avatar

Болезни уха, горла, носа в детском возрасте : национальное руководство

Болезни уха, горла, носа в детском возрасте : национальное руководство / под ред. М. Р. Богомильского. - 2-е изд. , перераб. и доп. - Москва : ГЭОТАР-Медиа, 2021

Аннотация

Второе издание национального руководства содержит современную и актуальную информацию о диагностике и лечении основных заболеваний ЛОР-органов у детей. Самостоятельный раздел посвящён диагностическим методам, применяемым в оториноларингологии.

В подготовке настоящего издания в качестве авторов-составителей и рецензентов принимали участие ведущие специалисты-оториноларингологи. Все рекомендации прошли этап независимого рецензирования.

Руководство предназначено оториноларингологам, педиатрам, терапевтам, семейным врачам, врачам общей практики, а также студентам старших курсов медицинских вузов, ординаторам, аспирантам.

УЧАСТНИКИ ИЗДАНИЯ

Главный редактор

Богомильский Михаил Рафаилович - д-р мед. наук, проф., чл.-кор. РАН, зав. кафедрой оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «Российский национальный исследовательский медицинский университет (РНИМУ) им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, заслуженный деятель науки РФ

Научный редактор

Радциг Елена Юрьевна - д-р мед. наук, проф., профессор кафедры оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пиро-гова» Минздрава России

Рецензенты

Овчинников Андрей Юрьевич - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой оториноларингологии ФГБОУ ВО «Московский государственный медико-стоматологический университет (МГМСУ) им. А.И. Евдокимова» Минздрава России

Панкова Вера Борисовна - д-р мед. наук, проф., зав. отделом клинических исследований и профпатологии ФГУП «Всероссийский НИИ железнодорожной гигиены Роспотребнадзора», главный научный сотрудник ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр оториноларингологии (НМИЦО) Федерального медико-биологического агентства (ФМБА) России»

Авторский коллектив

Абдулкеримов Хийир Тагирович - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой хирургической стоматологии, оториноларингологии и челюстно-лицевой хирургии ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России, заслуженный врач РФ

Артюшкин Сергей Анатольевич - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой оториноларингологии, проректор по учебной работе ФГБОУ ВО «Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова» Минздрава России

Балясинская Галина Леопольдовна - д-р мед. наук, проф., заслуженный врач РФ

Бимбас Евгения Сергеевна - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой стоматологии детского возраста и ортодонтии ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России

Богомильский Михаил Рафаилович - д-р мед. наук, проф., чл.-кор. РАН, зав. кафедрой оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, заслуженный деятель науки РФ

Борзов Евгений Валерьевич - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой оториноларингологии и офтальмологии, ректор ФГБОУ ВО «Ивановская государственная медицинская академия» Минздрава России

Гаращенко Татьяна Ильинична - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, ученый секретарь ФГБУ «НМИЦО ФМБА России»

Гаров Евгений Вениаминович - д-р мед. наук, зав. научно-исследовательским отделом микрохирургии уха ГБУЗ «Научно-исследовательский клинический институт оториноларингологии (НИКИО) им. Л.И. Свержевского» Департамента здравоохранения г. Москвы (ДЗМ)

Дайхес Николай Аркадьевич - д-р мед. наук, проф., чл.-кор. РАН, директор ФГБУ «НМИЦО ФМБА России»

Егоров Виктор Иванович - д-р мед. наук, зав. кафедрой оториноларингологии ФУВ, главный научный сотрудник отдела головы и шеи, зав. отделом головы и шеи ГБУЗ МО «Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского», член правления Российской ассоциации оториноларингологов, член профильной комиссии по оториноларингологии Минздрава России, президент НОК «Национальная ассоциация заслуженных врачей РФ», заслуженный врач РФ

Зайцева Ольга Витальевна - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой педиатрии, руководитель Университетской клиники педиатрии ФГБОУ ВО «МГМСУ им. А.И. Евдокимова» Минздрава России, заслуженный врач РФ

Захарова Мария Леонидовна - д-р мед. наук, доцент кафедры оториноларингологии ФГБОУ ВО «Санкт-Петербургский государственный педиатрический медицинский университет (СПбГПМУ)» Минздрава России

Зеликович Елена Исааковна - д-р мед. наук, зав. отделением лучевой диагностики ГБУЗ «НИКИО им. Л.И. Свержевского» ДЗМ, проф. кафедры лучевой диагностики детского возраста РМАНПО

Ивойлов Алексей Юрьевич - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, зав. научно-исследовательским отделом оториноларинголо-гических заболеваний детского возраста ГБУЗ «НИКИО им. Л.И. Свержевского» ДЗМ, зав. оториноларингологическим отделением ГБУЗ «Детская городская клиническая больница № 9 им. Г.Н. Сперанского» ДЗМ, главный внештатный детский специалист-оториноларинголог ДЗМ

Карнеева Ольга Витальевна - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии, зам. директора по науке и образованию ФГБУ «НМИЦО ФМБА России»

Карпищенко Сергей Анатольевич - д-р мед. наук, проф., и.о. директора ФГБУ «Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт уха, горла, носа и речи» Минздрава России, зав. кафедрой оториноларингологии с клиникой ФГБОУ ВО «Первый Санкт-Петербургский медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» Минздрава России

Карпов Владимир Павлович - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии, пластической хирургии с курсом ДПО ФГБОУ ВО «Ставропольский государственный медицинский университет» Минздрава России, заслуженный врач РФ

Карпова Елена Петровна - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой детской оториноларингологии ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования (РМАНПО)» Минздрава России

Крюков Андрей Иванович - д-р мед. наук, проф., член-корр. РАН, главный внештатный специалист по оториноларингологии ДЗМ, директор ГБУЗ «НИКИО им. Л.И. Свержевского» ДЗМ, заведующий кафедрой оториноларингологии им. Б.С. Преображенского лечебного факультета ФГБОУ ВО РНИМУ им. Н.И.Пирогова Минздрава России, заслуженный деятель науки РФ

Кунельская Наталья Леонидовна - д-р мед. наук, проф., зам. директора по научной работе ГБУЗ «НИКИО им. Л.И. Свержевского» ДЗМ

Милешина Нейля Адельшиновна - д-р мед. наук, проф., руководитель отделения коррекции и профилактики нарушений слуха ФГБУ «Российский научно-клинический центр аудиологии и слухопротезирования ФМБА России», профессор кафедры сурдологии ФГБОУ ДПО «РМАНПО» Минздрава России

Минаев Владимир Павлович - канд. техн. наук, доцент, главный научный сотрудник отдела лазерных технологий в медицине ООО «Научно-техническое объединение "ИРЭ-Полюс"»

Минасян Вартан Сергеевич - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России, заслуженный врач РФ

Орлова Ольга Святославна - д-р пед. наук, проф., профессор кафедры логопедии ФГБОУ ВО «Московский педагогический государственный университет», главный научный сотрудник ФГБУ «НМИЦО ФМБА России», ведущий научный сотрудник ФГБУ «Федеральный центр мозга и нейротехнологий» ФМБА России, вице-президент Ассоциации фониатров и фонопедов

Павлов Павел Владимирович - д-р мед. наук, зав. кафедрой оториноларингологии ФГБОУ ВО «СПбГПМУ» Минздрава России

Петухова Наталья Артёмовна - д-р мед. наук, проф., главный научный сотрудник научно-исследовательского отдела патологии внутреннего уха и сур-дологии ГБУЗ «НИКИО им. Л.И. Свержевского» ДЗМ

Полунин Михаил Михайлович - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России

Поляков Владимир Георгиевич - д-р мед. наук, проф., акад. РАН, советник директора НИИ детской онкологии и гематологии ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России

Радциг Елена Юрьевна - д-р мед. наук, проф., профессор кафедры оториноларингологии педиатрического факультета ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России

Рахманова Ирина Викторовна - д-р мед. наук, зав. лабораторией клинической и экспериментальной оториноларингологии детского возраста ФГАОУ ВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» Минздрава России

Русецкий Юрий Юрьевич - д-р мед. наук, проф., зав. кафедрой оториноларингологии ФГБУ ДПО «Центральная государственная медицинская академия» Управления делами Президента РФ, зав. ториноларингологическим отделением с хирургической группой заболеваний головы и шеи ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Минздрава России

Рымша Маргарита Андреевна - д-р мед. наук, проф. кафедры оториноларингологии и офтальмологии медицинского факультета ФГБОУ ВО «СПбГУ», врач-оториноларинголог высшей категории ФГБУЗ «Клиническая больница № 122 им. Л.Г. Соколова ФМБА России», заслуженный врач РФ

Рязанцев Сергей Валентинович - д-р мед. наук, проф., зам. директора по научно-координационной работе ФГБУ «Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт уха, горла, носа и речи» Минздрава России

Савельева Елена Евгеньевна - д-р мед. наук, доцент, зав. кафедрой оториноларингологии с курсом ИДПО ФГБОУ ВО «Башкирский государственный медицинский университет» Минздрава России, президент Ассоциации оториноларингологов, сурдологов Республики Башкортостан, главный внештатный оториноларинголог Республики Башкортостан

Сапожников Яков Михайлович - д-р мед. наук, проф., главный научный сотрудник ФГБУ «НМИЦО ФМБА России», ЛОР-врач высшей категории, лауреат премии Правительства Москвы, отличник здравоохранения РФ

Солдатский Юрий Львович - д-р мед. наук, проф., руководитель оторино-ларингологической службы ГБУЗ «Морозовская детская городская клиническая больница ДЗМ»

Таварткиладзе Георгий Абелович - д-р мед. наук, проф., директор ФГБУ «Российский научно-клинический центр аудиологии и слухопротезирования» ФМБА России, зав. кафедрой сурдологии ФГБОУ ДПО «РМАНПО» Минздрава России

Федосеев Владимир Игоревич - д-р мед. наук, зам. директора ФГБУ «Российский научно-клинический центр аудиологии и слухопротезирования» ФМБА России, проф. кафедры сурдологии ФГБОУ ДПО «РМАНПО» Минздрава России

Шахов Андрей Владимирович - д-р мед. наук, зав. кафедрой болезней уха, горла и носа ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет» Минздрава России.

Юнусов Аднан Султанович - д-р мед. наук, проф., зам. директора по детству ФГБУ «НМИЦО ФМБА России», заслуженный деятель науки РФ, заслуженный врач РФ

Список сокращений и условных обозначений

♠ - торговое наименование лекарственного средства и/или фармацевтическая субстанция

ρ - лекарственное средство не зарегистрировано в РФ

АД - аутосомно-доминантный

АР - аутосомно-рецессивный

ВАХ - врождённая атрезия хоан ВМП -

ВОАЭ - вызванная отоакустическая эмиссия

ВОЗ - Всемирная организация здравоохранения

ВПР - врождённый порок развития

ВПРГ - врождённый порок развития гортани

ВПЧ - вирус папилломы человека

ВРВГиН - врождённая расщелина верхней губы и нёба

ГЭРБ - гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь

ДНК - дезоксирибонуклеиновая кислота

ДППГ - доброкачественное пароксизмальное позиционное головокружение

ДСВП - длиннолатентный слуховой вызванный потенциал

ЗВОАЭ - задержанная вызванная отоакустическая эмиссия

ИФН - интерферон

КСВП - коротколатентный слуховой вызванный потенциал

КТ - компьютерная томография

ЛП - латентный период

МКБ-10 - Международная классификация болезней 10-го пересмотра

МРТ - магнитно-резонансная томография

ОАЭПИ - отоакустическая эмиссия на частоте продукта искажения

ОД - ольфакторная дисфункция

ОНП - околоносовая пазуха

ОРВИ - острая респираторная вирусная инфекция

ОРЗ - острое респираторное заболевание

ПЧ - популяционная частота

РРП - рецидивирующий респираторный папилломатоз

СВП - слуховой вызванный потенциал

СОЭ - скорость оседания эритроцитов

УГС - узелок голосовой складки

УЗД - ультразвуковая диагностика

УЗИ - ультразвуковое исследование

ХГСО - хронический гнойный средний отит

ЦНС - центральная нервная система

ЮА - юношеская ангиофиброма

ЮАОЧ - юношеская ангиофиброма основания черепа

ASSR (Auditory Steady-State Response) - постоянный модулированный тон

FESS (Functional Endoscopic Sinus Surgery) - функциональная эндоскопическая хирургия носа и околоносовых пазух

Ig (immunoglobulin) - иммуноглобулин

IL (interleukin) - интерлейкин

Глава 1. Особенности и краткая история детской оториноларингологии

М.Р. Богомильский

Детская оториноларингология самым тесным образом связана с общим развитием ЛОР-специальности, а также педиатрии. Однако если раньше ЛОР-заболевания изучались в целом, совместно как у детей, так и у взрослых (то же касается профилактики и организации медицинской помощи), то в последние годы положение все более меняется. Появляется чёткая профилизация преподавания оториноларингологии на педиатрических факультетах, открываются детские ЛОР-отделения, создаются новые лекарственные средства, специальный инструментарий, протоколы лечения болезней уха, горла и носа у детей, издаются учебники и монографии, проводятся конференции и съезды, посвящённые научным и лечебно-профилактическим проблемам ЛОР-болезней в детском возрасте. Эти международные съезды ЛОР-педиатров так же многочисленны и популярны, как и съезды, посвящённые ЛОР-болезням взрослых.

Действительно, большинство ЛОР-заболеваний возникает в детском возрасте, а острым воспалением среднего уха, острым синуситом, хроническим тонзиллитом гораздо чаще страдают дети и подростки, чем взрослые. Основные направления научно-практических исследований в современной детской оториноларингологии: аллергические заболевания, риносинуситы, ангина, хронический тонзиллит, нарушения слуха, рубцовые гортанно-трахеальные стенозы, слухопротезирование, ЛОР-онкология детского возраста, микрохирургия, диагностическая и лечебная эндоскопия, иммунодиагностика и иммунопрофилактика, ювенильный респираторный папилломатоз и ангиофиброма, детский травматизм и т.д.

Отметим некоторые особенности именно детской оториноларингологии.

Прежде всего, это возрастной принцип. Так, в раннем возрасте встречаются болезни и симптомы, которых не бывает у взрослых (остеомиелит верхней челюсти новорождённых, стридор). Наоборот, некоторые распространённые ЛОР-болезни взрослых наблюдаются у детей исключительно редко (отосклероз) или просто не могут возникнуть из-за анатомических особенностей, например заболевание клиновидной пазухи в раннем детстве. Естественно, это относится и к профессиональным болезням.

У детей особенно важно учитывать сведения о гестационном периоде, течении беременности и родов: в некоторых ситуациях слуховая функция может быть нарушена до или во время рождения ребёнка.

Особые трудности в детской оториноларингологии связаны с диагностикой. Жалобы и данные анамнеза часто недостаточны. Ребёнок может быть очень терпелив, более того, иногда он может скрывать болевые ощущения, чтобы избежать осмотра. Необходимы очень внимательное сопоставление и настоящая врачебная наблюдательность, чтобы на основании рассказа родителей или родственников и внешнего впечатления составить объективную картину общего состояния или локального поражения. Нужно учитывать и отсутствие у ребёнка естественного для взрослого человека беспокойства за своё здоровье (например, при потере слуха на одно ухо). В некоторых ситуациях (в частности, при попадании инородного тела в дыхательные пути или пищевод) педиатр должен быстро определить первичную тактику лишь на основе описания первых симптомов (приступ кашля, затруднение дыхания, изменение голоса), инородного тела и точного времени происшествия. О состоянии слуховой функции в раннем детском, не говоря уже о грудном возрасте, вообще невозможно дать квалифицированное заключение на основании ответов ребёнка. Однако как раз в этом возрасте важно установить причину и степень тугоухости, так как с этим связано развитие речи и интеллекта. Именно поэтому в детской оториноларингологии так велика роль объективных методов диагностики состояния слуха.

Течение болезней уха, горла и носа также различно у детей и взрослых. Чем ниже функциональная зрелость организма, тем более выражена общая реакция, ярче клинические проявления (высокая температура тела, интоксикация). Однако и обратному развитию при правильном своевременном лечении эти реакции подвергаются быстрее. Вследствие незавершённого развития черепа ребёнка воспалительные процессы в области уха, полости носа легко распространяются в глазницу, на мозговые оболочки; повышенная проницаемость гематоэнцефалического барьера приводит к увеличению внутричерепного давления и опасности сдавливания продолговатого мозга отёчными тканями. В связи с этим при высокой температуре тела, сопровождающей большинство воспалительных заболеваний уха, горла и носа у детей, особенно грудного и раннего возраста, широко применяют литические смеси и жаропонижающие препараты.

Воспалительные заболевания уха, горла и носа часто возникают на фоне детских инфекций. Этим обусловлены не только их своеобразное течение (скарлатинозные, коревые, дифтерийные отиты), специфические осложнения, но и необходимость комплексного лечения. Педиатрическая практика показывает, что в последние годы возросло число заболеваний, вызванных атипичными возбудителями (хламидиями, микоплазмами), анаэробами (неклостридиальная инфекция), вирусами, кроме того, чаще встречаются муковисцидозы и иерсиниозы. Не снижается и роль аллергических заболеваний, на фоне которых осложняется течение острых синуситов, ларинготрахеитов, бронхиальной астмы.

Патогенез заболеваний ЛОР-органов и других систем организма ребёнка очень сложный, но их взаимосвязь прослеживается весьма чётко. Так, при тяжёлых заболеваниях желудочно-кишечного тракта во многих случаях развивается острый средний отит. В этих ситуациях вряд ли можно выявить первичный процесс, целесообразнее провести активное комплексное лечение заболевания уха совместно с педиатром вплоть до хирургической санации. Перед хирургическими вмешательствами непременно оценивают состояние вилочковой железы, в противном случае возможны тяжёлые иммунные нарушения. При определении показаний операции следует учитывать возраст ребёнка. Так, подслизистую резекцию перегородки носа при её искривлении проводят, как правило, не ранее чем в 12-13 лет, поскольку лишь к этому возрасту завершается рост костей лицевого отдела черепа. Хотя при острой необходимости возможна ринопластика.

Хотелось бы отметить, что в последние годы, благодаря прежде всего работам А.С. Юнусова, была доказана возможность безопасных операций на носовой перегородке в более раннем возрасте. Однако эти хирургические вмешательства должны проводиться с учётом состояния зон роста.

Трудным вопросом детской ЛОР-хирургии является выбор метода анестезии. Конечно, большие операции практически всегда осуществляют под наркозом. Однако в детской оториноларингологии большинство мелких манипуляций и операций на богато иннервированных слизистых оболочках глотки, гортани и полости носа (пункция верхнечелюстных пазух, вскрытие заглоточного или паратонзиллярного абсцесса, репозиция костей носа, аденотомия и т.д.) проводят под местной анестезией. При этом операцию часто выполняют в отсутствие родителей, и беззащитность ребёнка становится актуальной этической проблемой. К сожалению, некоторых врачей не смущают крик и плач детей, вызванные не капризами или страхом, а болью, которой можно было бы избежать с помощью тщательной местной анестезии. На первый взгляд, чтобы психологически не травмировать ребёнка, можно было бы выполнять любую операцию под наркозом. Но это даже при высоком современном уровне анестезиологии неизбежно привело бы к определённому проценту нежелательных осложнений.

Таким образом, и нравственный облик детского оториноларинголога должен отвечать повышенным требованиям. Наряду со знанием эмбриогенеза, анатомии, физиологии, методов диагностики и лечения, ему необходимы любовь и сочувствие к заболевшему ребёнку, уважение к родительским чувствам, соблюдение медицинской этики.

Интерес к заболеваниям уха, горла и носа в детском возрасте возник в медицинском мире ещё тогда, когда оториноларингология не существовала как отдельная специальность. Анатом, педиатр К.А. Раухфус (1835-1915), окончивший Медико-хирургическую академию в 1857 г., опубликовал ряд статей, в которых описал субхордальный ларингит. Он впервые решился на рассечение гортани (ларингофиссуру) для удаления её опухоли, диагностированной эндоларингеально. Его работы «О каутеризации и инцизии гортани», «Об удалении опухоли гортани», «О заболеваниях гортани и дыхательного горла» положили начало развитию детской ларингологии. К.А. Раухфус известен также как общественный деятель и организатор детского здравоохранения. Под его руководством был разработан проект детской больницы, признанный образцовым на Всемирной выставке в Париже (1898). Впоследствии этот проект лег в основу строительства одной из крупнейших детских больниц Москвы - больницы Святого Владимира (бывшая Русаковская). К.А. Раухфус почти 40 лет возглавлял громадную по тем временам детскую больницу на 250 коек в Петербурге, также созданную по его проекту и носящую его имя.

В учебнике М.Ф. Цытовича, ученика Н.П. Симановского, «Болезни верхних дыхательных путей» (1928) был отражён опыт работы по физиологии верхних дыхательных путей основанного им в Саратове научно-исследовательского института. Значительное место в книге уделено изучению анатомо-физиологических особенностей ЛОР-органов у детей в различном возрасте, значению носового дыхания для развития ребёнка (В.К. Трутнев) и т.д. В 1903 г. из клиники болезней уха, носа и горла Императорского московского университета им. Ю.И. Базановой (на её пожертвования была основана клиника) вышли капитальный труд П.С. Богословского «Деформация лица при аденоидах» и работа Л.И. Свержевского «О возрастных особенностях строения гайморовых пазух». В.Н. Никитин (1848-1918) написал работу «Об аденоидных разращениях в носоглоточной полости» (1883) и впервые обратил внимание на отрицательное воздействие аденоидов на общее состояние ребёнка в статье «О влиянии на общее состояние организма увеличения отдельных частей лимфоидно-глоточного кольца вообще и аденоидных разращений носоглоточной полости в частности». К этому же поколению врачей, заложивших своими работами основы детской оториноларингологии, принадлежит Н.П. Симановский. Он в 1890 г. (раньше Г.К. Плаута и X. Венсана) описал своеобразную ангину в работе «Об эпителиальном язвенном поражении слизистой оболочки рта и зева» и более подробно изложил результаты своих исследований в статье «Воспалительные заболевания аденоидной ткани верхних дыхательных путей» (1910). Развитию бронхоскопии способствовали А.Я. Галебский и А.С. Деленс.

В этот же период появились исследования в области детской тугоухости, глухоты и глухонемоты (С.С. Преображенский, Ф.А. Рау, Н.А. Рау) и были открыты специализированные учреждения для глухих детей. Разработаны сурдопедагогические методики обучения глухих детей речи, основы работы с глухонемыми. Впоследствии эти исследования нашли развитие в трудах Ф.Ф. Рау, Л.В. Неймана, В.И. Бельтюкова («Использование и развитие слухового восприятия у глухонемых учащихся», 1954), Р.М. Боскич («Учителю - о детях с нарушениями слуха») и др.

Чрезвычайно важным стал факт тесного содружества оториноларингологов, аудиологов, сурдопедагогов, логопедов и других специалистов в решении проблем слухопротезирования, обучения речи детей с тугоухостью и глухотой. В этом немалая заслуга принадлежит Л.В. Нейману. В 1949 г. он организовал отдел в Научно-исследовательском институте дефектологии Академии педагогических наук СССР, где разрабатывались актуальные вопросы аудиологии и методы обучения и воспитания детей с нарушениями слуха. Им впервые совместно с В.И. Лубовским была разработана условно-рефлекторная методика исследования слуха у детей, опубликованы монографии «Восприятие звуков речи при нормальном и нарушенном слухе» (в соавторстве с В.И. Бельтюковым), «Слуховая функция у тугоухих и глухонемых детей». В дальнейшем Л.В. Нейман стал профессором кафедры дефектологического факультета Московского педагогического института, издал учебник для студентов педагогических вузов «Анатомия, физиология и патология органов слуха и речи», переизданный в 2001 г. в соавторстве с М.Р. Богомильским, а в 2008 г. - в соавторстве с М.Р. Богомильским и О.С. Орловой.

В 2001 г. его ученики М.Р. Богомильский и В.И. Селиверстов переработали и издали учебник для студентов педагогических вузов «Анатомия, физиология и патология органов слуха и речи».

В связи с тем что в начале 1930-х годов в нашей стране резко повысился интерес к вопросам материнства и детства, в Москве и Ленинграде стали открываться детские ЛОР-отделения, специализированные клиники, активизировалась исследовательская деятельность на соответствующих кафедрах институтов. Первое детское ЛОР-отделение на 50 коек в Ленинграде возглавил М.Г. Личкус, а после его кончины - О.Б. Ашкенази, научные работы которого были посвящены заболеваниям уха (например, «Особенности ушных заболеваний в детском возрасте», 1937).

В Ленинграде вопросы оториноларингологии детского возраста успешно разрабатывались в Научно-практическом институте уха, носа, горла и речи (основан в 1930 г.), на ЛОР-кафедре Института усовершенствования врачей (Л.Т. Левин) и в Педиатрическом медицинском институте, где ЛОР-кафедру в 1935 г. организовал и возглавил Д.М. Рутенбург. Его работы были посвящены вопросам физиологии и патологии слухового и вестибулярного анализатора, восстановительной функциональной хирургии среднего уха.

Д.М. Рутенбург написал несколько монографий, в том числе «Агранулоцитоз», «Лабиринтиты» и др. Он воспитал много учеников, которые внесли серьёзный вклад в развитие детской оториноларингологии (Е.Г. Михлин, Н.А. Карпов, А.А. Гладков, Л.Л. Готлиб, М.Л. Мезрин, С.С. Гробштейн). С.С. Гробштейн заведовал этой кафедрой с 1963 по 1973 г., успешно развивая такие направления, как изучение хронического тонзиллита, синуситов и их связи с заболеваниями бронхов, исследование слуховой функции у детей раннего возраста и т.д. С 1973 по 1993 г. кафедру возглавлял М.Я. Козлов. Его работа совпала с бурным развитием в нашей стране слухоулучшающей микрохирургии уха, успешно развивалось это направление и на кафедре. М.Я. Козлов написал монографии «Хирургическая реабилитация слуха у детей», «Острые средние отиты и их осложнения», «Воспалительные заболевания придаточных пазух носа у детей и их осложнения», «Детская сурдоаудиология» (совместно с А.Л. Левиным). С 1993 по 2014 г. кафедрой заведовал Э.А. Цветков. При нем научные интересы кафедры сконцентрированы на современных методах диагностики и лечения патологии слуха и верхних дыхательных путей в детском возрасте: респираторного папил-ломатоза, рубцовых и паралитических стенозов гортани и трахеи, их врождённых пороков развития (ВПР), а также методах функциональной микрохирургии среднего уха. Разработанные Э.А. Цветковым восстановительные операции на гортани при её рубцовых стенозах широко применяют во многих клиниках нашей страны. Свой опыт он обобщил в монографии «Пороки гортани и трахеи у детей» (1999), а работу «Аденотонзиллиты и их осложнения у детей» (2003) посвятил проблемам иммунологии лимфоидно-глоточного кольца.

После кончины Э.А. Цветкова кафедру ЛОР-болезней, уже Педиатрического университета, возглавил П.В. Павлов, его ученик, достойно продолживший развитие одного из самых сложных направлений нашей специальности - реконструктивную хирургию детской гортани. Прекрасный хирург П.В. Павлов предложил новые методики операций при хронических рубцовых стенозах гортани и трахеи, позволившие значительно повысить число положительных результатов. В последние годы кафедра добилась определённых успехов в диагностике и лечении хронических средних отитов в детском возрасте.

В крупнейшем ЛОР-учреждении Ленинграда, а впоследствии Санкт-Петербурга, - Научно-исследовательском институте уха, горла, носа и речи всегда большое значение уделялось его руководителями вопросам ЛОР-патологии детского возраста (А.И. Лопотко, Б.С. Крылов, А.А. Ланцов). В детской клинике (Л.М. Ковалева) было много сделано в области хирургического лечения юношеской ангиофибромы (ЮА), сфеноидитов у детей.

Традиционные научные направления клиники: патология лимфоидно-глоточного кольца, нарушение голоса у ребёнка, детская тугоухость (А.С. Розенблюм). В 1979 г. учёными института Г.С. Лях и А.М. Марусевой издана монография «Аудиологические основы реабилитации детей с нейросенсорной тугоухостью». Несколько лет детское клиническое отделение института возглавляла И.А. Тихомирова.

В 2000 г. институт возглавил академик Российской академии наук Ю.К. Янов, также уделявший много внимания изучению ЛОР-патологии детского возраста. Важнейшим в этом отношении являются развитие и внедрение в практику кохлеарной имплантации в детском возрасте. Ю.К. Янов сам, будучи прекрасным отохи-рургом, сумел подготовить и обучить ряд разнопрофильных специалистов высокого уровня, таких как С. Астащенко, И.И. Чернушевич, Х.М. Диаб, В. Е. Кузовков, И.В. Королева, М.В. Дроздова, Я.А. Накатис и других, добиться высоких результатов при кохлеарной имплантации у детей. Последние годы Ю.К. Янов успешно развивал слухоулучшающие операции, связанные с потерей слуха при стволовых поражениях головного мозга (совместно с нейрохирургами). Учитывая серьёзный вклад института в развитие кохлеарной имплантации, в том числе у детей, он был включён в число ведущих научных центров по проблемам реабилитации слуха.

Ю.К. Янов является президентом Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов России.

C 2019 г. директором Санкт-Петербургского НИИ уха, горла, носа и речи становится С.А. Карпищенко, заведующий ЛОР-кафедрой Санкт-Петербургского медицинского университета им. И.П. Павлова. С.А. Карпищенко - ученик М.С. Плужникова, представитель его школы, откуда вышло много известных оториноларингологов, уделявших внимание в своей практической, научной и педагогической деятельности вопросам оториноларингологии детского возраста (А.А. Лопотко, Я.А. Накатис, М.А. Рябова, С.В. Рязанцев и др.). С.А. Карпищенко успешно продолжил развитие научных направлений своего учителя в области лазерной, эндоскопической ринохирургии, в том числе и в ЛОР-педиатрии. В 2018 г. им издан учебник для вузов «Оториноларингология». С.А. Карпищенко на последнем съезде избран президентом Всемирного ринологического конгресса ESR-ISIAN. В 2022 г. намечено проведение следующего конгресса в Санкт-Петербурге.

Исторически важно отметить, что первые работы по выявлению тугоухости у детей раннего возраста с помощью импедансометрии, как и разработка отечественного прибора, были проведены в лаборатории при ЛОР-кафедре Первого медицинского института им И.П. Павлова под руководством И.М. Белова и при участии Я.А. Накатиса и С.В. Рязанцева.

В Москве с 1930-х годов открываются крупные специализированные детские ЛОР-отделения в многопрофильных больницах № 13 им. Н.Ф. Филатова, № 1 (Морозовская), № 9 им. Г.Н. Сперанского (ранее им. Ф.Э. Дзержинского), № 2 Святого Владимира (ранее им. И.В. Русакова). В них работали высококвалифицированные известные специалисты и учёные, превратившие отделения в центры практической, педагогической и научно-исследовательской работы в области детской оториноларингологии, клинические базы кафедр и научно-исследовательских институтов. А.И. Фельдман и С.И. Вульфсон опубликовали первый в стране учебник для студентов педиатрических факультетов «Болезни уха и верхних дыхательных путей в детском возрасте», выдержавший пять изданий.

Крупным событием в истории детской оториноларингологии в нашей стране стало открытие в 1951 г. кафедры болезней уха, горла и носа на педиатрическом факультете II Московского медицинского института. Её основоположник И.И. Щербатов начинал свою творческую деятельность в казанской клинике Института усовершенствования врачей, с 1938 по 1941 г. работал под руководством одного из крупнейших деятелей отечественной оториноларингологии В.К. Трутнева, с 1942 по 1950 г. заведовал клиническим отделом Центрального научно-исследовательского института уха, горла и носа в Москве. И.И. Щербатов, заслуженный деятель науки, заслуженный врач РФ, внёс большой вклад в развитие таких научных направлений, как врождённые пороки развития (ВПР) ЛОР-органов, острые и хронические стенозы гортани, опухоли, консервативные и щадящие хирургические методы лечения тугоухости. Его монографии «Придаточные пазухи носа и заболевания глазницы» (совместно с Ф.И. Добромыльским), «Инородные тела верхних дыхательных путей у детей» (совместно с В.Р. Чистяковой) сохраняют свою актуальность и поныне. Учениками И.И. Щербатова были такие известные детские оториноларингологи, как Н.В. Великоруссова, Н.М. Ахметьев, И.Л. Кручинина, В.И. Смоликова, Б.С. Баулин, В.Р. Чистякова, Е.Д. Лисицын, В.В. Солдатова, Г.Л. Балясинская, Е.Н. Мышкин, Л.П. Вознесенская и др. В 1973 г. кафедру возглавила И.Л. Кручинина, которая внесла большой вклад в разработку проблем синуситов, хронического тонзиллита в раннем детском возрасте, инородных тел дыхательных путей и бронхоскопии при обструктивных синдромах, ВПР уха, горла и носа у детей. И.Л. Кручинина написала монографию «Синуситы у детей» (совместно с А.Г. Лихачёвым), главу в книге «Инородные тела дыхательных путей и лёгких у детей» и т.д. В 1986 г. кафедру возглавил ученик выдающегося отечественного оториноларинголога Б.С. Преображенского - М.Р. Богомильский. Его научные работы и монографии посвящены актуальным направлениям: аллергии в оториноларингологии (монография «Аллергические заболевания верхних дыхательных путей», 1963, совместно с Б.С. Преображенским, Д.И. Тарасовым и Л.Б. Дайняк), слухоулучшающей микрохирургии («Тимпанопластика», 1971), а также диагностике, консервативному и хирургическому лечению нейросенсорной тугоухости («Кохлеарная имплантация», 1986, совместно с А.Н. Ремизовым). М.Р. Богомильским произведены первые в нашей стране операции кохлеарного протезирования улитки при полной глухоте. Им написаны учебники: «Детская оториноларингология» (2001, 2006, 2014) для студентов педиатрических факультетов медицинских вузов (совместно с В.Р. Чистяковой) и «Анатомия, физиология и патология органов слуха и речи» для студентов дефектологических факультетов педагогических вузов [совместно с Л.В. Нейманом (2001) и О.С. Орловой (2008)].

На кафедре успешно продолжают развиваться такие направления, как хирургическое лечение ВПР ЛОР-органов (монография Г.Л. Балясинской, М.Р. Богомильского и Ю.М. Овчинникова «Хирургическое лечение врождённых пороков развития наружного и среднего уха», 1999), современные технологии и медикаментозные средства при заболеваниях дыхательных путей: диагностическая и лечебная эндоскопия, крио- и лазеродеструкция, иммунокоррекция (монография М.Р. Богомильского, Т.И. Гаращенко и соавт. «Квантовая терапия в комплексном лечении часто болеющих детей с хроническим аденоидитом», 2003); новые методы диагностики и реабилитации детской тугоухости: компьютерная аудиометрия, акустическая импедансометрия, слухопротезирование (монография Я.М. Сапожникова и М.Р. Богомильского «Современные методы диагностики, лечения и коррекции тугоухости и глухоты у детей», 2001; глава многотомного практического руководства по педиатрии «Заболевания ЛОР-органов у детей» М.Р. Богомильского, 2003); хирургическое лечение доброкачественных новообразований ЛОР-органов (монография С.В. Яблонского, М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой, О.И. Щербенко «Ангиофибромы основания черепа в детском возрасте», 1998); пластические операции на перегородке носа (монография М.Р. Богомильского совместно с А.С. Юнусовым «Риносептопластика в детском и подростковом возрасте», 2001); патология ЛОР-органов у детей раннего возраста (монография В.Р. Чистяковой, Л.И. Липилиной и Т.А. Умысковой «Инородные тела дыхательных путей у новорождённых и грудных детей», 2000; монография В.Р. Чистяковой, С.В. Яблонского и Ю.Д. Ковшенковой «Отоантриты у новорождённых и грудных детей», 2005; глава многотомного практического руководства по педиатрии «Особенности патологии ЛОР-органов у новорождённых и грудных детей» В.Р. Чистяковой, 2003). В 2005 г. выпущено многотомное руководство «Детская оториноларингология» под редакцией М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой, в 2008 г. - национальное руководство «Болезни уха, горла и носа у детей».

Кафедра оториноларингологии педиатрического факультета в настоящее время является ведущей в области подготовки кадров детских ЛОР-специалистов и педиатров. На ней ежегодно проходят обучение около 500 студентов, 20-30 ординаторов (ранее и интернов), 8-10 аспирантов. Сотрудниками кафедры впервые разработаны и внедрены в практику такие современные методы, как диагностическая и лечебная (Т.И. Гаращенко, Е.Ю. Радциг) эндоскопия, лазеродеструкция при заболеваниях носа, иммунотерапия (Т.И. Гаращенко). Т.И. Гаращенко и О.А. Денисова начали применять эндоскопические методы при орбитальных синусогенных осложнениях. Российская детская клиническая больница, на базе которой работает кафедра, была центром по проведению тяжёлых операций по поводу ЮА с применением рентгеноэндоваскулярной окклюзии (В.Р. Чистякова, Ю.Д. Ковшенкова), реконструктивных операций при гортанно-трахеальных стенозах (С.Ю. Водолазов, Э.О. Вязьменов). На кафедре применяются все современные способы диагностики и лечения острых средних отитов (В.С. Минасян, И.В. Рахманова, Я.М. Сапожников; монография М.Р. Богомильского, Г.А. Самсыгиной, В.С. Минасяна «Острый средний отит у новорождённых и грудных детей», 2007) и ранней диагностики заболеваний гортани. Изучение нарушений голоса у детей и их коррекция - актуальное и перспективное направление - успешно развивается под руководством профессора Е.Ю. Радциг. Для исследования нарушений голоса у детей и подростков применяются современные эндоскопические методы, стробоскопия, «покадровая эндоскопия», акустический анализ голоса и др.

Успешная работа проводилась и в области пластической, функциональной и реконструктивной хирургии уха (А.М. Иваненко).

Последний период кафедра сосредоточила основные усилия на изучении патологии ЛОР-органов у новорождённых и грудных детей. Это связано с государственной проблемой сохранения детского населения. Известно, что в последнее время построено несколько десятков крупных перинатальных центров. Однако, как выяснилось, сведения не только о патологии и болезнях уха, горла и носа у этого контингента, но и клинической анатомии и физиологии довольно скудные. В связи с этим и были проведены исследования, а результаты обобщены в двух атласах: «Дифференциальная диагностика заболеваний наружного и среднего уха по данным цифровой видеоотоскопии у детей», «Атлас клинической анатомии уха, горла и носа у новорождённых и детей грудного возраста» (М.Р. Богомильский, И.В. Рахманова, В.С. Минасян, Е.Ю. Радциг, М.М. Полунин, А.Г. Матроскин, Е.Н. Котова, Э.О. Вязьменов, К.К. Баранов и др.).

Интересные работы ведутся в области ЛОР-вирусологии (Е.Ю. Радциг, Е.П. Селькова).

Интересными работами в области детской ринологии в последний период прежде всего стали вопросы изучения патогенеза воспаления глоточной миндалины (аденоидита), визуальных поднаркозных операций.

В.С. Козлов, В.А. Шиленкова, В.А. Карпов, Г.С. Пискунов и другие получили важные данные о возможности симультанных операций на ЛОР-органах в детском возрасте.

В 1936 г. в Москве открылся Центральный оториноларингологический институт (Московский научно-исследовательский институт уха, горла и носа), инициатором и первым директором которого был заслуженный деятель науки Л.И. Свержевский, а научным руководителем некоторое время был М.И. Вольфкович. По их предложению и была (правда, только в 1947 г., - помешала война) открыта клиника детского возраста на базе ныне ДГКБ № 9 им. Г.Н. Сперанского. Для становления и развития этого учреждения много сделали врачи и научные сотрудники (Ф.Ф. Маломуж, Р.Д. Богомильский, С.М. Левина, Т.М. Державина, В.Н. Лазарев, Н.А. Вишневская, С.Л. Шапиро, Л.И. Зильбертруд, Р.З. Амиров, И.Н. Кислова, Н.Л. Слободкина и др.).

С 1965 г. детской клиникой МНИИ уха, горла и носа руководил заслуженный деятель науки Д.И. Тарасов, продолжатель идей своего учителя академика Б.С. Преображенского. Сам он много сделал в развитии таких направлений, как полипоз носа и состояние верхних дыхательных путей и уха новорождённых. Был участником Великой Отечественной войны. Дмитрий Иванович руководил детской клиникой и институтом до 1999 г., создал школу детских оториноларингологов, к его ученикам можно отнести: И.И. Абабия, В.Н. Лазарева, А.С. Юнусова, А.Г. Рябинина, А.Н. Наседкина, А.Ю. Ивойлова, А.Ф. Захарова, В.Р. Пакину, И.И. Архангельскую, Е.П. Меркулова и др.

В настоящее время успешно разрабатываются такие научно-практические направления, как этиопатогенетические аспекты гипертрофии и хронизации воспаления лимфоидно-глоточного кольца, эндоскопическая диагностика патологии носоглотки, лечение пациентов со сложной патологией уха (слухоулучшающая микрохирургия), роль вирусных и грибковых инфекций в развитии аденоидита, синдрома обструктивного ночного апноэ и т.д. Следует отметить, что работа А.И. Крюкова в качестве главного оториноларинголога, а А.Ю. Ивойлова - главного детского оториноларинголога Департамента здравоохранения г. Москвы в значительной степени способствует более быстрому внедрению научных результатов в практику здравоохранения.

В свою очередь, в образованном на базе института Федеральном государственном научно-клиническом центре оториноларингологии ФМБА (директор - чл.-корр. РАН, профессор Н.А. Дайхес) большое внимание продолжают уделять ЛОР-педиатрии (А.С. Юнусов, Г.Д. Тарасова, Т.И. Гаращенко, О.В. Карнеева, Я.М. Сапожников, О.С. Орлова, С.В. Рыбалкин). В центре изучают проблемы пластической щадящей хирургии носа и околоносовых пазух (ОНП), травм носа, иммуноморфологии лимфоидно-глоточного кольца, хирургического лечения аномалий развития, детской тугоухости, кохлеарной имплантации и т.д.

Под руководством замдиректора института А.С. Юнусова внедрены новые методы щадящей хирургии носа и ОНП с использованием навигационных технологий при врождённых пороках развития, новообразованиях, переломах костей носа у детей (монография А.С. Юнусова, Н.А. Дайхеса, С.В. Рыбалкина «Реконструктивная ринохирургия детского возраста, 2016), а также при врождённых пороках развития наружного, среднего и внутреннего уха (Х.М. Диаб, О.В. Карнеева и др.). Успешно проводятся сложные хирургические вмешательства по удалению ЮА, при атрезии хоан (А.С. Юнусов, Е.Б. Молчанова), активно используется эндоскопия при хирургии уха (Х.М. Диаб), эндоларингеальная микрохирургия гортани и трахей (И.И. Нажмутдинов), совершенствуется хирургическая тактика с использованием эндоскопии при оториноларингологических проявлениях такого тяжёлого заболевания, как муковисцидоз и первичная цилиарная дискинезия (Д.П. Поляков). Получены новые клинико-рентгенологические данные о диагностике при хронических средних отитах с использованием компьютерной томографии (КТ) (О.В. Карнеева).

Успешно решен вопрос о реабилитации пациентов с перфорацией перегородки носа (А.С. Юнусов, Е.В. Молодцова), продолжено изучение морфологических и иммунохимических особенностей заболеваний лимфоидно-глоточного кольца на фоне иммуномодулирующей терапии и синдрома Маршалла (А.С. Юнусов, Т.И. Гаращенко, В.П. Быкова, П.И. Белавина и др.). Важное значение в детском возрасте имеет практическое изучение миофункциональных расстройств, которые могут быть причиной апноэ, храпа, нарушать функции зубочелюстной системы, а такие как укорочение уздечки иногда требуют хирургического лечения; но предложенные методы в ряде случаев позволяют обойтись консервативной реабилитацией.

На базе больницы Святого Владимира в Москве (Д.Г. Чирешкин) была организована лаборатория восстановительной хирургии, где особое внимание уделяют проблемам детской гортани и трахеи. В этом центре детям оказывается всесторонняя специализированная помощь. Опыт работы его сотрудников отражён в монографиях «Микроларингоскопия и эндоларингеальная хирургия» (1980), «Лазерная эндоскопическая хирургия верхних дыхательных путей» (1990), «Хроническая обструкция гортанной части глотки, гортани и трахеи у детей» (1994) и др. Успешно продолжают развиваться такие научно-практические направления, как изучение сосудистых опухолей гортани, глотки и полости рта у детей, этиология, клиническая картина и методы устранения хронических стенозов гортанной части глотки, гортани и шейного отдела трахеи у детей и апноэ (Ю.Л. Солдатский).

Значительный вклад в науку и подготовку кадров для детской оториноларингологии внесла образованная в 1970 г. кафедра детской оториноларингологии Российской медицинской академии последипломного образования (бывший Центральный ордена Ленина институт усовершенствования врачей), возглавляемая Б.В. Шеврыгиным. Его многогранная научная деятельность была посвящена исследованию патологии верхних дыхательных путей, микрохирургии в ринологии, операциям восстановления обоняния, криохирургии у детей. Учёный описал ряд новых ринологических синдромов, особенности возрастной ринологии. Б.В. Шеврыгин, заслуженный деятель науки, стал основоположником нового научно-практического направления - микрохирургии полости носа и ОНП. Сотрудники кафедры подготовили унифицированную программу последипломного образования, Б.В. Шеврыгин написал руководство по детской оториноларингологии (1985), монографии «Клинические аспекты работы детского оториноларинголога в поликлинике» (1988), «Детская амбулаторная оториноларингология» (1991) и др.

После кончины Б.В. Шеврыгина кафедру возглавила его ближайшая ученица Е.П. Карпова, известная своими оригинальными и основополагающими работами в области патологии носа и ОНП в детском возрасте, аллергии ЛОР-органов, иммунологии, ароматерапии. Кафедра успешно развивает такие направления, как эндоскопические хирургические вмешательства в полости носа и носоглотке, диагностика и удаление инородных тел верхних дыхательных путей. Большой вклад кафедра внесла в лечение аллергических заболеваний у детей, иммунокоррекцию при частых воспалительных заболеваниях дыхательных путей.

Основная научная проблема, над которой работает коллектив кафедры в последнее время, - усовершенствование и научное обоснование щадящих методов (хирургических и терапевтических) диагностики и лечения верхнего отдела дыхательных путей и уха у детей в амбулаторных и стационарных условиях. Научно обоснован принципиально новый системный методический и методологический подход к решению задачи комплексной диагностики и лечению заболеваний верхнего отдела дыхательных путей у детей разных возвратных групп. Кафедра успешно разработала такие научные направления, как взаимодействие генетических и местных факторов в развитии риносинуситов, лимфоаденотонзиллярной патологии, отитов у детей и подростков. В практику внедряются высокотехнологичные операции в оториноларингологии - слухоулучшающие и санирующие, новые методики шунтирования барабанных полостей при экссудативных отитах, эндоскопическая микрохирургия полости носа и ОНП, носоглотки. Изучаются особенности хирургического и терапевтического ведения больных аллергическим ринитом и гипертрофией нёбных миндалин. Внедрённый в практику базовых ЛОР-отделений комплексный подход к премедикации и анестезии даёт возможность избежать психической травмы у ребёнка, а хирургу - более тщательно и наименее травматично провести операцию с минимальной кровопотерей.

Кафедра продолжает успешную деятельность по подготовке и повышению квалификации детских оториноларингологов в РФ.

Следует отметить плодотворную и новаторскую работу детского ЛОР-отделения Московского областного научно-исследовательского клинического института им. М.Ф. Владимирского (М.А. Шустер, В.Г. Зенгер, А.Н. Наседкин, В.И. Самбулов). Его сотрудники много и плодотворно работали по таким направлениям, как криохирургия, онкология, лечение папилломатоза гортани (З.М. Ошуров), применение лазеров в оториноларингологии (А.Н. Наседкин), лечение рубцовых гортанно-трахеальных стенозов, травмы ЛОР-органов и т.д.

После кончины В.Г. Зенгера клиникой и кафедрой продолжал успешно руководить В.И. Свистушкин, а в настоящее время - В.И. Егоров, который является также президентом Ассоциации заслуженных врачей РФ.

В 2013 г. В.И. Егоровым издан уникальный атлас огнестрельных ранений лицевого скелета и шеи, основанный на большом личном опыте автора.

Большое внимание вопросам детской тугоухости и глухоты уделяется в Российском научно-практическом центре аудиологии и слухопротезирования (Г.А. Таварткиладзе, М.Е. Загорянская, Н.С. Дмитриев, Н.А. Милешина). Институт (совместно с кафедрой сурдоаудиологии Российской академии последипломного образования, заведующий - профессор, д-р мед. наук Г.А. Таварткиладзе) является уникальным научно-методическим центром по подготовке аудиологов и сурдо-логов в РФ, а кроме того, успешно проводит большую работу по слухопротезированию, диспансеризации тугоухих и глухих детей, решению проблемы кохлеарной имплантации (Н.А. Милешина, В.В. Федосеев).

В 2013 г. Г.А. Таварткиладзе выпустил в свет уникальное «Руководство по клинической аудиологии», в течение длительного срока он являлся президентом Всемирного аудиологического общества, успешно провел Всемирный съезд в Австралии.

В последние годы серьёзную работу в области детской оториноларингологии проводила О.В. Карнеева в ЛОР-отделении Научного центра здоровья детей Российской академии медицинских наук (эндоскопия, хирургическое лечение хронических отитов, значение КТ и МРТ для хирургии уха и т.д.), а затем Ю.Ю. Русецкий.

Уникальными исследованиями в области детской ЛОР-онкологии известен В.Г. Поляков (ЛОР-отделение Института онкологии Российской академии медицинских наук). Успешно занимаются вопросами патологии ЛОР-органов у детей Е.В. Борзов (Иваново), Г.М. Григорьев (Оренбург), Х.Б. Мак-каев, Н.Д. Шматко, Ф.Ф. Пекле, А.Г. Рябинин, А.П. Якушенкова (Москва), И.П. Енин, В.М. Моренко, В.П. Карпов (Ставрополь), М.М. Сергеев, Л.Е. Пономарев (Краснодар) и многие другие.

Большую роль в развитии детской оториноларингологии в нашей стране в своё время сыграли А.И. Фельдман, С.И. Вульфсон, Ю.Б. Преображенский, А.Г. Лихачёв, Н.П. Константинова, В.П. Гамов, О.Н. Лапченко, М.А. Шустер, Л.Г. Ярославский, А.Г. Шантуров (монография «Ультразвуковая диагностика в детской ларингологии», 1994, совместно с М.В. Субботиной), К.З. Борисова, В.Х. Гербер (Барнаул), Л.П. Вознесенская, И.М. Круглый (Татарстан), Э.Л. Скопина (Саратов), Г.А. Гаджимирзаев (Северный Кавказ, монографии «Аллергические риниты у детей и взрослых», совместно с А.А. Гамзатовой и Р.Г. Гаджимирзаевой, 2002; «Ринобронхопульмонологический синдром», 1988). Нельзя не отметить значительный вклад, который внесли в развитие детской оториноларингологии в XX в. специалисты союзных республик: С.Г. Сурукчи, С.М. Компанеец, Е.А. Евдощенко, А.А. Лайко, Г.Э. Тимен, И.А. Курилин, Ю.В. Митин, Д.И. Заболотный (Украина), А.Н. Дадамухамедов, С.А. Хасанов (Узбекистан), И.И. Абабий (Молдавия), Ю.Б. Исхаки, Л.И. Кальштейн (Таджикистан) и многие другие.

В период после предыдущего издания настоящего руководства в истории детской оториноларингологии произошли два важных события: образование Ассоциации ЛОР-педиатров и учреждение специального журнала «Детская оториноларингология».

Межрегиональная общественная организация (МОО) «Объединение ЛОР-педиатров» (далее - Ассоциация) была образована и утверждена Министерством юстиции РФ 24 марта 2008 г. В её состав вошли большинство субъектов (научно-практических обществ) РФ, возглавляемых крупными известными специалистами, областными оториноларингологами, заведующими ЛОР-кафедрами вузов, авторитетными в детской оториноларингологии. Президентом МОО был избран чл.-корр. Российской академии наук по специальности «Детская оториноларингология», заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор М.Р. Богомильский, заведующий кафедрой педиатрического факультета тогда Российского государственного медицинского университета им. Н.И. Пирогова. Он же является президентом Ассоциации и в настоящее время. В последующие годы вице-президентом Ассоциации утверждён заместитель директора по детству Федерального научного центра оториноларингологии А.С. Юнусов.

Создание такой Ассоциации имело большое значение для развития специальности, оно позволило установить более тесные творческие связи с крупными педиатрами, развивающими различные направления, требующие непосредственной совместной разработки с детскими оториноларингологами, такие как пульмонология и нефрология (Н.А. Геппе, В.К. Таточенко, Н.А. Коровина, И.Н. Захарова, А.Л. Заплатников, Б.М. Блохин, Б.Л. Мизерницкий), перинатология и аллергология (Н.Н. Володин, Л.И. Ильенко, М.В. Дягтерёва, Л.С. Намазова-Баранова, Н.И. Ильина, В.А. Ревякина, И.И. Балоболкин), респираторные вирусные заболевания верхних дыхательных путей (В.Ф. Учайкин, О.В. Зайцева, Р.С. Козлов, Е.П. Селькова, Г.А. Самсыгина), иммунология и онкология (В.Г. Поляков, Н.С. Грачев, А.Г. Румянцев, Л.В. Ганковская), влияние радиации на лимфоидно-глоточное кольцо (Л.С. Балева), офтальмология (Е.И. Сидоренко). Результаты ряда совместных научных исследований нашли своё отражение в публикации ряда монографий и руководств: «Педиатрия» под редакцией А.А. Баранова; «Неврология» под редакцией В.И. Скворцовой, Е.И. Гусева; «Пульмонология» под редакцией Б.М. Блохиной.

Общие с педиатрами и другими детскими специалистами доклады регулярно публиковались и были доложены на мировых и европейских съездах (А.Ю. Ивойлов, В.Г. Поляков, Е.Ю. Радциг, Т.И. Гаращенко, Е.П. Карпова, О.В. Карнеева, Ю.Ю. Русецкий, Ю.Л. Солдатский, П.В. Павлов и др.).

Под эгидой Ассоциации был выпущен ряд учебников и руководств, в частности и настоящее национальное руководство.

С момента организации Национальной медицинской палаты (председатель Л.М. Рошаль) Ассоциация ЛОР-педиатров входит в её состав, а М.Р. Богомильский является членом президиума Национальной медицинской палаты. Ассоциация ЛОР-педиатров является также ассоциативным членом Союза педиатров России (президент А.А. Баранов), регулярно принимает участие во всех всероссийских съездах.

C 2011 г. в России стал впервые в истории нашей специальности издаваться журнал «Детская оториноларингология». Большая заслуга в этом принадлежит главному оториноларингологу РФ, чл.-корр. РАН Н.А. Дайхесу и Т.И. Гаращенко, которая является соредактором вместе с А.С. Юнусовым и Е.П. Карповой. Почётный редактор журнала - М.Р. Богомильский. Журнал с каждым годом привлекает всё большее внимание практических оториноларингологов, в нём постоянно обсуждаются важные и дискуссионные проблемы научных специальностей. К авторству привлекаются молодые учёные и врачи. В журнале молодые специалисты находят ответы на ряд вопросов своей непосредственной работы в больницах и поликлиниках.

О правильном курсе развития детской оториноларингологии и понимании её значения свидетельствует также появление новых крупных учёных, докторов медицинских наук, много сделавших именно в ЛОР-педиатрии [А.Ю. Ивойлов, О.В. Карнеева, Ю.Ю. Русецкий, М.М. Полунин (Москва), М.В. Дроздова, П.В. Павлов (Санкт-Петербург), И.И. Климова (Новокузнецк), Л.В. Гуляева (Крым), Р.Г. Гаджимирзаева (Махачкала) и многие другие]. Главный детский оториноларинголог Москвы - А.Ю. Ивойлов, ведущий специалист Санкт-Петербурга - С.И. Алексеенко.

Важным показателем возрастающего интереса к ЛОР-педиатрии является выход в свет в течение каждого десятилетия ряда изданий, специально посвящённых оториноларингологии детского возраста, а также учебников, руководств и монографий, в которых уделено значительное место этой тематике. Будет полезным привести в данном руководстве краткую библиографию.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте. Национальное руководство / М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2008. 736 с.

  2. Дайхес Н.А. Материалы к клиническим лекциям/ Н.А. Дайхес, С.В. Яблонский, Х.Ш. Давудов, С.М. Куян. М.: Медицинское информационное агентство, 2010. 352 с.

  3. Козлов В.С., Шиленкова В.В., Карпов В.А. Аденоиды / В.С. Козлов, В.В. Шиленкова, В.А. Карпов. М.: Полиграфист и издатель, 2010. 171 с.

  4. Лопатин А.С. Ринит. / А.С. Лопатин. М.: Литтерра, 2010. 432 с.

  5. Пальчун В. Т. Руководство по практической оториноларингологии / В. Т. Пальчун, Л. А. Лучихин, М. М. Магомедов. М.: МИА изд., 2011. 344с.

  6. Богомильский М.Р. Практическое руководство по диагностике, лечению и профилактике болезней уха, горла и носа у новорожденных детей и раннего детского возраста. / М.Р. Богомильский, В.С. Минасян, И.В. Рахманова. М.: Издательство Российского государственного социального университета, 2012. 168 с.

  7. Таварткиладзе Г.А. Руководство по клинической аудиологии / Г.А. Таварткиладзе. М.: «Медицина», 2013. 676 с.

  8. Шадыев Х.Д. «Практическая оториноларингология. Учебник для вузов / Х.Д. Шадыев. В.Ю. Хлыстов, Ю.А. Хлыстов. МИА, 2013. 496 с.

  9. Пальчун В.Т. Воспалительные заболевания глотки / В.Т. Пальчун, Л.А. Лучихин, А.И. Крюков. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013. 288 с.

  10. Богомильский М.Р. Детская оториноларингология. Учебник для вузов / М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 624 с.

  11. Вишняков В.В. Оториноларингология. Учебник для студентов - стоматологов / В. В. Вишняков. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 328 с.

  12. Богомильский М.Р. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте. Национальное руководство, карманная версия/ М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. 544 с.

  13. Королева И.В. Реабилитация глухих детей и взрослых после кохлеарной и стволовой имплантации / И.В. Королева.СПб.: КАРО, 2016. С. 870-872.

  14. Богомильский М.Р. Детская оториноларингология. Краткое издание / М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2016. 544 с.

  15. Пальчун В.Т. Болезни уха, горла и носа/ В.Т. Пальчун, А.В. Гуров. - 3-е изд., испр. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2016. 336 с

  16. Богомильский М.Р., Радциг Е.Ю., Селькова В.П. Болезни уха, горла и носа при ОРЗ у детей / М. Р. Богомильский, Е. Ю. Радциг, Е. П. Селькова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2016. 124 с.

  17. Карпищенко С.А. Отриноларингология Учебник для вузов / С.А. Карпищенко. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2018. 464 с.

  18. Горохова А.А. Оториноларингология Учебник для вузов. 2 издание / А.А.Горохова, Ю.К. Янов, В.В. Дворянчиков. СПб.: СпецЛит, 2019. 224 с.

  19. Клименко К. Э. В лабиринтах уха, горла и носа. Скрытые механизмы работы, неочевидные взаимосвязи и полезные знания / К.Э. Клименко. Бомбора, 2019. 256 с.

  20. Пальчун В.Т., Крюков А.И., Магомедов М.М. Оториноларингология. Учебник / В.Т. Пальчун, А.И. Крюков, М.М. Магомедов. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2019. 592 с.

  21. Атлас клинической анатомии уха, горла и носа у новорожденных и детей грудного возраста (под ред. М.Р.Богомильского). М.: ООО «Квант-медиа», 2019. 144 с.

  22. Вишняков В.В. Оториноларингология / В.В. Вишняков. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2020. 272 с.

  23. Пальчун В.Т. Оториноларингология, национальное руководство 2 издание / под ред. В.Т. Пальчуна. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2020. 1024 с.

  24. Дроздов А.А., Дроздова М.В. ЛОР-заболевания / А.А. Дроздов, М.В. Дроздова. Издательство Т8, 2020. 160 с

Глава 2. Синдромальные пороки развития уха, горла, носа в детском возрасте

А.И. Крюков, Н.А. Петухова

Введение

То, что наследственные болезни существуют, человек заметил давно. Некоторые наследственные болезни описаны в древних книгах. Например, в Библии есть указание на заболевание, явно похожее на гемофилию, - там обсуждается, кого можно подвергать обрезанию. И если у кого-то в роду наблюдалось кровотечение, то родственникам мужского пола в дальнейшем обрезание делать было нельзя.

Долгое время не предполагали, какая же материальная причина этих болезней. Считали, что такие заболевания вызывает проклятие рода, это наказание за какие-то прегрешения. Наследственные болезни очень долго, до недавнего времени, были практически приговором, потому что не было понимания, что же на самом деле происходит в организме, почему развивается та или иная клиническая картина.

Наследственные болезни многочисленны (известно свыше 7000) и разнообразны по своим проявлениям. Список этих заболеваний продолжает неуклонно пополняться. Даже для «менделевских» заболеваний, которые вызываются мутацией в одном гене, не всегда легко обнаружить ген-причину. Из более 7000 редких наследственных заболеваний менее чем для половины удалось определить их генетическую основу.

Последние годы на рубеже двух столетий были ознаменованы стремительным прогрессом в области молекулярной генетики человека. Это связано прежде всего с работами, проведёнными в рамках международных и национальных программ «Геном человека». Первый (черновой) вариант первичной структуры генома человека (в котором была приведена информация о первичной структуре 90% генома) был опубликован в 2001 г. (Venter J.C. et al., 2001).

Позднее были опубликованы уточнения и подробности секвенирования генома человека (Waterston R.H., Lander E.S., Sulston J.E., 2003). Дальнейшее развитие работ по совершенствованию метода секвенирования и расшифровке генома человека позволило уточнить первичную структуру ряда участков ДНК, но надо заметить, что далеко ещё не все вопросы решены окончательно, например, вопрос о числе кодирующих белки генов в геноме человека и их функции. Так, в базе данных RefSeq (4-я версия) приведена информация о 27 млн транскриптах. Кроме того, необходимо учитывать тот факт, что примерно у половины всех описанных в настоящее время транскриптов неизвестна их функция.

В современном мире с прорывным развитием молекулярно-генетических методик и биоинформационных технологий анализа больших информационных полей накопление знаний в этой области стало происходить со стремительной скоростью. Определение первичной последовательности генома человека послужило основой для возникновения и развития как структурной геномики (в рамках которой исследуется собственно первичная структура генома), так и новых её областей, таких как функциональная геномика (изучение рибонуклеиновой кислоты - транскриптома и его функции), протеомика (исследование белкового набора в разных тканях; проект «Протеомика» был запущен в 2008 г.), метаболо-мика (анализ набора клеточных метаболитов). Совместный комплексный анализ транскриптома, протеома и метаболома в разных типах тканей и клеток в процессе онтогенеза в норме и при различных заболеваниях - ключевая задача сегодняшнего этапа развития геномики человека.

Расшифровка генома человека привела к появлению специализированных геномных проектов, целью которых является исследование функциональных возможностей определённой группы генов, связанных с работой отдельных систем и органов или развитием какого-либо заболевания.

В 1920 г. ботаник Ганс Винклер (Hans Winkler) не мог и предположить, какая судьба ждёт термин «геном», который он предложил для обозначения совокупности хромосом организма. Термин «геном», как и другие -омы, основан на греческом суффиксе -ом, означающем «имеющий природу». Но именно популяризация слова «геном» и революционные успехи проекта «Геном человека» привели к появлению множества новых научных направлений, самим своим названием показывающим, что исследования ведутся в абсолютно современной, перспективной, увлекательной области науки - большой интегративной биологии. Перспективой этого грандиозного по своим замыслам и задачам проекта является исследование фенома, инциденталома (индивидуального генома), интерактома и интегрома (комплексного, системного исследования всех возможных взаимодействий субстратов, метаболитов и молекул друг с другом в клетке, ткани и в организме). Безусловно, масштаб этих проектов беспрецедентен в истории науки. Так, рассмотрев только парные взаимодействия известных на сегодняшний день 20 000 белков, можно получить уже порядка 200 млн вариантов.

Наглядно масштаб предстоящих задач можно продемонстрировать схемой интерактома в виде карты белковых взаимодействий дрозофилы (рис. 2-1, см. цв. вклейку). Генетические различия нередко ничего не объясняют при определении их последовательности в геноме. Но клинический смысл приобретают исследования взаимодействий белков с соотношением изменений интерактома на феном и клинические проявления заболеваний, что позволит в большей степени понять биологическую природу патологии, а не останавливаться на составлении только лишь отдельных списков генов, белков, рибонуклеиновой кислоты и метаболитов.

В рамках медицинской геномики в настоящее время исследования ведутся по двум основным направлениям - анализу моногенных заболеваний (картирование и клонирование их генов, анализ спектра мутаций, молекулярных механизмов формирования фенотипа) и разработке методов анализа так называемых сложных заболеваний, имеющих мультифакторную природу, то есть зависящих как от генетических факторов, так и от факторов внешней среды. Их изучение является новым этапом в молекулярной генетике человека, который позволит разработать методы диагностики, лечения и профилактики, учитывающие генетические факторы риска, для группы наиболее распространённых болезней и поднимет фактически медицинскую науку и клиническую медицину на молекулярный уровень с возможностями персонализированной медицины и со сформированным новым её направлением - медицинской геномикой, которая занимается определением генных дефектов при наследственных и других болезнях, а также изучением экспрессии мутантных генов и разработкой новых методов диагностики, лечения и профилактики заболеваний человека. С использованием медицинской геномики в настоящее время удалось разработать методы пресимптоматической, пре-натальной и преимплантационной диагностики ряда наследственных заболеваний и начать работы по разработке методов генной терапии наследственных и приобретённых заболеваний, а также заложить основы профилактической геномно-ориентированной медицины.

В основе наследственных болезней лежат нарушения, мутации наследственной информации - генома: хромосомные мутации, генные, митохондриальные, эпимутация. Мутации могут развиться в результате генных (точечных) мутаций (транзиции, трансверсии, мутации сдвига рамки считывания) либо довольно грубых изменений структуры хромосом или митохондриальной ДНК (деле-ции, дупликации, инверсии, транслокации, транспозиции), а также вследствие геномных мутаций (изменения числа хромосом, комплексных перестроек хромосом или очень грубой их поломки, к примеру, в результате феномена хромотрипсиса).

Наследственные заболевания классифицируют как генные, хромосомные и митохондриальные. Наследственные болезни могут быть обусловлены мутациями, передаваемыми в семьях по наследству, или мутациями, вновь возникшими в клетках зародышевой линии, в зиготе или на очень ранних этапах внутриутробного развития.

От наследственных заболеваний следует отличать врождённые заболевания, которые обусловлены внутриутробными повреждениями, вызванными, например, инфекцией (сифилисом или токсоплазмозом) или воздействием иных повреждающих факторов на плод во время беременности.

Наследственные болезни и врождённые заболевания могут пересекаться, но не всегда. По этиологическому признаку различают три группы ВПР:

  1. наследственные - пороки, возникшие в результате мутаций генома, то есть гаметические или зиготические мутации;

  2. экзогенные - пороки, обусловленные повреждением тератогенными факторами непосредственно эмбриона или плода, могут копировать генетически детерминированные пороки развития, их нередко называют фено-копиями;

  3. мультифакториальные пороки - многофакторные заболевания с аддитивно-полигенным наследованием с пороговым эффектом, которые произошли от совместного воздействия генетических и экзогенных факторов, ни один из них отдельно не является причиной порока.

Из общего числа ВПР наследственные занимают около 20-30%, экзогенные - 2-5%, мультифакториальные - 30-40%; в остальных случаях (25-50%) причина не установлена. Тератогенные факторы (тератогенное действие) (от греч. teras, род. п. teratos - чудовище, урод и genes - порождающий) подразделяют на следующие:

  1. физические;

  2. химические;

  3. биологические.

Периоды, когда плод наиболее подвержен повреждающему действию тератогенных факторов, называют критическими - это тератогенный терминационный период. Эти периоды совпадают с периодами предимплантации (конец 1-й - начало 2-й недели беременности) и с периодом конца имплантации (3-6-я неделя беременности). Каждый орган имеет свой тератогенный терминационный период.

В зависимости от объекта воздействия вредных факторов врождённые пороки могут быть разделены на пороки, возникшие в результате:

  1. гаметопатий;

  2. бластопатий (первые 15 дней после оплодотворения);

  3. эмбриопатий (от 16-го дня после оплодотворения до конца 8-й недели) - максимально чувствительный период к тератогенам;

  4. фетопатий.

По распространённости в организме ВПР подразделяют на три группы:

  1. изолированные - локализованные в одном органе;

  2. системные - в пределах одной системы органов;

  3. множественные - локализованные в органах двух систем и более.

Мутации, затрагивающие весь хромосомный набор, или структуру отдельных хромосом, или их отдельных участков (хромосомные аберрации, в том числе при хромотрипсисе - одномоментном разрыве больших участков хромосом, впоследствии собравшихся в новом, хаотичном порядке) (рис. 2-2, см. цв. вклейку), способствуют развитию хромосомных болезней, что может приводить нередко к внутриутробной гибели эмбрионов и плодов, ВПР и другим клиническим проявлениям; хромосомные болезни редко передаются детям.

Известно около 1000 типов хромосомных нарушений, выявляемых у человека, из них не менее чем у 300 типов имеются в структуре пороки развития уха, горла, носа. Примерно 5% людей являются носителями сбалансированных изменений в хромосомах. Фенотипические проявления хромосомных болезней очень вариабельные. Моногенные болезни, или генные (так их называют за рубежом) заболевания, насчитывающие около 6000 вариантов, классифицируются согласно типам наследования [аутосомно-доминантные (АД), аутосомно-рецессивные (АР), Х-сцепленные, доминантные и рецессивные]. Моногенные болезни являются менделирующей наследственной патологией. Моногенные болезни выявляются у 30-65 детей в расчёте на 1000 новорождённых, что составляет 3,0-6,5%. Генные болезни чаще всего проявляются наследственными дефектами обмена веществ - ферментопатиями. Общая частота генных болезней в популяциях людей составляет около 2-4%.

Полигенные заболевания (мультифакториальные) - болезни с наследственной предрасположенностью, обусловленные взаимодействием нескольких (или многих) генов и факторов окружающей среды. Большинство полигенных генетических заболеваний (к ним относятся частые болезни - рак, сахарный диабет, шизофрения, эпилепсия, ишемическая болезнь сердца, гипертензия и многие другие) не подчиняются менделевским законам наследования, наследуются сложно, с вариабельностью пенетрантности и экспрессии генов, в результате которой лица с одинаковым генотипом могут иметь различные фенотипы.

Наследственные болезни, обусловленные дефектами митохондриальной ДНК (генные и полигенные), наследуются по материнской линии. Многие наследственные болезни проявляются не сразу после рождения, сроки проявления - от 6 мес до 50 лет.

Вклад наследственных и врождённых болезней в младенческую и детскую смертность [по материалам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ)] в развитых странах велик. Среди главных причин смерти в возрасте до 1 года доля перинатальных факторов составляет 28%, врождённых и наследственных болезней - 25%, синдрома внезапной смерти ребёнка - 22%, инфекций - 9%, других - 6%. Главными причинами смерти в возрасте от 1 года до 4 лет являются несчастные случаи - 31%, врождённые и наследственные болезни - 23%, опухоли - 16%, инфекции - 11%, другие - 6%. Примерно 5-6 детей из 100 рождаются с какими-либо генетически обусловленными заболеваниями (в 84% случаев встречается патология ЛОР-органов), и около 3% детей имеют какой-либо серьёзный порок развития, диагностируемый в первый год жизни.

К врождённым порокамразвития относятся стойкие морфологические изменения, повлёкшие за собой грубые нарушения функции органа, ткани или всего организма, включая врождённые нарушения обмена. Для наследственных болезней характерны необычность клинических проявлений, хронический прогредиентный характер течения, устойчивость к обычным терапевтическим мероприятиям, поражение нескольких органов и систем (системный характер поражения), повышенная частота семейных случаев.

Эмбриональный морфогенез осуществляется при тесном взаимодействии генома зародыша и организма матери, особенно её гормональной и иммунной систем, и связан с процессами размножения, роста, миграции, дифференциации и отмирания клеток. В основе этих процессов лежит последовательное декодирование морфогенетической информации зародыша, обеспечивающее дифференциальную активность генов. Нарушение любого звена морфогенеза под воздействием генетических или средовых факторов может реализоваться во врождённый порок. Специализацию клеток определяет в основном дифференциальная активность генов, а также состояние клеток-мишеней. Нарушения развития в связи с этим возможны при отсутствии или недостаточном функционировании генов.

Пороки и аномалии развития ЛОР-органов чаще всего входят в структуру хромосомных наследственных болезней человека, а также в спектр врождённых и наследственных синдромов. К настоящему времени общее число синдромальных форм патологии превысило 3000. В силу исторически сложившихся причин термин «синдром» в клинической генетике употребляется для обозначения болезней, составляющих самостоятельные идентифицированные нозологические единицы. Термины «болезнь» и «синдром» для наследственной патологии и врождённой патологии равнозначны. Хотя надо отметить, что эмпирический опыт и знания о диагностике и лечении детей с изолированными и множественными врождёнными дефектами уже являются не только недостаточными, но часто и ошибочными.

Международная рабочая группа экспертов по врождённым нарушениям морфогенеза (Spranger J. et al., 1982) рекомендует определять синдром «как комплекс патогенетически родственных врождённых аномалий развития, не являющихся следствием одной секвенции (последовательности) или политопного дефекта поля развития». Поле развития подразумевает упорядоченность и иерархию определённых регионов эмбриона в его развитии. Если в патологическую реакцию вовлекаются близко расположенные анатомически структуры, то это обозначают как «монотопный дефект поля развития», а если вовлекаются анатомически более отдалённые структуры, то это «политопный дефект поля развития». Все эти основные множественные врождённые дефекты - синдром, секвенция, политопный дефект поля развития - выделяются из наиболее многочисленной группы ассоциаций, то есть неслучайного комплекса врождённых аномалий, обнаруживаемых у двух пациентов и более. Часто наименование ассоциации даётся в виде акронима, то есть из сочетания букв основных клинических симптомов, например такие значимые синдромы в оториноларингологии, как CHARGE-ассоциация, VATER-ассоциация. Вследствие этих терминологических тонкостей отдельных медицинских дисциплин нередко можно встретить в литературе разные названия патологии, например: синдром Поттер, секвенция Поттер, аномалад (комплекс вторичных врождённых дефектов) Поттер; синдром Робина, секвенция Робина; CHARGE-ассоциация, синдром CHARGE и т.д.

Термин «синдром» широко распространён в практической медицине, хотя в большинстве случаев это относится к так называемым клиническим, или ложным, синдромам со случайными сочетаниями, не имеющими единой этиопатогенетической основы или объединёнными на основе этиологически неспецифических поражений.

Синдромальное заболевание может иметь не одну причину: один и тот же синдром нередко вызывается мутацией в десятках разных генов. Какой-то один симптом не может быть патогномоничным для синдрома, так как фенотипическая экспрессия их очень вариабельна. Именно поэтому наибольшие трудности установления диагноза в клинической практике представляют наследственные и врождённые синдромы.

Важность выделения новых синдромов не может быть переоценена, так как выделение нозологических единиц патологии есть фактический смысл практической и теоретической медицины, что определяющим образом влияет на возможности терапии и реабилитации пациентов с врождёнными и наследственными заболеваниями. В связи со сложностью определения синдромального спектра врождённых дефектов, диагностики и лечения конкретного синдрома, значимости знания биологической основы синдромального заболевания, а также стремительного роста и скорости появления и выделения новых синдромов (примерно один синдром в неделю, что связано со многими причинами, в том числе с увеличением неисчерпаемого генетического разнообразия конституций каждого нового поколения наших детей) в настоящее время сформировалась отдельная область медицины - общая и частная синдромология. Безусловно, это связано в том числе и со временем стремительного прорыва наших знаний в области медицинской генетики (геномики).

Знание основ общей и частной синдромологии, а также регулярная информированность в этом аспекте являются в настоящее время необходимым для специалистов различных медицинских областей, в том числе оториноларингологов и сурдологов, так как установление синдромальной формы патологии и её биологической причины фактически определяет дальнейшую врачебную стратегию и тактику в отношении консервативного или оперативного лечения и медико-генетического прогноза в семье больного ребёнка. Информация о прогнозе для жизни и здоровья при том или ином синдроме имеет чрезвычайно важное значение и является основной целью врачебной работы.

Человеческий геном состоит из 46 хромосом, в которых содержится около 23 000-30 000 кодирующих белки генов. Картирование генома человека и развитие протеомики стремительно меняют наше представление о генетических синдромах. Некоторым синдромам ещё предстоит получить своё название после изучения биологической их основы. Та или иная аномалия или порок развития могут считаться связанными с синдромом, если встречаются в его составе не менее в 10-15% случаев.

Наиболее распространённой является классификация пороков развития, в основу которой положен не этиологический, а анатомо-физиологический принцип деления тела человека на системы органов, по такому принципу построена классификация пороков развития органов и систем человека ВОЗ, принятая в 1975 г.

Наиболее часто (≥1:50 000) у человека встречаются трисомии по хромосомам 21, 13 и 18. Синдром (болезнь) Дауна, синдром трисомии 21, - самая частая форма хромосомной патологии у человека, популяционная частота (ПЧ) - 1:700-1:800, соотношение полов при этом заболевании - 1:1. Синдром Патау, клинически тяжёлый синдром трисомии 13, ПЧ - 1:7000 (с учётом мертворождений), имеются различные его цитогенетические варианты. Синдром Эдвардса, синдром трисомии 18, ПЧ - около 1:7000 (с учётом мертворождений), фенотипические варианты. Синдром Шерешевского-Тёрнера (моносомия X), ПЧ - 1:1000, риск наследования синдрома составляет 1 на 5000 новорождённых, фенотип женский, необходимо дифференцировать от синдрома Нунан, который имеет мужской и женский фенотипы. Синдром Клайнфельтера, ПЧ - 1: 1000 мальчиков, кариотип 47,ХХ, в 20% случаев обнаруживается мозаицизм кариотипа.

Частые комбинированные пороки развития: секвенция I жаберной дуги (дизостоз челюстно-лицевой односторонний, синдром I жаберной дуги, микросомия гемифациальная), ПЧ - 1:5600; секвенция I и II жаберных дуг - одностороннее недоразвитие лицевых тканей; Биндера синдром, АР наследование, описаны три его разновидности; Ненса синдром, Х-сцепленное, возможно АР наследование, фенотип мужской; Робена синдром (Робена секвенция), ПЧ - 1:12 000, вероятно, АД тип; Фары-Хлупачковой-Хривнаковой синдром, АД наследование; окуло-аурикуло-вертебральная дисплазия (синдром Голденхара), ПЧ - около 1:5600, причина неизвестна, соотношение полов - 1:1; велокардиофациальный синдром; синдром ДиДжорджи, в 85-90% случаев делеция 22q11 спонтанная, ПЧ - 1:40005000 живорождений; Эшера-Хирта синдром, АД наследование; Франческетти-Цвалена синдром; Берри синдром; мандибулофациальный дизостоз; Тричера Коллинза синдром; Томсона синдром, тип наследования АД с высокой пенетрантностью и различной экспрессивностью; Фурмена-Фурмена синдром, АД наследование; Беквита-Видемана синдром, висцеромегалия, офтальмоцеле и др.

При анализе вышеприведённых клинических симптомов, наиболее часто встречаемых трисомий по хромосомам 21, 13, 18 и частых комбинированных пороков развития установлено, что различные пороки и аномалии развития уха, горла, носа являются наиболее часто встречающейся (около 84%) патологией детского возраста в спектре сложных синдромальных и множественных пороков развития.

С конца 80-х годов XX в. диагностика наследственных заболеваний производится цитогенетическими, молекулярно-цитогенетическими, молекулярно-генетическими методами с использованием ДНК-технологий, а также клинико-генеалогическими методами и на основании изучения фенотипических признаков и биохимических показателей и синдромологического подхода.

Сегодня, кроме рутинных методов генотипирования (полимеразная цепная реакция, полиморфизм длин рестрикционных фрагментов), широко используются количественная полимеразная цепная реакция в режиме реального времени, микрочипы, мультиплексное генотипирование с помощью масс-спектрометрии MALDI-TOF, секвенирование ДНК по Сэнгеру, а также активно развивающиеся методики секвенирования нового поколения и биоинформационные технологии, связанные с анализом больших массивов клинических и молекулярно-генетических данных. Весь перечисленный комплекс является основным арсеналом современных молекулярно-генетических методов и идентификации наследственных болезней. Надо отметить успехи современной лучевой диагностики с высоким разрешением. Оптимальным подходом в диагностике наследственных болезней является такой, при котором обеспечивается полноценное использование всех необходимых методик и диагностических тестов, но в то же время алгоритм диагностики должен избегать гипердиагностики и ненужных медицинских манипуляций.

Основной метод, с помощью которого устанавливается тот или иной тип наследования, - клинико-генеалогический, он базируется на анализе родословных. Также актуален более точный сегрегационный анализ, основной задачей которого является выявление генетических модусов передачи по наследству заболевания - доминантный, рецессивный или аддитивный, мультипликативный, полигенный тип модели наследования.

Установление синдромологического диагноза важно, так как это влияет:

  1. на проведение тщательной диагностики скрытых дефектов развития и функциональных отклонений в рамках установленного синдрома (многие синдромы предполагают особенности иммунитета, тканевые, свертывающей системы крови, имеют повышенную склонность к рубцеванию, нередко сопровождаются мышечным гипертонусом, опасностью развития злокачественной гипертермии, а также сопутствующей тяжёлой соматической патологией - сердечно-сосудистой системы, бронхолёгочной и др.);

  2. выполнение специфической предоперационной подготовки больного для предупреждения возможных осложнений во время хирургического вмешательства или в послеоперационном периоде;

  3. тактику и результаты лечения, что выражается в выборе оптимальной хирургической техники, а также в отказе от хирургических вмешательств при определённой патологии.

Окончательный диагноз хромосомных болезней ставится цитогенетически-ми методами. Цитогенетические методы используются при изучении кариоти-пов отдельных индивидов. Многоцветовая флуоресцентная гибридизация in situ (fluorescence in-situ hybridization - FISH) - «золотой стандарт» детекции хромосомных аберраций (рис. 2-2, см. цв. вклейку).

Наследственные болезни длительное время не поддавались лечению, а единственным методом профилактики была рекомендация воздержаться от деторождения. Современная медицинская геномика вооружила клиницистов методами ранней, досимптомной (доклинической) диагностики, а также пренатальной диагностики и лечения наследственных болезней и врождённой патологии. Интенсивно развиваются и в некоторых центрах уже применяются методы преимплантационной диагностики.

Доклад о ВПР на Всемирной ассамблее здравоохранения в 2010 г., а также объявленная в сентябре 2010 г. ООН в сотрудничестве с ВОЗ и ЮНИСЕФ глобальная стратегия охраны здоровья женщин и детей сыграли существенную роль в осуществлении результативных и эффективных действий по укреплению здоровья новорождённых и детей. В настоящее время в рамках реализуемого приоритетного национального проекта «Здоровье» предусмотрено расширение и развитие неонатального скрининга, практически сложились достаточно стройная схема обследования беременной по оценке состояния внутриутробного развития плода и комплексная система профилактики наследственных болезней. Однако проблем и нерешённых задач в этом аспекте ещё достаточно много. В частности, важно преодолеть отсутствие тесного взаимодействия оториноларингологов, сурдологов и генетиков и наладить системный обмен информацией и современными знаниями по данной проблеме, что крайне важно с учётом частоты встречаемости врождённой и наследственной патологии ЛОР-органов, а также её значения, заключающегося нередко фактически в сохранении жизни ребёнка. Кроме того, совершенно очевидно, что в настоящее время назрела необходимость разработки с государственной поддержкой централизованной программы национального масштаба реабилитации и стандартов оказания медицинской помощи пациентам с наследственными болезнями и врождённой патологией.

Картирование генома и достижения протеомики, а также перспективы развития интегративной биологии резко меняют наше представление о наследственных болезнях. Практическая медицина имеет в настоящее время достаточно реальные возможности серьёзно продвинуться в решении назревших, безусловно, чрезвычайно сложных задач наследственной и врождённой патологии. При современном уровне развития пренатальной диагностики можно поставить диагноз практически всех хромосомных болезней, большинства врождённых пороков развития, энзимопатий, при которых известен биохимический дефект. Пренатальная диагностика является решающим моментом, определяющим возможности пренаталь-ного лечения плода, что в последнее время является обнадёживающим методом лечения некоторых наследственных болезней и ВПР, в том числе пороков и аномалий ЛОР-органов.

Общие принципы лечения наследственных болезней.

Отечественные генетики разработали лечебно-диагностическую тактику в отношении синдромов и их отдельных проявлений, исходя из биологической основы каждого:

  1. нарушения метаболизма требуют консервативной, заместительной терапии;

  2. ВПР требуют в большинстве случаев хирургического лечения;

  3. деформации у некоторых больных могут быть корригированы с помощью консервативных мероприятий.

В настоящее время в арсенале врачей-генетиков находится немало средств патогенетического лечения. В первую очередь это касается наследственных болезней обмена. Направления терапии имеют обширный спектр, начиная с назначения диетотерапии и заместительной терапии и вплоть до аллотрасплантации и генотерапии (перспективное направление в лечении наследственных болезней, которое основано на переносе генетического материала в организм человека и возможно при разработке эффективных новых технологий редактирования генома).

Необходимо упомянуть ещё об одном важном аспекте врождённых заболеваний: в основе принципа медико-генетического сопровождения лежит положение, что пациент с наследственным заболеванием - это вся его семья. Современное состояние вопроса последствий врождённых болезней в развитых странах, по данным ВОЗ, следующее: успешное лечение - 39,5%, хроническое состояние - 29,2%, ранняя смертность - 31,3%.

Даже для стран с хорошо развитой экономикой можно с большой уверенностью полагать, что не менее 50% пациентов с наследственными заболеваниями умирают в детском возрасте.

Не менее важным аспектом наследственных болезней и ВПР, в том числе и уха, горла, носа, является знание вопросов распространённости или частоты наследственных болезней человека в тех или иных популяциях РФ. По результатам 30-летнего масштабного национального проекта (непосредственно было охвачено население общей численностью около 2,5 млн человек из 11 территорий или субъектов РФ - 64 района) исследования отягощённости менделирующей наследственной патологией российских популяций в общей сложности был выявлен 5761 больной с менделирующей наследственной патологией.

Наряду с медико-генетическим проводились популяционно-генетические и этническо-генетические исследования, что имеет значение при эпидемиологических исследованиях наследственных болезней населения. Всего выявлено 199 АД, 165 АР и 48 Х-сцепленных рецессивных заболеваний (412 различных нозологических форм). Основная часть разнообразия наследственной патологии приходится на редкие формы наследственных заболеваний, а основная часть больных - на частые формы.

К частым формам наследственных болезней (распространённость выше чем 1:50 000) относятся 14 АД, 7 АР и 5 Х-сцепленных рецессивных заболеваний. Частые наследственные заболевания встретились практически во всех обследованных российских популяциях и по числу составляющих их нозологических форм представляют очень небольшую долю спектра наследственных болезней (АД - 6,5%, АР - 5,2%, Х-сцепленное - 12,5%). Вместе с тем доля пациентов, страдающих частыми заболеваниями, непропорционально велика, составляя как для АД-, так и для АР-заболеваний не менее 50%, а для Х-сцепленных заболеваний - 65%.

В докладе данного исследования было подчёркнуто, что нарушение зрения и врождённая тугоухость имеют отношение к десяткам, если не сотням, наследственных болезней.

2.1. врождённые пороки развития уха, синдромальные заболевания органа слуха

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Q16.0 Врождённое отсутствие ушной раковины.

Q16.1 Врождённое отсутствие, атрезия и стриктура слухового прохода (наружного).

Q16.2 Отсутствие евстахиевой трубы.

Q16.3 Врождённая аномалия слуховых косточек.

Q16.9 Врождённая аномалия уха, вызывающая нарушение слуха, неуточнённая.

Q17.0 Добавочная ушная раковина.

Q17.1 Макротия.

Q17.2 Микротия.

Q17.5 Выступающее ухо.

Q17.8 Другие уточнённые пороки развития уха.

По статистическим данным ВОЗ, на сегодняшний день в мире насчитывается около 300 млн человек, то есть 4-7% населения, которые страдают нарушениями слуховой функции (взрослые - 17,6 на 1000, дети - 1,2 на 1000 населения). Число пациентов с выраженным нарушением слуха различной этиологии в 2020 г. достигло более 30% всей популяции планеты. Общепопуляционная частота врождённой тугоухости и глухоты составляет 1 на 650-1000 новорождённых. Частота врождённых пороков развития уха в популяции составляет 0,5-0,6 на 10 000 человек.

При массовых осмотрах врождённые пороки ЛОР-органов встречаются гораздо чаще - от 1 до 6% всего населения, из которых 50% относятся к порокам уха (двуили односторонним). В последние годы на фоне уменьшения младенческой смертности от перинатальных причин число детей с нарушениями слуха имеет тенденцию к увеличению. Нарушения слуха до сих пор остаются одним из распространённых и трудно поддающихся лечению дефектов, серьёзно осложняющих адаптацию человека в обществе.

В вопросах этиологии и патогенеза этого заболевания остаётся много неясных аспектов, но считается, что около 50% всех случаев врождённой глухоты имеют наследственное происхождение. Совершенно очевидна необходимость консультирования семей таких пациентов с применением ДНК-диагностики. Большинство случаев генетически детерминированной потери слуха наследуются по АР типу. Однако выраженная генетическая гетерогенность заболевания, а также большая ассортативность браков между глухими и слабослышащими зачастую не позволяют точно выяснить механизм наследования дефекта звуковосприятия, а также приводят к повышению случаев болезни среди потомков пробанда.

Доля семей с невыявленными генетическими дефектами, приводящими к наследственным формам потери слуха, в зависимости от этноса составляет в среднем около 40-80%.

Известно более 60 ядерных и митохондриальных генов, мутации в которых являются причиной тугоухости и глухоты у человека. А развитие и функционирование органа слуха определяются сотнями и даже тысячами генов, взаимодействующих между собой, а также с внутри- и внематочной средой. Наиболее частая форма наследственной глухоты - несиндромальная сенсоневральная глухота/тугоухость. Среди всех идентифицированных генов, вовлечённых в функционирование системы звуковосприятия, наиболее значимыми являются гены белков-коннексинов 26 (GJB2), 30 (GJB6) и 31 (GJB3), вклад которых в развитие несиндромальных и некоторых синдромальных форм, по данным различных авторов, достигает 80%.

Наследственный фактор актуален не только для спонтанно развивающихся фенотипов, но и для приобретённой травматической, ототоксической и возрастной тугоухости. Характер и выраженность патоморфологических изменений при этом в спиральном канале зависят от интенсивности и природы повреждающего воздействия. Наиболее уязвимым звеном улитки являются наружные волос-ковые клетки, повреждение которых при остром (акустическом) воздействии проявляется преимущественно дистрофией, при подостром (аминогликозидные антибиотики) - некротическими изменениями, а при хроническом (эндогенная интоксикация) - процессами апоптоза. При этом известно, что развитие ами-ногликозидных ототоксических реакций патогенетически определяется рядом конституционально-детерминированных особенностей метаболических реакций. Ототоксические реакции возникают преимущественно у лиц с медленным типом N-ацетилирования.

К аномалиям развития органа слуха относятся пороки развития наружного, среднего и внутреннего уха, включающие врождённые изменения величины, наличие привесков, свищей, пазух, изменение формы или положения, размера, рельефа, топики, а также отсутствие какого-то из различных элементов слухового анализатора. Клинико-патогенетическим результат аномалий развития необходимо рассматривать не только как эстетический дефект, но в большей степени как формирующуюся в виде морфофункциональных нарушений на любом из уровней слухового анализатора слуховую недостаточность.

Формирование любого отдела уха, включая VIII нерв, определяется мультифакториально, но может пострадать от мутации и в одном единственном гене.

Синдромы наследственной глухоты достаточно хорошо определяются на основании аномалий и пороков развития, сочетающихся с дефектом слуха. Изолированная глухота, несомненно, в значительной степени генетически гетерогенна. Предполагается, что многие из этих заболеваний в результате развивающихся цитогенетических технологий и технологий ДНК и рибонуклеиновой кислоты будут дифференцированы как самостоятельные нозологические единицы, а рецессивные формы глухоты, возможно, будут различаться по установленным специфическим энзимным дефектам.

В настоящее время, надо признать, допускается гиподиагностика наследственных болезней, связанных с потерей слуха. Поисковые работы свидетельствуют об активном исследовании и формировании банка данных молекулярно-генетических и структурных особенностей этиопатогенеза сенсоневральной тугоухости, а также вектора новых направлений её фармакологической коррекции и профилактики.

ВПР наружного и среднего уха чаще всего поражают правую сторону (58-61%) и примерно в 70-90% случаев являются односторонними. Общая частота пороков развития ушей составляет примерно 1 на 3800 новорождённых. Серьёзные пороки развития можно ожидать у 1:10 000-1:20 000 новорождённых, грубые пороки развития или аплазия - у 1 из 17 500 новорождённых. ПЧ микротий - около 1:10 000-3:10 000. Пороки развития могут поражать наружное, среднее и внутреннее ухо, нередко в сочетании. Частота атрезии, по данным разных авторов, варьирует от 0,92 до 1,72 на 10 000 живых новорождённых. Вариабельность обусловлена разницей в методологии диагностики между странами и разницей в возрастных периодах проведения исследований.

Частота пороков развития внутреннего уха в 11-30% случаев сочетается с пороками развития наружного и среднего уха. Тем не менее различные механизмы эмбриогенеза наружного, среднего и внутреннего уха приводят к порокам развития наружного и/или среднего уха без пороков развития внутреннего уха, и наоборот. Нет никаких достоверных данных (установлено в результате специальных исследований) о частоте пороков развития среднего и внутреннего уха, сочетающихся или не сочетающихся с пороками развития ушной раковины или наружного слухового прохода.

Для комбинированной аномалии уха, известной как atresia auris congenita, включающей порок развития наружного и среднего уха (и редко внутреннего уха - около 10%), с атрезией наружного слухового прохода, выявлена заболеваемость от 1 на 10 000 до 1 на 15 000 новорождённых, в 15-20% случаев отмечались двусторонние пороки развития.

Распространённость пороков развития внутреннего уха у лиц с врождённой глухотой или нейросенсорной тугоухостью варьирует, по данным различных авторов, от 2,3 до 28,4%. При использовании современных КТ и МРТ высокого разрешения пороки развития внутреннего уха были обнаружены в 35% случаев. Отмечается при этом наибольшая информативность МРТ высокого разрешения.

Среди врождённых пороков развития ушей более 30% связаны с синдромами. Так называемая синдромальная глухота, то есть нарушения слуха и пороки развития уха, входящие в спектр аномалий и ВПР других систем и органов, составляет около 1/3 всех случаев наследственной глухоты.

Синдромы, симптомологическим ядром которых являются различные пороки развития органа слуха, следующие: синдром Голденхара (1952), частота встречаемости - 1:3500-7000 живорождённых, изучен недостаточно, возможно, АД, детерминирующий ген картирован на длинном плече хромосомы 14, в локусе 14q32; синдром Кёнигсмарка-Кнокса-Хассела с АР типом наследования, очень редкий наследственный синдром, характеризующийся потерей слуха и зрения, вызывается определённой мутацией в гене OPA1; синдром Кёнигсмарка-Холлендера-Берлина - глухота нейросенсорная и атопический дерматит; синдром Кёнигсмарка (1966) - глухота нейросенсорная и почечный канальцевый ацидоз с АР типом наследования; синдром Мебиуса (1888) - врождённая аномалия V-IX, XII нервов, ПЧ составляет 1 на 150 000 новорождённых, соотношение мальчиков и девочек - 1:1, АД и АР типы, мультифакторное заболевание, известны наследственные и спорадические случаи болезни; синдром Нагера (1948) - предполагают АД тип, встречаются спонтанные мутации, удалось установить, что мутировавший ген расположен в хромосоме 9q32; синдром Франческетти, АД тип, ПЧ - 1 на 50 000 новорождённых, заболевание характеризуется наличием у больного многочисленных лицевых уродств и имеет большой процент фенокопий.

В литературе достаточно подробно описано более 400 видов синдромальной тугоухости, а также большое количество несиндромальных вариантов наследственной тугоухости и глухоты. Врождённые аномалии внутреннего уха являются результатом нарушения одной из стадий эмбриогенеза внутреннего уха и чаще проявляются нарушением звуковосприятия. Однако при мальформациях внутреннего уха встречается снижение слуха по кондуктивному типу. Например, при аномалии латерального полукружного канала, синдроме широкого канала преддверия, Х-сцепленной тугоухости с перилимфатической фистулой, дегисценцией верхнего полукружного канала и при дисплазиях Мондини.

Дисплазия латерального полукружного канала является самой распространённой врождённой аномалией внутреннего уха, она может сочетаться с мальформациями среднего уха, улитки или преддверия. Подобные врождённые мальформации во время операции могут привести к внезапному профузному вытеканию перилимфы, возникающему сразу после платинотомии. Данное осложнение, встречающееся в 0,3% случаев при хирургическом лечении, называется perilymphatic gusher и считается одной из наиболее драматических ситуаций, возникающих во время стапедэктомии.

Таким образом, различные нарушения органа слуха с функциональной недостаточностью являются частыми симптомами, входящими в спектр многих синдромальных заболеваний с пороками развития самых различных систем и органов. Большая часть этих врождённых аномалий представлена сочетанной патологией органа слуха со множественной патологией органов зрения, пороками развития головы и шеи, нервной системы, костно-мышечной системы, патологией покровных тканей, патологией почек, нередко с патологией других ЛОР-органов, с метаболическими нарушениями и хромосомными аберрациями.

Несиндромальные пороки развития уха показывают только аномалии уха без каких-либо других пороков развития. При всех генетически детерминированных пороках развития (синдромальных и несиндромальных) можно предположить высокую частоту спонтанных генетических мутаций, частота которых зависит от множества различных факторов, влияющих на экспрессию генов. К ним относятся: факторы роста, белки клеточной адгезии, дополнительные нейротрофины, системы рецепторов тирозинкиназы, белки внеклеточного матрикса (особенно ламинин, входящий в состав базальной мембраны, играющий большую роль в развитии кортиева органа внутреннего уха) и множество других различных маркёров.

Врождённые пороки развития уха с очевидной семейной историей показывают АД наследование в 9%, АР наследование - в 90% и Х-сцепленное наследование - в 1% случаев.

Несиндромальные врождённые нарушения слуха по типу наследования распределены: АД - 30% случаев, АР - 70%, Х-сцепленное - 2-3%, а иногда и митохондриальное наследование. Но у пациентов с семейной несиндромальной высокой степенью микротии обнаружен преимущественно АД тип наследственности с переменной пенетрантностью.

Врождённые пороки развития уха могут формироваться от экзогенных повреждений во время беременности в результате действия различных тератогенных факторов, значительный список которых состоит из многих химических, физических, биологических агентов. В развитии пороков уха имеют значение доказанные вирусные заболевания: краснуха, цитомегаловирус и вирус простого герпеса, а также предполагаемые заболевания: корь, эпидемический паротит, гепатит, полиомиелит, ветряная оспа, вирус Коксаки и вирус ECHO, токсоплазмоз и сифилис, также заболевания эндокринной системы, обменные нарушения, недостаточность витаминов (витамина А), патология нервной системы, резус-конфликт, преждевременные, затяжные роды, родовая травма и асфиксия во время родов.

Надо заметить, что во многих случаях действительная причина развития порока неизвестна. Именно поэтому неудивительно, что сообщаемые пропорции генетически детерминированных и генетически не детерминированных пороков развития уха широко варьируют.

Предполагается, что спонтанные генетические мутации ответственны за большинство таких пороков развития, а вклад экзогенных факторов в пороки развития наружного уха (особенно ушной раковины), напротив, составляет 10%.

Наследственная глубокая детская глухота представляет собой чаще дефект звуковосприятия, чем дефект звукопроведения. Кроме того, большая часть генетических нарушений слуха наследуется по АР типу. Для рецессивной глухоты характерна сохранность восприятия тонов низкой частоты. Возможно, это является следствием того, что большая часть случаев рецессивной глухоты сочетается с изменениями по типу Шайбе, при которой преимущественно поражаются кортиев орган, сосудистая полоска и покровная мембрана основного завитка улитки. Может также наблюдаться вторичная атрофия афферентных нервных структур, снабжающих эту область. Вероятно, дегенерация кортиева органа развивается от основания к вершине.

При АД глухоте аудиограмма, как правило, имеет плоскую форму. Однако при синдроме Ваарденбурга на аудиограмме наблюдаются такие же изменения, как при АР глухоте.

Несмотря на то что наследственная нейросенсорная глухота обычно двусторонняя, односторонняя глухота, очевидно, также может быть унаследованной по АД типу, так как доминантные гены не всегда обладают полной пенетрантностью. Молекулярно-генетические исследования пациентов с врождённой и доречевой нейросенсорной тугоухостью показали, что в этой группе генетически обусловленная тугоухость составляет от 35 до 42%. Только одна мутация - делеция 35delG в гене Сх26, по данным разных авторов, является причиной нарушения слуха в 10-37% спорадических случаев.

Классификации врождённых пороков развития уха

Исследования S. Marx (1923), С.Н. Лапченко (1972), R. Tanzer (1960) и других сыграли основополагающую роль в лечении столь сложной патологии у детей и востребованы до сих пор.

Современные классификации и разработанные алгоритмы оценки пороков развития органа слуха, опираясь на новейшие методы визуализации, такие как КТ и МРТ высокого разрешения, позволяют стандартизировать клинические результаты исследования и служат прогностической основой для выбора оптимальных лечебных мероприятий (особенно оперативных реконструкций среднего уха и кохлеарной имплантации) и их сравнения, а также минимизировать послеоперационные осложнения и получать хорошие морфологические и функциональные результаты, то есть позволяют определить показания, противопоказания, прогноз и оптимальную тактику и технику хирургического лечения пороков развития органа слуха.

Классификации и диагностика пороков развития ушей были пересмотрены с учётом эпидемиологии, этиологии и эмбриологии развития органа слуха и могут включать аномалии различной степени в зависимости от времени остановки развития или дифференцировки в частях ушного зачатка или в системе жаберных дуг: ушную раковину, наружный слуховой проход, выросты тканей, такие как ушные привески, кисты и ушные пазухи, свищи и другие аномалии среднего и внутреннего уха.

Основополагающим принципом классификаций ВПР уха, горла, носа являются законы эмбрионального развития ЛОР-органов. Так, на 4-м месяце развитие ушной раковины завершается слиянием бугорков (рис. 2-3), и в результате нарушений в этом сложном процессе формирование ушной раковины становится порочным.

pic 0001
Рис. 2-3. Развитие ушной раковины (по Weer-da H., 1994, с нашими изменениями): а - между 38-м и 45-м днём вокруг первой эктодермальной жаберной борозды появляются и развиваются мезенхиальные ушные бугорки (1-6); б - три ушных бугорка спереди (1-3) возникают из первой жаберной дуги (дуга нижней челюсти) - дают начало козелку, восходящей и верхней частям завитка; три ушных бугорка сзади (4-6) возникают из второй жаберной дуги (подъязычная дуга) - участвуют в образовании всех остальных частей ушной раковины (до 85%) после стадии регрессии нижней челюсти; в - на 4-м месяце развитие ушной раковины завершается сращиванием бугорков, образуется первичная ушная раковина со сформированной чашей (7); г - к 7-му месяцу ушная раковина приобретает форму как у новорожденного

Эмбриональное развитие органа слуха является сложным и продолжительным процессом, в котором участвуют и многократно трансформируются на разных этапах эмбриогенеза разнообразные по строению и происхождению ткани, что создаёт множество условий для нарушений развития органа слуха, разнообразных по характеру и тяжести.

Более того, исследование законов эмбриогенеза, а также критических тератогенных терминационных периодов для структур уха и других органов даёт представление о возможности формирования различных синдромальных и множественных пороков у детей (рис. 2-4).

Результаты многих современных исследований пороков развития уха показали, что корреляция между пороками наружного, среднего и внутреннего уха, установленная ранее авторами, имеет ограниченный характер. Таким образом, в настоящее время рекомендуется использовать раздельные классификации пороков развития ушной раковины, наружного слухового прохода, среднего и внутреннего уха. Можно сделать исключение для комбинированного порока развития, описанного как atresia auris congenita, потому что этот термин остаётся широко распространённым в клинической практике.

Двусторонние или множественные ушные пазухи и кисты соответствуют эпителиальным ретенциям, локализация которых напоминает локализацию ушных привесков. Клинически эти предаурикулярные кисты и пазухи часто впервые обнаруживаются при их воспалении.

Верхние шейные пазухи или ушные пазухи нередко сопровождаются удвоением наружного слухового прохода в результате изменений первой жаберной бороздки и разделяются на два типа (рис. 2-5, см. цв. вклейку).

ПОРОКИ РАЗВИТИЯ НАРУЖНОГО, СРЕДНЕГО УХА

Классификация пороков развития ушной раковины (по Weerda H. et al., 2004):

  • I степень дисплазии - все элементы ушной раковины узнаваемы; хирургическая тактика: кожа или хрящ дополнительно в реконструкции не нуждаются:

    • макротия;

    • лопоухость;

    • свёрнутое ухо;

    • недоразвитие части завитка;

    • малые деформации: несвёрнутый завиток, плоская чаша (scapha), ухо сатира, деформации козелка, дополнительная складка (ухо Шталя);

    • колобомы ушной раковины;

    • деформации мочки (большая и маленькая мочки, колобома, отсутствие мочки);

    • деформации чаши ушной раковины;

  • II степень дисплазии - только некоторые элементы ушной раковины узнаваемы; хирургическая тактика: частичная реконструкция с дополнительным использованием кожи и хряща:

    • выраженные деформации развития верхней части ушной раковины (свёрнутое ухо) с дефицитом тканей;

    • гипоплазия ушной раковины с недоразвитием верхней, средней или нижней части;

pic 0003
Рис. 2-4. Критические периоды в пренатальном развитии. Светло-серым цветом выделены периоды повышенной чувствительности к тератогенам, периоды меньшей чувствительности показаны тёмно-серым цветом (по Moore K.L., 1998, с нашими изменениям)
  • III степень - глубокое недоразвитие ушной раковины, представленной только мочкой, или полное отсутствие наружного уха, обычно сопровождается атрезией наружного слухового прохода; хирургическая тактика: тотальная реконструкция с использованием больших хрящевых и кожных лоскутов.

Согласно этой классификации происходит увеличение оценки с увеличением степени тяжести пороков развития, в зависимости от этого предлагается соответствующая тактика хирургического вмешательства.

Помимо широкого спектра данных по каждой степени дисплазии, отмечаются дополнительные переходные формы, особенно между II и III степенью.

Типы деформации ушной раковины (Weerda H. et al., 2004) представлены на рис. 2-6, см. цв. вклейку).

Классификация атрезий наружного слухового прохода (по Weerda H. et al., 2004) описывает три типа нарушений (рис. 2-7, см. цв. вклейку):

  • стеноз наружного слухового прохода типа A - заметное сужение наружного слухового прохода вместе с неповреждённым слоем кожи;

  • стеноз наружного слухового прохода типа B показывает частичное развитие наружного слухового прохода с атрезией в медиальной части;

  • тип C включает полную костную атрезию наружного слухового прохода; рекомендуется проводить лечение слуховыми аппаратами, ввиду того что нередко в этом случае атрезия сопровождается пороком развития среднего уха с кондуктивной потерей слуха.

Тесная взаимосвязь развития наружного слухового прохода и среднего уха привела к созданию классификации комбинированного порока развития, названного atresia auris congenita.

Классификация порока развития - atresia auris congenita (по Altmann F., 1955):

  • пороки развития I степени - наблюдаются лёгкие деформации наружного слухового прохода, нормальная или слегка гипопластическая барабанная полость, деформированные косточки и хорошо аэрированный сосцевидный отросток;

  • пороки развития II степени - это промежуточные деформации; они включают слепое окончание или отсутствие наружного слухового прохода, узкую барабанную полость, деформации и фиксацию косточек, а также снижение пневмотизации клеток сосцевидного отростка;

  • пороки развития III степени - это грубые деформации: наружный слуховой проход отсутствует, среднее ухо гипопластично, а косточки сильно деформированы; кроме того, наблюдается снижение пневматизации сосцевидного отростка.

Пороки развития костной ткани в барабанной полости в случаях atresia auris congenita преимущественно характеризуются слиянием молоточка и наковальни, включая их фиксацию в эпитимпанальном пространстве, анкилозы межкосточковых суставов, гипоплазией рукоятки молоточка, отсутствием молоточка и наковальни, а также различными аномалиями наковальни с её дистопией, гипоплазией стремени (фиксация его встречается редко), несостоятельностью наковальнестременного сустава, дистопией и интерпозицией лицевого нерва.

Классификация пороков развития среднего уха (по Kosling S. et al., 1997):

  • лёгкие пороки развития - нормальная конфигурация барабанной полости сосуществует с дисплазией костной ткани;

  • при умеренных пороках развития имеется гипоплазия барабанной полости вместе с рудиментарными или апластическими косточками;

  • тяжёлые пороки развития имеют апластическую или подобную расщелине барабанную полость.

В практических целях в этом разделе основное внимание уделяется лёгким и умеренным порокам развития наружного слухового прохода/среднего уха или отдельным порокам развития среднего уха. Но необходимо помнить, что в случаях пороков развития более высокой степени по вышеприведённым классификациям в 10-47% случаев могут встречаться пороки развития внутреннего уха, особенно в случаях с микротией. Наиболее часто встречаемые находки патологии структур среднего уха при этом следующие: изолированные аномалии отдельных косточек, дисплазия и рудименты косточек, сращение молоточка с наковальней вплоть до единого конгломерата, дистопия наковальни, сращения цепи косточек, варианты с отсутствием отдельных косточек, дисплазии ножек стремени, ампутированная головка стремени, аномалия вплоть до плохо структурированной массы костной ткани в области стремени, окостенение кольцевой связки, а также дистопия, интерпозиция лицевого нерва и аплазия барабанной полости. Аномалии барабанной полости иногда сочетаются с незначительными аномалиями наружного слухового прохода и ушной раковины.

Классификация комбинированных пороков развития уха (по: Балясинская Г.Л. и др., 1999):

  • тип А - изменение формы, размера и положения ушной раковины без нарушения слуховой функции:

    • AI - врождённые изменения элементов среднего уха без существенных дефектов со стороны наружного уха;

  • тип Б - сочетанные изменения ушной раковины, наружного слухового прохода без нарушения структур среднего уха:

    • БI - сочетанное изменение ушной раковины, атрезия наружного слухового прохода, недоразвитие цепи слуховых косточек;

    • БII - сочетанное недоразвитие ушной раковины, наружного слухового прохода, барабанной полости при наличии антрума;

  • тип В - отсутствие элементов наружного и среднего уха:

    • BI - отсутствие элементов наружного и среднего уха, изменения внутреннего уха.

Соответственно каждому типу в классификации даны рекомендации по методам хирургического лечения.

Классификация врождённой холестеатомы (по Kazahaya-Potsic, 2004):

  • стадия I - поражён только один квадрант барабанной перепонки, отсутствие вовлечения косточек и нет поражения сосцевидного отростка;

  • стадия II - затронуты множественные квадранты, отсутствие вовлечения косточек или расширения сосцевидного отростка;

  • стадия III - вовлечение в процесс косточек с их эрозией и необходимостью хирургического их удаления, сосцевидный отросток интактен;

  • стадия IV - поражение сосцевидного отростка (независимо от результатов в другом месте).

Другая патология, рассматриваемая как порок развития среднего уха (фистулы - свищи среднего уха, врождённая холестеатома, врождённые дермоиды, пороки развития и нетипичное положения лицевого нерва, аномалии вен и артерий и пороки развития мышц среднего уха), при невозможности отнесения ни к одной из вышеупомянутых категорий сообщается описательно.

Алгоритм оценки пороков развития среднего уха с атрезией наружного слухового прохода по данным КТ височных костей (26-балльный) для предоперационного прогноза, целесообразности, выбора сроков, методики и показаний к меатотимпанопластике представлен в табл. 2-1.

pic 0004
Таблица 2-1. Оценка данных компьютерной томографии при врождённых пороках развития височной кости, развития наружного слухового прохода, среднего уха, овального и круглого окна (по: Милешина Н.А., 2003)

Примечания: 2/1 балл - лёгкая степень патологии; 0 баллов - тяжёлая степень патологии; 4/2 балла - норма. В свободные графы вносят данные на правое и левое ухо соответственно. При количестве баллов 18 и более можно выполнять слухоулучшающую операцию - меатотимпано-пластику.

Расширенная (28-балльная) классификация оценки пороков развития височной кости по данным КТ для определения дифференциальных показаний к реконструктивным операциям среднего уха представлена в табл. 2-2.

pic 0005
Таблица 2-2. Критерии оценки отдельных структур среднего уха по данным компьютерной томографии (по Zigert-Mayer’s-Weerda, 1996)

Примечание: при двусторонних пороках развития показано восстановление среднего уха с улучшением слуха, если показатель больше или равен 15 баллам; при односторонних пороках развития возможна реконструкция среднего уха, если оценка не менее 20 баллов, с ознакомлением пациента о рисках; у пациентов с более низкими показателями возможно только слухопротезирование.

Предложенная шкала включает степень развития структур, считающихся решающими для успеха реконструкции среднего уха. При этом аэрация сосцевидного отростка и барабанной полости позволяет сделать выводы относительно функционального состояния евстахиевой трубы. Ненормальное расположение артерий и/или лицевого нерва не исключает операции, но увеличивает риск осложнений. В дополнение к спиральному сканированию для точной оценки в некоторых случаях требуется использование сагиттального и поперечного сканирования с последующей трёхмерной реконструкцией. Нормальная ушная раковина часто сочетается с нормальными структурами среднего уха.

Таким образом, такие уши почти всегда достигают показателей, близких к максимуму - 28 баллов. При пороках развития ушной раковины оценка обычно значительно снижается.

Разработана аналогичная система радиологической оценки с максимумом 10 баллов для использования при отборе кандидатов на операцию - пациентов с односторонней врождённой атрезией и оценкой 8 баллов или более. Пациенты с двусторонним поражением и оценкой 5 баллов или менее не рассматриваются для проведения операции (табл. 2-3).

pic 0006
Таблица 2-3. Оценка параметров височной кости по данным компьютерной томографии (по Jahrsdoerfer R.A. et al., 1992)

Пороки развития внутреннего уха

Классификация ВПР внутреннего уха (по Jackler R.K. et al., 1987) представлена в табл. 2-4.

pic 0007
Таблица 2-4. Классификация пороков развития внутреннего уха (по Jackler R.K. et al., 1987)

Примечание: пункты 1-5 категорий A и B представляют собой изолированные пороки развития. Комбинированные пороки развития категорий A и B следует отнести к категории A, если имеется увеличенный канал преддверия.

Для диагностики врождённой нейросенсорной тугоухости или глухоты показаны КТ и МРТ высокого разрешения, особенно важно это в аспекте перспективы кохлеарной имплантации. В классификации пороков развития внутреннего уха (на основе обычной рентгеновской томографии) учтено раздельное эмбриональное развитие вестибулярных полукружных каналов и кохлеарного отдела внутреннего уха.

Классификация ВПР внутреннего уха, предложенная R.K. Jackler, расширенная и модифицированная N. Marangos и L. Sennaroglu, позволяет лучше дифференцировать и анализировать пороки развития внутреннего уха с учётом находок при исследовании высокоразрешающими методами диагностики, особенно МРТ.

Классификация пороков развития внутреннего уха (по Marangos N., 2002) включает неполное или аберрантное развитие лабиринта (табл. 2-5; рис. 2-8).

pic 0008
Таблица 2-5. Классификация аномалий развития внутреннего уха (по Marangos N., 2002)

Увеличение вестибулярного канала (рис. 2-9) определяется шириной в средней части, превышающей 2 мм (по мнению других авторов, этот показатель больше 1,5 мм).

Классификация пороков развития внутреннего уха (по Sennaroglu L. et al., 2002) выделяет пять основных групп (табл. 2-6). Классификация пороков развития улитки в зависимости от точки остановки развития выделяет шесть категорий тяжести развития (табл. 2.7; рис. 2-10). Эта классификация улитковых пороков (рис. 2-11-2-13) включает неполные разделения типов I и II.

pic 0009
Таблица 2-6. Основные группы и конфигурации пороков развития улитки, преддверия, полукружных каналов, внутреннего слухового прохода, водопровода улитки и преддверия (по Sennaroglu L., Saatci I., 2002)
pic 0010
Рис. 2-8. Компьютерная томография обеих височных костей: 1 - справа улитка представлена небольшой полостью (менее 5 мм), преддверие и полукружные каналы отсутствуют; 2 - слева улитка представлена общей полостью (Кузовков В.Е. и др., 2009)
pic 0011
Рис. 2-9. Билатерально увеличенные вестибулярные акведуки (стрелки), компьютерная томография височных костей (осевая) (Michaelides D., Jelbert A., 2008)
pic 0012
Таблица 2-7. Классификация аномалий улитки по времени нарушения внутриутробного развития (по Sennaroglu L. et al., 2002)
pic 0013
Рис. 2-10. Иллюстрация различных уровней задержки развития внутреннего уха: 1 - деформация Мишеля; 2 - улитковая аплазия; 3 - общая полость; 4 - неполная перегородка типа I; 5 - улитковая гипоплазия; 6 - неполная перегородка типа II, деформация Мондини; 7 - нормальная; а - срезы по внутреннему слуховому каналу; б - срезы по круглому окну у (модифицировано по Sennaroglu L. et al., 2002)
pic 0014
Рис. 2-11. Общая полость внутреннего уха (левая височная кость): а - компьютерная томография, осевая проекция; б - магнитно-резонансные томографии, осевая проекция (Barthel-Friedrich S., Wulke C., 2007)
pic 0015
Рис. 2-12. Неполное разделение типа I: а - магнитно-резонансная томография правой височной кости: черная закрытая стрелка - кистовидная улитка, костная спиральная пластинка отсутствует; белая закрытая стрелка - гипоплазия преддверия; белая головка стрелки - V нерв; черная открытая стрелка - внутреннее слуховое отверстие, аплазия VIII нерва; б - компьютерная томография правой височной кости: черная закрытая стрелка - кистовидная улитка с завитком в 1,5 оборота; белая закрытая стрелка - гипоплазия преддверия; черные открытые стрелки - сужение внутреннего слухового прохода; черная головка стрелки - канал V нерва (Кларов Л.А., Барашков Н.А., Терютин Ф.М. и др., 2020)
pic 0016
Рис. 2-13. Неполное разделение типа II (деформация Мондини): а - МРТ левой височной кости: черная закрытая стрелка - улитка в 1,5 завитка и костная спиральная пластинка; белая закрытая стрелка - кистовидное преддверие и полукружные каналы; белая головка стрелки - V и VIII нервы; черная открытая стрелка - внутренний слуховой проход; б - компьютерная томография левой височной кости: черная закрытая стрелка - улитка в 1,5 завитка; белая закрытая стрелка - расширенное преддверие, слитое с латеральным полукружным каналом, задний и передний полукружные каналы; черная открытая стрелка - внутренний слуховой проход; черная головка стрелки - канал V нерва (Кларов Л.А., Барашков Н.А., Терютин Ф.М. и др., 2020)

Диагностика синдромальных пороков развития уха

В диагностике синдромальных пороков развития уха необходимо применять клинические методы исследования с детальным исследованием черепно-лицевых структур, шеи, ЛОР-органов, внутренних органов. В соответствии с симптомоком-плексом синдрома показаны консультации специалистов. Необходимы специальные комплексные аудиометрические методы исследования, которые рекомендуется проводить неоднократно.

Комплексное применение современных визуальных методов: КТ - много-срезовое спиральное сканирование тонких срезов височной кости толщиной от 0,5 до 1,0 мм в традиционных проекциях и МРТ высокого разрешения с очень тонкими, около 0,7-0,8 мм, срезами - особенно актуально при планировании хирургических реконструкций среднего уха и кохлеарной имплантации. Использование определённых режимов МРТ (в том числе с контрастированием) позволяет дифференцировать нервные структуры и жидкие среды внутреннего уха, даёт отличные данные о размере и форме улитки, преддверия и полукруж-лых каналов, а также об эндолимфатическом протоке и мешочке с определением размеров практически всех структур.

В настоящее время разработаны методики функциональной мультиспиральной КТ (по: Бодрова И.В., 2015) с использованием неспецифического и специфического раздражителя (тест с грушей Политцера, тест пробы Вальсальвы по разработанным методикам с определённым режимом выполнения и тест с зондирующим звуком частотой 1000 Гц и с интенсивностью, превышающей порог звукового восприятия на 15-20 дБ, подаваемым в определённом мануальном режиме) для оценки состояния подвижных структур среднего уха в норме и при морфофункциональных нарушениях с различными формами снижения слуха и при различных аномалиях, что позволяет определить показания к хирургическому лечению, планировать и выбирать оптимальный объём и технику реконструктивного вмешательства на ухе, а также снизить риск интра- и послеоперационных осложнений, определить тактику и стратегию лечебных мероприятий, в том числе после операции и для решения вопроса о реоперации. По показаниям могут применяться методы как КТ-ангиографии, так и МР-ангиографии. Детальный осмотр полости среднего уха позволяет провести метод транстубарной фиброоптической видеоэндоскопии, по разрешающим способностям превосходящий даже визуальные методы КТ.

Пациенты, у которых клинически подозревают наличие синдромов, должны пройти молекулярно-генетическое тестирование, включая их родителей, согласно общим принципам и правилам. Пренатальное тестирование может быть проведено в случае семейной истории пороков развития.

Надо отметить, что выбор тактики, метода и сроков выполнения реконструктивных вмешательств при пороках развития уха до сих пор является сложной задачей, которая решается индивидуально в каждом конкретном случае с применением алгоритмов предложенных шкал диагностики, с учётом характера и объёма поражения, возраста, особенностей нарушения слуха и индивидуальных местных особенностей (степень развития и качество хрящевой ткани, двуили односторонний процесс, сопутствующие пороки развития, в том числе носоглотки, головы, шеи, соматических органов и др.), а также общего состояния пациента. Перспектива улучшения слуха после операции является хорошей только при наличии благоприятных анатомических состояний и/или достаточно высокого балла критериев предоперационного отбора. Настоящее время характеризуется активными поисковыми работами для разработки наиболее оптимальных методов и способов реконструктивных вмешательств при различных пороках развития органа слуха.

При коррекции макротии с дисплазией I степени используются операции: по Di Marti-no, Cocheril, Cheyene Burghard, Binnie, Day, Gersuny, Kolle, Peer и Walker и J. Converse.

Для коррекции торчащих ушных раковин наиболее распространён и удобен способ Converse-Tanzer, а также операция по Груздевой.

Больные с микротией с синдромом Голденхара могут быть прооперированы по следующей программе: привески удаляют до начала реконструкции ушной раковины, затем - реконструкция уха, последний этап - реконструкция нижней челюсти.

При реконструкции ушной раковины у больных микротией и атрезией наружного слухового прохода аурикулопластика должна быть сделана первой для хорошего косметического результата.

Классические меатотимпанопластики у больных микротией и атрезией наружного слухового прохода - по способу Лапченко и по Jahrsdoerfer с прямым доступом к среднему уху.

Аурикулопластика при холестеатоме (у детей с врождённым стенозом наружного слухового прохода высок риск развития холестеатомы): I этап - операция на среднем ухе, второй этап - аурикулопластика с использованием височной фасции и рёберного каркаса, на который укладывают расщеплённый кожный трансплантат. Оссикулопластика проводится III этапом. Другой вид реабилитации слуховой функции - имплантация костного слухового аппарата Baha.

Наиболее часто используемые методики аурикулопластики у больных микротией: многоэтапное лечение по методу Tenser-Brent и по методу Nagata.

Кохлеарная имплантация в настоящее время не противопоказана при пороках развития внутреннего уха с выраженным дефицитом слуха, кроме деформации Мишеля и кохлеарной аплазии. В большинстве других случаев кохлеарная имплантация может быть успешно проведена с использованием соответствующим образом адаптированных электродов и/или способов их введения. При этом следует тщательно исследовать топику лицевого нерва и его функциональную состоятельность. Отсутствие кохлеовестибулярного нерва до сих пор считалось противопоказанием к кохлеарной имплантации. Однако недавние положительные результаты кохлеарной имплантации с использованием проведения сигнала через лицевой нерв вновь открыли дискуссию о применении этого метода кохлеарной имплантации у пациентов даже с грубой патологией внутреннего уха.

В отдельных случаях патологии анатомии улитки, слухового нерва и ретрокохлеарной патологии перспективой может служить метод стволовой имплантации, отечественный опыт которого накапливается с 2014 г.

Лечение и реабилитация пациентов с синдромальными врождёнными пороками - всегда вызов для специалиста любого профиля. Необходимость реконструктивных вмешательств частая, многопрофильная и многоэтапная, причём они являются нередко очень сложными в выполнении и в необходимости использования высокотехнологичных методик. Ключом к успеху в этом сложном медицинском и социальном вопросе являются мультидисциплинарный клинический подход и усилия не только семьи ребёнка, но практически всего общества и государственной поддержки.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Балясинская Г.Л., Богомильский М.Р., Овчинников Ю.М. Хирургическое лечение врожденных пороков развития наружного и среднего уха. М.: Медицина, 1999. С. 8-34.

  2. Бодрова И. В. Мультиспиральная компьютерная диагностика (МСКТ) в диагностике причин кондуктивной и смешанной тугоухости: автореф. дис. на соискание д-ра мед. наук. Москва, 2015. 48 с.

  3. Гинтер Е К., Зинченка Р.А. Наследственные болезни в российских популяциях // Вестник ВОГиС. 2006. Т. 10, № 1. С. 106-125.

  4. Джонс Кеннет Л. Наследственные синдромы по Дэвиду Смиту. Атлас-справочник. М.: Практика, 2011. 283 с.

  5. Диаб Х.М.А. Хирургическое лечение пороков развития наружного, среднего и внутреннего уха : автореф. дис. на соискание д-ра мед. наук. СПб., 2013. 48 с.

  6. Кларов Л.А., Барашков Н.А., Терютин Ф.М. и др. Спектр и частота аномалий внутреннего уха у пациентов с врожденными нарушениями слуха в Якутии // Вестник рентгенологии и радиологии. 2020. № 101(2). С 90-102.

  7. Конигсмарк Б.В., Горлин Р.Д. Генетические и метаболические нарушения слуха / пер. с англ. М.: Медицина, 1980. 424 с.

  8. Кузовков В.Е., Янов Ю.К., Левин С.В. Аномалии развития внутреннего уха и кохлеарная имплантация // Российская оториноларингология. 2009. № 2. С. 102-107.

  9. Милешина Н.А. Врожденные пороки развития органа слуха (особенности диагностики и эстетической реабилитации больных с микротиями и атрезиями наружного слухового аппарата): автореф. дис. на соискание д-ра мед. наук. Москва, 2003. 225 с.

  10. Милешина Н.А., Осипенков С.С., Таварткиладзе Г.А. Алгоритм ведения больных с врожденными пороками развития наружного и среднего уха // Вестник оториноларингологии. 2018. № 83 (4). С. 51-55.

  11. Мутовин Г.Р. Клиническая генетика. Геномика и протеомика наследственной патологии : учеб. пособие. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ГОЭТАР-Медиа, 2010. 832 с.

  12. Николаева Е.А., Семячкина А.Н. Современные возможности лечения наследственных заболеваний у детей // Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2018. № 4. С. 6-14.

  13. Панахиан В.М., Крюков А.И., Расулов Э.М., Справочник врожденных и наследственных заболеваний в оториноларингологии. Баку : Насир, 2002. 172 с.

  14. Солониченко В.Г., Красовская Т.В. Дисморфология хирургических болезней у детей // Детская хирургия. 1998. № 4. С. 4-9.

  15. Тос М. Руководство по хирургии среднего уха : В 4 т. Т. З. Хирургия наружного слухового прохода / пер. с англ., под ред. А.В. Старохи. Томск : Сиб. гос. мед. ун-т, 2007. 320 с.

  16. Янов Ю.К., Кузовков В.Е., Королева И.В. Новые технологии в оториноларингологии: стволомозговая имплантация // РМЖ. 2017. № 23. С. 1695-1698.

  17. Altmann F. Congenital aural atresia of the ear in men and animals // Ann Otol Rhinol Laryngol. 1955. 64. P. 824-858.

  18. Baum V.C, O’Flaherty J.E. Anesthesia for Genetic, Metabolic and Dysmorphic Syndromes of Childhood. Philadelphia : Lippincott & Wilkins, 1999. 352 p.

  19. Bartel-Friedrich S., Wulke C. Classification and diagnosis of ear malformations // GMS Curr. Top. Otorhinolaryngol. Head Neck Surg. 2007. Vol. 6. Doc 05 Epub 2008 Mar 14.

  20. Gacek R.R. Ear surgery. Berlin; Heidelberg : Springer-Verlag, 2008.

  21. Cohen M.M., Jr. The Child With Multiple Birth Defects. Second edition. New York : Oxford University Press, 1997. 267 p.

  22. Gorlin R.J., Toriello H.V., Cohen M.M. Heriditary Hearing Loss and Its Syndromes. New York & Oxford : Oxford University Press, 1995. 457 p.

  23. Jackler R.K., Luxford W.M., House W.F. Congenital malformations of the inner ear: a classification based on embryogenesis // Laryngoscope. 1987. Vol. 97, N. 1. P. 1-14.

  24. Jahrsdoerfer R.A., Yeakley J.W., Aguilar E.A., et al. A grading system for the selection of patients with congenital aural atresia // Ann J. Otol. 1992. 13(1). P. 6-12.

  25. Jones K.L. Smith’s Recognizable Patters of Human Malformation. Philadelphia : W.B. Saunders Co., 1997. 857 p.

  26. Kazahaya K., Potsic W.P. Congenital cholesteatoma // Curr Opin Otolaryngol Head Neck Surg. 2004. N. 12. P. 398-403.

  27. Kosling S., Juttemann S., B. Amaya et al. Stellenwert der MRT bei Verdacht auf Innenohrmissbildung // Fortschr Rontgenstr. 2003. Vol. 175, N11. P. 1639-1646.

  28. Kosling S., Schneider-Mobius C., et al. Computertomographie bei Kindern und Jugendlichen mit Verdacht auf eine Felsenbeinmissbildung // Radiologe. 1997. 37. P. 971-976.

  29. Marangos N. Dysplasien des Innenohres und inneren Gehorganges // HNO. 2002. Vol. 50, N. 9. P. 866-881.

  30. Michaelides D., Jelbert A. Enlarged vestibular aqueduct syndrome, Published on 16.04 2008.

  31. Moore K.L, Persaud T.V.N. The Developing Human Clinically Oriented Embryology, 6 ed Philadelphia : W B Saunders. 1998. P. 548.

  32. Sennaroglu L., Saatci I. A new classification for cochleovestibular malformations // Laryngoscope. 2002. Vol. 112, N. 12. P. 2230-2241.

  33. Siebenmann F. Grundziige der Anatomie und Pathogenese der Taubstummheit. Wiesbaden : J.F. Bergmann, 1904. 76 s.

  34. Siegert R., Weerda H., Mayer T., Briickmann H. Hochauflosende Computertomographie fehlgebildeter Mittelohren // Laryngo-Rhino-Otol. 1996. 75. P. 187-194.

  35. Spranger J., Benirschke K., Hall J.G. et al. Errors of morphogenesis: concepts and terms. Recommendations of an international working group // J. Pediatr. 1982. 100(1). P. 160-165. : DOI: 10.1016/s0022-3476(82)80261-8. PMID: 7057306.

  36. Venter J.C., Adams M.D., Myers E.W. et al. The sequence of the human genome. // Science. 2001. 291(5507). P. 1304-1351. DOI: 10.1126/science.1058040. Erratum in: Science 2001 Jun 5;292(5523):1838. PMID: 11181995.2001).

  37. Waterston R.H., Lander E.S., Sulston J.E. More on the sequencing of the human genome // Proc Natl Acad Sci U S A. 2003. 100(6). P. 3022- 3024; author reply 3025-6. DOI: 10.1073/pnas.0634129100. Epub 2003 Mar 11. PMID: 12631699; PMCID: PMC152236.

  38. Weerda H. Chirurgie der Ohrmuschel. Verletzungen, Defekte und Anomalien. Stuttgart : Thieme, 2004. P. 105-226.

  39. Weerda H, Siegert R. Klassifikation und Behandlung der Ohrmuschelmissbildungen // Dt Arzteblatt. 1999. 96(36). P. 1795-1797.

  40. Weerda H. Anomalien des auBeren Ohres. In: Helms J, editor // Oto-Rhino-Laryngologie in Klinik und Praxis. Bd. 1. Stuttgart. 1994. P. 488-499.

2.2. СИНДРОМАЛЬНЫЕ ПОРОКИ РАЗВИТИЯ НОСА

А.И. Крюков, Н.А. Петухова

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Q00-Q99 Врождённые аномалии [пороки развития], деформации и хромосомные нарушения.

  • Q30-Q34 Врождённые аномалии [пороки развития] органов дыхания.

    • Q30 Врождённые аномалии (пороки развития) носа.

      • Q30.0 Атрезия хоан: атрезия носовых ходов (передней части) (задней части), врождённый стеноз носовых ходов (передней части) (задней части).

      • Q30.1 Агенезия и недоразвитие носа: врождённое отсутствие носа.

      • Q30.2 Треснутый, вдавленный, расщеплённый нос.

      • Q30.3 Врождённая перфорация носовой перегородки.

      • Q30.8 Другие врождённые аномалии носа: добавочный нос, врождённый порок стенки носового синуса.

      • Q30.9 Врождённая аномалия носа неуточнённая. Исключено: врождённое искривление носовой перегородки (Q67.4).

ВПР носа - это пороки развития, характеризующиеся изменением формы, размеров, локализации либо темпов внутриутробного развития наружного или внутреннего носа, а также внутриносовых структур, включая ОНП. Клинические проявления включают нарушение общего состояния, затруднение или отсутствие носового дыхания, частые воспаления придаточных пазух, в дальнейшем - дыхательную недостаточность, нередко риногенный менингит.

Этиология и эпидемиология

По данным ВОЗ, ПЧ ВПР в отдельных странах колеблется от 2,7 до 16,3%. Ежегодно около 5-8% новорождённых рождаются с теми или иными врождёнными и наследственными дефектами, 25% из них обусловлено наследственной патологией, 10% - отрицательным влиянием факторов внешней среды, в 65% наблюдений причина аномалий развития остаётся неизвестной. В России ежегодно рождаются до 5000 детей с аномалиями развития черепа, занимающими третье место среди других врождённых пороков. У 60% детей пороки лица и черепа сочетаются с другими видами аномалий.

Патологические изменения в полости носа и ОНП могут быть проявлениями как самостоятельного патологического процесса, так и симптомом какого-либо заболевания или следствием врождённой аномалии развития (порока). В результате неблагоприятного влияния различных эндо- и экзогенных факторов на внутриутробное развитие плода в терминационный тератогенный период формирования носа нарушаются закономерности этого процесса. Лицевые кости срастаются неполно или вообще не срастаются. К самым распространённым причинам развития относятся перенесённые матерью инфекционные заболевания из группы TORCH (цитомегаловирус, токсоплазмоз, вирусы гепатита, простого герпеса человека, краснухи, сифилис) во время беременности, радиация, ионизирующее излучение и другие физические факторы, интоксикации химическими веществами и медикаментами, алкоголь, табак и наркотики. В некоторых случаях можно проследить генетическую природу к подобным порокам развития.

Классификация врождённых пороков развития носа (по Шеврыгину Б.В., 1985)

  1. Агенезия:

    1. гипогенезия наружного носа (тотальная, частичная - одной половины носа, носовых отверстий, крыльных хрящей - слабость крыльев носа), внутрино-совых структур (носовых раковин, естественных отверстий, ОНП);

    2. гипергенезия наружного носа (тотальная, частичная - кончика носа, длинный нос, высокий нос), внутриносовых структур (носовых раковин, большого решётчатого пузырька - bulla ethmoidalis, крючковидного отростка, перегородки носа);

    3. дисгенезия наружного носа (горбатый нос, кривой нос, боковой хобот носа одно- и двусторонний, асимметрия кончика носа), внутриносовых структур (искривление средней носовой раковины, переднего конца, S-, С-образное, прилегающая носовая раковина, оттопыренная носовая раковина, врождённое искривление перегородки носа).

  2. Персистенция - сохранение тех элементов, которых к моменту рождения не должно быть:

    1. наружного носа: срединная расщелина носа (полная, частичная), боковая расщелина носа (полная, частичная), раздвоение кончика носа, дермоидная киста, свищ носа;

    2. внутриносовых структур: раздвоение носовых раковин, двойные носовые раковины, врождённая атрезия хоан (ВАХ);

  3. Дистопия - развитие отдельных образований носа в необычном для них месте:

    1. придаток перегородки носа;

    2. атипичное расположение выводного отверстия носослёзного канала;

    3. участки девиации в области сошника и перпендикулярной пластинки решётчатой кости.

Аномалии развития ОНП также относятся к ВПР носа: их отсутствие, недоразвитие, частичное сужение, дислокация, многокамерность. Аномалии верхнечелюстных пазух выявляются у 13% детей с различными формами гайморита.

ВПР носа могут возникать изолированно или составлять спектры множественных пороков развития и врождённых синдромов (≥50%). Из их общего числа 33-60% составляют ВАХ, которая более чем в 50% случаев может сочетаться с другими пороками развития лица. Соотношение мальчиков и девочек при врождённых пороках развития носа - 1:1. По результатам массового исследования в Московской области (около 150 000 обследованных за 3,5 года пренатального скрининга, 2013) была выявлена аплазия/гипоплазия носовой кости у плодов с хромосомной патологией: у плодов с синдромом Дауна - в 93,2% случаев, при синдроме Эдвардса - в 71%, при синдроме Патау - в 59%, при моносомии Х - в 42%, при триплоидии - в 49% случаев. В большинстве случаев такие пороки диагностируют при первичном осмотре новорождённого. ВПР носа очень разнообразны фенотипически и варьируют от резко выраженных уродств, в ряде случаев несовместимых с жизнью, до слабовыраженной аномалии.

Каждый из перечисленных ниже признаков наиболее характерен для новорождённых с синдромами множественных пороков развития (синдромальные краниосиностозы и наиболее частые синдромы врождённой патологии), в спектр которых входят пороки носа, полости рта, носоглотки и срединной части лица, а также гортани, трахеи и уха.

Синдром Апера: ПЧ - от 7,6 до 22 случаев на 1 млн живорождённых, наследование по АД типу, вызывается мутацией гена рецептора фактора роста фибробластов 2-го типа (fibroblast growth factor receptor 2), расположенного на длинном плече хромосомы 10. Одной из отличительных особенностей пациентов является сочетание деформаций лицевой части черепа, синдактилией и другими дефектами костной системы. Патология ротовой полости, носа и глотки представлена гипоплазией верхней челюсти, расщелиной язычка или мягкого нёба, расщелиной твёрдого нёба, также описаны пороки развития гортани и трахеи.

Синдром Крузона является самым частым в группе синдромальных краниосино-стозов, ПЧ - 1:65 000 новорождённых, АД тип, вызывается мутацией гена рецептора фактора роста фибробластов 2-го типа. Верхняя челюсть сильно недоразвита, нёбо узкое, высокое, у половины больных отмечаются латеральные утолщения слизистой оболочки, скученность зубов на фоне гипоплазии верхней челюсти, примерно в 50% случаев наблюдаются различные пороки развития уха с кондуктивной тугоухостью, в 13% имеется стеноз или атрезия наружного слухового канала. Часто наблюдаются значительные нарушения дыхания (синдром Крузона включает аномалию Киари 1-го типа, вследствие чего развиваются парезы и параличи гортани).

Синдром Пфайффера - выявляются мутации генов рецептора фактора роста фибробластов 1-го или 2-го типа. Наследуется синдром по АД типу, редкий, ПЧ не установлена. Выделяют три типа синдрома. Все пациенты имеют гипоплазию средней зоны лица с аномалиями развития носа в сочетании со скученностью зубов и нарушениями прикуса.

Синдром Сэтре-Чотзена наследуется по АД типу с высокой пенетрантностью и обусловлен главным образом мутацией гена TWIST. Синдромальный краниосиностоз наблюдается у большинства пациентов с этим синдромом. Лицевые признаки синдрома: широкое, уплощённое основание носа с искривлением носовой перегородки, нос может быть длинным, тонким, с заострённым или крючковидным кончиком. Верхняя челюсть у таких больных часто недоразвита, что вместе с высоким лбом формирует уплощённый лицевой профиль. Нёбо часто сужено, с высоким сводом и иногда с расщелиной.

Синдром Джексона-Вейсса (мутация в гене рецептора фактора роста фибробластов 2-го типа) наследуется по АД типу с вариабельной экспрессивностью, наблюдается типичная, невыраженная гипоплазия средней трети лица.

Синдром Карпентера наследуется по АР типу, и его связывают с дефектом RAB23 из группы Ras-генов, который является негативным регулятором сигнальной системы группы НН (hedgehog). Череп и лицо при этом заболевании деформированы по типу акроцефалии и не имеют характерных отличий от других синдромальных краниосиностозов.

Синдром свистящего человека, синдром Фримена-Шелдона: предполагаемая причина - генетическая мутация, с АД типом наследования. Лицевые характерные аномалии - маленькие нос и рот, вдавленная губа, гипертелоризм, сходящееся косоглазие, маленький язык, тугоухость, а также аномалии конечностей, косолапость, spina bifida, нанизм и др.

Орофациально-дигитальный тип II, синдром Мора - расщепление языка, частичное удвоение первых пальцев стоп, кондуктивная глухота (патология наковальни), срединная псевдорасщелина губы, расщелина нёба, отсутствие центральных резцов, расширение края альвеолярного отростка, гипоплазия скуловой дуги, верхней и нижней челюсти, широкая переносица и широкий, раздвоенный кончик носа, телекант. ПЧ неизвестна. В эту группу также можно отнести описанные в разделах ВПР органа слуха и ВПР гортани синдромы Голденхара и Мебиуса.

Трисомия 21 (синдром Дауна), ПЧ - 1:600 родившихся живыми, в 80% случаев из них диагноз ставят в отделениях для новорождённых. При диагностике важно выявить специфическую комбинацию стигм и пороков, так как многие признаки трисомии 21 могут встречаться как изолированные симптомы у в остальном здоровых новорождённых. Мышечный гипотонус может приводить к расстройствам дыхания (ларингомаляция, трахеомаляция), глотания и аспирации. Встречающаяся атрезия двенадцатиперстной кишки, ануса и других органов может приводить к критичным состояниям.

Трисомия 18 (синдром Эдвардса), ПЧ - 1:5000 живорождённых. Высокая летальность в первые 3 мес жизни. Проявляется микрогнатией, добавочными пальцами, высоким сводом стоп, врождёнными пороками сердца, помутнением роговицы, птозом и генерализованным мышечным гипертонусом.

Трисомия 13 (синдром Патау), ПЧ - 1:7000 живорождённых, высокая смертность в первые 3 мес жизни, проявляется расщеплением губы или нёба, полидактилией, микрофтальмией и врождёнными пороками сердца.

Нехромосомные синдромы. Синдром Поттер (следствие олигогидрамниона, снижение продукции амниотической жидкости вследствие аплазии почек), ПЧ - 1:3000 живорождённых, гидронефротрансформация почек с последствием в виде гипоплазии бронхолёгочной системы и развитием респираторного дистресс-синдрома неясной этиологии, не поддающегося лечению, часто сочетающегося с пневмотораксом. Отмечаются бедные хрящом большие уши, дополнительная складка в нижней части внутреннего угла глаза и клювовидный нос. Дифференциальная диагностика проводится с хромосомными синдромами.

Синдром амниотических перетяжек, ПЧ - 1:4000 живорождённых, этиология синдрома неизвестна. Большое значение в его формировании придают раннему разрыву амниотических оболочек и запутыванию в них различных частей тела. Возникающие в результате этого биомеханические силы могут приводить к ампутации и деформации конечностей, пальцев и лицевого скелета (расщелины губ и нёба).

Секвенция Робина, ПЧ - 1:8000 живорождённых, в основе заболевания лежит тяжёлая гипоплазия нижней челюсти, которая в этих случаях не способна поддерживать язык. Сопутствующий глоссоптоз приводит к тяжёлой обструкции верхних дыхательных путей и формированию на ранних сроках внутриутробного развития расщелины нёба. При респираторном дистресс-синдроме вследствие обструкции верхних дыхательных путей необходимы введение воздуховода, интубация, трахеотомия и фиксация швами кончика языка к нижней десне, что является эффективной временной мерой при глоссоптозе. Кормление через рот может быть причиной дыхательных расстройств вследствие поперхивания и аспирации, в связи с чем может потребоваться кормление через зонд или наложение гастростомы. Большинство случаев синдрома Робена не являются наследственными, риск рецидива минимален.

Другие врождённые синдромы с патологией развития носа. Синдром VATER/VACTERL, ПЧ - около 1,6:10 000 живорождённых, причина неизвестна.

Основными признаками синдрома являются аномалии позвонков, атрезия ануса, трахеоларингопищеводный свищ, атрезия пищевода и дефекты лучевой кости. Буква V в слове VATER отражает пороки позвоночника, а буква R - пороки почек, так как оба этих органа обычно поражаются при названном синдроме, буква С - пороки сердца, А - атрезия ануса. Могут наблюдаться низкая масса тела, лицевая асимметрия, аномалии носа, ушей, лёгких, кишечника, стеноз гортани и др. Эта неслучайная комбинация пороков, как правило, не имеет наследственного характера и требует исключения других аналогичных заболеваний, в том числе хромосомных синдромов.

Известно сочетание атрезии хоан с аномалиями развития других образований, такими как: удвоение козелка ушных раковин, врождённая колобома радужной оболочки глаз, «мраморная» болезнь Альберса-Шёнберга, преаурикулярные свищи, искривления перегородки носа, неправильное развитие зубов, высокое стояние твёрдого нёба, расщелина твёрдого нёба, асимметрия лица, возникшая из-за недоразвития верхней челюсти, и глазницы на одной стороне лицевого черепа. В 10-15% случаев ВАХ сочетается с полидактилией, трахеопищеводным свищом, пороками сердца, сенсоневральной тугоухостью. L.V. Bergstrom, О. Ovens (1984), B. Asher (1990) выделили характерную ассоциацию множественных пороков развития и ВАХ, получившую название CHARGE-ассоциации. CHARGE-синдром (см. ниже) впервые описал P. Pagon в 1979 г.

Летальная карликовость с короткими конечностями и короткими рёбрами, ПЧ - около 1:5000, все три типа этого синдрома имеют генетическое происхождение. Обнаружение диспропорций физического развития у новорождённого с дыхательными расстройствами должно немедленно заставить предположить возможность наличия у него летальной карликовости.

Синдром ДиДжорджи - обнаруживается полная или частичная аплазия тимуса, что является скрытым признаком синдрома ДиДжорджи, который необходимо активно исследовать, так как он может быть самым грозным из всех имеющихся признаков, вследствие чего развивается гипокальциемия. В результате последней развивается гипогликемия и возможна задержка умственного развития. Синдром включает пороки сердца, маленькие, деформированные уши, умеренно выраженные неспецифические изменения лица, носа. Ликвидация гипогликемии может предотвратить задержку умственного развития.

Тератогенные аномалии развития.

Алкогольный синдром плода можно подозревать только на основе своеобразного фенотипа или рождения ребёнка, маленького к гестационному возрасту. Он может проявляться микроцефалией, микрофтальмией, уплощением максиллярной области, деформациями лица. Для исключения тератогенного происхождения названных аномалий развития необходимо тщательное изучение анамнеза в целях выяснения фактов приёма матерью наркотических средств.

Гидантоиновый синдром плода характеризуется типичным лицом (широкая, низкая переносица, гипертелоризм, эпикант, птоз, оттопыренные, неправильной формы уши). У новорождённых с этим синдромом отмечается также высокая частота аплазии или гипоплазии ногтей V пальцев на кистях и стопах.

Новорождённые от матерей с сахарным диабетом. Риск ВПР у таких детей в 2 раза выше, чем у потомства от матерей без диабета. Рождение детей с пороками развития наблюдается с частотой 1:2000 последовательных родов. Хорошо известными аномалиями при этом являются агенезия крестца, гипоплазия бедренной кости, врождённые пороки сердца и расщелина нёба, губы, гипоплазия ушных раковин, микроцефалия, анэнцефалия, спинномозговая грыжа, порок развития позвонков с гипоплазией одной из половин, пороки развития мочевыводящих путей и др.

Особое место среди патологии верхних дыхательных путей занимает муковисцидоз - одно из наиболее распространённых заболеваний у представителей европеоидной расы (1:2000-1:3500 новорождённых). При нём поражаются эндокринные железы, в том числе слизистые оболочки верхних дыхательных путей, гортани, трахеи, поджелудочной железы (кистофиброз). Ген муковисцидоза находится на длинном плече хромосомы 7, он клонирован и секвестрирован в 1991 г.

К настоящему времени обнаружено свыше 600 мутаций в гене муковисцидоза. Из них наиболее часто встречается delF508. Использование молекулярно-генетических методов позволяет проводить прямую диагностику муковисцидоза, включая пренатальную, и выявление гетерозиготных состояний. Можно заподозрить муковисцидоз по необычно густому, вязкому, тягучему секрету дыхательных путей у пациентов с хроническими рецидивирующими риносинуситами.

Впервые в 1967 г. был описан W. De Myer врождённый синдром нарушения перемещения глаз по направлению к носу в процессе эмбриогенеза, который проявлялся в виде срединной расщелины лица. Впоследствии было установлено, что расщелина лица не была облигатным признаком, и этот синдром был переименован в синдром фронтоназальной дисплазии (Sedano H.O. et al., 1970). Фронтоназальная дисплазия формируется с 19-го по 21-й день эмбрионального развития из-за нарушения миграции мезодермы, в результате мутации в гене ALX3.

Синдром фронтоназальной дисплазии характеризуется АД типом наследования (риск наследования - 50%) с различной пенетрантностью и экспрессивностью. При этом чаще всего встречаются спорадические случаи, такие как проявление мутации de novo с ПЧ 1%. В OMIM (Online Mendelian Inheritance in Man) имеет номер 136760, соотношение больных мужчин и женщин составляет 2:1.

Симптомология синдрома фронтоназальной дисплазии (синдромальное ядро и патогенез фронтоназальной дисплазии представлены на рис. 2-14, см. цв. вклейку) очень вариабельна и включает: узкие глазные щели, гипертелоризм, эпи- и телекант, катаракту, дегенерацию сетчатки, колобому нижнего века, клиновидный рост волос на лбу («мыс вдовы»), срединный дефект лобной кости (скрытая расщелина черепа, лобное менингоэнцефалоцеле), расщелины носа разной степени тяжести (от раздвоенного кончика носа до полной расщелины, возможно, в сочетании с широкой срединной расщелиной верхней губы), расщелины крыльев носа, широкую переносицу, отсутствие кончика носа, назальные кожные привески, аге-незию мозолистого тела (в 57% случаев).

Реже при фронтоназальной дисплазии встречаются: носовые и ушные привески, микрофтальм, низко расположенные уши, кондуктивная тугоухость, липомы на лбу и в мозолистом теле, дефект межжелудочковой перегородки, тетрада Фалло, поли-, син-, брахидактилия, расщелина позвоночника, омфалоцеле, крипторхизм.

Прогноз для жизни и здоровья при синдроме фронтоназальной дисплазии зависит от выраженности лицевой патологии и от наличия и тяжести сопутствующих аномалий. Пороки развития лица устраняются обычно серией пластических операций. Интеллект у больных фронтоназальной дисплазией чаще сохранен (отмечается у 8% умственная отсталость, лёгкое снижение интеллекта - у 12% больных).

Учитывая возможность широкого спектра ВПР при фронтоназальной дисплазии, важна пренатальная ультразвуковая диагностика (УЗД) с использованием новых 3D/4D-технологий с методиками поверхностной реконструкции, а также с применением методов активного клинико-синдромального поиска, который позволит полноценно определить прогноз для данной беременности, а также для формирования тактики репродуктивного поведения семьи в дальнейшем и выработке специфических мер профилактики патологии.

ВАХ является следствием сохранения носонёбной мембраны и возникает между 6-й и 12-й неделей гестации вследствие сближения и последовательного сращения заднего края сошника с задними концами носовых раковин.

Существуют три теории происхождения атрезий:

  1. внутриматочная - частичная гиперплазия раковин;

  2. избыточное разрастание вертикальной пластинки нёбной кости;

  3. гипоплазия всей области хоан и глотки.

Этиология ВАХ до настоящего времени остаётся до конца не выясненной.

Двусторонняя атрезия хоан в 50% случаев сочетается с другими пороками развития, наиболее часто в составе ассоциации CHARGE (С - колобома глаз, H - пороки сердца, А - атрезия хоан, R - задержка роста и развития, G - пороки развития мочеполовой системы, Е - глухота и пороки развития уха).

CHARGE-синдром - полиморфное заболевание, которое включает не менее четырёх пороков развития с обязательным включением колобомы и атрезии хоан. Синдром CHARGE, встречаясь не столь часто, как синдром VATER (≤1:5000), является неотложным состоянием, так как не менее чем у 50% больных имеет место атрезия хоан. При возможности тестирования мутаций в гене CHD7 по крайней мере у 50% пациентов может быть установлен молекулярный диагноз, кариотип синдрома - CHD7(8q12).

У новорождённого может быть выражен респираторный дистресс-синдром неясной этиологии. Реже отмечаются односторонний паралич лицевого нерва и нарушения глотания, которые, так же как и атрезия хоан, угрожают жизни больного.

Постнатальная задержка роста и психомоторного развития завершает перечень главных признаков этого «неслучайного» и «негенетического» синдрома. При диагностике необходимо исключить похожие заболевания и хромосомные синдромы.

При этой ассоциации пренатальная УЗД во II триместре включает выявление полигидрамниона, аномалий ЦНС, сердца, мочеполовых путей, аномалии ушей. Могут быть выполнены молекулярные исследования.

ВАХ - порок развития полости носа и относится к персистенции. ВАХ классифицируют как:

  1. одностороннюю;

  2. двустороннюю;

  3. частичную;

  4. полную.

По морфологическим изменениям - перепончатая, хрящевая, костная, смешанная. Можно отметить чрезвычайное многообразие факторов, способных привести к возникновению этой аномалии. Эпидемиология заболевания - 1:50007000 новорождённых (по некоторым данным, 1:35 000).

Основной жалобой при ВАХ является затруднение носового дыхания вплоть до полного его отсутствия, отмечающееся с рождения. Ввиду того что новорождённые не умеют дышать ртом, возникает тяжёлая асфиксия. Если новорождённый начинает дышать ртом (необходима помощь - открыть рот новорождённому), то могут появиться во время сна стридорозное дыхание, респираторная одышка, сложности во время кормления. Односторонняя атрезия хоан не вызывает таких тяжёлых респираторных нарушений, поэтому обычно диагностируется позже.

При ВАХ могут встречаться одновременно нарушение формирования лицевого скелета в виде неправильного роста резцов, высокого нёба и его асимметрии при одностороннем поражении. Возникают изменения обоняния и вкусовых ощущений, заметный гнусавый оттенок голоса. При двустороннем процессе атрезия хоан преимущественно бывает костной, иногда сочетается с другими врождёнными пороками и сопровождается изменением ОНП и других ЛОР-органов (искривление перегородки носа, атрофия заднего конца нижней носовой раковины, изменение величины глазницы, расщелина нёба). Атрезии хоан часто сопутствует патология со стороны ЦНС (перинатальная энцефалопатия, синдром гипервозбудимости, гидроцефально-гипертензивный синдром, синдром мышечной гипотонии, задержка психомоторного развития). В 50% случаев полная костная ВАХ сочетается с черепно-лицевыми аномалиями. Таковыми являются синдромы Апера, Тричера Коллинза, Голденхара, болезнь Альберса-Шёнберга с АД типом наследования. При постановке диагноза рекомендуется в первую очередь исключить синдром CHARGE. В 10-15% случаев ВАХ сочетается с полидактилией, трахеопищеводным свищом, пороками сердца, сенсоневральной тугоухостью.

В состав консультативной группы должны входить: неонатолог, педиатр, оториноларинголог, кардиолог, кардиохирург, невролог, эндокринолог, врач-генетик, синдромолог.

Диагностика ВАХ предполагает проведение эндоскопического исследования с использованием фиброволоконной оптики, а также КТ и МРТ с прицельным выведением носоглотки, хоан и других отделов полости носа и черепа, а также КТ пазух носа и носоглотки в боковой проекции с использованием рентгеноконтрастных препаратов. Для определения проходимости хоан применяют закапывание в полость носа красящих веществ [2% раствор серебра протеината (Протаргола )] с оценкой скорости появления его на задней стенке глотки. Также используют катетеризацию полости носа эластичными катетерами диаметром, соответствующим возрасту ребёнка. Полная хоанальная атрезия характеризуется невозможностью проведения катетера любого диаметра через хоаны.

Лечение ВАХ хирургическое. В современной ринохирургии используют четыре основных хирургических подхода к хоанам:

  1. эндоназальный (является наиболее легковыполнимым, сопровождается минимальной кровопотерей, но часто наблюдается рестенозирование);

  2. транспалатинный (травматичен для ребёнка, сопровождается обильной кровопотерей, и в отдалённом периоде такие дети наблюдаются у челюстно-лицевого хирурга и стоматологов в связи с деформацией лицевого скелета, прикуса);

  3. транссептальный (наблюдается минимальный процент рестенозирования, отсутствует противопоказание к выполнению в детском возрасте);

  4. трансмаксиллярный (в детском возрасте не применяется в связи с риском повреждения зубных зачатков).

Рекомендовано стентирование хоаностомы в течение 3 нед после операции. У детей с CHARGE чаще, чем при изолированных формах ВАХ, возникают рестенозы, требующие повторных реконструкций в носоглотке, но после восстановления проходимости хоан прогноз благоприятный. Вопрос о способах хирургического лечения ВАХ остаётся до сих пор вопросом исследований и дискуссий. Каждый из методов имеет свои преимущества и недостатки, показания и противопоказания, зависящие от типа атрезии, возраста и общего состояния ребёнка. В последние годы все чаще применяется эндоназальный микрохирургический эндоскопический метод реконструкции при ВАХ, который имеет свои преимущества.

Все ВПР носа, в различных комбинациях входящие в спектры различных синдромов (генных, хромосомных, нехромосомных и синдромов дизрупции), разделяются на три большие группы: агенезия (дисморфогенез: гипогенезия, гипергенезия, дисгенезия); персистенция, дистопия.

  • Агенезия. Дисморфогенез. Из врождённых аномалий носа наиболее часто наблюдают полное его отсутствие, когда вместо ноздрей имеются одно или два овальных отверстия; отсутствие собственных костей носа (агенезия носа).

  • Гипогенезия хрящей крыльев носа проявляется в слабости, податливости и пролабировании крыльев в сторону полости носа при форсированном дыхании.

  • Персистенция. Врождённые свищи и кисты носа. При незаращении эмбриональных щелей из зачатков эпителия и нарушениях разделения экстра- и интракраниальных структур во время эмбриогенеза формируются врождённые дермоидные кисты и свищи спинки носа, склонные к воспалению и нагноению. При фронтобазальной локализации они нередко сообщаются с передней черепной ямкой, и воспаление часто приводит к развитию риногенного менингита.

При несращении пластинок передней части носовой перегородки на верхушке носа образуется углубление, полностью разъединяющее обе половины носа друг от друга. Иногда отмечают отсутствие одной половины носа, раздвоение кончика носа, дефекты лобных отростков верхнечелюстной кости.

Щелевидные дефекты дна полости носа (при расщеплении твёрдого и мягкого нёба у детей с волчьей пастью) являются серьёзным препятствием для правильного развития новорождённых, так как сосание и глотание крайне затруднены. Положение носовой перегородки имеет большое значение в патологии носа у новорождённых и грудных детей. Искривление носовой перегородки может быть врождённым и обусловлено генетическими синдромами с деформацией лицевого скелета, особенностями строения и развития формирующих перегородку эмбриональных закладок, а также несоответствием роста носовой перегородки и сопряжённых анатомических образований в эмбриональном периоде и вследствие давления верхней челюсти.

Неадекватное дыхание через нос, сопровождающееся недостаточным поступлением кислорода к органам и тканям, нарушением аэрации дыхательных путей, приводит к различным воспалительным заболеваниям со стороны ОНП, среднего уха, носослёзных каналов, орбитальным осложнениям и др. С возрастом при отсутствии лечения прогрессирует деформация лицевого скелета.

Мозговая грыжа формируется из-за нарушения процесса разделения экстра-и интракраниальных структур во время эмбриогенеза и выхождения фрагмента мозга и его оболочек через дефект основания передней черепной ямки, который может отшнуроваться (глиома, встречается в 85-90% случаев от общего числа) или сохранить сообщение с полостью черепа (энцефалоцеле). Опухоль обычно покрыта эпидермисом, при пальпации мягкая, часто комбинируется с другими пороками развития (гидро- и микроцефалия, spina bifida и др.). Частота встречаемости врождённых опухолей носа - 1:20 000-1:40 000. Грыжи, расположенные в области корня носа, определяются как передние, наружные, выходят через дефекты, образованные расхождением или недоразвитием собственных костей наружного носа.

Тератома - дисэмбриопластическое образование, развивается из сохранившихся после рождения недифференцированных эмбриональных зачатков. Опухоль выполняет полость носа и носоглотку, диагностируют уже на первом году жизни, вызывает у детей нарушение носового дыхания, трудности при кормлении, дисфагию, аспирационный синдром. При гистологическом исследовании в строме опухоли находят зачатки всех видов тканей.

У новорождённого сформированы небольшие верхнечелюстные пазухи и решётчатый лабиринт, лобные и клиновидная пазухи начинают развиваться в 4-6 лет. Аномалии ОНП проявляются в виде полного их отсутствия или частичного сужения в результате вдавления носовой или лицевой стенки разной степени выраженности вплоть до слияния стенок с исчезновением просвета пазух. Из врождённых аномалий развития лобных пазух выделяют полное отсутствие пневматизации, аплазию пазухи с одной или двух сторон, трабекулярную агенезию и вторичный склероз пазухи.

Из врождённых опухолей носа наиболее часто встречают ангиомы звёздчатые, кавернозные, капиллярные, напоминающие кисту, и смешанные - с сосудами капиллярного, венозного и артериального типа. Локализуются они чаще в области свода носовой полости, на границе костного и хрящевого отдела носовой перегородки. Опухоль округлой формы, мягкой консистенции, тёмно-багрового цвета, иногда бывает с синюшным оттенком, имеет неровную поверхность, широкое основание, легко травмируется и кровоточит. Микроскопически сосудистые опухоли состоят из множества сосудов капиллярного и синусоидального типа с небольшим количеством соединительнотканной стромы, имеют строение лим-фангиом или ангиом. Нередко входят в состав множественных гемангиом, сочетаясь в том числе с сосудистыми опухолями гортани.

Диагностика синдромальных заболеваний с врождёнными пороками развития носа

Диагностика синдромальных заболеваний с ВПР носа предполагает постановку точного диагноза наследственного заболевания (или его ненаследственной фенокопии), более полное выявление возможных сопутствующих заболеваний, пороков развития других органов и функциональных отклонений с уточнением возможных внешних и внутренних тератогенов, что фактически является необходимым для выбора наиболее эффективного способа лечения и реабилитации пациента.

Не менее важно определение типа наследования с помощью клинико-генеалогического метода с подробным составлением родословной и проведением цитогенетического и молекулярного исследований детей и их родителей с расчётом генетического риска.

Синдромальные пороки развития практически всегда для постановки диагноза, лечения и реабилитации требуют усилий специалистов многих профилей: неонатолога, педиатра, челюстно-лицевого хирурга, нейрохирурга, невропатолога, кардио-хирурга, абдоминального хирурга, ортопеда, генетика-клинициста и других включая психолога, сурдолога, логопеда, фониатра и специалистов эстетической хирургии.

Отделение интенсивной терапии новорождённых - это место, где часто приходится быстро принимать решение. Лечение многих расстройств одинаково и не зависит от причин, их вызвавших. При неправильной диагностике синдрома множественных пороков развития потенциально эффективные методы лечения могут быть не использованы и, напротив, могут применяться методы терапии, относительно неэффективные. Более того, может быть дана неправильная оценка в отношении прогноза и риска рецидива патологии.

Инструментальные исследования пороков развития носа, входящих в спектр синдромов: риноскопия, фиброэндоскопическое исследование, микрориноскопия, катетеризация носовых ходов, рентгенография полости носа с контрастированием в боковой проекции (подозрение на ВАХ), мультиспиральная КТ и МРТ высокого разрешения являются эффективными диагностическими исследованиями при врождённых пороках развития носа и множественных пороках развития различного спектра.

Лечение синдромов с врождёнными пороками развития носа

Применяются щадящие методы ринопластики с максимальным сохранением тканей в целях восстановления анатомической структуры наружного носа, его полости и функциональной реабилитации. Сроки оперативных вмешательств индивидуальные. Большей частью ВПР носа устраняют в более старшем возрасте - проводят косметическую коррекцию с использованием функциональной микроринохирургии внутриносовых структур с сохранением обоняния и других функций носа: подслизистую тотальную и секторальную конхотомию, удаление сферических образований и гипертрофированного крючковидного отростка, редрессацию и латеропозицию нижних и средних носовых раковин. При врождённом незаращении твёрдого и мягкого нёба проводят палатинопластику в целях восстановления условий питания, предотвращения дальнейшего расхождения твёрдого нёба и прогрессирования деформаций с нарушением речи.

Врождённые кисты и свищи спинки носа подлежат хирургическому лечению по мере их выявления с предварительной фистулографией и консультацией нейрохирурга.

При врождённой двусторонней полной атрезии хоан выполняют немедленное хирургическое вмешательство непосредственно после рождения ребёнка и уточнения диагноза. В экстренных случаях можно воспользоваться троакаром (при этом способе есть интероперационная опасность повреждения структур головного мозга и его ствола, для предотвращения этого осложнения рекомендуется использование 120° эндоскопа, который позволяет производить первичную пункцию хоан под визуальным контролем). Новорождённых и грудных детей с ВАХ оперируют эндоназальным доступом с частичной резекцией заднего края сошника и последующим формированием стойкого хоанального отверстия термопластическими протекторами в течение 3 мес. В более старшем возрасте выполняются по показаниям другие способы и методики реконструктивных вмешательств.

При врождённых ангиомах носа используют метод криолазеродеструкции и эндоваскулярной окклюзии питающих опухоль сосудов.

Изолированные носовые мозговые грыжи удаляют наружным подходом или эндоназально. При сообщении грыжи с передней черепной ямкой операцию проводят нейрохирурги с пластическим закрытием дефекта основания черепа.

Лечение тератом хирургическое, сразу после постановки диагноза, независимо от возраста ребёнка. Сроки лечения ВПР носа в спектре множественных пороков развития - от момента рождения до нескольких лет в зависимости от вида врождённой аномалии. Лечение проводится последовательно по принципу преемственности этапным восстановлением анатомии и функции деформированных органов. Показано длительное наблюдение необходимыми специалистами, при соответствующих показаниях проводится корригирующее лечение.

Прогноз

Прогноз при различных синдромальных пороках, в том числе синдромальных заболеваниях с пороками и аномалиями развития носа, неоднозначен. Задача для профильных специалистов - быть максимально осведомлёнными в вопросах множественных пороков развития детей, поскольку в случаях со множественными пороками развития приходится сталкиваться со сложными клиническими вопросами, требующими глубоких знаний и достаточного опыта. В отделении интенсивной терапии новорождённых ситуация нередко разворачивается так, что надо быстро принимать решение. Несколько синдромов множественных пороков развития угрожают жизни ребёнка в неонатальном периоде, чаще всего это состояние связано с нарушением дыхания и развитием респираторного дистресс-синдрома с нарушением прохождения воздушного потока через полость носа, гортань и трахею. И надо сказать, что среди причин смерти в этот критический период жизни пороки развития занимают второе место после недоношенности.

Общий диагностический принцип синдромальных заболеваний

Общий подход к диагностике пороков развития у новорождённых со множественными пороками развития не отличается от такового у детей старшего возраста, за исключением необходимости учитывать влияние родов и избыточное развитие жировой клетчатки у младенцев. Поскольку многие из этих новорождённых интубированы и на глазах у них защитная повязка, очень трудно заметить изменения лица. Именно поэтому необходимо рано и точно описать внешность ребёнка, сделать фотоснимки. Если новорождённый находится в критическом состоянии, объективные диагностические тесты [генетические исследования, ультразвуковое исследование (УЗИ) почек и сердца] приобретают особую значимость в выборе тактики лечения. В основе диагностики синдромальных заболеваний носа и других ЛОР-органов у новорождённого лежит знание синдромов, наиболее часто встречающихся в неонатальном периоде, а также документирование их внешних проявлений и выполнение необходимых диагностических тестов, таких как кариотипирование современными методами (флуоресцентная гибридизация in situ). Сложности диагностики возникают также в связи с тем, что часто экстренно проводятся мероприятия по интенсивной терапии. Тем не менее постановка диагноза позволяет лечить ребёнка более эффективно, целенаправленно и с меньшими рисками. Оптимальным при этом является назначение консультации генетика-клинициста или специалиста по множественным врождённым аномалиям развития - врача-синдромолога.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Андреева Е.Н., Жученко Л.А. Синдром фронтоназальной дисплазии. Возможности пренатальной диагностики особенности медико-генетического консультирования // SonoAce Ultrasound. 2017. Vol. 30. P. 3-7.

  2. Гаращенко Т.И. Пороки развития внутриносовых структур и риносинуситы у детей // Вестнник оториноларингологии. 1996. № 5. С. 10-12.

  3. Грачев Н.С., Ворожцов И.Н., Озеров С.С. и др. Хирургическое лечение заболеваний полости носа и околоносовых пазух с использованием КТ-навигации у детейй // Российская оториноларингология. 2014. № 3 (70). С. 40-43.

  4. Джонс Кеннет Л. Наследственные синдромы по Дэвиду Смиту. Атлас-справочник. М.: Практика, 2011. 283 с.

  5. Котова Е.Н., Богомильский М.Р. Трансназальная эндоскопическая хирургия врождённой атрезии хоан у детей // Вестник РГМУ. 2015. № 3. С. 41-43.

  6. Клинические рекомендации. Атрезия хоан у детей. МКБ-10: Q30.0. Год утверждения (частота пересмотра): 2016 (пересмотр каждые 3 года). ID: КР310 URL: Профессиональные ассоциации: Национальная медицинская ассоциация оториноларингологов.

  7. Чистякова В.Р. Врождённая атрезия хоан //Российский медицинский журнал. 2007. № 3. С. 24-26.

  8. Шеврыгин Б.В. Анатомия, физиология и методы исследования обонятельного анализатора у взрослых и детей. М.: 1971.

  9. Шеврыгин Б.В., Манюк М.К. Классификация аномалий развития полости носа у детей. // Журнал ушных, носовых и горловых болезней.1985. №3. С. 5-8.

  10. Юнусов А.С., Богомильский М.Р. Риносептопластика в детском и подростковом возрасте. М.: Гамма, 2001.

  11. Юнусов А.С., Губеев Р.И., Молодцова Е.В. Решение проблемы атрезии хоан у новорождённых // Материалы XIX съезда оториноларингологов России (Казань, 12-15 апреля 2016 г.). СПб.: 2016. С. 203-204.

  12. El-Bosraty H.M., Abdel-Aziz M.M. Repair of choanal atresia and oro-nasal fistula in one sitting // Cleft Palate Craniofac. J. 2012. Vol. 49 (2). P. 249-250.

  13. Saraniti C., Santangelo M., Salvago P. Surgical treatment of choanal atresia with transnasal endoscopic approach with stentless single side-hinged flap technique: 5-year КР310 16 retrospective analysis // Braz. J. Otorhinolaryngol. 2016. Vol. 22. pii: S1808-8694(16)30042-8. DOI: 10.1016/j.bjorl.2016.03.009. [Epub ahead of print].

  14. Sedano H.O., Cohen M.M., Jirasek J., Gorlin R.J. Fronto-nasal dysplasia // J. Pediatr. 1970. Vol. 76. P. 906-913.

  15. Schoonveld C., Yamamura Y., All M., Veres J., Ramin K.D. 3D ultrasound enhances congruence of prenatal and postnatal diagnosis of frontonasal dysplasia // Ultrasound Obstet Gynecol. 2008. Vol. 32. P. 461.

2.3. СИНДРОМАЛЬНЫЕ ПОРОКИ РАЗВИТИЯ ГОРТАНИ

А.И. Крюков, Н.А. Петухова

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Q31 Врождённые аномалии (пороки развития) гортани.

  • Q31.0 Перепонка гортани.

  • Q31.1 Врождённый стеноз гортани под собственно голосовым аппаратом.

  • Q31.2 Гипоплазия гортани.

  • Q31.3 Ларингоцеле.

  • Q31.4 Врождённый стридор гортани [диагноз исключен из Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10) согласно письму Минздрава России органам исполнительной власти субъектов РФ в сфере здравоохранения от 5 декабря 2014 г., № 13-2/1664].

  • Q31.8 Другие врождённые пороки развития гортани.

  • Q31.9 Врождённая аномалия развития гортани неуточнённая.

Врождённые пороки развития гортани (ВПРГ) включают целый ряд состояний, проявляющихся симптомами нарушения всех функций гортани - дыхательной, фонаторной, защитной, разделительной. Появление аномалий развития гортани является результатом генетических ошибок в эмбриогенезе или результатом патологических внутриутробных событий и объясняется сложностью и особенностями её онтогенеза. Большая роль в развитии аномалий гортани отводится токсоплазмозу, наследственному фактору и вирусным заболеваниям матери во время беременности.

Время появления органных ВПРГ связывают с моментом смены состояния ткани органа и могут сочетаться с пороками развития других органов, а также с тканевыми врождёнными пороками гортани. Врождённые опухоли гортани и нейрогенные нарушения имеют своё эмбриогенетическое происхождение. Изучение и знание законов эмбриогенеза органа, в том числе дыхательной системы, является основополагающим принципом современных представлений о проблеме врождённых пороков различных органов и её систематизации.

Период онтогенеза гортани детально описан в фундаментальных руководствах, литература последних лет содержит только элементы детализации некоторых вопросов развития гортани, которые тем не менее поддерживают научную дискуссию по этому поводу до сих пор, в частности о сроках закладки хрящей гортани и других её структур. Анализ современной литературы показывает, что в настоящее время с позиций онтогенеза изучено развитие основных органообразую-щих структур гортани, но остаются вопросы онтогенетического преобразования целостного комплекса тканей на макро- и микроскопическом уровне и микротопографии внутриорганных её структур, изучение которых является необходимым для полного понимания причин и механизмов патогенеза ВПРГ.

В I триместре беременности (примерно с 6-й по 10-ю неделю) происходят закладка и дифференцировка органов бронхолёгочной системы, в том числе гортани. В последнюю треть внутриутробного развития отверстие входа в гортань приобретает свою окончательную форму, то есть в тот период, когда и вся гортань приобретает свою дефинитивную структуру. К моменту рождения гортань полностью сформирована (рис. 2-15). Рост и формирование гортани происходят неравномерно и продолжаются после рождения. Надо отметить, что при врождённой тугоухости гортань остаётся недоразвитой вследствие дефектов развития речи.

pic 0017
Рис. 2-15. Особенности топографической анатомии верхних дыхательных путей новорождённого (по Whitten C.E., 2019, с нашими изменениями)

На современном этапе лидирующей патологией, вызывающей нарушения дыхания новорождённых, являются ВПР верхних дыхательных путей. ВПРГ могут проявляться впервые как у новорождённых, так и у детей старших возрастных групп, при этом могут быть как относительно слабовыраженными, так и потенциально летальными и требующими немедленных действий медицинского персонала. В связи с повышением диагностических возможностей и роста абсолютного числа случаев ВПР, как в России, так и в мире, наблюдается рост удельного веса данной патологии в структуре причин младенческой смертности, детской заболеваемости и инвалидности. ВПР дыхательных путей ежегодно становятся причиной смерти более 100 человек в РФ. Причинами смерти пациентов с пороками развития органов дыхания являются дыхательная недостаточность и невозможность восстановления проходимости дыхательных путей.

С развитием технологического оснащения медицины обнадёживающей перспективой организации пренатальной диагностики и лечения ВПРГ является соответствующее оснащение родильных залов, создание комплексной, компетентной междисциплинарной бригады специалистов, оснащённой необходимым оборудованием и техникой. Современными тенденциями в диагностике и лечении ВПРГ в спектре врождённых синдромов являются: активное выявление патологии, адекватное, персонифицированное лечение с учётом возраста, анатомо-физиологических особенностей детского организма, типа порока, а также системных нарушений при полиорганной патологии, требующих специфических алгоритмов диагностики и лечения. Появление новых методов хирургического лечения, позволяющих восстановить просвет гортани при некоторых видах ВПРГ даже у новорождённых и детей первого года жизни без наложения трахеостомы, нередко может предотвратить длительную инвалидизацию ребёнка. При этом важно учитывать, что раннее хирургическое лечение может приводить к дополнительному рубцеванию, усугублению стеноза и значительно отодвигать сроки деканюляции. Это наиболее актуально для синдромологических заболеваний.

Врождённые пороки гортани и трахеи относятся к редкой патологии в спектре пороков развития ЛОР-органов, но в некоторых регионах на ВПРГ приходится до 18% общего числа врождённой патологии. Данных по эпидемиологии ВПРГ мало, чаще в литературе встречается описание отдельных клинических случаев. По причине многообразия клинических проявлений, трудности диагностики и оценки эндоскопической картины, а также из-за ранней интубации новорождённых, особенно недоношенных, при ВПРГ распространённость патологии выше, чем её диагностируют. Часто нарушения дыхания и признаки нарушения разделительной функции гортани недооцениваются не только при рождении, но и в более позднем возрасте. Так, было установлено, что диагноз «ларингомаляция» ставят у 12% до 1 мес, у 40% - до 6-месячного возраста, у 2% детей диагноз был поставлен в подростковом возрасте.

Часто окончательный диагноз ВПРГ ставят при патоморфологическом исследовании операционного материала, так как морфогенез пороков гортани хорошо изучен. Клинический феномен ВПРГ чаще проявляется в виде врождённого стридора и обструкции верхних дыхательных путей.

Часто (около 75%) ВПРГ входят в спектр синдромальных и множественных врождённых пороков, сочетаясь с врождёнными пороками сердца (около 14%), с патологией лёгочной системы (около 30%) и ЦНС (около 62,3%). По данным медико-генетического исследования установлено, что доля изолированных форм пороков развития гортани составляет 8,3%, а в спектре хромосомных, генных, тератогенных и неизвестной этиологии - 91,7%. Данные о распространённости ВПРГ различных источников отличаются, что связано с разными принципами методологий исследования, а также редкостью данной патологии.

Описанные случаи синдромов с ВПРГ уникальны, достаточно хорошо характеризуются фенотипически и заслуживают полноценного анализа. Несмотря на развитие современных диагностических технологий и использование методик структурной и функциональной геномики, биологическая основа врождённой патологии человека остаётся ещё недостаточно изученной, и систематизация синдромальных ВПРГ, как и врождённой патологии ЛОР-органов, затруднена и ограничивается чаще всего составлением описательных списков. Наиболее часто в спектре синдромов встречаются семейная мембрана и диафрагма гортани, задняя расщелина, кисты, врождённые деформации структур гортани, атрезия, сосудистые аномалии, синдром перихондрита с хондролизисом, ларингомаляция, которая является наиболее часто встречаемой патологией среди общего числа ВПРГ (около 60-80%).

Выделяют три класса наследственных синдромов, при которых встречаются аномалии развития гортани и трахеи:

  1. при хромосомных болезнях;

  2. моногенных заболеваниях, так называемых менделирующих;

  3. наследственных болезнях с неустановленной природой наследования.

В основе патогенеза моногенных заболеваний (таких как синдромы Гурлера, Хантера, Урбаха-Вите, Ардерсена, липогранулематоз Фарбера, АР тип наследования) лежат рецепторно-ферментативные нарушения наследственной, генетической природы. Частота и тяжесть выраженности клинических проявлений (осиплость, афония, затруднения глотания, нередко прогрессирующая одышка, нарушение дыхания, рецидивирующие ларингиты, синуситы, трахеиты и др.) при этом широко варьируют, и для значительной части этих заболеваний известен биохимический дефект, что повышает возможности их лечения.

Классификация врождённых пороков развития гортани и трахеи (по Цветкову Э.А., 1999)

  • Органные (хрящевые, твёрдые) пороки: агенезия, аплазия, дисгенезия и персистенция, гипогенезия и гипергенезия, дистопия (эктопия), дисхрония ускоренного развития (хондроостеоплазия).

  • Тканевые (мягкотканные) пороки: дисплазия, гипоплазия, дисхрония замедленного развития.

  • Врождённые опухоли.

  • Нейрогенные пороки развития: парезы, параличи гортани.

По данным различных исследований, тканевые пороки составляют от 65 до 83%, органные - от 4,0 до 34,4%, врождённые опухоли - примерно 6,5%, нейрогенные пороки - около 6,5% общего количества врождённых пороков гортани.

Органные ВПРГ обусловлены генетическими нарушениями, возникают в эмбриональном периоде и могут проявляться множественными нарушениями всех функций гортани, в том числе жизненно важных, а также сочетаться с ВПР других органов.

Агенезия (аплазия) гортани - полное отсутствие гортани, наблюдается лишь у аморфных плодов с отсутствием целого ряда органов, в связи с чем эмбрион не доживает до плодного периода. Встречается крайне редко, в структуре органных пороков развития гортани составляет немногим более 1% случаев. Аплазия (отсутствие развития органа или его части при наличии эмбриональной закладки) отдельных хрящей гортани - недоразвитие хрящей гортани, проявляется стенозом или асимметрией преимущественно голосовой щели.

Аплазия надгортанника - недоразвитие надгортанника, проявляется формированием его в виде валика или двух валиков, разделённых между собой углублением. Нередко сочетается с гипоплазией гортани, а также при синдроме Голдберга (АД тип наследования), при котором наблюдается гипоплазия глотки и гортани.

Атрезия гортани является наиболее распространённой причиной врождённой окклюзии верхних дыхательных путей.

Выделяют три типа атрезий гортани:

  • I тип - атрезия в результате соединительнотканной дисплазии, чаще наблюдается в переднем межскладочном отделе, реже - в подскладочном отделе, входит как составная тканевая часть атрезий;

  • II тип - атрезия в результате дисгенезии перстневидного хряща и отсутствия канализации;

  • III тип - атрезия смешанной этиологии - дисгенезия хрящей гортани и соединительнотканная дисплазия.

Диафрагма, мембрана гортани (полная или частичная, которая может уменьшать просвет до 1/3 от возрастной нормы) - поперечное соединительнотканное образование, покрытое слизистой оболочкой, возникает из-за неполной резорбции эпителиальной ткани, которая в норме рассасывается, начиная с дорсальной стороны к вентральной, в развивающейся гортани к 10-недельному сроку внутриутробного развития. Атрезия гортани имеет мультифакториальную природу. Часто сочетается с пороками развития других отделов дыхательных путей и других органов: сужением устья аорты, пороками развития сердца, трахеоэзофагеальной фистулой, атрезией ануса и другим, встречается при синдромах Салдино-Нунан (полидактилия с врождённой хондродистрофией, тип 1, АР тип) и Поттер 1 (АР тип, клинически тяжёлый синдром).

Врождённое обструктивное поражение верхних дыхательных путей (CHAOS - Congenital High Airway Obstruction Syndrome) представляет собой редкое, угрожающее жизни состояние и является следствием целого ряда аномалий развития плода, к которым относятся атрезия гортани (около 43%), атрезия трахеи (около 18%), кисты (около 4%), мембраны гортани (около 2%), опухоли гортани (около 12%), ротоглотки и шеи. Пренатальное исследование 3D-УЗИ с большим разрешением и видиофиксацией, а также МРТ плода позволяют диагностировать обструк-тивное поражение верхних дыхательных путей с 17-й недели внутриутробного развития плода. Типичными ультразвуковыми проявлениями в этом случае являются резкое увеличение и повышение эхогенности лёгких, расширение трахеи и бронхов, асцит и уплощённая или инвертированная диафрагма, а также многоводие.

Классификация атрезии гортани (по Smith I.I. et al., 1965):

  • I тип - полная атрезия гортани над и под голосовой щелью в результате слияния черпаловидных хрящей и парных внутренних мышц гортани по срединной линии;

  • II тип - атрезия гортани под голосовой щелью, при этом черпаловидные хрящи, голосовые связки и преддверие имеют нормальную форму, окклюзия просвета гортани формируется за счёт наличия куполообразного перстневидного хряща;

  • III тип - атрезия гортани на уровне голосовых связок в связи с наличием диафрагмы, состоящей из соединительной и мышечной тканей в передних отделах и из хрящевой ткани в задних отделах, образованной соединёнными между собой черпаловидными хрящами и соответствующими голосовыми связками; преддверие и перстневидный хрящ имеют нормальную форму.

Прогноз при атрезии гортани неблагоприятный. Это связано как с тяжестью самого порока, так и с довольно частым наличием возможных сочетанных с ним множественных аномалий (часто нехромосомных и редко хромосомных), что вызывает необходимость обсуждения в формате консилиума вопроса о прерывании беременности. Наиболее частыми синдромами с атрезией гортани являются синдром Фрайзера (АР тип наследования), характеризующийся сочетанием атре-зии гортани, расщелины губы/нёба и множественными пороками других органов; синдромы Опитца-Фиаса, ДиДжорджи, Маршалла-Смита, Лоренса-Муна-Барде-Бидля, Паллистера-Холл, Шинцеля-Гидеона, Голденхара, Пфайффера.

В случае продолжения беременности рассматриваются две тактики оказания экстренной помощи новорождённому:

  1. быстрые роды и немедленная трахеотомия;

  2. проведение процедуры выхода EXIT (Ex Utero Intrapartum Treatment). Методика EXIT заключается в кесаревом сечении, выведении из полости матки головы и шеи плода, и до пересечения пуповины выполняется интубация или трахеотомия, затем пуповину перерезают и извлекают новорождённого. Известно, что описанная тактика довольно успешно применяется при кистах и опухолях гортани, но в случаях с атрезией гортани результаты нельзя считать в настоящее время удовлетворительными (с 1993 г. - около 10 случаев, качество жизни снижено).

Дисгенезия и персистенция гортани является нарушением развития структур гортани, в структуре органных пороков развития гортани составляет примерно 18,2%. Нередко входит в состав синдромальных пороков. К органной дисгенезии отнесено неправильное формирование хрящей гортани, она может проявляться неправильной формой, утолщением хрящевых структур с персистенцией, среди персистенции гортани следует особо выделить заднюю расщелину гортани.

Выделяют следующие виды дисгенезии гортани:

  1. дисгенезия щитовидного хряща (неправильное сращение пластинок щитовидного хряща, его асимметрия);

  2. дисгенезия надгортанника (изменение формы надгортанника, раздвоение его верхушки);

  3. дисгенезия черпаловидных хрящей (изменение формы и локализации черпаловидных хрящей);

  4. дисгенезия перстневидного хряща (расщепление пластинки хряща, перераспределение его массы, отсутствие части хряща).

Дефект гортанно-трахеопищеводный - это наиболее тяжёлая форма расщепления задней стенки гортани и трахеи, обусловлена нарушением эмбриогенеза из одной закладки. Перстневидный хрящ расщеплен сзади по средней линии. Нередко дефект задней стенки гортани сочетается с подвывихом перстнечерпаловидных сочленений и гипоплазированными мышцами, которые иногда располагаются парамедиально. Трахеальные кольца могут быть недоразвиты или частично отсутствовать, трахеальная часть общей трубки может быть полностью представлена слизистой оболочкой пищевода. Иногда в просвет общей полости внедряется выпячивание в виде островков хряща. По оригинальной классификации Бенджамина и Инглиса выделяют несколько видов расщепления задней стенки гортани (рис. 2-16).

pic 0018
Рис. 2-16. Степени расщепления задней стенки гортани: 1 - расщелина гортани в межчерпаловидной области, над истинными голосовыми связками; 2 - частичная расщелина гортани в задней пластинке перстневидного хряща; 3 - тотальная расщелина гортани с распространением на шейную трахеопищеводную стенку или без него; 4 - гортанно-трахеопищеводная расщелина, вовлекающая большую часть грудной трахеопищеводной стенки ( Benjamin В., Inglis A., 1989)

Одно из проявлений дисгенезии - врождённая атрезия гортани (атрезия гортани является клиническим феноменом агенезии и дисгенезии гортани). При дис-генезии выделяют три типа атрезий гортани:

  • I тип - отсутствие канализации в результате перемещения основной массы хрящевой ткани перстневидного хряща на его дугу и сращение её с чер-паловидными хрящами;

  • II тип - отсутствие канализации в результате сращения хрящевой ткани печатки и дуги перстневидного хряща;

  • III тип - отсутствие канализации в результате сращения черпаловидных хрящей с вестибулярными и голосовыми складками, слизистая оболочка которых видоизменена дисплазией.

Гипогенезия гортани характеризуется количественным уменьшением ткани, недостаточным развитием хрящевых структур гортани: надгортанника, черпаловидных хрящей вместе с недоразвитием голосовых связок, средней части перстневидного хряща и т.д. Гипоплазия гортани в литературе чаще описывается как гипоплазия перстневидного хряща, существенно нарушающая дыхательную функцию. Часто встречается как симптом синдромального заболевания (синдром наследственной мальформации с АД типом наследования; синдром Фрейзера с АР типом наследования; синдром Шварца-Джампела - остеохондромышечная дистрофия, АР тип наследования, и др.).

Основной клинический симптом гипоплазии гортани - стеноз с нарушением дыхания на вдохе и выдохе в результате патологии формирования перстневидного хряща в виде:

  1. недоразвития (гипоплазии) перстневидного хряща;

  2. деформации и уплощения (дисгенезии, гипергенезии) перстневидного хряща;

  3. разрастания фиброзной ткани в просвете перстневидного хряща (тканевый порок);

  4. внедрения первого кольца трахеи в просвет перстневидного хряща.

Гиперплазия гортани как симптом множественных пороков развития наследственного генеза не встречается. Проявляется глухим, низким голосом при врождённом расширении просвета гортани в вестибулярном отделе, в подскладочном или в том и в другом - гортань в форме песочных часов. Может сочетаться с дистопией - внедрением первого кольца трахеи в просвет гортани и другими ВПРГ.

Дистопия гортани (около 6,1% общего числа ВПРГ) - неправильное положение органа с нарушением взаимосвязи с другими органами. Надо отметить, что на момент рождения гортань у новорождённого располагается выше на два позвонка скелетото-пического уровня взрослого человека и находится на уровне II-IV шейных позвонков. Продольная ось гортани образует с трахеей тупой угол (гортанно-трахеальный угол), открытый к позвоночному столбу. Величина его у детей раннего возраста варьирует в широких пределах. Наиболее часто дистопия гортани обусловлена пороком развития и нарушением функции подбородочно-подъязычной мышцы, что приводит к опущению, деформации гортани и нарушению её защитной и разделительной функций (верхний край щитовидного хряща может располагаться на уровне яремной вырезки грудины, при этом трахея обычно укорочена за счёт сокращения числа колец трахеи). Реже встречается высокое расположение гортани (верхний край её находится на уровне I-II шейных позвонков). Описано редкое смещение вверх трахеального кольца (с дисгенезией хрящей), внутрь просвета перстневидного хряща, а также дистопия гортани в виде внедрения нижнего края перстневидного хряща в просвет трахеи, верхние кольца которой в этом случае значительно расширены. Одним из видов дистопии гортани является изменение гортанно-трахеального угла, когда трахея отходит от гортани не под тупым углом, а под острым. Этот вид дистопии необходимо учитывать при интубации, так как при этом может быть травмирована передняя стенка трахеи.

Клинически дистопия гортани проявляется приступами удушья во сне и при проглатывании твёрдой пищи. При ларингоптозе может наблюдаться невозможность обследования гортани методом прямой ларингоскопии. Вестибулярное кольцо обозримо только при верхней бронхоскопии. Как ВПР встречаются различные варианты дистопии гортани, а также сочетание её с другими врождёнными аномалиями развития гортани и других ЛОР-органов у детей с генетическими нарушениями, чаще при аномалиях и пороках развития головы, лица и шеи. Лечение при врождённом ларингоптозе (рис. 2-17) не требуется. В случае необходимости трахеотомии возможны осложнения в виде подкожной и медиастинальной эмфиземы, пневмоторакса или стеноза подскладочного пространства.

pic 0019
Рис. 2-17. Врождённая дистопия гортани: опущение гортани на три тела шейных позвонков по сравнению с нормой, увеличение длины гортаноглотки, надгортанник расположен на уровне CVI-CVII шейных позвонков (1), голосовая щель - за грудиной (2) (Богомильский М.Р., Чистякова В.Р., 2007)

Дисхрония ускоренного развития (хондроостеоплазия, органный ВПРГ) - ускоренное старение тканевых элементов с преждевременной их инволюцией, в результате чего строма заменяет паренхиму, снижая её функцию. В основе хон-дроостеопластической патологии лежит кальцификация трахеи/гортани, может сочетаться с другими пороками развития и проявляться сужением просвета гортани, трахеи. Самые часто встречающиеся ВПРГ - тканевые пороки (около 83,1%).

Дисплазия гортани - качественное нарушение дифференцировки роста и соотношений ткани, являющейся функциональной единицей органа; по характеру распространённости разделяется на диффузную и ограниченную и может быть представлена тремя формами, такими как:

  1. соединительнотканная дисплазия - редкая патология, чаще ограниченного характера, это передние мембраны, диафрагмы. В литературе врождённая передняя голосовая мембрана описывается как синдром наследственного семейного заболевания (АД тип наследования), с мутацией хромосомы 22 (22glldel);

  2. кистозная, полипозная дисплазия - ограниченные образования, обычно локализующиеся в вестибулярном отделе гортани и на поверхности истинных голосовых складок, нередко обнаруживаются в подголосовом отделе, гистологически при этом определяются мышечные, хрящевые и эпителиальные элементы с расширенными и неправильно сформированными сосудами;

  3. смешанная дисплазия гистологически представлена соединительной тканью, которая может содержать различные по величине железы, расширенные сосуды и другие ткани. Возможны комбинированные варианты.

Гипоплазия - количественное уменьшение ткани, являющейся функциональной единицей органа, локализуется чаще всего в подголосовом отделе гортани, сопровождаясь компенсаторными очагами тканевой гиперплазии, которые проявляются клинической картиной стеноза, от тканевой дисплазии дифференцируется данными гистологического исследования.

Дисхрония замедленного развития. Незрелость тканевых элементов гортани (может касаться одной ткани или всего органа) обычно проявляется сразу после рождения или в раннем детском возрасте, чаще всего в виде ларингомаляции и трахеомаляции с нарушением механики дыхания. В различных клинических синдро-мальных вариантах она встречается чаще, чем дисплазия или гипоплазия, в тяжёлых случаях может сочетаться с ними. По мере роста и развития ребёнка недоразвитые элементы могут восстанавливаться с нормализацией функции гортани.

Врождённые опухоли гортани (6,5%)

Гемангиома гортани является результатом сложного нарушения эмбриогенеза сосудистой или лимфатической системы под воздействием инфекции, травмы или гормональных расстройств в гестационном периоде. До настоящего времени нет единого мнения относительно того, являются ли гемангиомы истинными доброкачественными опухолями или это гамартомы. Они могут иметь локализованный и распространённый характер. Гемангиома гортани редко бывает изолированным заболеванием, чаще сочетается с гемангиомами шеи, лица, околоушной области, средостения, носа, являясь частью синдрома сегментарной гемангиомы, а также с ВПР других органов, входя во множественные и некоторые синдромальные пороки развития у детей, а также с другими ВПРГ, например с ларингомаляцией.

При развитии хронического стеноза чаще всего из сосудистых образований встречается гемангиома гортани (около 4,6%). Эти симптомы проявляются часто сразу после рождения, иногда наблюдается светлый период 3-6 нед. Гемангиомы - это врождённые сосудистые поражения гортани, которые нередко претерпевают фазу быстрого роста, которая начинается в течение первых нескольких недель или месяцев жизни. Фаза быстрого роста длится от 12 до 18 мес, после чего рост гемангиомы может стабилизироваться в размере. Поражение подвергается инволюции, как правило, с полным разрешением к 5 годам в 50% случаев и к 12 годам - в остальных случаях. Однако есть наблюдения, свидетельствующие о редкой спонтанной регрессии опухоли.

В гортани наиболее часто наблюдаются истинные гемангиомы, которые, в свою очередь, подразделяются:

  1. на капиллярные (поверхностные, подслизистые и смешанные);

  2. кавернозные (имеют чёткие границы, цвет их тёмно-багровый);

  3. ветвистые (обычно образованы соединяющимися между собой клубками извитых сосудов, с распространением на слизистые оболочки нижнего отдела глотки, полости рта и на кожу лица).

Наибольшее внимание уделяется подголосовым гемангиомам (около 1,5%), которые являются редкими, но потенциально смертельными поражениями. Распространённость среди девочек выше - 2:1. Преобладают кавернозные и капиллярные гемангиомы. Проявление подголосовой гемангиомы может быть подобным клинической картине подголосового стеноза с рецидивирующим крупом и двухфазным стридором. Чаще локализуется гемангиома на боковой, передней поверхности и нередко в заднелатеральном отделе подсвязочного пространства. Определяется в виде дольчатого мягкотканного ограниченного образования на широком основании, интенсивно-розового цвета, с гладкой поверхностью и неровным внутренним контуром.

Нередко гемангиомы гортани имеют экзофитный рост на ножке, подвижность которых позволяет перемещаться в просвет голосовой щели и вызывать приступы кашля и удушья, могут вызвать угрожающую жизни ребёнка асфиксию. Трудно поддаются лечебным воздействиям.

Врождённые лимфангиомы - доброкачественные опухоли гортани, чаще поражают места наибольшего развития лимфатических сосудов. Типичные места расположения - на язычной поверхности надгортанника, в области черпаловидных хрящей и черпалонадгортанных складок. Имеют чаще кавернозное строение, растут медленно, деформируют анатомические части органа, возможна их спонтанная инволюция. Клинические проявления зависят от размера и локализации сосудистой опухоли. Рентгенограммы шеи при подозрении на сосудистую опухоль гортани, как правило, демонстрируют асимметричное сужение подголосового пространства. Контрастная КТ может быть полезна при определении крупных гемангиом или тех, которые выходят за пределы гортани. При прямой ларингоскопии в случае ангиомы гортани выявляется мягкотканное образование красно-синюшного цвета (рис. 2-18, см. цв. вклейку).

Лечение. Врождённые сосудистые новообразования гортани (гемангиомы и лимфангиомы) устраняют, как правило, эндоскопически с помощью локальной криотерапии и методом эндоскопической хирургии с помощью СО2 -лазера малой мощности. Также проводится гормональная и склерозирующая терапия: введение в сосудистую опухоль гранул радиоактивного золота, эндоваскулярная окклюзия питающих опухоль сосудов введением 70% раствора спирта или 50% раствора хинина.

В настоящее время в качестве консервативной терапии сосудистых опухолей гортани достаточно эффективно нашли своё применение неселективные β-адреноблокаторы (пропранолол, анаприлин) с использованием препаратов в качестве монотерапии и в сочетании с глюкокортикоидами в качестве стартового лечения.

При гемангиоме в подголосовом отделе, а также при угрожающей асфиксии показана трахеотомия. Если к трёхлетнему возрасту обратного развития опухоли не произошло, её удаляют при боковой или надподъязычной фаринготомии или доступом через ларингофиссуру.

Гамартома гортани - это редкая доброкачественная опухоль, развивающаяся на почве тканевого порока развития. В зависимости от локализации в гортани она может вызывать симптомы обструкции, дисфагию, аспирацию, охриплость. Встречается редко. Гистологически новообразование состоит их зрелых тканей, рост которых идёт с нарушением нормального запрограммированного развития. Гамартома внешне представляет собой инкапсулированное образование и может встречаться практически во всех органах. Описаны случаи сочетания гамартомы с задней расщелиной гортани. Такие сочетания гамартомы гортани с другими пороками развития встречаются как наследственное заболевание в составе синдрома Паллистера-Холл с АД типом наследования. Описано сочетание гамартомы гипоталамуса, гортани, расщелины гортани - в спектре тяжёлого синдрома множественной гамартомы (наследственный синдром Коуден, АД тип, со снижением интеллекта), при котором клинически обнаруживаются множественные гамартомы кожи, грудной железы, щитовидной железы, фибромы и папилломы кожи и другие множественные пороки. Гистологическое исследование ткани является методом окончательного определения принадлежности опухолевидного образования к той или иной патологии.

Лечение гамартомы хирургическое. Применяют обычное хирургическое иссечение опухоли или в сочетании с СО2 -лазерной хирургией (предпочтением методу боковой фаринготомии является эндоскопический доступ). После иссечения гамартомы рецидивов, как правило, не наблюдается.

Врождённые параличи гортани (6,5%). После ларингомаляции врождённый паралич гортани - наиболее частая причина стридора у детей. Паралич голосовых связок различного происхождения описал в 1863 г. немецкий врач W. Gerhardt. Все параличи гортани объединяются в синдром Герхардта (Gerhardt), обозначающий собирательное понятие параличей голосовых складок различной этиологии и патогенеза. У грудных детей врождённые параличи одной или обеих голосовых складок часто сочетаются с другими аномалиями - в изолированном синдроме Герхардта (паралич абдуктора гортани, семейная дисфункция голосовых складок), АР тип наследование, сцепленное с полом.

Также парезы и параличи гортани могут встречаться в спектре множественных пороков развития тяжёлого по клиническим проявлениям синдрома Эдвардса (трисомия 18), ПЧ - 1:7000, врождённый паралич абдуктора гортани проявляется асфиксией при рождении, цианозом, стридорозным дыханием со стенозом различной степени. Параличи голосовых складок у детей встречаются в 25-30% случаев при аномалии ЦНС, чаще при врождённой патологии - мальформации Арнольда-Киари (изолированное смещение мозжечка), АР тип наследования. Основными проявлениями при этом синдроме являются врождённые мозжечковые расстройства.

Масе и соавт. описали в 1978 г. врождённый паралич аддуктора гортани - наследственное заболевание, связанное с HLA-наследованием и нарушением продукции глюкозилазы, ген которой локализуется на хромосоме 6. Гены HLA - полиморфные локусы в геноме, кодируют поверхностные белки клеток, играющие роль в инициации иммунного ответа, наследуются по кондоминантному типу, то есть одну хромосому ребёнок получает от матери, а другую - от отца. Признаками синдрома являются умственная отсталость, утомление голоса с рождения с прогрессированием.

Врождённые парезы и параличи гортани могут быть обусловлены врождённой прогрессирующей миопатией периферического и центрального типа. У детей с детским церебральным параличом наблюдаются гипертонусные функциональные дисфонии. Другим этиологическим фактором параличей гортани у новорождённых является патология ЦНС (имеют тяжёлый клинический прогноз): недоразвитие ядер V, XI, XII пар черепных нервов, синдром Мебиуса, гидромикроцефалия, лейкодистрофия, энцефалоцеле, опухоль мозга.

Парезы и параличи гортани по причине врождённой кардиопатии, родовой травмы могут регрессировать самостоятельно в 50% случаев, так же как и изолированные параличи. У детей с двусторонним парезом гортани развиваются клинические признаки стеноза гортани, что нередко требует наложения трахеостомы. Врождённый паралич гортани клинически проявляется осиплостью, усиливающейся после плача, значительным ослаблением голоса. При эндоскопии видна голосовая щель, расположенная под углом к парализованной стороне, подвижность черпаловидного отдела ограниченна. Односторонние параличи гортани в 90% случаев ведутся консервативно. Крайне редко наблюдается самостоятельное разрешение двустороннего паралича гортани.

Диагностика параличей гортани у новорождённых проводится чаще всего с помощью фиброларингоскопа диаметром 2,9-3,2 мм с полем зрения 120°. Во время ларингоскопии необходим контроль за сердцебиением и дыханием. Новорождённым с массой тела менее 1500 г фиброскоп проводят через рот, с массой тела более 1500 г - трансназально с анестезией слизистой оболочки полости носа и подачей кислорода в другую половину носа со скоростью 2-3 л/мин.

Лечение врождённых двусторонних парезов и параличей гортани является сложной, часто многоэтапной, многолетней задачей, включающей как консервативные методы лечения, так и сложные реконструктивные хирургические вмешательства. Более того, в случаях множественных и синдромальных пороков лечение и реабилитация этих пациентов нередко требуют совместных усилий междисциплинарных бригад специалистов. Выбор тактики и стратегии лечения определяется индивидуально с учётом всех составляющих компонентов клинической картины порока гортани, наличия сопутствующей патологии, а также с учётом предыдущих хирургических вмешательств.

При двустороннем параличе гортани со стенозом гортани II степени используются следующие реконструктивные операции: хордаритеноидотомия, контр-алатеральная хордаритеноидотомия, многоэтапная ларинготрахеопластика с редрессацией печатки перстневидного хряща и стентированием в течение 3 мес, многоэтапная ларинготрахеопластика с постановкой рёберного аутотрансплантата в заднюю стенку гортани со стентированием в течение месяца, трахеостомия.

При стенозе гортани I степени и возрасте старше 4 лет целесообразен выбор хордаритеноидотомии. При стенозе гортани III степени и при наличии трахеосто-мы у ребёнка оптимальным выбором считается ларинготрахеопластика с постановкой рёберного аутотрансплантата в заднюю стенку гортани.

Некоторые синдромальные пороки гортани. Большей частью врождённые пороки гортани входят в состав врождённых и наследственных синдромов (≥25%): хромосомных, генных и в составе дизрупции. Изолированные ВПРГ составляют около 18%.

Нередко больные ВПРГ (с врождённой ларингомаляцией, врождённой мембраной гортани, с аномалией строения хрящей гортани, с подскладковой гемангио-мой, с кистой гортани) имеют иные пороки развития: ЦНС, костно-мышечной, сердечно-сосудистой систем, аномалии развития ушных раковин, пороки развития лица, аномалии соединительной ткани и врождённые опухолевидные образования кожи, трахеи, лёгких, атрезию ануса, мочеточников, поликистоз почек. Сочетание пороков развития органов нескольких систем, которые не индуцируют друг друга, у этих больных можно расценивать как множественные ВПР. Установление нозологической формы заболевания при его синдромальной форме - сложная задача для клинициста. Знание особенностей и биологической основы синдромального заболевания с врождённой патологией ЛОР-органов необходимо для выбора и проведения адекватных диагностических и лечебных мероприятий.

Так, известно, что у пациентов с синдромом Элерса-Данло IV типа (снижение и/ или отсутствие синтеза фибробластами кожи коллагена III типа), с пороками развития гортани или трахеи имеется повышенная хрупкость кровеносных сосудов, что существенно влияет на выбор тактики и техники хирургического вмешательства.

У пациентов с синдромом Вивера (вероятно, АР, сцепленное с полом наследование и АД наследование с вариабельной экспрессивностью, фенотип чаще мужской) и с синдромом Нунан [АД синдром множественных врождённых аномалий, при котором в 50% случаев обнаруживается мутация гена PTPN11 (12q24.13), кодирующего нерецепторную фосфотирозинфосфатазу SYP-2] отмечается склонность к формированию келоидных рубцов, что следует учитывать при возможной интубации трахеи и других вмешательствах.

Гипоплазия нижней челюсти и глоссоптоз у ребёнка с секвенцией Пьера Робена могут резко затруднить любые эндоскопические манипуляции и интубацию трахеи. У пациентов с хромосомными аномалиями, как правило, отмечаются дефекты иммунитета и регенерации, а у детей с моногенными формами порока может возникать более грубая деформация тканей после пластики, так как действие мутантного гена продолжается и после оперативного лечения, нарушая дальнейшее развитие тканей и процессы репарации. Именно поэтому в целях предупреждения возможных осложнений необходимо определять стратегию лечения пациентов с ВПРГ в соответствии с общими принципами лечебно-диагностической тактики, разработанной врачами-генетиками для детей с синдромальными и множественными пороками развития, изложенной в разделе «Введение» этой главы.

Диспластические дисфонии и аномалии анатомических структур гортани отмечаются при различных генетических синдромах, нередко сочетаются у детей с ВПР уха. Максимально выраженная патология гортани встречается при синдромах Тричера Коллинза (уменьшение, укорочение, отставание гортани в развитии, дистопия других органов шеи, выраженное смещение в сторону поражённого уха, с трудностью проведения ларингоскопии) и синдроме Голденхара (ригидность надгортанника, смещение гортани в сторону поражённого уха с труднообозримым вестибулярным отделом гортани, тихий, глухой голос), относящихся к челюстно-лицевым дизостозам с поражением производных первой-второй жаберных дуг и глоточных карманов.

Мандибуло-фациальный дизостоз Тричера Коллинза (Франческетти-Цвалена-Клейна) - определяется невозможностью проведения ларингоскопии из-за выстояния подъязычной кости, скрывающей вестибулярный отдел гортани. Врождённая пахионихия. Предполагается, что заболевание передаётся по наследству с вовлечением гортани, выражается стенозом гортани, обусловленным распространённым разрастанием гиперкератических образований на слизистой оболочке гортани, сочетанным с врождённой пахионихией.

Синдром кошачьего крика обусловлен геномной мутацией - частичной моносомией, развивающейся при делеции короткого плеча хромосомы 5 с ПЧ около 1:45 000. Симптомотология синдрома: слабый крик, похожий на мяуканье кошки, микроцефалия, умственная отсталость, микрогнатия, круглое лицо с деформацией черепа и короткой шеей с кожными складками, низкое расположение ушей. Нередко обнаруживаются порок сердца, сколиоз, волчья пасть и другие пороки развития. Гортань при этом с аномалиями в виде ларингомаляции, паралича голосовой связки, изменения формы и размера надгортанника, отсутствия ложных складок и морганиевых желудочков.

При синдроме компрессии безымянной артерии наблюдается сдавление трахеи и пищевода. С рождения отмечаются нарушения дыхания - стридор, кашель, апноэ, цианоз, потеря сознания. Эндоскопическая картина - выявляется сужение просвета трахеи за счёт пульсирующего выпячивания её правой стенки.

Синдром Поттер 1 - редкий, тяжёлый по симптоматологии, но типичный комплекс врождённых пороков, таких как почечно-лицевая дисплазия, со стороны верхних дыхательных путей - атрезия гортани, гипоплазия или агенезия лёгких. Синдром Аарскога-Скотта (системное наследственное нарушение структуры соединительной ткани), синдромы Элерса-Данло, Пьера Робена, болезнь Дауна и синдром Вивера, гипертелоризм, кожные множественные гемангиомы, гидроцефалия, врождённая патология мышечного тонуса и другие имеют в своём симпто-матологическом спектре ларингомаляцию, нарушения развития хрящей гортани, трахеомаляцию, подскладковую гемангиому, конгенитальную кисту, врождённую мембрану гортани.

Важно отметить, что фенотипическая вариабельность характерна для всех симптомов множественных врождённых, синдромальных и наследственных пороков развития.

Различные нозологические формы врождённой патологии гортани, клинические её феномены (атрезия гортани, стеноз гортани, врождённый стридор и др.) являются сложными, многофакториальными по своему происхождению видами патологии с различной по своей природе гистопатоморфологией, являясь результатом дисморфогенеза, дизрупции во время внутриутробного развития. Это обстоятельство объясняет множество существующих классификаций, которые анализируют в различных ракурсах данную, нередко жизненно угрожающую патологию у детей, а также объясняет сложность разработки единой стандартизации и систематизации ВПРГ.

Клиническая картина и лечение наиболее распространённых врождённых пороков развития гортани

Систематизация ВПРГ с учётом анатомо-морфологических изменений различных отделов и структур гортани и клинико-эндоскопической картины является полезной для практического применения: позволяет определить тактику, стратегию лечения ВПРГ как изолированных, так и синдромальных, имеющих те или иные определённые особенности.

ВПРГ подразделяют:

  1. по патоморфологии (органные, тканевые, нейрогенные, врождённые опухоли);

  2. по клинико-эндоскопической картине (ларингомаляция, врождённый паралич гортани, врождённый стеноз гортани, врождённые кисты гортани, гемангиомы, задняя расщелина гортани, лимфангиомы, редкие);

  3. по степени стеноза (I степень стеноза - до 50% просвета гортани, II степень стеноза - 51-70% просвета гортани, III степень стеноза - 71% просвета гортани и более).

Врождённые стенозы гортани являются клиническим проявлением наиболее распространённой формы тканевой дисгенезии, дисхронии гортани. По причинам возникновения подразделяются на эндоларингеальные (около 70%) [мембраны, кисты, сосудистые опухоли, парезы и параличи, хондромаляция вестибулярного отдела гортани, гипертрофия вестибулярных складок, анкилозы перстнечерпаловидных суставов, врождённая узость голосовой щели и подголосового отдела (дисгенезия перстневидного хряща), атрезии гортани и трахеи и др.] и экстраларингеальные (около 30%). К причинам последних относится сдавление гортани и трахеи извне гипертрофированной вилочковой или щитовидной железой, врождёнными кистами средостения или другими образованиями окружающих областей, а также в результате сердечно-сосудистых аномалий.

При врождённых стенозах гортани встречаются сочетанные поражения структур гортани с экстраларингеальными изменениями, а также стеноз гортани может быть обусловлен расстройством физиологических функций гортани вследствие нейрогенных нарушений дыхательного и глотательного центров.

Для оптимизации хирургической тактики при врождённых стенозах гортани выделяют органный, тканевый, смешанный типы. По протяжённости различают протяжённый (более 5 мм), мембранозный (до 5 мм). По локализации: подголосо-вой, голосовой, сочетанный. По объёму поражения/степени стеноза:

  • I - до 50% просвета подголосового отдела, до 2/3 длины истинных голосовых складок;

  • II - 51-70% просвета подголосового отдела, от 2/3 длины истинных голосовых складок до голосового отростка;

  • III - 71% просвета и более подголосового отдела, полное сращение истинных голосовых складок.

При диаметре кольца перстневидного хряща не менее 4 мм у доношенных детей и 3 мм у недоношенных такой вид врождённого порока гортани по мере роста гортани купируется, и необходимости в трахеотомии в 50% случаев не возникает.

В целях восстановления просвета гортани и в зависимости от возраста, отдела поражения, степени стеноза, его морфологии и протяжённости разработаны и применяются в настоящее время различные методы реконструктивной хирургии: одноили многоэтапные ларинго- и ларинготрахеопластики; открытым, комбинированным или эндоскопическим способом; с дилатационной последующей интубацией или со стентированием; с использованием одного или двух аутотрансплантатов рёберного хряща или с применением якореобразного эндопротеза.

При протяжённом стенозе подголосового отдела гортани III степени или органном стенозе II степени выполняется трахеотомия с последующей многоэтапной ларинготрахеопластикой открытым доступом с постановкой аутотрансплантата рёберного хряща в переднюю и заднюю стенки гортани в возрасте 4 лет. Выбор хирургической методики при соединительнотканных мембранах голосового отдела гортани будет зависеть от их толщины и объёма вовлечения в процесс голосовых складок. В этих случаях применяется эндоскопическая лазерная ларингопластика.

По показаниям, в зависимости от тяжести обструкции, при врождённом подголосовом стенозе производится переднее рассечение перстневидного хряща или применяется эндоскопическая лазерная ларингопластика.

Врождённые кисты гортани. Из других ВПРГ, приводящих к развитию респираторного дистресс-синдрома, наиболее часто встречаются врождённые кисты гортаноглотки. Относятся к тканевым врождённым порокам гортани, дисплазиям с частотой встречаемости около 2,00-3,49 на 100 000 новорождённых. Клинически кисты больших размеров гортани ярко выражены: характерны тяжёлый стридор, асфиксия и острая закупорка гортани, что нередко приводит к смерти. Клинические проявления врождённых кист гортани следующие:

  1. с преобладанием симптомов обструкции дыхательных путей;

  2. с преобладанием симптомов дисфонии или дисфагии;

  3. с преобладанием симптомов стридора.

Нередко врождённая киста гортани входит в синдромальные и множественные пороки развития, может ассоциироваться с ларингомаляцией. Вопросы этиопатогенеза врождённых кист гортани до настоящего времени ещё до конца не решены.

По морфологии различают истинные, дуктальные кисты (75%), саккулярные (24%), ложные (ларингоцеле). Выделяют следующие типы кист (по Forte V. et al., 2004): тип 1 - киста, не выходящая за пределы гортани, стенка кисты состоит только из эндодермы, этот вид кисты может быть прооперирован эндоскопическим методом; тип 2 - киста, выходящая за пределы гортани и требующая наружного доступа:

тип 2а - стенка кисты состоит только из эндодермы; тип 2б - стенка включает эндодермальные и мезодермальные элементы (эпителий, хрящ). По месту нахождения кисты выделяют три отдела гортани: вестибулярный, голосовой и подголосовой.

В целях диагностики кист применяются боковая рентгенография гортани, гибкая ларингоскопия, мультиспиральная КТ и МРТ гортани и шеи. Окончательный диагноз кисты гортани устанавливается прямой ларингоскопией (рис. 2-19, см. цв. вклейку) с одномоментной операцией с использованием микроскопа, эндоскопа, с фотодокументированием и видеозаписью, с последующим гистологическим исследованием операционного материала.

Лечение. Для эндоскопического удаления кист гортани используется широкий спектр современного хирургического инструментария, в том числе лазерного. Операцией выбора у пациентов с кистами гортани является эндоскопическая микрохирургия. Среди оперативных вмешательств разработаны следующие операции, выбор которых зависит от общего состояния, степени нарушения функции дыхания, вида, формы, локализации и размеров кист: адекватная марсупиализация, которая может быть выполнена трансорально с помощью микроножниц или путём транстиреоидной резекции; лазерная марсупиализация - хирургическая техника, цель которой - с помощью контактного лазера иссечь стенку полости и сформировать непрерывность поверхности; декортикация холодными инструментами представляет собой тканесберегающую технику - удаление крыши кисты с помощью гортанных микроинструментов с максимально возможным удалением стенок кисты; коагуляторная абляция - хирургическая техника, цель которой - разрушение, «выпаривание» стенок кисты, проводится с помощью монополярного коагулятора; декортикация холодными инструментами с последующей баллонной дилатацией; пункция и аспирация или разрыв кисты - это может обеспечить временное улучшение клинических проявлений, но редко обеспечивает полноценное лечение (рецидив - более 90%), может быть временной мерой, позволяющей выиграть время и избежать наложения трахеостомы.

Врождённые ларингоцеле, аэроцеле гортани. Относятся к ложным кистам. Представляют собой заполненное воздухом мешковидное образование в гортани, развивающееся из атоничных стенок желудочков гортани или из их отростков, являясь видом аномалий развития. Встречаются реже, чем врождённые кисты. Описаны единичные наблюдения мешотчатых образований - муколарингоцеле у новорождённых и детей до полутора лет. Стенка ларингоцеле является слизистой оболочкой саккулярного отростка. Они могут оставаться в границах хрящевой гортани (внутренние ларингоцеле) или распространяться через тиреоидную мембрану, проявляясь как образование шеи (комбинированные ларингоцеле).

Считается, что если в кистозное образование включены мезодерма и эндодерма, то можно эту кисту относить к врождённым, эмбриональным. Окончательный диагноз устанавливается на основании данных гистологического исследования. Прямая подвесная ларингоскопия является «золотым стандартом» диагностики кист гортани, особенно подсвязочного отдела гортани. Ларингоцеле и саккулярные кисты нередко протекают бессимптомно и нередко бывают случайной находкой при рентгенологическом исследовании не связанных с ними симптомов. Однако зачастую это образования в гортани могут вызывать обструкцию верхних дыхательных путей (особенно у новорождённых), хрипоту, дисфагию, одышку и дискомфорт в гортани. Симптомы, вызванные ларингоцеле, эпизодичны, потому что ларингоцеле периодически наполняется воздухом. Напротив, симптомы, вызываемые саккулярными кистами, постоянны. В целях дифференциальной диагностики проводят рентгенографию гортани в боковой проекции на вдохе и выдохе или КТ. КТ является предпочтительным исследованием для определения истинной причастности образования к гортани. Лечение ларингоцеле такое же, как и кист гортани.

Ларингомаляция характеризуется врождённой незрелостью элементов гортани, которая является наиболее распространённой формой тканевой дисгенезии, дисхронии по задержанному типу (около 70%). Клинический её феномен - инспираторный стридор. Механизмом инспираторного стридора является коллапс тканей преддверия гортани на вдохе, при этом струя воздуха с шумом проходит через суженное пространство гортани и ламинарное течение струи воздуха становится турбулентным и шумным. Эндоскопически выражается в виде западающих внутрь полости гортани надголосовых её структур.

Термин «ларингомаляция» был введён в 1942 г. и принят принципиально для обозначения врождённого стридора по механизму коллапса преддверия гортани на вдохе (Jacson C., Jacson C., 1942). Установлено, что клапанный механизм работы преддверия гортани на вдохе при ларингомаляции создаёт дополнительное отрицательное давление в грудной клетке, что продолжается последующей патогенетической цепочкой с нарушением работы желудочно-кишечного тракта (гастро-эзофагеальный рефлюкс), сердечно-сосудистой системы и может существенно сказываться на физическом развитии ребёнка.

Инспираторный стридор (встречается также при пороках развития гортани, хронических рубцовых стенозах, инородном теле гортани, острых воспалительных процессах) надо отличать от экспираторного стридора, который может возникать при патологии трахеобронхиального дерева - трахеомаляции, обструкции трахеи; от смешанного вида стридора (двухфазного стридора), а также от храпа, возникающего при патологии полости носа, мягкого и твёрдого нёба, разрастании аденоидной ткани глотки, патологии челюстно-лицевого скелета - при микрогнатии и макроглоссии (рис. 2-20, см. цв. вклейку).

Для того чтобы не допускать терминологической путаницы, необходимо помнить, что стридор - это не заболевание, а клинический симптом (шумное дыхание) патологии, приведшей к сужению магистральных дыхательных путей.

Часто ларингомаляция может входить в состав множественных ВПР и синдро-мальных заболеваний у детей, так как наибольшее количество пороков развития других органов и систем отмечается у пациентов с врождённым стридором.

Ларингомаляция может входить в синдромы Элерса-Данло, Пьера Робена (ПЧ - 1:12 000), Аарскога-Скотта, Вивера, а также встречается со множественными стигмами дизэмбриогенеза: диастазом прямых мышц живота, общей гипотонией, брахицефалией, с задержкой психомоторного развития, тимомегалией и др. Ларинготрахеомаляция вместе с аномалиями ушных раковин и носа наблюдаются при полных трисомиях в хромосомах 8,13 и 21, а также при частичных трисомиях и частичных моносомиях.

Примерно в 3/4 случаев ларингомаляции при исследовании обнаруживались, кроме спадания на вдохе структур гортани, дополнительные анатомические аномалии преддверия гортани: укорочение черпалонадгортанных складок, увеличение клиновидных хрящей, деформация надгортанника или избыток слизистой оболочки в черпаловидных областях.

Комплексное медико-генетическое исследование в семьях со случаями диспластической ларингомаляции позволило признать генетический характер этой патологии, моногенной формы с АД типом наследования, ПЧ - не менее 4%, а среди всех случаев врождённого стридора - не менее 40% случаев.

Ларингомаляция клинически почти всегда проявляется тотчас или вскоре после рождения ребёнка - спустя 2-4 нед, сопровождается характерным инспиратор-ным шумом, усиливающимся при возбуждении ребёнка, физическом напряжении, плаче, кашле или кормлении, нередко цианозом и удушьем. Инспираторный стридор может нарастать в течение нескольких месяцев и постепенно может исчезать к 12-24-месячному возрасту. Голос обычно сохранён. Ребёнок спит с открытым ртом, хотя дыхание мало затруднено. Общее состояние ребёнка при врождённом стридоре гортани может оставаться неплохим, и это является основной причиной недостаточного обследования и активного внимания к этой группы пациентов. Пациентам с такими симптомами, как врождённый стридор, дисфония, признаки обструкции, аспирации, рекомендуется активное комплексное обследование.

Причинами ларингомаляции могут быть анатомические особенности гортани, структурные нарушения хрящей гортани, а также недоношенность и нервно-мышечные нарушения. Для дифференциальной диагностики разных по своему происхождению патологических состояний - диспластической (около 42%) и нейрогенной ларингомаляции - необходимы консультации неонатолога, педиатра, невролога и медико-генетическое консультирование.

Патогенез ларингомаляции сложный, многокомпонентный и включает нарушения многих органов с возможным формированием отсроченных хронических состояний - патологию бронхолёгочной системы и сердечно-сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта (гастроэзофагеальный рефлюкс), а также состояние хронической гипоксии.

Активные исследования этой патологии установили, что в случаях с невыраженным стридором (шум при дыхании тихий или эпизодический), но имеющих такие симптомы, как обструктивное ночное апноэ, задержка физического и психомоторного развития, рецидивирующие стенозы гортани, частые срыгивания и симптомы аспирации, необходимо исключать ларингомаляцию и другие заболевания гортани, такие как двусторонний парез гортани, задняя расщелина, киста, врождённый стеноз гортани, синдром кошачьего крика, а также приобретённые - рубцовый стеноз гортани, острый стеноз гортани. Дифференциальную диагностику проводят со стенозом гортани и трахеи, обусловленным тимомегалией.

Тяжесть течения врождённого стридора гортани должна оцениваться объективно и комплексно: психомоторное и физическое развитие ребёнка, состояние дыхательной, сердечно-сосудистой систем и пищеварительного тракта, а также исследование кислотно-основного равновесия крови (около 98% детей находятся в состоянии хронической гипоксии).

Системно описаны три основных типа ларингомаляции, которые имеют различия в проявлении клинических симптомов, эндоскопической картине и в применении соответствующих вариантов супраглоттопластики при её необходимости.

«Золотой стандарт» диагностики ларингомаляции - фиброназофаринголарин-госкопия без наркоза (примерно в 90% случаев). Регулярное выявление во время эндоскопии расширения гортаноглотки позволило найти объективные деформации контуров глотки (патологический «воздушный треугольник», а также патологический «передний карман» глотки - фаза вдоха) на рентгенограмме шеи в боковой проекции. Рентгенография шеи в боковой проекции - простой, доступный, малоинвазивный и высокоинформативный (98%) метод диагностики ларингомаляции.

У большинства детей ларингомаляция может разрешиться самопроизвольно. Показаны активное наблюдение, периодический эндоскопический контроль и паллиативная терапия: витамин D, хлорид кальция, ультрафиолетовое облучение, противорефлюксная терапия.

Основными показаниями к хирургическому лечению являются гипоксия, выраженная задержка психомоторного и физического развития, частые срыгивания, поперхивания, ночное апноэ, аспирации, рецидивирующие стенозы гортани. Абсолютными показаниями к супраглоттопластике являются лёгочное сердце и/или лёгочная гипертензия, сформированная воронкообразная грудь, дыхательная недостаточность, гиперкапния, гипоксия (pO2 <63 мм рт.ст., pCO2 >40 мм рт.ст.). При тяжёлом течении с выраженной обструкцией и дисфагией производят щадящую надскладочную ларингопластику с использованием СО2 -лазера, а также хиомандибулопексию, эпиглоттопластику (эффективность лечения - 98% тяжёлых случаев врождённого стридора). Трахеотомия является крайним вариантом экстренной помощи при развитии обструкции верхних дыхательных путей. Несмотря на постепенное купирование к 2 годам ларингомаляции, у детей могут сохраняться остаточные деформации гортани (срок наблюдения составлял более 10 лет).

Расщепление задней стенки гортани по средней линии. Тяжёлый ВПРГ. По патоморфологии относится к органным порокам развития гортани, персистенции. При этом врождённом пороке гортани клинически преобладают явления асфиксии, стридорозного дыхания, дисфагии и аспирационной пневмонии, что вызывает необходимость раннего оперативного вмешательства. Первой задачей при ведении детей с задней расщелиной гортани являются коррекция дисфагии, аспирации и санация лёгких.

Различают три степени расщелины гортани (см. рис. 2-16). В случае расщелины I степени возможно проведение консервативной терапии аспирационного синдрома. Назначают антирефлюксные смеси, прокинетики, особый режим кормления, при необходимости переходят на зондовое питание. При наличии задней расщелины гортани II или III степени наряду с консервативной терапией часто бывает необходимым наложение трахеостомы для санации трахеобронхиального дерева. При гастроэзофагеальном рефлюксе нередко возникает необходимость наложения гастростомы с фундопликацией, выполнение которой требует привлечения абдоминальных хирургов. Особенно сложно бывает деканюлировать детей даже после реконструктивных вмешательств с сопутствующими серьёзными нарушениями других органов и систем, то есть синдромальных больных. Примером может служить описанное сочетание синдрома Денди-Уокера с задней расщелиной гортани, когда даже перспектива деканюлизации практически была маловероятна.

Лечение. Ларингопластику при расщелинах задней стенки гортани и трахеи выполняют в раннем возрасте, так как состояние ребёнка при этой патологии тяжёлое и опасно своими грозными осложнениями.

  • I способ пластики гортани и трахеи - открытым доступом (фаринготомия и эзофаготомия), дефект задней стенки формируют из двух выкроенных листков слизистой оболочки, сшивая слизистую оболочку так, чтобы листки её перекрывали друг друга.

  • II способ заключается в пластике передней стенки пищевода через просвет гортани и трахеи с использованием слизистой оболочки гортани и трахеи. Заднюю стенку гортани и трахеи оставляют разделённой, в просвет гортани и трахеи вводят интубационную трубку на 2-3 нед.

  • III способ пластики - эндоскопический с использованием хирургического лазера, показан при I и II типе расщелины задней стенки гортани и трахеи. Края дефекта рассекают на всём протяжении, затем ушивают двумя рядами узловых швов снизу вверх.

ВПР гортани и трахеи остаются до сих пор сложной медицинской проблемой, являясь редко встречающейся патологией в общем списке врождённых заболеваний ЛОР-органов. У большинства пациентов могут быть отнесены к множественным неуточнённым порокам или входить в состав некоторых врождённо-наследственных синдромов. Значение ВПРГ в детской практике не вызывает никакого сомнения, так как эта патология нередко является определяющей в сохранении жизнеспособности как новорождённого, так и в последующие периоды жизни ребёнка. Неосведомлённость в диагностике, клинической картине, в определении стратегии, тактики лечения и реабилитации практических врачей зачастую приводит к неоправданно активной или, наоборот, консервативной тактике ведения этих сложных по своему состоянию пациентов, что может вызвать тяжёлую, иногда пожизненную инвалидизацию больного.

Важно отметить, что при лечении пациентов с врождёнными пороками развития гортани, тем более входящих в синдромальный комплекс, часто необходимо активное участие высокоспециализированной междисциплинарной врачебной бригады, оснащённой новейшей специальной медицинской техникой и слаженно работающей в преемственном алгоритме.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Андреева Е.Н., Бортновская Н.П., Криволапов О.В. Пренатальная диагностика редких врождённых пороков и синдромов. XXIV. Атрезия гортани, тип III // Пренатальная диагностика. 2008. Т. 7, № 4. С. 283-286.

  2. Богомильский М.Р., Разумовский А.Ю., Митупов З.Б. Диагностика и хирургическое лечение хронических стенозов гортани у детей : руководство. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007. 80 с.

  3. Богомильский М.Р., Гаращенко Т.И., Онуфриева Е.К. Эндоскопическое применение хирургических лазеров при стойких обструктивных процессах в гортанной части глотки, гортани и трахеи у детей // Вестник оториноларингологии. 1999. № 1. С. 39-41.

  4. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. Москва : ГЭОТАР - Медиа. 2007. 576 с.

  5. Жученко Л.А. Современная концепция и инновационные алгоритмы пренаталь-ной диагностики в рамках нового национального проекта Минздрава России и социального развития РФ «Пренатальная (дородовая) диагностика нарушений развития ребёнка» // Российский вестник акушера-гинеколога. 2011. № 11 (1). С. 8-12.

  6. Захарова М.Л., Павлов П.В. Врождённые пороки развития гортани у детей, опыт Санкт-Петербургского государственного медицинского педиатрического университета // Российская оториноларингология. 2017. Т. 86, № 1. С. 31-35.

  7. Захарова М.Л., Павлов П.В. Врождённый стридор: алгоритм диагностики : учеб.-метод. посо-бие. СПб.: Издание СПб. ГПМУ, 2018. 126 с.

  8. Захарова М.Л., Павлов П.В. Оптимизация лечебно-диагностической тактики при врождённых пороках развития гортани у детей // Детская медицина Северо-Запада. 2018. Т. 7, № 1. С. 124.

  9. Павлов П.В., Захарова М.Л., Корниевский Л.А. Современные аспекты ларинго-трахеальной реконструкции у детей // Педиатр. 2017. Т. 8, № S. С. М251.

  10. Петруничев А.Ю., Новик Г.А., Цветков Э.А. Врождённый стридор гортани: диагностика и лечение // Педиатрическая фармакология. 2011. Т. 8, № 1. С. 78-82.

  11. Руководство по неотложной помощи при заболеваниях уха и верхних дыхательных путей / под ред. А.И. Крюкова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013 ; 368 с.

  12. Цветков Э.А. Пороки гортани и трахеи у детей. СПб.: Сотис-Лань, 1999. 128 с.

  13. Asian H., Ekiz A., Acar D.K., et al. Prenatal diagnosis of congenital high airway obstruction syndrome (CHAOS). Five case report // Med. Ultrason. 2015. Vol. 1. P. 115-118.

  14. Benjamin, B., & Inglis, A. (1989). Minor Congenital Laryngeal Clefts: Diagnosis and Classification. Annals of Otology, Rhinology & Laryngology, 98, P. 417-420.

  15. Forte V., Fuoco G., James A. A new classifi cation system for congenital laryngeal cysts // Laryngoscope. 2004. Vol. 114, N 6. P. 1123-1127.

  16. Jackson C., Jackson C. Diseases and injuries of the larynx. New York: MacMillan. 1942. P. 63-69.

  17. Paladini D., Volpe P. Ultrasound of congenital fetal anomalies. Differential diagnosis and prognostic indicators. 2-nd edition. CRS Press, 2014. P. 233-267.

  18. Philippe Monnier. Pediatric Airway Surgery: Management of Laryngotracheal Stenosis in Infants and Children. DOI: 10.1007/978-3-642-13535-4 Springer 2011.

  19. Saadai P., Jelin E.B., Nijagal A., et al. Long-term outcomes after fetal therapy for congenital high airway obstructive syndrome // J. Pediatr. Surg. 2012. Vol. 47 (6). P. 1095-1100.

  20. Smith Bain A.D. Congenital atresia of the larynx. A report of nine cases // The Annals of Otology, Rhinology, and Laryngology. 1965. Vol. 74. P. 338 - 349. DOI: 10.1177/000348946507400205.

  21. Whitten C.E. 10 Common Pediatric Airway Problems-And Their Solutions // Anesthesiology News. AUGUST 20, 2019. www.anesthesiologynews.com >

  22. Zoumalan R., Maddalozzo J., Holinger L.D. Etiology of stridor in infants // Ann. Otol. Rhinol. Laryngol. 2007. Vol. 116, N. 5. P. 329-334.

РАЗДЕЛ I МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ЛОР-ОРГАНОВ У ДЕТЕЙ

Глава 3. Диагностика обонятельных нарушений

Е.Ю. Радциг Нарушение способности человека ощущать и дифференцировать запахи, воздействующие на его обонятельный анализатор, проявляется рядом характерных признаков и объединяется термином «дизосмия». Диагноз дизосмии ставят на основе анализа жалоб больного, многопланового объективного обследования, включающего эндоскопию полости носа и носоглотки, рентгенологическое исследование ОНП, оценку обонятельной функции. Существенную роль в диагностике обонятельных нарушений отводят результатам риноскопии с тщательным изучением состояния обонятельной зоны, оценке носового дыхания. При необходимости осуществляют рентгенографию черепа, томографию клиновидной пазухи и ситовидной пластинки, КТ, исследование вкуса, выполняют электроэнцефалографию, обследование гастроэнтерологом, психоневрологом, стоматологом. Исследование обонятельной функции (общая оценка обоняния, определение характера и степени дизосмии) проводят с помощью субъективных и объективных методов исследования обоняния (ольфактометрии).

Обоснование

Измерение силы обоняния позволяет судить о качественном или количественном нарушении обоняния, оценить разнообразные влияния на него различных заболеваний носа. Это особенно важно перед проведением ринологических операций и для оценки их результатов, для диагностики перцептивных расстройств обоняния, при профессиональном отборе, медицинской экспертизе, так как нередко определяют невыявленное нарушение обоняния у пациентов с заболеваниями носа. Выявление уже имеющейся гипоили аносмии даёт возможность избежать претензий, что эти нарушения были вызваны операцией.

В зависимости от того, какая информация необходима, можно проводить специфические тесты для определения различных аспектов обонятельной системы. Для ринологии количественная оценка чувства обоняния важна, так как гипо- и аносмия - частые симптомы при заболеваниях носа, таких как аллергический ринит или хронический риносинусит, в связи с нарушением восприятия запаха. Намного труднее измерить качественные расстройства, так называемые дизосмии (паросмии, какосмии).

Цель

Исследование функции обонятельного анализатора может использоваться для диагностики перцептивных расстройств обоняния, перед проведением ринологических операций и для оценки их результатов.

Показания

Оценка результатов проводимой терапии, диагностика перцептивных расстройств обоняния и патологии передней черепной ямки, оценка профессиональной пригодности.Говоря о методах оценки обонятельной функции/дисфункции, выделяют три типа, таких как:

  • субъективная (пациент сам оценил состояние обоняния);

  • психофизическая обонятельная оценка;

  • обонятельная оценка с использованием электрофизиологических исследований или МРТ.

Субъективные методы оценки обоняния: методика, интерпретация результатов

Среди субъективных методов обычно применяют обонятельную самооценку, скрининговые тесты и измерение порога ощущения для числового выражения гипо- и аносмии. Методы качественного типа: тесты на идентификацию запаха и оценка различительной способности.

Исследование обоняния включает приготовление, доставку пахучего вещества к обонятельной зоне и оценку реакции обонятельного анализатора.

Субъективные методы обследования часто используют в практике, так как их можно провести легко и быстро у пациента, который способен отвечать на вопросы. Разработано несколько сертифицированных скрининговых методов обследования обоняния, которые могут быть проведены как врачом, так и пациентом у себя дома. Для того чтобы получить общее представление о множестве различных методов исследования обоняния, их можно разделить на три категории (табл. 3-1).

pic 0020
Таблица 3-1. Субъективные методы оценки обоняния

Обонятельная самооценка полезна, но ненадёжна, часто не выявляется значимая корреляция между ней и данными психофизического тестирования [1], допустимо её использование при диагностике или в оценке результатов лечения, но лучше в сочетании с более объективными методами, например психофизическими или электрофизиологическими.

Психофизические методы оценки обоняния

Скрининговые методы исследования обоняния созданы так, что они могут лишь определить, есть ли у пациента нарушение обоняния или нет. В клинической практике чаще всего используют субъективные методы. Простейший способ исследования - применение набора пахучих веществ, для которого достаточно иметь стандартный набор из 4-6 пахучих веществ в герметичных флаконах.

Необходимо проводить исследование для каждой ноздри отдельно, чтобы определить, является ли нарушение одноили двусторонним (латерализованный скрининг). У детей исследование проводят с использованием турунд или ватных шариков, смоченных различными одорантами, запах которых обязательно должен быть знаком испытуемому. Начиная с самой меньшей концентрации, больному поочерёдно предлагают одорант (-ы) на расстоянии 1 см от исследуемой половины носа. После одного обычного вдоха исследуемый должен ответить, ощутил ли он запах, и охарактеризовать его.

Разведение пахучего вещества, при котором больной ощущает запах, характеризует порог восприятия запаха, а разведение, позволяющее распознать или охарактеризовать запах, - порог распознавания запаха. В зависимости от способности обонятельного анализатора распознавать различные запахи выделяют четыре степени гипосмии:

  • I (слабый запах) - 0,5% раствор уксусной кислоты;

  • II (средний запах) - чистый винный спирт;

  • III (сильный запах) - настойка валерианы;

  • IV (очень сильный запах) - нашатырный спирт.

Перечень психофизических обонятельных тестов, используемых в научных исследованиях и/или клинических условиях, довольно обширен (Sniffin' Sticks, Connecticut Chemosensory Clinical Research Center Test, University of Pennsylvania Smell Identification Test, Smell Diskettes Test, Cross-Cultural Smell Identification Test, San Diego Odor Identification Test, Scandinavian Odour Identification Test, Scandinavian Odour Identification Test, Smell Threshold Test, Olfactory Perception Test, Snap & Sniff Olfactory Test System, Open Essence, Odourized Marker Test), но ни одной нашей отечественной методики не упоминается. Учитывая диагностическую полезность оценки нескольких аспектов обоняния в сочетании с очевидной индивидуальной ценностью порогового тестирования, предлагается [1], чтобы комплексная оценка обоняния в идеале включала пороговое тестирование и тест надпороговой функции, например идентификацию. Рекомендуется обязательно сопоставлять полученные данные с нормативными значениями для конкретного психофизического теста. В качестве обонятельного скрининга предлагается [1] использовать Sniffin' Sticks, состоящий из 12 одорантов, оптимально - вместе со скринингом вкусовой функции (сладкий, солёный, кислый, горький).

Упоминается и оценка обонятельной дисфункции у детей, в том числе и в возрасте до 5 лет (с использованием «Колеса запаха» или педиатрической версии Sniffin' Sticks), в отечественной литературе подобные данные не нашлись. Описываются единичные авторские модели ольфактометров для детей, рассматриваемые пока как экспериментальные образцы.

Количественные тесты (одориметрия) обонятельной функции оценивают порог обоняния определённых запахов (самая низкая концентрация пахучего вещества, которая может быть обнаружена исследуемым в данный момент), измеряя степень нарушения восприятия запахов. Порог распознавания (концентрация пахучего вещества, которая позволяет не только ощутить, но и узнать запах) будет несколько выше, чем порог обоняния. Приборы, предназначенные для определения данных порогов, называются ольфактометрами.

Существуют два основных метода ольфактометрии: прямой и непрямой. При прямом способе измеряют количество пахучего вещества, необходимое для того, чтобы вызвать обонятельное ощущение. При непрямом способе определяют количественные показатели интенсивности раздражителя, например времени восприятия запаха, концентрации пахучего вещества в растворе и т.п. Выделяют два основных вида ольфактометров: с активным вдохом, когда через вставленные в нос оливы пациент втягивает воздух, который предварительно проходит через сосуд, где насыщается пахучим веществом (показания в этом случае зависят от силы принюхивания), и с принудительным вдуванием пахучей смеси.

В практических условиях количественное исследование обоняния обычно проводят с помощью большого набора пахучих веществ, когда из исходной концентрации пахучего вещества, которая принимается за единицу, готовят растворы различной концентрации.

Наряду с определением порога обоняния в дифференциальной диагностике нарушений обоняния применяют исследование адаптационного процесса в обонятельном анализаторе - ольфактоадаптометрию. Утомление обонятельного анализатора развивается при длительном, беспрерывном раздражении его пахучим веществом. Время, спустя которое пациент перестаёт воспринимать пороговую дозу пахучей смеси, определяет время адаптации. После прекращения воздействия пахучего вещества деятельность обонятельного анализатора восстанавливается. Начало восприятия пациентом установленной ранее пороговой дозы пахучего вещества определяет время реадаптации.

Качественные тесты обоняния используют для оценки широкого спектра качественных обонятельных нарушений и выяснения способности воспринимать и различать запахи. Широкое распространение для качественной характеристики обоняния нашёл метод В.И. Воячека (1934), основанный на использовании веществ с запахами возрастающей крепости, раздражающих преимущественно ольфакторную и тригеминальную чувствительность (табл. 3-2). Однако этот метод, даже при условии абсолютно правильного выполнения, имеет ряд недостатков, так как узнать запахи, даже очень знакомые, для многих пациентов нередко оказывается неразрешимой задачей.

pic 0021
Таблица 3-2. Классификация пахучих веществ в зависимости от их рецепторной направленности

Оценка состояния тройничного нерва. В дополнение к обонятельным волоскам в слизистой оболочке полости носа есть и окончания тройничного нерва. Они нужны для определения тактильных ощущений, боли и изменения температуры. Использование специальных одорантов с компонентом, раздражающим тройничный нерв, возможно для оценки его состояния (см. табл. 3-2), некоторые авторы описывают это как качественно-количественный метод исследования обонятельной функции.

Факторы, влияющие на результат

Нужно отметить, что порог обоняния даже у здоровых людей в течение суток весьма вариабелен и зависит от различных причин: эмоционального состояния, состояния полости носа в конкретный момент. Влияет на результат исследования и то, был ли испытуемый предупреждён о характере запаха, знал ли его раньше, поэтому для получения более точных данных и был предложен количественный метод.

Альтернативные методы

Объективные методы обследования. Регистрацию различных безусловных рефлексов и реакций ЦНС после воздействия раздражителя относят к объективным методам, она удобна в использовании в педиатрической практике. К объективным методам ольфактометрии относят регистрацию рефлекторных явлений после раздражения рецепторов (регистрация обонятельно-зрачкового, обонятельно-респираторного рефлексов, реакций сердечно-сосудистой системы и др.) и электрофизиологические методы.

Объективные электрофизиологические исследования включают:

  • электроэнцефалографию;

  • электроольфактометрию (запись потенциала через электрод, контактирующий с обонятельным эпителием);

  • функциональную визуализацию, которая включает позитронно-эмиссионную томографию;

  • функциональную МРТ.

Недостатком позитронно-эмиссионной томографии является использование радиоактивных изотопов. Оба метода оценивают изменения мозгового кровотока в ответ на стимулы и, как правило, используются для исследовательских целей. Электроэнцефалография может быть полезна для медико-правовой экспертизы. Широкое практическое использование объективной электроэнцефалографической ольфактометрии невозможно из-за технических трудностей, поэтому повсеместно применимы в клинической практике субъективные методы ольфактометрии, основанные на ответах пациента.

Вкус и запах - независимые друг от друга чувства, но зачастую провести между ними черту только на основании анамнеза и жалоб пациента бывает затруднительно. Поскольку изолированные нарушения вкуса встречаются крайне редко, можно сразу провести простое исследование, чтобы исключить такой диагноз. Вкусовую чувствительность определяют с помощью специальных растворов с разными вкусами, как то: солёный, кислый, горький, сладкий, что даёт возможность обнаружить отсутствие восприятия одного из них. Потеря или нарушение вкуса могут быть различной степени тяжести (табл. 3-3).

pic 0022
Таблица 3-3. Типы нарушения вкуса

Дифференциально-диагностический алгоритм

Основные дифференциально-диагностические критерии дизосмий представлены в табл. 3-4.

pic 0023
Таблица 3-4. Дифференциальная диагностика основных групп приобретённых расстройств обоняния

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Hummel T., Whitcroft K.L., Andrews P. et al. Position paper on olfactory dysfunction // Rhinology. Vol. 54. Suppl. 26. DOI: 10.4193/Rhin16.248.

  2. Davidson T.M., Murphy C. Rapid clinical evaluation of anosmia // Archives of Otolaryngology Head Neck Surgery. 1997. Vol. 123. P. 591-594.

  3. Simmen D., Briner H.R. Olfaction in rhinology - methods of assessing the sense of smell // Rhinology. 2006. Vol. 44. P. 98-101.

  4. Toledano A., Gonzalez E., Rodriguez G., Galindo N. The validity of CCCRC test in patients with nasal polyposis // Rhinology. 2007. Vol. 45. P. 54-58.

Глава 4. Методы исследования слуха

Я.М. Сапожников, И.В. Рахманова

Предисловие

Проблема диагностики и лечения тугоухости и глухоты была и остаётся актуальной как в медицинском, так и в социальном отношении.

Особое значение она имеет в детской отиатрии, так как от состояния слуха ребёнка зависит развитие второй сигнальной системы, то есть речи.

Судьба тугоухого или глухого ребёнка может быть различной. Она определяется такими факторами, как возраст, в котором произошло нарушение слуховой функции, срок обнаружения дефекта, степень понижения слуха и правильность оценки потенциальных возможностей остаточной слуховой функции, а при прочих равных условиях - своевременностью начала мероприятий, направленных на мобилизацию остаточных функциональных возможностей пострадавшего слухового анализатора.

Число детей и подростков с нарушениями слуха в РФ составляет в настоящее время 1,3 млн человек.

Не получая адекватной акустической информации, человек воспроизводит в своей речи недостатки слуха. При больших степенях двусторонней тугоухости и глухоте наблюдается феномен сенсорной депривации. Депривация - лишение сенсорной информации в определённый период созревания интегративных связей головного мозга. Она может привести к невосполнимым потерям в будущем в способности к восприятию данной сенсорной информации. Критический возраст по развитию речи - первые 2-3 года жизни ребёнка. Своевременный и правильный диагноз даёт возможность как можно раньше приступить к реабилитации слуха и интеграции ребёнка в речевую среду. При задержке в формировании речи вторично происходит задержка в развитии интеллекта.

Считается, что на каждые 1000 физиологических родов приходится рождение одного глухого ребёнка. У 2-4% новорождённых, нуждающихся в интенсивной терапии, имеются глухота или выраженные нарушения слуха.

Отсутствие или недостаточность объёмов своевременной диагностики нарушений слуха у таких больных, особенно у детей, ведёт к развитию сенсорной депривации и вследствие этого к инвалидизации больных. Это определило необходимость и актуальность внедрения системы раннего выявления нарушений слуха, начиная с периода новорождённости (так называемого аудиологического скрининга), и последующих диагностических мероприятий с дальнейшей адекватной реабилитацией (медицинской, сурдопедагогической, психологической и социальной).

Повсеместное внедрение программы аудиологического скрининга новорождённых (на уровне родильных домов, начиная с первых дней жизни новорождённых) является одним из ключевых аспектов адекватной реабилитации пациентов с тугоухостью и глухотой.

Проведение аудиологического скрининга обеспечивает возможность раннего выявления и реабилитации детей с нарушениями слуха.

Психофизические методы исследования слуха

ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ АУДИОМЕТРИЯ

Перед проведением любого исследования слуха следует собрать тщательный анамнез и осмотреть ЛОР-органы. Сбор анамнеза предусматривает определение связи снижения слуха с перенесёнными инфекционными заболеваниями, с применением ототоксических антибиотиков (аминогликозидов), перенесёнными острыми и хроническими воспалительными заболеваниями уха, черепно-мозговыми травмами, наличием факторов риска по тугоухости и глухоте (при обследовании новорождённых и детей раннего возраста) и т.д. При осмотре ЛОР-органов необходимо провести отоскопию и при необходимости туалет наружных слуховых проходов. Следует уделить внимание сопутствующей патологии носа и носоглотки.

РЕГИСТРАЦИЯ БЕЗУСЛОВНО-РЕФЛЕКТОРНЫХ РЕАКЦИЙ

Синоним

Регистрация безусловного ориентировочного рефлекса.

Обоснование Приборы, используемые для регистрации безусловно-рефлекторных реакций, дёшевы и не требуют подключения к сети; длительность исследования минимальна (до 5 мин); тестируют частотно-специфичную поведенческую реакцию на звуки.

Цель

Получение ориентировочных данных о состоянии слуха у детей с факторами риска по тугоухости и глухоте.

Показания

У новорождённых и детей раннего возраста нарушение слуха носит главным образом нейросенсорный характер (наследственная и врождённая глухота и тугоухость).При определении показаний к исследованию слуха у детей этой возрастной группы следует учитывать факторы риска по тугоухости и глухоте:

  • неблагоприятное течение беременности - токсикоз, угроза выкидыша и преждевременных родов, резус-конфликт матери и плода, гестозы, опухоли матки, заболевания матери во время беременности [краснуха, грипп, острая респираторная вирусная инфекция (ОРВИ), цитомегаловирусная инфекция], приём матерью ототоксичных антибиотиков, алкогольная и иная интоксикация, воздействие радиации;

  • патологические роды - преждевременные, стремительные, затяжные, наложение щипцов, кесарево сечение, частичная отслойка плаценты, ягодичное и тазовое предлежание и другая патология, приводящая к асфиксии и внутричерепной травме плода;

  • патология раннего неонатального периода - гипербилирубинемия (билирубин свыше 200 мкмоль/л), связанная с гемолитической болезнью новорождённых, недоношенность, масса тела до 1500 г, ВПР (в том числе ЛОР-органов);

  • факторы риска раннего детства - сепсис, лихорадочные заболевания после родов, вирусные инфекции (краснуха, ветряная оспа, корь, паротит, коклюш, скарлатина, грипп), менингоэнцефалит, осложнения после прививок, болезни ЛОР-органов, черепно-мозговые травмы, применение ототоксичных антибиотиков, наркоз;

  • наследственная патология - у 35-50% новорождённых тугоухость и глухота наследственного происхождения, причём у 1/3 из них они носят синдромальный характер (сочетаются с другими аномалиями).

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Отоскопия, при необходимости - туалет наружных слуховых проходов.

Методика исследования и последующий уход

Для исследования используют прибор звукореактотест.

Данный прибор рекомендуется применять в тех медицинских учреждениях, где нет необходимой для объективных исследований аппаратуры.

Исследование необходимо проводить в звукозаглушённом помещении. У новорождённых исследование лучше проводить в стадии лёгкого сна (за 1 ч до кормления или 1 ч после), используя шум интенсивностью 90 дБ УЗД (интенсивность, обозначенная на звукореактотесте, достигается при расположении прибора на расстоянии 10 см от уха в режиме автоматического прерывания сигнала). Частота предъявления сигнала - 3 Гц. Ребёнка необходимо уложить на твёрдый матрас таким образом, чтобы голова лежала свободно и прямо, а руки и ноги оставались свободными. Следует помнить, что новорождённому трудно поворачивать голову с одной стороны на другую, так как ему мешает затылочный бугорок. Именно поэтому после каждого поворота головы на звук необходимо вновь уложить голову ребёнка на затылок. Исходя из того что большинство детей чаще реагируют на звук правым ухом (правши), тест следует проводить начиная со стимуляции правого уха, а затем - левого. У детей раннего возраста иногда отмечают исчезновение ответа на часто повторяющиеся стимулы, поэтому целесообразно ограничивать количество предъявлений стимула до 2-3 и увеличивать время межстимульного интервала. Реакцию считают положительной, если ребёнок 3 раза отвечает на звук одной или несколькими из указанных выше реакций.

Проверку слуха можно проводить, расположив ребёнка на коленях у матери, звукореактотест лучше располагать позади ребёнка, предотвращая зрительное внимание. Второй человек должен сидеть перед ребёнком и наблюдать за его реакциями в период стимуляции. В этом возрасте у детей происходит становление способности локализовать звук, поэтому дети в возрасте 4-6 мес реагируют на звук поворотом головы и глаз в сторону источника звука независимо от его расположения, но эта реакция имеет скрытый период в несколько секунд. У детей в возрасте старше 7 мес двигательная реакция характеризуется относительной быстротой.

Получив положительный ответ на шум интенсивностью 90 дБ УЗД, можно предъявить шумовой сигнал интенсивностью 65 дБ УЗД. Описанная методика исследования слуха с помощью «Колибри» может быть использована и у детей старше 9-10 мес, но им следует предъявлять как шумовые сигналы, так и тональные посылки частотой 500, 1000, 2000 и 4000 Гц и интенсивностью 90, 65, 40 дБ УЗД в непрерывном режиме. В этом возрасте дети реагируют на звуковые стимулы быстрым поворотом головы в сторону источника звука.

Интерпретация результатов

В случае односторонней потери слуха ребёнок реагирует только в сторону здорового уха независимо от расположения источника звука.

При подозрении на снижение слуха ребёнка направляют в сурдологопедический центр (кабинет) на аудиологическое исследование объективными методами.

Операционные характеристики

Наиболее информативные и легко регистрируемые безусловно-рефлекторные реакции:

  • мигание век;

  • симптом Моро - экстензия тела и обнимающие движения рук;

  • замирание тела или застывание ребёнка;

  • движение конечностей, разведение рук и ног в стороны;

  • поворот головы к источнику звука или от него;

  • гримаса лица (нахмуривание бровей, зажмуривание глаз);

  • сосательные движения;

  • пробуждение спящего ребёнка в сочетании с лёгкой дрожью всего тела;

  • изменение ритма дыхания;

  • широкое открывание глаз.

В табл. 4-1 указаны приблизительные уровни сигналов, необходимые для вызывания безусловно-рефлекторных реакций у детей разного возраста.

pic 0024
Таблица 4-1. Уровни звуковых сигналов, необходимые для вызывания безусловно-рефлекторных реакций у детей разного возраста (по Northern J., Downs M., 1978)

Факторы, влияющие на результат

Перед началом исследования слуха у детей в возрасте 4-6 мес необходимо понаблюдать за ребёнком для уточнения особенностей его поведения. Важное условие - исключение причин, вызывающих беспокойство ребёнка (ощущение голода или переедание, наличие газов, давление в сфинктере), которые могут приводить к ошибочной диагностике.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Регистрация вызванной отоакустической эмиссии (ВОАЭ), регистрация слуховых вызванных потенциалов (СВП).

ИССЛЕДОВАНИЕ СЛУХА В СВОБОДНОМ ЗВУКОВОМ ПОЛЕ

Это исследование после появления объективных методов практически не проводится.

ИССЛЕДОВАНИЕ СЛУХА С ПОМОЩЬЮ ШЁПОТНОЙ И РАЗГОВОРНОЙ РЕЧИ

Синоним

Акуметрия.

Обоснование

Получение ориентировочных данных о состоянии слуха на амбулаторном приёме, при проведении массовых профилактических осмотров и т.п.

Цель

Ориентировочное исследование слуха.

Показания

Острые и хронические заболевания уха, подозрение на нарушения слуха у ребёнка, факторы риска по тугоухости и глухоте, задержка речевого развития, дефекты речи.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - промывание серных пробок, предварительный инструктаж пациента.

Методика и последующий уход

Как и у взрослых, в отношении детей сохраняет своё значение метод общей ориентации в состоянии слуха по восприятию шёпотной и разговорной речи. Само собой разумеется, что возраст, с которого такое исследование можно считать применимым, определяется развитием у ребёнка речевой функции. Однако при этом следует учитывать, что развитие речи у детей с нарушениями слуха существенно отличается от развития речи у здоровых детей. У страдающих тугоухостью детей одного и того же возраста могут наблюдаться выраженные различия в словарном запасе. Большое значение в способности осмысленного восприятия слов имеют уровень умственного развития ребёнка, условия его жизни, особенности воспитания и другие причины. Именно поэтому при общем ознакомительном исследовании слуха по восприятию шёпотной и разговорной речи у ребёнка необходимо принимать во внимание все перечисленные факторы. Такое исследование требует иногда многократного предъявления речевых сигналов, но, главное, оно должно основываться не на повторении ребёнком тестовых слов, а преимущественно на ответах в виде жестов, движений и действий. Следует стремиться к тому, чтобы исследование носило игровой характер. Речь, используемая для исследования слуховой функции, может быть применена в виде шёпотной, разговорной, громкой, а также в виде крика.

Исследование слуха речью нужно проводить в относительно звукоизолированном помещении, длина которого должна быть не менее 6 м.

Начинают исследование с максимального расстояния (6 м) с постепенным приближением к пациенту до тех пор, пока он не повторит произносимое слово. Последнее расстояние, будучи проверено произношением нескольких слов (3-4 раза), принимают за расстояние, с которого пациент слышит.

Важное обстоятельство для достоверности исследования - заглушение неисследуемого уха, достигаемое плотным закрытием помощником наружного слухового прохода смоченным водой пальцем, или вдавлением в него козелка, или потиранием ладонью ушной раковины ребёнка. Использование трещотки Барани у детей до 7 лет непригодно, так как вызывает негативное отношение ребёнка к исследованию.

При исследовании слуха шёпотной речью слова нужно произносить на резервном воздухе (после выдоха), что способствует уравниванию шёпота у разных лиц, с хорошей разборчивостью, со скоростью произношения, дающей возможность ребёнку осознать сказанное.

Необходимо использовать слова, значение которых хорошо известно ребёнку, учитывать уровень его речевого развития, использовать метод диалога, показывать картинки, соответствующие произносимым словам, и т.д.

При обследовании детей старше 7 лет, имеющих тот или иной уровень речевого развития, можно пользоваться специальными детскими таблицами, соответствующими возрасту, а также исследовать фонематический слух - способность различать отдельные, сходные между собой в акустическом отношении фонемы («чашка-шашка», «дочка-точка», «палка-полка» и т.д.).

Интерпретация результатов

Количественная оценка результатов исследования слуховой функции речью сводится к определению того расстояния (в метрах), с которого исследуемый слышит шёпотную, разговорную, громкую речь или крик исследуемым ухом при закрытом втором.

Операционные характеристики

Обычно исследование ограничивается оценкой восприятия шёпотной и разговорной речи.

Считается, что человек с нормальным слухом в условиях относительной тишины воспринимает шёпотную речь на расстоянии 6-20 м. Разговорная речь в тех же условиях воспринимается на расстоянии 60-100 м.

Факторы, влияющие на эффективность

Общее состояние ребёнка в момент исследования, настроение и т.п. Большое значение для успеха исследования имеет установление контакта с ребёнком. В этом отношении полезно присутствие (или даже участие) в проведении исследования родителей, педагога и лиц, общение с которыми для ребёнка привычно.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативный метод

Речевая аудиометрия.

ИССЛЕДОВАНИЕ СЛУХА С ПОМОЩЬЮ КАМЕРТОНОВ

Обоснование

Получение предположительной качественной и количественной характеристики состояния слуховой функции, дешевизна.

Цель

Выявление предположительной качественной (характер нарушений слуха) и количественной характеристики состояния слуховой функции и дифференциальная диагностика.

Показания

Подозрение на нарушения слуха у ребёнка, факторы риска по тугоухости и глухоте в анамнезе, задержка речевого развития, дефекты речи.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - промывание серных пробок, предварительный инструктаж пациента.

Методика и последующий уход

Подобно шёпотной и разговорной речи, известным своеобразием в детской аудиологической практике характеризуются и камертональные тесты. Постановка их для определения характера нарушений слуха возможна лишь у детей в возрасте после 6 лет. Исследования у детей более раннего возраста отличаются непостоянством и могут приводить к диагностическим ошибкам. Вместе с тем камертоны можно использовать для выявления самого факта наличия или отсутствия реакции ребёнка на звук. В этом случае применение камертонов строго не ограничено возрастом, однако оно должно рассматриваться как ориентировочное исследование, нуждающееся в дополнении другими аудиологическими тестами.

Обычный набор камертонов из шести частот: 128, 256, 512, 1024, 2048, 4096 Гц.Для практических целей достаточно использования камертонов С128 и С2048 Гц.

С помощью камертонов можно определять остроту восприятия звуков как по воздуху, так и по кости.

Для максимального раздражения камертона применяют сжатие браншей камертона пальцами руки и мгновенное высвобождение их или удар браншей камертона o свою коленную чашечку. Камертон должен отстоять от ушной раковины на 1 см и при этом не касаться ни раковины, ни волос. Камертон следует удерживать за ножку в плоскости, перпендикулярной к поверхности ушной раковины. Для исключения утомления и адаптации камертон необходимо каждые 3-5 с отводить от уха на 1-2 с.

При оценке костной звукопроводимости камертон устанавливают на сосцевидный отросток височной кости со стороны исследуемого уха.

Интерпретация результатов

Камертональные пробы у детей позволяют оценивать слуховое восприятие по движениям головы или глаз, по изменению выражения лица, что следует считать более надёжным, чем словесный отчёт о слуховом ощущении. Успех камертональных исследований, так же как и оценки восприятия шёпотной и разговорной речи, определяется уровнем умственного развития ребёнка, но не зависит в такой мере от состояния функции речи. При значительной степени тугоухости камертональные опыты у детей не дают результатов из-за кратковременности действия или вообще невозможности воспроизведения тона необходимой интенсивности.

Камертональное исследование даёт возможность провести предположительную качественную и количественную характеристику состояния слуховой функции. Для дифференциальной диагностики используют так называемые опыты Ринне, Вебера, Швабаха и др.

Опыт Ринне ®. Опыт заключается в сравнении воздушной и костной проводимости для одного и того же уха. В норме и при нарушении звуковосприятия воздушная проводимость превалирует над костной (Ринне+). При нарушении звукопроведения костная проводимость превалирует над воздушной (Ринне-).

Опыт Вебера (W). Звук камертона, установленного на середину темени, будет латерализоваться в сторону больного уха или в сторону хуже слышащего уха при нарушении звукопроведения и в сторону здорового или лучше слышащего уха при нарушении звуковосприятия.

Опыт Швабаха (Sch). Если пациент слышит камертон, приставленный к сосцевидному отростку, дольше, чем нормально слышащий (что наблюдается при нарушении звукопроведения), то опыт расценивается как Швабах+, если меньше (что бывает при нарушении звуковосприятия), - то Швабах-.

Операционные характеристики

Количественная оценка результатов исследования слуха камертонами сводится к определению времени (в секундах), в течение которого максимально раздражённый камертон воспринимается пациентом через воздух или через кость. Любой камертон, используемый для исследования слуха, должен иметь паспорт, в котором указано время его нормального звучания через воздух и через кость, - сколько секунд он воспринимается человеком с нормальным слухом через воздух (воздушная звукопроводимость) и через кость (костная звукопроводимость).

Результаты речевого и камертонального исследования записывают в слуховой паспорт (табл. 4-2).

pic 0026
Таблица 4-2. Слуховой паспорт исследуемого с нормальным слухом на правое ухо и с заболеванием звуковоспринимающего аппарата на левом ухе

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, негативное отношение к исследованию, значительная степень тугоухости.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Акустическая импедансометрия, регистрация СВП, тональная аудиометрия.

ТОНАЛЬНАЯ ПОРОГОВАЯ АУДИОМЕТРИЯ

Синоним

Аудиометрия.

Обоснование

Возможность определения порогов слуха во всём аудиометрическом диапазоне.

Цель

Диагностика тугоухости и глухоты.

Показания

Исследование слуха у детей со снижением слуха, острыми и хроническими заболеваниями уха, дефектами речи, факторами риска по тугоухости и глухоте в возрасте от 6-7 лет и старше в зависимости от развития.

Противопоказания

Возраст детей до 6-7 лет и старше в зависимости от развития, дефекты речи, а также нарушения интеллектуального развития.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, предварительный инструктаж пациента.

Методика и последующий уход

Аудиометрия - основной метод исследования слуха. Он заключается в определении самой минимальной (пороговой) интенсивности звука, выраженной в децибелах, при которой звук воспринимается в виде слухового ощущения.

Результаты аудиометрии получают на основании субъективного отчёта предварительно проинструктированного испытуемого. Пациент нажимает кнопку ответа, когда слышит звук.

Исследование проводят с помощью аудиометра. Диапазон частот, применяемых для аудиометрии как по воздушной, так и по костной проводимости, соответствует семи октавам: 125, 250, 500, 1000, 2000, 4000, 8000 Гц (реже по воздушной проводимости - ещё 10-12 кГц). Через воздух звуки подают с помощью воздушных головных телефонов, а через кость - костных телефонов, установленных на сосцевидный отросток височной кости. Длительность подаваемых звуковых сигналов не должна превышать 2-3 с, а интервалы между ними не должны быть меньше 1,0-1,5 с. Это необходимо для избежания привыкания и утомления органа слуха.

Аудиометрию следует проводить в звукозаглушённой камере.

Исследование обычно начинают с лучше слышащего уха. Вначале следует использовать звук заведомо слышимой интенсивности. После того как пациент услышит звук, постепенно ослабляют его интенсивность по 5-10 дБ до тех пор, пока его восприятие не исчезнет. При исследовании слуха на хуже слышащем ухе необходимо проводить заглушение (маскировку) противоположного уха. Маскировку обычно применяют, если разница слуховых порогов составляет 30-40 дБ. Интенсивность маскирующего шума должна на 20-30 дБ превышать порог воздушной проводимости заглушаемого уха.

Интерпретация результатов

На рис. 4-1, а представлена аудиограмма больного с кондуктивной тугоухостью (нарушение звукопроведения). Для неё характерен интервал между кривыми воздушной и костной проводимости. На рис. 4-1, б - аудиограмма больного с нейросенсорной (сенсоневральной) тугоухостью (нарушение звуковосприятия). Она характеризуется отсутствием интервала между кривыми воздушной и костной проводимости. Аудиограмма при нейросенсорной тугоухости может быть пологонисходящей, крутонисходящей с обрывом на высоких частотах и горизонтальной. На рис. 4-1, в показана аудиограмма больного со смешанной тугоухостью.

pic 0027
Рис. 4-1. Типы аудиограмм, характерные для: а - кондуктивной тугоухости; б - нейросенсорной тугоухости; в - смешанной тугоухости

Операционные характеристики

Результаты исследования заносят в специальный бланк.

Аудиограмма - характеристика зависимости остроты слуха от интенсивности звука и его частоты.

Общепринято обозначать кривую воздушной проводимости сплошной линией, а костной - пунктирной. Для обозначения правого уха используют символы «о-о-о-о-о», а для левого - «х-х-х-х-х».

Факторы, влияющие на эффективность

Отставание ребёнка в развитии, аудиометр без калибровки, проведение исследования не в звукозаглушённой камере.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Игровая аудиометрия, исследование слуха методом регистрации СВП.

НАДПОРОГОВАЯ АУДИОМЕТРИЯ

Обоснование

Тональная аудиометрия - основополагающий метод исследования слуха, однако она не полностью отражает действительное состояние слуховой функции. Изучение влияния надпороговых раздражителей имеет большое дифференциально-диагностическое значение и открывает широкие возможности для топического определения уровня поражения кохлеарного анализатора, так как ретрокохле-арные поражения не дают феномена ускоренного нарастания громкости. Тесты, применяемые для выявления феномена ускоренного нарастания громкости, объединяют в комплекс надпороговой аудиометрии.

Цель

Определение способности слухового аппарата воспринимать разнообразные, постоянно встречающиеся в повседневной жизни звуковые раздражения, интенсивность которых намного превышает пороговую. К ним относят и звуки разговорной речи.

Показания

Проведение слухопротезирования. Обследование детей с тугоухостью в возрасте 7-11 лет без отставания в интеллектуальном развитии.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Предварительное проведение тональной пороговой аудиометрии, инструктаж ребёнка.

Методика и последующий уход

Проба дифференциального, или разностного, порога силы звука по Люшеру. Дифференциальным, или разностным, порогом силы звука обозначают то минимальное увеличение интенсивности звукового сигнала по отношению к первоначальному тону, которое воспринимается исследуемым как новый, более громкий звук.

Определение дифференциального порога силы звука проводят на частотах 500-4000 Гц по воздушной проводимости. На исследуемое ухо подают звук, на 40 дБ превышающий его пороговый уровень на этой частоте, после чего включают модулирующее устройство, с помощью которого постепенно уменьшают интенсивность модулирующего тона от 6-4 дБ до того уровня, на котором у ребёнка исчезает ощущение колебания тона. Необходимость прибавки 40 дБ над порогом объясняется Люшером тем, что вблизи порога слышимости, где интенсивность тона чрезвычайно мала, очень трудно проводить исследование. Кроме того, по мнению автора, прибавка 40 дБ создаёт для кохлеарного анализатора состояние комфорта, при котором дифференциальный порог силы звука оказывается для всех используемых в исследовании частот почти одинаковым. Предлагаемую методику постепенного уменьшения интенсивности модулирующего тона можно объяснить тем, что начальная значительная интенсивность этого тона даёт возможность ребёнку сразу услышать и понять смысл исследования. В последние годы западные учёные используют определение дифференциального порога силы звука для выявления музыкально одарённых детей. Следует отметить, что если у ребёнка с нормальным слухом дифференциальный порог силы звука ниже 0,8 дБ, то он перспективно музыкально одарён. Проба служит своеобразным отборочным тестом при приёме детей в музыкальные школы и училища.

Проба определения порогов дискомфорта. На одной из частот речевой зоны над пороговым уровнем по воздушной проводимости плавно увеличивают интенсивность звукового сигнала до тех пор, пока у ребёнка не возникнут неприятные ощущения. Разница между пороговым восприятием и порогом дискомфорта и будет составлять динамический диапазон слуха, который в норме, в зависимости от исследуемой частоты, равен 50-100 дБ. Дети довольно легко включаются в исследование, не требующее основательной подготовки. Однако в случаях чрезмерных неприятных ощущений у ребёнка возможно его негативное отношение к исследованию. Пороги дискомфорта учитывают при настройке программируемых слуховых аппаратов.

Проба на определение индекса малых приращений интенсивностей (Short Increment Sensitivity Index - SiSi-тест). Исследование также проводят по воздушной проводимости в диапазоне частот от 500 до 4000 Гц. Методика заключается в том, что больному на одной из этих частот для прослушивания предъявляют тон на 20 дБ выше порогового. На фоне этого непрерывного тона каждые 5 с звук усиливают на 1 дБ (при непонимании ребёнком задания можно в виде исключения несколько раз усилить звук до 5 дБ). Таких приращений подают не менее 20, что принимают за 100%. В задачу исследования входит определение количества услышанных «всплесков», после чего производят расчёт в процентах, в которых и выражается численное значение индекса малых приращений интенсивностей.

Использование этой пробы оптимально у детей 10-11 лет и старше. При нормальном слухе сдвиг порога не превышает, как правило, 5-10 дБ, а при поражении рецепторного аппарата улитки он равен 15-20 дБ.

Интерпретация результатов

Величина дифференциального порога силы звука в пределах 0,8-2,0 дБ характерна для нормального слуха и для поражения звукопроводящего аппарата, значение менее 0,8 дБ - показатель феномена ускоренного нарастания громкости.

При поражении звукопроводящего аппарата ощущение дискомфорта не достигается, при поражении звуковоспринимающего аппарата пороги дискомфорта соответствуют уровню нормальных или выше них.

Принято считать, что у нормально слышащих взрослых людей и у детей, страдающих звукопроводящей тугоухостью, индекс малых приращений интенсивностей-теста колеблется в пределах от 0 до 20%. Повышение уровня индекса малых приращений интенсивностей-теста более 60-80% достоверно свидетельствует о вовлечении в патологический процесс нервных элементов улитки.

Операционные характеристики

Различные в зависимости от выбранного теста (представлены в описании методики исследования).

Факторы, влияющие на эффективность

Отставание ребёнка в развитии, некалиброванный аудиометр, проведение исследования не в звукозаглушённой камере.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Регистрация порога акустического рефлекса при акустической импедансометрии, регистрация СВП в надпороговой зоне.

ИГРОВАЯ АУДИОМЕТРИЯ

Обоснование

Возможность проведения тональной пороговой аудиометрии начиная с 3,0-3,5 лет.

Цель

Диагностика тугоухости и глухоты.

Показания

Исследование слуха у детей со снижением слуха, острыми и хроническими заболеваниями уха, дефектами речи, факторами риска по тугоухости и глухоте в возрасте от 3,0-3,5 до 6-7 лет и старше в зависимости от развития.

Противопоказание

Нарушение интеллектуального развития у детей.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, предварительный инструктаж пациента, родителей ребёнка или помощника врача - сурдолога-оториноларинголога.

Методика и последующий уход

Исследование имеет многочисленные модификации, предложенные как отечественными, так и зарубежными авторами.

Общая суть метода заключается в том, что после предварительного объяснения в ухо ребёнка подают заведомо слышимый звук. Если он реагирует на это нажатием кнопки, ему показывают яркую картинку (слайд) или игрушку. Так вырабатывается условный рефлекс на звук. После того как ребёнок поймет суть исследования, интенсивность звука уменьшают до получения порогового ответа. Длительность исследования в значительной степени зависит от возраста ребёнка, давности и степени тугоухости и, конечно, от уровня его развития. При выборе зрительного подкрепления (слайд, картинка, игрушка) необходимо учитывать интересы ребёнка. При возможности следует своевременно менять слайд, когда у ребёнка пропадает интерес к исследованию (рис. 4-2, см. цв. вклейку).

Довольно быстро удаётся добиться понимания ребёнком сути исследования и адекватного к нему отношения при использовании предварительных тренировочных демонстраций, когда на глазах у ребёнка проводят игровую аудиометрию у других детей, неоднократно подвергавшихся такому исследованию. В таких случаях у ребёнка быстро проходят страх перед исследованием и негативное к нему отношение, а получаемые аудиометрические кривые больше приближены к истинному порогу слуха.

Интерпретация результатов

Следует учитывать так называемый возраст слуха - время интенсивной слуховой тренировки. Если возраст слуха у ребёнка 3 года, то поправка к полученным результатам должна быть 10-12 дБ (при воздушном проведении). Если возраст слуха меньше 3 лет, то величина поправки увеличивается. Обычно при повторной игровой аудиометрии получаемые аудиометрические пороги больше соответствуют истинным порогам. Пороги при костном проведении в меньшей степени зависят от возраста слуха.

Операционные характеристики

Аудиограмма - характеристика зависимости остроты слуха от интенсивности звука и его частоты.

Факторы, влияющие на эффективность

Отставание ребёнка в развитии, отсутствие калибровки аудиометра, проведение исследования не в звукозаглушённой камере.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Акустическая импедансометрия, регистрация СВП.

РЕЧЕВАЯ АУДИОМЕТРИЯ

Обоснование

Определение способности воспринимать звуки речи.

Цель

Определение степени разборчивости речи.

Показания

Исследование слуха у детей со снижением слуха, острыми и хроническими заболеваниями уха, дефектами речи, факторами риска по тугоухости и глухоте в возрасте от 6-7 лет и старше в зависимости от развития.

Противопоказание

Нарушение интеллектуального развития у детей.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, предварительный инструктаж пациента.

Методика и последующий уход

Сущность исследования слуха с помощью речевой аудиометрии заключается в определении степени разборчивости речи. Под разборчивостью понимают величину, определяемую как отношение числа разобранных слов к общему числу переданных слов, выраженное в процентах.

В отличие от тональной, при речевой аудиометрии используют социально адекватный раздражитель слухового анализатора - речь. Определение способности воспринимать звуки речи - один из важнейших факторов для оценки имеющегося у ребёнка дефекта слуха, а также для определения дальнейших реабилитационных мероприятий и оценки эффективности уже проводимых.

Длительное время использовали два способа подачи речевого теста - с магнитофона или проигрывателя, а также живым голосом исследователя через микрофон аудиометра. Применяли два способа его восприятия - через наушники или через динамик в свободном речевом поле.

У каждого из этих способов свои преимущества и недостатки. Преимущества способа подачи предварительно записанного текста - использование стандартной аппаратуры (магнитофона, проигрывателя), речевых таблиц для детей, а главное - речевой сигнал подаётся с равномерной интенсивностью. Основной недостаток этого метода - наличие дополнительных искажений речи, которые возникают как при записи, так и в результате стирания. Применение стандартных речевых таблиц при аудиометрии тугоухих детей связано с возможностью использования незнакомого ребёнку речевого материала, что может привести к диагностическим ошибкам.

В настоящее время вместо пластинок используют лазерные диски с речевыми таблицами.

Преимущества передачи речевого текста голосом исследователя через микрофон - большая физиологичность, возможность использования индивидуально подобранных тестовых слов из таблиц в соответствии со словарным запасом ребёнка. Однако крупный недостаток метода - необходимость применения тестированной громкости речи исследователя, равной 60 дБ, что достигается только путём тренировки и опыта. Несомненно, что при таком тренированном исследователе целесообразно пользоваться живой речью, в противном случае - записью слов на носитель.

Речевая аудиометрия через головные телефоны имеет преимущество перед исследованием в свободном речевом поле. Оно заключается в том, что этот метод позволяет создать большую максимальную интенсивность, чем при подаче текста в свободном поле, а также создаёт возможность для маскировки неисследуемого уха, которую можно применять при разнице порогов более 30 дБ.

Определение порогов разборчивости речи производят из процентного расчёта числа правильно услышанных ребёнком слов к общему числу поданных слов (в каждой группе 10 слов). В отличие от взрослых, у которых определяют пять порогов речевого слуха, у детей обычно исследуют три порога: порог первоначального ощущения речи, порог 50 и 100% разборчивости.

Интерпретация результатов

При сравнении кривых тональной и речевой аудиограммы порог первоначального слухового ощущения на речевой аудиограмме у больного с поражением звукопроведения отстоит от такового в норме на столько децибел, на сколько выражена средняя потеря в децибелах в зоне речевых частот (500-4000 Гц) по тональной аудиограмме (рис. 4-3, II).

При поражении звуковоспринимающего отдела анализатора первый порог отстоит от такового в норме более чем на 50-60 дБ. Нарастание разборчивости речи при увеличении интенсивности подаваемого текста происходит неравномерно, поэтому кривая не параллельна нормальной (рис. 4-3, III).

pic 0028
Рис. 4-3. Кривые разборчивости речи при различных формах тугоухости: I - в норме; II - при звукопроводящей тугоухости; III - при смешанной тугоухости; IV - при звуковоспринимающей тугоухости

Феномен ускоренного нарастания громкости выражается в том, что небольшая прибавка интенсивности звука вызывает резкое нарастание разборчивости, намного превосходящее нормальное. При дальнейшем же увеличении интенсивности речи разборчивость не только не нарастает, а снижается в результате быстрого достижения биологического и физиологического предела. Именно поэтому при поражении звуковоспринимающего аппарата порог 100% разборчивости, как правило, не достигается. Кривая разборчивости в этих случаях имеет характерный вид крючка (рис. 4-3, IV).

Расстояние между нулевой и 100% разборчивостью принято определять как резерв улитки. При этом чем меньше потери разборчивости, тем больше резерв улитки, и наоборот.

Операционные характеристики

На речевой аудиограмме по оси абсцисс отложены уровни интенсивности звукового раздражителя от 0 до 120 дБ с интервалом 10 дБ. По оси ординат - проценты разборчивости речи снизу вверх от 0 до 100% с интервалом 10%.

Пороги речевого слуха у нормально слышащих детей в возрасте 5-14 лет значительно превышают таковые у взрослых. Первый порог у детей находится на уровне 12,5-17,5 дБ, порог 50% разборчивости - в пределах 30,0-37,5 дБ и 100% разборчивости - на уровне 40,0-47,5 дБ. Это объясняется, вероятнее всего, недостаточной степенью совершенства корковых процессов анализа и синтеза речи.

Усреднённая кривая разборчивости речи у детей с нормальным слухом расположена в интервале от 15 до 45 дБ. У больных тугоухостью она смещена вправо, в сторону увеличения интенсивностей, а при резко выраженной тугоухости возникает нарушение разборчивости речи. У таких больных увеличение интенсивности при подаче речевого текста не улучшает, а, наоборот, ухудшает разборчивость (парадоксальное падение разборчивости речи, что в значительном числе случаев приводит к отсутствию порога 100% разборчивости).

Факторы, влияющие на эффективность

Отставание ребёнка в развитии, отсутствие калибровки аудиометра, неправильный подбор речевых таблиц, проведение исследования не в звукозаглушённой камере.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативный метод

Исследование шёпотной и разговорной речи.

Объективные методы исследования

ЗАДЕРЖАННАЯ ВЫЗВАННАЯ ОТОАКУСТИЧЕСКАЯ ЭМИССИЯ

Обоснование

Клиническое применение задержанной вызванной отоакустической эмиссии (ЗВОАЭ) (Transient evoked otoacoustic emissions) основано на возможности зарегистрировать её в 100% случаев практически у любого нормально слышащего человека при применении подходящего стимула. Регистрация ЗВОАЭ соответствует следующим критериям скринингового метода: неинвазивность, простота в реализации метода, быстрота, объективность, хорошая индивидуальная воспроизводимость.

Цель

Получение объективных данных о состоянии слуха у новорождённых и детей раннего возраста.

Показания

Исследование слуха у новорождённых и детей раннего возраста, скрининг слуха у новорождённых с факторами риска по тугоухости и глухоте, умственно отсталых, страдающих психическими заболеваниями детей, при подборе слухового аппарата, у детей с неопределённым диагнозом для дифференциальной диагностики характера поражения органа слуха в различных возрастных группах, при отборе на кохлеарную имплантацию детей раннего возраста.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок.

Методика и последующий уход

Для исследования используют систему для регистрации ЗВОАЭ. В наружный слуховой проход вставляют зонд, снабжённый вкладышем соответствующего размера. Стимулами служат широкополосные акустические щелчки с плоской спектральной характеристикой в диапазоне от 500 Гц до 5-6 кГц, предъявляемые с частотой повторения 20-50 в секунду. Отводимый микрофоном ответный сигнал усиливается при полосе пропускания от 500 до 5000 Гц. Для получения чётко идентифицируемого ответа необходимо усреднить 250-500 постстимульных отрезков длительностью по 20-30 мс каждый. Используют временное окно от 2,56 до 20,00 мс, что позволяет исключить из записи большую часть артефакта стимула.

Щелчки предъявляют в так называемом нелинейном режиме. При этом стимулы объединены в группы, состоящие из четырёх щелчков каждая. Первые три щелчка в каждой группе имеют одинаковую полярность и равную интенсивность, тогда как четвёртый щелчок обладает противоположной полярностью и превосходит предыдущие стимулы по интенсивности в 3 раза.

Это позволяет подавитьлинейные артефакты, источниками которых могут быть наружный слуховой проход и среднее ухо.

Обычно исследование одного уха с помощью указанной методики занимает от 1 до 10 мин в зависимости от поведения ребёнка. Запись эмиссии не требует значительной звукоизоляции помещения. При наличии широкополосной эмиссии с пиковым звуковым давлением свыше 10 дБ в ответ на акустическую стимуляцию интенсивностью около 80 дБ УЗД можно с высокой степенью вероятности констатировать нормальные пороги слышимости у данного пациента. Важное условие регистрации ЗВОАЭ - состояние ребёнка. Он должен быть спокоен либо должен спать. Основа для успешного скрининга - правильная установка зонда, которая, в частности, зависит от выбора вкладыша в соответствии с размером наружного слухового прохода. Неправильная установка зонда обычно сопровождается высоким уровнем шума и отсутствием или регистрацией неадекватной ЗВОАЭ. Необходимо подобрать адекватный спектр стимула (как минимум 40 дБ в частотном диапазоне 1,0-1,5 кГц). Низкая амплитуда стимула обычно обусловлена засорением зонда или его неправильной установкой. Именно поэтому, когда интенсивность стимула во всём частотном диапазоне меньше 40 дБ, следует извлечь зонд из слухового прохода, осмотреть и при необходимости очистить его, а затем установить повторно.

Необходимо накопление как минимум 50 образцов. При высоких уровнях шума образцы автоматически исключаются из процесса накопления. Программным путём необходимо обеспечить установку пиковой интенсивности стимула между 71 и 83 дБ УЗД.

Интерпретация результатов

Результаты исследования оценивают на основании как визуальной идентификации ответа в конечной кривой, так и анализа достоверности эмиссии в различных частотных диапазонах, производимого системой автоматически.

При анализе полученных результатов о прохождении теста можно судить, если амплитуда ответа или спектр ЗВОАЭ превышают шум как минимум на 3 дБ. При этом спектр ответа должен охватывать не менее половины ширины каждой из следующих частотных полос: 1-2, 2-3 и 3-4 кГц. О частичном прохождении теста можно говорить, когда лишь в одной или двух из вышеуказанных полос отмечается адекватный ответ. Принято считать, что тест не пройден, если ответ полностью отсутствует во всех частотных полосах. ЗВОАЭ не регистрируется при повышении порогов слышимости порядка 25-30 дБ нормального порога слышимости. Среднее значение нормального порога слышимости соответствует25 дБ УЗД.

Операционные характеристики

ЗВОАЭ характеризуется продолжительностью, амплитудой, спектром и латент-ностью. Продолжительность ЗВОАЭ колеблется от нескольких миллисекунд до нескольких десятков миллисекунд. Амплитуда и спектр ЗВОАЭ очень индивидуальны и зависят от акустического импеданса среднего и наружного уха, мощности и спектра стимула, характеристик регистрирующего прибора. Латентность ЗВОАЭ колеблется в пределах 10-16 мс для частоты 1 кГц.

На рис. 4-4 показана ЗВОАЭ, зарегистрированная у ребёнка в возрасте 4 дней.

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, проведение исследования в шумном помещении, засорение зонда, электрические наводки по сети, затрудняющие выделение ЗВОАЭ.

pic 0029
Рис. 4-4. Задержанная вызванная отоакустическая эмиссия, зарегистрированная у ребёнка возрасте 4 дней. В центре экрана изображён стимул и регистрируемый ответ: А&В - ответы с чётных и нечётных стимулов наложены друг на друга; А+В - сумма ответов по каналам А и В; А-В - разность ответов по каналам А и В; r - коэффициент совпадения ответов по каналам А и В

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативный метод

Отоакустическая эмиссия на частоте продукта искажения (ОАЭПИ) (Distortion product otoacoustic emissions).

ОТОАКУСТИЧЕСКАЯ ЭМИССИЯ НА ЧАСТОТЕ ПРОДУКТА ИСКАЖЕНИЯ

Обоснование

Клиническое применение ОАЭПИ основано на возможности зарегистрировать её в 100% случаев практически у любого нормально слышащего человека при применении подходящего стимула. Регистрация ОАЭПИ соответствует следующим критериям скринингового метода: неинвазивность, простота в реализации метода, быстрота, объективность, хорошая индивидуальная воспроизводимость.

Цель

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у новорождённых и детей раннего возраста.

Показания

ОАЭПИ применяют по тем же показаниям, что и ЗВОАЭ.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок.

Методика и последующий уход

Для исследования используют систему для регистрации ОАЭПИ. В наружный слуховой проход вставляют зонд, снабжённый вкладышем соответствующего размера, затем проводят стимуляцию двумя тонами с частотами f1 и f2.

В клинической практике обычно анализируют частоту ОАЭПИ 2f1 -f2 , так как у всех млекопитающих амплитуда ОАЭПИ на этой частоте максимальная, хотя продукты искажения генерируются и на других частотах (f2 -f1 , 2f2 -f1 , 3f1 -2f2 ). Важно определение оптимальных параметров регистрации ОАЭПИ: выбор интенсивности стимулов (L1 и L2 ), их частоты (f1 и f2 ) и соотношения f1 и f2 , при которых амплитуда ОАЭПИ максимальна. При увеличении интенсивности стимулов амплитуда ОАЭПИ возрастает, и при L1 =L2 =75 дБ УЗД происходит насыщение ОАЭПИ. Следовательно, эта интенсивность оптимальна для регистрации ОАЭПИ.

Интерпретация результатов

Результаты исследования оценивают на основании как визуальной идентификации ответа в конечной кривой, так и анализа достоверности ОАЭПИ в различных частотных диапазонах, её амплитуды и порога регистрации. При повышении порога слуха амплитуда ОАЭПИ снижается, порог регистрации повышается.

Операционные характеристики

Установлено, что амплитуда ОАЭПИ на 60 дБ меньше интенсивности стимулов и приблизительно равна 10-20 дБ УЗД при используемой в клинической практике интенсивности стимуляции L1 =L2 , равной 70-80 дБ УЗД. Существенное значение имеет соотношение частот стимулов. Максимальная амплитуда ОАЭПИ регистрируется при величине соотношения f1 и f2 от 1,1 до 1,2. Оптимальные параметры для регистрации ОАЭПИ - интенсивность стимулов L1 =L2 =75 дБ УЗД и f1 /f2 =1,23. ОАЭПИ регистрируется у всех нормально слышащих людей. При пороге слуха выше 35-40 дБ ОАЭПИ не регистрируется независимо от характера тугоухости.На рис. 4-5 и 4-6 (см. цв. вклейку) изображена ОАЭПИ, зарегистрированная у ребёнка в возрасте 20 дней.

image
Рис. 4-5. Отоакустическая эмиссия на частоте продукта искажения, зарегистрированная у ребёнка в возрасте 20 дней: а - запись отоакустической эмиссии на частоте продукта искажения; б - спектр отоакустической эмиссии на частоте продукта искажения

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, проведение исследования в шумном помещении, засорение зонда, электрические наводки по сети, затрудняющие выделениеОАЭПИ.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативный метод

Регистрация ЗВОАЭ.

АКУСТИЧЕСКАЯ ИМПЕДАНСОМЕТРИЯ

Обоснование

Возможность проведения в любом возрасте, в любом помещении, длительность исследования минимальна (до 5 мин), полученные данные объективны.

Цель

Получение объективных данных о состоянии слуха у детей.

Показания

Конкретизация характера патологии среднего уха, определение различных видов ретрокохлеарной патологии, решение вопросов слухопротезирования, диагностика поражений лицевого нерва, выявление патологии, затрагивающей мышечный аппарат среднего уха.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок.

Методика и последующий уход

Для исследования используют акустический импедансометр. Важная деталь прибора - акустический зонд с тремя отверстиями: через одно подаётся звук, через другое отражённый звук поступает в микрофон, третье служит для измерения давления в слуховом проходе. Перед введением акустического зонда в наружный слуховой проход на него надевают ушной вкладыш соответствующего размера для обеспечения герметизации.

Исследование слуха методом акустической импедансометрии включает тимпанометрию с определением типа тимпанограммы, измерение объёма наружного слухового прохода, интратимпанального давления, относительного градиента, акустической и статической податливости (maximal compliance), измерение порогов акустического рефлекса, исследование функции слуховой трубы (ETF-тест).

Тестирование проводят с помощью низкочастотного зондирующего тона 226 Гц. Высокочастотный зондирующий тон частотой 600 Гц необходим, если величина импеданса превышает 1,5 мл вод.ст. (тимпанограмма типа Аd . У детей первых месяцев жизни следует использовать зондирующий тон 1000 Гц.

Диапазон нормальных значений импеданса оценивают в пределах от +50 до -100 декапаскалей (даПа) при частоте зондирующего сигнала 226 Гц со скоростью записи тимпанограммы 400 даПа/с.

Пороги акустического рефлекса определяют при ипсилатеральной и контралатеральной стимуляции на частотах 500, 1000, 2000, 4000 Гц, при давлении, адекватном внутрибарабанному, а также при контралатеральной стимуляции широкополосным шумом. Порог акустического рефлекса и его амплитуда коррелируют с конфигурацией тимпанограммы.

Для оценки вентиляционной функции слуховой трубы применяют ETF-тест. Цель данного теста - попытка принудительного открытия евстахиевой трубы под воздействием градиента давления при одновременном глотании. Регистрируют серию из трёх тимпанограмм с соблюдением трёх условий.

Первую тимпанограмму регистрируют в обычном диапазоне давлений (от +200 до -400 даПа).

В наружном слуховом проходе создают положительное давление 400 даПа, что приводит к сжатию заключённого в среднем ухе воздуха. Ребёнку дают пару глотков воды, при этом в норме часть воздуха выходит через слуховую трубу. Именно поэтому при регистрации второй тимпанограммы пик подвижности перепонки смещается в отрицательном направлении по сравнению с первой тимпанометрией.

В наружном слуховом проходе создают отрицательное давление 400 даПа, в результате чего давление в среднем ухе становится отрицательным по отношению к атмосферному. После этого ребёнок выпивает немного воды, евстахиева труба открывается, и в полость среднего уха поступает больше воздуха, чем обычно. При регистрации третьей тимпанограммы пик подвижности перепонки сместится в положительном направлении по сравнению с первой тимпанограммой.

Проходимость слуховой трубы оценивают по изменению интратимпанального давления: величина нормативного сдвига пиков отдельных тимпанометрических кривых невелика (около 1S-20 даПа), а при нарушении функций евстахиевой трубы сдвиг отсутствует.

Интерпретация результатов

В зависимости от состояния системы среднего уха тимпанограмма имеет различную конфигурацию.На рис. 4-7 представлены различные типы тимпанограмм.

Установлено, что костно-воздушного интервала 10 дБ достаточно для того, чтобы акустический рефлекс в данном ухе не регистрировался в 80% случаев.

Акустический рефлекс - чувствительный показатель патологии внутреннего уха, так как он связан с функцией громкости. При уровне порога нейросенсорной тугоухости 100 дБ акустический рефлекс регистрируется лишь в S-10% случаев.

Главным критерием оценки акустического рефлекса считают его порог, однако у детей раннего возраста пороговые реакции нечёткие, лабильные, часто перекрываются артефактами.

Операционные характеристики

Основные тесты акустической импедансометрии - тимпанометрия, определение статического комплианса и измерение порога акустического рефлекса.

На рис. 4-8 представлена запись тимпанограммы и акустического рефлекса человека с нормальным слухом.

Основные показатели при регистрации акустического рефлекса - порог, латентный период (ЛП) и амплитуда.

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, закрытие зонда отделяемым из уха, отсутствие герметизации наружного слухового прохода, наличие аппаратных и физиологических артефактов.

Осложнения

Отсутствуют.

pic 0031
Рис. 4-7. Различные типы тимпа-нограмм по J. Jerger: тип А - нормальная тимпанограмма; тип Аs - характерен для отосклероза, рубцов барабанной перепонки некоторых форм тимпаносклероза; тип Аd - встречается при разрыве цепи слуховых косточек или при крайне расслабленной барабанной перепонке; тип В - характерен для экссудативного и адгезивного среднего отита, перфорации барабанной перепонки, врождённых аномалий развития среднего уха; тип С - характерен для тубарной дисфункции
pic 0032
Рис. 4-8. Тимпанограмма и акустический рефлекс человека с нормальным слухом

Альтернативные методы

Широкополосная тимпанометрия, аудиометрия по СВП.

АУДИОМЕТРИЯ ПО КОРОТКОЛАТЕНТНЫМ СЛУХОВЫМ ВЫЗВАННЫМ ПОТЕНЦИАЛАМ

Синоним

Компьютерная аудиометрия по СВП.

Обоснование

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у детей в любом возрасте и у неконтактных детей.

Цель

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у новорождённых и детей раннего возраста, у неконтактных детей.

Показания

Исследование слуха у новорождённых и детей раннего возраста, когда обычная аудиометрия неприменима, а также у недоношенных; при скрининге слуха у новорождённых из группы повышенного риска по врождённой глухоте и тугоухости; умственно отсталых, страдающих психическими заболеваниями детей; при подборе слухового аппарата; детей с неопределённым диагнозом; при отборе на кохлеарную имплантацию детей раннего возраста.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, обезжиривание кожи в местах установки электродов.

Методика и последующий уход

Обследование маленьких детей проводят в состоянии естественного (после кормления) или медикаментозного сна. Для исследования используют системы для регистрации СВП. Исследования желательно проводить в звукозаглушённой, электроэкранированной камере. Коротколатентные слуховые вызванные потенциалы (КСВП) отводят от кожи черепа с помощью специальных чашечкообразных хлоросеребряных электродов (в настоящее время чаще используют разовые электроды). Для хорошего контакта электродов кожу обезжиривают. Межэлектродное сопротивление не должно превышать 3-7 кОм (в зависимости от модели прибора). Активный регистрирующий электрод располагают на вертексе (макушке) или по средней линии лба на границе роста волос, индифферентный - на ипсилатераль-ном по отношению к звуковой стимуляции сосцевидном отростке или мочке уха, заземляющий - на контралатеральном сосцевидном отростке или мочке уха. В качестве стимулов при регистрации КСВП чаще всего используют акустические щелчки длительностью 0,1 мс переменной полярности. Дополнительное использование низкочастотных тональных посылок частотой 2S0 Гц (один цикл - время нарастания, один цикл - время спада) способствует расширению информации о состоянии слуха у ребёнка.При стандартной методике регистрации КСВП частота предъявления стимулов составляет 11-21 в секунду. Однако при скрининге допускается использование более высоких частот, например 30 в секунду. Для исключения возможного взаимодействия стимула с электрическими эффектами сетевой частоты (S0 Гц) рекомендовано использование дробного числа предъявлений - 21,1; 31,1 Гц и т.д. Рекомендуемая полоса пропускания усилителя - от 30 до 3000 Гц. Число усреднений - 1S00-2000. На околопороговых интенсивностях или при беспокойном поведении ребёнка рекомендовано увеличивать количество накоплений до 4000.

Интерпретация результатов

ЛП I пика КСВП у новорождённых удлинён, более заметно он укорачивается в течение первого месяца жизни ребёнка и достигает значения взрослых к двухмесячному возрасту, а ЛП III и V пиков - к 3 годам. Амплитуда пиков КСВП имеет большую индивидуальную вариабельность, чем пиковый ЛП. До 3 лет амплитуда III пика больше других пиков, но потом амплитуда V пика становится наибольшей, при этом пики II и IV могут вовсе отсутствовать. Это говорит о неполной зрелости слухового анализатора при рождении; по мере развития миелинизации уменьшается абсолютный ЛП КСВП. Общая тенденция для пиковой латентности до 3 лет - укорочение с возрастом, причём это особенно ярко выражено для поздних компонентов КСВП. Время центрального проведения прогрессивно уменьшается с созреванием слуховой системы, достигая значения взрослого приблизительно к первому году жизни. Формы волн плохо дифференцируются у новорождённых и достигают зрелости к 2 годам. Пороги воспроизведения КСВП у детей первого года жизни выше, чем у взрослых, причём у новорождённых наиболее высокий порог. После завершения созревания при КСВП у детей выявлены более низкие пороги стволомозговых потенциалов, чем у взрослых, что можно объяснить меньшими размерами черепа и, следовательно, меньшим расстоянием от отводящих электродов до генераторов потенциалов. У недоношенных детей ЛП удлинены по сравнению с нормой. При этом чем больше срок внутриутробного развития, тем меньше ЛП различных компонентов и время центрального проведения. Установлено, что нормы ЛП III пика и I-III межпиковый интервал как индикатор зрелости ствола мозга у недоношенных новорождённых более чувствительны, чем традиционные нормы, которые предусматривают ЛП V пика. Половых различий КСВП у новорождённых не обнаружено. При обследовании мальчиков и девочек выявлено, что у мальчиков всех возрастных групп ЛП III и V пиков и I-V межпиковый интервал больше.

При кондуктивной тугоухости порог КСВП повышен в соответствии с порогом слышимости, уменьшена амплитуда и удлинён ЛП пиков, функция ЛП - интенсивность - сохраняет конфигурацию нормы, но при этом смещена вправо на столько децибел, на сколько повышен порог слышимости. Ориентируются обычно по наиболее стабильному V пику.

При нейросенсорной тугоухости порог повышен на величину понижения слуха, удлинён ЛП V пика (хотя и не всегда) и сокращён интервал между I и V пиками. При обследовании детей, получавших антибиотики аминогликозидного ряда, установлено, что к 5-му дню лечения достоверно удлинялся ЛП V пика. Это удлинение особенно выражено к 10-му дню и коррелирует с дозой антибиотика, что говорит о поражении органа слуха.

Данные литературы свидетельствуют о хорошей корреляции порогов слуха, определённых по КСВП, с данными поведенческой аудиометрии. При выраженной тугоухости расхождение между порогами увеличивается. У новорождённых наибольшие пороги КСВП (в среднем 4S дБ). О подобной тенденции свидетельствуют и данные поведенческой аудиометрии (порог - в среднем 90 дБ). Пороги, определённые обоими методами, уравниваются в возрасте 1,S-3 лет. В возрасте до 6 мес использование КСВП значительно эффективнее обследования с помощью ориентировочного рефлекса.

КСВП можно зарегистрировать на костно-проведённые стимулы. Это бывает необходимо для определения улиткового резерва и установления формы тугоухости, а также при повышении порогов КСВП на воздушно-проведённую стимуляцию и при тимпанограммах типов С и В. Очень важно использовать эту методику при наличии врождённых аномалий наружного и среднего уха, когда нужно получить информацию о состоянии внутреннего уха для определения тактики и метода реабилитации. При этом костный телефон (вибратор) устанавливают на сосцевидный отросток, а инвертированный электрод - на мочку ушной раковины. Исследование обычно начинают с интенсивности S0 дБ нормального порога слышимости. ЛП V пика КСВП при этом у взрослых на 0,5 мс больше, чем при воздушной стимуляции, при одинаковой интенсивности. У детей ЛП V пика короче, чем при воздушной стимуляции, а пороги ниже, чем у взрослых.

При наличии сложного рельефа аудиограммы порог детекции КСВП может не соответствовать степени тугоухости. В целях минимизации диагностических ошибок в настоящее время применяют различные звуковые стимулы и их модификации.

В последние годы все активнее для регистрации КСВП используется частотно-специфичный Chirp-стимул (дословно - «щебетание») - сигнал, созданный на основе математической модели улитки, вызывающий максимальное смещение отдельного отдела базилярной мембраны улитки, не возбуждая всей её поверхности. Амплитуда V пика КСВП при использовании Chirp-стимула превышает амплитуду пиков, получаемых при использовании акустического щелчка, в 1,S-2 раза, особенно при приближении к пороговой интенсивности, что улучшает визуализацию и специфичность ответа. Таким образом, Chirp-стимул является более мощным и селективным раздражителем для базальной мембраны улитки. Амплитуда при низкочастотной стимуляции меньше, чем при высокочастотной стимуляции. Использование частотно-специфичного Chirp-стимула даёт возможность получать информацию о состоянии слуха на частотах S00, 1000, 2000, 4000 Гц и служит альтернативой методу регистрации стационарных СВП [постоянный модулированный тон (Auditory Steady-State Response - ASSR)]. Проведение исследования при использовании Chirp-стимулов возможно в состоянии спокойного бодрствования, что является существенным преимуществом перед регистрацией ASSR, кроме этого, сокращается время исследования. Следует отметить, что при интенсивности более 60 дБ Chirp менее эффективен, и в таких случаях рекомендуется использовать LS-Chirp. На рис. 4-9 представлены Chirp-стимулы на различных частотах.

Операционные характеристики

При регистрации КСВП исследуют следующие параметры: порог ответа, пиковый ЛП, амплитуду пиков, форму волны, наличие пика, стабильность ответа, интерпиковую и внутрипиковую латентность. Наиболее легко идентифицируемы и постоянны III и V волны КСВП (рис. 4-10).

На рис. 4-11 (см. цв. вклейку) изображён ребёнок во время регистрации СВП.

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, недостаточное обезжиривание кожи в месте контакта с отводящими электродами, электрические наводки по сети, затрудняющие выделение КСВП.

Осложнения

Возможны осложнения от применения препаратов для вызывания медикаментозного сна (возникают крайне редко).

pic 0033
Рис. 4-9. Chirp-стимулы на различных частотах. Форма волны и огибающего широкополосного Chirp-сигнала и четырёх октавных Chirp-сигналов. Все пять стимулов построены с использованием одной и той же амплитудной шкалы (в цифровых единицах - ц.е.). Индивидуальная интенсивность - в децибелах нормального порога слышимости (нПС) - для каждого из октавных Chirp-сигналов по отношению к широкополосному Chirp-сигналу интенсивностью 60 дБ нормального порога слышимости отмечена справа
pic 0034
Рис. 4-10. Коротколатентный слуховой вызванный потенциал человека: I-V пики коротколатентных слуховых вызванных потенциалов, стрелками указаны межпиковые интервалы I-III, I-V, III-V*Альтернативные методы

Альтернативные методы

Аудиометрия по длиннолатентным слуховым вызванным потенциалам (ДСВП), слуховой ответ на ASSR.

АУДИОМЕТРИЯ ПО ДЛИННОЛАТЕНТНЫМ СЛУХОВЫМ ВЫЗВАННЫМ ПОТЕНЦИАЛАМ

Синоним

Аудиометрия по корковым СВП.

Обоснование

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у детей в любом возрасте и у неконтактных детей.

Цель

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у новорождённых и детей раннего возраста, у неконтактных детей.

Показания

Исследование слуха у новорождённых и детей раннего возраста, когда обычная аудиометрия неприменима, а также у недоношенных; при скрининге слуха у новорождённых из группы повышенного риска по врождённой глухоте и тугоухости; умственно отсталых, страдающих психическими заболеваниями детей; при подборе слухового аппарата; у детей с неопределённым диагнозом; при отборе на кохлеарную имплантацию детей раннего возраста.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, обезжиривание кожи в местах установки электродов.

Методика и последующий уход

Обследование маленьких детей проводят в состоянии естественного (после кормления) или медикаментозного сна. Для исследования используют системы для регистрации СВП. Исследования желательно проводить в звукозаглушённой, электроэкранированной камере. ДСВП-методика установки отводящих ДСВП электродов такая же, как при регистрации КСВП. В качестве стимулов при регистрации ДСВП используют короткие тональные посылки с различной частотой заполнения (0,2S-4,00 кГц), подаваемые с частотой 1 в секунду. Ширина полосы пропускания усилителя - 1-30 Гц с затуханием 12 дБ на октаву, время анализа - S00 мс, число усреднений - 30.

Интерпретация результатов

У новорождённых и детей до 3 лет ЛП ДСВП укорочены, усложнена конфигурация и изменена амплитуда. Наибольшие изменения происходят на первом году жизни. Чем меньше срок внутриутробного развития, тем длиннее пиковые ЛП ДСВП. После 3 лет пороги ДСВП близки к порогам слухового ощущения. Расхождение, как правило, не превышает ±5-10 дБ. Анализ ДСВП в процессе онтогенеза показал, что морфофункциональное созревание слуховой системы завершается в основном к 11 годам и полностью заканчивается в возрасте 15-16 лет. Значение порога и его стандартные девиации тем больше, чем младше ребёнок, особенно у неконтактных детей.

pic 0035
Рис. 4-12. Длиннолатентный слуховой вызванный потенциал человека: P1 , P2 - положительные пики длиннолатентных слуховых вызванных потенциалов; N1 , N2 - отрицательные пики длиннолатентных слуховых вызванных потенциалов, стрелками указаны латентный период (ЛП) P2 и амплитуда (А) N1 -P2

Анализ амплитудно-временных характеристик ДСВП в надпороговой зоне позволяет выявить феномен ускоренного нарастания громкости и определить диапазон слуховой чувствительности у детей с нейросенсорной тугоухостью, что необходимо для правильного слухопротезирования и успешного проведения аудиологопедагогической работы с применением звукоусиливающей аппаратуры.

Операционные характеристики

При регистрации ДСВП исследуют следующие параметры: порог ответа, пиковый ЛП, амплитуду пиков, форму волны, наличие пика, стабильность ответа, интерпиковую и внутрипиковую латентность.

На рис. 4-12 показан ДСВП человека.

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, недостаточное обезжиривание кожи в месте контакта с отводящими электродами, электрические наводки по сети, затрудняющие выделение ДСВП.

Проведение компьютерной аудиометрии у маленьких детей, в том числе по ДСВП, в состоянии бодрствования нередко затруднено или невозможно из-за негативного отношения ребёнка к обследованию или беспокойного поведения. В таких случаях исследование проводят в условиях естественного или медикаментозного сна. Однако при этом корковые СВП зависят от фазы сна и подвержены изменениям.

Под влиянием снотворных препаратов отмечено повышение порога ДСВП на 30 дБ. Учитывая вышеизложенное, исследователь должен стремиться проводить исследование корковых СВП при бодрствовании ребёнка. С выработкой навыков работы с детьми (подавление страха к исследователю и обстановке исследования) обычно удаётся определить слух с помощью ДСВП в состоянии бодрствования.

Осложнения

Возможны осложнения от применения препаратов для вызывания медикаментозного сна (возникают крайне редко).

Альтернативные методы

Аудиометрия по КСВП, слуховой ответ на ASSR.

СЛУХОВОЙ ОТВЕТ НА ПОСТОЯННЫЙ МОДУЛИРОВАННЫЙ ТОН

Синоним

Слуховой стационарный вызванный потенциал (Steady-State Auditory Evoked Potential).

Обоснование

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у детей в любом возрасте и у неконтактных детей.

Цель

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у новорождённых и детей раннего возраста.

Показания

Исследование слуха у новорождённых и детей раннего возраста, когда обычная аудиометрия неприменима, а также у недоношенных; при скрининге слуха у новорождённых из группы повышенного риска по врождённой глухоте и тугоухости; умственно отсталых, страдающих психическими заболеваниями детей; при подборе слухового аппарата; у детей с неопределённым диагнозом; при отборе на кохлеарную имплантацию детей раннего возраста.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, обезжиривание кожи в местах установки электродов.

Методика и последующий уход

Обследование маленьких детей проводят в состоянии естественного (после кормления) или медикаментозного сна. Для исследования используют системы для регистрации СВП. Исследования желательно проводить в звукозаглушённой, электроэкранированной камере. Методика установки отводящих ДСВП электродов такая же, как при регистрации КСВП.

Стимулами, используемыми для регистрации слухового ответа на ASSR, служат модулированные тоны в стандартном диапазоне аудиометрических частот - 250-8000 Гц. Тон можно модулировать по амплитуде или частоте, при этом оба вида модуляции сочетаются.

В процессе регистрации ASSR проводится автоматический количественный анализ слуховых ответов мозга. Для этого данные о СВП мозга, поступающие от микрофона, система сравнивает с данными электроэнцефалографии, поступающими с лобного датчика. Для каждой частоты и уровня звукового стимулирующего сигнала оценивают степень связанности этих двух ответных сигналов.

Наличие или отсутствие связи между ответами на стимулирующие сигналы, определяемое объективно с помощью когерентного анализа ответных сигналов, позволяет судить о функциональной способности определённых групп волосковых клеток улитки, ответственных за слуховой ответ на данной частоте.

В случаях когда система расценивает полученный сигнал как содержащий ответ мозга на поданный тон, этот ответ формируется в виде вектора, который отображается на круговой векторной диаграмме. Положение вектора определяется сдвигом между ответными сигналами. Поскольку этот сдвиг в норме незначительно отличается для сигналов, поданных на разных частотах, выводимые вектора ложатся в достаточно узкую область диаграммы.

В случаях когда система расценивает сигнал как содержащий значительный шум или вообще не содержащий ответа мозга, сдвиги между ответными сигналами на тоны, поданные на различных частотах, существенно различаются, и выводимые вектора хаотически распределены на круговой диаграмме.

С помощью такого алгоритма каждый вновь полученный ответный сигнал может быть автоматически отнесён к ответу мозга (информативный ответ) или к постороннему шуму, не содержащему ответа мозга. Такая оценка проводится вероятностным методом и считается надёжной, если вероятность попадания в выборку сигналов, содержащих только посторонний шум, не превышает заданной величины. При достижении такого количества ответов, среди которых информативные надёжно определяют фазу и амплитуду выборки, система автоматически прекращает посылку сигналов и переходит к следующей частоте.

Следует подчеркнуть, что ASSR - очень маленький вызванный потенциал, и его надёжной регистрации тяжело добиться без наиболее оптимального соотношения сигнала и шума между фоновой электроэнцефалографией и ASSR. Исследование не может быть проведено у бодрствующего пациента. Исследование следует проводить в состоянии естественного (после кормления) или медикаментозного сна. Исследования показали, что седативные препараты не влияют на ASSR при использовании скорости модуляции более 60 Гц.

Интерпретация результатов

Слуховой вызванный ответ на ASSR - ответ мозга, вызванный постоянными (или стационарными) акустическими стимулами. Ответ мозга на стационарные стимулы также стационарный, то есть присутствует всё время действия стимула, вызвавшего его. Постоянные тоны, используемые для возникновения ASSR, оптимизированы для частотной специфичности и более сравнимы с чистыми тонами, чем акустический щелчок или тональная посылка, используемые при регистрации СВП.

ASSR анализируют в частотной области с помощью спектрального анализа. Оценка осуществляется с помощью автоматических, объективных, статистических методик, которые и определяют ответ. Пороговая оценка основана на базе автоматической, объективной процедуры детектирования, а пороги для отдельных частот могут быть использованы для расчёта тональной пороговой аудиограммы.

В настоящее время во всём мире для корреляции между полученными порогами результатов исследования и порогами слуха пациента применяются поправочные коэффициенты в децибелах для определения истинных порогов слуха регистрации ASSR и частотно-специфичных СВП в зависимости от частоты предъявляемого стимула: 500 Гц - 15 дБ, 1000 Гц - 10 дБ, 2000 Гц - 5 дБ, 4000 Гц - 5 дБ.

Корректное определение точных порогов слуха у детей - залог правильной настройки слуховых аппаратов и определения показаний к кохлеарной имплантации.

Операционные характеристики

Детектирование ASSR осуществляют путём использования компьютерного алгоритма, который применяется к регистрируемому сигналу электроэнцефалографии для анализа величины и фазы электроэнцефалографии активности, связанной модулированной частотой тона, и определения наличия или отсутствия ASSR. Эти объективные приёмы гарантируют не только качественный контроль в оценке регистрации, но также исключают субъективизм оператора в оценке результатов и интерпретации формы волны.

Вся информация о ходе исследования выводится на дисплей персонального компьютера. Простым нажатием кнопки врач может перейти к наблюдению результатов измерений, графиков порогов и получаемой на их основе аудиограммы. Пороги ASSR с помощью специального алгоритма используют для расчёта тональной пороговой аудиограммы.

pic 0036
Рис. 4-13. Результаты исследования слуха методом регистрации слухового вызванного ответа на постоянный модулированный тон

Объективно установленные пороги звукового восприятия в высокой степени (более 90%) коррелируют с порогами поведенческой аудиограммы. Эта корреляция ещё выше (более 95%) для средней и высокой степени потери слуха (когда это наиболее важно), и поэтому данная методика может быть использована для построения объективной тональной пороговой аудиограммы в диапазоне частот 250-8000 Гц с точностью 5-10 дБ на каждой из частот.

На рис. 4-13 представлены результаты исследования слуха методом регистрации слухового вызванного ответа на ASSR.

Факторы, влияющие на эффективность

Отсутствие сна и беспокойное поведение ребёнка, недостаточное обезжиривание кожи в месте контакта с отводящими электродами; электрические наводки по сети, затрудняющие выделение ASSR.

Осложнения

Возможны осложнения от применения препаратов для вызывания медикаментозного сна (возникают крайне редко).

Альтернативный метод

Компьютерная аудиометрия по КСВП c использованием Chirp-стимула и ДСВП.

ЭЛЕКТРОКОХЛЕОГРАФИЯ

Обоснование

Получение объективных количественных данных о состоянии слуха у детей в любом возрасте и у неконтактных детей.

Цель

Регистрация потенциалов периферического отдела слухового анализатора - потенциалов улитки и интракохлеарных волокон слухового нерва.

Показания

Исследование слуха у детей раннего возраста, когда обычная аудиометрия неприменима; у детей с неопределённым диагнозом и у неконтактных детей; в сложных отоневрологических случаях; при отборе на кохлеарную имплантацию.

Противопоказания

Учитывая потенциальный риск, следует использовать транстимпанальную методику электрокохлеографии только в случаях, когда применение других методов исследования слуха неэффективно или полученные при этом результаты неубедительны, а выбор дальнейших мероприятий должен быть осуществлен безотлагательно.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет уха или промывание серных пробок, обезжиривание кожи в местах для установки электродов, обезболивание барабанной перепонки.

Методика и последующий уход

Биопотенциалы при электрокохлеографии отводят от кожи черепа с помощью специальных чашечкообразных хлоросеребряных электродов. Для хорошего контакта электродов кожу обезжиривают. Активный регистрирующий электрод располагают на промонториуме путём прокола барабанной перепонки, индифферентный - на ипсилатеральном по отношению к звуковой стимуляции сосцевидном отростке или мочке уха, заземляющий - на контралатеральном сосцевидном отростке или мочке уха.

В качестве акустического стимула обычно используют широкополосные щелчки длительностью 0,1 мс. В зависимости от методики электрокохлеографии и интенсивности стимуляции используют от 500 до 2000 усреднений.

У детей старше 8 лет электрокохлеографию проводят под местной анестезией барабанной перепонки гелем лидокаина или инфильтрационной анестезией 0,5-2,0% раствором лидокаина. Детей до 8 лет и неконтактных больных обследуют под общей анестезией кетамином или применяют ингаляционный наркоз.

Щадящая методика - экстратимпанальная электрокохлеография, при которой активный электрод устанавливают на барабанной перепонке или в костном отделе наружного слухового прохода. Основной недостаток методики - её малая чувствительность. Амплитуда потенциалов, получаемых с наружного уха, в 10 раз меньше, чем с промонториума.

Интерпретация результатов

При кондуктивной тугоухости наблюдают повышение порога потенциала действия слухового нерва, сдвиг кривых амплитуды и ЛП потенциала действия вправо (в сторону более высоких интенсивностей), причём степень сдвига пропорциональна величине потери слуха.

При нейросенсорной тугоухости различают так называемые набирающие и диссоциированные, а также широкие и анормальные реакции. Первые соответствуют простым случаям тугоухости, когда затронута только улитка, а вторые - сложным, имеющим также ретрокохлеарный или центральный компонент. При нейросенсорной тугоухости отсутствует пологая часть кривых «вход-выход» амплитуды потенциала действия, имеющаяся в нормальных случаях, а пороговое значение повышено. При высоких интенсивностях крутая часть кривой вдвое круче и амплитуда потенциала действия достигает нормы или даже превышает её, иллюстрируя тем самым феномен ускоренного нарастания громкости. Отношения ЛП к интенсивности при высоких значениях интенсивности аналогичны нормальным, но около порога ЛП короче, чем в норме.

Операционные характеристики

С помощью электрокохлеографии от каждого уха может быть получена следующая информация: порог реакции, величина максимальной амплитуды, ЛП, форма волны, кривые зависимости амплитуды и ЛП от интенсивности стимуляции (кривые «вход-выход»), порог реакции на частотно-специфичный стимул. Данные поведенческой аудиометрии при транстимпанальной электрокохлеографии воспроизводятся с точностью в несколько децибел. На рис. 4-14 изображён потенциал действия слухового нерва человека.

Амплитуда потенциала действия слухового нерва у детей с нормальным слухом при интенсивности стимуляции 85 дБ колеблется от 1,5 до 38,5 мкВ (в среднем 12,1 мкВ), а ЛП потенциала действия - 1,5 мс. При экстратимпанальной электро-кохлеографии порог потенциала действия превышает порог слышимости на 40 дБ.

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, недостаточное обезжиривание кожи в месте контакта с отводящими электродами, электрические наводки по сети, затрудняющие выделение электрокохлеографии.

Осложнения

Осложнения отмечены в 1,7-8,0% случаев как при установке активного электрода на промонториум, так и при анестезии.

pic 0037
Рис. 4-14. Потенциал действия слухового нерва человека. N2 - AN1 - амплитуда потенциала действия слухового нерва; ЛПN1 - латентный период потенциала действия слухового нерва; АСП - амплитуда суммационного потенциала

Альтернативный метод

Регистрация КСВП, ASSR, ДСВП.

ПРОМОНТОРИАЛЬНЫЙ ТЕСТ

Обоснование

Метод разработан и применяется для выявления из числа пациентов с двусторонней глухотой пациентов с частично сохранённой функцией проводникового отдела слухового анализатора.

Цель

Выявление среди пациентов с двусторонней глухотой потенциальных кандидатов на кохлеарную имплантацию.

Показание

Двусторонняя глухота.

Противопоказания

Односторонняя глухота, нарушения психики, возраст до 10-12 лет.

Подготовка

Туалет наружного слухового прохода, обработка его спиртом, обезболивание барабанной перепонки, инструктаж пациента.

Методика и последующий уход

После прокола барабанной перепонки специальным игольчатым электродом (используемым для транстимпанальной электрокохлеографии) и установки его на промонториум к уху глухого больного с помощью специального генератора (прибора для промонториального теста) подводят низкочастотные электрические звуковые импульсы низкой частоты. Референтный электрод устанавливают на сосцевидном отростке или на мочке ушной раковины.

Прокол барабанной перепонки производят под местной аппликационной анестезией стерилизованным электродом в точке, расположенной на середине расстояния между пупком и барабанным кольцом, на четырёх часах для левого уха и на восьми часах для правого уха, конец электрода подводят к промонториуму (рис. 4-15).

Если испытуемый отмечает звуковые ощущения в ответ на электрическую стимуляцию, то промонториальный тест считают положительным.

Глухой больной должен сообщать о своих ощущениях как можно подробней. Он должен отличать слуховые ощущения от тактильных, непрерывные ощущения от прерывистых; различать высоту звука, громкость; длительность интервала между стимулами и длительность стимула.

Промонториальный тест считают положительным при возникновении звуковых ощущений ниже болевого порога (порога дискомфорта). Разность между максимально допустимым уровнем стимуляции и порогом слуховых ощущений называется динамическим диапазоном. Она является важным прогностическим критерием. Чем больше этот диапазон, тем в большей степени сохранны волокна слухового нерва и тем лучше возможный прогноз кохлеарной имплантации.

У детей возможно проведение промонториального теста с одновременной регистрацией КСВП, вызываемых электрической стимуляцией. В состоянии медикаментозного сна, после установки активного игольчатого электрода (применяемого также для регистрации электрокохлеографии) путём прокола барабанной перепонки на промонториум или в нишу круглого окна (после предварительной тимпанотомии и в ответ на неадекватную электрическую стимуляцию), проводят запись электрически вызванных КСВП. Если удаётся записать электрически вызванные КСВП, то это свидетельствует хотя бы о частичной сохранности проводникового отдела слухового анализатора, и такого ребёнка можно считать потенциальным кандидатом на кохлеарную имплантацию. Порогом при этом называют порог визуальной детекции КСВП, а максимально допустимым уровнем - интенсивность стимуляции, при которой не происходит дальнейший рост их амплитуды.

pic 0038
Рис. 4-15. Схема прокола барабанных перепонок при промонториальном тесте: 1 - правое ухо; 2 - левое ухо

Интерпретация результатов

С помощью промонториального тестирования проводят дифференциацию кохлеарных и ретрокохлеарных поражений в глухом ухе. Если пациент воспринимает звук в результате этой электрической стимуляции, то это показывает функциональные возможности его слухового нерва и центральных отделов слухового анализатора, а глухота связана с тотальным поражением волосковых клеток кортиева органа. Таких пациентов считают потенциальными кандидатами на кохлеарную имплантацию, разумеется, с учётом результатов всего обследования.

Операционные характеристики

Звуковые ощущения возникают при электрической стимуляции на частотах от 5 до 1000 Гц, но наиболее часто - в диапазоне 20-200 Гц при напряжении от 0,1 до 0,5 В (в зависимости от частоты). При записи электрически вызванных КСВП учитывают факт их регистрации и порог.

Факторы, влияющие на эффективность

Неэффективность местной анестезии, беспокойное поведение ребёнка, электрические наводки по сети в случае записи электрически вызванных КСВП.

Осложнения

В редких случаях возможны повреждения структур среднего уха, а также осложнения от применения анестетиков.

Альтернативные методы

Отсутствуют.

ШИРОКОПОЛОСНАЯ ТИМПАНОМЕТРИЯ

Обоснование

Расширение диагностических возможностей тимпанометрии, в том числе в дифференциальной диагностике.

Цель

Получение объективных данных о состоянии среднего уха у детей, в том числе у грудных.

Показание

Конкретизация характера патологии среднего уха.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет ушей или промывание серных пробок.

Методика и последующий уход

Метод широкополосной тимпанометрии заключается в использовании зондирующего стимула, включающего широкий спектр частот, в отличие от классической тимпанометрии, использующей в своей структуре одну определённую частоту.

Пример регистрации широкополосной тимпанометрии представлен на рис. 4-16 (см. цв. вклейку).

Наружный слуховой проход при широкополосной тимпанометрии герметично закрывается зондом с ушным вкладышем.

Вкладыши могут быть различной формы и размеров для обеспечения герметичности. Зонд соединён с пневматическим блоком (воздушным насосом), с помощью которого изменяется давление в наружном слуховом проходе, с генератором, подающим чистый тон в слуховой проход, с микрофоном, принимающим отражённый сигнал. В данную замкнутую полость подаётся зондирующий тон от 226 до 8000 Гц. В начале теста в наружном слуховом проходе создаётся повышенное давление - +200 мм вод.ст., затем оно снижается до -600 мм вод.ст. со скоростью 150-600 мм вод.ст. в секунду. Тестирование занимает от 4 до 7 с. При предъявлении высокого положительного давления в наружном слуховом проходе барабанная перепонка вдавливается в полость среднего уха, что ведёт к ограничению её подвижности и увеличивает её натяжение (жёсткость). Образуется полость, которая с акустической точки зрения состоит только из наружного слухового прохода. Большая часть энергии зондирующего тона отражается, создавая относительно высокий уровень звукового давления в полости наружного звукового прохода, что и фиксируется микрофоном. Так устанавливают эквивалентный объём наружного слухового прохода - первый показатель широкополосной тимпанометрии. Далее тимпанометр измеряет изменения уровня звукового давления во время плавного понижения воздуха в наружном слуховом проходе и автоматически переводит их в единицы эквивалентного объёма.

Акустическая энергия, попадающая на барабанную перепонку, частично поглощается средним ухом, а остальная часть отражается обратно в наружный слуховой проход. Отношение отражённой энергии к полной падающей мощности называют коэффициентом отражения энергии или абсорбансом. Измеряется эта величина от 0%, что указывает на отсутствие отражения, до 100% - отражается вся энергия. Для измерения абсорбанса используется широкополосный стимул, поступающий на постоянном уровне 55-60 дБ. Абсорбанс - количество поглощенной структурами уха звуковой энергии, представлен на линейной шкале в диапазоне от 0 до 100.

Возможность цифровой обработки широкополосного акустического поглощения (абсорбанса) явилось последним достижением в исследовании семейства акустических измерений. Внедрение широкополосных технологий в исследование состояния структур уха позволяет получить большой объём данных об особенностях проведения звуковой энергии при различных патологических состояниях.

Интерпретация результатов

В зависимости от состояния среднего уха широкополосная тимпанограмма имеет различную конфигурацию. Применение широкополосной тимпанометрии целесообразно для дифференциальной диагностики экссудативных и адгезивных средних отитов. На рис. 4-17 и 4-18 (см. цв. вклейку) представлены примеры регистрации тимпанометрии при экссудативном и адгезивном среднем отите.

У всех пациентов с кондуктивной тугоухостью по данным классической и широкополосной тимпанометрии есть существенные различия. Так, при адгезивном отите на классической и широкополосной тимпанометрии нет принципиальных различий. При экссудативном отите на широкополосной тимпанометрии появляется характерный пик на 2500 Гц с коэффициентом поглощения до 90%, что служит дифференциально-диагностическим признаком отличия экссудативного отита от адгезивного.

Ввиду наличия возрастных ограничений к применению классической тимпанометрии на частоте зондирующего тона 226 Гц у грудных детей целесообразно применение широкополосной тимпанометрии или использование зондирующей частоты 1000 Гц.

Операционные характеристики

Абсорбанс - количество поглощённой структурами уха звуковой энергии, представлен на линейной шкале в диапазоне от 0 до 100. Конфигурация широкополосной тимпанограммы.

Факторы, влияющие на эффективность

Беспокойное поведение ребёнка, закрытие зонда отделяемым из уха, отсутствие герметизации наружного слухового прохода.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативный метод

Классическая тимпанометрия.

АУДИОЛОГИЧЕСКИЙ СКРИНИНГ НОВОРОЖДЁННЫХ И ДЕТЕЙ ПЕРВОГО ГОДА ЖИЗНИ

Обоснование

Отсутствие или недостаточность объёмов своевременной диагностики нарушений слуха у новорождённых ведёт к развитию сенсорной депривации и вследствие этого к инвалидизации больных. Это определило необходимость и актуальность внедрения системы раннего выявления нарушений слуха, начиная с периода ново-рождённости (так называемого аудиологического скрининга) и последующих диагностических мероприятий, с дальнейшей адекватной реабилитацией (медицинской, сурдопедагогической, психологической и социальной).

Повсеместное внедрение программы аудиологического скрининга новорождённых (на уровне родильных домов, начиная с первых дней жизни) является одним из ключевых аспектов адекватной реабилитации пациентов с тугоухостью и глухотой.

Проведение аудиологического скрининга обеспечивает возможность раннего выявления и реабилитации детей с нарушениями слуха.

Цель

Раннее выявление нарушений слуха у новорождённых и соответствующая реабилитация.

Показание

Обследование всех новорождённых.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет наружного слухового прохода.

Методика и последующий уход

Регистрация ВОАЭ. Каждому новорождённому на 3-4-е сутки жизни врач-неонатолог или медицинская сестра с помощью прибора для скрининга проводят автоматическую регистрацию ВОАЭ. Следует отметить, что в нашей стране принято использовать регистрацию ЗВОАЭ. Электроакустический зонд с миниатюрным телефоном и высокочувствительным микрофоном, на который надевается ушной вкладыш, герметически вводят в наружный слуховой проход ребёнка, находящегося в спокойном состоянии или в состоянии сна в период между кормлениями. Зонд подсоединён к прибору для регистрации ВОАЭ. Вкладыш соответствующего для полной обтурации слухового прохода размера вводят по ходу наружного слухового прохода при легком оттягивании мочки уха ребёнка книзу и кзади. Исследование проводят в тишине.

При зарегистрированной ВОАЭ на экране высвечивается ответ «Прошёл» тест (pass), при незарегистрированной ВОАЭ - «Не прошёл» тест (refer).

Повторная регистрация ВОАЭ проводится в детских амбулаторно-поликлинических учреждениях (отделениях, кабинетах), оснащённых соответствующей аппаратурой, на 4-6-й неделе жизни у детей, у которых не была зарегистрирована ВОАЭ-тест (refer) в учреждении родовспоможения; у детей, которые по состоянию здоровья или другим причинам не были обследованы в учреждениях родовспоможения, а также у детей, родившихся вне учреждений родовспоможения. Регистрацию осуществляют врачи-педиатры, оториноларингологи, неврологи или медицинские сестры, прошедшие специальное обучение (тематическое усовершенствование). Проведение повторного тестирования рекомендуется в условиях, аналогичных первичному тестированию (рис. 4-19, см. цв. вклейку).

В случаях повторного непрохождения скринингового тестирования по регистрации ВОАЭ врач-педиатр направляет ребёнка в региональный центр реабилитации слуха (сурдологический кабинет) для проведения второго этапа аудиологического исследования. На поликлиническом этапе могут быть проведены отоскопия и тимпанометрия при наличии соответствующих условий.

Второй этап аудиологического скрининга проводится на 3-4-м месяце жизни ребёнка в центре реабилитации слуха (сурдологическом кабинете), оснащённом соответствующей аппаратурой, в помещениях, имеющих контур заземления. Регистрация осуществляется врачом - сурдологом-оториноларингологом, прошедшим специальное обучение. Обследование проводится у детей, у которых не зарегистрирована ВОАЭ в детских амбулаторно-поликлинических учреждениях, а также у детей, имеющих факторы риска развития тугоухости и глухоты, вне зависимости от результатов обследования, полученных в учреждении родовспоможения и/или в детских амбулаторно-поликлинических учреждениях.

Проводится регистрация КСВП. Звуковую стимуляцию желательно проводить с помощью внутриушных телефонов (применение стандартных амбушюров менее предпочтительно). В наружные слуховые проходы вводят одноразовые внутри-ушные вкладыши - конусовидные или цилиндрические, способные уменьшаться в диаметре под действием рук исследователя и затем расправляться в наружном слуховом проходе, полностью обтурируя его.

При стандартной методике регистрации КСВП частота предъявления стимулов составляет 20-40 в секунду. Интенсивность стимулов при скрининговом исследовании составляет 30-40 дБ нормального порога слышимости. Наличие потенциалов при интенсивности стимула 30-40 дБ свидетельствует о прохождении теста. Отсутствие ответа на данный стимул указывает на наличие нарушения слуха. Этим детям в региональных центрах реабилитации слуха показано проведение расширенного аудиологического исследования. Технически в случае выявления нарушения слуха второй этап может быть расширен. Так, при отсутствии V пика КСВП на 30-40 дБ интенсивность стимула повышают с шагом 5-10 дБ вплоть до визуализации данного компонента ответа, что даёт информацию о примерном пороге слышимости в диапазоне частот 2-4 кГц. На рис. 4-20 представлены результаты регистрации КСВП ребёнка с нормальным слухом.

pic 0039
Рис. 4-20. Результаты регистрации коротколатентных слуховых вызванных потенциалов ребёнка с нормальным слухом

Другие тесты (при наличии соответствующего оборудования и опытного персонала), уточняющие состояние слуха ребёнка с выявленной тугоухостью (тип, степень, частотно-специфические пороги звуковосприятия), можно провести сразу же (акустическая импедансометрия, регистрация ВОАЭ и ASSR), что даёт возможность подготовить и провести раннее слухопротезирование и при глубоких поражениях слуха ускорить подготовку к кохлеарной имплантации, существенно повысив конечный эффект реабилитации.

Расширенное аудиологическое исследование, которое включает акустическую импедансометрию, регистрацию ВОАЭ (на клиническом приборе), КСВП и ASSR, может быть проведено вне зависимости от второго этапа (в федеральных институтах, профильных центрах). Специалисты, проводящие второй этап скрининга, должны разъяснять родителям детей с выявленной тугоухостью критичность временного фактора таким образом, чтобы расширенное аудиологическое исследование было проведено в оптимально короткие сроки (до 4-6 мес).

Интерпретация результатов

При незарегистрированной ВОАЭ на экране высвечивается ответ «Не прошёл» тест (refer), при зарегистрированной ВОАЭ - «Прошёл» тест (pass).

Наличие V пика КСВП при интенсивности стимула 30-40 дБ свидетельствует о прохождении теста. Отсутствие ответа на данный стимул указывает на наличие нарушения слуха. Этим детям в региональных центрах реабилитации слуха показано расширенное аудиологическое исследование, которое включает акустическую импедансометрию, регистрацию ВОАЭ на клиническом приборе, а также регистрацию КСВП и ASSR.

Операционные характеристики

При зарегистрированной ВОАЭ - прохождение теста (pass), в случаях незарегистрированной ВОАЭ - непрохождение теста (refer). При регистрации КСВП исследуются следующие параметры: порог ответа, пиковый ЛП, амплитуда пиков, форма волны, наличие пика, стабильность ответа, интерпиковая латентность. Наиболее легкоидентифицируемыми и постоянными являются III и V волны КСВП.

Факторы, влияющие на эфффективность

Беспокойное поведение ребёнка, закрытие акустического зонда отделяемым из уха, отсутствие герметизации наружного слухового прохода при регистрации ВОАЭ, при регистрации КСВП - беспокойное поведение ребёнка, недостаточное обезжиривание кожи в месте контакта с отводящими электродами, электрические наводки по сети, затрудняющие выделение КСВП.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Отсутствуют.

Таким образом, широкомасштабное внедрение данной программы на государственном уровне приводит к улучшению (за счёт раннего выявления) качества оказания специализированной медицинской помощи (слухопротезирование, кох-леарная имплантация) и в конечном итоге позволяет сократить расходы государственного бюджета за счёт повышения эффективности обучения, в том числе профессионального, граждан, которым успешно был проведён курс реабилитации тугоухости.

Особенности аудиологического скрининга у недоношенных новорождённых с различным возрастом гестации

В связи с увеличением смертности и снижением рождаемости в РФ особую актуальность приобрела необходимость сохранения жизни и здоровья каждого новорождённого независимо от срока гестации.

ВОЗ рекомендует применять термин «недоношенный» для новорождённых, которые были рождены до 37 полных недель или до 259-го дня беременности и имеющих признаки незрелости организма, которые подразумевают неготовность органов и систем к внеутробному существованию новорождённого.

В современной практике, согласно постановлению ВОЗ от 1974 г., жизнеспособным младенцем является новорождённый с массой тела от 500 г при сроке гестации не менее 22 нед.

Масса тела досрочно рождённых младенцев колеблется. Как правило, меньшей массе тела новорождённого соответствует большая степень недоношенности. С учётом различных критериев классификации недоношенных детей (срок гестации, масса тела при рождении, длина тела при рождении) выделяют четыре основные степени:

  • I - срок гестации - 36-37 нед, масса тела при рождении - 2001-2500 г, длина тела при рождении - 41-45 см;

  • II - срок гестации - 32-35 нед, масса тела при рождении - 1501-2000 г, длина тела при рождении - 36-40 см;

  • III - срок гестации - 28-31 нед, масса тела при рождении - 1001-1500 г, длина тела при рождении - 30-35 см;

  • IV - срок гестации - 28 нед и меньше, масса тела при рождении - менее 1000 г, длина тела при рождении - менее 30 см.

Частота преждевременных родов в последние годы в развитых странах и в России составляет 5-10% общего числа родов, в Москве - 6-7%.

Благодаря совершенствованию методов выхаживания, реанимационной службы в отделении новорождённых выживаемость детей с массой тела менее 1000 г, ранее считавшихся неизлечимыми, значительно возросла.

Причинами тугоухости недоношенных новорождённых могут быть патологические изменения, связанные как со средним, так и с внутренним ухом. Кондуктивные нарушения слуха могут быть вызваны длительным получением респираторной поддержки, продолжительным стоянием назогастрального зонда, гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью (ГЭРБ), с также наличием околоплодных вод в барабанной полости.

Цель

Раннее выявление нарушений слуха у недоношенных новорождённых и соответствующая реабилитация.

Показания

Обследование всех недоношенных новорождённых.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка

Отоскопия, при необходимости - туалет наружного слухового прохода.

Методика и последующий уход

Регистрация ВОАЭ. Каждому недоношенному новорождённому в специализированном акушерско-педиатрическом стационаре в отделении патологии новорождённых на втором этапе выхаживания врачом-оториноларингологом, врачом-неонатологом или медицинской сестрой с помощью прибора для скринингового исследования проводится автоматическая регистрация ВОАЭ. Электроакустический зонд, на который надевается ушной вкладыш минимального размера, герметически вводят, при легком оттягивании мочки уха ребёнка книзу и кзади, в наружный слуховой проход недоношенного новорождённого, находящегося в спокойном состоянии или в состоянии сна в период между кормлениями. Зонд подсоединён к прибору для регистрации ВОАЭ. Исследование проводится в тишине. На рис. 4-21 (см. цв. вклейку) представлена регистрация ВОАЭ у недоношенного ребёнка в специальном боксе (кувезе) на втором этапе выхаживания.

Как показали эти исследования [10-14, 17], степень зрелости периферического отдела слухового анализатора различна у недоношенных новорождённых с различным сроком гестации. Были рекомендованы сроки для осуществления первичного аудиологического скрининга, до момента которых невозможно получить стабильные достоверные результаты методом регистрации ВОАЭ у недоношенных новорождённых в зависимости от возраста гестации: у детей, рождённых со сроком гестации менее 28 нед, - 2 мес жизни; у детей, рождённых со сроком гестации 29-32 нед, - 1 мес жизни; у детей, рождённых со сроком гестации 33-37 нед, - 2 нед жизни [14, 17]. Это связано с различными сроками функционального созревания слухового анализатора у недоношенных новорождённых с различными сроками гестации.

Первичное скрининговое аудиологическое исследование у недоношенных новорождённых методом ВОАЭ следует проводить двумя классами и при регистрации однотипных результатов - трижды. При получении результатов, не подтверждающих друг друга, следует повторить обследование перед выпиской ребёнка из отделения патологии выхаживания, с исключением воспалительных явлений со стороны ЛОР-органов, - осмотр оториноларингологом с назначением при необходимости соответствующего лечения.

При выписке недоношенного ребёнка из стационара после окончания второго этапа выхаживания родители ребёнка должны получить от лечащего врача-неонатолога, помимо стандартных рекомендаций по наблюдению врачом-неврологом, офтальмологом, хирургом и другими специалистами, в том числе и рекомендации по проведению обязательного расширенного аудиологического исследования, которое включает акустическую импедансометрию, регистрацию ВОАЭ (на клиническом приборе), регистрацию КСВП и ASSR, которое должно проводиться в сурдологических кабинетах консультативно-диагностических поликлиник при городских клинических больницах и может быть проведено вне зависимости от второго этапа (в федеральных институтах, профильных центрах).

Следование срокам алгоритма аудиологического исследования позволяет получить достоверные статистические данные о состоянии слуховой функции у недоношенных новорождённых с различным сроком гестации (рис. 4-22).

Дополнительные сведения

В табл. 4-3 представлена классификация возможностей применения методов аудиометрии в различных возрастных группах.

pic 0040
Таблица 4-3. Классификация возможностей применения методов аудиометрии в различных возрастных группах [2]

Таким образом, достижения аудиологии последних десятилетий позволяют с известной достоверностью диагностировать не только степень, но и характер тугоухости у детей в любом возрасте, даже у новорождённых.

pic 0041
Рис. 4-22. Алгоритм проведения двухэтапного аудиологического скрининга

Для получения достоверности электрофизиологических методов исследования слуховой функции у детей необходимы правильный выбор параметров стимуляции и сравнение данных, полученных при различных параметрах стимуляции (КСВП, ASSR); повторные исследования в динамике, особенно у маленьких детей (регистрация ВОАЭ, КСВП, ASSR); сопоставление результатов (КСВП, ASSR) с данными, полученными психоакустическими методами, а также тестированием у сурдопедагога.

В заключение необходимо отметить, что окончательный аудиологиче-ский диагноз, особенно у маленьких детей, недопустимо ставить на основании результатов только одного метода исследования слуха. Необходимо динамическое аудиологическое наблюдение с использованием различных методов диагностики.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Дайхес Н.А., Яблонский С.В. Пашков А.В., Наумова И.В. Универсальный аудио-логический скрининг новорождённых и детей первого года жизни : методические рекомендации. М., 2012. 34 с.

  2. Сапожников Я.М., Богомильский М.Р. Современные методы диагностики, лечения и коррекции и глухоты у детей. М.: Икар, 2001. 250 с.

  3. Сапожников Я.М. Методы исследования уха. Современные методы аудио-логической диагностики у детей // Детская оториноларингология / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: Медицина, 2005. Т. 1. С. 402-447.

  4. Сапожников Я.М., Дайхес Н.А.,Мочалов А.С.,Карпов В.Л. Возможности широкополосной тимпанометрии в дифференциальной диагностике некоторых форм тугоухости // Российская оториноларингология. 2019. № 6. С. 59-65.

  5. Рахманова И.В., Богомильский М.Р., Лазаревич А.А., Сапожников Я.М. Аудиологический скрининг недоношенных новорождённых методом регистрации отоакустической эмиссии // Российская оториноларингология. 2008. № 1. С. 358-361.

  6. Лазаревич А.А. Скрининг-исследование слуховой функции у недоношенных детей различного гестационного возраста : а Автореф. дис. …​ канд. мед. наук. Москва, 2009. 26 с.

  7. Богомильский М.Р., Сапожников Я.М. Методические подходы и особенности аудиологического обследования детей различных возрастных групп. Методические рекомендации № 95/263. М., 1996. 17 с.

  8. Демьянова Т.Г., Григорянц Л.Я., Авдеева Т.Г. Наблюдение за глубоконедоношенными детьми на первом году жизни. М.: Медпрактика, 2006. 148 с.

  9. Барашнев Ю.И., Понамарева Л.Н. Зрение и слух к новорождённых. Диагностические скрининг-технологии. М.: Триада-Х, 2008. 200 с.

  10. Рахманова И.В., Древаль А.А., Мамченко С.Н. и др. Клинико-анатомические особенности среднего уха недоношенных новорождённых с различным сроком гестации // Вестник оториноларингологии. 2012. № 5. С. 27-30.

  11. Богомильский М.Р., Рахманова И.В., Сапожников Я.М., Лазаревич А.А. Динамика созревания слуховой функции у недоношенных новорождённых по данным вызванной отоакустической эмиссии на частоте продукта искажения // Вестник оториноларингологии. 2008. № 3. С. 4-7.

  12. Рахманова И.В., Дьяконова И.Н., Сапожников Я.М., Ишанова Ю.С., Котов Р.В. Функциональное состояние улитки у недоношенных детей со сроком гестации менее 28 недель в 6 месяцев жизни // Вестник оториноларингологии. 2011. № 2. С. 26-29.

  13. Сапожников Я.М., Рахманова И.В., Ишанова Ю.С. и др. Функциональное созревание слухового анализатора у недоношенных новорождённых методом регистрации вызванной отоакустической эмиссии // Российская оториноларингология. 2010. Прил. № 1. С. 190-195.

  14. Рахманова И.В., Сапожников Я.М., Дьяконова И.Н. и др. Методика аудиоло-гического обследования недоношенных детей различного гестационного возраста методом регистрации вызванной отоакустической эмиссии (медицинская технология). М., 2010. 32 с.

  15. Сапожников Я.М., Карпов В.Л., Кузнецов А.О. Новые возможности для проведения аудиологического скрининга новорождённых и детей первого года жизни // Вопросы практической педиатрии. 2016. Т. 11, № 6. С. 59-63.

  16. Акушерство. Национальное руководство / под ред. Э.К. Айламазяна, В.И. Кулакова, В.Е. Радзинского, Г.М. Савельевой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. 1200 с.

  17. Корсунский А.А., Богомильский М.Р., Рахманова И.В., Сапожников Я.М., Ишанова Ю.С. Организация аудиологической помощи недоношенным детям различного гестационного возраста в условиях поликлинических отделений. Методические рекомендации. М., 2012. 17 с.

  18. Таварткиладзе Г.А. Руководство по клинической аудиологии. М.: Медицина, 2013. 676 с.

  19. Сапожников Я.М., Черкасова Е.Л., Минасян В.С., Мхитарян А.С. Нарушения речи у детей // Педиатрия. 2013. Т. 92, № 4. С. 82-88.

  20. Сапожников Я.М., Черкасова Е.Л., Минасян В.С., Мхитарян А.С. Речевые нарушения у детей с недостатками слуха // Педиатрия. 2013. Т. 93, № 5. С. 102-110.

  21. Королева И.В. Реабилитация глухих детей и взрослых после кохлеарной и ство-ломозговой имплантации. СПб.: КАРО 2016. 870 с.

  22. Карпов В.Л. Возможности регистрации широкополосной тимпанометрии в аудиологическом скрининге новорождённых и детей первого года жизни и её дифференциально-диагностическое значение при некоторых формах тугоухости : автореф. дис. …​канд. мед. наук. М., 2018. 26 с.

  23. Bess F., Humes L. Audiology. The Fundamentals. Baltimore : Williams & Wilkins, 1995. 334 p.

  24. Hall J.W. III Handbook of Auditory Evoked Responses. Boston, MA : АПуп & Bacon, 1992. 871 р.

  25. Clark G.M., Tong Y.C., Patrick J.M.Cochlear prostheses. Edinburgh : Churchill Livingstone, 1990. 264 p.

  26. Handbook of Clinical Audiology. Ed. J. Katz. Williams & Wilkins, 1994. 839 p.

  27. Jerger J., Northern J. Clinical Impedance Audiometry. 2nd еd. Acton Massachusetts : American electromedics corporation, 1980. 231 p.

  28. Rance G. et al. Steady-state evoked pote Boston, MA : Аntials thresholds in a group of children with absent click-evoked auditory brainstem response // Ear. and Hearing. 1998. Vol. 19. P. 48-61.

  29. Kristensen S.G.B., Elberling C. Auditory brainstem responses to level-specific chirps in normal-hearing adults // J. Am. Acad. Audiol. 2012. Vol. 23. P.712-721.

Глава 5. Функциональные методы исследования гортани

Е.Ю. Радциг

Основные функции гортани - дыхательная, голосообразовательная, резонаторная и защитная. Оценку дыхательной функции производят либо на уровне верхних дыхательных путей (различные варианты риноманометрии описаны в соответствующей главе), либо с помощью исследования функции внешнего дыхания (данная методика не входит в функциональные обязанности врача-оториноларинголога).

Функциональные методы исследования гортани как голосообразующего органа позволяют расширить диагностические возможности и оценить эффективность проводимого лечения.

К функциональным методам исследования гортани в оториноларингологии относят стробоскопию и объективные методы оценки голоса (акустический анализ голоса, электроглоттографию).

Определение

Стробоскопия - физико-оптический способ наблюдения и исследования быстрых периодических движений тел, заимствован из техники и с XX в. используется в медицине, в том числе оториноларингологии, позволяя наблюдать колебательные движения голосовых складок при фонации. Частота вибрации голосовых складок не менее 100 Гц не позволяет оценить их колебательную активность невооружённым глазом, но с появлением специального оборудования и методик, одной из которых является стробоскопия, это стало возможным.

В сравнении с другими методами, такими как непрямая ларингоскопия (зеркальная или оптическая), стробоскопия гораздо более совершенна в плане получения важной дифференциально-диагностической информации, особенно в сочетании с видеодокументированием.

Цель

Стробоскопия (от греч. strobos - кружение, беспорядочное движение и skopeo - смотрю) - физико-оптический способ наблюдения и исследования быстрых периодических движений тел, применяемый в технике, открытый почти одновременно Plateau (1829) и Stampfer (1833). В медицине применяется для наблюдения за движением голосовых складок методом непрямой оптической ларингоскопии с применением источника прерывистого света с помощью специального прибора - стробоскопа. Стробоскопия изначально требовала настраивать частоту световых импульсов на частоту колебаний истинных голосовых складок испытуемого; с появлением электронных стробоскопов настройка производится автоматически. Стробоскопический эффект достигается применением импульсного света: если световые импульсы синхронизированы с частотой колебания, то голосовые складки будут казаться неподвижными (неподвижный, синхронный режим); при отсутствии синхронности между импульсами света и частотой колебаний голосовых складок создаётся впечатление, что они колеблются медленно (режим медленного движения, асинхронный режим).

Показания

Применяют для выявления и дифференциальной диагностики функциональных и органических поражений гортани.

Противопоказание

Афония, то есть отсутствие звучного голоса.

Подготовка

Специальной подготовки обычно не требуется. Для успешного исследования важно заранее объяснить испытуемому и/или его родителям/законным представителям ход процедуры, при необходимости - показать, что именно и как должен сделать ребёнок. Следует попросить соблюдать тишину, отключить все посторонние источники звука.

Методика и последующий уход

Перед стробоскопическим исследованием у всех детей проводят эндовидеоларингоскопию (методика подробно описана в соответствующей главе) с обязательной оценкой анатомических структур гортани (надгортанника, черпаловидных хрящей, черпалонадгортанных складок, межчерпаловидного пространства, вестибулярных и голосовых складок, передней и задней комиссуры, желудочков гортани и подскладкового отдела), а также состояния соседних с гортанью отделов (например, вход в пищевод). Функциональное состояние гортани исследуют при спокойном дыхании и фонации. Во время исследования обращают внимание:

  • на форму и подвижность надгортанника;

  • цвет и сосудистый рисунок слизистой оболочки гортани;

  • тонус вестибулярных и голосовых складок;

  • состояние свободного края голосовых складок, участие различных структур гортани в акте фонации и др.

После этого приступают к стробоскопическому исследованию, которое желательно проводить во всех режимах (движения и неподвижного изображения) у детей всех возрастных групп.

Интерпретация результатов

Оценивая ларингостробоскопическую картину, многие исследователи используют разные параметры вибраторного цикла голосовых складок, придавая им иногда неодинаковое значение. Фундаментальные исследования были проведены в 1987 г. Блессом, Хирано и Федером. С их точки зрения, наиболее важны следующие физиологические показатели, указывающие на проблемы с голосом:

  • конфигурация голосовой щели;

  • степень закрытия голосовой щели;

  • фаза закрытия;

  • вертикальный уровень (компонент);

  • амплитуда вибрации;

  • смещение слизистой оболочки («слизистая волна»);

  • вибраторная активность;

  • симметрия фаз;

  • периодичность.

КОНФИГУРАЦИЯ ГОЛОСОВОЙ ЩЕЛИ

Описание формы голосовой щели в момент её полного закрытия может выглядеть следующим образом (рис. 5-1):

  • полное закрытие;

  • передняя щель;

  • задняя щель;

  • изогнутая (веретено);

  • песочные часы;

  • нерегулярное закрытие;

  • неполное закрытие.

Степень закрытия описывается по трёхбалльной шкале:

  • полное закрытие в течение всех или почти всех циклов всего свободного края голосовых складок;

  • некоторое открытие по меньшей мере в половине циклов в любой части свободного края голосовой складки;

  • нет полного закрытия.

Необходимо оценить полную длину медиального края голосовой складки и определить, полностью ли соприкасаются складки и в какой степени они остаются открытыми.

ВИБРАЦИОННЫЙ ЦИКЛ

Вибрационный цикл состоит из нескольких фаз: фазы открытия, открытой фазы, фазы закрытия, закрытой фазы. Наиболее важна закрытая фаза. Большая длительность фазы закрытия (преобладание её в вибрационном цикле) обеспечивает большее количество обертонов в спектре голоса. Таким образом, именно соотношение длительности фаз закрытия и открытия и определяет тембр голоса, его оттенки. Продолжительность закрытой фазы связана с силой голоса. Используется также термин «коэффициент открытости», который определяется как отношение длительности фазы открытия к длительности фазы закрытия. Коэффициент открытия уменьшается с повышением громкости. Чем выше голос, тем фаза закрытия становится короче. Фаза закрытия превалирует при гипертонусных дисфониях, при шёпоте или афонии она практически отсутствует.

Для оценки степени открытия используют следующую пятибалльную шкалу (где 0 используется только как ссылка - голосовая щель полностью закрыта):

  • очень лёгкое открытие голосовой щели в большинстве циклов;

  • лёгкое открытие;

pic 0042
Рис. 5-1. Конфигурация голосовой щели: а - полное закрытие; б - передняя щель; в - задняя щель; г - изогнутая (веретено); д - песочные часы; е - нерегулярное закрытие; ж - неполное закрытие
  • умеренное открытие;

  • выраженное открытие;

  • крайняя степень открытия - голосовая щель открыта на ширину дыхания. При дыхании обе голосовые складки движутся от центра к некоторой точке максимального отклонения от центральной оси (амплитуды).

АМПЛИТУДА (ИЛИ РАЗМАХ) КОЛЕБАТЕЛЬНЫХ ДВИЖЕНИЙ

Характеризуется степенью расхождения голосовых складок в поперечном направлении или шириной голосовой щели в этот момент. Выделяют следующие виды амплитуд:

  • малая (щель меньше поперечника поверхности одной голосовой складки);

  • средняя (щель равна поперечнику поверхности одной голосовой складки);

  • большая (щель больше поперечника поверхности одной голосовой складки).

Для оценки симметрии амплитуды используют пятибалльную шкалу:

  • полная симметрия - обе голосовые складки открываются одинаково во всех или почти во всех циклах;

  • лёгкая асимметрия - одна голосовая складка движется от центра несколько медленнее, чем другая;

  • умеренная асимметрия;

  • заметная асимметрия;

  • крайняя асимметрия - одна голосовая складка не движется совсем.

Амплитуда колебаний зависит от размеров гортани, высоты произносимого звука и громкости звука (увеличивается при громком произнесении гласных [э] и [и]).

СИММЕТРИЯ ФАЗ

Под симметрией фаз понимают состояние, при котором обе голосовые складки достигают точки максимального закрытия в одно и то же время, то есть голосовые складки вибрируют с одинаковой частотой. Для оценки симметрии фазы используют трёхбалльную шкалу:

  • фазы совпадают во всех или почти во всех циклах;

  • фазы иногда не совпадают;

  • всегда в противофазе - сдвиг фаз 180° - голосовые складки кажутся колеблющимися.

Оценивают также переднезаднюю симметрию - сравнение колебаний (вибрации) передней и задней части голосовых складок. Можно оценивать симметрию по амплитуде или по фазе.

ВЕРТИКАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ

Голосовые складки должны быть на одном вертикальном уровне, тогда при сближении они кажутся расположенными на одной высоте. В случае травмы, паралича или других неврологических поражений одна складка может казаться лежащей ниже, чем другая. Однако врач смотрит на голосовые складки сверху, и вид получается только двухмерный (плоский, поверхностный), поэтому оценить их вертикальный уровень не всегда возможно.

«СЛИЗИСТАЯ ВОЛНА»

Волнообразное движение слизистой оболочки («слизистая волна») возникает при фонации в дополнение к основному движению голосовых складок. Оно анатомически обусловлено (пространство Рейнке) и заключается в смещении слизистой оболочки в сторону тела мышцы. Пока мышца вибрирует в верхней части края голосовой складки в латерально направленной фазе открытия, на нижнем крае голосовой складки появляется узкая слизистая складка, вызывая фазу закрытия. Таким образом формируется двойной контур - верхняя и нижняя губа края голосовой складки (фаза вертикального смещения). Эластичность слизистой оболочки и покрывающей её слизи имеет важное значение для синхронизации двух вибрирующих голосовых складок. Размер волн соответствует величине амплитуд. Появление смещения слизистой оболочки, или «слизистой волны», объясняет теория фонации «покров-тело». Гистологически поверхностные и срединные ткани могут двигаться более свободно, в то время как глубинные слои более ограниченны. Этот показатель не всегда можно видеть у детей, так как в некоторые возрастные периоды отсутствует чёткая диффе-ренцировка слоев голосовой складки. Именно поэтому важным с клинической точки зрения считают определение сроков появления этого показателя при стробоскопическом исследовании.

ВИБРАТОРНАЯ АКТИВНОСТЬ ИЛИ ЧАСТОТА КОЛЕБАНИЙ ГОЛОСОВЫХ СКЛАДОК

По частоте колебания голосовых складок могут быть частые, умеренные и медленные. Частота вибрации голосовых складок соответствует частоте основного тона, определяет субъективно воспринимаемую высоту звука.

Факторы, влияющие на результат

К ним относят трудности, возникающие при проведении стробоскопического исследования у детей, и особенности стробоскопической картины в различные возрастные периоды у детей.

У детей стробоскопическое исследование сопряжено с рядом технических трудностей. В зависимости от модели стробоскопа, имеющегося в наличии, при нежелании ребёнка фонировать гласный звук врач ничего не увидит, так же как и в случае, если ребёнок внезапно замолкает во время исследования. При этом существует опасность травмировать слизистую оболочку полости рта ребёнка. Этого не произойдет, если стробоскоп имеет автоматический режим подсветки.

Для лучшей оценки вибраторной активности голосовых складок фонация должна быть определённой длительности. У детей, особенно младшего возраста, достигнуть её весьма проблематично. Время фонации может исчисляться лишь несколькими секундами. Именно поэтому перед исследованием врач не только объясняет, но и показывает ребёнку, что и как ему нужно делать. Своеобразная тренировка - запись голоса для спектрального анализа или определение времени максимальной фонации.

До определённого возраста существуют также и трудности при переходе из одного регистра в другой. Детям не только раннего и дошкольного, но и младшего школьного возраста бывает сложно объяснить, что такое фонация в грудном регистре. Именно поэтому в лучшем случае стробоскопическое исследование проводят в привычной для ребёнка манере голосоведения.

Еще одна сложность состоит в том, что в ряде случаев блок стробоскопа комплектуют жёсткой оптикой с углом зрения 90° и диаметром 10 мм. У детей не только раннего возраста, но и в более поздний период использование оптики подобного диаметра технически невозможно. Именно поэтому исследование проводят только с использованием жёсткой оптики диаметром не более 4 мм.

ОСОБЕННОСТИ СТРОБОСКОПИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ В РАЗНЫЕ ПЕРИОДЫ СТАНОВЛЕНИЯ ДЕТСКОГО ГОЛОСА

По периодам становления детского голоса выделяют следующие возрастные группы:

  • младенчество (от рождения до 2 лет);

  • ранний детский возраст (от 2 до 5 лет);

  • средний детский возраст (от 5 до 9 лет);

  • позднее детство (от 9 лет до начала пубертата);

  • ранний взрослый период (пубертат, обычно от 12 до 15 лет).

ПОКАЗАТЕЛИ СТРОБОСКОПИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ У ДЕТЕЙ РАННЕГО ВОЗРАСТА

Проведённые исследования показали, что для этой возрастной группы характерен фальцетный механизм голосообразования. Отмечались колебания всей толщи голосовой складки, чаще малой амплитуды. В зависимости от выраженности физиологической ларингомаляции при фонации отмечают вибрацию надскладковых структур (надгортанника, черпалонадгортанных складок). Вестибулярные складки участия в акте фонации не принимают. Оценивая характер смыкания свободных краёв голосовых складок, можно сказать, что в этом возрасте возможны следующие варианты: недосмыкание в задних отделах, нерегулярное смыкание, неполное смыкание голосовых складок (расположены в порядке убывания частоты встречаемости). Волнообразное движение слизистой оболочки («слизистая волна») не определяется.

ПОКАЗАТЕЛИ СТРОБОСКОПИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ У ДЕТЕЙ СРЕДНЕГО ДЕТСКОГО ВОЗРАСТА

У детей от 5 до 9 лет основным механизмом голосообразования остаётся фальцетный, но встречаются (хотя и редко) попытки фонации в грудном регистре. При этом можно наблюдать колебания свободных краёв при относительном покое голосовых складок: колебания равномерные, синхронные, малой или средней амплитуды. Неполное смыкание (характерное для фальцетного голосообразова-ния), голосовая щель в основном линейной формы, хотя встречается и недосмыка-ние в задних отделах. Волнообразное движение слизистой оболочки («слизистая волна») не определяется.

ПОКАЗАТЕЛИ СТРОБОСКОПИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ В ПЕРИОД ПОЗДНЕГО ДЕТСТВА

В этом возрасте уже начинает оформляться внутренняя щиточерпаловидная мышца (голосовая), появляется грудной механизм фонации, который хоть и частично, но уже начинает использоваться (на нижних нотах диапазона). Возможно микстовое голосоведение. При стробоскопии на низких нотах отмечают полное смыкание (грудной регистр), на высоких - неполное смыкание (узкая линейная щель, фальцет). Колебания голосовых складок синхронные, средней амплитуды. Возможно определение волнообразного движения слизистой оболочки («слизистой волны»).

ПОКАЗАТЕЛИ СТРОБОСКОПИЧЕСКОЙ КАРТИНЫ В ПУБЕРТАТНЫЙ ПЕРИОД

Стробоскопическая картина подростков пубертатного периода характеризуется крайней изменчивостью. Отмечают асинхронность и асимметричность колебаний с поочерёдным преобладанием тонуса то одной, то другой половины гортани. Колебания чаще средней амплитуды. Смыкание голосовых складок зависит от регистра фонации и может колебаться от полного смыкания до недосмыкания со всеми промежуточными стадиями. Для более точной оценки состояния структур гортани желательно осмотреть подростка неоднократно, повторяя исследование через некоторый интервал времени. Нередко возможно выявить волнообразное движение слизистой оболочки («слизистую волну»).

Для детского оториноларинголога наибольший интерес представляют объективные и неинвазивные методы исследования голоса. К ним относятся акустический анализ голоса и электроглоттография.

Акустический анализ голоса

ОБОСНОВАНИЕ

Восприятие голоса достаточно субъективно. Оценка качества голоса зависит от качества и тренированности слуха исследователя. Для объективизации и стандартизации оценки параметров голоса идеально объективное его исследование (с возможностью документирования).

Прародителем метода акустического анализа голоса можно считать сконструированный и внедрённый в фониатрическую практику в 1969 г. C. Siegert вокс-функциограф - прибор, позволяющий регистрировать интенсивность звукового давления и частоту основного тона голоса. В 1979 г. А.А. Rauhut и W. Seidner разработали методику автоматизированного определения голосового поля, а уже в 1981 г. на собрании Союза европейских фониаторов метод акустического анализа голоса был введён в стандарты диагностики голоса. Показатели, регистрируемые при акустическом анализе голоса, позволили не только более детально описывать голос в норме и при патологии, но и осуществлять контроль эффективности проводимого лечения голосовых расстройств. Первоначально полученные данные нужно было обрабатывать вручную с созданием специальных таблиц, что делало процесс записи фонетограмм крайне длительным и неудобным и для врача, и для пациента, но появление в 80-х годах XX в. усовершенствованных и совместимых с компьютерами приборов устранило это неудобство. Дальнейший технический прогресс и цифровизация данных позволили довести до совершенства методики акустического анализа голоса, и в настоящее время используются различные компьютерные программы: MDVP (Multi-Dimensional Voice Program), EVA (EvaluationVocal Assistee), CSL (Computerized Speech Laboratory), Praat, cSpeech, SoundScope, Dr. Speech, Theling WAVES Phonetogram, ling WAVES Voice Diagnostic Center (VDC) Set (Forchheim Germany) и др.

Поясним физический смысл параметров данного метода исследования. Частота вибрации голосовых складок измеряется как число вибраций в секунду. Время, в течение которого происходит один вибрационный цикл голосовых складок, называется периодом. Таким образом, частота вибрации - это число периодов в секунду, измеряется в герцах. Человеческая речь (включая шёпот) в основном варьирует в переделах 20, 2400, 10 000 Гц. Частота воспринимается человеческим ухом как высота голоса и зависит от возраста, пола. Таким образом, чем выше частота, тем выше голос, и наоборот (рис. 5-2, см. цв. вклейку).

После записи голоса программа автоматически определяет такие его акустические параметры, как максимальная (Fmax , Гц) и минимальная (Fmin , Гц) частота голоса; разница между максимальной и минимальной частотой тона, или частотный диапазон (Fdelta , Гц); максимальная (SPLmax , дБ) и минимальная сила голоса (SPLmin , дБ); разница между максимальной и минимальной силой голоса (SPLdelta , дБ), или динамический диапазон; коэффициент соотношения сигнала и шума (характеризует количество апериодичных колебаний голосовых складок), а также несколько показателей (Jitter, Shimmer, Overall Severity), которые в русскоязычной литературе так и описываются английским вариантом названия. Расшифровки их значений приведены в табл. 5-1.

pic 0043
Таблица 5-1. Определение значений показателей акустического анализа голоса

Говоря о технике записи голоса и её влиянии на результаты исследования, все единодушны в том, что высокое качество голосового сигнала является важным фактором для обеспечения правильной интерпретации полученных данных. Качество записи голоса и последующий его анализ зависят от ряда факторов, например от типа микрофона и его размещения. Погрешности, возникающие при несоблюдении техники записи голоса, могут привести к неправильной трактовке полученных данных.

Также следует учитывать, что при сравнении двух последовательных записей голоса одного пациента возможны отклонения показателей. Следует помнить, что акустический анализ голоса применим только к периодическим волнам. Именно поэтому перед компьютерной обработкой необходимо выбрать наиболее стабильный участок из целой записи голоса для обеспечения качественной и объективной диагностики. Большинство исследователей считают, что максимально нестабильные звуковые волны регистрируются в начале и конце записи вследствие изменения аэродинамических и нервно-мышечных параметров, возникающих в начале и конце фонации. Это приводит к искажению показателей амплитуды и частоты из-за быстро меняющейся частоты основного тона. Неправильная трактовка полученных результатов может привести к гипоили гипердиагностике и влиять на тактику ведения пациента.

ЦЕЛЬ

Запись голоса для его последующей обработки по унифицированным методикам с получением характеристик, имеющих определённые нормативы и пригодные для интерпретации широким кругом специалистов, занимающихся проблемами детского голоса. В случае субъективной его оценки - определение качества звучания и времени максимальной фонации.

ПОКАЗАНИЕ

Изменение различных параметров голоса (высоты основного тона, силы и тембра голоса).

ПРОТИВОПОКАЗАНИЕ

Отсутствие звучного голоса (афония).

ПОДГОТОВКА

Проведение беседы с ребёнком, при необходимости - демонстрация исследователем, что именно и как должен сделать ребёнок. Следует попросить соблюдать тишину, отключить все посторонние источники звука.

МЕТОДИКА И ПОСЛЕДУЮЩИЙ УХОД

Зависят от используемого оборудования, обычно применяют специальные программы, которые позволяют исследовать профиль речевого и певческого голоса, производить спектрографию и частотный анализ голоса в реальном времени. Голос записывается с помощью прилагаемого к анализатору измерителя шума, имеющего встроенный микрофон и позволяющего регистрировать уровень шумовых эффектов в помещении. Оптимальным режимом для записи голоса считается уровень шума не более 40 дБ. Результаты исследования отображаются на экране монитора (рис. 5-3, 5-4, см. цв. вклейку).

Во время акустического анализа голоса может также определяться время максимальной фонации, более подробно эта методика описана ниже.

Электроглоттография

ОБОСНОВАНИЕ

Основной физический принцип данного метода состоит в том, что электрическое сопротивление, возникающее в области шеи, меняется в зависимости от степени смыкания голосовых складок. Полное закрытие голосовой щели приводит к снижению сопротивления тока до минимальных значений, при этом регистрируются максимальный коэффициент контакта и прямой ток в голосовой щели. По мере открытия голосовой щели высокое сопротивление воздуха вызывает смену направления течения тока в голосовой щели и снижение вольтажа его в тканях с повышением сопротивления. Процесс изменения импеданса голосовой щели и служит основой для регистрации сигнала контакта голосовых складок или элек-троглоттографии. Сигнал электроглоттографии отображает изменения в области контакта голосовых складок как функцию времени (рис. 5-5).

pic 0044
Рис. 5-5. Схематическое изображение электроглоттографической волны (по вертикали) в зависимости от времени (по горизонтали) (по E.P-M. Ma, E.M-L. Yiu, 2011)

Сопротивление тока зависит и от площади соприкасающихся участков голосовых складок: чем она больше, тем меньше сопротивление; при уменьшении площади контакта возникает воздушная прослойка между голосовыми складками, увеличивающая сопротивление и тем самым уменьшающая коэффициент контакта. Таким образом, минимальное сопротивление соответствует полному закрытию щели, и чем больше площадь, тем выше коэффициент контакта, чем меньше площадь, тем ниже коэффициент контакта.

Исходя из вышеизложенного электроглоттография информативна только в отношении одной фазы гортанного цикла - фазы контакта голосовых складок. При этом данный метод не позволяет уточнить место контакта голосовых складок, а также момент смыкания или открытия голосовых складок. Таким образом, принимая во внимание эти особенности, электроглоттографию описывают с точки зрения фазы контакта (отражающей только увеличение и снижение импеданса) и фазы минимального контакта (то есть отсутствия смыкания голосовых складок) [Orlikoff, 1998]. Основываясь на таком разграничении, был разработан ряд следующих показателей электроглоттографии.

  • Коэффициент контакта - время, в течение которого голосовая щель закрыта. Это отношение длительности фазы контакта к основному периоду (то есть гортанному циклу). У взрослых мужчин и женщин он равен 0,4 и 0,6 соответственно, и считается, что косвенно свидетельствует о силе приведения голосовых складок мышцами.

  • Коэффициент закрытия - время (выражается в процентном соотношении), в течение которого голосовые складки колеблются совместно в фазе контакта.

  • Коэффициент открытия - время (выражается в процентном соотношении), в течение которого голосовые складки колеблются отдельно друг от друга в фазе контакта.

  • Индекс контакта - разница между увеличивающейся и уменьшающейся длительностью контакта голосовых складок, поделённой на суммарную длительность фазы контакта [Орликоф, 1991]. Данный параметр характеризует уровень симметричности смыкания голосовых складок и в идеале равен нулю. У взрослых женщин и мужчин этот индекс варьирует в пределах от 0,4 до 0,6.

  • Коэффициент открытой фазы - отношение времени, в течение которого голосовая щель открыта, ко всему вибрационному циклу.

Вышеперечисленные показатели регистрируются автоматически и являются производным Lx -волны. Эти данные в клинической практике дают представление о степени нарушения фонации, то есть о степени дисфонии.

Помимо Lx -волны, в ходе исследования регистрируется также речевая волна (Sp), при цифровой обработке которой получают ряд дополнительных параметров:

  • Jitter ratio - неустойчивость по частоте (коэффициент);

  • F - частота основного тона;

  • Shimmer ratio - неустойчивость по амплитуде (коэффициент);

  • GNE (Glottal to Noise Extencio) - электроэнцефалографический аналог параметра акустического анализа голоса «соотношение сигнала и шума» (signal-to-noise-ratio);

  • Irregularity (ratio) - коэффициент апериодичности.

Данные параметры по своей физической основе являются аналогами таковых акустического анализа голоса. Однако, учитывая тот факт, что они являются производными речевой волны, то есть формируются косвенно, как результат, имеется коэффициент (ratio) акустического параметра - среднее отклонение, регистрируемое в двух смежных вибрационных циклах. Таким образом, цифровые значения акустического анализа голоса и электроглоттография не имеют никакой взаимосвязи и являются независимыми количественными параметрами. Необходимо отметить, что некоторые авторы [Baken, 1992] считают, что использование вышеперечисленных параметров в диагностике голосовой функции представляется спорным, так как на регистрацию данных показателей влияет целый ряд дополнительных структур гортани, вследствие чего эти данные могут быть неточными. Однако благодаря автоматической фильтрации и компьютерной обработке данных погрешности данного метода сведены к минимуму и считаются объективными.

ЦЕЛЬ

Запись голоса для его последующей обработки по унифицированным методикам с получением характеристик, имеющих определённые нормативы и пригодные для интерпретации широким кругом специалистов, занимающихся проблемами детского голоса. В случае субъективной его оценки - определение качества звучания и времени максимальной фонации.

ПОКАЗАНИЕ

Изменение различных параметров голоса (высоты основного тона, силы и тембра голоса).

ПРОТИВОПОКАЗАНИЕ

Афония.

ПОДГОТОВКА

Проведение беседы с ребёнком/его родителями/законными представителями, при необходимости - демонстрация исследователем, что именно и как должен сделать ребёнок. Следует попросить соблюдать тишину, отключить все посторонние источники звука.

МЕТОДИКА И ПОСЛЕДУЮЩИЙ УХОД

Исследование должно проводиться в условиях абсолютной тишины. После обработки передней поверхности шеи 0,9% раствором натрия хлорида предварительно обезжиренные электроды прибора (электроглоттографа), соединённые с осциллятором, генерирующим высокочастотный ток, помещают по обе стороны щитовидного хряща. Для получения точных данных важно, чтобы электроды максимально плотно соприкасались с поверхностью шеи. Затем пациента просят произнести звук [а] (эта гласная обычно используется в связи с нейтральной вокальной конфигурацией голосового тракта) в удобной для него тональности в течение нескольких секунд. В случае если электроглоттография проводится у детей младшей возрастной группы, допустима регистрация любого звука. Необходимо помнить, что на сигнал электроглоттографии влияет множество других факторов: состояние слизистой оболочки, мышц и сосудов гортани, её подвижность, повышенное количество жировой ткани. Результат электроглоттографии отображается в виде графика (электроглоттограмма) (рис. 5-6, см. цв. вклейку) и оценивается в цифровых показателях по ряду параметров (Jitter, Shimmer, GNE, Irregularity) (см. выше).

Определение времени максимальной фонации

Осуществляют в целях оценки эффективности фонаторной и дыхательной функций гортани, получения представления о правильности пользования голосовым аппаратом, а также как критерий функционального состояния голосового аппарата.

Для поддержания стабильной фонации и эффективного речевого общения ребёнок должен нормально дышать. Для оценки этого процесса проводят исследование времени максимальной фонации, которое отражает общее состояние функции гортани, в частности нервно-мышечного тонуса.

Методика определения времени максимальной фонации достаточно проста и состоит в следующем: пациент делает вдох, задерживает его некоторое время, а затем максимально долго, без напряжения произносит заданный звук в удобной тональности. Время фонации гласных звуков [с] и [з] определяют с помощью секундомера. Для объективизации показателя измерение производят 3 раза и высчитывают средний показатель. Интенсивность и тональность произносимого звука не должны вызывать дискомфорта у пациента.

Нормативные значения времени максимальной фонации приведены в табл. 5-2.

pic 0045
Таблица 5-2. Значения времени максимальной фонации в зависимости от возраста и пола (по Wilson D.K.,1990)

Определение коэффициента «з/с»

Коэффициент «з/с» необходимо определять у каждого ребёнка с дисфункцией гортани, так как этот критерий позволяет оценить функциональное состояние голосовых складок и может быть показателем эффективности проводимой медикаментозной и голосовой терапии.

При субъективной оценке голоса специализированного оборудования не требуется, достаточно относительно тихого места и секундомера.

Интерпретация результатов

Значительное снижение времени максимальной фонации может быть связано с нарушенным голосообразованием. Уменьшение времени фонации с большой утечкой воздуха позволяет предположить нервно-мышечную недостаточность, например паралич гортанного нерва.

Сокращение времени максимальной фонации при произнесении звонких фонем у детей свидетельствует о каком-нибудь нарушении, связанном с недостаточным смыканием голосовых складок.

Коэффициент «з/с»

При нормальном состоянии голосовых складок время произнесения этих фонем приблизительно равно и варьирует в зависимости от возраста и пола (см. табл. 5-1), в норме коэффициент приближается к 1, при гипертонусных состояниях - больше 1, при недосмыкании голосовых складок - меньше 1.

При нодозных образованиях голосовых складок увеличивается воздушный поток и уменьшается время фонации, что приводит к уменьшению коэффициента до 0,4.

Факторы, влияющие на результат

Время максимальной фонации и коэффициент «з/с» - достаточно субъективный критерий оценки, зависит от многих факторов:

  • времени исследования;

  • эмоционального состояния;

  • степени нагрузки;

  • тональности, в которой проводится исследование;

  • подготовленности тестируемого.

При оценке полученных результатов следует учитывать все эти критерии.

ОСЛОЖНЕНИЯ

Отсутствуют.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Василенко Ю.С. Голос. Фониатрические аспекты. М., 2013. 481 с.

  2. Вильсон Д.К. Нарушения голоса у детей. М., 1990. 448 с.

  3. Дмитриев Л.Б., Телеляева Л.М., Таптапова С.Л., Ермакова И.И. Фониатрия и фонопедия. М., 1990. 272 с.

  4. Максимов И. Фониатрия / пер. с болг. М., 1963.

  5. Орлова О.С. Детский голос в норме и патологии : пособие для врачей. М., 2002. 24 с.

  6. Радциг Е.Ю. Видеостробоскопия у детей. Методические рекомендации. М.: Вымпел-инжиниринг, 2007. 19 с.

  7. Степанова Ю.Е. Видеоэндостробоскопия с исследованием гортани здоровых детей и с функциональными заболеваниями гортани // Российская оториноларингология. 2005. № 5 (18). С. 99-100.

  8. Aronson A.E. Clinical voice disorders. 3rd ed. New York : Thieme, 1990. 396 p.

  9. Andrews M.L. Manual of voice treatment. San Diego, 1995. P. 420-423.

  10. Colton R.H., Leonard J.K., Leonard R. Understanding voice problem. Lippincott : Williams and Wilkins, 2006. P. 31-34.

  11. Stemple J.C. Clinical Voice Pathology: Theory and Management. 3rd еd. Clifton Park, New York : Delmar Cengage Learning, 2000. 342 p.

  12. Дегтярева Д.В., Радциг Е.Ю. Электроглоттография - объективный метод оценки голосовой функции у детей // Вестник оториноларингологии. 2013. № 6. С 28-30.

  13. Дегтярева Д.В., Радциг Е.Ю. Объективные методы исследования голосовой функции у детей // Педиатрия. Журнал имени Г.Н. Сперанского. Т. 92, № 1. С. 69-72.

  14. Богомильский М.Р., Радциг Е.Ю., Дегтярева Д.В. Особенности акустического анализа голоса у детей // Вестник Российского государственного медицинского университета. 2013. № 3. С. 48-51.

Глава 6. Методы исследования полости носа и околоносовых пазух

Е.П. Карпова

Риноскопия

Различают переднюю, среднюю и заднюю риноскопию.

Синонимы

Риноскопическое исследование полости носа. Метод визуального исследования полости носа - неотъемлемая часть стандартного осмотра ЛОР-органов, позволяющая оценить состояние структур полости носа.

Цель

Визуальная оценка состояния структур полости носа.

Показание

Любое обследование ЛОР-органов.

Противопоказания

Клинические противопоказания отсутствуют. У детей младшего возраста и детей с крайней степенью эмоциональной лабильности нежелательно проведение средней и задней риноскопии под местным обезболиванием.

Подготовка

Предварительный туалет полости носа.

Методика исследования

Осмотр начинают с оценки состояния кожи преддверия носа (наличие отделяемого из преддверия носа и мацераций) и носового клапана до применения носового зеркала (в норме - 10-15°). Затем с помощью носорасширителя с короткими браншами осматривают передние отделы полости носа, при необходимости проводят ане-мизацию и зондирование отдельных участков слизистой оболочки с помощью пуговчатого зонда. Используя носовое зеркало с удлинёнными браншами, оценивают средние и по возможности задние отделы полости носа. С помощью шпателя и маленького носоглоточного зеркала проводят заднюю риноскопию.

Интерпретация результатов

Передняя риноскопия позволяет оценить состояние слизистой оболочки полости носа (степень отёчности или атрофии, цвет, степень влажности, наличие кровоизлияний), величину носовых раковин, состояние перегородки носа, наличие и характер отделяемого. Задняя риноскопия - размер и состояние глоточной миндалины (степень отёчности, наличие патологического отделяемого на поверхности миндалин), глоточное устье слуховой трубы, состояние задних концов носовых раковин, вид сошника, степень обтурации хоан.

Осложнения

При беспокойном поведении ребёнка средняя риноскопия может спровоцировать осаднение слизистой оболочки полости носа с возникновением лёгкого носового кровотечения.

Задняя риноскопия у детей с выраженным глоточным рефлексом часто вызывает рвоту.

Альтернативные методы

Эндоскопическое исследование, риномикроскопия.

Исследование полости носа с помощью оптических систем

ЭНДОСКОПИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПОЛОСТИ НОСА

Синонимы

Эндоскопия полости носа, фиброскопия полости носа.

Цель

Визуализация и оценка состояния внутриносовых структур.

Показания

  • Ринологическая симптоматика (нарушение носового дыхания, длительные выделения из носа, рецидивирующие носовые кровотечения и др.) при недостаточной информации после передней и задней риноскопии.

  • Подозрение на ликворею (уточнение локализации фистулы).

  • Подозрение на опухоли небольших размеров, необозримых при передней риноскопии (определение поверхностных границ распространения опухолевой ткани).

  • Необходимость фото- и видеодокументации.

  • Визуальный контроль при эндоназальных хирургических вмешательствах и метод послеоперационного контроля.

Противопоказания

Клинические противопоказания отсутствуют. В педиатрической оториноларингологии для снижения неприятных ощущений предпочтение отдают исследованию с помощью фиброскопической оптики.

Подготовка к исследованию

Объяснение пациенту сознательного возраста сути манипуляции и правил поведения во время осмотра. За 3-5 мин до осмотра выполняют тщательный туалет полости носа, анемизацию слизистой оболочки полости носа растворами а2 -адреномиметиков (оксиметазолином или ксилометазолином) и аппликационную анестезию слизистой оболочки полости носа растворами местных анестетиков.

Методика исследования

С помощью эндоскопа осматривают преддверие полости носа: оценивают состояние носового клапана и отделяемого из полости носа, определяют цвет и степень отёчности слизистой оболочки. Эндоскоп проводят по нижнему носовому ходу в носоглотку, оценивая цвет слизистой оболочки нижней носовой раковины, наличие и характер выделений на дне полости носа, размеры задних концов нижних носовых раковин. Затем осматривают носоглотку, оценивая состояние глоточной и трубной миндалин и устья слуховых труб.

Проводят эндоскоп по среднему носовому ходу следующим образом:

  • обратное движение после осмотра носоглотки - боковую стенку эндоскопа, касаясь средней носовой раковины, вводят в средний носовой ход и медленно выводят из полости носа (оценивают отделяемое и его характер в области соустья верхнечелюстной и лобной пазух, с внутренней стороны осматривают задний конец средней носовой раковины, доступную для осмотра часть латерального синуса, буллу, полулунную щель, крючковидный отросток, передний конец средней носовой раковины, валик носа; изучают соотношение переднего конца средней носовой раковины и бугра перегородки носа);

  • движение от переднего конца средней носовой раковины - эндоскоп ориентируют сагиттально, осматривают передний конец средней носовой раковины и крючковидный отросток, а затем, проведя дистальный конец эндоскопа между указанными образованиями, разворачивают его в краниальном и латеральном направлении и осматривают область воронки и решётчатую буллу; данный вид осмотра среднего носового хода возможен только в условиях общего обезболивания.

Осматривают верхний носовой ход, идентифицируют верхнюю носовую раковину, соустья клиновидной пазухи и задние клетки решётчатого лабиринта.

Операционные характеристики

У детей дошкольного возраста в диагностике оптимально использовать фибро-эндоскопическую оптику диаметром 1,6 мм и более. При отсутствии гибкой оптики эндоскопическое исследование в педиатрии обычно выполняют ригидными эндоскопами, предпочтительный диаметр тубуса - 1,9 или 2,7 мм, у детей подросткового возраста допустимо использование эндоскопа диаметром 3 или 4 мм. При проведении диагностики обычно используют эндоскопы с углом зрения 0° и 30°.

Факторы, влияющие на результат

Проведение эндоскопического исследования с помощью ригидной оптики может быть затруднено у детей дошкольного возраста и эмоционально лабильных пациентов.

Осложнения

Возможна травма слизистой оболочки полости носа с последующим носовым кровотечением при использовании ригидных эндоскопов.

Альтернативные методы

Передняя риноскопия с использованием носовых зеркал или микроскопическое исследование.

МИКРОРИНОСКОПИЯ

Синонимы

Микроскопическое исследование полости носа, микроскопия.

Цель

Исследование с помощью операционного микроскопа (позволяет получить целостное представление об анатомии полости носа пациента).

Показания

  • Ринологическая симптоматика (нарушение носового дыхания, длительные выделения из носа, рецидивирующие носовые кровотечения и др.) при недостаточной информации после передней и задней риноскопии.

  • Необходимость фото- и видеодокументации.

  • Подозрение на опухоли небольших размеров, необозримых при передней риноскопии (определение поверхностных границ распространения опухолевой ткани).

  • Как средство визуального контроля при эндоназальных хирургических вмешательствах и послеоперационного контроля.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Проведение передней риноскопии, аппликационная анестезия, анемизация и тщательный туалет полости носа.

У детей с крайне лабильной психикой целесообразна предварительная седация вплоть до общего обезболивания.

Методика исследования

Положение пациента: лёжа на спине, глаза прикрыты влажной салфеткой. Врач садится справа, поставив штатив микроскопа слева. Объектив микроскопа первоначально устанавливают на расстоянии около 20 см от входа в нос, затем регулируют резкость изображения путём аккуратных поворотов окуляров. Расширяют преддверие носа носорасширителем (предпочтительнее с фиксирующим устройством) и начинают осмотр (обычно с малого увеличения, в 4-6 раз, постепенно переходя на 10-кратное увеличение и выше).

Факторы, влияющие на результат

Важна хорошая фиксация головы пациента.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Эндоскопическое исследование полости носа, передняя и задняя риноскопия.

Исследование дыхательной функции

РИНОМАНОМЕТРИЯ

Синоним

Передняя активная риноманометрия.

Данный метод исследования позволяет оценить трансназальное давление и воздушный поток при носовом дыхании путём вычисления сопротивления потока при заданном давлении.

Цель

Объективная оценка функции носового дыхания.

Показания

Субъективное ощущение пациентом затруднения носового дыхания, объективная оценка функции носового дыхания до и после лечения, исследование носового цикла.

Противопоказания

Ранний детский возраст (до 4-5 лет), высокая эмоциональная лабильность ребёнка (невозможность исследователя установить контакт с ребёнком). Измерение невозможно при двустороннем отсутствии носового дыхания.

Подготовка к исследованию

Объяснение пациенту сути проводимого исследования, туалет полости носа за 10-20 мин до начала риноманометрии и анемизация слизистой оболочки полости носа раствором а2 -адреномиметика.

Методика исследования

Наиболее применяемое и удобное исследование - передняя активная риноманометрия с использованием силиконовой маски.

Методика измерения с использованием силиконовой маски:

  • проводят сбор и инициализацию компьютерной программой манометрического зонда;

  • обтурируют полностью одну ноздрю пациента специальным поролоновым валиком или заклеивают кусочком пластыря с установленной напорной трубкой, проверяя возможность утечки (носовое дыхание через данную ноздрю невозможно);

  • просят пациента спокойно и равномерно дышать через манометрический зонд с закрытым ртом;

  • анализируют полученные результаты и сохраняют их в памяти компьютера.

Интерпретация результатов

Нормальные показатели передней активной риноманометрии у взрослых жителей средней полосы европейской части России:

  • суммарный объёмный поток (до применения вазоконстриктора) - 647±18,3 см3 /с;

  • суммарный объёмный поток (после применения вазоконстриктора) - 720±13,9 см3 /с;

  • суммарное сопротивление (до применения вазоконстриктора) - 0,258±0,0164 Па/(см3 /с);

  • суммарное сопротивление (после применения вазоконстриктора) - 0,219±0,0153 Па/(см3 /с).

Стандартизованные показатели для детей отсутствуют. По данным отдельных российских исследований, нормальные показатели суммарного объёмного потока у здоровых детей в возрасте 8-13 лет находятся в диапазоне 320-416 см3 /с, суммарного сопротивления - 0,55-0,63 Па/(см3 /с).

Операционные характеристики

Внешний вид риноманометра изображён на рис. 6-1. В приборе используют датчики, измеряющие перепад давления в резисторе потока и, следовательно, коррелированные величины воздушного потока и перепада давления в полости носа.

pic 0047
Рис. 6-1. Внешний вид риноманометра

При этом регистрируют типичную S-образную кривую в соответствии с формулой:

pic 0048

где R - сопротивление потоку; Δ_p - разница между атмосферным давлением и давлением в носоглотке, Па; V - поток, см3 /с._

Источник: http://surgeryzone.net/info/ informaciya-po-otolaringologii/rinomanometriya.html (рис. 6-2).

Программа вычисляет сопротивление потока на вдохе и выдохе при исходном давлении, значение которого устанавливает пользователь. Обычно показатель рассчитывают при постоянном давлении 75 или 150 Па. Данные в сочетании с графиком позволяют судить о динамике состояния носовой полости в процессе обследования (рис. 6-3, см. цв. вклейку).

Факторы, влияющие на результат

Результат измерения абсолютно недостоверен при наличии перфорации перегородки носа.

Основные причины ошибок при измерении:

  • силиконовая маска недостаточно плотно прилегает к лицу пациента;

  • напорная трубка содержит конденсат и/или перегнулась;

pic 0049
Рис. 6-2. S-образная кривая, регистрируемая при риноманометрии
  • фильтр, расположенный в конце манометрической трубки, загрязнён или повреждён;

  • во время переднего измерения или при измерении с помощью силиконовой маски пациент открыл рот;

  • пациент не выровнял дыхание, поэтому регистрируемые кривые непостоянны.

Осложнения

Соблюдение правил эксплуатации оборудования и методики измерения не допускает возможности нанесения вреда здоровью пациента.

Альтернативные методы

Проба с пушинкой по Воячеку, опыт с зеркалом Глатцеля, риноанемометрия по Ундрицу, ринопневмометрия по Лозанову, ринопневмотахиметрия, риносфиг-моманометрия и др. Из всех перечисленных выше методов передняя активная риноманометрия наиболее удобна, наглядна и достоверна для измерения функции носового дыхания.

АКУСТИЧЕСКАЯ РИНОМЕТРИЯ

Синоним

Ринометрия.

Данный метод, предложенный O. Hilberg и соавт. в 1989 г., основан на определении геометрии полости носа, которую оценивают, анализируя высокочастотный акустический сигнал и его отражения от неровностей рельефа структур полости носа.

Акустическая ринометрия - лишь дополнительный метод диагностики, применяемый в совокупности с риноманометрией и эндоскопическим исследованием полости носа.

Цель

Определение геометрии воздухоносного пространства полости носа.

Показания

Оценка эффективности проводимого хирургического вмешательства при коррекции аномалий внутриносовых структур (септопластика, операции на носовых раковинах).

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Предварительный туалет полости носа.

Методика исследования

  • Подбирают носовой зонд. Обычно у детей от рождения до 3 лет применяют мини-зонд, старше 3 лет - стандартный зонд. При использовании стандартного зонда индивидуально под размер ноздри пациента подбирают носовой адаптер (размер S, M или L).

  • Инициализируют зонд компьютерной программой.

  • Наносят на край носового адаптера, контактирующего с ноздрей, звукоизолирующий гель для предотвращения звуковой утечки.

  • Проводят троекратное измерение с оценкой уровня достоверности и сохраняют результаты.

  • Анемизируют слизистую оболочку полости носа и затем троекратно измеряют показатели через 15-20 мин.

Обычно акустическую ринометрию проводят до оперативного вмешательства, после операции - в день выписки, далее для контроля - через месяц после операции.

Интерпретация результатов

Нормальные показатели акустической ринометрии у взрослых жителей средней полосы европейской части России:

  • общая минимальная площадь поперечного сечения 1 (до вазоконстриктора) - 1,25±0,0209 см2 ;

  • общая минимальная площадь поперечного сечения 1 (после вазоконстриктора) - 1,53±0,016 см2 ;

  • общая минимальная площадь поперечного сечения 2 (до вазоконстриктора) - 1,56±0,025 см2 ;

  • общая минимальная площадь поперечного сечения 2 (после вазоконстрикто- ра) - 1,82±0,0218 см2 ;

  • общий объём полости носа (до вазоконстриктора) - 19,1±0,379 см3 ;

  • общий объём полости носа (после вазоконстриктора) - 22,0±0,413 см3 . Стандартизованные показатели для детей отсутствуют.

Операционные характеристики

Алгоритм работы ринометра следующий.

Процессор цифровых сигналов (digital signal processor) генерирует акустический сигнал. Через акустическую трубку направленная звуковая волна (с частотой около 20 кГц) следует по акустическому пути в полость носа (от нижних границ ноздри вдоль нижнего края средней носовой раковины к носоглотке). Акустический сигнал отражается от неровностей рельефа носовой полости и воспринимается микрофоном. Информация из микрофона поступает в компьютер, анализируется и сравнивается с информацией, заложенной при калибровке прибора. Обработанный компьютером акустический сигнал отображается на мониторе в виде кривых с минимальными площадями поперечного сечения (minimum cross-area section) полости носа и объёмами (volume) - произведение определённой минимальной площади поперечного сечения на её удаление от входа в нос (рис. 6-4, см. цв. вклейку).

Факторы, влияющие на результат

Измерение считают недостоверным при наличии перфорации перегородки носа, при площади поперечного сечения в наиболее узком участке полости носа менее 0,2 см2 для стандартного зонда и менее 0,075 см2 - для мини-зонда.

Основные требования к проведению акустической ринометрии:

  • носовой адаптер должен точно соответствовать величине ноздри пациента (между адаптером и кожей не должно оставаться просвета), при этом недопустимо излишнее давление адаптера на крыло носа (мини-зонд рекомендовано применять у детей до 3 лет);

  • перед началом исследования необходима калибровка аппарата;

  • нежелательно проведение калибровки и исследования при уровне шума выше 60 дБ;

  • температура воздуха в помещении, где проводят исследование, должна быть постоянной на уровне 20-24 °С;

  • исследование с каждой стороны проводят троекратно, в зачёт идут показатели средней кривой;

  • во время исследования пациент должен задержать дыхание и держать рот закрытым.

Осложнения

Соблюдение правил эксплуатации оборудования и методики измерения не допускает возможности нанесения вреда здоровью пациента.

Альтернативные методы

КТ, МРТ.

Ультразвуковые методы исследования полости носа и околоносовых пазух

ЭХОСИНУСОСКОПИЯ

Синоним

Синусоскопия.

Данный метод исследования ОНП основан на регистрации ультразвуковых сигналов, возникающих на границе сред и тканей, различных по плотности.

Цель

Определение патологического содержимого в ОНП.

Показание

Скрининг при подозрении на воспалительный процесс в верхнечелюстной и лобной пазухах.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Метод не требует специальной подготовки пациента.

Методика исследования

Перед исследованием каждой пазухи в проекции центра передней стенки пазухи наносят небольшое количество специального геля. Зонд перемещают в исследуемом секторе вверх и вниз, следя за тем, чтобы задняя стенка была строго перпендикулярна направлению излучения (поочерёдно в проекции верхнечелюстных и лобных пазух). При исследовании лобной пазухи голову пациента необходимо наклонить назад примерно на 30°, чтобы при наличии в пазухе патологического содержимого оно способствовало передаче ультразвукового сигнала к задней стенке (рис. 6-5).

Операционные характеристики

  • Ультразвуковой зонд генерирует звуковые волны в диапазоне от 1,5 до 10,0 МГц.

  • Скорость распространения ультразвукового импульса и процент поглощения и отражения волны зависят от плотности среды (отражение от мягких тканей - менее 10%, от кости - 30%, от воздуха - близко к 100%).

  • Зонд работает в режиме излучения/приёма (регистрации) звуковых волн.

  • Сигнал регистрации звуковой волны передаётся в компьютер, где происходит его анализ; обработанный сигнал отображается на мониторе прибора в виде эхограммы.

pic 0050
Рис. 6-5. а - расположение ультразвукового зонда в проекции верхнечелюстной пазухи; б - внешний вид прибора

Факторы, влияющие на результат

Отсутствие геля на исследуемой поверхности препятствует полной конгруэнтности между поверхностью зонда и кожей. Заполняющий образовавшееся пространство воздух отражает звуковые сигналы от датчика, делая результат исследования недостоверным.

При перемещении зонда за границу проекции передней стенки пазух отражаемый от сопредельных анатомических образований (глазницы, нижняя челюсть, основания черепа, ротовая полость) сигнал создаёт эффект ложных отражений.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Рентгеновское исследование полости носа и ОНП, КТ, МРТ, импедансометрия.

УЛЬТРАЗВУКОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ КОСТЕЙ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

Синонимы

УЗИ ОНП и костей носа, ультрасонография придаточных пазух носа. Данный метод исследования ОНП основан на регистрации ультразвуковых сигналов, возникающих на границе сред и тканей, различных по плотности.

Цель

Определение признаков воспалительного процесса ОНП или травматического повреждения носовых костей.

Показания

Подозрение на воспалительные изменения в придаточных пазухах носа, травма наружного носа (подозрение на перелом костей носа).

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Метод не требует специальной подготовки пациента.

pic 0051
Рис. 6-6. Вид нормальной верхнечелюстной пазухи при ультразвуковом исследовании

Интерпретация результатов На рис. 6-6-6-9 представлены изображения ОНП, получаемые при УЗИ и КТ в норме и при патологии.

Факторы, влияющие на результат

Отсутствие геля на исследуемой поверхности препятствует полной конгруэнтности между поверхностью зонда и кожей. Заполняющий образовавшееся пространство воздух отражает звуковые сигналы от датчика, делая результат исследования недостоверным.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Рентгеновское исследование ОНП и костей носа, КТ, МРТ, импедансометрия.

pic 0052
Рис. 6-7. Вид при наличии патологического отделяемого в верхнечелюстной пазухе: а-в - при ультразвуковом исследовании; г - на компьютерной томограмме
pic 0053
Рис. 6-8. Вид нормальной лобной пазухи: а - при ультразвуковом исследовании; б - на компьютерной томограмме
pic 0054
Рис. 6-9. Вид скопления вязкой слизи в левой верхнечелюстной пазухе: а - при ультразвуковом исследовании; б - на компьютерной томограмме

Методы лучевой диагностики

РЕНТГЕНОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Синонимы

Рентгенограмма носа (R-грамма носа).

Используя стандартные рентгеновские снимки, данный метод позволяет проводить диагностику воспалительного процесса в придаточных пазухах носа при подозрении на перелом костей носа.

Цель

Определение воспалительных изменений в ОНП, травматических повреждений костей носа.

Показания

  • Травма носа у детей старше 1 года.

  • Подозрение на гнойный бактериальный синусит.

Противопоказания

Пациенты с инородными металлическими включениями (такими как искусственные металлические суставы, пулевые осколки, пейсмейкеры и т.п.).

Подготовка к исследованию

У детей с крайне лабильной психикой целесообразна предварительная седация.

Методика исследования

Рентгенологическое исследование придаточных пазух носа обычно начинают со снимка в подбородочно-носовой (полуаксиальной) проекции (центральный луч проходит через сагиттальную плоскость черепа на высоте глазной щели). На снимке чётко выделяются детали глазницы, верхнечелюстных, у детей старше 2-3 лет - элементы верхнечелюстных и лобных пазух. При клинической необходимости проводят рентгенологическое исследование в носолобной, лобной, боковой, аксиальной или косой проекциях по Резе, рентгенологическое исследование ОНП с контрастным веществом.

При подозрении на перелом костей носа выполняют рентгенограмму костей носа в боковой проекции с двух сторон.

Интерпретация результатов

При исследовании рентгенограммы придаточных пазух носа основной рентгенологический признак патологического процесса - затемнение пазух. Эффект затемнения ОНП на рентгенограмме обусловлен отёком слизистой оболочки пазух и скоплением патологического отделяемого в пазухах (иногда на рентгенограмме отмечают уровень секрета в пазухе). Также определяют степень затемнения в каждой пазухе: пристеночное, субтотальное, тотальное. Рентгенограмма придаточных пазух носа не даёт исследователю возможности точно охарактеризовать состояние слизистой оболочки и характер секрета в пазухах (информативность метода - 50-62%). Метод малоинформативен при исследовании клеток решётчатого лабиринта и клиновидной пазухи.

По рентгенограмме костей носа оценивают состояние носовых костей, отмечают их целостность (наличие линии перелома), возможное смещение костных отломков.

Операционные характеристики

Эффективная эквивалентная доза ионизирующего излучения при стандартном рентгенологическом исследовании ОНП в подбородочно-носовой проекции составляет в среднем около 7-10 мкЗв; чем меньше возраст ребёнка, тем меньше эффективная эквивалентная доза. При проведении R-граммы костей носа эффективная эквивалентная доза - 2 мкЗв.

Фактор, влияющий на результат

Для получения качественных снимков необходима правильная укладка головы пациента.

Осложнения

При исследовании пациентов, не имеющих противопоказаний к рентгенологическому исследованию, каких-либо осложнений обычно не отмечают.

Альтернативные методы

КТ, МРТ.

КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ ПОЛОСТИ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

См. главу 7.

МАГНИТНО-РЕЗОНАНСНАЯ ТОМОГРАФИЯ

См. главу 7.

Исследование обонятельной функции

ИССЛЕДОВАНИЕ ОБОНЯТЕЛЬНОЙ ФУНКЦИИ У ДЕТЕЙ ДОШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА

Данное исследование обонятельной функции осуществляют с помощью ароматов, хорошо знакомых ребёнку (запах лимона, цветов, ванилина, жареного кофе, табачного дыма и др.).

Методика исследования

Ребёнку дают понюхать ватный шарик, имеющий определённый запах, и просят охарактеризовать аромат.

КАЧЕСТВЕННЫЙ МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ ОБОНЯТЕЛЬНОЙ ФУНКЦИИ

Метод изучения порога обоняния, в основе которого лежит различная чувствительность обонятельного анализатора человека к пахучим веществам.

Методика исследования

Пациенту поочерёдно, начиная со слабого запаха, дают нюхать пахучие вещества. Если пациент не различает слабого запаха, дают более сильный (табл. 6-1, 6-2).

Таблица 6.1. Стандартные растворы с восходящими по силе запахами

pic 0055
Таблица 6-1. Стандартные растворы с восходящими по силе запахами

Фактор, влияющий на результат

Эмоциональное состояние пациента.

КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ ОБОНЯТЕЛЬНОЙ ФУНКЦИИ

Методика исследования

Пациент поочерёдно через специальные оливы втягивает воздух из сосуда с одним ароматизированным воздухом, затем из сосуда с другим ароматом. Для определения времени адаптации и восстановления обонятельной функции каждые 2-3 с вводят пороговую дозу пахучего вещества. Промежуток времени до того момента, когда пациент перестаёт ощущать запахи, принимают за время адаптации, а промежуток, необходимый для появления вновь ощущаемого запаха на пороговое количество раздражителя, - за время восстановления обонятельной функции.

КАЧЕСТВЕННО-КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ ОБОНЯТЕЛЬНОЙ ФУНКЦИИ

Методика исследования

Метод заключается в естественном вдыхании веществ, воздействующих на обонятельный анализатор и тройничный нерв. Концентрацию растворов подбирают опытным путём при обследовании здоровых людей.

МЕТОДЫ ОБЪЕКТИВНОЙ ОЛЬФАКТОМЕТРИИ

Методика исследования

Метод основан на безусловных рефлексах ЦНС. Регистрируют рефлекс после вдыхания запаха на энцефалограмме и электрокардиограмме, а также реакцию зрачка. Наиболее достоверным методом считают регистрацию биопотенциалов при воздействии на обонятельный анализатор с помощью электроэнцефалографии.

Исследование мукоцилиарного клиренса

ИССЛЕДОВАНИЕ ДВИГАТЕЛЬНОЙ АКТИВНОСТИ ЦИЛИАРНОГО АППАРАТА С ПОМОЩЬЮ КОМПЬЮТЕРНОЙ МИКРОВИДЕОСКОПИИ

В основе данного метода объективного исследования мукоцилиарного клиренса лежит микровидеоскопический осмотр соскоба слизистой оболочки полости носа с проведением «видеозахвата» участков мерцательного эпителия и компьютерным анализом полученного изображения (подсчёт частоты биения ресничек).

Цель

Определение частоты биения ресничек слизистой оболочки полости носа.

Показания

  • Подозрение на врождённую дисфункцию цилиарного аппарата (синдром неподвижных ресничек).

  • Определение влияния топических лекарственных препаратов на активность мерцательного эпителия.

Подготовка к исследованию

За несколько дней до исследования пациент не должен пользоваться эндоназальными лекарственными препаратами.

Методика исследования

За несколько минут до исследования берут соскоб эпителия с медиальной поверхности средней носовой раковины (под визуальным контролем) специальной ложечкой - по методике, предложенной H. Riechelmann и W. Mann в 1994 г. Взятый материал переносят на предметное стекло, имеющее в центре углубление 1,7 мм с раствором Рингера-Локка, после чего биоптат накрывают тонким покровным стеклом. Готовый препарат помещают под объектив светового микроскопа (×100). После идентификации одной из зон на поверхность покровного стекла наносят каплю иммерсионного масла и увеличивают разрешение микроскопа до ×900, что позволяет точно видеть движение эпителиальных ресничек. Полученное изображение поступает через видеокамеру, встроенную в микроскоп, на карту «видеозахвата» компьютера. При воспроизведении изображения на мониторе в режиме реального времени выбирают 8-9 участков с наибольшей частотой биения ресничек. Видеофрагменты заносят в память компьютера. Подсчёт частоты биения ресничек осуществляют с каждого записанного файла (троекратно) с помощью специальной оригинальной программы.

Интерпретация результатов

В норме частота биения ресничек в среднем 9,5±1,7 Гц.

Факторы, влияющие на результат

Использование перед исследованием эндоназальных препаратов и проведение манипуляций в полости носа снижают активность цилиарного аппарата.

Альтернативные методы

Сахариновый тест, определение времени перемещения различных частиц-метчиков.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВРЕМЕНИ ПЕРЕМЕЩЕНИЯ ЧАСТИЦ-МЕТЧИКОВ

Метод исследования транспортной активности мерцательного эпителия, в основе которого лежит определение времени перемещения меченого вещества (угольной пыли, туши, растворимых полимерных плёнок с красящим веществом и др.) с передней поверхности нижней носовой раковины до ротоглотки.

Цель

Определение транспортной активности мерцательного эпителия.

Показания

  • Подозрение на синдром «неподвижных ресничек».

  • Определение влияния топических лекарственных препаратов на активность мерцательного эпителия.

Противопоказания

  • Индивидуальная непереносимость красящих веществ, используемых в исследовании.

  • Дети младшего возраста (до 3-4 лет) ввиду сложности соблюдения правил исследования.

Подготовка к исследованию

За несколько дней - прекращение использования эндоназальных лекарственных препаратов, перед исследованием - тщательный туалет полости носа.

Методика исследования

На поверхность слизистой оболочки нижней носовой раковины, отступив на 1 см от её переднего конца, помещают меченое вещество. Засекают время, через которое это вещество будет визуализировано в ротоглотке при фарингоскопии. Во время исследования пациент совершает одно глотательное движение в минуту, в начале исследования пациент ненадолго задерживает дыхание, затем дышит через нос и рот, не сморкаясь.

Интерпретация результатов

Норма - 10-20 мин. Выделяют 3 степени нарушения транспортной функции мерцательного эпителия: 1-я - 20-30 мин; 2-я - 31-60 мин; 3-я - свыше 60 мин.

Факторы, влияющие на результат

Результат будет недостоверным при несоблюдении методики исследования.

Осложнения

Отсутствуют.

Альтернативные методы

Сахариновый тест, исследование двигательной активности цилиарного аппарата с помощью компьютерной микровидеоскопии.

САХАРИНОВЫЙ ТЕСТ

Данный метод измерения транспортной функции мерцательного эпителия аналогичен методу меченых частиц. Исследование основано на выявлении вкусовых ощущений после нанесения крупинки сахарина на передний конец нижней носовой раковины. Метод достаточно субъективен, так как результат зависит от ощущений пациента.

Методика исследования

Такая же, как при использовании частиц-метчиков, но вместо красящего вещества используют крупинку сахарина массой 10 мг.

Исследование чувствительности слизистой оболочки (книзометрия)

КНИЗОМЕТРИЯ С ПОМОЩЬЮ ПУГОВЧАТОГО ЗОНДА ВОЛЧЕКА

Исследование основано на определении нейрорефлекторной возбудимости слизистой оболочки полости носа (в данном случае показателем служат субъективные ощущения пациента) в ответ на механическое раздражение (касание участка слизистой оболочки зондом под визуальным контролем).

Противопоказания

Ранний детский возраст, высокая эмоциональная лабильность ребёнка.

Подготовка к исследованию

Предварительный тщательный туалет полости носа.

Методика исследования

С помощью носового зеркала пуговчатым зондом производят лёгкое касание различных участков слизистой оболочки полости носа; после каждого касания пациент рассказывает о своих ощущениях.

Интерпретация результатов

Различают нормальную (пациент ощущает прикосновение), пониженную (не ощущает прикосновения) и повышенную чувствительность (реагирует на прикосновение слезотечением, чиханьем или ощущает боль). При воспалительном процессе чувствительность снижена.

Осложнения

Возможна травматизация зондом слизистой оболочки полости носа с развитием носового кровотечения.

Альтернативные методы

Книзометрия с помощью импульсного электростимулятора ИСЭ-01 или лабораторного электростимулятора ЭСЛ-2.

КНИЗОМЕТРИЯ С ПОМОЩЬЮ ЛАБОРАТОРНОГО ЭЛЕКТРОСТИМУЛЯТОРА ЭСЛ-2

Метод исследования основан на определении болевой реобазы с помощью прибора ЭСЛ-2.

Цель

Определение рефлекторной возбудимости рецепторов слизистой оболочки полости носа и вегетативной нервной системы.

Противопоказания

Ранний детский возраст, высокая эмоциональная лабильность ребёнка.

Подготовка к исследованию

Предварительный тщательный туалет полости носа.

Методика исследования

Индифферентный электрод заворачивают в марлевую салфетку, смоченную изотоническим раствором натрия хлорида, и фиксируют в руке пациента. Активный электрод вводят в полость носа и касаются им слизистой оболочки переднего конца нижней носовой раковины. На активный электрод подают напряжение, вызывающее боль у пациента, напряжение постепенно снижают до прекращения болевого ощущения (дети обычно называют это неприятным ощущением).

Операционные характеристики

На электроды подают постоянный ток напряжением от 50 мВ до 50 В, импульс, подаваемый электростимулятором, имеет постоянные характеристики - частоту 10 Гц, задержку 1 мс, длительность 1 мс.

Исследование калориферной функции слизистой оболочки полости носа

ИНВАЗИВНАЯ ТЕРМОМЕТРИЯ

Исследование проводят с помощью различных специальных термометров, датчики которых измеряют температуру на поверхности слизистой оболочки в передних, средних и задних отделах полости носа в течение 10-30 с при спокойном дыхании или его задержке.

Интерпретация результатов

В норме температура у здоровых людей в области переднего конца нижней носовой раковины в среднем составляет 28,5 °С, в заднем отделе средней носовой раковины - 29,3 °С. При заболевании температура слизистой оболочки полости носа изменяется (больше в задних отделах). Показатели температуры при патологическом процессе индивидуальны.

НЕИНВАЗИВНАЯ ТЕРМОМЕТРИЯ

Проводят измерение температуры и скорости воздушного потока с помощью специального датчика, помещаемого в преддверие носа.

Методика исследования

В каждую половину носа помещают датчик, после чего пациенту предлагают в течение 20 с спокойно дышать носом, затем 20 с дышать более интенсивно и ещё 20 с дышать максимально интенсивно.

Интерпретация результатов

В норме температура колеблется от 18 до 35 °С при скорости воздушного потока от 0,19 до 0,60 л/с. Температура увеличивается при выдохе и уменьшается при вдохе.

ИНФРАКРАСНАЯ ТЕРМОГРАФИЯ

Метод позволяет судить о распространённости патологического процесса по данным термографии слизистой оболочки полости носа.

Исследование показателя водородных ионов носового секрета

ИССЛЕДОВАНИЕ ВОДОРОДНОГО ПОКАЗАТЕЛЯ СЕКРЕТА ПОЛОСТИ НОСА КАЛОРИМЕТРИЧЕСКИМ МЕТОДОМ

Метод исследования pH секрета слизистой оболочки полости носа с помощью индикаторной бумаги.

Показания

Определение воспалительного процесса слизистой оболочки полости носа и ОНП при обследовании большого числа людей.

Противопоказания

Отсутствуют.

Методика исследования

Тест-полоски вводят на 10 с в нижний носовой ход, затем извлекают их и сравнивают полученный цвет с цветными линиями шкалы.

Интерпретация результатов

В норме pH носового секрета слабощелочной (около 7,0), при патологических процессах в полости носа увеличивается до 7,95 (табл. 6-3).

pic 0056
Таблица 6-3. Показатели pH носового секрета при различной патологии полости носа

Получены данные о суточном и сезонном колебании pH носового секрета у здоровых людей.

Операционные характеристики

Степень точности измерения - 0,3, pH можно определить в пределах 6,6-8,8.

Исследование слезопроводящей функции

КАНАЛЬЦЕВАЯ ПРОБА

Метод исследования проходимости носо-слёзного канала путём определения времени исчезновения красящего вещества в конъюнктивальном мешке.

Методика исследования

В глаз закапывают 1-2% раствор серебра протеината и предлагают пациенту сделать несколько мигательных движений, засекают время до полного исчезновения препарата в конъюнктивальном мешке.

Интерпретация результатов

Исчезновение лекарственного средства в конъюнктивальном мешке через 30 с - проба положительная, более 30 с - замедленная или отрицательная.

НОСОВАЯ ПРОБА

Методика исследования

Аналогична канальцевой пробе, но вычисляют время появления 1-2% раствора серебра протеината в полости носа после его закапывания в конъюнктивальный мешок.

Интерпретация результатов

Положительная проба - появление препарата в нижнем носовом ходе в течение 5 мин, отрицательная - задержка в нижнем носовом ходе более 5 мин.

Биопсия и цитологическое исследование полости носа

БИОПСИЯ

Гистологический анализ с применением микроскопии прижизненно удалённых кусочков тканей полости носа.

Показания

  • Определение клинически неясных стадий новообразований.

  • Дифференциальная диагностика различных по форме и этиологии воспалительных, гиперпластических и опухолевых процессов.

Методика исследования

Биопсию проводят под визуальным контролем, желательно вместе с пограничными тканями (включая здоровую). Если биоптат нельзя исследовать сразу, то его погружают в фиксирующую жидкость - 10% раствор формалина или спирта.

Факторы, влияющие на результат

Большое значение имеет способ забора материала, поэтому, получив отрицательный результат при анализе биопсии, нельзя исключать наличие опухоли при соответствующих клинических данных.

Альтернативный метод

МРТ.

ЦИТОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ НОСОВОГО СЕКРЕТА

Проводят изучение функциональных и морфологических изменений слизистой оболочки полости носа, анализируя клеточный состав её секрета.

Цель

Выявление клеточного состава носового секрета.

Показания

  • Дифференциальная диагностика различных типов воспалительного процесса.

  • Подтверждение аллергического характера воспаления.

Методика исследования

Материал для цитологического исследования берут согласно методике последовательных смывов или методике мазков-отпечатков (реже - методом соскоба или пункцией).

Интерпретация результатов

Результаты цитологического анализа позволяют судить о степени выраженности патологического процесса на основании количества десквамированных цилиндрических клеток, их дегенерации, метаплазии и миграции лейкоцитов (преобладание нейтрофилов указывает на бактериальный генез воспаления, эозинофилов - на аллергический процесс).

Факторы, влияющие на результат

Эффективность метода зависит от правильного выбора методики взятия материала, обработки мазков и способа их микроскопии.

Другие методы исследования носа и околоносовых пазух

ЛЮМИНЕСЦЕНТНЫЙ МЕТОД

Метод основан на способности люминесцирующих веществ или тел, нанесённых на поверхность слизистой оболочки полости носа, светиться под действием ультрафиолетовых лучей.

ДИАФАНОСКОПИЯ

В детском возрасте применяют редко (для контроля и динамики процесса). Воспроизводимость метода - 60-90% для верхнечелюстной и лобной пазух.

ИССЛЕДОВАНИЕ ЭЛЕКТРОДВИЖУЩЕЙ СИЛЫ СЛИЗИСТОЙ ОБОЛОЧКИ ПОЛОСТИ НОСА

Оценку электродвижущей силы (биопотенциалов) как одного из объективных показателей функционального состояния носа проводят гальванометрическим методом, используя зеркальный гальванометр М-21. В норме показатель электродвижущей силы находится в пределах 20-26 мВ, при рините снижается до 8-10 мВ.

ИМПЕДАНСОМЕТРИЯ

Снижение активного низко- и среднечастотного сопротивления по сравнению с нормальными величинами позволяет диагностировать воспалительный процесс в полости носа и ОНП.

ПЛЕТИЗМОГРАФИЯ

Используют при исследовании гемодинамики слизистой оболочки полости носа.

РЕОВАЗОГРАФИЯ

Один из основных методов при исследовании гемодинамики полости носа.

ДОППЛЕРОГРАФИЯ

Метод исследования капиллярного кровотока слизистой оболочки полости носа.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Руководство по детской оториноларингологии / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: Медицина, 2005. 528 с.

  2. Державина Л.Л., Козлов В.С. Акустическая ринометрия в оценке эффективности хирургического лечения больных полипозным риносинуситом // Российская ринология. 2001. № 2. С. 139.

  3. Козлов В.С., Крамной А.И., Державина Л.Л. и др. Исследование мерцательного эпителия полости носа in vitro // Российская ринология. 2005. № 4. C. 22-24.

  4. Морозова С.В., Савватеева Д.М., Лопатин А.С. Расстройства обоняния и их коррекция // Вестник оториноларингологии. 2014. № 5. С. 66.

  5. Пискунов Г.З., Пискунов С.З., Козлов В.С. и др. Заболевания носа и околоносовых пазух. Эндомикрохирургия. Москва : Совершенно секретно, 2003. C. 77-81.

  6. Шиленкова В.В. Диагностика заболеваний околоносовых пазух и носоглотки у детей // Российская ринология. 2005. № 2. С. 204-205.

  7. Юнусов А.С., Попова О.И. Передняя активная риноманометрия при деформации носовой перегородки у детей старшей возрастной группы // Российская ринология. 2009. Т. 17, № 2. С. 118.

  8. Djupesland P.G., Pedersen O.F. Acoustic rhinometry in infants and children // Rhinology. 2000. Suppl. 16. P. 52-58.

Глава 7. Лучевая диагностика ЛОР-заболеваний

Выражаю сердечную благодарность врачу-рентгенологу, кандидату медицинских наук, моему спутнику жизни Куриленкову Григорию Владимировичу, без которого эта работа была бы невозможна. Е.И. Зеликович

Лучевая диагностика заболеваний уха

В современной лучевой диагностике заболеваний уха используют рентгенографию, КТ и МРТ височных костей.

РЕНТГЕНОГРАФИЯ ВИСОЧНЫХ КОСТЕЙ

Анатомическое строение височной кости, содержащей воздухоносные полости, обусловливает её естественную контрастность при рентгенологических исследованиях.

Цель

Рентгенологическое исследование проводят, чтобы оценить состояние костных стенок наружного и внутреннего слухового прохода, пневматической системы и костных трабекул сосцевидного отростка, крыши барабанной полости и антрума, верхушки пирамиды и положения сигмовидного синуса.

Показания

В настоящее время произошло значительное сокращение списка показаний к рентгенографии височных костей, обусловленное внедрением в клиническую практику высокоинформативных методов лучевой диагностики, КТ и МРТ. На сегодняшний день при возможности выполнения КТ актуальность сохраняет только проекция Стенверса, применяемая для оценки положения кохле-арного имплантата после операции. Когда невозможно выполнить КТ, показаниями к рентгенографии по-прежнему могут служить осложнённый острый средний отит, мастоидит, хронический средний отит, холестеатома, травматическое повреждение височной кости, опухоли.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Специальной подготовки не требуется.

Методика исследования

Методика включает проекции Шюллера, Майера и Стенверса, описанные ещё в начале ХХ в., их модификации, а также полипозиционную томографию.

  • Проекция Шюллера - боковой снимок сосцевидного отростка с цефалокаудальным наклоном пучка под углом 25-30°. По боковому снимку оценивают тип строения, степень пневматизации, распределение воздухоносных клеток и состояние костных трабекул сосцевидного отростка. По боковому снимку можно судить о состоянии стенок наружного слухового прохода, положении сигмовидного синуса и о деталях строения височно-нижнечелюстного сустава.

  • Проекция Майера - это аксиальная рентгенограмма височной кости. При этом исследовании центральный луч направляют каудально под углом 45°. Проекцию Майера используют, чтобы изучить состояние стенок наружного слухового прохода, аттика, слуховых косточек, антрума и сигмовидного синуса.

  • Проекция Стенверса представляет собой косой снимок пирамиды с краниальным наклоном рентгеновской трубки, равным 10°. Очень трудно получить идентичную рентгенологическую картину правого и левого уха, поэтому методика выполнения снимков в проекции Стенверса до сих пор остаётся самой сложной. Используют для исследования лабиринта, внутреннего слухового прохода и верхушки пирамиды. На хорошо выполненных рентгенограммах можно увидеть преддверие и полукружные каналы.

Операционные характеристики

По данным разных авторов, визуализировать холестеатому с помощью классических рентгенологических методик можно в 28-53% случаев, при этом процент ложноположительных и ложноотрицательных заключений довольно высок - 25 и 21,8% соответственно.

Факторы, влияющие на результат

Основные недостатки рентгенографии височных костей - низкая разрешающая способность, наложение посторонних теней, проекционные искажения, сложность укладок, зависимость качества изображения от квалификации рентгенолаборанта, физико-технических условий съёмки и фотопроцесса. В силу вышеизложенных причин трактовка полученных снимков часто бывает затруднительна.

Альтернативный метод

Общепризнанный в настоящее время альтернативный метод и метод выбора при исследовании височных костей - КТ.

КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ ВИСОЧНЫХ КОСТЕЙ

Основное преимущество КТ перед классическими рентгенологическими методами - возможность получения детального изображения костных и мягкотканных структур пирамиды височной кости в их естественном взаиморасположении. Патоморфологический субстрат многих заболеваний уха может быть определён с помощью КТ, что открыло принципиально новые диагностические возможности для отиатрии.

Цель

Цель КТ височных костей - детальное изучение и оценка структур наружного, среднего и внутреннего уха, каналов лицевого нерва и внутренней сонной артерии, а также ямки луковицы яремной вены и ложа сигмовидного синуса.

Показания

  • Осложнённые формы острых гнойных средних отитов (мастоидит, субпериостальный абсцесс, менингит, парез лицевого нерва).

  • Хронические воспалительные заболевания среднего уха (эпитимпанит, мезо-тимпанит, холестеатома, поствоспалительное снижение слуха).

  • Подозрение на объёмное образование височной кости и мостомозжечкового угла.

  • Травматические повреждения височной кости.

  • Врождённые аномалии развития наружного и среднего уха.

  • Отбор пациентов с двусторонней нейросенсорной глухотой на кохлеарную имплантацию.

  • Клинически неясные формы нарушения слуха по кондуктивному, нейросенсорному и смешанному типу.

  • Отогенный парез или паралич лицевого нерва.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Детям старше 3-4 лет специальной подготовки не требуется. Детям первых 3 лет жизни исследование выполняют в состоянии естественного или медикаментозного сна. Дополнительного контрастирования при КТ височных костей достигают внутривенным введением неионных контрастных препаратов: йогексола, йопромида (из расчёта 1 мл/кг). Введение контрастного вещества необходимо при подозрении на внутричерепные отогенные осложнения, опухоли и сосудистые аномалии височной кости.

Методика исследования

Исследование височных костей проводят методом мультиспиральной КТ высокого разрешения с шагом 0,3-0,6 мм при толщине среза 0,3-0,6 мм с последующим построением мультипланарных реконструкций в аксиальной и коронарной проекциях с соблюдением симметрии сторон. Режимы - костный и мягкотканный.

Сканируется вся височная кость. Ребёнок лежит на спине. Направление сканирования - к голове. Компьютерные томограммы анализируются при ширине окна 4000 единиц Хаунсфилда (HU), уровне окна 10-400 HU.

Аксиальная (поперечная) плоскость реконструкции проходит через верхний край наружного слухового прохода и верхний край орбиты.

Коронарная (фронтальная) плоскость реконструкции параллельна венечному шву.

При необходимости выполняется реконструкция в сагиттальной плоскости. Полипозиционное исследование необходимо для чёткого пространственного представления о взаимном расположении отдельных элементов височной кости.

Операционные характеристики

Операционные характеристики КТ значительно выше, чем рентгенологического метода. Например, чувствительность, специфичность и безошибочность при визуализации холестеатомы, по данным разных авторов, составляют более 90%.

Факторы, влияющие на результат

Движения пациента во время исследования и наличие металлических предметов в зоне сканирования приводят к ухудшению качества томограммы.

Осложнения

Крайне редко возникают осложнения аллергического характера после внутривенного введения контрастных веществ.

МАГНИТНО-РЕЗОНАНСНАЯ ТОМОГРАФИЯ ВИСОЧНЫХ КОСТЕЙ

МРТ (или ядерная МРТ), обладая высокой контрастностью изображения мягких тканей, превосходит КТ в изучении внутреннего уха и внутреннего слухового прохода, мостомозжечкового угла, экстра- и интракраниальных процессов. Метод МРТ не позволяет изучить структуры среднего уха в связи с недостаточным сигналом, получаемым от воздуха и кости, но даёт возможность детально изучить характер патологического субстрата в полостях среднего уха. Таким образом, при исследовании височной кости КТ и МРТ дополняют друг друга.

Цель

Цель МРТ височных костей - выявить распространение патологического процесса из височной кости интраили эстракраниально, дифференцировать характер мягкотканных изменений в среднем ухе и на верхушке пирамиды (воспалительные изменения, холестеатома, холестероловая гранулёма, опухоль), выявить изменения в структурах внутреннего уха и внутреннем слуховом проходе.

Показания

  • Подозрение на опухоль височной кости или мостомозжечкового угла.

  • Внутричерепные осложнения острого и хронического среднего отита (эпи-, субдуральный и внутримозговой абсцессы, тромбоз сигмовидного синуса, лабиринтит).

  • Подозрение на рецидив холестеатомы после санирующей операции.

  • Поражение верхушки пирамиды.

  • Периферический парез лицевого нерва.

  • Сосудистые мальформации височной кости.

  • Отбор больных на кохлеарную имплантацию.

Противопоказания

Наличие любого ферромагнитного объекта, перемещение которого представляет опасность для пациента (внутричерепные ферромагнитные клипсы, внутриглазные инородные металлические тела, кохлеарный имплантат, металлический протез стремени).

Подготовка к исследованию

Подготовки детям старшего возраста не требуется. Детям первых 5-7 лет жизни исследование выполняют в состоянии медикаментозного сна.

Методика исследования

Основной протокол магнитно-резонансного сканирования включает аксиальную, коронарную и сагиттальную проекции в режимах Т2, Т1, STIR, T1 с контрастированием и жироподавлением. Толщина срезов - 0,5-3,0 мм. Для получения дополнительного контраста используют препараты гадолиния (0,1 ммоль/кг). Для диагностики холестеатомы применяют неэхопланарный DWI-режим (диффузионно-взвешенные изображения).

Операционные характеристики

По отношению к мягким тканям МРТ обладает очень высокой чувствительностью, но низкой специфичностью, что может приводить к гипердиагностике. Так, у детей, не имеющих симптомов заболевания уха, в сосцевидном отростке можно определить гиперинтенсивный сигнал в режиме Т2, обусловленный утолщённой или отёчной слизистой оболочкой.

Факторы, влияющие на результат

Качество получаемых изображений зависит от физических параметров магнитно-резонансного томографа, движений пациента во время исследования.

Осложнения

Не встречаются.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ЛУЧЕВЫХ МЕТОДОВ ИССЛЕДОВАНИЯ ВИСОЧНЫХ КОСТЕЙ

Диагностика патологических процессов при различных заболеваниях уха базируется на знании нормальной МРТ- и КТ-анатомии височной кости (рис. 7-1-7-3).

При анализе компьютерных томограмм височной кости различные анатомические структуры удобно оценивать в определённом порядке, используя следующую схему.

  • Тип строения и степень пневматизации сосцевидного отростка.

  • Состояние наружного слухового прохода.

  • Состояние барабанной полости (размеры, форма, пневматизация).

  • Состояние костного устья слуховой трубы (пневматизация).

  • Состояние цепи слуховых косточек.

  • Состояние окон лабиринта.

  • Состояние структур внутреннего уха.

  • Состояние внутреннего слухового прохода.

  • Состояние канала лицевого нерва (расположение, состояние костных стенок).

  • Особенности расположения внутренней сонной артерии, луковицы яремной вены и сигмовидного синуса.

ВРОЖДЁННЫЕ АНОМАЛИИ ВИСОЧНОЙ КОСТИ

Среди врождённых аномалий развития органа слуха наиболее часто регистрируют аномалии развития наружного и среднего уха (микротии, атрезии или дисплазии наружного слухового прохода).

Основная задача КТ при обследовании пациента с подобной аномалией - подробное изучение структур наружного, среднего и внутреннего уха, поскольку вариантов аномального строения височной кости существует очень много. Анализируя результаты КТ, основное внимание нужно уделять состоянию следующих анатомических структур височной кости.

Зона атрезии или стеноза. Спектр изменений костной части наружного слухового прохода включает: костную атрезию (рис. 7-4), стеноз (рис. 7-5), холестеатому наружного слухового прохода, развивающуюся на фоне стеноза (рис. 7-6), стеноз в сочетании с мягкотканной атрезией.

Костное устье слуховой трубы и степень пневматизации сосцевидного отростка, включая антрум. В большинстве случаев костное устье слуховой трубы и ячейки сосцевидного отростка пневматизированы. В ряде случаев возможно отсутствие пневматизации костного устья слуховой трубы, при этом отсутствует также пневматизация барабанной полости и антрума за счёт наличия в них мягкотканного субстрата - миксоидной ткани. Размеры антрума в подобных случаях, как правило, уменьшены.

Барабанная полость, её размеры, расположение и степень пневматизации. Барабанная полость может иметь обычные размеры (см. рис. 7-4), может быть уменьшена (рис. 7-7) вплоть до полного отсутствия (рис. 7-8). Варианты пневматизации также могут колебаться от нормы до полного отсутствия пневматизации и наличия в барабанной полости миксоидной ткани (рис. 7-9).

pic 0057
Рис. 7-1. а-д. Компьютерные томограммы неизменённой височной кости в аксиальной проекции: 1 - костное устье слуховой трубы; 2 - канал внутренней сонной артерии; 3 - ямка луковицы яремной вены; 4 - сигмовидный синус; 5 - клетки сосцевидного отростка; 6 - наружный слуховой проход; 7 - височно-нижнечелюстной сустав; 8 - гипотимпанум; 9 - мезотимпанум; 10 - эпитимпанум (аттик); 11 - вход в антрум (адитус); 12 - антрум; 15 - рукоятка молоточка; 16 - шейка молоточка; 17 - головка молоточка; 18 - тело наковальни; 19 - длинный отросток наковальни; 20 - короткий отросток наковальни; 21 - наковальне-молоточковое сочленение; 22 - наковальне-стременное сочленение; 23 - капсула лабиринта; 24 - базальный завиток улитки; 25 - апикальный завиток улитки; 26 - окно улитки; 27 - окно преддверия; 28 - ложкообразный выступ; 29 - пирамидальный выступ; 30 - преддверие; 31 - горизонтальный полукружный канал; 33 - задний полукружный канал; 34 - внутренний слуховой проход; 35 - ямка эндолимфатического мешка; 36 - водопровод улитки; 37 - лабиринтная часть канала лицевого нерва; 38 - тимпанальная часть канала лицевого нерва; 39 - мастоидальная часть канала лицевого нерва; 40 - второе колено канала лицевого нерва; 41 - первое колено канала лицевого нерва
pic 0058
Рис. 7-2. а-д. Компьютерные томограммы неизменённой височной кости в коронарной проекции: 3 - ямка луковицы яремной вены; 6 - наружный слуховой проход; 8 - гипотимпанум; 9 - мезотимпанум; 10 - эпитимпанум (аттик); 12 - антрум; 13 - крыша барабанной полости; 14 - крыша антрума; 15 - рукоятка молоточка; 17 - головка молоточка; 18 - тело наковальни; 19 - длинный отросток наковальни; 20 - короткий отросток наковальни; 23 - капсула лабиринта; 24 - базальный завиток улитки; 25 - апикальный завиток улитки; 26 - окно улитки; 27 - окно преддверия; 30 - преддверие; 31 - горизонтальный полукружный канал; 32 - верхний полукружный канал; 34 - внутренний слуховой проход; 36 - водопровод улитки; 37 - лабиринтная часть канала лицевого нерва; 38 - тимпанальная часть канала лицевого нерва; 39 - мастоидальная часть канала лицевого нерва; 39а - шилососцевидное отверстие; 40 - второе колено канала лицевого нерва; 42 - пространство Прусака
pic 0059
Рис. 7-3. Магнитно-резонансное изображение неизменённых пирамид височных костей в режиме Т2: 1 - пирамида ВК; 2 - средний завиток улитки; 3 - верхний завиток улитки; 4 - модиолюс; 5 - преддверие; 6 - горизонтальный полукружный канал; 7 - задний полукружный канал; 8 - мостомозжечковый угол; 9 - кохлеарный нерв
pic 0060
Рис. 7-4. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, коронарная проекция: 1 - зона атрезии представлена костной тканью ячеистой структуры; 2 - барабанная полость имеет обычные размеры, пневматизирована, отмечается сращение молоточка и наковальни; 3 - фиксация слуховых косточек к зоне атрезии
pic 0061
Рис. 7-5. Стеноз костной части наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция: 1 - определяется сужение наружного слухового прохода, просвет воздушен; 2 - тимпанальная мембрана оссифицирована
pic 0062
Рис. 7-6. Холестеатома наружного слухового прохода на фоне врожденного стеноза. Компьютерная томограмма, коронарная проекция: 1 - проксимальные отделы наружного слухового прохода сужены; 2 - дистальные отделы прохода бульбообразно расширены, выполнены холестеатомными массами

Цепь слуховых косточек, размеры и форма отдельных её элементов. Частые варианты - сращение молоточка и наковальни (см. рис. 7-4), деформация тела и отростков наковальни (рис. 7-10) вплоть до их отсутствия. Иногда встречается недифференцированный конгломерат косточек (рис. 7-11), а в ряде случаев - полное отсутствие цепи (см. рис. 7-7). Довольно часто отмечают фиксацию слуховых косточек к стенкам барабанной полости (см. рис. 7-4).

Лабиринтные окна. Спектр изменений может колебаться от отсутствия изменений до значительного уплотнения, включая костную облитерацию (рис. 7-12, 7-13).

Состояние структур внутреннего уха и внутреннего слухового прохода.

Аномалии внутреннего уха встречаются значительно реже, чем аномалии наружного и среднего уха, и часто изолированно, поскольку в процессе эмбриогенеза внутреннее ухо развивается независимо от структур среднего и наружного уха, являясь более древним образованием. Тем не менее встречаются сочетанные аномалии развития наружного, среднего и внутреннего уха. КТ позволяет выявлять различные аномалии костного лабиринта и внутреннего слухового прохода. Наличие или отсутствие изменений внутреннего уха принципиально влияет на возможность хирургической коррекции.

pic 0063
Рис. 7-7. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Барабанная полость значительно уменьшена в размерах, пневматизирована. Слуховые косточки отсутствуют
pic 0064
Рис. 7-8. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Барабанная полость отсутствует
pic 0065
Рис. 7-9. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Барабанная полость выполнена мягкотканным субстратом, на фоне которого видны дополнительные костные балки (стрелка)
pic 0066
Рис. 7-10. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Тело наковальни дис-пластично (1), длинный отросток наковальни резко истончен (2)
pic 0067
Рис. 7-11. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Недифференцированный конгломерат слуховых косточек (стрелка)

Канал лицевого нерва. При атрезиях наружного слухового прохода весьма часто встречаются дистопии мастоидальной части канала кпереди (рис. 7-14). В ряде случаев могут отсутствовать отдельные части канала или весь канал.

Крупные сосуды (луковица яремной вены, сигмовидный синус и внутренняя сонная артерия). Задача КТ - исключить возможные аномалии крупных сосудов.

Дно средней черепной ямки, особенности расположения. КТ хорошо визуализирует низкое стояние дна средней черепной ямки, при котором оно расположено ниже крыши барабанной полости и латеральнее лабиринта. При этом существует опасность случайного проникновения в полость черепа во время операции на височной кости из-за изменённых анатомотопографических соотношений.

pic 0068
Рис. 7-12. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Костная облитерация окна преддверия (стрелка)
pic 0069
Рис. 7-13. Костная атрезия наружного слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Костная облитерация окна улитки (стрелка)
pic 0070
Рис. 7-14. Костная атрезия наружного слухового прохода: а - компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Тимпанальная часть канала лицевого нерва укорочена, второе колено располагается в барабанной полости (стрелка); б - компьютерная томограмма, коронарная проекция. Мастоидальная часть канала лицевого нерва значительно дистопирована кпереди (стрелка)

Анализ результатов КТ, отражающий состояние перечисленных выше структур, позволяет использовать балльную систему оценки, с помощью которой определяют возможность и перспективы оперативного вмешательства у конкретного пациента, а также тип корригирующего хирургического лечения. При двустороннем пороке развития результаты КТ считаются основанием для выбора предпочтительной стороны хирургического вмешательства. Кроме того, рентгенолог, описывая особенности расположения канала лицевого нерва, крупных сосудов, височно-нижнечелюстного сустава и дна средней черепной ямки, ориентирует хирурга в оценке степени риска предстоящей операции.

АНОМАЛИИ РАЗВИТИЯ ВНУТРЕННЕГО УХА

Аномалии развития внутреннего уха можно заподозрить при наличии у ребёнка нейросенсорных нарушений слуха различной степени вплоть до глухоты. В настоящее время вследствие распространения кохлеарной имплантации оценка структур лабиринта методами визуальной диагностики имеет важное значение в отборе потенциальных кандидатов на этот тип хирургического лечения.

Лучевые методики, КТ и МРТ, сегодня позволяют диагностировать аномалии развития лабиринта, сопровождающиеся изменением его капсулы, что составляет около 20% всех пороков развития внутреннего уха.

В 2002 г. L. Sennarogu, I. Saatci была предложена новая классификация кох-леовестибулярных врожденных аномалий, широко применяемая сегодня в клинической практике. По новой классификации выделяют:

  • Аплазию лабиринта или аномалию Мишеля, характеризующуюся отсутствием структур внутреннего уха при нормально развитом наружном и среднем ухе (рис. 7-15). Встречается редко.

  • Общую полость лабиринта - на компьютерных и магнитно-резонансных томограммах структуры внутреннего уха не дифференцируются, они замещены единой полостью округлой или овальной формы (рис. 7-16).

  • Неполное разделение 1-го типа или кистозную кохлеовестибулярную мальформацию. На КТ и МРТ характеризуется неполным разделением завитков улитки, отсутствием модиолюса и костной спиральной пластинки, кистоз-ным расширением полостей внутреннего уха различной степени выраженности (рис. 7-17). Может иметь место ликворная фистула на уровне невральной апертуры улитки. Водопровод преддверия при данной аномалии не расширен.

pic 0071
Рис. 7-15. Аномалия Мишеля. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Тотальная аплазия лабиринта
pic 0072
Рис. 7-16. Общая полость лабиринта. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Структуры лабиринта замещены округлой полостью крупных размеров (*)
  • Кохлеовестибулярную гипоплазию, проявляющуюся уменьшением размеров структур лабиринта или числа завитков улитки.

  • Неполное разделение завитков улитки 2-го типа или классический вариант аномалии Мондини. Характеризуется слиянием среднего и апикального завитков улитки за счёт гипоплазии модиолюса и отсутствия на этом уровне костной спиральной пластинки. Назальный завиток улитки при этом не изменён. Обязательным компонентом данного варианта аномалии является расширенный водопровод преддверия (рис. 7-18).

pic 0073
Рис. 7-17. Неполное разделение 1-го типа. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Кистозное расширение преддверия (1) и улитки (2). Разделение завитков улитки не выражено
pic 0074
Рис. 7-18. Неполное разделение 2-го типа, аномалия Мондини. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Неполное разделение на уровне апикального и среднего завитка, модио-люс и костная спиральная пластинка не прослеживаются - «пустая улитка» (1). Расширенный водопровод преддверия (2)
pic 0075
Рис. 7-19. Широкий водопровод преддверия: а - компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Расширение водопровода преддверия и ямки эндолимфатического мешка (стрелка); б - магнитно-резонансная томограмма, Т2-взвешенное изображение широкого водопровода преддверия (1) и ямки эндолимфатического мешка (2)
  • Широкий водопровод преддверия характеризуется его расширением до 1,5-6 мм (в норме до 1,5 мм). Остальные структуры внутреннего уха сформированы правильно (рис. 7-19).

АНОМАЛИИ РАЗВИТИЯ ВНУТРЕННЕГО СЛУХОВОГО ПРОХОДА

КТ позволяет детально оценить внутренний слуховой проход, его диаметр, особенности строения дна. Существуют следующие аномалии внутреннего слухового прохода.

  • Атрезия внутреннего слухового прохода. Характеризуется его отсутствием (рис. 7-20).

  • Стеноз внутреннего слухового прохода до 1-2 мм при норме 3-5 мм в зависимости от возраста (рис. 7-21).

  • Костная облитерация улиткового поля.

Совершенствование метода КТ позволяет в настоящее время проводить оценку таких тонких структур лабиринта, как модиолюс и область улиткового поля, и выявлять замещение перфорированной кости в области невральной апертуры улитки на плотную, лишенную невральных отверстий кость (рис. 7-22, а). Подобные КТ изменения сопровождаются отсутствием или атрофией кохлеарного нерва на МРТ (рис. 7-22, б).

pic 0076
Рис. 7-20. Атрезия внутреннего слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Внутренний слуховой проход не сформирован
pic 0077
Рис. 7-21. Стеноз внутреннего слухового прохода. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Сужение внутреннего слухового прохода до 1 мм
pic 0078
Рис. 7-22. Облитерация улиткового поля. Аплазия слухового нерва: а - компьютерная томограмма, аксиальная проекция - улитковое поле представлено плотной компактной костью (стрелка), закрывающей невральную апертуру; б - магнитно-резонансная томограмма, Т2-взвешенное изображение - кохлеарный нерв слева отсутствует.
  • Врожденная ликворно-перилимфатическая фистула или аномалии развития дна слухового прохода (gusher-синдром).

На компьютерной томограмме отмечают расширение внутреннего слухового прохода в области дна, при этом костная стенка между дном и базальным завитком улитки отсутствует (рис. 7-23, а). Подобные изменения свидетельствуют о наличии фистулы между арахноидальным пространством головного мозга и перилимфатическим пространством внутреннего уха, что подтверждают данные МРТ (рис. 7-23, б). Это приводит к повышению давления в лабиринте и симулирует анкилоз стремени. При хирургическом вмешательстве на стремени существует угроза возникновения gusher - обильной ликвореи.

АНОМАЛИИ РАЗВИТИЯ ЛИЦЕВОГО НЕРВА

Аномальным может быть как ход канала лицевого нерва в височной кости, так и его размеры. Различают полную и парциальную агенезию канала (клинический признак - односторонний парез или паралич VII пары черепных нервов). Результаты КТ-исследования свидетельствуют об отсутствии отдельных частей или всего канала.

pic 0079
Рис. 7-23. Врожденная ликворно-перилимфатическая фистула, прогрессирующая Х-сцепленная тугоухость: а - компьютерная томограмма, аксиальная проекция - отсутствие костной стенки между дном внутреннего слухового прохода и базальным завитком улитки; б - магнитно-резонансная томограмма, Т2-взвешенное изображение демонстрирует прямое сообщение ликворного пространства внутреннего слухового прохода и базального завитка улитки

СОСУДИСТЫЕ АНОМАЛИИ

Наиболее часто диагностируют следующие сосудистые аномалии.

  • Предлежание сигмовидного синуса. На томограмме расстояние между задней стенкой наружного слухового прохода и сигмовидным синусом менее 10 мм.

  • Высокое расположение луковицы яремной вены. В норме луковица яремной вены лежит непосредственно под нижней стенкой барабанной полости, что отчётливо видно на томограммах. При высоком расположении луковица яремной вены приподнимает дно барабанной полости, перемещая его в гипотимпанум или даже в мезотимпанум. Костное дно барабанной полости может отсутствовать или иметь дегисценции, что позволяет луковице яремной вены пролабировать в барабанную полость (рис. 7-24).

  • Дивертикул луковицы яремной вены - выпячивание, образующее отверстие в пирамиде височной кости вблизи структур внутреннего уха и внутреннего слухового прохода.

  • Дистопия внутренней сонной артерии. При проведении КТ обнаруживают прохождение внутренней сонной артерии через барабанную полость (рис. 7-25).

КОХЛЕАРНАЯ ИМПЛАНТАЦИЯ

Всем пациентам, нуждающимся в кохлеарной имплантации, проводят КТ. Задача КТ заключается в детальном изучении анатомии височной кости. Особое внимание при этом следует уделить структурам внутреннего уха и внутреннему слуховому проходу. Результатам КТ принадлежит важная роль в оценке возможности кохлеарной имплантации, а также в выборе стороны операции.

У детей с врождённой глухотой задача КТ перед кохлеарной имплантацией - исключить врожденную аномалию развития внутреннего уха. Если подобная аномалия выявлена, пациента следует направить на МРТ для визуальной оценки слухового нерва. На сегодняшний день абсолютным противопоказанием к кохлеарной имплантации является аплазия кохлеарного нерва, которая наиболее часто встречается при аномалии Мишеля, атрезии и стенозе внутреннего слухового прохода и костной облитерации улиткового поля (см.рис. 7-15, 7-20-7-22).

У больных, перенёсших нейроинфекцию, основная задача лучевых методов диагностики - выявить возможную облитерацию улитки (рис. 7-26). До недавнего времени облитерацию считали абсолютным противопоказанием к проведению кохлеарной имплантации вследствие невозможности провести электроды в оссифицированную улитку. Стремительное развитие отохирургии в последние годы позволило отчасти преодолеть это препятствие и сделало возможным оперативное лечение части больных этой группы, поставив перед рентгенологом задачу не только выявить облитерацию, но и указать точное расположение (по завиткам), протяжённость, плотность оссифицированных участков и состояние области круглого окна.

pic 0080
Рис. 7-24. Высокое расположение луковицы яремной вены. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Пролабирование луковицы яремной вены через дегисценцию дна в нижние отделы барабанной полости (1). Ниша окна улитки блокирована (2)
pic 0081
Рис. 7-25. Дистопия внутренней сонной артерии. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Внутренняя сонная артерия располагается на промонториуме, лишена костной стенки (1). Рукоятка молоточка (2)

Разрешающая способность компьютерной томографии не позволяет обнаружить фиброзную стадию облитерации улитки, поэтому всем больным, перенёсшим менингит, необходимо проводить КТ в сочетании с МРТ. Диагностические возможности МРТ позволяют чётко различать жидкость и мягкие ткани в лабиринте и, следовательно, выявлять фиброзную стадию облитерации (рис. 7-27).

pic 0082
Рис. 7-26. Костная облитерация улитки. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В просвете завитков улитки определяется костная ткань
pic 0083
Рис. 7-27. Фиброзная облитерация улитки. Магнитно-резонансная томограмма, Т2-взвешенное изображение, аксиальная проекция. Снижение интенсивности сигнала от улитки, обусловленное замещением жидкости фиброзной тканью (стрелка)
pic 0084
Рис. 7-28. Кохлеарный имплантат. Компьютерная томограмма, мультипланарная реконструкция. В завитках улитки определяется электродная решетка кохлеарного имплантата

По результатам КТ- и МРТ-исследований хирург может не только определить возможность оперативного лечения у конкретного больного, но и выбрать необходимую тактику операции.

Основная задача при обследовании больных, страдающих посттравматической глухотой, - визуализировать посттравматические изменения лабиринта, включающие его облитерацию и смещение фрагментов на уровне улитки. Поскольку перечисленные изменения в большинстве случаев носят односторонний характер, КТ-исследование позволяет выбрать наиболее удобную (с точки зрения планируемого эффекта) сторону для хирургического вмешательства у конкретного пациента.

После проведения кохлеарной имплантации КТ-исследование выполняют для дополнительного контроля расположения имплантата (рис. 7-28) и выявления воспалительных изменений в полостях среднего уха.

ВОСПАЛИТЕЛЬНЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ СРЕДНЕГО УХА

Острый средний отит и мастоидит

Большинство пациентов с острым средним отитом выздоравливают после проведения курса лечения антибактериальными препаратами, поэтому нет необходимости в назначении рентгенологических методов исследования. Однако, если по какой-либо причине проводят рентгенографию или КТ, в структурах среднего уха обнаруживают неспецифические воспалительные изменения: при рентгенографии это снижение воздушности клеток височной кости на стороне поражения, при КТ - наличие гомогенного патологического субстрата и жидкости в барабанной полости и клетках сосцевидного отростка. Характерно отсутствие деструктивных изменений в височной кости.

При неблагоприятном течении острого гнойного отита воспалительные изменения со слизистой оболочки, выстилающей ячеистую систему, переходят на кость. Костные изменения - начальная стадия хирургической формы мастоидита. Первый рентгенологический признак этого заболевания - уменьшение интенсивности тени септ на фоне снижения воздушности клеток. Рентгенография позволяет диагностировать такие симптомы, определяющие последующее развитие мастоидита с образованием костного абсцесса, как деструкция межклеточных перегородок и возникновение просветления за счёт гнойного расплавления кости. Полное разрушение костной ткани сосцевидного отростка при субпериостальном абсцессе приводит к образованию интенсивного гомогенного очага просветления, лишённого какой-либо структуры. Правильно проведённое рентгенологическое исследование позволяет оценить локализацию, распространённость и степень выраженности деструктивных изменений.

pic 0085
Рис. 7-29. Мастоидит, бецольдовский абсцесс. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. На верхушке сосцевидного отростка определяется округлая зона с разрушенными межклеточными перегородками (1), внутренний кортикальный слой сосцевидного отростка на этом уровне также разрушен (2)
pic 0086
Рис. 7-30. Апикальный петрозит. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. На верхушке пирамиды левой височной кости определяется деструктивная полость (1), выполненная патологическим субстратом. Кортикальный слой верхушки разрушен (2)

При подозрении на деструктивный мастоидит или его осложнения КТ позволяет визуализировать минимальные нарушения строения костных структур: перегородок клеточной системы, цепи слуховых косточек, внутреннего и наружного кортикального слоя сосцевидного отростка. Деструкция наружного кортикального слоя приводит к формированию субпериостального абсцесса. В зависимости от локализации различают постаурикулярный абсцесс (наиболее частый), бецольдовский мастоидит (дефект кортикального слоя располагается на верхушке сосцевидного отростка, медиальнее прикрепления грудино-ключично-сосцевидной мышцы) (рис. 7-29) и зигоматицит (характеризуется деструкцией в скуловом отростке). Существует редкая форма мастоидита - апикальный петрозит, при котором в патологический процесс вовлечены клетки верхушки пирамиды (рис. 7-30). КТ и МРТ используют для диагностики этого заболевания.

Выявление таких внутричерепных осложнений мастоидита, как эпидуральный, церебральный абсцесс и тромбоз сигмовидного синуса, требует проведения МРТ или КТ головного мозга с внутривенным контрастированием.

Хронический средний гнойный отит

Основная цель классического рентгенологического исследования при хронических средних гнойных отитах (ХСГО)- определение распространённости пневматической системы, оценка характера структуры непневматизирован-ной кости (спонгиозная или склеротическая), визуализация деструктивных изменений в структурах среднего уха, особенно в костном ложе сигмовидного синуса, крыше барабанной полости и антрума. Хронические средние отиты, при которых воспалительный процесс затрагивает только слизистую оболочку (без вовлечения костной ткани), характеризуются наличием скудных рентгенологических признаков и отличаются от острого среднего отита более выраженным снижением пневматизации. Затемнение обусловлено вытеснением воздуха из полостей среднего уха патологическим субстратом (утолщённой слизистой оболочкой, гноем или экссудатом). Нередко воспалительный процесс переходит на периост и кость, разрушая её. Однако с помощью рентгенологических методов обнаружить деструкцию костной ткани в этих случаях очень трудно. При поражении большого объёма кости можно визуализировать костный дефект, не имеющий чётких очертаний. Наиболее часто деструктивные изменения кости обнаруживают в области крыши барабанной полости и антрума, костном ложе сигмовидного синуса и антромастоидальной области. Отрицательные результаты рентгенологического исследования не доказывают отсутствия поражения крыши или костного ложа синуса. Проведение КТ при ХСГО позволяет визуализировать:

pic 0087
Рис. 7-31. Хронический средний отит. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Барабанная полость заполнена патологическим субстратом (1). В наружный слуховой проход из барабанной полости пролабирует мягкотканное образование с округлым контуром - полип (2)
  • Склеротические изменения костной ткани сосцевидного отростка. Степень их выраженности может варьировать от умеренного утолщения межклеточных перегородок до постепенного и полного заполнения их просвета костной тканью.

  • Нарушение пневматизации полостей среднего уха, обусловленное наличием в них утолщённой слизистой, грануляционной ткани и гноя. Иногда развиваются полипы, которые могут достигать больших размеров и обтурировать наружный слуховой проход (рис. 7-31).

  • Деструктивные изменения слуховых косточек, стенок барабанной полости и антрума. При поражении слуховых косточек наиболее часто возникает деструкция длинного отростка наковальни. Разрушение крыши, латеральной стенки аттика и промонториальной стенки - наиболее характерные изменения, определяемые методом КТ.

Холестеатома

Рентгенодиагностика холестеатомы основана на обнаружении прямого признака полости в височной кости. Рентгенологические признаки холестеатомы определяются её локализацией, величиной, формой полости и строением стенок. Холестеатомы, достигшие крупных размеров, определяются рентгенологически без больших затруднений, тогда как небольшие могут остаться необнаруженными. В особенности сложна диагностика небольших холестеатом, локализующихся в аттике и даже в антруме, если размеры их не превышают нормальной величины этих естественных полостей среднего уха. Рентгенологические признаки холестеатомы аттика - это его расширение, деструкция латеральной стенки, узурирование кости в области крыши барабанной полости и ложа синуса. Характерна деструкция верхнезадней стенки наружного слухового прохода, что приводит к слиянию просветления расширенного аттика и антрума («естественная радикальная операция»). Полость гигантской холестеатомы на рентгенограммах может занимать весь сосцевидный отросток, часть чешуи и все отделы барабанной полости.

pic 0088
Рис. 7-32. Холестеатома пространства Прусака. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Демонстрирует наличие в эпитимпануме мягкотканного образования (*), разрушающего латеральную стенку аттика и верхнюю стенку наружного слухового прохода (1). Слуховые косточки кариозно изменены (2)

При подозрении на холестеатому метод выбора - КТ, позволяющая уточнить локализацию, распространённость, выраженность деструктивных изменений в височной кости и исключить внутричерепные осложнения. Холестеатома на компьютерной томограмме выглядит как мягкотканный патологический субстрат, расположенный в барабанной полости и сосцевидном отростке. Воздух в барабанной полости создаёт оптимальные условия для визуализации контуров тимпанической части холестеатомы и, следовательно, для оценки её размеров (рис. 7-32). Определить истинные размеры холестеатомы в непневматизированной барабанной полости на фоне присутствующих грануляций и гнойного содержимого по данным КТ не представляется возможным.

Наиболее распространённый КТ-симптом холестеатомы барабанной полости - разрушение латеральной стенки аттика и слуховых косточек. Увеличиваясь в размерах, холестеатома через аттик распространяется из барабанной полости в антрум, вызывая расширение входа в него (патогномоничный КТ-признак). Большие холестеатомы выполняют аттик, расширенный адитус, антрум и клетки сосцевидного отростка, образуя единую деструктивную полость (рис. 7-33) с преимущественно склерозированными костными стенками.

Возможность визуализации кариозных изменений в височной кости при КТ-исследовании открыла новый путь в диагностике таких осложнений холесте-атомы, как фистулы лабиринта (при разрушении медиальной стенки барабанной полости) (рис. 7-34) и ограниченный пахименингит (при разрушении крыши и задней грани пирамиды). Распространение холестеатомы на верхушку пирамиды и деструкцию стенок канала лицевого нерва также можно обнаружить с помощью КТ.

pic 0089
Рис. 7-33. Холестеатома аттикоантральной области. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Расширение входа в антрум (1) мягкотканным образованием, выполняющим деформированные аттик (2) и антрум (3). Слуховые косточки разрушены
pic 0090
Рис. 7-34. Холестеатома аттикоантральной области. Фистула горизонтального полукружного канала. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Аттикоантральная область выполнена патологическим субстратом. Медиальная стенка на уровне горизонтального полукружного канала разрушена (стрелка)
pic 0091
Рис. 7-35. Врожденная холестеатома барабанной полости. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. В мезотимпануме определяется округлое образование диаметром 3 мм, прилежащее к молоточку и медиальной стенке (стрелка)

Врождённая холестеатома составляет около 2% всех случаев холестеатом. Характерные клинические признаки врождённой холестеатомы - отсутствие в анамнезе средних отитов и интактная барабанная перепонка. В височной кости врождённая холестеатома встречается в барабанной полости, сосцевидном отростке, наружном слуховом проходе и на верхушке пирамиды.

В неосложнённых случаях КТ-диагностика врождённой холестеатомы не представляет больших трудностей. Характерным КТ-признаком врождённой холестеатомы является мягкотканное округлое образование, располагающееся в одной из перечисленных выше областей (рис. 7-35).

Позже присоединяются деструктивные изменения, которые могут затрагивать как слуховые косточки, так и стенки полостей среднего уха. При больших холестеатомах в височной кости на КТ определяется деструктивная полость, в стенках которой всегда отмечаются явления склероза.

Для дифференциальной диагностики врождённой холестеатомы, располагающейся на верхушке пирамиды, используют МРТ. При этом холестеатомные массы, в отличие от истинных опухолей, не накапливают контрастный агент и имеют выраженное ограничение диффузии.

Экссудативный средний отит

Диагностика экссудативного среднего отита, как правило, не требует применения лучевых методов исследования. В диагностически сложных случаях, когда характер и степень снижения слуха полностью не коррелируют с клиническими данными и результатами тимпанометрии, а также в тех случаях, когда причина развития экссудативного отита неясна, целесообразно проведение КТ для выявления субстрата патоморфологических изменений как в височной кости, так и в носоглотке.

Характерные КТ-признаки экссудативного среднего отита у детей - блок слуховой трубы, втяжение барабанной перепонки, наличие жидкости в барабанной полости, антруме и клетках сосцевидного отростка (в виде уровней или тотально заполняющей полости среднего уха). КТ позволяет дифференцировать выпот от адгезий в барабанной полости, но не позволяет оценить характер секрета в полостях среднего уха: серозный он или мукозный.

ОПУХОЛИ ВИСОЧНОЙ КОСТИ

Невринома

Невринома (шваннома) VIII черепного нерва - наиболее частая опухоль височной кости. У детей невринома преддверно-улиткового нерва чаще встречается как проявление нейрофиброматоза (болезнь Реклингхаузена) I и II типа, а не как самостоятельное заболевание. Для пациентов с нейрофиброматозом I типа типично наличие односторонней невриномы, в то время как для больных нейрофиброматозом II типа - двустороннее поражение височных костей, которое может сочетаться с наличием менингиомы.

pic 0092
Рис. 7-36. Двусторонняя невринома преддверно-улиткового нерва. Магнитно-резонансная томограмма, Т1-взвешенное изображение после контрастирования демонстрирует интраканальные (1) и экстраканальные (2) компоненты опухолей

В настоящее время метод выбора при подозрении на невриному VIII черепного нерва - МРТ, позволяющая выявлять как опухоли небольших размеров, располагающиеся в пределах внутреннего слухового прохода, так и невриномы больших размеров, выходящие за его пределы в мостомозжечковый угол (рис. 7-36). Опухоль обычно изоденсная или гиподенсная на Т1-взвешенных изображениях и гиперденсная на Т2-взвешенных изображениях; хорошо накапливает контрастное вещество.

При использовании в диагностике метода КТ целесообразно выполнять два исследования: КТ головного мозга с внутривенным контрастированием и последующим прицельным изучением мостомозжечкового угла и внутреннего слухового прохода, а также КТ височных костей. Основные КТ-признаки невриномы преддверно-улиткового нерва следующие:

  • воронкообразно расширенный внутренний слуховой проход;

  • объёмное образование, хорошо накапливающее контрастное вещество, исходящее из внутреннего слухового прохода и располагающееся в мостомозжечковом углу.

С помощью КТ диагностируют невриномы, диаметр которых составляет 8 мм и более. Невриномы меньших размеров и внутриканальные опухоли обычно на КТ не визуализируются.

Возможности рентгенографии в диагностике невриномы VIII черепного нерва ограничены выявлением значительных расширений внутреннего слухового прохода в проекции Стенверса.

Невринома (шваннома) лицевого нерва - довольно редкое заболевание, которое, однако, встречается у детей, вызывая клинические проявления периферического пареза или паралича лицевого нерва. Невринома может поражать лицевой нерв на любом уровне от задней черепной ямки до околоушной слюнной железы. Развивающаяся неврологическая картина зависит от уровня расположения опухоли. Метод выбора при подозрении на невриному лицевого нерва - КТ или МРТ.

Характерный КТ-признак невриномы n. facialis - мягкотканное образование доброкачественного характера, располагающееся по ходу канала лицевого нерва и приводящее к разрушению его стенок (рис. 7-37). При МРТ с внутривенным контрастированием невринома проявляется в виде сильно изменённого сигнала вдоль расширенного отдела нерва. Невриному лицевого и преддверно-улиткового нерва невозможно различить методами визуальной диагностики, если опухоль располагается во внутреннем слуховом проходе или в пределах мостомозжечкового угла.

pic 0093
Рис. 7-37. Невринома лицевого нерва. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. 1 - объёмное образование, определяющееся по ходу мастоидальной части канала лицевого нерва, которая не визуализируется. Шилососцевидное отверстие (двойная стрелка) значительно расширено

Остеома

Остеома - доброкачественная опухоль костного происхождения. Встречается в различных частях височной кости: в сосцевидном отростке, наружном слуховом проходе. В барабанной полости встречается редко. КТ-признаки остеомы - объёмное образование костной плотности, имеющее гомогенную структуру и чёткие контуры.

Гломусная опухоль

Гломусная опухоль (параганглиома, хемодектома) - очень редкое новообразование среднего уха у детей. Клинически протекает под маской воспалительного заболевания уха или сочетается с ним. В детском возрасте может встречаться двустороннее поражение, напоминающее холестероловую гранулёму.

КТ-признаки гломусных опухолей включают изменения мягкотканного и костно-деструктивного характера, которые отражают патоморфологические процессы в височной кости при различных типах опухоли.

При опухолях тимпанального гломуса в барабанной полости непосредственно на промонториуме можно видеть мягкотканное образование с округлыми или полицикличными контурами. В ряде случаев образование распространяется в наружный слуховой проход в виде полиповидного разрастания. При увеличении опухоли в размерах и распространении в сосцевидный отросток на компьютерной томограмме отмечают нарушение его пневматизации за счёт наличия патологического субстрата.

При опухолях яремного гломуса на компьютерной томограмме видны костно-деструктивные изменения ямки луковицы яремной вены, канала внутренней сонной артерии, контуры которых приобретают неровность и нечёткость.

На магнитно-резонансных томограммах опухоль проявляется гетерогенным сигналом средней интенсивности в Т1- и Т2-зависимых режимах, имеет крапчатый вид, что отражает обилие, разнокалиберность и разнонаправленность новообразованных сосудов. При использовании контрастного агента отмечают отчётливое усиление МР-сигнала. МРТ хорошо выявляет распространённость опухоли на заднюю черепную ямку и экстракраниально.

Гистиоцитоз Х

Гистиоцитоз Х (лангергансоклеточный гистиоцитоз) - заболевание, поражающее многие органы и системы, в том числе и височную кость. Болезнь часто протекает под маской затянувшегося наружного или среднего отита, осложнённого полипом наружного слухового прохода. При проведении КТ-исследования височной кости выявляют деструктивные изменения, обусловленные наличием объёмного образования мягкотканной плотности, часто распространяющегося в наружный слуховой проход. Характер костных деструктивных изменений при гистиоцитозе имеет свои особенности: разрушению подвергаются кортикальный слой и межклеточные перегородки сосцевидного отростка, а также стенки барабанной полости. Лабиринтная стенка и слуховые косточки часто остаются интактными (рис. 7-38).

pic 0094
Рис. 7-38. Гистиоцитоз Х. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Объёмное образование (1), вызывающее обширные деструктивные изменения задней грани пирамиды (2), наружного кортикального слоя (3) и межклеточных перегородок. Цепь слуховых косточек сохранена
pic 0095
Рис. 7-39. Рабдомиосаркома. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Нарушение пневматизации среднего уха и наружного слухового прохода (1) в сочетании с деструктивными изменениями височной кости (2)

При проведении МРТ выявляют зоны гетерогенной плотности, обусловленные наличием кистозных и солидных компонентов. Важный диагностический магнитно-резонансный признак - выявление геморрагических участков, характерных для гистиоцитоза.

Рабдомиосаркома

Рабдомиосаркома - наиболее частая злокачественная опухоль среднего уха у детей. Диагноз рабдомиосаркомы, к сожалению, часто ставят в поздних стадиях болезни, что обусловлено нетипичной клинической картиной, в большинстве случаев симулирующей хронический средний отит. В более поздних стадиях болезни характерно вовлечение в патологический процесс лицевого нерва с развитием пареза, а также других черепных нервов.

В диагностике используют КТ и МРТ. КТ височной кости выявляет костные деструктивные изменения различной степени выраженности, обусловленные наличием опухоли в среднем ухе (рис. 7-39).

Как и при гистиоцитозе, значительным костным разрушениям подвергаются сосцевидный отросток и стенки барабанной полости при небольших изменениях слуховых косточек. Для рабдомиосаркомы характерно распространение опухоли как экстра-, так и интракраниально. Этот процесс хорошо определяется при проведении МРТ с внутривенным контрастированием.

Дифференцировать рабдомиосаркому необходимо от холестеатомы, гистиоцитоза Х, метастатического поражения височной кости и других, редко встречающихся злокачественных опухолей.

ОТОДИСТРОФИИ

К группе отодистрофий, встречающихся в детском возрасте, относят следующие заболевания: отосклероз, несовершенный остеогенез и фиброзную дисплазию.

Отосклероз (отоспонгиоз)

Различают фенестральную, кохлеарную и смешанную формы отосклероза. Каждая из форм отосклероза характеризуется патогномоничными КТ-признаками.

  • При фенестральной форме в промонториальной стенке барабанной полости, кпереди от окна преддверия, определяется участок, плотность которого значительно ниже плотности капсулы лабиринта, - участок отоспонгиоза.

  • При кохлеарной форме выявляют деминерализацию в капсуле лабиринта (участок пониженной плотности, повторяющий ход завитков улитки).

  • При смешанной форме можно одновременно видеть изменения, характерные для фенестральной и кохлеарной форм (рис. 7-40).

Несовершенный остеогенез

Несовершенный остеогенез - наследственное заболевание, характеризующееся тугоухостью, повышенной ломкостью костей и голубой окраской склер. Патоморфологически для данного синдрома, так же как и для отосклероза, характерны процессы перестройки костной ткани лабиринта, сопровождающиеся её деминерализацией. В отличие от отосклероза, при несовершенном остеогенезе изменяется вся капсула лабиринта, приобретая спонгиозное строение.

Фиброзная дисплазия

Выделяют три формы фиброзной дисплазии височных костей: педжетоидную, склеротическую и кистозную. КТ-картина зависит от соотношения фиброзной и костной ткани в поражённой височной кости. КТ, как правило, выявляет значительное утолщение височных костей в сочетании с перестройкой костной структуры: зоны склероза соседствуют с менее плотными зонами фиброза. Ячеистая система массивных сосцевидных отростков, включая антрум, как правило, отсутствует. При склеротической форме (рис. 7-41) наружный слуховой проход и барабанная полость значительно сужены, цепь слуховых косточек фиксирована в уменьшенном эпитимпануме, внутренний слуховой проход может быть стенозирован. В 40% случаев фиброзная дисплазия сопровождается холестеатомой. Педжетоидную форму фиброзной дисплазии часто необходимо дифференцировать от опухолей височной кости, таких как гистиоцитоз.

pic 0096
Рис. 7-40. Отосклероз, смешанная форма. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В капсуле лабиринта перикохлеарно (стрелка) определяется участок пониженной плотности, распространяющийся на область впередиоконной щели
pic 0097
Рис. 7-41. Фиброзная дисплазия. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Височная кость массивная, полностью лишена ячеистой системы; зоны склероза (1) соседствуют с зонами фиброза (2). Цепь слуховых косточек (3) замурована в уменьшенном аттике

ТРАВМАТИЧЕСКИЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ ВИСОЧНОЙ КОСТИ

При обследовании больного с черепно-мозговой травмой и подозрением на перелом височной кости целесообразно провести КТ-исследование для исключения повреждений головного мозга (гематомы, ушибы) и перелома височной кости. При невозможности выполнения КТ можно начать с проведения обзорной рентгенографии черепа в прямой и боковой проекциях. Даже если перелом не обнаружен, следует перейти к рентгенографии височной кости в проекциях Шюллера и Майера, а в некоторых случаях и Стенверса.

Рентгенологически выделяют продольные и поперечные переломы пирамиды. Рентгенодиагностика продольных переломов пирамиды основана преимущественно на рентгенограммах в проекциях Шюллера и Майера, которые для сравнения производятся при укладке головы на больной и здоровой стороне. Линия продольного перелома, имеющая на боковом снимке прямолинейный или зигзагообразный характер и проходящая через чешую височной кости, часто направляется в антромастоидальную область, теряясь в её клетках. Продолжение линии такого перелома удаётся проследить только на снимке по Майеру, на котором видно прохождение её через антрум и стенки наружного слухового прохода. Признаком гематотимпанума является затемнение клеток височной кости и барабанной полости.

Поперечные переломы пирамиды височной кости относят к наиболее тяжёлым травмам уха. Состояние больных при этом, как правило, тяжёлое, что вынуждает отказаться от рентгенологического исследования в острый период травмы. В дальнейшем целесообразно выполнить обзорные рентгенограммы черепа и рентгенографию пирамиды в нескольких проекциях, включая проекции Стенверса и Майера, на которых определяют линию поперечного перелома, в большинстве случаев проходящую через капсулу лабиринта.

На компьютерной томограмме продольный перелом пирамиды определяется в виде линии перелома, проходящей вдоль длинной оси пирамиды, как правило, через наружный слуховой проход, аттик и антрум. При этом пирамида разделяется на переднюю и заднюю части (рис. 7-42). Чаще всего продольный перелом сопровождается травматическим разрывом барабанной перепонки и гематотимпанумом. При продольном переломе обычно происходит травматический разрыв цепи слуховых косточек, возможно повреждение канала лицевого нерва в тимпанальной части или в области ямки узла коленца. Наиболее информативны для выявления продольных переломов пирамиды томограммы, выполненные в аксиальной проекции.

Поперечный перелом пирамиды на компьютерной томограмме характеризуется линией перелома, которая проходит через пирамиду височной кости в переднезаднем направлении, пересекая структуры лабиринта (улитку, преддверие или внутренний слуховой проход) (рис. 7-43). Поперечный перелом может сопровождаться повреждением канала лицевого нерва на уровне лабиринтной части или в области ямки узла коленца. Наиболее информативны при изучении поперечных переломов пирамиды томограммы в аксиальной проекции.

pic 0098
Рис. 7-42. Продольный перелом пирамиды височной кости. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Линия перелома (1). Разрыв наковальне-молоточкового сочленения (2)
pic 0099
Рис. 7-43. Поперечный перелом пирамиды височной кости. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Линия перелома (стрелки), проходящего через преддверие и канал лицевого нерва

Посттравматическая фистула лабиринта, пневмолабиринт характеризуются на компьютерной томограмме наличием пузырьков воздуха в лабиринте. Особое внимание следует уделять состоянию окон лабиринта.

При разрыве цепи слуховых косточек нарушается соотношение элементов цепи относительно друг друга; это состояние часто встречается при продольных переломах и баротравме. Наиболее часто нарушается соотношение косточек в области наковальне-молоточкового и наковальне-стременного сочленений. Возможны значительные дислокации фрагментов цепи, особенно наковальни.

Травматический парез или паралич лицевого нерва может развиться непосредственно в момент получения травмы или спустя несколько часов и иногда даже дней после травмы. В ряде случаев КТ позволяет выявить место перелома канала лицевого нерва, а также другие травматические изменения в височной кости.

Лучевая диагностика заболеваний носа и околоносовых пазух

На современном этапе при заболеваниях носа и ОНП используют классическую рентгенографию, КТ и МРТ.

РЕНТГЕНОГРАФИЯ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

Анатомическое строение полости носа и ОНП позволяет отчётливо визуализировать их на рентгенограммах. Для исключения проекционных искажений и наложения структур используют различные проекции: подбородочно-носовую, лобно-носовую, боковую и аксиальную.

Цель

Рентгенографию носа и ОНП используют для оценки состояния полости носа, придаточных пазух носа и их костных стенок.

Показания

Показания к рентгенографии - инородные тела носа и ОНП, аденоидные вегетации, острые и хронические синуситы, травматические повреждения. Однако в последние годы в диагностике большинства заболеваний ОНП, в том числе и синуситов, используют КТ.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Специальной подготовки не требуется.

Методика исследования

Рентгенографию в подбородочно-носовой проекции выполняют в положении пациента лёжа и сидя для выявления уровней жидкости. Применяют для оценки деталей глазницы, скуловой кости, полости носа (верхние отделы), лобных, верхнечелюстных пазух и решётчатого лабиринта.

Рентгенографию в лобно-носовой проекции выполняют в положении пациента лёжа, используют преимущественно для оценки лобной пазухи и чешуи лобной кости, основной пазухи, нижних отделов полости носа. На изображение верхнечелюстных пазух наслаиваются детали I и II шейных позвонков.

Снимок в боковом положении используют для оценки лицевого скелета, носоглотки и ОНП. Хорошо видны клиновидная пазуха, задние стенки лобных и верхнечелюстных пазух.

Снимки черепа в аксиальных проекциях используют, чтобы уточнить состояние основания черепа при подозрении на перелом или опухолевый процесс.

Факторы, влияющие на результат

На результат рентгенографии влияют квалификация рентгенолаборанта, физико-технические условия съёмки и фотопроцесс.

Альтернативные методы

В настоящее время альтернативный метод и метод выбора при исследовании полости носа и ОНП - КТ.

КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

КТ позволяет получить одновременное послойное изображение костных и мягкотканных структур полости носа и ОНП, поэтому на современном этапе она признана методом выбора при ринологических заболеваниях.

Цель

КТ используют для оценки состояния внутриносовых структур, ОНП и их костных стенок, в том числе граничащих с орбитой и полостью черепа.

Показания

  • Аномалии развития носа и ОНП.

  • Тяжёлые формы острых синуситов.

  • Хронические синуситы.

  • Орбитальные и внутричерепные осложнения синуситов.

  • Объёмные образования носа и ОНП.

  • Тяжёлые травмы носа и ОНП.

  • Инородные тела носа и ОНП.

Противопоказания

Отсутствуют.

Подготовка к исследованию

Детям старше 3-4 лет специальной подготовки не требуется. Детям раннего возраста исследование выполняют в состоянии естественного или медикаментозного сна.

Методика исследования

Исследование проводят по спиральной программе с толщиной среза 0,5-0,6 мм и шагом реконструкции 0,3-0,4 мм с последующим выполнением мультипланарных реконструкций толщиной 0,5-3,0 мм в коронарной, аксиальной и сагиттальной плоскостях с соблюдением симметрии сторон. Режимы - костный и мягко-тканный.

Область сканирования: нижняя граница - альвеолярные отростки верхней челюсти, верхняя граница - верхняя стенка лобной пазухи, передняя граница - наружный нос, задняя граница - тела шейных позвонков.

Коронарная реконструкция: осуществляют в плоскости, параллельной венечному шву. Используют для оценки состояния полости носа, остиомеатального комплекса, синусов. Оптимальна для изучения нижних и верхних стенок пазух, дна передней черепной ямки.

Аксиальная реконструкция: осуществляют в плоскости, параллельной твёрдому нёбу. Используют для оценки состояния сфеноэтмоидальных карманов, передних и задних стенок синусов, крылонёбных и подвисочных ямок.

Сагиттальная реконструкция: выполняется строго в анатомически сагиттальной плоскости.

Дополнительная контрастность может быть достигнута внутривенным введением неионных контрастных препаратов из расчёта 1-2 мл/кг. Показания к внутривенному контрастированию - риногенные внутричерепные и орбитальные осложнения, подозрение на опухоль.

Операционные характеристики

Сравнение диагностических возможностей классической рентгенографии и КТ при воспалительных заболеваниях носа и ОНП показало, что у 45% больных, рентгенографические данные которых соответствовали норме, КТ выявила воспалительные изменения в пазухах и, напротив, в 34% случаев рентгенологически диагностированных синуситов КТ выявила неизменённые пазухи.

При высокой чувствительности метод КТ отличается невысокой специфичностью в оценке мягкотканных изменений. Установлено, что у 40-50% детей, обследованных по поводу иных заболеваний (неврологических, офтальмологических) и не имеющих клинических симптомов заболеваний верхних дыхательных путей, на КТ определяется нарушение пневматизации пазух. Подобные состояния чаще отмечались у детей раннего возраста (до 2-3 лет), при ОРВИ и в период реконва-лесценции. Неверная трактовка полученных результатов может вести к гипердиагностическим ошибкам и неоправданным лечебным мероприятиям.

Факторы, влияющие на результат

Движения пациента во время исследования и наличие металлических предметов (зубных брекет-систем) в зоне сканирования ухудшают качество получаемых томограмм.

Осложнения

Осложнения встречаются крайне редко. Возможны аллергические реакции на внутривенное введение контрастных веществ.

МАГНИТНО-РЕЗОНАНСНАЯ ТОМОГРАФИЯ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

МРТ превосходит КТ по чувствительности к мягким тканям, позволяет дифференцировать в синусах воспалительные изменения, жидкость и опухолевую ткань, а также выявлять распространение патологического процесса за пределы полости носа и ОНП. В связи с незначительным сигналом, получаемым от кортикальной кости, стенки полости носа и синусов не могут быть оценены методом МРТ, поэтому полученная информация недостаточна, в том числе и для планирования функциональной эндоскопической операции.

Таким образом, в ринологических исследованиях МРТ является методом, дополняющим КТ.

Цель

Цель МРТ - определить характер мягкотканных изменений в ОНП и за их пределами.

Показания

  • Подозрение на опухоль полости носа и синусов.

  • Орбитальные и внутричерепные осложнения синуситов.

Противопоказание

Наличие любого ферромагнитного объекта, перемещение которого представляет опасность для пациента: внутричерепных ферромагнитных клипс, внутриглазных инородных металлических тел, кохлеарных имплантатов.

Подготовка к исследованию

Подготовки детям старшего возраста не требуется. Детям первых 5-7 лет жизни исследование выполняют в состоянии медикаментозного сна.

Методика исследования

Основной протокол магнитно-резонансного сканирования включает аксиальную и коронарную проекции в режимах Т2, Т1, STIR, Tl с контрастированием и жироподавлением. Для получения дополнительного контраста используют препараты гадолиния (0,1 ммоль/кг).

Операционные характеристики

В связи с тем что МРТ - высокочувствительный метод, часто (у детей до 2 лет в 70% и у детей старше 7 лет в 40% случаев) он выявляет изменения слизистой оболочки носа и ОНП, которые нельзя расценивать как патологические (процесс носового цикла, отёк слизистой оболочки при ОРВИ или в период реконвалесценции, послеоперационные процессы, изменения в зимний период). Ошибочная трактовка полученных результатов может приводить к диагностическим ошибкам.

Факторы, влияющие на результат

Качество получаемых изображений зависит от физических параметров томографа, движений пациента во время исследования, наличия металлических неподвижных предметов в зоне сканирования (зубных брекет-систем).

Осложнения

Не встречаются.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ЛУЧЕВЫХ МЕТОДОВ ИССЛЕДОВАНИЯ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

В основе работы врача, занимающегося вопросами лучевой диагностики заболеваний носа и ОНП у детей, лежит знание нормальной рентгено-, КТ- и МРТ-анатомии данной области (рис. 7-44) в различном возрасте.

pic 0100
Рис. 7-44. Компьютерные томограммы неизменённой полости носа и околоносовых пазух (а-д): 1 - перегородка носа; 2 - нижняя носовая раковина; 3 - средняя носовая раковина; 4 - крюч-ковидный отросток; 5 - нижний носовой ход; 6 - средний носовой ход; 7 - общий носовой ход; 8 - воронка (infundibulum); 9 - лобная пазуха; 10 - верхнечелюстная пазуха; 11 - решётчатая булла; 12 - передние клетки решётчатого лабиринта; 13 - задние клетки решётчатого лабиринта; 14 - бумажная пластинка; 15 - продырявленная пластинка; 16 - петушиный гребень; 17 - основная (клиновидная) пазуха; 18 - хоаны; 19 - медиальная пластинка крыловидного отростка клиновидной кости; 20 - медиальная пластинка крыловидного отростка клиновидной кости; 21 - клетки agger nasi; 22 - канал внутренней сонной артерии; 23 - канал зрительного нерва; 24 - глоточное устье слуховой трубы; 25 - носослёзный канал; 26 - дополнительное соустье в задней фонтанелле

Для анализа компьютерных томограмм ОНП и носа используют следующую схему.

  • Состояние носовой перегородки (хрящевой и костной частей).

  • Состояние нижних носовых раковин.

  • Состояние средних носовых раковин.

  • Состояние верхних носовых раковин.

  • Пневматизация носовых ходов (особое внимание уделяют состоянию остиомеатального комплекса).

  • Пневматизация передней группы пазух.

  • Пневматизация задней группы пазух.

  • Наличие или отсутствие костных деструктивных изменений, явлений ремоделирования.

  • Состояние носоглотки.

  • Решётчатая ямка или дно передней черепной ямки.

  • Зрительный нерв и его положение относительно задних клеток решётчатого лабиринта.

  • Внутренняя сонная артерия и её взаимоотношение с клиновидной пазухой.

Возрастные особенности околоносовых пазух

КТ позволяет оценить степень развития и пневматизации ОНП.

  • Верхнечелюстная пазуха в рудиментарном виде визуализируется с рождения, пневматизация пазухи может отсутствовать до двухлетнего возраста. Пазуха увеличивается до окончания пубертатного периода.

  • Передние ячейки решётчатого лабиринта сформированы к рождению, наиболее быстро растут и пневматизируются в первые 2 года жизни и далее в пубертате. Пневматизация задних ячеек, количество которых меньше, а размеры крупнее, происходит после шестилетнего возраста. В процессе развития и пневматизации решётчатого лабиринта появляется выпуклость его латеральной стенки, а также пневматизация костной крыши (существует множество анатомических вариантов). При распространении передних ячеек в крышу глазницы образуются супраорбитальные этмоидальные клетки, которые визуализируются непосредственно или на некотором отдалении от лобной пазухи, встречаются в 8% случаев. Вариант развития задних ячеек решётчатого лабиринта - клетки Оноди, которые окружают клиновидную пазуху сверху или латерально, могут окружать зрительные нервы, встречаются в 24% случаев.

  • Клиновидная пазуха к рождению на компьютерных томограммах не определяется. Формирование её начинается в конце первого - начале второго года жизни из задних ячеек решётчатого лабиринта, окончательные размеры пазуха приобретает в пубертатном периоде. Аплазия основной пазухи встречается у 1% взрослых.

  • Лобная пазуха к рождению отсутствует, развивается из передних решётчатых клеток с двухлетнего возраста, в чешуе лобной кости визуализируется с 10 лет. Размеры лобной пазухи различны. Аплазия пазухи у взрослых встречается в 5% и гипоплазия - в 4% случаев.

Врождённые аномалии развития носа и околоносовых пазух

Врождённая атрезия хоан Достоверным рентгенологическим признаком атрезии хоан считают задержку контрастного вещества на уровне хоаны при рентгенографии полости носа в боковой проекции.

pic 0101
Рис. 7-45. Правосторонняя атрезия хоан. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Задние отделы правой половины полости носа воронкообразной формы. Отверстие хоаны закрыто мягкотканной мембранной (1). Нижняя носовая раковина гипоплазирована (2)

Полная анатомическая характеристика атрезии хоан может быть получена при КТ после закапывания сосудосуживающих капель в возрастной дозе. При этом атрезия может быть одноили двусторонней, частичной или полной, а по структуре - перепончатой, хрящевой, смешанной или костной (рис. 7-45).

Кроме того, на томограммах можно выявить сопутствующие изменения полости носа: отклонение внутрь медиальной стенки гайморовой пазухи, отклонение латерально или расщепление сошника, уровень жидкости над зоной атрезии, гипоплазию нижней носовой раковины, дислокацию вверх твёрдого нёба, что позволяет хирургу спланировать и успешно провести хоанотомию с учётом всех анатомических особенностей.

Гипоплазия верхнечелюстной пазухи

Гипоплазия верхнечелюстной пазухи формируется вследствие недостаточной резорбции губчатой костной ткани. У части пациентов данная аномалия может протекать изолированно, при сохранной дренажной функции решётчатой воронки и правильно сформированном крючковидном отростке (рис. 7-46).

Однако в большинстве случаев гипоплазия верхнечелюстной пазухи сочетается с гипоплазией крючковидного отростка и врождённой окклюзией решётчатой воронки. У таких больных рентгенологически определяют уменьшение прозрачности пазухи, что часто приводит к ошибочному диагностированию синусита и неоправданным лечебным мероприятиям.

На компьютерных томограммах гипоплазия пазухи в сочетании с её ателектазом проявляется уменьшением размеров, втяжением и утолщением костных стенок, а также расширением прилежащих отделов полости носа. На коронарных томограммах отчётливо выявляются гипоплазия крючковидного отростка, его прилежание к медиальной стенке орбиты и отсутствие пневматизации пазухи (рис. 7-47).

Сходные изменения при КТ можно выявить и у пациентов с синдромом молчащего синуса. Дифференциально-диагностическим признаком в данном случае является присутствие энофтальма, свидетельствующего в пользу синдрома молчащего синуса.

pic 0102
Рис. 7-46. Гипоплазия верхнечелюстных пазух. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Верхнечелюстные пазухи уменьшены в размерах, пневматизированы. Крючковидные отростки и области воронок сформированы правильно
pic 0103
Рис. 7-47. Гипоплазия и ателектаз верхнечелюстной пазухи. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Правая верхнечелюстная пазуха уменьшена в размерах, не пневматизирована. Крючковидный отросток прилежит к медиальной стенке орбиты (стрелка)

Многокамерность верхнечелюстной пазухи

К аномалиям верхнечелюстной пазухи, хорошо визуализирующимся при проведении КТ, относят её многокамерность за счёт наличия костной или мембранозной перегородки, разделяющей пазуху чаще всего на переднюю и заднюю части. Разделение полостей может быть полным или частичным. Аномалия встречается в 2% случаев.

Локальные пороки и анатомические варианты развития носа и околоносовых пазух

Существует множество анатомических вариантов развития внутриносовых структур и степеней пневматизации ОНП, предрасполагающих к нарушению дренажа пазух и, как следствие, развитию синуситов. КТ - единственный метод лучевой диагностики, позволяющий определять локальные пороки и анатомические варианты развития структур, в том числе формирующих остиомеатальный комплекс. Наиболее распространены из них следующие.

  • Аномалии строения и положения средней носовой раковины.

    • Буллёзная гипертрофия средней носовой раковины на компьютерных томограммах характеризуется наличием в толще средней носовой раковины пневматизированного участка различного размера и формы (рис. 7-48). Аномалия часто вызывает девиацию носовой перегородки в противоположную сторону и приводит к стойкому блоку в зоне остиомеатального комплекса. Буллёзная гипертрофия бывает одноили двусторонней, симметричной или асимметричной, встречается в 55%, с деформацией соседних раковин - в 37% случаев.

    • Парадоксальный изгиб средней носовой раковины на компьютерных томограммах характеризуется атипичной формой средней носовой раковины, выпуклая сторона которой направлена латерально, встречается в 23-28% случаев.

    • Костная гипертрофия средней носовой раковины характеризуется избыточным развитием костной ткани в переднем конце средней носовой раковины.

    • Гипогенезия средней носовой раковины характеризуется значительным уменьшением размеров средней носовой раковины (часто сочетается с гипогенезией верхнечелюстной пазухи и аномалией строения крючковидного отростка).

pic 0104
Рис. 7-48. Двусторонняя буллёзная гипертрофия средней носовой раковины. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Передние концы средних носовых раковин пневматизи-рованы (1)
  • Аномалии строения крючковидного отростка: гипертрофия и гипоплазия, согнутый медиально свободный край, пневматизированный свободный край - могут приводить к нарушению дренирования передней группы пазух.

  • Клетки agger nasi - самые передние ячейки решётчатого лабиринта, расположенные кпереди от носослёзного канала, - занимают медиальные отделы лобного отростка верхней челюсти или слёзную кость. Гиперпневматизация клеток agger nasi может приводить к блоку прекамеры лобной пазухи, вызывая нарушение дренирования лобной пазухи. Встречается у 20% детей.

  • Аномалии решётчатой буллы.

    • Гиперплазия решётчатой буллы на компьютерных томограммах характеризуется увеличением размеров буллы, которая может достигать крючковид-ного отростка впереди и перегородки носа медиально.

    • Гипогенезия решётчатой буллы. На томограммах решётчатая булла определяется утопленной в стенку глазницы. Аномалии размеров и положения решётчатой буллы могут вызывать блок среднего носового хода, воронки, прекамеры лобной пазухи.

  • Клетки Галлера (этмомаксиллярные клетки) (рис. 7-49), располагаясь у нижнемедиальной стенки глазницы, кнаружи от крючковидного отростка, в непосредственной близости от соустья верхнечелюстной пазухи, часто служат причиной сужения последнего. Во время операции клетки Галлера (если их предварительно не выявили при КТ) иногда принимают за стенку глазницы и не вскрывают. Встречаются у 10-35% детей.

  • Дополнительное соустье верхнечелюстной пазухи хорошо визуализируется на томограммах в аксиальной проекции как дефект слизистой оболочки различных размеров в области задней фонтанеллы. Наличие дополнительного соустья создаёт условия для рециркуляции и заброса инфицированной слизи из полости носа в пазуху.

Результаты КТ важны как для диагностики, так и для планирования функциональной эндоскопической операции на полости носа и ОНП.

pic 0105
Рис. 7-49. Клетки Галлера. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Двусторонние этмомаксиллярные клетки (1)

Искривление перегородки носа

Деформация носовой перегородки встречается у пациентов различного возраста и может носить как врождённый, так и приобретённый характер. В зависимости от выраженности и распространённости искривления носовая перегородка может блокировать зону носового клапана, остиомеатальный комплекс и зону так называемого заднего остиомеатального комплекса - верхнего носового хода и верхней носовой раковины. КТ даёт чёткое представление о локализации искривления (в хрящевом и/или костном отделе) и морфологическом строении деформированного участка перегородки, позволяя по форме выделять S-, С-образную деформацию, шип носовой перегородки (рис. 7-500, гребень носовой перегородки, пневматизацию носовой перегородки в задневерхних отделах. Искривление перегородки носа встречается у 10-13% детей и у 18-44% взрослых.

pic 0106
Рис. 7-50. Искривление носовой перегородки. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Костный шип (1)

Воспалительные заболевания околоносовых пазух

Острые синуситы

Острые синуситы рентгенологически проявляются краевым пристеночным утолщением слизистой оболочки с чёткими контурами. При прогрессировании процесса отёчная слизистая оболочка может полностью закрыть просвет пазухи, что приводит к исчезновению рентгеновского изображения краевой тени и появлению симптома сплошного затемнения. Наличие жидкости в верхнечелюстной, лобной и клиновидной пазухах определяется в виде уровней, если сохранено дренирование пазухи (рис. 7-51). При отсутствии сообщения пазухи с полостью носа на рентгенограммах определяют симптом сплошного затемнения. Утолщение слизистой оболочки и скопление жидкости в ячейках решётчатого лабиринта выглядят на обзорных снимках как затемнение в этих пазухах.

Катаральная форма острого синусита характеризуется на компьютерных томограммах утолщением слизистой оболочки различной степени. В фазе экссудации в просвете пазухи (верхнечелюстной, лобной и основной) определяется патологическое содержимое жидкостной плотности (10-20 HU) в виде уровня. Гнойные формы синусита отличаются более высокими значениями плотности содержимого пазухи (до 80 HU), что в ряде случаев может создавать эффект естественного контрастирования. При этом утощённая слизистая оболочка пазухи представляется гиподенсивной относительно высокоплотного гнойного выпота (рис. 7-52). В случае «отключённой» пазухи может определяться небольшой пузырёк воздуха в верхних отделах пазухи или же пневматизация синуса полностью отсутствует (рис. 7-53).

В ячейках решётчатой кости при этмоидите визуализируется патологическое содержимое, уровни жидкости на томограммах имеют вогнутый край (см. рис. 7-51).

Хронические синуситы

Гиперплазия слизистой оболочки рентгенологически характеризуется пристеночным краевым затемнением, отличающимся от такового при остром синусите, во-первых, большей шириной и плотностью теневых наслоений, а во-вторых, стойкостью рентгенологических изменений при динамическом наблюдении (рис. 7-54). КТ и МРТ позволяют отчётливо выявить утолщение слизистой оболочки в ОНП (рис. 7-55), однако для постановки диагноза «синусит» необходима соответствующая клиническая картина.

pic 0107
Рис. 7-51. Острый синусит. Рентгенограмма околоносовых пазух. В левой верхнечелюстной пазухе определяется уровень жидкости (указано стрелкой)
pic 0108
Рис. 7-52. Острый гнойный синусит, эффект естественного контрастирования. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. В верхнечелюстных пазухах определяются утолщённая слизистая оболочка (1) и гнойный экссудат (2)

Рис. 7-53. Острый синусит. Компьютерная томограмма, коронарная проекция: 1 - уровень жидкости в правой верхнечелюстной пазухе; 2 - «отключённая» пазуха слева; 3 - в передних клетках решётчатого лабиринта справа - патологический субстрат в виде уровней

Фиброзный синусит развивается в большинстве случаев после проведённых оперативных вмешательств и характеризуется разрастанием в поражённых пазухах соединительной ткани с последующим фиброзом. На рентгенограммах определяется неоднородное интенсивное затемнение синуса. КТ выявляет тракционную деформацию синуса, наличие в его просвете плотного патологического содержимого (60-80 HU), костные остеопластические изменения, такие как гиперостоз, шипы, зазубрины на внутренней поверхности стенок пазух (рис. 7-56).

pic 0109
Рис. 7-54. Хронический синусит. Рентгенограмма околоносовых пазух. Слева в верхнечелюстной пазухе определяется широкая пристеночная тень утолщённой слизистой оболочки (1), справа пневматизация пазухи отсутствует (2)
pic 0110
Рис. 7-55. Хронический синусит. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Пристеночная гиперплазия слизистой оболочки правой верхнечелюстной пазухи (1)
pic 0111
Рис. 7-56. Хронический фиброзный синусит. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В правой верхнечелюстной пазухе визуализируется патологический субстрат плотностью 70-80 HU (1); выражена тракционная деформация синуса и гиперостоз (2)
pic 0112
Рис. 7-57. Ретенционная киста. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. В левой верхнечелюстной пазухе по нижней стенке определяется округлое жидкостное образование

Ретенционная киста рентгенологически характеризуется полукруглой, чаще одиночной тенью средней интенсивности. На компьютерных томограммах определяется жидкостное образование куполообразной формы, с чёткими, ровными контурами, чаще всего расположенное на нижней стенке верхнечелюстной пазухи (рис. 7-57). В магнитно-резонансном изображении киста имеет сигнал низкой интенсивности в Т1- и высокой интенсивности - в Т2-взвешенных изображениях.

При полипозном синусите рентгенологические симптомы не очень отчётливо определяются на обычных снимках. На компьютерных томограммах изменения пазух могут носить различный характер. У части больных в одной или нескольких пазухах обнаруживают образования плотностью 20-40 HU, различных размеров, с округлыми или бугристыми контурами (рис. 7-58). В далеко зашедших случаях, когда отмечается безудержный рост полипозной ткани с заполнением просвета пазух и распространением полипов в полость носа, пневматиза-ция пазух отсутствует (рис. 7-59).

pic 0113
Рис. 7-58. Хронический полипозный синусит. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В обеих верхнечелюстных пазухах определяются округлые жидкостные образования. Аналогичные образования вытянутой формы определяются в полости носа (указаны стрелками)
pic 0114
Рис. 7-59. Хронический полипозный синусит. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Пневматизация верхнечелюстных (1) и решётчатых пазух (2) отсутствует за счёт патологического субстрата, распространяющегося в общий и средний носовые ходы справа (3). На фоне описанных изменений перегородки решётчатого лабиринта и медиальная стенка правой верхнечелюстной пазухи плохо прослеживаются

Описанные процессы сопровождаются характерными изменениями костных стенок пазух - сочетанием остеопороза и остеосклероза на различных участках. Остепороз проявляется на томограммах истончением и понижением плотности костных стенок пазух. Это связано с длительным давлением полипов на костные стенки пазухи, что приводит к трофическим изменениям в них. В ряде случаев возможно разрушение костных стенок пазух, приводящее к ремоделированию и распространению полипозной ткани в полость черепа, глазницу или на мягкие ткани. Причиной остеосклероза считают длительный вялотекущий воспалительный процесс в слизистой оболочке синуса с вовлечением в него надкостницы, что приводит к периостальному образованию костной ткани. Магнитно-резонансная картина полипозного синусита определяется соотношением количества жидкости и белка в полипах. Отёчные полипы имеют сигнал низкой интенсивности на Т1- и высокой интенсивности - на Т2-взвешенных изображениях. С увеличением возраста полипа картина меняется вплоть до очень низких сигналов на Т1- и Т2-взвешенных изображениях. При распространённом полипозе магнитно-резонансная картина в режиме Т2 часто бывает мозаичной, что свидетельствует о наличии в пазухах не только отёчной полипозной ткани, имеющей сигнал повышенной интенсивности, но и вязкого густого секрета, отличающегося очень низким сигналом.

Антрохоаналъный полип ОНП имеет характерные КТ-признаки: образование плотностью 20-40 HU, различного размера, с чёткими волнистыми контурами, расположенное в синусе или исходящее из него, часто достигающее хоан и носоглотки. Возможности КТ позволяют определить место локализации антральной части хоанального полипа. Наиболее часто полип локализуется в верхнечелюстной пазухе и выходит из неё через заднюю фонтанеллу, реже - через естественное соустье (рис. 7-60). На МРТ солитарный полип характеризуется сигналом высокой интенсивности в Т2-взвешенном изображении.

Мукоцеле - кистозное расширение ОНП, развивающееся из-за нарушения дренажной функции выводных протоков. На рентгенограмме определяют увеличение размеров и понижение прозрачности поражённой пазухи. При КТ выявляют увеличение объёма пазухи за счёт выбухания её стенок; последние часто истончены, с явлениями остеопороза и возможными деструктивными изменениями. Просвет пазухи обычно заполнен гомогенным содержимым, плотность которого соответствует густой жидкости (40 HU) (рис. 7-61). Магнитно-резонансные характеристики мукоцеле различны и определяются концентрацией белка и степенью гидратации.

pic 0115
Рис. 7-60. Антрохоанальный полип. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В левой верхнечелюстной пазухе по задней стенке определяется образование, распространяющееся в полость носа через отверстие в задней фонтанелле
pic 0116
Рис. 7-61. Мукоцеле решётчатого лабиринта и лобной пазухи. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. В решётчатом лабиринте и лобной пазухе определяется образование округлой формы, костные стенки которого резко растянуты и истончены и пролабируют в полость черепа и левой орбиты

Наиболее распространённая форма грибкового синусита - мицетома на компьютерных томограммах характеризуется наличием в пазухе патологического субстрата мягкотканной плотности (40-50 HU), на фоне которого выявляют включения значительно повышенной плотности (400-3000 HU), неправильной формы, обусловленные отложением кальция и солей тяжёлых металлов. В ряде случаев включения могут быть окружены ободком повышенной плотности, с лучистым наружным контуром (рис. 7-62). При МРТ в режиме Т1 в центре поражённой пазухи определяют образование с низкой интенсивностью сигнала, окружённое отёчной слизистой оболочкой и жидкостью. В режиме Т2 мицетома имеет ещё более низкую интенсивность или выглядит как область, лишённая сигнала.

Осложнённые формы синуситов

Острые и хронические синуситы могут стать причиной орбитальных и внутричерепных осложнений. К периоститу, а затем к остеомиелиту стенок пазух и распространению воспалительного процесса в орбиту и головной мозг наиболее часто приводят гнойные фронтиты и этмоидиты.

На рентгенограммах при этом выявляют утолщение периоста стенок поражённых пазух и глазниц. Кроме того, иногда обнаруживают дефекты костной ткани синусов. Для орбитальных осложнений этмоидитов характерно расширение зоны решётчатого лабиринта с исчезновением на рентгенограмме линии внутренней костной стенки орбиты. Определяемое вначале гомогенное затемнение клеток решётчатого лабиринта может смениться просветлением из-за резорбции костных стенок ячеек.

pic 0117
Рис. 7-62. Хронический грибковый синусит. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В правой верхнечелюстной пазухе на фоне мягкотканного патологического субстрата (1) определяется высокоплотное включение (2100 HU) (2), окружённое зоной повышенной плотности с лучистым наружным контуром

КТ позволяет выявлять при риносинусогенных осложнениях изменения не только в ОНП и их костных стенках, но и в мягких тканях орбиты и полости черепа. Метод выбора для оценки характера внутричерепных и орбитальных осложнений на современном этапе - МРТ или КТ с внутривенным контрастированием.

Орбитальные осложнения, которые имеют патогномоничную КТ- и МРТ-картину: отёк ретробульбарной клетчатки, субпериостальный абсцесс, ретробульбарный абсцесс, флегмона орбиты. К внутричерепным осложнениям, которые могут быть выявлены как с помощью КТ, так и МРТ, относят эпидуральный и субдуральный абсцессы, менингоэнцефалит, абсцесс мозга, синус-тромбоз.

Объёмные образования носа и околоносовых пазух

Данная группа заболеваний включает врождённые образования, доброкачественные и злокачественные опухоли.

Врождённые образования

Среди объёмных образований врождённого характера различают менингоэнцефалоцеле, дермоидные кисты, тератомы, липомы, гемангиомы.

Менингоэнцефалоцеле, или мозговые грыжи, обусловлено пролабированием мозга и его оболочек через врождённые дефекты в костях основания черепа. К вовлечению в патологический процесс полости носа и ОНП приводят только трансэтмоидальные и транссфеноидальные грыжи. При риноскопии мозговая грыжа может быть ошибочно расценена как полип, а попытка оперативного удаления приводит к таким серьёзным осложнениям, как ликворея и рецидивирующий менингит. Во избежание вышеперечисленных осложнений при наличии интра-или экстраназальных объёмных образований диагностический алгоритм должен обязательно включать выполнение КТ и МРТ. КТ выявляет в полости носа и ОНП наличие дополнительного образования жидкостной и/или мягкотканной плотности в сочетании с костным дефектом продырявленной пластинки (рис. 7-63), расширением слепого отверстия, расщеплением петушиного гребня. МРТ позволяет уточнить содержание грыжевого мешка, его связь с внутричерепными структурами. Рентгенография в редких случаях позволяет выявлять костные грыжевые ворота больших размеров.

Дермоидные кисты, тератомы, липомы, гемангиомы встречаются во фрон-тоназальной ямке и могут распространяться в полость черепа. Классические рентгенологические методики при данных заболеваниях малоинформативны. Диагностику проводят с помощью КТ или МРТ, при которых все перечисленные образования находят отображение и имеют свои отличия. Для тератом и дермоидных кист характерна гетерогенность строения (как на компьютерных томограммах, так и на магнитно-резонансных изображениях), при которой в опухоли наряду с мягкотканными и жидкостными участками можно встретить участки жировой плотности, а также кальци-фикаты и зачатки зубов. Липомы при КТ характеризуются патогномоничными отрицательными значениями плотности (-l00 HU), отличающими их от объёмных образований иной природы. Гемангиомы активно накапливают контрастное вещество при его внутривенном введении. МРТ имеет неоспоримые преимущества при исследовании мягкотканных образований, поэтому в данном случае служит методом выбора.

pic 0118
Рис. 7-63. Менингоэнцефалоцеле. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. Слева в полости носа определяется объёмное образование, связанное с полостью черепа через дефект дна передней черепной ямки на уровне продырявленной пластинки (указано стрелкой)
pic 0119
Рис. 7-64. Остеома лобной пазухи. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. В левой половине лобной пазухи определяется компактная остеома, расположенная по передней стенке на широком основании

Доброкачественные опухоли

Среди доброкачественных опухолей в детском возрасте наиболее часто встречаются остеома, ангиофиброма, инвертируемая папиллома.

Остеомы в основном встречаются в лобной пазухе, клетках решётчатого лабиринта и рентгенологически проявляются в виде округлой тени костной плотности с чёткими контурами, размером 0,5 см и более. Определить локализацию остеомы в пазухе и место прикрепления её ножки по рентгенографическим данным можно далеко не всегда. КТ позволяет не только выявить остеому, определить вариант строения (губчатая, компактная, смешанная), но и установить место исходного роста опухоли, так как денситометрические показатели ножки остеомы ниже, чем показатели в остальных отделах опухоли (рис. 7-64). Ориентируясь на результаты КТ, хирург может избрать наиболее рациональный хирургический доступ.

Ангиофиброма носоглотки - одна из немногих опухолей, имеющих характерные рентгенографические признаки - отклонение кпереди задней стенки гайморовой пазухи и крыловидных отростков. На компьютерных томограммах выявляют мяг-котканные массы, исходящие из боковой стенки носоглотки на уровне крылонёбного отверстия. Отсюда, вызывая как смещение, так и деструкцию прилегающих костей, опухоль может распространяться в различных направлениях: в полость носа и ОНП, в крылонёбную и подвисочную ямки, в полость черепа (среднюю черепную ямку и параселлярную область) и глазницы. Ангиофиброма хорошо васкуляризована, поэтому активно накапливает контрастный препарат, который вводят внутривенно при КТ, МРТ и ангиографии (рис. 7-65). В режимах Т1 и Т2 ангиофиброма характеризуется сигналом низкой или промежуточной интенсивности, причём на Т2-изображении опухоль имеет крапчатое строение.

Инвертированные (переходно-клеточные) папилломы нередко представляют определённые диагностические трудности. Часто на ранних стадиях развития они напоминают полипы. В большинстве случаев переходно-клеточные папилломы располагаются односторонне, развиваясь на боковой стенке полости носа, около средней носовой раковины. По мере роста папилломы происходит расширение соответствующей части полости носа с односторонним блоком придаточных пазух. Переходная папиллома обладает способностью к малигнизации (в 10-15%), при этом её рост приобретает деструктивный характер. Традиционное рентгенологическое исследование выявляет нечёткость медиальной стенки верхнечелюстной пазухи только с одной стороны. КТ даёт возможность определить деструкцию стенок пазух и распространение опухоли в область глазницы и на крылонёбную ямку (рис. 7-66). При МРТ переходная папиллома проявляется низкоинтенсивным сигналом в Т1- и среднеили гиперинтенсивным сигналом в Т2-зависимых режимах.

pic 0120
Рис. 7-65. Ангиофиброма носоглотки. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Справа в носоглотке определяется мягкотканное образование (1), накапливающее контрастный препарат, проникающее в крылонёбную ямку (2) и смещающее кпереди заднюю стенку верхнечелюстной пазухи (указано стрелкой)
pic 0121
Рис. 7-66. Инвертированная папиллома. Компьютерная томограмма, коронарная проекция. В расширенной правой половине полости носа определяется мягкоткан-ное образование (1), распространяющееся в верхнечелюстную пазуху (2). Латеральная стенка полости носа разрушена (указано стрелкой)

Злокачественные опухоли

Злокачественные опухоли (рабдомиосаркома, назофарингеальная саркома, меланома, эстезионейробластома, лимфома) полости носа у детей встречаются редко. Рентгенологический симптом, позволяющий заподозрить злокачественную опухоль носа и ОНП, - костная деструкция. При подозрении на опухолевый процесс диагностическая схема должна включать выполнение КТ и МРТ. КТ позволяет оценить локализацию, размеры, плотность, гомогенность опухоли, распространение опухолевого процесса на лицевой скелет и в полость черепа. Кроме того, КТ позволяет оценить выраженность костных деструктивных изменений (рис. 7-67). МРТ, обладая высокой контрастностью изображения мягких тканей, позволяет дифференцировать опухоль от присоединившихся изменений слизистой оболочки и нарушений дренажной функции пазух, сопровождающихся скоплением в них жидкости. На Т2-взвешенных изображениях практически все злокачественные опухоли ОНП имеют гипоили изоинтенсивный сигнал, в то время как воспалительные изменения слизистой оболочки и экссудат характеризуются гиперинтенсивным сигналом (рис. 7-68).

pic 0122
Рис. 7-67. Эстезионейробластома. Компьютерная томограмма с внутривенным контрастированием, коронарная проекция. В полости носа и решётчатом лабиринте с обеих сторон определяется массивная опухоль, вызывающая значительные костные разрушения и проникающая в полость черепа, глазницы, верхнечелюстную пазуху

Травмы носа и околоносовых пазух

Решающее диагностическое значение при травмах носа имеет рентгенография костей носа в боковой проекции, позволяющая выявить перелом и определить смещение отломков костей носа (рис. 7-69). Для того чтобы уточнить сторону повреждения, целесообразно провести рентгенографию в боковой проекции при положении больного на правом и левом боку. Для того чтобы выявить смещение отломков снаружи внутрь, которые могут остаться незамеченными на боковых снимках, должна быть выполнена рентгенограмма придаточных пазух в подбородочно-носовой проекции.

Рентгенологическая картина переломов носа весьма разнообразна. Различают простые (поперечные и косые) переломы без смещения и с разной степенью смещения, перелом в виде птичьего клюва, многооскольчатые переломы без заметного смещения и со значительным смещением в боковом и переднезаднем направлениях, из которых последние могут сопровождаться переломом и гематомой перегородки носа.

При травмах носа потребность в КТ возникает редко.

Различают прямые и косвенные рентгенологические симптомы повреждений придаточных пазух носа. К прямым признакам относят костные повреждения стенок придаточных пазух. Косвенные признаки связаны с нарушением пневматизации придаточных полостей носа вследствие кровоизлияний в остром периоде и резидуальных явлений в отдалённом периоде травмы.

pic 0123
Рис. 7-68. Аденокарцинома. Магнитно-резонансная томограмма, Т2-взвешенное изображение, коронарная проекция. Отчётливо видна опухоль решётчатого лабиринта и полости носа справа, имеющая изоинтенсивный сигнал (1). Гиперинтенсивный сигнал (2) от жидкостного субстрата в верхнечелюстных пазухах и ячейках решётчатого лабиринта обусловлен блоком решётчатых воронок
pic 0124
Рис. 7-69. Перелом костей носа без существенного смещения. Рентгенограмма костей носа в боковой проекции. Линия перелома (указана стрелкой)
pic 0125
Рис. 7-70. Перелом передней стенки верхнечелюстной пазухи, гематосинус. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Отчётливо определяется перелом стенки пазухи со смещением, уровень жидкости в пазухе обусловлен кровоизлиянием

Прямые признаки повреждений костных стенок лобной и верхнечелюстной пазух - линейные, вдавленные и оскольчатые переломы. Прямой признак повреждения ячеек решётчатого лабиринта - прерванность контура медиальной стенки глазницы на снимках в подбородочно-носовой проекции и на снимках глазницы.

Свежие переломы стенок ОНП всегда сопровождаются интенсивным равномерным затемнением, обусловленным кровоизлиянием (рис. 7-70). В дальнейшем происходят либо рассасывание крови и постепенное восстановление пневматизации пазухи, либо при её инфицировании развивается синусит.

Переломы стенок основной пазухи характерны для тяжёлых черепно-мозговых травм с переломом основания черепа. Метод выбора при обследовании таких больных - КТ, позволяющая оценить не только костно-травматические повреждения, но и состояние головного мозга и его оболочек.

Инородные тела носа и околоносовых пазух

В диагностике инородных тел носа и ОНП применяют как рентгенографию, так и КТ. В ряде случаев рентгенография позволяет не только установить характер рентгеноконтрастного инородного тела, но и определить его локализацию. Однако следует помнить, что, если на обзорной рентгенограмме тень инородного тела проецируется на полость носа или на одну из его придаточных пазух, это ещё не означает, что оно находится внутри полости. Рентгенограмма придаточных пазух носа достаточно резко искажает анатомо-топографические взаимоотношения, поэтому для определения координат инородного тела необходимо выполнить два (а во многих случаях и три) снимка: в прямой лобно-носовой, боковой и аксиальной проекциях.

КТ позволяет оптимально определить не только местонахождение инородного тела (рис. 7-71), но и сопутствующие изменения костей и мягких тканей (переломы, свищевые ходы, остеомиелитические очаги, воспалительные изменения в пазухах). Отличаясь более высокой контрастной чувствительностью по сравнению с рентгенографией, КТ даёт возможность визуализировать многие нерентгеноконтрастные инородные тела (пластмассу, стекло, перевязочный материал и др.). Полученная таким образом информация помогает хирургу определить тактику и выбрать наилучший доступ для удаления инородного тела.

pic 0126
Рис. 7-71. Инородное тело верхнечелюстной пазухи. Компьютерная томограмма, мультипланарная реконструкция. В верхнечелюстной пазухе определяется пломбировочный материал на фоне реактивных изменений слизистой оболочки

Лучевая диагностика заболеваний глотки, гортани и верхних дыхательных путей

В настоящее время для исследования глотки, гортани и верхних дыхательных путей используют целый комплекс различных методов лучевой диагностики: рентгенографию, рентгеноскопию, УЗИ, КТ, МРТ, а также ангиографию.

Для выбора наиболее эффективного диагностического алгоритма в каждом конкретном случае необходимо знание, с одной стороны, диагностических возможностей каждого метода и, с другой стороны, патогенеза и лучевой семиотики широкого спектра заболеваний глотки, гортани и верхних дыхательных путей. Это может быть осуществлено только при сотрудничестве оториноларинголога и рентгенолога.

РЕНТГЕНОГРАФИЯ, РЕНТГЕНОСКОПИЯ ГЛОТКИ, ГОРТАНИ И ВЕРХНИХ ДЫХАТЕЛЬНЫХ ПУТЕЙ

Естественная контрастность верхних дыхательных путей при рентгенологических исследованиях обусловливает центральное место этих методов в диагностике заболеваний горла.

Цель

Цель методов - оценить состояние различных отделов глотки, гортани и верхних дыхательных путей.

Показания

  • Воспалительные заболевания носоглотки (аденоиды, заглоточный и парафарингеальный абсцесс).

  • Врождённые аномалии развития гортани и трахеи.

  • Острые и хронические стенозы гортани и трахеи.

  • Инородные тела дыхательных путей и пищевода.

  • Ожоги пищевода.

Противопоказания

Отсутствуют.

Методика исследования

Методика предусматривает выполнение рентгенограммы шеи в прямой и боковой проекциях. На прямой рентгенограмме шеи изучают голосовые складки, их контуры и движение при фонации, желудочки гортани, подсвязочное пространство (рис. 7-72, а). На боковой рентгенограмме шеи хорошо видны корень языка, подъязычная кость, валлекулы, свободная часть и гортанная поверхность надгортанника, преднадгортанниковое пространство, просветы гортани и трахеи (рис. 7-72, б). Оценить состояние носоглотки позволяет боковая рентгенограмма.

Осложнения

Осложнений нет, однако метод связан с лучевой нагрузкой, поэтому не рекомендуют частые повторные исследования.

pic 0127
Рис. 7-72. Рентгенограмма шеи в прямой и боковой проекциях (а, б): 1 - носоглотка; 2 - носоглоточная миндалина; 3 - мягкое нёбо; 4 - нёбная миндалина; 5 - нёбные дужки; 6 - язык; 7 - валлекулы; 8 - надгортанник; 9 - черпалонадгортанные складки; 10 - грушевидный синус; 11 - голосовые складки; 12 - желудочки гортани; 13 - подскладочное пространство; 14 - трахея

КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ ГЛОТКИ, ГОРТАНИ И ВЕРХНИХ ДЫХАТЕЛЬНЫХ ПУТЕЙ

Метод позволяет получить послойное изображение глотки, гортани и верхних дыхательных путей. Оценке подлежат как костные, так и мягкотканные структуры.

Цель

Цель метода - выявить объёмное образование и оценить его характер, получить информацию о состоянии хрящей гортани, околоскладочного, окологлоточного и преднадгортанникового пространств, гортанных желудочков и нижних отделов гортани.

Показания

  • Срединные и боковые кисты шеи.

  • Абсцессы заглоточного пространства.

  • Опухоли парафарингеального пространства.

  • Ларингоцеле.

  • Хронический стеноз гортани и трахеи.

Методика исследования

Исследование проводят по спиральной программе с толщиной среза 0,5-1,0 мм и шагом реконструкции 0,5-1,0 мм с последующим выполнением мультипланарных реконструкций толщиной 1-2 мм в коронарной, аксиальной и сагиттальной плоскостях с соблюдением симметрии сторон. Режим - мягкотканный. При исследовании гортани дополнительно выполняют сканирование с фонацией, при этом ребёнка просят произнести долгий звук [и]. В большинстве случаев методика предусматривает внутривенное введение неионных контрастных препаратов из расчёта 1-2 мл/кг.

Операционные характеристики

При глубоких инфекциях шеи чувствительность КТ приближается к 100%, а специфичность колеблется от 60 до 92%.

Осложнения

Осложнения встречаются крайне редко и носят аллергический характер.

Альтернативный метод

МРТ.

МАГНИТНО-РЕЗОНАНСНАЯ ТОМОГРАФИЯ ГЛОТКИ, ГОРТАНИ И ВЕРХНИХ ДЫХАТЕЛЬНЫХ ПУТЕЙ

Цель

Цель метода - диагностика объёмных образований глотки, гортани и верхних дыхательных путей.

Показание

Показания к выполнению МРТ - объёмные образования шеи.

Противопоказания

Наличие любого ферромагнитного объекта, перемещение которого представляет опасность для пациента: внутричерепных ферромагнитных клипс, внутриглазных инородных металлических тел, искусственных клапанов сердца, внутренних инфузионных насосов для лекарственных препаратов, кохлеарных имплантатов.

Подготовка к исследованию

Подготовки детям старшего возраста не требуется. Детям первых 5-7 лет жизни исследование выполняют в состоянии медикаментозного сна.

Методика исследования

Основной протокол магнитно-резонансного сканирования включает аксиальную, коронарную и сагиттальную проекции в режимах Т2, Т1, STIR, T1 с контрастированием и жироподавлением. Для получения дополнительного контраста используют препараты гадолиния (0,1 ммоль/кг).

Факторы, влияющие на результат

Качество получаемых изображений зависит от физических параметров магнитно-резонансного томографа, движений пациента во время исследования.

Осложнения

Не встречаются.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ ЛУЧЕВЫХ МЕТОДОВ ИССЛЕДОВАНИЯ ГЛОТКИ, ГОРТАНИ И ВЕРХНИХ ДЫХАТЕЛЬНЫХ ПУТЕЙ

Врождённые кисты и свищи шеи

Врождённые срединные кисты шеи

По средней линии шеи могут располагаться кисты щитовидно-язычного протока, эпидермоидные и дермоидные кисты.

Развитие срединных кист и свищей шеи обусловлено частичным или полным незаращением щитовидно-язычного протока, образующегося в процессе эмбриогенеза щитовидной железы, которая перемещается от слепого отверстия языка вниз, на переднюю поверхность шеи. Киста щитовидно-язычного протока всегда располагается по средней линии, уровень её локализации может быть различным - от корня языка до области шеи. Здесь же может располагаться срединный свищ. Диагностику свищей шеи осуществляют посредством фистулографии. Кисту часто обнаруживают в детском возрасте после инфекции верхних дыхательных путей. В диагностике возможно использование УЗИ, а также КТ и МРТ.

pic 0128
Рис. 7-73. Срединная киста шеи. Компьютерная томограмма, сагиттальная реконструкция. Кпереди от тела подъязычной кости (1) определяется округлое образование жидкостной плотности - киста (2)

КТ выявляет срединно расположенное округлое жидкостное образование гомогенной структуры, окружённое тонкой капсулой, которая может умеренно накапливать внутривенный контрастный препарат. Отчётливо выявляют заинтересованность соседних мышц и возможную связь кисты с подъязычной костью (рис. 7-73). Это важно для полного хирургического удаления кисты, включая тело подъязычной кости и рудименты протоков вплоть до слепого отверстия языка.

На снимке, полученном с помощью МРТ, киста имеет низкоили среднеинтенсивный сигнал в Т1- и среднеили высокоинтенсивный сигнал в Т2-режиме.

Эпидермоидные и дермоидные кисты - подкожные кистозные образования негомогенного строения, имеющие в своём составе участки не только жидкостной, но и жировой, а также повышенной плотности, выявить которые можно при УЗИ, КТ и МРТ.

Эктопия щитовидной железы

Нарушение миграции щитовидной железы в процессе эмбриогенеза приводит к формированию язычной щитовидной железы. Эктопированная щитовидная железа располагается в области корня языка и проявляется на боковой рентгенограмме симптомом нарушения пневматизации валлекул, который у 70% пациентов сочетается с сужением претрахеальных мягких тканей шеи в месте обычного расположения щитовидной железы. У таких пациентов язычная щитовидная железа - единственная тиреоидная ткань, что важно учитывать при планировании хирургических вмешательств. Диагноз подтверждается радиоизотопным исследованием и КТ без применения контрастного усиления. Содержащая йод тиреоидная ткань имеет на компьютерных томограммах повышенную плотность (рис. 7-74).

pic 0129
Рис. 7-74. Эктопия щитовидной железы. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция без контрастного усиления. В области корня языка справа определяется овоидное образование высокой гомогенной плотности с ровными, чёткими контурами - тиреоидная ткань (указана стрелкой)
pic 0130
Рис. 7-75. Боковая киста шеи. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция на уровне подъязычной кости. Кпереди от грудино-ключично-сосцевидной мышцы справа визуализируется жидкостное образование - киста (1)

Врождённые боковые кисты шеи

Врождённые боковые кисты шеи - бранхиогенные кисты, происходящие из жаберных щелей и глоточных карманов. Чаще всего подобная киста возникает из второй жаберной щели и располагается кпереди от грудино-ключично-сосцевидной мышцы на уровне или ниже подъязычной кости. Первая жаберная щель также может дать начало кисте, расположенной впереди ушной раковины. В диагностике используют УЗИ, КТ или МРТ. Боковые кисты шеи характеризуются жидкостными значениями плотности, гомогенной структурой и типичным расположением (рис. 7-75).

Воспалительные заболевания глотки

Воспалительные заболевания носоглотки

Носоглотка - верхняя часть глотки, которая книзу непосредственно переходит в ротоглотку. Границей между ними считают мысленное продолжение уровня твёрдого нёба кзади. Свод носоглотки образован основной и затылочной костью, а задняя стенка - I и II шейными позвонками.

Аденоидные вегетации на боковой рентгенограмме определяются в виде тени по задней стенке носоглотки, суживающей её просвет. Тень аденоидов обычно средней интенсивности, имеет полуовальную форму и чёткие контуры. Различают три степени аденоидных разрастаний. При I степени аденоидная ткань едва прикрывает хоаны и суживает просвет носоглотки на 1/3; при II степени аденоиды прикрывают хоаны до половины и просвет носоглотки сужен на 2/3 (рис. 7-76); при III степени и хоаны, и просвет носоглотки почти полностью перекрыты аденоидной тканью.

У детей раннего возраста (несколько месяцев жизни) аденоидные вегетации не встречаются. Наличие у ребёнка этой возрастной группы на рентгенограмме назофарингеальных масс требует исключения тератомы, гемангиомы, нейробластомы и мозговой грыжи. Отсутствие у ребёнка старше 6 мес аденоидной ткани в носоглотке при отсутствии в анамнезе хирургических вмешательств в этой области может свидетельствовать об иммунодефицитном состоянии.

pic 0131
Рис. 7-76. Аденоиды II степени. Рентгенограмма носоглотки: А - тень аденоидных вегетаций до 2/3 высоты хоан с предлежанием к хоанам
pic 0132
Рис. 7-77. Киста Торнвальдта. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Под слизистой оболочкой глоточной миндалины определяется срединно расположенная киста (указана стрелкой)

Киста носоглотки (киста Торнвальдта) формируется по средней линии носоглотки в результате закрытия врождённой фарингеальной сумки. Увеличиваясь в размерах, киста может вызвать назальную обструкцию у новорождённых, а при инфицировании - стать причиной упорных гнойных выделений из носа у детей старшего возраста. КТ выявляет округлое жидкостное образование с тонкой капсулой, расположенное под слизистой оболочкой по средней линии носоглотки (рис. 7-77). При МРТ в режиме Т2 определяют сигнал высокой интенсивности, а в режиме Т1 сигнал может быть как гипер-, так и изоинтенсивным, что зависит от концентрации белка и степени гидратации. Окружающие ткани при кисте Торнвальдта не изменены.

Ретрофарингеальный и парафарингеальный абсцессы Ретрофарингеальный и парафарингеальный абсцессы на боковой рентгенограмме шеи сопровождаются увеличением толщины превертебральных мягких тканей (в норме толщина превертебральных мягких тканей у детей не превышает 3/4 переднезаднего размера тела IV шейного позвонка). Второй признак поражения заглоточного пространства - исчезновение ступеньки между грушевидным синусом и гортанью. Следует отметить, что аналогичные рентгенологические симптомы могут иметь и иной генез:

  • травматический (перфорация задней стенки глотки инородным телом, ятрогенная перфорация при интубации, эндоскопии);

  • опухолевый (лимфангиома, гемангиома, нейрофиброма, нейробластома, лимфома);

  • врождённый (ретрофарингеальная эктопия щитовидной железы, киста жаберной щели);

  • другой (врождённая микседема, ангионевротический отёк, лимфаденопатия при гистиоцитозе Х).

При подозрении на абсцесс заглоточного пространства методы выбора - КТ с внутривенным введением контрастного вещества или МРТ, которые позволяют не только выявить наличие абсцесса, но и оценить его точную локализацию, распространённость и степень компрессии дыхательных путей. Патогномоничный КТ-признак заглоточного абсцесса - округлый участок пониженной плотности, окружённый ободком высокой плотности (рис. 7-78).

Объёмные образования глотки

В зависимости от локализации образования выделяют следующие группы заболеваний:

  • объёмные образования носоглотки (см. «Лучевая диагностика заболеваний носа и околоносовых пазух»);

  • объёмные образования рото- и гортаноглотки;

  • опухоли окологлоточного пространства.

Объёмные образования рото- и гортаноглотки

Объёмные образования рото- и гор-таноглотки включают большое число опухолей доброкачественного (фиброма, ангиома, папиллома, липома, тератома, нейрофиброма, аденома, смешанная опухоль) и злокачественного (саркома, рак, меланома) характера. Основные критерии диагностики опухолей глотки - клинические признаки, данные фиброэндоскопии, результаты гистологического исследования. Задача лучевых методов диагностики при новообразованиях глотки - оценить распространённость опухолевого процесса на соседние органы (пищевод, трахею и шейный отдел позвоночника).

Объёмные образования окологлоточного пространства

Объёмные образования окологлоточного (парафарингеального) пространства редки и составляют около 0,5% всех опухолей головы и шеи.

Выделяют три типа опухолей парафарингеального пространства:

  • новообразования слюнных желёз (глубокой части околоушной слюнной железы или добавочной слюнной железы);

  • нейрогенные опухоли (параганглиома, шваннома, нейрофиброма);

  • другие объёмные образования (лимфома, гемангиома, тератома, бранхиогенная киста, сосудистая мальформация, аневризма внутренней сонной артерии).

В переднем отделе окологлоточного пространства наиболее часто располагаются опухоли, происходящие из слюнных желёз. Задний отдел парафарингеального пространства - типичная локализация нейрогенных опухолей, расположенных вдоль сосудисто-нервного пучка шеи. Доброкачественный характер новообразований подобной локализации преобладает и составляет 80%.

КТ позволяет оценить следующие параметры:

  • локализацию опухоли (преили ретрошиловидная);

  • связь образования с глубокой долей околоушной слюнной железы, проявляющуюся на томограммах исчезновением жировой прослойки между опухолью и железой;

  • реакцию новообразования на внутривенное введение контрастного агента (кистозные образования не накапливают контрастный препарат, а опухоли нейрогенного типа, такие как параганглиома и шваннома, и сосудистые образования накапливают, что усложняет их дифференциальную диагностику).

В дифференциальной диагностике целесообразно использовать МРТ и ангиографию. На изображениях, полученных с помощью МРТ, параганглиома характеризуется гетерогенно изменённым сигналом и имеет крапчатый вид, что отражает обилие новообразованных сосудов, их разнокалиберность, разнонаправленность кровотока и частое тромбирование.

pic 0133
Рис. 7-78. Парафарингеальный абсцесс. Компьютерная томограмма с внутривенным контрастированием, коронарная проекция. Слева определяется округлое образование (1), окружённое капсулой (2), хорошо накапливающей контрастный препарат. Отмечаются умеренная компрессия и смещение дыхательных путей (3)

Ангиография наружной сонной артерии выявляет связь опухоли с крупными сосудами, позволяет диагностировать сосудистые образования и отличить хорошо васкуляризованную параганглиому от бедной сосудами шванномы.

Врождённые аномалии развития гортани и трахеи

Врождённый стридор, мембраны, диафрагмы, тяжи и другие аномалии развития гортани

В большинстве случаев врождённый стридор, мембраны, диафрагмы, тяжи и другие аномалии развития гортани диагностируются на основании клинической картины и фиброэндоскопического исследования, и лучевых методов диагностики не требуется.

В клинически неясных случаях выполняют рентгенографию шеи в прямой и боковой проекциях. На рентгенограмме в боковой проекции можно выявить следующие изменения:

  • деформацию и сужение воздушного столба гортани (при врождённом эллипсообразном перстневидном хряще, а также при мембранах и тяжах гортани);

  • опущение гортани на несколько позвонков вниз (при врождённой дистопии гортани).

Рентгенограмма в прямой проекции позволяет определить ширину просвета верхних дыхательных путей и установить их сужение, заподозренное по боковому снимку. Рентгенологический симптом шпиля, или карандаша, выявляемый на рентгенограмме в прямой проекции и заключающийся в сужении воздушного столба на уровне подсвязочного пространства, обусловлен сужением этого пространства. Следует отметить, что подобная рентгенологическая картина характерна для стеноза подсвязочного пространства не только врождённой, но и любой другой этиологии (отёк, гемангиома, длительная интубация и т.д.).

Ларингоцеле

Ларингоцеле - дивертикул гортанного желудочка, при резком голосовом усилии трансформирующийся в воздушную кисту. Рентгенография на вдохе выявляет воздухоносную полость, исчезающую на выдохе. Иногда встречается ларингогид-роцеле, когда киста наполнена не воздухом, а серозной жидкостью. Метод выбора для диагностики - КТ.

Трахеопищеводный свищ

Трахеопищеводный свищ проявляется на рентгенограмме пищевода с водорастворимым контрастным веществом в боковой проекции контрастированным каналом, идущим наклонно вверх от пищевода к трахее (барий в таких случаях применять не следует, так как, попав в дыхательные пути, он становится инородным телом).

Острые стенозы гортани

Острые стенозы гортани - проявление различных по этиологии и патогенезу патологических процессов. Некоторые из них имеют свои характерные рентгенологические признаки.

При остром ларинготрахеите и аллергическом отёке рентгенограмма в прямой проекции выявляет сужение подсвязочного пространства гортани, которое проявляется потерей его обычных боковых выпуклостей, или «плеч», в результате чего воздушный столб приобретает форму шпиля или карандаша (рис. 7-79). Боковая рентгенограмма демонстрирует чрезмерное растяжение гортаноглотки во время вдоха, при неизменённых надгортаннике и черпалонадгортанных складках, потерю чёткости просвета трахеи и её сужение в верхнем отделе. Следует отметить, что диагнозы острого ларинготрахеита и аллергического отёка гортани основаны на клинических данных и, как правило, не требуют применения рентгенографии.

pic 0134
Рис. 7-79. Острый стеноз гортани. Стенозирующий ларингит. Прямая рентгенограмма шеи. Классический симптом шпиля, или карандаша (указан стрелкой), обусловлен отёком подскла-дочного пространства
pic 0135
Рис. 7-80. Эпиглоттит. Боковая рентгенограмма шеи. Значительное утолщение надгортанника (1) и черпалонадгортанных складок (2)

При бактериальном эпиглоттите (хондроперихондрит надгортанника) боковая рентгенограмма выявляет значительное увеличение надгортанника и утолщение черпалонадгортанных складок. В норме надгортанник определяется на боковой рентгенограмме в виде структуры, имеющей небольшой переднезадний размер, вследствие чего его часто сравнивают с V пальцем руки (см. рис. 7-72, б). При воспалении он утолщается, укорачивается и начинает напоминать I палец руки (рис. 7-80). Кроме того, эпиглоттит приводит к сужению или исчезновению воздушного пространства валлекул и может сопровождаться выпрямлением шейного лордоза.

Внегортанные нагноительные процессы и гематомы в окологлоточном, заглоточном пространствах, в области шейного отдела позвоночника проявляются на боковой рентгенограмме шеи увеличением толщины превертебральных мягких тканей и исчезновением ступеньки между грушевидным синусом и гортанью. При подозрении на абсцессы заглоточного, окологлоточного пространств и глубокую флегмону шеи методы выбора - КТ с внутривенным введением контрастного вещества или МРТ. Нагноительные процессы и гематомы в области корня языка и мягких тканей дна полости рта рентгенологически проявляются нарушением пневматизации валлекул. Этот симптом хорошо виден на рентгенограмме шеи в боковой проекции.

Хронические стенозы гортани и трахеи

У детей хронические стенозы гортани и трахеи могут быть обусловлены как врождёнными, так и приобретёнными причинами:

  • врождёнными аномалиями развития гортани и трахеи;

  • рубцовыми стенозами инфекционной и травматической этиологии;

  • хроническими хондроперихондритами;

  • новообразованиями гортани;

  • сдавлением гортани и трахеи извне.

Для уточнения локализации, степени и распространённости стеноза используют рентгенологическое исследование в боковой и прямой проекциях. В большинстве случаев боковая рентгенограмма более информативна, так как позволяет выявить и оценить характер деформации и сужения воздушного столба гортанной трубки. Детальное изучение этих рентгенологических признаков позволяет диагностировать инфильтраты, грануляционные разрастания, рубцовые тяжи гортани. В то же время прямая рентгенограмма выявляет асимметрию подскладочного пространства, характерную для гемангиомы или кисты. В ряде случаев для изучения подвижности просвета гортани и трахеи используют рентгеноскопию, особенно при подозрении на трахеомаляцию.

КТ и МРТ в данном случае играют вспомогательную роль, их используют после фиброэндоскопии для уточнения протяжённости и степени выраженности подсвязочного стеноза (рис. 7-81).

Важную роль лучевым методам исследования отводят при компрессии трахеи извне, особенно при сосудистых аномалиях развития, таких как двойная дуга аорты (рис. 7-82), а также при опухолях и опухолевидных образованиях шеи и верхнего средостения.

При травмах гортани, особенно в тех случаях, когда возможности эндоскопии ограничены выраженным отёком дыхательных путей, используют рентгенографию или КТ, которые позволяют уточнить протяжённость стеноза и нарушение целостности скелета гортани, сопровождающейся эмфиземой мягких тканей шеи. Эмфизему мягких тканей позволяют визуализировать оба метода лучевой диагностики, в то время как переломы хрящей гортани и нарушения их сочленений в детском возрасте можно выявить только методом КТ.

pic 0136
Рис. 7-81. Подсвязочный стеноз гортани после ожога. Компьютерная томограмма, аксиальная проекция. Просвет гортани резко сужен (стрелка)
pic 0137
Рис. 7-82. Двойная дуга аорты. Компьютерная томограмма с внутривенным усилением, аксиальная проекция. Трахея окружена двойной дугой аорты, просвет её сужен. А - аорта; ЛА - лёгочная артерия

В последние десятилетия значение рентгенологических методов в диагностике опухолей гортани значительно уменьшилось в связи с развитием фиброэндоско-пии. Рентгенографию или КТ целесообразно использовать для уточнения размеров и распространённости опухоли.

Инородные тела дыхательных путей

Клиническая картина и рентгенологические симптомы зависят от размера, формы и химического состава предмета, попавшего в дыхательные пути, а также от места, где произошла его задержка.

Все инородные тела можно разделить на три категории:

  • металлические (хорошо видимые при рентгеноскопии и рентгенографии);

  • полупрозрачные для рентгеновских лучей (кости, пластмассовые предметы, стекло);

  • полностью прозрачные для рентгеновских лучей (вещества растительного происхождения: семечки подсолнечника и тыквы, кофейные зерна, горошины и др.).

Большинство инородных тел у детей неконтрастные или слабоконтрастные.

Рентгенологическое исследование у ребёнка с анамнезом и жалобами, указывающими на аспирацию инородного тела, должно включать полипозиционную рентгеноскопию и рентгенографию шеи и органов грудной клетки. Исследование надо начинать с полости носа и носоглотки, последовательно спускаясь ниже, так как дети часто не могут точно описать свои ощущения.

Диагностика рентгеноконтрастных инородных тел, особенно металлических, проста и основана на выявлении прямых признаков инородного тела. Выполняют рентгенографию в двух перпендикулярных проекциях, по которым можно судить о виде и местоположении инородного тела (рис. 7-83, 7-84).

В зависимости от формы и величины инородные тела задерживаются в полых органах всегда в одном и том же положении, которое определено анатомическим строением и функциональными особенностями данного органа. В гортани плоское инородное тело устанавливается вдоль желобка надгортанника или параллельно голосовой щели, которые расположены в переднезаднем направлении. В трахее плоское инородное тело всегда находится в сагиттальной плоскости, так как задняя стенка трахеи имеет перепончатое строение и обладает податливостью, в отличие от неподатливых боковых стенок, состоящих из хряща. Наоборот, в пищеводе инородное тело задерживается во фронтальной плоскости соответственно форме этого органа (см. рис. 7-84).

pic 0138
Рис. 7-83. Инородное тело. Боковая рентгенограмма шеи. Иголка в гортани и трахее
pic 0139
Рис. 7-84. Инородное тело. Прямая рентгенограмма шеи и органов грудной клетки. Монета в первом физиологическом сужении пищевода

рис. 7-84.

Большинство инородных тел, попавших в дыхательные пути ребёнка, оказываются в трахеобронхиальном дереве. Диагностика слабо- и неконтрастных инородных тел основана на выявлении симптомов нарушения бронхиальной проходимости. Различают три типа закрытия просвета бронха по Джексону:

  • частичное сужение (гиповентиляция);

  • частичное клапанообразное закрытие (вентильная эмфизема);

  • полная закупорка (ателектаз).

У детей чаще встречаются частичное сужение просвета бронха и вентильное сужение.

В первом случае размеры инородного тела и степень набухания слизистой оболочки бронха невелики, вследствие чего сужение просвета бронха незначительно. Оно лишь уменьшает объём воздуха, проходящего через бронх, на вдохе и выдохе, но не препятствует ему. При частичном сужении бронха определяется неоднородное уменьшение прозрачности определённого участка или всего лёгкого - обструктивная гиповентиляция.

Почти полная закупорка бронха возникает в том случае, если между инородным телом и слизистой оболочкой бронха имеется лишь небольшое свободное пространство. При вдохе, когда бронх расширяется, струя воздуха проникает в лёгкое. При выдохе, когда просвет бронха уменьшается, слизистая оболочка вплотную охватывает инородное тело и воздух не выходит из лёгкого. Создаётся, таким образом, клапанный механизм, приводящий при повторных дыхательных движениях к вентильной эмфиземе лёгкого. В этих случаях нередки диагностические ошибки, когда более прозрачную для рентгеновских лучей эмфизематозную сторону принимают за здоровую, а здоровую сторону, кажущуюся на этом фоне затемненной, - за поражённую.

При полном закрытии бронха инородным телом воздух извне не проникает в лёгкое, а находившийся в нём до закупорки бронха постепенно рассасывается, что приводит к обструктивному ателектазу. При полной закупорке бронха диагноз поставить легко, если в анамнезе есть указание на возможность аспирации инородного тела: на рентгенограмме определяют выраженное затемнение участка лёгкого (сегмента, доли или всего лёгкого) - ателектаз со смещением органов средостения в сторону поражения. Намного труднее задача рентгенолога, когда больные поступают без чётких анамнестических данных, с многомесячной, а иногда и многолетней клинической картиной воспалительного процесса в лёгких.

Однако необходимо помнить, что примерно у 25% детей с инородными телами дыхательных путей рентгенологические изменения отсутствуют.

Инородные тела пищевода

При подозрении на наличие инородного тела в пищеводе диагностический алгоритм предусматривает проведение обзорной рентгеноскопии и рентгенографии шеи, грудной и брюшной полости.

Рентгеноконтрастные инородные тела определяются при полипозиционной рентгеноскопии с последующим выполнением снимков. Это позволяет не только выявить инородное тело, но и определить его истинные размеры и форму. Плоские инородные тела, такие как монеты, значки, располагаются в пищеводе соответственно его форме, то есть во фронтальной плоскости. Исключения составляют инородные тела небольших размеров, которые в пищеводе могут располагаться в сагиттальной плоскости, оказывая давление на трахею и симулируя инородное тело дыхательных путей. Чаще всего инородные тела располагаются над первым физиологическим сужением пищевода. Округлые металлические инородные тела нередко продвигаются ниже и задерживаются в области кардии.

Рентгенографию шейного отдела пищевода выполняют в двух проекциях при вертикальном положении пациента, используя излучение повышенной жёсткости (80 кВ и выше). Эта методика предложена Г.М. Земцовым в 1952 г. и сохраняет свою актуальность до настоящего времени в связи с частой локализацией инородных тел именно в шейном отделе пищевода и глотке. Кроме того, утолщение превертебральной клетчатки, асимметрия карманов глотки, небольшие газовые пузырьки вокруг внедрившегося инородного тела, подкожная или межмышечная эмфизема - косвенные симптомы внедрения инородного тела или воспалительных осложнений - лучше всего выявляются именно этим методом.

Если инородное тело не выявляется при нативном исследовании, следует прибегнуть к контрастированию пищевода. Однако, прежде чем давать ребёнку контрастное вещество, следует убедиться в проходимости пищевода для воды. Применение контрастирования противопоказано, если ребёнок не может проглотить воду. Проводить рентгенологическое исследование лучше до эзофагоскопии, при проведении которой может быть перфорирован пищевод. Последующее введение контрастного препарата усугубит течение перфорации.

Контрастное исследование пищевода проводят по методу С.В. Ивановой-Подобед (1928). Ребёнок под контролем рентгеноскопии проглатывает одну ложку бариевой взвеси сметанообразной консистенции. Если в пищеводе имеется инородное тело, на нём задерживается небольшое количество бария. Однако, поскольку контрастное вещество может осесть и на ссадинах или царапинах слизистой оболочки пищевода, больному предлагают выпить 1-2 глотка воды. Обычно она быстро смывает контрастное вещество со ссадин и царапин, оставляя небольшое количество его на инородном теле. После этого всю процедуру повторяют, и тогда выявляют стойкие и имеющие типичную форму остатки бария на инородном теле, что и фиксируют на рентгенограмме (рис. 7-85). Важный рентгеноскопический признак - смещение тени инородного тела, импрегнированного барием, кверху и книзу при глотательных движениях, так как инородное тело следует за движениями стенки пищевода, в котором оно фиксировано.

pic 0140
Рис. 7-85. Рентгеннегативное инородное тело пищевода. Исследование пищевода по методике Ивановой-Подобед. Контрастное вещество задержалось на инородном теле пищевода (указано стрелкой) - косточке персика

После удаления инородного тела необходимо провести контрольное исследование с применением контраста, что позволит исключить травматические дивертикулы и интрамуральные абсцессы в стенке пищевода.

Ожоги пищевода

Показание к рентгенологическому исследованию пищевода при ожогах - подозрение на формирующийся стеноз. Исследование проводят в период восстановления, когда больной может проглотить воду. Цель рентгенологического исследования при ожогах пищевода у детей - определить уровень, протяжённость и степень стеноза.

В качестве контрастного вещества используют жидкую взвесь бария или водорастворимый контрастный препарат. Последний применяют при подозрении на такое осложнение ожога пищевода, как перфорация с возможным формированием медиастинита и свищей.

Для оценки зоны стеноза исследование проводят полипозиционно в вертикальном, горизонтальном положении больного и положении Тренделенбурга. Если наложена гастростома, то через неё заполняют желудок и, заставляя больного делать глотательные движения, добиваются раскрытия кардиального отверстия и ретроградного заполнения нижнего отрезка пищевода до уровня сужения.

Рентгенологический признак перфорации пищевода - наличие свободного воздуха в средостении. При исследовании пищевода с контрастированием контрастный препарат выявляют за пределами пищевода, в средостении.

Нередкое осложнение перфорации пищевода - медиастинит, рентгенологически проявляющийся расширением тени средостения. КТ и МРТ позволяют выявить не только расширение средостения, но и локальные изменения, обусловленные наличием медиастинального абсцесса.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Полунин М.М., Зеликович Е.И., Солдатский Ю.Л. Апикальный петрозит, остеомиелит костей основания черепа и первого шейного позвонка у ребёнка 5 лет после ветряной оспы // Вестник оториноларингологии. 2016, Т. 81, № 1. С. 61-63.

  2. Зеликович Е.И. Лучевая диагностика : Детская оториноларингология. Руководство для врачей / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. В 2 т. М., 2005. Т. 2. С. 120-162.

  3. Зеликович Е.И. Современные методы лучевой диагностики в оториноларингологии // Вестник оториноларингологии. 2015, Т. 80, № 5. С. 4-7.

  4. Зеликович Е.И., Куриленков Г.В. Трудности лучевой диагностики злокачественных опухолей среднего уха у детей // Вестник оториноларингологии. 2013. № 6. С. 38-42.

  5. Зеликович Е.И., Торопчина Л.В., Куриленков Г.В. Синдром расширенного водопровода преддверия: этиология, клиника, диагностика и реабилитация пациентов // Вестник оториноларингологии. 2015. Т. 80, № 6. С. 46-50.

  6. Куриленков Г.В. КТ височных костей у детей с аномалиями развития наружного и среднего уха // Вестник рентгенологии и радиологии. 2001. № 5. С. 4-8.

  7. Пальчун В.Т., Лучихин Л.А., Магомедов М.М., Зеликович Е.И. Обследование оториноларингологического больного. Серия «Практические руководства». Москва : Литтерра, 2014. 332 с.

  8. Пискунов Г.З., Пискунов С.З., Козлов В.С. и др. Заболевания носа и околоносовых пазух. М., 2003. 200 с.

  9. Пискунов И.С. Компьютерная томография в диагностике заболеваний полости носа и околоносовых пазух. Курск, 2002. 191 с.

  10. Bernadette Koch, Bronwyn E., Hamilton Patricia, Hudgins H., Ric Harnsberger. Diagnostic Imaging: Head and Neck. 3rd ed. Elsevier, 2016. 1352 p.

  11. Butman J.A., Patronas N.J., Kim H.J. Imaging studies of the temporal bone // Head & neck surgery. Otolaryngology / eds B.J. Bailey, J.T. Johnson. Philadelphia : Lippincott Williams & Wilkins, 2006. P. 1961-1985.

  12. Kachniarz B., Chen J.X., Gilani S., Shin J.J. Diagnostic Yield of MRI for Pediatric Hearing Loss // Otolaryngology - Head and Neck Surgery. 2014. Vol. 152 (1). P. 5-22.

  13. King S.J., Bootroyd A.E. (eds). Pediatric ENT Radiology. Springer, 2003. 362 p.

  14. Kirks D.R., Laurin S. Педиатрическая радиология. В кн.: Общее руководство по радиологии / под ред. H. Petterson. Институт NICER, 1995. С. 533-610.

  15. Mattos J.L., Colman K.L., Casselbrant M.L., Chi D.H. Intratemporal and intracranial complications of acute otitis media in a pediatric population // International Journal of Pediatric Otorhinolaryngology, 78(12), 2161-2164.

  16. Muzaffar J., Metcalfe C., Colley S., Coulson C. Diffusion-weighted magnetic resonance imaging for residual and recurrent cholesteatoma: a systematic review and meta-analysis // Clinical. Otolaryngology. 2016. Vol. 42 (3). P. 536-543.

  17. Philip Chapman. Imaging Anatomy: Head and Neck. 1st ed. Elsevier, 2018. 700 p.

  18. Rao V.M., Flanders A.E., Tom B.M. MRI and CT atlas of correlative imaging in otolaryngology. London : Martin Dunitz Ltd, 1992. 383 p.

  19. Purcell P.L., Iwata A.J., Phillips G.S., et al. Bony cochlear nerve canal stenosis and speech discrimination in pediatric unilateral hearing loss // Laryngoscope, 125(7), 1691-1696.

  20. Richard Gurgel H. Ric Harnsberger. Imaging in Otolaryngology. 1st ed. Elsevier, 2018. 525 p.

  21. Swartz J.D., Harnsberger H.R. Imaging of the temporal bone. 3nd ed. New York : Thieme, 1998. 489 p.

  22. Valvassori G.E. Imaging of the temporal bone // Otolaryngology. Head and neck surgery / eds J.B. Snow, J.J. Ballenger. Hamilton, Ontario : BC Decker, 2003. P. 195-229.

  23. Van Beeck Calkoen E.A., Merkus P., Goverts S.T.et al. Evaluation of the outcome of CT and MR imaging in pediatric patients with bilateral sensorineural hearing loss // International Journal of Pediatric Otorhinolaryngology. 2018. Vol. 108. P. 180-185.

  24. Van Beeck Calkoen, E. A., Sanchez Aliaga, E., Merkus, P. et al. High prevalence of abnormalities on CT and MR imaging in children with unilateral sensorineural hearing loss irrespective of age or degree of hearing loss // International Journal of Pediatric Otorhinolaryngology. 2017. Vol. 97. P. 185-191.

  25. Zawin J.K. Radiologic Evaluation of the Upper Airway // Pediatric Otolaryngology / Ed. R.F. Wetmore. New York, Stuttgart: Thieme, 2000. P. 689-736.

  26. Zeifer B.A., Curtin H.D., Sinus imaging // Head & neck surgery. Otolaryngology / Edited by B.J. Bailey, J.T. Johnson. Philadelphia : Lippincott Williams & Wilkins, 2006. P. 429-446.

Глава 8. Особенности современной отоскопии у детей

В.С. Минасян

Отоскопию относят к основным методам исследования состояния наружного и среднего уха за счёт возможности прямой визуализации барабанной перепонки и ряда других структур. Барабанную перепонку называют «зеркалом» среднего уха, так как оценка её состояния играет первостепенную роль при верификации любого отиатрического заболевания. Осмотр барабанной перепонки с помощью металлической ушной воронки и налобного рефлектора, предложенный в середине XIX в. В. Крамером, в настоящее время широко применяется в клинической практике. Однако сейчас все чаще (особенно в педиатрической оториноларингологии) отоскопию проводят с помощью увеличительных оптических систем. Это обусловлено определёнными трудностями при проведении отоскопии у детей, особенно раннего возраста: анатомическими особенностями строения наружного уха (щелевидная форма наружного слухового прохода, наличие эпидермальных масс у новорождённых и грудных детей и др.), необходимостью фиксации ребёнка помощником. Для выпрямления слухового прохода ребёнка ушную раковину необходимо оттянуть вниз и назад (у взрослых - вверх и назад). Необходимо также учитывать, что барабанная перепонка у маленьких детей расположена более наклонно и образует с наружным слуховым проходом угол 20°. У грудных детей сложно как выполнить отоскопию, так и оценить полученные результаты. Быстрое возникновение гиперемии неизменённой барабанной перепонки у детей грудного и раннего возраста при плаче может быть причиной гипердиагностики острого среднего отита. При выраженном беспокойстве ребёнка нужно его успокоить и повторно осмотреть через 15-20 мин.

Согласно большинству международных рекомендаций, пневматическая отоскопия - обязательное исследование при диагностике острого экссудативного и адгезивного среднего отита у детей. Её проводят при герметичной обтурации наружного слухового прохода. Для пневматической отоскопии используют воронки Зигле и некоторые отоскопы. Воронка или камера отоскопа соединяется с оливой, с помощью которой регулируют давление в наружном слуховом проходе, что в норме вызывает смещение барабанной перепонки относительно фиброзного кольца. Нарушение её подвижности говорит о резком изменении интратимпанального давления и/или наличии жидкости в полостях среднего уха.

Наибольшее распространение, в том числе в амбулаторной практике, получило использование отоскопов. Небольшое (в 2-4 раза) увеличение смотрового окна позволяет значительно повысить диагностическую ценность исследования. При смещении лупы отоскопа возможно выполнение ряда манипуляций, таких как туалет наружного слухового прохода, удаление инородных тел, парацентез. Регулятор яркости светового пучка обеспечивает оптимальный режим освещения, исключая появление бликов. Кроме того, возможность герметичного соединения отоскопа с оливой позволяет проводить пневматическую отоскопию.

Совмещение отоскопа с цифровой видеокамерой ознаменовало появление нового метода визуализации барабанной перепонки - видеоотоскопии. Основным преимуществом метода является многократное увеличение: диаметр барабанной перепонки колеблется от 0,8 до 1,0 см, но благодаря отображению обработанной компьютером цифровой отоэндофотографии на жидкокристаллическом мониторе, размер которого более 60 см, происходит увеличение отоскопической картины в 60 раз, что позволяет увидеть даже минимальные изменения. Большая кратность увеличения и высокое разрешение обеспечивают качество не только статической отоскопической картины, но и позволяют наблюдать за движениями барабанной перепонки как при выполнении функциональных проб (проба с пустым глотком, пробы Тойнби, Вальсальвы и др.) у детей старшего возраста, так и при плаче у пациентов первых лет жизни. Кроме того, видео- и фотодокументация позволяют объективнее оценивать отоскопическую картину в процессе лечения. Видеоотоскопия оптимальна для обучения студентов и молодых специалистов.

Возможно исследование уха с помощью ригидных отоэндоскопов с углом зрения 0 и 30°. В отличие от аналогичной «жёсткой» эндоскопической техники, применяемой в ринологии, длина оптической трубки отоэндоскопа не превышает 6 см. Для предотвращения травмы барабанной перепонки при исследовании инструмент снабжён ограничителем. Метод обладает всеми возможностями видеоотоскопии (увеличение, документация, использование в педагогическом процессе), однако требует более дорогостоящего оборудования. Кроме того, существует ряд преимуществ перед отоскопией и видеоотоскопией. Использование угловой оптики обеспечивает обзор всех отделов барабанной перепонки. В первую очередь это касается осмотра переднего меатотимпанального угла, визуализация которого затруднена у многих пациентов из-за анатомических особенностей костного отдела наружного слухового прохода. Возможность манипулирования в наружном и среднем ухе под контролем отоэндоскопии послужила предпосылкой развития нового направления отохирургии - эндоскопически ассистируемой микрохирургии уха.

Значимым методом диагностики патологии уха до настоящего времени остаётся отомикроскопия. Детям с такими заболеваниями, как экссудативный средний отит, ХСГО, адгезивный средний отит, а также при подозрении на наличие ретракционного кармана, холестеатомы, пациентам после хирургических вмешательств на среднем ухе исследование с помощью смотрового или операционного микроскопа проводят обязательно. Широкий диапазон (от 3 до 25 раз) степени увеличения вместе с бинокулярным зрением обеспечивают наилучшее пространственное восприятие отоскопической картины. При этом руки врача остаются свободными для пальпации и зондирования, что в некоторых случаях необходимо для правильной интерпретации отоскопических данных.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология : учебник. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 624 с.

  2. Баранов К.К., Богомильский М.Р., Минасян В.С. Современные подходы к диагностике и лечению обострений хронического среднего гнойного отита у детей // Вестник Российского государственного медицинского университета. 2015. № 1. С. 41-43.

  3. Минасян В.С., Баранов К.К., Бугайчук О.В., Радциг Е.Ю., Богомильский М.Р. Цифровая видеоотоскопия в диагностике различных форм отита у детей // Вестник оториноларингологии. 2015. Т. 80, № 4. С. 74-76.

  4. Минасян В.С. Заболевания среднего уха у детей. М.: Изд-во РАМН 2016. 82 с.

  5. Минасян В.С. Особенности заболеваний среднего уха у новорождённого и детей грудного возраста : автореф. дис…​…​.д-ра мед. наук. Москва, 2004.

  6. Минасян В.С., Баранов К.К. Хирургическое лечение острого гнойного среднего отита // Лечебное дело. 2016. № 4. С. 63-65.

  7. Минасян В.С., Богомильский М.Р. Атлас. Дифференциальная диагностика заболеваний наружного и среднего уха по данным цифровой видеоотоскопии у детей. М.: Ритм, 2015. 124 с.

  8. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология : руководство для врачей. М.: Медицина, 2001. 616 с.

  9. Пальчун В.Т., Магомедов В.В., Лучихин Л.А. Оториноларингология : учебник. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013. 584 с.

  10. Damery L., Lescanne E., Reffet K. et al. Interest of video-otoscopy for the general practitioner // European annals of otorhinolaryngology, head and neck diseases. 2019. Vol. 136, N. 1. P. 13-17.

  11. Demant M.N., Jensen R.G., Bhutta M.F. et al. Smartphone otoscopy by non-specialist health workers in rural Greenland: A cross-sectional study //International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2019. Vol. 126. 109628.

  12. Laine M.K., Tahtinen P.A., Ruuskanen O. et al. Can nurses exclude middle-ear effusion without otoscopy in young asymptomatic children in primary care? // Scandinavian journal of primary health care. 2015. Vol. 33, N. 2. P. 115-120.

  13. Lundberg T., De Jager L.B., Swanepoel D.W., Laurent C. Diagnostic accuracy of a general practitioner with video-otoscopy collected by a health care facilitator compared to traditional otoscopy // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2017. Vol. 99. С. 49-53.

  14. Rimon O., Avraham Y., Sharabi-Nov A. et al. Video-otoscopy in children and patient-centered care: A randomized, controlled study // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2015. Vol. 79, N. 12. P. 2286-2289.

  15. Yancey K.L., Cheromei L.J., Muhando J. Pediatric hearing screening in low-resource settings: Incorporation of video-otoscopy and an electronic medical record // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2019. Vol. 126. 109633.

Глава 9. Диагностическая и лечебная эндоскопия верхних дыхательных путей у детей

Т.И. Гаращенко, В.П. Минаев

Синонимы

Эндоскопия полости носа и носоглотки у детей, эндоскопическая диагностика, эндомикрохирургия, функциональная эндоскопическая хирургия носа и ОНП.

Обоснование

Разработка и широкое внедрение в повседневную клиническую практику современных эндоскопических методов исследования значительно раздвинули рамки диагностических и лечебных возможностей в большинстве хирургических специальностей. Комбинация новых, сверхтонких видов эндоскопических приборов с высокой разрешающей способностью и информативностью и физических видов воздействия (лазерный, радиоволновой, плазменный) имеет ряд преимуществ перед стандартными хирургическими операциями благодаря хорошему лечебному эффекту при лечении многих заболеваний.

Информативность, простота, относительная безопасность современной ЛОР-эндоскопии позволяют применять её в амбулаторных условиях, при ежегодной диспансеризации населения.

Цели лечения

Использование современной эндоскопической техники для исследования полости носа и ОНП - принципиально новый уровень в диагностике патологии верхних дыхательных путей. Это позволяет учитывать патогенез заболевания, определяя тактику лечения хронической патологии полости носа и ОНП, и получать значительные результаты, а в совокупности с современными методами обезболивания - модифицировать и значительно улучшить результаты хирургических вмешательств на носоглотке.

Функциональная эндоскопическая хирургия заболеваний полости носа и носоглотки, безусловно, должна улучшить результаты лечения тугоухости, связанной с заболеваниями носоглотки, дисфункцией слуховой трубы, экссудативными, рецидивирующими, хроническими отитами у детей. Внедрение эндоскопической диагностики и хирургии в детскую оториноларингологию - мощный фактор профилактики многих заболеваний у взрослых.

Эндоскопия полости носа

ПОКАЗАНИЯ

Спектр показаний к эндоскопическим исследованиям полости носа:

  • нарушение носового дыхания;

  • длительные выделения из носа;

  • головная боль неясного генеза;

  • аносмия и гипосмия;

  • рецидивирующие носовые кровотечения;

  • патология носослёзного канала;

  • синдром ночного апноэ, особенно у детей;

  • аллергические заболевания носа и нижних дыхательных путей;

  • инородные тела носа;

  • подозрение на опухоль носа или метастазирование в данную область, контроль её лечения;

  • задняя носовая окклюзия (подозрение на полную или частичную атрезию, новообразование носоглотки);

  • подозрение на специфические гранулёмы;

  • осложнённая травма носа;

  • орбитальная риногенная патология, в том числе злокачественная офтальмопатия;

  • подозрение на риноликворею;

  • дыхательные расстройства у детей первых 3 мес жизни независимо от видимой причины;

  • все виды тугоухости;

  • упорные жалобы после эндоназальной фенестрации пазух или операции Колдуэлла-Люка;

  • дисфункция слуховой трубы;

  • хронические фарингиты, ларингиты.

Показания к эндоскопическому исследованию носоглотки:

  • затруднение носового дыхания;

  • дыхательные расстройства у новорождённых и детей первого года жизни;

  • частые воспалительные заболевания верхних дыхательных путей (более 6 раз в год);

  • рецидивирующие, затяжные и хронические заболевания среднего уха;

  • гнусавость;

  • головные боли;

  • снижение слуха (в том числе после аденотомии);

  • несоответствие данных других методов исследования (рентгенографии, пальцевого исследования) и клинической картины;

  • рецидив аденоидных вегетаций;

  • рецидивирующие носовые кровотечения;

  • длительные некупирующиеся выделения из носа или по задней стенке глотки;

  • подозрение на новообразования.

ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ

Противопоказаний к диагностической эндоскопии практически не существует, кроме того, использование эндоскопической техники при осмотре ЛОР-органов должно быть рутинной процедурой не только в стационаре, но и в амбулаторной практике. Однако необходимо учитывать, что для подготовки к исследованию применяют препараты (деконгестанты, топические анестетики), способные вызывать аллергические реакции. Кроме того, возраст, состояние пациента и его психологический настрой определяют вид применяемого обезболивания (местное, местное и седация, общее).

ПОДГОТОВКА

Эндоскопическое исследование проводят после выяснения жалоб больного, общего клинического обследования больного ребёнка (изучение анамнеза жизни и заболевания), оценки дополнительных методов исследования (рентгенологическое, томографическое, ультразвуковое), данных диагностической пункции. Всё это позволяет уточнить предполагаемую локализацию патологического процесса и осмотреть ключевые зоны его развития. С детьми дошкольного и младшего школьного возраста необходим психологический контакт, так как их отношение к любой медицинской манипуляции негативное, особенно если её проводят под местным обезболиванием.

Перед началом обследования необходимо в доступной форме объяснить ребёнку смысл процедуры, предупредить его о возможных неприятных ощущениях и обучить правилам поведения во время исследования. Важно обратить его внимание на правильное дыхание во время процедуры. После такой подготовки уравновешенные дети 4-5 лет хорошо переносят эндоскопию. Исключение составляют маленькие дети, а также эмоционально неустойчивые и легковозбудимые дети старшего возраста. Особенно важна психопрофилактика у детей пубертатного периода, поскольку наибольшее число вегетативных реакций с обмороками наблюдают у девочек-подростков в возрастной группе 12-14 лет. В этих условиях надо отказываться от исследования и прибегать к премедикации или общему обезболиванию.

Техническая подготовка включает:

  • установку камеры (фокусирование, регулировка света);

  • очистку запотевших линз;

  • отведение крыльев носа перед введением телескопа (чтобы предупредить запотевание телескопа);

  • оценку носового клапана.

МЕТОДИКА И ПОСЛЕДУЮЩИЙ УХОД

Основные рабочие инструменты для выполнения эндоскопии полости носа и ОНП - риноскопы. Наиболее широко в мировой и отечественной практике применяют наборы диагностических и операционных риноскопов фирм K. Storz, R. Wolf, K. Zeiss, «Азимут», «ЭЛЕПС». В зависимости от задач, стоящих перед исследователем, выбирают оптические системы прямого (0°) или бокового (30, 45, 60, 70, 75, 90°) наблюдения. В зависимости от возраста ребёнка, а также анатомических областей полости носа используют эндоскопы различного диаметра: 1,9; 2,7 и 4 мм.

На разных этапах исследования возникает необходимость проникнуть в узкие отделы полости носа (устье носослёзного канала, область полулунной щели под средней носовой раковиной, лобный или сфеноэтмоидальный карман), что требует применения малотравматичной, тонкой (1,9-2,7 мм) оптической системы. Такой же диаметр телескопов может потребоваться и взрослому пациенту при значительной деформации носовой перегородки или аномалиях развития анатомических структур полости носа. В связи с этим для диагностической эндоскопии у одного пациента необходимо иметь не менее двух или трёх эндоскопов разного диаметра прямого (торцевого) и бокового обзора. Длина рабочего инструмента - 180 мм, у детей до 5 лет можно использовать короткие телескопы с длиной рабочей части 110 мм.

Для стартовой диагностической эндоскопии полости носа лучше сразу обучаться использованию оптической системы с углом зрения 25-30°. Такой угол зрения позволяет не только осмотреть у детей детали самой полости носа, но и тщательно исследовать ключевые зоны возможного воспаления (латеральную стенку носа с носовыми раковинами, структуры остиомеатального комплекса, носослёзный канал, обонятельную зону, сфеноэтмоидальный карман), все стенки носоглотки (как со стороны обследования, так и с противоположной).

Для инспекции прооперированных пазух через их отверстия, а также для осмотра лобного кармана используют эндоскопы с углом обзора 30, 45, 60, 70, 75° и диаметром 2,7-4,0 мм.

Выполнение осмотра носоглотки возможно следующими путями:

  • прямой трансназальный осмотр (эндоскоп 0°);

  • боковой трансназальный осмотр (эндоскоп 30°);

  • ороэпифарингеальный осмотр (эндоскоп 70, 90°);

  • как этап фиброринофаринголаринготрахеоскопии.

Во время диагностической эндоскопии необходимо предусмотреть использование ряда инструментов:

  • турунды и ватодержатели - зонды с нарезкой (2-3 шт.);

  • распылитель анестетика или официнальные спреи;

  • коленчатый пинцет;

  • пуговчатые зонды с изогнутой манипуляционной ручкой длиной не менее 12-13 см;

  • двусторонний элеватор по Фрееру (для смещения носовых раковин при введении эндоскопа в средний и нижний носовые ходы);

  • угловой отсос (по Фрейзеру) разного диаметра (5, 7, 9 мм по шкале Шаррьера) с рабочей длиной не менее 10 см (в качестве отсоса у детей первых месяцев жизни можно использовать изогнутые гортанные иглы с затупленным наконечником);

  • противозапотевающее средство;

  • защитная гильза для оптических систем (необходима при использовании тонких эндоскопов во избежание их сгибания).

Исследование полости носа у детей обязательно проводят под местной анестезией. До орошения слизистой оболочки носа анестетиком за 1-2 мин желательно в полость носа ввести вазоконстриктор (раствор оксиметазолина, ксилометазолина, фенилэфрина). Затем выполняют непосредственно анестезию. У детей её осуществляют в несколько этапов:

  • сначала проводят ингаляцию анестетика;

  • затем вводят турунды в отдельные точки носа (общий и нижний носовые ходы, средний носовой ход, обонятельную область);

  • в местах, где имеются бугры, шипы, гребни носовой перегородки и эндоскоп будет с трудом продвигаться, дополнительно наносят анестетик ватодержателем.

Обычно применяют 2 или 10% раствор лидокаина. Однако использование ряда официнальных препаратов 10% лидокаина в виде спрея непосредственно на слизистую оболочку носа нежелательно, поскольку они вызывают значительное жжение в полости носа и слезотечение за счёт основы. Это усугубляет негативные реакции маленького пациента, поэтому при инвазивных эндоскопических манипуляциях в полости носа его вводят на турунде с раствором вазоконстриктора.

При эндоскопии у детей с аллергическими ринитами, бронхиальной астмой, полипозом, атопическими дерматитами (а таких детей около 70%) за 10-15 мин до исследования проводят сублингвальную пробу на анестетик. Исследование проводят на фоне применения системных антигистаминных препаратов, а тяжелобольным бронхиальной астмой - на фоне глюкокортикоидной терапии. Детям с выраженными аллергическими реакциями в качестве анестетика рекомендуют 5-10% раствор дифенгидрамина. Доля осложнений вследствие анестезии - от 0,5 до 1,8%. В связи с этим эндоскопический кабинет должен быть полностью укомплектован набором препаратов для борьбы с неожиданными и порой грозными осложнениями, включая набор для экстренной ларингоскопии и интубации.

Беспокойным, нервно лабильным детям за 30 мин до исследования проводят премедикацию, обеспечивающую эффект обезболивания и оказывающую успокаивающее действие. У детей беспокойных, настроенных негативно, применяют общее обезболивание.

Эндоскопия полости носа включает следующие этапы:

  • ориентировочный панорамный обзор, включая общий носовой ход, носовую перегородку, нижнюю носовую раковину, затем нижний носовой ход (по возможности), носоглотку (устье слуховой трубы, ямку Розенмюллера, то есть глоточный карман, глоточную миндалину);

  • осмотр средней носовой раковины (общая оценка, передний конец, вал носа), затем верхнего края хоаны, сфеноэтмоидального кармана (по возможности осматривают верхнюю и наивысшую носовые раковины с соответствующими, расположенными под ними носовыми ходами, отверстие клиновидной пазухи);

  • осмотр крыши носа, затем среднего носового хода (после отведения средней носовой раковины медиально), остиомеатального комплекса (включая крючковидный отросток решётчатой кости, полулунную щель, решётчатую буллу, а также щели за и над этим пузырьком, лобный карман).

Одно из первых мест среди этиопатогенетических факторов развития воспалительных заболеваний полости носа и ОНП занимают аномалии и пороки развития внутриносовых структур. Ключевое значение для нормальной деятельности ОНП и патофизиологии синуситов имеют структуры латеральной стенки носа, которые составляют остиомеатальный комплекс, требующий тщательного изучения.

«Остиомеатальный комплекс» - собирательный термин, включающий отверстия верхнечелюстной пазухи, решётчатую воронку, полулунную щель, средний носовой ход, соустье лобной пазухи, крючковидный отросток и решётчатый пузырёк. Этот комплекс представляет собой общий путь дренирования отделяемого из верхнечелюстных и лобных пазух и передних клеток решётчатого лабиринта (рис. 9-1, а, см. цв. вклейку).

Крючковидный отросток формирует «дверь» внутрь верхнечелюстной пазухи. Этот тонкий костный листок может выступать:

  • из глазничной пластинки;

  • слёзной кости;

  • основания черепа;

  • в редких случаях из боковой поверхности средней носовой раковины (рис. 9-1, б, см. цв. вклейку).

От своего верхнего места прикрепления крючковидный отросток изгибается вниз в задненижнем направлении, сильнее искривляясь кзади в нижней части. С внутренней стороны крючковидный отросток сочленён с решётчатым отростком нёбной кости. Крючковидный отросток формирует медиальную стенку воронки, а его задний край - переднюю границу полулунной щели.

Решётчатая воронка - короткий коридор, ведущий в направлении верхнечелюстной пазухи, куда дренируются передние ячейки решётчатого лабиринта, лобная и верхнечелюстная пазухи. Крючковидный отросток формирует медиальную стенку этого трёхмерного пространства, тогда как глазничная пластинка, иногда с участием лобного отростка верхней челюсти и слёзной кости, формирует латеральную стенку. В зависимости от передневерхнего прикрепления крючковидного отростка лобный карман может открываться в средний носовой ход или воронку.

Позади воронки лежит решётчатый пузырёк (решётчатая булла). Воронка может быть очень сужена при отёке слизистой оболочки или при анатомических аномалиях средней носовой раковины, например при парадоксально изогнутой средней носовой раковине или при наличии воздушной полости в теле раковины (буллёзно-изменённая средняя носовая раковина). В этой ситуации крючковид-ный отросток может прилежать к глазничной пластинке, и по этой причине повышен риск повреждения глазницы даже во время простого удаления крючковидного отростка (рис. 9-2, см. цв. вклейку).

Отверстие верхнечелюстной пазухи находится в задненижней части воронки. В него можно попасть, зацепившись за край крючковидного отростка сзади и продвигаясь вперёд и вверх по краю крючковидного отростка (средняя раковина отодвигается медиально) или после дистальной резекции крючковидного отростка. Соустье - это не столько отверстие в области воронки, сколько канал-жёлоб, уходящий в сторону хоаны, в полулунную щель, длиной от 3 до 19 мм. Дополнительное отверстие (чаще одно, реже два) обнаруживают примерно в 38% случаев. Оно располагается в области фонтанелл (участки медиальной стенки верхнечелюстной пазухи, не имеющие костной ткани, образованные двумя слоями слизистой оболочки). Отверстия фонтанелл диаметром от 2 до 15 мм определяют со стороны латеральной стенки носа. Через них можно свободно осмотреть верхнечелюстную пазуху с помощью 30, 70, 90° оптических систем. Отверстие в проекции фонтанелл хорошо поддаётся растяжению, поскольку костный дефект, как правило, в 1,5-2 раза больше мембранозного.

Соустье лобной пазухи может открываться в решётчатую воронку или в средний носовой ход в зависимости от особенностей верхнего прикрепления крючковидного отростка. Этот факт часто можно выявить при коронарной КТ. Более распространённая ситуация - размещение соустья лобной пазухи латерально от крючковидного отростка. Это соустье может быть сужено выступающим решётчатым пузырьком или выступающими клетками вала носа (см. рис. 9-1, в, г; рис. 9-3, см. цв. вклейку).

В некоторых вариантах строения предкамеры могут быть стенозированы, что предрасполагает к развитию воспаления в этих зонах.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

Обобщая эндоскопические исследования полости носа у детей различного возраста и взрослых, авторы систематизировали накопленный материал в виде рабочей схемы - классификации, в которой выделили:

  • анатомические образования латеральной стенки носа;

  • варианты изменения данной структуры;

  • ключевые зоны стенозирования или развития возможного заболевания.

Данная обобщённая классификация, систематизирующая варианты строения внутриносовых структур, может быть полезной для начинающего эндоскописта в освоении семиотики эндоскопической картины полости носа. С другой стороны, в соответствии с изменениями латеральной стенки носа врач может ориентироваться на возможную топическую патологию больших синусов и их предкамер, что в дальнейшем поможет выбрать наиболее приемлемый вид оперативного лечения в этих отделах (табл. 9-1).

pic 0141
Таблица 9-1. Варианты строения латеральной стенки полости носа

Адекватная интерпретация эндоскопической картины во многом определяет тактику лечения как острых, так и хронических риносинуситов и сопряжённых с ними заболеваний, позволяет решать вопрос о плановых минимально инвазивных эндоскопических хирургических вмешательствах для профилактики рецидивов и хронического течения заболевания ОНП.

Наличие аномалий строения носовой полости не только играет ключевую роль в развитии хронических заболеваний, но и определяет течение острого воспаления в данной области. У детей с хроническим и осложнённым течением острого синусита различные аномалии (и их комбинации) строения полости носа встречаются в 1,5-2 раза чаще.

Необходимо отметить, что диагностически и прогностически значимо не наличие анатомических аномалий внутриносовых структур как таковых, а комбинация аномалий, локализующихся в области естественных соустий ОНП (остиомеатальный комплекс, сфеноэтмоидальный карман) (рис. 9-4, см. цв. вклейку).

Кроме того, характер анатомических изменений имеет возрастные особенности. Так, у детей до 3 лет отмечают отёчно-гиперпластические процессы решётчатых клеток за счёт их полухрящевого строения. У детей старшего возраста начинают преобладать гиперпластические аномалии в области среднего носового хода (гипертрофия крючковидного отростка, concha bullosa, пневматизация клеток вала носа), а также изменение формы средней носовой раковины и носовой перегородки. Следовательно, тактика хирургического вмешательства в разных возрастных группах различна, несмотря на схожесть клинического течения заболевания (рис. 9-5, 9-6, см. цв. вклейку).

Эндоскопия носоглотки

Лимфоидная ткань в носоглотке представлена глоточной миндалиной, лимфоидной тканью у свободного края сошника, лимфаденоидной тканью, фиксированной у верхнего края хоаны с переходом в сфеноэтмоидальный карман, лимфоидной тканью трубных миндалин по верхнему своду или вдоль трубного валика, в розенмюллеровской ямке, поперечным тяжом лимфоидной ткани на границе носоглотки и ротоглотки.

Оценка глоточной миндалины у детей включает следующие позиции:

  • расположение глоточной миндалины (вертикально, горизонтально, пристеночно);

  • возрастная эволюция глоточной миндалины:

    • у новорождённых контурируется в виде 2-6 тонких сагиттальных складок;

    • с 1-3 до 5-7 лет достигает размеров, соответствующих половине просвета носоглотки;

    • в пубертатном возрасте нижняя граница на уровне верхней трети высоты сошника;

    • в юношеском возрасте не опускается ниже верхней четверти сошника;

    • у людей старше 20 лет представлена либо бугристой гранулированной слизистой оболочкой свода и задней стенки, либо тонкими сагиттально ориентированными складками слизистой оболочки. Однако возрастная инволюция глоточной миндалины может быть замедлена, что характерно для пациентов с атопией, при хронических инфекционных заболеваниях верхних дыхательных путей. При новообразованиях глоточная миндалина внешне имеет вид гипертрофированной ткани, поскольку при лимфоретикулосаркомах злокачественный рост начинается изнутри.

Одна из основных проблем гипертрофии глоточной миндалины - заболевания ОНП и среднего уха, при этом можно отметить при эндоскопическом контроле:

  • пролабирование у верхнего края хоаны;

  • пролабирование с блоком сфеноэтмоидального кармана;

  • пролабирование с касанием задних концов носовых раковин;

  • частичный или полный блок устьев слуховой трубы.

Эндоскопическое исследование устьев слуховых труб позволяет оценить не только их анатомические, но и функциональные особенности.

ВИДЫ ДИСФУНКЦИИ СЛУХОВОЙ ТРУБЫ (ПО ДАННЫМ ЭНДОСКОПИИ)

  • Патологический рефлюкс в глоточное устье слуховой трубы:

    • возрастная невыраженность трубных валиков;

    • зияние слуховой трубы у недоношенных и детей, перенёсших черепно-мозговую травму;

    • рефлюкс, связанный с забросом секрета в глоточное отверстие слуховой трубы в момент открытия слуховой трубы.

  • Обструктивная дисфункция:

    • врождённая гипоплазия и аплазия глоточного отверстия слуховой трубы при врождённых пороках развития наружного и среднего уха;

    • наружная обструкция за счёт:

      • гиперплазии лимфоидной ткани носоглоточной миндалины;

      • гиперплазии трубной миндалины;

      • гипертрофии задних отделов нижней и средней носовых раковин.

  • Внутренняя обструкция, связанная:

    • с грануляциями;

    • кистами;

    • посттравматическим рубцовым процессом.

  • Смешанная обструкция:

    • вазомоторные риносальпингиты;

    • отёчно-катаральные риносальпингиты.

  • Паретическая обструкция.

ОПЕРАЦИОННЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Результаты проведённых у детей эндоскопических исследований подтверждают концепцию патогенеза хронических риносинуситов, базирующуюся на работах В. Мессерклингера. Исследование ключевых зон полости носа, предкамер больших синусов убеждает в надёжности и высокой информативности эндоскопии как метода диагностики заболеваний носа и ОНП. Эндоскопия полости носа и носоглотки, проведённая в первые часы и сутки поступления больного в стационар, наряду с рентгенологическим исследованием и УЗИ даёт максимум информации как для выбора объёма неотложных мероприятий, так и для планирования дальнейшего лечения ребёнка с острыми и хроническими заболеваниями верхних дыхательных путей.

ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА РЕЗУЛЬТАТ

Для того чтобы успешно выполнять диагностическую эндоскопию полости носа и носоглотки, а также минимизировать возможные осложнения, необходимы качественное профессиональное обучение, достаточная тренировка врача-эндоскописта, предварительная психологическая и при необходимости медикаментозная подготовка ребёнка, а также адекватный выбор метода обезболивания.

ОСЛОЖНЕНИЯ

Во время диагностической эндоскопии возможны осложнения, обусловленные следующими факторами:

  • применением различных лекарственных веществ (таких как деконгестанты, топические анестетики, препараты для общего обезболивания); тщательный сбор анамнеза, изучение истории болезни, дополнительное обследование больного (для поднаркозных процедур), а также предварительное проведение пробы на чувствительность к препарату позволяют уменьшить риск данных осложнений;

  • техническими погрешностями при проведении процедуры (травмой слизистой оболочки полости носа, кровотечением);

  • потерей ориентации в полости носа и агрессивным поведением пациента с возможным развитием серьёзных осложнений, таких как:

    • травма ситовидной пластинки, ликворея, пневматоцефалюс;

    • проникновение в клиновидную пазуху;

    • повреждение зрительного нерва при потере ориентации в области задних клеток решётчатого лабиринта.

АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ МЕТОДЫ

Стандартная риноскопия, рентгенография ОНП, УЗИ ОНП, КТ ОНП, МРТ.

Все вышеперечисленные методы исследования не могут быть использованы как самостоятельные для постановки полного клинического диагноза, в то время как диагностическая эндоскопия даёт наиболее полную информацию о состоянии полости носа и носоглотки, а также позволяет осмотреть область соустий ОНП.

Синусоскопия

ПОКАЗАНИЯ

  • Расхождение между рентгенологической картиной и клиническими проявлениями заболевания:

    • отрицательные данные пункции, УЗИ при положительных рентгенографических находках;

    • сохраняющаяся рентгенологическая и ультразвуковая картина воспаления при адекватной терапии.

  • Подозрение на новообразования (первичная или метастатическая опухоль), для уточнения гистоморфологической характеристики новообразования.

  • Подозрение на рецидив опухоли.

  • Динамическое наблюдение за регрессией опухоли на фоне лучевой терапии и химиотерапии, а также после расширенных хирургических вмешательств на пазухах в поисках раннего рецидива.

  • Рентгеноскопия и ультразвуковая позитивная картина рецидива синусита после радикальной операции.

  • Неясные симптомы со стороны носа, лица при отсутствии рентгенпозитивных данных (кровотечения, невралгии, необычные выделения).

  • Определение объёма оперативного лечения при пролиферативных процессах в пазухах (полипозные, полипозно-гнойные, кистозные, опухолевые).

  • Оценка ситуации в верхнечелюстных пазухах при одонтогенной патологии с зубными свищами, извлечение пломбировочного материала, оценка осложнений со стороны пазух при стоматологических манипуляциях.

  • Поиск источника воспалительного или опухолевого процесса в пазухах, исходящего из соседних областей (таких как крылонёбная ямка, носоглотка, структуры латеральной стенки носа и орбиты).

  • Диагностическая синусоскопия при постоянных или периодических гнойных выделениях из носа у пациентов с хронической бронхолёгочной патологией, не связанной с аденоидитами и хроническим тонзиллитом.

Лечебная синусоскопия:

  • удаление инородных тел из пазух;

  • удаление микотических конгломератов;

  • длительное дренирование с контролем над течением процесса (хронические гнойные антибиотикорезистентные синуситы, микозы);

  • эндоназальная антростомия (нижняя или средняя) при хронических гнойных, гнойно-полипозных гайморитах;

  • эндоскопическое удаление кист пазух (инструментальное, лазерное и др.).

МЕТОДИКА И ПОСЛЕДУЮЩИЙ УХОД

Классическую методику синусоскопии осуществляют через клыковую ямку [старое название - собачья ямка (fossa canina)]. Предварительно выполняют инфильтрационную анестезию под слизистую оболочку по переходной складке в сторону собачьей ямки.

Затем определяют верхнебоковую сторону собачьей ямки, которая пальпируется после растяжения верхней губы. В это место помещают троакар и ориентируют его под прямым углом к передней стенке. Троакар необходимо вводить медленно, лёгкими качательными и вращательными движениями, всё время сдерживая его указательным пальцем, чтобы предотвратить прободение задней стенки при проскальзывании троакара в пазуху. После удаления его из канюли вводят последовательно 30 и 70° эндоскопы. Во время исследования необходимо вращать эндоскоп на 360°, чтобы осмотреть все области.

Синусоскопия верхнечелюстной пазухи

Троакар вводят в нижний носовой ход под эндоскопическим контролем, затем производят действия, аналогичные пункции пазухи: мягкими покачиваниями троакар вводят в пазуху, указательный палец должен предотвращать прободение задней стенки. После этого пазуху тщательно исследуют с помощью эндоскопа 70°, который вращают на 360°.

Бимеатальный подход к пазухе через нижний носовой ход и fossa canina с использованием угловой 30 и 70° оптической системы позволяет осмотреть недоступные ранее отделы верхнечелюстной пазухи.

Значительный процент осложнений при синусоскопии через fossa canina и нижний носовой ход побудил проводить синусоскопию через средний носовой ход в области фонтанелл. Под контролем 30° эндоскопа изогнутой ложкой, серповидным скальпелем или изогнутым троакаром пальпируют латеральную стенку среднего носового хода (область фонтанеллы имеет серо-голубой цвет, при дыхании, выполнении проб Вальсальвы, Тойнби флотируется) и наиболее кпереди, у переднего края задней фонтанеллы, проводят её перфорацию. В отверстие для аспирации вводят изогнутую канюлю или тонкий ушной катетер, затем под углом по касательной к задневерхней стенке пазухи вводят эндоскопы с различным углом обзора. Аналогично синусоскопию выполняют через переднюю фонтанеллу. Синусоскопия может быть проведена через открытую фонтанеллу (встречается довольно часто).

Для эндоскопического исследования лобной пазухи большинство авторов предварительно проводят хирургические вмешательства, при этом проникая в пазуху со стороны лицевой или орбитальной стенки, высверлив трепанационные отверстия. Осмотр соустья лобной пазухи проводят после резекции крючковидного отростка и эндоназальной передней этмоидотомии с использованием угловых 30 и 70° эндоскопов.

Трансназальную эндоскопию сфеноэтмоидального кармана производят с использованием 30 и 70° эндоскопов (2,7 мм), располагаемых в полости носа по линии Цукеркандля.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

После наложения трепанационного отверстия в него вводят эндоскопы с разным углом зрения и, вращая их на 360°, проводят осмотр всех стенок пазухи и её содержимого.

ОСЛОЖНЕНИЯ

При синусоскопии возможны деформация стенок пазухи, нарушение проходимости естественного соустья пазухи, травма зачатков зубов. По наблюдениям, синусоскопию можно проводить через fossa canina у детей старшей возрастной группы (после 12 лет) с обязательным рентгенологическим исследованием.

Осложнений во время синусоскопии верхнечелюстной пазухи через средний носовой ход не наблюдалось. Данный способ синусоскопии наиболее физиологичен, так как при этом не манипулируют вблизи естественного отверстия и не создают условий к смещению костных отломков в сторону естественного соустья. Именно такой доступ к верхнечелюстной пазухе наиболее безопасен и физиологичен у детей.

ОПЕРАЦИОННЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ

Диагностическая ценность, информативность и безопасность синусоскопии, особенно у детей, спорны. Учитывая инвазивность и сложность, синусоскопию как метод диагностики у детей практически не применяют. Только подозрение на специфические процессы, например на онкологическую внутрипазушную патологию, побуждает использовать синусоскопию у детей с диагностической целью и для взятия биопсии. Она может проводиться как этап необходимого хирургического лечения.

АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ МЕТОДЫ

Более полную информацию при выборе метода лечения ОНП можно получить при эндоскопии носа, ключевых зон, предкамер пазух в сочетании с рентгенотомографией, КТ, МРТ, так как функциональные корригирующие операции на ОНП проводят со стороны латеральной стенки носа, а не пазух.

Эндоскопическая хирургия верхних дыхательных путей

ОБОСНОВАНИЕ

Концепция функциональной эндоскопической хирургии носа и ОНП построена на признании того факта, что источник болезни больших пазух - латентная инфекция предкамер, нарушающая естественный активный пассаж из ОНП. В некоторых вариантах строения эти предкамеры могут быть стенозированы и в сочетании с деформацией носовой перегородки, гиперплазией аденоидных вегетаций становятся причиной развития воспалительных заболеваний верхних дыхательных путей.

ЦЕЛЬ

У детей хирургическая концепция лечения хронических риносинуситов, в отличие от взрослых, включает четыре основные позиции:

  • санацию носоглотки;

  • хирургическую коррекцию внутриносовых структур латеральной стенки носа;

  • функциональную эндоскопическую экономную хирургию синусов;

  • хирургию носовой перегородки.

Эндоскопическая хирургия носоглотки

ОБОСНОВАНИЕ

В первые годы жизни ребёнка (до 3-4 лет) роль таких факторов, как искривление носовой перегородки, варианты строения латеральной стенки носа, стенозирование предкамер за счёт развития пазух решётчатой кости, невелика (за исключением случаев полной и неполной атрезии хоан, врождённых уродств развития), а аденотомия обеспечивает 80% успеха лечения рецидивирующих риносинуситов, сопряжённых заболеваний уха.

ЦЕЛЬ

Эндоскопическая хирургия носоглотки позволяет решить следующие задачи:

  • восстановление носового дыхания;

  • восстановление проходимости слуховых труб;

  • восстановление путей мукоцилиарного транспорта из полости носа и ОНП.

ПОКАЗАНИЯ

Основные показания к выполнению аденотомии в дошкольном возрасте - риногенные:

  • затруднение или отсутствие носового дыхания;

  • частые ОРВИ, бронхиты;

  • затяжные острые и рецидивирующие синуситы.

На втором месте - тугоухость. В старшей группе детей (7-14 лет) 3/4 операций проводят по поводу хронических риносинуситов как самостоятельного заболевания или в связи с рецидивирующими хроническими гнойными и негнойными заболеваниями уха.

Показания к визуально контролируемому удалению лимфаденоидной ткани носоглотки (по данным эндоскопии):

  • пролабирование лимфаденоидной ткани в задние отделы полости носа с фиксацией у верхнего края хоаны и/или сошника;

  • распространённый рост лимфаденоидной ткани в область сфеноэтмоидального кармана;

  • хронические и рецидивирующие воспалительные заболевания задних ОНП у больных гиперплазией глоточной миндалины;

  • широко фиксированная глоточная миндалина, контактирующая с трубными миндалинами;

  • гиперплазия трубных миндалин;

  • кондуктивная тугоухость с эндоскопически подтверждённой причиной в области глоточного отверстия слуховой трубы;

  • все повторные аденотомии;

  • подозрение на новообразования.

На третьем месте - общесоматические заболевания, при которых гипоксия при затруднённом носовом дыхании может ухудшить их клинические проявления (эпилепсия, бронхиальная астма и др.).

ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ

Применение эндоскопической техники при оперативных вмешательствах на носоглотке позволяет минимизировать возможные осложнения, значительно улучшить технику и качество операции, поэтому ограничения к назначению подобных вмешательств могут быть связаны только с применением общего обезболивания, что определяется совместно с анестезиологом и педиатром.

МЕТОДИКА И ПОСЛЕДУЮЩИЙ УХОД

Эндоскопические операции в носоглотке:

  • аденотомия;

  • селективная аденотомия (лазерная, шейверная, радиочастотная);

  • резекция гиперплазированных трубных миндалин;

  • лазерная (радиочастотная) коррекция гипертрофированных трубных валиков;

  • реконструкция хоан при полной или частичной атрезии;

  • удаление антрохоанальных полипов;

  • лазерная (шейверная, радиочастотная) коррекция гипертрофированных и полипозно изменённых задних концов носовых раковин;

  • удаление кист и новообразований носоглотки;

  • иссечение рубцовой, спаечной деформации носоглотки, слуховых труб;

  • коррекция деформации сошника.

Эндоскопическую аденотомию можно осуществить:

  • трансназальным доступом (с использованием микродебридера, щипцов Blakesley);

  • трансоральным доступом (с использованием аденотома, микродебридера, щипцов Blakesley).

При этом осуществляют эндоскопический контроль через ротоглотку и/или полость носа.

Эндоскопическая хирургия полости носа и околоносовых пазух

ОБОСНОВАНИЕ

Хирургическая коррекция внутриносовых структур и хирургия синусов с развитием эндоскопической техники вышли на новый уровень по сравнению с работами доэндоскопической ринологии. Основоположники эндоскопической ринохирургии, разрабатывая различные методики, положили в основу принцип максимального сохранения здоровой слизистой оболочки полости носа и ОНП.

Концепция патогенеза синуситов из предкамер в большие пазухи расширяет возможности детского ринохирурга при выборе вида операций - от обычного смещения средней носовой раковины медиально, достаточного у детей младшего возраста, до расширенной этмоидэктомии, необходимой только при тотальном полипозе пазух, тяжёлых синдромальных заболеваниях (синдроме Картагенера, аспириновой триаде, муковисцидозе).

ЦЕЛЬ

Эндоскопические операции в полости носа должны отвечать четырём фундаментальным принципам хирургического вмешательства на ОНП:

  • после оперативного вмешательства физиологический механизм пазухи должен быть сохранен;

  • по возможности необходимо оставить естественное соустье пазухи нетронутым (за исключением случаев его стеноза);

  • операция должна быть выполнена так, чтобы воздушная струя через оперированное соустье не попадала непосредственно в полость оперированной пазухи;

  • вмешательства на носовых раковинах не должны способствовать попаданию потока воздуха в область естественных отверстий.

ПОКАЗАНИЯ

Острые и хронические заболевания верхних дыхательных путей, врождённые и приобретённые аномалии развития полости носа, отсутствие эффекта от консервативной терапии, ранее перенесённые оперативные вмешательства на полости носа и ОНП.

ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ

Противопоказания к эндоскопическим операциям в полости носа и ОНП соответствуют общим критериям подготовки ребёнка к хирургическим вмешательствам (показатели свёртываемости крови, перенесённые инфекционные заболевания, наследственные заболевания, острые и хронические заболевания внутренних органов - по заключению специалиста).

ПОДГОТОВКА Процесс подготовки включает изучение истории болезни, осмотр, диагностическую эндоскопию, пробное терапевтическое лечение, методы визуализации и дооперационное исследование (рентгенография, КТ, по показаниям - МРТ).

В предоперационном периоде необходимо максимально улучшить состояние слизистой оболочки благодаря применению топических глюкокортикоидов в сочетании с деконгестантами, мукорегуляторами, антибиотиками, топическими антигистаминными препаратами, препаратами ирригационной терапии.

МЕТОДИКА И ПОСЛЕДУЮЩИЙ УХОД

Особенности детского возраста требуют от ринохирурга соблюдения четырёх условий при выполнении операции:

  • хирургические вмешательства не должны проводиться в зонах активного роста полости носа и развития будущих синусов;

  • только исчерпав все возможности эндоскопической функциональной хирургии, можно выполнить операцию наружным доступом с эстетическим дефектом;

  • если классическое консервативное лечение недостаточно или неэффективно при хронических риносинуситах, то функциональная операция должна вначале устранить препятствия мукоцилиарному транспорту и воздушной струе в области носоглотки, носовых раковин, а затем можно прибегнуть к щадящим оперативным вмешательствам в области остиомеатального комплекса;

  • при выполнении оперативных вмешательств необходимо щадить слизистую оболочку контактирующих поверхностей, особенно в области воронки, образований остиомеатального комплекса.

Поражение клеток передней решётчатой группы и верхнечелюстной пазухи за счёт анатомических изменений в остиомеатальном комплексе преобладает у детей над поражениями других пазух во всех возрастных группах.

В стенозировании остиомеатального комплекса принимают участие как носовые раковины (нижние и средние), так и элементы латеральной стенки носа (крючковидный отросток, решётчатая булла, реже клетка Галлера, клетки вала носа), поэтому хирургические вмешательства по поводу рецидивирующих и хронических синуситов у детей представлены такими операциями, как:

  • устранение постназальной окклюзии (аденотомия);

  • вмешательство в области носовых раковин;

  • коррекция элементов латеральной стенки носа, участвующих в формировании естественных соустий ОНП;

  • устранение деформаций носовой перегородки.

Эндоназальный подход к санации больших пазух за счёт ограниченных вмешательств на внутриносовых структурах латеральной стенки в области предкамер оптимален в детском возрасте, поскольку сама возрастная группа оперируемого ребёнка подсказывает объём операций. Если у взрослых пациентов разумным и достаточным объёмом операции, даже при хроническом гнойно-полипозном гайморите, фронтите, может быть инфундибулотомия с парциальным вскрытием передней решётчатой группы без гайморотомии, то у детей объём операций диктуется возрастными возможностями и структурой решётчатого лабиринта, уровнем и положением верхнечелюстной пазухи.

По технике В. Мессерклингера можно проводить ряд операций - от резекции крючковидного отростка до тотальной этмоидэктомии с фенестрацией клиновидной и верхнечелюстной пазух. Однако в подавляющем большинстве случаев даже при упорных рецидивирующих процессах достаточно раскрытия предкамер в передней решётчатой группе для получения положительных результатов при лечении хронического фронтита, гайморита, этмоидита.

Местная анестезия при эндоскопических вмешательствах в полости носа - обязательный этап, даже если операцию проводят под общим обезболиванием. Непосредственно перед началом операции рекомендуют обработать слизистую оболочку полости носа оксиметазолином, обеспечив длительный противоотёчный эффект. В операционной под эндоскопическим контролем вводят турунды, смоченные оксиметазолином или фенилэфрином и топическим анестетиком. Сразу после достижения поверхностной анестезии производят инъекцию 2% лидокаина с раствором эпинефрина (Адреналина ) в разведении 1:200 000 специальной иглой для эндоскопических синусных операций либо используют стоматологическую иглу и шприц, инсулиновый шприц. Инъекцию производят в следующие области:

  • по ходу прикрепления крючковидного отростка (три инъекции);

  • в место фиксации средней носовой раковины;

  • в латеральную и медиальную поверхность средней носовой раковины;

  • далее - в зависимости от объёма оперативного вмешательства (дно полости носа, носовая перегородка, нижняя носовая раковина).

Цель инъекции и процесса топической анестезии - обезболивание переднего и заднего этмоидальных нервов, снабжающих переднюю и задневерхнюю части боковой стенки носа и перегородки, а также ветвей основно-нёбного нерва, проходящего с главными сосудами от основно-нёбного отверстия и снабжающего боковую стенку носа. Важно, чтобы процесс введения анестетика осуществлялся медленно, а операция не начиналась до тех пор, пока анестетик не даст необходимого эффекта. Комбинированное действие топического анестетика, инъецированного локального анестетика и поверхностного действия вещества, снимающего застойные явления, в большинстве случаев обеспечивает надёжное поле, свободное от крови.

Виды эндоназальных эндоскопических операций полости носа и околоносовых пазух у детей

Инфундибулотомия - открытие воронки. Первый этап - смещение средней носовой раковины распатором Фреера к носовой перегородке. Инфундибулотомию начинают с того, что серповидным скальпелем иссекают место прикрепления крючковидного отростка. Начинают рассечение в передней части прикрепления крючковидного отростка, двигаясь в строго сагиттальной плоскости, чтобы избежать риска проникновения в глазницу (часто непосредственно сбоку от крючковидного отростка находится глазничная пластинка). Иссечение продолжают в направлении кзади, приблизительно на уровне свободного края средней носовой раковины, до конца отростка. Распространённая ошибка - осуществление разреза слишком низко, на кости валика носа. Полноту иссечения крючковидного отростка можно проверить с помощью элеватора Фреера, вставив его в рану и мягко сместив медиально. Затем крючковидный отросток отделяют от оставшихся передних и задних прикреплений прямыми щипцами Blakesley, стараясь не повредить слизистую оболочку. Возможна (а в некоторых случаях предпочтительна) парциальная резекция крючковидного отростка. Открытия воронки с одновременной медиальной конхопексией бывает иногда достаточно для дренирования лобного кармана и лобной пазухи при поражении передней группы клеток решётчатого лабиринта, гайморите.

УДАЛЕНИЕ БОЛЬШОГО РЕШЁТЧАТОГО ПУЗЫРЬКА (РЕШЁТЧАТОЙ БУЛЛЫ)

Поверхность буллы появляется после полного удаления крючковидного отростка. Для вскрытия пузырёк необходимо осторожно перфорировать в передненижнемедиальном отделе закрытыми щипцами Blakesley. Как только подтверждается наличие воздушной ячейки буллы, её поверхность следует полностью удалить с помощью щипцов Blakesley и Strumpel-Voss (рис. 9-7, а, см. цв. вклейку). В этой зоне необходимо очень осторожно обращаться с латеральной стенкой решётчатого пузырька, так как это медиальная стенка глазницы. На протяжении всего хода операции всё, что удаляют щипцами, рекомендуют погружать в раствор, чтобы контролировать возможное удаление жировой клетчатки орбиты (всплывает на поверхность). Как только булла удалена на всём её протяжении, открывается основная пластинка средней носовой раковины. Решётчатый пузырёк у детей может суживать лобный карман, полулунную щель, ограничивая естественное отверстие верхнечелюстной пазухи. У детей с хроническим гайморитом, осложнённой формой этмоидита с орбитальным процессом чаще достаточно вскрытия решётчатого пузырька.

Для вскрытия задней группы решётчатых клеток основную пластинку средней носовой раковины перфорируют закрытыми щипцами Blakesley в нижнемедиальном отделе. Через небольшое проделанное отверстие необходимо проконтролировать, видны ли задние ячейки решётчатой кости, прежде чем удалить остальную часть основной пластинки. По мере удаления тонких перегородок этмоидальных ячеек следует идентифицировать основание черепа (рис. 9-7, б, см. цв. вклейку). При выполнении полной эндоскопической этмоидэктомии должны быть удалены большая часть основной пластинки и нижние внутри-синусные перегородки. На практике нужно попытаться сохранить как можно больше слизистой оболочки пазухи. Если решётчатые клетки открываются широко, то внутрисинусные перегородки, вставляющиеся в основание черепа, лучше всего оставить интактными. Чрезмерное и обширное удаление их для создания идеальной полости может привести к перелому в месте их прикрепления к боковой пластине решётчатой пластинки решётчатой кости и к утечке ликвора. В этой зоне может быть травмирована задняя решётчатая артерия. В задних отделах, ближе к верхушке орбиты, бумажная пластинка истончена и может определяться выступ зрительного бугорка и канала зрительного нерва. Задние клетки решётчатого лабиринта могут охватывать клиновидную пазуху сбоку, сверху, к ним может прилежать внутренняя сонная артерия, поэтому по мере вскрытия клеток необходимо проводить ориентировочный замер расстояния до передней стенки клиновидной пазухи через операционное пространство и со стороны естественного соустья.

Вскрытие клиновидной пазухи. Три внутриносовых пути к клиновидной пазухе:

  • транссептальный;

  • трансэтмоидальный;

  • трансназальный через сфеноэтмоидальный карман.

Первый путь самый безопасный, однако он включает выполнение резекции носовой перегородки. Носовой путь относительно прямой, но предполагает высокий риск повреждения жизненно важных структур боковой стенки при проведении инструментов внутрь просвета синуса.

Трансэтмоидальный подход

После задней этмоидотомии входят в полость с помощью эндоскопа 0°. Конечную стенку самой задней клетки решётчатой кости условно делят на четыре сектора. В клиновидную пазуху нужно входить через нижнемедиальный сектор. Костная перегородка здесь обычно тоньше, чем окружающая кость, и может формировать выпуклость. Перфорируют эту пластинку закрытыми щипцами Blakesley. Перед перфорацией желательно проверить операционный уровень, выйдя из полости назад, в нос, и определить расстояние до клиновидной пазухи медиально от средней носовой раковины. Затем можно удалить переднюю стенку, используя перфорирующие щипцы Hajek с захватом как сверху вниз, так и снизу вверх и круговой выкусыватель для клиновидной пазухи.

Трансназальный подход

При трансназальном подходе к клиновидной пазухе приближаются через сфеноэтмоидальный карман. Тотчас после обнаружения отверстие просто расширяют, обычно книзу, щипцами Hajek или Вейсса. Недостаток этого метода в том, что иногда для получения адекватного доступа к отверстию приходится резецировать дистальный конец верхней или средней носовой раковины.

ВМЕШАТЕЛЬСТВА НА СОУСТЬЕ ЛОБНОЙ ПАЗУХИ

Эндоназальный доступ к лобным пазухам, несомненно, требует анатомических знаний, очень хороших хирургических навыков и сноровки. Лобные карманы - анатомически очень сложные структуры, и выглядят они как решётчатые предкамеры к соответствующей лобной пазухе. Их конфигурация зависит от разновидности клеток и пластинок, которые могут быть различны по строению. Почти всегда патология лобных пазух возникает в результате патологических процессов, имеющих место в полости лобных углублений. Атравматическая функциональная хирургия в области входа в лобную пазуху, если учитывать топографическую анатомию этой области, может проводиться лишь с использованием эндоскопов с различным углом обзора. С этой целью разработаны два 45° эндоскопа, которые позволяют хорошо осмотреть лобные углубления.

Тип 1, Stammberger-Kuhn

Технология удаления под контролем оптической системы (45°) с использованием специальных инструментов, предложенных Штаммбергером, основана на концепции «обезглавливания яйца», «скорлупу» которого составляют часть крючковидного отростка, клетки вала носа и верхней части решётчатой буллы. Задача состоит в том, чтобы извлечь эти элементы «яичной скорлупы», которые плотно разместились в лобном углублении. При соблюдении этих тонкостей и использовании новых 45° эндоскопов обычные высверливающие процедуры применяются редко.

Тип 2, Draf 1

Другой вариант операции на лобной пазухе может быть выполнен в области лобного кармана. Доступа к лобной пазухе обычно достигают, используя щипцы Hajek-Kofler с захватом сверху вниз для удаления кости, формирующей соединение между передним концом средней носовой раковины и валиком носа (так называемое удаление клюва). Этот маневр эффективно расширяет средний носовой ход спереди, позволяя визуализировать соустье лобной пазухи. Любые остающиеся внутрисинусные перегородки передневерхней группы этмоидальных клеток следует удалять до тех пор, пока не становится видимым внутренний вход лобной пазухи.

Тип 3, Draf 2

Доступ к внутреннему входу можно улучшить, полностью удалив клюв (передний костный выступ) с помощью эндоназальной дрели. В дополнение к удалению переднего клюва переднее нависание высверливают медиально вплоть до места вставки носовой перегородки. При этом стараются сохранить заднюю слизистую оболочку, не высверливая её по кругу.

У взрослых пациентов при хроническом фронтите, мукоцеле возможно выполнение срединной лобной синусотомии.

Тип 4, Draf 3

Для этого удаляют кусочек слизистой оболочки носа размером 0,8-1,0 см в области, прилежащей к передневерхнему соединению перпендикулярной пластинки решётчатой кости с основанием черепа. Затем резецируют подобного размера область подлежащей хрящевой перегородки, перпендикулярной пластины и слизистой оболочки на противоположной стороне перегородки, создавая расположенную сверху перфорацию перегородки, неразрывную с передней частью основания черепа. Впереди по средней линии основания черепа, там, где вставлена перпендикулярная пластинка, определяют область, известную как киль, довольно похожую на киль яхты. Это ориентир для центральной части дна лобных синусов. Под контролем пальца ассистента на кости носа снаружи под непосредственным визуальным контролем с помощью эндоскопа 0° тщательно высверливают киль по средней линии. После входа в лобную пазуху пытаются сохранить внутрисинусную перегородку. Затем высверливают «мост», отделяющий вновь созданную синостому от естественного отверстия на поражённой стороне. При этом в верхних отделах передней части перегородки носа образуется огромное дренажное отверстие в полость носа.

АНТРОСТОМИЯ СРЕДНЕГО НОСОВОГО ХОДА

После удаления крючковидного отростка (или только его заднего отдела) необходимо постараться увидеть естественное отверстие верхнечелюстной пазухи угловым эндоскопом, например, 30 или 70°. Естественное отверстие можно найти снизу и сбоку по отношению к передней стороне крючковидного отростка. Отверстия, которые обнаруживаются сзади по отношению к этому ориентиру, в перепончатой части латеральной стенки носа, всегда дополнительные. Если отверстие трудно найти, необходимо пальпировать область в зоне его расположения, используя угловую кюретку или изогнутый зонд. Нельзя пальпировать слишком высоко, чтобы не перфорировать глазничную пластинку. Можно проверить положение инструмента снаружи, оценить положение кюретки по отношению к уровню подглазничного края, чтобы убедиться, что инструмент находится ниже крыши верхнечелюстной пазухи. Кюреткой можно сделать небольшое отверстие, в которое вводится угловой отсос для подтверждения, что за ним находится воздушная полость.

Убедившись, что отверстие на правильном уровне, его необходимо расширить с помощью клювовидных перфорационных щипцов Stammberger (обратного выкусывателя), вращая режущее полотно открытых щипцов в отверстии в направлении сверху и в сторону передней фонтанеллы кпереди. Необходимо двигаться вперёд очень осторожно, чтобы не травмировать носослёзный канал. Дальнейшее расширение антростомии возможно за счёт резекции заднего края отверстия в перепончатой перегородке с помощью щипцов Blakesley. Желательно выбрать одно направление, сохраняя одну из стенок естественного соустья верхнечелюстной пазухи нетронутой. Также антростомию расширяют в заднем направлении разрезом микроножницами вдоль соединения крыши верхнечелюстной пазухи с её перепончатой боковой стенкой в задней фонтанелле. В этой зоне существует опасность травмирования ветвей основно-нёбной артерии, проходящей близко к задней стенке пазухи. Несмотря на это, антростомия в области задней фонтанеллы является функционально более целесообразной, так как при сохранённом или частично резецированном крючковидном отростке сохраняется в определённой степени физиологический воздухообмен в пазухе. Ещё в 1941 г. в результате серии экспериментальных исследований A.W. Proetz сделал следующий вывод: если пазуха вскрыта таким образом, что при вдохе какой-то объём воздуха попадает в её просвет, то в течение нескольких минут прекращается деятельность мерцательного эпителия.

При излишнем расширении естественного соустья создаются условия для эффекта удаления оксида азота, что отрицательно сказывается на состоянии слизистой оболочки. При наличии сообщения верхнечелюстной пазухи с полостью носа больше 2 см2 отмечается значительное снижение уровня концентрации NO, что опять же противоречит общепризнанной хирургической тактике лечения.

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ДАКРИОЦИСТОРИНОСТОМИЯ

Вначале проводят зондирование верхней или нижней конъюнктивальной слёзной точки небольшим синусовым зондом до достижения слёзного мешка. После того как слёзная точка и каналец расширены зондом, зонд заменяют глазным световодом. После соединения с источником света луч световода используют как указатель положения слёзного мешка на боковой стенке полости носа (предпочтительно использовать в качестве целеуказателя световод низкоэнергетического лазера видимого зелёного или красного диапазона).

Затем осматривают область вала носа. Производят вертикальный разрез в слизистой оболочке, где виден луч света. Это должно соответствовать точке на вале носа, расположенной примерно на 6 мм кпереди от места соединения средней носовой раковины с боковой стенкой. Затем отделяют слизистую оболочку и надкостницу; костными ножницами или дрелью делают костное окно минимум 5 мм в диаметре. После этого стенку слёзного мешка перемещают в созданное окно.

По зонду серповидным ножом производят разрез слёзного мешка и его открытие в полость носа. Затем устанавливают стенты, проводимые через каналец в полость носа, где трубки связываются и остаются на месте в течение нескольких недель.

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ДЕКОМПРЕССИЯ ГЛАЗНИЦЫ

Декомпрессия орбиты может потребоваться эндоназальному хирургу экстренно в связи с остро развивающейся тампонадой орбиты вследствие кровотечения из разорвавшейся передней решётчатой артерии, часть которой соскальзывает в полость орбиты. При этом существует угроза острой ишемии зрительного нерва с развитием слепоты. Подобная ситуация может произойти в результате травматического перелома медиальной стенки орбиты. Эндоскопическую декомпрессию орбиты предпринимают также при резком сдавлении сосудисто-нервного пучка при ретробульбарных флегмонах, субпериостальных абсцессах медиальной стенки. Для таких ситуаций обычно достаточно вскрыть передние решётчатые клетки (для ретробульбарного абсцесса и флегмоны - задние решётчатые клетки), удалить бумажную пластинку, щелевидно рассечь периорбиту и дренировать флегмону или абсцесс.

При злокачественном экзофтальме после полной эндоскопической сфеноэтмоидэктомии с обнажением всей медиальной стенки глазницы, от дна глазницы до основания черепа, от валика носа до клиновидной пазухи определяют гребень зрительного нерва на боковой стенке клиновидной пазухи. Кость над гребнем и всю медиальную стенку орбиты обрабатывают с помощью дрели Stammberger с алмазным сверлом до толщины яичной скорлупы. Эта кость должна теперь легко ломаться при нажиме на неё спинкой угловой кюретки. Образовавшиеся тонкие костные сегменты должны быть освобождены от орбитальной надкостницы с помощью элеватора Фреера и угловой кюретки и удалены щипцами Blakesley. Теперь в случаях экзофтальма надкостница глазницы будет выбухать в этмо-идальную полость. Затем очень осторожно, чтобы избежать травмы зрительного нерва, начиная сзади, производят многократные горизонтальные разрезы в периорбите, давая возможность орбитальному жиру выпячиваться через них в этмоидальную полость. Как только эти разрезы выполнены, жир можно далее направить внутрь полости, вытягивая его через каждый разрез щипцами Strumpel-Voss.

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ХИРУРГИЯ ОСЛОЖНЁННЫХ ОСТРЫХ СИНУСИТОВ

Объём эндоскопических хирургических вмешательств при осложнённых острых синуситах определяется характером поражения ОНП и глазницы, возрастными особенностями строения решётчатой кости и структур остиомеатального комплекса. У детей (особенно раннего возраста) преобладают негнойные формы орбитальных осложнений, обусловленные резким расширением хрящевого отдела решётчатой кости за счёт выраженного отёка, в связи с чем достаточен минимальный объём операции (медиальная конхопексия средней носовой раковины, резекция решётчатой буллы) (рис. 9-8, 9-9, см. цв. вклейку). В случае гнойных форм орбитальных осложнений обычно проводят широкое вскрытие передних и задних клеток решётчатого лабиринта. При локализации гнойного очага в медиальной части орбиты (субпериостальный абсцесс медиальной стенки орбиты, флегмона орбиты) после этмоидотомии производят вскрытие орбиты, удаляя участок медиальной стенки орбиты и вскрывая периорбиту.

При поражении лобной пазухи проводят операции, направленные на устранение блока лобного кармана:

  • медиальную конхопексию средней носовой раковины;

  • вскрытие клеток вала носа;

  • резекцию решётчатой буллы;

  • парциальную резекцию крючковидного отростка.

В большинстве случаев своевременное и адекватное вмешательство в области предкамер ОНП предотвращает наружное вскрытие пазух и орбиты. Однако при остеомиелитических процессах стенок ОНП и орбиты, не связанных с полостью носа, необходимо проводить радикальные вмешательства с ревизией как доминирующего очага поражения, так и возможных зон развития внутричерепных осложнений, применяя экстраназальный подход.

Эндоскопическая хирургия хронических синуситов у детей должна идти от ликвидации задней окклюзии (аденотомия) через различные варианты конхотомий, исправляя врождённые и приобретённые изменения формы, размера, положения элементов латеральной стенки носа, участвующих в образовании остиомеатального комплекса. При неэффективности таких вмешательств необходимо открывать предкамеры, обеспечивая максимальный отток в физиологическом направлении из естественных отверстий лобной, верхнечелюстной, клиновидной пазух, или расширять эти отверстия. Исходя из особенностей строения элементов латеральной стенки носа у детей дошкольного и младшего школьного возраста с учётом преобладания катаральных, пристеночно-гиперпластических процессов, осложнённых только у 1/4 детей хроническим гнойным процессом, отдают предпочтение различным видам конхотомий, коррекции положения средней носовой раковины, освобождающим элементы среднего носового хода, которые участвуют в дренаже из больших синусов.

У детей в возрасте 6-9 лет крючковидный отросток меньше принимает участия в блоке воронки, полулунной щели, чем решётчатая булла, самая мощная, которая наиболее часто подвержена как острым, так и хроническим процессам.

В случае плотного латерального предлежания гиперплазированной средней носовой раковины при невыраженности её горизонтальной части у пациентов с пневматизированной средней носовой раковиной (concha bullosa) производят резекцию одной или двух третей задней части крючковидного отростка с одномоментным удалением латеральной части средней носовой раковины.

У больных хроническим фронтитом для улучшения дренирования лобной пазухи при инфундибулярном или ретробулярном направлении лобно-носового канала производят резекцию крючковидного отростка и вскрытие решётчатой буллы для обнаружения устья лобной пазухи, если оно не выявляется в лобном кармане. В ряде случаев у детей старшего возраста для налаживания дренажа из лобной пазухи недостаточно удалить передневерхнюю часть крючковидного отростка и выступающую часть решётчатой буллы. Это связано с гиперплазией клеток вала носа, которые должны быть тщательно удалены не только снизу, но и сзади осторожным продвижением кюретки вверх и латерально к верхней точке. Затем зондируют лобно-носовое соустье (пальпируется медиально сзади по отношению к клеткам вала носа).

У детей (в отличие от взрослых) после расширения предкамер лобной пазухи нет необходимости манипулировать в самом отверстии растущей лобной пазухи. Дренаж через него налаживается самостоятельно после операции и местной противоотёчной дренирующей терапии. Отвечает за поддержание процесса в лобной пазухе у детей чаще гиперплазированная решётчатая булла, преобладающая над другими структурами передней части решётчатой кости.

У больных хроническими гнойными и гнойно-полипозными гаймороэтмоидитами в возрасте 10-15 лет, которые болеют более 2-3 лет, недостаточно выполнить переднюю этмоидотомию, необходимо дополнительно провести фенестрацию верхнечелюстной пазухи в среднем носовом ходе с расширением естественного отверстия верхнечелюстной пазухи дистально за счёт задней его части в сторону задней фонтанеллы. Как правило, вначале производят вскрытие серповидным скальпелем области задней фонтанеллы, а затем обратным выкусывателем кпереди соединяют с естественным соустьем. Через расширенное отверстие в сторону верхнечелюстной пазухи можно удалять единичные полипы, мелкие кисты. Если кисты расположены в недоступных отделах пазухи, то через микроантростому (0,5-1,0 см), наложенную в типичном месте на передней стенке в области fossa canina, под контролем оптической системы удаляют стенку кисты выкусывателем Blakesley (или микродебридером) или выпаривают хирургическим лазером, предварительно пунктируя её.

При хронических процессах в области задних клеток решётчатой кости, сфеноидитах у детей нет необходимости выполнять пансинусотомию с разрушением передней группы клеток решётчатой кости, а затем, перфорируя основную пластинку, разрушать задние клетки решётчатого лабиринта. Эндоскопическая ревизия сфеноэтмоидального кармана, как правило, указывает причины процессов в задних ОНП, среди которых отмечают:

  • гиперплазию аденоидных вегетаций, перекрывающую отток из задних ОНП;

  • гиперплазию задних отделов средней носовой раковины;

  • добавочные верхнюю и надверхнюю раковины;

  • полиповидный отёк слизистой оболочки указанных раковин, самого кармана, блокирующий отток из отверстия клиновидной пазухи, расположенного ниже и медиальнее заднего их конца (естественное отверстие задних клеток решётчатого лабиринта расположено латеральнее).

Для налаживания оттока, аэрации задних ОНП у детей выполняют определённую последовательность хирургических вмешательств:

  • аденотомию;

  • смещение (или частичную резекцию заднего отдела) средней носовой раковины;

  • зондирование, катетеризацию пазухи;

  • удаление полипов из сфеноэтмоидального кармана или естественных соустий под контролем эндоскопа.

При неэффективности указанных действий проводят расширение естественного отверстия клиновидной пазухи (книзу и медиально), вскрытие задних клеток решётчатого лабиринта по ходу естественного отверстия.

Лазерную полипотомию осуществляют при выявлении полипов на широком основании, при мелких полипах. При провисающих мешкообразных полипах в виде фартука полип отсекают контактным способом у основания раковины или удаляют конхотомами Blakesley, а затем проводят лазерную фотокоагуляцию основания.

У ряда больных полипотомию дополняют оперативными вмешательствами в области носовых раковин, ликвидирующими стенозирование:

  • латеральной средней конхотомией;

  • резекцией буллёзной средней носовой раковины;

  • лазерной конхотомией нижней и средней носовой раковины;

  • смещением носовых раковин.

Удаление крючковидного отростка и/или эндоскопическое вскрытие передних клеток пазухи решётчатой кости (у детей преимущественно решётчатая булла) - основное вмешательство при полипозе у детей. Редко при обширном полипозе переднюю этмоидотомию сочетают со вскрытием задних клеток решётчатого лабиринта [у пациентов с сопутствующей бронхиальной астмой, непереносимостью ацетилсалициловой кислоты (Аспирина ), муковисцидозом]. Для выполнения передней этмоидотомии проводят резекцию крючковидного отростка. При этом при мягкой тракции удаётся удалить полипы, сконцентрированные на структурах остиомеатального комплекса. У детей, больных обширным полипозом, нередко в резекции крючковидного отростка нет необходимости, поскольку он атрофирован, как и костные перегородки между клетками решётчатого лабиринта и орбитой.

У больных полипозом, исходящим из лобного кармана, удаляют этмоидальные клетки выше и впереди переднего конца средней раковины. Этого достаточно для аэрации лобной пазухи. Вскрывать решётчатый лабиринт и полностью экстирпировать его слизистую оболочку не нужно, достаточно открыть передненижние, медиальные костные структуры решётчатого лабиринта.

У пациентов, у которых хоанальный полип исходит из ости верхнечелюстной кости, можно удалить сзади наперёд заднюю часть крючковидного отростка. Во многих случаях этого не требуется, так как крючковидный отросток бывает гипо- и апластичен. После удаления (или без него) крючковидного отростка удаляют носовую часть полипа с помощью микродебридера либо захватывая прямыми щипцами Blakesley (или щипцами Брюнинга) ножку максимально близко к латеральной стенке носа с её вытягиванием и отсекая переднережущими ножницами или серповидным скальпелем (щипцами Blakesley) ножку полипа. У подавляющего большинства пациентов носовую часть полипа удаляют трансназально, реже - через носоглотку. Для удаления пазушной части полипа используют угловые щипцы Blakesley и изогнутую ложку, её заводят в пазуху и удаляют полипозно изменённую слизистую оболочку медиальной стенки верхнечелюстной пазухи, затем дополнительное отверстие соединяют с основным, предотвращая рециркуляцию.

Если устье хоанального полипа исходит из ostium maxilla, то отверстие расширяют кзади и книзу, в сторону задней фонтанеллы (этмоидомаксиллярный угол пазухи - наиболее частый источник роста хоанальных верхнечелюстных полипов).

На основании результатов данных исследований можно сформулировать следующие фундаментальные принципы хирургии передних ОНП:

  1. при отсутствии аномалий крючковидный отросток следует сохранять, так как он выполняет экранирующую роль, предотвращая попадание воздушной струи в полость верхнечелюстной пазухи;

  2. естественное соустье верхнечелюстной пазухи не следует излишне расширять.

А.Б. Туровский разработал два способа ремоделирования крючковидного отростка при его несостоятельности для сохранения его экранирующей роли:

  1. перемещение дубликатуры слизистой оболочки, имитирующей крючковидный отросток;

  2. имплантацию хряща перед зоной остиомеатального комплекса.

В настоящее время одним из полухирургических методов лечения хронических риносинуситов стала так называемая баллонная синусопластика, которая предполагает сохранение крючковидного отростка, при этом естественное соустье верхнечелюстной пазухи расширяется.

Крючковидный отросток при баллонной синусопластике остаётся нетронутым, но при этом введение баллона осуществляется в соустье вслепую. Однако в ряде случаев хирург вместо естественного соустья верхнечелюстной пазухи может попасть в зону задней фонтанеллы, формируя дополнительное отверстие в среднем носовом ходе, что может приводить к дальнейшему рецидивированию гнойного процесса в верхнечелюстной пазухе. Одними из послеоперационных осложнений баллонной синусопластики верхнечелюстной пазухи являются избыточная травма и даже разрыв крючковидного отростка, что в результате приводит к развитию синехий в области воронки и естественного соустья пазухи.

После проведённой баллонной синусопластики у взрослых улучшение отмечено в 77% случаев. Техника баллонной синусопластики у детей разных возрастных групп разработана недостаточно, о её применимости можно говорить только у детей подросткового и юношеского возраста. Данную манипуляцию рекомендуется проводить после окончательной смены верхнего зубного ряда.

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ХИРУРГИЯ НОСОВЫХ РАКОВИН У ДЕТЕЙ

Группы эндоназальных эндоскопических оперативных вмешательств:

  • вмешательства на образованиях латеральной стенки носа, участвующих в формировании предкамер больших синусов и их физиологических отверстий, а также самих ОНП [функциональная эндоскопическая хирургия носа и ОНП (Functional Endoscopic Sinus Surgery - FESS)];

  • вмешательства, проводимые на носовых раковинах, изменяющие их форму, размеры, положение (корригирующие операции), улучшающие носовое дыхание, физиологические функции носа, непосредственно влияющие на состояние ОНП.

МЕДИАЛЬНОЕ СМЕЩЕНИЕ СРЕДНЕЙ НОСОВОЙ РАКОВИНЫ

Показания:

  • острый гаймороэтмоидит, фронтит у детей;

  • латеропозиция носовой раковины с блоком среднего носового хода;

  • С-образная носовая раковина, предлежащая к латеральной стенке носа;

  • этап этмоидэктомии по В. Мессерклингеру.

Медиальное смещение раковины (медиальную конхопексию) осуществляют, вводя изогнутый элеватор в средний носовой ход выпуклой поверхностью, обращённой к латеральной стенке средней носовой раковины. Затем раковину отжимают к носовой перегородке. При плотном предлежании носовой раковины к латеральной стенке носа в области шейки средней носовой раковины вдоль места её прикрепления можно наложить щипцы Брюнингса и, сломав раковину у шейки и вдоль, отвести к носовой перегородке. При отсутствии шейки средней носовой раковины и её латеральном положении, а также в целях предотвращения трещин ситовидной пластинки проводят поперечную надсечку средней носовой раковины через все ткани микроножницами на 2-3 мм ниже места прикрепления или иссекают костно-тканевый клин у места прикрепления раковин, вследствие чего раковина легко ломается по ходу костной насечки.

С-образная деформация средней носовой раковины касается, как правило, передних 2/3 средней носовой раковины и вызывает сужение полулунной щели, блок среднего носового хода. После контурного разреза слизистой оболочки до кости в переднем отделе средней носовой раковины проводят две параллельные насечки костного остова средней носовой раковины. Затем, охватив передние отделы надсечённой раковины щипцами Гартманна, формируют повороты раковины, отводя её вначале медиально по первой надсечке, а затем книзу и латерально - по второй.

ЭНДОСКОПИЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ ПРИ БУЛЛЁЗНОЙ СРЕДНЕЙ НОСОВОЙ РАКОВИНЕ

Показания:

  • хронические риносинуситы;

  • осложнённые синуситы;

  • нарушение обоняния;

  • вазомоторные риниты.

Проводят два дугообразных разреза из одной точки сзади наперёд и кверху до верхнего края раковины, образующих мукопериостальный ромбовидный лоскут на латеральной поверхности средней носовой раковины. Затем иссекают мукопериостальный лоскут с латеральной поверхности concha bullosa до обнажения костного остова в пределах разреза. Оставшийся мукопериостальный лоскут отсепаровывают с латеральной поверхности средней раковины. Передненижнелатеральную костную часть concha bullosa удаляют конхотомом. Затем медиальную пластинку concha bullosa отводят латерально, освобождая обонятельную щель, и сопоставляют мукопериостальный лоскут с медиальной пластиной concha bullosa. Для удержания лоскутов, формирующих среднюю носовую раковину, проводят тампонаду среднего носового хода.

Осложнения оперативных вмешательств

Любое эндоназальное вмешательство на ОНП выполняется в непосредственной близости от таких жизненно важных структур, как основание черепа, глазница, зрительные нервы, крупные сосуды, поэтому сопряжено с определённым риском ятрогенных осложнений. Целесообразно разделение осложнений эндоназальных хирургических вмешательств на большие и малые с определением состояний, которые могут быть исправлены, и состояний, не поддающихся коррекции.

  • Большие осложнения:

    • постоянные:

      • смерть;

      • дефицит ЦНС;

      • слепота;

      • стойкая диплопия;

      • аносмия;

    • поддающиеся коррекции:

      • менингит;

      • ухудшение зрения;

      • кровотечение, требующее гемотрансфузии;

      • риноликворея;

      • кровоизлияние в мозг, абсцесс мозга;

      • повреждение сонной артерии;

      • диплопия, сохраняющаяся в течение нескольких недель;

      • постсептальная орбитальная гематома;

      • слезотечение, требующее хирургического лечения.

  • Малые осложнения:

    • постоянные:

      • боль или потеря чувствительности в области зубов, щёк, губ;

      • ухудшение обоняния;

    • временные, требующие дополнительного вмешательства: - бронхоспазм;

      • кровотечения, требующие тампонады;

      • постоперационные синехии и стенозы;

      • постоперационный атрофический ринит;

    • временные, не требующие дополнительного вмешательства:

      • периорбитальная эмфизема;

      • гематома век;

      • боль или потеря чувствительности в области зубов, губ.

Частота и выраженность осложнений зависят от объёма и вида операции, степени тяжести заболевания, наличия предшествовавших манипуляций, анатомических особенностей пациента и опыта хирурга.

В больших сериях наблюдений серьёзные осложнения наблюдают менее чем у 0,5% пациентов (при этом частота осложнений сильно колеблется в различных сериях наблюдений - от 0,1 до 16,0%). Незначительные осложнения встречают примерно у 3% пациентов.

В зависимости от времени возникновения осложнений их можно разделить на интра- и послеоперационные (ранние и поздние).

Интраоперационные осложнения могут возникнуть как при эндоскопических, так и при традиционных эндоназальных доступах вследствие:

  • травмы основания черепа;

  • травмы орбиты;

  • травмы крупных сосудов.

Повреждение основания черепа может произойти в результате пенетрации дна передней или средней черепной ямки и привести к ликворее, кровоизлиянию в мозг или вызвать неврологические нарушения. При наличии ликвореи высок риск развития менингита.

Орбитальные осложнения возникают как при непосредственном повреждении бумажной пластинки решётчатой кости и внутриглазничных структур (периорбитальной фасции, клетчатки орбиты, глазных мышц, зрительного нерва), так и вследствие образования внутриорбитальной гематомы после повреждения решётчатых артерий. Наиболее опасные осложнения - повреждение зрительного нерва и орбитальное кровотечение.

Клинические признаки кровотечения:

  • проптоз;

  • хемоз;

  • отёк век;

  • ограничение подвижности глазных яблок во всех направлениях.

Если в данной ситуации зрение пациента сохранено, необходимы немедленная консультация офтальмолога, назначение диуретиков, гормональных препаратов. Если прямое сдавление гематомой или ишемия тканей глазницы, зрительного нерва и сетчатки вследствие повышения внутриглазного давления приводит к потере зрения, необходимо провести срочную декомпрессию глазницы и зрительного нерва.

Повреждение зрительного нерва вызывает прогрессирующее ухудшение зрения вплоть до полной слепоты. Клинические проявления поражения и дальнейшая врачебная тактика зависят от характера поражения. При полном поперечном пересечении зрительного нерва восстановить пациенту зрение невозможно. При частичном повреждении или сдавлении нерва гематомой проводят массивную глюкокортикоидную терапию, а при отсутствии эффекта - хирургическую декомпрессию зрительного нерва.

Осложнить операции на ОНП может периорбитальная эмфизема, которая обычно проходит самостоятельно в течение 3-4 нед.

Повреждение глазных мышц - обычно следствие непосредственной травмы или их ущемления. Наиболее часто повреждается внутренняя прямая мышца глаза, реже - нижняя прямая и верхняя косая мышцы.

Манипуляции на латеральной стенке полости носа, особенно при расширении естественного соустья верхнечелюстной пазухи кпереди, могут привести к повреждению носо-слёзного канала, что вызывает слезотечение в послеоперационном периоде.

Кровотечение во время хирургического вмешательства значительно затрудняет его выполнение и увеличивает риск осложнений. Можно выделить два вида кровотечения.

  • Кровотечение из слизистой оболочки полости носа вследствие её обильного кровоснабжения. Его можно предотвратить, используя методику управляемой гипотонии при общем обезболивании, а также проводя местную инфильтрационную анестезию с добавлением сосудосуживающего препарата перед вмешательством.

  • Кровотечение как следствие повреждения одной из крупных артерий (решётчатых, основно-нёбной артерий). При визуализации кровоточащего сосуда возможно его инструментальное сдавление или коагуляция. Однако существует опасность соскальзывания повреждённого сосуда в полость глазницы с образованием внутриорбитальной гематомы.

В позднем послеоперационном периоде возможно образование синехий в полости носа. Для предупреждения данного осложнения в процессе операции необходимо по возможности избегать вмешательств на соприкасающихся друг с другом поверхностях, а также проводить тщательный послеоперационный уход за слизистой оболочкой полости носа и ОНП с активным её очищением, при необходимости использовать протекторы, добиваться регенерации и полной эпителизации слизистой оболочки.

Среди редких осложнений описаны также каротидно-кавернозная фистула, повреждение головного мозга, внутричерепное кровоизлияние, пневматоцефалюс, абсцесс мозга, злокачественная гипертермия, токсический шоковый синдром, а также смерть в результате нарушения сердечного ритма, вызванного общим обезболиванием.

Для хирургических манипуляций в области задних ОНП надо иметь аргументированные показания, подтверждения КТ, так как именно у детей встречают большое количество дегисценций с каналом зрительного нерва, внутренней сонной артерии. К верхушке орбиты интимно предлежит орбитальная часть зрительного нерва, а к задним отделам решётчатого лабиринта - ещё небольшая часть. Латеральная стенка клиновидной пазухи тонкая, покрыта твёрдой мозговой оболочкой, где в её дубликатуре расположен пещеристый синус, окружающий внутреннюю сонную артерию, которая у детей суживает пазуху сбоку, вдавливаясь в неё. Боковая стенка клиновидной пазухи не ограничивается только краниальной частью, а вдаётся также в орбиту. При неосторожных манипуляциях в области задних клеток решётчатой кости можно поранить не только зрительный нерв, но и структуры, расположенные ниже него, в области верхнеглазничной щели (блоковый, глазодвигательный, отводящий, слёзный, носоресничный нервы, верхняя и нижнеглазничные вены).

Альтернативные методы

Эндоскопическая хирургия - альтернатива стандартным операциям, позволяющая:

  • визуализировать операционное поле, что исключает проведение вмешательств вслепую (как при стандартной аденотомии, вскрытии ОНП);

  • проводить операции в недоступных ранее зонах (трубные миндалины, устья слуховых труб);

  • проводить минимально инвазивные вмешательства на внутриносовых структурах, направленные на восстановление нормальной аэродинамики и дренажной функции полости носа и ОНП (при стандартной полипотомии, резекции носовых раковин, радикальной операции на ОНП проводят, по сути, паллиативное вмешательство без учёта патогенеза заболевания).

Эндоскопические операции с использованием физических методов воздействия: лазерная хирургия в ринологии

Т.И. Гаращенко, В.П. Минаев

Интерес к использованию лазерного излучения в качестве хирургического инструмента возник сразу после создания первого лазера в 1960 г. Уже в следующем, 1961 г. американские врачи Л. Голдман и Ч. Кемпбел использовали рубиновый лазер, соответственно, для удаления винных пятен и коагуляции опухоли сетчатки. Однако слабое поглощение красного [с длиной волны (λ) 0,69 мкм] излучения лазера на рубине в большинстве биологических тканей (биотканей) не позволяло эффективно использовать его в хирургии. Более подходящим оказалось излучение созданных в 1964 г. лазеров на углекислом газе (СО2 -лазеров) с длиной волны (λ) 10,6 мкм, которые стали использоваться в медицине. По мере разработки и совершенствования новых типов лазеров многие из них были использованы для создания медицинских аппаратов. Активные исследования, проводимые в содружестве врачей и физиков, позволили разработать эффективные методики лечения в различных областях медицины, во многих случаях не имеющих альтернативы с использованием других инструментов, создали предпосылки к широкому внедрению лазерных методов в массовое здравоохранение. Большую роль в этом сыграли советские, а затем российские врачи. Более детально ознакомиться с вопросами воздействия лазерного излучения на биоткани при использовании в медицине можно в монографии В.В. Тучина [29] и учебном пособии В.П. Минаева [19].

Делают лазерное излучение удобным и эффективным инструментом в руках врача следующие его преимущества:

  • высокая температура в месте воздействия обеспечивает коагуляцию в зоне реза, благодаря чему уменьшаются кровопотери, хирург может работать на сухом операционном поле;

  • высокая температура в зоне действия лазерного излучения обеспечивает стерилизацию ран, снижается риск заражения различными инфекциями;

  • указанные выше преимущества позволяют уменьшить потребности в медикаментах, в частности в антибиотиках;

  • лазерные воздействия при правильном выборе параметров излучения сопровождаются минимальным отёком тканей, уменьшаются операционные и послеоперационные боли, снижается вероятность послеоперационных осложнений;

  • использование для подачи лазерного излучения в операционную зону гибких волоконных световодов делает лазерные аппараты идеальным инструментом для малоинвазивных эндоскопических и пункционных операций;

  • сокращаются послеоперационный период и сроки лечения, при этом госпитализация во многих случаях может быть заменена амбулаторным лечением;

  • на основе использования лазерного излучения разработан метод лазерной термопластики, позволяющий бескровно корректировать форму хрящей носовой перегородки и ушных раковин;

  • с использованием лазерного излучения реализуются симультанные (симультанными называются операции, в которых в ходе одного хирургического вмешательства осуществляется лечение нескольких очагов патологии) методы хирургических вмешательств;

  • повышается удобство работы врача.

Следует отметить, что оториноларингология является областью медицины, в которой лазерные методы развивались наиболее активно.

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ЛАЗЕРНОГО ИЗЛУЧЕНИЯ В БИОТКАНЯХ

Результаты воздействия лазерного излучения на биологические объекты определяются процессом поглощения его в веществе, а значит, количеством энергии, доставленной излучением в точку воздействия, и величиной той части этой энергии, которая была поглощена. Процесс распространения излучения в биоткани определяется его поглощением хромофорами (компонентами биоткани, поглощающими излучение) и его рассеянием на неоднородностях (рис. 9-10).

pic 0143
Рис. 9-10. Распространение света в биоткани

Оба этих процесса ведут к ослаблению излучения в соответствии с законом Бугера-Ламберта-Бера:

pic 0144

Именно величина ослабления определяет толщину слоя, в котором будет поглощено излучение.

На рис. 9-11 представлены данные J. L. Boulnois [30] зависимости от длины волны (λ) коэффициентов поглощения излучения (μa ) в основных хромофорах, входящих в состав биотканей. Поскольку в биологических тканях работают обычно несколько хромофоров (чаще всего два - вода и гемоглобин), то знание коэффициентов поглощения для каждого из них позволяет определить баланс поглощаемых ими энергий.

Рассмотрим, каким образом распространяется и поглощается излучение с различной длиной волны (λ).

Излучение СО2 -лазеров с длиной волны излучения (λ) 10,6 мкм, ставших первыми лазерными скальпелями, сильно поглощается водой, а значит, и мягкими тканями. При этом глубина, на которой оно поглощается, составляет величину около 50 мкм (0,05 мм). Именно поэтому оно обладает хорошими режущими свойствами. Но кровоостанавливающие свойства такого излучения невысоки: проблемы возникают с коагуляцией крови даже в капилляре диаметром 0,1 мм. Недостатком излучения 10,6 мкм является отсутствие недорогих и эффективных гибких волоконных световодов, что ограничивает возможности использования таких лазеров при эндоскопических вмешательствах.

pic 0145
Рис. 9-11. Спектры поглощения различных хромофоров в биотканях

Основными хромофорами для излучения ближней инфракрасной области (0,8-2,1 мкм) являются вода и гемоглобин. На рис. 9-12 (см. цв. вклейку) представлены зависимости коэффициентов поглощения в воде и крови, а также эффективного (с учётом рассеяния) коэффициента ослабления в крови для диапазонов длин волн 0,7-1,2. На рис. 9-13 (см. цв. вклейку) те же зависимости для диапазона 1,25-2,00 мкм. Из рисунков видно, что в ближней инфракрасной области существуют локальные максимумы поглощения и эффективного ослабления в воде и крови, соответствующие длинам волн около 0,97; 1,45 и 1,94 мкм.

На длине волны (λ) 1,94 мкм глубина проникновения оказывается около 0,1 мм и приближается к глубине, обеспечиваемой излучением 10,6 мкм. Такое излучение обладает хорошими режущими свойствами. При этом, в отличие от 10-микронного излучения, излучение 1,94 мкм хорошо распространяется по световодам из осушенного кварца.

Излучение большей видимой части спектра попадает в «окно прозрачности», слабо поглощается в биотканях и поэтому не используется для рассечения биоткани. Можно отметить перспективность синего излучения с длиной волны (λ) около 0,45 мкм, просто реализуемое с помощью современных полупроводниковых лазеров. Благодаря сильному поглощению в крови это излучение становится популярным у хирургов. Кроме этого, применение в оториноларингологии нашло используемое для фотодинамической терапии излучение красного диапазона с длиной волны (λ) 0,63-0,67 мкм.

ДЕЙСТВИЕ ЛАЗЕРНОГО ИЗЛУЧЕНИЯ НА БИОТКАНИ

Основным (но не единственным) физическим явлением, лежащим в основе использования лазерного излучения в хирургии, является преобразование его энергии в тепло, которое и воздействует на биоткани.

Фотодинамическая терапия

Примером нетеплового воздействия излучения на биоткани является фотодинамическая терапия. В основе этого метода, научно обоснованного ещё в начале ХХ в., лежит цитотоксическое воздействие на биоткани сочетания светового излучения и введённого в ткани специфического фотосенсибилизатора (вещества, избирательно поглощающие излучение). На рис. 9-14 (см. цв. вклейку) представлены спектры поглощения и флуоресценции (свечения) одного из используемых фотосенсибилизаторов «Радахлорин». Для его возбуждения используется излучение красного диапазона с максимумом 662 нм. Возбуждённый фотосенсибилизатор при переходе в невозбуждённое состояние испускает излучение с максимумом 668 нм.

Основным каналом реализации цитотоксических свойств является образование под действием возбуждающего фотосенсибилизатор излучения синглетного кислорода. В малых количествах синглетный кислород может оказывать биостимулирующее воздействие, в больших количествах дает цитотоксический эффект. Оказалось, что ткани патологических образований, характеризующиеся высокой пролиферативной активностью, к которым относятся злокачественные опухоли и воспалительно изменённые ткани, избирательно накапливают и длительно удерживают в себе вводимые в организм вещества, в частности фотосенсибилизаторы. Таким образом, создаются условия для локального воздействия. Использование лазерного излучения позволяет, во-первых, воздействовать на фотосенсибилизатор узкой резонансной линией спектра и, во-вторых, просто обеспечить локальное освещение патологической области, в том числе внутри этой области (излучением, подводимым по тонкому волоконному световоду). В результате происходит некроз патологической ткани.

Флуоресценция биотканей, накопивших фотосенсибилизатор, позволяет локализовать места патологии. Таким образом, использование фотосенсибилизаторов позволяет решать задачи и флуоресцентной диагностики, и фотодинамической терапии. В связи с этим появился термин «тераностика», обозначающий сочетание терапии и диагностики.

Тепловое воздействие лазерного излучения на биоткани

Следует учитывать, что при воздействии излучения оптические свойства тканей меняются по сравнению с приведёнными зависимостями. Наиболее яркий пример такого изменения - резкое возрастание коэффициента поглощения при карбонизации (обугливании) биотканей.

Как уже говорилось, в большинстве применений воздействие происходит за счёт поглощения лазерного излучения с преобразованием его энергии в тепло. Упрощённо результат воздействия тепла на биоткани может быть представлен в виде табл. 9-2.

pic 0146
Таблица 9-2. Результат воздействия тепла на биоткани

При этом следует помнить, что для точного определения результатов воздействия необходимо учитывать длительность воздействия.

Силовое воздействие лазерного излучения на биоткани, сопровождаемое необратимыми изменениями, начинается с температуры около 42,5°С, при которой начинают гибнуть злокачественные клетки, тогда как в здоровых клетках необратимых изменений не происходит. Это позволило разработать метод лазерной интерстициальной термотерапии злокачественных опухолей.

При дальнейшем нагреве начинаются процессы денатурации ткани, связанные с её коагуляцией. При этом молекулы содержащегося в биотканях коллагена сокращаются. Кроме этого, такой нагрев ведёт к стимулированию регенерации коллагена, процессу образования соединительной ткани.

Вместе с тем при кратковременном нагреве до температуры около 70°С происходит обратимая потеря упругости хрящевой ткани без её денатурации, что используется в оториноларингологии для коррекции формы хрящей методом лазерной термопластики.

С началом интенсивного нагрева до температуры 100°С начинается разрушение биоткани за счёт образования пузырей пара.

При достижении температуры 250°С происходит карбонизация ткани, увеличивающая поглощение в ней излучения, поэтому при превышении этой температуры начинается интенсивное горение и абляция (тепловое удаление) биоткани.

Обратимая потеря упругости хрящей при нагреве

Это явление лежит в основе весьма эффективного вида силовой лазерной терапии - лазерной термопластики хрящей. Процессы, лежащие в основе этой технологии, описаны в 2006 г. в монографии под редакцией В.Н. Баграташвили, Э.Н. Соболя, А.Б. Шехтера [13].

Хрящевая ткань примерно на 70-80% по массе состоит из молекул воды. В хряще вода находится в связанном состоянии, заполняя свободное пространство между молекулами коллагена, что определяет упругость хрящевой ткани. При нагреве до температуры около 70°С вода переходит в свободное состояние, при этом хрящ становится пластичным, ему можно придать новую форму.

Если вновь приданную форму зафиксировать, то по мере остывания вода возвращается в связанное состояние, заполняя свободное пространство. Таким образом, к хрящевой ткани возвращается упругость, однако уже при новой форме хряща, которая и сохраняется. Важно, что вода, вернувшаяся в связанное состояние, препятствует восстановлению исходной формы, а хрящевая ткань не денатурируется.

Исследования показали, что в координатах «энергия лазерного излучения - время воздействия» существует окно обратимой потери упругости (рис. 9-15, см. цв. вклейку), при попадании в которое технология лазерной термопластики может быть осуществлена без существенного повреждения хрящевой ткани. Понятно, что длительный прогрев хрящевой ткани может приводить к необратимым процессам. Наоборот, недостаточный прогрев может провоцировать восстановление формы хрящевой ткани в течение некоторого времени после облучения. На этом же рисунке представлено ухо кролика, загнутое методом лазерной термопластики. Видно, что осталась неповреждённой шерсть в месте изгиба.

Метод лазерной термопластики с успехом используется для коррекции формы хрящевой части носовой перегородки, крыльев носа и ушных раковин.

Рассечение и коагуляция биоткани лазерным излучением

Более продолжительное воздействие при температуре свыше 60-70°С ведёт к коагуляции крови и денатурации биоткани, что используется при остановке кровотечений и селективной денервации (например, носовых раковин). Объёмный нагрев до коагуляции биоткани используется для лечения злокачественных образований в носоглотке и для лечения папилломатоза. Для таких воздействий используется лазерное излучение, глубоко проникающее в биоткани. Наиболее популярным оказывается излучение с длинами волн 0,81 и 1,06 мкм (см. рис. 9-12). При этом, как уже говорилось, проявляется изменение свойств биоткани: при увеличении мощности излучения может начаться карбонизация - следствие выгорания водорода из углеводородов, образующих ткани. При карбонизации резко возрастает коэффициент поглощения излучения и зона, в которой излучение преобразуется в тепло, уменьшается. Свой вклад в этот процесс вносит уменьшение теплопроводности за счёт образования пузырька пара вокруг зоны разогрева. Для технологий, основанных на объёмной коагуляции биоткани, такое уменьшение зоны воздействия нежелательно.

Уменьшить вероятность коагуляции можно, использовав излучение, слабо поглощаемое в гемоглобине и сильно поглощаемое в воде. В этом случае по достижении температуры 100°С начинается процесс испарения воды, при этом поступающая с лазерным излучением энергия расходуется на преодоление скрытой теплоты парообразования, составляющую значительную величину - 2,25 × 106 Дж/кг. Поскольку теплоёмкость воды составляет 4200 Дж/(К×кг), то получается, что количество энергии, необходимое для нагрева воды от температуры тела до 100°С, составляет 2,65 × 105 Дж/кг, что примерно в 8,5 раза меньше количества энергии, необходимой для её испарения. Благодаря этому локальная температура долго удерживается на уровне 100°С, то есть не может достигнуть температуры карбонизации.

В то же время появление карбонизации может повысить эффективность использования лазерного излучения при рассечении и абляции биоткани. Это происходит, в частности, при контактной работе световодом. Этот метод, насколько удалось определить по литературным источникам, предложен нашим соотечественником М.С. Плужниковым из ПСПбГМУ им. И.П. Павлова.

Карбонизация биоткани, контактирующей с концом световода, в этом случае приводит к сильному увеличению коэффициента поглощения, энергия выделяется в тонком слое ткани, что приводит к быстрому разогреву конца световода до температуры выше 1000°С. При этом появляется прямое тепловое воздействие конца световода на биоткань. Для усиления этого эффекта можно осуществлять предварительное дозированное чернение торца световода. Наиболее простой способ чернения - касание при включённом излучении концом световода, например, жжёной пробки. В последнее время разрабатываются световоды, в которых в кварц, прилежащий к дистальному концу, при изготовлении внедряются поглощающие частицы.

Контактный способ воздействия, в отличие от бесконтактного, помимо повышения эффективности рассечения или абляции биоткани, позволяет повысить точность воздействия, свести к нулю рассеяние лазерного излучения в окружающее пространство. Это позволяет, в частности, использовать для рассечения биотканей слабопоглощаемое в них излучение 0,81 и 1,06 мкм, уменьшить глубину его проникновения в биоткани и избежать нежелательного воздействия на расположенные за областью воздействия органы.

Особенности использования лазерного излучения с различными длинами волн

Как уже говорилось, отсутствие эффективных гибких световодов для излучения 10,6 мкм делает малопригодными для эндоскопических вмешательств аппараты с СО2 -лазерами.

Наиболее универсальным для хирургических воздействий в настоящее время считается излучение с длиной волны (λ) 0,94-0,98 мкм, глубина воздействия которого составляет величину около 0,5-1,0 мм. Эффективные режущие свойства сочетаются с хорошим гемостазом и теплом, при этом прилегающие к месту воздействия ткани повреждаются мало. В медицине используют аппараты с рабочими длинами 0,81 и 1,06 мкм, которые поглощаются в биотканях слабее излучения 0,97 мкм, поэтому более глубоко проникают в них и дают более слабый режущий эффект. Более того, высокая проникающая способность может привести к повреждению важных органов, лежащих под областью воздействия, например, при работе на задней стенке носоглотки.

Поскольку излучение с длиной волны (λ) 1,45-1,55 мкм в значительной степени поглощается водой, то при нагреве до 100°С начинается кипение воды, при этом основная часть мощности излучения идёт на преодоление скрытой теплоты парообразования и до испарения воды повышения температуры ткани практически не происходит. Соответственно, отдаляется начало карбонизации.

Лазерное излучение с длиной волны около (λ) 2 мкм (1,94-2,10 мкм) сильно поглощается в воде, при этом толщина слоя ткани, в котором поглощается это излучение, составляет около 0,1 мм. Появление волоконных лазеров, работающих в непрерывном режиме, сразу же привлекло внимание врачей. Такое излучение хорошо передаётся кварцевыми волоконными световодами, обеспечивает хорошие режущие свойства с минимальной вероятностью повреждения расположенных под областью воздействия органов.

Лазерные аппараты красного спектра с длиной волны (λ) 0,63-0,67 мкм используются для лечения ЛОР-заболеваний методами фотодинамической терапии.

Перспективным представляется использование аппаратов, работающих в синем диапазоне (λ ≈ 0,45 мкм). Излучение этого диапазона хорошо поглощается гемоглобином и обладает хорошими режущими свойствами.

Зависимость характера воздействия на биоткани от параметров излучения

Характер воздействия лазерного излучения зависит не только от длины волны (λ) и мощности излучения, но и от его временных характеристик. Возможно в широких пределах выбирать длительность импульсов излучения, причём минимальная длительность получаемых и используемых в медицине лазерных импульсов составляет порядка 100 фс, то есть 10-13 с. Меняя временной режим работы лазера, можно изменять характер воздействия на биоткани. На рис. 9-16 представлены возможные режимы работы.

В непрерывном режиме работы лазерное излучение с постоянной мощностью подаётся в течение времени, определяемого оператором, например, длительностью нажатия на педаль включения.

В импульсном режиме нажатие на педаль включения приводит к испусканию одного импульса, длительность которого задаётся лазерным аппаратом.

В импульсно-периодическом режиме в течение времени нажатия на педаль аппарат генерирует последовательность импульсов, длительность и период следования которых задаются аппаратом.

В режиме пачек импульсов каждый импульс состоит из последовательности коротких импульсов.

pic 0147
Рис. 9-16. Режимы работы лазеров, используемые в медицине

Суперимпульсным называется режим, в котором к постоянной мощности излучения периодически добавляются импульсы.

ЛАЗЕРНЫЕ АППАРАТЫ И ПРИСПОСОБЛЕНИЯ, ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ ПРИ ВЫПОЛНЕНИИ ЭНДОСКОПИЧЕСКИХ ВМЕШАТЕЛЬСТВ В ОТОРИНОЛАРИНГОЛОГИИ

Лазерные аппараты для хирургии

В настоящее время из выпускаемых серийно наибольший интерес представляют аппараты на основе полупроводниковых и волоконных лазеров. Их достоинством является высокая надёжность и простота эксплуатации при малых размерах, массе и стоимости.

Лазерные аппараты для хирургии на основе полупроводниковых лазеров появились в начале 90-х годов минувшего столетия. Накачка этих лазеров осуществляется пропусканием электрического тока через полупроводниковый кристалл, при этом достигается коэффициент полезного действия, превышающий 50%. Аппараты на таких лазерах стали весьма надёжными, резко уменьшились их габариты и энергопотребление. Всё это сделало их более доступными для обычных лечебных учреждений, даже несмотря на начавшиеся в это время экономические трудности. В настоящее время такие аппараты выпускаются несколькими российскими производителями.

На рис. 9-17 (см. цв. вклейку) представлены фотографии полупроводниковых лазерных модулей PLD, выпускаемых научно-техническим объединением (НТО) «ИРЭ-Полюс». Их важной особенностью является то, что их излучение выводится через кварц-кварцевое многомодовое волокно с диаметром светонесущей жилы 110 мкм. Выходная мощность с одного такого устройства в настоящее время достигает 120 Вт! Они малочувствительны к внешним воздействиям (механическим и климатическим). Их ожидаемый ресурс работы в медицинских аппаратах превышает 20 000 ч.

Изготовленные на их основе медицинские аппараты при правильной эксплуатации не нуждаются в инженерном обслуживании, и при работе с ними в большинстве случаев врач не нуждается в ассистентах. Первым, получившим регистрационное удостоверение в 1999 г. отечественным лазерным скальпелем на полупроводниковых лазерах, стал разработанный совместно Федеральным научно-производственным центром «Прибор» и НТО «ИРЭ-Полюс» аппарат «Лазон-10П» (рис. 9-18, см. цв. вклейку).

Включение и выключение аппарата осуществляется ключом-выключателем, аварийное отключение - красной кнопкой. Отображение установленных и текущих характеристик излучения осуществляется с помощью дисплея. Для удобства работы регулировка выходной мощности рабочего излучения и лазера-целеуказателя осуществляется ручками. Включение и выключение рабочего излучения осуществляется с помощью педали, подключаемой с помощью кабеля к задней панели аппарата. На лицевой панели находится входное окно измерителя мощности на выходном (дистальном) конце световода.

Для того чтобы знать, по какой траектории будет распространяться рабочее излучение и на какую область оно будет воздействовать, в аппарате используется видимое излучение маломощного лазера-целеуказателя (пилота), вводимого в световод рабочего инструмента. Для лучшего контраста при работе на фоне кровенаполненных тканей обычно используется зелёное излучение.

Дополнительные возможности появились в связи с революционным прорывом в области лазеров на активированном волокне с накачкой лазерными диодами, совершённым в НТО «ИРЭ-Полюс» (в дальнейшем выросшим в международную корпорацию IPG-Photonics) под руководством В.П. Гапонцева. Эти лазеры, обладая теми же преимуществами, что и полупроводниковые, позволили расширить диапазон рабочих длин волн излучения (λ), вводить мощное излучение в тонкие световоды.

С 1999 г. НТО «ИРЭ-Полюс» занялось разработкой аппаратов для хирургии и силовой терапии на основе полупроводниковых и волоконных лазеров собственного производства, результатом которой стали аппараты семейства ЛСП-«ИРЭ-Полюс» (ЛС-«ИРЭ-Полюс»). В это семейство, впервые зарегистрированное в 2001 г., прошедшее перерегистрацию в 2004 и 2013 гг., входят аппараты, проводить работу на длинах волн (λ) 0,97; 1,06; 1,55 и 1,94 мкм, позволяющие осуществлять различные виды воздействий на биоткани. Кроме этого, в него входят двух-волновые аппараты, в которых в единое рабочее волокно вводятся два независимо регулируемых излучения с длинами волн (λ) 0,97 и 1,55 мкм. Это позволяет врачу менять характер воздействия в ходе операции.

На рис. 9-19 (см. цв. вклейку) представлена упрощённая оптическая схема аппаратов этого семейства.

Излучение лазерных диодов с помощью сварных сумматоров вводится в волокно и может быть использовано в качестве выходного излучения (так делается в аппарате «Лазон-10П»). В этом случае с помощью оптического разъёма к нему пристыковывается рабочий световод.

Внимание! В случае присоединения к оптическому разъёму рабочего световода с загрязнённым торцом при включении рабочего излучения возможно его подгорание.

Это же излучение может быть использовано для накачки волоконного лазера, состоящего из активированного волокна и резонатора, образованного отражателями, сформированными непосредственно в волокне. Таким образом, до оптического разъёма аппарат представляет собой интегральное волоконное устройство, не нуждающееся, в отличие от классических лазеров, в настройке (юстировке) и устойчивое к механическим воздействиям (ударам, вибрации). При этом излучение находится всё время в волокне и не соприкасается с окружающей средой. В волоконной версии рабочая длина волны излучения (λ) определяется ионами, которыми активировано волокно. Структура семейства аппаратов ЛСП-«ИРЭ-Полюс» представлена на рис. 9-20 (см. цв. вклейку).

В 2019 г. на смену семейству аппаратов ЛСП-«ИРЭ-Полюс» компания НТО «ИРЭ-Полюс» вывела на рынок семейство новых лазерных аппаратов MedLase-S (регистрационное удостоверение на медицинское изделие РЗН 2019/9361), которые являются усовершенствованными модификациями аппаратов семейства ЛСП-«ИРЭ-Полюс». Наиболее популярными для работы по мягким тканям являются излучения с рабочими длинами волн (λ) 0,97; 1,55 и 1,94 мкм, поэтому серийно из семейства MedLase-S выпускаются двухволновый FiberLase S (0,97+1,55 мкм, 30+15 Вт) и одноволновый FiberLase VT (1,94 мкм, 10 Вт).

Эти аппараты отличает более современный дизайн. Всё управление аппаратами, кроме кнопки аварийного выключения, вынесено на сенсорный дисплей, ключ-выключатель заменён набором пароля на дисплее. Внешний вид аппарата Fiberlase-S из семейства MedLase-S представлен на рис. 9-21 (см. цв. вклейку).

Волоконные инструменты для работы с лазерным излучением

Для эндоскопических хирургических воздействий с использованием лазерного излучения совместно с гибкими эндоскопами используют лазеры с выводом излучения через тонкие волоконные световоды.

Оптический кварцевый световод состоит (рис. 9-22, а, см. цв. вклейку) из сердцевины и отражающей оболочки, выполненной из материала с более низким, чем у сердцевины, показателем преломления, поверх отражающей оболочки наносится буфер, обеспечивающий адгезию с защитной оболочкой, защищающей световод от механических повреждений.

В световодах для хирургических лазеров в качестве сердцевины обычно используется высококачественный чистый кварц, отражающая оболочка выполняется из легированного кварца (кварц-кварцевые световоды). К достоинствам кварца относятся его высокая механическая и оптическая прочность, отработанные технологии получения чистого кварца. Защитная оболочка медицинских световодов не должна оказывать нежелательного (например, токсического) воздействия на биоткани.

Наименее термостойкое (и самое дешёвое) защитное покрытие - полиамид (нейлон) используют обычно с толщиной не менее 0,1 мм. Оно обладает низкой термостойкостью, поэтому во избежание загорания при работе контактным способом такое покрытие необходимо очистить на дистальном конце световода на длину около 5 мм. Поскольку такое покрытие эластичное и нетвёрдое, это может быть сделано с помощью лезвия безопасной бритвы или специальных приспособлений. Стерилизация волокна с таким покрытием допускается только холодным способом (в газообразных и жидких стерилизующих средах, радиационным способом).

Более термостойким (до 340°С) является тефзель (одна из разновидностей фторопласта), который допускает горячую стерилизацию и также легко удаляется с помощью бритвы. Такое покрытие в настоящее время используется чаще всего.

Зачищённое от защитной оболочки волокно оказывается весьма чувствительно к поверхностным повреждениям (царапинам), в месте которых оно легко ломается. Облом конца при операции («проблема дистального конца») особенно нежелателен при эндоскопических и пункционных операциях, поскольку его извлечение может представлять серьёзную проблему. В связи с этим значительный интерес представляют оптические волокна с тонким (10-20 мкм) и термостойким (до 390°С) полиимидным покрытием. Такое волокно обычно не зачищается при контактной работе.

Свойства оптических световодов таковы, что свет, распространяющийся под углом к оси излучения, меньшим чем θm (рис. 9-22, б, см. цв. вклейку), определяемым соотношением между показателями преломления сердцевины и оболочки, практически не испытывает потерь при отражении от границы между ними.

Свойства световода обычно описываются с помощью понятия числовой апертуры (NA):

pic 0148

При достаточно большой длине световода и неминуемых его изгибах излучение внутри него перемешивается, и расходимость излучения на выходе световода определяется его числовой апертурой независимо от исходной расходимости излучения.

Такое волокно может быть использовано для доставки излучения к месту воздействия. Для этого необходимо с помощью линзы ввести излучение во входной торец гибкого волоконного световода, с помощью которого излучение подводится к зоне воздействия. При этом необходимо учитывать ограничение на расходимость излучения и диаметр пятна, накладываемые величиной числовой апертуры волокна и его диаметром.

К сожалению, кварц обладает малым поглощением в ограниченном диапазоне длин волн (λ). Наличие в кварце гидроксильных групп (ОН- ) даже в малых количествах ведёт к появлению полос поглощения и росту поглощения при увеличении длины волны излучения (λ), поэтому в инфракрасных световодах стремятся уменьшить их концентрацию. Такое волокно называют сухим (water-free).

В течение долгого времени Россия не располагала собственным производством оптического волокна, пригодного для изготовления медицинских световодов. В 2019 г. ООО «НТО "ИРЭ-Полюс"» создало производство пригодного для медицинских применений кварц-кварцевого оптического волокна из сухого кварца с покрытием из тефзеля. На основе этого волокна организован выпуск волоконного инструмента для лазерной хирургии IPG Surgical Fiber с диаметром светонесущей сердцевины от 150 до 940 мкм, предназначенного для работы в диапазоне длин волн (λ) от 0,4 до 2,5 мкм. Внешний вид волоконного инструмента с используемым для присоединения к лазерному аппарату оптическим разъёмом типа SMA-905 представлен на рис. 9-23 (см. цв. вклейку).

Для воздействия на биоткани лазерным излучением используются различные способы вывода его из оптического волокна, представленные на рис. 9-24 (см. цв. вклейку).

При выходе из плоского торца (см. рис. 9-24, а) излучение распространяется в виде расходящегося пучка с углом расходимости, соответствующим числовой апертуре волокна NA. При контактном воздействии (см. рис. 9-24, б) торец световода из-за загрязнения разогревается до высоких температур и происходит сочетанное воздействие излучения и раскалённого торца световода. Эти два способа воздействия наиболее часто используются при лечении заболеваний верхних мочевых путей. При необходимости воздействия вбок от оси световода используются световод с боковым выводом излучения - side-fiber (см. рис. 9-24, в) или с выводом из немного изогнутого на конце световода - «твистер» (см. рис. 9-24, г). Для интерстициального воздействия или для облучения полостей используется выходной конец типа диффузор (см. рис. 9-24, д), рассеивающий лазерное излучение во все стороны перпендикулярно оси световода.

Для удобства работы с волоконным инструментом при хирургических воздействиях используются ручные держатели (аппликаторы), которыми врач осуществляет манипуляции и в которых закрепляется рабочее волокно.

Возможные варианты ручных держателей показаны на рис. 9-25 и 9-26 (см. цв. вклейку). На рис. 9-25 представлены рабочее волокно и металлические ручные держатели, в которых используются сменные наконечники, изготовленные из медицинских игл. Используя наконечники с разной длиной и диаметром, можно обеспечить максимальное удобство доступа к зоне воздействия.

Трубке наконечника можно придать удобную для конкретных применений форму. Для этого внутрь трубки вставляется мандрен (медная проволока), и трубку изгибают вокруг поверхности требуемой кривизны. Минимальный допустимый радиус изгиба зависит от диаметра используемого волокна и обычно лежит в пределах от 20 мм (для волокна с диаметром жилы 200 мкм) до 50 мм. После придания формы мандрен удаляют. Фиксация волокна в держателе осуществляется с помощью резиновой втулки с отверстием, которая зажимается хвостовиком. Держатели могут иметь боковой штуцер, через который можно отсасывать продукты сгорания. Через этот же штуцер при необходимости можно поддувать в зону воздействия газ, препятствующий возгоранию биоткани, что бывает необходимо при использовании искусственной вентиляции кислородом. Кроме этого, штуцер создаёт дополнительную опору для пальцев хирурга.

На рис. 9-26 представлена модификация аппликатора, в котором фиксация и освобождение световода осуществляются кнопочным зажимом.

Дымоотсосы

Серьёзную проблему при использовании лазерной хирургической техники составляют продукты, выделяемые при воздействии лазерного излучения на биоткани. Дело в том, что эти продукты зловонны и могут содержать не только токсичные вещества, но и жизнеспособные организмы, которые могут вызвать заболевания у медицинского персонала. В течение долгого времени специальной аппаратуры для этого в России не производилось. Использовались доработанные пылесосы, причём зачастую дым не фильтровался, а просто по длинному шлангу выбрасывался на улицу. В настоящее время Новосибирское НПО ООО «Элема-Н» выпускает дымоотсосы «Элема-Н АМ2ДО», разработанные на базе хирургического отсоса. Фотография этого дымоотсоса представлена на рис. 9-27 (см. цв. вклейку).

Очистка осуществляется с помощью фильтра от противогаза с соответствующим наполнителем. Входной шланг дымоотсоса может иметь отдельный наконечник или присоединяться к соответствующему штуцеру держателя волокна. Устройство сохранило возможность работы и в качестве обычного хирургического отсоса. Производительность этого дымоотсоса соответствует использованию при эндоскопических применениях.

На рис. 9-28 (см. цв. вклейку) представлена фотография дымоотсоса СД-1 (РИК, Тула), который обеспечивает достаточную производительность для удаления продуктов горения при открытых операциях с использованием лазерного излучения.

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ЛАЗЕРНАЯ ХИРУРГИЯ ПРИ ЗАБОЛЕВАНИЯХ НОСА: ПОЛУПРОВОДНИКОВЫЕ ЛАЗЕРЫ 0,97 МКМ

Подготовка к работе

Подготовка аппарата к работе и работа с ним осуществляются в соответствии с руководством по эксплуатации.

При подготовке аппарата к работе следует помнить, что при загрязнении входного торца рабочего световода мощное излучение рабочего лазера может вызвать его повреждение, а в некоторых случаях и повреждение оптических элементов внутри аппарата. Именно поэтому следует оберегать оптический разъём от загрязнений. В случае загрязнения следует продуть поверхность торца световода с помощью резиновой груши или протереть его специальной протирочной бумагой или чистым батистом, смоченным спиртом или ацетоном. При работе с волоконным инструментом не следует допускать его изгиба с радиусом менее 50 мм.

Дистальный конец световода перед хирургическим вмешательством очищается от защитной оболочки скальпелем или лезвием безопасной бритвы на расстоянии около 5 мм. Если необходимо обновить рабочий торец световода, то кварцевая жила надсекается резаком и обламывается.

Дезинфекция наружных поверхностей корпуса аппарата осуществляется по ОСТ 42-21-2 3% раствором водорода пероксида (Перекиси водорода*) по ГОСТ 177 с добавлением 0,5% моющего средства по ГОСТ 25644.

Предстерилизационная обработка и дезинфекция ручного держателя и световода волоконного инструмента и защитной вставки измерителя мощности осуществляются по ОСТ 42-21-2 с последующей холодной стерилизацией по ОСТ 42-21-2 в 6% растворе водорода пероксида (Перекиси водорода* ). Можно осуществлять стерилизацию рабочего торца световода в пламени газовой горелки. Непосредственно перед операцией рабочий торец световода помещают в пламя газовой горелки (газовая зажигалка). Прокаливают кварцевое волокно, сжигая все возможные органические частицы, и поджигают полимерную оболочку. Затем сухим стерильным марлевым тампоном «снимают» пламя. Таким приёмом рекомендуется уничтожать все органические микрочастицы, которые могут быть на торце полимерной оболочки. Следующими действиями, которые необходимо выполнить перед операцией, обычно бывают скалывание кварцевой жилы, повторное промывание спиртом, проветривание и так называемое прожигание только кварцевого, уже обновлённого скалыванием рабочего конца. Непосредственно перед операцией делают 1-2 «выстрела» лазерным импульсом в воздух. После такого комплекса мероприятий рабочая часть волокна (30-50 см), его торец являются стерильными.

Накоплен клинический опыт и разработаны методики лазерных операций при заболеваниях полости носа, носоглотки, глотки и гортани, которые показали высокую эффективность применения полупроводникового лазера с длиной волны (λ) 0,97 мкм. Применение лазерного излучения с длиной волны (λ) 0,97 мкм, благодаря специфике его воздействия на биоткани, позволило проводить оперативные вмешательства в полости носа у детей самого раннего возраста. Бескровный характер оперативного вмешательства с использованием миниатюрного разрушающего инструмента, который позволяет выполнить под визуальным эндоскопическим контролем различные хирургические воздействия в самых глубоких отделах полости носа, открывает огромные возможности для функциональной эндоскопической хирургии носа и ОНП у детей.

На рис. 9-29 показаны основные направления применения лазерного излучения с длиной волны (λ) 0,97 мкм в ЛОР-хирургии.

Лазерное излучение с длиной волны (λ) 0,97 мкм и мощностью до 10 Вт может быть использовано при лечении следующих заболеваний:

  • гипертрофического ринита;

  • нейровегетативного и аллергического круглогодичного ринита;

  • синехий и рубцовой атрезии полости носа;

  • атрезии хоан;

  • носовых кровотечений;

  • полипоза носа;

  • образований наружного носа и полости носа.

ЛАЗЕРНАЯ КОНХОТОМИЯ И ЕЁ ВАРИАНТЫ

Конхотомия - наиболее распространённый вид операций, который предпринимается в клинике у больных хроническими гнойными риносинуситами, гиперпластическими и вазомоторными ринитами, у больных хроническими гнойными и негнойными заболеваниями уха, при гиперплазии задних отделов средних и нижних носовых раковин.

Выбор методики конхотомии зависит от вида гиперплазии носовых раковин (полипозная, сосочковая, фиброзная, кавернозная), а также от степени участия гиперплазированной раковины или её части в блоках так называемых узких мест.

pic 0149
Рис. 9-29. Использование лазерного излучения с длиной волны (λ) 0,97 мкм. Использование излучения полупроводникового лазера с длиной волны (λ) 0,97 мкм в ринохирургии (1-6, 9, 11-13). Цифрами на рисунке обозначены: 1 - лазерное испарение (слева) и подслизистое выпаивание гиперплазированной ткани в нижнелатеральной части средней и нижней носовых раковин; 2 - вапоризация полипов; 3 - выпаривание гипертрофированных, полипозно изменённых задних концов носовых раковин; 4 - выпаривание гипертрофированных трубных миндалин, избыточной аденоидной ткани, задних отделов носовых раковин при тубарной дисфункции; 5 - рассечение рубцов, удаление кист, грануляций в глоточном устье слуховой трубы; 6 - хоанотомия; 7 - выпаривание избыточной (остаточной) лимфоидной ткани в тонзиллярных нишах, лазерная лакунотомия; 8 - выпаривание папиллом, подслизистых кист и гипертрофированных лимфоидных фолликулов на задней стенке глотки, мягком и твёрдом нёбе; 9 - пересечение периферических ветвей видианова нерва при вазомоторных и полипозных ринитах, воздействие на ветви нерва Бокка при вазомоторных сальпингоотитах; 10 - удаление фибром, полипов, кист, гранулём, папиллом гортани, ликвидация рубцовых мембран, стенозов гортани и трахеи; фотокоагуляция ангиом гортани; 11 - воздействие на периферические сосуды клиновидно-нёбной артерии и сосуды носовой перегородки при рецидивирующих и острых кровотечениях; 12 - подслизистая продольная лазерная коагуляция носовых раковин; 13 - рассечение рубцов и синехий; 14 - удаление грануляций, полипов в барабанной полости после хронических отитов, рубцовых стенозов наружного слухового прохода; тимпаностомия, тимпанотомия

В настоящее время для конхотомии применяют различные физические методы воздействия:

  • лазерные;

  • радиоволновые;

  • ультразвуковые;

  • коабляционные.

Использование эндоскопической техники открывает превосходную возможность для оториноларингологов не только наблюдать патологические процессы в самых глубоких отделах полости носа, но и проводить топическое воздействие на разные отделы носовых раковин, выбирая способ воздействия в зависимости от характера патологии.

Разработано и используется несколько методик лазерной конхотомии:

  1. поверхностная дистанционная конхотомия;

  2. контактная поверхностная конхотомия;

  3. подслизистая конхотомия.

Поверхностная дистанционная конхотомия (рис. 9-30)

Показанием к этому виду конхотомии служила полипозно-сосочковая гиперплазия передних или задних отделов средних и нижних носовых раковин.

Анестезия - аппликационная Sol. Lidocciini 10% в сочетании с подслизистой инфильтрационной анестезией в области передних или задних отделов нижней или средней носовой раковины.

Техника выполнения. Удаление избыточной гипертрофированной ткани требует наблюдения за процессами деструкции и удаления вапоризированных продуктов сгорания. Поверхностная бесконтактная парциальная конхотомия может проводиться с использованием гибкого риноларингоскопа, через манипуляционный канал которого к зоне воздействия подводятся моноволоконные кварцевые световоды волоконного инструмента с диаметром сердцевины 400-600 мкм. Для отвода дыма используется катетер, проведённый через противоположную половину носа и расположенный в хоане. Более удобным для данной операции оказывается использование для наблюдения коротких (1,9; 2,7 и 4 мм) 30° жёстких эндоскопов. При этом световод подводится к рабочему полю через длинный наконечник штатного держателя аппарата (отсос дыма в этом случае осуществляется через канал наконечника вокруг световода и далее через специальный штуцер на держателе) или через двухканальный манипулятор, в одном из каналов которого фиксируется световод, а второй соединяется с отсосом. При этом дистальный конец световода выходит за пределы наконечника на 2-3 мм. Дистанционная вапоризация проводится при средней мощности излучения 3,5-4,5 Вт с расстояния 3-5 мм. Время непрерывного воздействия составляет от 20 до 60 с в зависимости от площади разрушаемой полипозно изменённой поверхности раковины. Вид воздействия (коагуляция-вапоризация) регулируется как расстоянием кварцевого световода до раковины, так и временем самого воздействия.

pic 0150
Рис. 9-30. Поверхностная дистанционная конхотомия и этапы её выполнения: а - медиальное смещение средней раковины (1 - исходное положение; 2 - после смещения); б - вапоризация латеральной части средней и нижней носовых раковин (3 - удаляемые части носовых раковин)

Лазерное излучение с длиной волны (λ), приходящейся на максимумы поглощения воды и оксигемоглобина, особенно эффективно при работе с тканями, имеющими большое кровенаполнение. Лазерная парциальная вапоризация раковин при гиперпластических процессах при бесконтактном способе воздействия применяется также для парциального разрушения избыточной ткани при мягкотканной гиперплазии как нижних, так и средних носовых раковин, блокирующих средний носовой ход или полулунную щель. Предварительно проводится медиальная конхопексия средней носовой раковины. Скошенная часть иглы с лазерным световодом обращена только к латеральной поверхности носовой раковины.

В процессе разрушения ткани раковин не происходит вапоризации противостоящей латеральной стенки носа (см. рис. 9-30). Вапоризация избыточной ткани раковин осуществляется постепенным передвижением иглы вдоль латеральной поверхности средней или нижней носовой раковины спереди назад. Такой способ разрушения нижней и средней носовых раковин является технически более простым и бескровным, чем инструментальная парциальная резекция раковин. Разрушенная поверхность раковины разобщается от соседней поверхности путём применения сплинтов из различных материалов на 5-7 дней.

Контактная поверхностная лазерная конхотомия (см. рис. 9-30) - хороший способ разрушения избыточной ткани, когда необходимо ограничить зону некроза. Более того, контактная поверхностная деструкция является единственным безопасным способом разрушения задних отделов носовых раковин у детей, так как дистанционное воздействие из-за миниатюрных размеров носовых структур провести сложно у детей до 10 лет: есть опасность повредить близлежащее устье слуховой трубы или воздействовать на зону выхода крылонёбного сосудистого пучка. Мощность лазерного излучения на выходе световода - около 2,5-3,5 Вт.

При контактном способе лазерной коагуляции средних и нижних носовых раковин для воздействия используют кососкошенную иглу - проводник, которую под контролем эндоскопа доводят до задненижних отделов нижней носовой раковины, не доходя 0,5-1,0 см до носоглотки.

Затем, плотно прижимая иглу к поверхности раковины, как бы утапливая её в слизистую оболочку, необходимо продвигаться медленно сзади наперёд со скоростью 0,2-0,3 см/с. Обычно проделывают 2-4 туннеля вдоль раковины (раковины как бы наворачиваются на лазерный световод), перемещаясь латерально по раковине (см. рис. 9-30). Разрушая именно эти области, можно предупредить образование синехий и рубцов, которые нередко возникают между медиальной поверхностью раковин и носовой перегородкой, тем более что трудно избежать микротравматических повреждений последней, продвигая вдоль неё жёсткий тонкий эндоскоп (диаметр - 1,9-2,7 мм, угол обзора - 30°) для визуализации процесса деструкции. Место положения иглы хорошо просматривается по ослабленному свечению зелёного излучения лазера-целеуказателя.

pic 0151
Рис. 9-31. Схема подслизистой лазерной конхотомии у детей: а - способ точечных косых вколов (1 - нижняя носовая раковина; 2 - средняя носовая раковина; 3 - точки лазерной перфорации субмукозной слизистой оболочки; 4 - костный остов нижней раковины); б - продольная под-слизистая лазерная конхотомия (1 - нижняя носовая раковина; 2 - средняя носовая раковина; 3 - точки введения конца световода по отношению к передним отделам носовых раковин; 4 - костный остов раковин, вдоль которого сзади наперёд проводится подслизистая конхотомия)

Подслизистая лазерная конхотомия (рис. 9-31) - ещё один вид лазерного воздействия, направленный на уменьшение объёма носовых раковин.

Если с помощью контактной и бесконтактной лазерной коагуляции можно изменить форму раковин, «шлифовать» её лазерным лучом от полипов, сосочковых выростов, то в случае подслизистого лазерного воздействия производятся коагуляция и осушающий нагрев внутренних тканей раковины.

Для выполнения этой операции проводится местная аппликационная анестезия, а затем инфильтрационная субмукозная анестезия в область передних, средних и задних отделов носовых раковин. Выходная мощность на конце световода составляет 2,8-4,5 Вт. Как и в предыдущих случаях, световод помещается в полые иглы или наконечники с остроскошенным концом. Для того чтобы избежать обламывания световода, его выходной торец располагается в скосе иглы на расстоянии 1-2 мм от её конца. При неравномерно гипертрофированных раковинах с преимущественной гиперплазией передних отделов выбирают способ косых вколов, наносимых по всей верхнемедиальной поверхности в шахматном порядке. Глубина погружения иглы - 0,5-0,8 см под углом 20° к медиальной поверхности раковин. Лазерное воздействие начинают в процессе извлечения иглы таким образом, чтобы время извлечения из вкола составляло около 5 с. В случае равномерной гиперплазии раковины иглу проводят вдоль всей верхней, медиальной, нижней и латеральной поверхности, не доходя до задних отделов на 1,0-1,5 см. Ориентируются в положении иглы по излучению лазера-целеуказателя, который даёт видимое зелёное точечное свечение, хорошо наблюдаемое в задних отделах через 30° эндоскоп. Игла всегда направлена скосом к костному каркасу, а не в сторону слизистой оболочки. По достижении задних отделов полости носа при обратном движении к выходу включается рабочее излучение, скорость продвижения - 0,5 см/с. На расстоянии 1 см до передних отделов необходимо замедлить извлечение лазерного световода до 0,3 см/с, вращая его по оси. Это хороший способ создать коагуляционный струп и предотвратить кровотечение из места вкола.

При методике продольных вколов (см. рис. 9-31, б) следует ориентироваться и прижиматься лазерным манипулятором в сторону костного остова раковины, проводя сваривание костно-сосудистых анастомозов вдоль неё. Эта методика позволяет значительно уменьшить кровенаполнение раковин, особенно при кавернозной форме вазомоторного ринита, где поверхностные методики не столь эффективны.

Через сутки область лазерного воздействия представляется в виде неглубокой эрозии диаметром до 2-3 мм с неровными краями и дном, покрытым тёмно-серой корочкой коагулированных тканей. На 3-5-е сутки наблюдается полное отторжение подвергшихся коагуляционному некрозу тканей, в области дна лазерного дефекта формируется грануляционная ткань. Эпителизация дефекта при таком воздействии наступает на 7-10-е сутки, через 30 дней лазерный дефект не определяется.

При контактном способе в месте воздействия обнаруживается глубокая острая язва с обугленными краями и поражением подслизистого слоя. На 2-е сутки не происходят увеличения объёма подвергшихся коагуляционному некрозу тканей, на 4-5-е сутки происходит отторжение коагулированных масс и формирование грануляционной ткани. Эпителизация начинается с 7-8-х суток, к 14-м суткам слизистая оболочка практически восстанавливается, и через 30 сут в области лазерного воздействия отмечается углубление слизистой оболочки с конвергенцией складок.

При лазерной деструкции носовых раковин преследуют три цели:

  1. удалять только ту часть раковин, которая участвует в блоке так называемых узких мест предкамер синусов;

  2. не изменять общую архитектонику носовых раковин и их взаимоотношений с носовыми структурами, чтобы не нарушать пути перемещения воздушной струи в полости носа при вдохе и создавать максимально физиологичные соотношения образований задних отделов полости носа при выдохе;

  3. максимально сохранять слизистую оболочку носовых раковин, вдоль которой движется воздушная струя и осуществляется мукоцилиарный транспорт и которая участвует в обонянии и рефлекторной деятельности.

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ СЕЛЕКТИВНАЯ ЛАЗЕРНАЯ ВЕГЕТАТИВНАЯ ДЕНЕРВАЦИЯ ПОЛОСТИ НОСА (ВИДЫ И ТЕХНИКА ОПЕРАЦИЙ)

Для лечения полипозного риносинусита и гипертрофического ринита, особенно его нейровегетативной формы, у пациентов с круглогодичным ринитом для уменьшения парасимпатической иннервации эффективно применение эндоскопической селективной лазерной денервации.

В комплексное лечение полипозных риносинуситов включают методы воздействия на вегетативную нервную систему: традиционно используют новокаиновую блокаду, различные виды физиотерапевтического воздействия на шейные симпатические узлы. Вегетативная денервация на уровне большого каменистого нерва широко использовалась в лечении вазомоторного ринита, но её хирургическая опасность, возможные осложнения суживают рамки её применения.

Для перерезки видианова нерва используют доступы: транспалатинный, который опасен своими осложнениями; трансмаксиллярный, субпериостальный с деструкцией лазером на алюмоиттриевом гранате с неодимом и эндоназальный, в том числе с использованием эндоскопической техники. Наиболее безопасным является эндоназальный подход с электрокоагуляцией нерва в крыловидном канале без вскрытия или со вскрытием стенок пазухи. Однако это может сопровождаться поражением глазодвигательного и зрительного нервов. Эндоназальный транссептальный подход к крылонёбному каналу с электро- и СО2 -лазерной деструкцией также имеет свои трудности и опасности: описаны офтальмоплегия, слепота у 2% больных при вазомоторном рините, у 30,3% больных после видеотомии в канале отмечалась сухость конъюнктивы. Пересечение постганглионарных волокон нерва крыловидного канала по методике Г.Э. Тимена, И.П. Мельника (поверхностная электрокаустика задних отделов верхней и средней носовых раковин, верхнего носового хода в области перехода передней стенки клиновидной пазухи в нижнюю у задних отделов носовой перегородки) патогенетически обосновано, наиболее эффективно и наименее опасно.

Наиболее удобной и безопасной является эндоскопическая лазерная контактная точечная денервация задних отделов носовых раковин или подслизистая методика с разрушением вегетативных нервных окончаний этой зоны [7].

Схема операций представлена на рис. 9-32. Показания:

  • нейровегетативная форма ринита (вазомоторный ринит);

  • полипозный риносинусит;

  • аллергический ринит (дополнение к медикаментозной терапии).

Анестезия. Местная аппликационная анестезия турундами с 2% раствором лидокаина с орошением носоглотки при тракции мягкого нёба 10% раствором лидокаина. Через 10 мин - топическая инфильтрационная субмукозная анестезия в область нижних носовых раковин на уровне задней трети, субмукозная анестезия в области среднего носового хода и верхней носовой раковины на 1 см у передней стенки основной пазухи.

Контактный способ воздействия. Наносится 6-7 точечных коагуляционных лазерных ожогов длительностью 5-7 с и мощностью 3,5-4,0 Вт на дистальном конце световода по линии Цукеркандля, начиная от середины нижней носовой раковины до устья основной пазухи на расстоянии 0,5 см от её передней поверхности.

При подслизистом воздействии световод помещают в полую иглу (у детей до 8 лет удобно использовать иглу Куликовского), в старшем возрасте используют длинные полые иглы-проводники. После проведения световода металлический наконечник на расстоянии 1,0-1,5 см изгибают под углом 120° непосредственно перед операцией. Под контролем 30° эндоскопа диаметром 1,9-2,7 мм в области заднего конца нижних носовых раковин проводят вкол, направляя наконечник кверху. Контроль места нахождения конца световода осуществляется по зелёному свечению лазера-пилота под слизистой оболочкой носовых раковин. Аналогичному воздействию подвергаются средневерхние отделы латеральной стенки носа, скорость извлечения иглы - 2-3 мм/с, рабочая мощность та же. Подслизистую лазерную денервацию необходимо осуществлять, отступив на 10 мм от заднего конца нижней носовой раковины и 5 мм от средней и верхней носовых раковин, не доходя до свода носа на 1 см.

pic 0152
Рис. 9-32. Поверхностное (а) и подслизистое (б) пересечение носовых ветвей крылонёбного узла на латеральной стенке носа: 1 - носовые раковины; 2 - клиновиднонёбное отверстие; 3 - латеральные верхнезадние носовые ветви; 4 - задненижние носовые ветви; 5 - поверхностное пересечение задних латеральных носовых ветвей крылонёбного узла; 6 - точки введения наконечника световода при подслизистом пересечении

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ХИРУРГИЯ СИНЕХИЙ, АТРЕЗИЙ НОСА И ХОАН У ДЕТЕЙ

Показания:

  • рубцово-спаечный процесс в полости носа;

  • атрезия хоан.

Лазерная хирургия в лечении синехий и атрезий носа

Эндоназальные диагностические и хирургические вмешательства, травматические повреждения раковин, носовой перегородки, реанимационные и анестезиологические пособия, выполняемые начиная с родильного дома, наряду с лечебными манипуляциями (тампонада носа, прижигание сосудов носовой перегородки и др.) нередко ведут к развитию рубцово-спаечного процесса в разных отделах носа. При этом образуются передние, средние и задние синехии или происходит полное заращение в виде атрезии.

Во всех выше приведённых случаях в целях реканализации полости носа можно использовать лазерное излучение с длиной волны (λ) 0,97 мкм при мощности излучения до 5 Вт на дистальном конце световода диаметром до 600 мкм.

При передних синехиях и атрезии носа выполняется операция при обычной риноскопии (без применения оптики), при этом используются носорасширители со световодным осветителем. При работе в области средних отделов носа, свода носа, среднего носового хода реканализация полости носа осуществляется под эндоскопическим контролем. Для создания широкого просвета иссекается синехия или рубец вдоль носовой перегородки, отступив от неё на 1,0-1,5 мм. После рассечения спаек проводится дополнительная поверхностная лазерная коагуляция части изменённой слизистой оболочки носовой раковины в месте её контакта с носовой перегородкой. Для разделения контактирующих поверхностей используются рентгеновская плёнка, сплинты или полупрофиль резиновых или силиконовых трубок, обращённых вогнутой частью к носовой раковине. Это способствует быстрой эпителизации и уменьшает посттравматическое воспаление.

Протектор находится в полости носа у детей до 14-20 дней и удерживается прошитой через него шёлковой нитью, фиксируется петля за ухом. Детям с атрезией переднего отдела для возобновления носового дыхания после реканализации вводится двойная трубка, тонкая до хоан, а на неё надевается укороченная (1,5-2,0 см в зависимости от возраста и протяжённости атрезии), более толстая, расширяющая максимально преддверие носа и его передние отделы. Трубка фиксируется к крылу носа или носовой перегородке (во избежание самоизвлечения). Протектор находится в полости носа у детей после реканализации преддверия носа, передних его отделов до 30-40 дней с заменой через каждые 7-10 дней. Для уменьшения процесса воспаления всем больным в нос ежедневно вводится по 1,5-2,0 мл мази на полиэтиленоксидной основе [гидроксиметилхиноксалиндиоксид + диоксометилтетрагидропиримидин, диоксометилтетрагидропиримидин + сульфадиметоксин + тримекаин + хлорамфеникол (Левосин ), диоксометилтетрагидропиримидин + хлорамфеникол (Левомеколь )] 2-3 раза в сутки, эндоназально используется низкоэнергетическое лазерное освещение в красном или зелёном диапазоне. После этого больных выписывают на амбулаторное долечивание с контролем каждые 10-14 дней до извлечения интраназальных протекторов.

Для профилактики рестенозирования проводится комплексная терапия, включающая введение дилатирующей сменной наружной трубки, что позволяет сформировать стойкий просвет преддверия носа.

Лазерная хирургия в лечении атрезии хоан

Врожденная атрезия хоан - патология, с которой педиатр встречается уже в родильном доме. В структуре дыхательных расстройств у новорождённых и детей грудного возраста она составляет около 8%, а в целом среди других причин затруднений носового дыхания, соответственно, около 18,7%.

На первом этапе операции, в зависимости от характера атрезии, используются долота и костные ложки, либо щипцы (для костной атрезии), либо троакар, либо тонкая костная ушная ложка (для перепончатой атрезии).

Вскрытие хоаны во всех случаях начинается в нижнемедиальном углу у носовой перегородки с удаления края сошника и костного порога нижней стенки полости носа, осторожно и постепенно продвигаясь латерально. Все инструментальные манипуляции в носоглотке контролируются с помощью пальца, а в полости носа - эндоскопом 30° с диаметром 1,9-2,7-4 мм в зависимости от возраста.

Лазерное излучение рассматриваемой длины волны (λ) используется у пациентов с костной атрезией на этапе формирования носоглоточного отверстия и выравнивания его краёв. Мощность используемого излучения - 3,5-5,0 Вт на дистальном конце световода. Световод закрепляется в штатном держателе с игольчатым наконечником, имеющем штуцер для отсоса дыма. Выкраивание перепончатого лоскута ведётся в контактном режиме.

Зелёное излучение лазера-целеуказателя хорошо помогает визуализировать заднюю стенку носоглотки при эпифарингеальном осмотре 60-90° эндоскопами. Через здоровую половину носа предварительно проводится катетер, который отбрасывает мягкое нёбо, обеспечивая хорошие условия для эндоскопической эпифарин-госкопии. Процесс лазерного формирования хоаны обычно проходит бескровно.

Хоаностома, сформированная с помощью высокоэнергетического лазера, практически не подвергается реактивному воспалению и значительно меньше подвержена рестенозированию, что облегчает послеоперационное ведение больных.

Повторное использование лазерного излучения возможно для реканализации в случае рестенозирования после традиционной или лазерной хоанотомии. Особенности биологического процесса заживления после высокоэнергетического лазерного воздействия без выраженной экссудативной реакции позволяют сохранить стойкую хоаностому.

Хирургический лазер с длиной волны (λ) 0,97 мкм оказывается идеальным инструментом для ухода за хоаностомой в ходе выздоровления. Периодический эндоскопический контроль состояния хоаностомы во время замены трубки позволяет вовремя и бескровно, с минимальной травмой устранить грануляции в полости носа и хоане.

Некоторые авторы предлагают не вводить в послеоперационное окно дилататор. Однако наблюдения за детьми указывают, что при последующих заболеваниях острыми ринитами, синуситами, фарингитами, весьма вероятными у детей, особенно ясельного и дошкольного возраста, возможно рестенозирование. Именно поэтому после формирования хоаностомы целесообразно вводить силиконовый саморасширяющий протектор, который был разработан и апробирован после эндоскопических операций в полости носа и носоглотке. Полая силиконовая трубка надевается на металлическую основу, соответствующую внутреннему диаметру силиконовой трубки. Затем силиконовая трубка заворачивается наружу вдоль стержня таким образом, чтобы она была вывернута полностью внутренним диаметром наружу. Затем вывернутая наизнанку трубка проводится через полость носа и хоаностому в ротоглотку, откуда захватывается щипцами и частично извлекается наружу. Вытянутый край трубки продольно рассекается на длину 0,8-1,0 см, трубка моментально лепесткообразно раскрывается за счёт упругости силикона. После этого она подтягивается до хоаны, под контролем пальца устанавливается в ней в открытом виде, осуществляя постоянную мягкую дилатацию краёв хоаны, при этом не формируются грануляции по краю хоаностомы.

Извлекается такой протектор-дилататор через нос. При необходимости ввести его вновь в хоану поступают так, как при задней тампонаде, пропустив через нос тонкий катетер с тонкой шёлковой нитью, к которой подвязывается нерасщеплённая часть дилататора. При подтягивании он вновь проводится в хоану, восстанавливая в ней расщеплённую часть. Дилататор находится в области хоаны от 40 до 60 дней, хорошо самофиксируется, при этом не требуется прошивать ноздри или носовую перегородку. Временная фиксация на время сна осуществляется шёлковой нитью, прошивающей его проксимальную часть, фиксируется петля за ухом.

МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ

Перед началом работы с лазерным аппаратом необходимо внимательно ознакомиться с руководством по его эксплуатации.

Обслуживание и использование аппарата должны проводиться обученным персоналом в соответствии с инструкцией по технике безопасности и руководством по эксплуатации.

В настоящее время в РФ действуют следующие нормативные документы по лазерной безопасности.

  • СанПиН 2.2.4.3359-16 «Санитарно-эпидемиологические требования к физическим факторам на рабочих местах». Безопасности при работе с лазерным излучением посвящён раздел 8 «Лазерное излучение на рабочих местах».

  • Межгосударственный стандарт ГОСТ Р МЭК 60825-1-2013. «Безопасность лазерной аппаратуры. Часть 1. Классификация оборудования, требования и руководство для потребителей».

  • Межгосударственный стандарт ГОСТ 31581-2012 «Лазерная безопасность. Общие требования безопасности при разработке и эксплуатации лазерных изделий».

Внимание! В установке используется мощное, невидимое глазом лазерное излучение, опасное для глаз при прямом, отражённом и рассеянном попадании и для кожи при прямом и отражённом попадании (рис. 9-33, см. цв. вклейку). Аппарат по степени опасности лазерного излучения относится к классу 4 по ГОСТ Р МЭК 60825-1-2013. Глаза персонала и пациента должны быть защищены от рабочего излучения специальными очками.

Помещение, предназначенное для размещения аппарата, должно удовлетворять требованиям СанПиН 2.2.4.3359-16.

Пользование органами ручного управления и регулировки в последовательности, отличной от указанных в руководстве по эксплуатации, может привести к опасному воздействию излучения или выходу аппарата из строя.

Крутой изгиб волоконного инструмента или его неправильное закрепление может привести к повреждению волокна и выходу опасного для пациента и врача излучения в неположенном месте. Отражённое от блестящих поверхностей или рассеянное излучение может быть источником опасности. Поскольку видимое излучение лазера-целеуказателя распространяется по тому же пути, что и рабочее излучение, обеспечен хороший метод проверки целостности системы доставки излучения. Если на дистальном конце световода отсутствует пятно лазера-целеуказателя или снижена его интенсивность, то это указывает на возможное повреждение или неправильную работу системы доставки.

При работе с очищенным от защитной оболочки оптическим волокном необходимо использовать защитные очки. Острые обломки волокна могут попасть в глаза.

Следует собирать и выбрасывать все кусочки волокна с помощью липких полосок, не допускать попадания осколков на одежду.

Следует избегать использования воспламеняющихся анестезирующих веществ или газов с высоким содержанием кислорода. Некоторые материалы, например хлопок, при насыщении кислородом могут воспламеняться при нормальном использовании лазерного аппарата. До включения рабочего излучения необходимо дать возможность испариться растворителям клеев и воспламеняющимся растворам, используемым для чистки и дезинфекции. Следует обратить внимание на опасность воспламенения эндогенных газов.

Операционная должна быть снабжена вытяжными устройствами для отвода аэрозолей, продуктов горения и пара и газов, образующихся в рабочей зоне. Перед работой необходимо убедиться в исправности вентиляционной системы оборудования и отсутствии препятствий для выхода воздуха.

Аппарат по способу защиты пациента и обслуживающего персонала от поражения электрическим током удовлетворяет требованиям ГОСТ 50267.0 для класса 1 со степенью защиты от поражения электрическим током по типу BF.

Лазерные аппараты для хирургии в зависимости от потенциального риска применения относятся к классу 2б по ГОСТ Р 51609.

Категорически запрещается:

  • использовать аппарат персоналом, не прошедшим обучения работе с лазерными хирургическими аппаратами;

  • эксплуатировать установку при наличии повреждений самого аппарата, волоконного инструмента, кабеля питания, педали или кабеля педали, а также при проявлении признаков нештатной работы установки;

  • включать установку без надёжного заземления;

  • направлять лазерное излучение на людей, животных, легковоспламеняющиеся предметы;

  • работать на установке или наблюдать за работой других без защитных очков;

  • разбирать и самостоятельно ремонтировать установку;

  • оставлять установку во включённом состоянии без присмотра.

Для экстренного выключения аппарата при возникновении нештатной ситуации - нажать красную кнопку аварийного выключения аппарата.

Операционные характеристики

Эндоскопическая хирургия полости носа и ОНП, направленная на проведение максимально физиологичных вмешательств с учётом патогенеза развития воспаления в данной области, значительно повышает эффективность лечения острых и хронических заболеваний верхних дыхательных путей.

Факторы, влияющие на эффективность

Риск операции будет сведён к минимуму, если хирург соблюдает следующие правила:

  • достаточный уровень владения эндоскопией и оборудованием для планируемой процедуры;

  • хорошее знание топографической анатомии полости носа и ОНП, особенностей их роста и развития в разные возрастные периоды, зон хирургического риска в решётчатом лабиринте (бумажная пластинка орбиты; крыша решётчатого лабиринта, в том числе место прохождения решётчатых артерий; ситовидная пластинка, особенно её латеральная часть; клиновидная пазуха и задние решётчатые клетки);

  • оценка индивидуальных анатомических особенностей (по данным КТ);

  • чёткая визуализация и идентификация анатомических ориентиров во время операции, уменьшение кровотечения в операционном поле.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Альтшулер Г.Б. и др. Термооптическая хирургия: новый минимально инвазивный метод контактной хирургии мягких тканей // Инновационная стоматология. 2012. № 1. С. 2-12.

  2. Агеева С.А. и др. Использование лазерного излучения в оперативной оториноларингологии. Медицинская технология. Регистрационное удостоверение № ФС-2007/033 от 28.02.2007. СПб.: «Группа М», 2007. 34 с.

  3. Бокштейн Ф.С. Внутриносовая хирургия. М.: Медгиз, 1956. 232 с.

  4. Гаращенко Т.И., Богомильский М.Р., Минаев В.П. Лечение ЛОР-заболеваний с использованием лазерных скальпелей (пособие для врачей). Тверь, 2001. 52 с.

  5. Гаращенко Т.И., Стребкова О.А. Возрастные особенности эндоскопической вну-триносовой хирургии осложнённых риносинуситов у детей // Российская ринология. 2002. № 2. С. 179-182.

  6. Гаращенко Т.И., Шишмарева Е.В. Оптимизация тактики проведения эндоскопического исследования носоглотки у детей // Российская ринология. 2003. № 2. С. 58-59.

  7. Гаращенко Т.И. Диагностическая и лечебная эндоскопия верхних дыхательных путей у детей : автореф. дис. …​ д-ра мед. наук. 14.00.35, 14.00.04. М., 1996. 49 с.

  8. Гейниц А.В. и др. Фотодинамическая терапия. История создания метода и механизмы // Лазерная медицина. 2007. Т. 11, вып. 3. С 42-46.

  9. Герман И. Тридцатисемилетний опыт микроэндоскопической хирургии перегородки носа, всех околоносовых пазух и слёзного мешка под общей гипотензивной анестезией // Российская ринология. 1996. № 2-3. С. 76-77.

  10. Дайхес Н.А. Доброкачественные опухоли полости носа, околоносовых пазух и носоглотки у детей. М.: Медицина, 2005. 256 с.

  11. Добромыльский Ф.И., Щербатов И.И. Придаточные пазухи носа и их связь с заболеваниями глазницы и слезоотводящих путей. М.: Медгиз, 1961. 288 с.

  12. Лабазанова М.А., Кириченко И.М., Галкина Т.А. Баллонная синусопластика как современный малоинвазивный метод хирургического лечения пациентов с хроническим гнойным верхнечелюстным синуситом // Российская оториноларингология. 2017. № 6 (91). С. 89-94.

  13. Лазерная инженерия хрящей / под ред. В.Н. Баграташвили, Э.Н. Соболя, А.Б. Шехтера. М.: ФИЗМАТЛИТ, 2006. 488 с.

  14. Лазерная септохондрокоррекция. Медицинская технология. Регистрационное удостоверение № ФС-2005/30 от 04.07.2005.

  15. Лопатин А.С. Современные методы эндоскопической хирургии неопухолевых заболеваний носа и околоносовых пазух. М., 1998. 48 с.

  16. Малявина У.С., Алексеенко С.И., Латышева Е.Н., Спиранская О.А., Полунина Т.А., Русецкий Ю.Ю. Хронический ателектаз верхнечелюстной пазухи у детей, сопровождающийся хроническим синуситом // Российская ринология. 2016. № 2. С. 3-6.

  17. Марченко А.А. и др. Оценка оптических свойств крови в диапазоне длин волн излучения 1,3-2,0 мкм // Лазерная медицина. 2019. Т. 23, вып. 2. С. 44-51.

  18. Минаев В.П., Лазерные аппараты для хирургии и силовой терапии на основе мощных полупроводниковых и волоконных лазеров // Квантовая электроника. 2005. Т. 35, № 11. С. 976-983.

  19. Минаев В.П. Лазерные медицинские системы и медицинские технологии на их основе : учебное пособие. Долгопрудный : ИД «Интеллект», 2017. 352 с.

  20. Накатис Я.А., Конеченкова Н.Е., Рымша М.А. Современные малоинвазивные методы эффективного лечения различных форм синуситов // Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae. 2018. Vol. 24, N 1. P. 78-84

  21. Носуля Е.В., Ким И.А., Козырева Д.В. Нарушения внутриносовых структур при риносинусите - закономерность или случайность? // Российская ринология. 2011. № 19 (3). С. 36-38.

  22. Пискунов Г.З., Пискунов С.З., Козлов В.С. и др. Заболевания носа и околоносовых пазух: эндомикрохирургия. М.: Коллекция «Совершенно секретно», 2003.

  23. Пискунов Г.З., Пискунов С.З. Клиническая ринология : руководство для врачей. М.: Медицинское информационное агентство, 2006. 560с

  24. Плужников М.С., Карпищенко С.А., Рябова М.А. Контактная лазерная фонохирургия / под ред. Н.Н. Петрищева. Пб.: Эскулап, 2005.

  25. Плужников М.С., Березин Ю.Д., Иванов Б.С. Лазерный коагулятор в оториноларингологии // Вестник оториноларингологии. 1986. N6. с. 68-72.

  26. Прикладная лазерная медицина / под ред. Х.П. Берлиена, Г.Й. Мюллера ; пер. с нем. М.: АО «Интерэксперт», 1997. 356 с.

  27. Странадко Е.Ф и др. Фотодинамическая терапия рака ЛОР-органов (атлас клинических наблюдений). ГНЦ лазерной медицины ФМБА России. М., 2016. 114 с.

  28. Туровский А.Б. Лечение больных синуситом, развившемся на фоне морфофунк-циональной недостаточности крючковидного отростка // Российская оториноларингология. 2008. № 5. С. 159-161.

  29. Тучин В.В. Лазеры и волоконная оптика в биомедицинских исследованиях. М.: ФИЗМАТЛИТ, 2010. 488 С.

  30. Boulnois J.L. Photophysical Procecces in Recent Medical Laser Developement // Lasers Med. Sci. 1986, 1, pp. 47-66.

  31. Chaaban M.R., Baillargeon J.G., Baillargeon G., Resto V., Kuo Y.F. Use of balloon sinuplasty in patients with chronic rhinosinusitis in the united states // Int. Forum Allergy Rhinol. 2017. Vol. 7 (6). P. 600-608.

  32. Draf W. Endoscopy of paranasal sinuses: technique typical findings, therapeutic possibilities. Berlin; Heidelberg; New York : Springer Verlag, 1983. 202 p.

  33. Fokkens W.J., Lund V.J., Mullol J., Bachert C., Alobid I., Baroody F., Cohen N. et al. EPOS 2012: European Position Paper on Rhinosinusitis and Nasal Polyps 2012 (EP3OS) // Rhinology. 2012. Vol. 50 (23). P. 1-298.

  34. Gapontsev V.P., Samartsev I.E. High-Power Fiber Laser. Advanced Solid State Lasers. Washington, D.C. : OSA. DOI:10.1364/assl.1990.lsr1.

  35. Koort H.J., Frentzen M. Laser effects on dental hard tissues. In: Misserendino L.J., Pick R.M. (eds). Lasers in dentistry. Chicago : Quintessence Publishing Co., 1995. P. 59.

  36. Kirihene R.K., Rees G., Wormald P.J. The influence of the size of the maxillary sinus ostium on the nasal and sinus nitric oxide levels // Am. J. Rhinol. 2002. Vol. 16 (5). P. 261-264.

  37. Landsberg R., Friedman M.A. A computer-assisted anatomical study of the nasofrontal region // Laryngoscope. 2001. Vol. 111, N. 12. P. 2125-2130.

  38. Maniglia A.J., Chandler J., Goodwin W. et al. Rare complications following ethmoidectomies: A report of eleven cases // Laryngoscope. 1981. Vol. 91, N. 8. P. 1234-1244.

  39. Messerklinger W. Die Rolle der lateralen nasenwand in der Pathogenese, diagnose und therapie der rezidivieren den und chronischen rhinosinusitis // Laryngol. Rhinol. Otol. 1987. Bd. 66. H. 6. S. 293-299.

  40. Stammberger H., Posawetz W. Functional endoscopic sinus surgery. Concept, indications and results of the Messerklinger technique // Eur. Arch. Otorhinolaryngol. 1990. Vol. 247. P. 63-76.

  41. Stein N.R., Jafari А., DeConde A.S. Revision rates and time to revision following endoscopic sinus surgery: a large database analysis // Laryngoscope. 2018. Vol. 128. Р. 31-36.

  42. Snitnzer E. Optical Maser Action of Nd+3 in Barium Crown Glass // Phys. Rev. Letters. 1961. Vol. 7, N. 12. P. 444-446.

  43. Suzuki M. Modified transnasal endoscopic medial maxillectomy through prelacrimal duct approach // Laryngoscope. 2017. Vol. 127 (10). P. 2205-2209.

  1. White P.S., McGarry G.W., Bingham B.J.G. Endoscopic dissection of the nose and paranasal sinuses. Straub Druck, Medien AG. Schramberg, Germany, 2006. 60 p.

  2. Wigand M., Hosemann W. Results of endoscopic surgery of paranasal sinuses and anterior skull base // J. Otolar. 1991. Vol. 20. P. 385-390.

  3. Wigand M.E. Endoscopic Surgery of the Paranasal Sinuses and Anterior Skull Base. New York : Thieme Stuttgart, 2014. 275 p.

  4. Wolf G., Anderhuber W., Kihn F. Development of the paranasal sinuses in children: implication for paranasal sinus surgery // Ann. Otol. Rhinol. Laryngol. 1993. Vol. 102, N. 9. P. 705-711.

  5. Yaroslavsky A.N. et. al. The optical properties of blood in the near infrared spectral range. In: Asakura T. et al. (eds). Optical Diagnostics of Living Cells and Biofluids. // Proc. SPIE. 1996. Vol. 2678. Р. 314-324.

  6. Zinreich S.J., Kennedy D.W., Rosenbaum A.E., Gayler B.W., Kumar A.J., Stammberger H. Paranasal sinuses: CT imaging require-ments for endoscopic surgery // Radiology. 1987. Vol. 163 (3). P. 769-775.

Глава 10. Эндоскопическое исследование гортани у детей разных возрастных групп

Е.Ю. Радциг

Эндоскопическое исследование (фиброларингоскопия, оптическая ларингоскопия) - метод визуализации гортани с использованием жёстких увеличивающих оптических систем с различным углом обзора (чаще всего 70 и 90°) или гибких торцевых тонких волоконно-оптических риноларингоскопов.

Цель

Применение эндоскопических систем с видеоконтролем позволяет оценить процесс голосообразования и состояние элементов гортани (и смежных с ней анатомических структур), участвующих в дыхании и фонации. На всех уровнях оказания медицинской помощи пациентам с заболеваниями гортани необходимо использовать эндоскопическую технику. Отсутствие во многих детских амбулаторных медицинских учреждениях сверхтонкого оптического оборудования, позволяющего неинвазивно осуществлять визуальный эндоскопический осмотр в раннем периоде заболевания, приводит к отсроченному (более позднему) выявлению органической патологии гортани у детей. Для ранней и/или своевременной диагностики детей с нарушениями голосообразования и/или дыхания или стридором необходимо обследовать в консультативно-диагностических центрах, оснащённых специальным эндоскопическим оборудованием (в идеале - с возможностью видеодокументации). При выявлении органических изменений в гортани и/или смежных с ней верхних и нижних дыхательных путях эндоскопическое исследование продолжают в стационаре в условиях общего обезболивания с использованием микроскопа/жёстких и гибких эндоскопов.

Показания

Показаниями к эндоскопическому исследованию у детей служат различные нарушения голосообразования и затруднение дыхания (одышка инспираторного, экспираторного и смешанного характера).

Если ведущий симптом - затруднение дыхания, эндоскопическому исследованию гортани предшествуют общий осмотр пациента, рентгенологическое исследование органов грудной клетки, эндоскопическое исследование полости носа и носоглотки.

Показания к эндоскопическому исследованию гортани у детей.

  • Врождённый тяжёлый или прогрессирующий стридор.

  • Все виды обструкции дыхательных путей новорождённых.

  • Острая и рецидивирующая воспалительная обструкция дыхательных путей.

  • Затруднение дыхания с приступами апноэ, цианозом, аспирацией (в том числе у детей первых месяцев жизни с гипотрофией).

  • Прогрессирующая хроническая дыхательная обструкция.

  • Любые необычные изменения голоса у детей (в том числе отсутствие крика, голоса у детей первых месяцев жизни), затяжные мутации у мальчиков, необычно грубый голос у девочек.

  • Прогрессирующее ухудшение дыхания или голоса после наружных и внутренних травм гортани.

  • Изменение голоса на фоне медикаментозной терапии (например, ингаляционными глюкокортикоидами).

  • Изменение голоса и нарушение дыхания после перенесённых детских инфекций.

Подготовка к исследованию

Метод обезболивания при непрямой ларингоскопии - аппликационная анестезия 10% раствором лидокаина в форме официнального аэрозоля с использованием 4,8-19,2 мг на одно исследование. Перед анестезией гортани обязательно проводят сублингвальную анестезию. Данная манипуляция - проба на переносимость анестетика, позволяет избежать болевых ощущений при тракции уздечки языка об нижние резцы ребёнка. Детям старшего возраста возможно проведение непрямой оптической ларингоскопии без местного обезболивания, особенно при использовании тонких (диаметром 2,7 и 4 мм) эндоскопов.

Методика и последующий уход

Детальный осмотр структур гортани и оценку голосовой функции проводят с помощью непрямых эндоскопических методов исследования - ригидной оптической видеоларингоскопии, фиброларингоскопии или прямой видеоэндоскопической ларингоскопии с использованием жёстких или гибких оптических систем, а в ряде случаев - и микроскопа.

МЕТОДИКА ПРОВЕДЕНИЯ РИГИДНОЙ ОПТИЧЕСКОЙ ВИДЕОЛАРИНГОСКОПИИ

Для исследования чаще всего применяют жёсткий эндоларингоскоп с оптикой бокового видения 70°, диаметром 4 мм и длиной 18 см, со встроенным стеклово-локонным световодом. Усовершенствованная 70° оптическая система оптимальна для рутинной диагностики, так как обеспечивает хороший обзор всех элементов не только гортани, но и находящихся рядом анатомических структур (корня языка, язычной миндалины). Источник холодного света - галогеновая лампа, свет от которой передаётся к жёсткому эндоскопу через гибкий волоконно-оптический. Для предотвращения запотевания линз проводят предварительное прогревание эндоскопа до температуры 40-45°С. Метод позволяет осматривать гортань не только через эндоскоп, но и выводить изображение на видеомонитор. Для этого к проксимальному концу телескопа подсоединяют эндовидеокамеру со встроенным парфокальным zoom-объективом, что позволяет получить увеличенное от 2 до 10 раз, ясное и контрастное изображение гортани на экране монитора. При наличии соответствующего оборудования одновременно проводят видеозапись проводимого исследования. Возможно использование оптики с углом зрения 90°. Исследование проводят натощак. Осмотр гортани осуществляют в положении пациента сидя с немного наклонённой вперёд головой. Высунутый язык пациенты старшего возраста удерживают сами, у детей младшего возраста его фиксирует ассистент. Ребёнку объясняют, что он должен расслабиться и спокойно дышать ртом. Если пациент не испытывает дискомфорта от манипуляции, местную анестезию не проводят. При повышенном глоточном рефлексе полость глотки анестезируют 10% раствором лидокаина. Это облегчает проведение осмотра и позволяет более естественно и подробно осмотреть его гортань. Эндоскоп вводят по средней линии в полость ротоглотки, не касаясь задней стенки глотки, и под контролем монитора устанавливают в оптимальном для осмотра гортани положении.

МЕТОДИКА ПРОВЕДЕНИЯ ФИБРОЭНДОСКОПИИ ГОРТАНИ

Для данного исследования используют волоконно-оптические ринофаринголарингоскопы.

Все типы фиброскопов имеют подвижный дистальный конец с углом изгиба 130° вверх и вниз. Наличие в оптической системе регулируемой фокусировки позволяет проводить осмотр в широком поле зрения, получать увеличенное изображение объекта, сравнивать величину, цвет и характер изменения тканей. С помощью осветительного кабеля эндоскоп соединяют с источником света, в качестве которого используют галогеновый генератор интенсивного холодного света, позволяющий рассматривать мельчайшие детали. Для выполнения фиброларингоскопии можно использовать все типы ринофаринголарингоскопов. Фиброэндоскопию гортани проводят двумя способами: через полость носа (назофарингеальный способ) и через полость рта (орофарингеальный способ).

При проведении фиброларингоскопии через полость рта для купирования глоточного рефлекса производят орошение слизистой оболочки ротоглотки и корня языка анестезирующим препаратом. Язык пациента фиксирует помощник или сам больной, как при ригидной ларингоскопии. Во избежание закусывания рабочей части фиброскопа на вытянутый язык у беспокойных детей накладывают специальный короткий пластиковый ограничитель, не доходящий до корня языка, чтобы не стимулировать рвотный рефлекс. Под визуальным контролем фиброскоп по средней линии проводят из ротоглотки в гортаноглотку и гортань посредством ротационно-поступательных движений и изменения угла обзора путём принудительного сгибания управляемого дистального конца.

При использовании назофарингеального доступа больному проводят переднюю риноскопию для выявления возможного искривления носовой перегородки, которое может затруднить проведение процедуры. Проводят аппликационную анестезию 10% раствором лидокаина и анемизацию слизистой оболочки полости носа раствором адреномиметика в соответствующей возрасту концентрации. Исследование проводят без высовывания языка пациента. Фиброскоп вводят по нижнему носовому ходу до хоаны, оценивая при этом состояние полости носа и носоглотки. Далее заводят его за мягкое нёбо и продвигают за корень языка и далее позади надгортанника до уровня оптимального осмотра гортани и грушевидных синусов. Такое положение можно сохранять длительно (до 10-15 мин), что даёт возможность наблюдения за процессом голосообразования в динамике. При необходимости осмотра нижней поверхности голосовых складок и подскладкового пространства следует рекомендовать проведение прямой ларингоскопии в условиях стационара.

Проводить ларингоскопию через полость носа предпочтительнее, чем через полость рта. Проведение оптики из носоглотки в полость гортани в распрямленном положении дистального конца без соприкосновения с надгортанником, черпаловидными хрящами, черпалонадгортанными и вестибулярными складками позволяет избежать раздражения наиболее чувствительных рефлексогенных зон и предотвратить кашель. Этого не всегда можно достигнуть при проведении эндоскопа через полость рта, когда его дистальный конец вынужденно изогнут.

МЕТОДИКА ПРОВЕДЕНИЯ ПРЯМОЙ ВИДЕОЭНДОСКОПИЧЕСКОЙ ЛАРИНГОСКОПИИ

Перед данным исследованием проводят премедикацию внутримышечным введением атропина в дозе 0,01 мг/кг (для снижения саливации) в сочетании с бензоди-азепинами (диазепам в дозе 0,2-0,3 мг/кг или мидазолам в дозе 0,05-0,15 мг/кг). При необходимости добавляют антигистаминные препараты и анальгетики в возрастных дозах. Исследование поводят в условиях общего обезболивания. В настоящее время применяется масочный наркоз с использованием севофлурана в сочетании с местной аппликационной анестезией слизистой оболочки глотки и гортани 10% раствором лидокаина (4,8-19,2 мг).

Предпочтительно выполнять эндоскопический осмотр гортани у детей под наркозом без применения эндотрахеальной интубации, чтобы сохранить самостоятельное дыхание больного. После анестезии выполняют ручную (подвесную, опорную) ларингоскопию с использованием жёсткой оптики. Для постоянной подачи газонаркотической смеси ко входу в гортань используют широкую канюлю, вставленную в боковую прорезь ларингоскопа, или подводят газонаркотическую смесь через назофарингеальные катетеры. Недостаток глубокого обезболивания - невозможность осмотра гортани в процессе фонации. Но это наблюдение, в том числе оптически, можно провести в конце углублённого осмотра гортани, в момент выхода больного из наркоза, когда восстанавливается мышечный тонус.

При длительном исследовании гортани (особенно подскладковых отделов и трахеи) возможен ларингоспазм. Для его предупреждения в конце оптической ларинготрахеоскопии ещё раз тщательно местно наносят анестетик на область рефлексогенных зон гортани. Всегда необходимо иметь шприц с уже набранным раствором миорелаксанта, который вводят экстренно, если возникает длительный ларингоспазм и необходима интубация. До момента пробуждения пациента не извлекают катетер из вены, а если он извлечён, миорелаксант вводят под язык.

При обтурирующем просвет гортани процессе предпочтительна назофарингеальная интубация сразу двумя катетерами, которые подводят к входу в гортань при сохранном самостоятельном дыхании и тщательной местной анестезии. После ларингоскопии один из катетеров вводят в просвет голосовой щели или ниже её, при этом второй катетер пережимают перед входом в нос для усиления подачи газонаркотической смеси. После насыщения пациента наркотической газовой смесью и адекватной оксигенации извлекают катетер из просвета нижних дыхательных путей, зафиксировав у входа в гортань оба проводника, и выполняют эндоскопический осмотр гортани. Для углублённых и длительных эндоскопических исследований по общепринятой методике проводят прямую подвесную ларингоскопию с помощью фиксации ларингоскопа опорной системой Reicker-Kleinsasser. Для эндоскопии используют ларингоскоп с боковой прорезью и хорошим дистанционным освещением (ларингоскоп по Беньямину) для более эффективного манипулирования и проведения одномоментной оптической трахеоскопии или бронхоскопии. Использование замкнутых стационарных операционных ларингоскопов по Клейнзассеру, Линдхольму, Беньямину не позволяет выполнить оптическую ларинготрахеобронхоскопию. В зависимости от задач исследования выбирают тот или иной вид детских ларингоскопов с общей длиной от 15 см для старших школьников и до 9,5 см для новорождённых. Так, ларингоскопы по Холингеру и Таккеру длиной 11 см, по Холингеру и Беньямину длиной 9,5 см с боковой прорезью позволяют хорошо визуализировать область передней комиссуры, соответственно, у детей младшего и старшего возраста, новорождённых. Осмотреть гортань новорождённых с очень малой массой тела позволяет ларингоскоп (субглоттископ) по Холингеру и Беньямину длиной 9,5 см, а также ларингоскоп по Парсону (длина 8, 9 и 11 см). Эти модели имеют боковые прорези, позволяющие вводить жёсткие телескопы диаметром 1,9; 2,7 см и длиной 18 см не только в гортань, но и в трахею вплоть до бифуркации. Модели ларингоскопов по Парсону, Линдхольму, а также раздвижной ларингоскоп Вэрда позволяют панорамно наблюдать всю гортаноглоточную область, валлекулы, основание языка, вход в пищевод. Для осмотра гортани используют жёсткие телескопы 0, 20, 30 и 70° видения, диаметром (в зависимости от возраста) 1,9; 2,7; 4,0; 5,8 см и длиной 14-18 см. К телескопу присоединяют эндовидеокамеру и получают цветное увеличенное видеоизображение осматриваемых элементов гортани на экране монитора. Для документирования проводят видеозапись (при наличии соответствующего оборудования). Использование 30 и 70° телескопов позволяет тщательно осмотреть труднодоступные места гортани (желудочки гортани, нижнюю поверхность голосовых складок и передней комиссуры, подскладочный отдел). Кроме ларингоскопии, у всех детей обязательно проводят трахеоскопию длинным телескопом прямого видения. Особенно важны данные этого исследования при обнаружении папилломатоза гортани для определения степени распространения процесса.

Главная особенность методики ларингоскопического исследования у детей - индивидуальный подход, учёт возраста и психосоматического состояния ребёнка. От этих факторов зависит выбор обезболивания, эндоскопической аппаратуры, рациональной техники выполнения исследования. Предварительная беседа лечащего врача с пациентами старшей возрастной группы, направленная на доступное объяснение сущности манипуляции, её безболезненности, способствует установлению контакта с ребёнком, что влияет на качество и длительность исследования. У 90-95% детей, как правило, можно осуществить эндоскопический осмотр, используя непрямые эндоскопические методы исследования для осмотра гортани и оценки её функционального состояния. Данные методы не только информативны при диагностике заболеваний голосового аппарата, но и безопасны в проведении, что подтверждено отсутствием каких-либо осложнений у обследованных детей. У 5-10% детей возникает необходимость в проведении диагностической прямой ларингоскопии под наркозом. Это дети младшего возраста, дети с лабильной нервной системой, психоэмоциональное состояние которых не позволяет установить с ними контакт, необходимый для эндоскопического исследования.

Дополнительный метод функционального обследования гортани - стробоскопия, которую возможно транслировать через оптическую жёсткую или гибкую систему на монитор (описана в главе «Функциональные методы исследования гортани»). За счёт оптического замедления колебаний голосовых складок можно наблюдать все виды движения голосовых складок во время фонации. При этом способе эндоскопического исследования можно видеть отдельные фрагменты голосовых складок, лишённые колебаний, несимметричные колебания или туго-подвижность голосовых складок, снижение амплитуды колебательных движений, характерные не только для различных видов функциональной дисфонии, но и для начальных стадий новообразований гортани. Благодаря стробоскопии можно наблюдать движения голосовых складок, характерные для периода после микроопераций на гортани, эндоскопических манипуляций, воспалительных процессов, зафиксировать переходные формы между функциональной и органической патологией.

Интерпретация результатов

При ларингоскопическом исследовании проводят тщательный осмотр всех внутренних анатомических структур гортани: надгортанника, черпаловидных хрящей, черпалонадгортанных складок, межчерпаловидного пространства, вестибулярных и голосовых складок, передней и задней комиссуры, желудочков гортани и подскладкового отдела. Также оценивают состояние входа в пищевод, грушевидных синусов, валлекул, гортанной части надгортанника. Во время исследования обращают внимание на форму и подвижность надгортанника, цвет и сосудистый рисунок слизистой оболочки гортани, ровность края и окраску, величину, тонус и участие вестибулярных и голосовых складок в акте фонации, равномерность и симметричность движения каждой голосовой складки, состояние голосовой щели во время дыхания и в момент фонации. Функциональное состояние гортани исследуют при спокойном дыхании и фонации. Для того чтобы оценить функцию гортани во время фонации, ребёнка просят протяжно произнести гласную ([и] или [а]), назвать своё имя, покашлять, посчитать от 1 до 10 или рассказать стишок (в зависимости от возраста ребёнка).

Факторы, влияющие на результат

Навык и опыт врача, проводящего осмотр, сотрудничество ребёнка с врачом во время процедуры.

Осложнение

Ларингоспазм.

Альтернативные методы

Покадровая эндоскопия - модификация эндоскопического исследования гортани с использованием жёсткой оптики [4, 5]. Позволяет осмотреть гортань у детей раннего возраста, а также у детей любых возрастных групп с трудностями при эндоскопии гортани по стандартным методикам. Основа метода - опыт использования различного эндоскопического оборудования. Расширение спектра используемых оптических систем (жёсткая и гибкая оптика с различным углом обзора), появление эндовидеокамер, позволяющих проводить запись эндоскопического исследования, сравнение различных способов записи (аналоговая, цифровая) дают возможность провести подобный осмотр.

Методика исследования: после фиксации языка ребёнка металлическим шпателем в полость рта заводят эндоскоп, и врач под визуальным контролем на короткое время выводит область гортани на экран монитора. Критерий успешности записи - визуализация голосовых складок. Далее следует обработка цифрового видеоматериала с помощью стандартного программного обеспечения. Использование различных программ для обработки видеофрагмента в цифровом формате позволяет получить различное количество фотографий. Из каждой секунды видеозаписи получают последовательность из 24 фотографий, которые можно просматривать изолированно друг от друга или поочерёдно (создавая эффект замедленного видеоизображения), увеличивать интересующие фрагменты и т.д. Полученные фотографии (их количество зависит от длительности видеофрагмента) сохраняют в базе данных персонального компьютера. Врач, располагая такой «эндоскопической» историей болезни, может неоднократно просмотреть и грамотно оценить ларингоскопическую картину (все структуры гортани на вдохе и при фонации), сравнив её с данными предыдущих или последующих визитов. Преимущество методики покадровой эндоскопии - отсутствие временного ограничения для оценки изображения, её неинвазивность, возможность проведения эндоларингоскопии с использованием жёсткой оптики практически у всех пациентов (в том числе новорождённых и недоношенных).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. Учебник для вузов. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 576 с.

  2. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте : национальное руководство. Краткое издание / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. 544 с.

  3. Benjamin B. Endolaryngeal surgery. London : Martin Dunitz Ltd, 1998. P. 325-330.

  4. Радциг Е.Ю. Особенности эндоскопического исследования гортани у детей раннего возраста // Вестник РГМУ. 2005. № 2 (41). С. 28-38.

  5. Radtzig E.Y. The voice problem in children: modern diagnostic techniques and preventive measures // Int. J. Pediatric. Otorhinilar. 2004. Vol. 68, N. 5. P. 646.

РАЗДЕЛ II ЗАБОЛЕВАНИЯ НОСА И ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

Глава 11. Семиотика обонятельных нарушений

Е.Ю. Радциг

Человек живёт в мире самых разнообразных ароматов, и способность ощущать и дифференцировать те или иные пахучие вещества, воздействующие на его обонятельный анализатор, называется обонянием. Субстанции, имеющие запах, достигают обонятельных рецепторных клеток при вдыхании их носом или ртом (ортоили ретроназальная чувствительность). Обоняние информирует о присутствии в окружающей среде определённых химических соединений, выполняет сигнальную функцию: пищевую, половую, охранительную и ориентировочную. Обонятельный анализатор - одна из приспособительных систем организма. Нарушение его функции ведёт к дезадаптации, снижает качество жизни: может приводить к дисбалансу в социальной и сексуальной жизни, нарушению питания и массы тела, депрессии, нейродегенеративным заболеваниям, угрожать безопасности (например, при неспособности чувствовать запах газа при его утечке). Обоняние особенно важно в детском возрасте в процессе познавания мира.

Значение обонятельного анализатора не ограничено только функцией восприятия различных запахов, по-разному влияющих на функциональное взаимодействие анализатора со стволовыми отделами мозга и вегетативной нервной системы. Процесс этот состоит из множества сложных рефлекторных механизмов, связанных с корой головного мозга. Выявлена тесная связь обонятельного анализатора и сосудистой системы: в зависимости от типа пахучего вещества может произойти изменение (увеличение или уменьшение) сосудистого тонуса, проявляющееся сужением или расширением сосудов.

Распространённость и основные понятия, используемые для оценки характера обонятельных нарушений

Данные об ольфакторной дисфункции (ОД) существенно различаются в зависимости от демографической выборки и методики исследования, при этом всеми исследователями отмечается, что истинная распространённость ОД до конца не известна, но тенденции к снижению не имеет: Национальный институт здоровья США в 1969 г. выявил нарушение обоняния у 2 млн человек в данной стране, а в 1981 г. - уже у 16 млн [1].

По данным субъективной отчётности (ответы на вопросы различных опросников), распространённость ОД выглядит следующим образом. В США примерно 1,4% населения старше 18 лет отмечали хемосенсорные нарушения длительностью более 3 мес, этот же показатель у лиц старше 65 лет составил уже 40% [1]. Опрос резидентов Кореи выявил различные ОД у 4,5% общего населения с тенденцией повышения показателя в старших возрастных группах [1]. В Германии, Австрии и Швейцарии ОД отмечали от 1,4 до 15% опрошенных [2]. В ряде других популяционных исследований приводится распространённость различных ОД от 19 [3] до 22-24% [4, 5].

Говоря о длительности подобных расстройств, приведём данные Национального обследования здоровья и питания США, согласно которым из 10,6±1,0% населения, испытывавших проблемы с восприятием запахов в течение 12 мес, предшествовавших опросу, 50,2±1,8% опрошенных сообщили, что данная проблема «приходит и уходит», а 4,5% отмечали подобное только при простуде. Распространённость данных проблем увеличивалась с возрастом, пол на частоту встречаемости ОД не влиял [1].

Более детальный анализ причин ОД представлен в другой сравнительной работе [6]: инфекции верхних дыхательных путей как причину ОД называли от 18 до 45% респондентов, конкретно болезни полости носа и ОНП - от 7 до 56%, травмы головы - от 8 до 20%, воздействие токсинов или лекарственных веществ - от 2 до 6%, врождённый характер - до 4%. С 2020 г. одной из причин ОД называют и инфекцию, вызванную SARS-CoV-2-COVID-19 [7, 8].

Данных о распространённости конкретных форм нарушений обоняния мало. Все авторы единодушны, что количественные ОД встречаются чаще качественных. По мнению ряда исследователей, в общей популяции среди нарушений обоняния превалирует паросмия (примерно 4% общего числа опрошенных; от 10 до 60% среди пациентов с ОД [9]), а фантосмия встречается у 0,8-2,1% пациентов [6].

Врождённая аносмия часто остаётся вне внимания врачей [около 13 лет проходит между первым фиксированием данного симптома (примерно в однолетнем возрасте) и постановкой диагноза] [10], данные о частоте её распространённости также не полностью отражают реальную её встречаемость, в литературе найдены следующие показатели: 1:5000-1:10 000 человек [11].

Обонятельная дисфункция - нарушение способности человека ощущать и дифференцировать запахи, воздействующие на его обонятельный анализатор. Расстройства обонятельной функции проявляются рядом характерных признаков, объединяемых термином «дизосмия».

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

R43 Нарушение обоняния и вкусовой чувствительности.

  • R43.0 Аносмия.

  • R43.1 Паросмия.

  • R43.8 Другие и неуточнённые нарушения обоняния и вкусовой чувствительности.

  • R44.2 Другие (в том числе обонятельные) галлюцинации.

G50 Поражения тройничного нерва.

G51 Поражения лицевого нерва.

G52 Поражения других черепных нервов.

  • G52.0 Поражения обонятельного нерва.

  • G52.1 Поражения языкоглоточного нерва.

  • С72.2 Злокачественные новообразования обонятельного нерва.

  • D33.3 Доброкачественное новообразование черепных нервов.

Классификация

В настоящее время предложено несколько вариантов подразделения обонятельных расстройств, однако единой классификации не существует. В 2017 г. увидел свет Европейский консенсус, посвящённый проблеме обонятельной дисфункции [1], ещё раз подчеркнувший неоднородность в методологическом подходе (разночтение в понимании определений и идей как отправной точки развития доказательной базы в этой области), но сохранивший деление ОД на качественную и количественную. Терминология, используемая для описания ОД, представлена в табл. 11-1 (в сравнении со ссылкой на отечественные и зарубежные источники).

pic 0153
Таблица 11-1. Термины и их определения, используемые в практике оценки обоняния

*Аносмия/гипосмия могут быть полными (тотальными) и частичными (парциальными).

Как аносмия, так и гипосмия могут быть полными (тотальными), проявляющимися либо невозможностью, либо ограничением восприятия всех запахов, и частичными (парциальными), относящимися лишь к отдельным запахам.

В описании качественных изменений обоняния в отечественной литературе встречаются термины:

  • «аллостерезия» - ощущение запахов на стороне, противоположной раздражению;

  • «псевдосмия» - галлюцинаторное описание обонятельных раздражителей;

  • «агносмия» - нарушение идентификации запахов (отсутствие узнавания запаха при его ощущении).

В литературе существуют разногласия относительно терминологии. Термин «паросмия» обычно используется для обозначения качественного обонятельного искажения в присутствии стимула, но иногда его используют для описания более общей обонятельной дисфункции (включая количественные потери). Термин «дизосмия» одними используется для описания любого искажения обоняния (включающего как количественные, так и качественные изменения), другими - в отношении качественной дисфункции только при наличии одорантного стимула, что делает его синонимом паросмии. Какосмию (негативное обонятельное искажение) некоторые считают формой паросмии (есть стимул в настоящее время), другие - фантосмии (стимул отсутствует), третьи - и тем и другим одновременно. Термин «эуосмия» используется для описания приятных качественных ольфак-торных искажений в присутствии стимула и поэтому может считаться подтипом паросмии, а тропосмия - синонимом паросмии. Также в европейском документе [1] упоминается множественная химическая чувствительность (идиопатическая экологическая непереносимость) - состояние, при котором пациенты описывают ряд субъективных симптомов после воздействия различных химических веществ на низком уровне. В связи с разнообразием поражённых систем органов и диспропорцией веществ-нарушителей высказывается предположение, что множественная химическая чувствительность является не органическим клиническим образованием, а преимущественно психологическим состоянием. Это мнение было поддержано исследованиями, не демонстрирующими существенной разницы в реакции пациента на активные вещества по сравнению с плацебо, и по этой причине множественная химическая чувствительность не рассматривается Европейским консенсусом [1].

Нарушения обоняния бывают врождёнными и приобретёнными, причём последние делятся на риногенные (кондуктивные) и нейросенсорные (перцептивные) [12-14]; упоминается также, что некоторые авторы предлагают выделять в отдельную группу нарушение обоняния вследствие поражения тройничного, языкоглоточного и лицевого нервов. Европейский согласительный документ [1] приводит определение обонятельной дисфункции по анатомической локализации поражения: кондуктивная (результат блокировки передачи одоранта к обонятельному нейроэпителию), сенсоневральная (результат повреждения/утраты нейроэпителия или нерва) и центральная (результат повреждения/утраты пути передачи и обработки в ЦНС); говоря при этом об её ограниченности (на примерах состояния обоняния пациентов с хроническим риносинуситом и посттравматической обонятельной дисфункцией), предлагает новую, основанную на причинах и механизмах её развития, классификацию (табл. 11-2).

pic 0156
Таблица 11-2. Предлагаемые виды обонятельной дисфункции в зависимости от причин и механизмов

По этиологии все нарушения обоняния подразделяют на две большие подгруппы: врождённые и приобретённые.

У детей врождённые пороки и аномалии развития чрезвычайно разнообразны, к ним относят такие, как боковой хобот (одно- и двусторонний), срединная расщелина носа (полная и частичная), боковая расщелина носа, свищи спинки носа, дермоидные кисты, атрезия хоан и др.

Врождённые нарушения обоняния нередко служат проявлением ряда клинических синдромов (табл. 11-3).

pic 0158
Таблица 11-3. Клинические синдромы с врождённым нарушением обоняния

Приобретённые расстройства обоняния, учитывая локализацию поражения и клинические особенности, подразделяют на две подгруппы: риногенные (кондуктивные), нейросенсорные (перцептивные).

Нейросенсорные нарушения обоняния подразделяют на следующие группы:

  • периферические нарушения обоняния (поражение на уровне нейроэпителиальных клеток полости носа, обонятельных нервов);

  • центральные нарушения обоняния: в передней черепной ямке (на уровне обонятельной луковицы, тракта, треугольника); поражение центральных кортикальных отделов обонятельного анализатора в височно-базальных отделах мозга (извилина гиппокампа).

Ряд авторов выделяют в отдельную группу нарушения обоняния вследствие поражения нервов, играющих в акте обоняния вспомогательную роль (тройничный, языкоглоточный, лицевой нервы).

Отечественные национальные руководства говорят и о степени гипосмии [12-14], хотя в различных источниках трактуется этот вопрос по-разному. Одни авторы [13] выделяют четыре степени гипосмии, основываясь на восприятии различных одорантов [I - восприятие слабого запаха (0,5% раствора уксусной кислоты), II - среднего (чистый винный спирт), III - сильного (настойка валерианы) и IV - очень сильного запаха (нашатырный спирт)]. Другие [12, 13] выделяют три степени: I - отсутствие распознавания запахов при сохранности их восприятия; II - снижение способности воспринимать и распознавать запахи; III - снижение способности судить об интенсивности стимула. Аналогичной информации в европейском документе не найдено [1].

Подразделение дизосмии как по форме, так и по степени выраженности включает классификация Ю.М. Овчинникова и С.В. Морозовой (1997) (табл. 11-4) [14].

pic 0160
Таблица 11-4. Классификация дизосмий [14, 15]

Согласно этой классификации, выделяют три формы дизосмии: перцептивную, кондуктивную и смешанную. Следует отметить, что нарушение остроты обоняния возможно при всех трёх формах дизосмии либо по типу аносмии (отсутствия восприятия и распознавания запахов), либо по типу гипосмии (снижения способности воспринимать и адекватно распознавать пахучие вещества) различной степени выраженности (см. выше). Нарушения дифференциации запахов возможны при перцептивной и смешанной дизосмии и проявляются по типу алиосмии (в том числе какосмии, торкосмии, паросмии), фантосмии. При наличии у пациента как кондуктивного, так и перцептивного компонента дизосмии выделяют её смешанную перцептивно-кондуктивную форму.

Клиническая картина

Наиболее типичный симптом при дизосмии - снижение остроты обоняния без нарушения дифференциации пахучих веществ (встречается редко). Нередко изменение обоняния сочетается с выпадением гаммы вкусовых ощущений при сохранности восприятия сладкого, солёного, горького вкуса, что обусловлено нарушением обонятельной рецепции запаха пищи при дизосмии. Необходимо помнить, что, когда больные обращаются к оториноларингологу, расстройство обоняния их беспокоит меньше, чем другие симптомы: высокая температура тела, головная боль, отсутствие носового дыхания, обильные выделения из носа, сухость слизистых оболочек, слезотечение и др. Пациент жалуется на нарушение обоняния тогда, когда основные мучительные симптомы стихают.

Обонятельные нарушения кондуктивного характера могут быть одно- и двусторонними (в зависимости от локализации и распространённости патологии полости носа) и могут проявляться в виде гипосмии или аносмии (в зависимости от степени нарушения прохождения воздушного потока в обонятельную щель). Больные обычно жалуются на нарушение восприятия более слабых запахов, затруднение носового дыхания, сухость в носу. В связи с тем что субъективно гипосмия менее тягостна для больного, чем другие дисфункции носа, активных жалоб на изменение обоняния больной может не предъявлять. Носовое дыхание, как правило, затруднено. При риноскопии выявляют изменения, ведущие к сужению носовых ходов, дистрофические изменения слизистой оболочки. После улучшения проходимости носовых ходов за счёт анемизации определяют отчётливое снижение порогов обоняния. Увлажнение слизистой оболочки (при наличии её сухости) ведёт к улучшению восприятия запахов. При этом существенных изменений в неврологическом статусе у таких пациентов нет.

Риногенные нарушения обоняния могут быть также в виде какосмии. Выделяют субъективные какосмии, при которых больной воспринимает запах, несмотря на его отсутствие во внешней среде, и объективные, при которых как больной, так и нередко окружающие воспринимают запах, источник которого находится в дыхательных путях больного или по соседству, при неизменённой функции обонятельного анализатора. Так, при хроническом сфеноидите запах из носа ощущает сам больной, но не окружающие; это очень тягостное ощущение для больных, так как выводное отверстие открывается в обонятельной области. Стекание отделяемого вдоль передней стенки основной пазухи, по своду носоглотки и задней стенке глотки приводит к возникновению этого симптома. Заложенность носа и выделения, как правило, отсутствуют. Другими причинами объективной какосмии могут быть патология органов пищеварительной системы, кариозные зубы, пародонтоз, хронический тонзиллит, гнойный синусит, аденоидит, опухоли дыхательных путей и пищевода.

Нейрогенные обонятельные нарушения могут проявляться многообразными явлениями нейродинамического характера, симптомами раздражения (гиперосмия, паросмия, обонятельные галлюцинации, фазовые явления в обонятельном анализаторе) и симптомами выпадения (снижение, отсутствие обоняния, нарушение узнавания запахов).

При гиперосмии чаще бывает повышена чувствительность ко многим или ко всем запахам, реже к какому-нибудь одному. Изолированное повышение только обонятельной чувствительности связано с поражением обонятельного анализатора. Гиперосмия, возникающая на фоне общего повышения чувствительности к любым раздражениям (тактильным, слуховым, зрительным) и сопровождающаяся чёткими двигательно-эффективными реакциями, обычно обусловлена поражением подкорковых структур (зрительного бугра) и выступает неблагоприятным диагностическим симптомом, указывающим на глубинное расположение процесса.

Повышенная чувствительность к запахам может быть результатом не только резкого увеличения чувствительности самого обонятельного анализатора, но и других систем. В результате обонятельного раздражения могут развиваться упорная бессонница, фокальный эпилептический припадок, приступ мигрени. Повышенная патологическая иррадиация возбуждения по типу патологического рефлекса может распространяться и на вегетативную нервную систему, иннер-вирующую внутренние органы: какой-либо определённый запах может вызвать приступ бронхиальной астмы.

Обонятельные галлюцинации - ощущение несуществующего запаха, чаще неприятное. Чаще это какие-то неопределённые запахи, которые больной никогда не чувствовал, реже это определённый запах, с которым больные встречались ранее в жизни. Обонятельные галлюцинации чаще бывают неприятного характера, могут сочетаться с паросмией или вегетативно-висцеральными, вестибулярными, вкусовыми и другими расстройствами. В ряде случаев данный симптом возникает первым и затем часто повторяется. Обонятельные галлюцинации могут быть ведущим проявлением при первичном поражении коркового отдела обонятельного анализатора в медиобазальных отделах височной доли мозга (синдром раздражения гиппокампа и окружающих его областей). Они возникают самостоятельно или в виде ауры перед началом генерализованного эпилептического припадка. Обонятельные галлюцинации необходимо дифференцировать от объективных какосмий, обусловленных объективно существующим запахом чаще в связи с очагом хронической инфекции.

Фазовые явления в обонятельном анализаторе проявляются в неадекватности нарастания обонятельных ощущений при нарастании интенсивности раздражителя. При приближении источника запаха к носу больные не ощущают запаха, однако, когда пахучее вещество отдаляют от больного и запах становится слабее, они хорошо чувствуют и различают его. В данном случае возникает парадоксальная фаза в обонятельном анализаторе - сильный обонятельный раздражитель на близком расстоянии производит более слабый эффект, чем слабый раздражитель на более далёком расстоянии. Патологическая повышенная адаптация при центральном поражении проявляется в том, что, вдохнув 1-2 раза, больные затем перестают чувствовать запах, а через 2-3 мин отдыха обонятельное восприятие данного пахучего вещества быстро восстанавливается. При инертности процессов возбуждения в обонятельном анализаторе, приближающихся к обонятельным галлюцинациям, больные длительное время могут продолжать ощущать запах даже после того, как обонятельное раздражение давно перестало действовать. При полной аносмии и при обонятельных галлюцинациях вдыхание тригеминаль-ных запахов (одеколона, нашатырного спирта) может усиливать обонятельные галлюцинации. Гиперосмии также относят к фазовым явлениям в обонятельном анализаторе.

Гиперосмии, обонятельные галлюцинации, фазовые явления в обонятельном анализаторе - это симптомы нейродинамического характера, они обычно нестойки, лабильны, появляются на определённом этапе болезни, а затем исчезают либо сменяются при развитии процесса снижением, выпадением обоняния или нарушением узнавания запахов.

При гипосмии (снижении обоняния) больные ощущают все запахи, но на поражённой стороне обонятельное восприятие ослаблено, слабые запахи могут не ощущаться. Снижение и потеря обоняния могут быть одно- и двусторонними.

Гипосмия может быть проявлением поражения тройничного нерва на одноимённой стороне.

Потеря обоняния - аносмия выражается в отсутствии ощущения запаха, действующего на обонятельный нерв. Однако даже при полном анатомическом перерыве обонятельного нерва больные ещё ощущают пахучие вещества, действующие преимущественно на тройничный нерв (нашатырный и винный спирт, уксусная кислота) и языкоглоточный нерв (хлороформ).

Нарушение узнавания запахов проявляется в отсутствии различения даже самых противоположных по качеству запахов. В то же время все запахи больные чувствуют.

Локальное значение имеют снижение и выпадение обоняния, нарушение узнавания запахов, обонятельные галлюцинации, гиперосмия. Фазовые же явления в обонятельном анализаторе могут возникнуть при нарушении в любом отделе анализатора от периферии до обонятельной коры.

Аллостерезия вызывается разрастанием тканей (опухолью, аневризмой передней мозговой артерии) в пределах луковицы и обонятельного тракта, вследствие чего обонятельные импульсы по комиссуральным волокнам переходят в противоположное полушарие.

Обонятельные рецепторы подвержены всем воздействиям окружающей среды, которые связаны с дыханием. Тенденцией современности являются данные о влиянии микробиома полости носа на состояние обоняния. Так, Campylobacter негативно коррелировали с восприятием запахов; Proteobacteria, Actinobacteria, Firmiculus, Bacteroides ассоциировались с ухудшением идентификации запахов; бутиратпродуцирующие [1] Feacalibacterium негативно коррелировали с порогом восприятия и дискриминацией, а Enterobacterii - с порогом и идентификацией запахов. Практическим применением данной информации может стать использование препаратов бактериальной терапии (например, пробиотиков) примерно у 20% пациентов с ОД [16].

Результатом воздействия повреждающих факторов на структуры обонятельного эпителия служат частичное или полное разрушение и дегенерация рецепторных обонятельных клеток и, как следствие, снижение обонятельной функции. При многих заболеваниях полости носа происходит поражение обонятельных клеток и обонятельных нитей - начальной части обонятельного нерва. В этих случаях аносмия и гипосмия наблюдаются обычно с обеих сторон.

Поражения периферического, проводникового и центрального отделов обонятельного анализатора всегда приводят к нарушению обоняния на стороне очага поражения, даже если очаг располагается в обонятельной коре.

Периферические нарушения обоняния в основном проявляются в виде невритов обонятельного нерва. Они характеризуются изолированным снижением или выпадением обоняния, чаще с двух сторон, при котором отсутствуют какие-либо другие симптомы поражения со стороны периферической и ЦНС. Адаптация при периферических невритах уменьшается незначительно, реадаптация незначительно увеличивается относительно нормы. Повышаются пороги для обонятельных веществ, воздействующих на тройничный и лицевой нервы.

Ольфакторный неврит - большая группа заболеваний первого нейрона обонятельного тракта: от нейроэпителиальных клеток до центральных окончаний их аксонов в гломерулах обонятельных луковиц. Эта нозологическая форма была впервые выделена Рейтером в 1899 г. Различают первичный ольфакторный неврит, являющийся самостоятельным заболеванием, и вторичный ольфакторный неврит, возникающий на фоне заболеваний верхних дыхательных путей, либо вследствие распространения патологического процесса на обонятельный нерв, либо в результате его длительной бездеятельности. Первичные ольфакторные невриты чаще всего возникают после перенесённых общих инфекционных заболеваний, особенно гриппа. Гораздо реже они развиваются вследствие интоксикации антибиотиками, пищевыми ядами, другими веществами, вследствие травм (в том числе электротравм). Вторичные ольфакторные невриты наблюдаются у больных склеромой (с обонятельными нарушениями), аллергической риносинусопатией, острыми и хроническими гнойными синуситами, у пациентов с опухолями носа и ОНП. Невриты обонятельного нерва проявляются снижением либо выпадением обоняния и не сопровождаются другими симптомами со стороны ЦНС. В течении ольфакторного неврита выделяют три стадии.

  • I - стадия воспалительных изменений (собственно неврит). Нарушения обоняния носят, скорее, качественный характер, наблюдаются паросмия и какосмия. Пороги восприятия запахов нормальны или слегка повышены, отмечается прогрессирующее повышение порогов распознавания запахов. Лечение ольфакторного неврита (см. ниже) в этой стадии даёт, как правило, хороший эффект.

  • II - стадия прогрессирующего угасания функции обонятельного нерва: неуклонно повышаются пороги восприятия и в ещё большей степени - пороги распознавания запахов. Вначале больные теряют способность воспринимать чисто ольфакторные (цветочные, ароматные) запахи, а затем и смешанные (резкие, кухонные) запахи. Наблюдается паросмия, а какосмия исчезает. Лечение (см. ниже) приводит к неполному восстановлению обоняния, нередко остаётся парциальная аносмия.

  • III - стадия выпадения функции обонятельного нерва. Запахи либо вовсе не воспринимаются, либо воспринимаются их тригеминальные или глоссо-фарингеальные компоненты. Запахи характеризуют как сладкий, солёный, едкий, острый. Лечение безрезультатно.

Центральные расстройства обоняния. К ним прежде всего следует отнести нарушения обоняния, связанные с заболеваниями ЦНС. При этом характер нарушений может служить ценным ориентиром в топической диагностике опухолей и других патологических процессов. Центральные нарушения обоняния всегда выступают базальным симптомом при поражении медиобазальных отделов передней черепной ямки (снижение обоняния, его потеря) или медиобазальных отделов мозга (нарушение узнавания запахов, обонятельные галлюцинации), что основано на клинических проявлениях и анатомии обонятельного анализатора. Центральные нарушения обоняния всегда возникают на стороне поражения вплоть до кортикального отдела анализатора, в отличие от поражения всех других черепных нервов. При этом, в отличие от невритов обонятельного нерва, присоединяются другие неврологические и отоневрологические симптомы со стороны ЦНС (нарушение психики, синдром Фостера-Кеннеди, изменение вестибулярных реакций, диэнцефально-гипоталамический симптомокомплекс, поражение глазодвигательной иннервации, зрительные нарушения, эпилептические припадки, начинающиеся с обонятельных галлюцинаций).

Поражения центральных обонятельных образований в передней и средней черепных ямках дают различные клинические проявления.

Патологические процессы в передней черепной ямке. При патологии в передней черепной ямке возникает одноили двусторонняя гипоили аносмия. В случае прорастания либо сдавления начальных отделов обонятельного пути (обонятельных нервов, луковиц, трактов) опухолью передней черепной ямки отмечают одностороннее гомолатеральное полное (если обонятельные пути прижаты к основанию черепа) или неполное (в случае их вдавливания в вещество мозга) выпадение восприятия запахов. Поражение fila olfactoria с обеих сторон может быть результатом закрытой черепно-мозговой травмы вследствие их разрыва при прохождении через решётчатую пластинку. При этом обычно развивается длительная двусторонняя гипосмия, обоняние может восстановиться через несколько недель или месяцев. Потеря обоняния также возникает у больных после нейрохирургических вмешательств в области передней черепной ямки, например, при лобной костнопластической трепанации для подхода к базально-лобным отделам мозга отрываются обонятельные нервы, и у больных наступает потеря обоняния.

Патологические процессы в области средней черепной ямки приводят к поражению дальнейших отделов обонятельных путей и их ассоциативных связей, что, в свою очередь, ведёт к преимущественному нарушению распознавания запахов, обонятельным галлюцинациям, сокращается время адаптации, удлиняется время реадаптации. Появление кортикальных обонятельных нарушений в виде стойких обонятельных галлюцинаций и нарушения узнавания запахов указывает на поражение новообразованием медиобазальных структур височной доли. Появление односторонних кортикальных обонятельных нарушений при опухоли гипофиза указывает на параселлярный рост новообразования, возможность прорастания крупных сосудистых коллекторов - кавернозного синуса, что служит неблагоприятным прогностическим симптомом. Несмотря на характерную топографию краниофарингиом, нарушения обоняния в различных формах встречаются при них реже ожидаемого, что, вероятно, связано с их кистозным характером и мягкой консистенцией, а в детском возрасте - с компенсацией очаговых симптомов за счёт расхождения черепных швов.

Повышенной чувствительностью к запахам на фоне общей гиперпатии к любым другим раздражителям (тактильным, звуковым, зрительным) сопровождаются глубинные подкорковые опухоли с поражением зрительного бугра. У таких больных при любых раздражениях возникает выраженная защитная двигательно-аффективная реакция; выраженная форма этого синдрома - прогностически неблагоприятный признак, обычно указывающий на глубинное внутримозговое расположение опухоли и декомпенсированную стадию болезни.

При поражении проводящих обонятельных путей может наблюдаться аносмия к пахучим веществам ольфакторного действия.

Поражение корковых центров обоняния ведёт к нарушению распознавания запахов всех пахучих веществ (ольфакторных, тригеминальных, глоссофарингеальных). При исследовании порогов выявляют значительную разницу между порогом восприятия и порогом распознавания пахучих веществ вначале ольфакторного, а в последующем и смешанного действия. Особенно сильно страдают пороги распознавания. При поражении обонятельной луковицы характерно уменьшение времени адаптации, а при повреждении обонятельной коры - нарушение обонятельной памяти, сохранность нормальных порогов к обонятельным веществам, воздействующим на тройничный и языкоглоточный нервы.

Поражение корковых обонятельных центров характеризуется полной невозможностью идентификации запахов, так называемой амнестической, или корковой, аносмией.

Для центральных нарушений обоняния характерно присоединение самых разнообразных и многочисленных симптомов со стороны ЦНС, в отличие от периферического поражения обонятельного нерва, при котором, кроме нарушений обоняния, нет других неврологических симптомов. При поражении передней черепной ямки нарушение обоняния наиболее часто сочетается с изменением психики по лобному типу, рефлексами орального автоматизма (сосательным рефлексом, симптомом Маринеску-Радовича), реже с хватательным рефлексом, анизо-рефлексией сухожильных рефлексов, симптомами пирамидной недостаточности, симптомом Фостера-Кеннеди (атрофией зрительного нерва на стороне очага при наличии застоя на глазном дне с противоположной стороны).

При поражении кортикальных обонятельных структур в средней черепной ямке возникают диэнцефально-гипоталамический синдром с нарушением сна и вегетативных функций, изменением вестибулярных экспериментальных реакций по диэнцефальному или диэнцефально-подкорковому типу с торможением экспериментального нистагма и резким повышением вестибуловегетативных, реже сенсорных и двигательных реакций; центральные зрительные нарушения (хиазмальный и трактусный зрительный синдром), изменение глазодвигательной иннервации, эпилептические припадки, начинающиеся с обонятельных галлюцинаций.

Если изначальный рост опухоли локализуется в отделах мозга, не относящихся к обонятельным, и воздействует на обонятельные образования в процессе распространения, то обонятельные нарушения возникают позже, а первыми проявлениями могут быть самые разнообразные симптомы со стороны ЦНС. При поражении непосредственно обонятельных отделов мозга нарушение обоняния - один из ранних симптомов.

Проявления центральных нарушений обоняния зависят не только от локализации, но и от характера поражения. При опухолях мозга преобладают симптомы выпадения обоняния (гипосмия, аносмия, нарушение узнавания запахов), реже встречаются симптомы раздражения и обонятельные галлюцинации. Снижение и выпадение обоняния происходят при менингиомах ольфакторной ямки, глиомах лобных долей мозга, реже опухолях гипофиза, опухолях бугорка турецкого седла, краниофарингиомах с ростом вперёд, в сторону передней черепной ямки. Нарушение узнавания запахов и обонятельные галлюцинации наблюдают при глиомах медиобазальных отделов височной доли, краниофарингиомах с ростом параселлярно, опухолях гипофиза. При последних этот симптом прогностически неблагоприятен. Глубинные опухоли, прорастающие в зрительный бугор, сопровождаются гиперосмией, протекающей на фоне общего повышения чувствительности к любым раздражениям, причём у больных возникает выраженная защитная двигательно-аффективная реакция. В 25% случаев опухолей задней черепной ямки наблюдают нарушения обоняния, обусловленные атрофией кортикального отдела анализатора в связи с гидроцефалией, прижатием обонятельных трактов к основанию черепа в связи с гипертензией, вклиниванием гиппокамповых извилин. Достаточно поздно обонятельные расстройства проявляются как дислокационный краниобазальный симптом при парасагиттальных опухолях теменной и заднелобной области, особенно при менингиомах, а также при окклюзии в области задней черепной ямки.

Закрытая черепно-мозговая травма. При закрытой черепно-мозговой травме нейрогенные нарушения обоняния чётко зависят от степени её тяжести: при лёгкой степени дизосмии, как правило, не развиваются, при средней - они встречаются в 15% и при тяжёлой - в 48% случаев. При лёгкой черепно-мозговой травме нейрогенные расстройства обоняния отсутствуют, исключением служат ушибы лица, когда в остром периоде возникает небольшое снижение обоняния, связанное с посттравматическим отёком слизистой оболочки полости носа, то есть имеющее кондуктивный генез. Неосложнённые переломы костей носа, как правило, не сопровождаются стойкими нарушениями обоняния; характерно возникновение частичной или полной аносмии непосредственно после травмы носа.

При закрытой тяжёлой черепно-мозговой травме, независимо от места ушиба и трещины, нередко возникают контузионные очаги размягчения, локализующиеся в медиобазальных отделах лобных и височных долей мозга, где расположены первичные и вторичные обонятельные образования, что объясняет частые обонятельные нарушения при данной патологии.

Открытые черепно-мозговые травмы. Нарушение обоняния при открытых черепно-мозговых повреждениях с трещинами в передней черепной ямке, как правило, проявляется в виде его выпадения. Особенно часто при травме поражаются тонкие и нежные обонятельные нити. При этом травмы любой области, сопровождающиеся двусторонней потерей обоняния, чаще бывают проникающими, то есть сопровождаются повреждением твёрдой мозговой оболочки.

Воспалительные процессы базальной локализации (арахноидиты, арахноэнцефалиты) в остром периоде сопровождаются чаще симптомами раздражения: повышенной обонятельной чувствительностью, фазовыми явлениями, обонятельными галлюцинациями. Все эти симптомы очень изменчивы и динамичны. Субарахноидальные кровоизлияния при разрыве артериальных аневризм преимущественно локализуются в медиовисочно-лобных базальных областях. Развивающиеся впоследствии арахноидиты нарушают первичные и вторичные центральные обонятельные образования.

Расстройства обоняния могут возникать также при повреждении тройничного и языкоглоточного нервов, играющих в акте обоняния вспомогательную роль. В литературе описана больная, у которой отмечались резкие боли по ходу всех ветвей тройничного нерва с выраженным нарушением распознавания ольфакторно-тригеминальных запахов, на основании чего была заподозрена опухоль гассерова узла, впоследствии выявленная на операции. Снижение обоняния может быть проявлением поражения тройничного нерва на одноимённой стороне. Тройничный нерв не является специфическим обонятельным нервом, но усиливает обонятельные ощущения. Более сильно снижается обоняние при полном выключении тройничного и лицевого нервов, так как лицевой нерв, иннервируя мышцы, расширяющие ноздри, помогает принюхиванию к запаху. Однако даже при полном анатомическом перерыве обонятельного нерва больные ещё ощущают пахучие вещества, действующие преимущественно на тройничный и языкоглоточ-ный нервы. Нарушение узнавания запахов проявляется в отсутствии различения даже самых противоположных по качеству запахов. В то же время все запахи больные чувствуют.

Говоря о проявлениях нарушения обоняния, необходимо помнить, что все обонятельные проекционные зоны включены в лимбическую систему мозга - анатомо-физического субстрата различных эмоциональных реакций обучения, памяти и витальных функций (питание, размножение, регуляция обмена веществ и т.д.). В связи с нарушением содержания нейроактивных веществ в различных отделах мозга при нейродегенеративных заболеваниях возникают нарушения функции обонятельной системы. К таким заболеваниям относят болезнь Альцгеймера, хорею Гентингтона, синдром Корсакова, болезнь Крейтцфельдта-Якоба и др. При болезни Альцгеймера уменьшается количество нервных клеток в дополнительной обонятельной луковице и в переднем обонятельном ядре. Уменьшение холинэсте-разы в обонятельном бугорке и нарушение обоняния при болезни Дауна свидетельствуют о вовлечении обонятельной системы. Больные с гипотиреоидными клиническими проявлениями страдают гипосмией. Синдром Корсакова сопровождается различными изменениями обоняния, связанными с органическими атрофическими нарушениями мозга, локализующимися в области медиодорсального таламуса и неокортикальных проекций. Болезнь Паркинсона, при которой уменьшается содержание дофамина в зонах мозга, связанных с обонянием, также приводит к снижению обонятельных способностей. Единственное заболевание, при котором у человека резко возрастает обонятельная чувствительность, - болезнь Аддисона, что связано с раздражением гипоталамо-гипофизарных структур. Примерами, свидетельствующими о связи между обонятельной и репродуктивной системами человека, могут служить синдром Кальманна, ольфактогенитальный синдром и синдром Тёрнера (см. табл. 11-3).

Изменения обоняния, наблюдаемые при различных эмоциональных состояниях и заболеваниях человека, беременности, тесно связаны со множеством нейроактивных субстанций, которыми богата обонятельная система (нейротрансмиттеры, нейрогормоны, регуляторные пептиды, метаболиты, энзимы). Все они могут регулировать обонятельную функцию на всех уровнях системы и участвовать в передаче информации о запахах на уровне обонятельной луковицы.

Корковые нарушения обоняния могут возникать и при функциональных расстройствах нервной системы - функциональная, невротическая аносмия. Ольфакторные расстройства часто сопутствуют неврозам. Вероятность проявлений эмоционально-обонятельной интеграции нарастает при воздействии на головной мозг дополнительного патогенного фактора. Предполагается частичная готовность обонятельного анализатора при страдании соседних структурных элементов аммонова рога. О функциональной аносмии следует думать тогда, когда имеется хорошая проходимость носа, но нет обоняния. Диагноз ставят на основании всего комплекса симптомов при отсутствии органического поражения коры головного мозга. В анамнезе у больных психогенной аносмией не всегда есть указание на психогенную травму, нередко сама инфекция верхних дыхательных путей выступает стрессовым фактором.

При шизофрении обонятельные расстройства проявляются в виде нарушения идентификации и дифференцировки запахов: агносмий, псевдосмий и фантосмий; они свидетельствуют о нарушениях в кортикальном отделе обонятельного анализатора, а также о поражении вторичных обонятельных центров и их ассоциативных связей.

Старческую аносмию (anosmia senilis) не относят к функциональным аносмиям, она возникает вследствие атрофии слизистой оболочки даже при сохранённом обонятельном нерве либо вследствие атрофии и периферического нейрона, при этом не исключают наличие дегенеративно-атрофических изменений в корково-подкорковых обонятельных образованиях.

Диагностика (в том числе дифференциальная) подробно описана в соответствующей главе.

Принципы лечения

Лечение пациентов с обонятельными дисфункциями зависит прежде всего от их этиологической принадлежности и правильного диагноза [18], чаще всего направлено на санацию полости носа и ОНП, восстановление носового дыхания и обоняния, основная его цель - устранение причин заболевания.

С точки зрения доказательной медицины [1] принципы лечения обонятельной дисфункции, несмотря на усилия специалистов, остаются призрачными. Около 89% врачей предпочитают применять топические глюкокортикоиды независимо от этиологии заболевания. Доказательная база для их использования есть только в отношении пациентов с хроническим риносинуситом, для лечения обонятельной дисфункции при других заболеваниях доказательной базы о пользе топических глюкокортикоидов нет. Не стоит забывать и о риске развития побочных эффектов при применении топических глюкокортикоидов и об отсутствии научно обоснованных рекомендаций относительно приемлемой частоты/кратности применения системных стероидов.

Нет достаточных данных и об эффективности ингибиторов фосфодиэстеразы в лечении обонятельной дисфункции.

Дополнительных исследований требует применение интраназальной секвестрации кальция с использованием буферных растворов (натрия цитрата) у пациентов с постинфекционной гипосмией. Обсуждается возможность применения пробиотиков у пациентов с дисбиозом полости носа на фоне различных воспалительных заболеваний полости носа, ОНП и верхних дыхательных путей [16].

Перспективным и несложным практически может быть тренировка обоняния (многократное ежедневное воздействие различными одорантами) у пациентов с обонятельной дисфункцией различной этиологии.

Эффективность хирургических методов лечения доказана лишь у пациентов с хроническим риносинуситом и полипозом, хотя при сравнении различных исследований выявлена неоднородность в методологии. Спорна эффективность сеп-топластики, требует продолжения изучение удаления обонятельного эпителия - процедура, связанная с высоким риском и поэтому не рекомендуемая к широкому применению даже у пациентов с фантосмией.

Практически полезной может быть информация о возможном влиянии различных химических средств и лекарственных препаратов на обонятельную функцию (табл. 11-5).

pic 0161
Таблица 11-5. Сокращённый список агентов и лекарственных средств, влияющих на обоняние [1]

Прогноз

Прогноз зависит от формы и причины нарушения обоняния. При длительном, свыше 3 лет, перцептивном нарушении обоняния и при бактериальных и аллергических риносинуситах продолжительностью более 10-15 лет восстановление обоняния практически невозможно из-за необратимых изменений структур обонятельного анализатора и зависит от основного заболевания.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Hummel T., Whitcroft K.L., Andrews P. et al. Position paper on olfactory dysfunction // Rhinology. 2017. Vol. 56 (1). P. 1-30. DOI: 10.4193/Rhin16.248.

  2. Croy I., Nordin S., Hummel T. Olfactory disorders and quality of life - an updated review // Chem.Senses. 2014. Vol. 39 (3). P. 185-194. DOI 10.1093.

  3. Bramerson A., Johansson L., Ek L. et al. Prevalence of olfactory dysfunction: the Skovde population-based study // Laryngoscope. 2004. Vol. 114 (4). P. 733-737.

  4. Vennemann M.M., Hummel T., Berger K. The association between smoking and smell and taste impairment in the general population // J. Neurol. 2008. Vol. 255 (8). P. 1121-1126.

  5. Murphy C., Schubert C.R., Cruickshanks K.J. et al. Prevalence of olfactory impairment in older adults // JAMA. 2002. Vol. 288 (18). P. 2307-2312.

  6. Nordin S., Bramerson A. Complaints of olfactory disorders: epidemiology, assessment and clinical implications // Curr. Opin. Allergy Clin. Immunol. 2008. Vol. 8 (1). P. 10-15.

  7. Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-2019). Временные методические рекомендации Минздрава России. 11 с.

  8. Lechien J.R., Chiesa-Estomba C.M., De Siati D.R. et al. Olfactory and gustatory dysfunctions as a clinical presentation of mild-to-moderate forms of the coronavirus disease (COVID-19): a multicenter European study // Eur. Arch. Otorhinolaryngol. 2020. Vol. 277. P. 2251-2261. https://doi.org/10.1007/s00405-020-05965-1.

  9. Nordin S., Bramerson A., Millqvist E., Bende M. Prevalence of parosmia: the Skovde population-based studies // Rhinology. 2007. Vol. 45 (1). P. 50-53.

  10. Bojanowski V., Hummel T., Croy I. Isolated congenital anosmia - clinical and daily life aspects of a life without a sense of smell // Laryngorhinootology. 2013. Vol. 92 (1). P. 30-33.

  11. Croy I., Nego l. // Lias S., Novakova L. et al. Learning about the functions of the olfactory system from people without a sense of smell // PLOS One. 2012. Vol. 7 (3). e33365. Doi: 33310.31371/journal.pone.0033365.

  12. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте. Национальное руководство / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. Москва : ГЭОТАР-медиа, 2009.

  13. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте. Национальное руководство : краткое издание / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: ГЭОТАР-медиа, 2015. С. 162-174.

  14. Оториноларингология : национальное руководство / под ред. В.Т. Пальчуна. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2016. С. 63-65.

  15. Морозова С.В. Новая концепция ольфакто-вестибуло-вегетативных проявлений и их значение в диагностике и лечении дизосмии и вестибулярной дисфункции : дис. …​ д-ра мед. наук. М., 1997. 287 с.

  16. Kumpitsch C., Koskinen K., Schopf V. et al. The microbiome of the upper respiratory tract in health and disease // BMC Biol. 2019. Vol. 17. P. 87. https://doi.org/10.1186/s12915-019-0703-z.

  17. Rozenkrantz L., Zachor D., Heller I. et al. A Mechanistic Link between Olfaction and Autism Spectrum Disorder Curr // Curr. Biol. 2015. Vol. 25 (14). P. 1904-1910. DOI: 101016/j.cub.2015.05.048.

  18. Благовещенская Н.С. Отоневрологические симптомы и синдромы. Москва : Медицина, 1990. 450 с.

Глава 12. Хирургия искривлений (деформаций) и травм перегородки носа

А.С. Юнусов

Определение

Искривление носовой перегородки - отклонение перегородки носа от средней линии в одну или обе стороны.

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J34.2 Смещённая носовая перегородка.

Классификация

Принято различать три вида изменения формы перегородки носа: искривление (deviatio), гребень (crista), шип (spina).

В генезе ускоренного роста остова перегородки носа большое значение имеют так называемые зоны роста четырёхугольного хряща, которыми являются соединения его нижнего края с премаксиллой и верхнезаднего края с перпендикулярной пластинкой решётчатой кости. Эти участки всегда на 2-3 мм толще основной части перегородки носа и требуют особо щадящего отношения при операциях у детей.

Как посттравматические, так и наследственные деформации часто сочетаются с деформациями наружного носа. Внутриутробная и родовая травмы, о которых упоминает ряд авторов [82, 83], вряд ли имеют существенное значение в этиологии развития деформации перегородки носа, поскольку у новорождённых перегородка перепончатая и механические изломы её сомнительны.

Г.С. Протасевич [59] разделяет деформации перегородки носа по степени их выраженности:

  • I степень - умеренное отклонение перегородки носа от срединной линии;

  • II степень - наиболее выступающий участок перегородки носа занимает срединное положение между вертикальной осью и боковой стенкой полости носа;

  • III степень - перегородка носа соприкасается с боковой стенкой полости носа.

Такая классификация не совсем убедительна, поскольку расстояние перегородки носа во многом зависит не только от степени искривления, но и от расположения носовых раковин и их величины, которая даже в норме меняется во времени.

R.Mladina [99] предложил выделять семь типов деформации перегородки носа:

  • небольшой гребень, расположенный вертикально с одной стороны передних отделов перегородки носа, без нарушения носового дыхания;

  • массивный гребень, расположенный вертикально с одной стороны передних отделов перегородки носа, при этом имеет место смещение передненижнего края четырёхугольного хряща в противоположную сторону, а носовое дыхание затруднено;

  • гребень, расположенный с одной стороны, но в глубоких отделах полости носа;

  • два гребня, расположенные с обеих сторон перегородки носа так, что на фронтальном срезе получается S-образный изгиб;

  • восходящий гребень, расположенный с одной стороны задних отделов перегородки носа почти горизонтально;

  • два гребня, расположенные почти горизонтально в передних и средних отделах обеих поверхностей перегородки носа; имеется характерный желобок на одной стороне;

  • «смятая» перегородка носа, имеющая множественные линии и представляющая комбинацию перечисленных выше типов.

Такая классификация всё же не очень применима для практических целей. Она не выделяет многие варианты деформаций, которые имеют самостоятельное хирургическое значение, но автоматически относятся к седьмому типу «смятой» перегородки носа, хотя этим термином можно обозначить любую деформацию. Не учтены также варианты деформаций четырёхугольного хряща, степень утолщения остова перегородки носа и конкретные формы искривлений, факт наличия и степень нарушения функций носа, имеющиеся осложняющие заболевания.

А.С. Лопатин [34, 38] классифицирует пять основных видов деформаций:

  • С-образная;

  • S-образная;

  • гребень;

  • вывих четырёхугольного хряща;

  • бугор.

Под бугром подразумевается утолщение до 5-6 мм, расположенное на границе задневерхнего края четырёхугольного хряща и перпендикулярной пластинки решётчатой кости, нарушающее аэрацию верхних отделов носовой полости [34].

Эта классификация проще и удобнее для практического применения. Однако в неё не укладываются изменения формы перегородки носа после многооскольчатых переломов, когда отломки под различными углами накладываются друг на друга. Кроме этого, не отражены деформации сошника.

Учитывая, что показанием к операции является не само наличие той или иной степени или формы искривления носовой перегородки, а те или иные клинические нарушения, которые связаны с ними, правильнее всего руководствоваться следующим принципом: «…​Было бы ошибкой оперировать искривлённую носовую перегородку, если она не вызывает никаких жалоб со стороны больного. Наоборот, нельзя останавливаться перед удалением шипа, гребешка или искривления носовой перегородки, как бы они ни были, если только есть основание считать их причиной, например, рефлекторных неврозов…​» [65]. Классификация должна согласовываться с этой точкой зрения.

Весьма часто деформации перегородки носа сочетаются с различными деформациями наружного носа. Деформации наружного носа при искривлении перегородки носа у детей носят разнообразный характер: риносколиоз (боковой изгиб), ринокифоз (горбатый), ринолордоз (вогнутый кзади), деформация костного или хрящевого отдела, платириния (плоский), лепториния (узкий), моляриния («смятый»), комбинированная (по классификации А.Е. Кицера, А.А. Борисова [29]). Однако по формам деформаций наружного носа трудно судить о причинных факторах.

Важной проблемой является хирургическое лечение при деформациях задних отделов перегородки носа, анатомической основой которой является сошник. Все индивидуальные вариации можно интерполировать в четыре базовые формы по отношению к исходной норме: отвесное расположение сошника, дугообразная деформация сошника, угловая деформация сошника, нижнелатеральное смещение сошника [66, 74, 76]. На рис. 12-1 представлен схематически фронтальный срез перегородки носа на уровне задней трети. Анатомические составляющие перегородки носа у детей в возрасте 10-12 лет изображены в реальных пропорциональных размерах.

Каждый вид деформации перегородки носа требует своего подхода к объёму оперативного вмешательства, наличия определённого хирургического инструментария, вида обезболивания, а также соответствующей квалификации хирурга. Применительно к практике эндоназальной хирургии у детей в настоящее время наиболее рациональной является классификация, представленная ниже [34, 66, 74] (табл. 12-1).

pic 0162
Рис. 12-1. Деформации сошника [63]: а - срединное положение (норма); б - дугообразная деформация; в - углообразная деформация; г - латеральное смещение. 1 - перпендикулярная пластинка решётчатой кости; 2 - четырёхугольный хрящ; 3 - сошник. Вид со стороны хоан, пропорциональные размеры структур
pic 0163
Таблица 12-1. Виды деформаций перегородки носа у детей

Деформации перегородки носа служат причиной нарушения нормального дыхания с вытекающими отсюда достаточно серьёзными этиологическими и патогенетическими последствиями местного и общего характера.

Этиология

Происхождение деформаций перегородки можно разделить на физиологическое, травматическое и компенсаторное, хотя имеется ещё ряд факторов возникновения этой патологии, в том числе и наследственные, но они весьма малочисленны.

По мнению R. Takahashi [104], формирование искривлений перегородки носа является неизбежным результатом эволюции человека за счёт изменений в строении и пропорциях черепа, автономного роста хряща перегородки. По данным С. Кмита [30], с возраста 4-5 лет наступает интенсивный рост лицевого скелета, в результате чего опережающий рост ряда костных образований вызывает искривление перегородки носа. О неравномерности роста хряща и костной рамки перегородки носа имеется достаточно много указаний в литературе.

А.М.Талышинский, Р.Ш. Талы-шинский [61] выявили, что изменения линейных размеров и площади всей перегородки носа, а также рост её отдельных анатомических образований по отношению друг к другу в различных возрастных группах (от 3 до 14 лет) неодинаковы. Для каждой возрастной группы имеются определённые соотношения площадей анатомических структур, образующих перегородку носа (рис. 12-2).

Описанный в литературе более высокий и узкий размер правой части лицевого скелета (в том числе и полости носа) при одновременном, но непропорциональном росте костной рамки и хряща заставляет хрящ изгибаться в левую сторону, более низкую и широкую, причём это наиболее выражено у правшей, составляющих большинство популяции. Мальчики, имеющие более выраженную морфофункциональную асимметрию лицевого скелета, чаще подвержены этой деформации, чем девочки [Юнусов А.С., 2000].

pic 0164
Рис. 12-2. Строение перегородки носа и её остова (пропорциональные размеры в возрасте 12 лет): 1 - четырёхугольный хрящ; 2 - перпендикулярная пластинка решётчатой кости; 3 - петушиный гребешок; 4 - тело клиновидной кости и клиновидная пазуха; 5 - носовой гребень твёрдого нёба; 6 - сошник
pic 0165
Рис. 12-3. Типичные локализации искривлений перегородки носа в зонах роста: 1 - деформации передних отделов; 2 - деформации средних отделов; 3 - деформации задних отделов; 4 - деформации области сошника

В отношении травматического генеза разъяснений не требуется, но следует указать, что мальчики чаще подвержены бытовым травмам, приводящим к искривлению перегородки носа.

Компенсаторные искривления появляются в результате развивающихся в полости носа, чаще различного рода, гипертрофий и новообразований, смещающих перегородку.

Деформации перегородки носа бывают в костной и хрящевой части, соответственно, в передних, средних или задних отделах либо в тех и других одновременно (рис. <12-3). Изменения формы перегородки носа весьма разнообразны по характеру и локализации. В одном случае вся перегородка изогнута в одну сторону, прилегает к боковой стенке полости носа и носовым раковинам, в другом - нижняя её часть изогнута в одну сторону, а верхняя в другую. Порой на вогнутой стороне имеются шипы и гребни, простирающиеся далеко вглубь полости носа.

Изгибы встречаются в сагиттальной и фронтальной плоскости. Они могут быть двусторонними и суживать обе половины носа. Задний край сошника почти не подвергается искривлениям. Даже при резко выраженных деформациях перегородки носа он обычно располагается по срединной линии в сагиттальной плоскости. Травматические деформации характеризуются изгибами, образующими острые углы. После травмы нередко наблюдается смещение переднего края четырёхугольного хряща в виде вывиха. Иногда хрящ как бы соскальзывает с сошника и сагиттального гребня верхней челюсти, тогда его край выдаётся в полость носа.

Гребни тоже располагаются в области стыка нижнего края четырёхугольного хряща перегородки носа с сагиттальным гребнем верхней челюсти и сошником. Они направляются вглубь полости носа наискось - спереди назад и снизу вверх.

Часто гребень оканчивается острым шипом, который врезается в среднюю или нижнюю носовую раковину, тем самым перекрывая средние и задние отделы носовой полости и выводные отверстия ОНП. Очень часто гребни расположены в передних отделах носа и области премаксиллы, близко подходят к дну полости носа. Иногда гребни имеют вид навеса. Шипы и гребни чаще бывают костными, реже хрящевыми. Хрящ, как правило, располагается на вершине гребня или составляет латеральную часть таких выступов.

Слизистая оболочка на вершине изгибов, шипов и гребней истончена и легко рвётся. С вогнутой стороны она толще, легче отслаивается от остова. Особенно плотное сращение бывает в области премаксиллы, в местах стыков хряща с костью, а также по линиям сращения фрагментов остова перегородки после травматических переломов. Нередко на стороне перегородки носа, противоположной гребню, образуется вогнутость в виде глубокого жёлоба.

Клиническая картина

Основными жалобами пациентов с деформацией перегородки носа являются нарушение носового дыхания (чаще одностороннее - 76,6%), обоняния (аносмия - 18,6%) и мукоцилиарного клиренса (37,5%); закрытая гнусавость (43,3%); храп (41,3%); кондуктивная тугоухость (48%); деформация наружного носа (29,4%).

Из общих симптомов, обусловленных хронической гипоксией растущего организма, следует отметить повышенную утомляемость, приступы головных болей, отставание в психофизическом развитии, частые острые респираторные заболевания (ОРЗ), причём выраженность данного симптомокомплекса находится в прямой зависимости от давности деформации перегородки носа.

Диагностика

Для постановки диагноза необходимо выяснить анамнестические данные (травма лицевого скелета при родах, ВПР лица, нарушение носового дыхания после перенесённой травмы), провести физикальный осмотр, эндоскопическое исследование, рентгенографию носа, предпочтительнее КТ носа и ОНП.

Пример формулировки диагноза

Искривление перегородки носа с нарушением функции носа.

Лечение

В настоящее время (большинство хирургов воздерживаются от операции на перегородке до полного прекращения её роста и окончания формирования структур черепа) лишь в немногих публикациях авторы высказывают мнение о правомочности хирургического вмешательства на искривлённой перегородке носа у маленьких детей [16-18, 22, 31, 33, 63, 66, 67, 69, 71, 73-75].

Неясными и спорными в детской ринологии остаются следующие положения:

  1. какое влияние оказывает хирургическое вмешательство на перегородке носа на развивающийся организм;

  2. происходят ли изменения в морфогенезе растущего лицевого скелета после операции на перегородке носа;

  3. каковы особенности физиологического процесса роста и созревания организма при искривлении перегородки носа, затрудняющем носовое дыхание, и наличии осложняющих заболеваний, причинно связанных с деформацией;

  4. какой лечебной тактики следует придерживаться у детей и подростков, страдающих деформацией перегородки носа, - активной хирургической или пассивной выжидательной до 16-18-летнего возраста;

  5. каковы показания к хирургическому вмешательству на перегородке носа именно в детском возрасте;

  6. каковы оптимальный объём и методики хирургического вмешательства у детей;

  7. предпочтительный пластический материал для создания упругости опоры перегородки носа детей;

  8. особенности врачебной тактики при наличии осложняющей и сочетанной патологии перегородки носа, носовых раковин, воспалительных заболеваний полости носа, ОНП, среднего уха, нёбных и глоточных миндалин, деформации наружного носа и/или верхней челюсти.

Кроме этого, остаются не до конца решёнными вопросы обезболивания, предоперационной подготовки и послеоперационного ведения.

В настоящее время предложено множество способов и модификаций хирургического вмешательства на перегородке носа, исследованы физиологические и биомеханические механизмы послеоперационного состояния дыхательной функции носа, усовершенствованы инструментарий и методы оценки функций носовой полости [4, 5, 25, 38, 53-55].

Однако исторически сложилось так, что почти вся научная и практическая деятельность по совершенствованию внутриносовой хирургии проводилась на взрослом контингенте больных. Предложенные варианты и модификации операций можно систематизировать в следующие группы: резекционные, тканесохраняю-щие с использованием приёмов несвободной аутопластики и тканевосполняющие операции с использованием приёмов свободной пластики (ауто-, алло-, ксенотранс-плантаты, эндопротезирование), комбинированно-сочетанные операции. Все эти варианты представлены в табл. 12-2 [Юнусов А.С., 2000].

pic 0166
Таблица 12-2. Принципы операции, методы пластики и коррекции деформаций

Типичным примером резекционного метода хирургического вмешательства на перегородке носа является методика подслизистой резекции скелета перегородки носа по Киллиану. Методика достаточно эффективна и проста в исполнении, поэтому быстро получила широкое распространение. Хотя по мере наблюдения больных в последующем выяснились её негативные стороны и показания к ней сузились, её принципиальная схема положена в основу более щадящих модификаций. Методика Киллиана подробно отражена в учебниках и фундаментальных руководствах [3, 7, 21 и др.].

Подслизистая резекция может проводиться в условиях амбулаторной операционной, но у большинства ринохирургов, особенно детских, это не встречает одобрения. Общая подготовка больного к операции на перегородке носа не отличается от таковой при всех плановых операциях.

Большинство авторов разрезают слизистую оболочку на выпуклой стороне искривлённой перегородки носа. Ряд хирургов предпочитают во всех случаях делать разрез с левой стороны, считая препаровку слизистой оболочки и надхрящницы от хряща с правой стороны более затруднённой, по-видимому, для хирурга-правши [3, 65]. Формы разрезов предлагаются разнообразные, в основном в виде дугообразного, прямого, тупого или острого угла, открытого кзади или кпереди. Дугообразный разрез начинают от спинки носа и продолжают до дна полости носа, параллельно переднему краю четырёхугольного хряща, отступив от него кзади на 0,5 см. Для лучшего доступа к перегородке носа продолжают разрез поперёк дна преддверия носа по направлению к переднему концу нижней носовой раковины [78, 79]. Разрез позволяет отслоить мукопериостальный лоскут от дна полости носа и обеспечить доступ к нижней поверхности продольного гребня у основания перегородки носа. Во избежание разрывов разрез на всём протяжении должен обязательно проходить через всю толщу слизистой оболочки и надхрящницы. Критерием правильного попадания в слой при отсепаровке служит голубоватая блестящая поверхность хряща, в то время как надхрящница имеет розовый цвет, слизистая оболочка смещается с трудом, обнажённая поверхность кровоточит.

Мукоперихондральный лоскут отсепаровывают вначале узким острым, а затем, в более глубоких отделах, тупым распатором. Движения распатора идут снизу вверх, его пластинка прижимается к хрящу и кости. Контуры местоположения кончика распатора выступают через слизистую оболочку, что позволяет следить за предотвращением разрывов слизистой оболочки. Под визуальным контролем скальпелем по линии разреза мукоперихондрия рассекают хрящ, стараясь не повредить надхрящницу противоположной стороны, и тупым распатором отслаивают перихондральный и мукопериостальный лоскуты противоположной стороны. При выраженных изгибах перегородки в горизонтальном и вертикальном направлении, а также при гребнях и шипах, вершины которых покрыты чрезвычайно тонкой слизистой оболочкой, без её разрывов иногда не обходится. Именно поэтому Ф.С. Бокштейн [3], А.С. Лопатин [39] предпочитают остов перегородки фрагментировать и удалять его по частям (рис. 12-44, см. цв. вклейку).

В разрез между отслоёнными листками мукоперихондрального и периостального лоскута помещают киллиановское зеркало, чтобы остов перегородки находился между браншами инструмента. Ножом Беланджера вырезают хрящевую часть. Вращающееся лезвие проводится параллельно спинке носа спереди назад до костной части. Затем его направляют сверху вниз к дну носа, а затем сзади и вперёд, параллельно сагиттальному гребню верхнечелюстной кости. Во избежание западения спинки носа сверху оставляют полоску хряща. Костную искривлённую часть перегородки носа удаляют путём отламывания фрагментов щипцами. При особой её плотности применяется долото.

Следующим этапом, преимущественно у взрослых и подростков, удаляют простирающийся кзади гребень основания перегородки. Для этого разрез продолжают по дну полости носа кзади, гребень освобождают от мукопериоста с обеих сторон, сбивают долотом и удаляют щипцами. У детей долото устанавливается не горизонтально, а вертикально, и гребень удаляется в виде стружек. Поскольку задние отделы перегородки носа практически никогда не бывают искривлёнными, удалять их вблизи хоан не следует, так как резекция задних отделов перегородки может привести в дальнейшем к их баллотированию при дыхании. Листки муко-перихондрия следует привести в отвесное положение, для чего иногда требуется дополнительно резецировать фрагменты остова перегородки. Плотно сжатые между собой листки мукоперихондрия удерживаются на 1-2-е сутки рыхлой тампонадой обеих половин полости носа.

Подслизистая резекция перегородки носа по Киллиану многие годы была операцией выбора для взрослого контингента больных. Однако по мере наблюдений больных выявились и её отрицательные стороны. Нередко возникали атрофия, некроз или перфорация мукоперихондральных лоскутов перегородки носа. При высокой резекции четырёхугольного хряща отмечены случаи западения спинки носа. Широкая резекция хрящевого и костного остова перегородки носа приводит также к баллотированию мукоперихондрального и мукопериостального лоскутов. Описаны случаи гипертрофии носовых раковин, ретракции колумеллы, расширения ноздрей и основания носа, изменение позиции кончика носа [20, 85-87, 102].

Данная операция оказалась неэффективной для устранения вывиха четырёхугольного хряща и других деформаций в вентрокаудальных отделах, которые могут быть выпрямлены только пластическим путём. При неудовлетворительных результатах операции повторные вмешательства являются чрезвычайно сложными или вообще невыполнимыми. Эти трудности, нередко встречаясь у взрослых больных, делают подслизистую резекцию по Киллиану во многих случаях неприемлемой у детей.

Операции с использованием тканесохраняющих методик в значительной мере разработаны В.И. Воячеком [9, 11, 12]. В основе этих операций лежит стремление сохранить скелет перегородки носа, поместить его в срединное положение, добиться устойчивости перегородки и предупредить развитие перфорации. С этой целью было предложено несколько способов.

  1. Редрессация перегородки носа. Показанием к этой операции служат:

    • резкое искривление любой части перегородки носа при отсутствии значительного сужения полости носа;

    • деформация заднего отдела перегородки носа при относительно прямой её хрящевой части;

    • небольшая деформация перегородки носа при достаточно широкой полости носа;

    • как подготовительная операция для вскрытия ОНП, удаления фибромы носоглотки, опухолей носа и т.п.

Однако в дальнейшем был выявлен ряд ограничений для проведения такой редрессации, а именно: чрезвычайно выраженная (уродующая) деформация перегородки носа, значительная узость ноздрей и носовой полости, выраженные рубцы перегородки носа после травматических её повреждений.

Разрез и отслойка мукопериостального лоскута на выпуклой стороне перегородки носа производятся так же, как и при подслизистой резекции остова по Киллиану.

Затем перекошенный участок хряща окаймляется четырьмя разрезами: первый разрез делается параллельно спинке носа, второй - по линии соединения четырёхугольного хряща перегородки носа с перпендикулярной пластинкой решётчатой кости, третий - по линии соединения с сошником и сагиттальным гребнем верхнечелюстной кости, четвёртый - параллельно переднему краю четырёхугольного хряща. В результате этого получается хрящевой лоскут, связанный со слизистой оболочкой противоположной стороны. Костные отделы рассекают долотом или ломают длинными браншами носового расширителя. Перегородка носа легко устанавливается в срединное положение. Мукоперихондральный и мукопериостальный лоскуты прижимаются к скелету перегородки. Полость носа тампонируют сначала со стороны разреза, затем с противоположной стороны.

  1. Мобилизация перегородки носа показана, если искривление хрящевой части перегородки носа сопровождалось склонностью к слизистым катарам или в случае опасности появления перфорации, а также если предполагалась косметическая операция наружного носа. Формирование мукопериостального лоскута и отслойку надхрящницы и надкостницы выполняют на выпуклой стороне искривления, как при операции Киллиана. Хрящ рассекают окаймляющим разрезом, надхрящницу и надкостницу укладывают на прежнее место. Мобилизованный участок хрящевого остова смещают в срединное положение. В методическом плане мобилизация повторяет редрессацию, но только в хрящевом отделе перегородки носа. Операция имеет те же ограничения, что и редрессация перегородки носа.

  2. Циркулярная резекция производится, если после предыдущей операции подвижность вырезанного хрящевого четырёхугольника не достигалась и перегородка не занимала срединного положения. В этом случае, отступив на 3-4 мм кнаружи от первоначального окаймляющего разреза, делают второй окаймляющий разрез. Образовавшуюся циркулярную полоску хряща удаляют и мобилизованный хрящ смещают в нужное положение.

  3. Частичная резекция показана, если циркулярная резекция хряща в комбинации с редрессацией сопровождается удалением некоторой части скелета перегородки носа. Такую операцию называют частичной резекцией.

Дальнейшее развитие идей В.И. Воячека шло по пути научного обоснования тканесохраняющих операций. Научные обоснования тканесохраняющей операции изложены в обширной литературе [51, 52, 56, 80, 88, 92-94, 96, 101].

А.С. Лопатин [36, 38] сделал вывод, что при планировании и проведении ткане-сохраняющих операций на хрящевом отделе перегородки носа должны учитываться законы биомеханики хряща и склонность его к вторичной деформации.

Отслойка мукоперихондрия лишь на одной поверхности недеформированного хряща вызывает его искривление, то есть хрящ изгибается в сторону хирургического вмешательства. Отслойка мукоперихондрия и любые инцизии, произведённые на вогнутой поверхности деформированного хряща, способствуют выпрямлению искривления. Хирургические манипуляции, проводимые на выпуклой поверхности деформированного хряща, увеличивают его искривление. При хирургическом вмешательстве на выпуклой стороне хрящ можно выпрямить только путём иссечения из него клиновидных полосок во всю его толщину. Толщина хряща и степень его послеоперационной деформации находятся в обратно пропорциональной зависимости - толстый хрящ меньше деформируется. Всё это характерно для взрослых больных. У детей же чем толще хрящ, тем больше изгиб в противоположную сторону (рис. 12-5).

Придерживаясь перечисленных положений, типичный разрез слизистой оболочки во всех случаях производят с выпуклой поверхности и, перейдя на другую сторону хряща, мукоперихондрий отслаивают с вогнутой. Книзу лоскут отслаивается лишь до вершины хрящевого гребня, кзади - насколько требует выраженность деформации. Над хрящевым гребнем, начиная от перпендикулярной пластинки и до передней носовой ости, в сагиттальном направлении рассекают хрящ. Хрящевую часть гребня отсоединяют от костной и удаляют. Под визуальным контролем от костного гребня отсепаровывают мукопериост. Выступающие от средней линии его части удаляют долотом. Острым распатором отделяют четырёхугольный хрящ от перпендикулярной пластинки. Перед имеющимся в задневерхних отделах утолщением (бугром) проникают на другую сторону хряща. Отслаивают надхрящницу и надкостницу, как при подслизистой резекции, бугор резецируют. Искривлённые участки костного скелета перегородки носа удаляют, стараясь максимально сохранить и сместить в срединное положение оставшиеся структуры.

pic 0167
Рис. 12-5. Виды резекции перегородки носа [34]: а - объём резекции скелета перегородки носа при типичной операции (затемнены подлежащие резекции отделы хряща); б - резекция-реимплантация перегородки носа (имплантированные фрагменты выделены серым цветом)

Если вследствие избыточной величины мобилизованный хрящ не устанавливается в срединное положение, то его уменьшают путём резекции задневерхнего и задненижнего краёв до необходимых размеров. Удаление задневерхнего и задне-нижнего краёв четырёхугольного хряща, его сфеноидального отростка, верхнего края сошника (костной части гребня) и передних отделов перпендикулярной пластинки обычно бывает достаточным для устранения деформации перегородки носа.

Если уменьшение хряща и выпрямление перегородки не наступают, параллельно спинке носа и отступя от неё книзу на 5-7 мм, иссекается ещё одна полоска хряща шириной 2 мм. Несколько ниже параллельно резецированной полоске 2-3 раза рассекают четырёхугольный хрящ. Дополнительные разрезы не доводят до свободного края хряща на расстояние 5 мм. Схемы операций, рекомендуемых А.С. Лопатиным, представлены на рис. 12-3-12-5.

Вывих каудального отдела хряща устраняется по модифицированной методике «вращающейся двери» [89]. Для этого по линии, соединяющей середину передне-верхнего края хряща с передней носовой остью, резецируется ещё одна полоска. Мобилизованный фрагмент разворачивают, передний край его фиксируют кетгутом к медиальной ножке крыльного хряща и к колумелле на стороне разреза. На линию разреза накладывают 2-3 шва.

К тканесохраняющим операциям относятся также сохранение дорсальной и каудальной «опор», метод перекрёстных насечек, иссечение стружками и др.

Тканесохраняющие операции являются прогрессивными с точки зрения развития хирургического лечения больных, страдающих деформациями перегородки носа. Они предусматривают максимально щадящее отношение к тканям и ростковым зонам перегородки носа. Однако такие операции требуют широкого хирургического доступа и трудновыполнимы при выраженных деформациях и посттравматических рубцах.

При всех преимуществах тканесохраняющим операциям присущи местные и общие осложнения в виде гематом, перфорации, хондроперихондритов, возникновение коллаптоидных состояний, паралича глазодвигательных мышц, токсического шока, ангины, лимфаденита, тромбоза кавернозного синуса, субарахноидального кровоизлияния, менингита, субдурального абсцесса, абсцесса мозгаи др. [90]. Возможны также кровотечения, разрывы слизистой оболочки с перфорацией, травмирование ситовидной пластинки с последующей ликвореей, перфорация передней стенки клиновидной пазухи, нарушение обоняния вплоть до аносмии, атрофии слизистой оболочки [81, 82].

Трудность технического исполнения тканесохраняющих операций различными приёмами мобилизации скелета перегородки и аутопластики на питающей ножке в ограниченном операционном поле, неуверенность в желаемых исходах хирургического вмешательства послужили поводом для разработки тканево-сполняющих операций прежде всего аутохрящом, методом свободной пластики. Наиболее распространённым из них является реплантация четырёхугольного хряща [32, 44, 58, 91].

Методика реплантации хряща перегородки носа отличается достаточной простотой исполнения. Вначале выполняют типичную операцию Киллиана или одну из её модификаций. Противоположную разрезу полость носа тампонируют, мукоперихондрий устанавливают в срединном положении. Из удалённого четырёхугольного хряща формируют ровные пластинки и помещают между листками мукоперихондрия. Это придаёт большую устойчивость перегородке носа после операции.

Применение свободной пересадки хряща при реконструктивных вмешательствах на перегородке носа объясняется его хорошей приживляемостью и устойчивостью к инфицированию. К сожалению, удалённый хрящ бывает настолько деформирован, что часто не представляется возможным использовать его для пластических операций.

Попытка создавать плотную опору перегородке носа фрагментами рёберного хряща и ушной раковины больного из-за травматичности и нанесения косметического ущерба наружному уху от вмешательства не нашла применения [91].

Ограниченные запасы аутопластического материала заставили хирургов прибегнуть к методу алло- и ксенотрансплантации [1, 2, 39-43, 92]. Наличие непосредственно во время операции подсобного пластического материала, возможность смоделировать из него нужную по форме и размерам опору для перегородки носа значительно расширяют возможности септохирургии. В техническом плане эти операции не сложнее операции Киллиана. В теоретическом плане вопросы пересадки хряща вызывают меньше разногласий, чем при трансплантации костной ткани. Аллопластические пересадки равноценны аутопластическим. Пересаженный в мягкие ткани нативный хрящ приживляется с сохранением своей структуры, особенно в центральных участках [6, 45]. Периферические участки ассимилируются организмом реципиента и равномерно замещаются новообразованным хрящом. Новообразование хряща идёт преимущественно путём аппозиционного роста за счёт преобразования окружающих трансплантат мезенхимальных недифференцированных элементов в хрящевую ткань. Регенерация собственных хрящевых элементов невелика и не играет заметной роли в планомерном восстановлении погибающих участков трансплантата.

Хрящ лучше пересаживать без перихондрия. Перихондрий образуется посредством индукции мезенхимальных элементов, окружающих трансплантат тканей реципиента. Присутствие собственного перихондрия тормозит явления индукции и перестройку трансплантата. Пересаженная надхрящница хуже переносит нарушение кровообращения, чем собственные элементы хряща, и первое время препятствует трофике хрящевой ткани.

Аллотрансплантация даже неконсервированного хряща не сопровождается заметной реакцией тканевой несовместимости. Это объясняется особенностью строения хрящевой ткани. Плотность основного хряща и капсул хрящевых клеток препятствует выходу антигенов в организм реципиента. Именно поэтому организм реципиента не реагирует выработкой антител и результаты пересадок, как правило, бывают удачными.

Ксенотрансплантация свежего хряща сопровождается иммунологической реакцией, поэтому хрящи животных не получили столь широкого распространения в клинической практике.

Полагают, что в костное ложе лучше пересаживать заведомо мёртвый хрящ. Костеобразовательные процессы при этом бывают более интенсивными, и дефект быстрее замещается новой костью. В мягкотканное ложе лучше пересаживать живой хрящ.

Алло- и ксенотрансплантация хряща в размельчённом состоянии вызывает реакцию тканевой несовместимости. Хрящевые клетки разрушаются, что сопровождается выходом антигенов в организм реципиента, однако малое количество антигенов в хрящевой ткани обычно не отражается отрицательно на результатах пересадки. Индуцирующие свойства размельчённого хряща более выражены, потому что увеличивается поверхность соприкосновения хрящевой ткани с тканями реципиента.

Разногласия в клинических исходах пересадки хрящевой ткани объясняются тем, что часто не придают значения степени жизнеспособности хрящевой ткани к моменту её пересадки, а также трудностью выбора наиболее эффективного и удобного для клинической практики метода консервации.

Применяются различные способы консервации хряща: замораживание, лиофи-лизация, заливка в пластмассы, раствор Рингера-Локка, в спирт, в циалит и т.п. Для консервации применяют различные температурные режимы, концентрации веществ и др.

До настоящего времени окончательно не выяснены взаимоотношения хрящевого трансплантата и окружающих его тканей в условиях риносептопластики в зависимости от способа консервации, видовой и индивидуальной принадлежности хрящевой ткани, степени измельчения пересаженной ткани, особенностей строения воспринимающего трансплантат ложа и др.

По мере развития новых технологий в области полимерной химии, создания никелид-титановых сплавов с термопластической памятью, корундовой биокерамики, сапфиров и так далее предприняты попытки их применения в качестве эндопротезов для армирования слизистой оболочки перегородки носа при операциях по Киллиану [23, 24, 48-50, 60, 62]. Авторы на основании успешных операций доказывают безвредность и перспективность применения имплантатов в пластике перегородки носа, а также непосредственное участие их в обменных процессах и регенерации кости и хряща. Однако количество клинических наблюдений ещё не столь велико и срок недостаточен, чтобы делать окончательные выводы.

В настоящее время хорошо известно, что инородные тела, даже самые инертные, инкапсулируются, вызывая пролежни, и при малейшей травме легко инфицируются. Так, по сообщениям В.Д. Меланьина и соавт. [41], во всех случаях применения протарила для формирования задней стенки наружного слухового прохода и тефлоновых протезов слуховых косточек без хрящевой прокладки между ними тимпанопластическим лоскутом уже через 9-12 мес после операции отмечались пролежни и отторжение имплантатов.

Деформации перегородки носа часто бывают настолько причудливы и многообразны, что хирург в каждом конкретном случае поступает по своему усмотрению, исходя из собственного опыта. Обычно он не ограничивается перечисленными вариантами и схемами операций. Возможно сочетание резекционных операций с тканесохраняющими и тканевосполняющими, комбинация несвободной пластики и свободной, применение комбинации различных трансплантатов или имплантатов. Варианты операций часто диктуются практическим опытом, специальными знаниями, степенью оснащённости оборудованием и пластическим материалом. Тем не менее операция Киллиана является основополагающей, наиболее простой в исполнении, основные методические принципы её используются во всех последующих модификациях, поэтому в обычной клинической практике она наиболее часто применяется практическими хирургами.

Все изложенное относится в большей мере к взрослым больным и подросткам, принципы лечения которых в общем не вызывают у хирургов особых разногласий. По иному обстоит дело с отношением к операциям на перегородке носа в детском возрасте.

ПОКАЗАНИЯ И ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ К ОПЕРАЦИИ НА ПЕРЕГОРОДКЕ НОСА У ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ

При определении показаний большинство авторов ориентируются не на сам факт искривления перегородки носа, наличия шипов или гребней, а на вызываемые ими клинические расстройства со стороны ряда органов и систем организма. Таковыми являются затруднение дыхания через нос, воспалительные изменения полости носа, его ОНП, уха, глубжележащих дыхательных путей, наличие рефлекторных расстройств типа вазомоторного ринита, упорных головных болей, приступов бронхиальной астмы или эпилепсии, ларингоспазмов, обусловленных деформацией перегородки носа.

Придерживаясь общих положений классической хирургии, противопоказания к операциям на перегородке носа подразделяются на абсолютные и относительные, на общие и местные. К абсолютным показаниям относятся общие тяжёлые заболевания и местные процессы, когда операция технически невыполнима и чревата опасностью тяжёлых интраоперационных осложнений. К ним относятся тяжёлые формы пороков сердца, обширные нагноительные процессы: сепсис, фурункулёз, активная форма туберкулёза, сифилис, волчанка, трофические язвы, тяжёлые формы шизофрении, острый психоз и т.п.

К относительным (временным) противопоказаниям относятся общие заболевания и местные процессы после выздоровления, от которых в недалёкой перспективе можно выполнить корригирующую операцию. Для выявления противопоказаний детей тщательно обследуют общеклиническими и специальными методами, привлекают смежных специалистов и выполняют необходимый минимум лабораторных исследований.

Пациенты, у которых перегородка носа расположена идеально по срединной линии и имеет плоскую поверхность, встречаются довольно редко. Сама по себе искривлённая перегородка носа или наличие на ней гребней и шипов при отсутствии определённых жалоб не является показанием к хирургическому вмешательству. Речь идёт о тех функциональных и органических нарушениях, которые можно поставить в несомненную причинную связь с патологией перегородки носа. Другими словами, требуются достаточно обоснованные показания к реконструкции перегородки носа, и при их наличии нет и не должно быть возрастного ограничения.

У детей условно показания можно разделить на общесоматические нарушения и местные изменения, связанные с ЛОР-органами. Общие нарушения:

  • головные боли за счёт застойных явлений в полости носа и ОНП, снижающие умственную работоспособность, вызывающие невозможность сосредоточиться и быструю утомляемость;

  • приступы невралгических болей на стороне гребней и шипов, как правило соприкасающихся с латеральной стенкой полости носа;

  • рецидивирующие или хронические воспалительные заболевания нижних дыхательных путей;

  • наличие бронхоэктазов;

  • необъяснимые патологии почек, лёгких или печени, бронхоспазмы, протекающие по типу синдрома бронхиальной астмы;

  • аденоидный тип роста лицевого скелета (готическое твёрдое нёбо, узкая верхняя челюсть, рост зубов, выходящий за линию альвеолярной дуги);

  • развитие астенического сложения с формированием килеобразной грудной клетки;

  • нарушения обоняния и вкуса респираторного генеза;

  • отставание в умственном и эмоциональном развитии ребёнка с деформацией перегородки носа.

Местные нарушения со стороны ЛОР-органов:

  • стойкое нарушение носового дыхания за счёт блокирования струи воздуха искривлённой частью перегородки носа;

  • стойкие вазомоторные состояния слизистой оболочки полости носа и носовых раковин;

  • хронические риносинуситы, одноили двусторонние;

  • хронические или рецидивирующие тубоотиты, сопровождающиеся кондуктивной тугоухостью;

  • деформации наружного носа, верхней челюсти и лица, наблюдаемые как результат стойкого длительного нарушения дыхания через нос.

Разумеется, что при выявлении показаний тщательно исключаются все другие причины, которые могли бы привести к указанным симптомам и состояниям. Операции на перегородке носа у детей преследуют следующие цели:

  • оздоровление ребёнка при патологических состояниях полости носа, ОНП, нижних дыхательных путей, а также носоглотки, слуховой трубы и среднего уха путём устранения причинного фактора;

  • восстановление нормального в физиологическом понимании (функция клапана носа) носового дыхания как чрезвычайно важного фактора для дальнейшего роста и развития организма ребёнка;

  • предупреждение или устранение косметического недостатка наружного носа, верхней челюсти и лица в целом.

ПОДГОТОВКА К ОПЕРАЦИИ И ВЫБОР ТАКТИКИ ЛЕЧЕНИЯ ПРИ СОПУТСТВУЮЩИХ ЛОР-ЗАБОЛЕВАНИЯХ

Операцию на перегородке носа детям следует проводить при вполне удовлетворительном общем соматическом состоянии, нормальной температуре тела и нормальных показателях клинических анализов мочи и крови. Детям, перенёсшим в течение последнего месяца ОРЗ или другой инфекционный процесс, операцию нужно отложить до полного исчезновения воспалительных признаков и восстановления иммунной реактивности. По поводу сопутствующих заболеваний пациенты проходят предварительное лечение у соответствующих специалистов. Очаги хронической гнойной инфекции тщательно санируют.

Нерешённым и спорным остаётся вопрос выбора тактики лечения деформаций перегородки носа при наличии у больного хронического тонзиллита, аденоидов и сопутствующего аденоидита. С одной стороны, считается, что хронические очаги гнойной инфекции являются следствием нарушенного носового дыхания, поэтому в первую очередь должны быть проведены мероприятия, направленные на устранение причинного момента, то есть проведена корригирующая операция на перегородке носа и внутриносовых структурах. С другой стороны, есть мнение, что инвазивное вмешательство на перегородке носа является в хирургическом смысле чистой операцией, поэтому во избежание инфицирования операционной раны хронические очаги гнойной инфекции должны быть предварительно хирургически санированы. В частности, после хирургического вмешательства на перегородке носа нередко наблюдается обострение хронического тонзиллита в виде очередной ангины.

Идеальной санации хронических очагов инфекции, даже при хирургической их элиминации, достичь невозможно, но операция на перегородке носа, которая действительно выполняется в асептических от внешнего инфицирования условиях, возможна и после консервативного терапевтического санирования очагов локальной инфекции. Методом вакуум-аспирации и фонофореза на нёбные миндалины, носоглотку, область придаточных пазух носа и регионарных лимфатических узлов, а также подбором комплекса фармакотерапевтических средств местного и общего действия можно достичь результата санации, достаточной для выполнения хирургического вмешательства на перегородке без интра- и послеоперационных осложнений.

Тонзиллэктомию у детей и подростков как подготовку к операции на перегородке носа назначают по общепринятым показаниям.

Пункционный метод лечения ОНП в предоперационном периоде применяется довольно редко. Соустья ОНП у детей и подростков весьма широкие и после анемизации слизистой оболочки достаточно хорошо раскрываются, позволяя эвакуировать содержимое неинвазивными способами.

Лечебная тактика при наличии аденоидных вегетаций и сопутствующего аденоидита при подготовке к операции на перегородке носа может быть следующей. При гипертрофии I-II степени проводится противовоспалительное лечение методом вакуум-аспирации с применением антисептических средств [растворы нитрофурала (Фурацилина ) 1:5000, 0,5% гидроксиметилхиноксалиндиоксида (Диоксидина ), 0,01% мирамистина] и т.д. После этого выполняется хирургическое вмешательство на перегородке носа.

Более сложная ситуация складывается при сочетании искривления перегородки носа с аденоидами III степени. Поскольку одним из основных показаний к операции служит затруднение носового дыхания, следует дифференцировать его причину: или это аденоиды III степени, или искривлённая перегородка носа.

В любом случае аденоиды III степени рациональнее предварительно удалить. Если носовое дыхание после аденотомии восстанавливается до приемлемого функционального уровня, операция на перегородке носа откладывается, а ребёнок должен находиться под динамическим наблюдением. Если после аденотомии затруднение носового дыхания сохраняется, следует провести риносептопластику.

Своевременное устранение деформации перегородки носа служит профилактической мерой, предупреждающей появление деформаций лицевого скелета. В раннем возрасте, если таковые и возникли, после восстановления носового дыхания всегда остаётся возможность их самопроизвольной коррекции в дальнейшем. Ввиду особенностей физиологической репаративной регенерации тканей именно растущего организма, а также способности надхрящницы и надкостницы к хондро- и остеогенезу, после резекционной операции в детском возрасте наблюдается если не полное, то частичное самопроизвольное восстановление остова перегородки носа. Применением соответствующих пластических приёмов регенерацию хрящевой и костной ткани можно довести до совершенства.

В настоящее время можно считать целесообразным:

  • выполнение операций на перегородке носа у детей и подростков при наличии клинических показаний не только возможным, но и необходимым;

  • часто резекционные методы, где возможно заменять реконструктивно-восстановительными операциями;

  • снизить возрастные границы пациентов для таких операций до максимального предела.

Учитывая чрезвычайную важность носового дыхания для развивающегося организма, даже при отсутствии осложняющих заболеваний, реконструктивно-восстановительные операции на перегородке носа можно проводить уже с 6-7-летнего возраста. При наличии отягчающих заболеваний, причинно связанных с деформацией перегородки носа, возраст может быть снижен до 4-5 лет.

Однако исключительно важными в данных случаях становятся методы операции, индивидуальный подход, тщательный выбор удаляемой ткани. Общие принципы следующие. При выполнении реконструктивных и восстановительных операций у детей должно быть щадящее отношение к зонам роста остова (каркаса) перегородки носа, следует устанавливать её в срединное положение, одновременно производить реконструкцию и других внутриносовых структур для восстановления нормального носового дыхания, устранять и предупреждать косметические дефекты наружного носа.

Сочетанные посттравматические деформации перегородки носа и наружного носа предпочтительно устранять одномоментно, поскольку многоэтапное хирургическое лечение у ребёнка в большей степени, чем у взрослого, сопровождается физической и психической травмой.

При сочетанных деформациях наружного носа и его перегородки, обусловленных несоответствием роста отдельных частей лицевого скелета, проводится лишь коррекция остова перегородки носа в расчёте на самопроизвольное выправление косметического недостатка в процессе дальнейшего роста организма при восстановленном носовом дыхании.

Часто на стороне, противоположной смещению перегородки носа, наблюдаются гипертрофия носовых раковин и расширение клеток решётчатого лабиринта. Эти изменения могли быть как причиной, так и следствием патологии перегородки носа. Не следует выполнять конхотомию, оставляя перегородку носа искривлённой, как это рекомендуют некоторые авторы [3]. Во всех случаях такого сочетания следует начинать с коррекции перегородки носа, а на заключительном этапе основной операции произвести вазотомию, ультразвуковую дезинтеграцию, латеропексию носовых раковин, при необходимости удалить часть расширенного решётчатого лабиринта, сохраняя при этом среднюю носовую раковину. Во всех случаях нужно стремиться восстановить хотя бы близкие к нормальным анатомические соотношения в полости носа, поскольку это сопровождается и нормализацией физиологических функций внутриносо-вых структур. Всё это отвечает требованиям функционально-восстановительной и пластической хирургии. Соблюдение таких требований способствует полному выздоровлению ребёнка и благоприятствует дальнейшему развитию его организма.

ПРЕДОПЕРАЦИОННОЕ ОБСЛЕДОВАНИЕ И ПОДГОТОВКА ДЕТЕЙ

Значительное внимание следует уделять предоперационной подготовке. Во-первых, все дети должны быть тщательно обследованы до госпитализации в амбулаторных условиях. Во-вторых, уже в стационаре проводится необходимое обследование специальными и трудоёмкими методами в целях уточнения диагноза и оценки выраженности нарушения функций носа, а также степень влияния заболевания на общее состояние пациента.

При сопутствующих и осложняющих заболеваниях ЛОР-органов, которые могут нежелательно повлиять на конечный результат основной операции, провести соответствующую терапию. Если эти заболевания требуют хирургического вмешательства (например, аденотомия), то после её проведения ребёнка выписывают из стационара на 2-3 нед, после чего вновь госпитализируют для проведения основной операции.

Перед операцией на перегородке носа по показаниям назначают противовоспалительные, десенсибилизирующие, общеукрепляющие препараты, если требуется, то и средства, повышающие свёртываемость крови. За 2-3 нед до операции рекомендуется приём внутрь аскорутина и глюконата кальция. За 2 ч до операции внутримышечно вводится этамзилат (Дицинон* ). Немаловажное значение имеют доброжелательная психологическая обстановка в палате, отношение медицинского персонала к детям. Перед операцией ребёнок должен выспаться, возбуждённым или испуганным детям накануне назначают снотворное. В последующие 5-7 дней после операции назначают внутримышечно или внутрь антибиотики.

Обезболивание при хирургических операциях у детей младшего возраста представляет сложную задачу. При операциях в полости носа применение эндотрахе-ального наркоза, часто в сочетании с управляемой гипотензией, требует от хирурга определённого опыта, а также участие детского анестезиолога.

Все реконструктивные хирургические манипуляции в детском возрасте должны проводиться только под общим обезболиванием.

Кроме того, учитывая достижения анестезиологии по применению внутривенного кеталарового (кетаминового, калипсолового) наркоза, используется комплексный метод обезболивания, включающий премедикацию, внутривенный кеталаровый наркоз, аппликационную и инфильтрационную местную анестезию. В такой комбинации количество применяемых обезболивающих и наркотизирующих препаратов является минимальным с хорошей совместимостью, при этом ребёнок находится в постоянном контакте с хирургом, не испытывая боли и страха.

Иногда применяется премедикация, состоящая из ряда этапов: вечером, накануне операции, внутрь назначают нитразепам, бромдигидрохлорфе-нилбензодиазепин (Феназепам ) (в возрастной дозе, по половине таблетки), за 10 мин до операции внутримышечно вводят 0,1% раствор атропина и диазепама в возрастных дозах. При наличии аллергии в инъекцию добавляют 1% раствор дифенгидрамина (Димедрола*), а при внутричерепной гипертензии - дроперидола.

На операционном столе устанавливается внутривенная капельница с изотоническим раствором натрия хлорида или 5% раствором декстрозы (Глюкозы ). Внутривенно вводят 1% раствор кетамина (2-3 мг/кг массы тела), а в течение операции через каждые 15-20 мин добавляют половинную дозу кетамина, чтобы больной постоянно находился в субнаркотическом состоянии [74].

Общий эндотрахеальный наркоз начинают с вводного масочного наркоза, затем вызывают миорелаксацию введением раствора суксаметония йодида (Дитилин-Дарница ), устанавливают эндотрахеальную трубку. Основной наркоз проводится галотаном (Фторотаном* ).

При проведении наркоза анестезиологи должны учитывать, что полость носа является высокорефлексогенной областью. Задача ринохирурга заключается в правильном проведении дополнительной местной анестезии в виде гидропрепаровки.

Анемизация слизистой оболочки полости носа проводится 0,5% раствором оксиметазолина (Називина ) с добавлением 0,1% раствора эпинефрина (Адреналина ).

А.С. Юнусов (1999) предложил методику проведения инфильтрационной анестезии тремя инъекциями из трёх разных точек (рис. 12-6).

Первая инъекция производится в точку, расположенную в нижней трети колумеллы, перед выступающим каудальным отделом четырёхугольного хряща, в месте перехода кожной части преддверия носа в слизистую оболочку полости носа. Анестезирующий раствор одновременно распространяется по обеим поверхностям четырёхугольного хряща перегородки носа по направлению снизу вверх и спереди назад. В среднем на первую инъекцию уходит 6-8 мл 1% раствора прокаина (Новокаина ) с добавленным эпинефрином (Адреналином* ).

Вторая инъекция делается в дно полости носа, в месте перехода кожи преддверия носа в слизистую оболочку полости носа. Анестезирующий раствор нагнетается до тех пор, пока не произойдет отслойка слизистой оболочки в области сошника.

pic 0168
Рис. 12-6. Места вкола инъекционной иглы при местной инфильтрационной анестезии: 1 - четырёхугольный хрящ; 2 - перпендикулярная пластинка решётчатой кости; 3 - сошник; 4 - дно полости носа (пояснения см. в тексте)

Третья инъекция делается в противоположной половине носа также в дно полости носа, аналогично второй инъекции. При второй и третьей инъекции игла постоянно продвигается по дну полости носа по направлению к хоанам. В ряде случаев производится дополнительная инъекция в точку, расположенную в верхних отделах костной части перегородки носа, на уровне переднего конца средней носовой раковины и несколько глубже. На всю анестезию расходуется до 30 мл раствора. Таким путём достигается хорошее обезболивание с одновременной гидропрепаровкой мукопериходрального и мукопериостального слоёв перегородки носа.

Техническая особенность этого вида инфильтрационной анестезии состоит в следующем. Скос иглы при введении её в границу кожной части преддверия носа и в область дна полости носа направляется кверху, к полости носа. При вколе иглы под перихондральный или периостальный слой перегородки носа, во избежание прокола её остова, скос иглы направляют к хрящу (кости) перегородки носа. Далее иглу поворачивают на 180° и анестезирующий раствор вводят медленно, при этом слизистая оболочка становится почти бесцветной. При правильном введении иглы в нужный слой ткани во время смены шприца из неё струйкой вытекает раствор. Для анестезии передних отделов перегородки носа применяются короткие иглы, для более глубоких - соответственно удлинённые. Применяемая методика местной анестезии позволяет достичь полного обезболивания на протяжении всей операции.

ХИРУРГИЧЕСКИЕ ДОСТУПЫ И МЕТОДИКИ ОПЕРАЦИЙ

Операции на перегородке носа у детей имеют ряд особенностей. К ним относятся, во-первых, весьма узкие и глубокие хирургические доступы, что затрудняет как необходимые манипуляции, так и обзор операционного поля. Во-вторых, выполнение септопластики требует тщательного гемостаза, в то время как оперируемые участки отличаются повышенной кровоточивостью. В-третьих, не исключено развитие ортостатического коллапса и аспирации крови и слизи.

Рекомендуется следующий минимум хирургического инструментария для операций на перегородке носа у детей:

  • детский носовой расширитель;

  • носовой расширитель с узкими удлинёнными браншами (типа киллиановского);

  • тонкие носовые тампонные щипцы;

  • глазной узкий скальпель, конец которого затачивается по образцу сапожного ножа (во избежание ранения крыла носа дистальную режущую часть делают острой, проксимальную - тупой); возможно применение и тонкого брюшистого глазного скальпеля (проксимальная режущая часть обёртывается влажной ватой, дистальный конец примерно на протяжении 0,5 см оставляется свободным);

  • распатор, с одного конца острый тонкий, с другого - тупой полусферической формы, изогнутый под небольшим углом; иногда используются два отдельных распатора - острый и тупой;

  • распаторы из набора для микрохирургических операций на ухе;

  • окончатые щипцы типа Брюнингса;

  • овальный носовой конхотом;

  • ушные конхотомы;

  • штыкообразный ушной пинцет;

  • длинное прямое долото;

  • штыкообразное долото;

  • глазные ножницы;

  • стоматологический шпатель;

  • зонды с нарезкой для ватников;

  • мягкий иглодержатель для атравматических игл;

  • шовный материал «0», вата, турунды, салфетки.

Во время операции хирург находится справа от больного, столик с инструментами помещается слева, у головы больного. Оперируют детей в положении лёжа на спине с достаточно высоко приподнятой головой. Для того чтобы голова не смещалась в сторону, под неё подкладывают специальный эластический круг. Высота подголовника стола устанавливается механическим регулятором. Для освещения используется лобный рефлектор или налобный осветитель. Операционную желательно затемнить.

При операциях на перегородке носа особенно важны визуальный обзор и свободный инструментальный доступ к участку деформации. Малые анатомические размеры полости носа в детском возрасте обусловили поиск новых способов подхода к операционному полю при корригирующих операциях на перегородке носа. Особенно это необходимо при S-образных искривлениях в сочетании с костным гребнем или шипом, поскольку такая деформация нарушает носовое дыхание в обеих половинах носа. В этих случаях детей следует оперировать максимально щадяще (лишь искривлённую часть перегородки носа) с возможно большим сохранением остающегося хряща и костного ложа.

Первый разрез слизистой оболочки имеет немаловажное значение для последующего хода реконструктивной операции. Предпочтительно, за редким исключением, делать разрез на стороне искривления, шипа или гребня, даже при смещении переднего края или вывихе четырёхугольного хряща. Клинические наблюдения показывают, что в подавляющем большинстве случаев смещение перегородки носа бывает влево, поэтому и разрез чаще производится в левой половине носа.

Для хирургического доступа к переднему и заднему отделам перегородки носа предложены два вида хирургических разрезов [74] (рис. 12-7, 12-8).

pic 0169
Рис. 12-7. Операционный разрез при искривлении перегородки носа в передних отделах: 1 - четырёхугольный хрящ; 2 - перпендикулярная пластинка решётчатой кости; 3 - сошник; 4 - дно полости носа. Линия разреза показана пунктиром
pic 0170
Рис. 12-8. Операционный разрез при искривлении перегородки носа в задних отделах: 1 - четырёхугольный хрящ; 2 - перпендикулярная пластинка решётчатой кости; 3 - сошник; 4 - дно полости носа. Линия разреза показана пунктиром

Для операций в передних отделах перегородки носа разрез производится по свободному переднему краю четырёхугольного хряща, при этом независимо от возраста ребёнка, отступив от свободного края на 0,2-0,5 см, рассекается его выступающая часть, тем самым оставляется на месте хрящевой остов перегородки носа.

Последнее весьма важно, поскольку это необходимо для предотвращения запа-дения кончика носа после иссечения участка четырёхугольного хряща. Линия разреза, отступя на 1-2 мм от верхней точки спинки носа, идёт сверху вниз до дна полости носа.

Затем меняют направление разреза с вертикального на горизонтальное по дну полости носа вперёд, к преддверию носа, до участка перехода слизистой оболочки в кожу.

Далее вновь меняют направление разреза: он идёт кнаружи по переходной складке дна полости носа до нижней носовой раковины, параллельно линии преддверия носа, и имеет длину 3-5 мм. При этом направлении разреза обязательно проводится рассечение надкостницы.

Таким образом, формируется разрез Z-образной формы в левой половине носа, а в виде его зеркального отображения - в правой половине носа при наличии деформации соответственно справа.

После отсепаровки мукоперихондрального и мукопериостального лоскутов обеспечивается широкий хирургический доступ к патологическому участку.

Для левой половины носа (для правой - в зеркальном отображении) Z-образная форма разреза применима в случае хирургического подхода при передней деформации перегородки носа. Такой разрез позволяет не только устранять локальные деформации, но и выполнять более обширные вмешательства, связанные с радикальными воздействиями.

При наличии деформации в задних отделах перегородки носа применяется второй вариант хирургического подхода, который отличается от первого тем, что направление составных частей разреза идёт вовнутрь полости носа, в сторону резецируемого участка. Таким образом, формируется разрез Z-образной формы в правой половине носа и его зеркальное отображение в левой, которые после отсепаровки мукоперихондрального и мукопериостального лоскутов также обеспечивают широкий доступ к оперируемому участку.

МЕТОДИКИ КОРРЕКЦИИ ОСТОВА ПЕРЕГОРОДКИ НОСА

Принципы операций, как было указано выше, подразделяются на резекционный, тканесохраняющий, резекционно-тканесохраняющий и резекционно-тканевосполняющий. Методы пластики включают несвободную аутопластику, когда дефект закрывается путём перемещения тканей; свободную пластику, когда дефект замещается иссечёнными тканями или аллотрансплантатом; свободную комбинированную пластику, когда для закрытия дефекта применяется ауто- и аллотранс-плантат; сочетанную комбинированную пластику, когда для закрытия дефекта применяются все виды трансплантатов - ауто-, алло- и ксенотрансплантат.

При коррекции перегородки носа у детей типичная резекция по Киллиану выполняется редко, в случаях простых по форме деформаций. Обычно применяются всевозможные модифицированные варианты с использованием несвободной пластики (активная и пассивная редрессация), свободной аутопластики (резекция и реплантация), аллотрансплантации (или ксенотрансплантации) консервированного рёберного хряща. В ряде случаев используют сочетанную (комбинированную) пластику. Если после приведения в срединное положение четырёхугольный хрящ всё-таки остаётся изогнутым, то с вогнутой стороны параллельно спинке носа делают сквозные множественные разрезы вплоть до мукоперихондрального лоскута выпуклой стороны хряща. Надрезы не должны подходить вплотную к передненижнему краю перегородки носа. При использовании этого приёма не наблюдается смещений, соскальзывания или наложения фрагментов хряща друг на друга, так же как и опущения кончика носа. В случаях когда хрящ не умещается в костной рамке, его частично резецируют.

Резекция делается в участках наиболее выраженного искривления. Цель достигается при плотном соединении оставшихся верхних и нижних фрагментов хряща с мукоперихондрием противоположной стороны.

При отслоённом с обеих сторон мукоперихондрии, несмотря на рассекающие разрезы, выпрямления хряща не наблюдается. По-видимому, это обусловлено не столько натяжением внутренних структур хряща, сколько натяжением надхрящницы.

В ряде случаев искривления четырёхугольного хряща бывают столь значительны, что показана его тотальная резекция. Для предупреждения появления послеоперационной седловидной деформации носа необходимо оставлять верхнюю полоску хряща шириной 2-5 мм, расположенную параллельно спинке носа. Для выравнивания её кривизны производятся разрезы, направленные спереди назад и снизу вверх, под острым углом к спинке носа. Остальная часть образовавшегося дефекта хряща восполняется либо путём реимплантации ровных пластинок, сформированных из удалённого хряща, либо путём трансплантации пластинок консервированного хряща (рис. 12-9).

Наибольшую трудность представляет коррекция перегородки носа при вывихе свободного края четырёхугольного хряща. У детей хрящ тонок, упруг и весьма эластичен. Во избежание опущения кончика носа иссечение хряща всегда нежелательно. Даже при нанесении сквозных множественных насечек хрящ немедленно принимает свою прежнюю форму. В этих случаях применимы несколько вариантов методик.

Производится типичный разрез на выпуклой стороне искривления, мукоперихондральный лоскут рассекается по ребру. С вогнутой стороны полностью отсепаровывается хрящ от надхрящницы. Передний край на стороне разреза сшивается кетгутовыми лигатурами с медиальной ножкой крыльного хряща и с колумеллой. Для выправления искривлённого хряща делается Т-образный разрез. Горизонтальная часть разреза идёт параллельно спинке носа, а вертикальная направляется от границы передней трети со средней третью горизонтальной части разреза к передней носовой ости. Если хрящ не выправляется, то в области этих разрезов резецируются узкие полоски (рис. 12-10).

pic 0171
Рис. 12-9. Вариант риносептопластики. Место дефекта хряща заполнено пластинками имплантата. Показана оставленная пластинка хряща с надрезами (указана стрелками) (пояснения см. в тексте)
pic 0172
Рис. 12-10. Т-образный разрез и резецируемые полоски хряща (пояснения см. в тексте)

Для выправления смещённого хряща делают также в различных направлениях множественные сквозные разрезы, стараясь не повредить мукоперихондральный слой на вогнутой поверхности хряща. Для укрепления каркаса под отслоённый перихондрий помещается тонкая и ровная пластинка консервированного хряща (рис. 12-11).

При значительно выраженном смещении переднего края четырёхугольного хряща удобным оказывается доступ через наружный разрез, проведённый вдоль подвижной части перегородки носа.

Между медиальными ножками крыльных хрящей помещается и закрепляется консервированный хрящевой трансплантат. Он плотно фиксирует передний край четырёхугольного хряща и укрепляет до этого баллотирующую свободную колонку (рис. 12-12).

pic 0173
Рис. 12-11. Вариант риносептопластики: 1 - перегородка носа до операции; 2 - выправленная перегородка носа после операции; имплантат из консервированного рёберного хряща под мукоперихондральным лоскутом

При наличии сочетанной деформации перегородки носа и наружного носа возможно применение метода реимплантации хряща с хондроинверсией на 180°. Силы изгиба хряща перегородки носа уравновешиваются деформирующими центробежными силами боковых (треугольных) и крыльных хрящей. В результате достигается коррекция хрящевого скелета наружного носа.

Методика свободной хондропластики консервированным хрящом хорошо зарекомендовала себя в клинических наблюдениях. Консервированный в 0,5% растворе формалина хрящ заранее рассекается на микротоме поперёк ребра или в косом направлении в виде тонких ровных пластинок. Во время операции пластинки помещают между листками мукоперихондрия в операционный дефект хряща перегородки носа. Обязательно следует добиться соприкосновения краёв трансплантата с опорным хрящом спинки носа.

Использование множества тонких пластинок имеет ряд преимуществ перед цельными фрагментами, поскольку легко моделируется форма трансплантата в соответствии с формой и площадью дефекта, подбирается необходимая толщина. При высокой резекции четырёхугольного хряща предупреждается седловидное западение носа.

Между параллельно уложенными в дефект четырёхугольного хряща пластинками развивается соединительная ткань, которая по мере созревания увеличивает прочность и ригидность сформированной перегородки носа. В последующем пересаженный хрящ замещается новообразованной хрящевой тканью реципиента. В местах соприкосновения с костью он замещается костной тканью.

При свободной хондропластике извлечённый у больного или консервированный хрящ помещается в изотонический раствор натрия хлорида. После удаления шипов и гребней и выравнивания костных искривлений полость носа на стороне, противоположной разрезу, рыхло тампонируется, чтобы прилежащие мукопериостальный и мукоперихондральный лоскуты находились в сагиттальном срединном положении. Из удалённого или консервированного хряща моделируют ровные пластинки, которые перфорируют в нескольких местах. Их аккуратно укладывают на внутреннюю поверхность мукоперихондрального лоскута. К пластинкам прижимают другой листок мукоперихондрия, и вторую половину носа рыхло тампонируют. На разрез накладывают 1-2 наводящих шва из тонкого рассасывающегося материала.

КОРРЕКЦИЯ ИЛИ ВИДЫ КОРРЕКЦИИ КОСТНОЙ ЧАСТИ ПЕРЕГОРОДКИ НОСА

В каждом конкретном случае, изображённом на рис. 12-12, применяется так называемая пассивная редрессация.

При дугообразной деформации заднего отдела костной части перегородки носа, в частности сошника, операция начинается с вышеописанного Z-образного разреза и формирования широкого доступа к задним отделам перегородки носа и сошнику. После тщательного осмотра операционного поля для осуществления пассивной редрессации наносятся насечки в верхних отделах снизу вверх, а в нижних отделах - сверху вниз. За счёт этого сошник становится весьма податливым к изменению его формы. Затем сошник устанавливается по средней линии путём специальных приёмов послеоперационной тампонады. В частности, обычным является тампонирование полости носа марлевыми петлеобразными тампонами, пропитанными 1% синтомициновой эмульсией.

На первые сутки после операции у детей до 8 лет укладываются по два тампона в половину полости носа со стороны редрессации: один - в задние отделы, второй - в передние в вертикальном направлении (рис. 12-13). Такой приём позволяет избежать травмирования мукоперихондрия в момент извлечения тампонов при перевязках. Через сутки марлевые тампоны заменяют резиновыми (палецот хирургической перчатки), заполненными кусочками поролона.

У детей старше 8 лет проводится двухуровневое горизонтальное тампонирование со стороны пассивной редрессации (рис. 12-14).

При угловой деформации сошника можно применить следующую методику пассивной редрессации. После нанесения насечек на сошнике мобилизуется нижняя его часть путём полного отделения от костного ложа, а далее долотом сбивается искривлённый участок. В данном случае сошник фиксирован лишь в верхнем отделе наподобие маятника. После того как освобождается нижний край сошника, создаются условия для пассивной редрессации.

При деформации за счёт нижнелатерального смещения сошника в ту или иную сторону (технически это наиболее лёгкая форма для редрессации) с помощью долота проводится полная мобилизация нижней точки прикрепления сошника, наносятся насечки и сошник смещается в естественное костное ложе, к центру по средней линии. Операция, как и предыдущие модификации, заканчивается фиксирующим тампонированием в срединном физиологическом положении. В последнее время широко используются для фиксации реставрированной перегородки носа тампоны, содержащие оксицеллюлозу (гемостатический компонент). Через сутки марлевые или содержащие оксицеллюлозу тампоны заменяют тампоном из перфорированного пальца от латексной перчатки, внутрь которой укладывают кусочки поролоновой губки, пропитанные раствором антибиотика.

До настоящего времени нерешённой проблемой остаётся тактика ринохирурга при травматических переломах перегородки носа у детей. Обычно применяется выжидательная тактика в остром периоде. В последнее время апробирован способ хирургического лечения переломов перегородки носа у детей в остром периоде травмы, заключающийся в открытой эндоназальной репозиции костно-хрящевого остова перегородки носа в течение первых 5 сут, когда ещё не началась консолидация образующих её тканей [74, 75]. Методика операции следующая: под интубационным наркозом и инфильтрационной анестезией производится вертикальный разрез мукоперихондрия перегородки носа в месте перехода кожи в слизистую оболочку. Далее разрез переходит на дно полости носа до основания нижней носовой раковины. Отсепаровывается мукоперихондрий с обеих сторон перегородки носа, и через широкий доступ производится щадящая резекция краёв сломанного четырёхугольного хряща в пределах 0,5-1,0 мм по линии перелома.

pic 0174
Рис. 12-12. Вариант риносептопластики: 1 - четырехугольный хрящ, 2 - хрящевой трансплантат
pic 0175
Рис. 12-13. Двухуровневая вертикальная тампонада полости носа после риносептопластики (схематическое изображение)
pic 0176
Рис. 12-14. Двухуровневая горизонтальная тампонада полости носа после риносептопластики (схематическое изображение)

В целях фиксации наиболее подвижных участков травмированного хряща путём направленного формирования рубцов проводится сквозное перфорирование хряща в виде отверстий диаметром не более 1 мм. При этом учитывается расположение зон роста хряща, поскольку дополнительное интраоперационное травмирование в детском возрасте нежелательно. Далее проводится удаление мелких костных отломков, а крупные фрагменты хряща перегородки носа устанавливаются в строго вертикальное положение, после чего мукоперихондральный лоскут укладывается в исходное положение, а при необходимости сшивается рассасывающимися швами. Операция заканчивается передней тампонадой носа, которая удаляется на 3-и сутки после операции.

Преимуществами метода являются:

  • возможность визуальной оценки характера травматических повреждений перегородки носа;

  • возможность детальной репозиции костного отдела перегородки носа с удалением мелких костных отломков;

  • возможность реконструкции хрящевого отдела перегородки носа с надёжной его фиксацией строго в вертикальном положении путём направленного формирования рубцов;

  • предупреждение развития посттравматических гематом и абсцессов перегородки носа;

  • предупреждение грубых рубцовых деформаций перегородки носа, нарушающих респираторную функцию носа;

  • предупреждение развития и посттравматических деформаций наружного носа.

По описанной выше методике были прооперированы пациенты в возрасте 9-14 лет с переломами перегородки носа. Операция была выполнена на 3-14-е сутки после травмы носа. Каких-либо осложнений в течение послеоперационного периода отмечено не было. Отдалённые результаты (12-18 мес после операции) показали отсутствие рецидивов деформации перегородки носа у всех больных.

ХИРУРГИЧЕСКАЯ РЕАБИЛИТАЦИЯ ПАЦИЕНТОВ С ПЕРФОРАЦИЕЙ ПЕРЕГОРОДКИ НОСА

Определение

Перфорация перегородки носа - сквозное отверстие в хрящевой и/или костной части носовой перегородки.

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J34.8 Другие уточнённые болезни носа и носовых синусов.

Этиология

Распространённость перфорации перегородки носа в популяции составляет примерно 0,9% [74, 75]. Чаще всего перфорации возникают после хирургических вмешательств на перегородке носа, когда происходят разрывы лоскутов мукоперихондрия или препаровка тканей производится в подслизистом слое, а не между хрящом и надхрящницей. Среди других ятрогенных факторов можно выделить трансназальную интубацию, каутеризацию кровоточащих сосудов на противоположных поверхностях перегородки носа, а также длительную тампонаду полости носа. Другие известные причины: травмы, гематома или абсцесс перегородки носа, воздействие токсических веществ, употребление кокаина, обладающего мощным вазоконстрикторным и тромботическим действием, использование местных глю-кокортикоидов в течение длительного периода времени. Все эти факторы снижают объём кровотока в слизистой оболочке перегородки носа и приводят к нарушению трофических процессов в толще хряща [100, 103, 105].

Редкой причиной возникновения перфорации перегородки носа могут явиться специфические заболевания: туберкулёз, сифилис, гранулёматоз Вегенера (Shivaprasad A. et al., 2013; Bao X.L. et al., 2010). Вдыхание раздражающих веществ, таких как пары хромовой или серной кислоты, стеклянной пыли, ртути, фосфора, также способствует развитию перфорации перегородки носа. Перфорация перегородки носа может быть начальным симптомом синдрома приобретенного иммунодефицита (СПИДа) [95, 97].

В настоящее время к ятрогенным факторам, вызывающим перфорацию перегородки носа, присоединились и инородные тела полости носа: магниты, дисковые батарейки [76].

Лечение

Всем пациентам с перфорацией перегородки носа в качестве предоперационной подготовки промывается и увлажняется полость носа аэрозольными изотоническими солевыми препаратами, закапываются или вводятся на тампонах в нос персиковое масло или масляные растворы ретинола и витамина Е, используются также мази с декспантенолом, учитывая возрастные ограничения. При наличии большого количества корок и неполной эпителизации у пациентов с субтотальными перфорациями назначают аппликации с метилурациловой мазью.

Методика, разработанная А.С. Юнусовым, заключается в следующем: под комбинированным эндотрахеальным наркозом и инфильтрационной анестезией 0,5% раствором прокаина (Новокаина ) или 1% раствором артикаина, разведённого с изотоническим раствором натрия хлорида в пропорции 1:1, в области колумел-лы и дна полости носа в области преддверия слева делается разрез по переходной складке перед дефектом на всю высоту колумеллы до дна полости носа слева. Освежаются края дефекта, и проводится иссечение ткани по демаркационной линии (рис. 12-15). Распатором отсепаровываются остатки мукоперихондрия и мукопериоста вокруг дефекта перегородки носа, затем с одной стороны методом свободного перемещения отсепарованный мукоперихондрий встречными лоскутами сшивают между собой. Вторым этапом инфильтрируется нижняя носовая раковина на противоположной стороне и, отступив от переднего конца нижней носовой раковины на 0,3-0,5 см (рис. 12-16), ножницами иссекается на всём протяжении нижнемедиальная поверхность нижней носовой раковины в среднем отделе частично с костным остовом раковины. Перед введением трансплантата его разворачивают (после забора он находится в свёрнутом виде) и сразу переносится в подготовленное ложе между отсепарованными листками остатков мукоперихондрия в дефект перегородки носа. После этого обязательно рассасывающимся шовным материалом подшивается проксимальный конец лоскута к колумелле (рис. 12-17). Дистальный конец (носовой раковины) трансплантата укладывается между листками мукопериоста на перпендикулярную пластинку решётчатой кости и между листками обязательно устанавливается аутохрящ.

pic 0177
Рис. 12-15. Иссечение некротизированной ткани с края перфорации
pic 0178
Рис. 12-16. Подготовка трансплантата
pic 0179
Рис. 12-17. Закрытие дефекта перегородки носа свободным трансплантатом (а-в) (пояснения см. в тексте)

При дефиците опорного каркаса берётся дополнительно хрящевой материал (например, из ушной раковины), который укладывается между сшитой слизистой оболочкой перегородки носа с одной стороны и свободным трансплантатом - с другой, тем самым закрывается полностью дефект перегородки носа, что позволяет восстановить ламинарный поток вдыхаемого воздуха.

Данной методикой прооперированы 18 пациентов. Эффективность хирургического лечения оценивалась по следующим критериям:

  • отсутствие или уменьшение жалоб у пациента;

  • эндоскопическая картина полости носа;

  • нормализация основных показателей дыхательной функции носа.

Во время оперативного вмешательства используются стандартные медицинские инструменты.

Операцию заканчивают введением на сутки в обе половины носа эластичных латексных тампонов с 10% линиментом хлорамфеникола (Синтомицина* ). Преимущества методики с использованием свободного трансплантата:

  • одноэтапность хирургического вмешательства;

  • уменьшение сроков реабилитации пациентов с перфорацией перегородки носа (полное восстановление пациентов, прооперированных по методике с использованием свободного лоскута, происходит через 6-12 мес);

  • сокращение количества койко-дней в стационаре.Отдалённые результаты (12-24 мес после операции) показали отсутствие рецидивов деформации перегородки носа у 85,7% пациентов.

ВЕДЕНИЕ ПОСЛЕОПЕРАЦИОННОГО ПЕРИОДА

В первые сутки после операции больные соблюдают постельный режим. Продолжается начатая накануне операции антибактериальная, десенсибилизирующая и общеукрепляющая терапия. Жёсткие марлевые тампоны в полости носа находятся 24-48 ч. Отделяемое из них удаляется с помощью электроотсоса. После извлечения жёстких тампонов устанавливаются эластичные латексные тампоны, которые держат в полости носа до 3 сут. В первые сутки после их удаления в нос назначают сосудосуживающие капли. При образовании корок применяются масляные капли (персиковое, оливковое, абрикосовое). Хорошим смазывающим и подсушивающим действием обладает масло шиповника и алоэ.

В первые сутки после закрытия перфорации перегородки носа в полости носа находятся латексные тампоны, которые через 2 сут меняют на другие узкие латексные тампоны, пропитанные препаратами, стимулирующими репаративные процессы тканей. В последующие сутки после удаления тампонов ежедневно проводится туалет полости носа, эндоскопический мониторинг, туширование раневых поверхностей мукоперихондрия масляными каплями.

Через 5 дней при неосложнённом течении репаративного процесса пациенты выписываются на долечивание в амбулаторных условиях. Вначале их осматривают 1 раз в неделю, затем 1 раз в 2-3 мес, далее - спустя 6 мес и, наконец, 1 раз в год.

Прогноз

Благоприятный.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Абжалилов М.Л. Применение в восстановительной ЛОР-хирургии аллохряща, консервированного в ненасыщенных полиэфирных смолах : дис. …​ канд. мед. наук. Астрахань, 1980. 174 с.

  2. Богданов В.В., Балабанцев А.Г. Подслизистая резекция перегородки носа с имплантацией брефокости // Материалы региональной научно-практической конференции оториноларингологов и расширенного пленума РНОЛО. Иркутск, 1990. С. 62.

  3. Бокштейн Ф.С. Внутриносовая хирургия. М.: Медгиз, 1956. 231 с.

  4. Вальтер К. Осложнения ринопластики // Российская ринология. 1995. № 2. С. 4-17.

  5. Вальтер К. Эволюция ринопластики // Российская ринология. 1996. № 1. С. 5-17.

  6. Виноградова Т. П. Пересадка хряща у человека. М.: Изд-во АМН СССР, 1950. 68 с.

  7. Воячек В.И. Заболевания носовой перегородки. Болезни носа и придаточных пазух. Киев, 1941. Т. 2, ч. 1. С. 241-261.

  8. Воячек В.И. Консервативная редрессация носовой перегородки // Врачебная газета. 1916. № 2. С.24

  9. Воячек В.И. Методика щадящих оториноларингологических воздействий. Л.: Медгиз, 1957. 145 с.

  10. Воячек В.И. О взаимной связи операции при искривлении носовой перегородки носа и при сколиозе его спинки // Журнал ушных, носовых и горловых болезней. 1959. № 2. С. 3-10.

  11. Воячек В.И. Основы оториноларингологии. М.: Медгиз, 1953. 347 с.

  12. Воячек В.И. Ринортоз. Ленинград : Медгиз, 1963. 96 с.

  13. Воячек В.И. Соотношение между носом, горлом и ухом и заболеваниями женской половой сферы. В кн.: Руководство по женским болезням. Л., 1927. С. 166-172.

  14. Воячек В.И., Ундриц В.Ф., Дреннова К.А. Внутрираковинное введение лекарственных веществ и «барьерная» функция носа // Сб. Ленинградского НИИ по болезням уха горла и носа. Л., 1934. № 2. С. 18-20.

  15. Воячек В.И. Основы оториноларингологии. Л.: Медгиз,1953.

  16. Гаджимирзаев Г.А. Сочетанные операции при деформациях наружного носа и его перегородки // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 19-20.

  17. Гаджимирзаев Г.А., Гамзатова А.А. Эпидемиология аллергических ринитов у детей в различных климатогеографических зонах Республики Дагестан // Российскаяринология 1998. № 2. С. 47.

  18. Гурин М.А. О лечении деформаций носовой перегородки у детей // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 36-37.

  19. Гюсан А.О. Восстановительная риносептопластика. СПб.: Диалог, 2000. С. 190.

  20. Деменков В.Р. Отдалённые результаты подслизистой резекции носовой перегородки по Киллиану // Журнал ушных, носовых и горловых болезней. 1978. № 3.С. 79-80.

  21. Еланцев Б.В. Оперативная оториноларингология. Алма-Ата : Казгосиздат, 1959.482 с.

  22. Исхаки Ю.Б., Калыштейн Л.Б. Детская оториноларингология. Душанбе : Маориф, 1977. 359 с.

  23. Казадаев Ю.Ю. Септопластика с использованием полимерного сетчатого импланта : автореф. дис. …​ канд. мед. наук. СПб.: 1999. 20 с.

  24. Кассин В.Ю., Николаев М.П., Николаев Р.М., Кривцов Г.Г., Тезикова Л.А. Экспериментально-клиническое обоснование использования биокерамики в ринохирургии // Российская ринология. 1994. Прил. 2. С. 83-84.

  25. Керн Ю.Б., Уоиг Т.Д. Хирургия носового клапана // Российская ринология. 1995. № 1. С. 4-31.

  26. Кицера А.Е., Борисов А.А. К вопросу о риносептопластике // Вестник оториноларингологии. 1974. № 4. С. 31-34

  27. Кицера А.Е., Борисов А.А., Метод функциональной и эстетической коррекции носового скелета. // Журн. ушн. нос. и горл, бол. 1987. N. 3. С. 4-9.

  28. Кицера А.Е., Борисов А.А., Хондроинверсиявариант реимплантации хряща носовой перегородки: Актуальные вопросы отринолар. Алма-Ата: Б.и., 1979. С. 153-155.

  29. Кицера А.Е., Борисов А.А. О классификации и формулировке диагноза деформаций скелета наружного носа // Российская ринология. 1993. Приложение 1. С. 10-11.

  30. Кмита С. Болезни носа и придаточных пазух. В кн.: Оториноларингология детского возраста. Варшава, 1971. С. 137-155, 163-164.

  31. Козлов М.Я., Егоров Л.В. Современная тактика лечения искривления носовой перегородки у детей // Российская ринология. 1994. № 3. С. 32-35.

  32. Костышин А.Т. Опыт резекции носовой перегородки с реимплантацией аутохряща // Вестник оториноларингологии. 1975. № 3. С. 93-94.

  33. Кувшинова Н.Б., Шеврыгин Б.В., Нарциссов Р.П. Метаболитная терапия при оперативной коррекции внутриносовых структур у детей // Российская ринология.1993. Прил. 1. С. 58-59.

  34. Лопатин А.С. Внутриносовые корригирующие операции в комплексном лечении различных форм хронического полисинусита : дис. …​ канд. мед. наук. М., 1989.

  35. Лопатин А.С. Использование биомеханики хряща при корригирующих операциях на перегородке носа // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 34-35.

  36. Лопатин А.С. Основные методики эндоскопической коррекции деформаций перегородки носа // Российская ринология. 1998. № 2. С. 66.

  37. Лопатин А.С., Овчинникова Е.В. Особенности хирургического лечения перфораций перегородки носа // Вестник оториноларингологии. 2012. № 2. С. 13-17.

  38. Лопатин А.С. Реконструктивная хирургия деформаций перегородки носа // Российская ринология. 1994. Прил. 1. С. 3-31.

  39. Меланьин В.Д. Отдалённые результаты мастоидопластики формалинизированным гомохрящом // Вестник оториноларингологии. 1975. № 5. С. 11-14.

  40. Меланьин В.Д. Применение костных и хрящевых формалинизированных гомотрансплантатов при восстановительных операциях на ЛОР-органах // Тезисы докладов VII Всесоюзного съезда оториноларингологов. М., 1975. С. 441-442.

  41. Меланьин В.Д. Свободная пересадка костной, хрящевой и жировой ткани в ото-риноларингологиии : автореф. дис. …​ канд. мед. наук. М., 1978. 32 с.

  42. Меланьин В.Д., Калеев И.И., Боптаев А.К. Применение формализированных аллотрансплататов в ринопластике // Вестник оториноларингологии. 1981. № 3.С. 52-54.

  43. Меланьин В.Д., Хоров О.Г., Алещик И.Ч. Лечение искривлений перегородки носа // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 33-34.

  44. Мирзазилов К.Д. К вопросу о реимплантации аутохряща и аутокости при искривлениях носовой перегородки у детей // Вестник оториноларингологии. 1978.№ 3. С. 50-55.

  45. Михельсон Н.М. Применение трупного хряща в клинике. М., 1946.

  46. Молодцова Е.В. Инородные тела полости носа у детей: современные аспекты эпидемиологии, профилактики и лечения осложнений : автореф. дисс. . канд. мед. наук. Москва, 2017. 26 с.

  47. Молоков К.В. Перфорация перегородки носа - причины возникновения и способы лечения: автореф. дис. . канд. мед. наук. М., 2007. 24 с.

  48. Николаев М.П., Кассин В.Ю., Батрак И.К. и др. Экспериментальное обоснование возможности использования титано-сетчатых имплантатов с напыленным биоситаллом для закрытия костных дефектов околоносовых пазух и замещения хряща при септопластике // Российская ринология. 1988. № 2. С. 72.

  49. Николаев М.П., Кассин В.Ю., Тезикова Л.А., Титова Л.А. Септопластика с использованием перфорированных пластин сверхвысокомолекулярного полиэтилена // Российская ринопластика. 1988. № 2. С. 70.

  50. Окс С.И., Медведев Ю.А. Применение никелидтитановых имплантатов при реконструктивных операциях в ринологии // Российская ринология. Прил. 2. 1994.С. 81-82.

  51. Пискунов Г.3. Состояние и перспективы развития эндоскопической и микроскопической эндоназальной хирургии // Российская ринология. 1998. № 2. С. 62.

  52. Пискунов Г.З. Состояние функциональной эндоскопической и микроскопической ринохирургии в России: научное издание // Российская ринол. 1998. N. 1. С. 35-37

  53. Пискунов Г.3. Эстетическая и функциональная хирургия носа / Материалы конференции, посвященной пятилетию Российского общества ринологов. М., 1997.С. 28-35.

  54. Пискунов Г.3., Лопатин А.С. Основные виды разрезов при риносептопластике // Российская ринология. 1994. № 3. С. 41-45.

  55. Пискунов Г.3., Лопатин А.С. Проблемы риносептопластики // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 91-100.

  56. Пискунов Г.3., Лопатин А.С. Эндоскопическая диагностика и функциональная хирургия околоносовых пазух. М., 1992.

  57. Пискунов С.З., Пискунов Г.3. Косметическая ринопластика. Курск, 1996. 46 с.

  58. Помухина А.Н. Объём и исходы подслизистой резекции перегородки носа // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 32-33.

  59. Протасевич Г.С. Клиническая классификация деформаций перегородки носа // Здравоохранение Туркменистана. 1979. № 7. С. 14-16.

  60. Староха А.С., Гюнтер В.Э. Современные тенденции и перспективы использования сверхэластичных сплавов с памятью формы в функциональной ринохирургии // Российская ринология. 1994. Прил. 2. С. 73-75.

  61. Талышинский А.М.,Талышинский Р.Ш. Возрастные особенности развития перегородки носа у детей // Вестник оториноларингологии. 1999. № 1. С. 19-23.

  62. Филатов В.Ф., Журавлев А.С., Калашник М.В. Наш опыт в риносептопластике // Российская ринология. 1993. Прил. 1. С. 11-12.

  63. Хайзинг Б.Х. Функциональная корригирующая хирургия носа, её развитие и современное состояние вопроса // Российская ринология. 1994. Прил. 2. С. 71-72.

  64. Цытович М.Ф. Временная резекция носовой перегородки // Русская оториноларингология. 1924. № 5-6. С. 325-327.

  65. Штейнцайг А.Д. Аномалии внутреннего носа, болезни носовой перегородки, инородные тела носа. В кн.: Хирургические болезни носа. М., 1949. С. 89-102.

  66. Юнусов А.С. Возрастные особенности хирургии на перегородке носа у детей // Современные вопросы оториноларингологии. Киев, 23-24 сентября 1999 г. С. 147-148.

  67. Юнусов А.С. Использование трансплантатов при хирургических вмешательствах на перегородке носа у детей // Материалы научно-практической конференции оториноларингологов. Москва 2000. С. 38-40.

  68. Юнусов А.С. Новые подходы при операциях на перегородке носа у детей // Новости оториноларингологии и логопатологии. 1998. № 3. С. 87.

  69. Юнусов А.С. Особенности ведения больных детского возраста после риносеп-топластики // Тезисы IX съезда оториноларингологов Украины. Киев, 5-8 сентября2000 г. С. 156-157.

  70. Юнусов А.С. Способы реконструктивных операций на перегородке носа у детей // Журнал ушных, носовых и горловых болезней. 1999. № 3. С. 644-646.

  71. Юнусов А.С. Хирургическая коррекция деформаций перегородки носа у детей и подростков : автореф. дис…​ док. мед. наук. М., 2000. С. 42.

  72. Юнусов А.С. Хирургические вмешательства при деформациях переднего и заднего отделов перегородки носа у детей // Российская ринология. 1999. № 3. С. 19-22.

  73. Юнусов А.С. Искривление перегородки носа эндогенного генеза, как проявление морфофункциональной асимметрии человека // Вестник оториноларингологии.2000. № 5. С. 30-31.

  74. Юнусов А.С., Богомильский М.Р. Риносептопластика в детском и подростковом возрасте. М.: Гамма, 2001. 143 с.

  75. Юнусов А.С., Дайхес Н.А., Рыбалкин С.В. Реконструктивная ринохирургия детского возраста. М.: Триада ЛТД, 2016. 144 с.

  76. Юнусов А.С., Молодцова Е.В. Хирургическая реабилитация при перфорациях перегородки носа у детей // Российская оториноларингология. 2017. № 4 (89).С. 112-116.

  77. Юнусов А.С., Молодцова Е.В. Перфорации перегородки носа у детей - способы пластического закрытия // Российская ринология. 2018. № 26 (1). С. 3-7.

  78. Cottle М.К et al. The «maxilla-premaxilla» approach to extensive nasal septum surgery // Arch. Otolaryng. 1958. Vol. 68. P. 301-313.

  79. Cottle M.N. Surgery of the nasal septum new operative procedures and indications // Ann. Otol. 1948. Vol. 57, N. 15. P. 705-713.

  80. Dawison F.M. Intranasal surgery // Laryngol. 1981. Vol. 79, N. 3. P. 502-511.

  81. Dommerby H., Rasmussen O.R., Rosborg J. Long-term results of septoplastic operations // OPL. 1985. Vol. 47, N. 3. P. 151-157.

  82. Edwards N. Septoplasty. Rational surgery of the nasal septum // J. Laryngol. Otol. 1975.Vol. 89, N 9. P. 875-897.

  83. Fior R., Veljak C. Septum dislocation in the newborn; a long-term follow-up of immediate reposition // Rhynology. 1984. Vol. 28, N. 1. P. 7-20.

  84. Fischer A.J. Night problems of septal surgery in children // Eye, Ear, Nose, ThroatMonthly. 1962. N. 8. P. 628-629.

  85. Fomon S. Cosmetic surgery. Philadelphia, I960. 651 p.

  86. Fomon S. et al. Rhinoplastic diagnosis // Eye, Ear, Nose, Throat, Monthly. 1962. N. 5.P. 365-368.

  87. Fomon S. et al. Rhynoplastic problems in the lover cartilaginous vault// Arch. Otolaryng. 1964. Vol. 79, N. 5. P. 512-521.

  88. Fry H. Nasal skeletal trauma and the interlocked stresses of the nasal septal cartilage // Bril. J. plast. Surgeri. 1967. Vol. 20, N. 2. P. 146-158.

  89. Fush J. A rapid approach to the deviated septum in rhinoplasty // Plast. Reconstr. Surg. 1956. Vol. 18, N. 2. P. 133-140.

  90. Haddad F.S., Huballa J., Zaitoun G., Haddad G.F. Intracranial complications of submucous resection of the nasal septum // Amer. J. Otolaryngol. 1985. Vol. 6, N. 6.P. 443-447.

  91. Heerman J. Intranasal microsurgery of all paranasal sinuses, septum and the lachrymal sac with hypotensive anesthesia 25 years experience // Ann. Otol. Rhinol. Laryngol. 1986.Vol. 95, N. 6. P. 631-638.

  92. Hellmich J. Das problem der knorpelrer-bilding in der Nasenchirurgie (Experimentally und practiche aspecte) // HNO. 1973. Bd. 21, N. 7. S. 223-226.

  93. Hellmich J. Die vertraglichkeit Konservierter homoplastisher Knorpelimplantate in der Nase // Laryng. Rhinol. 1970. Bd. 49, N. 11. S. 742-749.

  94. Hellmich J. Reconstruction of the destroyed septal infrastructure // Otolaryngol. Head Neck Surg. 1989. Vol. 100, N. 2. P. 92-94.

  95. Jaimes A. Perforation of the nasal septum as the first sign of histoplasmosis associated with AIDS and review of published literature / // Mycopathologia. 2013. Vol. 176, N. 1-2.P. 145-150.

  96. Kennedy D.W. The role and techniques of nasal endoscopies // Rhynology. 1992.Suppl. 14. P. 191-193.

  97. Kim S.W., Rhee C.S. Septal perforation repair: predictive factors and systematic review of the literature // Curr. Opin. Otolaryngol. Head Neck Surg. 2012. Vol. 20. P. 58-65.

  98. Kraiina L., Bumber L. Contribution to nasal septum deformities. // Acta Otolaryngol. 1982. Vol. 93, N. 3-4. P. 291-294.

  99. Mladina R. The role of maxillary morphology in the development of pathological septal deformities // Rhinology. 1987. Vol. 25. P. 199-205.

  100. Mobley S.R., Boyd J.B., Astor F.C. Repair of a large septal perforation with a radial forearm free flap: brief report of a case // Ear Nose Throat J. 2001. Vol. 80. P. 512.

  101. Murakami W.T., Wond L.M., Davidson T.M. Application of the biomechanical behavior of cartilage to nasal septoplastic surgery // Laryngoscope. 1982. Vol. 92, N. 3.P. 300-309.

  102. Peacock M.R. Sub-mucous resection of the nasal septum // J. Laryng. 1981. Vol. 95,N. 3. P. 341-356.

  103. Shermetaro C., Charnesky М. Pediatric nasal septal perforation secondary to magnet misuse: a case report // Ear Nose Throat J. 2007. Vol. 86, N. 11. P. 675-676.

  104. Takahashi R. The evolution of nasal septum and formation of Septal deformity // Rhynology. 1988. Suppl. 6, P. 1-27.105. Wang H., Wang Z., Chen Р. Study on 34 cases of nasal button battery // Lin Chung Er Bi Yan HouTou Jing Wai KeZaZhi. 2008. Vol. 22, N. 2. P. 66-67.

Глава 13. Аллергический ринит

С.В. Рязанцев, С.А. Артюшкин, С.А. Карпищенко

Проблема классификации и рационального лечения различных форм аллергического ринита интенсивно пересматривается в последние годы. Научной базой для этого является огромное число работ, посвящённых изучению патогенеза заболевания и эффективности различных методов его лечения с позиций доказательной медицины. Обобщённые результаты этих исследований изложены коллективами экспертов в рекомендательных документах, начиная с самых первых - Международного консенсуса по диагностике и лечению ринита (1994), Международного консенсуса по лечению аллергического ринита (версия Европейской академии аллергологии и клинической иммунологии, 2000), и в многочисленных, постоянно обновляющихся версиях ARIA (Allergic Rhinitisandits Impacton Asthma) с 2001 до 2016 г.

Определение

Аллергический ринит - это заболевание, вызванное опосредованной иммуноглобулином (immunoglobulin - Ig) E воспалительной реакцией, развивающейся в результате попадания аллергенов на слизистую оболочку полости носа, и проявляющееся четырьмя основными симптомами: выделениями из носа, затруднением носового дыхания, чиханьем, зудом в полости носа, которые носят обратимый характер и способны к обратному развитию после прекращения экспозиции аллергенов или под воздействием лечения.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J30.0 Вазомоторный ринит.

J30.1 Аллергический ринит, вызванный пыльцой растений.

  • Аллергия БДУ, вызванная пыльцой растений.

  • Сенная лихорадка.

  • Поллиноз.J30.2

Другие сезонные аллергические риниты.

J30.3 Другие аллергические риниты.

  • Круглогодичный аллергический ринит.

J30.4 Аллергический ринит неуточнённый.

Классификация

В версии Международного консенсуса по лечению аллергического ринита (Van Cauwenberge P. et al., 2000) предлагается выделение трёх форм заболевания: сезонной, круглогодичной и профессиональной, хотя термин «профессиональный ринит» не имел чёткого определения и не всегда содержал в своей основе опосредованную IgE аллергическую реакцию. Однако и эта классификация очень скоро была пересмотрена экспертами ВОЗ. Предлагаемые изменения обосновывались следующими моментами: если появление симптомов сезонного аллергического ринита имеет чёткие временные рамки, связанные с сезонами пыления различных растений, то выраженность проявления симптомов круглогодичного аллергического ринита (особенно вызванного плесневыми грибками) может сильно варьировать в течение года в зависимости от сезона и погодных условий. Пыльца некоторых растений в отдельных регионах (например, Parietaria в Средиземноморье) является круглогодичным аллергеном. Симптомы круглогодичного аллергического ринита не всегда присутствуют в течение всего года. У большинства пациентов имеется сенсибилизация к нескольким аллергенам. У многих пациентов с сезонным аллергическим ринитом имеется сенсибилизация к плесеням, и у них симптомы могут появляться не только в чёткой связи с сезоном цветения.

Таким образом, выраженность симптомов круглогодичного аллергического ринита может сильно изменяться в течение года, и эта форма также может иметь волнообразное течение и сопровождаться сезонными вспышками. С другой стороны, появление симптомов при сезонном аллергическом рините не всегда ограничено чёткими временными рамками. Все эти причины подтолкнули группу экспертов ВОЗ в 2002 г. к созданию новой классификации аллергического ринита по аналогии с делением бронхиальной астмы. Эта классификация ВОЗ предлагала выделять интермиттирующую и персистирующую формы, однако это не означает полного отрицания сезонной формы аллергического ринита, когда имеется только сенсибилизация к пыльце растений. Этот вариант международной классификации аллергического ринита представлен ниже.

До начала лечения необходимо уточнить форму заболевания (лёгкая, среднетяжёлая или тяжёлая), а также эпизодичность появления симптомов. Эти термины определены в программе ВОЗ ARIA.

Определение «лёгкая форма» означает, что у пациента имеются лишь незначительные клинические признаки болезни, не нарушающие дневную активность и/ или сон. Пациент осознает наличие проявлений заболевания и хочет лечиться, но, если надо, может обойтись без этого.

Определение «среднетяжёлая форма» означает, что симптомы нарушают сон пациента, препятствуют работе, учебе, занятиям спортом. Качество жизни существенно ухудшается.

Термин «тяжёлая форма» означает, что симптомы настолько выражены, что пациент не может нормально работать, учиться, заниматься спортом или досугом в течение дня и спать ночью, если не получает лечения.

Термин «эпизодический» (или «интермиттирующий») означает, что проявления аллергического ринита беспокоят больного менее 4 дней в неделю или менее 4 нед в году.

Термин «длительное (персистирующее) наличие симптомов» означает, что пациент отмечает проявления симптомов заболевания более 4 дней в неделю или более 4 нед в году.

Учитывая в целом обоснованность новой классификации ВОЗ, считается, что в настоящее время оториноларингологам России не следует полностью уходить от старого, ставшего привычным деления на сезонные и круглогодичные аллергические риниты. Климатические условия России таковы, что полностью исключают возможность неоднократного или перманентного пыления растений в течение года. Несмотря на доминирование ARIA, некоторые страны всё-таки сохраняют деление аллергического ринита на сезонный и круглогодичный.

  • Сезонный аллергический ринит. Причинами сезонного аллергического ринита являются пыльца различных деревьев (ольхи, орешника, дуба, вяза, берёзы) и пыльца травянистых растений (в основном тимофеевки луговой, ржи, подорожника и др.).

  • В России сезон цветения может начаться уже в марте (ольха и орешник). В мае основным аллергеном является пыльца берёзы, в июне-июле - пыльца полевых трав, осенью - пыльца сорной травы. В южных регионах России поздним летом и ранней осенью преобладает аллергия на пыльцу амброзии.

  • Круглогодичный аллергический ринит. Круглогодичный ринит вызывает в основном клещ домашней пыли. Это паукообразное питается перхотью человека, присутствующей в матрасах, подушках и коврах. Действительным аллергеном являются не сами клещи домашней пыли, а их экскременты, в частности пищеварительные ферменты или содержащиеся в них пептиды. Кроме того, круглогодичный аллергический ринит может вызываться эпидермисом и засохшей слюной домашних животных, грибковыми аллергенами и целым рядом других факторов.

Профилактика

Пациенту с диагностированным аллергическим ринитом следует стараться избегать контакта с аллергеном.

Если основным фактором является клещ домашней пыли, необходимо провести гигиенические мероприятия по устранению данного клеща - регулярно проводить уборку помещения моющим пылесосом с использованием современных средств по устранению клеща домашней пыли. Использовать постельное белье из специальных материалов, не пропускающих данный аллерген. При невозможности проведения данных мероприятий (технических, финансовых или др.) необходимо заменить перьевые подушки и перины на синтетические.

При аллергии на библиотечную пыль сократить домашнюю библиотеку или свести к минимуму контакт с пылью - использовать герметичные застеклённые книжные шкафы, проводить ежедневную влажную уборку стеллажей.

При аллергии на продукты жизнедеятельности домашних животных (кошачий аллерген, сухой корм для аквариумных рыбок и т.п.) следует в обязательном порядке отказаться от домашних питомцев.

При поллинозе рекомендовано по возможности менять географическую зону на период пыления конкретного аллергена (пыльца берёзы, злаковых трав и т.п.). В целях профилактики - косить газоны со злаковыми травами на дачных участках и придомовой территории.

В период пыления аллергена следует руководствоваться следующими правилами:

  1. по возможности ограничить прогулки в сухую и ветреную погоду;

  2. держать окна в жилых помещениях плотно закрытыми;

  3. в обязательном порядке промывать полость носа аэрозолями морской воды (Аква Марис ) после каждой прогулки.

Кстати, настоятельно рекомендуется промывать полость носа растворами морской воды не только в период поллиноза, но постоянно при возвращении домой, особенно после посещения мест с потенциальным наличием аллергена (контакт с домашними животными и т.д.).

Скрининг

В РФ отмечается устойчивая тенденция к гиподиагностике аллергического ринита. Связано это с относительной труднодоступностью аллергологической службы, особенно в регионах, и недостаточной компетентностью врачей в вопросах аллергологии.

Именно поэтому необходимо всем пациентам с проявлениями, напоминающими симптомы аллергического ринита (заложенность носа, выделения из носовых ходов), в обязательном порядке назначать пробы на определение специфических IgE. Это должно быть первым шагом к постановке диагноза.

Окончательный диагноз возможен только после кожных аллергопроб. Поскольку широкий охват населения данными пробами пока ещё организационно трудновыполним, определение специфического IgE следует расценивать как обязательное скрининговое исследование.

Эпидемиология

Аллергические риниты являются одними из самых распространённых заболеваний, однако эпидемиология их недостаточно изучена. По-видимому, это объясняется тем, что диагноз ринита основывается на клинических симптомах, выраженность которых варьирует в широких пределах.

Выявляемость аллергического ринита среди пациентов, обращающихся к семейному врачу, составляет 11 на 1000 в Дании, 20 на 1000 в Англии и Уэльсе и 86 на 1000 в Австралии. В среднем от 10 до 20% жителей Европы обнаруживают симптомы аллергического ринита в какой-либо момент своей жизни. Похоже, что частота аллергического ринита постоянно увеличивается в последние десятилетия, что становится важной медицинской проблемой. Хотя около 40% населения имеет специфические IgE-антитела к различным аллергенам, что может расцениваться как признак атопического состояния, только 15% страдает от проявлений аллергического ринита.

Однако эти цифры являются заниженными, так как они не включают пациентов, не обращающихся за медицинской помощью, и больных, у которых ринит не был распознан врачом. Более точную информацию дают исследования, проводимые в популяции.

По данным исследований, проведённых в различных климатогеографических регионах России, распространённость аллергических заболеваний колеблется от 3,3 до 35,0% и в среднем составляет 16,5%. Удельный вес сезонных аллергических ринитов в структуре аллергических заболеваний также зависит от климато-географических условий. Наивысшая заболеваемость сезонным аллергическим ринитом отмечается в Северо-Кавказском, Поволжском и Уральском регионах РФ, где в некоторых городах она составляет до 80% всех аллергических заболеваний. Высокая распространённость сезонных аллергических ринитов отмечена в Краснодарском и Ставропольском краях, Ростовской области, где большинство случаев связано с аллергией на сорное растение амброзию.

Распространённость аллергического ринита, по-видимому, возрастает. Частота положительных кожных проб (то есть атопии) среди американцев всех возрастных групп возросла с 39 до 50% при сроке наблюдения 8 лет.

Опросы здоровых людей, не страдающих аллергическим ринитом, показали, что не менее чем у 40% из них наблюдаются те или иные симптомы аллергического поражения полости носа.

По данным различных авторов, распространённость аллергических ринитов (почти у 90% больных он является дебютом бронхиальной астмы) составляет от 10 до 40%, что обусловливает важность адекватной терапии у данной группы больных.

Этиология и патогенез

Аллергический ринит является IgE-обусловленным заболеванием и относится к аллергическим реакциям немедленного типа. Проявления реакции гиперчувствительности немедленного типа включают зуд, чиханье и водянистые выделения из носа, которые развиваются в результате IgE-зависимой активации тучных клеток в слизистой оболочке полости носа. Эти симптомы могут утомлять и раздражать, негативно влиять на качество жизни больного. Высвобождаемые медиаторы содержатся в гранулах (например, гистамин, триптаза) или в оболочке клеток (лейкотриены В4 и С4 и простагландин D2). При этом триптаза, химаза, катепсин G, карбоксипептидаза вызывают повреждение межклеточного соединительнотканного матрикса. Гистамин и гепарин резко повышают проницаемость сосудов и являются причиной сокращения гладких мышц стенок сосудов. В ходе аллергического воспаления выделяется множество иммуномедиаторов: интерлейкины-3, -4, -5, -13 [интерлейкины (interleukin) - IL], гранулоцитарно-макрофагальный колониестимулирующий фактор. Если IL-4 и IL-13 стимулируют ответ Т-хелперов 2-го типа и тем самым усиливают продукцию IgE, то IL-3, IL-5 и гранулоцитарно-макрофагальный колониестимулирующий фактор вызывают дифференцировку, привлечение и активацию эозинофилов, роль которых в патогенезе аллергического ринита до недавнего времени недооценивалась. Особую роль в развитии аллергического воспаления играет и фактор некроза опухоли альфа, который в преформированном виде находится в гранулах тучных клеток. Этот медиатор сам по себе может индуцировать весь каскад реакций воспаления, но при этом он также стимулирует продукцию иммуноцитокинов различными типами клеток и вызывает активацию эндотелия, что способствует привлечению в формирующийся очаг аллергического воспаления различных клеток воспаления, прежде всего ней-трофилов и макрофагов. Эту функцию хематтрактанта выполняет и белок MIP-1a, также содержащийся в гранулах тучных клеток. Ещё одним медиатором является фактор активации тромбоцитов, который вызывает миграцию всех лейкоцитов в очаг воспаления, усиливает продукцию лейкотриенов и простагландинов, а также вызывает активацию нейтрофилов, эозинофилов и кровяных пластинок. Медиаторы оказывают сосудорасширяющее действие и повышают проницаемость сосудов, что приводит к блокаде полости носа. Повышенная секреция сопровождается появлением слизистых выделений из носа. Стимуляция афферентных нервных волокон вызывает зуд и чиханье. Кроме того, афферентная стимуляция (особенно под влиянием гистамина) может усилить аксонный рефлекс с местным высвобождением нейропептидов (субстанции Р, тахикининов), которые, в свою очередь, вызывают дальнейшую дегрануляцию тучных клеток.

В течение нескольких минут после контакта с аллергеном появляются зуд, чиханье и ринорея. В зависимости от дозы аллергена и индивидуальной чувствительности к нему у части больных аллергией через 6-12 ч развиваются проявления поздней фазы аллергической реакции. Последняя характеризуется ещё большей гиперреактивностью слизистой оболочки носа, которая может быть специфической (по отношению к определённому аллергену) или неспецифической (повышенная чувствительность к раздражающим стимулам, таким как табачный дым или бытовые аэрозоли). Исследование смывов из полости носа подтвердило наличие повышенного числа медиаторов гиперчувствительности как в раннюю, так и в позднюю фазу аллергической реакции. В смывах было обнаружено увеличение числа эозинофилов, особенно в позднюю фазу, а также базофилов.

При повторном воздействии аллергена число частиц пыльцы, способных вызывать ответную реакцию, значительно снижается. Сенсибилизация не развивается, если временной интервал между контактами с аллергеном превышает 1 нед.

Сенсибилизацию слизистой оболочки носа связывают с выбросом воспалительных клеток в ответ на воздействие аллергена. Клиническое значение этого феномена заключается в том, что у сенсибилизированных больных в весеннее время симптомы ринита могут появиться даже при контакте с небольшим количеством пыльцы растений. Возможность сенсибилизации подчёркивает важность ранней противовоспалительной терапии, которую лучше начать ещё до начала воздействия аллергена.

Ринит, вызванный пыльцой растений, - это наиболее часто встречающийся тип аллергического ринита, возникающий под воздействием аллергена. Ринит сопровождается увеличением количества эозинофилов, базофилов и тучных клеток в слизистой оболочке. Высвобождение различных медиаторов из этих клеток как при аллергическом воспалении, так и при неспецифической гиперреактивности вовлекает в процесс другие клетки. Гистамин считается одним из главных эффекторов воспалительной реакции, обеспечивающих развитие специфических симптомов аллергии, таких как отёк слизистой оболочки и появление водянистого отделяемого. Однако в развитии клинических симптомов участвуют также и другие медиаторы, цитокины, нейропептиды, адгезивные молекулы и различные клетки.

Очень важной чертой аллергического ринита является экссудация плазмы в воздухоносные пути и прилежащие ткани как реакция слизистой оболочки носа на аллергическое или воспалительное воздействие. Сильная васкуляризация - это одна из главных черт слизистой оболочки носа, и изменение характера циркуляции в кровеносных сосудах может быстро привести к заложенности носа и экссудации. В свою очередь, секреция из носа регулируется разнообразными нервными путями, опосредованными мускариновыми и холинергическими рецепторами.

Аллерген-специфические IgE-антитела играют центральную роль в патогенезе реакций гиперчувствительности I типа. Это связано с их способностью специфически связываться с высокоаффинными рецепторами для IgE на мембранах тучных клеток и выступать в качестве посредников при высвобождении из тучных клеток различных медиаторов и провоспалительных цитокинов в ответ на попадание аллергена. IgE-антитела производятся В-лимфоцитами после стимуляции IL-4, IL-5 и IL-13. Большинство Т-клеток, вовлечённых в аллергический ответ, - это Т-хелперы 2-го типа. Они выделяют цитокины, регулирующие синтез IgE и способствующие созреванию и привлечению эозинофилов в очаг воспаления. Исследования клеток, инфильтрирующих слизистую оболочку во время сезона цветения, показали, что количество клеток, опосредующих воспалительные реакции, коррелировало с тяжестью симптомов. Эозинофилы и тучные клетки, в основном дегранулированные, почти всегда обнаруживаются в слизистой оболочке и подслизистой основе. Клетки Лангерганса, различные типы лимфоцитов и другие клетки, опосредующие воспалительные реакции, выделяют медиаторы, которые запускают и углубляют аллергическую реакцию. В период цветения эти медиаторы обнаруживаются даже в назальном секрете. При продолжительном воздействии аллергена при сезонных и круглогодичных аллергических ринитах также имеет место накопление эозинофилов в тканях.

Во время цветения растений в слизистой оболочке полости носа увеличивается число эозинофилов. Важно отметить, что в этот период повышается число активированных эозинофилов, продуцирующих медиаторы. Также наблюдается миграция тучных клеток в эпителий слизистой оболочки. Воспалительные изменения сохраняются на протяжении всего периода цветения растений и приводят к развитию гиперреактивности слизистой оболочки и обострению ринита при воздействии неспецифических триггеров (табачный дым, резкие запахи, изменения температуры окружающей среды, физическая нагрузка).

У пациентов с сохраняющимися симптомами ринита постоянно обнаруживают признаки хронического воспаления в слизистой оболочке и подслизистом слое, развивающиеся в результате непрерывного воздействия аллергенов, например клещей домашней пыли (Dermatophagoides pteronyssinus и D. farinae), тараканов и домашних животных (особенно кошек, собак и лошадей). Воспалительные инфильтраты состоят из тучных клеток, эозинофилов, Т-лимфоцитов и макрофагов. Персистирование воспалительной реакции объясняет частую потребность в местном применении глюкокортикоидов в целях уменьшения симптомов ринита. Изучение биоптатов слизистой оболочки носа у пациентов с круглогодичным аллергическим ринитом подтвердило наличие хронического воспаления. Особое значение имеют выраженность воспаления и персистирование аллергической воспалительной реакции.

Аллергический ринит является лишь одним из проявлений аллергопатологии детского возраста наряду с пищевой аллергией, кожными аллергическим заболеваниями, бронхиальной астмой (рис. 13-1, см. цв. вклейку).

Существенное значение имеет возраст ребёнка. В раннем детском возрасте превалируют проявления кожной и пищевой аллергии. Именно поэтому до четырёхлетнего возраста аллергический ринит встречается относительно редко, но после этого возрастного периода отмечается стремительный рост заболеваемости аллергическим ринитом (на фоне такого же снижения атопического дерматита). В раннем школьном возрасте заболеваемость аллергическим ринитом выходит на первое место, превысив даже показатели бронхиальной астмы, и такое соотношение сохраняется на всю оставшуюся жизнь (рис. 13-2, см. цв. вклейку).

Клиническая картина и диагностика

Диагностика аллергического ринита складывается из тщательного сбора анамнеза, эндоскопии полости носа, данных лабораторных исследований и аллергопроб.

Анамнестические данные позволяют связать сроки заболевания с определённым периодом года (в случае сезонного аллергического ринита) или с определёнными факторами внешнего воздействия при круглогодичных аллергических ринитах (реакция на эпидермис домашних животных, домашнюю пыль, плесневые грибы и т.д.).

Особенно значимы указания на эффект элиминации - исчезновения симптомов при устранении воздействия неблагоприятных факторов внешней среды.

Внимательно и подробно собранный анамнез позволяет в целом ряде случаев заподозрить диагноз аллергического ринита ещё до постановки аллергопроб.

Жалобы больного наиболее характерны при сезонном аллергическом рините. Обычно больной обращает внимание на водянистые выделения из носовых ходов, многократное чиханье, зуд и щекотание в области носовых ходов. Заложенность носа при сезонном аллергическом рините может иметь место, но не является характерным определяющим признаком.

Многократное чиханье и ощущение зуда в полости носа являются следствием раздражения рецепторов гистамином. При этом следует отметить, что многократное чиханье свойственно исключительно аллергическому риниту, так как, в отличие от инфекционного ринита, при этом не устраняется причина раздражения слизистой оболочки.

Ринорея является также исключительным признаком, указывающим на аллергический характер заболевания. При ОРЗ носовые выделения загустевают уже на 2-3-й день заболевания, становясь слизистыми и слизисто-гнойными. При сезонном же аллергическом рините водянистые выделения сохраняют свой характер на весь период действия раздражителя (пыльцы).

В исключительном случае следует дифференцировать носовую ликворею при черепно-мозговой травме от аллергической ринореи. Обычная анемизация носовых ходов вызывает усиление ликвореи и уменьшение ринореи. Окончательный диагноз ставится при цитологическом анализе отделяемого (ликвор не содержит эозинофилов и других форменных элементов, в отличие от аллергической ринореи).

Жалобы больного при круглогодичном аллергическом рините не столь характерны и сводятся обычно к заложенности и умеренным слизистым выделениям. Аналогичные жалобы сопровождают и многие виды хронического неаллергического ринита, поэтому имеют небольшое значение в дифференциальной диагностике.

Эндоскопическое исследование полости носа имеет значение в основном для дифференциальной диагностики с носовым полипозом, искривлениями носовой перегородки. Характерных эндоскопических признаков, свойственных исключительно аллергическому риниту, нет. Отёчные носовые раковины и бледная слизистая оболочка с синюшными пятнами Воячека считаются характерными признаками аллергического ринита, но в то же время аналогичную картину можно наблюдать при медикаментозном и идиопатическом ринитах.

МАЗКИ ИЗ ПОЛОСТИ НОСА: ЦИТОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Изучение мазков и смывов из полости носа позволяет проводить дифференциальную диагностику между аллергическим и инфекционным ринитом. Для аллергического ринита и неаллергического ринита с синдромом эозинофилии характерна эозинофильная инфильтрация, в то время как при бактериальной инфекции выявляются нейтрофилы.

Следует отметить, что этот метод на практике не всегда является абсолютно надёжным - в ряде случаев возможно отсутствие эозинофилов в носовом секрете больных аллергическим ринитом. Это снижает диагностическую ценность метода.

КОЖНЫЕ ПРОБЫ

Кожные реакции гиперчувствительности немедленного типа используют для выявления IgE-зависимой аллергии. Эти пробы являются основным методом диагностики в аллергологии. Результаты адекватно выполненных проб позволяют подтвердить наличие специфической аллергии, хотя этот метод имеет определённые недостатки.

Обычно используют пробы уколом (прик-тест), когда стандартный набор аллергенов наносят на кожу предплечья, затем тонкой иглой прокалывают кожу в месте нанесения диагностикумов и через определённое время измеряют размеры кожного волдыря. В нашей стране этот метод стал шире использоваться в последние годы, но пока не заменил полностью скарификационных проб. Последние являются более чувствительными, но менее специфичными и дают большее число ложноположительных реакций.

Определение общего и аллерген-специфического IgE в сыворотке также нередко используется при диагностике аллергического ринита, например, когда результат кожной пробы труден для интерпретации или недостоверен, когда аллерген не выявляется при кожных пробах, при невозможности постановки кожных проб и др.

Уровень общего IgE близок к нулю в момент рождения, но по мере взросления постепенно увеличивается. После достижения 20-летнего возраста уровни выше 100-150 ЕД/л считаются повышенными. Определение аллерген-специфических антител в сыворотке может быть проведено радиоаллергосорбентным, радиоиммунным, иммуноферментным или хемолюминесцентным методами с помощью стандартных наборов (панелей) диагностикумов. Широкое использование современных методов выявления специфических IgE (например, AutoCap) пока ограничено их высокой стоимостью.

Выявление повышенного общего IgE наряду с анамнестическими данными и жалобами больного с высокой вероятностью указывает на наличие аллергического ринита.

Отсутствие повышенного общего IgE при типичных жалобах, характерных для аллергического ринита и значительной эозинофилии носового секрета, может указывать на наличие неаллергического ринита с эозинофильным синдромом. Неаллергический ринит с эозинофильным синдромом является первой фазой формирования аспириновой триады [непереносимость ацетилсалициловой кислоты (Аспирин ), бронхиальная астма, полипоз носа]. Предотвратить развитие триады при выявленном неаллергическом рините с эозинофильным синдромом пока ещё невозможно, но замедлить её формирование и снизить тяжесть симптомов вполне реально.

Определение аллерген-специфического IgE позволяет очертить круг причинных аллергенов и выявить (от одного плюса до четырёх) тяжесть их проявления. Но окончательно полагаться на полученные результаты не следует, их необходимо перепроверить с помощью аллергопроб. Таким образом, определение аллерген-специфического IgE может рассматриваться как своеобразное скрининговое исследование, значительно облегчающее постановку диагноза.

ДРУГИЕ МЕТОДЫ

Высвобождение медиаторов из клеток периферической крови

Под влиянием специфических аллергенов происходит дегрануляция базофилов крови с выделением медиаторов воспаления (гистамина и лейкотриенов). С помощью микроскопии можно оценить высвобождение этих медиаторов из базофилов, однако этот метод используется только в научных целях.

Высвобождение медиаторов во время аллергических реакций

Уровень медиаторов и ферментов в периферической крови, носовом секрете или в моче может быть исследован с помощью высокоспецифичных и чувствительных методов титрации гистамина, простагландина D2, лейкотриенов С4, D4, Е4, триптазы, кининов, эозинофильного катионного белка. Могут быть исследованы как базисные исходные уровни, так и содержание данных субстанций после воздействия аллергена. В настоящее время метод применяется только с исследовательскими целями.

Внутриносовой провокационный тест

Внутриносовые провокационные пробы имеют определённое значение, однако они требуют больших затрат времени и потенциально опасны, особенно у больных бронхиальной астмой. Для оценки неспецифической гиперреактивности могут быть использованы гистамин или метахолин.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят с другими видами ринитов, синуситов, аденоидами.

Показания к консультации других специалистов

Консультация аллерголога (симптомы аллергии: высыпания, проявления диатеза, пищевая аллергия).

При приступообразном удушье - консультация пульмонолога (исключить бронхиальную астму).

Пример формулировки диагноза С нашей точки зрения, при постановке диагноза следует придерживаться общепринятой классификации ARIA (интермиттирующий и персистирующий ринит), но в скобках добавлять - сезонный или круглогодичный. Указание на сезонность заболевания позволит уточнить этиологический фактор и некоторые аспекты элиминации.

Лечение

Терапия аллергического ринита подразделяется на три основных направления, таких как элиминационная терапия, иммунотерапия и медикаментозная терапия.

ЭЛИМИНАЦИОННАЯ ТЕРАПИЯ

Задача элиминационной терапии состоит в устранении аллергенов (пыльцевых, пылевых и т.д.) и в контроле состояния окружающей среды. При атопическом заболевании меры по устранению аллергенов должны быть приняты в первую очередь. Они призваны уменьшить симптомы и развитие воспалительных реакций.

Пациентам с аллергией на домашнюю пыль важно посоветовать использование защищающего постельного белья, так как до 75% аллергена обнаруживается в матрасах. Также рекомендуются регулярная стирка постельного белья и детских мягких игрушек, удаление из спальни ковров, частое применение вакуумных моющих пылесосов с изолирующими фильтрами и влажная уборка пыли.

Больные, имеющие кошек и собак, должны избавиться от домашних животных или, если это невозможно, исключить их пребывание в спальне и стараться содержать их вне жилых помещений. Еженедельное мытьё кошки вместе с удалением из спальни ковров и регулярной уборкой могут существенно снизить уровень аллергена в квартире.

Невозможно полностью избежать воздействия пыльцы растений, но ношение солнцезащитных очков, закрытые окна в доме и в машине, сокращение времени пребывания на улице, особенно по утрам, когда уровень пыльцы в воздухе особенно высок, - вот те меры, которые могут сократить контакт с аллергеном и, таким образом, уменьшить симптомы заболевания.

Учитывая, что полностью избежать контакта с аллергеном невозможно, были разработаны способы механического удаления аллергена с поверхности слизистой оболочки полости носа. С этой целью используют орошение полости носа, различные модификации носового душа, эндоназальные спреи.

Следует учитывать, что все растворы, используемые для элиминации аллергена со слизистой оболочки полости носа, должны быть исключительно изотоническими. Использование гиперили гипотонического раствора приводит к нарушению мукоцилиарного клиренса вплоть до полной блокады двигательной активности мерцательного эпителия слизистой оболочки носа.

Возможно промывание носовой полости обычным изотоническим раствором натрия хлорида, но чаще используют специально приготовленные растворы и устройства.

Для элиминационно-ирригационной терапии аллергического ринита хорошо зарекомендовали себя растворы натуральной морской воды. Целебные свойства морской воды известны с древних времен: Гален советовал лёгочным больным дышать морским воздухом, Авиценна рекомендовал промывать теплой морской водой трещины на кожном покрове. Давно отмечена схожесть состава морской воды с солевым раствором крови и тканевой жидкости. Сегодня доказано, что морская вода даёт трофический, регенераторный, антисептический эффекты в отношении слизистой оболочки носоглотки, поддерживая её нормальное физиологическое состояние и способствуя разжижению назальной слизи. В современной медицине растворы морской воды с успехом применяются для лечения острых и хронических заболеваний верхних дыхательных путей в виде орошений, полосканий или промываний носоглотки.

При лечении аллергического ринита важно не только механически удалять аллергены с поверхности слизистой оболочки, но и осуществлять её орошение и насыщение полезными микроэлементами. Морская вода увлажняет слизистую оболочку, способствует размягчению и отделению корок и плотного экссудата, восстановлению мукоцилиарного клиренса и повышению местного иммунитета.

Эффективность элиминационной терапии изотопическим раствором морской воды способствовала появлению на фармакологическом рынке более 30 аналогичных препаратов.

При этом вода для 12 препаратов забирается в одном и том же водоёме (Атлантический океан), а для 9 - даже в одном и том же регионе (г. Сен-Мало, Бретань, Франция). Три лекарственных препарата морской воды [Физиомер , ксилометазолин (Риностоп ) и оксиметазолин (Африн )] производятся в одной и той же лаборатории (de la Mer) во Франции, а продвигаются на российском фармакологическом рынке совершенно разными компаниями.

Именно поэтому сравнивать эффективность различных препаратов морской воды в известной степени бессмысленно.

Лет 20 назад на российском фармакологическом рынке присутствовал только единственный препарат на основе морской воды - Аква Марис* (вода Адриатического моря). Практически все научные исследования производились только на основе данного препарата, а полученные данные механически экстраполировались на все препараты морской воды.

В линейке средств морской воды (Аква Марис* ) для элиминационной терапии представлены препараты, которые можно применять с самого рождения [капли морской воды (Аква Марис* ) для детей], а также у маленьких детей начиная с 1 года [изотонические растворы морской воды (Аква Марис* классический), морская вода (Аква Марис Плюс* ) с декспантенолом, а также гипертонический раствор для облегчения назальной обструкции ([морская вода (Аква Марис Стронг* )]. В более старшем возрасте (начиная с 2 лет) для элиминационно-ирригационной терапии можно использовать аэрозольные спреи (например, Аква Марис Норм ). Раствор под давлением эффективно промывает носовые ходы, удаляя избыток слизи, инородные частицы и аллергены, а микроэлементы морской воды способствуют восстановлению и защите повреждённой слизистой оболочки. Для длительного глубокого промывания носоглотки пациентам с аллергическим ринитом в возрасте старше 3 лет можно порекомендовать устройство для домашнего промывания «Аква Марис Лейка» (чайник для приготовления раствора и саше с натуральной морской солью). Устройство специально сконструировано таким образом, чтобы избежать создания избыточного давления в слуховой трубе и предотвратить нежелательные последствия промывания ввиду синусита или среднего отита.

БАРЬЕРНАЯ ТЕРАПИЯ АЛЛЕРГИЧЕСКОГО РИНИТА

В 1960-1970-х годах большое распространение получили специальные поллинологические маски, препятствующие попаданию пыльцы на слизистую оболочку полости носа в период цветения трав и растений. Однако опыт практического применения данных масок показал их полную непригодность, они быстро вышли из употребления, оставшись лишь забавным отрицательным примером при рекламе новых противоаллергических препаратов. Действительно, постоянное ношение поллинологических масок вызывает множество неудобств у больного.

В начале 2000-х годов в качестве препаратов барьерной терапии аллергического ринита стали рекомендовать «Назаваль» и «Превалин».

В основе «Назаваля» была микронизированная целлюлоза, которая при контакте с носовым секретом формировала гелеобразное покрытие, препятствующее контакту аллергена со слизистой оболочкой носа. Подобный, но несколько другой состав был у «Превалина». Опыт использования показал значительные недостатки данных препаратов. В первую очередь - неудобство нахождения массивного гелеобразного секрета в полости носа и раздражающее действие добавочных компонентов (экстракта мяты, кунжутного масла и др.). Именно поэтому широкого распространения данный метод барьерной терапии не получил.

Наиболее удачным представителем средств барьерной терапии, по всей видимости, следует считать назальный спрей Аква Марис Эктоин - комбинацию уникального вещества - эктоина и раствора морской соли. Эктоин - это натуральная субстанция (циклическая аминокислота), синтезируемая галофильными микроорганизмами в водно-минеральной среде. Сегодня процесс производства эктоина осуществляется в промышленном масштабе с использованием инновационных биотехнологических методов. Молекула эктоина обладает уникальными химическими свойствами: она способна образовывать прочные ковалентные связи с молекулами воды, создавая прочные «водные» комплексы. Эктоин способствует своеобразной перестройке молекул воды таким образом, что образующийся гидрокомплекс становится подобным непроницаемой для аллергенов водной плёнке.

Гидратационная оболочка (эктоин-гидрокомплекс) стабилизирует и защищает клетки от повреждения под действием неблагоприятных условий внешней среды. Эктоин оказывает протективное и противовоспалительное действие (in vitro и in vivo), не влияя на биохимические процессы в самих клетках. Эктоин химически инертен (что доказано серьёзными экспериментальными исследованиями) и практически не метаболизируется в организме, то есть оказывает только местное действие.

Помимо чисто защитной (барьерной) функции, эктоин обладает спектром дополнительных преимуществ: было показано, что стабилизация мембран является универсальной и затрагивает большинство клеток в слизистой оболочке полости носа, в том числе и тучные. Эффект эктоина, несмотря на особенный механизм действия, может быть подобен стабилизаторам мембран тучных клеток, ранее широко применявшимся в терапии. Стабилизация клеточной мембраны приводит к уменьшению выраженности воспалительной реакции за счёт повышения устойчивости к стрессу и уменьшения выброса биологически активных веществ.

«Аква Марис Эктоин» совместим со всеми медикаментозными и нелекарственными средствами и может применяться длительными курсами. Препарат может использоваться у детей младшего возраста (с 2 лет), что свидетельствует о благоприятном профиле безопасности.

СПЕЦИФИЧЕСКАЯ ИММУНОТЕРАПИЯ

Результаты исследований убедительно доказали эффективность специфической иммунотерапии аллергенами пыльцы трав, деревьев и кустарников, антигенами клещей домашней пыли и кошачьей перхоти. Тем не менее иногда наблюдались тяжёлые реакции, особенно у больных бронхиальной астмой. В некоторых странах (Великобритании и Скандинавии) применение специфической иммунотерапии резко ограничено. Для того чтобы свести риск иммунотерапии к минимуму и увеличить эффективность лечения, вопрос о целесообразности специфической иммунотерапии должен решать специалист-аллерголог или же клинический иммунолог, но никак не терапевт, врач общей практики или оториноларинголог, даже в случае назначения стандартизированных пероральных препаратов для рассасывания.

МЕДИКАМЕНТОЗНАЯ ТЕРАПИЯ АЛЛЕРГИЧЕСКОГО РИНИТА

В табл. 13-1 показана эффективность различных препаратов в лечении аллергического ринита.

Попытаемся проанализировать особенности каждой группы препаратов в отдельности, а затем предложить общую схему лечения, учитывающую все эти особенности.

Антигистаминные препараты

Появившиеся в 1940-х годах антигистаминные препараты остаются основной группой фармакологических препаратов при лечении аллергического ринита.

Существуют различные классы антигистаминных препаратов, эффективность назальных или кожных симптомов и выраженность побочных эффектов различны у разных препаратов. Широкая степень вариабельности пациентов также способствует различию получаемых результатов.

Антигистаминные препараты уменьшают чиханье, зуд, назальные выделения. Они слабо влияют на отёчность слизистой оболочки, за исключением дезлоратадина и цетиризина. Наиболее часто встречающийся побочный эффект антигиста-минных препаратов I поколения - седативный.

Стимуляция ЦНС может вызвать беспокойство или раздражительность, особенно у детей. Общие антихолинергические эффекты могут быть представлены сухостью во рту и задержкой мочеиспускания. Редко возникают нарушения зрения, тошнота, рвота.

pic 0180
Таблица 13-1. Эффективность различных препаратов в лечении аллергического ринита

Антигистаминные препараты I поколения

Седативным действием обладают практически все препараты I поколения [дифенгидрамин (Димедрол ), хлоропирамин (Супрастин ), мебгидролин (Диазолин ), клемастин (Тавегил ), прометазин (Пипольфен ) и многие другие]. Вследствие этого приём данных препаратов противопоказан при вождении автомобиля, работе на компьютере, работах, требующих соблюдения техники безопасности (высотные работы, работа на станках, деревообрабатывающие работы, лесоповал и т.д.), в торговле, бухгалтерских работах. Абсолютно недопустим седа-тивный эффект антигистаминных препаратов I поколения в армии, гражданской авиации, у авиадиспетчеров, учащихся школ и вузов.

Антигистаминные препараты I поколения потенцируют действие алкоголя и транквилизаторов, что также значительно ограничивает область их применения.

  • Неполное связывание блокаторов Н1 -рецепторов в терапевтических дозах.

  • Кратковременность действия.

  • Относительно высокие терапевтические дозы и многократность приёма в сутки.

  • Связывание м-холинорецепторов, 5НТ-рецепторов, α-адренорецепторов, D-рецепторов.

  • Кокаиноподобное (местноанестезирующее) действие.

  • Хинидиноподобное действие.

  • Седативное действие (нарушение внимания, познавательной деятельности) и другие воздействия на ЦНС, усиливаемые алкоголем.

  • Стимуляция аппетита, прибавка массы тела.

  • Дисфункция желудочно-кишечного тракта.

  • Нарушение зрения.

  • Нарушение мочеиспускания.

  • Тахифилаксия (привыкание).

Вследствие того что по перечисленным выше причинам антигистаминные препараты I поколения противопоказаны подавляющему большинству населения, занимающегося активным трудом, в настоящее время во многих странах мира они практически не применяются. В России, к сожалению, врачи не обладают достаточной информацией, поэтому ведётся активная телевизионная реклама таких устаревших препаратов, как хлоропирамин (Супрастин ) или клемастин (Тавегил ), называемых «новейшим» средством лечения аллергических ринитов. Такая ситуация недопустима.

Н1 -антагонисты II поколения

Новое поколение антигистаминных препаратов включает неседативные агенты: дезлоратадин, фексофенадин, лоратадин, эбастин, левоцетиризин и цетиризин. Лоратадин и эбастин метаболизируются в печени. Эти препараты в целом так же активны, как и обычные антигистаминные препараты, но у них нет снотворного действия, снижен антихолинергический и антисеротониновый эффект, хотя иногда встречаются сухость во рту и затруднение мочеиспускания. Они предпочтительны у пациентов с тенденцией к синуситам, так как не вызывают чрезмерного снижения назальной секреции.

Такой побочный эффект, как затруднение мочеиспускания, не описан в инструкции по медицинскому применению эбастина (Кестин* ).

Как оказалось, большинство антигистаминных препаратов II поколения имеют следующие основные преимущества перед классическими Н1 -антагонистами:

  • очень высокая специфичность и высокое сродство к Н1 -рецепторам;

  • быстрое начало действия;

  • достаточная продолжительность основного эффекта (до 24 ч);

  • отсутствие блокады других типов рецепторов;

  • низкая проходимость через гематоэнцефалический барьер в терапевтических дозах;

  • отсутствие связи абсорбции с приёмом пищи;

  • отсутствие тахифилаксии.

Все упомянутые выше соединения могут быть охарактеризованы как высокоизбирательные блокаторы Н1 -рецепторов, хотя степень этой избирательности может быть различной.

Лоратадин не влияет на ЦНС, не оказывает антихолинергического и седа-тивного действия, не вызывает привыкания, не потенцирует действие алкоголя. Противоаллергический эффект развивается через 30 мин после приёма препарата внутрь и сохраняется в течение 24 ч. Приём пищи не влияет на абсорбцию активного вещества. Лоратадин не проникает через гематоэнцефалический барьер. Период полувыведения лоратадина составляет 8,4 ч, а его метаболита дезлората-дина - 27 ч. Выводится с мочой в неизменённом виде. Возраст пациента, наличие почечной недостаточности и/или нарушений функции печени не оказывают влияния на основные показатели фармакокинетики.

В период беременности препарат назначают только по жизненным показаниям. Препарат выделяется с грудным молоком, поэтому в период лактации следует воздерживаться от применения препарата. Препарат не усиливает действие антидепрессантов и психотропных препаратов на ЦНС.

Торговое наименование лоратадина фирмы разработчика - Кларитин* . Долгое время на фармакологическом рынке Кларитин* был единственным вариантом лоратадина.

В настоящее время, благодаря удачным фармакологическим свойствам лоратадина, многие компании производят дженерики лоратадина с разными торговыми наименованиями: кларготил, ломилан, эролин, алерприв, клаллергин, кларисенс, кларфаст, лорагексал, лоратадин, лорид, лоридин.

К сожалению, не все дженерики лоратадина полностью соответствуют исходным стандартам оригинального препарата.

Цетиризин - антигистаминный, противоаллергический препарат II поколения, активный метаболит.

Торговое наименование цетиризина, присвоенное фирмой-разработчиком, - Зиртек . В настоящее время производятся и дженерики цетиризина: Зодак , Парлазин , Цетиризин ГЕКСАЛ , Цетиринакс , Цетрин , Алерза.

Как и в случае с дженериками лоратадина, генерические производные цетиризина не всегда полностью идентичны оригиналу по эффективности действия.

Высокая эффективность цетиризина обусловлена тройным механизмом действия. На ранней стадии аллергической реакции препарат блокирует H1 -рецепторы. Мощность данного эффекта обусловлена одним из самых низких объёмов распределения цетиризина среди антигистаминных препаратов, а следовательно, и максимально высокой концентрацией на блокаторах Н1 -рецепторов.

На поздней стадии аллергической реакции цетиризин уменьшает миграцию эозинофилов, нейтрофилов и базофилов и обладает противовоспалительным и противоаллергическим действием.

Кроме того, препарат стабилизирует мембраны тучных клеток. Благодаря этому применение цетиризина возможно не только с лечебной целью, но и с профилактической - перед началом сезона поллинозов.

Тройной механизм обусловливает и высокую эффективность цетиризина как при сезонном, так и при круглогодичном аллергическом рините. Его действие начинается уже через 20 мин и продолжается в течение 24 ч.

Цетиризин является одним из немногих антигистаминных препаратов, разрешённых к применению у детей начиная с 6 мес.

В России зарегистрированы и продаются специальные детские формы цетиризина в виде капель, 1 мл которых содержит 10 мг цетиризина. В отличие от сиропов, капли цетиризина не содержат красителей и вкусовых добавок, которые могут вызвать дополнительную аллергизацию пациентов.

В настоящее время нет данных, свидетельствующих о необходимости снижения дозы цетиризина у пожилых больных при нормальных функциях почек. Цетиризин противопоказан лицам с анамнестическими данными о наличии реакций гиперчувствительности к любому из компонентов лекарственной формы. Реакции гиперчувствительности в виде кожной реакции и сосудистого отёка крайне редки. В терапевтических дозах (при концентрации препарата в плазме крови 0,8 г/л) цетиризин не потенцирует эффектов алкоголя, приём пищи не влияет на его эффективность. Больным, страдающим почечной недостаточностью, дозу препарата следует уменьшить в 2 раза.

Исследования на животных не выявили воздействия цетиризина на плод, однако его не следует назначать беременным, а также кормящим женщинам, так как цетиризин проникает в грудное молоко. Являясь активным метаболитом, цетиризин не взаимодействует с макролидами, противогрибковыми препаратами, циметидином. В отличие от других антигистаминных препаратов, цетиризин не метаболизируется в печени, поэтому воздействует сам препарат, а не его метаболиты.

Цетиризин не вызывает привыкания, а его безопасность подтверждается возможностью длительного непрерывного использования - на протяжении 18 мес.

Среди многочисленных дженериков цетиризина наиболее известным является Цетрин* . Согласно клиническим исследованиям, он полностью биоэквивалентен оригинальному цетиризину.

Эбастин - антигистаминный препарат II поколения с возможностью гибкого дозирования при полном отсутствии седативного эффекта. Эбастин выпускается в таблетках по 10 и 20 мг, а также в форме лиофилизированных таблеток для рассасывания в полости рта, не требующих запивания. После пятидневного курса лечения эбастином (Кестин* ) антигистаминная активность сохраняется в течение 72 ч за счёт действия активных метаболитов. При аллергических ринитах назначают от 10 до 20 мг 1 раз в сутки в зависимости от выраженности симптомов.

Не отмечено влияния эбастина (Кестина ) на интервал Q-T на электрокардиограмме в дозе 100 мг - дозе, превышающей рекомендуемую суточную дозу (10 мг) в 10 раз.

Эбастин не взаимодействует с теофиллином, варфарином, циметидином, диазепамом и алкоголем. Безопасность применения эбастина у беременных не исследована, поэтому принимать эбастин во время беременности не рекомендуется. Кормящим матерям не рекомендуется принимать эбастин, поскольку выделение эбастина в грудное молоко не изучено.

Эффективность эбастина доказана результатами многочисленных клинических исследований. Эбастин оказался достоверно эффективнее плацебо в лечении сезонного и круглогодичного ринита, в дозе 10 мг проявил эффективность, сходную с эффективностью лоратадина в дозе 10 мг и цетиризина в дозе 10 мг, в то время как эбастин в дозе 20 мг оказался эффективнее сравниваемых антигистаминных препаратов в стандартных дозах.

Эбастин (Кестин ) - единственный антигистаминный препарат, имеющий форму лиофилизированных таблеток для рассасывания в дозе 20 мг.

Использование метаболитов позволяет исправить целый ряд неприятных побочных явлений их метаболизируемых предшественников. Прежде всего, такие препараты (дезлоратадин, фексофенадин, цетиризин, левоцетиризин) не метаболизируются печенью и не создают конкуренцию другим лекарственным средствам, метаболизируемым в печени с помощью системы цитохрома Р450 (противогрибковые препараты, макролидные антибиотики). Таким образом, в данном случае врач не беспокоится о последствиях лекарственного взаимодействия.

Данная группа препаратов может применяться и у больных острым и хроническим поражением печени. Исключаются и кардиотоксические осложнения. Сокращаются сроки между приёмом препарата и наступлением положительного эффекта. В некоторых публикациях такие препараты условно называют III поколением. Это не совсем верно. Правильнее говорить о II поколении антигистаминных препаратов, но указывать, что это активные метаболиты.

Дезлоратадин - современный неседативный антигистаминный препарат II поколения, контролирующий симптомы аллергического ринита 24 ч после приёма 1 раз в сутки и отвечающий требованиям Европейской академии аллергологии и клинической иммунологии, а также рабочей группы ВОЗ по аллергическому риниту и его влиянию на астму (EAACI/ARIA).

Активный метаболит лоратадина обладает более совершенными фармакокинетическими свойствами, чем его предшественник, что определяет его более высокую эффективность в отношении такого симптома аллергического ринита, как заложенность носа, и более высокий уровень безопасности (практическое отсутствие лекарственных взаимодействий и риска развития связанных с ними побочных эффектов).

Дезлоратадин обладает тройным действием: антигистаминным (селективный блокатор Н1 -рецепторов), противоаллергическим (угнетает выделение триптазы, простагландина D2 и лейкотриена С4) и противовоспалительным (ингибирует высвобождение провоспалительных цитокинов: IL-4, IL-6, IL-13 и др.), хемокинов (RANTES, IL-8), молекул адгезии (P-селектин, межклеточной адгезии-1), продукцию супероксидных анионов нейтрофилами, адгезию и хемотаксис эозинофи-лов. Указанный механизм действия определяет выраженный антиэкссудативный эффект препарата и его целенаправленное действие на заложенность носа.

Дезлоратадин начинает действовать через 30 мин после приёма внутрь. В связи с длительным периодом полувыведения - 27 ч (наибольшим в группе антиги-стаминных препаратов) дезлоратадин контролирует симптомы аллергии 24 ч: днём, ночью и утром следующих суток. Препарат уменьшает утренние (наиболее тяжёлые) симптомы сезонного аллергического ринита на 93% и круглогодичного аллергического ринита - на 40%.

В отличие от антигистаминных препаратов I поколения, дезлоратадин не вызывает сонливость, не влияет на внимание, координацию движений и способность к обучению, что определяет его как препарат выбора для лечения детей с 1 года жизни, подростков, студентов, взрослых пациентов, деятельность которых связана с умственным трудом, вождением автотранспорта, управлением полётами.

Дезлоратадин не взаимодействует с пищей, что обусловливает предсказуемость его эффектов. В отличие от эбастина, мизоластинаρ и лоратадина, дезлоратадин не метаболизируется системой цитохрома P450 3A4, что обусловливает более высокий уровень безопасности препарата (в том числе в отношении сердечнососудистой системы) при его комбинации с лекарственными средствами, которые метаболизируются системой цитохромов печени (макролиды, противогрибковые препараты и др.). Препарат не усиливает действие алкоголя на ЦНС.

Активным метаболитом терфенадина является фексофенадин. Он не имеет кардиотоксических свойств своего предшественника, а по своей антигистаминной активности превышает терфенадин.

Фексофенадин - селективный антагонист Н1 -рецепторов, относится к группе антигистаминных препаратов, не требующих первичного метаболизма в печени для оказания антигистаминного действия. Активный метаболит терфенадина. В отличие от своего предшественника, фексофенадин не имеет кардиотоксических свойств и обладает более высокой эффективностью.

При аллергическом рините фексофенадин назначают 1 раз в сутки в дозе 120 мг, при тяжёлых клинических проявлениях - 180 мг 1 раз в сутки.

Фексофенадин не проникает через гематоэнцефалический барьер даже в дозах, превышающих клинические. Препарат полностью соответствует требованиям Консультационной группы по антигистаминным препаратам нового поколения (CONGA), предъявляемым к неседативным антигистаминным препаратам. Согласно этим требованиям, неседативный антигистаминный препарат должен как в клинических, так и в повышенных дозах соответствовать следующим критериям:

  1. не вызывать субъективного чувства сонливости;

  2. не вызывать сонливости и ухудшения психомоторных функций в объективных тестах;

  3. не приводить к значимому связыванию Н1 -рецепторов при позитронно-эмиссионной томографии.

Фексофенадин является более предпочтительным в качестве неседативного антигистаминного препарата, поскольку имеет более широкий изученный спектр доз, чем эбастин, дезлоратадин и левоцетиризин. Фексофенадин не оказывает дозозависимого влияния на ЦНС, в отличие от лоратадина и цетиризина. С учётом этого многие специалисты считают, что фексофенадин имеет самый низкий уровень седативности среди антигистаминных препаратов II поколения. Фексофенадин является препаратом выбора у тех пациентов, чья работа требует высокой концентрации внимания и быстроты психомоторных реакций, в том числе водителей и пилотов.

Антигистаминный эффект фексофенадина проявляется через 1 ч после приёма, достигает максимума через 6 ч и продолжается в течение 24 ч. При длительном приёме не наблюдается развития толерантности.

Фексофенадин в меньшей степени, чем дезлоратадин, цетиризин и левоцетиризин, подвергается остаточному печёночному метаболизму. Выводится преимущественно (80%) с жёлчью, до 10% принятой дозы выделяется в неизменённом виде с мочой.

Фексофенадин не взаимодействует с лекарственными средствами, метаболизирующимися в печени.

Среди дженериков фексофенадина первым зарегистрированным в РФ и наиболее известным является фексадин. Фексадин зарекомендовал себя как эффективный и качественный антигистаминный препарат, экономически более выгодный по сравнению с референтным препаратом.

Хорошо известен и левовращающий изомер цетиризина - левоцетиризин (торговое наименование - Ксизал* ). Его предшественник цетиризин также не метаболизировался в печени, что выгодно отличало его от аналогичных препаратов II поколения. Действие левоцетиризина сохраняется в течение 24 ч, поэтому достаточно одной таблетки в сутки (5 мг). Препарат назначают с шестилетнего возраста.

Общий обзор клинической эффективности Н1 -антагонистов II поколения позволяет заключить, что эти препараты проявляют приблизительно сходную степень терапевтического действия при лечении аллергических ринитов. Однако следует учитывать, что метаболиты всё же в целом превосходят другие препараты II поколения по антигистаминному действию. Именно поэтому выбор конкретного Н1 -антагониста должен строиться на основе учёта следующих обстоятельств. Прежде всего, следует учитывать индивидуальную чувствительность пациента к антигистаминному действию конкретного препарата. Другим фактором выбора является оценка потенциальной возможности нежелательных побочных действий на ЦНС или на сердечно-сосудистую систему. Однозначно антигистаминные препараты I поколения в настоящее время применять не следует.

Без внимания не должны быть оставлены особенности фармакокинетических и фармакодинамических свойств (например, разница в быстроте наступления антигистаминного действия у разных Н1 -антагонистов).

Несомненно, что такие факторы, как доступность и стоимость препарата, являются подчас определяющими в выборе Н1 -антагониста.

Врачи получили возможность оптимального выбора для конкретного пациента подходящего ему антигистаминного средства в зависимости от клинических проявлений аллергии, особенностей фармакокинетических и фармакодинамических свойств препарата.

Местные антигистаминные препараты

Применение местных антигистаминных препаратов в виде эндоназального аэрозоля позволяет избежать большинства побочных эффектов, так или иначе присущих пероральным антигистаминным препаратам, и поэтому во многих случаях делает эти средства препаратами выбора для немедленного и безопасного купирования симптомов аллергического ринита на начальных этапах лечения. Однако применение только эндоназальных местных антигистаминных препаратов не снимает явлений аллергического конъюнктивита, часто сопровождающего аллергические риниты, что требует назначения дополнительных форм, например местных антигистаминных глазных капель.

Перечень зарегистрированных и разрешённых к применению в России местных противоаллергических средств антигистаминного ряда весьма ограничен. До настоящего времени ещё не накоплен достаточный опыт клинического использования эндоназальных препаратов у больных аллергическим ринитом. В России зарегистрированы два местных антигистаминных препарата: азеластин (Аллергодил* ) и левокабастин. Регистрация левокабастина была отозвана, а азеластин применялся при аллергических ринитах крайне редко.

Широко применяется комбинация топического антигистаминного препарата диметиндена и топического вазоконстрикторного препарата фенилэфрина (торговое наименование - Виброцил ).

В 2018 г. появилась оригинальная, не имеющая аналогов российская разработка: комбинация цетиризина и фенилэфрина в форме назального спрея (торговое наименование - Фринозол ).

Фринозол - уникальный комбинированный спрей цетиризина с фенилэфрином для лечения заболеваний носа и ОНП. Спрей разработан отечественной фармацевтической компанией АО «Вертекс» (Санкт-Петербург). Фенилэфрин + цетиризин (Фринозол ) может быть рекомендован в качестве стартовой терапии аллергического ринита у взрослых с 18 лет.

Благодаря уникальному составу фенилэфрин + цетиризин (Фринозол ) оказывает двойное действие: противоаллергическое и сосудосуживающее.

Цетиризин - блокатор Н1 -рецепторов, обладает противоаллергическим действием, уменьшает проницаемость капилляров, развитие отёка слизистой оболочки полости носа и его придаточных пазух.

Фенилэфрин - агонист α1 -адренергических рецепторов, потенцирует местное действие цетиризина, вызывает сужение кровеносных сосудов слизистой оболочки полости носа, уменьшает отёк слизистых оболочек и гиперемию тканей, застойные явления в слизистой оболочке полости носа. Восстановление воздушной проходимости носоглотки улучшает самочувствие пациента и снижает опасность возможных осложнений, вызванных застоем слизистого секрета. Стоит отметить, что фенилэфрин бережно воздействует на слизистую оболочку носа и характеризуется меньшим риском возникновения привыкания по сравнению с имидазолинами. Таким образом, фенилэфрин + цетиризин (Фринозол ) устраняет сразу несколько симптомов ринита: заложенность, отёчность слизистой оболочки, а благодаря антигистаминному действию может предупреждать зуд и чиханье.

Схема применения: по 1-2 впрыскивания в каждый носовой ход 2 раза в сутки (при необходимости - 3 раза в сутки). Спрей разрешён к применению в течение 7 дней.

Спрей фенилэфрин + цетиризин (Фринозол ), в отличие от гормональных спреев, снимает заложенность сразу после использования.

Стабилизаторы мембран тучных клеток

Внутриназальный кромоглициевая кислота (Натрия кромогликат ) имеет стабилизирующую тучные клетки активность. Если его давать до экспозиции с аллергенами, то он предотвращает ответ и ранней, и латентной фазы.

Кромоглициевая кислота (Натрия кромогликат* ) умеренно эффективна, хорошо переносится, может использоваться в комбинации с антигистаминным препаратом и деконгестантом, не имеет серьёзных побочных эффектов. Недостатком препарата является необходимость приёма 4-6 раз в сутки. Препарат является хорошим выбором у маленьких детей и пациентов, не получавших глюкокортикоиды.

В настоящее время в связи с появлением антигистаминных препаратов нового поколения и местных (топических) глюкокортикоидов вопрос о применении кромоглициевой кислоты (Натрия кромогликата ) в схеме лечения аллергических ринитов является дискуссионным в связи с его недостаточной эффективностью, хотя данный препарат и включён в Международный консенсус.

Топические глюкокортикоиды

Топические глюкокортикоиды в виде назальных аэрозолей являются на сегодняшний день наиболее эффективным методом лечения аллергического ринита. Регулярное использование топических глюкокортикоидов оказывает выраженное действие на все симптомы аллергического ринита. Целый ряд плацебо-контролируемых клинических исследований подтвердил высокую эффективность топических глюкокортикоидов: мометазона фуроата, флутиказона фуроата, флутиказона (Флутиказона пропионата ), будесонида, беклометазона (Беклометазона дипропионата ). При аллергическом рините они более эффективны, чем системные и топические антигистаминные препараты и кромоглициевая кислота (Натрия кромогликат ).

Следует заметить, что в настоящее время использование беклометазона (Беклометазона дипропионата ) должно быть значительно ограничено из-за его высокой биодоступности. Если ранее основным аргументом в пользу его применения была низкая стоимость, то с появлением дженериков более современных топических глюкокортикоидов появилась возможность более широкого выбора безопасных и в то же время бюджетных препаратов.

Топические глюкокортикоиды характеризуются относительно медленным началом действия, их максимальный эффект развивается в течение нескольких дней, поэтому они должны применяться регулярно, а при тяжёлых формах сезонного аллергического ринита нужно начинать лечение за 2 нед до начала сезона цветения. Низкая биодоступность современных топических глюкокортикоидов объясняется их минимальной (0,1-8,0%) абсорбцией из желудочно-кишечного тракта и почти полной (около 100%) биотрансформацией до неактивных метаболитов при первом пассаже через печень. Та небольшая часть препарата, которая всасывается со слизистой оболочки дыхательных путей, также гидролизуется эстеразами до неактивных субстанций. Эти особенности фармакокинетики топических глюкокортикоидов позволяют длительно использовать необходимые дозы препарата без риска развития системных эффектов.

Общая глюкокортикоидная терапия включена в международные консенсусные документы по лечению аллергического ринита, являясь основным методом лечения. В частности, в них говорится, что «…​лечение аллергического ринита должно быть не только эффективным и безопасным, но и экономически доступным для пациента».

В ряде случаев пока ещё следует ориентироваться в выборе препарата на его стоимость.

Настороженность, которую ранее испытывали отечественные оториноларингологи в отношении использования топических глюкокортикоидов в лечении аллергического ринита, в настоящее время отсутствует. Но рекомендуется введение глюкокортикоидных препаратов, ограничиваясь лишь применением местных эндоназальных глюкокортикоидов, перечисленных выше, а не системно.

Наиболее популярным топическим глюкокортикоидным препаратом является мометазона фуроат (оригинальный препарат Назонекс® , компания MSD).

Мометазона фуроат (Назонекс® ) - интраназальный спрей, эффективно купирует все симптомы аллергического ринита и начинает действовать уже в первые 12 ч после приёма первой дозы.

Препарат обладает выраженным противовоспалительным и противоаллергическим действием, обусловленным высоким сродством мометазона к глюкокортикоидным рецепторам (в несколько раз превышающим этот показатель у других интраназальных стероидов), ингибирующим действием в отношении провоспалительных цитокинов и продуктов метаболизма арахидоновой кислоты (циклических эндоперекисей и простагландинов). Как следствие, мометазон тормозит миграцию макрофагов и нейтрофилов, что способствует уменьшению процессов воспалительной экссудации, инфильтрации и грануляции и угнетает ранние (в том числе немедленную реакцию) и поздние аллергические реакции.

В исследованиях, проведенных с использованием оригинального препарата Назонекса® , наиболее высокая среди интраназальных глюкокортикоидов конечная вязкость мометазона фуроата обеспечивает длительное присутствие препарата в патологическом очаге (не стекает по задней стенке носоглотки и не вытекает из носа), поэтому приём Назонекса® 1 раз в сутки позволяет контролировать все симптомы аллергического ринита, в том числе заложенность носа, в течение 24 ч.

При этом частота местных побочных эффектов, связанных с приёмом препарата, сопоставима с плацебо. Назонекс® не вызывает сухости в полости носа, так как в его состав входит увлажнитель. После 12-месячного лечения данным препаратом не возникало признаков атрофии слизистой оболочки носа, более того, мометазона фуроат способствовал нормализации гистологической картины при исследовании биоптатов слизистой оболочки носа.

Высокий уровень системной безопасности Назонекса® (отсутствие влияния на рост детей, систему «гипоталамус-гипофиз-надпочечники» и др.) обусловлен его минимальной биодоступностью при интраназальном введении (0,1%), наиболее низкой в группе интраназальных глюкокортикоидов, что является чрезвычайно важным свойством препарата, особенно при его назначении детям, подросткам, женщинам в постменопаузе и пожилым.

Назонекс® назначается для лечения сезонного и круглогодичного аллергического ринита у взрослых, подростков и детей c двухлетнего возраста как в монотерапии, так и в комбинации с антигистаминными препаратами II поколения согласно принципам ступенчатой терапии аллергического ринита (ARIA), а также для профилактики сезонного аллергического ринита среднетяжёлого и тяжёлого течения (за 2-4 нед до предполагаемого начала сезона пыления).

Для лечения аллергического ринита Назонекс® применяется в виде интраназальных ингаляций для взрослых и подростков с 12 лет в дозе две ингаляции (по 50 мкг каждая) в каждый носовой ход 1 раз в сутки (общая суточная доза - 200 мкг). После достижения лечебного эффекта для поддерживающей терапии целесообразно уменьшение дозы до одной ингаляции в каждый носовой ход 1 раз в сутки (общая суточная доза - 100 мкг). При необходимости суточная доза может быть увеличена до четырёх ингаляций в каждый носовой ход 1 раз в сутки (общая суточная доза - 400 мкг). После уменьшения симптомов заболевания рекомендуется снижение дозы.

Для детей 2-11 лет рекомендуемая терапевтическая доза - одна ингаляция (50 мкг) в каждый носовой ход 1 раз в сутки (общая суточная доза - 100 мкг).

Общими противопоказаниями к назначению топических стероидов являются гиперчувствительность к компонентам назального спрея, наличие нелеченой местной инфекции с вовлечением в процесс слизистой оболочки носовой полости, недавнее оперативное вмешательство или травма носа - до заживления раны, туберкулёзная инфекция, нелеченая грибковая, бактериальная, системная вирусная инфекция или инфекция, вызванная Herpes simplex, с поражением глаз (в виде исключения назначение препаратов при перечисленных инфекциях возможно по указанию врача и с большой осторожностью.) При использовании интраназальных глюкокортикоидов встречаются такие побочные эффекты, как нетяжёлые носовые кровотечения, фарингит, ощущение жжения в носу, раздражение слизистой оболочки носа, чиханье и головная боль. Другие побочные эффекты встречаются крайне редко.

Мометазон как монопрепарат показывает максимальные положительные результаты в терапии аллергического ринита. Минимальная абсорбция мометазона обеспечивает его лучшую системную безопасность.

С 2016 г. появились дженерики оригинального (производства компании MSD) мометазона (Назонекс ), такие как мометазон (Дезринит , компания Теуа), мометазон (МОМАТ РИНО , компания «Гленмарк»), мометазон (Нозефрин , санкт-петербургская компания «Вертекс»).

В 2016 г. произошло долгожданное событие в российской оториноларингологии. Выпущен первый российский топический глюкокортикоид в форме назального спрея - мометазон (Нозефрин ) («Вертекс», Санкт-Петербург). На данный момент Нозефрин - единственный российский спрей мометазона. Выпуск российскими компаниями таких востребованных лекарственных препаратов способствует реализации государственной программы импортозамещения и обеспечивает лекарственную независимость российской медицины.

Мометазон (Нозефрин ) прошёл все необходимые этапы регистрации, в том числе регистрационное клиническое исследование, которое показало сопоставимость эффективности мометазона (Нозефрина ) и оригинального препарата. Показания к применению и форма выпуска полностью соответствуют оригинальному препарату. Мометазон (Нозефрин ) включён в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов. Российский спрей мометазон (Нозефрин ) может быть рекомендован для лечения аллергических ринитов.

Заслуживает внимания оригинальная комбинация топического антигиста-минного препарата азеластина и топического глюкокортикоидного препарата мометазона, разработанная компанией «Гленмарк» и выпускаемая под названием «МОМАТ РИНО АДВАНС ».

Дело в том, что клинический эффект топического глюкокортикоида становится очевидным для больного как минимум через 3-5 дней от начала приёма препарата. Этот «мёртвый» период кажущейся неэффективности может приводить к нарушению комплаенса вплоть до полного отказа больного от назначенной терапии.

Добавление топического антигистаминного препарата уже через 15 мин обеспечивает регресс таких симптомов аллергического ринита, как зуд в носу, чиханье, отёк слизистой оболочки полости носа, что позволяет исключить применение деконгестантов для восстановления назальной проводимости. Такая комбинация значительно повышает приверженность пациентов лечению, так как больной немедленно ощущает эффект от проводимой терапии.

Сроки использования топического азеластина ограничены 3-4 нед. Применять этот препарат дольше не рекомендовано из-за возможных побочных осложнений.

Этот временной интервал как раз соответствует срокам воздействия большинства пыльцевых аллергенов. Именно поэтому его с успехом можно использовать для лечения интермиттирующих (преимущественно сезонных, но не только) ринитов, причём даже в виде монотерапии, без использования вазоконстрикторов и системных антигистаминных препаратов. Это удешевляет общую стоимость лечения, способствует более благоприятному комплаенсу и приверженности больного данной терапии, препятствует возникновению медикаментозного ринита, так как не используются топические деконгестанты.

При персистирующих аллергических ринитах рекомендована ступенчатая терапия: начинать с азеластина + мометазона (МОМАТ РИНО АДВАНС ), а через 2-4 нед - переход на обычный топический глюкокортикоидный препарат.

Группа антилейкотриеновых препаратов

Еще одним классом препаратов, применяющихся для терапии аллергического ринита (АР), являются антагонисты лейкотриеновых рецепторов, которые могут быть рекомендованы при любой степени тяжести данного заболевания. Данный класс препаратов может применяться как в монотерапии при легком течении АР, так и в составе комбинированной терапии, например в комбинации с интраназаль-ными кортикостероидами. Монтелукаст (оригинальный препарат Сингуляр® ) путем связывания со специфическими цислейкотриеновыми рецепторами первого типа (CysLT1) ингибирует действие цистеиниловых лейкотриенов LTC4, LTD4, LTE4 и, таким образом, подавляет воспаление в слизистой оболочке носа, способствуя уменьшению симптомов АР. Антагонисты лейкотриеновых рецепторов также могут быть рекомендованы пациентам с АР при наличии сопутствующей бронхиальной астмы, так как оказывают и противоастматическое действие. Сингуляр® может применяться для уменьшения дневных и ночных симптомов круглогодичного и сезонного АР как у взрослых, так и у детей начиная с 2 лет. Препарат представлен в различных дозировках в зависимости от возраста. В возрасте 2-5 лет назначается 1 раз в день в дозе 4 мг (в форме жевательных таблеток), в возрасте 6-14 лет - 5 мг 1 раз в день (жевательные таблетки), с 15 лет и старше - 10 мг 1 раз в день (таблетки, покрытые оболочкой). При аллергическом рините Сингуляр® может применяться в любое время суток по желанию пациента. Длительность курсовой терапии АР может составлять 1-3 мес и более при необходимости. К противопоказаниям к назначению препарата относятся повышенная чувствительность к любому из компонентов препарата, фенилкетонурия (для жевательных таблеток 4 мг и 5 мг, так как содержат аспартам), дефицит лактазы, непереносимость лактозы и глюкозо-галактозная мальабсорбция (для таблеток 10 мг, так как содержат лактозы моногидрат).

Местные сосудосуживающие средства

Если вернуться к табл. 13-1, то мы увидим, что почти все перечисленные препараты (за исключением местных глюкокортикоидов) практически не снимают симптом заложенности носа при аллергических ринитах. Именно поэтому в общей схеме лечения необходимо использовать сосудосуживающие средства (а-адреномиметики). α-Адреномиметики оказывают сосудосуживающее действие и уменьшают заложенность носа, но не влияют на зуд, чиханье и ринорею.

Наиболее часто применяют местные а2 -адреномиметики, являющиеся дериватами имидазолина (оксиметазолин, ксилометазолин и нафазолин). Курс лечения не рекомендуется продолжать более 7-10 дней, учитывая риск развития медикаментозного ринита. Это состояние развивается в результате снижения чувствительности α-адренорецепторов к эндогенному норадреналину и экзогенным сосудосуживающим средствам. Эфедрин, псевдоэфедрин и фенилпропаноламин иногда назначают внутрь. Эти препараты оказывают действие как на α1 -, так и на а2 -адренорецепторы. Кроме того, эфедрин стимулирует β-адренорецепторы. Фенилэфрин, обладающий α1 -адреномиметической активностью, применяют местно.

В последние годы завоевали определённую популярность препараты для приёма внутрь (например, псевдоэфедрин) с замедленным высвобождением активного вещества. Их лучше сочетать с приёмом антигистаминных средств. Такая комбинация уменьшает как заложенность носа, так и зуд, чиханье и ринорею. Системное применение адреномиметиков может привести к побочным реакциям, в том числе к беспокойству, возбуждению, нарушению сна, тахикардии, стенокардии, артериальной гипертензии, головной боли и дизурическим расстройствам. Таким образом, препараты этой группы не следует назначать при ишемической болезни сердца. Их применения необходимо избегать у больных тиреотоксикозом, глаукомой и сахарным диабетом. В целом к применению системных вазоконстрикторных препаратов следует относиться весьма осторожно и сдержанно.

Комбинации антагонистов Н1 -рецепторов с пероральными деконгестантами (псевдоэфедрином, фенилэфрином, фенилпропаноламином) были разработаны для того, чтобы устранить основной недостаток большинства антигистаминных препаратов - их слабое воздействие на заложенность носа. Побочные эффекты псевдоэфедрина пока недостаточно исследованы у детей и пожилых людей, которые могут быть наиболее чувствительны к действию этих лекарственных средств. Псевдоэфедрин и фенилпропаноламин считаются допингом у спортсменов.

Из комбинированных препаратов топического действия следует упомянуть ещё раз Виброцил , в состав которого входит симпатомиметик фенилэфрин, при местном применении оказывающий селективное умеренное сосудосуживающее действие на α1 -адренергические рецепторы, расположенные в венозных сосудах, что приводит к устранению отёка слизистой оболочки носа, а также диметинден, являющийся блокатором Н1 -рецепторов, и Фринозол - уникальный комбинированный спрей цетиризина с фенилэфрином.

Основной опасностью при длительном применении топических вазоконстрикторных препаратов (в том числе и в комбинации с антигистаминными препаратами) является потенциальная опасность возникновения медикаментозного ринита. В отличие от острых вирусных и бактериальных ринитов, аллергические риниты как раз и требуют длительного применения вазоконстрикторов, в результате чего развиваются явления медикаментозного ринита. Необходимо вести постоянную разъяснительную работу с больными аллергическим ринитом о предельно допустимых сроках использования вазоконстрикторных препаратов (максимум 7-10 дней подряд).

Необходимо искать разумную альтернативу вазоконстрикторам при необходимости их длительного применения. Одной из основополагающих альтернатив является использование топических глюкокортикоидов. Но в этом случае стойкого восстановления носовой проходимости не следует ожидать ранее чем через 3-4 нед постоянного применения эндоназальных глюкокортикоидов.

Можно использовать гипертонические растворы морской воды. За счёт разницы в осмотическом давлении происходит значительное уменьшение отёка носовых раковин и, как следствие, восстановление носовой проходимости. Данные препараты можно применять неограниченно долго.

ОСТРЫЕ РЕСПИРАТОРНЫЕ ИНФЕКЦИИ ПРИ АЛЛЕРГИЧЕСКОМ РИНИТЕ

Для больных аллергическим ринитом характерны особенности иммунного ответа, обусловливающие частые респираторные инфекции. Этому способствуют наличие в организме больного аллергическим ринитом постоянного уровня минимального персистирующего воспаления, характеризующегося инфильтрацией тканей эозинофилами и нейтрофилами, экспрессией межклеточных молекул адгезии-1. Молекула межклеточной адгезии-1 является рецептором для 90% штаммов риновируса, облегчая его адгезию и проникновение в эпителиальные клетки. Инфицирование усиливает проявление аллергии, увеличивает риск развития поздних аллергических реакций за счёт индукции синтеза провоспали-тельных цитокинов и увеличения миграции эозинофилов в очаг воспаления.

Сочетанное течение аллергического и инфекционного синдрома приводит к развитию транзиторного иммунодефицитного состояния. Именно поэтому разорвать порочный круг аллергии и инфекции без иммунокоррекции практически невозможно.

Для иммунокоррекции больных, страдающих аллергическим ринитом, можно использовать только препараты, разрешённые к применению при аллергии. К таким препаратам относится азоксимера бромид (Полиоксидоний). Азоксимера бромид (Полиоксидоний), в соответствии с инструкцией по медицинскому применению, имеет прямое показание к лечению в составе комплексной терапии аллергических заболеваний (в том числе поллиноза, бронхиальной астмы), осложнённых рецидивирующей бактериальной, грибковой и вирусной инфекцией.

Благодаря тому что он получен путём химического синтеза, он не несёт на себе аллергенов, что практически полностью исключает риск провокации аллергии.

Доказано, что азоксимера бромид (Полиоксидоний ) не обладает гистамино-высвобождающей активностью (гистаминолиберацией).

Более того, при аллергических заболеваниях атопического фенотипа азоксимера бромид (Полиоксидоний♠) демонстрировал некоторое снижение продукции IgE.

Таким образом, азоксимера бромид (Полиоксидоний ) усиливает иммунную защиту от инфекций, но не влияет (не усиливает) аллергическую реакцию.

Детоксирующее и антиоксидантные свойства являются дополнительным обоснованием для назначения азоксимера бромида (Полиоксидония ) в составе комплексной терапии больным аллергическим ринитом, осложнённым инфекцией.

Ступенчатая схема лечения ринита

Заканчивая обзор фармакологических методов лечения аллергического ринита, приведём ступенчатую схему лечения аллергических ринитов, основанную на рекомендациях Международного консенсуса.

ИНТЕРМИТТИРУЮЩИЙ АЛЛЕРГИЧЕСКИЙ РИНИТ

Элиминация аллергенов

Лёгкое течение или периодически появляющиеся симптомы. При обострении - быстродействующие блокаторы Н1 -рецепторов, не обладающие седативной активностью (II поколение).

Среднетяжёлое течение с выраженными проявлениями со стороны полости носа. Ежедневно глюкокортикоиды интраназально (начинать лечение в начале сезона пыления) плюс антигистаминные средства II поколения.

Среднетяжёлое течение с выраженными глазными симптомами. Блокаторы Н1 -рецепторов II поколения, не обладающие седативным действием, внутрь и/или глюкокортикоиды интраназально и кромоглициевая кислота (Натрия кромогликат ) в виде глазных капель.

При среднетяжёлом интермиттирующем аллергическом рините возможно назначение комбинированного топического антигистаминного и топического глюкокортикоидного препарата в виде монотерапии, но на срок не более 1 мес.

При неэффективности - направить к специалисту для дальнейшего обследования (эндоскопия носа, аллергологические пробы, дополнительная фармакотерапия, например системные глюкокортикоиды в экстренных ситуациях, возможна иммунотерапия).

ПЕРСИСТИРУЮЩИЙ АЛЛЕРГИЧЕСКИЙ РИНИТ У ВЗРОСЛЫХ

Элиминация аллергенов

Интраназально глюкокортикоиды при длительном воздействии аллергена на срок от 1 до 3 мес.

При обострениях персистирующего аллергического ринита - добавить блокаторы Н1 -рецепторов, не обладающие седативным действием.

При тяжёлых персистирующих аллергических ринитах возможно двукратное увеличение дозы топического глюкокортикоидного препарата (до 400 мкг) на срок не более 1 мес или добавление в схему лечения монтелукаста на срок 20-30 дней.

КРУГЛОГОДИЧНЫЙ АЛЛЕРГИЧЕСКИЙ РИНИТ У ДЕТЕЙ

Элиминация аллергенов и раздражающих веществ, например пассивного курения. Внутрь - блокаторы Н1 -рецепторов, не обладающие седативным действием. При неэффективности или длительном воздействии аллергена - интраназальные глюкокортикоиды.

Таким образом, антигистаминные препараты остаются основными средствами для контроля симптомов чиханья, зуда и насморка при лёгкой степени интермиттирующего ринита.

Деконгестанты уменьшают назальную блокаду и особенно эффективны при использовании в комбинации с антигистаминными препаратами, но должны использоваться короткими курсами, не более 10 дней подряд.

При рините умеренной тяжести и тяжёлом наиболее эффективны интраназальные глюкокортикоиды.

Прогноз

Прогностически важным является ухудшение генофонда человеческой популяции по признакам аллергии. Известно, что если один из родителей страдает аллергическим ринитом, то риск развития заболевания у ребёнка составляет 30%. В случае когда оба родителя имеют какую-либо форму аллергии, риск удваивается и составляет 80%.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Аллергический ринит. Федеральные клинические рекомендации / под ред. Р.М. Хаитова, Н.И. Ильиной. М.: ФармарусПринт Медиа, 2019. 56 с.

  2. Аллергический ринит: этиология, патогенез, особенности фармкотерапии. Методический рекомендации / сост. С.В. Рязанцев, С.А. Артюшкин. СПб.: Полифорум Групп, 2019. 36 с

  3. Аллергический ринит. Клинические рекомендации, 2020. <https://raaci.ru/ education/clinic_recomendations/471.html от 07.12.2020>

Глава 14. Синуситы

Выражаю искреннюю признательность за помощь в написании главы кандидату медицинских наук, доценту кафедры детской оториноларингологии ФГБОУ ДПО «Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования» Минздрава России Денису Андреевичу Тулупову.

Е.П. Карпова

Острый синусит (риносинусит) определяют как воспаление слизистой оболочки ОНП и полости носа с внезапным развитием двух или всех из трёх перечисленных симптомов, таких как затруднение носового дыхания (заложенность носа), непрозрачные окрашенные выделения из носа или кашель, который чаще отмечается в ночные часы.

Как и у взрослых, у детей симптомы острого синусита должны полностью разрешаться за 12 нед. При сохранении симптомов без их полного разрешения в течение 12 нед и более целесообразно рассмотрение вопроса о постановке диагноза хронического синусита (риносинусита).

Отдельно необходимо выделить рецидивирующую форму острого синусита. Основным критерием постановки диагноза «рецидивирующий острый синусит» является наличие в анамнезе в течение последнего года четырёх и более эпизодов острого синусита, при этом периоды между обострениями (когда симптомы заболевания отсутствуют и лечение не проводится) должны длиться не менее 8 нед.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J01 Острый синусит.

  • J01.0 Острый верхнечелюстной синусит.

  • J01.1 Острый фронтальный синусит.

  • J01.2 Острый этмоидальный синусит.

  • J01.3 Острый сфеноидальный синусит.

  • J01.4 Острый пансинусит.

  • J01.8 Другой острый синусит.

  • J01.9 Острый синусит неуточнённый.

J32 Хронический синусит.

  • J32.0 Хронический верхнечелюстной синусит.

  • J32.1 Хронический фронтальный синусит.

  • J32.2 Хронический этмоидальный синусит.

  • J32.3 Хронический сфеноидальный синусит.

  • J32.4 Хронический пансинусит.

  • J32.8 Другие хронические синуситы.

  • J32.9 Хронический синусит неуточнённый.

Эпидемиология

В педиатрии 28-30% всех заболеваний верхнего отдела дыхательных путей составляют синуситы. Около 50% детей с острыми риносинуситами продолжают страдать этими болезнями во взрослом возрасте. Хронические воспалительные поражения ОНП занимают одно из первых мест среди заболеваний детского возраста и составляют до 20% в структуре оториноларингологической патологии. Изолированное поражение какой-либо одной пазухи наблюдают редко (до 3-5%), преобладает полисинусит. Наиболее частая комбинация - верхнечелюстной и этмо-идальный (до 70%), реже - фронтоэтмоидит (14%), ещё реже - сфеноидит (5%).

Профилактика

Основные профилактические мероприятия:

  • адекватная и своевременная терапия ОРВИ (в том числе отказ от необоснованного использования антибактериальных препаратов);

  • вакцинация от пневмококка;

  • медикаментозная профилактика (иммуномодуляторы бактериального происхождения);

  • проведение своевременного планового оперативного лечения при наличии анатомических факторов, приводящих к стойкому затруднению носового дыхания и нарушению оттока секрета из полости носа (выраженные искривления носовой перегородки, гипертрофия нижних носовых раковин, гипертрофия аденоидов);

  • соблюдение активного здорового образа жизни;

  • уменьшения воздействия на организм вредных техногенных факторов окружающей среды.

Скрининг

Как таковой отсутствует. Для уменьшения риска неблагоприятного течения острого синусита целесообразно своевременное обращение к врачу-оториноларингологу при сохранении у пациента жалоб на насморк более 5-7 дней или прогрессивном ухудшении состояния на любых сроках простудного заболевания. Все пациенты с жалобами на насморк, сохраняющимся более 3 мес, независимо от самочувствия пациента, должны быть осмотрены врачом-оториноларингологом.

Классификация

КЛАССИФИКАЦИЯ ОСТРОГО СИНУСИТА

  1. По этиологическому фактору:

    • вирусные;

    • бактериальные.

Острый синусит, в этиологии которого играют роль только бактерии, встречается редко (у пациентов с иммунодефицитами, а также в случае физического или химического агрессивного воздействия на слизистую оболочку полости носа и ОНП). Обычно процесс протекает по типу вирусно-вирусных и вирусно-бак-териальных ассоциаций. Однако в большинстве случаев тяжесть состояния пациента обусловлена именно фактом вовлечения в процесс патогенных бактерий, поэтому стратегия лечения острого синусита бактериальной и вирусно-бактериальной этиологии не будет различаться.

Не существует критериев, позволяющих в обычной клинической практике со 100% точностью определить вовлечение в воспалительный процесс патогенной бактериальной микрофлоры. Суммируя данные последних международных согласительных документов по проблеме острого синусита, в качестве основных критериев постановки диагноза «острый бактериальный синусит» можно выделить:

  • наличие у пациента совокупности симптомов (трёх и более), к которым относят цветные выделения из носа или выделения в течение 3 дней и более только из одной половины носа любого характера, головные боли или ощущение давление в области лица в месте проекции верхнечелюстных или лобных пазух, лихорадка 38 °С и выше, вторая волна заболевания (усиление выраженности симптомов острого синусита после временного улучшения) и лейкоцитоз в клиническом анализе крови (более 15×109 /л);

  • выраженные симптомы (лихорадка на уровне фебрильных значений и выше, гнойное отделяемое из носа, значительное нарушение общего состояния) на момент начала заболевания, которые персистируют в течение 3-4 дней, и имеется угроза или клинические признаки развития гнойно-септических орбитальных процессов или внутричерепных осложнений.

  • В отдельную форму острого бактериального синусита целесообразно выделить нозокомиальный синусит, чаще развивающийся у детей, находящихся на стационарном лечении, у которых в полости носа по показаниям находятся какие-либо медицинские изделия (интубационная трубка, назогастральный зонд, марлевый тампон и т.д.).

  1. По месту локализации:

    • верхнечелюстной синусит (гайморит) - воспаление слизистой оболочки верхнечелюстной пазухи;

    • фронтальный синусит (фронтит) - воспаление слизистой оболочки лобной пазухи;

    • этмоидальный синусит (этмоидит) - воспаление слизистой оболочки ячеек решётчатого лабиринта;

    • сфеноидальный (сфеноидит) - воспаление слизистой оболочки клиновидной пазухи.

В случае вовлечения в воспалительный процесс всех пазух одной половины полости носа заболевание имеет название «гемисинусит», а обеих половин - «пансинусит».

  1. По тяжести течения процесса:

    • лёгкие;

    • среднетяжёлые;

    • тяжёлые.

Основными критериями определения тяжести острого синусита являются наличие осложнений, влияние симптомов на качество жизни пациента, а также наличие и выраженность головных болей и лихорадочной реакции (табл. 14-1).

pic 0181
Таблица 14-1. Степени тяжести течения острого синусита

Использование 10-балльной визуально-аналоговой шкалы для оценки тяжести течения острого синусита допустимо у пациентов сознательного возраста, но малоинформативно в педиатрической практике при работе с пациентами младше 8-10 лет.

КЛАССИФИКАЦИЯ ХРОНИЧЕСКОГО СИНУСИТА

Согласно клиническим рекомендациям Российского общества ринологов, классификация хронического риносинусита может строиться по тем же принципам, что и острого синусита. В зависимости от этиологических факторов хронический синусит может быть бактериальным и грибковым или вызванным бактериально-грибковыми ассоциациями. По характеру течения выделяют лёгкую, средне-тяжёлую и тяжёлую формы на основании суммарной выраженности симптомов заболевания. Для оценки выраженности ринологических симптомов предлагается использовать 10-балльную визуально-аналоговую шкалу. По морфологическим особенностям хронический синусит разделяют на катаральный, гнойный, гнойно-полипозный и полипозный. Специфическую форму хронического синусита представляет собой одонтогенный верхнечелюстной синусит.

Этиология

ЭТИОЛОГИЯ ОСТРОГО СИНУСИТА

Острый синусит - это заболевание, в этиологии которого ключевую роль играет инфекция. Согласно российским национальным клиническим рекомендациям по острому синуситу, данное заболевание в 2-10% случаев имеет бактериальную этиологию, а в 90-98% случаев вызывается вирусами. Вторичная бактериальная инфекция ОНП после перенесённой вирусной инфекции верхних дыхательных путей развивается у 0,5-2,0% взрослых и у 5% детей. Среди бактериальных возбудителей острого синусита наиболее значимыми в настоящее время являются так называемые респираторные патогены - Streptococcus pneumoniae (19-47%) и нетипируемые штаммы Haemophilus influenzae (26-47%), а также ассоциация этих возбудителей (около 7%). Роль остальных бактериальных агентов вторична и не учитывается в схеме эмпирической антибактериальной терапии.

Основными возбудителями нозокомиального риносинусита являются Staphylococcus aureus, Pseudomonas aeruginosa, Escherichia coli, реже у иммуноком-прометированных пациентов - грибы рода Candida и Aspergillus.

ЭТИОЛОГИЯ ХРОНИЧЕСКОГО РИНОСИНУСИТА

Согласно различным международным согласительным документам по проблеме хронического риносинусита и назального полипоза, данное заболевание является полиэтиологичным. В отличие от острого риносинусита, роль инфекции в развитии хронического синусита вторична: вирусы и условно-патогенные бактерии обусловливают в большинстве случаев лишь эпизоды обострения хронического риносинусита, но не лежат в основе его возникновения. Наиболее значимыми этиологическими факторами, лежащими в основе хронического риносинусита у детей, считаются:

  • генетические аномалии, обусловливающие дисфункцию мукоцилиарной системы (муковисцидоз, синдромы цилиарной дискинезии) и иммунной системы (Х-сцепленная агаммаглобулинемия, общая вариабельная иммунная недостаточность, селективная недостаточность IgA и др.);

  • анатомические аномалии (гипертрофия аденоидов III степени, дополнительные соустья верхнечелюстных пазух, буллы средних носовых раковин, искривления носовой перегородки и др.);

  • ГЭРБ, ларингофарингеальный рефлюкс;

  • аллергия;

  • ятрогенные факторы (синехии в полости носа после ринохирургических вмешательств или манипуляций).

В отличие от этиологии хронического риносинусита взрослых, у детей в контексте этиологического фактора значительно реже отмечается роль вторичных иммунодефицитов, реже встречаются пациенты со свищом между ротовой полостью и верхнечелюстной пазухой и инородными телами в верхнечелюстной пазухе. Не встречаются в педиатрической практике пациенты с хроническим риносинуситом, в основе которого лежит нарушение метаболизма арахидоновой кислоты [непереносимость ацетилсалициловой кислоты (Аспирин )].

Вопрос о роли микроорганизмов в этиологии хронического риносинусита в настоящее время дискутируется. Есть противоречивые данные о роли суперантигенных свойств некоторых видов бактерий (в основном Staphylococcus aureus) и микроскопических грибов в этиопатогенезе назального полипоза. Гипотеза, предполагающая, что острый риносинусит переходит в хронический, с позиций доказательной медицины не имеет убедительных подтверждений.

ЭТИОЛОГИЯ НОЗОКОМИАЛЬНОГО РИНОСИНУСИТА

Нозокомиальный риносинусит вызывает внутрибольничная микрофлора. Основные её представители: Pseudomonas aeruginosa, Escherichia coli, Staphylococcus aureus, грибы рода Candida и Aspergillus.

Патогенез

ПАТОГЕНЕЗ ВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИИ ПРИ ОСТРОМ СИНУСИТЕ

Наиболее часто (70-80%) острый синусит у детей - осложнение вирусной инфекции. Как только вирус проник в эпителиальную клетку, начинается его репликация, формируется воспалительный и иммунный ответ организма. Основные его проявления: вазодилатация, повышение сосудистой проницаемости, клеточная инфильтрация, продукция различных медиаторов воспаления. Кроме того, усиливается выделение слизи из серозных и слизистых желёз, раздражаются чувствительные нервные рецепторы в эпителиальном и субэпителиальном слоях, повышается количество нейтрофилов в носовом секрете и периферической крови больных. В экспериментальных и клинических исследованиях установлено повышение содержания брадикинина, цитокинов, хемокинов. Наблюдаются грубые морфологические изменения в эпителиальном слое: десквамация эпителиальных клеток, ультраструктурные изменения поверхности реснитчатых клеток и самих ресничек. Уже через несколько часов после начала острого ринита прекращается цилиарная активность мерцательного эпителия.

Десквамация клеток на отдельных участках эпителиального пласта, вплоть до обнажения базальной мембраны, ведёт к транссудации тканевой жидкости. В условиях острого воспаления, сопровождаемого деструкцией эпителиального слоя, уменьшается количество бокаловидных клеток, продуцирующих более вязкий, по сравнению с клетками концевых отделов альвеолярно-трубчатых желёз, секрет. На поверхность слизистой оболочки выделяется смесь слизи, продуцируемой железистыми клетками, и транссудата, поэтому во II стадии острого ринита вязкость секрета низкая. Наблюдаемые при остром воспалении изменения эпителиального слоя, ведущие к нарушению первого защитного барьера слизистой оболочки, способствуют проникновению в неё большого количества микроорганизмов и антигенов, что создаёт благоприятные условия для присоединения микрофлоры и развития бактериального риносинусита.

ПАТОГЕНЕЗ БАКТЕРИАЛЬНОЙ ИНФЕКЦИИ ПРИ ОСТРОМ СИНУСИТЕ

Сцепление бактерий с эпителием дыхательных путей обычно осуществляется в нецилиарных клетках посредством фимбрий. Целостность эпителиального слоя - обязательное условие для нормального функционирования защитных механизмов. Некоторые микроорганизмы (Pseudomonas aeruginosa, Haemophilus influenza) могут вызывать нарушение плотного соединения эпителиальных клеток.

Слизистый гель, покрывающий эпителиальную поверхность дыхательных путей, выполняет защитную функцию, предупреждая адгезию бактерий к неци-лиарным клеткам. Секреторные антитела эффективно агглютинируют бактерии, связывают растворимые антигены. Функция секреторных IgA и IgM заключается в том, чтобы подавлять колонизацию слизистой оболочки инфекционными агентами и препятствовать притоку растворимых антигенов. Глубина слоя слизи может влиять на скорость её перемещения ресничками. Если слой слизи плотный и имеется её избыток над ресничками, продвижение секрета замедляется, поэтому поверхностная часть слизистого геля, на которой осели микроорганизмы и чужеродные частицы, неподвижна или малоподвижна. Многие микроорганизмы (Haemophilus influenza, Staphylococcus aureus, Streptococcus pneumoniae, Pseudomonas aeruginosa) продуцируют субстанции, которые увеличивают секрецию слизи, ослабляя при этом её защитные способности (супернатант, липоолигосахариды, пневмолизин, эластаза, щелочные протеазы, пиоцианин, рамнолипид и др.).

Некоторые бактерии продуцируют цилиоингибирующие факторы, которые угнетают цилиарную активность, задерживая удаление секрета с поверхности слизистой оболочки. Таким свойством обладают, например, пиоцианин и гидроксифеназин, продуцируемые Pseudomonas aeruginosa. Streptococcus pneumoniae вырабатывает пневмолизин, который не только угнетает цилиарную активность, но может также ослаблять связь цилиарных эпителиальных клеток с базальной мембраной. Цилиарная функция может быть угнетена вследствие нарушения координации движения ресничек - существенного фактора, определяющего эффективность мукоцилиарного транспорта.

Многочисленные бактериальные продукты могут повреждать нормальные реснитчатые клетки и способствовать адгезии микроорганизмов к слизистой оболочке. Вследствие повреждения эпителия и клеточной десквамации, вызванной бактериальными, механическими, химическими и другими воспалительными факторами, происходит инвазия микроорганизмов в слизистую оболочку и начинается второй этап воспаления, проявляющийся местной и общей воспалительной реакцией.

Сосудистая реакция - одно из ранних изменений, возникающих в ответ на повреждение. Она характеризует начало воспалительного процесса. Преобладает вазодилатация: в месте повреждения раскрываются все артериовенозные анастомозы, максимально расслабляются все прекапиллярные сфинктеры и капилляры. Местная гиперемия характеризуется повышением давления в мелких артериях, артериолах, капиллярах, венулах. Давление в них оказывается выше, чем осмотическое давление плазмы, что ведёт к фильтрации жидкой части крови из обменных микрососудов и развитию воспалительного отёка. Начальное звено сосудистой реакции и дальнейшего повышения проницаемости стенки обменных микрососудов - действие физиологически активных веществ (медиаторов), высвобождаемых в месте повреждения. Первый из медиаторов - гистамин, синтезируемый тучными клетками (лаброцитами) и базофилами.

Микроциркуляция и транскапиллярный обмен в слизистой оболочке регулируются нервной системой, включающей чувствительные, симпатические и парасимпатические нервные волокна. Чувствительные нейроны реагируют на механическую стимуляцию, изменение осмолярности или температуры и неспецифические раздражители. Любое повреждение ткани, сопровождаемое развитием воспалительного процесса, нарушает нейротрофическую регуляцию. Раздражение при воспалении аксонов нерва (нерва крыловидного канала), содержащего симпатические и парасимпатические нервные волокна, вызывает вазодилатацию, повышение секреции желёз, повышение проницаемости сосудистой стенки и эпителия, появление большого количества серозного отделяемого, чиханье.

Клиническая картина

Ни острый, ни хронический риносинусит не имеют абсолютно патогномоничных симптомов. Заложенность носа, выделения из носа, кашель (как следствие постназального затёка), изменение обоняния могут отмечаться и при других воспалительных заболеваниях полости носа. Ещё менее специфичен такой симптом, как головные боли, который может отмечаться у пациентов с острым и обострением хронического риносинусита, но чаще имеет другую природу. Лихорадка является возможным, но необязательным признаком риносинусита.

По клиническим проявлениям (без учёта данных анамнеза) обострение хронического риносинусита ничем не отличается от острого синусита.

Односторонние изменения в периорбитальной области и появление менингеальных симптомов на фоне насморка у ребёнка всегда требуют исключения осложнённого течения риносинусита.

Диагностика

АНАМНЕЗ

У больного с подозрением на острый или обострение хронического риносинусита в контексте сбора анамнеза заболевания необходимо уточнить следующие данные.

  • Как долго у пациента отмечаются симптомы заболевания? Заболевание началось остро (на фоне полного здоровья) или у пациента уже были какие-то респираторные симптомы, но в меньшей степени выраженности?

  • Какие причины, по мнению законных представителей пациента, способствовали началу заболевания или обострения заболевания?

  • Какое лечение получал пациент до момента текущего обращения к врачу? Какова динамика симптомов заболевания и самочувствия пациента на фоне проводимого лечения?

  • Какие симптомы беспокоят пациента на момент осмотра? Какой симптом вызывает наибольший дискомфорт для пациента (влияние на сон, приём пищи, повседневную активность ребёнка, возможность занятий в учебных учреждениях для школьников)? Какова динамика выраженности симптомов в течение последних суток?

Данные анамнеза жизни позволяют оценить факторы риска в течение текущей патологии, а также помогают врачу скорректировать терапию с учётом сопутствующих заболеваний, если таковые имеются у пациента. Для этой цели актуально уточнение следующих данных.

  • Какие ЛОР-заболевания перенёс пациент в течение последнего года?

  • Наблюдается ли ребёнок у специалистов (аллерголога-иммунолога, гастроэнтеролога, эндокринолога, невролога и др.)? Если наблюдается, то с каким диагнозом? Какое получает лечение?

  • Даже если пациент не состоит на диспансерном учёте у аллерголога-иммунолога, отмечали ли законные представители пациента какие-либо проявления аллергических заболеваний у него (повторяющиеся эпизоды риноконъюнктивита и/или регулярные эпизоды чиханья у ребёнка, связанные с каким-либо внешним фактором или повторяющиеся только в определённое время года; изменения на коже, связанные с приёмом каких-либо пищевых продуктов и/или лекарственных препаратов; эпизоды свистящего дыхания или повторяющиеся эпизоды одышки у ребёнка)?

  • Проводилась ли ребёнку вакцинация от пневмококковой инфекции?

  • Микроклиматическое окружение ребёнка: экологическая обстановка в районе проживания (наличие вблизи вредных производств), микроклиматическая обстановка в квартире (температура, влажность воздуха, запылённость помещения и др.).

  • Посещает ли пациент на регулярной основе бассейн?

ФИЗИКАЛЬНОЕ ОБСЛЕДОВАНИЕ

Наряду со сбором анамнеза является обязательным моментом в диагностике синуситов. Физикальное обследование включает такие мероприятия, как:

  • осмотр лица (оценка симметричности глазных щелей, щёк);

  • пальпация и перкуссия в проекции пазух (оценка болезненности);

  • передняя риноскопия (отделяемое в преддверии носа, носовая перегородка, цвет и степень отёчности слизистой оболочки, отделяемое в носовых ходах и его характер, вид и положение носовых раковин); при возможности проводят заднюю риноскопию с помощью носоглоточного зеркала;

  • фарингоскопия (наличие отделяемого по задней стенке глотки);

  • отоскопия.

ЛАБОРАТОРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

К методам инструментальной диагностики, которые в обязательном порядке должны быть проведены у всех пациентов с подозрением на острый синусит или обострение хронического риносинусита, относят клинический анализ крови и общий анализ мочи. Такие данные клинического анализа крови, как уровень лейкоцитоза (более 15×109 /л) и изменение лейкоцитарной формулы в сторону выраженного нейтрофилёза, являются косвенными признаками вовлечения в воспалительный процесс условно-патогенной бактериальной микрофлоры. Также данные клинического анализа крови и общего анализа мочи позволяют с определённой долей вероятности заподозрить наличие сопутствующей патологии, требующей коррекции планируемой или проводимой терапии.

Бактериологическое исследование отделяемого из полости носа с учётом последних данных о микробиоме верхнего отдела дыхательных путей является малоинформативным методом диагностики, результат которого не определяет лечебную тактику. Так, смывы, взятые в преддверии полости носа, или мазки-отпечатки со слизистой оболочки общего и даже среднего носового хода как материал для дальнейшего микробиологического исследования не позволяют получить достоверную информацию о возбудителе заболевания. Несколько большей информативностью обладают данные бактериологического исследования аспирата, полученного при пункции верхнечелюстной пазухи, хотя и в данном случае полученная культура бактериального агента не всегда является возбудителем заболевания. По сравнению с традиционным бактериологическим и бактериоскопическим исследованием биологического материала значительно большей информативностью обладают современные методики молекулярно-генетической диагностики (различные варианты полимеразной цепной реакции, MALDI-TOF масс-спектрометрия). Однако данные методы микробиологической диагностики являются более дорогостоящими и используются лишь в стационарной практике в диагностике сложных клинических случаев.

Согласно данным международных согласительных документов по вопросам риносинуситов и назального полипоза, цитологическое исследование слизистой оболочки полости носа, исследование pH назального секрета, ольфактометрия, диафаноскопия, различные методики оценки двигательной активности цилиар-ного аппарата слизистой оболочки полости носа являются вспомогательными и необязательными в реальной клинической практике методами диагностики острого и хронического синусита. Их результаты в большинстве случаев являются низкоспецифичными и не влияют на выбор лечебной тактики.

ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Оптические методы инструментальной диагностики

Основным методом инструментальной диагностики синусита является рино-эндоскопическое исследование. Риноэндоскопия в плановом порядке должна рекомендоваться всем пациентам с подозрением на хронический риносинусит. В диагностике острого синусита в большинстве случаев эндоскопическое исследование не даёт какой-либо дополнительной информации по сравнению с передней риноскопией для определения лечебной тактики. Однако при возможности видеовывода и демонстрации риноскопической картины пациенту и его законным представителям врач может быстрее убедить пациента в необходимости лечения.

Микроскопическое исследование полости носа - осмотр полости носа и внутриносовых структур с использованием микроскопа иногда используют при некоторых ринохирургических вмешательствах на передних и средних отделах полости носа.

Методы лучевой диагностики полости носа

  • Традиционная рентгенография ОНП большинством согласительных документов рассматривается как необязательный и вспомогательный метод диагностики острого синусита и обострения хронического риносинусита. Данный метод исследования следует назначать только при среднетяжёлых и тяжёлых формах острого синусита и в сложных диагностических ситуациях при невозможности проведения КТ, но никак не при любом подозрении на воспалительный процесс в ОНП. Традиционно исследование выполняют в носоподбородочной проекции. В некоторых случаях для уточнения состояния лобной и клиновидной пазух дополнительно может быть проведено исследование в носолобной и боковой проекциях. В типичной ситуации признаками синусита считают утолщение слизистой оболочки, наличие горизонтального уровня жидкости или тотального снижения пневматизации пазухи. Важное значение имеют соблюдение оптимального протокола исследования и правильная укладка пациента. Некачественные рентгенограммы часто приводят к диагностическим ошибкам. Однако по сравнению с КТ (как наиболее информативным методом оценки состояния ОНП) даже правильно выполненная рентгенограмма имеет точность порядка 60-75% для верхнечелюстной и лобных пазух при крайне низкой информативности для оценки состояния клеток решётчатого лабиринта. С учётом российской структуры оториноларингологической помощи рентгенографию ОНП также целесообразно рассматривать в качестве доступного диагностического метода у тех пациентов, кому в качестве лечебной манипуляции планируется пункция верхнечелюстных пазух для исключения гипоплазии верхнечелюстной пазухи. Также анализ состояния лобных пазух в большинстве случаев помогает в дифференциальной диагностике головных болей, локализованных исключительно в области лба.

  • КТ является наиболее информативным методом и становится «золотым стандартом» оценки состояния полости носа и ОНП. КТ не только позволяет установить характер и распространённость патологических изменений при остром и обострении хронического синусита, но и выявляет причины и индивидуальные особенности анатомического строения полости носа и ОНП, вероятно приводящие к развитию хронического риносинусита. КТ позволяет визуализировать структуры, которые не видны при обычной рентгенографии, но, так же как рентгенография, она не позволяет отличить вирусное воспаление от бактериального, а изменения в ОНП на КТ отмечаются у 87% пациентов с респираторными вирусными инфекциями. По данной причине проведение КТ целесообразно лишь у пациентов с тяжёлым течением острого синусита, кому планируется хирургическая санация ОНП, и в сложных диагностических ситуациях. Также КТ играет важнейшую роль в плановой диагностике у пациентов с плохо контролируемым течением хронического риносинусита в качестве подготовки к хирургическому этапу лечения.

  • МРТ позволяет получить трёхмерное изображение внутриносовых структур и ОНП, давая возможность дифференцировать различные близкие по плотности ткани. Этот метод незаменим в дифференциальной диагностике синуситов и новообразований полости носа и ОНП.

Ультразвуковые методы диагностики

Используются в качестве вспомогательных, неинвазивных методов в скрининговых целях, в большей степени для выявления выпота в просвете верхнечелюстных и лобных пазух, а также для оценки эффективности проводимой терапии. По сравнению с другими методами исследования УЗИ существенно дешевле, и его использование на догоспитальном этапе позволяет сократить эксплуатацию рентгенографии как скринингового метода. В рутинной клинической оториноларинго-логической практике чаще используется УЗИ в линейном (А) режиме.

Методы компьютерной диагностики риносинуситов

Риноманометрия - метод вспомогательной диагностики в ринологии, основанный на измерении скорости прохождения воздушного потока в полости носа и сопротивления, оказываемого воздушному потоку внутриносовыми структурами. Его обычно используют для объективной оценки функции носового дыхания при клинических исследованиях. В рутинной клинической практике в России метод не получил широкого распространения из-за достаточно высокой стоимости оборудования и расходных материалов.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

Острый синусит у детей необходимо дифференцировать от манифестации и эпизодов обострения хронического риносинусита, аллергического ринита, аденоидита, инородного тела в полости носа (табл. 14-2).

pic 0182
Таблица 14-2. Дифференциальная диагностика острого синусита у детей

Дифференциальная диагностика хронического риносинусита у детей в первую очередь проводится с хроническим аденоидитом, аллергическим ринитом и вазомоторными ринитами. Также важное значение отводится выделению различных форм хронического риносинусита в зависимости от наиболее вероятного этиологического фактора (табл. 14-3).

pic 0184
Таблица 14-3. Дифференциальная диагностика хронического риносинусита у детей

Показания к консультации других специалистов

  • При развитии риноорбитальных и внутричерепных осложнений показана консультация офтальмолога и невролога (реже нейрохирурга) соответственно.

  • Всем пациентам с жалобами на затяжные и повторяющиеся насморки показана консультация аллерголога-иммунолога для исключения/подтверждения аллергического ринита и первичных иммунодефицитов.

  • При подозрении на одонтогенный синусит показана консультация стоматолога.

Пример формулировки диагноза

Двусторонний острый верхнечелюстной и этмоидальный синусит, лёгкое течение.

ЛЕЧЕНИЕ

ЦЕЛИ ЛЕЧЕНИЯ

Основные направления в лечении острого риносинусита и обострений хронического риносинусита - это улучшение самочувствия пациента, сокращение продолжительности эпизода заболевания, предотвращение возможных осложнений, восстановление работы мукоцилиарной системы, подавление жизнедеятельности бактериального патогена (при синуситах бактериальной этиологии).

При этом практикующему врачу необходимо помнить, что острый синусит, даже в детском возрасте, имеет высокую склонность к саморазрешению, а хронический риносинусит, несмотря на все современные возможности терапии и ринохирургии, в большинстве случаев является заболеванием неизлечимым. В целях повышения вероятности положительного результата лечения и уменьшения риска конфликтных ситуаций между врачом и пациентом целесообразно соблюдение следующих принципов:

  • врач должен в доступной форме кратко изложить пациенту (или его законным представителям) особенности течения и перспективы лечения заболевания для адекватного восприятия результатов проводимого лечения;

  • рекомендуемые врачом методы амбулаторного лечения должны быть доступны и выполнимы для пациента (отказ от полипрагмазии в медикаментозной терапии; назначаемые лекарственные препараты должны иметь минимально возможную кратность применения и иметь минимальный риск развития нежелательных явлений; избегать рекомендаций методов немедикаментозного лечения, имеющих высокие риски осложнений, высокую кратность проведения и не имеющих быстрых очевидно положительных эффектов для здоровья пациента);

  • любые рекомендуемые методы амбулаторного лечения должны проводиться под динамическим контролем врача для оценки эффективности, безопасности и своевременной коррекции.

ПОКАЗАНИЯ К ГОСПИТАЛИЗАЦИИ

В условиях динамического наблюдения у врача и соблюдения врачебных рекомендаций большинство пациентов с острым синуситом и обострением хронического риносинусита эффективно лечатся в амбулаторных условиях. Показания к стационарному лечению детей с острым синуситом и обострением хронического риносинусита следующие:

  • тяжёлое течение заболевания (наличие признаков орбитальных и внутричерепных осложнений, сильные головные боли, фебрильная лихорадка, выраженные назальные симптомы, не контролируемые медикаментозной терапией);

  • пациенты со среднетяжёлым течением заболевания, не имеющие положительной динамики в клинической картине заболевания на фоне 3 дней адекватной медикаментозной терапии;

  • пациенты со среднетяжёлым и лёгким течением заболевания, которые не имеют возможности получить адекватную медицинскую помощь в амбулаторных условиях (динамическое наблюдение у врача и/или доступность для пациента назначенной медикаментозной терапии).

НЕМЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

С позиции международных согласительных документов немедикаментозное лечение острого синусита и обострения хронического риносинусита, а также терапия хронического риносинусита в стадии ремиссии для профилактики обострений заболевания не имеет доказательной базы клинической эффективности и не рекомендуется к использованию во врачебной практике.

Согласно данным российских национальных клинических рекомендаций по лечению острого синусита от 2016 г., и в педиатрической, и во взрослой практике рекомендовано проведение физиотерапии (уровень убедительности рекомендаций - D, уровень достоверности доказательств IV). Выбор метода зависит от локализации процесса и степени выраженности клинических проявлений. Наиболее эффективными методами физиотерапии острых синуситов являются электромагнитные волны сверхвысокой частоты - микроволны, ультравысокочастотное электрическое поле и импульсные токи низкой частоты и низкого напряжения - диадинамические и синусоидальные модулированные. Микроволновая терапия назначается при поражениях верхнечелюстных, лобных пазух, передних клеток решётчатого лабиринта. Ультравысокочастотное электрическое поле назначается при сфеноидитах, поражениях задних клеток решётчатого лабиринта, а также при пансинуситах. Импульсные токи низкой частоты (диадинамоили амплипульс-терапия) назначаются в случаях, когда доминирующим является болевой синдром, так как эти методы обладают выраженным анальгезирующим действием.

МЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ ОСТРОГО СИНУСИТА И ОБОСТРЕНИЯ ХРОНИЧЕСКОГО РИНОСИНУСИТА

Медикаментозное лечение острого синусита и обострения хронического рино-синусита условно можно разделить на три направления:

  • этиотропная терапия - направлена на подавление жизнедеятельности инфекционных агентов (вирусов, бактерий, грибов), являющихся возбудителем (основной причиной) заболевания, в целях ускорения разрешения эпизода заболевания;

  • симптоматическое лечение - это лечение, направленное на улучшение качества жизни пациента (уменьшение выраженности наиболее беспокоящих пациента симптомов заболевания), но не влияющее на продолжительность эпизода заболевания;

  • патогенетическая терапия - это терапия, направленная на устранение того или иного звена в патогенезе синусита (кроме этиотропного фактора), что приводит к сокращению продолжительности эпизода заболевания.

Как уже было сказано выше, с учётом склонности острого синусита к саморазрешению обязательность назначения той или иной группы препаратов часто вызывает разногласия. Наиболее консолидирована позиция экспертного сообщества лишь в отношении системной антибактериальной терапии, которая при наличии показаний должна в обязательном порядке проводиться в целях уменьшения рисков развития осложнённого течения синусита.

Антибактериальные препараты системного действия

С учётом того что наиболее тяжёлые случаи острого синусита ассоциированы с бактериальной инфекцией, решение вопроса о необходимости антибактериальной терапии является обязательным для всех пациентов с острым риноси-нуситом. Антибактериальная терапия не назначается всем пациентам по факту установки диагноза «острый синусит», антибиотики не назначают превентивно пациентам с ОРВИ для профилактики развития осложнений бактериальной природы. Системная антибактериальная терапия проводится строго при наличии показаний.

Перечень клинико-анамнестических признаков

  • Наличие симптомов орбитальных и внутричерепных осложнений острого синусита.

  • Наличие трёх признаков из представленных ниже признаков и более острого бактериального синусита заболеваний, к которым относят цветные выделения из носа или выделения в течение 3 дней и более только из одной половины носа любого характера, головные боли или ощущение давление в области лица в месте проекции верхнечелюстных или лобных пазух, лихорадка 38 °С и выше, вторая волна заболевания (усиление выраженности симптомов острого синусита после временного улучшения) и лейкоцитоз в клиническом анализе крови (более 15×109/л).

  • Наличие в качестве сопутствующей патологии клинически подтверждённого иммунодефицита, генетических заболеваний, обусловливающих несостоятельность работы системы мукоцилиарного транспорта (муковисцидоз, синдромы цилиарной дискинезии) и сахарного диабета 1-го типа.

  • Наличие анамнестических данных о рецидивирующем течении заболевания (четыре диагностированных эпизода и более острого синусита за последний год).

Показания к системной антибактериальной терапии при обострении хронического риносинусита не стандартизированы в современных согласительных документах. Отдельными экспертами рекомендовано проведение системной антибактериальной терапии при обострении хронического риносинусита, когда течение эпизода заболевания расценивается как среднетяжёлое и тяжёлое или пациент имеет сопутствующую патологию, обусловливающую высокий риск неблагоприятного течения заболевания (иммунодефициты, сахарный диабет 1-го типа и др.).

При наличии показаний к системной антибактериальной терапии у ребёнка с острым синуситом препаратом выбора является амоксициллин. Амоксициллин назначается внутрь в расчётной дозе 45-60 мг/кг в сутки, разделённой на три приёма. При наличии факторов риска, определяющих высокую вероятность вовлечения в процесс β-лактамазопродуцирующей микрофлоры (приём антибактериальных препаратов за последние 3 мес, дети из закрытых детских коллективов), препаратом выбора становится амоксициллин + клавулановая кислота в расчётной дозе 40-45 мг/кг в сутки на 2-3 приёма. Также амоксициллин + клавулановая кислота является препаратом выбора в случае отсутствия эффекта от терапии амокси-циллином в течение 48-72 ч. Детям, заболевшим острым синуситом, в регионах с высокой распространённостью полирезистентных пневмококков (Южная Европа, Малая Азия, Юго-Восточная Азия, Северная Африка, Дальний Восток, Северная Америка), а также пациентам, которые за последние 3 мес уже принимали амоксициллин + клавулановую кислоту, рекомендуются высокодозные формы амоксициллина + клавулановой кислоты (соотношение амоксициллина и клавулановой кислоты - 14:1), где расчётная доза по амоксициллину составляет 90 мг/кг в сутки на два приёма.

При наличии в анамнезе у ребёнка данных о лёгких формах непереносимости аминопенициллинов или неэффективности терапии амоксициллин + клавулановой кислотой препаратами второй линии в терапии острого синусита у детей являются цефалоспорины III поколения: цефиксим внутрь (8 мг/кг 1 раз в сутки) - для амбулаторных пациентов, цефтриаксон (50-100 мг/кг в сутки на 1-2 введения) и цефотаксим (50-100 мг/кг в сутки на 2-3 введения) парентерально - для стационарных пациентов. Также подросткам 12 лет и старше с этой целью может назначаться внутрь цефдиторен по 200 мг 2 раза в сутки.

Макролидные антибиотики в связи с быстрым ростом резистентности к ним стрептококков являются препаратами III линии терапии острого синусита. Их назначают при наличии у пациента непереносимости или невозможности применения всех β-лактамных антибиотиков. В терапии острого риносинусита и острого среднего отита у детей применяют макролиды, имеющие достаточную антигемофильную активность, - кларитромицин. При убедительных данных о пневмококковой природе синусита предпочтительнее использовать 16-членные макролиды, например джозамицин.

Длительность курсовой антибиотикотерапии острого бактериального синусита у детей должна составлять 10-14 дней, в отличие от взрослых пациентов, у которых допускаются 5-7-дневные курсы терапии.

Алгоритм выбора антибактериального препарата при обострении хронического риносинусита является аналогичным схеме терапии острого синусита, за исключением препарата выбора, которым у пациентов с хроническим риносинуситом становится амоксициллин + клавулановая кислота.

Топическая антибактериальная терапия

Необходимость топической антибактериальной терапии в лечении острого синусита и обострения хронического риносинусита вызывает множество споров среди оториноларингологов. Согласно данным основных международных согласительных документов по вопросам риносинуситов, опыт применения топической антибактериальной терапии в лечении острого и хронического синусита отражён в единичных рандомизированных исследованиях с противоречивыми результатами, что требует дальнейшего изучения данного вопроса. Однако в России основные согласительные документы по острому синуситу (2019) рекомендуют назначение местной антибактериальной терапии. Так, национальные клинические рекомендации указывают на возможность назначения топических антибиотиков в комплексе с системным применением антибиотиков, а в некоторых случаях и как альтернативный метод лечения острых синуситов. Однако оговаривается, что следует исключить практику введения в ОНП растворов антибиотиков, предназначенных для внутримышечного или внутривенного введения. Для введения внутрь пазухи существует комбинированный препарат, содержащий в одной лекарственной форме два компонента: ацетилцистеин и тиамфеникола глицинат ацетилцистеинат. Также данный комбинированный препарат рекомендован для ингаляционной терапии рино-синусита (через компрессорный ингалятор) в комплексе с системными антибиотиками или в качестве монотерапии.

Резолюция совета экспертов национальной медицинской ассоциации оториноларингологов (2018) рекомендует антибактериальные назальные спреи на основе фрамицетина и комбинированный препарат, содержащий в качестве антибактериальных компонентов неомицин и полимиксин В, в качестве монотерапии неосложнённых, изолированных, лёгких и среднетяжёлых форм острых и обострений хронических ринитов, риносинуситов, ринофарингитов и аденоидитов. При наличии бактериального присоединения, осложнений и распространения процесса на соседние органы данные препараты, по мнению авторов документа, следует назначать в комплексе с системными антибиотиками.

Противовирусная терапия

Респираторные вирусы определяют подавляющее большинство эпизодов острых синуситов. Именно поэтому противовирусная терапия с позиции этиотропного лечения, с одной стороны, выглядит вполне обоснованным решением. Однако и российские, и международные согласительные документы по проблеме ОРВИ не считают данную терапию оправданной. Так, согласно российским национальным клиническим рекомендациям по ОРВИ у детей, противовирусные препараты с иммунотропным действием не оказывают значимого клинического действия, их назначение нецелесообразно.

Интраназальные глюкокортикоиды

Системная антибиотикотерапия - важнейший метод патогенетической терапии острого синусита и обострения хронического риносинусита. Все последние согласительные документы в ринологии поддерживают применение интраназальных глюкокортикоидов в качестве монотерапии при лёгких формах острого синусита или как вспомогательное лечение при среднетяжёлой и тяжёлой формах на фоне системной антибактериальной терапии с высочайшими уровнями доказательности и убедительности рекомендаций. Однако интраназальные глюкокортикоиды не оказывают мгновенного влияния на выраженность симптомов синусита: достоверное снижение выраженности назальных симптомов достигается лишь через 48-72 ч от момента начала терапии. Длительность терапии интраназальными глюкокортикоидами при остром синусите обычно не превышает 2 нед. Также практикующему врачу необходимо помнить, что острый и обострение хронического риносинусита зарегистрированы в показаниях у препаратов мометазона фуроата. Ни у одного монопрепарата интраназальных глюкокортикоидов синуситы не зарегистрированы в качестве показаний у детей младше 12 лет.

Ирригационно-элиминационная терапия

Это дешёвый и доступный метод вспомогательной терапии острого синусита и обострения хронического риносинусита. Рекомендован к проведению всеми существующими согласительными документами по проблеме синуситов. В России данный метод лечения в основном рассматривается как способ удаления антигенных частиц с поверхности слизистой оболочки полости носа, за рубежом - как метод разжижения назального секрета для облегчения его последующей эвакуации. Согласно данным большинства сравнительных рандомизированных исследований, нет какой-либо разницы в применении изо- и гипертонических солевых растворов в лечении острого синусита.

Сосудосуживающие препараты (деконгестанты)

В России у детей младше 12 лет разрешены к применению только назальные формы сосудосуживающих препаратов: капли и дозированные спреи на основе растворов α-адреномиметиков. В России, согласно данным национальных клинических рекомендаций по острому синуситу, деконгестанты относятся к патогенетической (разгрузочной терапии) острого синусита, назначаются курсом на 5-7 дней в составе комплексной терапии. В Европе и Северной Америке назальные сосудосуживающие препараты расцениваются исключительно как средства симптоматического лечения, назначаются разово при выраженной заложенности носа, сильно мешающей пациенту. С учётом плохого профиля безопасности у старых имидазолинов (данные получены из исследований по нафазолину) в европейских странах применение нафазолина не рекомендуют. Деконгестанты (согласно клиническим рекомендациям НМАО и согласно EPOS 2020) на основе ксилометозолина и оксиметазолина рекомендуют в лечении острого синусита у детей короткими курсами с осторожностью. Согласно данным исследований, современные имидазолины (оксиметазолин и ксилометазолин), а также препараты на основе фенилэфрина при соблюдении правил применения, прописанных в инструкции по применению препарата, обладают низким риском развития нежелательных явлений.

Мукоактивные средства

Согласно данным международных согласительных документов, муколитики и мукорегуляторы не рекомендованы для лечения острого синусита ни у детей, ни у взрослых. Российские клинические рекомендации Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов, наоборот, считают некоторые препараты, обладающие муколитическим действием (ацетилцистеин и карбоцистеин), важным инструментом вспомогательного патогенетического лечения острого синусита. Указано, что применение медикаментов с дифференцированным действием на продукцию секрета, уменьшение вязкости слизи и улучшение функций ресничек позволяют восстановить нарушенную дренажную функцию.

Фитопрепараты

Современные фитопрепараты - это средства, обладающие комплексным (муколитическим, секретомоторным, противовоспалительным, иммуномодулирующим) действием на патогенез острого риносинусита. Большинство существующих клинических рекомендаций, включая российские, поддерживают применение современных фитопрепаратов в лечении острого риносинусита как в качестве монотерапии, так и в комбинации с антибиотиками в лечении острого бактериального синусита.

Одним из таких препаратов, включённым в Российские клинические рекомендации Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов и рекомендации Российского общества ринологов, является комбинированный растительный лекарственный препарат, состоящий из экстрактов пяти растений: горечавки (корень), первоцвета (цветки), щавеля (трава), бузины (цветки) и вербены (трава). Препарат оказывает секретолитическое, секретомоторное, противовоспалительное, противоотёчное, умеренное антибактериальное, а также противовирусное действие и выпускается в двух лекарственных формах: таблетки покрытые оболочкой и капли для приема внутрь. Применение препарата разрешено у детей с 2 лет.

МЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ ХРОНИЧЕСКОГО РИНОСИНУСИТА

Проводится в целях улучшения качества жизни пациента (уменьшения выраженности симптомов и уменьшения числа эпизодов обострения заболевания). Однако в педиатрической практике существует очень небольшое количество рандомизированных исследований, показавших эффективность и безопасность той или иной группы препаратов в лечении хронического риносинусита у детей. С точки зрения доказательной медицины есть неоспоримые данные о ежедневном проведении назального душа солевыми растворами. Также в ряде исследований продемонстрировано небольшое преимущество применения гипертонических растворов (1,5-3,0%) перед изотоническими.

Практикующими врачами накоплен большой опыт использования курсов (1-3 мес) интраназальных глюкокортикоидов для уменьшения выраженности симптомов хронического риносинусита. При этом существуют единичные рандомизированные исследования, подтверждающие эффективность и безопасность данного метода лечения хронического риносинусита у детей (табл. 14-4).

pic 0185
Таблица 14-4. Рекомендации Российского общества ринологов по терапии хронического риносинусита у детей

Синуфорте® - топический фитопрепарат, который вошел в обзор Европейского согласительного документа EPOS 2020 для лечения острого риносинусита.

Синуфорте® является секретостимулятором и секретолитиком, обладающим противоотечным и противовоспалительным действием. Основой для приготовления Синуфорте® является экстракт и сок клубней цикламена европейского.

В 2008-2009 гг. кафедрой оториноларингологии педиатрического факультета Российского национального исследовательского медицинского университета на базе Морозовской детской городской клинической больницы (Москва) группой исследователей во главе с М.Р. Богомильским было проведено простое открытое рандомизированное сравнительное исследование (III фаза) эффективности препарата Синуфорте® у детей в возрасте от 5 до 12 лет с острым риносинуситом и экссудативным средним отитом.

Применение Синуфорте® в сочетании со стандартной схемой консервативной терапии (антибактериальные препараты, топические деконгестанты) позволило уменьшить необходимость проведения дренажных процедур, способствовало сокращению длительности антибактериальной терапии. Хорошее противорецидивное действие препарата подтверждалось отсутствием повторных обострений в течение всего периода наблюдения (72 дня). Переносимость терапии пациентами оценивалась как хорошая (при использовании препарата Синуфорте® ни у одного ребенка не отмечено нежелательных явлений).

Взрослым и детям старше 5 лет препарат вводят 1 раз в сутки путем однократного распыления в каждый носовой ход. Курс лечения 6-8 дней при ежедневном применении.

На правах рекламы 2000000924809-11.12.2020

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Манипуляции и хирургическое лечение острого синусита

Наиболее часто выполняемой манипуляцией при остром верхнечелюстном синусите или обострении хронического процесса в России и странах СНГ является пункция верхнечелюстных пазух. Эта процедура позволяет удалить из пазухи патологический секрет и ввести антибактериальный препарат или раствор антисептика, что, по мнению большинства отечественных оториноларингологов, значительно ускоряет выздоровление пациента. Использование лечебной пункции верхнечелюстной пазухи должно быть строго обоснованным. Показаниями к пункции верхнечелюстной пазухи у детей являются тяжёлое течение верхнечелюстного синусита или отсутствие эффекта от терапии среднетяжёлой формы верхнечелюстного синусита (включающей системную антибактериальную терапию) в течение 3-4 дней. С учётом инвазивного характера данной процедуры и вероятных осложнений (проникновения иглы в глазницу или мягкие ткани щеки, повреждения устья носо-слёзного канала в нижнем носовом ходе, кровотечения) пункцию верхнечелюстной пазухи у детей должен проводить только оториноларинголог в условиях стационара. С учётом возможностей современной фармакотерапии имеется очевидная тенденция к максимально возможному уменьшению количества пункций при лечении конкретного эпизода заболевания у ребёнка.

По причине существенного риска осложнений и с учётом современных возможностей ринохирургии значительно реже в педиатрической практике используются методики пункции лобной пазухи и решётчатого лабиринта, а также зондирования основной пазухи через её естественное соустье.

Хорошей альтернативой пункции и зондированию ОНП является метод дренирования пазух путём наложения синус-катетеров (например, ЯМИК-321). Использование синус-катетеров не является инвазивной процедурой, позволяет одномоментно эвакуировать патологический секрет из всех групп ОНП и ввести в них лекарственный препарат. В качестве ограничений к использованию данного метода лечения можно отнести выраженное искривление носовой перегородки, атрофический ринит и эмоциональную лабильность пациента.

Показания к экстренным санирующим ринохирургическим вмешательствам при остром синусите у детей следующие:

  • наличие внутричерепных и гнойных орбитальных осложнений;

  • тяжёлое течение острого синусита (включая осложнённые реактивным отёком клетчатки орбиты и век), не имеющее положительной динамики в течение 72 ч на фоне адекватной антибактериальной терапии в комплексе с пункционным лечением или наложением синус-катетеров;

  • среднетяжёлое течение острого синусита, не имеющее положительной динамики в течение 7-10 дней на фоне адекватной антибактериальной терапии в комплексе с пункционным лечением или наложением синус-катетеров.

Ринохирургические вмешательства у детей должны проводиться только в условиях оториноларингологического отделения стационара под общим обезболиванием при качественном визуальном контроле операционного поля с помощью эндоскопической или микроскопической оптики.

Хирургическое лечение хронического риносинусита у детей

Плановое хирургическое лечение хронического риносинусита у детей проводится только в случае неудачи консервативного лечения при согласии пациента на операцию. Существующие согласительные документы по проблеме хронического риносинусита не дают ответа на вопрос о том, как долго нужно консервативно лечить хронический риносинусит у ребёнка, чтобы считать операцию обоснованной. Нет единого мнения и о том, какая схема консервативного лечения является максимально возможной терапией. Если предположить возможным экстраполировать данные по взрослым пациентам на педиатрическую практику, то необходимо оценивать эффект от 3 мес терапии интраназальными глюкокортикоидами. Против данного подхода говорит слабая доказательная база по применению интраназальных глюкокортикоидов в лечении хронического риносинусита у детей.

Более чётко ринологическим сообществом обозначена позиция, что в определении показаний к плановым ринохирургическим вмешательствам первичным является не факт выявления анатомических аномалий по данным осмотра или лучевых методов диагностики (искривление носовой перегородки, аномалии строения средних и нижних носовых раковин, гипертрофия аденоидов и т.д.), а степень влияния назальных симптомов на качество жизни пациента.

Перспективы консервативных подходов в лечении детей с хроническим риносинуситом существенно снижает наличие таких факторов, как:

  • выявление крупных солитарных полипов;

  • выраженные деформации носовой перегородки в области носового клапана;

  • одонтогенные формы хронического риносинусита;

  • атрезия хоан.

Наличие в качестве сопутствующей патологии аллергического ринита, наоборот, повышает риск неэффективности или незначительной эффективности ринохирургического вмешательства.

Как и при остром синусите, плановые ринохирургические вмешательства при хроническом риносинусите у детей должны проводиться только в условиях оториноларингологического отделения стационара под общим обезболиванием при качественном визуальном контроле операционного поля с помощью эндоскопической или микроскопической оптики. Принцип функциональности эндоскопической синус-хирургии в педиатрической практике должен соблюдаться ещё более строго, чем во взрослом возрасте. Вид и объём оперативного лечения определяются индивидуально в зависимости от возраста пациента, клинических проявлений заболевания (наиболее беспокоящих симптомов) и характера патологических изменений в полости носа и ОНП по данным КТ. Однако у детей с хроническим синуситом без назальных полипов, имеющих гипертрофию аденоидов III степени, на первом этапе хирургического лечения рекомендовано ограничиться проведением оперативного вмешательства в объёме аденотомии с одномоментной ревизией естественного соустья поражённых пазух. Вопрос о необходимости полисинусо-томии предлагается рассмотреть только при отсутствии эффекта от первого этапа хирургического лечения.

Показания к консультации других специалистов

Показаны консультации (а иногда и участие в операции) следующих специалистов: при необходимости оперативного лечения в периорбитальной зоне - офтальмолога, в области клиновидной пазухи и задних клеток решётчатого лабиринта - нейрохирурга, в области нижней стенки верхнечелюстной пазухи (при одонтогенном верхнечелюстном синусите) - челюстно-лицевого хирурга.

При неэффективности традиционной терапии синусита и подозрении на наличие у ребёнка иммунодефицита необходима консультация иммунолога.

Примерные сроки нетрудоспособности

При остром процессе срок нетрудоспособности - 10-14 дней, при хроническом - около 3 нед (если ответ на стартовую терапию положительный). При хирургическом лечении длительность нетрудоспособности зависит от сложности оперативного вмешательства и течения послеоперационного периода.

Дальнейшее ведение

При остром процессе целесообразен контрольный осмотр ЛОР-врачом через 2-4 нед после выздоровления ребёнка. При хроническом риносинусите рекомендовано регулярное наблюдение у ЛОР-врача; частоту осмотров определяет лечащий врач в зависимости от тяжести течения заболевания.

Прогноз

При неосложнённом остром синусите прогноз благоприятный.

В отношении хронического риносинусита считается, что в настоящее время не существует методов лечения, которые могли бы гарантировать выздоровление пациента или хотя бы достижение стойкой ремиссии. Ориентировочный прогноз даётся каждому пациенту индивидуально исходя из результатов диагностики и данных об эффекте от проводимых ранее лечебных мероприятий.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Chow A.W., Benninger M.S., Brook I. et al. IDSA clinical practice guideline for acute bacterial rhinosinusitis in children and adults. Clin Infect Dis. 2012; 54 (8): e72-e112.

  2. Fashner J., Ericson K., Werner S. Treatment of the common cold in children and adults. Am Fam Physician. 2012; 86(2):153-159.

  3. Fokkens W.J., Lund V.J., Mullol J. EPOS 2012: European position paper on rhinosinusitis and nasal polyps 2012. Rhinology. 2012; Vol. 50 (1): р. 1-12.

  4. Orlandi R.R., Kingdom T.T., Hwang P.H. et al. International Consensus Statement on Allergy and Rhinology: Rhinosinusitis. Int Forum Allergy Rhinol. 2016; 6 Suppl 1:S22-209. doi: 10.1002/alr.21695.

  5. Арефьева Н.А., Вишняков В.В., Иванченко О.А. и др. Хронический риносину-сит: патогенез, диагностика и принципы лечения: (клинические рекомендации) под ред. А.С. Лопатина; Российское общество ринологов. М.: Практическая медицина, 2014. 64 с.

  6. Баранов А.А., Лобзин Ю.В., Намазова-Баранова Л.С., и др. Острая респираторная вирусная инфекция (ОРВИ) у детей. Клинические рекомендации. 2016. http:// cr.rosminzdrav.ru/#!/schema/9.

  7. Богомильский М.Р., Страчунский Л.С. Антибактериальная терапия синуситов у детей. Лечащий д-р. 2001; 1:12.

  8. Карпова Е.П., Тулупов Д.А. Острый риносинусит у детей (учебное пособие для врачей). М.: ГБОУ ДПО РМАПО, 2012. 42 с.

  9. Рязанцев С.В., Карнеева О.В., Гаращенко Т.И., и др. Острый синусит. Клинические рекомендации, 2016. http://www.nmaoru.org/files/KR313%20Ostryj%20sinusit.pdf.

  10. Страчунский Л.С., Белоусов Ю.Б., Козлов С.Н. Практическое руководство по антиинфекционной химиотерапии. ОАО «Смоленский полиграфический комбинат», 2007.

  11. Яковлев С.В., Рафальский В.В., Сидоренко С.В.и др. Стратегия и тактика рационального применения антимикробных средств в амбулаторной практике. Евразийские клинические рекомендации. 2016 год. Справочник поликлинического врача, 2017; 01: 6-53.

  12. Янов Ю.К., Дайхес Н.А. Резолюция совета экспертов НМАО по проблеме анти-биотикотерапии в оториноларингологии. Российская оториноларингология. 2019; 1(98): 135-139 .

Глава 15. Эндоскопическая хирургия околоносовых пазух у детей

Ю.Ю. Русецкий, С.А. Карпищенко

Определение

Современная функциональная эндоскопическая синусохирургия у детей - это использование возможностей эндоскопической техники и специальных инструментов при эндоназальных хирургических вмешательствах на ОНП, основанное на знаниях возрастной анатомии и физиологии полости носа и ОНП.

Синоним

В англоязычной литературе обычно используется термин-аббревиатура FESS (Functional Endoscopic Sinus Surgery) или реже PESS (Pediatric Endoscopic Sinus Surgery).

Цель

Концепция современной функциональной эндоназальной хирургии в педиатрической популяции основана на выполнении щадящих, минимально инвазивных вмешательств в пределах среднего носового хода, главным образом остеомеатального комплекса, выполняемых с учётом современных знаний по физиологии полости носа и ОНП, в результате которых в кратчайшие сроки восстанавливаются нормальная аэродинамика в полости носа, дыхательная и другие функции полости носа и ОНП.

Показания к эндоскопической синусохирургии у детей

Показания к эндоскопическому вмешательству на ОНП у детей могут быть разделены на относительные и абсолютные.

Абсолютные показания:

  • полная назальная обструкция на фоне муковисцидоза;

  • наличие антрохоанального полипа;

  • развитие внутричерепных и внутриглазничных осложнений;

  • мукоцеле или мукопиоцеле;

  • хронический верхнечелюстной ателектаз (синдром молчащего синуса);

  • изолированные синуситы;

  • необходимость декомпрессии зрительного нерва;

  • дакриоцистит, резистентный к медикаментозной терапии;

  • грибковый синусит;

  • менингоэнцефалоцеле;

  • опухоли носа, ОНП и основания черепа.

К относительным показаниям причисляют хронический риносинусит, устойчивый к правильно подобранной антибактериальной терапии сроком от 2 до 6 нед, при условии исключения системной патологии. В этом случае выбор хирургического лечения будет более правильным, чем продолжение медикаментозной терапии.

Показания к FESS при хроническом риносинусите зависят от возраста. Так, у детей младше 6 лет FESS выполняется только вторым этапом в случае недостаточной эффективности ранее выполненной аденотомии, тогда как у детей старше 6 лет, особенно с бронхиальной астмой, с выраженными изменениями на КТ, сразу показано вмешательство на ОНП, возможно, совместно с аденотомией. Отдельную группу составляют дети со вторичным хроническим риносинуситом на фоне муковис-цидоза и первичной цилиарной дискинезии. Показания к операции и методика их применения должны зависеть от тщательного анализа каждого отдельного случая.

Подготовка к хирургическому вмешательству на околоносовых пазухах у детей Известно, что мастерство хирурга базируется не только на его мануальных навыках, но и на умении ставить диагноз, определяя показания к операции. Этот тезис особенно правомерен в отношении эндоскопической хирургии пазух у детей. Задачами предоперационного обследования ребёнка являются определение объёма предполагаемого вмешательства на ОНП, прогнозирование возможных осложнений в целях их предотвращения, выявление возрастных или анатомических особенностей, которые могут повлиять на проведение хирургического вмешательства и его исход.

КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ

КТ входит в комплекс обязательного предоперационного обследования в целях определения распространённости патологического процесса в пазухах, уточнения индивидуальных особенностей строения полости носа, способных стать причиной интраоперационных осложнений (рис. 15-1). Результат КТ помогает хирургу избежать ненужных вмешательств на интактных пазухах и детально спланировать ход операции. При анализе томограмм важно обращать внимание на такие моменты, как наличие буллы средней носовой раковины, клеток Галлера, аномалии строения крючковидного отростка, учитывать размеры решётчатой буллы и клеток agger nasi, поскольку именно эти анатомические образования, согласно теории W. Messerklinger, способствуют обструкции остиомеатального комплекса (рис. 15-2, а, б, см. цв. вклейку). Тем более что в детской практике часто достаточно только устранения одной из этих причин для восстановления нормального функционирования ОНП. Другая важная для хирурга анатомическая область - это верхний носовой ход и сфеноэтмоидальный карман, поскольку здесь находятся естественные отверстия клиновидной пазухи и задних клеток решётчатого лабиринта. Кроме того, КТ может выявить деформацию перегородки носа, которой не видно при передней риноскопии.

pic 0186
Рис. 15-1. Компьютерная томограмма ребёнка с крупной кистой клиновидной пазухи. Аксиальная проекция

P.J. Wormald рекомендует всем пациентам перед вмешательством на ОНП выполнять мультиспиральную КТ обязательно в трёх проекциях. Срезы должны быть сделаны с шагом от 0,5 до 1,0 мм с последующей реконструкцией. Изображения должны быть обязательно распечатаны для хирурга на плёнке. Современные станции позволяют получить как стандартные плоскости срезов, так и любые необходимые плоскости сечения тканей в костном или мягкоткан-ном окне в зависимости от поставленной диагностической задачи. Наиболее информативной для планирования операции является коронарная проекция.

МАГНИТНО-РЕЗОНАНСНАЯ ТОМОГРАФИЯ

МРТ в исследованиях полости носа и ОНП у детей используется преимущественно при опухолях, для оценки распространения патологического процесса в полость черепа или орбиту.

Проведение МРТ в режимах Т1 и Т2 показано в следующих случаях: для уточнения диагноза при таких состояниях, как грибковый синусит (мицетома), мукоцеле, кисты с нетипичным содержимым; для дифференциальной диагностики между воспалением и опухолевым процессом; при подозрении на интракраниальное или интраорбитальное распространение опухоли (рис. 15-3).

МРТ не является обязательной при подготовке пациентов к FESS. Однако она может быть полезна в предоперационном периоде при подозрении на мукоцеле и опухолевый процесс, при оценке осложнений синусита, особенно при орбитальных осложнениях с формированием субпериостального абсцесса и внутричерепных осложнений.

Основными преимуществами МРТ по сравнению с КТ являются отсутствие лучевой нагрузки на пациента, хорошая контрастность мягких тканей и возможность получить специфический сигнал, характеризующий определённую ткань. Среди недостатков можно отметить длительное время сканирования, что крайне нежелательно при обследовании маленьких детей.

pic 0187
Рис. 15-3. Магнитно-резонансная томограмма ребёнка с крупной кистой клиновидной пазухи. Коронарная проекция

КОНУСНО-ЛУЧЕВАЯ КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ

Конусно-лучевая КТ - современный метод лучевой диагностики, в основе которого лежит принцип конусного луча. В отличие от мультиспиральной КТ, пучок рентгеновских лучей расходится по типу конуса, что в свою очередь позволяет за 1 раз охватить большую область. Исследование выполняется в положении сидя или стоя, в открытом контуре, что очень важно для маленьких детей, поскольку во время исследования возможен непосредственный контакт с родителями. Продолжительность исследования - не более 1 мин. Особенностью конусно-лучевой КТ в сравнении с мультиспиральной КТ является меньшая сила тока и напряжение, а соответственно, и суммарная лучевая нагрузка, которая примерно в 10-15 раз ниже в данном исследовании. В нашей стране до последнего времени метод использовался в основном стоматологами, тогда как в зарубежной литературе давно появились указания на большие диагностические возможности метода для оценки состояния ОНП. В настоящее время метод достаточно широко используется для оценки состояния ОНП у взрослых, разработаны специальные протоколы и алгоритмы описания снимков, однако по-прежнему в литературе есть указания на то, что в случае подозрения на внутричерепные осложнения показано выполнение мультиспиральной КТ. В детской практике, несмотря на очевидные преимущества, метод ещё недостаточно часто используется для оценки состояния ОНП, что, по-видимому, связано с отсутствием пока специальных протоколов описания этого исследования у детей.

КОМПЬЮТЕР-АССИСТИРОВАННАЯ ХИРУРГИЯ

Использование навигационных систем в хирургии ОНП у детей существенно расширило хирургические возможности, а в некоторых случаях стало даже стандартом оказания помощи, поскольку без её использования положительный исход операции был бы под вопросом. С другой стороны, использование навигации при первичных хирургических вмешательствах при неизменённой анатомии по стандартным методикам не всегда обоснованно. Рекомендации для применения навигационного оборудования следующие (Wigant M.E., 2014):

  • «обязательно» - при удалении опухолей, расположенных в непосредственной близости от глазницы, зрительного нерва, сонной артерии или вещества мозга; * «обоснованно» - при любой этмоидэктомии с вовлечением основания черепа; ревизионных вмешательствах; выраженном полипозном процессе, существенно искажающем нормальную анатомию; вмешательстве в области лобного кармана и лобной пазухи; верхнечелюстной синусотомии при аномально низком расположении глазницы в случаях с синдромом молчащего синуса;

  • «не имеет смысла» - при инфундибулотомии, верхнечелюстной синусо-томии с нормальной анатомией, этмоидэктомии без вовлечения основания черепа.

Однако в настоящее время ещё также нет достаточной доказательной базы о преимуществе этого метода в плане снижения количества осложнений или улучшения исходов операций.

Навигацию можно безопасно применять в хирургии ОНП у детей с широким спектром заболеваний без увеличение частоты, а чаще с уменьшением вероятности интраоперационных осложнений. Показаниями к применению навигации у детей являются хронический синусит, особенно полипозный, например, на фоне муко-висцидоза; опухоли, такие как ювенильная ангиофиброма, саркома; осложнения хронического и острого синусита, такие как периорбитальный целлюлит, периорбитальный абсцесс или абсцесс мозга; грибковый синусит. К недостаткам метода можно отнести его стоимость и увеличение времени операции.

Следует всегда помнить, что даже самые надёжные навигационные системы не заменят знание анатомии и клиническое мышление.

Методика исследования

ИСТОРИЯ ВОПРОСА

История внутриносовой хирургии уходит корнями в глубь XIX столетия. Выполнение первой эндоназальной операции на верхнечелюстной пазухе приписывается J. Mikulicz, который ещё в 1886 г. описал вскрытие антральной полости через средний носовой ход. Затем существенный вклад в понимание анатомии и патологии пазух внёс Е. Zuckerkandl, на тот момент профессор анатомии в Вене. В его работе Normale und pathologische Anatomie der Nasenhohle und ihner pneumatischen в 1892 г. детально описаны как анатомия верхнечелюстной пазухи, так и методика её вскрытия через средний носовой ход (Lund V., 2002). Однако в последующем из-за отсутствия хорошей визуализации ему пришлось отказаться от этой методики ввиду большого количества осложнений.

Первая попытка использования эндоскопа в ринологии принадлежит A. Hirschmann, который в 1901 г. использовал специально модифицированный цистоскоп для осмотра полости носа и верхнечелюстной пазухи. В 1925 г. M. Maltz ввёл термин «синусоскопия» и разработал эндоскопы с боковой оптикой. В 1978 г. W. Draf представил обзор литературы по эндоскопической ринодиагностике. И в том же 1978 г. W. Messerklinger разработал теоретическое обоснование метода эндоскопической синусохирургии.

ПОДХОДЫ К СИНУСОХИРУРГИИ У ДЕТЕЙ

Отношение к эндоскопической синусохирургии в детской практике менялось по мере совершенствования инструментария и методик. Так, в 1996 г. на встрече в Брюсселе, посвящённой вопросам детского риносинусита, подход к эндоскопической синусохирургии сводился к тому, что в большинстве случаев нет необходимости широко вскрывать ОНП. Считалось, что таких вмешательств, как устранение препятствий для нормальной вентиляции пазух, удаление гребней перегородки носа, частичная резекция крючковидного отростка, вскрытие решётчатой буллы, будет достаточно для выздоровления.

Хирургическое вмешательство на ОНП у детей должно быть консервативным. Применяемые хирургические методы должны быть направлены на сохранение как можно большего количества здоровой ткани. Нормальные ориентиры, такие как средняя и верхняя раковина, должны быть по возможности сохранены. Иногда часть средней раковины может быть удалена для доступа к среднему носовому ходу. Следует бережно относиться к слизистой оболочке на поверхности бумажной пластинки и свободной поверхности средних носовых раковин, чтобы уменьшить риск появления синехий. Часто резекция части крючковидного отростка может уже достаточно улучшить дренаж верхнечелюстной пазухи, передних клеток решётчатого лабиринта и лобных пазух, что позволяет ограничиться только этим объёмом операции. Создание же вспомогательного соустья верхнечелюстного синуса в этой области может способствовать продолжению воспалительного процесса из-за нарушения нормального процесса мукоцилиарного клиренса. Клиновидные и лобные пазухи у детей по возможности должны быть оставлены нетронутыми, если только в них нет определённого заболевания и речь не идёт об изолированном поражении клиновидной или лобной пазухи. Вентиляция их часто самопроизвольно восстанавливается с разрешением воспаления в верхнечелюстной пазухе и передних клетках решётчатого лабиринта.

Значение функциональной синусохирургии в педиатрической практике во многом зависит от возраста ребёнка. Чем младше ребёнок, тем более консервативной тактики принято придерживаться. Такая позиция была связана как с малыми размерами ОНП у детей, так и с боязнью повлиять на рост и развитие лицевого скелета у детей. Однако более поздние длительные исследования доказали, что эндоскопическая синусотомия не влияет на рост и развитие лицевого скелета у детей. Эндоскопическая синусохирургия в детской практике безопаснее и эффективнее в сравнении с традиционным подходом Колдуэлла-Люка. Однако для сравнительной оценки эффективности различных видов эндоскопических операций, а также для изучения сложных механизмов, лежащих в основе наблюдаемых различий, в настоящее время ещё недостаточно крупных исследований.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ

Эффективность функциональной эндоскопической хирургии (functional endoscopic sinus surgery) у детей

Эффективность функциональной эндоскопической синусохирургии у детей достаточно высока и, по данным разных источников, составляет не менее 80%. Наиболее оптимистичные результаты представлены в EPOS 2012, где речь идёт о 88,7% эффективности с максимальным уровнем доказательности - Ia.

Эндоскопическая синусохирургия у детей - это достойная альтернатива в лечении рефрактерного к медикаментозной терапии хронического риносинусита, её эффективность - от 82 до 100% и частота осложнений - не более 1,4% с уровнем доказательности На. Однако у детей эффективность во многом зависит от возраста. Так, в возрастной группе младше 4 лет она составила всего 36%, при этом в 74% случаев требуется операция second-look. В возрасте 4-8 лет эффективность составила 88%, а среди детей старше 8 лет - уже 86-100%.

Результаты метаанализа, включающего 1301 клиническое наблюдение, показали, что эффективность FESS при хроническом риносинусите у детей варьирует от 71 до 100% (уровень доказательности - II-III), причём оценивалось не только уменьшение количества клинических симптомов и данных КТ-ОНП, но и качество жизни при максимальном периоде наблюдения более 5 лет. Частота основных осложнений, выявленных в настоящем метаанализе, составила 0,6%, ни одно из них не оказалось фатальным или необратимым.

По мнению S. Torretta и соавт. в одном из последних опубликованных литературных обзоров, доказательств эффективности FESS у детей, главным образом верхнечелюстной антростомии и передней этмоидотомии, в настоящее время ещё недостаточно. На сегодня она колеблется от 62 до 87% с частотой осложнений от 0,6 до 1,4%, причём в 13% случаев (исключение составляют дети с муковисцидозом, первичной цилиарной дискинезией, иммунодефицитом) требуется проведение повторного и/или ревизионного хирургического вмешательства по поводу спаек, рестеноза соустья, развития контралатерального заболевания в неоперированной пазухе.

Операционные характеристики

СТАНДАРТНЫЕ МЕТОДИКИ СИНУСОТОМИИ

При эндоскопических вмешательствах на ОНП у детей должны соблюдаться два основных условия: во-первых, это максимальное сохранение анатомических структур и нанесение минимального вреда выполняемым ими функциям; во-вторых, полное удаление патологически изменённых тканей, которые могут стать причиной рецидива синусита.

Операции на ОНП принято разделять на вмешательства на передней и задней группах ОНП в связи с различием в их анатомическом строении.

ТЕХНИКА ВМЕШАТЕЛЬСТВА НА ПЕРЕДНЕЙ ГРУППЕ ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

Вмешательство начинают под контролем торцевого эндоскопа с визуализации заднего края крючковидного отростка. Обычно для этого требуется сместить среднюю носовую раковину латерально к перегородке носа. Обратный выкусыватель заводят в средний носовой ход и заводят его режущую поверхность за свободный край крючковидного отростка. Далее производят сквозной разрез в крючковидном отростке на всю его длину в направлении сзади наперёд. Иногда сразу после этого есть возможность увидеть соустье верхнечелюстной пазухи. Далее под контролем 30° эндоскопа выполняют подслизистую резекцию костного остова отростка по верхнему и нижнему краю разреза. Образовавшиеся лоскуты слизистой оболочки можно удалить микродебридером или щипцами Blakesley. После этого с помощью угловой оптики можно найти естественное отверстие верхнечелюстной пазухи. Затем удаляют медиальную стенку решётчатой буллы, затем изогнутый на 90° пуговчатый зонд заводят глубже в латеральный синус и находят соустье буллы, которое открывается кзади. Затем надо удалить остатки латеральной стенки буллы и объединить наложенное отверстие с естественным соустьем. Дальнейший ход вмешательства зависит от размера соустья: если оно больше 4 мм, то через него можно угловой оптикой осмотреть пазуху и изогнутым наконечником удалить патологическое содержимое. Если имеет место дополнительное соустье пазухи, оба отверстия объединяют в одно (см. рис. 15-2, см. цв. вклейку). Расширение крупного дополнительного соустья кзади лучше не производить, так как сохранение неизменённой слизистой оболочки краёв соустья является залогом хорошего дренажа пазухи в послеоперационном периоде и важной предпосылкой для санации воспалительного процесса и нормализации патологически изменённой слизистой оболочки. Однако в детской практике такой размер обнаруженного соустья верхнечелюстной пазухи встречается нечасто, и обычно требуется его расширение для полного обзора всех отделов санируемой пазухи.

Антростомия (см. рис. 15-2) как изолированное вмешательство у маленьких детей выполняется достаточно редко, так как у детей чаще встречается этмоидит, чем изолированный верхнечелюстной синусит. По мнению M.E. Wigant, выполнение этмоидэктомии в детском возрасте нежелательно, поэтому иногда прибегают к изолированной антростомии, что часто приводит к разрешению этмоидита. Этот эффект, вероятно, связан с тем, что устранение воспалительного процесса в верхнечелюстной пазухе оказывает благоприятный ретроградный эффект на дренирование через решётчатую воронку. Исключение составляет такая патология, как хронический верхнечелюстной ателектаз (синдром молчащего синуса).

Методика выполнения антростомии у детей принципиально не отличается от таковой у взрослых. У детей, учитывая возрастное развитие пазух и расположение зачатков зубов, при хроническом синусите следует предпочесть доступ через средний носовой ход. Эту операцию можно проводить уже с 5 лет.

ФРОНТОТОМИЯ (ВСКРЫТИЕ ЛОБНОЙ ПАЗУХИ)

Для подхода к лобной пазухе резекция крючковидного отростка, решётчатой буллы выполняется под контролем торцевого эндоскопа, тогда как манипуляции в области лобного кармана осуществляются под контролем угловой оптики. У детей в возрасте 5-7 лет выполнение только медиальной конхопексии, инфундибулотомии, частичной резекции bulla ethmoidalis может быть достаточным для санации лобной пазухи. Кроме того, у маленьких детей часто бывает недоразвитие лобно-носового протока, что само по себе может быть противопоказанием к эндоназальному вмешательству на лобной пазухе. Но постепенно с возрастом, по мере пневматизации клеток решётчатого лабиринта и развитием клеточной системы agger nasi, затрудняется отток из лобной пазухи в средний носовой ход (рис. 15-4, см. цв. вклейку).

Для доступа в лобный карман удаляется верхняя порция крючковидного отростка. С помощью угловой оптики, развёрнутой вверх, идентифицируют нижнюю стенку (дно) клетки agger nasi и вскрывают её полость. Далее кюреткой удаляют заднюю стенку клетки agger nasi в направлении вверх и латерально к своду клетки. После этого обычно достигается хороший обзор лобного кармана и лобно-носового соустья, расположенного кзади и медиально от клетки agger nasi. При пневматизации супрабуллярных клеток и клеток supraagger nasi (по классификации Wormald P.J.) проводится их вскрытие (см. рис. 15-4).

Общепринятыми ориентирами при поиске соустья лобной пазухи являются латеральная поверхность средней носовой раковины и медиальная стенка глазницы.

Лобно-носовое соустье нащупывается пуговчатым зондом. Поскольку в основном причинами нарушения дренажа и аэрации лобной пазухи являются изменённая слизистая оболочка, полип или анатомические варианты строения крючковидного отростка, не рекомендуется без необходимости травмировать ткани в области лобно-носового соустья, бережно относясь к слизистой оболочке во избежание его вторичного стенозирования (см. рис. 15-4).

Эндоназальный доступ к соустью лобной пазухи во многом определяется вариантом расположения крючковидного отростка. В литературе описаны три основных типа отхождения крючковидного отростка. Наиболее распространённый I тип - верхняя часть крючковидного отростка крепится к бумажной пластинке решётчатого лабиринта, формируя углубление - recessus terminalis. В этом случае лобный карман и решётчатая воронка отделены друг от друга, и отток из лобной пазухи проходит непосредственно в средний носовой ход, медиальнее крючковидного отростка. При таком варианте анатомии воспаление из верхнечелюстной пазухи с меньшей вероятностью будет распространяться на лобный карман и лобную пазуху. Поэтому описанное выше эндоназальное удаление верхней порции крючковидного отростка может дать хороший обзор соустья лобной пазухи.

Тип II - верхний отдел крючковидного отростка прикрепляется к основанию черепа; III тип - крючковидный отросток прикрепляется к средней носовой раковине. При этих вариантах строения отток из лобной пазухи будет происходить в решётчатую воронку, а значит, патологический процесс из лобной пазухи может легко распространяться на верхнечелюстную пазуху. И наоборот, воспаление верхнечелюстной пазухи вызывает отёк слизистой оболочки в области воронки и тем самым приводит к нарушению проходимости соустья лобной пазухи.

Существенно облегчает доступ к лобной пазухе интраоперационная навигация.

Классификация эндоназальных вмешательств на лобной пазухе по объёму хирургического вмешательства была представлена W. Draf в 1991 г.

Операция по Draf I заключается в передней этмоидотомии со вскрытием всех клеток лобного кармана, естественное соустье лобной пазухи при этом не расширяют, таким образом, первым шагом при эндоназальном вскрытии лобной пазухи является правильно выполненная инфундибулотомия. Это наиболее распространённый вид эндоназального вмешательства на лобной пазухе у детей.

При операции по Draf IIa удаляется дно лобной пазухи в пределах между бумажной пластинкой глазницы и средней носовой раковиной кпереди от обонятельной ямки.

При вмешательстве по Draf НВ выполняется дальнейшее расширение лобного соустья путём вскрытия всех фронтоэтмоидальных клеток между бумажной пластинкой и средней носовой раковиной и затем удалении дна лобной пазухи между бумажной пластинкой и перегородкой носа, при этом возникает необходимость резекции переднего конца средней носовой раковины.

Операция по Draf III - это создание единого срединного пути оттока из обеих лобных пазух путём полного удаления дна лобных пазух и создания окна в верхних отделах перегородки носа с помощью эндоназального бора.

ТЕХНИКА ВМЕШАТЕЛЬСТВА НА ЗАДНЕЙ ГРУППЕ ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ, ВКЛЮЧАЯ КЛИНОВИДНУЮ

Данный тип вмешательства начинают со смещения средней носовой раковины в латеральном направлении. Затем торцевым эндоскопом осматривают средний и верхний носовые ходы, идентифицируют верхнюю носовую раковину. Далее находят соустье клиновидной пазухи, которое расположено медиальнее и ниже верхней носовой раковины или на уровне её заднего конца; затем можно идентифицировать соустье задних клеток решётчатого лабиринта, которое, в свою очередь, находится латеральнее верхней носовой раковины. Несмотря на то что у детей операция выполняется под эндотрахеальным наркозом, в большинстве случаев требуется дополнительная инфильтрация слизистой оболочки полости носа: в задние отделы перегородки носа на уровне нижнего края верхней носовой раковины, в задний конец средней носовой раковины.

Чаще всего естественное отверстие клиновидной пазухи находится за верхней носовой раковиной, в области её задней трети. При невозможности прямого доступа приходится резецировать заднюю часть верхней раковины (рис. 15-5, см. цв. вклейку).

Естественное соустье клиновидной пазухи находят изогнутым пуговчатым зондом, затем расширяют с помощью кругового выкусывателя Штамбергера, щипцов Гаека или кюретки. При вскрытии клиновидной пазухи через переднюю стенку следует придерживаться наиболее безопасного направления - вниз и медиально (см. рис. 15-5). При этом следует помнить про наличие в этом направлении задней носовой артерии, которая горизонтально пересекает операционное поле между краем хоаны и соустьем.

В более редких случаях применяют транссептальное вскрытие клиновидной пазухи или доступ к ней через задние клетки решётчатого лабиринта.

В связи с анатомическим расположением клиновидной пазухи и её близостью к жизненно важным структурам сфенотомия должна выполняться с предельной осторожностью. Особенно это относится к детям, у которых непропорционально растущая пазуха может менять привычные анатомические взаимоотношения.

Для уменьшения риска осложнений необходимо соблюдать следующие правила:

  • направление расширения - сначала вниз до дна, затем только латерально;

  • не применять шейвер внутри клиновидной пазухи; размещать между рабочими частями выкусывателя только кость;

  • при удалении межпазушных перемычек не применять рвущие щипцы. Применение навигатора ещё больше снижает риск осложнений.

Таким образом, вмешательство на задней группе ОНП включает следующие этапы: латеропозицию средней носовой раковины, удаление полипозно изменённой слизистой оболочки сфеноэтмоидального кармана, удаление полипов из клиновидной пазухи и задних клеток решётчатого лабиринта. Для этого предлагается активно использовать микродебридор.

Факторы, влияющие на результат

ВОЗРАСТНАЯ АНАТОМИЯ ОКОЛОНОСОВЫХ ПАЗУХ

Знание уникальной анатомии носа и ОНП является необходимым условием для понимания патогенеза синусита у детей и его осложнений, а также для выбора оптимального вида хирургического вмешательства. В течение жизни ОНП претерпевает изменения, которые должны учитываться при хирургическом вмешательстве.

При рождении у ребёнка с каждой стороны имеются две ОНП: достаточно хорошо развитая решётчатая и рудиментарная верхнечелюстная. Лобные, клиновидные пазухи и задние клетки решётчатого лабиринта находятся в зачаточном состоянии. До 6-7 лет ОНП растут медленно. После 6 лет наблюдается их интенсивный рост с достижением окончательных размеров к 12-14 годам, но расти пазухи могут и в последующие годы.

У новорождённого хорошо развиты носовые раковины, которые занимают большую часть полости носа. Нижний, средний и верхний носовые ходы узкие и ещё не вовлечены в процесс дыхания, так что новорождённый дышит через общий носовой проход. Это объясняет, почему даже умеренная степень отёка слизистой оболочки вызывает сильную заложенность носа у новорождённого. Тогда даже с жёстким телескопом 2,7 мм обычно невозможно войти в носовой проход без перелома носовых раковин или образования травматических повреждений. Крючковидный отросток, полулунная щель и решётчатый пузырёк уже хорошо развиты при рождении.

Решётчатые пазухи

Решётчатые пазухи у новорождённого уже частично сформированы, они представляют собой группу мелких, неправильной формы ячеек, содержащих воздух, выстланных слизистой оболочкой с рыхлым подслизистым слоем. Их можно разделить на две группы: передние клетки - открываются в область решётчатой воронки и задние клетки - в верхний носовой ход. Обычно имеется от двух до восьми передних решётчатых клеток. Решётчатая булла - самая постоянная и обычно самая большая передняя клетка; она бывает обнаружена у 92% детей. Клетки agger nasi расположены спереди от места прикрепления переднего конца средней носовой раковины и встречаются в 80% случаев. Задние клетки начинают развиваться несколько позже, чем передние, примерно с 2 лет вместе с клиновидной пазухой. При этом иногда быстрый рост задних клеток приводит к блоку соустья клиновидной пазухи и развитию изолированного сфеноидита. Дальнейшее увеличение объёма клеток происходит за счёт истончения и частичной резорбции костных перегородок с образованием небольших дополнительных бухт. Полное развитие заканчивается к 12-14 годам, когда решётчатые клетки принимают окончательный вид.

Клиновидная пазуха

Клиновидная пазуха при рождении имеет вид щели длиной до 2 мм. Дальнейшее её развитие происходит очень медленно. Начало пневматизации приходится на 2-3 года. Первоначальный рост происходит в заднелатеральном направлении с постепенным истончением боковых стенок. Далее в возрасте от 6 до 14 лет рост клиновидной пазухи происходит довольно равномерно, со скоростью около 1,4 мм в год. К 14 годам пазуха хорошо выражена. Неравномерная резорбция кости в медиальном и латеральном направлениях приводит к частой асимметрии клиновидной пазухи. Внутрипазушная перегородка также может располагаться по-разному: по средней линии, S-образно, C-образно или даже лежать полугоризонтально. Отсутствие перегородки свидетельствует об агенезии пазухи с компенсаторной пневматизацией другой стороны. Такую ситуацию можно рассматривать как аномалию развития. При этом соустье также будет одно вместо двух, которое всегда будет открываться в сфеноэтмоидальный карман.

Лобная пазуха

Лобная пазуха при рождении отсутствует. Начиная с первого года жизни она медленно развивается путём внедрения одной из передних клеток решётчатого лабиринта в спонгиозную лобную кость по мере её резорбции. Пазуха появляется в возрасте около 3 лет у верхневнутреннего угла глазницы. В этот период её длина достигает 4-6 мм, высота 4-8 мм, ширина 5-6 мм, объём 0,3 мл. К 8 годам лобная пазуха находится на уровне верхнего края глазницы.

В развитии лобной пазухи выделяют три периода усиленного роста: 7-8, 12-13 и 15-17 лет.

Кроме того, передние решётчатые клетки могут вдаваться в область дна лобной пазухи и могут быть ошибочно приняты за полость лобной пазухи при хирургическом вмешательстве. Недоразвитие лобных пазух может наблюдаться в 30% случаев. Асимметричный рост больше по горизонтали, чем по вертикали, может приводить к асимметрии пазух на одной стороне, что может быть ошибочно принято за гипокинезию.

Большие лобные пазухи могут быть в случае несовершенного остеогенеза при синдроме Шерешевского-Тёрнера, синдроме Клайнфельтера, акромегалии. И наоборот, маленькие лобные пазухи могут быть при синдроме Дауна, синдроме Аперта, синдроме Тричера Коллинза и при карликовом гипофизе.

Размер носолобного канала также меняется с возрастом. До 3 лет средний размер - около 1 мм, в возрасте до 7 лет - 1,5 мм, в возрасте 12 лет - 2 мм и в возрасте 13-16 лет - 2,5 мм.

Верхнечелюстная пазуха

При рождении верхнечелюстная пазуха представляет собой узкую щель (дивертикул слизистой оболочки полости носа), расположенную у внутреннего угла глазницы, в толще спонгиозной кости верхней челюсти. Дальнейшее развитие верхнечелюстной пазухи, формирование её формы и размера тесно связано с формированием зубочелюстной системы. Большое значение отводится механическим причинам, в частности жевательной нагрузке. Под действием давления и напряжения, передающегося с зубов на верхнечелюстную пазуху при жевании, в ней формируются участки компактной кости, а распределение силовых линий при нагрузке на челюсть ведёт к возникновению полости. С прорезыванием молочных зубов и их сменой на постоянные связаны два периода интенсивного увеличения пазух в результате освобождения альвеолярного отростка от зубных зачатков. По мере того как зубы занимают своё постоянное положение, верхнечелюстная пазуха принимает соответствующую конфигурацию и к 15-20 годам достигает полного развития.

Выводное отверстие верхнечелюстной пазухи у детей раннего возраста относительно шире и длиннее, чем у взрослых.

Важное клиническое значение имеет расположение нижней стенки пазухи или её дна. Так, до конца 2-го года жизни нижняя стенка пазухи располагается выше места прикрепления нижней носовой раковины, к 7 годам - на уровне середины нижнего носового хода и к 12-14 годам - на одном уровне с дном носовой полости. Высокое стояние дна обусловливает неудачи при попытке пункции верхнечелюстной пазухи через нижний носовой ход у маленьких детей.

Для определения степени пневматизации верхнечелюстной пазухи используется соотношение дна полости носа и дна самой пазухи. Гиперпневматизированными считаются те пазухи, дно которых расположено ниже дна полости носа; гипопневматизированными - те, у которых дно находится выше дна полости носа. В случае, когда дно пазухи располагается на одном уровне с дном полости носа, речь идёт об умеренной, или нормальной, пневматизации.

Кроме того, нижняя стенка верхнечелюстной пазухи непосредственно граничит с корнями зубов и её толщина напрямую зависит от степени пневматизации пазухи. Так, в случае гиперпневматизированной пазухи её дно опускается в сторону альвеолярного отростка, образуя бухту. При гипопневматизированном типе дно пазухи находится выше дна полости носа, бухта развита слабо, дно пазухи уплощено, а между пластинкой основания и верхушками зубов расположен толстый слой губчатой кости.

Говоря о пневматизации верхнечелюстной пазухи, важно помнить о такой патологии, как хронический верхнечелюстной ателектаз или синдром молчащего синуса, который развивается в результате нарушения строения в области остиомеатального комплекса. Нарушение нормальной вентиляции пазухи приводит к формированию в верхнечелюстной пазухе области отрицательного давления, под действием которого костные стенки втягиваются в просвет пазухи, пазуха уменьшается в объёме, отмечается понижение уровня дна глазницы. Однако синдром молчащего синуса нужно отличать от простой врождённой гипоплазии верхнечелюстной пазухи, при которой не будет деформации костных стенок.

АНЕСТЕЗИЯ

Анестезиологическое обеспечение при эндоназальных хирургических вмешательствах у детей имеет большое значение для результата операции. Исторически сложилось, что ведущим методом обезболивания в оперативной оториноларингологии в нашей стране была местная анестезия. Основным аргументом против наркоза было мнение, что при ЛОР-операциях под общей анестезией увеличивается кровоточивость тканей в зоне оперативного вмешательства, создаётся угроза для больного вследствие возможной лёгочной аспирации, а также что общая анестезия сама по себе значительно удлиняет время выполнения оперативного вмешательства. Эти положения отражены в существующих руководствах по детской оториноларингологии, где ведущим методом обезболивания рассматривается местная инфильтрационная анестезия, а роль общей анестезии с интубацией трахеи очень мала.

Однако развитие анестезиологии и расширение спектра хирургических вмешательств в полости носа у детей, увеличение их сложности и продолжительности привели к изменению подхода к анестезиологическому обеспечению внутриносовых операций.

Полость носа является мощной рефлексогенной зоной, и местная анестезия не всегда обеспечивает должный уровень обезболивания и нейровегетативной защиты организма. Полость носа граничит с крупными артериальными и венозными сосудами, полостью черепа и орбитой, что требует неподвижного положения ребёнка в течение достаточно продолжительного времени, и это невозможно обеспечить только за счёт местной анестезии. Именно поэтому абсолютное большинство зарубежных и некоторые отечественные специалисты в настоящее время считают методом выбора при эндоназальных операциях у детей эндотрахеальную общую анестезию.

Другой важной составляющей предоперационной подготовки считается хорошая анемизация слизистой оболочки полости носа. Это позволяет заметно улучшить визуализацию во время операции, сводит к минимуму интраоперационное кровотечение, значительно облегчая работу хирургов. Рекомендуется использовать сосудосуживающие препараты и местные анестетики трижды: в виде спрея перед подачей в операционную, инфильтрационно в инсулиновом шприце после введения в наркоз и затем на тампонах в полость носа. Так можно достичь максимальной визуализации и местного гемостаза.

Важность использования местно сосудосуживающих препаратов для лучшей визуализации и местного гемостаза подтверждают авторы большинства руководств по синусохирургии и детской оториноларингологии.

В литературе также описано использование ларингеальной маски при вмешательствах в полости носа у детей. Однако в настоящее время этот метод не нашёл широкого применения в практике и используется в основном при непродолжительных хирургических вмешательствах.

Управляемая гипотензия - важная составляющая анестезиологического обеспечения при эндоназальных вмешательствах у детей, так как позволяет максимально снизить местную кровоточивость и существенно улучшить обзор в узких носовых ходах ребёнка.

ОРГАНИЗАЦИЯ ОПЕРАЦИИ

Для эндоскопической синусохирургии у детей используются жёсткие носовые эндоскопы и стойка с монитором, расположенная перед глазами хирурга.

Желательно, чтобы ассистенты, операционная сестра и анестезиолог имели возможность также видеть изображение на экране.

В зависимости от предпочтений хирурга возможно выполнение вмешательства в положении хирурга сидя или стоя.

Обычно оптика удерживается в левой руке, инструмент - в правой. Эндоскопы с углом обзора 0°, как правило, используются для работы в области решётчатого лабиринта, медиальных и задних отделов верхнечелюстной пазухи и клиновидной пазухи. Оптика с углом 30° применяется для манипуляций в области лобного кармана и верхнечелюстной пазухи. Несмотря на меньшие размеры полости носа у детей, рекомендуется использовать эндоскопы 4 мм в диаметре, поскольку при меньшем диаметре (2,7 мм) не обеспечивается достаточное поле зрения. Эндоскопы 70° используются для осмотра и лобного кармана, и передненижних отделов верхнечелюстной пазухи.

ПОСЛЕОПЕРАЦИОННОЕ ВЕДЕНИЕ

Ведение послеоперационного периода - один из наиболее дискутабельных разделов в эндоскопический синусохирургии у детей. В настоящее время до сих пор нет общепринятых стандартов. Образование синехий и рестенозирование соустий названы наиболее частыми послеоперационными проблемами в детской популяции. Среди местных причин неэффективности FESS у детей образование синехий составляет 57%, стеноз соустья верхнечелюстной пазухи - 52%, воспаление в неоперированной пазухе - 26%. Именно поэтому ведение послеоперационного периода у детей отличается от такового у взрослых, оно более сложное, и основные его цели:

  • предотвратить образование рубцовых сужений, деформаций и синехий в полости носа и в области послеоперационных соустий;

  • снизить риск присоединения вторичной инфекции;

  • как можно быстрее восстановить носовое дыхание у ребёнка и улучшить его качество жизни.

Послеоперационное ведение детей после FESS должно включать удаление мешающих сгустков и корок. Это может быть туалет полости носа с помощью отсоса, что не всегда возможно у маленьких детей и может привести к дополнительной травме слизистой оболочки. Полезны ингаляции и/или орошение полости носа солевыми растворами. Целесообразно также использование топических глюкокортикоидов, системных антибактериальных препаратов. У некоторых детей целесообразно проведение повторного эндоскопического осмотра полости носа под наркозом с одновременной санацией через 10-14 дней после операции.

Наиболее дискутабельным остаётся вопрос о необходимости тампонирования полости носа и/или среднего носового хода. Тампонаду полости носа стоит проводить только в случае повышенной кровоточивости во время операции или риска кровотечения в послеоперационном периода у детей с нарушением свертывающей функции крови или другими системными заболеваниями, которые могут быть причиной повышенной кровоточивости. Тампонада среднего носового хода выполняется, главным образом, в целях профилактики образования синехий между средней носовой раковиной и латеральной стенкой полости носа. В настоящее время существуют рассасывающиеся материалы для тампонады, удаление которых не требуется в послеоперационном периоде, и нерассасывающиеся, которые требуют удаления.

Современные тампоны для полости носа состоят из губчатого, гидролизованного поливинилацетата, который очень быстро впитывает большие объёмы жидкости. Будучи сильно спрессованными, это тампоны компактны и удобны для введения. Установка таких тампонов позволяет не травмировать ткани при введении, что уже само по себе является профилактикой образования синехий. Затем при контакте с кровью или дополнительном смачивании тампон раздувается, плотно заполняя весь необходимый объём. При этом тампоны остаются достаточно мягкими и хорошо скользят при извлечении.

Рассасывающиеся материалы могут представлять собой синтетическую поли-уретановую пену с высоким уровнем всасываемости, что создаёт необходимую щадящую компрессию до 48 ч после введения. Впитывая выделения из носа и кровь, такие тампоны начинают постепенно рассасываться, при этом они не набухают и не препятствует естественному дренажу. Ещё один вид материала - это плетёный рассасывающийся материал, созданный из регенерированной окисленной целлюлозы. Толщина нитей и частота плетения могут быть разными - от тончайших в виде ваты до достаточно плотных. Материал полностью выводится из организма в течение 1-2 нед, при этом он обладает антисептическими свойствами.

Такие тампоны более предпочтительны у детей, поскольку позволяют, с одной стороны, избежать неприятной процедуры удаления, с другой стороны, разделяют слизистые оболочки в условиях послеоперационного реактивного отёка, что является хорошей профилактикой спаечного процесса. Остатки материала могут быть при необходимости удалены при плановой эндоскопической санации под наркозом.

Альтернативные подходы

ЭНДОСКОПИЧЕСКАЯ ТРЕПАНАЦИЯ ВЕРХНЕЧЕЛЮСТНОЙ ПАЗУХИ ЧЕРЕЗ ПЕРЕДНЮЮ СТЕНКУ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ СПЕЦИАЛЬНОГО ТРОАКАРА

Впервые детально техника эндоскопического вмешательства на верхнечелюстной пазухе, при которой троакар вводится в пазуху через собачью ямку, описана в 1978 г. W. Draf. В отечественной литературе этот доступ принято называть не совсем точным термином «микрогайморотомия».

Показания к данному типу вмешательства:

  • узкие средний носовой ход и полость носа, что затрудняет работу инструментами в этой области;

  • наличие образования в переднем и латеральном отделе пазухи, что может потребовать неоправданного расширения естественного соустья;

  • необходимость удалить кисту или грибковые тела из переднемедиального угла пазухи.

Следует помнить, что описанный доступ связан с риском травмирования веточек подглазничного нерва, а у детей, в связи с более высоким стоянием дна пазухи, может быть причиной повреждения зубных зачатков.

АНТРОСТОМИЯ ЧЕРЕЗ НИЖНИЙ НОСОВОЙ ХОД

Выполняется при технической невозможности наложить соустье в среднем носовом ходе, при локализации патологического процесса (грибковые тела, кисты, опухоли) в нижнемедиальных отделах пазухи, которые трудно санировать традиционным FESS-доступом.

Техника выполнения: после предварительной анемизации слизистой оболочки нижнюю носовую раковину приподнимают и смещают медиально, таким образом, становится виден нижний носовой ход. Медиальную стенку пазухи перфорируют в месте, где кость наиболее тонкая: кзади от переднего прикрепления раковины и примерно на 5 мм выше дна носа. Тонкую кость позади перфорации выталкивают в носовой ход, надавливая медиально. Заднюю часть антростомы формируют путём скусывания ткани угловыми режущими щипцами. Удаление костных отломков тупым путём приводит к отслойке слизистой оболочки соседних областей, некрозу и нарушению мукоцилиарного клиренса. Верхний край вновь сформированного окна не должен достигать места прикрепления нижней раковины, а при скусывании переднего края следует избегать травмы носо-слёзного протока.

В педиатрической практике реже применяется так называемый инфратурбинальный эндоскопический доступ в верхнечелюстную пазуху, когда послеоперационный дефект в нижнем носовом ходе закрывается путём укладывания на место мукопериостального лоскута.

При опухолях верхнечелюстных пазух или для санации пазух у детей с муковисцидозом применяются такие техники, как эндоскопическая мегаантростомия и эндоскопическая срединная максиллэктомия (см. описание ниже).

СИНУСОТОМИЯ ПРИ МУКОВИСЦИДОЗЕ

Муковисцидоз - генетически детерминированное заболевание, отличающееся высокой летальностью. Страдающие муковисцидозом подвержены развитию раннего, устойчивого к лечению хронического риносинусита. ОНП создают условия для роста и размножения клонов P. aerugenosa, которые постепенно заселяют нижние отделы дыхательных путей и поддерживают хроническое воспаление. Синегнойная палочка во время роста и развития может акклиматизироваться и адаптироваться к дальнейшему персистированию в лёгких и бронхах.

Эндоскопическая синусохирургия является эффективным и безопасным методом лечения синуситов у пациентов с муковисцидозом, однако уровень доказательности существующих исследований - III.

Цель эндоскопической синусотомии при муковисцидозе:

  • устранение назальной обструкции за счёт полипов или медиализации латеральной стенки полости носа;

  • санация и восстановление нормальной вентиляции ОНП как устранение резервуара для размножения P. aeruginosa, профилактика дальнейшего инфицирования нижних дыхательных путей;

  • перед трансплантацией лёгкого.

Принцип синусотомии при муковисцидозе: ОНП должны быть вскрыты как можно шире в целях длительного сохранения хорошей вентиляции и уменьшения частоты рецидивов. Эндоскопическая мегаантростомия - это операция, суть которой - наложение очень большого соустья между верхнечелюстной пазухой и полостью носа в среднем и нижнем носовых ходах. После предварительной этмоидотомии практически удаляются фонтанелла и медиальная стенка пазухи до нижней носовой раковины. Кпереди ткань удаляется до уровня носо-слёзного канала.

Чем шире сообщение пазухи с полостью носа, тем лучше она очищается в условиях нарушенной функции мукоцилиарного транспорта, тем легче и эффективнее воздействовать на слизистую оболочку пазух при осуществлении ирригационных процедур, ингаляций и аппликаций различных препаратов.

Нижние отделы медиальной стенки пазухи в проекции нижней носовой раковины создают своеобразный порог и препятствуют хорошей вентиляции и очищению синуса. Кроме того, нижняя носовая раковина при муковисцидозе, особенно у пациентов младшего возраста, увеличивается вследствие хронического воспаления и вызывает быструю обструкцию носового дыхания. Слизистая оболочка нижней носовой раковины у детей с муковисцидозом часто служит источником роста полипов, дополнительно ухудшающих носовое дыхание.

При классической мегаантростомии нижняя носовая раковина должна быть удалена, как и латеральная стенка нижнего носового хода, практически до дна пазухи.

Ещё более радикальной операцией является эндоскопическая срединная максиллэктомия. При этом происходит пересечение носо-слёзного канала и удаляется костный массив в прелакримальной области.

Удаление нижней носовой раковины и соответствующего отдела медиальной стенки позволяет хирургу добраться до закрытых участков, но такая назализация пазухи является практически ампутацией носа как органа, согревающего, увлажняющего и очищающего вдыхаемый воздух, что нежелательно не только у детей, но и у взрослых. Образующийся при этом пустой нос может привести к целому ряду неприятных последствий и осложнений, усугубить лёгочные проявления муковисцидоза.

Однако существуют методики, при к оторых нижняя носовая раковина сохраняется, что в физиологическом плане очень важно, но в то же время не позволяет адекватно санировать нижнемедиальные и передненижние отделы верхнечелюстной пазухи.

После широкого открытия верхнечелюстной пазухи, как описано выше, с помощью распатора, введённого в нижний носовой ход, нижняя носовая раковина смещается медиально и вверх. Затем с помощью эндоскопических конхотомных ножниц производится её отсечение от латеральной стенки полости носа, начиная от переднего конца до задней трети, с сохранением целостности раковины. Отсечённая часть раковины отводится медиально, становится хорошо обозримой нижняя часть латеральной стенки полости носа. С помощью серповидного скальпеля, распатора и шейвера с неё отсепаровывается и удаляется мукоперихондральный лоскут, затем с помощью бора или долот удаляется костная часть стенки до дна верхнечелюстной пазухи. Бором снимается кпереди костный участок, формирующий самую переднюю часть медиальной стенки пазухи. Открываются для прямого обзора ранее недоступные нижнемедиальные и передненижние отделы пазухи. Как правило, у детей с муковисцидозом они заполнены густым гнойным отделяемым, казеозными массами и полипами. Патологическое содержимое удаляется, производится струйной промывание пазухи антисептическим раствором. Удаляется патологически изменённая слизистая оболочка с медиальных отделов дна пазухи. Затем, после санации пазухи, целостность временно отсечённой нижней раковины восстанавливают швами или подвижные передние 2/3 нижней носовой раковины перемещают в верхнечелюстную пазуху и укладывают раневой поверхностью на раневую поверхность медиальной части дна пазухи. Послеоперационный уход не отличается от стандартного при синусотомии у детей.

СИНУСОТОМИЯ ПРИ ХРОНИЧЕСКОМ ВЕРХНЕЧЕЛЮСТНОМ АТЕЛЕКТАЗЕ (СИНДРОМЕ МОЛЧАЩЕГО СИНУСА)

Особенности при этой патологии - выраженная латерализация медиальной стенки пазухи и крючковидного отростка, а также иногда очень низкое расположение нижней стенки глазницы и маленький размер пазухи. В ходе операции производится частичная резекция крючковидного отростка обратным выкусывателем в нижних отделах, после чего зондом необходимо идентифицировать соустье пазухи, которое затем расширить книзу, кзади и кпереди. У некоторых детей крючковидный отросток настолько сильно латерализован и прижат к орбитальной стенке, что доступ в пазуху выполняется ниже него путём перфорации фонтанел-лы с последующим расширением отверстия. В ходе операции необходимо создать максимально широкое соустье в пределах нижней носовой раковины, глазницы, задней стенки верхнечелюстной пазухи и носо-слёзного канала.

Осложнения

Эндоскопическая синусохирургия у детей в целом, по мнению авторов большинства руководств по детской оториноларингологии и эндоскопической синусо-хирургии, является относительно безопасной процедурой.

Осложнения FESS делятся на интраоперационные и возникающие в послеоперационном периоде.

К первой группе относятся:

  • кровотечения при повреждении крупных сосудов, таких как передняя и задняя решётчатые артерии, крыловиднонёбная артерия;

  • ликворея в результате травмирования твёрдой мозговой оболочки основания черепа;

  • менингит;

  • травма зрительного нерва и, как следствие, слепота;

  • интраорбитальная гематома;

  • эмфизема глазницы;

  • повреждение внутренней прямой мышцы глаза и, как следствие, диплопия;

  • слезотечение при повреждении носо-слёзного канала.

К осложнениям, возникающим в послеоперационном периоде, можно отнести:

  • образование синехий, блокирующих доступ к вскрытым полостям решётчатого лабиринта, лобной пазухи;

  • рестенозы оперированной пазухи с полостью носа;

  • нарушение обоняния;

  • невралгии ветвей тройничного нерва.

К отдельной группе осложнений стоит отнести осложнения на фоне общей анестезии или за счёт обострения сопутствующих заболеваний.

Основной профилактикой осложнений является правильная подготовка пациента к операции, включающая все необходимые обследования, и хорошее знание топографической анатомии оперирующим хирургом.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология, М. : Медицина. С. 2008.

  2. Гаращенко Т.И., Стребкова О.А. Возрастные особенности эндоскопической вну-триносовой хирургии осложнённых риносинуситов у детей // Рос. ринология. 2002. № 2. С. 179-182.

  3. Зубарева А.А., Чибисова М.А., Дударев А.Л., Шавгулидзе М.А. Возможности цифровой объёмной томографии в оториноларингологии. Лучевая диагностика и терапия № 4(2), 2011.

  4. Лопатин А.С., Капитанов Д.Н., Полев Г.А. Эндоскопическая диссекция околоносовых пазух. Шаг за шагом. Endo: Press, - 2016.

  5. Пискунов Г.З., Пискунов С.З., Козлов В.С., Лопатин А.С. Заболевания носа и околоносовых пазух. Эндомикрохирургия. М.: Коллекция «Совершенно секретно», 2003. 208 с.

  6. Русецкий Ю.Ю., Поляков Д.П., Латышева Е.Н., Полунина Т.А. О «вреде» аденотомии // Педиатрия им. Г.Н. Сперанского. 2015. Т. 94, № 6. С. 82-86.

  7. Русецкий Ю.Ю., Симонова О.И., Полунина Т.А. и др. Состояние околоносовых пазух у детей с муковисцидозом // Педиатрия им. Г.Н. Сперанского. 2017. Т. 96, № 2. С. 144-150.

  8. Alekseenko S., Karpishchenko S. Comparison of the Efficiency and Safety of Endonasal and Open Rhinosurgery in Children. Laryngoscope, 00: 1-8, 2019. DOI: 10.1002/lary.28145.

  9. Bothwell M.R., Piccirillo J.F., Lusk R.P., Ridenour B.D. Long-term outcome of facial growth after functional endoscopic sinus surgery. Otolaryngol Head Neck Surg. 2002 Jun; 126(6): 628-34. DOI: 10.1067/mhn.2002.125607.

  10. Clement Peter A.R., Bluestone Charles D. et al. Management of Rhinosinusitis in Children. Consensus Meeting, Brussels, Belgium, September 13, 1996; Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 1998; 124: 31-34.

  11. Felisati G,. Ramadan H.H. Rhinosinusitis in Children: the role of surgery. Pediatr Allergy Immunol 2007: 18 (Suppl. 18): 68-70 DOI: 10.1111/J.1399-3038.2007.00638.

  12. Liang J., Higgins T.S., Ishman S.L. et al. Surgical management of chronic rhinosinusitis in cystic fibrosis: a systematic review // Int Forum Allergy Rhinol. 2013; 3(10): 814-22.

  13. Lund V. The Evolution of Surgery on the Maxillary Sinus for Chronic Rhinosinusitis. Laryngoscope 112: March 2002.

  14. Makary Ch.A., Ramadan H.H. The Role of Sinus Surgery in Children. Laryngoscope, 123: 1348-1352, 2013.

  15. Makary Ch.A., Ramadan H.H. Sinus and Upper Airway Surgery in Children. Current Allergy and Asthma Reports (2018) 18: 32. doi.org/10.1007/s11882-018-0784-8).

  16. Parks E.T. Cone beam computed tomography for the nasal cavity and paranasal sinuses. Dent Clin North Am. 2014 Jul; 58(3): 627-51.

  17. Ramzi T. Younis Pediatric Sinusitis and Sinus Surgery. Taylor & Francis Group; 2006.

  18. Stern-Shavit S. et al. Middle meatal packing in endoscopic sinus surgery-to pack or not to pack? - a decision-analysis model. Laryngoscope 2017 Jul; 127(7): 1506-1512.

  19. Torretta S., Guastella Cl. et al. Surgical Treatment of Paediatric Chronic Rhinosinusitis. J Clin Med. 2019 May 15; 8(5). doi: 10.3390/jcm8050684.

  20. Vlastarakos P.V., Fetta M., Segas J.V. et al. Functional endoscopic sinus surgery improves sinus-related symptoms and quality of life in children with chronic rhinosinusitis: a systematic analysis and meta-analysis of published interventional studies.

  21. Wetmore R.F., Muntz H.R., McGill T.J. Pediatric Otolaryngology Principles and Practice Pathways. Stuttgart: Thieme; 2012.

  22. Wigand M.E. Endoscopic Surgery of the of the Paranasal Sinuses and Anterior Skull Base. Stuttgart: Thieme; 2014.

  23. Wolf G. Development of the paranasal sinuses in children: implications for paranasal sinus surgery. Ann Otol Rhinal Laryngol102: 1993.

  24. Wormald P.J. Endoscopic Sinus Surgery Anatomy, Three-Dimensional Reconstruction, and Surgical Technique. Stuttgart: Thieme; 2017.

  25. Wu P.W., Huang C.C. et al. Endoscopic sinus surgery for pediatric patients: Prognostic factors related to revision surgery. Laryngoscope. 2019 Jun 6. doi: 10.1002/lary.28106.

Глава 16. Риносинусогенные орбитальные и внутричерепные осложнения у детей

Х.Т. Абдулкеримов, А.В. Шахов

Риносинусогенные орбитальные осложнения

Риносинусогенные орбитальные осложнения - это острые воспалительные изменения периорбитальных тканей и тканей орбиты, развившиеся в результате распространения инфекции из очага воспаления в ОНП или полости носа.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

H01.8 Воспаления век уточнённые. Н01.9 Воспаления век неуточнённые. Н05.0 Болезни глазницы. Н05.2 Ретробульбарный абсцесс.

КЛАССИФИКАЦИЯ

Наиболее часто орбитальные осложнения развиваются как следствие этмоидита при распространении инфекции в орбиту через дефекты в бумажной пластинке или по глазничным венам. Классификация Chandler (1970) выделяет пять типов орбитальных осложнений.

  1. Воспалительный отёк, или пресептальный целлюлит.

  2. Орбитальный целлюлит.

  3. Субпериостальный абсцесс.

  4. Абсцесс (флегмона) орбиты.

  5. Тромбоз кавернозного синуса.

К орбитальным осложнениям некоторые авторы относят реактивный отёк мягких тканей глазницы, который наблюдается преимущественно в детском возрасте. Позже классификация риногенных воспалительных глазничных осложнений усовершенствована и дополнена Б.В. Шеврыгиным и соавт. (1976).

Она включает осложнения:

  • негнойные:

    1. реактивный отёк клетчатки орбиты и век;

    2. диффузное негнойное воспаление клетчатки орбиты и век;

    3. остеопериостит орбиты;

  • гнойные:

    1. абсцесс века;

    2. свищ века и орбитальной стенки;

    3. субпериостальный абсцесс;

    4. ретробульбарный абсцесс;

    5. флегмона орбиты;

    6. тромбоз вен клетчатки орбиты, кавернозного синуса.

А.С. Киселев (2007) предложил усовершенствовать эту классификацию, объединив вышеперечисленные формы в группу риногенных зрительных осложнений глазничной локализации, и дополнил её деформацией глазницы и зрительными нарушениями при мукопиоцеле и остеомах пазух, а также выделить группу рино-генных зрительных осложнений внутричерепной локализации (оптохиазмальный арахноидит, атрофию зрительного нерва, зрительные нарушения при поражении четырехкавернозного синуса).

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Число орбитальных осложнений, по данным отечественных авторов, колеблется от 2,9 до 12,4% всех случаев воспалительной патологии ОНП. Отмечен рост числа орбитальных риносинусогенных осложнений в последние десятилетия, причём большая их часть (67%) наблюдается у детей. В раннем детском возрасте основная причина осложнений - острый этмоидит, с возрастом увеличивается число сочетанных заболеваний верхнечелюстной пазухи и решётчатого лабиринта. Среди детей раннего возраста они выявляются у 63%, дошкольного возраста - у 40% и школьного возраста - у 27% пациентов. Негнойные осложнения (отёк век, остеопериостит, реактивный отёк клетчатки глазницы, диффузное негнойное воспаление клетчатки глазницы и век, неврит зрительного нерва) у детей младшего возраста занимают лидирующее положение, на их долю приходится до 89% всех орбитальных осложнений. Удельный вес гнойно-септических осложнений орбиты (субпериостальный абсцесс, флегмона орбиты), составляет 4-7% всех внутричерепных риносинусогенных осложнений. Острые синуситы чаще всего имеют осложнённое течение в возрастной группе от 0 до 3 лет, реже всего острые синуситы сопровождаются осложнениями в группе детей 12-15 лет. У детей младшей возрастной группы превалируют внутриглазничные осложнения, а внутричерепные характерны для детей старшего возраста и возникают, так же как и у взрослых, преимущественно на фоне распространённого воспаления ОНП.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Несмотря на то что в последние годы частота и тяжесть риносинусогенных осложнений постепенно снижаются, они продолжают составлять серьёзную медико-хирургическую проблему в нашем обществе. Современное представление о патогенезе орбитальных риносинусогенных осложнений демонстрирует, что данная патология является преимущественно многофакторным воспалительным заболеванием. Возникновение орбитальных риносинусогенных осложнений обусловлено анатомической и физиологической близостью полости носа, ОНП и орбиты, а также единством кровоснабжения и лимфооттока. Чаще всего воспалительный процесс из ОНП проникает в орбиту контактным путём. Классически это происходит при гнойных риносинуситах, вследствие нарушения функционирования естественных соустий пазух и затруднения эвакуации патологического содержимого в полость носа. Давление накапливающегося гноя на стенки синусов приводит к ряду последовательных изменений вплоть до деструкции костных стенок орбиты и разрушения надкостницы. В некоторых случаях распространение инфекции в орбиту обусловлено врождёнными и приобретёнными аномалиями строения остиомеатального комплекса, индивидуальными анатомическими вариантами строения пазух, наличием костных дегисценций, возрастных особенностей развития черепа и нарушением проходимости соустий пазух из-за воспаления, полипов, рубцов.

Среди причин, способствующих возникновению орбитальных осложнений, необходимо отметить высокую заболеваемость детского населения острыми респираторными инфекциями, снижение иммунологической реактивности и адаптационного ресурса, повышенную аллергизацию организма, высокую вирулентность ряда микроорганизмов и растущую резистентность к антибиотикам, активацию условно-патогенной микрофлоры.

Инфекционные агенты, выявляемые при орбитальных риногенных осложнениях, аналогичны таковым при неосложнённых синуситах (Streptococcus pneumoniae, Haemophilus influenzae, Moraxella catarrhalis). Наиболее типичным инфекционным агентом, вызывающим риносинусогенные осложнения, являются стрептококки (Streptococcus agalactica, Streptococcus equines, Streptococcus bovis, >α -гемолитический стрептококк). Приблизительно в 5% случаев воспалительные осложнения синуситов вызывают грибы рода Aspergillus (в основном в ассоциации с другими возбудителями). Анаэробная микрофлора: бактероиды, пептострептококки, пептостафилококки, синегнойная палочка, гемофильная палочка - также достаточно часто (в 39% случаев) являются возбудителем осложнённых синуситов.

Кроме контактного пути проникновения инфекции из синусов в глазницу, возможно распространение патологического процесса в орбиту лимфогенным и гематогенным путями. Венозная система глазницы представлена сосудистым сплетением, которое распространяется по всей орбите. Венозный отток от вен лица и ОНП осуществляется по трём магистральным путям:

  1. через нижнюю и верхнюю лицевые вены и далее через общую лицевую вену, которая впадает во внутреннюю яремную вену;

  2. через венозное сплетение крылонёбной ямки и далее во внутреннюю яремную вену;

  3. через глазничные вены, которые впадают в кавернозный синус.

Кроме этих сосудов, большое значение в проникновении инфекции в глазницу придают многочисленным мелким костным сосудам (внутрикостным венам), залегающим внутри губчатого вещества кости.

В большинстве случаев наблюдаются различные сочетания поражения ОНП, при этом всегда вовлекаются пазухи решётчатой кости. Система клеток решётчатого лабиринта, разделённых тонкими перегородками, пронизанными множеством венозных сосудов, хорошо развита с раннего возраста и очень интимно прилежит к медиальной стенке орбиты. Решётчатые вены напрямую связаны с сосудистой системой глазницы и венозным сплетением твёрдой мозговой оболочки.

Воспалительный процесс из клеток решётчатых пазух распространяется непосредственно на ткани орбиты с возможным вовлечением как верхнечелюстной пазухи, так и всей верхней челюсти (альвеолярный отросток и твёрдое нёбо). Микроорганизмы, попадая в системный кровоток, могут вызывать нарушение перфузии с поражением паренхиматозных органов, переходя в сепсис, полиорганную дисфункцию с последующим развитием шока.

С возрастом начинает развиваться верхнечелюстная пазуха, и, соответственно, возрастает её значение в патогенезе внутриглазничных осложнений. Инфекция распространяется через её верхнюю стенку, которая в то же время является нижней стенкой орбиты со множеством мелких сосудов, проникающих в глазницу, что способствует распространению инфекции из пазух гематогенным путём через анастомозы вен.

Лобные пазухи у новорождённых отсутствуют, начинают формироваться в возрасте около 3 лет путём отшнуровывания от передних клеток решётчатого лабиринта у верхневнутреннего угла глазницы, увеличиваются до 7-9-летнего возраста, достигая полного развития только к 19-25 годам. Лобная пазуха наиболее разнообразна по величине и форме. Передняя (лицевая) стенка - самая толстая, представлена губчатой костью. Задняя (мозговая), образованная тонким слоем компактной кости, граничит с передней черепной ямкой. Нижняя (глазничная) стенка наиболее тонкая, граничит с глазницей и также состоит из компактной кости. Через диплоические вены, проходящие в костной стенке пазухи, осуществляется венозный отток из синуса. Лобная пазуха связана анастомозами (сплетениями) с венозной системой глазницы, твёрдой мозговой оболочкой и надкостницей. Через эту венозную сеть легко проникают септические тромбы.

Кроме сосудистого пути распространения, инфекция может распространяться и по контактному пути - через тонкие костные стенки или врождённые костные дефекты (дегисценции), граничащие с глазницей и ОНП.

Риносинусогенные осложнения наиболее стремительно развиваются в раннем, особенно грудном возрасте, когда симптомы поражения глазницы могут проявляться раньше, чем клинические поражения ОНП. Заболевание у детей раннего возраста, особенно первого полугодия жизни, развивается бурно, с быстрой генерализацией воспалительного процесса, тяжёлым течением, выраженной интоксикацией.

Преимущественное развитие передних глазничных осложнений в раннем детском возрасте объясняется более ранним развитием передних пазух и значительным противодействием тарзоглазничной фасции, препятствующей проникновению инфекции в мягкие ткани глазницы.

Ниже рассмотрены основные формы орбитальных риносинусогенных осложнений.

ПРЕСЕПТАЛЬНЫЙ ЦЕЛЛЮЛИТ (РЕАКТИВНЫЙ ОТЁК ВЕК, ОТЁК КЛЕТЧАТКИ ГЛАЗНИЦЫ)

Периорбитальный, или пресептальный, целлюлит относится к инфекциям, которые возникают в передней части орбитальной перегородки. Инфекция развивается за орбитальной перегородкой, тонкой мембраной, которая покрывает переднюю часть глазного яблока. Периорбитальный целлюлит может распространяться на кожу вокруг глаз и век.

Этиология и патогенез

Реактивный отёк мягких тканей глазницы занимает ведущее место (около 60%) среди различных видов орбитальных осложнений. Чаще всего это заболевание развивается вследствие нарушения функционирования естественных соустий ОНП и затруднения эвакуации патологического содержимого в полость носа. Наиболее часто реактивный отёк встречается в раннем детском возрасте при острых этмоидитах и поражении лобной пазухи, возникающих на фоне вирусного ОРЗ. Развитию отёка век способствуют их богатое кровоснабжение, высокая растяжимость кожи, чрезвычайно рыхлая структура подкожной жировой клетчатки и её способность накапливать жидкость.

Клиническая картина

Клиническая картина, наряду с общими симптомами воспалительного процесса и интоксикацией, характеризуется умеренно выраженными местными изменениями глаза на стороне поражённой ОНП. Клиническое течение реактивного отёка мягких тканей глазницы в большинстве случаев лёгкое. Проявляется реактивный отёк век инфильтрацией и гиперемией кожи над соответствующей пазухой и опущением века с сужением глазной щели, движения глазного яблока сохранены в полном объёме, зрение не нарушено. При отёке орбитальной клетчатки может наблюдаться незначительно либо умеренно выраженный экзофтальм. Инфильтрация тканей отсутствует. При локализации воспалительного процесса в области ретробульбарной клетчатки наблюдается экзофтальм, отёк век. При сдавлении воспалительным инфильтратом зрительного и глазодвигательных нервов могут появиться снижение остроты зрения и офтальмоплегия. У большей части пациентов общее состояние и температурная реакция соответствуют таковым при синусите.

Диагностика

Диагностика проводится на основании общеклинических данных, данных риноскопии, эндоскопического осмотра, рентгенологического исследования и КТ ОНП.

Лечение

Лечение заключается в санации ОНП и применении системной антибактериальной терапии. Большинство из этих пациентов могут лечиться консервативно с помощью внутривенных антибиотиков. Показания к функциональной эндоскопической риносинусохирургии включают отсутствие улучшения или ухудшение клинических симптомов в течение 24 ч терапии, признаки субпериостального абсцесса при КТ и/или потерю зрения. Объём эндоскопических хирургических вмешательств определяется характером поражения ОНП, возрастными особенностями строения решётчатой кости и структур остиомеатального комплекса. Эндоназальное вскрытие отдельных структур решётчатой кости следует проводить под эндоскопическим контролем, который позволяет провести максимально полную санацию ОНП, не затрагивая при этом интактные структуры, и проводить оперативные вмешательства в зоне хирургической безопасности. Для стартовой терапии следует применять препараты группы ингибиторозащищённых аминопенициллинов и цефалоспоринов (преимущественно II-III поколения). При отсутствии эффекта и/или на основании полученных результатов микробиологического исследования назначают препараты с более широким спектром действия.

Прогноз

Прогноз, как правило, благоприятный, при тяжёлом течении может приводить к распространению инфекции на костные структуры орбиты, абсцедированию мягких тканей глазницы и/или развитию орбитального целлюлита.

ОРБИТАЛЬНЫЙ (ПОСТСЕПТАЛЬНЫЙ) ЦЕЛЛЮЛИТ, ДИФФУЗНОЕ НЕГНОЙНОЕ ВОСПАЛЕНИЕ ГЛАЗНИЧНОЙ КЛЕТЧАТКИ

Орбитальный (постсептальный) целлюлит, диффузное негнойное воспаление глазничной клетчатки - это инфекция мягких тканей в пределах глазницы, при которой поражаются жировые и мышечные ткани в глазнице или орбите. Орбитальный целлюлит может возникать в любом возрасте, но чаще всего он поражает маленьких детей.

Этиология и патогенез

Причинами возникновения могут становиться острые и хронические воспаления параназальных синусов, ОРЗ, а также неудачно проведённые операции на параназальных синусах или в полости рта. Описаны абсцессы орбиты метастатического гематогенного происхождения при общих острых инфекциях. Наиболее частой причиной развития острого воспаления в орбите считают обострение хронического синусита.

Три костные стенки орбиты отделяют её полость от ОНП, сообщение между которыми происходит через врождённые или приобретённые щели. Кроме того, в ОНП есть многочисленные отверстия для сосудов и нервов. Через них орбита сообщается с полостями ОНП, а в большом количестве венозных анастомозов отсутствуют клапаны. Все указанные отверстия служат основными путями проникновения бактерий в орбиту. Гнойный процесс может распространяться через нижнюю глазничную щель из подвисочной или крылонёбной ямки. Распространение инфекции наблюдают и на фоне острого тромбофлебита вен крылонёбного сплетения. Анастомоз, соединяющий венозное сплетение с нижней глазной веной в кры-лонёбной ямке, служит в подобных случаях воротами инфекции. С венами орбиты сообщаются также вены слизистой оболочки верхнечелюстной пазухи. Флебит или тромбофлебит этих вен также может быть источником гнойного воспаления орбитальной клетчатки.

Клиническая картина

Больные предъявляют жалобы на сильную головную боль, распирающие боли в орбите. Патологический процесс, как правило, односторонний. В анамнезе отмечают заболевание параназальных синусов, стоматологические хирургические вмешательства, травмы головы. Заболевание сопровождается выраженным экзофтальмом вследствие воспалительной инфильтрации мягких тканей за глазным яблоком. Движения глазных яблок, как правило, сохранены в полном объёме (в некоторых случаях отмечают парез отводящего нерва с незначительным ограничением подвижности глазного яблока), отмечается умеренный хемоз конъюнктивы. Глазная щель сомкнута вследствие плотного отёка век, выражены инфильтрация мягких тканей, гиперемия кожи век. Наблюдают также поражение мягких тканей наружного кольца глазницы (век и конъюнктивы) в виде коллатерального отёка и воспалительной гиперемии при отсутствии нагноения в глазнице. Иногда припухлость распространяется на скат носа, лоб и щёчную область. Зрение не нарушено. Эти изменения временами исчезают и появляются вновь, что объясняется периодическим нарушением оттока из поражённых пазух.

В зависимости от клинического течения синусита (чаще этмоидита) в некоторых случаях наблюдается выраженная интоксикация, сопровождающаяся вялостью, бессонницей, отсутствием аппетита, лейкоцитозом и повышением скорости оседания эритроцитов (СОЭ).

Диагноз

Диагноз ставится на основании данных анамнеза, результатов физикального осмотра, данных лабораторного и инструментального исследований. С помощью КТ выявляют лизис кости или её края в зоне локализации абсцесса. При целлюлите обнаруживают диффузное затемнение орбиты; экстраокулярные мышцы, задний полюс глаза плохо различимы. Уменьшена прозрачность параназальных синусов. В диагностике необходимо совместное использование эндоскопического и КТ-исследований полости носа и ОНП в течение первых суток поступления в стационар.

Лечение

Так же как и при пресептальном целлюлите, при выборе хирургической тактики предпочтение отдаётся малоинвазивным эндоназальным методикам с эндоскопическим контролем. Проводится максимально полная санация ОНП. Выявление возрастных особенностей и аномалий строения полости носа позволяет уточнить характер блока естественных соустий ОНП и определить тактику прицельного консервативного и хирургического лечения, а также планировать реконструктивные операции в целях профилактики рецидивов и хронического течения заболеваний ОНП. Обязательно назначается антибактериальная терапия ингибиторозащищёнными аминопенициллинами и цефалоспоринами (преимущественно поколения). При непереносимости β-лактамных антибиотиков назначают макролиды (джозамицин, азитромицин, кларитромицин), при тяжёлом течении - карбапенемы.

Прогноз

Прогноз при своевременном лечении благоприятный, однако это серьёзное состояние, которое без лечения может привести к постоянной потере зрения и опасным для жизни осложнениям.

Показания к консультации других специалистов

При данном заболевании необходима консультация офтальмолога и стоматолога.

ПЕРИОСТИТ ОРБИТАЛЬНЫХ СТЕНОК (ОСТЕОПЕРИОСТИТ)

Периостит орбитальных стенок (остеопериостит) - воспалительный процесс костной стенки орбиты (глазницы).

Этиология и патогенез

Наиболее часто встречающимися возбудителями гнойно-воспалительного процесса в ОНП и орбите при трудноподдающихся традиционному лечению остром и хроническом гнойных синуситах и орбитальных риносинусогенных осложнениях являются гемофильная палочка, пнемококк, золотистый стафилококк. Развитие остеопериостита орбиты обусловлено переходом инфекции с патологически изменённой костной стенки ОНП на внутренний, а затем и наружный слой надкостницы. Простой периостит может сопровождать гнойный процесс в ОНП и характеризуется клеточной инфильтрацией надкостницы. Несмотря на свою тонкость, надкостница обладает большим запасом прочности, поэтому чаще возникает пролиферативный процесс, реже - распад и расплавление. Нередко этот пролиферативный процесс в виде утолщения надкостницы создаёт защиту для глаза при распространении воспалительного процесса на содержимое глазницы. Периостит орбитальных стенок возникает при распространении воспалительного процесса на надкостницу и кости глазницы или при тромбофлебите костных вен.

При присоединении бактериальной инфекции происходит расплавление надкостницы, в таком случае периостит называется гнойным. В случае отсутствия лечения или его неадекватности гнойный воспалительный процесс переходит на клетчатку орбиты.

Клиническая картина

Клиническая картина характеризуется наличием головной боли, лихорадки, сужением глазной щели, обусловленным отёком век, иногда наблюдается лёгкий экзофтальм. Глазную щель можно легко развести пальцами. Отёк век часто распространяется на окружающие области. Глазное яблоко умеренно смещено в сторону, противоположную очагу поражения. Отмечаются небольшая болезненность, ограничение подвижности глазного яблока в сторону поражения, болезненность при пальпации поражённой стенки глазницы и век, реактивный отёк глазничной клетчатки.

При воспалении верхнечелюстной пазухи с поражением преимущественно нижней стенки глазницы появляются отёчность нижнего века, хемоз нижних отделов конъюнктивы глазного яблока, смещение его кверху и ограничение подвижности глаза книзу. Гной может прорываться наружу - тогда вместе с гноем уходят и секвестры костей, или в орбитальную клетчатку. При локализации процесса в заднем отделе орбиты могут развиться экзофтальм, болезненность и ограничение движений глаз, снижение зрения.

Диагностика

Диагностика проводится на основании общеклинических данных, данных риноскопии, рентгенологического исследования ОНП и КТ.

Лечение

Лечение должно предусматривать воздействие на первичный очаг воспаления, то есть на воспалённую ОНП. При остеопериостите, развившемся на фоне острого синусита, не всегда требуется оперативное лечение. У детей раннего возраста проводится анемизация слизистой оболочки и аспирация содержимого из носовых ходов. Для стартовой терапии применяют препараты группы ингибиторозащищённых аминопенициллинов и цефалоспоринов II-III поколения. При отсутствии эффекта назначают препараты с более широким спектром действия. При целлюлите и абсцессах для оперативной санации ОНП показано применение эндоскопической функциональной риносинусохирургии. Объём и характер эндоназальных хирургических вмешательств следует проводить с учётом возраста ребёнка, особенностей строения полости носа, формы заболевания и тяжести состояния.

Показания к консультации других специалистов

Показаны консультации офтальмолога, невропатолога, педиатра.

Прогноз

При благоприятном течении болезнь заканчивается выздоровлением, в редких случаях может осложняться развитием менингита или тромбозом кавернозного синуса.

ГНОЙНОЕ ВОСПАЛЕНИЕ МЯГКИХ ТКАНЕЙ ГЛАЗНИЦЫ (АБСЦЕСС ВЕК, РЕТРОБУЛЬБАРНЫЙ АБСЦЕСС, ФЛЕГМОНА ОРБИТЫ)

Абсцесс век

Абсцесс век - ограниченное инфильтративно-гнойное воспаление ткани века.

Патогенез

Абсцесс века развивается при распространении гнойного воспалительного процесса кпереди от тарзоорбитальной фасции. Чаще происходит поражение верхнего века, обусловленное фронтитом, этмоидитом; значительно реже - нижнего, вызванного воспалением в верхнечелюстной пазухе.

Клиническая картина

Местные признаки абсцесса века характеризуются яркой клинической симптоматикой. Визуально у пациента наблюдается значительное увеличение века в размере, выраженная отёчность поражённого глаза и покраснение. Характерно появление болевых ощущений в поражённом веке (боль может носить ноющий, пульсирующий или острый характер), чувства натянутости (стянутости) кожи в поражённом месте, возможно ограничение подвижности века (наблюдается сильная сомкнутость век). Если удаётся поднять веко, видна отёчная и гипере-мированная конъюнктива. Экзофтальм отсутствует, движения глазного яблока сохранены в полном объёме, возможно снижение остроты зрения больного глаза.

Абсцесс века сопровождается выраженной общей реакцией организма, повышением температуры до 38-39 °С, интоксикацией. Абсцессы, вызванные воспалительными процессами в верхнечелюстных пазухах у детей, наблюдаются нередко, однако это обусловлено не столько патологическим процессом в пазухе, сколько поражением зубов и остеомиелитическими изменениями верхнечелюстной кости. Клинические проявления абсцесса, вызванного эмпиемой верхнечелюстной пазухи, определяются местом его расположения. При локализации процесса вблизи орбитального края наблюдается покраснение, отёчность, припухлость нижнего века, а иногда и щеки, а также хемоз нижнего отдела конъюнктивы глазного яблока.

Диагностика

Диагностика проводится на основании жалоб, данных анамнеза, объективного осмотра, а также результатов инструментального и лучевого исследований.

Лечение

Лечение абсцесса века обязательно хирургическое. Для хирургической санации ОНП применяется минимально инвазивная эндоскопическая хирургия, которая даёт возможность атравматично и щадяще вскрывать все поражённые ОНП, удалять из них изменённую слизистую оболочку, одновременно восстанавливая условия для адекватного дренажа и аэрации. При остеомиелитических процессах стенок ОНП и орбиты, не связанных с полостью носа, необходимо проводить радикальные вмешательства с ревизией как доминирующего очага поражения, так и возможных зон развития внутричерепных осложнений, применяя экстраназальный подход. Хирургическое вмешательство обязательно дополняется приёмом антибиотиков (иногда двух одновременно) - внутрь или парентерально (второе чаще).

Прогноз

Прогноз в целом благоприятный, но возможны осложнения: сепсис, менингит, закупорка кавернозного синуса, воспаление глазницы.

Показания к консультации других специалистов

Показаны консультации офтальмолога, педиатра.

Субпериостальный абсцесс

Субпериостальный абсцесс - гнойное поражение орбиты, при котором происходит воспаление стенки глазницы с отслойкой периоста на фоне бактериальной инфекции в ОНП.

Этиология и патогенез

Выделяют два варианта распространения инфекции и развития субпериостального абсцесса орбиты. При контактном пути наблюдается последовательное вовлечение слизистой оболочки ОНП, соединительнотканной стромы и всех слоёв кости, что приводит к образованию обширного очага поражения. Гематогенный путь характеризуется распространением инфекции через перфорантные вены, проходящие сквозь костные стенки орбиты, а также через ветви бассейна верхней глазничной вены. Самыми частыми инфекционными агентами, вызывающими субпериостальный абсцесс орбиты, являются стрептококки, H. Influenzae, Moraxella catarrhalis. Кроме того, возбудителями субпериостального абсцесса орбиты могут быть грибы рода Aspergillus, бактероиды, синегнойная инфекция, гемофильная палочка.

Клиническая картина

Клинические проявления субпериостального абсцесса возникают остро. Характерны общие симптомы: повышение температуры тела до 39-40 °С, выраженный интоксикационный синдром, может присутствовать ригидность затылочных мышц. Местные симптомы зависят от локализации процесса. Субпериостальный абсцесс чаще всего формируется на внутренней, верхней и нижней стенке орбиты, то есть участках, граничащих с ОНП. Верхняя стенка глазницы одновременно является нижней стенкой лобной пазухи, а нижняя стенка глазницы - верхней стенкой верхнечелюстной пазухи. При поражении передних ячеек решётчатой кости такие абсцессы развиваются медленно и обычно локализуются у входа в орбиту, располагаясь над внутренней спайкой или в области верхневнутреннего края глазницы. В этом месте при осмотре выявляется припухлость, при надавливании на которую отмечается болезненность, в некоторых случаях у внутреннего угла век или в области слёзного мешка образуется фистула. В таких случаях не исключена возможность развития дакриоцистита. При поражении фронтального синуса (лобной пазухи) процесс начинается с появления болезненности и припухлости кожи лба и верхнего века у внутреннего края глаза. Развивается отёк конъюнктивы. Возникает парез глазодвигательных мышц, отмечается двоение. В дальнейшем нарастает отёк века, кожа над ним становится напряжённой, появляется флюктуация. Острота зрения резко снижается. При поражении передних и средних клеток решётчатого лабиринта симптомы менее выраженны. В области внутреннего края орбиты определяются болезненность, гиперемия конъюнктивы с переходом в дакриоцистит. При развитии субпериостального абсцесса орбиты в зоне верхнечелюстной пазухи наблюдаются покраснение и болезненный отёк нижнего века, хемоз нижнего отдела конъюнктивы. Поражение орбиты при воспалении в задних клетках решётчатого лабиринта и сфеноидального синуса проявляется сильной болезненностью в области глазницы с отёком кожи века. Происходит смещение глазного яблока кпереди и кверху с ограничением его подвижности книзу. Возникает паралич отводящего и глазодвигательного нервов. Острота зрения резко снижается. Из осложнений выделяют неврит зрительного нерва (вплоть до атрофии), амавроз (полную слепоту глаза), флегмону глазницы, менингит, энцефалит, тромбоз кавернозного синуса. При поражении всех ячеек решётчатой кости субпериостальный абсцесс может развиваться в любом отделе глазницы, порой распространяясь на две стенки глазницы и более.

Диагностика

Для точного определения локализации субпериостального абсцесса орбиты дополнительно используют лучевые методики (КТ или МРТ орбит, ОНП). УЗИ глаза и орбиты выявляет изменение размера ретробульбарного пространства, хода экстраокулярных мышц. КТ или МРТ орбит, придаточных пазух носа и головного мозга помогает определить отслойку периоста в зоне поражения.

Показания к консультации других специалистов

При субпериостальном абсцессе орбиты требуется консультация челюстно-лицевого хирурга и нейрохирурга.

Лечение

Лечение субпериостального абсцесса орбиты включает консервативные и хирургические методики, подобранные с учётом особенностей первичного очага инфекции и тяжести процесса. Оперативное лечение по санации первичного очага в ОНП следует выполнять в максимально короткие сроки с момента поступления.

Консервативная терапия включает назначение антибактериальных препаратов широкого спектра действия. После определения возбудителя (получение результатов посева отделяемого) требуется коррекция лечения. Также проводится дезинтоксикационная терапия, для профилактики тромбоза показано введение антикоагулянтов и блокаторов протеолитических ферментов. Назначают препараты, восстанавливающие иммунную систему и поддерживающие деятельность различных органов и систем организма. Оперативное лечение заключается во вскрытии, промывании и дренировании субпериостального абсцесса орбиты. Хирургическую методику выбирают в зависимости от локализации абсцесса. Операция проводится в кратчайшие сроки после поступления пациента в стационар.

Прогноз

При своевременном обращении прогноз благоприятный.

Профилактика

Профилактические мероприятия направлены на предотвращение развития субпериостального абсцесса. При возникновении воспалительных заболеваний полости носа и ОНП необходимо своевременное детальное обследование с назначением грамотной лекарственной терапии.

Ретробульбарный абсцесс

Ретробульбарный абсцесс - это ограниченный гнойный очаг в задних отделах клетчатки глазницы, характеризующийся выраженными явлениями интоксикации. Ретробульбарный абсцесс встречается редко, бывает в любом возрасте, но чаще заболевают дети до 2 лет.

Клиническая картина

При этом осложнении наблюдают выраженную общую реакцию организма, напоминающую сепсис. Из локальных симптомов наблюдают экзофтальм, смещение глазного яблока в сторону, противоположную локализации абсцесса, и ограничение подвижности в сторону очага. На первый план выступают явления отёка ретробульбарной клетчатки, сопровождающиеся симптомами нарушения зрения. В таких случаях характерными клиническими симптомами служат центральная скотома, увеличение слепого пятна, паралич отводящего и глазодвигательного нервов, возникающие в результате перехода воспалительного процесса на зрительный нерв в области вхождения его в орбиту. Риногенный ретробульбарный неврит обусловлен близостью канала зрительных нервов к задним ячейкам решётчатого лабиринта, которые иногда вплотную подступают к этому каналу, а в некоторых случаях зрительный нерв пронизывает эти ячейки или слизистая оболочка клиновидной пазухи переходит на оболочки зрительных нервов и т.п.

Диагностика

Диагностика проводится на основании общеклинических данных, данных риноскопии, рентгенологического исследования ОНП и КТ. При лучевом исследовании, кроме синусита, определяется затемнение орбиты, а в случае перехода процесса из пазухи в орбиту контактным путём - дефект костной стенки последней, иногда обнаруживаемый пальпаторно.

Лечение

Лечение заключается в экстренной санации гнойного очага в ОНП и применении массивной антибактериальной терапии, при целлюлите и абсцессах - хирургическое лечение.

Показания к консультации других специалистов

Показаны консультации офтальмолога, невропатолога, педиатра, нейрохирурга.

Прогноз

При благоприятном течении болезнь заканчивается выздоровлением, в некоторых случаях может осложняться развитием менингита, тромбозом кавернозного синуса, мозговых абсцессов и сепсиса.

Флегмона орбиты

Флегмона орбиты - диффузное гнойное воспаление глазничной клетчатки с последующим некрозом, является одним из наиболее тяжёлых и опасных из всех внутриорбитальных осложнений.

Этиология и патогенез

Несмотря на свою относительно невысокую встречаемость (около 1% случаев в популяции), флегмона глазницы может представлять опасность не только для зрительной функции, но и для жизни пациента. При распространении гнойного процесса по венозному руслу из орбиты в полость черепа развиваются опасные осложнения - тромбоз мозговых сосудов и менингит, которые в 20% случаев приводят к гибели больных. Флегмона глазницы может возникать в любом возрасте, но чаще встречается у детей до 5 лет.

Инфекционные агенты из ОНП распространяются по венам в глазницу, что приводит к тромбофлебиту. Расплавление тромбов в клетчатке глазницы способствует образованию мелких абсцессов вокруг вен, которые в дальнейшем могут сливаться, образуя разлитое гнойное поражение всей орбитальной клетчатки. Опасность флегмоны заключается в том, что она обычно развивается довольно стремительно, порой за 10-20 ч. У детей флегмона орбиты встречается чаще в возрасте 7-9 лет и до 1 года жизни и имеет свои возрастные особенности. У маленьких детей превалируют общие симптомы, а у старших - местные. У новорождённых верхняя челюсть слаборазвита, широка и состоит главным образом из альвеолярного отростка с расположенными в нём фолликулами зубов. Тело челюсти имеет незначительные размеры, поэтому зачатки молочных зубов лежат непосредственно под орбитами. По мере роста челюсти, а особенно интенсивно она растёт в первые 5 лет жизни, альвеолярный отросток всё больше отступает от глазницы.

Клиническая картина

Тотальное гнойное поражение клетчатки глазницы чаще осложняет течение этмоидита и фронтита, сопровождается резко выраженными общими явлениями интоксикации, инфильтрацией и гнойным расплавлением рыхлой клетчатки глазницы с бурным развитием глазных симптомов. Отмечается сильная боль позади глаза. Всякое движение глазного яблока крайне болезненно. Выражены прямой экзофтальм, ограничение подвижности глазного яблока, отёк век. Глазная щель сомкнута багровыми отёчными тканями век в пределах всей глазницы. Кожа век резко гиперемирована, значительно уплотнена, выражен хемоз (выворот конъюнктивы). Надавливание на глазное яблоко вызывает резчайшую боль, оно неподвижно, зрачок расширен. Конъюнктива нечувствительна: корнеальный и зрачковый рефлексы исчезают. Возникает паралич аккомодации, в поздних стадиях - атрофия зрительного нерва, кровоизлияние в сетчатку и даже её отслойка. В некоторых случаях констатируют менингеальные симптомы с повышением глобулиновых фракций белков в спинномозговой жидкости. Осложнение развивается быстро, в течение первых суток возникновения острого воспалительного процесса (или обострения хронического) в параназальных синусах.

Течение заболевания сопровождается лихорадкой (до 39-40 °С), ярко выраженными признаками интоксикации (нарушения в ментальном статусе вплоть до оглушения и сопора, диспепсические расстройства, тахикардия, одышка, олигу-рия). Дополняют клиническую картину существенные воспалительные изменения в периферической крови.

Диагноз

Пациент с флегмоной глазницы должен быть безотлагательно проконсультирован офтальмологом, оториноларингологом и стоматологом. Постановке диагноза флегмоны глазницы способствует анализ анамнестических данных: наличие предшествующих гнойных процессов челюстно-лицевой области, характерная клиническая картина, наружный осмотр глаза с помощью векоподъёмника, пальпация.

Необходимая инструментальная диагностика включает рентгеновское исследование придаточных пазух и орбиты. С уточняющей целью может применяться КТ. Из лабораторных анализов при флегмоне глазницы первоочередное диагностическое значение имеют общеклинический анализ крови и посев крови на стерильность.

Флегмону глазницы следует дифференцировать от флегмоны века, острого дакриоцистита, тенонита, периостита орбитальной стенки, инородного тела глазницы, ретробульбарного кровоизлияния, глиомы, саркомы, нейрофиброматоза, отёка Квинке.

Лечение

При флегмоне глазницы показаны неотложная госпитализация и немедленное начало терапии. Назначаются ударные дозы антибиотиков широкого спектра действия и симптоматические средства, дезинтоксикационная терапия. Кроме парентерального введения антибактериальных препаратов, проводятся субконъ-юнктивальные и ретробульбарные инъекции. Одновременно выполняются этмоидотомия, гайморотомия с трепанацией стенки орбиты, пункция и дренирование ОНП с промыванием и введением препаратов. При наличии участков флюктуации проводится орбитотомия, осуществляется дренирование раневого канала турундой, пропитанной раствором антибиотика. В дальнейшем инцизионная полость промывается препаратами, к которым чувствительна бактериальная микрофлора.

Прогноз

Активное лечение, предпринятое в начальных стадиях флегмоны глазницы, способствует благоприятному исходу заболевания. Однако в отдалённом периоде могут возникать ограничение подвижности глазного яблока, вторичное косоглазие и амблиопия, бельмо роговицы, атрофия зрительного нерва. Прогрессирование и распространение гнойной инфекции может привести к панофтальмиту, абсцессам мозга, менингиту, септическому тромбозу кавернозного синуса, генерализованному сепсису с летальным исходом.

Тромбоз вен лица и орбиты

Тромбоз вен лица и орбиты - воспалительный процесс, возникающий в области венозных структур вен лица и орбиты, который сопровождается формированием тромбов в просветах сосудов.

Патогенез

Данное заболевание развивается как следствие воспаления полости носа и параназальных синусов, встречается довольно редко и чаще развивается при фурункулах носа и верхней половины лица, а также в результате рожистого воспаления. Тромбоз вен лица глазницы может возникнуть также после инфекционных заболеваний. Чаще всего процесс распространяется по ходу угловой вены, v. angularis, далее воспаление переходит на мелкие орбитальные вены, образуя множество мелких гнойников. При прогрессировании процесса гнойники сливаются, образуя несколько крупных абсцессов. Тромбоз вен орбитальной клетчатки часто сочетается с тромбозом кавернозного синуса, являясь или его следствием, или причиной.

Клиническая картина

Клиническая картина тромбоза вен глазницы складывается из общих и местных проявлений. Общее состояние больного обычно тяжёлое, септическое, с высокой постоянной или гектической температурой, ознобами, головной болью, слабостью и резко выраженными проявлениями интоксикации. Со стороны периферической крови выявляют значительный лейкоцитоз со сдвигом формулы влево, высокую СОЭ, вторичную анемию. Отмечаются нарушения функций почек и других органов. Но если кавернозный синус не вовлечён в процесс, то общее состояние может быть менее тяжёлым.

Из местных симптомов, наряду с изменениями глаза (такими как отёк, застойная гиперемия, сомкнутость и отёчность век, гиперемия конъюнктивы), присоединяются признаки воспаления: покраснение и уплотнение век с развитием резкого хемоза конъюнктивы, экзофтальма и нарушением подвижности глазного яблока. Вены местами становятся видимыми как плотные синеватые тяжи. Боли в области глаза, как правило, менее интенсивные, чем при ретробульбарном абсцессе и флегмоне, движения глазного яблока значительно ограничены или отсутствуют. Зрачок расширен и паретичен, возможны нарушения зрения. Тромбофлебит орбитальных вен вначале предшествует, а затем постоянно сопутствует флегмоне глазницы, но отличается от неё преобладанием застойных явлений над воспалительными, менее плотной инфильтрацией тканей вследствие отсутствия гноя в глазнице. В случаях прогрессирования тромбофлебита глазницы, возможен переход процесса на кавернозный синус.

При развитии тромбоза кавернозного синуса состояние больного резко ухудшается. На протяжении нескольких часов могут возникнуть симптомы тромбоза вен противоположной орбиты с застойными явлениями в венах глазницы и глазного дна, расширение верхней глазничной артерии, параличи глазных мышц и слепота, а также признаки менингита и абсцесса мозга.

Диагноз

Диагноз ставится на основании клинических, анамнестических данных с результатами нейровизуализации, лабораторных тестов. Клинические данные тромбоза подтверждаются объективными методами (КТ, МРТ, магнитно-резонансной ангиографией).

Лечение

К методам хирургического вмешательства для лечения тромбоза кавернозного синуса прибегают в случаях, когда медикаментозная терапия на основе антибиотиков не дает результатов в течение суток после первого введения препарата. Проводится хирургическая санация ОНП. В некоторых случаях проводят также перевязку ангулярной и глазничной вен. Если причиной тромбоза явился фурункул носа, то проводят консервативную терапию. Терапевтическая программа состоит из антитромботической, антибактериальной, симптоматической медикаментозной терапии.

Прогноз

Своевременно начатое лечение и отсутствие тяжёлых сопутствующих заболеваний в большинстве случаев определяют благоприятный прогноз.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА ОРБИТАЛЬНЫХ РИНОСИНУСОГЕННЫХ ОСЛОЖНЕНИЙ

Дифференциальная диагностика часто встречаемых орбитальных осложнений нередко затруднительна, так как многие из симптомов сходны. Реактивный отёк век может протекать как лёгкое риносинусогенное осложнение, а может быть начальным проявлением абсцесса века, флегмоны глазницы и даже внутричерепного осложнения. Именно поэтому комплексная оценка симптомов может помочь практическому врачу в своевременной постановке диагноза и принятию правильного решения для определения тактики лечения тяжёлых, а иногда опасных для здоровья и жизни ребёнка патологических состояний (табл. 16-1).

pic 0188
Таблица 16-1. Наиболее частые местные симптомы при орбитальных осложнениях

Многие гнойные орбитальные осложнения, в том числе тромбоз вен клетчатки орбиты и кавернозного синуса, проявляются выраженной общей реакцией, что является весьма важным критерием при дифференциальной диагностике.

Схема формулировки диагноза представлена в табл. 16-2. В каждой конкретной клинической ситуации из каждого столбца необходимо выбрать одно значение, за исключением последнего столбца, откуда возможен выбор нескольких видов заболевания (так как возможно сочетание орбитальных осложнений).

pic 0189
Таблица 16-2. Схема формулировки диагноза

Пример: острый правосторонний этмоидит, осложнённый реактивным отёком век.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Для уточнения генеза офтальмологических нарушений проводится консультация окулиста; консультация невролога - в целях уточнения характера и генеза поражения нервной системы, подбора симптоматической терапии при появлении или сохранении неврологической симптоматики; осмотр стоматологом - для уточнения генеза патологических челюстных изменений.

ПРОГНОЗ И ПРОФИЛАКТИКА

Исход зависит от своевременности диагностики заболевания, качества проведённой терапии и индивидуальных особенностей организма пациента. Как правило, прогноз для жизни больного благоприятный. Полного выздоровления удаётся достичь не всегда, в особенности при хронических синуситах. Специфическая профилактика в отношении орбитальных осложнений патологий ОНП не разработана. Неспецифические превентивные мероприятия включают раннее выявление и купирование болезней синусов с точным соблюдением рекомендаций лечащего специалиста, коррекцией иммунодефицитных состояний, предотвращением травматизации области глазницы.

Риногенные внутричерепные осложнения

Риногенные внутричерепные осложнения - это группа заболеваний, развивающихся при распространении инфекции из первичного очага в полости носа или ОНП интракраниально.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

G00-G99 Болезни нервной системы.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Риносинусогенные внутричерепные осложнения - сложная патология, имеющая тяжёлое клиническое течение, неблагоприятный прогноз, высокую больничную летальность, частота которой не уменьшается в течение последних 20 лет (Янов Ю.К., 2016; Турусов Д.В., 2017) Одной из наиболее частых причин возникновения этих заболеваний являются контактные инфекции - острые и хронические воспалительные заболевания носа и ОНП. По данным литературы, гнойно-воспалительные внутричерепные осложнения диагностируются у 2-5% пациентов, поступающих на лечение в оториноларингологические стационары. Больничная летальность при этой тяжёлой патологии в детских оториноларин-гологических стационарах достигает 18,4%. Гнойно-воспалительные заболевания головного мозга, такие как гнойный менингоэнцефалит, абсцесс головного мозга, субдуральные и эпидуральные эмпиемы, часто имеют тяжёлое течение с потенциальной угрозой летального исхода и высокой частотой инвалидизации. Летальность при абсцессах головного мозга составляет 10-25%, при субдураль-ных эмпиемах - 10-40%, а при гнойном менингоэнцефалите - до 25%. В свою очередь, стойкие неврологические осложнения при абсцессах головного мозга отмечаются у 27-50%, при субдуральных эмпиемах - у 17-50%, а при гнойном менингоэнцефалите - у 10-30% пациентов. Синуситы предшествуют развитию от 67 до 75% субдуральных эмпием, от 15 до 20% - эпидуральных эмпием и от 20 до 25% - абсцессов головного мозга.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Основная причина возникновения риногенных внутричерепных осложнений обусловлена проникновением инфекции из поражённых ОНП в полость черепа.

Характеризуются смешанностью и непостоянством микрофлоры. Кроме того, некоторые возбудители, такие как бактероиды, обычно удаётся выделить только в 10-30% исследований, а вспомогательные методы (иммунологические и полимеразная цепная реакция) имеют ограниченную информативность. Существенное значение в развитии внутричерепных осложнений имеет микрофлора, биохимические свойства которой изменились в силу бесконтрольного применения антибиотиков и химиопрепаратов в лечении острых риносинуситов: некоторые сапрофиты приобрели патогенные свойства, появились резистентные формы микроорганизмов. В первую очередь это относится к антибиотикоустойчивым стафилококкам, способствующим тяжёлому течению воспалительного процесса в первичном очаге и развитию жизненно опасных осложнений.

Вирулентность инфекции имеет существенное значение в возникновении внутричерепных осложнений, однако решающая роль принадлежит не местному воспалительному очагу, а снижению общей реактивности организма, что имеет место при интоксикации, аллергических заболеваниях, эндокринных нарушениях, общем переутомлении и истощении, неблагоприятно отражающихся на функциональном состоянии ЦНС. Важную роль также играют состояние мукоцилиарного эпителия, проницаемость эпителиального барьера, нарушение нервно-регуляторных механизмов полости носа и ОНП при вирусных инфекциях.

В патогенезе риносинусогенных внутричерепных осложнений важную роль играют анатомо-топографические особенности строения ОНП и их тесная связь с полостью черепа. ОНП, за исключением верхнечелюстной пазухи, граничат непосредственно с полостью черепа. Эти особенности определяют пути проникновения инфекции из первичного гнойно-воспалительного очага в полость черепа.

Возможны несколько путей.

  1. Контактный путь, или по протяжению, - в результате разрушения костных стенок кариозным процессом. Такой путь проникновения инфекции более характерен для хронического фронтита. Очаг инфекции через разрушенную костную стенку достигает твёрдой мозговой оболочки, которая является серьёзным препятствием для дальнейшего распространения инфекции. Развиваются воспалительные процессы на твёрдой мозговой оболочке, что в конечном счете ведёт к организации абсцесса между твёрдой мозговой оболочкой и костью (эпидуральный или экстрадуральный абсцесс). Чаще воспаление не ограничивается твёрдой мозговой оболочкой, проникает через неё глубже, вовлекая в воспалительный процесс паутинную оболочку (субдуральный абсцесс), мягкую мозговую оболочку и вещество мозга (менингоэнцефалит). Определённое значение в развитии внутричерепных осложнений имеют дегистенции.

  2. Преформированный путь - воспалительный процесс из ОНП распространяется по периваскулярным и периневральным путям. В развитии риногенных внутричерепных осложнений этот путь проникновения инфекции имеет меньшее значение. Чаще встречается при патологии решётчатых пазух носа, инфекция распространяется по периневральным пространствам через решётчатую пластинку.

  3. Гематогенный и лимфогенный пути. Внутричерепные осложнения возникают вследствие заноса бактерий и их токсинов в мозговые оболочки, что может иметь место только при сепсисе. Это так называемый метастатический вид заражения вследствие генерализации инфекции по организму. Однако возможен и другой редкий вид заражения - сегментарно-васкулярный. Он возможен при поражении сосудов ОНП, имеющих связь с мозговыми оболочками. Гематогенный путь распространения инфекции большую роль играет в патогенезе внутричерепных осложнений у больных острыми воспалительными заболеваниями ОНП. Этому способствуют широкие венозные анастомозы придаточных пазух носа с венозными сплетениями твёрдой мозговой оболочки. Внутричерепные осложнения могут быть следствием огнестрельных и неогнестрельных травм носа и ОНП, а также возможны при нагноительных процессах в области наружного носа (фурункул, карбункул) и полости носа (абсцесс носовой перегородки).

Внутричерепные осложнения развиваются преимущественно (до 75% случаев) в результате обострения хронического воспаления ОНП и только в 25% являются следствием острого синусита. Необходимо добавить, что многие хронические парана-зальные синуситы, заканчивающиеся внутричерепными осложнениями, протекают в латентной, стёртой форме, без выраженных клинических проявлений. В большинстве случаев наблюдается воспаление нескольких ОНП, что затрудняет установление первопричины возникновения интракраниального процесса. Моносинуситы реже приводят к развитию внутричерепных осложнений. При остром воспалении ОНП развиваются преимущественно негнойные внутричерепные процессы, а при обострении хронических риносинуситов - гнойные. При этом более 50% всех риносинусогенных интракраниальных осложнений обусловлено гнойным воспалением лобной пазухи. Она граничит с лобными долями головного мозга и отделена от него очень тонкими костными стенками и мозговыми оболочками. Лобные пазухи отличаются вариабельностью строения, величина общих стенок зависит от формы и размеров лобной пазухи. Нарушение дренажной функции ОНП имеет определённую патогенетическую связь с развитием внутричерепных осложнений.

Тяжесть течения и прогноз риногенных внутричерепных осложнений во многом зависят от выраженности отёка - набухания мозга. В развитии последнего принимают участие два основных фактора - сосудистый и тканевый. Суть сосудистого фактора состоит в повышении проницаемости сосудистой стенки из-за накопления в крови фармакологически активных веществ (гистамина, серотонина и др.). В основе тканевого фактора, определяющего состояние самого мозгового вещества, лежат нарушения обменных процессов и мембранной проницаемости в ткани мозга, а также нарушение мозгового кровообращения. Клинически отёк - набухание головного мозга, проявляется гипертензивным синдромом (повышением внутричерепного давления), сопровождающимся головной болью, тошнотой, рвотой, нистагмом, пирамидными симптомами, поражением V-VII пар черепно-мозговых нервов, застойными дисками зрительных нервов, изменением пульса и артериального давления. Ранним признаком развивающегося отёка - набухания головного мозга может быть нарушение сознания - от лёгкой заторможенности до глубокой комы.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

При риносинусогенных внутричерепных осложнениях отмечают четыре основные группы симптомов.

  • Общие (интоксикационные), для которых характерны повышение температуры тела, озноб, бледность кожного покрова, общее недомогание.

  • Общемозговые симптомы, вызванные повышением внутричерепного давления, которые могут проявляться головными болями, брадикардией, различными психомоторными нарушениями (такими как заторможенность, сонливость, раздражительность, эйфория, бред, потеря сознания).

  • Менингеальные симптомы, выражающиеся в виде ригидности мышц затылка, симптомов Кёрнига, Брудзинского.

  • Очаговые мозговые симптомы, которые проявляются в зависимости от локализации патологического процесса.

Клинические наблюдения позволяют выделить следующие формы (классификация Фотина А.В. и др., 1976).

  • Гидроцефалия - токсико-инфекционный отёк оболочек головного мозга с явлениями ликворной гипертензии. Развивается преимущественно при верхнечелюстных синуситах.

  • Арахноидит - воспаление паутинной оболочки головного мозга, в большинстве случаев в зоне средней черепной ямки. Развивается чаще также при воспалении верхнечелюстных пазух. Клинически проявляется преимущественно оптохиазмальным синдромом.

  • Менингит - серозное либо гнойное воспаление оболочек головного мозга. Диагностируется при фронтитах и этмоидитах. Характеризуется односторонними очаговыми и менингеальными симптомами, синдромом повышения внутричерепного давления.

  • Абсцессы головного мозга. К этой группе относятся экстрадуральный и субдуральный абсцессы, которые представляют собой очаги гнойного воспаления твёрдой мозговой оболочки. Возникают при фронтитах, реже - этмоидитах. В клинической практике превалируют общемозговые признаки. Очаговая симптоматика наблюдается редко и на поздних этапах развития.

  • Тромбоз пещеристой пазухи. Это патология, которая проявляется образованием тромбов в полости венозного синуса или его полной закупоркой тромботическими массами. Обычно выступает в качестве осложнений этмоидитов, сфеноидитов, верхнечелюстных синуситов. Клинически характеризуется общими неврологическими и офтальмологическими признаками.

Возможен переход одной формы осложнения в другую, в ряде случаев может отмечаться их сочетание, что создаёт трудности в диагностике и лечении.

ДИАГНОСТИКА

Состояние пациентов с риногенными внутричерепными осложнениями зачастую тяжёлое и нестабильное, поэтому диагностика должна осуществляться в сжатые сроки.

Основными диагностическими критериями являются анамнестические сведения и результаты объективных исследований. Полная программа обследования включает следующее.

Сбор анамнеза, жалоб

При опросе больного или родственников определяется связь между перенесёнными острыми ринитами или синуситами, обострениями хронических вариантов этих патологий, другими потенциальными этиологическими факторами и текущим состоянием. При выяснении имеющихся жалоб и последовательности их развития устанавливаются характер и локализация поражений структур головного мозга.

Объективный осмотр

При физикальном обследовании отмечаются позитивные менингеальные симптомы Кёрнига и Брудзинского, гипертонус затылочных мышц, специфическая поза и др. Если пациент в сознании, специалисты обращают внимание на работу всех анализаторов, ясность сознания и адекватность поведения.

Общий анализ крови

В общем анализе крови определяются высокий лейкоцитоз (в пределах 11-15×109 /л) со смещением лейкоцитарной формулы влево, увеличение СОЭ, анэозинофилия, диспротеинемия с повышением уровня α1-, a2-, g-глобулинов.

Поясничная пункция

При воспалительных поражениях ЦНС спинномозговая жидкость становится мутной или беловатой, вытекает под большим давлением. При её микроскопическом исследовании обнаруживается нейтрофильный плеоцитоз до 1500 клеток/ мкл, повышенное содержание белка и низкий уровень глюкозы.

Бактериологическое исследование

Для бактериального посева используются материал, взятый из носоглотки, кровь и спинномозговая жидкость, которые высеваются на питательные среды. Это позволяет определить характер патогенной микрофлоры, её чувствительность к различным группам антибиотиков.

Эхоэнцефалография

Методика даёт возможность выявить внутримозговую гипертензию, тромбоз пещеристого синуса, наличие ограниченных скоплений гнойных масс (абсцессы). Зачастую используется как метод предварительного исследования перед КТ или МРТ, а при наличии противопоказаний к последним - заменяет их.

Лучевые методы визуализации

Основным методом диагностики риносинусогенных гнойно-воспалительных заболеваний головного мозга у детей является КТ головного мозга с внутривенным контрастированием и без него. В зависимости от вида патологии ЛОР-органов необходимо выполнение КТ ОНП в коронарной, аксиальной и сагиттальной проекциях. КТ головного мозга с контрастом при синус-тромбозе позволяет визуализировать дефект наполнения, общую деформацию и расширение полости синуса. В качестве дополнительного метода для улучшения диагностики внутричерепной патологии рекомендуется использовать МРТ головного мозга с внутривенным контрастированием и без него.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

При оказании медицинской помощи детям с риносинусогенными гнойно-воспалительными заболеваниями головного мозга на всех этапах лечебно-диагностического процесса должна быть использована тактика, основанная на междисциплинарном подходе и эффективном взаимодействии нейрохирурга, оториноларинголога, педиатра, реаниматолога, инфекциониста и клинического фармаколога.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

Дифференциальная диагностика отдельных форм риногенных интракраниальных процессов затруднена, поскольку преобладают комбинированные заболевания и изолированные формы того или иного внутричерепного осложнения встречаются нечасто. Необходимо учитывать маскирующее действие антибиотиков.

ЛЕЧЕНИЕ

Для успешного лечения данной категории больных необходимо междисциплинарное взаимодействие. Лечение риногенных внутричерепных осложнений проводится в экстренном порядке в условиях неврологического, нейрохирургического отделения или блока интенсивной терапии. Санация гнойного очага ЛОР-органов у детей должна быть проведена незамедлительно после постановки диагноза. При выполнении оперативных вмешательств на ОНП возможно применение как классического экстраназального доступа, так и функциональной эндоскопической риносинусохирургической техники. При любом из внутричерепных осложнений риногенного происхождения проводится антибиотикотерапия. Предпочтение отдаётся препаратам широкого спектра действия, проникающим через гематоэнцефалический барьер, которые назначают в субмаксимальных или максимальных дозах. Применяются цефалоспорины II-III поколения, некоторые аминопени-циллины и аминогликозиды, гликопептиды, фторхинолоны. У детей с риносинусогенными гнойно-воспалительными заболеваниями головного мозга в качестве стартовой эмпирической антибактериальной терапии целесообразно применение антибиотиков резерва. Во всех случаях необходимо бактериологическое исследование с верификацией микрофлоры, определением её чувствительности к антибиотикам в целях проведения таргетной антибиотикотерапии.

Патогенетическая фармакотерапия включает дезинтоксикационную и дегидратационную терапию, назначение противовоспалительных препаратов, коррекцию водно-электролитного баланса, поддержание нормального уровня артериального давления, вспомогательную витаминотерапию и иммунокоррекцию. При синус-тромбозе показано использование антикоагулянтов. Хирургическое лечение детей с риносинусогенными гнойно-воспалительными заболеваниями головного мозга требует дифференцированного подхода. При внутримозговых абсцессах целесообразны выполнение костнопластической трепанации черепа, тотальное удаление абсцесса с капсулой и парентеральная терапия антибиотиками широкого спектра действия. При эпи- и субдуральных эмпиемах показана костно-пластическая трепанация черепа с эвакуацией их содержимого и дренированием на фоне парентеральной терапии антибиотиками широкого спектра действия. При гнойных менингоэнцефалитах оправдано консервативное лечение с парентеральным введением антибиотиков широкого спектра действия, динамическим наблюдением и еженедельными контрольными КТ/МРТ головного мозга.

ПРОГНОЗ

Прогноз при риногенных внутричерепных осложнениях всегда серьёзный. Исход напрямую определяется быстротой и полноценностью оказания медицинской помощи. При современной диагностике и правильно выбранной терапевтической тактике средняя летальность для всех форм составляет около 6-12%. Самый высокий показатель летальности наблюдается при гнойном менингите и его сочетании с тромбофлебитом пещеристого синуса.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика интракраниальных осложнений подразумевает полноценное лечение и своевременное лечение как острых, так и хронических воспалительных процессов носа и ОНП, широкое применение КТ и МРТ при головной боли неизвестной этиологии, диспансеризацию и лечение пациентов с хроническими заболеваниями ОНП.

Ниже рассмотрены более подробно варианты внутричерепных интракраниальных осложнений.

ГИДРОЦЕФАЛИЯ

Гидроцефалия - токсико-инфекционный отёк оболочек головного мозга с явлениями ликворной гипертензии.

Этиология и патогенез

Первичная гидроцефалия может возникать как следствие воспалительных процессов в ОНП, главным образом верхнечелюстных. Характеризуется гиперпродукцией спинномозговой жидкости и повышением её давления. Токсико-инфекционный отёк оболочек головного мозга описывали многие авторы под различными названиями: доброкачественный серозный менингит, псевдоопухоль, доброкачественная внутричерепная гипертензия, отогенная гидроцефалия, церебральный арахноидит, токсико-инфекционный психоз (Пальчун В.Т. и др., 1982; Карандашев В.И., 1987). При вторичной риногенной гидроцефалии инфекция распространяется из уже образовавшегося в полости черепа риногенного источника (гнойный менингит, субдуральный абсцесс, абсцесс мозга, тромбоз синусов).

Клиническая картина

Токсико-инфекционный отёк оболочек головного мозга развивается остро. Все больные отмечают выраженную головную боль, которая имеет тенденцию к нарастанию, несмотря на проводимое лечение. Более чем у 50% больных на высоте головной боли возникают тошнота и рвота. У некоторых больных нарушается сознание (заторможенность, сомноленция), возникают судороги. При неврологическом обследовании у половины больных выявляют слуховые, обонятельные или вестибулярные нарушения. Одним из ранних симптомов может быть расстройство зрения, в 14,3% случаев возникает диплопия вследствие поражения отводящего нерва. В некоторых случаях выявляют менингеальные признаки, ани-зорефлексию, симптом Бабинского, неудовлетворительное выполнение координационных проб. В некоторых случаях возникают эпилептиформные проявления.

Диагностика

Диагноз ставится на основании жалоб, анамнеза, данных физикального обследования. При поясничной пункции более чем в половине случаев обнаруживают повышение ликворного давления до 215-330 мм вод.ст. При исследовании ликво-ра выявляют уменьшение концентрации белка, содержание клеточных элементов обычно нормальное (3-5-10б/л). У 15,8% больных изменений в ликворе не обнаруживают.

При лабораторных исследованиях в большинстве случаев обнаруживают диспротеинемию за счёт уменьшения концентрации альбуминов и увеличения концентрации глобулинов (преимущественно α, а2 -фракций), гиперкоагуляцию с характерным увеличением концентрации фибриногена и в некоторых случаях появлением фибриногена Б. Концентрация продуктов белкового обмена (мочевина, креатинин) обычно на уровне верхней границы нормы.

У пациентов с токсико-инфекционным отёком оболочек головного мозга может наблюдаться угнетение иммунитета. При исследовании функций сердечно-сосудистой системы у пациентов с токсико-инфекционным отёком оболочек головного мозга обнаруживают признаки умеренно выраженного гипердинамического режима кровообращения (увеличение систолического, диастолического артериального давления, частоты сердечных сокращений, сердечного индекса, уменьшение объёма циркулирующей крови). Решающая роль в определении распространённости и характера поражения ОНП и структур полости черепа принадлежит КТ, выполненной в коронарной и аксиальной проекциях. Необходимо проведение КТ-исследований ОНП и полости черепа в динамике.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальная диагностика затруднена, так как при риногенной гидроцефалии отсутствуют очаговые или менингеальные симптомы. Характерная для этого осложнения упорная головная боль может наблюдаться при многих заболеваниях. Основной диагностический критерий - ликворная гипертензия, выявляемая при спинномозговой пункции.

Лечение

В детском возрасте лечение следует начинать с консервативной терапии. При отсутствии эффекта в ближайшие 2-3 сут или при нарастании внутричерепной симптоматики следует перейти к хирургическому лечению. Целесообразно провести санирующую операцию на поражённой ОНП. При деструктивных поражениях костных стенок лобных и верхнечелюстных пазух, при близком расположении внутричерепного очага воспаления к задней стенке лобной пазухи, выявленных по данным КТ, необходимо выполнение экстраназальных хирургических вмешательств на поражённых синусах, сочетающихся с эндоназальной эндоскопической коррекцией внутриносовых структур, препятствующих носовому дыханию, и адекватной вентиляции ОНП. При отсутствии же вышеперечисленных признаков, основываясь на оценке клинической картины и данных КТ, для санации ОНП необходимо применять эндоназальную эндоскопическую риносинусохирургию. В целях избежания ятрогенных внутричерепных осложнений, возникающих при трепанопункции лобной пазухи, необходима КТ у всех больных перед данной манипуляцией.

Прогноз

Следует учитывать, что возможно быстрое прогрессирование воспалительных изменений со стороны оболочек, синусов и вещества головного мозга, поэтому за больными необходим тщательный клинический и комплексный лабораторный контроль.

Профилактика

Профилактика такая же, как и при других формах внутричерепных осложнений.

АРАХНОИДИТ

Арахноидит - воспалительное поражение паутинной оболочки мозга, приводящее к образованию в ней спаек и кист.

Классификация

В клинической практике арахноидит классифицируют по локализации. Выделяют церебральный и спинальный арахноидит. Первый, в свою очередь, подразделяется на конвекситальный, базилярный и арахноидит задней черепной ямки, хотя при диффузном характере процесса не всегда возможно такое разделение. По особенностям патогенеза и морфологических изменений арахноидит делят на слипчивый, слипчиво-кистозный и кистозный.

Этиология и патогенез

Заболевание полиэтиологично. Риносинусогенная этиология достоверно устанавливается в 13% всех церебральных арахноидитов (Гущин А.Н., 1995). Заболевание развивается медленно, обычно на фоне обострения риносинусита. Причиной развития чаще всего являются этмоидит, сфеноидит, верхнечелюстной синусит, реже фронтит. Основной патогенетический фактор - образование антител к антигенам повреждённых оболочек и мозговой ткани.

Клиническая картина

Клинически арахноидит проявляется ликворно-гипертензивным, астеническим или неврастеническим синдромом, а также очаговой симптоматикой (поражение черепно-мозговых нервов, пирамидные нарушения, мозжечковые расстройства), зависящей от преимущественной локализации процесса.

Спинальный арахноидит - очень редкое риногенное осложнение. Воспалительный процесс при риносинусогенном арахноидите чаще локализуется в оптохиазмальной области и в передней черепной ямке (базилярный арахноидит), реже - в задней черепной ямке и на выпуклой поверхности мозга. Неврологическая симптоматика зависит от локализации процесса.

При значительном распространении базиллярного арахноидита в процесс вовлекаются многие черепные нервы на основании мозга (I, III-VI пары), чем и определяется клиническая картина заболевания. Возможна также пирамидная недостаточность. Общемозговые симптомы выражены легко и умеренно. Психические нарушения (утомляемость, снижение памяти, внимания, умственной работоспособности) чаще наблюдаются при арахноидите передней черепной ямки. Наиболее отчётлива симптоматика в случае оптохиазмального арахноидита. Общемозговая симптоматика выражена слабо или отсутствует. Начальные симптомы - появление сетки перед глазами, прогрессирующее снижение остроты зрения, чаще сразу двустороннее, в течение 3-6 мес. На глазном дне - вначале неврит, затем атрофия дисков зрительных нервов. Поле зрения - концентрическое, реже битемпоральное сужение, одноили двусторонние центральные скотомы. Возможны эндокринно-обменные нарушения вследствие вовлечения в процесс гипоталамуса.

Арахноидит задней черепной ямки характеризуется выраженными нарушениями ликвородинамики, поражением черепных нервов каудальной группы, мозжечковой симптоматикой. При преимущественной локализации в области мостомозжечкового угла раньше проявляется поражение VIII пары черепных нервов (шум в ушах, снижение слуха, головокружение). В дальнейшем страдает лицевой нерв, выявляются мозжечковая недостаточность, пирамидная симптоматика. Первым симптомом заболевания может оказаться и лицевая боль как следствие невропатии тройничного нерва. Арахноидит большой цистерны и прилежащих образований отличается наибольшей выраженностью гипертензивного синдрома из-за облитерации ликвороносных путей и нарушения оттока ликвора.

Арахноидит выпуклой поверхности мозга с локализацией процесса в теменной области характеризуется эпилептическими припадками или фокальными судорогами.

Диагноз

Диагноз арахноидита ставится на основании жалоб пациента, данных анамнеза, оценки неврологического и психического статуса пациента, данных эхоэнцефалографии, электроэнцефалографии, поясничной пункции, оториноларингологического и офтальмологического обследования, МРТ и КТ головного мозга, КТ-цистернографии.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальная диагностика проводится с объёмным процессом (особенно важен и наиболее ответствен), ретробульбарным невритом, нейросаркоидозом, неврозом или неврастеническим синдромом.

Лечение

Терапевтическая тактика при риногенном арахноидите складывается из хирургической ликвидации очага воспаления в полости носа и ОНП и активной медикаментозной противовоспалительной и дегидратационной терапии. В ряде случаев показано лечение в неврологическом или нейрохирургическом стационаре.

Прогноз

Клинически прогноз обычно благоприятный.

Профилактика

Профилактика подразумевает полноценное лечение синуситов, ринитов и абсцессов носовой области, общих переохлаждений, коррекцию иммунодефицит-ных состояний.

МЕНИНГИТЫ

Менингиты - воспаление оболочек головного и спинного мозга. Менингит является одним из самых частых и тяжёлых внутричерепных осложнений. Летальность при нём колеблется в пределах 15-30%. В последнее время появились стёртые, нетипичные формы течения воспалительного процесса, затрудняющие диагностику и своевременность лечения, что поддерживает высокую летальность.

Классификация

Менингиты классифицируются по нескольким критериям. По этиологии: бактериальные, вирусные, грибковые, протозойные. По характеру воспалительного процесса: гнойный (в ликворе преобладают нейтрофилы) и серозный (в ликворе преобладают лимфоциты). В практическом отношении менингиты подразделяются на первичные и вторичные. К первичным менингитам относится воспаление мягкой мозговой оболочки, возникающее вследствие непосредственного перехода инфекции из первичного очага. Вторичными менингитами принято считать те, которые возникают при наличии ранее образовавшегося гнойного очага в полости черепа (субдуральный абсцесс, синус-тромбоз, абсцесс мозга).

По распространённости процесса различают генерализированные и ограниченные формы. По темпу течения заболевания: молниеносные, острые, подострые, хронические. По степени тяжести: лёгкой формы, средней степени тяжести, тяжёлой и крайне тяжёлой формы.

Патогенез

Менингит может развиваться при любой локализации процесса в ОНП. Чаще развивается при обострении хронических процессов. Наблюдаются как молниеносные, так и формы с замедленным течением. Молниеносно развивающийся менингит характерен для поражения основной пазухи и задних этмоидальных клеток, что нередко затрудняет установление риногенного характера заболевания.

Клиническая картина

Клиническая картина любой формы менингита включает общеинфекционные симптомы (жар, озноб, повышение температуры тела), учащение дыхания и нарушение его ритма, изменение частоты сердечных сокращений (в начале заболевания - тахикардия, по мере прогрессирования заболевания - брадикардия). Однако серозный менингит характеризуется более лёгким течением по сравнению с гнойными формами менингита.

В состав менингеального синдрома входят общемозговые симптомы, проявляющиеся тоническим напряжением мышц туловища и конечностей. Нередко появляются продромальные симптомы (насморк, боли в животе и др.). Рвота при менингите не связана с приёмом пищи, а появляется сразу после смены положения или при усилении головной боли. Головные боли, как правило, распирающего характера, очень мучительны для пациента, могут локализоваться в затылочной области и отдавать в шейный отдел позвоночника. Кроме того, пациенты болезненно реагируют на малейший шум, прикосновения, свет, поэтому стараются избегать разговоров и лежат с закрытыми глазами. Важными клиническими проявлениями являются менингеальные симптомы (ригидность мышц затылка, симптомы Кёрнига, Брудзинского), двигательные нарушения, функции черепно-мозговых нервов (чаще III, IV, VI-VIII пары), иногда сенсорная, амнестическая или моторная афазия. Примерно у четверти больных отогенным менингитом наблюдаются гемипарез разной степени выраженности, повышение сухожильных рефлексов (коленных и ахилловых), пирамидные симптомы (симптом Бабинского, реже - симптомы Гордона, Оппенгейма). В детском возрасте возможно появление судорог. Тяжёлое течение менингита обычно сопровождается расширением зрачков, диплопией, косоглазием, нарушением контроля над тазовыми органами (в случае развития психических расстройств).

Диагноз и дифференциальная диагностика

Кроме клинического обследования оториноларингологом, невропатологом, окулистом и лабораторных методов исследования, для постановки диагноза используется рентгенологическое (в том числе КТ), радиоизотопное исследование и УЗИ. Основным методом диагностирования (или исключения) менингита является поясничная пункция с последующим исследованием спинномозговой жидкости. Поясничная пункция показана во всех случаях подозрения на менингит. Для всех форм менингита характерно вытекание жидкости под высоким давлением (иногда струёй). При серозном менингите спинномозговая жидкость прозрачная (иногда слегка опалесцирующая), при гнойном менингите - мутная, жёлто-зелёного цвета. С помощью лабораторных исследований спинномозговой жидкости определяют плеоцитоз (нейтрофилы при гнойных менингитах, лимфоциты при серозных менингитах), изменение соотношения количества клеток и повышенное содержание белка. В целях выяснения этиологических факторов заболевания рекомендовано определение уровня глюкозы в спинномозговой жидкости. В случае туберкулёзного менингита, а также менингита, вызванного грибами, уровень глюкозы снижается. Для гнойных менингитов типично значительное (до нуля) снижение уровня глюкозы.

Лечение

Лечение менингита консервативное, с обязательной санацией риносинусогенного очага инфекции. Включает этиотропную, дезинтоксикационную терапию; мероприятия, направленные на купирование внутричерепной гипертензии; противовоспалительную терапию (глюкокортикоиды); лечение интра- и экстракраниальных осложнений; купирование судорог, гипертермии.

Показания к консультации других специалистов

Консультация инфекциониста - для исключения инфекционной природы менингита; консультация фтизиатра - для дифференциальной диагностики с туберкулёзным менингитом (по показаниям); консультация кардиолога - при наличии клинических и электрокардиографических признаков тяжёлого поражения сердца (эндокардит, миокардит, перикардит); консультация педиатра - для оценки соматического статуса детей; консультация офтальмолога - осмотр глазного дна; консультация нейрохирурга - для решения вопроса об оперативном лечении.

Прогноз

В прогнозе важную роль играют форма менингита, своевременность и адекватность лечебных мероприятий.

Профилактика

Мерами первичной и вторичной профилактики являются своевременное лечение преморбидного фона и санация хронических очагов инфекции.

АБСЦЕССЫ ГОЛОВНОГО МОЗГА

Риногенный абсцесс головного мозга - ограниченное скопление гноя в головном мозге, возникающее вторично при наличии очаговой инфекции в ОНП. Различают три вида абсцессов: внутримозговые (скопление гноя в веществе мозга), субдуральные (расположенные под твёрдой мозговой оболочкой), эпи-дуральные (локализованные над твёрдой мозговой оболочкой). Субдуральная эмпиема составляет 15-20% всех внутричерепных инфекций. Ведущая причина субдуральных эмпием - это синуситы, которые выявляются у 40-80% с внутричерепными эмпиемами. Эпидуральные эмпиемы составляют примерно 2% всех внутричерепных инфекций.

Этиология и патогенез

Наиболее частой причиной возникновения риногенных абсцессов головного мозга являются фронтит и этмоидит, реже воспаление верхнечелюстной и клиновидной пазухи, при этом, как правило, возникают абсцессы лобной доли, что обусловлено в первую очередь её близостью к ОНП. Возможны два пути распространения инфекции: ретроградный - по синусам твёрдой мозговой оболочки и мозговым венам; и непосредственное проникновение инфекции через твёрдую оболочку мозга. Во втором случае отграниченный очаг воспаления первоначально формируется в мозговых оболочках, а затем - в прилежащем отделе мозга. Абсцесс височной доли может образоваться при эмпиеме клиновидной пазухи, остеомиелите большого крыла основной кости на фоне наличия гнойного поражения верхнечелюстной пазухи и при распространении субдурального абсцесса.

При острых синуситах инфекция чаще всего распространяется гематогенным путём. Гематогенный путь распространения инфекции нередко обусловливает возникновение гнойных очагов, расположенных на большом удалении от источника воспалительного процесса. Эти очаги могут располагаться не только в лобной, но также в теменной, височной и даже в затылочной доле мозга как на стороне гнойного синусита, так и на противоположной. В случае распространения инфекции внутрь черепа контактным путём сначала развивается экстрадуральный абсцесс, затем - некроз и дефект твёрдых мозговых оболочек и далее - либо генерализованный базилярный менингит, либо ограниченный энцефалит с образованием абсцесса. Кроме того, возможно возникновение и вторичных риногенных внутричерепных осложнений при остеомиелите костей черепа различной локализации. В этом случае абсцессы головного мозга могут возникать на отдалении и чаще всего в теменно-височной и даже затылочной доле. Это объясняется тем, что вначале возникает флебит верхнего продольного синуса, из которого инфекция распространяется гематогенным путём. Этим же путём инфекция может распространяться непосредственно из остеомиелитического очага. При хроническом фронтите инфекция чаще всего распространяется per continuitatem, через патолого-анатомические дефекты задней стенки лобной пазухи или через верхнюю стенку, граничащую с глазницей. В последнем случае может иметь место двойное осложнение - флегмона орбиты и риногенные внутричерепные осложнения. Вовлечение в воспалительный процесс слёзных путей может привести и к третьему, сочетанному с первыми двумя осложнению - гнойному дакриоциститу. При хроническом этмоидите инфекция распространяется через разрушенную решётчатую пластинку с формированием эпидурального абсцесса над ней. Гиперергический характер воспаления приводит к образованию фистулы, которая при фронтите локализуется в области задней стенки лобной пазухи, при этмоидите - над решётчатой пластинкой, при сфеноидите - в области площадки клиновидной кости. В области фистулы образуется эрозивный дефект твёрдых мозговых оболочек с образованием субдурального абсцесса и возможным его распространением вглубь мозговой ткани.

Среди выделенных возбудителей абсцессов головного мозга преобладают аэробные стрептококки - от 25 до 45%, стафилококки являются возбудителями в 10-15%, а аэробные грамотрицательные бактерии - в 3-10% случаев. Анаэробные стрептококки и другие анаэробы выявляются более чем у 33% пациентов. Однако идентифицировать возбудителя инфекции в содержимом абсцесса мозга довольно часто не представляется возможным, так как в 7-53% случаев посевы содержимого абсцесса оказываются стерильными.

Формирование абсцесса мозга проходит в несколько этапов.

  • 1-3-и сутки - развивается ограниченное воспаление мозговой ткани - энцефалит (ранний церебрит). На данном этапе воспалительный процесс обратим. Возможно как спонтанное его разрешение, так и под влиянием антибактериальной терапии.

  • 4-9-е сутки - в случае недостаточных защитных механизмов или в результате неверного лечения воспалительный процесс прогрессирует, в его центре полость, заполненная гноем, способна к увеличению.

  • 10-13-е сутки - на этой стадии вокруг гнойного очага формируется защитная капсула из соединительной ткани, которая препятствует распространению гнойного процесса.

Согласно современным представлениям, быстрое распространение воспалительного процесса по мозговым оболочкам вглубь мозгового вещества с развитием в нём необратимых процессов связывается с аутоиммунными реакциями гуморального и клеточного типа в результате нарушения гематоэнцефалического барьера.

Симптомы и клиническая картина

Симптомы и клиническое течение риногенных абсцессов головного мозга определяются его локализацией, активностью воспалительного процесса (вирулентностью и формой микробиоты), состоянием макроорганизма и эффективностью лечебных мероприятий. Они делятся на три вида: общеинфекционные, общемозговые и очаговые.

Общеинфекционные симптомы: повышение температуры тела в пределах 37,5-38,5 °С, умеренный лейкоцитоз со сдвигом формулы влево, повышенная СОЭ (40-60 мм/ч), слабость, бессонница при сонливости, плохое самочувствие, снижение аппетита, резкое снижение работоспособности и быстрое умственное утомление, брадикардия до 40 в минуту.

Общемозговые симптомы: головная боль, усиливающаяся под утро, при физическом напряжении, кашле, чиханье, натуживании и потряхивании головой. Усиление головной боли часто сопровождается внезапной рвотой, - признак, характерный для повышения внутричерепного давления и внутримозгового (желудочкового) давления. Изменения на глазном дне встречаются в 50-60% случаев, чаще, чем при отогенном абсцессе височной доли, при этом преобладают признаки неврита дисков зрительных нервов над застойными явлениями. При хронических абсцессах головного мозга любой локализации нередко наблюдаются эпилептические припадки. При поверхностной локализации и отсутствии капсулы наблюдаются оболочечные симптомы. Давление спинномозговой жидкости повышено, иногда значительно, что приводит к усилению головных болей, внезапной рвоте, головокружению, фотопсиям и другим проявлениям. При локализации абсцесса головного мозга близко к коре или желудочкам головного мозга в спинномозговой жидкости отмечаются умеренный цитоз с преобладанием нейтрофилов и небольшое увеличение содержания белка (0,5-1,2 г/л).

После образования капсулы, особенно при глубоком залегании абсцесса, спинномозговая жидкость приобретает нормальный или почти нормальный вид (признак ложного выздоровления). Однако внезапное увеличение в ней числа нейтрофилов и резкое повышение содержания белков на фоне острого ухудшения состояния больного и выраженных оболочечных симптомов указывают на прорыв абсцесса в субдуральное пространство или в желудочки головного мозга. При глубоких абсцессах лобных долей прорыв гноя происходит чаще всего в передние рога боковых желудочков и в центральную их часть.

Очаговые симптомы разнообразны и зависят от функциональной специализации поражённых структур головного мозга. Чаще всего абсцессы лобной доли локализуются в белом веществе верхней или средней лобной извилины, то есть в той части головного мозга, которая прилежит к задней стенке лобной пазухи. Однако абсцесс может распространяться и кзади по направлению к внутренней капсуле, в которой проходят пирамидные пути и аксоны вторых нейронов черепных нервов, что, в сущности, определяет очаговую симптоматику с выпадением тех или иных функций пирамидной системы и черепных нервов.

При лобной локализации абсцесса головного мозга, возникающего как осложнение острого или обострения хронического гнойного фронтита, обычно обращают на себя внимание такие симптомы, как отёк верхнего века и гиперемия конъюнктивы на стороне поражения, экзофтальм со смещением глазного яблока книзу и кнаружи, диплопия. Из общемозговых симптомов отмечают появившиеся нетипичные для данного индивидуума формы поведенческих реакций (эйфория, расторможенность в поведении, каколалия и др.). К очаговым симптомам относятся судороги мимической мускулатуры на стороне, противоположной локализации абсцесса, парезы и зрачковые расстройства. В далеко зашедших случаях судороги могут охватывать конечности или приобретать генерализованный характер. В дальнейшем судорожному синдрому приходят на смену центральные, а затем и вялые параличи лицевого нерва и нервов конечностей.

При осложнениях гнойных заболеваний задних (глубоких) ОНП (средние и задние ячейки решётчатого лабиринта и клиновидной пазухи), наряду с абсцессами головного мозга самой разной локализации, нередко доминируют офтальмологические осложнения, а также риногенные поражения венозной системы головного мозга (рис. 16-1, см. цв. вклейку).

Продолжительность течения абсцесса головного мозга колеблется от нескольких дней (при молниеносных формах) до многих месяцев и даже лет. При хронических формах небольшой, хорошо инкапсулированный абсцесс может протекать бессимптомно и обнаружиться либо при плановом рентгенологическом (КТ, МРТ) обследовании головного мозга, либо случайно на аутопсии. При поражении особо вирулентными микроорганизмами, пониженном иммунитете, замедленном процессе образования защитной капсулы абсцесс быстро увеличивается и может привести к смерти в течение нескольких дней. Внезапная потеря сознания, возникновение сопорозного, а затем и коматозного состояния свидетельствуют, как правило, о прорыве гноя в желудочки головного мозга. Наиболее благоприятно протекают хорошо инкапсулированные абсцессы в больших полушариях головного мозга, которые доступны хирургическому удалению без разрыва капсулы и которые дают лишь временные лёгкие обострения под влиянием интеркуррентных инфекций, ушибов головы, а иногда и без явных причин. Часто на такие вспышки больные не обращают внимания и объясняют возникшую головную боль, слабость, подташнивание действием провоцирующей причины или какими-либо иными причинами.

В развитии абсцесса можно условно выделить четыре стадии.

  • В начальной стадии наблюдаются умеренное повышение температуры тела, головная боль, рвота, общая слабость.

  • Скрытый (латентный) период - все симптомы слабо выражены, состояние больного улучшается, снижается температура тела, состояние остаётся относительно удовлетворительным. Если очаг инкапсулируется, то состояние надолго нормализуется.

  • В явной стадии наряду с признаками инфекционного поражения, такими как слабость, повышение температуры тела, потеря аппетита и др., могут усилиться общемозговые симптомы - головная боль, локализующаяся в лобной области, рвота, сонливость; менингеальные симптомы - ригидность затылочных мышц, симптомы Кёрнига, Брудзинского, Бехтерева и др. Характерны очаговые симптомы поражения лобной доли: расстройство психики, нарушение статики и походки, патологические рефлексы - хватательный и сосательный. Расстройство психики выражается в снижении интеллекта и памяти. Наблюдаются эйфория, неадекватность поведения, прожорливость.

  • Судороги, парезы и зрительные нарушения также характерны для очаговой симптоматики абсцесса лобной доли. Судороги носят характер джексоновских припадков, начинаются с мимических мышц лица противоположной стороны и распространяются сначала на верхнюю, затем на нижнюю конечность. Иногда могут наблюдаться и речевые расстройства.

  • При распространении воспалительной реакции за пределы лобной доли возникают дислокационные симптомы - чувствительные и двигательные расстройства на стороне, противоположной абсцессу.

  • Терминальная стадия абсцесса характеризуется грубыми нарушениями функций организма, обусловленными как общей интоксикацией, так и явлениями отёка мозга.

Диагностика

Диагностика абсцессов головного мозга нередко весьма затруднительна, даже при тщательном рентгенологическом исследовании. Диагностика складывается из характерных жалоб, клинических и неврологических симптомов.

Появление озноба, высокой температурной реакции, повышенной потливости, особенно в сочетании с жалобами на сильную головную боль и тошноту у больного с затихающим острым или хроническим синуситом, после хирургической операции на ОНП, может быть априорно расценено как состояние, не связанное с ЛОР-заболеванием.

Недооценка значения симптомов сопротивления и орального автоматизма может стать причиной несвоевременной диагностики патологии передней черепной ямки.

Из общемозговых симптомов, которые могут возникнуть у пациентов с гнойной патологией носа или ОНП, наиболее важными являются: появление или усиление головных болей при выполнении тепловых или физиотерапевтических процедур; рвота, не связанная с приёмом пищи; появление заторможенности, апатии, «загруженности»; брадикардия; наличие застойных явлений на глазном дне у пациентов, жалующихся на головную боль. При обнаружении 1-2 из этих признаков внутричерепной гипертензии необходимо срочное дополнительное обследование больного (консультация смежных специалистов, КТ, МРТ, по показаниям - поясничная пункция).

В процессе наблюдения пациентов с тяжело протекающими гнойными синуситами, их осмотра и лечения могут быть обнаружены и очаговые симптомы поражения головного мозга, прежде всего, передней черепной ямки.

К ним относятся в первую очередь психомоторные нарушения:

  1. апатико-абулический синдром - вялость, заторможенность, инертность, безынициативность (аспонтанность), неопрятность; все эти симптомы свидетельствуют о поражении конвекситальных отделов коры лобной доли мозга;

  2. расторможенно-эйфорический синдром - прожорливость, эйфоричность, дурашливость, смешливость, склонность к плоским, циничным шуткам, нелепым каламбурам, агрессивность. Эти признаки встречаются при поражении базальных отделов коры лобной доли мозга.

Типичным для поражений передней черепной ямки является расторможение древних безусловно-рефлекторных механизмов хватания, сосания, защиты.

Насильственное хватание - сжимание пальцев руки пациента может быть обнаружено при механическом раздражении его ладони (хватательный рефлекс).

Симптомы орального автоматизма:

  1. хоботковый рефлекс - при раздражении губ, подбородка шпателем губы больного вытягиваются вперёд;

  2. ладонно-оральный рефлекс Маринеску - губы больного вытягиваются при механическом раздражении кожи его ладони.

Симптомы сопротивления:

  1. прикосновение шпателя к губам пациента вызывает судорожное сжимание челюстей - симптом Янишевского (симптом бульдога);

  2. приподнимание верхнего века вызывает судорожное зажмуривание глаз - симптом Кохановского.

Очень важными признаками поражения передней черепной ямки являются симптомы со стороны органа зрения;

  1. быстрое снижение зрения на один или на оба глаза, сужение поля зрения, гемианопсии, скотомы;

  2. расстройства функции глазодвигательных нервов - жалобы на двоение видимых предметов, птоз, парезы, параличи отводящих нервов.

Нарушения зрения и глазодвигательной функции встречаются преимущественно при базальном риногенном менингите, оптохиазмальном арахноидите и тромбозе кавернозного синуса. Для обнаружения и уточнения характера и причины зрительных расстройств необходимы консультации окулиста и невролога.

Нарушение речи (моторная афазия) встречается редко, как правило, при поражении задненижних отделов левой лобной доли мозга.

При риногенных внутричерепных осложнениях нередко наблюдаются центральные парезы конечностей и судороги, протекающие по типу приступов джексоновской эпилепсии. Оценка функций и равновесия при риногенных внутричерепных осложнениях обычно затруднена тяжёлым состоянием больных.

В формулировке диагноза должны быть указаны:

  • локализация и распространение абсцесса головного мозга;

  • этиология абсцесса.

При появлении первичных признаков заболевания показана КТ или МРТ, которые дают точные данные в отношении наличия и локализации объёмного процесса в черепе. Особую ценность и информативность несёт МРТ головного мозга с контрастированием для окончательной дифференциальной диагностики. Дифференциальная диагностика абсцесса головного мозга проводится с первичными и вторичными опухолями головного мозга, ишемическим или геморрагическим инсультом и энцефалитом. Магнитно-резонансная спектроскопия позволяет проводить дифференциальную диагностику с внутримозго-выми опухолями.

Лечение

Лечение требует мультидисциплинарного подхода. Составление плана лечебных мероприятий, как правило, осуществляется консилиумом с участием нейрохирургов и при необходимости - с привлечением врачей смежных специальностей. Лечение риногенного абсцесса мозга заключается в экстренной хирургической элиминации гнойного процесса в ОНП. Варианты санации первичного очага зависят от характера воспаления, пути проникновения инфекции в полость черепа, общего состояния пациента, его возраста. При деструктивных процессах костных стенок лобных и верхнечелюстных пазух, при близком расположении внутричерепного очага воспаления к задней стенке лобной пазухи, выявленных по данным лучевой диагностики (КТ, МРТ), целесообразно выполнение экстраназальных хирургических вмешательств на поражённых пазухах в сочетании с эндоназальной эндоскопической ассистенцией и коррекцией архитектоники полости носа. При отсутствии же вышеперечисленных признаков, основываясь на оценке клинической картины и данных КТ, для санации ОНП необходимо применять эндоназальную эндоскопическую риносинусохирургию с одновременной активной ирригационной терапией поражённых синусов (Демиденко А.Н., 2009). Применение эндоскопической функциональной ринохирургии в настоящее время используется нередко и имеет ряд преимуществ, таких как минимизация операционной травмы; более физиологичный подход; возможность постоянного облигатного визуального контроля важных анатомических структур при вскрытии клеток решётчатого лабиринта, клиновидной пазухи; функциональное воздействие с санацией очага инфекции через расширенные естественные соустья ОНП.

Если источником абсцесса является лобная пазуха, хирургическую санацию сочетают с декомпрессионной трепанацией мозговой (задней) стенки пазухи. При операции на лобной пазухе проводят тщательную ревизию её стенок. При выявлении дефекта задней стенки проводят обнажение и ревизию твёрдой мозговой оболочки на протяжении до здорового участка. Широкое обнажение мозговой оболочки до границ со здоровыми тканями позволяет прервать сосудистые и нервные связи, существующие между синусами и мозговыми оболочками, оценить состояние твёрдой мозговой оболочки (наличие или отсутствие фибринозного или гнойно-некротического налёта, грануляций), её цвет и наличие пульсации, выявить и вскрыть экстрадуральный гнойник, иногда обнаружить свищевой ход, ведущий в субдуральное пространство. При повышенном внутричерепном давлении такое обнажение оболочки позволяет добиться декомпрессии, а при подозрении на абсцесс головного мозга или наличии его клинических признаков в это пространство можно проникнуть, произведя пункцию или рассекая твёрдую мозговую оболочку в данном участке.

При гематогенных абсцессах мозга, одновременно возникающих в нескольких отдалённых друг от друга участках мозга, тактика такова: если абсцессы до 20 мм в диаметре, то проводят интенсивную консервативную терапию с динамическим контролем; если они больше 20 мм в диаметре, то накладывают трефинационное отверстие и дренируют их с одновременной консервативной поддержкой.

Для эффективного лечения этого риносинусогенного осложнения у детей необходимы: широкое и тщательное вскрытие всех поражённых ОНП, массивная антибиотикотерапия, дезинтоксикационная, дегидратационная и общеукрепляющая медикаментозная терапия.

От своевременности, полноты и правильности назначения медикаментозной терапии, в том числе и антибактериальных препаратов, которые дополняют хирургическое лечение, также во многом зависит успешное лечение пациентов с осложнёнными формами риносинуситов. В последние годы арсенал антибактериальных средств значительно расширился, появились новые, высокоэффективные антибактериальные препараты (защищённые пенициллины, цефалоспорины III-IV поколения, карбапенемы, меропенемы, фторхинолоны III-IV поколения и др.). Следует отметить, что лицам, не достигшим 18 лет, назначение препаратов хинолонового ряда нежелательно, так как они действуют на ростковый слой кости.

Как правило, антибактериальные препараты назначают эмпирически и широкого спектра действия. Для достижения максимального лечебного эффекта многие авторы (Абдулкеримов Х.Т., Григорьев Г.М., 2002; Кривопалов А.А. и др., 2016; и др.) рекомендуют использование двух антибактериальных препаратов. При терапии двумя препаратами возможны синергизм их действия против возбудителя и максимальный охват микробного спектра.

После получения результатов классических бактериологических исследований переходят на препараты с более узким, направленным спектром действия против выявленного возбудителя или микроорганизмов.

Прогноз

В прогнозировании абсцессов головного мозга большое значение имеет возможность выделить возбудителя из посева и определить его чувствительность к антибиотикам, и только в этом случае возможно проведение адекватной патогенетической терапии. Кроме этого, исход заболевания зависит от количества абсцессов, реактивности организма, адекватности и своевременности лечебных мероприятий. Доля летальных исходов при абсцессах головного мозга - 10%, инвалидизации - 50%. Почти у трети выживших пациентов последствием заболевания становится эпилептический синдром. При субдуральных эмпиемах прогнозы менее благоприятны из-за отсутствия границ гнойного очага, что свидетельствует о высокой вирулентности возбудителя либо о минимальной сопротивляемости пациента. Летальность в таких случаях - до 50%. Грибковые эмпиемы в сочетании с иммунодефицитными состояниями в большинстве случаев (до 95%) приводят к летальному исходу. Эпидуральные эмпиемы и абсцессы головного мозга обычно имеют благоприятный прогноз. Проникновение инфекции через неповреждённую твёрдую мозговую оболочку практически исключено. Санация остеомиелитического очага позволяет устранить эпидуральную эмпиему. Своевременное и адекватное лечение первичных гнойных процессов позволяет в значительной степени снизить возможность развития абсцесса головного мозга.

Прогноз при абсцессе головного мозга неоднозначен и определяется многими факторами: ранней или поздней диагностикой, локализацией очага (наиболее тревожен прогноз при стволовых и паравентрикулярных абсцессах), общего состояния организма и его иммунологического статуса, вирулентности микробиоты и др. В целом прогноз можно определить как оптимистически осторожный и благоприятный при поверхностных, хорошо инкапсулированных абсцессах.

Профилактика

Профилактика такая же, как и при других формах внутричерепных осложнений.

ТРОМБОФЛЕБИТ (ТРОМБОЗ) КАВЕРНОЗНОГО И ВЕРХНЕГО ПРОДОЛЬНОГО СИНУСОВ

Тромбоз кавернозного синуса - это патология, при которой происходит закупорка пещеристой венозной пазухи головного мозга тромботическими массами.

Этиология и патогенез

Развитию тромбоза пещеристого синуса способствуют как острые, так и хронические риносинуситы. Чаще всего к развитию тромбоза кавернозного синуса приводят фурункулы носа (до 50%), а воспалительные процессы в клиновидной и этмоидальных синусах являются причиной синус-тромбоза в 30% случаев. Внутренняя стенка синуса находится в плотном соседстве со стенкой клиновидной пазухи.

В основе развития тромбоза лежат три основных механизма: повреждение стенки вен, замедление кровотока и изменение функционального состояния системы гемостаза. В первую очередь воспаление начинается со стенки вены, затем в повреждённой зоне развивается процесс адгезии и агрегации тромбоцитов с образованием первичного тромбоцитарного тромба. Образующийся тромб обычно плотно фиксирован на стенке воспалённой вены, и нередко воспалительный процесс распространяется на пери- и паравазальную клетчатку (пери- и парафлебит). Дальнейшему росту тромба способствуют отсутствие клапанов в лицевой вене, медленный ток крови и наличие многочисленных перегородок в полости пещеристого синуса. Распространение тромба из синусов в более мелкие сосуды вызывает венозную обструкцию, создаёт повышенное гидростатическое давление в проксимальных венах и капиллярах, способствует развитию церебрального отёка и ишемии мозга.

Клиническая картина

Клиническая симптоматика тромбоза пещеристого синуса очень разнообразна и зависит от распространённости тромбоза, скорости окклюзии вен, возраста пациентов и этиологических факторов.

Наиболее частым начальным симптомом является головная боль (у 82% больных) в сочетании с отёком дисков зрительных нервов как проявление синдрома внутричерепной гипертензии. Головная боль - неспецифичный признак синус-тромбоза: она может быть любой интенсивности, диффузной или локальной, постоянной или интермиттирующей, с острым, подострым или хроническим началом, нередко сопровождается тошнотой и рвотой. Для флебита мозговых вен характерны усиление головных болей ночью и в горизонтальном положении, преходящие отёки и гиперемия под глазами, шум в голове. Отёк диска зрительного нерва, обусловленный повышением внутричерепного давления, обычно возникает подостро и может сочетаться с преходящей двусторонней нечёткостью зрения.

На фоне выраженных воспалительных явлений, гипертермии, нейтрофильного лейкоцитоза, увеличенной СОЭ появляются симптомы местного нарушения венозного оттока: экзофтальм, выраженный отёк мягких тканей глазницы, синюшность кожного покрова этой области, хемоз (отёк конъюнктивы глазного яблока). В неврологическом статусе наблюдается картина синдрома верхней глазной щели с парезом отводящего, глазодвигательного, блокового нервов и первой ветви тройничного нерва. Клинически это проявляется птозом, болевой наружной офтальмоплегией, нарушением чувствительности роговицы и надглазничной области. Затрудняет диагностику наблюдаемое в некоторых случаях медленное развитие симптоматики с изолированным поражением III или IV пары черепных нервов.

Довольно часто нарушается сознание (иногда с психомоторным возбуждением), на этом фоне возникают очаговые мозговые симптомы (парезы или параличи конечностей, афазия, фокальные или генерализованные эпилептические приступы и др.). Эти симптомы возникают постепенно и связаны с поражением вещества головного мозга (инфаркта или кровоизлияния) и прогрессирующего отёка головного мозга.

Тромбоз кавернозного синуса может быть двусторонним, в подобных случаях заболевание протекает особенно тяжело, причём процесс может распространяться и на смежные синусы.

Тромбоз верхнего продольного синуса наблюдается очень редко и обусловлен, как правило, воспалением фронтального синуса. Из местных признаков отмечается отёчность мягких тканей темени, лба, носа, а также расширение вен.

Диагностика

Диагностика базируется на сопоставлении клинических, анамнестических данных с результатами нейровизуализации, лабораторных тестов. Клинические данные тромбоза кавернозного синуса подтверждаются объективными методами (КТ, МРТ, магнитно-резонансной ангиографией).

Лечение

Показано оперативное вмешательство на ОНП. В некоторых случаях проводят также перевязку ангулярной и глазничной вен. Если причиной тромбоза явился фурункул носа, то проводят консервативную терапию. Терапевтическая программа состоит из антитромботической, антибактериальной, симптоматической медикаментозной терапии. В случае присоединения других интракраниальных заболеваний показано нейрохирургическое вмешательство.

Прогноз заболевания

На исход кавернозного синус-тромбоза влияют тяжесть состояния пациента и сроки постановки диагноза. Угнетение сознания, глубокая кома - неблагоприятные прогностические признаки. По данным литературы, полное излечение наблюдается у 52-77% больных, небольшие остаточные явления - у 7-29%, выраженные остаточные явления - у 9-10%, смертность - у 5-33% пациентов.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Абдулкеримов Х.Т., Григорьев Г.М. О диагностике и хирургическом лечении риногенных внутричерепных осложнений // Мат. Российской научно-практической конференции «Современные проблемы заболеваний верхних дыхательных путей и уха». М., 2002. С. 200.

  2. Абдулкеримов Р.С., Давыдов А.В., Пыхтеев Современные тенденции в лечении синуситов // Российская ринология. 2005. № 2. С. 124.

  3. Берест И.Е., Миронец С.Н. Септический тромбоз кавернозного синуса. Вестник оториноларингологии. 2017; 82(6): 72-76 DOI: 10.17116/otorino201782672-76.

  4. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Риносинусогенные внутричерепные осложнения и их диагностика на современном этапе // Детская оториноларингология: Учебник для вузов. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007. 576 с.

  5. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р., Детская оториноларингология: Руководство для врачей. Т. 1. М.: Медицина, 2005. С. 250-253.

  6. Воронкин В.Ф., Сергеев М.М. Интракраниальные осложнения в оториноларингологии. Краснодар, 2000. 175 с.

  7. Горожанин А.В., Басков А.В. Гнойно-воспалительные нейрохирургические заболевания // Нейрохирургия: Руководство для врачей / Под ред. О.Н. Древаля. В 2 т. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013. Т. 2. С. 735-789.

  8. Гофман В.Р. Острые внутричерепные осложнения и отогенный сепсис // Оториноларингология: национальное руководство / Под ред. В.Т. Пальчуна. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. С. 587-599.

  9. Григорьев Г.М. Трудности и ошибки в диагностике риногенных внутричерепных осложнений / Григорьев Г.М., Абдулкеримов Х.Т., Бродовская О.Б., Мунтянова Е.В. // Мат. докладов XVI съезда оториноларингологов РФ. Сочи, 2001.

  10. Гринберг М.С. Нейрохирургия: Пер. с англ. М.: МЕД прессинформ, 2010. С. 221-247.

  11. Гуляева Л.В. Золотарёва М.А. Особенности орбитальных риносинусогенных осложнений в детском возрасте // Таврический медико-биологический вестник, 2016, № 1(19).

  12. Гюсан А.О., Кубанова А.А., Узденова Р.Х. Риносинусогенные орбитальные осложнения: распространённость и принципы лечения / А.О. Гюсан // Вестн. оториноларингологии. 2010. № 4. С. 64-67.

  13. Демиденко А.Н. Риносинусогенные внутричерепные осложнения: вопросы этиопатогенеза, совершенствования диагностики, хирургического и консервативного лечения: автореф. дисс…​ канд. мед. наук. Курск, 2009.

  14. Журавков Ю.Л., Королёва А.А., Станишевский А.Л. Современные подходы к диагностике и лечению церебральных венозных тромбозов. Военная медицина. 2012; 3: 133-141.

  15. Кажлаев М.Д. К вопросу о частоте и характере заболеваний придаточных полостей носа на секционном материале // Труды 3-го Всесоюзного съезда оториноларингологов. Одесса, 1930. С. 72-75.

  16. Кисёлев А.С. Ринохирургия оптохиазмального арахноидита / Киселев А.С., Гофман В.Р., Лушникова Т.А. СПб, 1994. 141 с.

  17. Киселёв А.С., Ковалёва Л.М. Зрительные и внутричерепные осложнения сфено-идитов // Новости оторинолар. и логопатол. 2002. Т. 29, № 1. С. 8-14.

  18. Киселёв А.С. О классификации риногенных зрительных осложнений / А.С. Киселев // Рос. ринология. 2007. № 2. С. 41-42.

  19. Коновалов А.Н., Потапов А.А., Лихтерман Л.Б. и др. Реконструктивная и минимально инвазивная хирургия последствий черепно-мозговой травмы. М.: Ин-т нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко РАМН, 2012. С. 227-283.

  20. Кривопалов А.А. Комплексный подход к диагностике и лечению больных с отогенными и риносинусогенными гнойно-воспалительными внутричерепными осложнениями в современных условиях: автореф. дис. …​д-ра мед. наук. СПб., 2017. 49 с.

  21. Кривопалов А.А., Янов Ю.К., Корнеенков А.А., Щербук А.Ю., Артюшкин С.А. и др. Эпидемиологические и демографические особенности внутричерепных ото-и риносинусогенных гнойно-воспалительных осложнений в РФ // Вестн. хир. 2016. Т. 175, № 2. С. 36-42.

  22. Кузнецова Т.Б., Елшин В.Н., Кузнецова Н.Е., Пономарёва М.Н. Распространённость риносинусогенных орбитальных осложнений у детей Тюменского региона // Вестник Башкирского государственного медицинского университета, 2019; № 3. С. 97-101.

  23. Кузьмин В.Д. Гидроцефалия у детей: семиотика, диагностика и лечение: Учебное пособие // Астана, 2018. 158 с.

  24. Куранов Н.И. Орбитальные и внутричерепные осложнения риносинусита // Вестн. оторинолар. 2001. № 4. С. 46-57.

  25. Лебедев В.В., Крылов В.В. Неотложная нейрохирургия: Руководство для врачей. М.: Медицина, 2000. С. 339-372.

  26. Мартынов Б.В. Осложнения повреждений черепа и головного мозга // Практическая нейрохирургия: Руководство для врачей / Под ред. Б.В. Гайдара. СПб.: Гиппократ, 2002. С. 136-152.

  27. Молчанова М.В. Значение анаэробной микрофлоры при остром верхнечелюстном синусите у детей // 2014. № 1 (75) С. 32-37.

  28. Пальчуна В.Т. Неотложные состояния в оториноларингологии: Учебное пособие. М., 2016.

  29. Парфёнов В.Е., Мартынов Б.В., Фадеев Б.П., Карабаев И.Ш. Хирургическая инфекция в нейрохирургии // Сборник лекций по актуальным вопросам нейрохирургии / Под ред. В.Е. Парфёнова, Д.В. Свистова. СПб.: Элби-СПб, 2008. С. 327-340.

  30. Радциг Е.Ю., Селькова Е.П., Злобина Н.В. // Роль респираторных вирусов в микробиоме носоглотки у детей. Вестник оториноларингологии, 2018. № 2. С. 42-45.

  31. Рубин А.Н., Щербук Ю.А. Кривопалов А.А, Янов Ю.К., Вахрушев С.Г. Совместная тактика нейрохирурга и оториноларинголога при лечении детей с ото- и риносинусо-генными гнойно-воспалительными заболеваниями головного мозга. Вестник хирургии. 2016. Том 175. № 2. С. 53-59.

  32. Семёнов В.М., Дмитраченко Т.И., Козин В.М. и др. Руководство по инфекционным болезням / Под ред. В.М. Семёнова. М.: МИА, 2008. С. 67-87.

  33. Сергеев М.М., Зинкин А.Н. О классификации и системном воспалительном ответе при риносинусогенных орбитальных и внутричерепных осложнениях у детей // Южно-Российский мед. журн. 2002. № 6. С. 17-20.

  34. Солдатов И.Б., Гофман В.Р. Оториноларингология: учебник / Под ред. И.Б. Солда- това, В.Р. Гофмана. СПб.: ЭЛБИ, 2000.

  35. Трусов Д.В., Бычкова М.В. Отогенные и риногенные внутричерепные осложнения. Статистика и анализ, проведённые за 50 лет // Вестник Тамбовского университета. Серия Естественные и технические науки. Тамбов, 2017. № 22. (6). С. 1621-1628. DOI: 10.20310/1810-0198-2017-22-6-1621-1628.

  36. Труфанов Г.Е. Лучевая диагностика: учебник / Г.Е. Труфанов и др.; под ред. Г.Е. Труфанова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. 496 с.

  37. Шеврыгин Б.В., Куранов Н.И. Риногенные воспалительные орбитальные осложнения у детей и взрослых. М.: ЦОЛИУВ,1976. 76 с.

  38. Щербук Ю.А., Шулев Ю.А., Орлов В.П. и др. Ото- и риносинусогенный сепсис у детей // Вестн. оторинолар. 2001. № 6. С. 49-52.

  39. Янов Ю.К., Кривопалов А.А., Шаталов В.А. и др. Клинико-эпидемиологическая характеристика внутричерепных осложнений воспалительных заболеваний ЛОР-органов в условиях Восточно-Сибирского региона РФ // Вестник хирургии. 2016. № 175 (1). С. 18-25.

  40. Янов Ю.К., Кривопалов А.А., Щербук А.Ю. и др. Концепция комплексного подхода к диагностике и лечению больных с оториносинусогенными гнойно-воспалительными внутричерепными осложнениями в современных условиях // Русский мед. журн. 2016. № 21. C. 1447-1455.

  41. Schupper A.J., Jiang W., Coulter M.J., Brigger M., Nation J. Intracranial Complications of Pediatric Sinusitis: Identifying Risk Factors Associated With Prolonged Clinical Course // Int J Pediatr Otorhinolaryngol, 2018. N 112: 10-15. doi: 10.1016/j.ijporl.2018.06.019.

  42. Ahmad R., Salman R., Islam S., Rehman A. Cavernous sinus thrombosis as a complication of sphenoid sinusitis: a case report and review of literature. Internet J Otorhinolaryngol. 2012; 12(1): 1-6.

  43. Al Masalma M., Lonjon M., Richet H. et al. Metagenomic analysis of brain abscesses identifies specific bacterial associations // Clin. Infect. Dis. 2012. Vol. 2, N 54. P. 202-210.

  44. Bedwell J., Bauman N.M. Management of pediatric orbital cellulitis and abscess. // Curr Opin Otolaryngol Head Neck Surg. 2011; N. 19(6): 467-473.

  45. Bhogal P., AlMatter M., Aguilar M. et al. Cerebral Venous Sinus Thrombosis: Endovascular Treatment with Rheolysis and Aspiration thrombectomy // Clinical Neuroradiology. 2017. Vol. 27, N. 2. P. 235-240.

  46. Bone R.C Why sepsis trials fail // J.A.M.A. 1996. Vol. 276, N. 7. P. 565-566.

  47. Brook I. Acute sinusitis in children. // Pediatr Clin North Am. 2013; № 60(2): 409-24. DOI: http: //dx.doi.org/10.1016/j.pcl.2012.12.002.

  48. Brook I. Microbiology and antimicrobial treatment of orbital and intracranial complications of sinusitis in children and their management. Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2009; 73(9): 1183-1186.

  49. Brouwer M.C., Tunkel A.R., McKhann G. M. Brain abscess // N. Engl. J. Med. 2014. Vol. 371, N. 5. P. 447-456.

  50. Cheek W.R. Pediatric Neurosurgery. Philadelphia: W.B. Saunders Company, 1994. P. 497-515.

  51. Calik M., Iscan A., Abuhandan M., Yetkin I., Bozkus, F., Torun M.F. Masked subdural empyema secondary to frontal sinusitis. // Am J Emerg Med. 2012. N. 30(8): 1657.e1-4. doi: 10.1016/j.ajem.2011.08.003.

  52. Capra G., Liming B., Boseley M.E., Brigger M.T. Trends in Orbital Complications of Pediatric Rhinosinusitis in the United States. JAMA Otolaryngology-Head & Neck Surgery, (2015) N. 141, 12-17.http: //dx.doi.org/10.1001/jamaoto.2014.2626.

  53. Cochrane D.D., Price A., Dobson S. Intracranial epidural and subdural infections // Principles and Practice of Pediatric Neurosurgery / Edited by A.L. Albright, I.F. Pollack, P.D. Adelson. Second edition. NY: Thieme Medical Publishers Inc., 2008. P. 1148-1162.

  54. Gaskill S.J., Marlin A.E. Brain abscesses and encephalitis // Ibid. P. 1162-1182.

  55. Crosbie R.A., Clement W.A., Kubba H. Paediatric Orbital Cellulitis and the Relationship to Underlying Sinonasal Anatomy on Computed Tomography // J Laryngol Otol. 2017. N 131(8): 714-718. doi: 10.1017/S0022215117001347.

  56. Dankbaar J.W., van Bemmel A.J.M., Pameijer F.A. Imaging findings of the orbital and intracranial complications of acute bacterial rhinosinusitis. Insights Imaging. 2015; 6(5): 509-518.

  57. DelGaudio J.M., Evans S.H., Sobol S.E., Parikh S.L. Intracranial complications of sinusitis: what is the role of endoscopic sinus surgery in the acute setting. // Am J Otolaryngol. 2010. N. 31(1): 25-8. doi: 10.1016/j.amjoto.2008.09.009.

  58. DeMuri G., Wald E.R. Acute bacterial sinusitis in children // Pediatr Rev. 2013. N. 34(10): 429-437.

  59. Drago L., Pignataro L., Torretta S. Microbiological Aspects of Acute and Chronic Pediatric Rhinosinusitis. J. Clin. Med. 2019; 28: 149 doi: 10.3390/jcm8020149.

  60. Fokkens W.J., Lund V.J., Mullol J., et al. EPOS 2012: European position paper on rhinosinusitis and nasal polyps: a summary for otolaryngologists. Rhinology. 2012; 50(1): 1-12.

  61. Guarner J. Neutrophilic bacterial meningitis: pathology and etiologic diagnosis of fatal cases / J. Guarner [et al.] // Modern Pathology. 2013. Vol. 26. P. 1076-1085.

  62. Jennett B., Bond M. Assessment of outcome after severe brain damage // Lancet. 1975. Vol. 1, N. 7905. P. 480-484. 20.

  63. Patel A.P., Masterson L., Deutsch C.J. et al. Management and outcomes in children with sinogenic intracranial abscesses // Int. J. Pediatr. Otorhinolaryngol. 2015. Vol. 6, N. 79. P. 868-873.

  64. Jones R.L., Violaris N.S., Chavda S.V. et al. Intracranial complications of sinusitis: the need for aggressive management // Laryngol. Otol. 1995. Vol. 109, N. 11. P. 1061-1062.

  65. Kamawal A., Schmidt M.A., Rompel O., Gusek-Schneider G.C., Mardin C.Y., Trollmann R. Cavernous sinus thrombosis as a rare cause of exophthalmos in childhood: A case report // Ophthalmologe. 2017. N 114(5): 457-461. doi: 10.1007/s00347-016-0317-6.

  66. Kawakami H., Mochizuki K., Ishida K., Ohkusu K. Seven cases of localized invasive sino-orbital aspergillosis // Jpn J Ophthalmol. 2017. N. 61(2): 179-188. doi: 10.1007/ s10384-016-0494-5.

  67. Knipping S., Hirt J., Hirt R. Management of Orbital Complications // Laryngorhinootologie 2015. N. 94(12): 819-26. doi: 10.1055/s-0035-1547285.

  68. Lang E.E., Curran A.J., Paul N. et al. Intracranial complications of acute frontal sinusitis // Clin. Otolaryngol. 2001. Vol. 26, N. 6. P. 452-457.

  69. Mortimore S. The Groote Schurz hospital classification of the orbital complications of sinusitis / S. Mortimore, P. Wormald // J. Laryngol. 1997. Vol. 1211.

  70. Oliveira Monteiro J.P., Duarte Teles A.L., Silva Gonalves M.L. et al. Subdural empyema secondary to sinusitis: four pediatric cases // Rev. Neural. 2002. Vol. 35, N. 4. P. 331-336.

  71. Orlandi R.R., Kingdom T.T., Hwang P.H. et al. International consensus statement on allergy and rhinology: rhinosinusitis. Int Forum Allergy Rhinol. 2016; 6(suppl 1): S22-S209.

  72. Otmani N., Zineb S., Sami H., Abdellatif O. Mohamed B.O. (2016) Oculo Orbital Complications of Sinusitis. Open Journal of Ophthalmology, N. 6, 34-42. http: //dx.doi. org/10.4236/ojoph.2016.61005.

  73. Plaza Mayor G., Perez Martinez C., Martinez San Millan J. et al. Subdural empyema as a complication of sinusitis. Association with Streptococcus milled // A. Otorinolaringol. Esp. 1998. Vol. 49, N. 8. Р. 658-662.

  74. rietzke S.E., Shin J.J., Choi S. et al. Clinical consensus statement: pediatric chronic rhinosinusitis. Otolaryngol Head Neck Surg. 2014; 151(4): 542-553. PubMed.

  75. Saleem S., Anwar A., Aslam H. et al. Non-Traumatic Pneumocephalus and Sub-Dural Empyema as a Complication of Chronic Sinusitis // Cureus. 2019. N. 22; 11(7): e5202. doi: 10.7759/cureus.5202.

  76. Torretta S., Drago L., Marchisio P. et al. Review of Systemic Antibiotic Treatments in Children With Rhinosinusitis // J Clin Med. 2019 N. 3; 8(8): 1162. doi: 10.3390/jcm8081162.

  77. Chahed H., Bachraoui R., Kedous S., et al. (2014) Management of Ocular and Orbital Complications in Acute Sinusitis. Journal FrancaisdOphtarmologie, 37, 702-706. http: // dx.doi.org/10.1016/j.jfo.2014.02.010.

  78. Wald E.R., Applegate K.E., Bordley C. et al. Management of acute bacterial sinusitis in children aged 1 to 18 years // Pediatrics. 2013. N. 132(1): 262-280.

  79. Welkoborsky H.J., GraB S., Deichmuller C. et al. Orbital Complications in Children: Differential Diagnosis of a Challenging Disease Arch Otorhinolaryngol. 2015; N. 272(5): 1157-63. doi: 10.1007/s00405-014-3195-z.

Глава 17. Острые респираторные инфекции как причина воспалительных заболеваний ЛОР-органов у детей

О.В. Зайцева

Учитывая высокую частоту встречаемости заболеваний ЛОР-органов у детей, особенно раннего возраста, оториноларинголог может быть врачом первого контакта для пациентов с различными состояниями, и в первую очередь с ОРЗ. Сотрудничество между оториноларингологом и педиатром является важным в диагностике и лечении этих заболеваний, особенно при возникновении осложнений.

ОРЗ являются серьёзной проблемой здравоохранения из-за их широкой распространённости как у детей, так и у взрослых. ОРЗ составляют около 90% всей инфекционной патологии детского возраста, это самые частые заболевания в амбулаторной практике.

ОРВИ - острая, в большинстве случаев самоограничивающаяся инфекция дыхательных путей, проявляющаяся катаральным воспалением верхних дыхательных путей и протекающая с лихорадкой, насморком, чиханьем, кашлем, болью в горле, нарушением общего состояния разной степени выраженности [1].

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J00-J06 Острые респираторные инфекции верхних дыхательных путей.

  • J00 Острый назофарингит (насморк).

  • J02 Острый фарингит.

    • J02.8 Острый фарингит, вызванный другими уточнёнными возбудителями.

    • J02.9 Острый фарингит неуточнённый.

  • J03 Острый тонзиллит.

    • J03.8 Острый тонзиллит, вызванный другими уточнёнными возбудителями.

    • J03.9 Острый тонзиллит неуточнённый.

  • J04 Острый ларингит и трахеит.

    • J04.0 Острый ларингит.

    • J04.1 Острый трахеит.

    • J04.2 Острый ларинготрахеит.

  • J05 Острый обструктивный ларингит (круп).

  • J06 Острые респираторные инфекции верхних дыхательных путей множественной и неуточнённой локализации.

    • J06.0 Острый ларингофарингит.

    • J06.8 Другие острые инфекции верхних дыхательных путей множественной локализации.

    • J06.9 Острая инфекция верхних дыхательных путей неуточнённая.

J09-J18 Грипп и пневмония.

  • J10.0 Грипп с пневмонией, вирус гриппа идентифицирован.

    • J10.1 Грипп с другими респираторными проявлениями, вирус гриппа идентифицирован.

  • J11.0 Грипп с пневмонией, вирус не идентифицирован.

    • J11.1 Грипп с другими респираторными проявлениями, вирус гриппа не идентифицирован.

J20-J22 Другие острые респираторные инфекции нижних дыхательных путей.

  • J20 Острый бронхит.

  • J21 Острый бронхиолит.

  • J22 Острая инфекция нижних дыхательных путей неуточнённая.

Этиология острых респираторных заболеваний

Основными возбудителями ОРЗ являются так называемые респираторные вирусы: на их долю приходится до 90% всех заболеваний у детей, и только незначительную часть составляют бактериальные или вирусно-бактериальные патогены. Вирусы имеют высокую тропность к эпителию дыхательных путей и способствуют их колонизации бактериями. Бактерии и атипичные микроорганизмы реже являются причиной развития ОРЗ, некоторые из них встречаются в дыхательных путях и у здоровых детей, то есть относятся к условно-патогенной микрофлоре. Значительная часть микробной микрофлоры постоянно вегетирует в верхних отделах дыхательных путей, вызывая заболевание при попадании в более глубокие их отделы (чему чаще всего способствует вирусная инфекция) или при инфицировании новым для человека серотипом.

Риновирусы и коронавирусы (229E, OC43 и NL63) - наиболее частые возбудители инфекций верхних дыхательных путей. Так, риновирус - причина по крайней мере 25-40% всех ОРВИ. Наряду с риновирусами причинами ОРВИ являются вирусы гриппа, респираторно-синцитиальный вирус, аденовирусы, вирусы парагриппа, бокавирус, метапневмовирус, энтеровирусы, вирусы Эпстайна-Барр и многие другие. Известно, что бокавирусы и метапневмовирусы - частая причина острого среднего отита. Обнаружена возможность длительной персистенции бока-вируса 1-го типа в носоглотке. Частота выделения респираторных вирусов у детей с хроническим аденоидитом составляет 76,6%, при этом наиболее часто встречаются риновирусы (24,65%), респираторно-синцитиальные вирусы (19,85%), вирусы парагриппа (12,8%), аденовирусы (7,85%) и метапневмовирусы (7,5%) [2-4].

Воспаление глоточной миндалины также часто имеет вирусно-бактериальную (42,7%) или вирусную (33,85%), реже бактериальную (15,6%) этиологию.

Среди всех респираторных вирусов по масштабности и агрессивности лидирует вирус гриппа, а по тяжести течения и последствий перенесённого заболевания грипп является одной из самых опасных инфекционных болезней.

В течение последнего десятилетия в мире было выявлено более 30 новых респираторных инфекционных агентов, большинство из них имеют вирусную природу. К ним относятся человеческий метапневмовирус, бокавирус человека и коронавирус.

Коронавирусы человека представляют собой содержащие РНК вирусы семейства Coronaviridae, получившие своё название за счёт особых выростов внешней оболочки, напоминающих корону. Коронавирусы подразделяют на три группы, к первой относится человеческий коронавирус. Коронавирусы имеют склонность к мутациям. Так, в 2003 г. выявлен новый тип коронавирус - SARS-Cov вызывающий тяжёлый острый респираторный синдром, в 2012 г. - мутированный коронавирус - MERS-Cov, вызывающий ближневосточный респираторный синдром, в 2019 г. - новый коронавирус SARS-Cov2, который вызывает новую инфекционную болезнь - COVID-19, ставший причиной пандемии.

Однако дебют острых респираторных инфекций обусловлен, как правило, пикорнавирусами (риновирусом, ECHO-вирусом и вирусом Коксаки), которые поражают эпителий слизистых оболочек дыхательных путей. Затем прикрепляются и другие вирусные и бактериальные штаммы, усугубляя течение заболевания и предрасполагая к развитию осложнений [4].

При респираторных заболеваниях достаточно часто выделяют несколько инфекционных агентов. У трети детей возможна коинфекция с преобладанием двух вирусов [8]. Проведённые исследования позволяют обнаружить вирусы в полости носа и ОНП у 50% больных острыми гнойными синуситами. В целом внутриклеточные возбудители острых респираторных инфекций искажают кинетику воспалительного и иммунного ответа [9]. Вирус гриппа, респираторно-синцитиальный вирус, вирус парагриппа могут привести к иммунопатологическим процессам [9]. Под действием вирусов происходит повреждение клеток мерцательного эпителия и отёк слизистой оболочки с последующей обструкцией выводного отверстия синуса [10]. Локальные симптомы ОРВИ определяются доминирующей локализацией патологических изменений на слизистой оболочке верхних дыхательных путей. Вирусы отличаются мишенью первичной атаки, выраженностью поражения респираторного эпителия. Именно это в большей степени определяет характер возможных осложнений. Например, местом преимущественного размножения вируса гриппа является эпителий трахеобронхи-ального дерева, а риновируса - ротоглотки. Вирусы гриппа и аденовирусы вызывают более значительную деструкцию эпителия, чем риновирусы [11]. Безусловная роль в первичном повреждении слизистой оболочки ОНП отводится респираторным вирусам, которые, нарушая дренажную функцию мукоцилиарного транспорта и угнетая иммунную систему, способствуют присоединению бактериальной инфекции.

pic 0190
Таблица 17-1. Этиологическая структура основных синдромов поражения ЛОР-органов в педиатрии (адаптировано из [3])

Риновирусы и коронавирусы (229E, OC43 и NL63) - наиболее частые возбудители инфекций верхних дыхательных путей. Бокавирусы и метапневмовирусы могут вызывать острый средний отит. Обнаружена возможность длительной персистенции бокавируса 1-го типа в носоглотке.

У более 90% пациентов при остром среднем отите имеются симптомы респираторной инфекции.

Наиболее распространённые бактериальные патогены, вызывающие острый средний отит, - S. pneumoniae, Haemophilus influenzae, Moraxella catarrhalis, колонизируют носоглотку с самого раннего возраста, первоначально не вызывая симптомов поражения верхних дыхательных путей. Комплексное взаимодействие бактериальных отопатогенов и респираторных вирусных агентов приводит к развитию отита.

Этиологическими факторами развития бактериального инфекционно-воспалительного процесса в дыхательных путях являются так называемые респираторные патогены: пневмококки (Str. pneumoniae), гемолитические стрептококки группы А (чаще Str. pyogenis и viridans), гемофильная палочка, Moraxella catarrhalis, микоплазма пневмонии, хламидофила пневмонии и др.

Стафилококки и представители группы кишечных грамотрицательных бактерий, такие как кишечная палочка, клебсиелла и др., при заболеваниях дыхательных путей, развившихся в домашних (амбулаторных) условиях, встречаются довольно редко, не более чем в 2-5% случаев, причём заболевания стафилококковой этиологии чаще осложняют тяжёлый грипп, ветряную оспу или другие вирусные инфекции. Кроме того, стафилококки и грамотрицательные возбудители кишечной группы могут стать причиной заболеваний у часто болеющих и часто леченных антибиотиками детей с нарушенным микробиоценозом верхних дыхательных путей. При хронических синуситах, обострении хронического тонзиллита в этиологии обострений значительна роль анаэробных возбудителей инфекции, таких как бактероиды, пептострептококки, фузобактерии и корине-бактерии.

У детей, особенно раннего возраста, микробиота верхних дыхательных путей находится в процессе становления, причём микробный пейзаж постепенно меняется с возрастом ребёнка, приближаясь к микробиоте взрослого человека только к 5-8-летнему возрасту. Если же ребёнок в силу обстоятельств неожиданно меняет свой образ жизни, например, климатогеографическую зону проживания, начинает посещать организованные коллективы (детские сады, школы) и т.д., то происходят существенные изменения микробного биоценоза носо- и ротоглотки. В это время со слизистой оболочки можно выделить весьма значительное количество микроорганизмов, включая, помимо перечисленных выше микроорганизмов, и такие, как клебсиеллы пневмонии, кишечная палочка, микоплазмы и хламидии пневмонии. Эти возбудители в случаях интенсивной колонизации слизистых оболочек, при снижении резистентности организма ребёнка или под воздействием острой вирусной инфекции способны стать причиной развития острой бактериальной инфекции дыхательных путей.

Необходимо учесть, что наиболее распространённые бактериальные патогены, вызывающие осложнения со стороны ЛОР-органов (S. pneumoniae, Haemophilus influenzae, Moraxella catarrhalis), часто колонизируют носоглотку с самого раннего возраста, первоначально не вызывая симптомов поражения верхних дыхательных путей. В дальнейшем комплексное взаимодействие бактериальных патогенов и респираторных вирусных агентов приводит к развитию отита и других ЛОР-осложнений [12, 13].

Патогенез

В патогенезе ОРВИ ключевую роль играет нарушение неспецифических механизмов защитной функции респираторного эпителия. Вирусы попадают на слизь носовой полости, покрывающей эпителий, что при недостаточности защитной функции слизистой оболочки носа (лизоцим, муцин, лактоферрин, мукоцилиар-ный клиренс), клеточных и гуморальных факторов иммунной регуляции приводит к фиксации, а в последующем - и инвазии вирусов в клетку, затем запускается процесс репликации инфекционного агента и гибели клетки мерцательного эпителия. В ответ на повреждение развиваются диффузное поражение всех отделов носовой полости, сосудистая вазодилатация, резкий отёк слизистой оболочки, экссудация, остановка мукоцилиарного эскалатора, стаз слизи с затоплением и резким сужением носовых ходов, нарушение всех функций полости носа. Изменение состава носового секрета за счёт уменьшения содержания воды и повышения концентрации муцинов (нейтральных и кислых гликопротеинов) приводит к увеличению вязкости носовой слизи, что способствует адгезии патогенных микроорганизмов на слизистых оболочках дыхательных путей и создаёт благоприятные условия для их размножения [14, 15]. Кроме того, воспаление, обусловленное респираторными вирусами, приводит к нарушению функции реснитчатого эпителия, увеличению вязкости секрета, что в свою очередь приводит к отёку и обструкции синусовых соустий, снижению пневматизации пазух, ухудшению дренажа секрета и формированию острого риносинусита. При нарушении дренажной и барофункции слуховой трубы, активации бактериальной микрофлоры и наличии гнойно-воспалительного процесса развивается острый средний отит как осложнение ОРВИ.

Необходимо также учитывать, что для нормального функционирования бронхолёгочной системы большое значение имеет защитная функция полости носа, состоящая в нейтрализации вредных свойств вдыхаемого воздуха. Особенности анатомического строения полости носа (относительная узость, извитые носовые ходы, соответствующее строение стенок полости носа и др.) способствуют ускорению и турбулентности воздушного потока, фильтрации ингалируемых частиц и полноценному мукоцилиарному клиренсу. При вдохе воздух проникает в верхние дыхательные пути (нос, глотка, гортань), где он согревается за счёт большого количества кровеносных сосудов, увлажняется и очищается. Определённую роль в регуляции бронхолёгочного сопротивления играют и нервно-рефлекторные влияния, исходящие из области верхних дыхательных путей: постоянная тоническая импульсация, возникающая при прохождении дыхательной струи; патологическая рефлекторная импульсация при раздражении рефлексогенных зон полости носа, которые могут явиться причиной бронхиальной обструкции. Таким образом, при воспалительных процессах в носоглотке холодный и неочищенный воздух через открытый рот поступает в нижние дыхательные пути и оказывает раздражающее действие на бронхи. Кроме того, накопление назального секрета и воспаление слизистой оболочки носоглотки приводят к нарушению мукоцилиарного транспорта, особенно у маленьких детей, способствуя развитию вирулентности и росту патогенных микроорганизмов [16-18].

Среди острых респираторных инфекций традиционно принято выделять заболевания верхних и нижних дыхательных путей. Такое подразделение острых респираторных инфекций, связанное с поражением слизистой оболочки дыхательных путей на различных её уровнях, неслучайно. Лимфоидная ткань глотки и подскладкового отдела гортани является естественным барьером на пути внедрения микроорганизмов, в норме колонизирующих носоглотку и ротоглотку, в нижние отделы дыхательных путей. Ещё совсем недавно нижние отделы дыхательных путей здорового человека считали стерильными. Однако многочисленные исследования продемонстрировали наличие бактериальной ДНК в нижних отделах дыхательных путей у здоровых людей. В настоящее время существуют убедительные доказательства, что дыхательные пути постоянно подвергаются воздействию микроорганизмов посредством ингаляции или микроаспирации, что позволило сделать выводы о существовании здорового микробиома дыхательных путей. Кроме того, было доказано, что снижение микробного разнообразия и увеличение численности патогенных микроорганизмов способствует развитию заболеваний органов дыхания, в том числе ЛОР-органов [1, 2, 14, 15, 19-22].

В то же время верхние и нижние дыхательные пути представляют собой единую, уникальную взаимосвязанную систему. При этом заболевания верхних и нижних дыхательных путей часто имеют сходные причины и факторы риска, патофизиологические механизмы, что привело к разработке концепции заболевания объединённых дыхательных путей (Unitedairway disease): «Один дыхательный путь - одно заболевание». Многочисленные исследования продемонстрировали связь между развитием патологии верхних и нижних дыхательных путей, как, например, в случае аллергического ринита и бронхиальной астмы. Согласно этой концепции, своевременное и адекватное лечение инфекции верхних дыхательных путей будет способствовать как уменьшению степени тяжести инфекции нижних дыхательных путей, так и профилактике тяжёлых ЛОР-осложнений [25, 26].

Факторы, предрасполагающие к развитию осложнений острых респираторных инфекций у детей

Основными причинами, способствующим развитию ЛОР-осложнений у детей с ОРВИ, являются анатомо-физиологическое строение ЛОР-органов ребёнка, особенности формирования иммунитета, проживание в экологически неблагоприятных зонах, конституциональные особенности, эндогенная интоксикация (кариозные зубы, очаги хронической инфекции), коморбидная патология и другие факторы.

Наиболее высокий уровень заболеваемости респираторными инфекциями отмечается у детей дошкольного и младшего школьного возраста, которые посещают организованные коллективы. В качестве патогенных механизмов выступают сезонность, которая может повышать или снижать чувствительность к респираторным инфекциям, и конституциональные факторы. Высокая частота инфекций дыхательной системы у детей также обусловлена высокой контагиозностью вирусных инфекций, нестойким иммунитетом к ряду возбудителей, разнообразием серо- и биотипов пневмотропных бактерий (пневмококков, стафилококков, гемофильной палочки) и особенностями созревания иммунной системы ребёнка.

Возрастные особенности иммунной системы у детей

Иммунная система человека начинает своё формирование ещё до его рождения, с первых недель внутриутробного развития. Её влияние на здоровье во многом генетически запрограммировано. Структура и функции иммунной системы формируются от рождения и до завершения периода полового созревания. Развитие иммунной системы продолжается на протяжении всего периода детства и переживает ряд критических этапов, которые необходимо учитывать при оценке состояния здоровья, формировании профилактических программ и назначении лечения при заболеваниях. Известно, что основные компоненты как врождённого, так и приобретённого иммунитета у младенцев функционально менее активны, чем у детей более старшего возраста, а иммунная система ребёнка является незрелой и нуждается в антигенном воздействии и «обучении» для окончательного формирования приобретённого (адаптивного) иммунитета. Высокая частота инфекционной патологии у детей связана с особенностями развития иммунной системы, нестойким иммунитетом к ряду возбудителей и с некоторыми другими причинами.

Клетки, обуславливающие врождённую резистентность (фагоциты и NK-клетки), у детей раннего возраста отличаются сниженной активностью. Фагоцитоз у младенцев характеризуется ограниченным объёмом резервного пула полиморфноядерных лейкоцитов, сниженной способностью к адгезии и хемотаксису нейтрофилов и моноцитов, сниженными показателями микробоцидности и внутриклеточного киллинга бактерий гранулоцитами, особенно при осложнённом течении неонатального периода. Причины сниженной миграционной и поглотительной функции лейкоцитов заключаются в дефиците хемотаксических факторов и опсонинов (IgG), сниженной активности ферментов (супероксиддисмутазы, миелопероксидазы, лизосомальных ферментов и катионных белков), повышенной жёсткости мембран клеток вследствие преобладания насыщенных жирных кислот над ненасыщенными в их составе. Дальнейшее подавление фагоцитоза у ряда детей может быть следствием перинатальной гипоксии и стресса.

По сравнению со старшими детьми, в первые месяцы жизни отмечается дефицит и гуморальных компонентов врождённого иммунитета. Это касается, прежде всего, системы комплемента, литическая активность которой у новорождённых составляет около 50% активности взрослых. Также снижены экспрессия рецепторов к компонентам комплемента, концентрация маннозосвязывающего белка и фибронектина, уровень в крови γ-интерферона (ИФН).

Представляют значительный интерес сведения о возрастных особенностях системы ИФН. У новорождённых функция этой системы осуществляется только γ -ИФН, однако и его синтез значительно снижен, особенно у недоношенных. В период новорождённости в крови у детей циркулирует так называемый ранний ИФН, количество которого тем больше, чем значительнее недоношенность. Такой незрелый ИФН отличается по физико-химическим и биологическим свойствам от ИФН, синтезируемых клетками взрослого организма. Защитные свойства раннего ИФН незначительны. В процессе развития ребёнка происходит поэтапное созревание системы ИФН. Однако синтез ИФН у детей, особенно раннего возраста, значительно снижен по сравнению со взрослыми. Это обстоятельство, в сочетании с несовершенством иммунитета и нейроэндокринной регуляции, обусловливает восприимчивость к инфекционным заболеваниям, большую частоту их тяжёлых и затяжных форм [26-29].

Сниженная способность лейкоцитов к продукции ИФН обнаружена у детей, находящихся на раннем искусственном вскармливании, часто болеющих, живущих в условиях повышенной радиации, а также у детей, подвергшихся внутриутробному или постнатальному инфицированию. Снижение ИФН-продуцирующей активности клеток крови происходит и в зимние месяцы, чем, возможно, определяются сезонные подъёмы заболеваемости некоторыми инфекционными заболеваниями. Дефицит синтеза ИФН может быть транзиторным, но не исключена возможность дефекта и на генетическом уровне. Синдром ИФН-дефицита характеризуется отсутствием индукции антивирусного состояния клеток и достоверным снижением синтеза α- и γ-ИФН. Течение различных инфекций, например ОРВИ, у пациентов с выраженным ИФН-дефицитом носит обычно тяжёлый характер и при отсутствии ИФН-терапии может приводить к летальному исходу.

Способность ребёнка к синтезу провоспалительных цитокинов мало отличается от таковой у взрослых. Ответ острой фазы лежит в основе патогенеза всех детских инфекций, а незрелость систем, ответственных за его ограничение, у младенцев находит своё выражение в токсических формах инфекционных заболеваний, развитии инфекционного токсикоза.

Основной количественной характеристикой приобретённого (адаптивного) иммунитета является общее число лимфоцитов в периферической крови. У детей, начиная с 4-5-го дня после рождения (первый перекрёст лейкоцитарной формулы), после нивелирования лимфопенического эффекта родового стресса, отмечается физиологический лимфоцитоз. В возрасте 4-6 лет имеет место выравнивание относительного содержания лимфоцитов и нейтрофилов на уровне 40-45% (второй перекрёст). Это нашло отражение в мнемоническом правиле «четырёх четвёрок» - относительное содержание в периферической крови лимфоцитов и нейтрофилов в 4 дня и в 4 года жизни составляет в среднем 44%. Далее физиологический относительный лимфоцитоз может сохраняться до 8-10 лет. При наличии дефицита железа, гипотрофии и рахита возрастное преобладание лимфоцитов усугубляется и затягивается. Абсолютный и относительный лимфоцитоз в крови у детей вплоть до пубертатного возраста отражает физиологический процесс «обучения» множества клонов Т- и В-лимфоцитов, несущих TCR-рецепторы для распознавания чужеродных антигенов. К 5-7 годам лимфоциты по большей части обладают иммунологической памятью и уже не доминируют. Отражением созревания иммунной системы у детей является и иная по сравнению со взрослыми численность популяций и субпопуляций лимфоцитов, возрастная динамика экспрессии их мембранных маркёров, синтеза цитокинов.

В процессе противоинфекционной защиты у младенцев отмечается замедленное формирование Т-зависимого антиген-специфического ответа и сохраняется на протяжении 2-3 лет жизни, то есть полное созревание Т-системы иммунитета происходит именно к этому возрасту.

Доминирование в конце внутриутробной жизни выработки Тh2 носит адаптивный характер и направлено на защиту плаценты от потенциальной цитотоксичности Тh1-зависимых, то есть клеточных, реакций иммунитета. Это доминирование персистирует ещё в течение какого-то времени после рождения. В течение этого времени ребёнок, с одной стороны, предрасположен к развитию атопии, отмечается феномен открытого окна для внешней сенсибилизации и манифестации ато-пических заболеваний (атопического дерматита, бронхиальной астмы). С другой стороны, благодаря некоторым вирусным инфекциям со стимуляцией Т]1 происходит переключение доминирующего Т]2-пути ответа на Т]1-ответ, типичный для противоинфекционного иммунитета у взрослых.

В течение первых месяцев жизни происходит распад и удаление IgG, переданных трансплацентарно от матери. Высокая концентрация IgG в первые месяцы жизни обусловливает защиту организма от грамположительных бактерий и вирусов. Материнский IgG, прошедший через плацентарный барьер, полностью исчезает из организма ребёнка к 6-му месяцу жизни. Результатом этого является «физиологический провал» в уровне IgG, наблюдаемый между 3-м и 6-м месяцами жизни ребёнка, что обусловливает повышенную чувствительность детей данного возраста к инфекциям.

По мере синтеза собственных IgG уровень данного Ig начинает медленно увеличиваться. Однако у ряда детей эта физиологическая гипогаммаглобулинемия сохраняется после шестимесячного возраста. В этих случаях говорят о преходящей (транзиторной) младенческой гипогаммаглобулинемии у грудных детей. Количество Т- и В-лимфоцитов, а также функция Т-лимфоцитов и специфическое антителообразование нормальные. Данное состояние, являющееся пограничным между нормой и патологией и расцениваемое ещё как поздний иммунологический старт, может сопровождаться повышенным риском инфекций (среднего отита, синуситов, бронхитов).

К концу 1-го года жизни в норме уровень IgG составляет примерно 60% показателей взрослых, к концу 2-го года - 80%, а к 7-8 годам он достигает средних значений взрослых. Концентрации субклассов IgG1 и IgG3 также достигают уровня взрослых к 8 годам. В отличие от них субклассы IgG2 и IgG4 синтезируются медленнее и достигают взрослых величин лишь к 10-12 годам. С медленным ростом количества субклассов IgG2 и IgG4 связывают повышенную чувствительность детей первых 2 лет жизни к инфекциям, вызванным гемофильной палочкой, менингококком и пневмококком, так как именно эти субклассы антител синтезируются в ответ на полисахаридные антигены перечисленных микроорганизмов. Так, по некоторым данным, у 30% детей 2-го года жизни отсутствует гуморальный иммунитет к гемофильной палочке.

На первом году жизни на большинство инфекционных антигенов развивается первичный иммунный ответ с преимущественным синтезом антител класса IgM, не оставляя иммунологической памяти. Такой тип иммунного ответа наступает также и при вакцинации. Вторичный иммунный ответ с формированием IgG-антител и клеток иммунологической памяти развивается лишь после 2-3-й вакцинации. Преобладание первичного иммунного ответа над вторичным у детей грудного возраста, таким образом, определяет необходимость ревакцинаций на первом году жизни (вакцины против коклюша, дифтерии, столбняка, полиомиелита, гепатита В).

Секреторный IgA полностью отсутствует у новорождённых, впервые появляясь в секретах на 2-м месяце жизни и достигая значений взрослых к 6-7-летнему возрасту. Данный факт позволяет говорить об относительной недостаточности системы местного иммунитета у детей первых лет жизни, чем определяется повышенная чувствительность их к респираторным и кишечным инфекциям, а также к проникающим через слизистую оболочку кишечника аллергенам.

Наряду со сниженными показателями общего уровня Ig разных классов, крайним выражением которого является транзиторная младенческая гипогаммаглобулинемия, у ряда детей отмечается дефицит специфического антителообразования. При заболевании острыми респираторными инфекциями (аденовирусной, парагриппом) сероконверсия у детей первого года жизни обнаруживается приблизительно у 33% переболевших ими, а на втором году жизни - уже у 60%. Данная особенность определяет особенности течения указанных инфекций у детей грудного и раннего возраста (большая тяжесть), а также вероятность ложноотрицательных результатов серологической диагностики.

Транзиторное снижение иммунитета также может быть вызвано недостаточным питанием, дефицитом микронутриентов (витамины группы A, C, E, D, β-каротина и др.) и микроэлементов (железо, йод, цинк, селен и др.), полиненасыщенных жирных кислот, а также наличием хронических заболеваний желудочно-кишечного тракта, инфекционных болезней в анамнезе, приёмом антибактериальных препаратов, нарушением микробиоты кишечника, воздействием различных экологических факторов и многих других.

Доказано, что нормальная симбионтная микрофлора является одним из ведущих регуляторных факторов, обеспечивающих адаптацию ребёнка к условиям жизни, поддержание гомеостаза, морфофункциональное созревание иммунной системы и становление нейроэндокринной регуляции иммунного ответа. В то же время нарушения микробиоты у детей неизбежно отражаются на их развитии, состоянии здоровья и резистентности. При этом дисбиотические изменения в составе микробиоценозов основных биотопов организма (толстая кишка и верхние дыхательные пути) являются предвестниками изменений в физиологическом статусе, связанных с хронической интоксикацией, аллергизацией, развитием метаболических расстройств, тканевой гипоксии, иммунных и нейрогуморальных нарушений.

Таким образом, иммунная система ребёнка первых лет жизни имеет целый ряд особенностей, многие из которых определяются не только её незрелостью в онтогенезе, но и тем, что она носит следы пренатального периода развития, когда активация факторов иммунокомпетентной системы плода физиологически невыгодна и подавляется иммунной системой матери. Отдельные звенья защитных механизмов иммунитета, а также реакция на антигенную стимуляцию в различные периоды детства имеют существенные отличия от взрослого организма.

Детский иммунитет характеризуется наличием пяти основных критических периодов: первый критический период приходится на возраст до 28 дней жизни, второй - в 4-6 мес, третий - в 2 года, четвёртый - в 4-6 лет, пятый - в 12-15 лет.

Первый критический период характеризуется тем, что иммунная система ребёнка подавлена. Иммунитет имеет пассивный характер и обеспечивается материнскими антителами. В то же время собственная иммунная система находится в состоянии супрессии. Система фагоцитоза не развита. Новорождённый проявляет слабую резистентность к условно-патогенной, гноеродной, грамотрицательной микрофлоре. Характерна склонность к генерализации микробно-воспалительных процессов, к септическим состояниям. Очень высока чувствительность ребёнка к вирусным инфекциям, против которых он не защищён материнскими антителами. Примерно на 5-е сутки жизни осуществляется первый перекрёст в формуле белой крови и устанавливается абсолютное и относительное преобладание лимфоцитов.

Второй критический период обусловлен разрушением материнских антител. Первичный иммунный ответ на проникновение инфекции развивается за счёт синтеза IgM и не оставляет иммунологической памяти. Такой тип иммунного ответа наступает также при вакцинации против инфекционных заболеваний, и только ревакцинация формирует вторичный иммунный ответ с продукцией IgG-антител. Недостаточность системы местного иммунитета проявляется повторными ОРВИ, кишечными инфекциями и дисбактериозом, кожными заболеваниями. Дети отличаются очень высокой чувствительностью к респираторно-синцитиальному вирусу, ротавирусу, вирусам парагриппа, аденовирусам. Атипично протекают коклюш, корь, не оставляя иммунитета. Дебютируют многие наследственные болезни, включая первичные иммунодефициты. Резко нарастает частота пищевой аллергии.

В третьем критическом периоде значительно расширяются контакты ребёнка с внешним миром (свобода передвижения, социализация). Сохраняется первичный иммунный ответ (синтез IgM) на многие антигены. Вместе с тем начинается переключение иммунных реакций на образование IgG-антител. Система местного иммунитета остаётся незрелой. Именно поэтому дети остаются чувствительными к вирусным и микробным инфекциям. В этот период впервые проявляются многие первичные иммунодефициты, аутоиммунные и иммунокомплексные болезни (гломерулонефрит, васкулиты и др.). Дети склонны к повторным вирусным и бактериально-воспалительным заболеваниям органов дыхания, ЛОР-органов. Проявления пищевой аллергии постепенно ослабевают. По иммунобиологическим характеристикам значительная часть детей второго года жизни не готова к условиям пребывания в детском коллективе.

Четвёртый критический период отличается тем, что средняя концентрация IgG и IgM в крови соответствует уровню взрослых, однако уровень IgA в крови ещё не достигает окончательных значений.

Пятый критический период происходит на фоне бурной гормональной перестройки (приходится на 12-13 лет у девочек и 14-15 лет у мальчиков). На фоне повышения секреции половых стероидов уменьшается объём лимфоидных органов. Секреция половых гормонов ведёт к подавлению клеточного звена иммунитета. Окончательно формируется тип иммунного ответа. Нарастает воздействие экзогенных факторов (курение, ксенобиотики и др.) на иммунную систему. Повышается чувствительность к микобактериям. После некоторого спада отмечается подъём частоты хронических воспалительных, а также аутоиммунных и лимфопролиферативных заболеваний [30].

Таким образом, возрастные особенности становления иммунной системы, безусловно, являются предрасполагающими факторами частых инфекционных заболеваний у детей и осложнений со стороны ЛОР-органов. Кроме того, инфекции могут носить тяжёлый и затяжной характер, способствовать развитию хронических заболеваний.

Аллергия и респираторные заболевания

Многолетние клинико-эпидемиологические исследования установили, что распространение аллергических заболеваний в разных регионах России колеблется от 15 до 35%, причём среди заболевших увеличивается число детей раннего возраста. При этом аллергия как преморбидный фон у детей с ОРЗ нередко повышает риск возникновения ЛОР-осложнений.

Известно, что ОРВИ (респираторно-синтициальная, риновирусная, парагрипп, грипп) обладают способностью индуцировать синтез IgE и образование специфических IgE-антител. Именно поэтому при контакте с вирусной инфекцией у пациентов, склонных к аллергическим реакциям, могут усугубиться аллергические симптомы, а у людей, имеющих предрасположенность к бронхиальной астме, - развиться её приступы [30-32].

В то же время результаты многочисленных исследований показали, что у больных аллергией в организме присутствует постоянный уровень минимального воспаления (его можно сравнить, например, с тлеющими углями костра). Минимальное персистирующее воспаление является одним из ключевых понятий в аллергологии и может быть определено как воспалительный процесс, который постоянно протекает (даже при полном отсутствии симптоматики) у пациентов с аллергией, подвергающихся воздействию аллергенов. Минимальное персистирующее воспаление характеризуется инфильтрацией тканей воспалительными клетками (эозинофилами и нейтрофилами), а также экспрессией (активацией) межклеточных молекул адгезии-1. Исследования последних лет показали, что симптомы аллергии не могут рассматриваться как единственный маркёр аллергического заболевания. Видимая аллергическая симптоматика - это только пик аллергического «айсберга». При этом воспаление и сенсибилизация, играя огромную роль в патогенезе, никак не проявляются, но обязательно присутствуют при аллергическом заболевании. Такие заболевания, как бронхиальная астма, атопи-ческий дерматит и аллергические риниты, даже в период клинической ремиссии должны рассматриваться как хронические воспалительные заболевания, а пациенты должны получать противовоспалительную терапию.

Крайне важен, в том числе и с точки зрения обоснования противовоспалительной терапии у пациентов с аллергическими заболеваниями, и тот факт, что молекула межклеточной адгезии-1 (повышение которой связано с наличием минимального персистирующего воспаления) является рецептором для 90% риновирусов, использующих межклеточные молекулы адгезии для проникновения в эпителиальные клетки человека. Это в значительной степени объясняет склонность больных аллергией к повторным эпизодам ОРВИ. Безусловно, все эти факты могут играть важную роль в повышении восприимчивости пациентов к риновирусной инфекции, то есть увеличивают вероятность заболевания.

Таким образом, минимальное персистирующее воспаление у детей, склонных к аллергии, не имеет отчётливых клинических признаков, но при контакте с аллергенами воспалительный процесс вспыхивает с новой силой, проявляясь в виде выраженных аллергических реакций. Следует также учитывать, что не только аллергены способны вызвать такое действие, но и непосредственно сами возбудители ОРВИ.

Во-вторых, у пациентов с аллергией некоторые вирусы изменяют активность межклеточных молекул адгезии и тем самым повышают свою способность проникать в клетки респираторного эпителия. Тем самым они не только увеличивают вероятность развития инфекции, но и способствуют проявлению аллергических реакций (например, заложенности носа). Эти факты в значительной степени объясняют склонность больных аллергией к частым ОРВИ.

В-третьих, у маленьких детей с наследственной предрасположенностью к аллергии частые острые респираторные инфекции существенно повышают риск развития аллергических заболеваний, вирусиндуцированные эпизоды бронхо-обструкции (свистящего дыхания) могут быть одной из причин формирования бронхиальной астмы в последующем. Согласно литературным данным, у детей, перенёсших респираторно-синцитиальную вирусную инфекцию, риск развития синдрома свистящего дыхания в течение младшего школьного возраста выше в 3-4 раза.

Таким образом, формируется замкнутый круг: склонность к аллергии провоцирует внедрение респираторных вирусов, а затем вирусы способствуют развитию клинических симптомов аллергии. Установлено, что частота выявления аллергии прямо коррелирует с уровнем заболеваемости ОРВИ.

Клиническая картина

Течение ОРВИ весьма вариабельно, но почти всегда заканчивается выздоровлением в течение 5-7 дней, если не развиваются осложнения. Наиболее частыми осложнениями являются средний отит (в основном у детей младшего возраста), риносинусит, регионарный лимфаденит, распространение инфекции в нижние дыхательные пути и синдром бронхиальной обструкции.

Клиническая симптоматика ОРЗ вирусной этиологии в основном сходна: катаральные явления, насморк, кашель, повышение температуры тела. Однако имеются и характерные в определённой степени синдромы, позволяющие по клиническим данным предположить этиологию заболевания [2].

Грипп диагностируют на основании внезапного начала, выраженного озноба, подъёма температуры тела до высоких показателей, симптомов интоксикации (таких как адинамия, головная боль, миалгии), а также сухого кашля с болями за грудиной, однако катаральные явления со стороны ротоглотки могут отсутствовать или быть слабо выражены.

Парагрипп протекает тоже с лихорадкой, но катаральные явления в виде фаринготонзиллита или острого обструктивного ларингита (лающий кашель, осиплость голоса, стенотическое дыхание) значительно выражены.

Для аденовирусной инфекции характерны высокая лихорадка, симптомы катара дыхательных путей, гиперплазии лимфоидной ткани ротоглотки и шейных лимфатических узлов, а также поражение глаз (конъюнктивит). Клинические симптомы развиваются постепенно, что может обусловливать длительную лихорадку до 7-14 дней.

Риновирусная инфекция проявляется обильными слизистыми выделениями из носа, лёгким недомоганием и покашливанием (в основном из-за стекания слизи по задней стенке глотки). Температура тела при данной инфекции не превышает субфебрильных значений или нормальная.

Респираторно-синцитиальную инфекцию диагностируют на основании клинической картины бронхиолита с выраженным обструктивным синдромом, с выраженной гипоксией при умеренной температурной реакции, а также при соответствующем эпидемиологическом анамнезе.

Метапневмовирусная инфекция характеризуется экспираторной одышкой, обструктивным бронхитом, симптомами интоксикации у детей старше 1 года, лихорадкой у детей старше 3 лет.

Для бокавирусной инфекции характерно острое начало, сочетание респираторного синдрома (кашель, ринит, затруднённое дыхание) с проявлениями интоксикации и диспепсического синдрома (у 1/3 детей).

Особое внимание в детской популяции уделяется группе детей с рекуррентными респираторными заболеваниями, их особенностью является высокая чувствительность к респираторной вирусной инфекции. Как правило, инфекции дыхательных путей у этой группы детей носят смешанный вирусно-бактериальный характер. Среди часто болеющих свыше половины детей страдают хроническими заболеваниями носоглотки и гиперплазией элементов лимфоглоточной ткани носоглотки. Полученные в последние годы данные свидетельствуют о том, что иммунная система часто болеющих детей хотя и не имеет грубых первичных и приобретённых дефектов, но характеризуется крайней напряжённостью процессов иммунного реагирования, нарушением межклеточной кооперации и недостаточностью резервных возможностей. Безусловно, такое состояние иммунной системы является фактором высокого риска развития осложнений.

Другой группой высокого риска неблагоприятного течения инфекций дыхательных путей являются дети первого года, особенно первых 6 мес жизни. Ребёнок этого возраста характеризуется физиологической морфофункциональной незрелостью дыхательных путей и иммунной системы, а также неустановившимся ещё микробиоцинозом слизистых оболочек верхних дыхательных путей, который у взрослого представляет собой мощный естественный противоинфекционный барьер.

При большинстве вирусных инфекций иммунитет к повторному заражению обычно сохраняется в течение очень короткого периода времени из-за ограниченного иммунологического ответа ребёнка или из-за антигенного изменения вируса.

Осложнения

Осложнения ОРЗ отличаются многообразием. В их клиническом проявлении ведущее место по частоте и значению занимают пневмонии и заболевания ЛОР-органов, имеющие в большинстве случаев смешанный вирусно-бактериальный характер вне зависимости от сроков их возникновения. Прочие осложнения ОРЗ наблюдаются реже, однако они могут иметь очень тяжёлое течение (например, осложнения со стороны ЦНС и периферической нервной системы).

Группами риска по тяжести течения ОРВИ и развитию осложнений являются больные хроническими заболеваниями сердечно-сосудистой системы, органов дыхания, сахарным диабетом, ожирением, метаболическим синдромом, онкологическими заболеваниями, пациенты с иммунодефицитными состояниями, а также дети в возрасте до 5 лет и беременные.

Вирусное поражение дыхательных путей практически неизбежно приводит к обострению хронических лёгочных заболеваний (таких как бронхиальная астма, хронический бронхит, хроническая обструктивная болезнь лёгких) и является основной причиной госпитализации пациентов с этими нозологиями.

Перенесённая ОРВИ в большом проценте случаев реализуется в развитие осложнений со стороны ЛОР-органов, таких как острые и обострение хронических гнойных риносинуситов, острые средние отиты и обострение хронических средних отитов [14]. ОРВИ у детей может осложняться обструктивным ларингитом, для которого характерно появление лающего, грубого кашля, осиплости, инспираторной одышки. Особенно опасны явления обструктивного ларингита на фоне ОРВИ у детей раннего возраста, имеющих большой объём рыхлой клетчатки в области гортани. За счёт её отёка может формироваться ложный круп с частичным или полным перекрытием дыхательных путей.

У ребёнка с острыми респираторными инфекциями в воспалительный процесс может быть вовлечена любая из ОНП, однако на первом месте по частоте поражения стоит верхнечелюстная (гайморит), затем решётчатая (этмоидит), лобная (фронтит), клиновидная (сфеноидит); такая последовательность наиболее характерна для взрослых и детей старше 7 лет. У детей в возрасте до 3 лет преобладает острое воспаление решётчатых пазух (до 80-90%), от 3 до 7 лет - сочетанное поражение решётчатых и верхнечелюстной пазух.

Воспалительный процесс может возникнуть одновременно в двух пазухах и более либо с одной, либо с обеих сторон (гемисинусит, пансинусит). Острое воспаление ОНП развивается, как правило, на фоне ОРЗ.

Острое воспаление среднего уха развивается вследствие поражения слизистой оболочки барабанной полости как бактериальной микрофлорой, так и респираторными вирусами. Наиболее часто острый средний отит вызывается различными видами пневмококков, стрептококков, стафилококков и гемофильной палочкой, реже обнаруживаются анаэробы и грамотрицательные бактерии. Следует отметить, что развитию острого среднего отита в большинстве случаев предшествует острая респираторная инфекция, при которой нарушаются защитная и транспортная функции мерцательного эпителия слуховой трубы, что способствует проникновению патогенной микрофлоры из носоглотки в барабанную полость [30-33]. Именно поэтому в этиологии острого среднего отита определённое значение играет патогенная комбинация респираторного вируса и бактериального агента.

Диагностика

Диагностика ОРЗ, прежде всего, основывается на особенностях клинической картины. Этиологический диагноз большинства вирусных инфекций не является ни необходимым, ни экономически эффективным и должен быть проведён только в конкретных случаях. Клиническая и эпидемиологическая проницательность остаются основой для предположительного диагноза [3].

Для клинической диагностики вирусных и бактериальных инфекций очень важны оценка эпидемиологической обстановки на текущий момент, сезонность, климат.

О бактериальном характере ОРЗ можно думать, если у больного ОРЗ имеют место гнойный фарингит, ринит, тонзиллит, эпиглоттит, сопровождаемые выраженным болевым синдромом при кашле и глотании с выделением гнойной мокроты. Повторный подъём температуры тела в некоторых случаях также указывает на вирусно-бактериальную этиологию заболевания. Тревожные симптомы («красные флаги») могут быть первыми признаками серьёзной бактериальной инфекции. В случаях выявления таких симптомов важно тщательно оценить необходимость госпитализации ребёнка для углублённого обследования и своевременного назначения корректной терапии. Тревожными симптомами могут быть остро возникший стридор, признаки дыхательной недостаточности, менингеальные симптомы, выраженный болевой синдром, признаки паралича лицевого нерва, длительное носовое кровотечение, повышенная саливация, выраженная головная боль, предшествующие эпизоды серьёзных бактериальных инфекций, сепсиса, снижение слуха, иммуносупрессия в связи с врождённым заболеванием или проводимой терапией, нейтропения, клинические признаки синдрома Кавасаки, длительное заболевание, неэффективность назначенного ранее лечения [34].

Из лабораторных методов при подозрении на осложнённое течение рекомендуется исследование клинического анализа крови, С-реактивного белка, прокальцитонина.

В некоторых случаях значение имеет обнаружение специфических антигенов в эпителиальных клетках из полости носа или ротоглотки методом иммунофлуоресценции, иммуноферментного анализа или полимеразной цепной реакции, а также выявление нарастания титра специфических антител в парных сыворотках в реакции торможения гемагглютинации, реакции связывания комплемента или обнаружение IgM-антител в иммуноферментном анализе. В случае диагностических титров IgG необходимо провести исследование повторно через 10-14 дней (парные сыворотки). Бактериальную природу ОРЗ подтверждают определение возбудителя при посевах из носа и ротоглотки или при использовании серологических исследований.

У детей с рекуррентными респираторными заболеваниями вирусной этиологии, как правило, нет необходимости в подробном иммунологическом исследовании, так как их рассматривают как иммунокомпрометированных пациентов, но не имеющих иммунодефицита.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

С ОРВИ связано наибольшее число обращений к педиатрам и детским ЛОР-врачам. Однако нередко необходимо дифференцировать ОРВИ от других состояний.

Эпиглоттит. До введения вакцинации наиболее частым возбудителем является Haemophilus influenzae типа b. В настоящее время этиологическими факторами заболевания могут быть Streptococcus pneumoniae, Streptococci групп A и C (в том числе β-гемолитический), Staphylococcus aureus, Moraxella catarrhalis, Haemophilus parainfluenzae, Neisseria meningitidis, Pseudomonas species, Klebsiella pneumoniae, Pasteurella multocida. Неинфекционные причины включают термические травмы, повреждение при грубых попытках извлечения инородного тела из глотки, ангионевротический отёк, гемофагоцитарный лимфогистиоцитоз, лимфопролиферативные заболевания. Заболевание начинается остро, обычно с подъёма температуры тела до 40 °C. Быстро появляется стридорозное дыхание, сопровождающееся инспираторной одышкой. Характерны дисфагия, отказ от еды, приглушённый или хриплый голос, боль в горле, беспокойство. У 80% пациентов отмечается слюнотечение [33, 34].

Инородные тела верхних дыхательных путей. При попадании инородного тела в полость носа возникает чаще односторонняя гнойная ринорея. Инородные тела гортаноглотки сопровождаются острым развитием стридора. Кроме того, картину крупа могут вызвать инородные тела трахеи [35, 36].

Травматические повреждения возможны при механическом воздействии, но также при вдыхании горячего воздуха, дыма или пара, химическом воздействии. Это важно помнить при сборе анамнеза. Нельзя забывать о возможности приобретённого стеноза гортани после длительной интубации.

Новообразования. Гемангиома - наиболее частое новообразование области головы и шеи, при локализации в подскладочном пространстве может сопровождаться признаками обструкции верхних дыхательных путей. Сосудистые опухоли обычно локализующиеся в полости носа сопровождаются заложенностью носа и рецидивирующими носовыми кровотечениями. Тератомы - новообразования с элементами ткани трёх зародышевых листков, могут локализоваться в носоглотке и области шеи, сопровождаясь нарушением функции внешнего дыхания. Лимфангиомы могут привести к затруднению дыхания при разрастании в области гортани, полости рта. Рецидивирующий респираторный папилломатоз (РРП) может возникать на любом участке дыхательных путей, приводя к обструкции дыхательных путей.

Увулит. Наиболее часто вызывается Streptococcus группы А, реже другими возбудителями, в том числе Haemophilus influenzae типа b. К неинфекционным причинам относятся травматическое, термическое повреждение, васкулиты, аллергические реакции. Клинически характеризуется лихорадкой, болью, дисфагией, слюнотечением. При осмотре увула отёчна, гиперемирована. До начала антибактериальной терапии необходимо взять биологический материал для бактериологического анализа [36, 37].

Поражение ЛОР-органов может быть первым признаком других заболеваний.

Например, рецидивирующий средний отит и гипертрофия аденоидов описаны у 90% пациентов на ранних стадиях мукополисахаридозов. [39] Хронический синусит может быть одним из первых проявлений гранулёматоза Вегенера [40]. Рецидивирующие отиты могут быть внепищеводными проявлениями ГЭРБ [41].

Таким образом, дифференциальная диагностика ОРЗ при осложнённом течении иногда требует консультации смежных специалистов (ЛОР-врача, невропатолога, гематолога и др.) в зависимости от клинических особенностей заболевания

Примеры формулировки диагноза

  • Острый назофарингит, острый конъюнктивит.

  • Острый ларингит.

В качестве диагноза следует избегать термина «ОРВИ», используя термины «острый назофарингит», «острый ларингит» и др.

При подтверждённой этиологии вирусного агента уточнение выносится в диагноз [1].

Современные аспекты терапии острых респираторных заболеваний у детей

Респираторные инфекции у соматически здоровых детей часто не требуют медикаментозной терапии. Однако ОРВИ без адекватного лечения иногда принимают осложнённое или хроническое течение, лёгкий насморк может закончиться тяжёлой пневмонией или синуситом. Кроме того, ОРЗ могут вызвать обострение хронических заболеваний, таких как бронхиальная астма, гломерулонефрит, заболевания сердца и др. Своевременная терапия ОРЗ способствует более быстрому выздоровлению и предупреждает развитие осложнений. Безусловно, лечение ОРЗ должно быть комплексным и строиться индивидуально в каждом конкретном случае.

Учитывая вирусную и вирусно-бактериальную этиологию ОРЗ, основу этиотропной терапии должны составлять противовирусные и антибактериальные средства. Тем не менее, как показали многочисленные клинические исследования, назначение этих групп препаратов требует строго дифференцированного подхода.

ПРОТИВОВИРУСНАЯ ТЕРАПИЯ

Известно, что до настоящего времени не существует высокоэффективных и безопасных химиопрепаратов, эффективных в отношении большинства респираторных вирусов.

В список противовирусных лекарственных средств в настоящее время входят:

  • вещества, подавляющие репродукцию вирусов на различных этапах их жизненного цикла (препараты прямого действия);

  • ИФН, обладающие противовирусным и иммуномодулирующим действием;

  • индукторы ИФН [34].

ВОЗ в качестве этиотропной терапии гриппа рекомендует препараты с прямым противовирусным механизмом действия: ингибиторы нейраминидазы - осельтамивир (Тамифлю , разрешён к применению у детей старше 12 мес) и занамивир (Реленза , у детей старше 5 лет). Перамивирρ и ланинамивирρ в России не зарегистрированы. В нашей стране используют ингибиторы слияния вируса с клеткой путём взаимодействия с гемагглютинином - умифеновир (Арбидол , с двухлетнего возраста). В последние годы доказано прямое противовирусное действие у рекомбинантного интерферона-а-2b [интерферон-а-2b (Виферон ), иммуноглобулин человека нормальный [IgG + IgM + IgA] + интерферона-2Ь (Кипферон ) и др.], инозина пранобекса (Изопринозин , Гроприносин ), имидазолилэтанамида пентандиовой кислоты (Ингавирин ). Длительное время успешно применяли адамантадины (амантадин, римантадин), действие которых направлено на ионные каналы М2, однако, в последние годы циркулирующие среди людей штаммы вирусов гриппа практически полностью резистентны к действию производных адамантана. В связи с этим применение римантадина (Орвирема ) и других его аналогов сейчас и в ближайшие сезоны не оправдано. Согласно рекомендациям ВОЗ и национальным рекомендациям, важно начинать терапию этиотропными препаратами как можно раньше (в первые 48 ч после появления симптомов).

ИММУНОТРОПНАЯ ТЕРАПИЯ

Достаточно широкое применение при вирусных респираторных инфекциях нашли препараты ИФН и иммуномодуляторы. Препараты ИФН эффективны в лечении ОРЗ, их использование препятствует развитию и прогрессированию инфекционного процесса. Чаще препараты иФн детям с ОРВИ вводят ректально или местно, в виде мазей, капель, геля. Наиболее эффективными и безопасными у детей, в том числе новорождённых, являются препараты рекомбинантного ИФН [интерферон-а-2Ь + антиоксиданты (Виферон ), + интерферон- а-2Ь + таурин (Генферон ), интерферон-а-2Ь (Гриппферон ), иммуноглобулин человека нормальный [IgG + IgM + IgA] + интерферон-а-2Ь (Кипферон ) и др.]. Показанием к использованию ИФН является широкий спектр респираторных вирусных патогенов: рино-, корона-, респираторно-синцитиальные и аденовирусные инфекции, грипп и парагрипп, но лечение необходимо также начинать с первых дней заболевания.

Иммунокорригирующие и иммуномодулирующие препараты при ОРЗ дают как профилактический, так и лечебный эффект. Имеются убедительные данные о высокой эффективности при лечении детей с гриппом и ОРВИ индукторов эндогенного ИФН: тилорон (Амиксин ) разрешён к применению с 7 лет, меглюмин акридонацетата (Циклоферон ) - с 4 лет и др.

Безусловно, синтетические иммуностимуляторы, препараты тимического происхождения и некоторые другие обладают выраженным воздействием на иммунную систему, однако решение о необходимости их применения, особенно у детей, должно приниматься только при наличии чётких клинико-иммунологических показаний. В то же время назначение бактериальных лизатов и их синтетических аналогов (Бронхо-Ваксом детский , Бронхо-мунал , Исмиген , ИРС-19 , Имудон , Ликопид♠ и др.) не требует предварительного иммунологического исследования и характеризуется хорошей переносимостью, что позволяет значительно расширить возможности фармакологической иммунокоррекции, в том числе и у детей с аллергией.

АНТИБАКТЕРИАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ

Антибактериальная терапия системными антибиотиками при ОРЗ малоэффективна и показана не более чем в 10% всех случаев заболевания. Назначив системный антибиотик без должных оснований, врач повышает риск побочных явлений, нарушает микробиоценоз, способствует снижению иммунитета и распространению лекарственной резистентности.

Показанием к назначению системных антибиотиков является развитие явно бактериального воспалительного процесса в дыхательных путях [гнойного среднего отита, гнойного синусита, острого бактериального тонзиллита (ангины), паратонзиллита, эпиглоттита, пневмонии].

На бактериальную природу респираторной инфекции с большой вероятностью указывают длительная (более 3 дней) фебрильная лихорадка, выраженная интоксикация, одышка без бронхообструкции, асимметрия хрипов, появление гнойных налётов и гнойного или слизисто-гнойного отделяемого, выявление высоких уровней маркёров воспаления (наличие лейкоцитоза более 15× 109 , нейтрофилёза со сдвигом влево, С-реактивного белка более 30 мг/л, прокальцитонина более 0,5 нг/мл).

«Золотым стандартом» антибактериальной терапии ОРЗ бактериальной природы является назначение β-лактамных антибиотиков: пенициллинов и цефалоспоринов I-III поколения. Из группы пенициллинов при респираторной инфекции в основном используется амоксициллин, который оказывает бактерицидное действие на стрептококки, включая стрептококк пневмонии (пневмококк), некоторые виды стафилококков и грамотрицательных бактерий, включая гемофильную палочку и моракселлу катаралис. Ампициллин, ранее широко используемый в практическом здравоохранении, в настоящее время потерял своё значение в связи с нарастанием резистентности к нему респираторных патогенов, а также в связи с невысокой биодоступностью (низкой всасываемостью из желудочно-кишечного тракта). Другой широко известный антибиотик пенициллинового ряда - оксациллин - обладает узким спектром воздействия, в основном подавляет рост и размножение стафилококков. Именно поэтому его использование ограничивается только теми случаями, когда с большой вероятностью можно думать именно о стафилококковой этиологии болезни.

Но все пенициллины легко разрушаются β-лактамазами пневмококка, гемофильной палочки и моракселлы катаралис. Так называемые ингибиторозащищённые пенициллины: амоксициллин + клавулановая кислота (Аугментин , Амоксиклав , Флемоклав Солютаб ) за счёт введения в их формулу ингибитора β-лактамаз клавулановой кислоты обладают намного более высокой эффективностью по отношению к таким возбудителям, как гемофильная палочка и моракселла катаралис. Терапевтическая доза по амоксициллину составляет 45-60 мг/кг в сутки, а в случае тяжёлых инфекций - до 90 мг/кг. По отношению к пневмококку аминопенициллины наиболее активны. Но препараты пеницил-линовой группы не оказывают воздействия на внутриклеточных возбудителей - хламидии, микоплазмы, легионеллу. Кроме того, они нередко вызывают аллергические реакции и оказывают неблагоприятное воздействие на кишечный микробиоценоз.

Наряду с β-лактамными антибиотиками большое место в лечении респираторной инфекции занимают макролидные препараты, которые активны в отношении большинства видов стрептококков, включая пневмококки, части штаммов стафилококков, атипичных возбудителей, а также таких возбудителей инфекционных заболеваний детского возраста, как коклюш и дифтерия. Доказаны низкая эффективность макролидов в отношении гемофильной палочки и существенное увеличение резистентности пневмококков. В то же время антибиотики этой группы не влияют на кишечные бактерии, энтерококки и ряд анаэробов, что делает их интактными по отношению к аэробному и анаэробному компонентам нормального биоценоза кишечника, то есть макролиды не способны оказывать сколько-нибудь заметного влияния на микрофлору кишечника, нарушать её колонизационную резистентность.

ПРОТИВОВОСПАЛИТЕЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ

Из нестероидных противовоспалительных препаратов у детей с ОРЗ используется только ибупрофен, противовоспалительное действие которого основано на подавлении синтеза простагландинов, что снижает степень вазодилатации и, соответственно, уменьшает отёк тканей. Кроме того, препарат обладает анальгетической и жаропонижающей активностью. В амбулаторной терапии лихорадочных состояний у детей, согласно рекомендациям ВОЗ и национальным клиническим рекомендациям, можно использовать только ибупрофен и парацетамол, жаропонижающий эффект и безопасность которых сопоставимы. Использование ибу-профена у детей наиболее оправдано при респираторной инфекции, протекающей с выраженной лихорадкой, миалгиями и болью в горле и/или ушах.

Применение глюкокортикоидов, системных и топических, при лечении инфекционной патологии дыхательных путей ограничено. Они показаны главным образом при выраженных аллергических проявлениях, тяжёлых, жизнеугрожающих ситуациях, например, при стенозе гортани или тяжёлом бронхообструктивном синдроме.

ЭЛИМИНАЦИОННО-ИРРИГАЦИОННАЯ ТЕРАПИЯ

Очевидно, что своевременное и адекватное лечение инфекции верхних дыхательных путей будет способствовать уменьшению степени тяжести инфекции нижних дыхательных путей. При лечении заболеваний верхних отделов дыхательных путей большинство врачей дополнительно рекомендуют освобождать носовую полость от слизи (аспирация, промывание). Ведь заложенность носа и наличие назального секрета у детей оказывают значительное влияние на качество их жизни. Затруднённое дыхание может приводить к нарушению сна, повышенному риску синдрома обструктивного апноэ, трудностям при кормлении [42]. Применение назальных аспираторов позволяет облегчить состояние ребёнка, уменьшить заложенность носа у младенцев и детей, а также снижает риск развития отита и других осложнений. Для этих целей используют элиминационно-ирригационную терапию с изотоническим раствором морской воды. При промывании патологический секрет вместе с патогенными микроорганизмами, аллергенами и пылью удаляется с поверхности слизистой оболочки дыхательных путей, уменьшаются отёк и воспаление, повышается тонус капилляров. Клетки мерцательного эпителия, освобождённые от вязкой слизи, возобновляют свою работу, усиливается эвакуация слизи, что повышает защитные свойства слизистой оболочки полости носа. Кроме того, содержащиеся в морской воде соли и микроэлементы (Са, Fе, К, Mg, Zn и др.) способствуют повышению двигательной активности ресничек, активизации репаративных процессов в клетках слизистой оболочки носа и нормализации функции её желёз [35]. Однако не следует использовать объёмные баллоны и высокое давление для промывания носа.

ДЕКОНГЕСТАНТЫ

Деконгестанты имеют ряд побочных реакций: сонливость, расстройство желудка, судороги, увеличение сердечного ритма, гибель детей. Международные рекомендации предупреждают, что сосудосуживающие капли в нос не должны использоваться у детей младше 6 лет, а у детей с 6 до 12 лет должны применяться с осторожностью. Кроме того, нет доказательств, что деконгестанты ускоряют разрешение симптомов насморка у маленьких детей [43].

Однако у детей первого года жизни часто отмечается исключительно носовое дыхание. В этом возрасте дети не переносят заложенность носа, так как неспособны дышать ртом, что связано с несовершенством координации функций дыхания и ротовой полости. В связи с этим при ОРВИ с симптомами ринита применение деконгестантов иногда неизбежно даже у детей первых месяцев жизни. Однако следует помнить об опасности системного воздействия а-адреномиметиков и информировать родителей о необходимости чёткого соблюдения инструкции при использовании этих средств. Клинически передозировка деконгестантов проявляется ухудшением состояния в виде сонливости, вялости, тошноты, рвоты, кожа становится холодной и влажной, отмечается сужение зрачков. В тяжёлых случаях возможно развитие судорожного синдрома, сердечно-сосудистой недостаточности [44].

ТЕРАПИЯ КАШЛЯ

Терапия кашля занимает одно из ведущих мест в лечении инфекций дыхательных путей у детей. Для воспалительных заболеваний дыхательных путей характерно изменение вязкости мокроты и снижение мукоцилиарного клиренса.

Целью рациональной терапии кашля является разжижение мокроты, снижение её адгезивности (вязкости) и увеличение тем самым эффективности кашля. Для этого используют лекарственные средства, стимулирующие отхаркивание (фитопрепараты, щелочные растворы) и муколитики (бромгексин, амброксол, ацетилцистеин и др.). Эти препараты улучшают мукоцилиарный клиренс и тем самым способствуют уменьшению воспаления слизистых оболочек дыхательных путей.

Фитопрепараты традиционно очень широко используются в лечении заболеваний органов дыхания у детей. Лекарственные растения обладают мягким терапевтическим действием, усиливают эффективность комплексной терапии, имеют незначительные побочные эффекты. Следует отметить, что успех фитотерапии зависит от качества сырья и технологии его переработки. В связи с этим чрезвычайно перспективным представляется концепция фитониринга, разработанная компанией «Бионорика». Фитопрепараты, как многие натуропатические средства, обладают полипотентными лечебными свойствами: бронхолитическим, противовоспалительным, мукокинетическим и др. Так, гомеопатический лекарственный препарат «Стодаль », в который входят только природные компоненты, оказывает не только муколитическое, но также противовоспалительное и противоотёчное действие, что особенно важно в терапии ОРЗ.

Муколитические препараты (бромгексин, амброксол, ацетилцистеин, карбоцистеин и др.) воздействуют на гельфазу бронхиального секрета и эффективно разжижают мокроту, не увеличивая существенно её количества. Некоторые из препаратов этой группы имеют несколько лекарственных форм, обеспечивающих различные способы доставки лекарственного вещества (оральный, ингаляционный, эндобронхиальный и др.). Назначение муколитиков показано и при болезнях ЛОР-органов, сопровождающихся выделением слизистого и слизисто-гнойного секрета (ринитах, синуситах).

Подавление кашля с использованием истинных противокашлевых препаратов у детей возникает крайне редко, применение их с патофизиологических позиций, как правило, оправдано нечасто.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика респираторных инфекций предусматривает ограничение контактов ребёнка с больными ОРВИ, обучение гигиеническим навыкам и формирование собственного адекватного иммунного ответа. Способствуют этому оптимизация образа жизни, в том числе установление рационального режима дня, полноценное питание, контроль за окружающей средой, удлинение времени пребывания ребёнка на воздухе, закаливание. Частая респираторная заболеваемость тесно связана с пассивным курением, поэтому его прекращение - важное условие лечения и профилактики. Все дети, склонные к частым респираторным инфекциям, должны быть осмотрены и при необходимости пролечены оториноларингологом.

При работе с детьми первого года жизни необходимо уделять внимание ознакомлению родителей с правилами ухода за ребёнком. К важным моментам относятся преимущества кормления грудным молоком, кормление с приподнятым головным концом, вертикализация после кормления.

Так, у половины из обследованных 367 здоровых детей отмечался эпизод острого среднего отита на первом году жизни, факторами риска которого явились частые вирусные инфекции верхних дыхательных путей, колонизация патогенными бактериями и отсутствие грудного вскармливания [45].

Увлажнению, очищению и промыванию слизистой оболочки полости носа у детей необходимо уделять пристальное внимание, так как они не всегда могут самостоятельно очистить нос от вязкой слизи и густого патологического содержимого, для этого рекомендуется использовать изотонические солевые растворы. Цель элиминационной терапии - превентивное активное снижение количества вирусных и бактериальных патогенов на слизистых оболочках верхних дыхательных путей в эпидемически опасные периоды, особенно в группах детей младшего возраста (Богомильский М.Р., 2013).

Одним из самых важных профилактических мероприятий является вакцинация. Плановую вакцинацию проводят через 2-4 нед после выздоровления от ОРЗ и других острых заболеваний. При эпидемиологической необходимости после нетяжёлых ОРВИ и острых кишечных инфекций прививки проводят сразу после нормализации температуры тела.

Для минимизации последствий заболеваний, основным путём передачи которых являются воздушно-капельный и аспирационный, используется вакцинопро-филактика гриппа, гемофильной, пневмококковой инфекций.

Вакцинация против гриппа проводится ежегодно до начала эпидемического сезона (сентябрь-ноябрь). Для специфической профилактики гриппа у детей рекомендуются различные виды неживых (инактивированных) вакцин: цельновирионные, субъединичные, расщепленные, сплит-вакцины. Далее вакцины представлены по группировочному и соответствующему торговому названию.

  • Инактивированная сплит-вакцина для профилактики гриппа (с 6 месяцев - Ваксигрип).

  • Гриппозные инактивированные расщепленные вакцины (с 6 месяцев - УльтриксR , БегривакR ; с 18 лет - Флю-М).

  • Гриппозная четырехвалентная инактивированная расщепленная ( с 6 лет - УльтриксR Квадри).

  • Гриппозные инактивированные субъединичные вакцины (с 6 месяцев -ИнфлювакR тривалентная, Совигрипп).

  • Вакцина для профилактики гриппа (инактивированная) + азоксимера бромид: гриппозная тривалентная инактивированная полимер-субъединичная вакцина (с 6 месяцев - ГрипполR плюс).

  • Гриппозная трёхвалентная инактивированная субъединичная адьювантная вакцина (с 3 лет, подростк ГрипполR Нео).

  • Гриппозная четырехвалентная инактивированная субъединичная адьювантная (с 18 лет - ГрипполR Квадривалент).

Специфический иммунитет вырабатывается через 8-12 дней после вакцинации и сохраняется до 12 месяцев, что требует проведения ежегодных прививок. Профилактическая эффективность вакцинации против гриппа зависит от процента охвата прививками населения (чем выше охват, тем больше эффективность), соответствия антигенного состава вакцинных и циркулирующих штаммов гриппа, поэтому в настоящее время предпочтение отдаётся квадривалентным вакцинам против гриппа, содержащим по два серотипа гриппа А и В. Прививочные реакции и осложнения у сплит-вакцин, как правило, незначительны или отсутствуют.

Пневмококк и гемофильная палочка являются наиболее частыми бактериальными причинами возникновения острых заболеваний дыхательной системы, ЛОР-органов, ЦНС у детей до 5 лет, поэтому целесообразно проводить вакцинацию против пневмококковой инфекции и инфекции Haemophilus influenzae у детей с рекуррентными заболеваниями дыхательных путей.

Haemophilus influenzae является причиной 30-50% всех случаев гнойного менингита у детей до 6 лет с летальностью до 15-20%, 53% случаев эпиглоттитов, 10-24% случаев пневмоний. Вакцинация против инфекции Haemophilus influenzae включена в календарь прививок грудных детей всех развитых и многих развивающихся стран, так как это позволяет снизить риск развития этих заболеваний на 87%. Эта вакцинация включена в национальный календарь прививок России для детей из группы риска. Вакцинация проводится по разным схемам: с возраста 3 мес вместе с вакциной для профилактики дифтерии, столбняка и коклюша [Вакциной коклюшно-дифтерийно-столбнячной адсорбированной (АКДС-вакциной) ] - троекратно до 1 года с ревакцинацией в 18 мес; с 6 мес - двукратно до 1 года с ревакцинацией в 18 мес; после 1 года до 5 лет - однократно.

Пневмококк (Streptococcus pneumonia) является причиной как тяжёлых инвазивных инфекций (сепсиса, менингита, пневмонии), так и неинвазивных заболеваний (среднего отита, синусита). Ежегодно в мире от пневмококковой инфекции умирает более 1,5 млн человек, из них 700 000 - дети первых 5 лет жизни.

Немаловажно значение вакцинации как основного фактора, способствующего уменьшению количества рецидивов хронических заболеваний, медикаментозной нагрузки и создающего предпосылки для снижения антибиотикорезистентности пневмококков. Особую значимость указанные пневмококковые вакцины приобретают в настоящее время, поскольку они реально влияют на частоту и тяжесть бактериальных осложнений гриппа и рекомендованы ВОЗ и ЮНИСЕФ как для вакцинации лиц из групп риска, так и для рутинной вакцинации детей первых лет жизни.

Вакцинация против пневмококковой инфекции с использованием пневмококковых конъюгированных полисахаридных вакцин [ПКВ10 - вакцина для профилактики пневмококковых инфекций (Синфлорикс (Вакцина десятивалентная пневмококковая полисахаридная, конъюгированная с D-протеином нетипируемой Haemophilus influenzae, столбнячным и дифтерийным анатоксинами, адсорбированная) ) и ПКВ13 - вакцина для профилактики пневмококковых инфекций (Превенар 13 (вакцина пневмококковая полисахаридная конъюгированная адсорбированная, тринадцативалентная) )] проводится по календарю профилактических прививок у здоровых детей от 2 мес до 5 лет и пациентов из группы риска без возрастного ограничения (ПКВ13). Полисахаридная поливалентная пневмококковая вакцина [ППВ-23 - вакцина для профилактики пневмококковых инфекций (Пневмовакс 23 (Вакцина пневмококковая, поливалентная) )] иммуногенна у детей старше 2 лет и взрослых. Именно поэтому пациентам из группы риска с 2 лет и взрослым комбинированная вакцинация полисахаридными конъюгированной и неконъюгированной вакцинами может расцениваться как единственный доказанный метод снижения частоты инвазивных форм пневмококковой инфекции.

Прогноз ОРЗ в большинстве случаев благоприятный. Опасность представляет, прежде всего, развитие осложнений, от которых, как правило, зависит дальнейший прогноз респираторной инфекции.

Заключение

Таким образом, острые респираторные инфекции остаются самыми частыми инфекционными болезнями детского возраста. Значительное число ОРЗ протекает легко и не требует проведения серьёзных лечебных мероприятий. Однако у части детей ОРЗ могут стать причиной ЛОР-осложнений, порою очень тяжёлых. Сотрудничество педиатра и врача-оториноларинголога является крайне важным не только в лечении и профилактике респираторных инфекций у детей, но и в диагностике таких редких заболеваний, как первичная цилиарная дискинезия, синдром Вегенера, мукополисахаридозы и многие другие. Причиной рецидивирующих отитов могут стать внепищеводные проявления ГЭРБ, а причиной развития глухоты - вирусы краснухи, ветряной оспы, паротита, цитомегаловируса и герпес-вирусные инфекции.

Многочисленные исследования продемонстрировали связь между развитием патологии верхних и нижних дыхательных путей, что привело к разработке концепции заболевания объединённых дыхательных путей (United airway disease): «Один дыхательный путь - одно заболевание», согласно которой своевременное и адекватное лечение инфекции верхних дыхательных путей будет способствовать уменьшению степени тяжести инфекции нижних дыхательных путей, а с другой стороны, персонализированная терапия ОРЗ может предупредить формирование ЛОР-осложнений.

Проведение комплексных профилактических мероприятий существенно уменьшает частоту респираторных инфекций у детей, предупреждает возможные осложнения и развитие хронических заболеваний, а также способствует улучшению качества жизни детей и их семей.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Федеральные клинические рекомендации «Острая респираторная вирусная инфекция (ОРВИ) у детей. Минздрав РФ. Союз педиатров России. 2018. 33 с.

  2. Острые респираторные инфекции дыхательных путей у детей. Диагностика, лечение, профилактика. Клиническое руководство. М., МедКом-Про, 2018. С. 199.

  3. Mansi N. et al. / Ear, nose and throat manifestation of viral systemic infections in pediatric patients International Journal of Pediatric Otorhinolaryngology 73S (2009) S26-S32.

  4. Злобина Н. В. Диагностика и лечение аденоидита у детей: автореф. дис. …​канд. мед. наук. 2019.

  5. Uyeki T.M. Global epidemiology of human infections with highly pathogenic avian influenza A (H5N1) viruses. Respirology. 2008; 13(Suppl 1): S2-9.

  6. Jartti T., Ruuskanen O. Influenza virus and acute asthma in children. Pediatrics. 2008; 121: 1079-1080.

  7. Mylius S.D., Hagenaars T.J., Lugner A.K., Wallinga J. Optimal allocation of pandemic influenza vaccine depends on age, risk and timing. Vaccine 2008; 26: 3742-3749.

  8. He Y., Lin G.-Y., Wang Q. et al. A 3-year prospective study of the epidemiology of acute respiratory viral infections in hospitalized children in Shenzhen, China. Influenza and Other Respiratory Viruses 8(4), 443-451.

  9. Бабияк В.И., Гофман В.Р., Накатис Я.А. Нейрооториноларингология. СПб.: Гиппократ, 2002. 727 с.

  10. Радциг Е.Ю., Малыгина Л.В. Особенности клинического течения и тактики ведения больных с вирусным синуситом // Вестник оториноларингологии. Т. 83, N 2. 2018. C. 42-45.

  11. Бартлетт Д. Инфекции дыхательных путей. СПб.: Бином - Невский диалект, 2000. 192 с.

  12. Verhoeven D., Xu Q., Pichichero M.E. Differential impact of respiratory syncytial virus and parainfluenza virus on the frequency of acute otitis media is explained by lower adaptive and innate immune responses in otitis-prone children. Clin Infect Dis. 2014; 59(3): 376-383. [PubMed: 24785236].

  13. Ruohola A., Pettigrew M.M., Lindholm L., et al. Bacterial and viral interactions within the nasopharynx contribute to the risk of acute otitis media. J Infect. 2013; 66(3): 247-254.

  14. Полевщиков А.В., Рязанцев С.В. Хронизация заболеваний лимфоглоточного кольца: гистологический и иммунологический аспекты. В кн.: VIII Петербургский международный форум оториноларингологов России. 2019. С. 210-211.

  15. Жукова Л. Дифференциальный диагноз, лечение и профилактика острых респираторных вирусных инфекций // Врач. 2010. № 10. С. 2-6.

  16. Chonmaitree T., Revai K., Grady J.J. et al. Viral upper respiratory tract infection and otitis media complication in young children. Clin Infect Dis. 2008; 46 (6): 815-823. DOI: 10.1086/528685.

  17. Revai K., Dobbs L.A., Nair S. et al. Incidence of acute otitis media and sinusitis. Complicating upper respiratory tract infection: the effect of age. Pediatrics. 2007; 119 (6): e1408-e1412. DOI: 10.1542/peds.2006-2881.

  18. Локшина Э.Э., Зайцева О.В. Ингаляционная терапия у детей: новые возможности. Пульмонология. 2019; 29 (4): 499-507.

  19. Захарова И.Н., Касьянова А.Н., Климов Л.Я. и др. Микробиом дыхательных путей: что известно сегодня? Педиатрия (Прил. к журн. Consilium Medicum). 2018; 4: 10-17. DOI: 10.26442/24138460.2018.4.180129.

  20. Dickson R.P., Erb-Downward J.R., Freeman C.M. et al. Spatial variation in the healthy human lung microbiome and the adapted island model of lung biogeography. Ann Am Thorac Soc. 2015; 12 (6): 821-30. DOI: 10.1513/AnnalsATS.201501-029OC.

  21. Bassis C.M., Erb-Downward J.R., Dickson R.P. et al. Analysis of the upper respiratory tract microbiotas as the source of the lung and gastric microbiotas in healthy individuals. MBio 2015; 6 (2): e00037. DOI: 10.1128/mBio.00037-15.

  22. Charlson E.S., Bittinger K., Haas A.R. et al. Topographical continuity of bacterial populations in the healthy human respiratory tract. Am J Respir Crit Care Med. 2011; 184 (8): 957-963. DOI: 10.1164/rccm.201104-0655OC.

  23. Prevaes S.M., de Winter-de Groot K.M., Janssens H.M. et al. Development of the Nasopharyngeal Microbiota in Infants with Cystic Fibrosis. Am J Respir Crit Care Med. 2016; 193 (5): 504-515. DOI: 10.1164/rccm.201509-1759OC.

  24. Hoen A.G., Li J., Moulton L.A. et al. Associations between gut microbial colonization in early life and respiratory outcomes in cystic fibrosis. J Pediatr. 2015; 167 (1): 138-147. e1-3. DOI: 10.1016/j.jpeds.2015.02.049.

  25. He Y., Lin G.-Y., Wang Q. et al. A 3-year prospective study of the epidemiology of acute respiratory viral infections in hospitalized children in Shenzhen, China. Influenza and Other Respiratory Viruses 8(4), 443-451.

  26. Bellanti J.A. Immunology IV: Clinical Application in Health and Disease. Washington, 2012. P. 1063.

  27. Janeway Ch.A. et al. Immunobiology (6th ed.). Garland Science Publishing, New York. London, 2005. P. 823.

  28. Ahvatkina N.B. Osobennosti immuniteta detskogo vozrasta / N.B. Ahvatkina, A.A. Mahalova // [Features of children’s immunity] Metodicheskie rekomendatsii. UDK 616-053.2-097(075.8) Kazan. 2012 (In Russ).

  29. Зайцева О.В. Локшина Э.Э. Громадина О.В. Особенности врождённого иммунитета у детей с рецидивирующим бронхообструктивным синдромом // Российский аллергологический журнал. 2013. #1. s. 78-85 (In Russ).

  30. Зайцева О.В. Инфекция и иммунитет: актуальные вопросы в практике педиатра // Инфекционные болезни, 2015. № 1. С. 36-43. 3. 3.

  31. Licari A., Brambilla I., De Filippo M. et al. The role of upper airway pathology as a co-morbidity in severe asthma. Expert Rev Respir Med. 2017; 11 (11): 855-865. DOI: 10.1080/17476348.2017.1381564.

  32. Абдулкеримов Х.Т., Гаращенко Т.И., Кошель В.И., и др. Принципы этиопа-тогенетической терапии острых синуситов: методические рекомендации / Под ред. С.В. Рязанцева. СПб.: Полифорум Групп, 2014. 40 с.

  33. Chonmaitree T., Revai K., Grady J.J. et al. Viral upper respiratory tract infection and otitis media complication in young children. Clin Infect Dis. 2008; 46 (6): 815-823. DOI: 10.1086/528685.

  34. Самсыгина Г.А. Инфекции дыхательных путей у детей раннего возраста. М., 2013. С. 260.

  35. Богомильский М.Р., Радциг Е.Ю., Селькова Е.П. Болезни уха, горла, носа при ОРЗ у детей: монография 2016. М.: «ГЭОТАР-Медиа», 2016. С. 128.

  36. Salih A.M., Alfaki M., Alam-Elhuda D.M. Airway foreign bodies: A critical review for a common pediatric emergency. World J Emerg Med. 2016; 7(1): 5-12. doi: 10.5847/ wjem.j.1920-8642.2016.01.001.

  37. Ian Davies, Ian Jenkins. Paediatric airway infections. BJA Education, 2017. 17 (10): 341-345.

  38. Wald E.R. Uvulitis. In: Chery J.D., Harrison G.J., Kaplan S.L. et al., eds. Feigin and Cherry’s Textbook of Paediatric Infectious Diseases, 7th Edn. Philadelphia, PA: Elsevier Saunders, 2014; 165-166.

  39. Pier Marco Bianchi, Renato Gaini, Silvano Vitale. ENT and mucopolysaccharidoses. Ital J Pediatr. 2018; 44(Suppl 2): 127. Published online 2018 Nov 16. doi: 10.1186/s13052- 018-0555-0.

  40. Joanna Wojciechowska, Wojciech Krajewski, Piotr Krajewski, Tomasz Kr^cicki. Granulomatosis With Polyangiitis in Otolaryngologist Practice: A Review of Current Knowledge. Clin Exp Otorhinolaryngol. 2016 Mar; 9(1): 8-13. Published online 2016 Mar 7. doi: 10.21053/ceo.2016.9.1.8.

  41. Материалы XXVI Конгресса детских гастроэнтерологов России и стран СНГ («Актуальные проблемы абдоминальной патологии у детей»). Москва, 26-28 марта 2019 г / Под общ. ред. С.В. Бельмера, Л.И. Ильенко. М.: ИД «МЕДПРАКТИКА-М, 2019, 256 с.

  42. Chirico G., Quartarone G., Mallefet P. Nasal congestion in infants and children: a literature review on efficacy and safety of non-pharmacological treatments. Minerva Pediatrica. 2014; 66 (6): 549-557.

  43. Cochrane Database of Systematic Reviews Nasal decongestants in monotherapy for the common cold. Cochrane Systematic Review - Intervention Version published: 17 October 2016.https: // doi.org/10.1002/14651858.CD009612.pub2.

  44. Geoffrey K. Isbister, Felicity Prior, Henry A. Kilham Restricting cough and cold medicines in childrenjpc. Journal of Paediatrics and Child Health 48 (2012) 91-98.

  45. Chonmaitree T., Trujillo R., Jennings K. et al. Acute Otitis Media and Other Complications of Viral Respiratory Infection. Pediatrics. 2016; 137(4): e20153555. doi: 10.1542/peds.2015-3555.

  46. Карнеева О.В., Рязанцев С.В., Радциг Е.Ю., Ким И.А. Возможности клинической гомеопатии в комплексной терапии острых воспалительных заболеваний верхних дыхательных путей. Методические рекомендации-М.-С.-Пб, 2017-Полифорум-групп. 40 с.

РАЗДЕЛ III БОЛЕЗНИ ГЛОТКИ

Глава 18. Аденоиды и аденоидиты у детей

Е.В. Борзов

Аденоиды (аденоидные вегетации, гипертрофия глоточной миндалины, гиперплазия глоточной миндалины) - увеличение глоточной миндалины, вызывающее обструкцию верхних дыхательных путей, а также нарушения со стороны других органов и систем.

Аденоидит - воспаление глоточной миндалины.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J35.2 Гипертрофия аденоидов.

J35.3 Гипертрофия миндалин с гипертрофией аденоидов.

J35.8 Другие хронические болезни миндалин и аденоидов.

Эпидемиология

Аденоиды и аденоидиты - болезни преимущественно детского возраста. Заболеваемость среди детей в возрасте до 14 лет составляет 15,3-16,1 на 1000 человек. Наиболее часто болезни глоточной миндалины наблюдают у детей от 3 до 7 лет (33,9-37,0 на 1000), наиболее редко - в возрасте 10-14 лет (3,9-5,2 на 1000). Аденоидами и аденоидитами страдают 45-62% обратившихся к оториноларингологу детей дошкольного и младшего школьного возраста [1-3].

Классификация

КЛАССИФИКАЦИЯ АДЕНОИДОВ

  • I степень - глоточная миндалина прикрывает верхнюю треть сошника и хоан.

  • II степень - глоточная миндалина прикрывает половину сошника и хоан.

  • III степень - глоточная миндалина полностью закрывает сошник и хоаны.

КЛАССИФИКАЦИЯ АДЕНОИДИТА

  • Острый аденоидит - длительность заболевания 3-5 дней.

  • Подострый аденоидит - длительность заболевания 15-20 дней.

  • Хронический аденоидит - заболевание длится более 1 мес:

    • стадия ремиссии;

    • стадия обострения.

Этиология и патогенез

Этиология и патогенез аденоидов до настоящего времени во многом неясны. Морфофункциональная организация миндалин в первые 5-7 лет жизни ребёнка подвержена значительным изменениям. У детей до 3 лет функция Т-хелперов недостаточна, что не позволяет обеспечить адекватную дифференцировку B-лимфоцитов в плазмоциты и продукцию полноценных антител. Различные факторы (генетические, экологические, инфекционные) могут приводить к нарушениям в иммунной системе. На фоне иммунодефицитного состояния постоянная избыточная антигенная стимуляция (бактериальная или вирусная) приводит к компенсаторному увеличению лимфоидной ткани глотки с развитием лимфаденопатии. Преимущественное возникновение патологических изменений глоточной миндалины у дошкольников может быть связано с критическим периодом становления иммунологической реактивности ребёнка, наблюдаемым в возрасте 4-6 лет.

Аденоидные вегетации могут быть проявлением особой иммунопатологической предрасположенности детского организма в виде лимфатического диатеза (лимфатизма). В основе лимфатизма лежит наследственная склонность к определённого типа реакциям иммунитета (недостаточность лимфоидной системы), отклонениям обмена веществ или нервно-психической деятельности. Основной признак лимфатического диатеза - истинная гиперплазия лимфоидной ткани с увеличением числа различных по структуре и функциям лимфоидных клеток.

Определённое значение в этиопатогенезе аденоидных вегетаций придают аллергии. В слизистой оболочке и лимфоидной ткани глотки могут возникать аллергические реакции, приводящие к её гипертрофии. Среди аллергизирующих факторов большую роль играют бактериальная и грибковая микрофлора, находящиеся в почве споры, а также пищевая сенсибилизация. Особое значение аллергия имеет в формировании гипертрофии глоточной миндалины у детей первого года жизни. Высокая степень сенсибилизации у детей с патологией глоточной миндалины может приводить к неэффективности оперативного лечения в виде рецидивов заболевания, а также к развитию послеоперационных осложнений, наиболее часто - бронхиальной астмы. Влияние на развитие заболевания оказывают наследственный и алиментарный факторы, гиповитаминозы, эндокринные нарушения.

В этиологии аденоидитов основное значение отводят инфекционному фактору. Данное заболевание чаще всего вызывает бактериальная микрофлора - стрептококк, стафилококк, Haemophilus influenzae. В формировании хронического воспалительного процесса в лимфоидной ткани глоточной миндалины играют роль аденовирусы, хламидии, микоплазмы, а также грибковая микрофлора [4]. Для заболевания характерны все основные стадии воспаления (альтерация, экссудация, пролиферация).

Клиническая картина

Клиническая картина аденоидных вегетаций и аденоидита весьма разнообразна и складывается из ряда симптомов.

ЗАТРУДНЕНИЕ НОСОВОГО ДЫХАНИЯ

Это наиболее частый и постоянный симптом аденоидов. Степень нарушения носового дыхания зависит от следующих факторов:

  • величины и формы аденоидных вегетаций;

  • размера и формы носоглотки;

  • сопутствующих изменений слизистой оболочки носа.

Затруднение дыхания через нос обусловлено частичным или полным закрытием хоан увеличенной глоточной миндалиной, создающей механическое препятствие для прохождения воздуха. На степень обтурации хоан оказывает влияние и форма носоглотки. Установлено, что угол, образуемый задним краем сошника и основанием черепа, у разных людей варьирует в пределах 76-124°. Чем острее угол, тем больше он выполнен глоточной миндалиной и тем резче выражено затруднение носового дыхания. Кроме того, аденоидные вегетации вызывают значительную перестройку сосудистой регуляции слизистой оболочки носа, что приводит к венозному полнокровию и отёку носовых раковин, уменьшению просвета полости носа.

Нарушение носового дыхания чаще постоянно, особенно при значительном увеличении глоточной миндалины и преобладании в ней явлений гипертрофии. При аденоидах небольшой величины наблюдают периодическую заложенность носа, возникающую обычно в период рецидива воспалительного процесса, а также во время сна, когда аденоиды увеличиваются вследствие венозной гиперемии.

ВЫДЕЛЕНИЯ ИЗ НОСА

Данный симптом - один из основных при аденоидите. Выделения могут быть также проявлением хронических воспалительных процессов слизистой оболочки носа или ОНП, довольно часто наблюдаемых у детей с аденоидами. Обычно выделения слизисто-гнойные, возникают периодически.

ХРАП И СИНДРОМ ОБСТРУКТИВНОГО НОЧНОГО АПНОЭ

Аденоиды создают препятствие на пути прохождения воздушной струи, уменьшают просвет поперечного сечения хоан и носоглотки, что приводит к увеличению носового сопротивления. В этом случае деятельность дыхательной мускулатуры создаёт избыточное отрицательное давление в полости глотки. Данные факторы, а также вынужденное дыхание через рот приводят к снижению тонуса мышц глотки. Кроме этого, аденоидные вегетации делают направление воздушной струи более турбулентным, чем в норме. Всё это вызывает вибрацию мягкого нёба, проявляющуюся храпом, иногда достаточно выраженным.

Изменения, происходящие в мышцах глотки, помимо храпа, могут приводить к более серьёзным последствиям в виде синдрома обструктивного ночного апноэ. Данное состояние возникает потому, что после засыпания происходит постепенное расслабление мышц глотки, один из очередных вдохов приводит к коллапсу (обструкции) дыхательных путей и остановке дыхания. Снижение содержания кислорода в крови активирует мозг, который посылает импульсы к глоточной мускулатуре. Происходит сокращение мышц глотки, восстановление её просвета и возобновление дыхания. Мозг успокаивается и засыпает, но данный цикл может повторяться снова.

Обычно после засыпания у больного появляется храп, и вскоре внезапно останавливается дыхание. В это время не слышно дыхательных шумов, а храп прекращается. Однако больной пытается дышать, что видно по движениям грудной клетки и брюшной стенки. Примерно через 15-20 с ребёнок громко всхрапывает и делает несколько глубоких вдохов и выдохов. Частые и длительные остановки дыхания обусловливают резкое снижение насыщения крови кислородом, что приводит к страданию многих органов и систем, особенно головного мозга. Сами больные зачастую не помнят об остановках дыхания, поскольку большинство симптомов апноэ не приводит к полному пробуждению, а лишь переводит сон из глубокой в более поверхностную фазу. У детей наблюдают постоянную сонливость, повышенную раздражительность, ухудшение внимания и памяти, что может приводить к снижению успеваемости в школе.

ИЗМЕНЕНИЕ ГОЛОСА

Одна из функций глотки как резонатора - формирование индивидуальной окраски голоса. Наиболее широким диапазоном резонирования обладает носоглотка. Аденоиды создают препятствие для прохождения резонансной волны и могут вызывать развитие задней закрытой гнусавости (rhinolalia clausa posterior), при которой у детей особенно выражено нарушение произнесения звуков [м] и [н], звучащих как [б] и [д] (вместо «мама» - «баба», вместо «няня» - «дядя» и др.). В изменении окраски голоса играет роль и нарушение подвижности мягкого нёба, часто наблюдаемое при аденоидных вегетациях.

КАШЕЛЬ

Кашель возникает обычно при хроническим аденоидите. Он связан с раздражением слизистой оболочки глотки патологическим отделяемым, стекающим из носоглотки в нижележащие отделы [5].

НАРУШЕНИЕ СЛУХА

Аденоидные вегетации нарушают нормальное функционирование среднего уха. Это обусловлено как механическим давлением лимфоидной ткани на устья слуховых труб, так и отёком слизистой оболочки носоглотки. Нарушение вентиляционной функции приводит к ограничению или полному прекращению поступления воздуха через евстахиеву трубу, что при постоянном поглощении кислорода слизистой оболочкой вызывает понижение давления в среднем ухе. Клиническое проявление данного состояния - тугоухость звукопроводящего типа.

РЕГИОНАРНЫЙ ЛИМФАДЕНИТ

При аденоидных вегетациях наиболее часто наблюдают симметричное увеличение подчелюстных и шейных лимфатических узлов. Узлы безболезненные, подвижные, эластической консистенции. Количество узлов - 1-5, размер - 0,5-1,5 см. Необходимо учитывать, что шейный и подчелюстной лимфаденит может быть симптомом ряда других заболеваний. Это обусловливает необходимость дифференциальной диагностики, особенно у детей младшего возраста.

ПОВЫШЕНИЕ ТЕМПЕРАТУРЫ ТЕЛА

Повышение температуры тела характерно для аденоидита. При остром воспалительном процессе наблюдают выраженную температурную реакцию, а при хроническом аденоидите - длительный субфебрилитет.

ОСЛОЖНЕНИЯ СО СТОРОНЫ ДРУГИХ ОРГАНОВ И СИСТЕМ

Отсутствие адекватного лечения аденоидных вегетаций или аденоидита может привести к развитию различных патологических изменений со стороны других органов и систем.

Нарушение формирования лицевого скелета

Назофарингеальная обструкция приводит к преимущественно ротовому дыханию. Постоянно открытый рот и связанное с этим напряжение мышц лица ведут к давлению на молодой, растущий череп и вызывают изменение его конфигурации. Скелет лица и черепа удлиняется, верхняя челюсть выдаётся вперёд, а нижняя отвисает. По той же причине голова вытянута вверх и вперёд. Тургор лицевых мышц ослабевает, сглаживаются носогубные складки, и теряется живая мимика. Эти особенности создают типичное выражение лица, получившее название «аденоидный тип» (habitus adenoideus).

Изменение формы верхней челюсти (боковые части альвеолярных отростков приближаются друг к другу) приводит к нарушению формирования твёрдого нёба, которое становится узким и высоким. Образуется «готический свод» - гипсистафилия.

Параллельно происходит нарушение нормального расположения зубов, так как места для их размещения становится все меньше. Зубы могут располагаться черепицеобразно, а иногда и в два ряда. В связи с постоянным ротовым дыханием зубы больше подвергаются термическому и механическому воздействию воздуха, что приводит к кариесу.

Воспалительные заболевания носа и околоносовых пазух

В развитии этих заболеваний при аденоидных вегетациях играют роль следующие механизмы:

  • нарушение нормальной аэродинамики воздушного потока, проходящего через полость носа;

  • угнетение защитных механизмов слизистой оболочки носа и ОНП, особенно мукоцилиарного клиренса;

  • перестройка сосудистой регуляции слизистой оболочки носа, приводящая к венозному полнокровию;

  • переход воспалительного процесса с глоточной миндалины на полость носа и ОНП.

Наиболее часто аденоидные разрастания сочетаются с хроническим катаральным ринитом (выявляется более чем у половины детей с патологическим увеличением глоточной миндалины). С течением времени, при отсутствии адекватного лечения, возможно развитие гипертрофических изменений слизистой оболочки полости носа. Параназальные синуситы наблюдают у трети детей с аденоидами, причём у них чаще развивается хроническое воспаление ОНП [6].

Воспалительные заболевания среднего уха

Аденоидные вегетации нарушают вентиляционную, дренажную и защитную функции слуховой трубы. Понижается давление в барабанной полости, возникают полнокровие сосудов, мукоидное набухание слизистой оболочки и образование серозного экссудата. Параллельное тубогенное инфицирование может приводить к развитию острого гнойного воспаления слизистой оболочки среднего уха. У детей с аденоидными вегетациями часто наблюдают тубоотиты, экссудативные отиты, острые гнойные средние отиты. Увеличение глоточной миндалины у детей - один из основных факторов перехода воспалительного процесса среднего уха в хроническую форму [7, 8].

Воспалительные заболевания глотки, гортани и нижележащих дыхательных путей

Возможность развития при аденоидах воспалительных заболеваний нижележащих дыхательных путей обусловлена следующими факторами.

  • Назофарингеальная обструкция приводит к выключению из акта дыхания полости носа и ОНП - мощного защитного барьера, обеспечивающего кондиционирование и очищение вдыхаемого воздуха. В результате на слизистую оболочку глотки, гортани и нижележащих дыхательных путей воздействует воздух, не прошедший достаточной обработки (увлажнение, согревание, механическая очистка и биологическое обезвреживание).

  • Наличие хронического очага инфекции в носоглотке способствует распространению воспалительного процесса на слизистую оболочку нижележащих дыхательных путей.

  • Отсутствие нормального носового дыхания исключает адекватное раздражение рецепторов слизистой оболочки, что приводит к изменению деятельности дыхательного центра. Следствие этого - ограничение дыхательной экскурсии грудной клетки, нарушение ритма дыхания, недостаточность вентиляции лёгких, особенно верхушек, уменьшение функциональной приспособляемости лёгких.

Совокупность вышеизложенных механизмов приводит к развитию ангин, фарингитов, ларинготрахеитов, бронхитов. Дети с аденоидами чаще и тяжелее болеют ОРВИ.

Нарушения со стороны сердечно-сосудистой системы

Увеличение глоточной миндалины, особенно сопровождаемое хроническим воспалением, оказывает негативное влияние на сердечно-сосудистую систему. Механизмы этого влияния разнообразны:

  • инфекционно-токсическое воздействие воспалительного очага на миокард;

  • раздражение рефлексогенных зон носоглотки;

  • сенсибилизация организма;

  • хроническое кислородное голодание.

У детей с аденоидными вегетациями возможны синусовая тахикардия, брадикардия, изменение гемодинамических показателей. Выраженность нарушений зависит от степени затруднения носового дыхания. При прогрессировании заболевания и увеличении степени гипертрофии глоточной миндалины возрастает опасность развития миокардиодистрофии.

Нарушения со стороны центральной нервной системы

Наличие в миндалинах многочисленных и разнообразных рецепторных окончаний, обширная их иннервация обеспечивают тесную связь элементов лимфоидно-глоточного кольца с различными отделами ЦНС [9]. При гипертрофии или воспалении глоточной миндалины возникает непрерывная афферентная патологическая импульсация, которая инициирует биофизические и биохимические изменения на различных уровнях нервной системы - от рецепторного аппарата до регуляторных структур центральных отделов.

Поражение ЦНС у детей с аденоидами проявляется головной болью, нарушением внимания (апрозексией), плохим сном, ночными страхами (pavor nocturnus), нервными тиками, эпилептическими припадками. При нейрофизиологическом исследовании выявляют общемозговые нарушения различной степени выраженности, признаки эпилептоидной активности, изменения церебрального кровотока, особенно в венозном русле (снижение венозного тонуса и затруднение венозного оттока).

Ночное недержание мочи (enuresis nocturna)

Данный симптом объясняют изменениями со стороны ЦНС, при которых в коре головного мозга возможно развитие усиленного торможения. Интерорецепторные импульсы, исходящие из переполненного мочевого пузыря, не в состоянии устранить сонное торможение и вызвать пробуждение, что и приводит к большой распространённости энуреза у детей с аденоидами.

Диагностика

АНАМНЕЗ

Помимо тщательного изучения вышеперечисленных жалоб, при сборе анамнеза необходимо выяснить следующие моменты:

  • наличие у близких родственников хронических заболеваний лимфоидно-глоточного кольца;

  • особенности течения перинатального периода (осложнения беременности у матери, патология родов);

  • особенности состояния здоровья ребёнка в первый год жизни (перинатальные поражения ЦНС, анемия, рахит, аллергодерматоз);

  • характер вскармливания (естественное, искусственное);

  • наличие респираторного аллергоза, бронхиальной астмы, обструктивного бронхита, острого стенозирующего ларинготрахеита;

  • частота и длительность ОРВИ;

  • сопутствующие соматические и неврологические заболевания, их лечение.

ОБСЛЕДОВАНИЕ ЛОР-ОРГАНОВ

Передняя риноскопия

При широких носовых ходах, особенно после анемизации слизистой оболочки полости носа, можно увидеть аденоидные вегетации, закрывающие хоаны. При глотании или произнесении ребёнком слов происходит сокращение мягкого нёба, которое упирается в свисающую массу аденоидов и колеблет их. Риноскопически это проявляется колебанием световых бликов, отражающихся от блестящей поверхности миндалины.

Мезофарингоскопия

При осмотре ротоглотки необходимо оценить степень увеличения нёбных миндалин, поскольку их увеличение - проявление гипертрофии лимфоидной ткани глотки, в том числе и глоточной миндалины.

При аденоидите можно увидеть стекание слизистого или слизисто-гнойного отделяемого по задней стенке глотки.

Эпифарингоскопия

В зеркальном изображении аденоиды выглядят либо полушаровидной опухолью, рассечённой бороздами, либо группой отделённых друг от друга и свисающих сверху сосковидных образований, идущих из различных отделов носоглотки. Преимущество эпифарингоскопии - сочетание информативности и безвредности. Недостаток данного метода исследования - сложность проведения в детском возрасте, в связи с чем осмотр носоглотки у большинства детей невозможен.

Отоскопия

Изменения барабанной перепонки (втянутость, гиперемия, уровень жидкости) - признак нарушения проходимости слуховой трубы. Причиной этого могут быть аденоиды.

Пальцевое исследование носоглотки

Ребёнка усаживают на стул, при необходимости фиксируют. Врач встаёт сзади и справа от него, просит его открыть рот и левым указательным пальцем вдавливает снаружи щеку пациента между верхними и нижними зубами, чтобы предохранить себя от укуса. Правый указательный палец врач заводит через рот за мягкое нёбо и ощупывает свод глотки, хоаны, трубные валики, заднюю стенку глотки. При наличии аденоидов возникает ощущение заполненной носоглотки. Данный метод позволяет не только установить наличие аденоидов, но оценить их величину, консистенцию, положение, а также получить представление о форме и размерах самой носоглотки. Недостаток метода - возможность травмирования лимфаденоидной ткани. Кроме того, процедура вызывает неприятные ощущения у ребёнка и формирует негативное отношение к последующим диагностическим и лечебным манипуляциям.

Рентгенологическое исследование носоглотки

Для диагностики аденоидов используют рентгенографию носоглотки в боковой проекции. Центр рентгеновского луча устанавливают на 2 см кпереди и 1 см ниже входа в наружный слуховой проход, что соответствует середине носоглотки. Для лучшего контрастирования носоглотки с воздухом пациент открывает рот. Преимущества рентгенографии - доступность, безболезненность, информативность и возможность документирования результатов исследования. Недостаток - лучевая нагрузка, что не позволяет использовать данный метод у одного ребёнка несколько раз.

Трансназальная и трансоральная эпифарингоскопия

Сущность метода заключается в осмотре носоглотки с помощью гибких или жёстких эндоскопов, введённых через полость носа (с торцевой оптикой) и через полость рта и ротоглотку (с 70° оптикой). Преимущества эндоскопической эпифарингоскопии - информативность, безвредность, возможность документирования результатов исследования (фото- и видеосъёмка) [10].

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЛАБОРАТОРНЫЕ И ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

По показаниям выполняют такие исследования, как:

  • риноманометрия;

  • акустическая ринометрия;

  • исследование микрофлоры полости носа и носоглотки;

  • рентгенография ОНП;

  • КТ ОНП и носоглотки;

  • рентгенография органов грудной клетки (определение величины тимуса);

  • тональная пороговая аудиометрия;

  • акустическая импедансометрия;

  • клинический анализ крови;

  • клинический анализ мочи;

  • иммунограмма;

  • определение общего и сывороточного IgE.

Показания к консультации других специалистов

По показаниям прибегают к консультации таких специалистов, как:

  • педиатр - при наличии соматической патологии, а также частых ОРВИ;

  • детский невролог - при наличии неврологической патологии;

  • иммунолог-аллерголог - при наличии аллергической предрасположенности и частых ОРВИ.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят со следующими заболеваниями.

  • Юношеская ангиофиброма основания черепа (ЮАОЧ) - отличается плотностью, неровной поверхностью, повышенной кровоточивостью.

  • Хоанальный полип - имеет гладкую поверхность, сероватый цвет, боковое расположение на ножке, исходит из одной хоаны.

  • Гипертрофия задних концов нижних носовых раковин - закрывают хоаны со стороны полости носа, при этом свод носоглотки остаётся свободным.

Примеры формулировки диагноза

Аденоиды III степени.

Обострение хронического аденоидита.

Лечение

ЦЕЛИ ЛЕЧЕНИЯ

  • Хирургического - удаление лимфоидной ткани носоглотки для ликвидации назофарингеальной обструкции.

  • Консервативного - ликвидация воспалительного процесса в глоточной миндалине.

КОНСЕРВАТИВНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Консервативное лечение показано:

  • при аденоидите;

  • наличии противопоказаний к аденотомии.

Консервативное лечение, по современным представлениям, должно представлять комплекс мероприятий, основанных на принципах персонализированной медицины, потенциально безвредных, не нарушающих адаптационный потенциал ребёнка, а также поддерживающих высокую антагонистическую активность микробиоты носоглотки по отношению к патогенной и условно-патогенной микрофлоре [11].

Ирригационные методы

Ирригационные методы лечения направлены на элиминацию патогенов и антигенов со слизистой оболочки полости носа и носоглотки.

  • Назофарингеальное аспирационное промывание. Пациент ложится спиной на стол или кушетку, причём его плечи выступают за край ложа. Голова больного сильно откинута назад и свисает. Лечебную жидкость вводят с помощью шприца или спринцовки объёмом 50 мл через одну ноздрю. Попадающая в носовую полость жидкость проникает в носоглотку и в противоположную половину носа, откуда её отсасывают аспиратором (вакуумным или электрическим). При попадании жидкости в носоглотку рефлекторно происходит подъём мягкого нёба и герметическое перекрытие сообщения между носоглоткой и ротоглоткой. Для облегчения процедуры больной должен быстро и непрерывно повторять: «Ке-ке-ке…​».

  • Назофарингеальные ванночки. Пациент сидит перед раковиной и запрокидывает голову назад. В одну половину носа с помощью шприца или спринцовки объёмом 50 мл медленно вводят лечебную жидкость. В момент введения больной задерживает дыхание на вдохе и сидит с полуоткрытым ртом. Жидкость заполняет носоглотку. Мягкое нёбо рефлекторно поднимается и перекрывает носоглотку. Пациент в это время непрерывно произносит: «Ке-ке-ке…​». Жидкость задерживают в носоглотке 20-30 с, после чего больной наклоняет голову вперёд и выпускает её через нос в раковину мойки. Процедуру повторяют несколько раз, вливая жидкость поочерёдно в каждую половину носа.

Для ирригации обычно используют изотонический раствор натрия хлорида, коммерческие растворы, а также отвары трав, которые подбирают индивидуально. Каждую траву используют отдельно в течение 2 нед. Ирригацию проводят дважды в сутки - утром и вечером. Начальная температура жидкости должна быть 37-42 °С. Длительность курса - не менее 3 мес. В процессе лечения можно снижать температуру жидкости на 1 °С в неделю, осуществляя тем самым локальное закаливание, играющее тонизирующую роль. Конечная температура раствора - 15 °С.

Препараты, непосредственно воздействующие на лимфоидную ткань носоглотки

  • Антибактериальные средства: фрамицетин.

  • Антисептические средства: серебра протеинат (Протаргол , Сиалор ), бензил-диметил[3-(миристоиламино)пропил]аммоний хлорид моногидрат и др.

  • Иммуномодуляторы [лизатов бактерий смесь [L. johnsonii + L. helveticus + L. delbrueckii ss lactis + L. fermentum + S. pyogenes groupe A + E. faecium + E. faecalis + S. gordonii + S. aureus + K. pneumoniae ss pneumoniae + C. pseudodiphtheriti-cum + F. nucleatum ss fusiforme + C. albicans] (Имудон ), лизатов бактерий смесь [Streptococcus pneumoniae, type I + Streptococcus pneumoniae, type II + Streptococcus pneumoniae, type III + Streptococcus pneumoniae, type V + Streptococcus pneumoniae, type VIII + Streptococcus pneumoniae, type XII + Haemophilus influenzae, type B + Klebsiella pneumoniae ss pneumoniae + Staphylococcus aureus ss aureus + Acinetobacter calcoaceticus + Moraxella catarrhalis + Neisseria subflava + Neisseria perflava + Strptococcus pyogenes group A + Streptococcus dysgalactiae grpup C + Enterococcus faecium + Enterococcus faecalis + Streptococcus group G] (ИРС-19 )].

  • Глюкокортикоиды для местного применения: мометазон, флутиказон (у пациентов с различными видами аллергического ринита).

Гомеопатические препараты

Гомеопатические препараты сочетают противовоспалительный, антисептический и иммуномодулирующий эффекты.

Физиотерапия

  • Инфракрасная лазеротерапия.

  • Ультрафонофорез лекарственных препаратов.

Общее лечение

  • Антибиотикотерапию используют при остром аденоидите или выраженном обострении хронического (желательно после определения микроорганизма и его чувствительности к антибактериальным средствам).

  • Витаминотерапия.

  • Десенсибилизирующая терапия - при наличии аллергической настроенности детского организма.

После окончания лечения оценивают динамику основных клинических проявлений заболевания, в том числе состояние носового дыхания и слуховой функции.

При восстановлении носового дыхания и отсутствии патологических изменений со стороны среднего уха и ОНП устанавливается диспансерное наблюдение ребёнка оториноларингологом. Контрольные осмотры проводят 1 раз в 3 мес в течение 2 лет.

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Хирургический метод лечения аденоидов - аденотомия (аденоидэктомия).

При определении необходимости хирургического лечения нужно исходить из клинической картины заболевания и правильно оценить, наносят ли ощутимый вред ребёнку аденоиды в данное время [12].

Показания:

  • стойкое затруднение носового дыхания;

  • дисфункция слуховой трубы с рецидивами острого отита, развитием хронического отита и кондуктивной тугоухости;

  • синдром обструктивного ночного апноэ;

  • неэффективность консервативного лечения хронического аденоидита.

Противопоказания:

  • острые инфекционные заболевания и период 1-2 мес после выздоровления;

  • контакт с больными детскими инфекциями, так как не исключено, что оперируемый находится в инкубационной стадии развития заболевания;

  • заболевания системы крови, сопровождаемые нарушением её свёртываемости;

  • острые воспалительные заболевания верхних дыхательных путей и период 1-2 мес после выздоровления;

  • острые заболевания внутренних органов или обострение хронических заболеваний;

  • носительство токсигенной коринебактерии дифтерии.

Подготовка к операции

Перед операцией необходимо тщательное клиническое и лабораторное исследование, в том числе:

  • осмотр педиатром;

  • санация полости рта;

  • общий анализ крови с определением количества тромбоцитов, длительности кровотечения и времени свёртывания крови;

  • общий анализ мочи;

  • взятие мазков со слизистой оболочки носа и глотки на наличие коринебактерии дифтерии.

Традиционная аденотомия

Операцию проводят утром натощак. Больной сидит в оториноларингологическом кресле, при этом по возможности фиксируют руки, ноги и туловище пациента. Голову ребёнка держит медицинская сестра, которая, помимо фиксации, немного наклоняет её вперёд. Маленьких детей усаживают на колени медицинской сестры, которая зажимает ноги между своими коленями, правой рукой фиксирует плечи, а левой - голову. В некоторых случаях ребёнка можно плотно завернуть в простыню.

Удаление аденоидов производят кольцевидным ножом (аденотомом Бекмана). Аденотомы бывают пяти размеров (первый номер - наименьший, пятый - наибольший). У детей дошкольного возраста обычно применяют третий номер аденотома, у детей школьного возраста - четвёртый, у взрослых - пятый. Перед операцией необходимо осмотреть нож и выяснить, нет ли на нём каких-либо механических дефектов, в результате которых он может быть сломан во время операции.

Хирург берёт в левую руку шпатель, в правую - кольцевидный нож. Рукоятку ножа он зажимает в ладони, вытянутый указательный палец лежит на идущем от ручки к кольцу стержне. Больной широко открывает рот. Шпателем придавливают язык, после чего кольцевидный нож вводят в носоглотку. Для того чтобы язычок не попал в просвет ножа, нож вводят кольцом в правую сторону. Когда нож окажется за язычком, вращательным движением руки кольцо поднимают вверх и вперёд до соприкосновения с сошником. Прижав нож к сошнику, его поднимают вверх до отказа. Удаление аденоидов осуществляют движением аденотома спереди назад и сверху вниз, в связи с чем он проходит по куполу и задней стенке носоглотки. Движение ножа производят с нажимом. После окончания выскабливания носоглотки нож выводят наружу. Обычно при этом удаляются и аденоиды, которые ущемляются в кольце аденотома. В тех случаях, когда ткань миндалины остаётся висеть на слизистой оболочке, её можно срезать ножницами или снять с помощью щипцов Брюнингса. Остатки аденоидов удаляют конхотомом. В некоторых случаях, в частности при нарушении функции слуховой трубы, рекомендовано в первый раз вводить аденотом по средней линии, а затем по правой и левой боковым стенкам носоглотки. После удаления глоточной миндалины сразу возникает обильное кровотечение, которое быстро останавливается. Необходимо, чтобы ребёнок очистил полость носа от крови и слизи путём сморкания. Затем проводят тщательный осмотр глотки, при отсутствии признаков кровотечения пациента можно переводить из операционной в палату.

Наряду с очевидными преимуществами (такими как возможность выполнения в амбулаторных условиях, кратковременность и относительная техническая простота операции) традиционная аденотомия имеет ряд существенных недостатков.

  • Отсутствие визуального контроля во время операции. При большом разнообразии анатомического строения носоглотки проведение вмешательства вслепую не даёт возможности хирургу достаточно полно убрать аденоидную ткань.

  • Отсутствие адекватного обезболивания способствует значительному беспокойству пациента и затрудняет технически правильное выполнение операции.

  • Высокий риск осложнений: аспирация аденоидной ткани в нижележащие дыхательные пути с развитием асфиксии, повреждение лежащих близко к носоглотке анатомических образований.

Устранению данных недостатков, повышению качества и эффективности операции способствует развитие и внедрение в оториноларингологию современных эндоскопических, шейверных, коблационных, органосохраняющих технологий [13-16].

Эндоскопическая аденотомия

Вмешательство проводят под эндотрахеальным наркозом. После вводного наркоза и интубации трахеи в полость рта вводят стандартный роторасширитель со встроенным шпателем, что позволяет достичь хорошей обозримости ротоглотки. Для профилактики затекания крови в преддверие гортани и пищевод гортаноглотку тампонируют широким марлевым тампоном длиной 15-20 см. Через одну половину носа до ротоглотки проводят мягкий силиконовый катетер, с помощью которого оттягивают мягкое нёбо. В ротовую часть глотки до уровня занавески мягкого нёба вводят жёсткий эндоскоп диаметром 4 мм с 70° оптикой. При отсутствии эндоскопической техники эпифарингоскопию можно проводить с помощью гортанного зеркала. Осматривают носоглотку и задние отделы носа, оценивают величину аденоидных вегетаций, их локализацию, выраженность воспаления. Затем через полость рта в носоглотку вводят соответствующего размера аденотом Бекмана. После визуализации дуги аденотома в оптической системе эндоскопа под визуальным контролем производят удаление лимфаденоидной ткани носоглотки. Гемостаз осуществляют введением марлевых шариков на зажиме в купол носоглотки. После остановки кровотечения проводят повторный осмотр операционного поля, при этом остатки крови удаляют с помощью электроотсоса. У большинства пациентов однократная манипуляция даже при визуальном контроле не приводит к полному удалению лимфаденоидной ткани из носоглотки. Остатки аденоидов удаляют с помощью аденотомов меньших размеров и окончатых выкусывателей. У некоторых больных лимфаденоидная ткань врастает через хоаны в полость носа, что значительно затрудняет операцию. В этом случае с помощью резиновых катетеров, введённых через полость носа, производят смещение аденоидов в носоглотку, что обеспечивает полноценный захват их аденотомом. На заключительном этапе операции добиваются спонтанного гемостаза.

Существует метод функциональной органосохраняющей эндоскопической аденотомии, при которой оставляют часть лимфоидной ткани в области перехода свода носоглотки в её заднюю стенку, на задней и боковой стенках носоглотки до уровня мягкого нёба. Это позволяет сохранить часть глоточной миндалины, которая играет большую роль в формировании системы местного иммунитета слизистых оболочек, особенно в детском возрасте.

Значительно улучшает качество аденотомии использование микродебридера (шейвера). Микродебридер состоит из электромеханической консоли и подключённых к ней педали и ручки с рабочим наконечником. С помощью педали хирург может приводить в движение и останавливать вращение фрезы, а также менять направление и режимы её вращения. Наконечник микродебридера состоит из полой неподвижной части и вращающегося внутри неё лезвия. К одному из каналов ручки подключают шланг отсоса. За счёт создаваемого отрицательного давления подлежащая удалению ткань присасывается к отверстию на конце рабочей части, измельчается вращающимся лезвием и аспирируется в резервуар отсоса. Для удаления аденоидной ткани рабочий наконечник шейвера вводят через одну половину носа до носоглотки. Под контролем эндоскопа, введённого через противоположную половину носа (торцевой или 30° эндоскоп) или через полость рта (70° эндоскоп), производят удаление лимфаденоидной ткани глоточной миндалины.

Послеоперационный период

После операции ребёнок в течение 1 сут должен соблюдать постельный режим, а в последующие 2-3 дня - ограничить физическую нагрузку (подвижные игры, занятия физкультурой), исключить перегревание (общая ванна, баня). Необходима щадящая диета (тёплая, нераздражающая пища). При неосложнён-ном послеоперационном периоде ребёнок может посещать детский сад или школу на 3-5-й день после аденотомии. При этом ребёнка на 1 мес освобождают от занятий физкультурой.

После операции многие дети продолжают дышать через рот, хотя препятствие для нормального дыхания устранено. Данным пациентам необходимо назначение специальных упражнений, способствующих укреплению дыхательных мышц, восстановлению правильного механизма внешнего дыхания и устранению привычки дышать через рот. Дыхательную гимнастику проводят под контролем специалиста по лечебной физкультуре или в домашних условиях после соответствующей консультации.

Наиболее простое упражнение заключается в следующем. Губы ребёнка зажимают пальцами или плотно закрывают ладонью и заставляют его дышать носом - сначала 5-10 мин, а затем в течение более длительного времени. Через несколько дней упражнение усложняют, выполняя его во время ходьбы. Полезно чтение вслух: укрепляются мышцы носа, рта, глотки. Дыхательная гимнастика обычно способствует полному восстановлению физиологического дыхания через нос. При безуспешности занятий лечебной физкультурой можно применить гипнотерапию для перестройки условно-рефлекторного механизма патологического дыхания через рот.

После операции необходимо диспансерное наблюдение ребёнка оториноларингологом. Контрольные осмотры проводят 1 раз в 6 мес в течение 2 лет.

Прогноз

Проведение традиционной аденотомии у большинства детей приводит к выздоровлению, однако у 12-26% оперированных возможно повторное разрастание лимфоидной ткани носоглотки. Проведение вмешательства под визуальным контролем практически исключает возможность рецидива заболевания.

Своевременное и правильно проведённое комплексное лечение аденоидита позволяет устранить все его симптомы и предотвратить развитие осложнений.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Терскова Н.В. Эпидемиологическая и клиническая характеристика хронических болезней миндалин и аденоидов (на примере г. Красноярска) / Н.В. Терскова, А.И. Николаева, С.Г. Вахрушев, А.С. Смбатян. // Российская оториноларингология. 2013. № 3. С. 139-145.

  2. Синева Е.Л. Распространённость и структура заболеваний ЛОР-органов у детей промышленных регионов / Е.Л. Синева, В.Б. Панкова, Е.О. Саранча. // Вестник оториноларингологии. 2015. № 2. С. 48-52.

  3. Pereira L. Prevalence of adenoid hypertrophy: a systematic review and meta-analysis / L. Pereira, J. Monyror, F.T. Almeida et al. // Sleep Med Rev. 2018; 38: 101-112.

  4. Карпова Е.П., Карпычева И.Е., Тулупов Д.А. Профилактика хронического аденоидита у детей / Е.П. Карпова, И.Е. Карпычева, Д.А. Тулупов. // Вестник оториноларингологии. 2015. № 6. С. 43-45.

  5. Gao F. Upper Airway cough syndrome in 103 children / F. Gao, Q. L. Gu, Z. D. Jiang // Chin Med j (Engl). 2019; 132(6): 653-658.

  6. Bulfamante A.M. Adenoidal Disease and Chronic Rhinosinusitis in Children-Is there a Link? / A.M. Bulfamante, A.M. Saibene, G. Felisati, C. Rosso, C. Pipolo // J Clin Med. 2019; Sep 23; 8(10): 1528.

  7. Durgut O. The effect of adenoid hypertrophy on hearing thresholds in children with otitis media with effusion / O. Durgut, O. Dikici // Int j Pediatr Otorhinolaryngol. 2019; 124: 116-119.

  8. Vanneste P. Otitis media with effusion in children: pathophysiology, diagnosis, and treatment. A review / P. Vanneste, C. Page // J Otol. 2019; 14(2): 33-39.

  9. Сидоренко Д.Р. Реальное положение и «вынужденный» спрос опозшвания неврологической коморбидности при хроническом аденоидите / Д.Р. Сидоренко, Н.В. Терскова, Н.А. Шнайде. // Российская оториноларингология. 2018. № 4. С. 92-98.

  10. Nayanjyoti Sarma. A Comparative Study of Radiograph and Nasal Endoscopy in Diagnosis of Hypertrophied Adenoids / Nayanjyoti Sarma, Gautam Khaund // Indian Journal of Otolaryngology and Head & Neck Surgery. 2019.

  11. Зенаишвили Р.Д. Оптимизация лечения хронического аденоидита с учётом микробиоты носоглотки / Р.Д. Зенаишвили, Д.Д. Малыхина. // Российская оториноларингология. 2018. № 1. С. 54-58.

  12. Богомильский М.Р. Аденоиды / М.Р. Богомильский. Текст: непосредственный // Вестник оториноларингологии. 2013. № 6. С. 61-64.

  13. Козлов В.Ч. Аденоиды. Консервативное и хирургическое лечение / В.Ч. Козлов, В.В. Шиленкова, В.А. Карпов. М.: Полиграфист и издатель, 2010.

  14. Русецкий Ю.Ю. Иммунологические последствия и риски аденотомии / Ю.Ю. Русецкий, Е.Н. Латышева, О.А. Спиранская и др. // Вестник оториноларингологии. 2018. № 2. С. 73-76.

  15. Juneja R. Endoscopic assisted powered adenoidectomy versus conventional adenoidectomy - a randomized controlled trial / R. Juneja, R. Meher, A. Raj, P. Rathore et al. // j Laryngol Otol. 2019; 133(4): 289-293.

  16. Balaci D.A. Coblation Adenoidectomy. 5-Years Critical Follow-Up / D.A. Balaci, V. Zainea, A. Marinescu // National Conference on Otorhinolaryngology and Cervical and Facial Surgery. Arad: Romania. 2018. JUN 06-09.

Глава 19. Хронические воспалительные заболевания глотки у детей

М.А. Рымша

Фарингит

Хроническое воспаление слизистой оболочки глотки (фарингит, назофарингит) может возникать самостоятельно или вследствие хронического заболевания органов пищеварительной системы, дыхательных путей, нарушения обмена веществ, курения, действия неблагоприятных факторов окружающей среды (пыль, газы и т.д.). Морфологические изменения слизистой оболочки при хроническом фарингите обычно локализованы в одном из отделов глотки (носоглотке, ротоглотке, гортаноглотке), что позволяет условно выделять отдельные нозологические единицы (например, хронический назофарингит).

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

J31 Хронический ринит, назофарингит и фарингит.

  • J31.1 Хронический назофарингит.

  • J31.2 Хронический фарингит.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Хронический фарингит - одно из наиболее распространённых заболеваний ЛОР-органов у детей школьного возраста. Более 80% случаев заболевания хроническим фарингитом связано с патологией желудочно-кишечного тракта. У детей младшей возрастной группы длительное течение назофарингита отмечают при хроническом воспалении глоточной миндалины (хронический аденоидит). Самостоятельно хронический фарингит у детей возникает редко.

ПРОФИЛАКТИКА

Для профилактики хронического фарингита проводят лечение воспалительных заболеваний носа, миндалин лимфоидно-глоточного кольца, патологий желудочно-кишечного тракта. Следует соблюдать возрастную диету. В целях профилактики хронического фарингита медицинским работникам следует проводить санитарно-просветительную работу среди подростков с разъяснением вреда курения и употребления алкоголя, в старшей возрастной группе - о необходимости защиты дыхательных путей в условиях повышенной запылённости, загазованностии т.д.

Для профилактики обострений пациентам назначают антисептические препараты в виде аэрозолей и пастилок, иммуномодуляторы системного (Умкалор♠) и местного действия (Имудон , Лизобакт ), процедуры закаливания и физиотерапию.

КЛАССИФИКАЦИЯ

Хронические фарингиты обычно классифицируют по характеру морфологических изменений слизистой оболочки глотки. Выделяют следующие формы хронического фарингита:

  • катаральная (простой фарингит);

  • гипертрофическая (гранулёзный фарингит);

  • атрофическая;

  • смешанная.

Указанные формы хронического воспаления часто сочетаются. Например, наличие диффузных атрофических изменений в слизистой оболочке может протекать одновременно с очаговой гиперплазией лимфоидной ткани задней стенки глотки или тубофарингеальных валиков. Особая форма хронического фарингита - фарингомикоз.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Факторы развития хронического фарингита:

  • рецидивирующие острые воспалительные заболевания глотки;

  • хронические заболевания носа и придаточных пазух;

  • хронический тонзиллит;

  • патология желудочно-кишечного тракта;

  • длительное раздражение слизистой оболочки глотки при курении, злоупотреблении спиртными напитками, воздействии пыли, вредных газов, переохлаждении.

В результате длительного воздействия неблагоприятных факторов происходит нарушение местного иммунитета слизистой оболочки глотки, развивается дисбиоз. Преобладание в микробиоценозе слизистой оболочки глотки патогенной и условно-патогенной микрофлоры (патогенные стрептококки и стафилококки, грибы и т.д.) вызывает защитную местную воспалительную реакцию. Отмечают повышение функциональной активности мелких и крупных скоплений лимфоид-ной ткани в составе слизистой оболочки глотки, миндалин лимфоидно-глоточного кольца. Однако полноценной санации слизистой оболочки всё же не происходит из-за нарушения активности клеток, участвующих в местных иммунных реакциях. Длительное воспаление вызывает истощение защитных механизмов и усиление склеротических процессов, что приводит к дистрофическим изменениям слизистой оболочки.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Симптомы данной группы заболеваний - ощущение сухости и чувство инородного тела в глотке, стойкая умеренная боль в области глотки, частое желание откашляться или «прочистить горло». Для клинической картины хронического фарингита не характерно значительное повышение температуры тела и существенное ухудшение общего состояния. Кашель обычно упорный, сухой и поверхностный. Дискомфорт в горле часто связан с необходимостью постоянно проглатывать находящуюся на задней стенке глотки слизь. Помимо указанных жалоб, у пациентов с хроническим фарингитом отмечают жалобы и симптомы, характерные для патологии носа, желудочно-кишечного тракта или других заболеваний, на фоне которых часто развивается хронический фарингит.

При фарингомикозе в некоторых случаях на слизистой оболочке заметен крош-ковидный белесоватый налёт.

При хроническом катаральном фарингите слизистая оболочка глотки застойно гиперемирована, сосуды подслизистого слоя расширены. При гипертрофической форме фарингоскопия помогает обнаружить очаги гиперплазированной лимфоидной ткани, беспорядочно разбросанные на задней стенке глотки, увеличенные тубофарингеальные валики, расположенные за задними нёбными дужками. В момент обострения указанные изменения сопровождаются гиперемией и отёком слизистой оболочки. При атрофическом фарингите слизистая оболочка глотки выглядит истончённой, сухой, нередко покрыта засохшей слизью. На блестящей поверхности слизистой оболочки могут быть видны инъецированные сосуды.

ПАТОМОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ

При катаральном фарингите слизистая оболочка глотки застойно гиперемирована, диффузно отёчна, сосуды подслизистого слоя расширены, отмечают повышение секреции слизистых желёз. Гипертрофический фарингит (очаговый или диффузный) характеризуется разрастанием эпителиального слоя слизистой глотки, метаплазией. Выражена мелкоклеточная инфильтрация подслизистого слоя. На задней стенке глотки можно обнаружить скопления увеличенных фолликулов, между этими скоплениями образуются тяжи. Нередко возникает гипертрофия боковых валиков глотки. При атрофическом фарингите характерны резкое истончение слизистой оболочки глотки, частичная десквамация эпителиальных слоёв, в отдельных случаях - ороговение поверхностного слоя многослойного плоского эпителия задней стенки глотки. Слизистая оболочка задней стенки глотки приобретает характерный лаковый блеск, легкоранима, нередко на ней отмечают сухие гнойные корки. Морфологические изменения могут быть диффузно распространены по всей протяжённости слизистой оболочки либо локализоваться в каком-либо анатомическом отделе глотки.

ДИАГНОСТИКА

Клиническая диагностика

Основные методы диагностики хронического фарингита: осмотр полости глотки (мезофарингоскопия, эпифарингоскопия, гипофарингоскопия, при необходимости - эндоскопическое исследование) и лабораторное исследование микробного пейзажа слизистой оболочки.

Бактериологическое исследование с посевом глоточной слизи на питательные среды позволяет определить видовой состав микрофлоры, а интенсивность роста культур отражает степень обсеменённости слизистой оболочки. Взятие материала с задней стенки интересующего участка глотки проводят ватным тампоном.

Лабораторные исследования

Бактериологическое исследование с посевом глоточной слизи на питательные среды позволяет определить видовой состав микрофлоры, а интенсивность роста культур отражает степень обсеменённости слизистой оболочки. Взятие материала с задней стенки интересующего участка глотки проводят ватным тампоном. Для обнаружения и подтверждения грибковой этиологии процесса применяют метод микроскопии соскоба отделяемого слизистой оболочки глотки на стекле. Присутствие мицелия или почкующихся форм грибка указывает на фарингомикоз. Для идентификации вида патогенного гриба проводят посев полученного при соскобе материала на селективные среды Сабуро и Чанека.

Инструментальные исследования

Эпифарингоскопия - осмотр верхнего отдела глотки, проводимый совместно с осмотром задних отделов полости носа с помощью шпателя и носоглоточного зеркала по методике задней риноскопии. Мезофарингоскопия - осмотр ротоглотки с помощью шпателя. Метод позволяет оценить состояние слизистой оболочки ротоглотки. Гипофарингоскопия - осмотр нижнего отдела глотки, проводимый с помощью гортанного зеркала и салфетки совместно с осмотром гортани по методике непрямой ларингоскопии.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят со специфическими заболеваниями (вторичным сифилисом, туберкулёзом, склеромой). При упорных, не поддающихся обычной терапии болях в горле необходима дифференциальная диагностика с рядом синдромов, возникающих при некоторых системных заболеваниях и болезнях нервной системы. Например, для синдрома Игла (синдрома стилалгии) характерны сильные, постоянные, часто односторонние боли в горле, вызванные удлинением шиловидного отростка, расположенного на нижней поверхности височной кости. Он может прощупываться над верхним полюсом нёбной миндалины. Причиной стойких болей в горле могут быть невралгии языкоглоточного и блуждающего нервов.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Хронический фарингит у ребёнка служит показанием к консультации других специалистов. Обнаружение и лечение фоновой патологии - основа успеха лечения хронического фарингита. Необходима консультация гастроэнтеролога, стоматолога. Развитие хронического фарингита на фоне хронической бронхолёгочной патологии, заболеваний сердечно-сосудистой либо эндокринной системы может потребовать изменения базовой терапии этих заболеваний после консультации специалистов (пульмонолога, терапевта, ревматолога или эндокринолога). При упорном болевом синдроме без признаков воспаления слизистой оболочки необходима консультация невропатолога. Причудливые жалобы с элементами фантастики и вкусовыми, тактильными или иными галлюцинациями служат показанием к консультации психотерапевта.

ПРИМЕРЫ ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Хронический катаральный фарингит, обострение. Хронический гранулёзный фарингит. Хронический атрофический фарингит.

ЛЕЧЕНИЕ

Цели лечения

Цель лечения хронического фарингита - устранение дискомфорта в глотке, усиление или восстановление защитных свойств слизистой оболочки глотки. Для разработки тактики лечения очень важно определить активность воспалительного процесса. При высокой активности местной воспалительной реакции в диагнозе указывают, что заболевание находится в стадии обострения.

Показания к госпитализации

Лечение проводят в амбулаторных условиях. Хронический фарингит подлежит только консервативной терапии. Рекомендовано соблюдение возрастной диеты. Лечение направлено на устранение этиологических факторов. Важную роль в лечении фарингита играет микроклимат в помещении, где ребёнок проводит большую часть времени. Оптимальная температура при хроническом фарингите составляет 21-24 °С, а влажность - 50-60%. В холодное время года для предотвращения обострений следует избегать приёма очень острой, солёной, кислой, а также чересчур горячей или холодной пищи.

Немедикаментозное лечение

Немедикаментозное лечение хронического фарингита включает физиотерапевтические методы, способствующие расширению периферических сосудов, перераспределению тока крови и лимфы, усилению питания тканей, стимуляции окислительно-восстановительных процессов. К таким методам относят диатермию, ультравысокочастотную терапию, магнитотерапию, грязелечение, электрофорез, фонофорез витаминов, йодистых препаратов, гидрокортизона, светолечение гелиево-неоновым лазером, ароматерапию, спелеотерапию. Из нелекарственных средств для нанесения на слизистую оболочку глотки используют препараты на основе мёда (прополис).

Медикаментозное лечение

В лечении предпочтение отдают местной терапии. Наиболее часто используют ингаляции готовых лекарственных форм с дозированным распылением лекарственных веществ. При хроническом фарингите применяют аэрозоли антибиотиков, глюкокортикоидов, антигистаминных препаратов, протеолитических ферментов, биологически активных веществ. Рекомендуют полоскание горла настоями лекарственных трав с противовоспалительным, обволакивающим действием. Из официальных средств, обладающих также противовоспалительным, обволакивающим и антисептическим действием, в периоды обострений и между ними, с целью профилактики, рекомендуется применение оригинального растительного лекарственного препарата Тонзилгон Н на основе экстрактов из корней алтея, цветков ромашки, листьев грецкого ореха, коры дуба и трав хвоща, тысячелистника и одуванчика лекарственного. Антисептические препараты назначают также в виде пастилок, таблеток для рассасывания или орошают ими заднюю стенку глотки (Мирамистин). Для восстановления микробиоценоза слизистой оболочки часто назначают комбинированные таблетки для рассасывания с антисептическим местным действием (Лизобакт* ) и таблетки для рассасывания с бактериальными лизатами (Имудон* ) - иммуномодулирующий препарат направленного действия. При хроническом гранулёзном фарингите гранулы лимфоидной ткани прижигают 30% серебра нитратом, применяют лазерное или радиоволновое воздействие на область увеличенных гранул лимфоидной ткани задней стенки глотки или гиперплазированных лимфоидных боковых валиков в амбулаторных условиях. При лечении атрофического фарингита восстановления слизистой оболочки обычно не происходит, лечение носит только симптоматический характер. Для лечения фарингомикоза используют системную и местную противогрибковую терапию, приём эубиотиков для коррекции дисбактериоза кишечника. В качестве местной терапии назначают полоскание ротовой полости и глотки кислыми растворами (3% раствором уксусной или лимонной кислоты), антисептики с противогрибковой активностью. Слизистую оболочку глотки обрабатывают раствором натрия тетрабората, красителями (метилтиониния хлоридом, фуксином).

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Заболевания зубов и слизистой оболочки ротовой полости - показание к консультации стоматолога. Развитие хронического фарингита на фоне патологии желудочно-кишечного тракта - показание к консультации гастроэнтеролога. Развитие хронического фарингита на фоне хронической бронхолёгочной патологии, заболеваний сердечно-сосудистой либо эндокринной системы может потребовать изменения базовой терапии этих заболеваний после консультации специалистов (пульмонолога, терапевта, ревматолога, эндокринолога). При упорном болевом синдроме без признаков воспаления слизистой оболочки необходима консультация невропатолога. Причудливые жалобы с фантастическими элементами, вкусовыми, тактильными или иными галлюцинациями служат показанием к консультации психотерапевта.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

Лечение патологии, послужившей причиной развития хронического фарингита у ребёнка, приводит к нормализации состояния слизистой оболочки глотки и исчезновению жалоб. На фоне лечения основного заболевания необходимо симптоматическое лечение фарингита - соблюдение диеты (исключение специй, солёных и кислых продуктов, газированных напитков), полоскание горла обволакивающими и антисептическими растворами, рассасывание таблетированных антисептиков.

ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ПАЦИЕНТА

Хронический фарингит у ребёнка возникает, как правило, вследствие патологии носа или органов пищеварительной системы. Заболевание встречается в основном у детей школьного возраста. Выраженность дискомфорта обычно не соответствует деликатным воспалительным изменениям слизистой оболочки глотки. Лечение заболевания должно быть направлено на устранение фоновой патологии.

ПРОГНОЗ

Прогноз зависит от возможности устранения фоновой патологии. При исключении предрасполагающего фактора на этапах хронического катарального и хронического гранулёзного фарингита возможны восстановление структуры слизистой оболочки и нормализация её функций. При развитии атрофической стадии хронического фарингита восстановление слизистой оболочки глотки проблематично, проводят только симптоматическую терапию.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Плужников М.С., Панова Н.В. и др. Фарингит (клинико-иммунологические аспекты и криохирургия) / Под ред. М.С. Плужникова. СПб.: Диалог, 2006. 120 с.

  2. Рымша М.А., Киселев А.Б., Чаукина В.А. и др. Практикум по оториноларингологии. Новосибирск: Сибмедиздат НГМА, 2005. 213 с.

  3. Шеврыгин Б.В. Руководство по детской оториноларингологии. М.: Медицина, 1985. 336 с.

Хронический тонзиллит

Хронический тонзиллит (хронический тонзиллофарингит, хроническое воспаление нёбных миндалин) - общее инфекционно-аллергическое заболевание с местными проявлениями в виде стойкой воспалительной реакции нёбных миндалин, морфологически выраженной в виде альтерации, экссудации и пролиферации. Формированию хронического тонзиллита у детей способствуют нарушения дренирования лакун нёбных миндалин, иммунный дисбаланс, частые воспалительные заболевания верхних дыхательных путей, стойкое нарушение носового дыхания. В свою очередь, эти предрасполагающие факторы могут быть следствием длительного воздействия неблагоприятных внешних причин: атмосферного и пищевого загрязнения, носителей инфекции среди близкого окружения ребёнка, частых переохлаждений, нерационального режима дня и т.д.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

J35 Хронические болезни миндалин и аденоидов.

  • J35.0 Хронический тонзиллит.

  • J35.1 Гипертрофия миндалин.

  • J35.3 Гипертрофия миндалин с гипертрофией аденоидов.

  • J35.9 Хроническая болезнь миндалин и аденоидов неуточнённая.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Распространённость хронического тонзиллита у детей на территории РФ составляет от 16 до 38%. Заболеваемость повышена в регионах с суровыми климатическими условиями: в Западной и Восточной Сибири, на Крайнем Севере. Свыше 70% детей, страдающих хроническим тонзиллитом, имеют сочетанную патологию органов дыхания и пищеварения в форме различных синдромов.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика хронического тонзиллита складывается из нескольких направлений:

  • регулярная диспансеризация ребёнка с первого месяца жизни и до 18 лет для обнаружения и устранения пороков развития, очагов инфекции верхних дыхательных путей и ротовой полости;

  • обеспечение соответствующей возрасту ребёнка диеты, рациональной продолжительности сна, двигательной активности и информационной нагрузки;

  • иммунизация часто болеющих детей;

  • круглогодичное закаливание с использованием местных природно-климатических факторов;

  • пропаганда здорового образа жизни;

  • устранение длительного воздействия на ребёнка неблагоприятных факторов внешней среды.

СКРИНИНГ

В рамках диспансеризации детского населения необходим ежегодный осмотр оториноларингологом здоровых детей для обнаружения ранних признаков заболевания. Дополнительному осмотру ЛОР-органов с оценкой основных параметров сердечно-сосудистой системы (электрокардиография, оценка частоты сердечных сокращений, артериального давления) подлежат дети, подвергающиеся высокой физической нагрузке (учащиеся детско-юношеских спортивных школ).

КЛАССИФИКАЦИЯ

Далее приведены классификации хронического тонзиллита, используемые в настоящее время в лечебной и научной работе.

Классификация по И.Б. Солдатову (1975)

  • Хронический тонзиллит.

  • Хронический неспецифический тонзиллит:

    • компенсированная форма;

    • декомпенсированная форма.

  • Хронический специфический тонзиллит.

При компенсированной форме можно обнаружить лишь местные признаки заболевания, так как барьерная функция миндалин и реактивность организма в целом предотвращают общую реакцию организма. При декомпенсированной форме, помимо местных признаков воспаления, возникают рецидивы ангин, паратонзиллитов, паратонзиллярных абсцессов и различные патологические реакции, а также сопряжённые заболевания отдалённых органов и систем.

Классификация Преображенского-Пальчуна (1997)

Хронический тонзиллит подразделяют на две следующие формы.

  • Простая форма - начальная стадия. Характерны не столько частые ангины в анамнезе, сколько местные признаки. При этом могут возникать сопутствующие заболевания, не имеющие единой патогенетической основы с хроническим тонзиллитом.

  • Токсикоаллергическая форма I - характерны периодические ангины в анамнезе, все признаки первой стадии в сочетании с общими токсико-аллергическими признаками (периодически субфебрильная температура тела, слабость, недомогание, быстрая утомляемость, боли в суставах, при обострении хронического тонзиллита - боли в сердце без объективных нарушений на электрокардиограмме, длительный астенический синдром после перенесённой ангины).

  • Токсикоаллергическая форма II - характерны более выраженные признаки, чем при форме I, а также сопряжённые заболевания, имеющие с хроническим тонзиллитом единые патогенетические факторы.

С хроническим тонзиллитом могут быть сопряжены как патологические процессы глотки (местные заболевания), так и нарушения в отдалённых от глотки системах организма (общие заболевания). В числе местных, сопряжённых с хроническим тонзиллитом заболеваний наиболее часто отмечают фарингит, заглоточный и паратонзиллярный абсцесс. В числе общих заболеваний - ревматизм, инфекционные артриты, приобретённые пороки сердца, заболевания мочевыделительной системы, щитовидной железы.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Хронический тонзиллит известен со времён Гиппократа, однако к настоящему времени до конца не изучены причины и механизмы генерализации тонзиллярной инфекции, а также хронизации воспалительного процесса, локализованного в нёбных миндалинах. Исследования хронического тонзиллита подтверждают, что особенности развития заболевания зависят от индивидуальной реактивности макроорганизма, особенностей микробного пейзажа лакун миндалин, структурных изменений нёбных миндалин и околоминдаликовой области.

Иммунологическая реактивность в детском возрасте имеет физиологические особенности. У детей в возрасте 1,5-3,0 лет клеточный состав миндалин на 80% представлен Т-лимфоцитами. В этом возрасте в субпопуляциях Т-лимфоцитов можно обнаружить относительно малое количество Т-хелперов, что приводит к недостаточности клеточного звена иммунитета и объясняет превалирование вирусной, грибковой и условно-патогенной микрофлоры в патологии миндалин глоточного кольца. Недостаток Т-хелперов при повышенной антигенной нагрузке приводит к неадекватной дифференцировке В-лимфоцитов и вызывает гиперпродукцию IgE по сравнению с IgA в лимфоидной ткани, что обусловливает инфекци-онно-аллергический патогенез хронического тонзиллита. Нередко хронический тонзиллит сочетается с кожными аллергическими заболеваниями, бронхиальной астмой. Низкая способность лимфоидной ткани к синтезу полноценных антител ведёт к гиперплазии нёбных и глоточной миндалин. Пубертатный период характеризуется бурной стимуляцией гуморального звена иммунитета, что в одних случаях приводит к ослаблению тяжести атипических болезней, аллергического компонента хронического тонзиллита, а в других - к развитию сопряжённых аутоиммунных заболеваний.

Нарушение компенсаторно-приспособительных реакций в системе мукозаль-ного иммунитета верхних дыхательных путей способствует персистенции инфекции в лакунах миндалин. Возбудители гнойного воспаления, не обладающие высокой вирулентностью, служат слабым антигенным стимулом для тканевых иммунных механизмов защиты, что в условиях мукозального иммунодефицита способствует усилению склеротического процесса (репаративному замещению миндалин соединительной тканью). Склеротический процесс миндалин ведёт к деформации просвета лакун. В просвете лакун формируются стенозированные участки, препятствующие физиологичному очищению лакун. Нарушению дренажа лакун может способствовать строение миндалин, а именно: большое количество; выраженная разветвленность лакун; функциональное состояние лимфатического региона, влияющего на тонзиллярный дренаж и детоксикацию; снижение сократительной способности мышц тонзиллярной ниши. Например, при снижении тонуса мышц дужек уменьшается сила сжимания миндалины, становится невозможно полноценное освобождение лакун, возникает их кистозное расширение, скопление в них патологического содержимого.

ПАТОМОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ

При хроническом тонзиллите гистологическое исследование глубоких отделов лакун нёбных миндалин позволяет обнаружить лейкоцитарную инфильтрацию эпителиальных и стромальных элементов, дистрофические и некротические изменения в базальных отделах крипт. Отмечается повышение активности фагоцитов.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Наиболее достоверные фарингоскопические признаки хронического тонзиллита:

  • гиперемия и валикообразное утолщение краёв нёбных дужек;

  • рубцовые спайки между миндалинами и нёбными дужками;

  • разрыхлённые или рубцово-уплотнённые миндалины;

  • казеозно-гнойные пробки или жидкий гной в лакунах миндалин;

  • увеличение позадичелюстных лимфатических узлов (регионарный лимфаденит).

Хронический тонзиллит диагностируют при обнаружении двух указанных признаков и более.

При компенсированном хроническом тонзиллите возникают только местные признаки хронического воспаления нёбных миндалин. Барьерная функция миндалин и реактивность организма не нарушены, в связи с чем общей воспалительной реакции организма не возникает. Диагноз чаще всего ставят при профилактическом осмотре, пациенты ощущают себя практически здоровыми. Вследствие застоя и распада содержимого лакун возникают казеозные пробки и неприятный запах изо рта.

При декомпенсации хронического тонзиллита возникает общая реакция организма в виде длительного (в течение нескольких недель или месяцев) общеинтоксикационного синдрома - субфебрильной лихорадки, снижения аппетита, повышенной утомляемости. Общая реакция организма может выражаться в рецидиве ангин, осложнённого течения ангин, развития заболеваний отдалённых от глотки органов и систем (ревматизм, гломерулонефрит, артропатии, кардиопатии, тиреотоксикоз, инфекционно-зависимая бронхиальная астма).

Диагностика хронического тонзиллита основана на фарингоскопии и изучении анамнеза заболевания, при этом в анамнезе выясняют наличие ангин, их количество и тяжесть протекания каждого случая. Ангины более 1 раза в 2 года указывают на хронический тонзиллит, а течение ангины, осложнённое паратонзиллярным или глоточным абсцессом, - на декомпенсацию хронического тонзиллита. В анамнезе больных хроническим тонзиллитом отмечают рецидивы паратонзиллярных или глоточных абсцессов. При безангинном течении хронического тонзиллита жалобы больных соответствуют патологическим изменениям систем организма, вовлечённых в патологический процесс. Например, у подростков нередки жалобы на частые боли в горле и сердцебиения, тахикардию, нарушения сердечного ритма. Изменения сердечно-сосудистой системы чаще отмечают у детей, испытывающих высокую эмоциональную или физическую нагрузку. У детей 3-7 лет высок риск развития ревматического процесса, поэтому изначально пациент может обратиться к педиатру или ревматологу, пациенты с инфекционно-зависимой бронхиальной астмой обращаются к пульмонологу или аллергологу. Последние и направляют пациента к оториноларингологу для подтверждения или исключения хронического тонзиллита.

ДИАГНОСТИКА

Клиническая диагностика

Хронический тонзиллит диагностируют при обнаружении двух объективных симптомов и более из указанных ниже патологических изменений нёбных миндалин, миндаликовых ниш и регионарных лимфатических узлов:

  • гиперемия и валикообразное утолщение краёв нёбных дужек;

  • рубцовые спайки между миндалинами и нёбными дужками;

  • разрыхлённые или рубцово-уплотнённые миндалины;

  • казеозно-гнойные пробки или жидкий гной в лакунах миндалин;

  • увеличение зачелюстных лимфатических узлов (регионарный лимфаденит).

Лабораторные исследования

Из лабораторных методов в диагностике хронического тонзиллита используют бактериологическое исследование содержимого лакун нёбных миндалин, соскоб со слизистой оболочки миндалин на мицелий грибка. При декомпенсации тонзиллита исследуют состояние иммунной системы (гемограмма, функциональные иммунные тесты). Сопряжённую патологию сердечной мышцы исследуют с помощью электрокардиографии, биохимического анализа крови; при патологии суставов или почек также назначают биохимическое исследование крови с определением белков острой фазы, мочевины.

Инструментальные исследования

Осмотр нёбных миндалин проводят одним шпателем по методике мезофарингоскопии. В некоторых случаях используют два шпателя, одним из них фиксируют язык, а другим при надавливании на переднюю нёбную дужку вывихивают из ниши нёбную миндалину.

Дифференциальная диагностика

При фарингоскопических признаках хронического тонзиллита дифференциальную диагностику проводят между неспецифической формой хронического тонзиллита и вторичным характером воспалительного процесса миндалин на фоне инфекционных гранулёматозных процессов - туберкулёза, склеромы, а также вторичного сифилиса. Для исключения данной патологии выполняют рентгенографическое исследование органов грудной клетки, исследование периферической крови на реакцию Вассермана, посев отделяемого лакун нёбных миндалин на стандартные питательные среды.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

При декомпенсации хронического тонзиллита консультации других специалистов показаны в следующих случаях:

  • при сопряжённой с хроническим тонзиллитом патологии отдалённых от глотки органов и систем организма;

  • при подготовке пациента к оперативному лечению.

ПРИМЕРЫ ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Используя классификацию И.Б. Солдатова, в формулировке диагноза указывают характер воспалительного процесса (неспецифический либо специфический), стадию заболевания (компенсированная либо декомпенсированная). Для декомпенсированной стадии перечисляют все проявления декомпенсации. Можно привести следующие примеры формулировки диагноза:

  • хронический неспецифический компенсированный тонзиллит;

  • хронический неспецифический декомпенсированный тонзиллит, рецидивы ангин, инфекционно-зависимая бронхиальная астма;

  • хронический специфический тонзиллит на фоне туберкулёза глотки, туберкулёмы верхней доли правого лёгкого.

ЛЕЧЕНИЕ

Цели лечения

Цели лечения хронического тонзиллита - санация очага инфекции и профилактика развития сопряжённых заболеваний отдалённых от миндалин органов и систем.

Показания к госпитализации

  • Ангина на фоне хронического тонзиллита, тяжёлая степень (тяжесть состояния зависит от выраженности общеинфекцинного синдрома).

  • Ангина на фоне хронического тонзиллита у ребёнка из закрытого детского коллектива (детский дом, интернат, детский оздоровительный лагерь и т.д.).

  • Течение ангины, осложнённое развитием паратонзиллярного абсцесса, бокового глоточного абсцесса, заглоточного абсцесса, абсцедирующего шейного лимфаденита, сепсиса.

В случае неосложнённого течения ангины ребёнка госпитализируют в инфекционную больницу. При местных гнойных осложнениях ангины, сепсисе - в оториноларингологическое отделение многопрофильной больницы.

Показание к госпитализации в стадии ремиссии - плановое оперативное лечение хронического тонзиллита.

Немедикаментозное лечение

  • Механическое очищение лакун миндалин от казеозных пробок и жидкого гноя.

  • Физиотерапия области нёбных миндалин.

  • Климатические курорты, спелеотерапия.

  • Закаливание организма.

Механическое очищение лакун миндалин проводят двумя способами.

  1. Через введённую в лакуну канюлю промывают поочерёдно лакуны миндалин. В качестве раствора для промывания можно использовать минеральную воду, физиологический раствор, озонированный физиологический раствор или растворы лекарственных средств, обладающие антисептическими свойствами.

  2. Аппаратное промывание лакун миндалин через вакуумную насадку, позволяющую очищать лакуны проточными промывными водами под небольшим давлением. Аппараты образца «Тонзиллор» позволяют одновременно проводить вакуумное промывание лакун нёбных миндалин и их низкочастотную ультразвуковую обработку.

Из физиотерапевтических методов воздействия используют фонофорез лекарственных средств в ткани миндалин, ультрафиолетовое облучение ротоглотки, лазерное светолечение нёбных миндалин, электрофорез области подчелюстных лимфатических узлов, чаще с грязевым отжимом. Климатотерапия включает пребывание и активный отдых ребёнка на климатическом курорте в летнее время. Для РФ наиболее доступны курорты Южного берега Крыма и Черноморского побережья Кавказа. Закаливание организма проводят по рекомендациям и под наблюдением педиатра после санации нёбных миндалин. Выбор способа и методики закаливания зависит от соматического здоровья ребёнка.

Медикаментозное лечение

Для лечения хронического тонзиллита используются следующие лекарственные препараты:

  • лекарственные растительные препараты, например, Тонзилгон Н*, оказывающий иммуномодулирующее, антибактериальное, противовоспалительное и местное вяжущее действие. Компоненты препарата: оригинальные экстракты алтея, ромашки, хвоща, грецкого ореха, тысячелистника, коры дуба и одуванчика лекарственного способствуют уменьшению отека слизистой и повышают активность неспецифических факторов защиты организма. Целесообразно применение препарата как дополнение к терапии антибиотиками при соответствующих показаниях. Препарат разрешен к применению у детей с 1 года и может использоваться в лечении часто и длительно болеющих детей. Тонзилгон Н* выпускают в форме капель для приёма внутрь (для детей с 1 года и взрослым), а также в виде таблеток, покрытых оболочкой (для детей с 6 лет и взрослым);

  • иммуностимуляторы (Имудон*, глюкозаминил мурамилдипептид, натрия нуклеинат, и т.д.). Для восстановления микробиоценоза слизистой оболочки часто назначают таблетки для рассасывания с бактериальными лизатами, (Имудон*) - иммуномодулирующий препарат направленного действия;

  • гомеопатические лекарственные средства (Тонзилотрен*); Умкалор* по одной капле на год жизни 3 раза в сутки после еды, курс лечения - 10 дней;

  • витамины группы B, C, D, E.

Течение хронического тонзиллита связано не только с доминирующим патогеном, но и с индивидуальными особенностями реактивности макроорганизма, наличием иммунодефицитного состояния. Причем, хронический тонзиллит может быть как следствием, так и причиной иммунодефицитного состояния, приводящего к гипертрофии фолликулов паренхимы с уменьшением просвета лакун и нарушением дренажной функции. [1]

Лишь небольшая часть иммуномодуляторов может быть отнесена к средствам выбора для иммунотерапии респираторных инфекций у детей. Это, прежде всего, местные иммуномодуляторы микробного происхождения такие как бактериальные лизаты (Имудон®, таблетки для рассасывания). Этот препарат обладает специфическим и неспецифическим противоинфекционным и противовоспалительным действием, стимулирует иммунологическую память, обеспечивая лечебный и продолжительный противорецидивный эффект. [4,5,6]

Включение в схему лечения препарата Имудон® у пациентов с хроническими воспалительными заболеваниями глотки (в том числе тонзиллита) характеризуется восстановлением функции фагоцитоза (снижение показателей незавершенного фагоцитоза) и тенденцией к нормализации антителообразования, что позволяет обеспечить завершенность инфекционного процесса в пользу его разрешения и при этом снизить риск хронизации. [2,5]

Имудон® , снижая активность воспалительных проявлений в глотке, приводит к нормализации структуры нёбных миндалин и может уменьшить потребность в хирургических методах лечения у детей и сохранить лимфоидную ткань ребёнку.[3,8] Так же была отмечена тенденция к нормализации биоценоза глотки.[7] Имудон® может быть рекомендован для включения в ежегодные курсы лечения больным с хроническим тонзиллитом, фарингитом и гипертрофией нёбных миндалину детей.[3]

  1. Черныш А.В. Современные представления о патогенезе хронического тонзиллита / А. Черныш, В.Ф. Гофман, Э.Р. Мелконян // Проблема реабилитации в оториноларингологии: Труды Всероссийской конференции, посвященной 80-летию И.Б. Солдатова. - Самарский государственный медицинсиий университет. - 2003. - С. 394-395.

  2. Азнабаева Л.Ф., Арефьева Н.А. Иммунные реакции небных миндалин при хроническом тонзиллите и возможности иммунной реабилитации Имудоном® , Вестник оториноларингологии. - 2012. - № 6. - С. 67-70.

  3. Гаращенко Т.И., Володарская В.Г. Бактериальные лизаты для местного применения в профилактике и лечении хронического тонзиллита у детей // ВСП. 2006. № 5.

  4. Косенко И.М. Иммуномодулирующая терапия заболеваний ротоглотки у детей // Детские инфекции. - 2010. - № 1. - с. 56-61.

  5. Асамбаева Б.К., Сандыбаева М.Б., Аубакирова Е.А., Мукашева О.М. Опыт применения препарата имудон в лечении больных с хроническим тонзиллитом // Наука и техника Казахстана. 2007. № 4.

  6. Намазова-Баранова Л.С. и др. Топические иммуномодуляторы: от лечения ринита до коллективной профилактики острой и хронической респираторной патологии // Вопросы современной педиатрии, 2011, Том 10, № 5, с. 32-38.

  7. Кладова О.В. и др., «Клиническая эффективность Имудона у больных с тонзиллофаринги-том на фоне острых респираторных заболеваний», Детские инфекции, 2005, № 1, с. 55-59.

  8. Лучихин Л.А. Эффективность препарата Имудон в лечении больных острыми и хроническими заболеваниями глотки / Л.А. Лучихин, О.В. Мальченко // Вестник оторинолари-нологии. - 2001. - № 3. - С. 62-64.

На правах рекламы

Учитывая доказанное развитие иммунопатологии у больных хроническим тонзиллитом, применение иммуномодулирующих препаратов при данном заболевании считают целесообразным и перспективным, хотя чёткие директивы по использованию иммуномодуляторов в настоящее время не разработаны.

Медикаментозное лечение при обострении хронического тонзиллита проводят с использованием следующих групп лекарственных средств:

  • антибиотики широкого спектра бактерицидного действия;

  • антисептики в растворах, спреях, таблетированные формы;

  • нестероидные противовоспалительные средства;

  • поливитамины;

  • антигистаминные препараты последнего поколения (цетиризин, левоцетиризин).

Для антибактериальной терапии при амбулаторном ведении ребёнка до 14 лет препаратами выбора считают защищённые аминопенициллины (амоксициллин + клавулановая кислота, амоксициллин + сульбактам) и цефалоспорины для приёма внутрь, например цефиксим. После 14 лет возможно использование респираторных фторхинолонов - ломефлоксацина, левофлоксацина. Курс лечения составляет 7-10 дней. При выраженном болевом синдроме назначают полоскание горла с использованием антисептических растворов, настоев лекарственных трав - ромашки аптечной, календулы, шалфея, фитопрепаратов. Можно назначить орошение миндалин антибактериальным спреем, содержащим биклотимол (Гексаспрей ), нестероидным противовоспалительным средством бензидамином (Тантумом Верде ), многокомпонентным спреем с прополисом, и т.д. Полоскание или орошение горла проводят 4-6 раз в сутки. При уменьшении боли в горле целесообразно перейти на использование таблетированных антисептиков, таких как биклотимол + эноксолон + лизоцим (Гексализ ), бензидамин (Тантум Верде ), бензалкония хлорид + мяты перечной листьев масло + тимол + эвкалипта пруто-видного листьев масло + левоментол (Септолете ), хлоргексидин + аскорбиновая кислота (Себидин ), амилметакрезол + дихлорбензиловый спирт (Стрепсилс ). Нестероидные противовоспалительные средства существенно сокращают активность воспалительного процесса, уменьшают болевой синдром и лихорадку. Детям до 12 лет рекомендовано использовать ибупрофен.

Хирургическое лечение

Цель хирургического лечения - полное удаление очага хронической инфекции. Показания к оперативному лечению хронического тонзиллита:

  • хронический неспецифический декомпенсированный тонзиллит, рецидивы ангин при неэффективности консервативной терапии в течение года;

  • хронический неспецифический декомпенсированный тонзиллит, рецидивы паратонзиллярных абсцессов (или один абсцесс) или осложнённое течение ангин;

  • хронический неспецифический декомпенсированный тонзиллит, сопряжённые заболевания отдалённых от глотки органов и систем.

В настоящее время существуют разные способы удаления нёбных миндалин (с помощью хирургического лазера, радиоволновое воздействие, криодеструкция, коблационные методики и др.). Довольно широкое распространение получила классическая двусторонняя тонзиллэктомия.

При классической двусторонней тонзиллэктомии под местной или общей анестезией паратонзиллярную клетчатку инфильтрируют раствором прокаина (Новокаина ). Нёбную миндалину фиксируют на цапку. На передней нёбной дужке у верхнего полюса миндалины параллельно краю нёбной дужки проводят надрез слизистой оболочки, распатором высвобождают верхний полюс миндалины. Далее тупым путём (тупфером, или миндаликовым распатором, или ложкой Бахона) экстракапсулярно её выделяют из ниши. Складку Гиса рассекают и отсечение проводят специальными ножницами или петлёй Бахона. Аналогично удаляют нёбную миндалину с противоположной стороны.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

При подготовке к оперативному лечению хронического тонзиллита необходима консультация других специалистов при дополнительной патологии любой системы организма.

ПРИМЕРНЫЕ СРОКИ НЕТРУДОСПОСОБНОСТИ

Хронический тонзиллит ограничивает трудоспособность только при обострении воспалительного процесса - во время ангины или развитии местных гнойных осложнений (абсцессов). Примерные сроки нетрудоспособности при адекватном консервативном лечении катаральной ангины - 3-4 дня, фолликулярной ангины - 6-7 дней, лакунарной ангины - 9-10 дней. Срок нетрудоспособности при лечении местных гнойных осложнений хронического тонзиллита может варьировать от 10 до 30 дней в зависимости от тяжести состояния пациента и локализации абсцесса, распространённости гнойного натёчника. После тонзиллэктомии пациент нетрудоспособен в течение 10 дней. Сроки ограничения физической нагрузки - до 1 мес.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

В послеоперационном периоде рекомендуют щадящую диету в течение 2 нед, полоскание глотки отваром лечебных трав, орошение глотки спреями с антисептическими, антибактериальными и обезболивающими свойствами, рассасывание антисептиков. В течение 1 мес рекомендовано ограничение физической нагрузки.

ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ПАЦИЕНТА

Сам по себе хронический тонзиллит не представляет угрозы для жизни, он опасен своими последствиями: гнойными осложнениями ангин в виде абсцессов различной локализации; развитием сопряжённых заболеваний суставов, почек, сердечно-сосудистой системы, приводящих к инвалидизации. Следует знать, что хронический тонзиллит - пусковой фактор сопряжённых заболеваний, вносящий в их течение коррективы через патологическое нейрорефлекторное влияние, вызывает также аллергизацию организма инфекционными агентами, длительное микробное раздражение иммунной системы, приводящее к вторичному иммунодефициту. Полноценное и своевременное лечение хронического тонзиллита предотвращает развитие сопряжённой патологии других органов и систем. В то же время, если сопряжённые заболевания уже появились, удаление нёбных миндалин не повлечёт ликвидацию сопряжённой патологии, а лишь устранит одно из патогенетических звеньев этих заболеваний.

ПРОГНОЗ

Хронический тонзиллит в стадии компенсации при своевременной санации миндалин имеет благоприятный прогноз. Оперативное лечение хронического тонзиллита (тонзиллэктомия) устраняет субстрат заболевания - нёбные миндалины, что автоматически ликвидирует и хронический тонзиллит. Однако для благоприятного прогноза (восстановления организма, улучшения течения сопряжённой патологии) необходимо наблюдение и лечение у оториноларинголога, ревматолога, иммунолога, педиатра и т.д. Течение декомпенсированного тонзиллита на фоне обменных заболеваний (сахарного диабета) может приводить к тяжёлым осложнениям.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Булл Т.Р. Атлас ЛОР-заболеваний / Под ред. М.Р. Богомильского: Пер. с англ. В.Ю. Халатова. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007. 272 с.

  2. Богомильский М.Р. Детская оториноларингология: учебник / М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2007. 576 с.: ил.

  3. Погосов В.Г. Атлас оперативной оториноларингологии. М.: Медицина, 1983. 416 с.

  4. Руководство по оториноларингологии / Под ред. И.Б. Солдатова. М.: Медицина, 1997. 2-е изд., перераб. и доп. 608 с.

  5. Хронический тонзиллит / Методические рекомендации С.А. Артюшкин, Н.В. Еремина, С.В. Рязанцев. СПб: Полифорум Групп, 2017. 32 с.

Хронический аденоидит

Хроническое воспаление глоточной миндалины на фоне её гиперплазии (термином «аденоиды» называют увеличение размера глоточной миндалины), проявляющееся частыми насморками, затруднением носового дыхания и способствующее развитию воспалительной патологии носа и уха.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

J35 Хронические болезни миндалин и аденоидов.

  • J35.2 Гипертрофия аденоидов.

  • J35.3 Гипертрофия миндалин с гипертрофией аденоидов.

  • J35.8 Другие хронические болезни миндалин и аденоидов.

  • J35.9 Хронические болезни миндалин и аденоидов неуточнённые.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Хронический аденоидит - наиболее характерная патология у детей, наблюдаемых оториноларингологом. Во всём мире существует тенденция к увеличению заболеваемости детей аденоидитом, существенно нарушающим функции носоглотки. В настоящее время гипертрофия глоточной миндалины без признаков воспаления встречается не более чем у 15-20% детей в возрасте 3-13 лет. В 45-50% случаев хронический аденоидит протекает параллельно с рецидивирующими и хроническими заболеваниями бронхолёгочной системы. У 40% больных хроническим аденоидитом обнаруживают сопутствующие синусит и отит.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика хронического аденоидита определяется физиологической ролью глоточной миндалины. Глоточная миндалина - орган иммунитета. В её задачи входит постоянная активная «переработка» многообразного спектра антигенов, находящихся в воздушном потоке, что сопряжено с возникновением воспаления. Иными словами, на тканевом уровне функционирует «физиологический аденоидит». Его течение не должно приводить к развитию патологических клинических симптомов. Именно поэтому профилактические мероприятия должны быть направлены на количественную и качественную регуляцию потока антигенов, на совершенствование адаптационных механизмов организма ребёнка. Профилактика хронического аденоидита как болезни должна сопровождаться проведением социальных мероприятий. Сократить поток поступающих в дыхательные пути аллергенов и раздражающих веществ необходимо осуществлять через улучшение экологии жилья и окружающей среды. Уменьшить количество и разнообразие микробных агентов высокой вирулентности можно, устранив хронические очаги гнойной инфекции у лиц, проживающих вместе с ребёнком. Сопротивляемость организма инфекциям растёт при ежедневном закаливании естественными факторами окружающей среды. Ребёнок круглогодично нуждается в ежедневном, достаточно длительном активном пребывании на свежем воздухе. В тёплое время года полезны купание в естественных водоёмах и солнечные ванны. Необходимо исключение вредных привычек, а также активного и пассивного курения.

СКРИНИНГ

Скрининг-диагностику проводят при обычном осмотре полости носа, носоглотки и ротоглотки. Применяются также пальцевое исследование носоглотки и эндоскопия носоглотки по показаниям.

КЛАССИФИКАЦИЯ

В настоящее время к нозологической единице «хронический аденоидит» классификации не применяют.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Гипертрофия глоточной миндалины может быть симптомом гиполимфопластического диатеза, а также респираторного аллергоза, первичных Т-лимфоцитарных иммунодефицитов, неопластических процессов. Увеличение размера миндалины способствует повышению количества иммунных клеток и биологических веществ, участвующих в защитных реакциях иммунитета, однако функциональная активность клеток зависит от фонового состояния. Развитие хронического гнойного воспаления аденоидных вегетаций связано с количеством поступающих в носоглотку аллергенов, микробных антигенов, их инвазивностью и вирулентностью. Длительный контакт или массивный поток антигенов, превышающий компенсационные возможности структур местного иммунитета, приводит к развитию процессов альтерации и экссудации на уровне органа, что клинически выражается отёком трабекул, застоем гнойного экссудата. Аденоиды превращаются в «резиденцию» патогенной микрофлоры. Увеличение глоточной миндалины за счёт гиперплазии и отёка может нарушать функции полости носа или слуховых труб. Непосредственный контакт с глоточным устьем слуховых труб, носовыми ходами и раковинами способствует их инфицированию и развитию ринитов, синуситов, средних отитов. Стекание гнойного экссудата по задней стенке глотки вызывает развитие фарингита. Поскольку при хроническом аденоидите воспалительные изменения отмечают на протяжении нескольких месяцев или лет, течение синусита, отита, фарингита также принимает рецидивирующий или хронический характер. Длительное течение хронического аденоидита усугубляет нарушение реактивности организма, способствует реализации аллергических реакций, развитию воспалительных заболеваний нижних дыхательных путей.

Процесс гипертрофии тканей глоточной миндалины при её хроническом воспалении не отражается на соотношении основных субпопуляций лимфоцитов (Т-, В- и NK-клеток), что указывает на функциональную состоятельность ткани глоточной миндалины как иммунного органа и в состоянии болезни.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Периодическая или постоянная заложенность носа, затрудняющая дыхание. У детей рот постоянно полуоткрыт, во сне ребёнок храпит, возникает ночное апноэ, периодически может беспокоить головная боль. Дети быстро утомляются при физической и умственной нагрузке, отстают в физическом развитии. Для хронического аденоидита характерно одутловатое лицо, нижняя губа толстая, отвисает. Значительное увеличение глоточной миндалины может вызывать снижение слуха. Дети с «аденоидным типом лица» рассеянны, нередко страдают ночным недержанием мочи, косноязычием, обоняние снижено. Хронический аденоидит сопровождается частыми простудными заболеваниями, рецидивами среднего отита, неправильным развитием лицевого черепа и зубочелюстной системы, также возможны деформации развития скелета грудной клетки «куриная грудь».

ДИАГНОСТИКА

Клиническая диагностика

При осмотре полости носа и носоглотки составить представление о размере и пропорциях носоглотки возможно, используя приёмы передней и задней риноскопии. Если проведение данных методов невозможно, необходим осмотр с помощью эндоскопической техники, а при её отсутствии используют пальцевое исследование носоглотки. Признаки аденоидита складываются из обнаружения гиперплазии глоточной миндалины I, II или III степени, а также сглаженности рельефа и гиперемии слизистой оболочки поверхности миндалины, обнаружения на аденоидах гнойных наложений. Обильную экссудацию можно обнаружить и при мезофарингоскопии в виде слизисто-гнойного отделяемого, стекающего из-за мягкого нёба. При пальцевом исследовании после массажа аденоидов на пальце остаются слизисто-гнойные массы.

Бактериологическое исследование экссудата лакун миндалины проводят посевом отделяемого на питательные среды. Для взятия материала проводят ватным тампоном по поверхности миндалины.

Лабораторные исследования

Для определения видового состава микрофлоры, вегетирующей на глоточной миндалине, используют бактериологический метод исследования, который позволяет определить чувствительность микрофлоры к антибактериальным средствам различных групп.

Инструментальные исследования

Осмотр носоглотки проводят с помощью носоглоточного зеркала и шпателя. При наличии эндоскопического оборудования проводят эндоскопическое исследование носоглотки.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику хронического аденоидита проводят с хроническим синуситом, преимущественно этмоидитом. Для исключения патологии необходимо рентгенологическое исследование. Гиперплазия лимфоидной ткани глоточной миндалины у подростков требует дифференциальной диагностики, при этом необходимо исключить ювенильную ангиофиброму носоглотки, наличие ретрохоанального полипа и мозговой грыжи.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Показания к консультации других специалистов связаны с обнаружением признаков фоновой патологии. Например, обнаружение симптомов аллергического ринита, респираторного аллергоза служит показанием к консультации пульмонолога-аллерголога. Обнаружение множественных очагов хронической инфекции, грибковой микрофлоры служит показанием к консультации иммунолога.

ПРИМЕРЫ ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Хронический аденоидит. Аденоиды III степени, хронический аденоидит. Аденоиды II степени, хронический аденоидит, стадия обострения.

ЛЕЧЕНИЕ

Цели лечения

Восстановление функций носоглотки, устранение колонизации слизистой оболочки носоглотки патогенной микрофлорой. Лечение проводят в амбулаторных условиях. Госпитализация показана при необходимости оперативного лечения.

Показания к госпитализации

Хронический аденоидит подлежит амбулаторному консервативному лечению. Показанием к госпитализации могут быть сопряжённые с аденоидитом воспалительные заболевания уха, ОНП. Плановое оперативное лечение хронического аденоидита - показание к плановой госпитализации.

Немедикаментозное лечение

К немедикаментозным методам лечения аденоидита относят элиминационную терапию солевыми растворами, физиолечение (эндоназальное ультрафиолетовое облучение, лазерное светолечение носоглотки, контактное низкочастотное ультразвуковое воздействие, а также ультрафиолетовое облучение, спелеотерапия), санаторно-курортное лечение на климатических курортах в тёплое время года (санатории Южного берега Крыма, Черноморского побережья Кавказа).

Медикаментозное лечение

Консервативное лечение проводят преимущественно местным воздействием на носоглотку. Ведущая роль принадлежит элиминационной терапии (промыванию носоглотки). С этой целью применяют растворы природных минеральных солей, растворы антисептиков. Промыть носоглотку можно с помощью разных методов: методом перемещения жидкостей, водно-струйным или водно-капельным носовым душем, по технологии Dolphin. После очищения носоглотки и аденоидов поверхность слизистой оболочки орошают аэрозолями, содержащими антибиотики, противовоспалительные средства. Возможно применение физиотерапевтического лечения: коротковолновое ультрафиолетовое излучение (КУФ) эндоназально, терапевтический лазер, ароматерапия, спелеотерапия, низкочастотная ультразвуковая (НЧУЗ) терапия аппаратом «Тонзиллор» со специальной насадкой для носоглотки. Особенности лимфоидной ткани носоглотки и полости носа, развитие мукозального иммунитета ЛОР-органов и способность формировать полноценные общие вакцинальные реакции обеспечивают возможность применения бактериальных лизатов интраназального введения (ИРС®-19) для лечения аденоидитов и повышения местного иммунитета к определённым штаммам бактерий. ИРС®19 действует не только как индуктор адаптивного иммунного ответа в отношении патогенов (входящих в состав препарата), но и как стимулятор различных компонентов врожденного антибактериального и противовирусного иммунного ответа.

Для профилактики острых респираторных инфекций может быть эффективно использование растительного лекарственного препарата Тонзилгон Н* , обладающего противовоспалительным, антисептическим и местным вяжущим эффектом, также применение препарата может быть полезно за счет мягкого иммуностимулирующего эффекта. Часто используют гомеопатические препараты (Анаферон , Циннабсин и т.д.). Возможно также интраназальное применение азоксимера бромида (Полиоксидоний ), обладающего комплексным действием: иммуномодулирующим, детоксицирующим, противовоспалительным.

Применение Полиоксидония у детей позволяет снизить частоту и тяжесть течения ОРВИ. Препарат увеличивает активность лизоцима в назальном секрете и слюне, повышает содержание IgA и функциональную активность нейтрофилов.

Хирургическое лечение

Показания к оперативному лечению делят на безусловные и относительные. Безусловным показанием служит исключительно синдром обструктивного ночного апноэ. Относительные показания: неэффективность консервативной терапии аденоидита в течение 6 мес, рецидивирующие средние отиты, синуситы. Цель оперативного лечения состоит в том, чтобы путём частичного отсечения аденоидных вегетаций восстановить функции носоглотки. Операция имеет несколько названий. Наиболее ёмкий и краткий термин - «аденотомия» (от греч. aden «железа» + tome - «разрез, рассечение»). Выполнение операции с помощью эндоскопической техники называют селективной парциальной аденотомией. Иногда встречается термин «аденоидэктомия», не отражающий сути оперативного лечения. Термин «эктомия» (полное удаление, устранение) в отношении вмешательств на глоточной миндалине не подходит, поскольку эта миндалина не имеет капсулы на задней поверхности, а значит, нет границы, на которую хирург может ориентироваться во время операции. Перед аденотомией рекомендован курс консервативной санации полости носа, ОНП и носоглотки, что даёт возможность добиться более гладкого течения послеоперационного периода.

Аденотомия

Аденотомию в настоящее время выполняют под общей анестезией, к местной анестезии прибегают в редких случаях. Местная анестезия нецелесообразна, поскольку болевых рецепторов в ткани самой глоточной миндалины мало, проведение анестезии нужно, скорее, для психологического воздействия на пациента. Более того, полноценная местная анестезия носо- и ротоглотки приводит к исчезновению глоточного рефлекса и затруднению сглатывания стекающей крови, что повышает риск аспирации. Преимущества местной анестезии: исключено токсическое действие средств для наркоза, нет контакта с голосовыми складками эндотрахеальной трубки, есть возможность операции при противопоказаниях к наркозу. Преимущества общей анестезии: предотвращение психической травмы ребёнка, хирург получает возможность работать на неподвижном операционном поле, возможны качественный гемостаз и визуальный контроль операционного поля.

Ход операции: с помощью аденотома или шейвера выполняют резекцию аденоидной ткани. Контроль за глубиной вмешательства визуальный. Обычно операция сопровождается незначительным кровотечением, быстро наступает гемостаз. Лазерный, радиоволновой и коблационный методы одинаково эффективны, и выбор зависит от наличия соответствующей аппаратуры.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Течение хронического аденоидита на фоне иммунодефицита - показание к консультации врача-иммунолога, сопутствующие аллергические заболевания требуют консультации аллерголога.

ПРИМЕРНЫЕ СРОКИ НЕТРУДОСПОСОБНОСТИ

В послеоперационном периоде назначают щадящую диету в течение 2-3 дней. В день операции разрешена только жидкая пища, запрещён приём кислого, горячего. В последующие 1-2 дня разрешены каши, пюре и фарш. Далее рекомендована диета, соответствующая возрасту. Необходимо ограничение физической нагрузки в течение 7-10 дней (запрещены занятия спортом, посещение сауны, туризм). В течение 7-10 дней назначают закапывание в нос в положении лёжа на спине 3% раствора серебра коллоидного (Колларгола ) или других серебросодержащих антисептиков.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

После аденотомии при отсутствии жалоб и признаков гнойного процесса в носоглотке ребёнок не нуждается в диспансерном наблюдении у оториноларинголога.

ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ПАЦИЕНТА

Хронический аденоидит - самая распространённая патология ЛОР-органов у детей (до 52%). Очаг инфекции в носоглотке способствует рецидивирующему течению синуситов, среднего отита, изменению иммунологической реактивности организма. В большинстве случаев подлежит консервативному лечению. При оперативном лечении придерживаются органосохраняющего подхода, так называемой парциальной аденотомии. Если не устранены факторы, спровоцировавшие развитие хронического аденоидита, после операции есть высокий риск рецидива заболевания (до 20% у детей с аллергией).

ПРОГНОЗ

После аденотомии в ряде случаев может возникать компенсаторная гиперплазия лимфоидной ткани трубных миндалин, боковых валиков глотки. Если ребёнок находится в условиях, провоцирующих развитие хронического аденоидита, высок риск рецидива аденоидных вегетаций. Аденотомия у детей с атопическими симптомами может привести к утяжелению течения бронхиальной астмы, аллергического ринита, что требует соответствующей подготовки ребёнка к оперативному лечению и усиления противоаллергической терапии в послеоперационном периоде.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Сборник статей Всероссийской конференции «Лимфоэпителиальные образования верхних дыхательных путей в норме и патологии». Белокуриха, 2002. 295 с.

  2. Рымша М.А., Киселёв А.Б., Чаукина В.А. и др. Практикум по оториноларингологии: Учеб. пособие. Новосибирск: Сибмедиздат НГМА, 2005. 213 с.

  3. Храппо Н.С. Глоточная миндалина. Аденоиды. Аденоидиты: учеб. пособие / Н.С. Храппо, А.П. Мирошниченко, Л.А. Барышевская; ГБОУ ВПО Сам ГМУ Минздрава России. Самара, 2015 г. 28 с.:ил.

  4. Шеврыгин Б.В., Мчелидзе Г.П. Справочник по оториноларингологии. М., 1998. 448 с.

  5. Крышень К.Л., Кухаренко А.Е., Вичаре А.С. и др. Противовоспалительные и иммуномодулирующие эффекты бактериального лизата на моделях асептического лимфаденита и пневмококковой пневмонии in vivo. - Медицинская иммунология, 2020. Т. 22, № 1. С. 111-122.

  6. Климова И.И., Баженов Д.В. Эффективность препарата Тонзилгон Н в лечении детей с хроническим аденоидитом. Вестник оториноларингологии, № 2, 2014, С. 75-78.

РАЗДЕЛ IV БОЛЕЗНИ УХА

Глава 20. Наружный отит у детей

В.С. Минасян

Наружный отит (otitis externa) - группа воспалительных заболеваний наружного уха (ушной раковины и наружного слухового прохода), встречающихся во всех возрастных группах и характеризующихся разнообразием клинических проявлений. Данные заболевания требуют чёткой ориентации врача в вопросах диагностики и лечения.

Поскольку ушная раковина и наружный слуховой проход покрыты кожей, возможно развитие любого дерматологического заболевания: дерматита, экземы, фурункулов, рожистого воспаления, различных инфекционных сыпей и т.д.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Болезни наружного уха.

Н60 Наружный отит.

  • Н60.0 Абсцесс наружного уха.

  • Н60.1 Целлюлит наружного уха.

  • Н60.2 Злокачественный наружный отит.

  • Н60.3 Другие инфекционные наружные отиты.

  • Н60.5 Острый наружный отит неинфекционный.

  • Н60.8 Другие наружные отиты.

  • Н60.9 Наружный отит неуточнённый.

Н61 Другие болезни наружного уха.

  • Н61.0 Перихондрит наружного уха.

  • Н61.8 Другие уточнённые болезни наружного уха.

  • Н61.9 Болезнь наружного уха неуточнённая.

Н62 Поражения наружного уха при болезнях, классифицированных в других рубриках.

  • Н62.0 Наружный отит при бактериальных болезнях, классифицированных в других рубриках.

  • Н62.1 Наружный отит при вирусных болезнях, классифицированных в других рубриках.

  • Н62.2 Наружный отит при микозах.

  • Н62.3 Наружный отит при других инфекционных и паразитарных болезнях, классифицированных в других рубриках.

  • Н62.4 Наружный отит при других болезнях, классифицированных в других рубриках.

  • Н62.8 Другие поражения наружного уха при болезнях, классифицированных в других рубриках.

В отечественной медицинской терминологии приняты несколько иные формулировки, в целом не противоречащие МКБ-10. Ниже приведены данные об этиологии, клинических симптомах, диагностике и лечении наиболее распространённых воспалительных заболеваний наружного уха.

Эпидемиология

В последние годы возросло количество страдающих заболеваниями наружного уха. Это связано с неблагоприятным воздействием окружающей среды, широким и бесконтрольным применением медикаментозных средств, вызывающих иммунологические сдвиги в организме, увеличением количества пациентов с аллергическим фоном. Возникновение воспалительных заболеваний наружного уха во многом зависит от общего состояния организма. Так, чаще описываемые заболевания встречаются у больных сахарным диабетом, гиповитаминозами, аллергией, туберкулёзом, пациентов с нарушением иммунного статуса и т.д.

Наружные отиты чаще возникают у мальчиков.

Воспалительные заболевания наружного уха бактериальной природы у детей до 1 года отмечают редко, что, по-видимому, связано с анатомическими особенностями строения наружного слухового прохода. Воспалительные заболевания наружного уха бактериальной природы чаще возникают в старших возрастных группах. Грибковые поражения наружного уха отмечают в детском возрасте гораздо чаще, чем принято считать, особенно у детей от 1 до 5 лет.

Отмечено, что число пациентов с воспалительными заболеваниями наружного уха максимально в летний период, что связано с купаниями в реках и водоёмах.

Профилактика

Соблюдение гигиены наружного слухового прохода, предотвращение расчёсов и попадания в него воды.

Необходимо также избегать травм при туалете наружного слухового прохода и ушной раковины. Для профилактики отомикозов не рекомендуется длительное и нерациональное применение антибактериальных средств.

Соблюдение диеты, содержащей рациональное количество углеводов, направлено на профилактику фурункулов наружного слухового прохода.

Скрининг

В связи с тем что большая часть воспалительных заболеваний наружного уха протекает остро, с выраженными жалобами, необходимость в скрининге отсутствует. Обнаружение вялотекущих и хронических воспалительных процессов происходит при периодических профилактических осмотрах у оториноларинголога.

Классификация

Несмотря на чётко очерченные клинические симптомы заболеваний наружного уха, нередко разнообразную патологию врачи-оториноларингологи обозначают как наружный отит, что абсолютно не отражает сущности патологического процесса, затрудняет диагностику, дифференциальную диагностику и лечение. Это собирательное понятие объединяет различные заболевания ушной раковины и наружного слухового прохода, отличающиеся этиологией, патогенезом, клиническими и морфологическими проявлениями. В настоящее время предложено множество классификаций воспалительных поражений наружного уха, построенных на микробиологических, дерматологических наблюдениях и т.п. Единой общепринятой классификации наружных отитов в настоящее время нет.

Разлитое воспаление наружного слухового прохода

Наружный диффузный отит (otitis externa diffusa) - острое или хроническое инфекционное разлитое воспаление кожи наружного слухового прохода.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика заболевания заключается в правильном гигиеническом уходе при гнойных отитах, искоренении привычки чесать или ковырять в ухе. Необходим регулярный и аккуратный туалет наружного слухового прохода.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Разлитое воспаление кожи наружного слухового прохода - полиэтиологическое заболевание. Различают бактериальный, грибковый (относится к группе отомикозов) и аллергический характер процесса. Воспалительный процесс при данной форме заболевания имеет разлитой характер с распространением в глубокие слои кожи, подкожную клетчатку, костный отдел и нередко на барабанную перепонку. Предрасполагающими факторами служат аллергия, обменные нарушения и оторея при хроническом среднем гнойном отите.

Значительную роль в развитии заболевания играют вид и вирулентность возбудителя. Из бактериальных возбудителей наиболее часто встречаются Ps. aeruginosa, Е. сой, Р. vulgaris, S. aureus.

Среди возбудителей наружного отита ведущая роль принадлежит дрожжеподобным грибам рода Candida и группе плесневых грибов. Чаще всего из плесневых грибов обнаруживают роды Aspergillus и Penicillinum, реже - Mucor и др.

Возможны ассоциации грибковой и бактериальной микрофлоры.

Внедрению инфекционного начала способствуют механические травмы (грубое удаление серы или отделяемого из уха твёрдыми предметами, расчёсывание кожи шпильками, спичками, пальцами), а также термические, химические и другие факторы: применение водорода пероксида (Перекись водорода* ) у маленьких детей, мацерация при попадании воды в ухо, раздражение гноем при хроническом среднем отите. Развитию наружных отитов могут способствовать наушники для прослушивания музыки, что связано с давлением наушника на стенки слухового прохода и увеличением влажности воздуха. Недостаток ушной серы служит предрасполагающим фактором к более тяжёлому течению воспалительного заболевания наружного уха. Необходимо правильно, бережно удалять серу, следует принимать во внимание её бактерицидные и фунгицидные свойства, механическую защиту кожи наружного слухового прохода от неблагоприятных экзогенных факторов. Некоторые препараты способствуют смягчению или растворению серных масс. Инфицированию извне или активации условно-патогенной микрофлоры способствует изменение кислотности кожи наружного слухового прохода. Нередко попадание мыльной воды у новорождённых и грудных детей служит началом данного воспалительного процесса. Влажное тепло летом и усиленное потение приводят к мацерации кожи, а это в свою очередь облегчает проникновение инфекции в кожу.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Заболевание может протекать в двух формах - острой и хронической. В острой стадии кожа слухового прохода припухает, краснеет, делается чувствительной; местами или сплошь её поверхностные слои отторгаются, обнажая влажную поверхность, выделяющую серозную жидкость. Отделяемое смешивается с отторгнутым эпителием, разлагается. В результате весь слуховой проход заполнен дурно пахнущей кашицеобразной массой, состоящей из бактерий, гноя и эпидермиса. Больных беспокоят зуд, гнилостные выделения из уха, интенсивные боли, усиливающиеся при движениях в височно-нижнечелюстном суставе (жевание, открывание рта) с возможной иррадиацией в височную и позадичелюстную область, а также болезненность при надавливании на козелок. Температура тела может быть повышена до 39 °С. Воспалительный процесс более выражен в хрящевой части, но захватывает и костную часть слухового прохода, вызывая его сужение, порой до такой степени, что невозможно увидеть барабанную перепонку. Регионарные лимфатические узлы могут быть воспалены. Из слухового прохода воспалительный процесс может распространяться на ушную раковину и барабанную перепонку, где можно обнаружить слущённый эпидермис и отделяемое. При хронической форме заболевания симптомы менее выражены, на первый план выступает утолщение кожного покрова вследствие инфильтрации и фиброза.

Часто диффузный наружный отит сопровождается регионарным шейным лимфаденитом.

При грибковой этиологии процесса основные жалобы - зуд и болезненность (более характерная для детей младшего возраста), шум в ухе и ощущение заложенности. Кроме стенок слухового прохода, в процесс почти всегда вовлечена барабанная перепонка. Цвет отделяемого зависит от типа возбудителя: при микозе, вызванном плесневым грибом Aspergillus niger, патологический субстрат серого цвета, с черными точками; при Aspergillus flavus - жёлтого, заполняет слуховой проход в виде пробки; при воспалительном процессе, вызванном грибами рода Penicillinum, отделяемое серовато-жёлтое или зеленоватое; при кандидозе - белого цвета, более жидкое, иногда творожистой консистенции.

Снижение слуха по кондуктивному типу возможно при значительном сужении слухового прохода и обтурации патологическим отделяемым. При этом слух нормализуется после туалета слухового прохода и восстановления его проходимости путём введения тонкой ушной воронки.

ДИАГНОСТИКА

Диагностика основана на данных анамнеза (предрасполагающие соматические заболевания, микротравмы, купание в открытых водоёмах и бассейнах, а при грибковом поражении - системное и топическое применение антибиотиков и глюкокортикоидов, нарушение биоценоза кишечника), клинического осмотра (надавливание на козелок болезненно, при отоскопии определяют гиперемию и инфильтрацию кожи слухового прохода, просвет сужен и заполнен гнойно-эпидермальными массами, при введении узкой воронки происходит нормализация слуховой функции). Изменения в общем анализе крови неспецифичны и отражают воспалительный процесс (лейкоцитоз, иногда со сдвигом лейкоцитарной формулы, увеличение СОЭ).

Для подбора этиотропной терапии обязательно микробиологическое исследование отделяемого из наружного слухового прохода на микрофлору и чувствительность к антибиотикам. При подозрении на грибковую природу воспаления проводят микологическое исследование, состоящее из микроскопии нативных и окрашенных по Романовскому-Гимзе препаратов, культурального исследования. Следует учитывать, что для микологического исследования необходимо делать соскоб, а не мазок.

Аудиологическое исследование играет вспомогательную роль для исключения патологии среднего уха.

При наличии сопутствующего поражения кожного покрова другой локализации показана консультация дерматолога.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят с острым средним отитом (слуховая функция снижена) и мастоидитом. При мастоидите позадиушная складка отсутствует, изменения в большей степени затрагивают заушную область, область проекции антрума, на рентгенограмме или КТ височных костей определяют потерю воздухоносности и нарушение структуры и целостности костной основы клеток сосцевидного отростка. Дифференциальную диагностику проводят также с гнойным паротитом. Для последнего характерны припухлость и болезненность книзу и кпереди от наружного слухового прохода (в области проекции околоушной слюнной железы), сочетающиеся с обильным гноетечением из уха в случае прорыва абсцесса железы через санториниевы щели.

ЛЕЧЕНИЕ

Лечебные мероприятия проводят как амбулаторно, так и в условиях оторинола-рингологического стационара.

Показаниями к госпитализации служат следующие симптомы:

  • интоксикация, требующая парентеральной антибактериальной терапии;

  • выраженные локальные изменения;

  • признаки перифокального воспаления;

  • младший детский возраст;

  • упорное и рецидивирующее течение;

  • заболевания, способствующие развитию и усложнению наружного отита (сахарный диабет и т.д.);

  • неэффективность терапии, проводимой на амбулаторном этапе. Рекомендовано урегулирование диеты, в частности, устранение дефицита витаминов (А, В, С).

При обнаружении аллергического компонента воспаления либо при грибковом характере процесса показана гипосенсибилизирующая терапия.

Этиотропная терапия зависит от вида возбудителя. При бактериальном диффузном наружном отите до получения результатов бактериологического исследования отделяемого назначают антибиотики широкого спектра действия (пенициллины, цефалоспорины). При обнаружении синегнойной инфекции и неэффективности стартовой антибактериальной терапии рекомендовано лечение цефалоспоринами III поколения с антисинегнойной активностью (цефтазидимом, цефоперазоном). Средняя длительность терапии составляет 7-10 дней.

Местное лечение включает ежедневную очистку слухового прохода или промывание с дезинфицирующими средствами с последующим тщательным высушиванием и введением лекарственных средств на турундах 3-4 раза в сутки на 1-2 ч. Возможно использование мазей, ушных капель с антибиотиками и глюкокортикоидами, а также 3% борного спирта, 2% уксусной кислоты, 70% этанола, каланхоэ побегов сока и других лекарственных средств. При зуде применяют 2-5% белую ртутную мазь, 1% ментол в персиковом масле, 1-2% спиртовой раствор салициловой кислоты.

В случае грибковой этиологии воспалительного процесса необходимо проведение топической и в ряде случаев системной противогрибковой терапии. Препараты выбора для системного применения - флуконазол, итраконазол, кетоконазол. Их использование при грибковом наружном отите обосновано при выраженной остроте процесса (преимущественно при кандидозе), распространённой грибковой инфекции. Необходимое условие успешного местного лечения - тщательное удаление микотических масс. Для топической терапии используют растворы клотримазола, хлорнитрофенола, нистатина, леворина, мази с циклопироксом, нафтизином. Комплексным антибактериальным и противогрибковым действием обладают различные ушные капли, содержащие вышеуказанные вещества, а также 3% борный спирт, 2% уксусная кислота. Длительность местного лечения составляет 3-4 нед. Эффективность должна быть подтверждена троекратными отрицательными результатами микологического исследования.

Необходимый компонент лечения - восстановление микробиоценоза кишечника.

Из физиотерапевтических методов лечения используют ультравысокочастотную терапию, озонотерапию, лазеротерапию.

При хроническом течении заболевания применяют вакцинотерапию (местно с помощью турунд, смоченных соответствующей вакциной, или в виде инъекций), стафилококковый анатоксин, а также аутогемотерапию.

ПРОГНОЗ

Прогноз благоприятен, за исключением редких случаев злокачественного течения наружного отита при мукормикозе, а также у больных сахарным диабетом.

Фурункул наружного слухового прохода

Фурункул наружного слухового прохода (ограниченный наружный отит, otitis externa circumscripta) - острое воспаление волосяного фолликула, сальной железы с ограниченным воспалением кожи и подкожной клетчатки перепончато-хрящевой части наружного слухового прохода.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика состоит в правильном гигиеническом уходе при гнойных отитах, личной гигиене (в том числе использовании индивидуальных полотенец, постельного белья), лечении хронических гнойничковых заболеваний у членов семьи. Фурункулы нередко рецидивируют в результате расчёсов кожи слухового прохода.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Фурункулы наружного слухового прохода наблюдаются нередко и возникают в результате внедрения кокковой инфекции (чаще стафилококков) в волосяные мешки и сальные железы при расчёсах кожи пальцами, при манипуляциях в ушах спичками, шпильками или инструментами, особенно при гноетечении из уха.

Воспалительный процесс носит ограниченный характер, сопровождается поражением кожи и подкожно-жирового слоя перепончато-хрящевой части наружного слухового прохода. Как и при других локализациях, существует стадийность развития фурункула: инфильтрация, абсцедирование, вскрытие, разрешение.

Общими предрасполагающими факторами служат нарушение обмена, в частности углеводного, неполноценное питание, авитаминозы и другие явления. Фурункул чаще возникает в передненижнем отделе слухового прохода, так как именно эту часть слухового прохода дети чаще травмируют; также может возникать и при общем фурункулёзе.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Дети жалуются на резкую боль в ухе, иногда иррадиирующую по всей голове, обостряющуюся ночью, нередко лишающую ребёнка сна. Интенсивность боли связана с тем, что воспалительный инфильтрат оказывает сильное давление на надхрящницу, тесно спаянную с кожей и обильно снабжённую чувствительными волокнами. Боль усиливается при жевании и разговоре, так как суставная головка нижней челюсти во время смещения оказывает давление на стенки наружного слухового прохода. Кроме того, резкая боль возникает при надавливании на козелок и оттягивании ушной раковины. При резком сужении просвета слухового прохода отмечают снижение слуха. Температура тела зависит от выраженности симптомов интоксикации, чаще она повышена.

Если фурункул локализован на передней стенке слухового прохода, то ведущий симптом - боль (раздражение тройничного нерва); если фурункул находится на задней стенке слухового прохода - кашель и рвота (раздражение веточек блуждающего нерва).

В связи с выраженным болевым синдромом отоскопию необходимо проводить осторожно, с помощью узкой воронки. При отоскопии видно хорошо очерченное конусовидное или округлое возвышение красноватого цвета; иногда фурункулы множественны. Барабанная перепонка не изменена.

Нередко воспалительный процесс распространяется на окружающие ткани, особенно на заднюю поверхность ушной раковины, сосцевидный отросток и веки. Регионарные лимфатические узлы увеличены, плотны и болезненны, особенно если фурункулы образуются по всей окружности слухового прохода. При расположении фурункула на передней или нижней стенке в области санториниевых щелей возможно распространение инфекции на околоушную железу.

ДИАГНОСТИКА

Диагностика обычно не составляет трудности и основана на типичных жалобах больного и данных осмотра (воспалительный инфильтрат конусовидной формы, после выделения стержня - кратерообразное углубление, источающее гной).

В плане общего обследования больного необходимо исследовать кровь и мочу для определения содержания глюкозы, а также на стерильность. Рецидивирующие фурункулы наружного слухового прохода и общий фурункулёз служат показаниями к консультации дерматолога, эндокринолога (детальное исследование углеводного обмена).

Дифференциальная диагностика

Как и при диффузном наружном отите, при локализации отёка и припухлости в заушной области необходимо дифференцировать фурункул от мастоидита. Кроме того, необходима дифференциальная диагностика с гнойным паротитом. Последний может быть и осложнением фурункула наружного слухового прохода, врождённым околоушным свищом, новообразованием наружного слухового прохода.

ЛЕЧЕНИЕ

Показания к госпитализации те же, что и при диффузном наружном отите. Помимо устранения местных причин болезни, необходимо помнить, что фурункулы образуются при ослаблении общего иммунитета к стафилококкам. Наиболее часто фурункулёз возникает при гиповитаминозе А, В, С, диабете и других заболеваниях, ослабляющих иммунитет. Назначают антибиотики пенициллинового ряда, витамины. Для повышения общего иммунитета показаны аутогемотерапия, введение стафилококкового анатоксина.

В стадии инфильтрации назначают турунды со спиртовыми растворами, антибактериальными мазями 3-4 раза в сутки на 1-2 ч, ультрафиолетовое облучение, ультравысокочастотную терапию. Для уменьшения зуда и предупреждения рецидивов рекомендуют смазывать поражённую кожу 1% раствором бриллиантового зелёного.

Если консервативное лечение безуспешно (усиливается болевой синдром, возникает флюктуация), то прибегают к хирургическому вскрытию фурункула.

Разрез делают в месте наибольшего выбухания под местной аппликационной или инфильтрационной анестезией, удаляют стержень и гной, при необходимости вводят резиновый дренаж, а затем турунды с гипертоническим раствором. В последующем до прекращения выделения гноя используют турунды с гипертоническим раствором 3-4 раза в сутки на 40 мин, а далее - те же мази, что и в стадии инфильтрации.

ПРОГНОЗ

Прогноз благоприятный. При лечении фурункул в стадии инфильтрации может рассосаться, обычно же на 5-7-й день на его верхушке происходит гнойное расплавление кожи, невротический стержень вместе с гноем выделяется в слуховой проход. После отторжения стержня и выхода гноя боль стихает, быстро наступает улучшение самочувствия и выздоровление.

Экзема и дерматит наружного уха

Экзема наружного уха представляет собой серозное воспаление кожи с хроническим, остро рецидивирующим течением и полиморфизмом элементов.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика состоит в устранении общих причин, способствующих возникновению заболевания (нервные стрессы, аллергия, авитаминозы и т.д.), а также местных раздражающих факторов. Необходим адекватный уход за кожей ушной раковины и наружного слухового прохода при всех гнойных воспалительных заболеваниях уха, следует отказаться от местного применения лекарственных средств, раздражающих кожу ушной раковины и наружного слухового прохода, своевременно удалять серные и эпидермальные пробки, не рекомендовано чрезмерное закутывание ребёнка, вызывающее перегрев.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Заболевание не имеет единой этиологии и может быть объяснено с точки зрения двух дополняющих друг друга теорий - нейрогенной и аллергической. Экзема может возникнуть как реакция непереносимости различных веществ (аллергическая форма) или на фоне общих заболеваний (различные обменные нарушения). Важную роль в генезе экземы играет недостаточность иммунной системы.

Чаще заболевание возникает у детей, страдающих экссудативным диатезом, рахитом, кишечными интоксикациями, аллергией, гормональными нарушениями, сахарным диабетом, грибковыми поражениями, туберкулёзом, а также после тяжёлых психических травм и повреждения периферических нервов.

Развитию экземы способствуют раздражение кожного покрова ушной раковины и слухового прохода выделениями из уха при остром среднем отите и ХГСО, длительное применение мазей и примочек (особенно йодистых препаратов, ртутной мази), закутывание ребёнка, серная или эпидермальная пробка, расчёсы. Возникает экзема наружного уха и после травматического воздействия, при проникновении инфекции и ослаблении местной сопротивляемости организма.

Весной и осенью обострения экзематозного процесса возникают чаще.

Различают две формы экземы - острую (eczema acutum) и хроническую (eczema chrinicum). В первом случае в процесс вовлечены только поверхностные слои кожи, во втором - поверхностные и глубокие слои. При хронической форме экземы утолщена кожа ушной раковины и наружного слухового прохода, в результате просвет слухового прохода значительно сужен, возникают трещины у входа в слуховой проход.

В детском возрасте чаще диагностируют мокнущую форму экземы, а не сухую с шелушением.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Экзематозный процесс или дерматит обнаруживают довольно часто. Дерматит локализован у входа в наружный слуховой проход или в области заушной складки (особенно у детей раннего возраста), иногда распространяется на барабанную перепонку.

В начальной стадии острой экземы возникают гиперемия, утолщение кожи ушной раковины и наружного слухового прохода вследствие инфильтрации. Слуховой проход резко сужен. Дети жалуются на постоянный и мучительный зуд в ушах, вызывающий беспокойство и лишающий сна. Вследствие обтурации наружного слухового прохода слух может быть несколько снижен. В результате почёсываний возникают ссадины и расчёсы. Видны мелкие пузырьки с серозным содержимым, при самопроизвольном вскрытии жидкость вытекает наружу, возникает мокнутие.

При контакте жидкости с воздухом образуются корки серо-жёлтого цвета. Присоединение вторичной инфекции ведёт к развитию ограниченного или диффузного наружного отита.

При присоединении стрептококковой и стафилококковой инфекции развивается импетигинозная экзема. При импетигинозной экземе образуются толстые коричневые корки, после их удаления остаётся кровоточащая поверхность. Нередко возникает нагноение регионарных лимфатических узлов.

Наличие у больного общих заболеваний способствует переходу экземы в рецидивирующую или хроническую форму. Для хронической экземы характерно распространение процесса вглубь кожи. При этой форме отмечают шелушение, трещины во входе в слуховой проход, мокнутие, зуд и утолщение кожи.

При любой форме экземы возможно распространение инфекционного процесса на соседние области.

ДИАГНОСТИКА

Диагностика основана на данных анамнеза (постоянный зуд в ушах; проявления экземы в других областях, что обнаруживают довольно часто; уточнение аллерго-логического анамнеза) и клинического осмотра (краснота, утолщение кожи мокнутие, корки и шелушение).

Дифференциальная диагностика

Экзему необходимо отличать от рожистого воспаления наружного уха (нет зуда, пальпация поражённой области резко болезненна, граница воспаления чёткая), диффузного наружного отита бактериальной и грибковой этиологии (отрицательные результаты бактериологического и микологического исследования, отсутствие симптомов интоксикации, данные отоскопии).

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение экземы эффективно только при учёте общего состояния ребёнка и коррекции метаболических и иммунологических нарушений. В большинстве случаев лечение проводят амбулаторно. При наличии у ребёнка сопутствующих заболеваний, усугубляющих течение экземы (хронический средний отит, сахарный диабет и другие заболевания), в первую очередь следует лечить эти заболевания. Необходимо тесное взаимодействие оториноларинголога с педиатром, аллергологом, дерматологом.

Огромное значение имеют организация правильного режима питания и общеукрепляющее лечение (витаминотерапия).

Область поражения необходимо содержать в чистоте: волосы следует коротко подстричь или побрить, чтобы предупредить образование корок и облегчить применение местных лекарственных средств; запрещено мочить поражённую область, необходимо следить за тем, чтобы ребёнок не касался руками поражённых участков кожи.

Ежедневно проводят местный гигиенический туалет поражённой области эфиром или спиртом. Для смягчения зуда применяют припудривание тальком или цинка оксидом, 1% ментолом в персиковом масле. Для удаления корок используют стерильное масло или вазелин.

При мокнущей экземе хороший терапевтический эффект дают ежедневное орошение поражённой области, смазывание кожи 1,5% раствором бриллиантового зелёного и жидкостью Кастеллани, примочки с жидкостью Бурова, каратинолом.

При шелушении назначают 0,5% преднизолоновую мазь, салицилово-цинковую пасту. Медикаментозное лечение сочетают с физиотерапией: ультравысокочастотной терапией и ультрафиолетовым облучением в субэритемных дозах (сеанс - 5-10 мин), озонотерапией, лазеротерапией.

При аллергическом процессе необходимо также соответствующее лечение. В случае микробной экземы, когда местная терапия неэффективна, необходимо назначение общей антибактериальной терапии с учётом этиологического фактора.

Рожистое воспаление наружного уха

Рожистое воспаление (erysipelas) - местный инфекционный воспалительный процесс на коже, обусловленный инфицированием 3-гемолитическим стрептококком в сочетании с общей реакцией организма.

Рожистое воспаление наружного уха у детей встречается редко. Оно может быть первичным, когда процесс начинается с уха, например, при расчёсах, кожных трещинах, после оперативного вмешательства на ухе, или вторичным - при переходе процесса с кожи лица и головы.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика заключается в тщательном туалете слухового прохода при гнойном отите, исключении контакта с больными рожистым воспалением и другими стрептококковыми инфекциями любой локализации.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Рожистое воспаление возникает при нарушении защитных сил организма и инфицировании B-гемолитическим стрептококком группы А повреждённых участков кожи ушной раковины и слухового прохода - расчёсов, трещин, царапин при наружных отитах. Эти повреждения особенно опасны при гноетечении из среднего уха.

Возможно распространение рожистого процесса наружного слухового прохода на барабанную перепонку с прободением и возникновением среднего отита (рожистый средний отит).

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Отмечают выраженную гиперемию (эритематозная форма) и припухлость кожного покрова всей ушной раковины с чёткими краями, включая мочку, резкую болезненность мочки при пальпации и повышение местной температуры. Для буллёзной формы, помимо гиперемии, характерно образование пузырей с серозным содержимым. Характерная граница между воспалённой и здоровой кожей отличается как по окраске, так и по припухшему валику. Больные жалуются на жжение в области уха. При буллёзной и буллёзно-геморрагической форме рожи возникают пузыри с серозным и геморрагическим содержимым соответственно. Покраснение и припухание может распространяться на сосцевидный отросток. Заболевание сопровождается подъёмом температуры тела до 39-40 °С, ознобом и головной болью.

Лёгкие случаи заканчиваются выздоровлением через 3-4 дня, в тяжёлых же случаях рожистое воспаление может принять затяжное течение с периодическим обострением процесса.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании анамнеза и клинического осмотра (резкая, чётко отграниченная гиперемия и припухлость кожи наружного уха, включая мочку; болезненность при прикосновении; высокая температура тела).

Дифференциальная диагностика

Рожистое воспаление необходимо дифференцировать от хондроперихондрита ушной раковины (гиперемия и инфильтрация не распространяются за пределы ушной раковины, мочка уха в процесс не вовлечена).

При распространении покраснения и припухлости на сосцевидный отросток дифференциальную диагностику проводят с мастоидитом (возникают воспалительные изменения барабанной перепонки).

При наличии у ребёнка гнойного отита правильный диагноз можно поставить только после наблюдения за развитием болезни в течение 2-3 дней. Распространение припухлости и красноты за пределы уха и сосцевидного отростка свидетельствует о рожистом процессе.

ЛЕЧЕНИЕ

Показана госпитализация в инфекционный стационар. Для предупреждения расчёсов и царапин в области уха маленьким детям на ручки рекомендуют надевать мешочки из ткани.

Назначают антибактериальную, гипосенсибилизирующую терапию (пенициллин, эритромицин) в течение 7-10 дней, а также витамины и биостимуляторы в возрастных дозах. На поражённые места накладывают примочки из 3-5% раствора калия перманганата, смазывают индифферентными и противовоспалительными мазями [ихтаммолом (Ихтиоловой мазью )]. Благоприятно действуют ультрафиолетовое излучение (эритемная доза) и аутогемотерапия.

ПРОГНОЗ

При адекватной антибактериальной терапии в большинстве случаев прогноз благоприятный, однако возможны рецидивы как в ближайшем, так и в отдалённом периоде. Возможно развитие общих осложнений, характерных для стрептококковых инфекций (ревматизм, аутоиммунные болезни), а также гнойных и гнойно-некротических осложнений местного характера.

Перихондрит ушной раковины

Перихондрит ушной раковины - диффузное воспаление надхрящницы с вовлечением в процесс кожи наружного уха.

ПРОФИЛАКТИКА

Для профилактики перихондрита ушной раковины оперативные вмешательства на ухе рекомендуют проводить под прикрытием антибиотиков. Во избежание травматизации кожи наружного слухового прохода и ушной раковины необходимо соблюдать осторожность при проведении туалета слухового прохода, удалении инородных тел и других врачебных манипуляциях.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Заболевание возникает в результате проникновения инфекции (кокковая микрофлора, синегнойная палочка) в надхрящницу при повреждении кожи. Травма кожного покрова наружного уха может возникнуть при грубом извлечении инородного тела из наружного слухового прохода, оперативном вмешательстве (пластика слухового прохода или ушной раковины), укусах насекомых, ожогах. В ряде случаев перихондрит ушной раковины следует рассматривать как осложнение фурункула наружного слухового прохода, гриппа, реже - туберкулёза. Перихондрит может быть серозным и гнойным.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Ведущая жалоба - интенсивная боль в области ушной раковины (кроме мочки) или наружного слухового прохода, иррадиирующая в соседние области (голову и шею). Температура тела субфебрильная. Довольно быстро возникает припухлость, распространяется по всей ушной раковине, исключая мочку. Размер ушной раковины значительно увеличивается. Ушная раковина гиперемирована и отёчна, пальпация чрезвычайно болезненна.

В течение нескольких дней за счёт образования гнойного экссудата между надхрящницей и хрящом в разных местах ушной раковины возникают участки флюктуации. Если вовремя не назначена соответствующая терапия, то происходит расплавление хряща и отторжение некротизированной ткани. На передней (реже на задней) поверхности ушной раковины возникают множественные свищи. В результате данного процесса возникает рубцевание и сморщивание ушной раковины. Для предотвращения рубцовой деформации ушной раковины необходимо своевременное лечение.

ДИАГНОСТИКА

Диагностика основана на данных анамнеза (начало заболевания, его причина) и данных клинического осмотра (ушная раковина, за исключением мочки, увеличена, гиперемирована и болезненна).

Дифференциальная диагностика

Перихондрит следует отличать от рожистого воспаления ушной раковины (гиперемия и инфильтрация распространены за пределы ушной раковины, поражена мочка, резко выражена граница между поражённой и здоровой кожей) и отогематомы.

ЛЕЧЕНИЕ

Назначают массивную антибактериальную терапию. Предпочтение следует отдавать антибиотикам широкого спектра действия, к которым чувствительна синегнойная палочка (цефалоспорины III-IV поколения).

Местное лечение: присыпка пудрой борной кислоты, примочки из жидкости Бурова, этанола, смазывание поражённой части раковины 5% настойкой йода. Используют ихтаммол (Ихтиоловую мазь* ) и полимиксиновую мазь. Обязательно проводят физиотерапию (ультрафиолетовое облучение, ультравысокочастотную терапию, лазеротерапию).

При появлении флюктуации необходимо обеспечение адекватного дренажа. Для этого делают широкие разрезы параллельно контурам раковины и удаляют все некротизированные ткани. Образовавшуюся полость промывают раствором антибиотика; применение водорода пероксида нежелательно. В полость вставляют тампон, пропитанный раствором антибиотика или гипертоническим раствором. На ухо накладывают асептическую повязку. Перевязки производят ежедневно, а при тяжёлом течении - 2 раза в сутки. После санации гнойного очага и прекращения выделений на ушную раковину накладывают тугую повязку для предотвращения деформации. При деформации ушной раковины в восстановительном периоде рекомендуется пластическая операция.

ПРОГНОЗ

Прогноз прежде всего зависит от своевременности лечебных мероприятий. При позднем обращении за медицинской помощью, отказе от необходимого объёма хирургической обработки часто возникают стойкие деформации ушной раковины. В этом случае косметические последствия служат сильным психо-травмирующим фактором для ребёнка, резко затрудняющим его социальную адаптацию.

Герпетическое поражение наружного уха

Герпетическое поражение ушной раковины, или ушная форма опоясывающего лишая (Herpes zoster oticus), - самостоятельное, остро возникающее заболевание вирусной природы. Данное заболевание иногда даёт небольшие эпидемические вспышки и характеризуется тяжёлым течением.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика заключается в изоляции больных ветряной оспой и опоясывающим лишаем.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Возбудитель - вирус герпеса 3-го типа (Herpes zoster). Источником инфекции служит только человек, больной ветряной оспой или опоясывающим лишаем. Наиболее подвержены заболеванию лица со сниженным иммунитетом. Патогенез заболевания связан с вовлечением в процесс ганглиев черепных нервов, расположенных в пирамиде височной кости (коленчатого, спирального и тройничного узлов). В зависимости от сочетания и степени поражения ганглиев возникают различные клинические варианты заболевания. Наиболее часто в патологический процесс вовлечён лицевой нерв (синдром Рамсая Ханта).

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Заболевание протекает с выраженной интоксикацией, лихорадкой. Отличительные особенности герпетического поражения уха - высыпание в виде розовых пятен с последующим возникновением везикул с прозрачным содержимым, расположенных по ходу чувствительных нервов. Чаще пузырьки находятся на задней поверхности ушной раковины, по её краю, иногда на мочке и на коже слухового прохода. Вскоре они самостоятельно лопаются, образуя коричневого цвета корочки, которые через 7-10 дней отпадают и не оставляют следа. Незадолго до высыпания, и особенно во время высыпания, возникают сильные боли. Пузырьки высыпают группами, окружены плотным валиком и не сливаются между собой.

Характерны резкая невралгическая боль в ухе и соответствующей половине головы, зуд, покалывание. Очаговая неврологическая симптоматика зависит от локализации поражённых ганглиев черепных нервов. Возможно развитие периферического пареза лицевого нерва, вестибулярных расстройств или сенсоневральной тугоухости (преддверно-улитковый нерв), невралгии тройничного нерва. Поражение этих нервов иногда предшествует герпетическим высыпаниям.

Осложнениями герпетического поражения наружного уха могут быть арахноидит, менингит, абсцесс мозга.

ДИАГНОСТИКА

Диагностика затруднена в первые дни заболевания, до возникновения характерных герпетических высыпаний, а невралгическая боль может симулировать различные стоматологические и неврологические заболевания.

Диагноз ставят на основании данных анамнеза, клинического осмотра (боль, характерные пузырьки с серозным содержимым, поражение лицевого, тройничного, преддверного и улиткового нервов), а также данных серологических и вирусологических исследований. При аудиологическом исследовании можно обнаружить поражение улитки и ствола нерва. Необходима консультация невролога, инфекциониста.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальная диагностика местных проявлений не составляет трудности. Заболевание нужно отличать от экземы наружного уха (отсутствие симптомов интоксикации, выраженного болевого синдрома) и буллёзной формы рожистого воспаления наружного уха. Неврологические симптомы дифференцируют от невритов и невропатий другой этиологии.

ЛЕЧЕНИЕ

Подозрение на герпетическое поражение наружного уха служит абсолютным показанием к госпитализации ребёнка. Главные направления медикаментозного лечения: назначение массивной дезинтоксикационной терапии, противовирусной терапии в течение 7-10 дней (ацикловир), глюкокортикоидные гормоны (из расчёта 0,5-1,0 мг/кг в сутки преднизолона) в течение 2-3 нед с постепенным снижением дозы. Кроме того, назначают гипосенсибилизирующие средства, в профилактических целях - антибиотики широкого спектра действия в возрастных дозах (аминопенициллины, цефалоспорины). Возможно применение нестероидных противовоспалительных препаратов, метенамина, тиамина и пиридоксина, галантамина, калия йодида, ультравысокочастотной терапии. При нарушении функции лицевого нерва используют рефлексотерапию. При отсутствии эффекта от консервативного лечения проводят хирургическую декомпрессию нерва.

Цель местного лечения - предупреждение присоединения вторичной бактериальной инфекции, для чего используют обработку растворами анилиновых красителей (бриллиантовым зелёным), присыпание пузырьков крахмалом, смазывание цинковой пастой, мазью с ихтиолом, анестезином.

ПРОГНОЗ

Прогноз зависит от степени и сроков восстановления функции поражённых нервов. В области поражения парестезии, боль, зуд и жжение могут оставаться надолго. Время выздоровления колеблется от нескольких недель до 1 года. Медленнее всего происходит восстановление функции слухового нерва. Значительно ухудшает прогноз восстановления слуха наличие вестибулярных расстройств.

Поражение наружного уха при дифтерии

Дифтерия кожного покрова наружного уха самостоятельно встречается редко, чаще развивается в комбинации с дифтерией ротоглотки или носа. При дифтерии ушная раковина и наружный слуховой проход вовлечены в процесс вторично: инфицирование происходит при контакте с загрязнёнными пальцами или предметами. В редких случаях инфицирование наружного слухового прохода и ушной раковины возникает при гноетечении из среднего уха. Поражение наружного уха при дифтерии чаще возникает у детей в возрасте от 1 до 6 лет.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

При лёгкой форме дифтерии кожного покрова наружного уха в месте очага возникает отёк, образуется грязно-серая плёнка, плотно спаянная с подлежащей поверхностью. При её удалении или отторжении обнажается слегка кровоточащая поверхность. При поражении костной части слухового прохода возникает значительная болезненность. Регионарные лимфатические узлы увеличены. Симптомы интоксикации практически отсутствуют.

В среднетяжёлых случаях плёнки распространяются за пределы первичного очага, симптомы интоксикации умеренно выражены.

Тяжёлая форма протекает с развитием отёка подкожно-жирового слоя на месте воспалительного очага и выраженными симптомами интоксикации.

Наиболее распространена атипичная импетигоподобная форма, когда образуются кровянистые сухие корочки с плотным инфильтрированным основанием, реже наблюдают мокнутие. Корочки сохраняются в течение нескольких недель и месяцев.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании данных анамнеза (больные дифтерией и носителей токсигенных коринебактерий в семье, другие очаги дифтерийного поражения), данных клинической картины, а также по результатам бактериологического исследования плёнок наружного уха для обнаружения палочки дифтерии. При диагностике следует помнить о бактерионосительстве.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят с диффузным наружным отитом (в частности, кандидозным), дерматитом и экземой наружного уха.

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение проводят в условиях инфекционного стационара. Внутримышечно вводят антитоксическую противодифтерийную сыворотку до полного исчезновения плёнок. Через сутки после введения сыворотки наступает значительное улучшение. Местное лечение: тщательный туалет слухового прохода, смазывание кожи наружного слухового прохода вазелиновым маслом.

ПРОГНОЗ

Прогноз при своевременном лечении благоприятный.

Туберкулёз наружного уха

КОД ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

Н62.0 Наружный отит при бактериальных болезнях, классифицированных в других рубриках.

ЭТИОЛОГИЯ

Возбудитель данного заболевания - микобактерия туберкулёза. Туберкулёз наружного уха - вторичное проявление туберкулёза.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Мочка уха - наиболее частая локализация туберкулёзного очага, хотя в литературе описаны случаи туберкулёзного перихондрита ушной раковины.

Прокалывание мочки уха для ношения серёжек создаёт благоприятные условия для возникновения очага развития патологического процесса. Процесс протекает нетяжело и может быть локальным неопределённо долгое время. Регионарные лимфатические узлы, как правило, в процесс не вовлечены.

Заболеваемость туберкулёзным перихондритом у детей выше, чем у взрослых. Заболевание начинается с появления болезненного «фурункула» на коже наружного слухового прохода. Со временем окраска кожи меняется, инфильтрация распространяется по направлению к ушной раковине и возникает свищ. Чаще свищ расположен в области соединения наружного слухового прохода с ушной раковиной.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании эпидемиологического анамнеза, характерной клинической картины, данных туберкулинодиагностики и микробиологического исследования.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят с фурункулом наружного слухового прохода, атеромой, доброкачественными и злокачественными новообразованиями.

ЛЕЧЕНИЕ

Общее противотуберкулёзное лечение проводит фтизиатр совместно с оториноларингологом. Если консервативное лечение туберкулёзного перихондрита не приводит к излечению, необходимо сделать разрез на задней поверхности ушной раковины вблизи места прикрепления ушной раковины для удаления всех грануляций.

Прогноз зависит от течения туберкулёза в целом. При развитии туберкулёзного перихондрита возможно развитие деформации ушной раковины.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология: учебник / 3-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 624 с.

  2. Гуров А.В., Юшкина М.А. Особенности клинического течения и этиотропной терапии наружного отита // РМЖ. 2016. Т. 24. № 21. С. 1426-1431.

  3. Кунельская В.Я., Ивойлов А.Ю., Шадрин Г.Б., Мачулин А.И. Лечение наружного отита грибковой этиологии у детей // Успехи медицинской микологии. 2017. Т. 17. № 17. С. 260-262.

  4. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология: Руководство для врачей. М.: Медицина, 2001. 616 с.

  5. Пальчун В.Т. Оториноларингология: учебник / В.Т. Пальчун, В.В. Магомедов, Л.А. Лучихин. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013. 584 с.

  6. Плужников М.С., Лавренова Г.В., Дискаленко В.В. Заболевания наружного уха. СПб., 2000

  7. Свистушкин В.М., Синьков Э.В. Наружный отит: от дифференциальной диагностики к этиотропной терапии // Медицинский совет. 2016. № 18.

  8. Чистякова В.Р., Наумова И.В. Отомикозы в детском возрасте. М.: МИА, 2001.

  9. Ansley J., Mair E.A., Namini H. et al. OTO-201 for the Treatment of Acute Otitis Externa: Results from a Phase 3 Randomized Clinical Study // Annals of Otology, Rhinology & Laryngology. 2019. Vol. 128. N. 6. P. 524-533.

  10. Cooper T., Hildrew D., McAfee J. S. et al. Imaging in the diagnosis and management of necrotizing otitis externa: a survey of practice patterns // Otology & Neurotology. 2018. Т. 39. N. 5. С. 597-601.

  11. Gore J. Otitis externa //Journal of the American Academy of PAs. 2018. Т. 31. N. 2. С. 47-48.

  12. Nuttall T. Successful management of otitis externa //In Practice. 2016. Т. 38. № Suppl 2. С. 17-21.

  13. Wiegand S., Berne R., Schneider A. et al. Otitis Externa: Investigation and Evidence-Based Treatment // Deutsches Arzteblatt International. 2019. Vol. 116. N. 13. P. 224.

Глава 21. Острые средние отиты в детском возрасте

В.С. Минасян, М.М. Полунин

Острый средний отит - это острое воспалительное заболевание среднего уха.

Острый средний отит является самым распространённым заболеванием детского возраста.

Эпидемиология

По данным различных авторов, частота заболеваемости острым средним отитом связана с возрастом ребёнка и колеблется от 18,2 до 74,0%. У детей грудного возраста в последние годы частота острого среднего отита несколько уменьшилась и составляет 18,2-34,5%. У детей раннего возраста она колеблется от 22 до 74% [1, 2, 5].

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Н65-Н75 Болезни среднего уха и сосцевидного отростка.

  • Н65. Негнойный средний отит.

    • Н65.0 Острый средний серозный отит.

    • Н65.1 Другие острые негнойные средние отиты.

    • Н65.9 Негнойный средний отит неуточнённый.

  • Н66 Гнойный и неуточнённый средний отит.

    • Н66.0 Острый гнойный средний отит.

    • Н66.4 Гнойный средний отит неуточнённый.

    • Н66.9 Средний отит неуточнённый.

  • Н70 Мастоидит и родственные состояния.

    • Н70.0 Острый мастоидит.

    • Н70.2 Петрозит.

    • Н70.8 Другие мастоидиты и родственные состояния.

    • Н70.9 Мастоидит неуточнённый.

ФАКТОРЫ РИСКА

Воспалительными заболеваниями среднего уха чаще болеют дети от первой беременности и первых родов, однако объяснения этому не найдено.

Наблюдения подтверждают факт крайне высокой отягощённости анте- и перинатального периода у детей, заболевших острым средним отитом в неонатальном периоде жизни. У новорождённых, перенёсших перинатальную гипоксию, острый средний отит можно обнаружить в 60% случаев.

Недоношенность является фактором риска развития острого среднего отита в связи со свойственным для таких детей иммунодефицитом.

Так, основные факторы риска развития острого среднего отита у новорождённых следующие:

  • неблагоприятное течение беременности и родов, способствующее инфицированию околоплодных вод, аспирации в родах;

  • интубация новорождённых в первые часы и дни после рождения;

  • ОРЗ в неонатальном периоде жизни;

  • врождённая инфекция.

У детей грудного возраста фактором риска развития острого среднего отита также является неблагоприятный перинатальный анамнез, но существенно возрастает значение ОРВИ [7, 9, 13].

Заболевания среднего уха - в настоящее время часто встречающаяся патология в детском возрасте. Наиболее широко распространены воспалительные заболевания среднего уха в грудном и раннем детском возрасте. На первом году жизни 44% детей переносят острый средний отит 1-2 раза, а 7-8% - 3 раза и более. Важная роль в диагностике острого среднего отита, кроме общих симптомов болезни (боль в ухе, повышение температуры тела, интоксикация и др.) и функциональных исследований (аудиологических и вестибулярных), принадлежит методам отоскопии. Особенно это актуально у новорождённых и грудных детей в связи со следующими факторами:

  • анатомо-топографические особенности - короткая, широкая и горизонтально расположенная слуховая труба, физиологическая незрелость механизмов функционирования её глоточных устьев и расположения их на уровне дна полости носа;

  • неспецифичность симптомов заболевания, стёртость клинической картины, а также высокая распространённость назначения ребёнку антибактериальной терапии до осмотра его оториноларингологом.

Нарушение слуховой функции, отсутствие полноценного речевого контакта и неспособность ребёнка объективно сформулировать жалобы являются ещё одним значимым препятствием в диагностике заболеваний уха у детей [5, 11, 12].

Этиология и патогенез

Основные микроорганизмы, выделяемые при остром бактериальном воспалении полости среднего уха, - S. pneumonia, Н. influenza, М. catarrhalis.

Наиболее частыми микробными возбудителями острого среднего отита у детей являются S. pneumoniae и H. Influenza. Различные штаммы именно этих микроорганизмов заселяют носоглотку у детей. Суммарно эти два микроорганизма составляют 60-80% всех возбудителей заболеваний. Реже высеваются М. catarrhalis (3-10%), S. pyogenes (2-10%), S. aureus (1-5%).

Также необходимо отметить, что вирусная (к примеру, риновирусы - Rhinovirus A, B, C) и атипичная (Mycoplasma pneumoniae, Chlamydophila pneumoniae) инфекции играют значимую роль в формировании острого среднего отита.

Путь инфицирования барабанной полости при остром среднем отите - проникновение микрофлоры из носоглотки в барабанную полость (тубарный или ринотубарный путь), что возможно лишь при нарушении функции мерцательного эпителия, которое наступает при воспалении слуховой трубы. В большинстве случаев микрофлора носоглотки и барабанной полости одинакова, что подтверждают исследования бактериальной микрофлоры носоглотки и барабанной полости у детей с острым средним отитом [4, 10, 16]. Однако считается, что и в барабанной полости постоянно присутствуют малые количества микроорганизмов, попадающих туда через слуховую трубу, но только при изменении реактивности организма ребёнка они вызывают развитие воспалительного процесса.

Однако тубарный путь инфицирования при остром среднем отите не единственный, существуют гематогенный и лимфогенный пути проникновения инфекционных агентов в барабанную полость, а также возможно инфицирование барабанной полости через повреждённую барабанную перепонку при её травме и прободении.

Отметим, что микробные агенты не всегда являются основным фактором, вызывающим острое воспаление среднего уха. Ещё одной причиной острого среднего отита является охлаждение организма, местное и общее, так как при действии холода возникает ангиоспазм тканей, в результате которого появляется аноксемия с понижением местной температуры тканей, которая способна сохраняться достаточно длительное время, даже в фазе расширения сосудов. Наибольшую склонность к такой реакции имеет слизистая оболочка верхних дыхательных путей. В результате этого может возникнуть асептическое воспаление, которое при присоединении вторичной инфекции становится инфекционным.

Кроме того, в патогенезе острого среднего отита у детей важную роль имеет аллергия, вызывающая тубарную дисфункцию [8, 15].

Варианты течения острых средних отитов у детей

Острым средним отитом у пациентов любого возраста считается воспаление среднего уха, длительность которого не превышает 3-4 нед и завершается выздоровлением.

Выделяют так называемый затянувшийся острый средний отит, который характеризуется сохранением симптомов воспаления в течение 3-12 мес после одного или двух курсов терапии антибиотиками, и рецидивирующий острый средний отит, для которого характерно наличие трёх отдельных эпизодов острого среднего отита и более за период 6 мес или четыре эпизода и более - в течение 12 мес.

По характеру экссудата различают острый катаральный средний отит (серотим-панум, мукотимпанум) и острый гнойный средний отит.

Также выделяют перфоративный и неперфоративный отиты.

Существуют ещё два варианта острых средних отитов: явный и латентный. Явный острый средний отит имеет чёткую и характерную клиническую картину, а при латентном остром среднем отите отмечается преобладание общих симптомов заболевания с признаками интоксикации и токсикоза. Считается, что латентному течению острого среднего отита способствует недостаточность питания, в результате чего снижается устойчивость организма, понижается местный и общий иммунитет, но латентное течение острого среднего отита, по некоторым наблюдениям, может встречаться и у детей с нормальным питанием. Такие возбудители, как анаэробы и Н. influenzae, вызывают латентное течение воспалительных заболеваний среднего уха [3, 12, 14].

Доказанным считается, что у детей с развитой пневматизацией сосцевидного отростка и нормальным питанием отиты протекают с явно выраженной клинической картиной, и наоборот, у детей с задержанной пневматизацией, которая наблюдается чаще при недостаточном питании, течение отитов характеризуется слабовыраженными местными клиническими симптомами.

Необходимо отметить, что на современном этапе развития отиатрии широкое применение антибиотиков для лечения острых средних отитов у детей значительно снизило число осложнений, но способствовало возрастанию стёртых форм, при которых воспалительный процесс принимает латентное течение и появляется несоответствие между клинической картиной и морфологическими изменениями в очаге воспаления, что нередко ведёт к диагностическим ошибкам.

К основным осложнениям острых средних отитов относят: антрит, мастоидит, лабиринтит, эпидуральный абсцесс, абсцесс мозга, тромбоз латерального и сигмовидного синусов и др. (см. соответствующую главу).

Такое осложнение, как отогенный менингит, также встречается в детском возрасте. Отмечено, что у детей раннего возраста с острым средним отитом толщина барабанной перепонки больше, чем у детей без воспалительного процесса в среднем ухе. У взрослых, наоборот, при наличии гнойного процесса в полости среднего уха толщина барабанной перепонки в задневерхнем и задненижнем квадранте меньше по сравнению с теми, у кого нет отита. Именно эта особенность является одной из причин более высокой частоты внутричерепных осложнений отита у детей [6, 17].

Причины острого среднего отита:

  • острые респираторные инфекции;

  • острые риниты и синуситы;

  • воспаление носоглоточной миндалины (аденоидит);

  • инородные тела наружного, среднего уха и носа;

  • травмы барабанной перепонки.

Стадии острого среднего отита, согласно классификации, предложенной В.Т. Пальчуном, А.И. Крюковым, Н.Л. Кунельской (1996):

  • I - острый евстахиит (тубоотит);

  • II - мирингит;

  • III - катаральный средний отит;

  • IV - неперфоративная стадия гнойного среднего отита;

  • V - постперфоративная стадия гнойного среднего отита.

Тубоотит

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Дисфункция слуховой трубы у детей младшего возраста возникает чаще всего в связи с гипертрофией аденоидных вегетаций или воспалительным процессом в полости носа и носоглотки. У детей более старшего возраста причиной может быть аллергический или вазомоторный ринит.

Стадия острого тубоотита характеризуется возникновением отрицательного давления в барабанной полости на фоне дисфункции слуховой трубы.

При нарушении вентиляции барабанной полости нарастает отрицательное давление в связи с тем, что воздух, содержащийся в ней, всасывается в слизистую оболочку, а порция нового воздушного запаса не поступает.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Клиническая картина тубоотита: дети отмечают болезненные ощущения и заложенность в ухе, ухудшение слуха. Дети грудного возраста беспокойны, иногда плачут и бросают бутылочку или грудь. В старшем возрасте возможны болевые ощущения, дети предъявляют жалобы на аутофонию, щёлканье в ухе при глотании.

При отоскопии барабанная перепонка серого или бледно-розового цвета, тусклая, втянута, световой рефлекс размыт, укорочен, сужен или отсутствует (рис. 21-1, см. цв. вклейку).

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение тубоотита направлено на восстановление функции слуховой трубы, в связи с чем назначают назальные деконгестанты (оксиметазолин, ксилометазолин, фенилэфрин) в концентрации, соответствующей возрасту ребёнка.

Рекомендованы пневмомассаж барабанных перепонок и метод продувания слуховых труб по Политцеру. Последнее заключается в следующем: при условии отсутствия отделяемого в полости носа ребёнку нагнетается в один из носовых ходов струя воздуха, при этом другой носовой ход герметично закрыт прижатым крылом носа. В ходе процедуры ребёнку необходимо произнести слово с глухими согласными: «пароход», «кухарка» и так далее для поднятия мягкого нёба. Процедура приводит к прохождению воздуха через слуховую трубу в полость среднего уха.

При выраженном болевом синдроме детям возможно назначение ушных капель с анестетиками (феназоном + лидокаином); ибупрофена, парацетамола в виде ректальных свечей или сиропа и прочих противовоспалительных и анальгезирующих препаратов.

При длительной дисфункции слуховой трубы у всех детей обязательно проводится эндоскопия или фиброскопия носоглотки. В случае выявления гипертрофии аденоидных вегетаций, блока глоточных устьев слуховой трубы рекомендуется аденотомия.

Мирингит

Эта стадия острого среднего отита характеризуется ещё большим усилением отрицательного давления, по сравнению с тубоотитом, в барабанной полости, воспалительным процессом самой барабанной перепонки.

Клинически жалобы остаются такими же, как при тубоотите, однако при отоскопии барабанная перепонка становится ярко-розовой или гиперемированной.

ЛЕЧЕНИЕ

Направлено, как и в случае с тубоотитом, на восстановление проходимости слуховой трубы (см. выше); также используются комплексные ушные капли с обезболивающим действием (см. выше).

Острый средний катаральный отит

В стадии катарального среднего отита воспалительный процесс затрагивает всю слизистую оболочку барабанной полости и барабанную перепонку.

Клинически стадия катарального среднего отита характеризуется более бурным течением, чем предыдущие стадии: болевой синдром более выражен, отмечаются плохой сон, снижение аппетита.

У детей в возрасте до 1 года в связи с особенностями анатомии (наружный слуховой проход состоит только из хрящевой части) при надавливании на козелок при наличии воспалительного процесса барабанной перепонки отмечаются беспокойство, крик в связи с тем, что давление с козелка по слуховому проходу передаётся на барабанную перепонку - это так называемый трагус-симптом. Дети старшего возраста отмечают пульсирующую боль в ухе, снижение слуха.

При отоскопии перепонка выглядит гиперемированной, контуры её становятся сглаженными, световой рефлекс отсутствует или размыт (рис. 21-2, см. цв. вклейку).

ЛЕЧЕНИЕ КАТАРАЛЬНОГО СРЕДНЕГО ОТИТА

Лечение катарального среднего отита основано на купировании воспаления слуховой трубы и слизистой барабанной полости и восстановлении её аэрации.

При катаральном отите обязательно назначают ушные капли с анальгезирующим и противовоспалительным действием (феназон + лидокаин).

Для снятия отёка назначают деконгестанты на основе оксиметазолина, ксилометазолина или фенилэфрина в соответствующей возрасту дозе и концентрации. В случаях, когда воспаление уха возникло на фоне аденоидита, уместно назначение антибактериальных назальных препаратов, к примеру фрамицетина, разрешённого у детей с рождения, или же комбинированного препарата, содержащего фенилэфрин, полимиксин В, дексаметазон и неомицин, разрешённого с 2,5 лет.

Системная антибактериальная терапия является обязательной у детей до двухлетнего возраста в связи с бурным течением воспалительного процесса в среднем ухе и возможным быстрым переходом катаральной стадии в гнойную. Стартовым препаратом для антибактериальной терапии являются препараты пенициллинового ряда (амоксициллин или амоксициллин + клавулановая кислота), при отсутствии достаточного клинического эффекта по прошествии 3 дней следует сменить амоксициллин на амоксициллин + клавулановую кислоту или заменить антибиотиком цефалоспоринового ряда III поколения (цефиксимом, цефтибутеном). При аллергии на β-лактамные антибиотики назначают макролиды.

У детей старше 2 лет при отсутствии болевого синдрома и выраженных симптомов интоксикации, субфебрильной температуре тела в течение суток можно ограничиться только симптоматической терапией. Однако при отсутствии положительной динамики или ухудшении течения катарального отита в течение 72 ч необходимо применение системных антибактериальных препаратов.

Острый средний гнойный отит

ДОПЕРФОРАТИВНАЯ СТАДИЯ ОСТРОГО СРЕДНЕГО ОТИТА

Доперфоративная стадия острого среднего отита характеризуется появлением гнойного содержимого в полости среднего уха.

Отоскопически эта стадия характеризуется гиперемией, инфильтрацией барабанной перепонки, практически полным отсутствием опознавательных контуров, а также вследствие накопления гноя в барабанной полости - её выбуханием (рис. 21-3, см. цв. вклейку).

В связи с незаращением чешуйчато-каменистой щели у детей первых лет жизни, при отите могут появляться симптомы менингизма, связанные с раздражением твёрдой мозговой оболочки, проявляющиеся судорогами, рвотой, запрокидыванием головы.

Лечение острого среднего гнойного отита

Лечение острого среднего гнойного отита в доперфоративной стадии заключается в дренировании полости среднего уха и эвакуации гнойного содержимого. Для этого проводится парацентез - разрез барабанной перепонки в задненижнем квадранте (рис. 21-4, см. цв. вклейку).

Показания к парацентезу барабанной перепонки при остром среднем отите:

  • стойкая фебрильная лихорадка;

  • интоксикация;

  • болевой синдром;

  • выбухание барабанной перепонки;

  • просвечивание гнойного содержимого барабанной полости через барабанную перепонку;

  • внутричерепное отогенное осложнение, сепсис, мастоидит (антрит) или подозрение на него;

  • отогенный парез лицевого нерва;

  • гематотимпанум.

В качестве консервативной терапии используются препараты, рекомендуемые при вышеуказанных стадиях отита, однако выжидательной тактики придерживаться не рекомендовано с целью предупредить осложнения, такие как мастоидит или отоантрит, парез или паралич лицевого нерва, периостит сосцевидного отростка и др.

При появлении вышеперечисленных осложнений, а также при выраженном болевом синдроме, выраженной интоксикации всем детям, особенно новорождённым, грудного и раннего возраста, показано проведение парацентеза.

Парацентез проводится в задненижнем квадранте барабанной перепонки. Глубина разреза небольшая (1,0-1,5 мм) и проводится снизу вверх.

Стоит отметить, что искусственно созданная при парацентезе перфорация через пару дней самостоятельно закрывается и при этом срастаются все слои. Однако после прободения гноем перфорация закрывается гораздо хуже, слипания краёв не происходит, и она зияет.

ПОСТПЕРФОРАТИВНАЯ СТАДИЯ ОСТРОГО СРЕДНЕГО ОТИТА

При постперфоративной стадии острого среднего отита отмечается прободение барабанной перепонки с истечением гнойного содержимого в наружный слуховой проход.

Клинически на этой стадии наступает улучшение. Температура снижается, боль исчезает, появляется обильное отделяемое из полости среднего уха.

При отоскопии в наружном слуховом проходе определяется гнойное отделяемое, барабанная перепонка практически необозрима. Иногда можно даже наблюдать «пульсирующий рефлекс», когда гной поступает в наружный слуховой проход порциями, синхронно с пульсом (рис. 21-5, см. цв. вклейку).

Лечение перфоративной стадии острого среднего гнойного отита

В перфоративной стадии острого среднего гнойного отита все дети продолжают получать назальные деконгестанты, антибактериальную, муколитическую терапию. Также проводится местная терапия, заключающаяся в туалете уха и закладывании турунды с антибактериальным препаратом в наружный слуховой проход или закапывании, при этом наиболее часто в детской практике применяют с этой целью рифамицин.

Также целесообразно применение на этой стадии заболевания физиотерапевтических процедур, таких как ультрафиолетовое облучение, ультравысокочастотная или сверхвысокочастотная терапия.

В дальнейшем на фоне проводимого лечения перфорация барабанной перепонки затягивается, воспалительные реакции слизистой барабанной полости и перепонки исчезают и слуховая функция постепенно восстанавливается, то есть наступает стадия репарации. На этой стадии после закрытия перфорации барабанной перепонки и при условии сохранения дисфункции слуховой трубы в барабанной полости может произойти накопление нового экссудата, что может в дальнейшем привести к рецидиву острого среднего отита или к формированию экссудативного среднего отита. Именно поэтому ребёнок должен регулярно осматриваться оториноларингологом, который на основании отоскопии, тимпанометрии и аудиоме-трии следит за состоянием среднего уха и слуха.

Буллёзный средний отит

Буллёзный средний отит - это острое воспалительное заболевание барабанной перепонки, вызванное вирусами или атипичной микробной инфекцией (Chlamydia pneumonia, Mycoplasma pneumonia).

При отоскопии барабанная перепонка гиперемирована, инфильтрирована, визуализируются буллы различного размера, с серозным геморрагическим содержимым (рис. 21-6, см. цв. вклейку).

Слуховая функция при буллёзном среднем отите изменяется незначительно.

Клинически это заболевание протекает с резкими болями в ухе, высокой температурой тела. После разрыва буллы и истечения жидкостного отделяемого наступает улучшение самочувствия, боль притупляется, температура тела снижается.

ЛЕЧЕНИЕ БУЛЛЁЗНОГО ОТИТА

Учитывая в основном вирусную этиологию буллёзного отита, при лечении буллёзного среднего отита применяется местное лечение в виде ушных капель, обладающих противовоспалительным действием (на основе феназона с лидокаином). При выраженной ушной боли возможно дополнительно назначение системных или местных обезболивающих препаратов на основе ибупрофена и парацетамола (внутрь).

Если причиной буллёзного среднего отита явилась хламидийная или микоплазменная инфекция, то назначают антибактериальную терапию с использованием препаратов группы макролидов (азитромицин, кларитромицин, джозамицин).

Мастоидит

Одним из наиболее распространённых осложнений острого среднего отита является мастоидит, или отоантрит. Заболевание возникает при распространении острого воспаления слизистой оболочки барабанной полости и слуховой трубы на слизистую оболочку системы воздухоносных клеток сосцевидного отростка.

Клиническая картина острого мастоидита сопровождается классическими признаками, такими как интоксикация, боль в ухе и заушной области, оттопыренная ушная раковина, сглаженность и гиперемия заушной складки, болезненность при пальпации в области проекции антрума и сосцевидного отростка, при наличии субпериостального абсцесса - флюктуации (рис. 21-7, см. цв. вклейку).

При отоскопии чаще всего можно увидеть нависание задневерхней стенки слухового прохода в её костной части. Барабанная перепонка гиперемирована, выбухает. Может определяться гноетечение из перфорации, возникшей спонтанно или вследствие парацентеза.

В диагностике ведущим исследованием является КТ височных костей. Решение о тактике лечения (консервативного или хирургического) основывается на клинических данных и результатах КТ.

Если мастоидальные явления незначительно выражены, нет признаков субпериостального абсцесса, а по данным КТ нет деструкции, то показаны системная антибактериальная терапия, парацентез и динамическое наблюдение.

В случае выраженной интоксикации, наличия признаков субпериостального абсцесса в заушной области и характерных изменений по данным КТ показано оперативное лечение - экстренная антромастоидотомия. В условиях общей анестезии проводится трепанация сосцевидного отростка. В послеоперационном периоде в полости остаётся дренаж на 2-3 сут, до отсутствия гнойного отделяемого. Наряду с хирургическим лечением проводится антибактериальная, дегидратационная, дезинтоксикационная терапия.

Рецидивирующий острый средний отит

Рецидивирующий острый средний отит - наличие трёх отдельных эпизодов или более острого среднего отита в течение 6 мес или четырёх эпизодов и более за период 12 мес.

Наиболее часто рецидивирующий острый средний отит встречается у детей грудного и раннего возраста. Заболевание возникает у малыша несколько раз в течение года после полного выздоровления. Ключевой особенностью является полное выздоровление после каждого эпизода без перехода в хроническую форму.

К общим причинам относятся снижение общего и местного иммунитета, рецидивирующие пневмонии, экссудативный диатез, расстройства пищеварения и питания, аллергия. Из местных причин основными являются увеличенные аденоидные вегетации, ГЭРБ, гипертрофия носовых раковин и нёбных миндалин.

Важное значение в возникновении рецидивов имеет характер инфекции. Наряду с Pneumococcus, Staphylococcus aureus etepidermidis довольно часто высеваются Chlamydia, Mycoplasma, примерно в 20% случаев - Haemophilus influenzae. Определённую роль играют также вирусные инфекции (рино-, респираторно-синцитиальный, парагрипп и другие вирусы).

Клиническая картина

В основе клинической картины рецидивирующего острого среднего отита лежат симптомы, характерные для острого воспалительного процесса (боль, повышение температуры тела, гиперемия и выбухание барабанной перепонки) и симптомы, отражающие нарушение функции звукового анализатора.

ДИАГНОСТИКА

Диагностика основывается на данных анамнеза, отоскопии, тимпанометрии, результатах лабораторных исследований.

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение рецидивирующих средних отитов проводится в два этапа. На первом этапе лечение, как при остром среднем отите, направлено на ликвидацию текущего обострения:

  • системная антибактериальная терапия (амоксициллин + клавулановая кислота по 90 мг/кг в сутки);

  • деконгестанты, ушные капли с обезболивающим и противовоспалительным действием;

  • при гнойной форме острого среднего отита - парацентез.

Основным является второй этап (в период ремиссии), цель которого заключается в профилактике рецидивов. Лечение на этом этапе обязательно должно быть комплексным и проводиться совместно с другими специалистами.

Большое значение имеет выявление общих причин. Иногда у грудного ребёнка только изменения в питании матери приводят к прекращению рецидивов заболевания уха.

Необходимо исключить такие факторы риска, как промывание носа солевыми растворами, неправильное сморкание.

У детей с рецидивирующими средними отитами доказана иммунная несостоятельность, которая выражается в снижении общего и местного иммунитета, в связи с этим в схему лечения вводят вакцинацию от пневмококка и гемофильной палочки.

Показана консультация гастроэнтеролога для исключения ГЭРБ.

В период ремиссии проводится также активное местное лечение носа и носоглотки растворами антибактериальных препаратов и природных противовоспалительных препаратов, физиолечение.

Если, несмотря на все меры профилактики, рецидивы среднего отита продолжаются, показано хирургическое лечение. У детей грудного возраста, как правило, проводится тимпаностомия. У детей с 1,5-2,0 лет одномоментно с шунтированием рассматривается эндоскопическое удаление аденоидов в зависимости от данных эндоскопии.

Прогноз при острых средних отитах

Прогноз при острых средних отитах в подавляющем большинстве случаев благоприятный. В некоторых случаях может не закрыться перфорационное отверстие барабанной перепонки или образоваться рубцово-спаечный процесс в барабанной полости. В этих случаях пациенты отмечают стойкое снижение слуха, и в дальнейшем может потребоваться тимпанопластика.

Диспансеризация

Под наблюдением оториноларинголога, педиатра.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Минасян В.С. Острые средние отиты у детей // Учебно-методическое пособие. М.: РГМУ. 2000, 12 с.

  2. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. II том // Руководство для врачей. М.: Медицина, 2014. С. 102-139.

  3. Карпова Е.П., Усеня Л.И. Современный подход к лечению острого среднего отита у детей // Вопросы современной педиатрии. 2012; 11(2):176-179.

  4. Богомильский М.Р., Радциг Е.Ю., Селькова Е.П., Болезни уха, горла, носа при ОРЗ у детей / Монография. «ГЭОТАР-Медиа», 2015. С. 91-95.

  5. Минасян В.С. Заболевания среднего уха (под ред. чл.-корр. РАН, д-ра мед. наук, проф. Богомильского М.Р.) Учебное пособие // М.: Изд-во РАМН, 2016.

  6. Минасян В.С., Радциг Е.Ю. // Острый средний отит: памятка педиатру / учебное пособие под ред. Богомильского М.Р. / издательство МАИ, 2018, Москва.

  7. Протасова И.Н., Перьянова О.В., Подгрушная С.Т., Острый средний отит у детей: этиология и проблемы антибактериальной терапии//Вестник оториноларингологии. 2017;82(2): 84-89 10.17116/otorino201782284-89.

  8. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология: Руководство для врачей. М., 2001, С. 616.

  9. Радциг Е.Ю., Минасян В.С., ТитароваЛ.С. и др. Этиология различных форм среднего отита у детей// Российская оториноларингология/ 2015, 4 (77): 91-95.

  10. Радциг Е.Ю., Селькова Е.П., Бугайчук О.В. Практические аспекты уточнения этиологии острого среднего гнойного отита у детей// Педиатрия/ 2017,1 (96), с. 62-66.

  11. Frost H.M., Becker L.F., Knepper B.C. et al. Antibiotic Prescribing Patterns for Acute Otitis Media for Children 2 Years and Older.T.C.5 J Pediatr. 2020 Feb 25. pii: S0022-3476(20)30116-5. doi: 10.1016/j.jpeds.2020.01.045.

  12. Rodriguez J., Pavez D., Pеrez R. et al. Recommendations for the diagnosis and antimicrobial treatment of acute otitis media in pediatrics 2019 Aug;36(4):497-504. doi: 10.4067/S0716-10182019000400497.

  13. Sundvall P.D., Papachristodoulou C.E., Nordeman L. Diagnostic methods for acute otitis media in 1 to 12 year old children: a cross sectional study in primary health care. BMC FamPract. 2019 Sep 11; 20(1): 127. doi: 10.1186/s12875-019-1018-4.

  14. Mather M.W., Drinnan M., Perry J.D., et al. A systematic review and meta-analysis of antimicrobial resistance in paediatric acute otitis media. Int J PediatrOtorhinolaryngol. 2019 Aug;123: 102-109. doi: 10.1016/j.ijporl.2019.04.041. Epub 2019 May 6.

  15. Balasundaram N., Phan D., Mazzoni D. et al. Acute otitis media in children presenting to the emergency department: Is it diagnosed and managed appropriately? Paediatr Child Health. 2019 Nov;55(11):1335-1343. doi: 10.1111/jpc.14414. Epub 2019 Feb 20.

  16. Lecrenier N., Marijam A., Olbrecht J. et al. Ten years of experience with the pneumococcal non-typeable Haemophilusinfluenzae protein D-conjugate vaccine (Synflorix) in children. Expert Rev Vaccines. 2020 Mar 20:1-19. doi: 10.1080/14760584.2020.1738226.

  17. Rosenfeld R.M. Tympanostomy Tube Controversies and Issues: State-of-the-Art Review. Ear Nose Throat J. 2020. Apr 13:145561320919656. doi: 10.1177/0145561320919656.

Глава 22. Хронический гнойный средний отит

22.1. КЛАССИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ НА ДИАГНОСТИКУ И ЛЕЧЕНИЕ ХРОНИЧЕСКОГО ГНОЙНОГО СРЕДНЕГО ОТИТА

В.П. Карпов

ХГСО - хроническое воспаление структурных образований среднего уха.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

В соответствии с МКБ-10 различают следующие формы, относящиеся к ХГСО.

  • H66.1 Хронический туботимпанальный гнойный средний отит (мезотимпанит).

  • H66.2 Хронический эпитимпано-антральный гнойный средний отит (эпитимпанит).

  • H66.3 Другие хронические средние гнойные отиты.

  • H70.1 Хронический мастоидит.

  • H71 Холестеатома среднего уха.

  • H72 Перфорации барабанной перепонки (9 видов).

  • Н90 Кондуктивная и нейросенсорная потеря слуха.

Эпидемиология

ХГСО у детей является достаточно часто встречающейся патологией. Так, 100 лет назад количество больных ХГСО составляло от 20 до 34% всего населения, а среди школьников - до 14,4%. В 1960-е гг. оно снизилось до 4%. По данным академика И.Б. Солдатова (1985), количество больных составляло 2,4% взрослого и 1,4% детского населения. По данным М.Р. Богомильского и В.Р. Чистяковой (2002), ХГСО встречается у 1% школьников и у 3-4% допризывников. В настоящее время, по имеющимся данным, ХГСО встречается у 1,5% детского населения, что составляет 37% патологий уха у детей. Из них мезотимпанит - у 68,6%, эпитимпанит - у 14,8%, эпимезотимпанит - у 16,6%. Таким образом, за последние десятилетия имеется определённая тенденция к снижению количества детей, страдающих ХГСО.

Профилактика

Основная мера профилактики перехода острого среднего отита в хронический - его рациональное лечение. Стойкая перфорация барабанной перепонки и периодическая или постоянная оторея в детском возрасте чаще всего связаны с неблагополучным состоянием полости носа, ОНП и носоглотки: острыми и хроническими риносинуситами, гипертрофией и хроническим воспалением аденоидных вегетаций и, как следствие, развитием стойкой дисфункции слуховых труб.

Классификация

Различают две группы ХГСО: мезотимпанит и эпитимпанит, а также сочетанную форму - мезоэпитимпанит. Такое деление считается условным, хотя название говорит об определённой локализации процесса. Эти формы рассматривают в зависимости от клинической картины, давности и тяжести заболевания.

Классификация ХГСО (по Потякиной О.К. и др., 1980).

  1. Хронический перфоративный средний отит без холестеатомы (Н66.1):

    1. латентный (сухой) средний отит;

    2. мукозит (I-III степени);

    3. тимпаносклероз.

  2. Хронический перфоративный средний отит с холестеатомой (Н66.2):

    1. тимпанальной локализации;

    2. аттикоантральной локализации;

    3. смешанной (распространённой) локализации.

Этиология

В большинстве случаев ХГСО - следствие перенесённого острого воспаления среднего уха. Характерен полиморфизм микрофлоры, нередко в сочетании с патогенной грибковой инфекцией. Преобладает кокковая микрофлора, часто резистентная к большинству антибиотиков. Реже (31,6%) отмечают грибковую микрофлору, в основном аспергиллёз, причём имеется тенденция к её увеличению.

Патогенез

Кроме высокой вирулентности инфекции, для развития ХГСО у ребёнка должны быть предрасполагающие местные и общие факторы. Общие факторы:

  • генетическая предрасположенность (фактор наследственности);

  • аллергический фон;

  • иммунодефицитные состояния;

  • нарушения питания, тяжёлые авитаминозы;

  • хронические заболевания дыхательных путей и органов пищеварительной системы;

  • частые простудные заболевания;

  • поздняя диагностика и нерациональная терапия острых гнойных средних отитов;

  • некротический характер острых средних отитов, вызванных специфическими возбудителями (например, корь, скарлатина, дифтерия, тифы, туберкулёз), при которых процесс сразу приобретает хронический характер.

Местные факторы:

  • хронические заболевания носа и ОНП;

  • аденоиды, аденоидиты;

  • новообразования носоглотки;

  • рубцовые изменения в носоглотке, особенно глоточных устьев слуховых труб после травматически выполненной аденотомии;

  • нарушения вентиляционной и дренажной функции слуховой трубы различного генеза;

  • анатомические особенности строения среднего уха у детей: узость и плохая вентиляция пространств и карманов в барабанной полости, особенно аттика, блок адидуса, склеротический тип строения сосцевидного отростка, особенности расположения и варианты строения слуховых труб.

Секреторные сальпингоотиты следует рассматривать не как отдельные нозологические формы, а как стадию общего патологического процесса. Всё чаще выявляются формы хронических средних отитов с катаральным воспалением слизистой оболочки. Их стали обозначать как хронический секреторный средний отит с перфорацией барабанной перепонки и вялотекущий мукозит среднего уха. Осложнения экссудативного среднего отита зависят от длительности течения заболевания, возраста, своевременности диагностики и тактики лечения. Возможно формирование не только адгезивного среднего отита или тимпаносклероза, но и формирование перфорации. Барабанная перепонка под действием отрицательного давления втягивается, истончается, в ней образуются не только ретракционные карманы, но и перфорации, то есть развивается хронический средний отит вплоть до образования холестеатомы.

Хронический гнойный мезотимпанит

Хронический гнойный мезотимпанит - хроническое воспаление слизистой оболочки барабанной полости, антрума и ячеек сосцевидного отростка (рис. 22-1-22-3, см. цв. вклейку).

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Хронический мезотимпанит составляет до 69% среди всех форм ХГСО у детей.

ПАТОГЕНЕЗ И ПАТОЛОГИЧЕСКАЯ АНАТОМИЯ

Хронический мезотимпанит характеризуется относительно благоприятным течением. Однако такая традиционная оценка этой формы не совсем верна, так как возможно не только развитие нарастающей тугоухости, но и возникновение холестеатомы. Перфорация барабанной перепонки стойкая (от относительно небольшой до субтотальной), с омозолелыми краями, локализация её чаще центральная. Края перфорации могут вдаваться в просвет барабанной полости, нередко образуя грубые спайки. Особенно часто наблюдают сращение рукоятки молоточка с промонториумом. При этом возможен переход эпидермиса с остатков барабанной перепонки на медиальную стенку барабанной полости. Морфологические изменения слизистой оболочки зависят от стадии процесса. При ремиссии она утолщена, находится в состоянии пролиферации. Это приводит к резкому сужению воздухоносных полостей среднего уха. При мезотимпаните в процесс могут быть вовлечены и другие отделы среднего уха: сосцевидный отросток, который чаще имеет компактное, склеротическое строение; нередко вокруг антрума наблюдают только несколько пневматических клеток. Пещера и аттик узкие, покрыты утолщённой слизистой оболочкой, как и слуховые косточки, причём последние могут быть спаяны соединительнотканными тяжами. При обострении процесса и центральной перфорации барабанной перепонки появляется обильное слизисто-гнойное или гнойное отделяемое без примеси крови, запаха и боли. Остатки барабанной перепонки гиперемированы, утолщены, как и слизистая оболочка полости. Часто диагностируют мелкие кисты, грануляции и полипы, затрудняющие отток гноя.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Основные жалобы: постоянная или перемежающаяся оторея, снижение слуха и шум в поражённом ухе. Тугоухость при мезотимпанитах вариабельна. Снижение слуха зависит от длительности и формы заболевания и может быть непостоянным. Слуховые нарушения могут быть в виде кондуктивной или смешанной тугоухости. Кондуктивная тугоухость чаще связана с особенностями дефекта барабанной перепонки. Имеет значение не только уменьшение её вибрирующей части или нарушение герметичности барабанной полости, но и нарушение нормальной цепи звукопроведения. Степень изменения слуха зависит от размеров и локализации перфорации. Нарушается проведение низких частот (до 2 кГц) и высокочастотных звуков при субтотальном или тотальном дефекте.

Одновременное нарушение целостности барабанной перепонки и цепи слуховых косточек приводит к значительному снижению слуха (до 50-90 дБ). Нарушение слуха при этом состоит из потери трансформационного механизма и интерференции звуковых колебаний.

При обострении заболевания и гноетечении иногда возможно улучшение слуха благодаря экранизации круглого окна (блокада окон лабиринта гноем или отёчной слизистой оболочкой). Со временем острота слуха у больных хроническим гнойным мезотимпанитом снижается. Появление нейросенсорного компонента при смешанной тугоухости обусловлено токсическим влиянием продуктов воспаления, распада микроорганизмов, а также воздействием некоторых лекарственных препаратов на внутреннее ухо. Установлена зависимость между степенью снижения слуха по костной проводимости, длительностью заболевания и возрастом больных. У многих детей с мезотимпанитом диагностируют нарушения дренажной и вентиляционной функций слуховых труб. Этому способствуют очаги инфекции в полости носа, ОНП, носоглотке, изменения барабанного устья слуховой трубы, которое может быть прикрыто грануляционной тканью или вовлечено в рубцовый процесс вплоть до её облитерации.

ДИАГНОСТИКА

Клиническая диагностика

Для диагностики ХГСО необходимо полное обследование ребёнка.

Инструментальные исследования

Кроме тщательно собранного анамнеза и отоскопии, выполняют отомикроскопию. При достаточно обширных перфорациях барабанной перепонки желательно провести эндоскопическое исследование с помощью эндоскопов. Обязательно проведение регулярного комплексного сурдологического обследования.

Лабораторные исследования

Из дополнительных методов в диагностике ХГСО проводят бактериологические и микологические исследования, что помогает в дальнейшем проводить целенаправленную терапию. Обязательным считается полное исследование остальных ЛОР-органов, в том числе носа, ОНП, особенно носоглотки.

Учитывая возможность развития кариозного процесса, лучевое исследование следует использовать и у больных мезотимпанитом. Это рентгенография височных костей. Наиболее популярными являются укладки по Шюллеру и Майеру. На фоне склероза сосцевидного отростка можно определить образование патологической полости в виде чётко очерченного просветления, иногда довольно значительных размеров. В лучевом исследовании височных костей у детей ещё большее значение приобрели КТ и МРТ. Определение дренажной и вентиляционной функций слуховой трубы необходимо для выбора метода лечения, особенно при планируемой слухоулучшающей операции.

ЛЕЧЕНИЕ

Цели лечения

  • Элиминация воспалительного процесса в слизистой оболочке среднего уха.

  • Улучшение или восстановление слуха.

Хроническое воспаление среднего уха - полиэтиологическое заболевание, требующее комплексного лечения. Выбор метода связан с характером заболевания, его длительностью, объёмом патологического процесса, осложнениями и общим состоянием ребёнка. Для терапии больных ХГСО необходим индивидуальный подход и определённый опыт лечащего врача. В большинстве случаев мезотимпа-нит лечат консервативно, а эпитимпанит - оперативно. Однако такое разделение условно, так как при тимпанопластике и при мезотимпаните возможен санирующий этап операции.

Медикаментозное лечение

При относительно благоприятном течении процесса у ребёнка лечение начинают с устранения этиопатогенетических причин, способствующих развитию хронического отита. Выполняют санацию носо- и ротоглотки, лечение хронических заболеваний полости носа и ОНП, коррекцию патологически изменённых носовых структур (например, искривлённой носовой перегородки). Эти мероприятия способны благоприятно воздействовать на течение патологического процесса, особенно при устранении частых обострений. Большое значение имеет лечебная физическая культура (для общего и местного закаливания и профилактики респираторных заболеваний).

Основной принцип консервативной терапии хронических гнойных мезотимпанитов - комплексный, сочетающий местное лечение с общим воздействием на организм ребёнка. При обострении процесса (появлении или усилении гноетечения из уха) проводят активную общую антибактериальную терапию с учётом чувствительности патогенной микрофлоры.

Наиболее часто используют:

  • пенициллины с расширенным спектром активности (амоксициллин);

  • цефалоспорины I поколения - действуют на стафилококки и стрептококки, обладают высокой биодоступностью и относительно недороги;

  • цефалоспорины II поколения (цефуроксим, цефаклор);

  • цефалоспорины III поколения (цефотаксим, цефтриаксон).

Применяют и другие виды антибиотиков, кроме ототоксичных, с учётом чувствительности патогенной микрофлоры. Выбор метода введения (внутрь или внутримышечно) зависит от возраста, состояния ребёнка и тяжести процесса. Общую антибактериальную терапию проводят согласно основным принципам лечения инфекций (дозы, полнота и адекватная длительность курса, при необходимости смена препарата и т.д.).

В стадии ремиссии ХГСО проведение такой терапии нецелесообразно из-за возникновения резистентных форм микроорганизмов, подавления местного иммунитета и сенсибилизации организма.

Местную терапию начинают с удаления патологического отделяемого из среднего уха механическим способом или с помощью отсоса со специальным наконечником. Тщательная обработка уха оказывает определённое терапевтическое действие, ликвидируя питательную среду для патогенной микрофлоры. Используют 3% раствор водорода пероксида, при её разложении в результате контакта с органическими веществами выделяется кислород, губительно действующий на анаэробную инфекцию. Для уменьшения отёчности слизистой оболочки барабанной полости проводят её анемизацию с местным применением сосудосуживающих препаратов (закапывание или транстимпанальное введение, используя нагнетание), что облегчает воздействие лекарственных веществ на слизистую оболочку среднего уха.

Очень важно создание оттока из барабанной полости, особенно при грануляциях и полипах, так как они способствуют задержке гноя и приводят к развитию деструктивного процесса в костной ткани.

Следующий этап - непосредственное воздействие на хронический воспалительный процесс в среднем ухе. Большое значение имеют способ введения и формы лекарственных препаратов - они не должны иметь ототоксического или раздражающего действия и должны легко растворяться.

Лекарственные вещества местно применяют в различных формах: растворах, порошках, мазях, суспензиях, аэрозолях. При выборе способа введения и форм препарата ориентируются на данные отоскопии для определения оптимальной возможности проникновения лекарственного средства в среднее ухо. При небольших перфорациях барабанной перепонки используют растворы, которые вводят путём закапывания, при этом возможно транстимпанальное нагнетание с помощью надавливания на козелок или использования баллона Политцера, что позволяет проникнуть лекарственному веществу во все отделы среднего уха вплоть до слуховой трубы. При обширных дефектах барабанной перепонки используют препараты в виде порошков (инсуффляция), мазей, суспензий, желе. Мазевые препараты назначают реже, так как они затрудняют отток экссудата из среднего уха. Метод выбора - использование препаратов в виде заушных (парамеатальных) блокад. Данный вариант не считают общепризнанным, но в практике достаточно широко используют.

Для местного лечения ХГСО назначают антибиотики. Их применяют в виде растворов (вводят в каплях, при промывании, на турундах). Терапию проводят с учётом чувствительности патогенной микрофлоры, при этом целесообразно не менее 1 раза в неделю проводить микробиологическое исследование и корректировать терапию. Необходимо избегать использования ототоксических препаратов и учитывать следующие факторы: длительное применение антибиотиков без коррекции чувствительности микрофлоры способствует возникновению резистентных форм, развитию грибковой патологии; применение антибиотиков в виде инсуффляций может привести к развитию грануляционной ткани; их длительное использование подавляет местный иммунитет.

Для лечения ХГСО используют готовые официнальные стандартные смеси в виде раствора антибиотика для местного применения: рифамицин (Отофа ), ципрофлоксацин (Ципромед ), офлоксацина (Унифлокс ). Эти лекарственные формы рифампицина, офлоксацина и ципрофлоксацина считают оптимальными ушными каплями и безопасно применяют при перфоративном среднем отите с учётом возраста больного.

pic 0191
Таблица 22-1. Современные виды ушных капель

* Зарубежные аналоги разрешены при наружном отите с 6 мес, при среднем - с 12 лет.

** Зарубежные аналоги разрешены с 6 мес.

*** Зарубежные аналоги разрешены при наружном отите с 1 года.

**** Разрешён при хроническом отите с перфорацией, при остром отите с установленной тимпаностомической трубкой и после операций на ухе (радикальной операции и трепанационной полости).

? - сведения о безопасности в детском возрасте производителем не приведены.

***** Препарат не разрешён при наличии перфорации барабанной перепонки. Разрешён после операций на ухе (радикальной операции и трепанационной полости) и при обострении хронического отита.

Ципрофлоксацин из группы хинолонов II поколения считают «золотым стандартом» среди фторхинолонов. Препарат высокоэффективен в отношении многих грамположительных и грамотрицательных микроорганизмов, а также внутриклеточных возбудителей. Благодаря хорошей способности проникать в ткани и большому периоду полувыведения он создаёт высокие и длительно сохраняющиеся тканевые концентрации. Препарат не вызывает развития перекрёстной резистентности к другим антибиотикам, высокоэффективен в отношении наиболее распространённых возбудителей острого и хронического отита. Учитывая данные приведённого выше метаанализа, ципрофлоксацин предпочтителен для местного лечения ХГСО (следует иметь в виду, что системное лечение ципрофлоксацином детям противопоказано). Ушные капли с ципрофлоксацином не ототоксичны и могут использоваться при ликвидации обострения ХГСО в предоперационном периоде.

При грибковом поражении применяют спиртовые растворы резорцинола (Резорцина ), хлорнитрофенола, оксихинолина, фуксина, Генцианового фиолетового . При глубоких микозах назначают амфотерицин B, миконазол, клотримазол, ундециленовую кислоту + ундециленат цинка (Микосептин ) и др. При лечении отомикозов - хлоргексидин на полимерной плёнке.

Использование глюкокортикоидных препаратов (гидрокортизона, дексаметазона, преднизолона) основано на их антиаллергическом эффекте, уменьшении проницаемости сосудов и экссудации. Их применяют в виде жидких растворов или мазей [флуоцинолона ацетонид, триамцинолон, мази с флуметазоном].

Для улучшения всасываемости лекарственных веществ, уменьшения вязкости гнойного или серозного экссудата, усиления фагоцитоза используют протеолитические ферменты. Препараты назначают в комбинации с другими лекарственными средствами кратковременно (3-5 дней) и осторожно, так как они могут провоцировать образование рубцовой ткани.

При местном лечении ХГСО применяют препараты с антисептическим эффектом. Однако систематическое использование спиртовых препаратов, особенно у детей, может вызвать образование рубцовой ткани из-за прижигающего действия на слизистую оболочку среднего уха.

Хорошо известен положительный эффект от применения антибактериальных препаратов растительного происхождения [таких как эвкалипта листьев экстракт (Хлорофиллипт 1% спиртовой раствор) эктерицидρ , лизоцим].

Подавляют рост грануляционной ткани и обладают антибактериальным действием 1% раствор формальдегида (Формалина ), 1% раствор серебра нитрата, сульфацетамид, диметилсульфоксид (33-50% раствор способен проникать через биологические мембраны).

Кроме противовоспалительных, применяют сосудосуживающие и противо-отёчные препараты: растворы эпинефрина, оксиметазолина и ксилометазолина, что способствует уменьшению отёчности слизистой оболочки среднего уха и лучшему проникновению лекарственных форм, особенно при промывании полостей среднего уха.

Как альтернативу антибактериальной терапии используют стафилококковый анатоксин, бактериофаги (отофаг), аутовакцины подкожно и местно.

В целях общего воздействия на организм применяют иммуномодуляторы, стимуляторы метаболических процессов: пентоксил, диоксометилтетрагидропи-римидин (метилурацил), витамины, биогенные стимуляторы. Хороший эффект даёт гравитационная хирургия крови (плазмаферез, гемосорбция). Используют общеукрепляющее лечение, физиотерапевтические процедуры и лечебную физкультуру.

Поскольку у больных ХГСО, как правило, наблюдают нарушение функций слуховой трубы, в комплекс терапевтических мероприятий включают её целенаправленное лечение, особенно в тех случаях, когда в дальнейшем предполагается тимпанопластика. Сюда относят продувание [пробы Тойнби, Вальсальвы (самопродувание), Политцера, катетеризацию]. Применяют введение в слуховую трубу лекарственных препаратов через глоточное или тимпанальное устье (сосудосуживающие, глюкокортикоидные, антибактериальные препараты, ферменты и т.д.), а также пальцевой массаж трубных валиков, давший хороший эффект.

Немедикаментозное лечение

Медикаментозное лечение ХГСО сочетают с физиотерапевтическими методами. Большое распространение получили ультравысокочастотная, магнитноволновая (том числе магнитноинфракрасно-лазерная) и микроволновая терапия, диадинамические токи, электрофорез, фонофорез лекарственных препаратов, аэроионотерапия, грязелечение, парафинотерапия, фарадизация, электростимуляция мышц глотки (воздействие на слуховую трубу).

Использование низкоэнергетических лазеров способствует не только хорошему бактерицидному эффекту, но и улучшает обменные и регенераторные процессы, ускоряет эпителизацию раневой поверхности. Все физиотерапевтические методы применяют только в дополнение к другим лечебным воздействиям.

Хирургическое лечение

Полипотомию уха у детей желательно проводить под общим обезболиванием и контролем операционного микроскопа, что позволяет полностью удалить патологические ткани. Грануляционную ткань при небольших размерах чаще прижигают растворами серебра нитрата (5-10%), при этом соблюдают осторожность при локальном воздействии без повреждения слизистой оболочки во избежание образования рубцовой ткани. Для лечения грануляций используют лазерную и коблационную хирургию. Особую осторожность необходимо соблюдать при удалении грануляций из области окон лабиринта и канала лицевого нерва.

ПРОГНОЗ

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением оториноларинголога, педиатра и семейного врача.

Хронический гнойный эпитимпанит

Хронический гнойный эпитимпанит - хроническое воспаление структурных образований надбарабанного пространства.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Хронический гнойный эпитимпанит составляет 31% среди ХГСО у детей.

ПАТОГЕНЕЗ И ПАТОЛОГИЧЕСКАЯ АНАТОМИЯ

Процесс локализуется в аттике, часто поражаются и нижележащие отделы барабанной полости (рис. 22-4-22-6, см. цв. вклейку).

Одна из основных причин локализации воспалительного процесса в эпитим-пануме - анатомические особенности: узкие пространства, карманы, связки, перемычки. Патологические изменения диагностируются не только в слизистой оболочке, но и в костной ткани и отличаются значительным полиморфизмом. Вместе с деструкцией костной ткани в аттике, антруме, мезотимпануме и сосцевидном отростке часто обнаруживают гной, грануляции и холестеатомные массы. Холестеатома - эпидермальное образование, плотно прилегающее к кости и врастающее в неё, имеет соединительнотканную оболочку (матрикс), покрытую многослойным плоским эпителием. Основная теория появления холестеатомы - результат врастания в среднее ухо эпидермиса наружного слухового прохода через перфорацию барабанной перепонки. Холестеатома постоянно разрастается за счёт увеличения количества эпидермальных масс и может занимать всё новые отделы височной кости. За счёт ферментов и действия патогенных микроорганизмов, составляющих обязательный компонент холестеатомы, продуктов распада и воспаления процесс усиливается. Холестеатома - образование белого или грязно-серого цвета. Под воздействием продуктов распада и химических компонентов, в частности коллагеназы, происходит разрушение костной ткани. Эти разрушения иногда бывают обширными и могут приводить к образованию больших патологических полостей вплоть до так называемой естественной радикальной операции, или фистулы лабиринта (в области латерального полукружного канала), и, соответственно, тимпаногенному лабиринтиту. Холестеатома может поражать костные стенки канала лицевого нерва, вызывая периферический парез. За счёт давления на окружающие ткани происходит медленный, но неукротимый лизис кости, в первую очередь крыши, как барабанной полости, так и антрума, вызывая внутричерепные отогенные осложнения. Для развития холестеатомы чаще всего необходимо наличие склеротического или малопневматизированного сосцевидного отростка. Средняя продолжительность образования холестеатомы у детей составляет 5-8 лет. Недооценка объёма и факторов развития холестеатомы приводит не только к снижению функциональных результатов операций на среднем ухе, но и к возникновению её рецидивов, что наиболее часто встречается после тимпанопластики.

КЛАССИФИКАЦИЯ ХОЛЕСТЕАТОМЫ

По происхождению:

  • холестеатома первичная;

  • холестеатома истинная;

  • холестеатома врождённая;

  • холестеатома вторичная;

  • холестеатома третичная (ятрогенная).

Классификация по M. Tos (1988):

  • холестеатома аттика;

  • холестеатома синуса;

  • холестеатома натянутой части (ретракционная) барабанной перепонки;

  • холестеатома посттравматическая;

  • холестеатома наружного слухового прохода;

  • рецидивирующая холестеатома:

    • резидуальная (оставленная за барабанной перепонкой, стенкой слухового прохода после операции);

    • собственно рецидивирующая холестеатома (развивается в ретракционном кармане) после операции;

    • ятрогенная холестеатома (сформировалась после предыдущей операции без холестеатомы).

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

У больных эпитимпанитом в анамнезе не всегда отмечают острый средний отит, может отсутствовать и гноетечение, поэтому иногда пациенты и их родители не подозревают об ушной патологии. Клиническая картина обычно маловыражена, что может приводить к тому, что заболевание диагностируется случайно или с опозданием.

Перфорация барабанной перепонки краевая, локализуется в её расслабленной части, чаще с нарушением костных отделов наружного слухового прохода, особенно латеральной стенки аттика. Помимо грануляций и полипов, характерных и для мезотимпанита, утолщённая слизистая оболочка может нарушить вентиляцию и отток патологического отделяемого, в результате чего воспалительный процесс в аттике поражает слизистую оболочку, костные стенки и слуховые косточки (наковальню и молоточек, реже стремечко). Обильного гноетечения при эпитимпаните может и не быть, но отделяемое густое, гнойное, с характерным неприятным запахом, обусловленным распадом кости и выделением пуринов (индола, скатола).

ДИАГНОСТИКА

Инструментальные исследования

Для диагностики необходимо достаточно полное обследование ребёнка.

Кроме тщательно собранного анамнеза, общеклинического обследования, отоскопии, необходима отомикроскопия. Отомикроскопию всегда применяют при эпитимпанитах и когда перфорация может быть закрыта серно-эпидермальной коркой. Иногда при отоскопии можно увидеть нависание задневерхней стенки наружного слухового прохода (симптом Ундрица), что объясняют развитием периостита или прорывом холестеатомных масс под надкостницу. Для уточнения процесса целесообразно исследовать перфорацию с помощью зонда Воячека. Хотя многие структуры среднего уха могут быть визуализированы с высокой точностью с помощью операционного микроскопа, доступ к некоторым анатомическим областям представляет трудности. Именно поэтому хирургические вмешательства при удалении холестеатомы и тимпанопластике могут выполняться под контролем эндоскопической техники. Преимущества: более широкое поле обзора, увеличение, высокое качество разрешения, возможность «заглянуть за угол» с помощью угловой оптики. Недостатки: невозможность применения отохирургом обеих рук, отсутствие бинокулярного зрения и снижение ощущения глубины операционного поля. При подозрении кариозного процесса производят рентгенографию височных костей. Применяют укладки по Шюллеру и Майеру. При склерозе сосцевидного отростка можно определить образование патологической полости (особенно при холестеатоме) в виде чётко очерченного просветления, иногда значительных размеров. Учитывая возможность развития кариозного процесса, данный метод используют и у больных мезотимпанитом. При исследовании височных костей у детей большое значение имеют КТ, мультиспиральная КТ, МРТ, в том числе с контрастным усилением. Выполняют в аксиальных, косых, коронарных и других проекциях.

При КТ возможно не только определить тип и пневматизацию сосцевидного отростка, но и патологические полости, оценить состояние антрума и аттика, сохранность цепи слуховых косточек и костного отдела слуховой трубы, окон лабиринта.

Снижение слуха - один из основных симптомов ХГСО, поэтому исследование слуха обязательно, так как это позволяет уточнить характер и степень нарушения слуховой функции, что особенно важно при планируемом оперативном лечении в целях выработки его тактики. Исследование функции вестибулярного аппарата выполняют реже, оно имеет определённое значение, особенно при тимпаногенных лабиринтитах. При этом возбудимость лабиринта может быть повышенной или пониженной, гипорефлексия лабиринта сочетается с сенсоневральным компонентом тугоухости.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Для исключения возможных вне- и внутричерепных отогенных осложнений необходимы консультации офтальмолога и невролога, особенно перед планируемым оперативным лечением.

ЛЕЧЕНИЕ

Основной метод лечения хронических эпитимпанитов - хирургический; консервативная терапия - паллиативное мероприятие, применяемое в особых случаях. Для оперативного и консервативного лечения необходимы чёткие показания, которые определяются характером заболевания, состоянием больного и данными, полученными при обследовании.

Цели лечения

Элиминация воспалительного процесса в надбарабанном пространстве и улучшение слуховой функции.

Немедикаментозное лечение

Эффективным методом лечения считают промывание барабанной полости с помощью канюли Гартмана, что часто используют при консервативной терапии эпитимпанитов, воздействуя на слизистую оболочку аттика.

Хирургическое лечение

При неблагоприятном течении хронического эпитимпанита в среднем ухе ребёнка могут развиваться серьёзные, необратимые изменения, которые прогрессируют в зависимости от длительности заболевания. Нормальное функционирование всех систем среднего уха возможно только в закрытой, подвижной воздухоносной среде. Перфорация барабанной перепонки всегда оставляет открытые пути для проникновения инфекции. Именно поэтому каждого больного хроническим эпитимпанитом рассматривают как кандидата на оперативное лечение. Чем раньше оно будет проведено, тем меньше будет его объём и больше шансов на улучшение или восстановление слуховой функции. Консервативное лечение, даже с применением современных методов и средств, не может заменить хирургическое, а считается подготовительным этапом и дополнением к нему. Очень актуальной в детской отологии стала проблема соответствующего и своевременного определения клинико-морфологических и функциональных показаний к санирующим и слухоулучшающим операциям. Для санирующих операций показания могут быть абсолютными (срочными) - внутричерепные отогенные осложнения, парез лицевого нерва, отогенный гнойный лабиринтит, и относительными (отсроченными), когда оперативное лечение проводят в плановом порядке, - холестеатомы, кариес костных структур среднего уха с образованием патологических полостей, хронический мастоидит, фистула лабиринта (ограниченный серозный лабиринтит), безуспешность проводимой консервативной терапии и т.д. Только тяжёлую соматическую патологию, как острую, так и хроническую, считают противопоказанием к плановому оперативному лечению. Отдельным вопросом является целесообразность оперативного вмешательства на единственно слышащем ухе. Санирующие операции в таком случае возможны лишь при наличии абсолютных показаний, а слухоулучшающие операции - в минимальном объёме при условии их выполнения высококвалифицированным отохирургом. Иногда от оперативного лечения желательно воздержаться.

Обезболивание при операциях на среднем ухе у детей представляет отдельную тему. При таких вмешательствах необходимо обеспечивать надёжную анальгезию, полную обездвиженность пациента, минимальную кровоточивость, отсутствие боли в послеоперационном периоде. Именно поэтому санирующие и слухо-улучшающие вмешательства на среднем ухе у ребёнка проводят под наркозом. Это позволяет полностью устранить ненужный психоэмоциональный фактор, проводить операцию без боли, с минимальной кровоточивостью из-за управляемого контроля над артериальным давлением (операция на «сухом» ухе), что существенно сокращает срок оперативного вмешательства.

При хронических эпитимпанитах выполняют санирующие и слухоулучшающие операции, на практике они сочетаются. Основной принцип санирующих операций - полная санация патологического очага. В настоящее время эти вмешательства служат не только профилактикой вне- и внутричерепных отогенных осложнений, но и предотвращают развитие стойкой тугоухости.

Суть общеполостной операции заключается во вскрытии пещеры и клеток сосцевидного отростка, удалении части задней костной стенки наружного слухового прохода и латеральной стенки аттика. Отохирурги стараются максимально сократить объём полости, сохранить малоповреждённые ткани и планировать в последующем реконструктивные операции. Однако даже технически правильно выполненную классическую общеполостную операцию не считают гарантией прекращения отореи (от 10 до 25% общего количества), что требует тщательного ведения послеоперационного периода и регулярного ухода за состоянием послеоперационной полости, постоянного удаления серно-эпидермальных масс. Часто возможно раздражение лабиринта, при этом, кроме вестибулярных нарушений, отмечают резкое снижение слуха. Увеличение объёма среднего уха у ребёнка при его взрослении иногда приводит к несостоятельности послеоперационной полости. Именно поэтому этот тип операции выполняется крайне редко, когда объём патологического процесса не даёт другого выбора отохирургу.

Классификация операций при ХГСО (по Крюкову А.И., Гарову Е.В., 2016). Варианты операций по анатомическому принципу.

  1. Закрытые варианты.

    1. Аттикотомия с пластикой латеральной стенки и тимпанопластикой.

    2. Аттикоадидотомия с пластикой латеральной стенки и тимпанопластикой.

    3. Аттикоантротомия с пластикой латеральной стенки и тимпанопластикой.

    4. Раздельная аттикоантромастоидотомия (Intactcanalwall procedure) с реконструкцией удалённых структур и тимпанопластикой:

      1. с мастоидопластикой;

      2. без мастоидопластики.

    5. Субтотальная петрозэктомия с деструкцией (ампутацией) среднего и наружного уха.

  2. Полуоткрытые варианты.

    1. Аттикотомия с тимпанопластикой и облитерацией антрума.

    2. Аттикоадидотомия с тимпанопластикой и облитерацией антрума.

  3. Открытые варианты.

    1. Аттикоантромастоидотомия с удалением задней стенки наружного слухового прохода (Canal-wall-down procedure) с тимпанопластикой и полной облитерацией мастоидальной полости (мастоидопластикой).

    2. Аттикоантромастоидотомия с удалением задней стенки наружного слухового прохода (Canal-wall-down procedure) с тимпанопластикой и меатопластикой или без таковых.

  4. Радикальная тимпаномастоидотомия (классическая радикальная операция) в том числе в расширенном варианте.

Существует множество модификаций и вариантов санирующих операций. К применению каждого вида имеются показания и противопоказания, они обладают своими достоинствами и недостатками. На выбор хирургического вмешательства влияют состояние среднего уха, квалификация отохирурга и принадлежность к той или иной клинике или школе. В настоящее время показания к санирующим операциям значительно расширены, их выполняют полностью или частично микрохирургически, при этом необходимы операционный микроскоп и соответствующий инструментарий, высокооборотная дрель и отсос. С 1960-го, а широко - с 1993 г. в хирургии среднего уха начала применяться эндоскопическая техника (endoscope-guidedotosurgery) в связи с возможностью визуализации труднодоступных анатомических структур («заглянуть за угол») в чистом виде или в сочетании с отомикроскопией.

Щадящие операции предполагают максимальную санацию гнойного очага, сохранение или улучшение звукопроведения на уровне среднего уха и включают три основных варианта хирургического вмешательства, возрастающих по степени объёма.

Аттикотомию проводят у пациентов с формами эпитимпанита, когда процесс локализуется в основном в аттике (небольшая холестеатома, мелкие грануляции, кариес латеральной стенки) без распространения на соседние отделы среднего уха.

Аттикоантротомию (аттикомастоидоантротомию, раздельную аттикоантрото-мию) выполняют при патологическом процессе в аттике, антруме, периантральных клетках сосцевидного отростка, при условии ограничения патологического процесса именно этими границами.

Консервативно-радикальную операцию проводят в случаях, когда патологический процесс, распространяясь из аттика, поражает не только антрум, но и клетки сосцевидного отростка, заднюю костную стенку наружного слухового прохода.

Вторая группа хирургических вмешательств при ХГСО имеет функциональное направление в целях улучшения слуха. Тимпанопластика включает полное или частичное восстановление повреждённой звукопроводящей системы. Данное вмешательство не противопоставляется санирующим операциям, а считается их дополнением и может выполняться одномоментно.

Эффективность любого типа тимпанопластики зависит от вентиляционной и дренажной функции слуховой трубы, поэтому нередко перед операцией проводят курс восстановительной терапии слуховой трубы. В некоторых случаях блок трубы в области барабанного устья устраняют во время операции.

Любую тимпанопластику начинают с ревизии барабанной полости, используя операционный микроскоп. Очень важно правильно оценить состояние различных отделов среднего уха, особенно устья слуховой трубы. Состояние и подвижность цепи слуховых косточек часто зависят не только от длительности процесса, но и от расположения перфорации. Во время ревизии иссекают рубцы, ограничивающие подвижность косточек, удаляют грануляции, полипы. Обязательно оценивают подвижность окон лабиринта, особенно осторожными должны быть манипуляции со стремечком во избежание его подвывиха. Бережно надо относиться к слизистой оболочке барабанной полости. Если в результате ревизии барабанной полости нет грубых изменений, выполняют тимпанопластику 1-го или 2-го типа, при поражении цепи слуховых косточек - оссикулопластику. Оссикулопластика - реконструкция цепи слуховых косточек в целях восстановления или улучшения передачи звуковых колебаний на улитку, её считают частью многих слухоулучшающих операций. Техника выполнения оссикулопластики индивидуальна, необходим её рациональный выбор для каждого больного. Способ и материал определяет отохирург во время операции, учитывая полученные клинические данные и возрастные особенности больного. В качестве трансплантационного материала используют протезы. Они могут быть биологическими (хрящ или кость - ауто-или аллотрансплантаты), синтетическими и полубиологическими (синтетическая ткань плюс натуральный материал). За рубежом и в нашей стране получили распространение протезы заводского производства (керамика, пластик, титан, реже серебро, золото и др.). После восстановления утраченной или повреждённой цепи слуховых косточек приступают к восстановлению барабанной перепонки. Мирингопластику считают как самостоятельной операцией, так и завершающим этапом тимпанопластики. Её задача не только в восстановлении барабанной перепонки, но и в реставрации барабанной полости. Основные принципы: закрытие дефекта, хорошая дренажная и вентиляционная функции слуховой трубы и отсутствие гнойного воспалительного процесса. Трансплантатов для мирингопластики предложено более 90 разновидностей. Наиболее часто используют ткани мезодер-мального происхождения, особенно фасцию височной мышцы. Ряд отохирургов используют аллопластические материалы (например «Аллоплант»). При мирингопластике необходимо удалить омозолелые участки эпидермиса на наружной и (если есть необходимость) внутренней поверхности барабанной перепонки. Размер трансплантата должен быть больше перфорации, необходима плотная, надёжная фиксация трансплантата к поверхности барабанной перепонки. После выполненной операции наружный слуховой проход тампонируют специальными губками, ватными шариками или турундами, пропитанными смесью антибиотиков и гормональных препаратов. Для оттока послеоперационного, раневого отделяемого в некоторых клиниках используют дренажи. Подробную информацию об операциях можно получить в руководствах по отохирургии.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

Послеоперационное лечение и уход

После слухоулучшающей операции действия врача в послеоперационном периоде направлены на предупреждение развития воспалительного процесса в ухе и создание условий для приживления трансплантатов и закрепления результатов тимпанопластики.

После вмешательства больной может находиться на свободном или постельном режиме в зависимости от типа и объёма перенесённой операции. Назначение антибиотиков внутрь или внутримышечно желательно после всех типов операций на срок 7-10 дней. Выполняют регулярную анемизацию устья слуховой трубы на оперированной стороне для улучшения дренажной функции. Назначают курс антигистаминных препаратов, иногда гормонов (гидрокортизон), витаминотерапию и другое симптоматическое лечение. Тампоны удаляют на 5-10-й день после операции. В дальнейшем выполняют тщательный туалет уха в целях удаления раневого отделяемого, при этом применяют разрешённые при ХГСО капли. Из физиопроцедур в послеоперационном периоде используют ультрафиолетовое облучение, лазер, магнитно- и магнитноинфракрасно-лазерную терапию.

Таким образом, в настоящее время оториноларингологи (при лечении детей, больных ХГСО) имеют средства и возможности восстановления не только поражённых анатомических образований уха, но и слуховой функции.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением оториноларинголога, педиатра, семейного врача.

ПРОГНОЗ

Благоприятный.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Бабияк В.И., Гофман В.Р., Накатис Я.А. Нейрооториноларингология. СПб., 2002. 727 с.

  2. Богомильский М.Р., Гаращенко Т.И. Место макролидов в антибактериальной терапии среднего отита у детей // Вестн. оторинолар. 2000. № 2. С. 34-37.

  3. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. М.: ГЭОТАР- Медиа, 2002. 432 с.

  4. Гаров Е.В. Хронический гнойный средний отит // РМЖ. Лор. 2011. Т. 19. № 6. С. 390-393.

  5. Дмитриев Н.С., Косяков С.Я., Федосеев В.И. Хирургическое лечение больных с мезотимпанитом. Пособие для врачей. М., 1999. 16 с.

  6. Ивойлов А.Ю. Диагностический алгоритм и лечебная тактика при хроническом гнойном среднем отите у детей // РМЖ. Лор. 2011. Т. 19. № 6. С. 394-397.

  7. Енин И.П. Реабилитация больных хроническим гнойным средним отитом // Вестн. оторинолар. 1999. № 2. С. 3-6.

  8. Карпов В.П., Енин И.П. Хронический средний отит. Национальное руководство. Болезни уха горла и носа в детском возрасте. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2008. С. 388-399.

  9. Карпов В.П., Енин И.В. Хронический гнойный средний отит. Формы. Вопросы классификации // Материалы 6-й республик. конферен. оторинолар. «Современные технологии в оториноларингологии». г. Махачкала, 2017. С. 54-57.

  10. Кобрак Г. Среднее ухо. Государственная медицинская литература. 1963. 455 с.

  11. Косовой А.Л. Компьютерная томография и пространственная фильтрация изображения в диагностике заболеваний височной кости // Вестн. оторинолар. 1985. № 5. С. 77-81.

  12. Кручинина И.Л. Холестеатома среднего уха и её особенности в детском возрасте // Вестн. оторинолар. 1984. № 1. С. 63-68.

  13. Тарасов Д.И., Федорова О.К., Быкова В.П. Заболевания среднего уха. М.: Медицина, 1988. 288 с.

  14. Хечинашвили С.Н. Холестеатома среднего уха // Вестн. оторинолар. 1984. № 1. С. 46-50.

  15. Шеврыгин Б.В. Руководство по детской оториноларингологии. М.: Медицина, 1996. 431 с.

  16. Wullstein H.L., Wullstein S.R. Cholesteatoma. Etiology, nosology and tympanoplasty. ORL J OtorhinolaryngolRelat Spec 1980; 42:313.

  17. Verhoeff M., van der Veen E.L., Rovers M.M. et al. Chronic suppurative otitis media: a review. Int J PediatrOtorhinolaryngol 2006; 70:1.

  18. Glasscock M.E. 3rd, Johnson G.D., Poe D.S. Surgical management of cholesteatoma in an only hearing ear. Otolaryngol Head Neck Surg 1990; 102:246.

  19. Mor N., Finkel D.A., Hanson M.B., Rosenfeld R.M. Middle ear cholesteatoma treated with a mastoidectomy: a systematic review of the measures used. Otolaryngol Head Neck Surg 2014; 151:923.

  20. Jung T.T., Hanson J.B. Classification of otitis media and surgical principles. OtolaryngolClin North Am 1999; 32:369.

  21. Locketz G.D., Li P.M., Fischbein N.J. et al. Fusion of Computed Tomography and PROPELLER Diffusion-Weighted Magnetic Resonance Imaging for the Detection and Localization of Middle Ear Cholesteatoma. JAMA Otolaryngol Head Neck Surg 2016; 142:947.

  22. Deitmer T. Topical and systemic treatment for chronic suppurative otitis media. Ear Nose Throat J 2002; 81:16.

  23. Takahashi H., Sato H., Nakamura H. et al. Correlation between middle-ear pressure-regulation functions aoutcome of type-I tympanoplasty. AurisNasusLarynx 2007; 34:173.

22.2. СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ДИАГНОСТИКЕ И ЛЕЧЕНИИ ХРОНИЧЕСКОГО СРЕДНЕГО ГНОЙНОГО ОТИТА

О.В. Карнеева, Н.А. Дайхес

ХГСО - это хроническое воспаление структурных образований среднего уха, часто с перфорацией барабанной перепонки и отореей в течение 2 нед.

Эпидемиология

Ежегодно в мире регистрируется 31 млн новых случаев заболеваний ХГСО, в 22,6% случаев из них диагностируется у детей младше 5 лет. ХГСО составляет 2,9% всей патологии уха у детей. ХГСО является причиной развития тугоухости, внутричерепных отогенных осложнений, которые возникают у 3,2% больных. Смертность от осложнений ХГСО составляет 16-30%.

Классификация

В настоящее время не существует единой классификации ХГСО, отражающей в полной мере клинико-анатомические особенности течения заболевания.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

H66.1 Хронический туботимпанальный гнойный средний отит (хроническая туботимпанальная болезнь, мезотимпанит).

H66.2 Хронический эпитимпано-антральный гнойный средний отит (хроническая эпитимпано-антральная болезнь, эпитимпанит).

H66.3 Другие хронические гнойные средние отиты.

H66.4 Гнойный средний отит неуточнённый.

В руководстве ВОЗ по ХГСО [25] выделяют три формы ХГСО: хронический активный мукозит среднего уха, хронический отомастоидит и хронический тимпаномастоидит.

Зарубежные авторы [3, 38] выделяют три формы ХГСО по характеру течения процесса: хронический активный средний отит с холестеатомой и без холестеатомы, хронический неактивный средний отит. ХГСО в период длительной ремиссии выделяется как отдельная форма - «сухая» перфорация.

Отечественными авторами предложена классификация ХГСО, отражающая клинико-морфологическую картину заболевания и локализацию патологического процесса [14].

В соответствии с классификацией И.И. Потапова (1961), которую до сих пор используют в России, выделяются три формы ХГСО - по локализации перфорации барабанной перепонки и хронического процесса в барабанной полости: мезотимпанит, эпитимпанит, эпимезотимпанит.

  • Мезотимпанит - форма хронического среднего отита с локализацией перфорации в натянутом отделе барабанной перепонки, считается относительно благоприятной формой ХГСО, поскольку у пациентов нет признаков активной остеодеструкции стенок барабанной полости. Однако в 51% случаев имеет место кариес элементов цепи слуховых косточек.

  • Эпитимпанит - форма ХГСО, характеризующаяся локализацией перфорации в ненатянутом отделе барабанной перепонки и сопровождающаяся развитием как воспаления слизистой оболочки области эпитимпанума, так и деструкцией костных стенок надбарабанного пространства, с кариесом слуховых косточек и образованием холестеатомы. Причиной костной резорбции при эпитимпаните, как правило, является холестеатома (79-97%).

  • При эпимезотимпаните встречаются признаки двух вышепредставленных форм. Существует несколько теорий образования и развития холестеатомы в полостях среднего уха: теория ретракционного кармана, пролиферативная, миграционная, метаплазии и комбинированная теория, сочетающая в себе теорию ретракционного кармана и пролиферативную.

Согласно совместному консенсусному документу EAONO/JOS (2017) [48], холестеатома представляет собой массу, состоящую из ороговевающего чешуйчатого эпителия в барабанной полости и/или мастоидальной полости, субэпителиальной соединительной ткани, а также кератиновых слоёв с окружающей воспалительной реакцией или без неё.

Гистологически холестеатома состоит из трёх структурных компонентов: периматрикса, матрикса и холестеатомных масс. Рост холестеатомы и костная резорбция обусловлены воспалительной реакцией периматрикса. В самой холестеатоме отмечается повышенная концентрация цитокинов, способствующая воспалительной реакции и росту холестеатомы, а маркёр клеточной гибели (каспаза-3) в холестеатоме не обнаружен. Холестеатома может разрушать большие фрагменты костной ткани вплоть до естественной радикальной операции. Деструкции могут подвергаться костные стенки канала лицевого нерва, латерального полукружного канала, средней, задней черепных ямок. К осложнениям холестеатомы относятся синус-тромбоз, периферический парез лицевого нерва, фистула горизонтального полукружного канала, лабиринтит, сенсоневральная тугоухость и глухота, менингоэнцефалоцеле височной кости и другие внутричерепные осложнения.

Холестеатома у детей малосимптомна, имеет агрессивный рост, приводит к обширным разрушениям костной ткани и развитию осложнений.

К возникновению холестеатомы предрасполагают хроническое воспаление в среднем ухе; дисфункция слуховой трубы, приводящая к образованию разряженного пространства в полостях среднего уха и развитию ретракционных карманов; метаплазия эпителия замкнутого пространства [33]. Наличие ретракционных карманов барабанной перепонки, особенно расслабленной её части, считается начальной стадией формирования холестеатомы [9, 11, 21, 24, 40, 43, 44, 48].

Существует много классификаций холестеатомы в зависимости от локализации, распространённости, этиологии, пути распространения в среднем ухе, пирамиде височной кости, интракраниальном пространстве, выбора хирургической тактики [15, 29, 40, 43, 44, 48]. По механизму возникновения выделяют холестеатому первичную (врождённую) и вторичную (приобретённую). Вторичные холестеатомы делятся на рецидивирующие (резидуальная и собственно рецидивирующая) и ятрогенные.

Резидуальная холестеатома - холестеатома, оставленная за барабанной перепонкой, стенкой слухового прохода или полости после предыдущей операции.

Собственно рецидивирующая холестеатома - развившаяся в ретракционных карманах после предшествующей операции. Ятрогенная холестеатома - холесте-атома, сформировавшаяся после предшествующей операции на ухе без холесте-атомы. По классификации 2017 г., совместно разработанной EAONO/JOS [48], приобретённая холестеатома подразделяется на два основных вида с подтипами: развивающаяся из ретракционных карманов и не связанная с формированием ретракционных карманов.

Этиология и патогенез

У многих пациентов ХГСО начинается в детском возрасте, после неоднократно перенесённого острого среднего отита, как следствие рецидивирующих, экс-судативных средних отитов. Факторами риска перехода острого среднего отита в ХГСО являются: неадекватная антибактериальная терапия острого среднего отита, частые эпизоды острого среднего отита, пренебрежение контролем за восстановлением слуховой функции, аэрацией полостей среднего уха после перенесённого острого среднего отита, нарушение механизмов местной иммунной защиты, анатомические особенности строения полости носа, носоглотки и среднего уха в детском возрасте. Хроническая патология носоглотки приводит к дисфункции слуховой трубы, нарушению мукоцилиарного очищения среднего уха и развитию хронического воспаления в полостях среднего уха и холестеатомы [4, 9, 13, 16, 18, 40, 43, 44].

Пассивное курение, патология первой половины беременности, искусственное вскармливание новорождённых, плохие социально-бытовые условия увеличивают риск развития ХГСО в популяции [1, 4].

Важную роль в патогенезе ХГСО играют микробные агенты, которые могут попадать в полость среднего уха через слуховую трубу, наружный слуховой проход при перфорации барабанной перепонки. В этиологической структуре ХГСО у детей доминирующими микроорганизмами являются грамположительные гноеродные кокки (Staphylococcus aureus - 15-30%), неферментирующие палочки (Pseudomonas aeruginosa - 32-98%). Реже выявляются облигатно-анаэробные микроорганизмы (Peptococcus и Peptostreptococcus - 17,2%), реже Bacteroides (12,4%), грамотрицательные Klebsiella и Proteus выделяются в 10-20% случаев. От 1,4 до 20,0% случаев приходится на грибковую микрофлору, чаще Aspergillus spp. и Candida spp. [1]. Особенностью ХГСО является то, что микрофлора, выделяемая у данных пациентов, склонна к образованию биоплёнок. Холестеатомный матрикс является средой для развития смешанных (аэробно-анаэробных) микробных биоплёнок, что способствует поддержанию хронического воспалительного процесса, а также агрессивному росту холестеатомы и костной резорбции.

Клиническая картина

Сбор анамнеза жизни и заболевания ребёнка имеет большое значение для постановки правильного диагноза и планирования адекватного лечения.

Основные жалобы пациентов при ХГСО одинаковы как в детской, так и во взрослой практике. Ведущими являются жалобы на снижение слуха в больном ухе различной степени выраженности, наличие постоянного или периодического отделяемого из уха (оторея), возможен шум в ухе. Снижение слуха носит кондуктивный или смешанный характер. Степень тугоухости зависит от давности процесса, локализации и размера перфорации.

Отделяемое из уха (чаще при мезотимпаните) может быть различным - от слизистого до гнойного с ихорозным запахом (при эпитимпаните и эпимезотимпаните). Пациенты старшего возраста могут жаловаться на периодический или постоянный шум различной частотности в больном ухе. Низкочастотный шум характерен для обширного дефекта барабанной перепонки, высокочастотный шум появляется чаще при поражении внутреннего уха. Возможны жалобы на ощущение заложенности, дискомфорта в больном ухе. Головокружение или неустойчивость различной степени выраженности беспокоят пациентов детского возраста реже, чем взрослых, и могут свидетельствовать о наличии фистулы лабиринта. Ещё реже пациенты жалуются на головную боль различной локализации.

При эпитимпаните жалобы на гноетечение и снижение слуха могут отсутствовать в случае перфорации барабанной перепонки небольших размеров. Но даже при наличии холестеатомы больших размеров слух может быть снижен незначительно в связи с экранирующим эффектом холестеатомы. Именно поэтому иногда пациенты и их родители не подозревают о наличии грозной патологии среднего уха.

Аттикоантральный средний отит, в отличие от туботимпанального, имеет злокачественное течение в связи с развитием деструкции костной ткани и распространением гнойного процесса во внутреннее ухо, пирамиду височной кости, полость черепа.

Диагностика

Общее состояние обычно удовлетворительное (при неосложнённом течении ХГСО). При осмотре пациента необходимо обращать внимание на заушную область, сосцевидный отросток, его верхушку, а также на регионарные лимфатические узлы.

Современные методы инструментальной диагностики ХГСО у детей не отличаются от таковых во взрослой практике и включают следующие исследования: отомикроскопию (или отоэндоскопию), камертональные исследования, тональную пороговую аудиометрию, исследование функции слуховой трубы, эндоскопическое исследование полости носа и носоглотки, КТ височных костей, МРТ. При наличии глубоких ретракционных карманов, помимо отомикроскопии, целесообразно использование отоэндоскопов с различным углом обзора для диагностики глубины ретракционных карманов и контролирования его дна [1, 4, 9, 20]. При обострении ХГСО рекомендовано бактериологическое исследование с определением возбудителя и его чувствительности к антибактериальным или противогрибковым препаратам для выбора адекватной терапии.

Мезотимпанит. При отоскопии (вне обострения) определяется стойкая перфорация барабанной перепонки от небольшого до субтотального размера, отсутствие отделяемого из уха. При обострении мезотимпанита из перфорации появляется слизисто-гнойное или гнойное отделяемое без запаха, боли в ухе нет. Остатки барабанной перепонки и слизистая оболочка промонториальной стенки гиперемированы, утолщены. Часто диагностируются грануляции и полипы, затрудняющие отток отделяемого из барабанной полости.

Эпитимпанит. При отоскопии перфорация барабанной перепонки локализуется в её расслабленной части, обычно с вовлечением в деструктивный процесс окружающих костных стенок, особенно латеральной стенки аттика. Отделяемое из уха чаще имеет неприятный запах, обусловленный деструкцией кости. Часто выявляются холестеатомные массы.

Исследование слуха с помощью камертонов и тональной аудиометрии является обязательным диагностическим методом при ХГСО. Камертональные исследования (тесты Ринне, Федеричи и Вебера) являются методом скрининга степени и характера тугоухости в старшей возрастной группе.

Определение функции слуховой трубы, её проходимости (продувание по Политцеру, пробы Вальсальвы, Тойнби и др.) являются важными, но не всегда легковыполнимыми исследованиями в детской практике. Функциональное состояние слуховой трубы можно оценить с помощью тимпанометрии при интактной барабанной перепонке и с помощью тубосонометрии при перфорации барабанной перепонки или при наличии тимпаностомы. Нарушение пневматизации слуховой трубы с большой достоверностью можно определить, используя современные методы лучевой диагностики [5].

В настоящее время КТ височных костей, выполняемая в аксиальной и коронарной проекциях, является обязательным исследованием у пациентов с ХГСО. Оно отражает тончайшие деструктивные изменения костных структур среднего уха. КТ височных костей даёт возможность определить топографию важных анатомических структур, а при адекватной интерпретации становится идеальным «навигатором» для отохирурга. КТ височных костей выявляет наличие мягкотканных субстратов в полостях среднего уха, но достоверно дифференцировать их, в частности холестеатому, не может. Описаны косвенные признаки, позволяющие заподозрить холестеатому: наличие патологического мягкотканного субстрата в области аттика, деструкция латеральной стенки аттика, расширение входа в антрум, дислокация элементов цепи слуховых косточек и др. [5, 7, 8, 12, 28, 37].

Принципиально новые возможности в дифференциальной оценке мягко-тканных изменений в полостях среднего уха открыло применение МРТ. Метод обладает наибольшей чувствительностью и специфичностью в отношении дифференцировки холестеатомы среднего уха. Попытки повысить специфичность и чувствительность МРТ височных костей в начале XXI в. реализовались во внедрении способа получения диффузно-взвешенного изображения (EPI-DWI), а затем и модификации, позволяющей максимально ликвидировать артефакты (non-EPI-DWI) и дифференцировать холестеатому даже малых размеров [1, 7, 8, 9, 23, 31, 35, 46, 47].

Лечение

Цели лечения пациентов с ХГСО - санация структур среднего уха, профилактика гнойно-септических внутричерепных осложнений, пареза лицевого нерва и тугоухости. В настоящее время во всём мире существует единое мнение в отношении лечения больных ХГСО независимо от возраста, оно должно быть хирургическим. Консервативной терапии отводится роль подготовительного этапа к операции при обострении воспалительного процесса. Как самостоятельный метод консервативная терапия может применяться у пациентов с отягощённым соматическим анамнезом, который препятствует её проведению.

КОНСЕРВАТИВНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Применение системной антибактериальной терапии имеет низкий доказательный уровень. Системная антибактериальная терапия показана при высоком риске осложнений, в том числе внутричерепных, и для их профилактики. В этих случаях пациент должен быть госпитализирован. Лечение таких больных необходимо проводить с использованием антибактериальных препаратов цефалоспоринового ряда (III и IV поколения), которые способны проникать через гематоэнцефалический барьер. Амоксициллин с клавулановой кислотой менее эффективен, так как практически не проникает через гематоэнцефалический барьер. Системное лечение препаратами фторхинолонового ряда детям противопоказано.

Использование топических антибактериальных, противогрибковых и глюкокортикоидных препаратов рекомендовано как эффективный метод воздействия при обострении ХГСО. Необходимо применять только те топические лекарственные формы, которые могут быть использованы в детской практике по зарегистрированным в РФ показаниям. Топические фторхинолоны являются эффективными препаратами для лечения обострения ХГСО, воздействуют на основную патогенную микрофлору, не являются ототоксичными, поэтому могут использоваться у пациентов (с 15 лет) с перфорацией барабанной перепонки. В младшей возрастной группе при наличии перфорации барабанной перепонки применяются ушные капли на основе рифамицина, тиамфеникола глицинат ацетилцистеината.

В качестве местной терапии для промываний барабанной полости применяются антисептические препараты: гидроксиметилхиноксалиндиоксид (Диоксидин*), бензилдиметил[3-(миристоиламино)пропил]аммоний хлорид моногидрат и др.

Назначение топических глюкокортикоидных препаратов в виде капель целесообразно при наличии вялотекущего воспаления слизистой оболочки барабанной полости (при мукозите).

Дисфункция слуховой трубы является одной из причин развития патологии среднего уха, в том числе хронической. Именно поэтому в период обострения ХГСО показана интраназальная противовоспалительная и противоотёчная терапия, включающая деконгестанты, интраназальные глюкокортикоидные препараты, мукоактивные препараты.

Для лечения тубарной дисфункции проводятся оториноларингологические процедуры: продувание слуховой трубы баллоном Политцера, катетеризация слуховой трубы с транстубарным введением лекарственных препаратов, назначение специальной гимнастики или проведение курса электрической стимуляции мышц слуховой трубы у взрослых пациентов [1]. Санация полости носа и носоглотки у детей с ХГСО является обязательной.

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ

В настоящее время основным методом лечения ХГСО как во взрослой, так и в детской практике является хирургическое [1, 9, 11, 13, 17, 18, 26, 29, 30, 40, 45].

Появление в последние десятилетия современных оптических систем, тонкого хирургического инструментария явилось условием для качественных изменений в отохирургии. На смену санирующим хирургическим вмешательствам пришло новое реконструктивное направление отохирургии, преследующее цель не только санировать гнойный очаг, но и сохранить или восстановить архитектонику среднего уха. Появились новые термины, обозначающие это направление: «функциональная хирургия уха», «реконструктивная хирургия уха» и др. Однако до настоящего времени не утратила своего значения радикальная операция на среднем ухе. Отохирурги всего мира стремятся модифицировать её, пытаясь устранить недостатки, присущие типичной радикальной операции. Радикальную санирующую операцию с попыткой улучшения слуха широко применяли Ю.М. Рутенбург (1955), И.И. Потапов (1963), М.Р. Богомильский (1974).

Оперативные вмешательства на среднем ухе при ХГСО можно условно разделить на две группы: санирующие и реконструктивные.

Санирующие операции, в свою очередь, подразделяются на открытые (радикальная операция - Schwartze, консервативная, щадящая санирующая), полуоткрытые (когда сформированная малая тимпанальная полость отграничивается от слухового прохода), закрытые (Jansen, 1963) (любой вид санирующей операции с одномоментным реконструктивным этапом). Операционный доступ может быть заушным или эндауральным.

Реконструктивные оперативные вмешательства подразделяются на функциональные (слухоулучшающие), анатомические (слухосохраняющие), функционально-морфологические (тимпанопластика). Доступ при реконструктивных операциях может быть интрамеатальным, эндауральным или заушным в зависимости от локализации и размеров перфорации, строения слухового прохода. Главным правилом при выборе оперативного доступа является возможность надёжного визуального контроля всего операционного поля.

В последние десятилетия методикой выбора хирургического лечения больных эпитимпанитом является закрытый вариант операции, который подразумевает выполнение санации и реконструкции структур среднего уха одномоментно. При распространённой холестеатоме хирургическое лечение проводят чаще по полузакрытой методике, без восстановления задней стенки наружного слухового прохода, но с формированием малой тимпанальной полости.

У пациентов с мезотимпанитом, как правило, используется эндауральный хирургический доступ, так как в этом случае патологический процесс локализуется в барабанной полости, а клеточная система сосцевидного отростка остаётся интактной. Заушный доступ может быть применён при планировании раздельной аттикоантротомии с тимпанопластикой и большого объёма санирующей операции. Для интраоперационного определения состояния ретротимпанальных отделов среднего уха при эндауральном доступе можно применить методику «окна» (с частичным удалением задней стенки наружного слухового прохода) [9].

Реконструктивные операции при хронической патологии среднего уха, предусматривающие санацию, восстановление архитектоники среднего уха и улучшение слуха, объединены термином «тимпанопластика» (Вульштейн Х., 1972). Холестеатома является серьёзным препятствием для проведения тимпанопластики, однако не является противопоказанием к формированию закрытой ушной полости.

Оссикулопластика является реконструктивной частью тимпанопластики, показана при нарушении целостности трансформационной системы. В зависимости от выраженности изменений в цепи слуховых косточек и предпочтений отохирурга используется различный материал для оссикулопластики: ауто- и аллогенные трансплантаты и экспланты (хрящ, кость, тефлон, металл, керамика, чужеродные трансплантаты, титановые протезы слуховых косточек и т.д.).

Мирингопластика, или формирование неотимпанальной мембраны, является заключительным этапом тимпанопластики. Материалами выбора служат ауто-ткани мезодермального происхождения: аутохрящ ушной раковины, козелка, аутофасция височной мышцы. Для уменьшения размера послеоперационной полости, а также улучшения послеоперационных результатов может проводится мастоидопластика. Для мастоидопластики используются различные материалы: мышечный и периостальный лоскут, консервированный ауто- и аллогенный хрящ, костно-надкостничные лоскуты и др.

Интраоперационная ассистенция с помощью микроскопа и эндоскопа при работе на среднем ухе способствует тщательному удалению холестеатомного матрикса, позволяет снизить риск развития резидуальной холестеатомы и внутричерепных осложнений [16, 22].

Хирургическая реабилитация слуха у детей является ещё более актуальной задачей, чем у взрослых. Необходимость скорейшей слуховой реабилитации для адекватной социальной реабилитации ребёнка обосновывает выполнение ранних щадящих вариантов микрохирургических операций на среднем ухе. Однако до настоящего времени в нашей стране при ХГСО у детей часто практикуется выполнение слухоразрушающей радикальной операции, без реконструктивного этапа, который откладывается на будущее, а зачастую и не выполняется. Однако длительный контакт слизистой оболочки барабанной полости с внешней средой способствует перерождению мукопериоста медиальной стенки барабанной полости, инфицированию среднего уха, что затрудняет в дальнейшем проведение реконструктивной хирургии.

Зарубежные отохирурги менее консервативны в отношении реконструктивной отохирургии у детей. Многие предлагают проводить санирующую и реконструктивную хирургию у детей в один этап, даже при наличии распространённой холестеатомы, но с последующей ревизией барабанной полости. По данным V. Darrozet [29], частота резидуальной и рецидивирующей холестеатомы была выше в группе детей, которым проведена операция по открытому типу (23,8 и 19,0%), чем по закрытому типу (20,5 и 8,9%). A. Kessler и соавт. (1994) [34] отмечают, что реконструктивные операции у детей имеют риск неудачного исхода, но существует большая вероятность улучшения слуха (87%), что говорит о целесообразности ранней отохирургии в целях реконструкции.

Закрытые послеоперационные ушные полости требуют динамического наблюдения во избежание развития холестеатомы. Традиционным подходом к выявлению холестеатомы в оперированном по закрытому типу ухе является ревизионная хирургия, которая в большинстве случаев выполняется в сроки от 12 мес после первой операции. Однако КТ височных костей и МРТ в режиме Non-EPI DWI без внутривенного контрастного усиления позволяет дифференцировать холестеатому от других патологических мягкотканных субстратов (даже при малых размерах) и избежать излишней ревизионной хирургии у детей и взрослых [9].

До сих пор не существует единого мнения относительно оптимального возраста проведения отохирургии. Многие авторы считают возможным проведение слухо-улучшающих операций в любом возрасте [41, 45]. Авторы отмечают анатомический и функциональный успех мирингопластики у детей - 91,5 и 96,0% случаев соответственно [42].

Плановые отохирургические вмешательства должны проводиться в период ремиссии, на «сухом» ухе (через 3 мес после последнего обострения). Вынужденное оперативное вмешательство в период обострения при угрозе развития осложнений предусматривает только санирующую операцию на среднем ухе по открытому типу. Рекомендуется выполнять санирующие операции больным ХГСО с осложнениями в отделениях ургентной направленности, а вне обострения - в специализированных отделениях, имеющих соответствующее оборудование и специалистов, владеющих методами реконструктивной хирургии среднего уха. Принцип ранней хирургии ХГСО у детей позволяет лучше санировать очаг воспаления, сохранить слуховую функцию, исходную анатомию среднего уха, сократить сроки реабилитации [1, 45]. Тщательная подготовка больных ХГСО к плановому хирургическому вмешательству позволяет в большинстве случаев достичь эффективного результата в послеоперационном периоде.

Послеоперационное лечение и уход

В послеоперационном периоде действия врача должны быть направлены на предупреждение развития воспалительного процесса в ухе и создание условий для приживления меатотимпанального лоскута. Режим пациента может быть свободным или постельным в зависимости от типа и объёма перенесённой операции. Антибактериальные препараты назначают в зависимости от тяжести состояния и объёма вмешательства: только пред- и интраоперационно или послеоперационным курсом (7-10 дней). Проводится анемизация полости носа и устьев слуховых труб и симптоматическое лечение. Тампоны из оперированного уха удаляют на 5-й день или позже (21-й день) в зависимости от материала, применённого для защиты меатотимпанального лоскута. Некоторые авторы в послеоперационном периоде применяют физиотерапевтические процедуры [6].

РЕАБИЛИТАЦИЯ

Возможна аппаратная реабилитация слуха вплоть до кохлеарной имплантации при достижении функционального результата, но недостаточного для пациента в силу повышения порогов слуха по костной проводимости [1, 11, 13].

ПРОФИЛАКТИКА

Необходима адекватная терапия ОРВИ, острого среднего отита в детском возрасте, своевременная санация носоглотки, носа и ОНП [4, 9].

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Пациенты находятся под наблюдением оториноларинголога, педиатра, семейного врача [6]. Пациенты после операций закрытого типа должны наблюдаться в учреждениях, где была проведена операция, сроком не менее 5 лет с проведением КТ- и МРТ-исследований височных костей для исключения рецидива холесте-атомы. Пациенты, перенёсшие санирующие операции открытого типа, должны наблюдаться у врача амбулаторно-поликлинического звена.

ПРОГНОЗ

Благоприятный.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Алгоритм хирургического лечения больных хроническим гнойным средним отитом / А.И. Крюков [и др.] // Клиническая больница. 2017. № 4. С. 45-49.

  2. Аникин И.А., Бокучава Т.А. Клинические особенности приобретённой холестеатомы среднего уха // Вестник оториноларингологии. 2018. № 3. С. 11-15.

  3. Бербом Х., Кашке О., Навка Т. Болезни уха, горла и носа. Пер. с англ. М.: МЕДпресс-информ, 2012.

  4. Богомильский М.Р., Баранов К.К. Обострения хронического гнойного среднего отита в детском возрасте // Вестник оториноларингологии. 2015. N 3. С. 71-74.

  5. Зеликович Е.И. КТ височной кости в диагностике приобретённой холестеатомы уха // Вестник оториноларингологии. 2004. № 5. С. 28-32.

  6. Енин И.П., Карпов В.П. Хронический средний отит // Болезни уха, горла и носа в детском возрасте: национальное руководство / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2008. С. 388-399.

  7. Карнеева О.В., Зеликович Е.И., Поляков Д.П. Возможности КТ и МРТ в диагностике хронических гнойных средних отитов у детей // Вестник оториноларингологии. 2007. № 5. С. 64-65.

  8. Карнеева О.В., Богомильский М.Р., Зеликович Е.И., Поляков Д.П. Роль современных методов диагностики в выборе хирургической тактики у детей с хроническими воспалительными заболеваниями среднего уха // Вестник оториноларингологии. 2008. № 5. С. 70-71.

  9. Карнеева О.В. Хирургическая реабилитация детей с хронической воспалительной патологией среднего уха: дис. …​ д-ра мед. наук. 14.01.03 / Карнеева Ольга Витальевна. М., 2012. 315 с.

  10. Карнеева О.В., Поляков Д.П., Зеликович Е.И. Ранняя диагностика ретракцион-ных карманов барабанной перепонки у детей // Вестник оториноларингологии. 2012. № 1. С. 24-27.

  11. Косяков С.Я. Избранные вопросы практической отохирургии. М.: МЦФЭР, 2012. 224 с.

  12. Крылова А.И., Власова Г.В. Возможности компьютерной томографии в диагностике патологических состояний среднего уха у детей. СПб., 2003.

  13. Милешина Н.А., Курбатова Е.В. Холестеатома наружного и среднего уха в детском возрасте // Вестник оториноларингологии. 2015. № 1. С. 25-27.

  14. Патякина О.К., Крюков А.И., Гаров Е.В. О классификации хронического гнойного среднего отита // Российская оториноларингология. 2016. № 3(82). С. 207-208.

  15. Ревизионное хирургическое вмешательство у больных с хроническим гнойным средним отитом с холестеатомой, перенёсших санирующую операцию с тимпанопластикой / И.А. Аникин [и др.] // Российская оториноларингология. 2017. № 1. С. 9-20.

  16. Тактика ведения и результаты хирургического лечения пациентов с хроническим гнойным средним отитом / Н.А. Дайхес, Х.М. Диаб, В.С. Корвяков [и др.] // Альманах клинической медицины. 2016. № 7. С. 814-820.

  17. Тос М. Руководство по хирургии среднего уха. Том 2. Томск: Thime Verlag, 2005; 399 с.

  18. Хирургическое лечение детей с хроническими гнойными мезотимпанитами / В.И. Федосеев [и др.] // Folia otorhinolaryngologiae et pathologiae respiratoriae, 2017. № 3. С. 41-49.

  19. Холестеатома среднего уха: определение, вопросы классификации и этиопато-генеза. Часть I / М.И. Аникин [и др.] // Российская оториноларингология. 2016. № 3. С. 115-124.

  20. Цифровая видеоотоскопия в диагностике различных форм отита у детей / В.С. Минасян [и др.] // Вестник оториноларингологии. 2015. № 4. С. 74-76.

  21. Шиленков А.А. Дифференциальный подход к хирургическому лечению ретракционных карманов барабанной перепонки среднего уха // Материалы 18-го съезда оториноларингологов России. СПб., 2011. Том 2. С. 381-387.

  22. Эндоскопическая ассистенция в хирургическом лечении детей с хроническим гнойным средним отитом с холестеатомой / С.А. Кульмаков, М.М. Полунин, Ю.Л. Солдатский, А.М. Иваненко // Вестник оториноларингологии. 2018. № 3. С. 16-19.

  23. Aikele P., Kittner Т., Offergeld С. Diffusion-Weighted MR Imaging of Cholesteatoma in Pediatric and Adult Patiens Why Have Undergone Middle Ear Surgery // AJR. 2003. N. 181. Р. 261-265.

  24. Ars B., Ars-Piret N. Moffo-functional partition of the middle ear cleft // Acta otorinolar. Belg. 1997. Vol. 51. P. 181-184.

  25. Acuin J. Chronic suppurative otitis media: burden of illness and management options. Geneva: WHO Library Cataloguing in Publication Data. 2004.

  26. Brackmann D., Shelton C., Arriaga M. Otologic Surgery. Philadelphia: Saunders Elsevier, 2015. (4rd ed.). 832 p.

  27. Computed tomography and magnetic resonance imaging of pathologic conditions of the middle ear / Maroldi R. [et al.] // Eur J Radiol. 2001. Nov; 40(2). Р. 78-93.

  28. Czerny C.C., Gstottner W., Imhof H. Computed tomography andmagnetic resonance imaging of congenital abnormalities of the temporal bone // Radiologe. 2003. Mar. N. 43(3). Р. 227.

  29. Darrouzet V., Duclos J.Y., Portmann D. Preference for the Closed Technique in the Management of Cholesteatoma of the Middle Ear in Children: A Retrospective Study of 215 Consecutive Patients Treated Over 10 Years // Am. J. Otol. 2000. N. 21. Р. 474-481.

  30. Dornhoffer J., Gluth M. The chronic ear. New York - Stuttgart: Thieme Verlag, 2016. 349 p.

  31. Dubrulle F., Souillard R., Chechin D. Diffusion-weighted MR imaging sequence in the detection of postoperative recurrent cholestestoma // Radiology. 2006. N. 238. Р. 604-610.

  32. Gantz B.J., Wilkinson E.P., Hansen M.R. Canal wall reconstruction tympanomastoidectomy with mastoid obliteration // Laryngoscope. 2005. N. 115. Р. 1734-1740.

  33. Karma P. Middle ear epithelium and chronic ear disease // Acta Otolaryngol. Suppl. (Stockh). 1972. Vol. 307. P. 107.

  34. Kessler A., Potsic W.P., Marsh R.R. Total and partial ossicular replacement prostheses in children // J. Otolag. Head Neck Surgery. 1994. Mar. P. 302-303.

  35. Khemani S., Lingam R., Kalan A. The value of non-echo planar (HASTE) deffusion-weighted MR imaging in the detection, localization and prediction of extent of post-operative cholesteatoma // Clin. Otolaryngol. 2011.

  36. Lee W.S., Choi J.Y., Song M.H. Mastoid and epitympanic obliteration in canal wall up mastoidectomy for prevention of retraction pocket // Otol. Neurotol. 2005. N. 26. Р. 1107- 1111.

  37. Mafee V.F. VRI and CT in the evaluation of acquired and congenital cholesteatomas of the temporal bone // J. Otolaryngol. 1993. Aug. N. 22(4). Р. 239-248.

  38. Nadol J.B., Staecker H., Gliklich R. Outcomes assessment for chronic otitis media: the chronic ear survey. Laryngoscope. 2000. 110(3). Р. 32-35.

  39. Nadol J. Contemporary techniques in human otopathology and promise for the future. Laryngoscope Investigative Otolaryngology. 2019. 5. 10.1002/lio2.341.

  40. Sade J. Treatment of cholesteatoma // Am. J. Otol. 1987. N 8. Р. 524-533.

  41. Sarkar S. Roychoudhury A., Roychaudhuri B.K. Tympanoplasty in children // Eur. Arch. Otorhinolaryngol. 2009. May. N. 266(5). Р. 627-633.

  42. Skotnicka B., Hassmann-Poznanska E. Myringoplasty in children - success factors // Otolaryngol. Pol. 2008. N. 62(1). Р. 65-67.

  43. Tos M., Poulsen G. Attic retractions Mowing secretory otitis // Acta Otolaryngol. 1980. N 89. Р. 479-486.

  44. Tos M., Stangerup S., Larsen P. Incidence and progression of myringo-incudo-pexy after secretory otitis // Acta otolar. (Stockh.). 1992. Vol. 112. N. 3. P. 512-517.

  45. Update on otitis media - prevention and treatment / Qureishi A. [et al.] // Infect Drug Resist. 2014. Vol. 7. P. 15-24.

  46. Veillon F. Imagerie del’oreille // Paris: Medecine-Sciences Flammarion, 1991.

  47. Venail F., Bonafe A., Poirrier V. Comparison of Echo-Planar Diffusion-Weighted Imaging and Delayed Postcontrast T1-Weighted MR Imaging for the detection of residual cholesteatoma // Am. J. Neuroradiol. 2008. N. 29. Р. 1363-1368.

  48. Yung M. EAONO/JOS Joint Consensus Statements on the Definitions, Classification and Staging of Middle Ear Cholesteatoma // J. Int. Adv. Otol. 2017. Vol. 13. N. 1. P. 1-8.

Глава 23. Отогенные внутричерепные осложнения

М.М. Полунин

Отогенные внутричерепные осложнения - это воспалительные процессы, развившиеся в результате проникновения инфекции в полости черепа на фоне острого среднего отита или хронического гнойного среднего отита.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

  • G00.2 Стрептококковый менингит.

  • G00.3 Стафилококковый менингит.

  • G00.4 Менингит, вызванный другими бактериями.

G06 Внутричерепной и внутрипозвоночный абсцесс.

  • G06.0 Внутричерепной абсцесс и гранулёма.

  • G06.2 Экстрадуральный и субдуральный абсцесс неуточнённый.

G08 Внутричерепной и внутрипозвоночный флебит и тромбофлебит.

К ним относятся:

  • менингит;

  • арахноидит;

  • тромбоз, флебит сигмовидного, поперечного синусов;

  • эмпиема головного мозга;

  • эпидуральный абсцесс;

  • субдуральный абсцесс;

  • абсцесс мозжечка;

  • абсцесс височно-теменной доли.

Эпидемиология

Отогенные внутричерепные осложнения у детей, по данным разных авторов, могут встречаться от 0,2 до 3,5% случаев воспалительных заболеваний среднего уха [12, 17].

К основным возбудителям при отогенных внутричерепных осложнениях относятся стрептококковая и стафилококковая инфекции. Наиболее значимым патогеном в детском возрасте является пневмококк (Str. pneumoniae), выявляемый более чем в половине случаев всех средних гнойных отитов (52,7%). Далее идут стафилококки, наиболее значимым из которых является S. aureus (15,3%) [1, 13].

Распространение инфекции происходит обычно следующими путями:

  • контактным (разрушение верхней стенки барабанной полости или антрума, задней стенки сосцевидного отростка вследствие гнойного или холестеатомного процесса);

  • сосудистым (инфекция распространяется по сосудам в различные отделы головного мозга);

  • по перформированным путям (инфекция распространяется по костным канальцам кровеносных и лимфатических сосудов, периваскулярным пространствам внутреннего слухового прохода, по водопроводам преддверия и улитки).

Особенности анатомии уха у детей

В детском возрасте существуют определённые анатомические особенности строения височной кости, которые могут служить предрасполагающими факторами к распространению инфекции из среднего уха в полость черепа даже без деструкции кости.

Височная кость состоит из четырёх сросшихся между собой частей: чешуйчатой, барабанной, сосцевидной и каменистой. На месте соединения этих частей имеются швы. У детей нередко встречаются незаращения sutum petrosquamosa и petrotympanica. Этим объясняются часто наблюдающиеся у маленьких детей резко выраженные менингеальные явления в связи с острым воспалением среднего уха, которые нередко сразу исчезают после парацентеза. Так же как и крыша барабанной полости, крыша антрума бывает истончена у детей и может иметь дегисценции, что также способствует распространению инфекции за пределы среднего уха [11, 12, 18].

Барабанная перепонка у детей имеет большую толщину относительно взрослых и развёрнутый угол расположения относительно наружного слухового прохода, узкий слуховой проход. Учитывая эти факты, не всегда можно вовремя определить тяжесть заболевания и своевременно начать лечение. Также у маленьких детей при острых средних отитах чаще преобладают симптомы общей интоксикации: высокая температура тела, вялость, отказ от еды, диспепсия, а самостоятельно жалоб на боль в ухе они не предъявляют. Именно поэтому часто лечение проводит педиатр, расценивая заболевание как ОРВИ. Таким образом, от начала заболевания до момента, когда оториноларинголог осматривает ребёнка и ставит диагноз «гнойный средний отит», может пройти достаточно времени для развития отогенных осложнений.

В настоящее время наиболее информативными методами лучевой диагностики внутричерепных осложнений, в том числе у детей, являются МРТ и мультиспиральная КТ [6, 14, 17].

Принцип лечения любого отогенного внутричерепного осложнения включает системную антибактериальную терапию и санацию очага. Оперативное лечение всегда проводится по экстренным показаниям независимо от тяжести состояния пациента. Назначают антибиотики широкого спектра действия с учётом их проницаемости через гематоэнцефалический барьер.

Отогенный менингит

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Отогенный менингит возникает на фоне острого или обострения хронического среднего гнойного отита. Возбудителями обычно являются стрепто- или стафилококки. Инфекция из среднего уха в полость черепа чаще всего может проникать контактным или гематогенным путём. По характеру экссудата отогенный менингит может быть серозным и гнойным. Серозный менингит вызывается ослабленными микроорганизмами или вирусами, клинически он сопровождается менее выраженной симптоматикой.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Самым распространённым внутричерепным осложнением средних гнойных отитов у детей, особенно младшего возраста, является отогенный менингит [2, 4, 12]. В клинической картине преобладают, как правило, общие симптомы: вялость, слабость, высокая температура тела, головная боль. Также отмечаются тошнота, рвота, менингеальные признаки, возможны нарушения сознания. К общемозговым симптомам, особенно у детей, относятся эпилептиформные припадки, судороги, гиперестезия в отношении болевых, световых и звуковых раздражителей, при воздействии которых активизируется судорожная готовность. При выраженной интоксикации возникают расстройства психики, проявляющиеся оглушённостью, раздражительностью, плаксивостью, замкнутостью, отрешённостью от окружающего мира. У грудных детей в связи с развивающимся отёком мозга и гидроцефалией выпячиваются роднички.

ДИАГНОСТИКА

Из менингеальных признаков наиболее выражены ригидность затылочных мышц и симптом Кёрнига. В анализе крови - выраженный лейкоцитоз, в спинномозговой жидкости - цитоз до 30 000 с преобладанием нейтрофилов. При отоскопии наблюдаются гиперемия, выбухание барабанной перепонки или сглаживание контуров, снижение слуха, возможен самостоятельный прорыв гноя кнаружи. При развитии мастоидита отмечаются оттопыренная ушная раковина, гиперемия, отёк и болезненность при пальпации в заушной области, возможны флюктуация, нависание задневерхней костной стенки наружного слухового прохода. В кратчайшие сроки ребёнку необходимо назначить системную внутривенную антибактериальную терапию, выполнить парацентез на заинтересованной стороне и провести КТ височных костей.

ЛЕЧЕНИЕ

Всем детям с отогенным менингитом на фоне острого среднего отита, даже без мастоидальных явлений, показана экстренная расширенная антромастоидотомия с ревизией твёрдой мозговой оболочки, сигмовидного синуса и всех вовлечённых в патологический процесс клеток сосцевидного отростка. При наличии в анамнезе нескольких эпизодов острого среднего отита возможно проведение одномоментного шунтирования (лучше использовать Т-образный шунт длительного ношения). Необходимо провести микробиологическое исследование полученного патологического отделяемого. Послеоперационная полость ведётся открытым способом, ежедневно проводится осмотр и промывание полости раствором антибиотика, рыхлая тампонада с раствором антибиотика. При положительной динамике в состоянии ребёнка и отсутствии гнойного отделяемого в трепанационной полости в течение нескольких дней рану ушивают.

Если у ребёнка с хроническим средним отитом, даже вне обострения, появляется симптоматика менингита, показана экстренная расширенная санирующая операция с ревизией всех отделов среднего уха с предварительным КТ-исследованием височных костей. Так же как и в случае острого среднего отита, надо осмотреть твёрдую мозговую оболочку средней черепной ямки и сигмовидный синус. При распространении процесса по результатам КТ в сторону задней черепной ямки также необходимо расширить трепанационную полость до твёрдой мозговой оболочки в этом направлении. Рана ведётся открытым способом с ежедневной сменой тампонады с раствором антибиотика. Ушивание раны проводится через несколько дней при стабильной положительной динамике в состоянии ребёнка.

ПРОГНОЗ

Прогноз в основном благоприятный, но при отсутствии адекватного патогенетического лечения возможно развитие других внутричерепных осложнений, в частности, отогенного абсцесса мозга.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением оториноларинголога, инфекциониста, нейрохирурга.

Арахноидит

Арахноидит - серозное воспаление паутинной оболочки головного или спинного мозга.

Локализуется отогенный арахноидит в большинстве случаев в задней черепной ямке, иногда в средней. Различают острое, подострое и хроническое течение арахноидита.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Симптоматика арахноидита в задней черепной ямке зависит от характера процесса (спайки, киста), локализации, а также от сочетания арахноидита с гидроцефалией. Повышение внутричерепного давления при арахноидите может быть вызвано закрытием отверстий желудочков мозга за счёт спаек, кист или как следствие раздражения мягких мозговых оболочек с гиперсекрецией ликвора (прежде всего, в результате повышенной деятельности plexus chorioideus) и затруднением его абсорбции.

При острой форме арахноидита, как правило, превалирует симптоматика повышенного внутричерепного давления (резкая головная боль, преимущественно в области затылка, тошнота, рвота, головокружение, застойные сосочки зрительных нервов), пирамидные и очаговые симптомы часто отсутствуют или слабо выражены.

При подостром течении в неврологическом статусе на первый план выступают симптомы поражения задней черепной ямки (чаще всего мостомозжечкового пространства - боковой цистерны моста). Симптомы повышенного внутричерепного давления могут не определяться.

Отмечаются парезы черепных нервов, чаще всего VIII пары, в основном преобладают нарушения вестибулярной функции в сочетании с мозжечковыми симптомами.

ДИАГНОСТИКА

Характерны неустойчивость в позе Ромберга с отклонением или падением в сторону поражённого уха; шаткость походки; нарушения указательной и пальценосовой проб; адиадохокинез; непостоянный спонтанный нистагм, направленный в сторону больного уха или двусторонний; отмечается частая дисгармоничность вестибулярных проб (например, выпадение калорической реакции при сохранённой вращательной). Иногда отмечаются перемена направления нистагма, нистагм положения. Не все компоненты этого вестибуломозгового синдрома постоянны и чётко выражены. Редки гомолатеральные пирамидные признаки и ещё более редки гемипарезы конечностей. В ликворе изменения обычно сводятся к повышенному давлению, иногда слабовыраженному. Иногда отмечается умеренный плеоцитоз или повышение содержания белка.

Арахноидит с другими локализациями в задней черепной ямке встречается крайне редко. Это изолированное поражение преддверно-улиткового нерва во внутреннем слуховом проходе без явлений гипертензии; арахноидит полушарий мозжечка с нарушениями статики и скудными мозжечковыми симптомами, с поражением тройничного нерва; предмозжечковый арахноидит с частичной мозжечковой симптоматикой, лабиринтными явлениями, невозбудимостью при калорической и пониженной возбудимости при вращательной пробе; латеробульбарный арахноидит с гипертензией, мозжечковым синдромом и поражением IX, X, XI пар черепных нервов; арахноидит заднего рваного отверстия с поражением IX, X и XI пар черепных нервов.

При отогенной гидроцефалии задней черепной ямки преобладают симптомы повышенного внутричерепного давления при нормальном ликворе; при окклюзии отверстий Люшка и Мажанди гипертензия сочетается с психическими нарушениями, вестибулярными расстройствами, иногда эпилептиформными приступами.

При общей гидроцефалии со скоплением большого количества ликвора внутричерепное давление быстро повышается, появляются застойные сосочки зрительных нервов, понижается острота зрения. Такие кризы постепенно стабилизируются, и если в процесс вовлекается продолговатый мозг, больной погибает.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальная диагностика проводится с абсцессом мозга, мозжечка, опухолью мозга. Значение имеют клинические проявления, данные исследования ликвора.

ЛЕЧЕНИЕ

Хирургическая часть заключается в санации инфекционного очага в височной кости. При скоплении большого количества ликвора в боковой цистерне эффективны пункция или разрез твёрдой мозговой оболочки. При неэффективности цистернальной пункции и дренажа цистерны возможна пункция боковых желудочков.

Консервативное лечение острого арахноидита или обострения хронического: назначают массивные дозы антибиотиков широкого спектра действия (фторхинолонового ряда, полусинтетические пенициллины, цефалоспорины, аминогликозиды, макролиды и т.п.), витамины группы В, обильное питье, а также внутривенное введение декстрозы (Глюкозы ), водно-солевых и белковых растворов с одновременной дегидратационной терапией [фуросемид (Лазикс ), ацетазоламид (Диакарб )].

ПРОГНОЗ

Прогноз в основном благоприятный.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением педиатра, оториноларинголога, невролога.

Тромбоз, флебит сигмовидного, поперечного синусов

В последние годы количество отогенных тромбозов синусов мозга сигмовидного синуса у детей значительно увеличилось [15].

ПАТОГЕНЕЗ

Воспалительный процесс в синусе начинается с пристеночного флебита за счёт перехода воспалительного процесса из сосцевидного отростка на стенку синуса.

Цвет стенки синуса становится жёлто-серым, она покрыта грануляциями и фибринозным налётом, по соседству может быть сформирован гнойник. Сначала образуется пристеночный тромб, который увеличивается в обоих направлениях и полностью закупоривает синус; проникнув в луковицу ярёмной вены и во внутреннюю ярёмную вену, может достигать безымянной вены. Тромб может нагнаиваться и иногда приводить к таким осложнениям, как менингит, абсцесс мозга, септикопиемия, множественные абсцессы лёгкого и других внутренних органов.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Клиническая картина тромбофлебита сигмовидного синуса складывается из местных и общих симптомов. Местные симптомы: плотный отёк и болезненность при глубокой пальпации заднего края сосцевидного отростка (симптом Гризингера), болезненность, припухлость и гиперемия кожи по ходу общей ярёмной вены при распространении флебита на эту вену. При распространении флебита и тромба к верхнему продольному синусу возникают застойные явления в эмиссариях, идущих от вен конвекситальной поверхности головы, расширение и увеличение извитости этих вен на поверхности головы (симптом головы медузы). Общие симптомы: начало заболевания может быть достаточно стремительным. На фоне острого или обострения ХГСО возникает сильный озноб с подъёмом температуры тела до 39-40 °С. Клиническая картина флебита сигмовидного синуса может протекать в нескольких формах: латентной и самой лёгкой и тяжёлой септической. Латентная форма протекает без септицемии при весьма скудных симптомах. Иногда могут проявляться лёгкие признаки симптома Гризингера. Пиемическая форма характеризуется септической лихорадкой, которая достигает своего максимума (40-41 °С) обычно днём и затем резко снижается до нормы или ниже, сильными повторяющимися ознобами, признаками сепсиса. Менингеальная форма характеризуется признаками менингита и воспалительными изменениями в спинномозговой жидкости. Тромбоз луковицы яремной вены чаще возникает при остром отите у детей. Проявляется болезненной припухлостью и гиперемией кожи в области верхушки сосцевидного отростка и позади угла нижней челюсти. Эти явления могут быть легко приняты за начинающийся мастоидит. Тромбоз яремной вены проявляется болезненностью в шее на стороне воспаления при поворотах головы, а также отёком клетчатки, окружающей яремную вену, распространяющимся вдоль наружного края грудино-ключично-сосцевидной мышцы, наличием в этой области плотного и подвижного тяжа (уплотнение вены и окружающей клетчатки). Диагноз тромбофлебита сигмовидного синуса не вызывает особых затруднений, если он развивается как следствие воспаления среднего уха, мастоидита и проявляется описанными выше признаками. Дифференциальную диагностику проводят с другими отогенными внутричерепными осложнениями, мастоидитом и его шейными осложнениями, например мастоидитом Бецольда, Муре, Орлеанского. При подозрении на отогенный тромбоз синусов мозга необходимо срочно провести КТ (рис. 23-1) или МРТ височных костей и головного мозга с контрастированием.

pic 0192
Рис. 23-1. Компьютерная томография височных костей ребёнка А. 13 лет: отогенный тромбоз сигмовидного синуса

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение отогенного синус-тромбоза определяется состоянием первичного очага инфекции, степенью выраженности общего септического синдрома, наличием или отсутствием отдалённых гнойных осложнений. Лечение начинают с экстренной ликвидации первичного очага инфекции. Хирургическое лечение при тромбозе сигмовидного синуса является экстренным даже при малейшем подозрении на возникновение данного осложнения [3, 8]. Необходимо провести парацентез и расширенную антромастоидотомию, обнажить стенку сигмовидного синуса и продольно вскрыть в пределах его патологических изменений. После вскрытия синуса дальнейший ход оперативного вмешательства зависит от патологических изменений синуса и общего состояния больного. Необходимо удалять все тромбы из просвета синуса от проксимального до дистального отдела до тех пор, пока не появится поток свежей крови. Консервативные мероприятия включают массивную внутривенную антибиотикотерапию широкого спектра действия, нормализацию реологических показателей крови и содержания в ней электролитов. Таким пациентам показано обязательное наблюдение у гематолога с момента постановки диагноза. Как правило, назначаются антикоагулянты с динамическим контролем за показателями крови, КТ- и МРТ-картиной тромбоза в динамике.

ПРОГНОЗ

Прогноз при ограниченном тромбофлебите сигмовидного синуса и своевременно сделанной операции, а также при эффективном комплексном медикаментозном лечении для жизни благоприятен. Прогноз осторожный и даже сомнительный при септицемии и септикопиемии, особенно при возникновении отдалённых метастатических очагов инфекции во внутренних органах.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением педиатра, оториноларинголога, невролога.

Эмпиема головного мозга

Субдуральная эмпиема - это скопление гнойного экссудата на ограниченном пространстве между твёрдой и мягкой церебральными оболочками. Объём гнойного экссудата может составлять от 2-3 до 200 мл. При минимальном объёме гноя могут преобладать симптомы раздражения мозговых оболочек и коры мозга. Как правило, быстрое нарастание количества гноя приводит к прогрессирующему развитию симптоматики сдавления головного мозга.

Характерными симптомами являются головная боль, рвота, прогрессирующее расстройство сознания, очаговый неврологический дефицит (гемипарез, дисфункция черепных нервов, афазия). Для диагностики субдуральной эмпиемы в основном применяют МРТ и КТ с контрастированием. Лечение требует экстренного хирургического вмешательства (широкой трепанации сосцевидного отростка, дренирования эмпиемы), назначения массивных доз антибиотиков широкого спектра действия.

ЭТИОЛОГИЯ

Этиологическим фактором чаще всего выступает смешанная стрептококковая инфекция (около 35% - аэробы и 10% - анаэробы). Реже встречаются стафилококки, клостридии, грамотрицательная микрофлора. У пациентов с иммуносупрессией могут высеиваться сальмонеллы, ассоциации микроорганизмов, грибы Candida.

Распространение инфекции при отогенном процессе может происходить как контактным, так и гематогенным путём между оболочками мозга.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Субдуральная эмпиема обычно сопровождается повышением температуры тела до 39-40 °C, головной болью, тошнотой и рвотой, свидетельствующими о резкой внутричерепной гипертензии, имеет тяжёлое, быстропрогрессирующее течение. В большинстве случаев отмечаются ригидность затылочных мышц, симптомы Кёрнига и Брудзинского. Характерны те или иные расстройства сознания, которые могут возникать уже в начале развития эмпиемы.

Изначально локализация головной боли, как правило, соответствует первичному очагу. Затем боль принимает распространённый характер. Быстро нарастающее внутричерепное давление и отёк головного мозга усугубляют нарушение сознания вплоть до комы. У грудных детей происходит выбухание ещё не закрывшегося большого родничка.

В большинстве случаев очаговый неврологический дефицит обнаруживается уже в первые 1-2 сут с момента начала заболевания. Наиболее часто это центральный гемипарез - слабость и нарушения чувствительности руки и ноги с противоположной локализации эмпиемы стороны тела. В зависимости от расположения субдуральной эмпиемы могут наблюдаться афазия, мозжечковая атаксия, глазодвигательные расстройства, двустороннее выпадение половины зрительного поля. У половины пациентов субдуральная эмпиема протекает с эпилептическими приступами.

Возможен молниеносный вариант субдуральной эмпиемы, когда отёк головного мозга прогрессирует в считаные часы, что сопровождается быстрым угнетением сознания с развитием комы. Даже на фоне своевременно начатого лечения такая форма зачастую оканчивается летально.

ДИАГНОСТИКА

Важное значение имеет выявление в анамнезе гнойного отита. Общий анализ крови свидетельствует о воспалительном процессе (лейкоцитозе, повышении СОЭ). Исследование спинномозговой жидкости малоинформативно, поскольку обнаруживает неспецифические для эмпиемы изменения. Кроме того, поясничная пункция в условиях нарастающего церебрального отёка опасна вклинением ствола мозга в большое затылочное отверстие и поэтому при подозрении на субдуральную эмпиему обычно не проводится.

Наиболее информативны КТ височных костей (рис. 23-2), КТ или МРТ головного мозга с контрастированием. На КТ височных костей определяются воспалительные изменения в структурах среднего уха, субдуральная эмпиема видна как серповидная полоса под сводом черепа, над которой после введения контраста возникает узкая полоска повышенного сигнала. Однако при малом размере эмпиемы КТ может давать ложноотрицательный результат. МРТ головного мозга позволяет не только выявить субдуральную эмпиему даже малых размеров, но и оценить её размер и распространённость. По интенсивности магнитно-резонансного сигнала рентгенолог может помочь дифференцировать эмпиему от серозного экссудата, хронической субдуральной гематомы и эпидурального абсцесса.

pic 0193
Рис. 23-2. Компьютерная томография височных костей ребёнка М. 9 лет: отогенная эмпиема головного мозга

ЛЕЧЕНИЕ

Показано экстренное хирургическое лечение на фоне массивной антибактериальной терапии. Проводится широкая трепанация сосцевидного отростка с обнажением твёрдой мозговой оболочки на протяжении, её вскрытие и дренирование эмпиемы. Назначают антибиотики широкого спектра (цефтриаксон, цефотаксим), которые вводят внутривенно капельно. Вводят препараты для купирования отёка мозга, глюкокортикоиды, по показаниям осуществляется искусственная вентиляция лёгких.

Полученное во время операции гнойное отделяемое отправляется на бактериологическое исследование, по результатам которого производится коррекция проводимой антибактериальной терапии. Курс антибиотиков составляет в среднем 1 мес.

ПРОГНОЗ

Наиболее неблагоприятный прогноз при молниеносной форме. В среднем летальность среди больных субдуральной эмпиемой составляет около 20%. Прогностически менее благоприятным считается начало лечения на этапе тяжёлых расстройств сознания и выраженного неврологического дефицита. До четверти выживших пациентов имеют грубые остаточные нарушения в виде парезов или параличей, нарушений речи и т.п.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением педиатра, оториноларинголога, невролога.

Отогенный абсцесс головного мозга

Отогенный абсцесс головного мозга - это очаговое скопление гноя в полости черепа, образовавшееся на фоне острого или обострения хронического среднего гнойного отита. По расположению внутри черепа различают внутримозговые, субдуральные и эпидуральные абсцессы. Симптомы абсцесса головного мозга зависят от его локализации и размеров. Начало процесса иногда может протекать бессимптомно. Диагностируется абсцесс головного мозга по данным КТ или МРТ головного мозга.

ЭТИОЛОГИЯ

Среди выделенных возбудителей отогенных абсцессов головного мозга преобладают стрептококки. Также характерны Enterobacteriaceae (в том числе Pr oteus vulgaris).

ПАТОГЕНЕЗ

Локализация отогенного абсцесса мозга чаще всего определяется местоположением воспалительного процесса в системе среднего уха. При антрите и мастоидите, как правило, возникает абсцесс мозжечка, при эпитимпаните - абсцесс височной доли. При распространении инфекции гематогенным путём абсцессы могут возникать и на значительном удалении от первичного очага инфекции. В 80% случаев отогенные абсцессы мозга возникают как осложнения ХГСО, осложнённого холестеатомой и кариесом кости, и составляют 50-60% всех абсцессов головного мозга различного происхождения. Отогенные абсцессы большого мозга встречаются в 5 раз чаще, чем абсцессы мозжечка [5, 7, 19].

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Вначале формирование абсцесса может маскироваться признаками основного заболевания. Далее возникает светлый промежуток (образование плотной защитной капсулы и ликвидация перифокального энцефалита). Период выраженных клинических проявлений наступает, как правило, внезапно и характеризуется тремя синдромами: токсическим, мозговым и очаговым. Токсический синдром проявляется следующими признаками: повышением температуры тела с колебаниями от 37,5 до 40,0 °С и брадикардией (симптомом температурно-пульсовой диссоциации); прекращением гноетечения из уха при нарастании клинических симптомов септического характера; желудочно-кишечными расстройствами (запором, отрыжкой тухлым); изменениями в периферической крови (повышением СОЭ, полинуклеарным лейкоцитозом, нарастающей анемией). Мозговой синдром определяется нарастанием внутричерепного давления - головной болью с пароксизмами гемикрании, совпадающими с прекращением отореи (дренирование абсцесса). Кризы цефалгии сопровождаются тошнотой и рвотой; брадикардия (40-50 в минуту при температуре тела 39-40 °С), психические расстройства проявляются либо в форме заторможенности, сонливости, ослабления внимания и памяти при сохранении интеллекта, либо в более глубокой форме со снижением интеллектуальной и мыслительной деятельности, прострацией и др. У детей могут наблюдаться эпилептиформные припадки; глазные симптомы зависят от размеров абсцесса и степени повышения внутричерепного давления (косоглазие, спонтанный нистагм, анизокория; на глазном дне - застойные диски, венозный стаз, спазм артерий и точечные кровоизлияния); признаки раздражения мозговых оболочек непостоянны и часто ослаблены, однако при сопутствующем гнойном менингите они становятся значительными. Очаговые симптомы появляются позже и обусловлены распространяющимся перифокальным энцефалитом, отёком и давлением увеличивающимся абсцессом на участки мозга, находящиеся на некотором расстоянии от полости абсцесса. Очаговые симптомы проявляются двигательными, чувствительными расстройствами, нарушениями слуха, речи, обоняния. Терминальный период наступает при прорыве гноя в желудочки мозга или в субарахноидальное конвекситальное пространство, при сдавлении ствола мозга.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз острого абсцесса височной доли ставят на основании наличия острого среднего отита или ХГСО в стадии обострения, внезапного ухудшения общего состояния, появления вышеописанных симптомов и данных КТ (рис. 23-3), МРТ с контрастированием.

pic 0194
Рис. 23-3. Компьютерная томография височных костей ребёнка Д. 6 лет: мастоидит, эпидуральный абсцесс головного мозга

Инкапсулированный абсцесс мозга на КТ имеет вид округлого объёмного образования с чёткими, ровными контурами повышенной плотности (фиброзная капсула). В центре капсулы зона пониженной плотности (гной), по периферии видна зона отёка. Введённое контрастное вещество накапливается в виде кольца (по контуру фиброзной капсулы) с небольшой прилежащей зоной глиоза.

ЛЕЧЕНИЕ

Абсцесс мозга является абсолютным показанием к хирургическому вмешательству. При ХГСО проводится радикальная операция, при остром среднем отите - расширенная антромастоидотомия с обнажением большого участка твёрдой мозговой оболочки. Далее проводится разрез мозговой оболочки, через который осуществляется доступ через вещество головного мозга, вскрытие и дренирование абсцесса в зависимости от его расположения по данным КТ. Берётся посев на микрофлору и чувствительность к антибиотикам. Полость абсцесса промывают раствором антибиотика и устанавливают дренаж. Операция, как правило, проводится совместно с нейрохирургами.

Медикаментозное лечение. Показан следующий алгоритм: цефалоспорины III поколения (цефотаксим, цефтриаксон, цефиксим), ванкомицин, метронидазол.

После выделения возбудителя из посева лечение необходимо изменить, учитывая антибиотикограмму. В случае стерильного посева следует продолжить эмпирическую антибактериальную терапию. Также проводится дезинтоксикационная и дегидратационная терапия.

ПРОГНОЗ

Даже при своевременном оперативном и медикаментозном лечении доля летальных исходов при отогенных абсцессах головного мозга может составлять от 10 до 50%.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением педиатра, оториноларинголога, невролога.

Отогенный абсцесс мозжечка

Отогенный абсцесс мозжечка является наиболее грозным из всех отогенных внутричерепных осложнений и представляет патологическую полость в структуре мозжечка, заполненную гноем.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Формируется абсцесс в результате распространения воспалительного процесса со стороны среднего уха при остром среднем отите или ХГСО. Распространению инфекции чаще всего способствуют такие осложнения мастоидита, как лаби-ринтит и тромбоз сигмовидного синуса. Клинически не всегда возможно точно дифференцировать развитие гнойного процесса в мозжечке от лабиринтита и синус-тромбоза.

Абсцесс мозжечка часто бывает осложнением хронического гнойного воспаления среднего уха - эпитимпанита, сопровождающегося холестеатомой, полипами, грануляциями и кариесом костных стенок барабанной полости. Не исключена возможность развития абсцесса через кровеносные и лимфатические сосуды.

Абсцесс мозжечка у детей встречается довольно редко.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

В течении заболевания выделяются четыре стадии.

  • Начальная стадия (до 2 нед) - может сопровождаться лёгкой головной болью, подъёмом температуры тела до 37,5 °С, рвотой, плохим самочувствием.

  • Латентная стадия (до нескольких месяцев) - бедна симптомами, самочувствие ребёнка может улучшаться, отмечаются вялость, бледность, снижение аппетита, периодическая головная боль.

  • Явная стадия - общее состояние ребёнка резко ослабленное, проявляется внезапно при кажущемся общем удовлетворительном состоянии больного, сопровождается сильными головными болями. Динамика процесса имеет тенденцию к постепенному ухудшению, но может иметь волнообразное течение с периодами улучшения и ухудшения. Повышение температуры тела - до 38-39 °С. Наиболее часто наблюдается брадикардия, обычно до 50-60 в минуту.

  • Терминальная стадия - грубые нарушения со стороны сердечно-сосудистой системы из-за интоксикации, отёка мозга с параличом сосудистого центра.

Симптомы и пробы:

  • пальценосовая проба - не может попасть пальцем руки на стороне поражения в кончик носа, при приближении руки к кончику носа наблюдается ряд размашистых движений;

  • пальце-пальцевая проба - промахивание на стороне поражения;

  • коленно-пяточная проба - выполняет неуверенно, занося ногу на стороне поражения дальше, чем требуется;

  • изменение координаторных проб;

  • атаксия;

  • нарушение статики и походки;

  • поза Ромберга - больного пошатывает во все стороны, но больше кзади и в сторону поражения;

  • нарушение фланговой походки в сторону больного уха, в ту же сторону - отклонение при ходьбе по прямой;

  • адиадохокинез - невозможность быстро и симметрично произвести пронацию и супинацию;

  • спонтанный нистагм - чаще горизонтальный, крупноразмашистый, значительно реже мелко- и среднеразмашистый и только иногда - вертикальный;

  • возможно поражение лицевого и отводящего нервов на стороне абсцесса (сдавление в мостомозжечковом треугольнике увеличенным и отёчным полушарием мозжечка);

  • офтальмологические изменения - нарушение остроты зрения, застойные диски, неврит зрительного нерва, изменение полей зрения.

ДИАГНОСТИКА

Появление у ребёнка вестибулярных симптомов должно насторожить врача в отношении возможного вовлечения в процесс полушария мозжечка.

В настоящее время основными инструментальными методами диагностики абсцесса головного мозга являются МРТ и КТ, которые обладают высокой разрешающей способностью в отношении определения локализации, размеров и структуры абсцесса. При отсутствии этих методов применяют обзорное рентгенологическое исследование черепа и головного мозга, рентгенографию височных костей по Шюллеру, Майеру и Стенверсу, а также некоторые аксиальные проекции, позволяющие оценить состояние базальных отделов черепа и головного мозга.

ЛЕЧЕНИЕ

Хирургическое лечение состоит из вмешательства на височной кости для удаления очага, а затем на головном мозге. Применяют расширенную мастоидэктомию, радикальную операцию при хроническом отите, лабиринтотомию при лабиринтогенных абсцессах мозжечка, проводят обнажение черепных ямок и делают пробную пункцию иглой. Для того чтобы избежать попадания иглы в желудочки, её вводят обычно на глубину не более 4 см. Если пользоваться достаточно толстой иглой, то чаще не возникает необходимости в насасывании гноя шприцем: под давлением он свободно выливается из отверстия иглы.

В дополнение к хирургическому лечению используют массивную антибактериальную, дегидратационную и детоксикационную терапию.

ПРОГНОЗ

Даже при своевременном оперативном и медикаментозном лечении сомнительный.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением педиатра, оториноларинголога, невролога.

Отогенный абсцесс височно-теменной доли

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Развитие отогенного абсцесса височно-теменной доли мозга происходит в основном контактным путём, когда при остром среднем отите или ХГСО деструктивным процессом разрушается костная стенка и гной распространяется в полость черепа. Далее на поверхности мозга образуется ограниченный участок энцефалита, что проявляется отёком мозговой ткани и воспалительными изменениями в сосудах. По сосудам и лимфатическим путям энцефалит распространяется на белое вещество. Такой локальный энцефалит обычно сопровождается гипертензивными симптомами. При невирулентной инфекции и своевременной ликвидации очагов в ухе может наступить обратное развитие процесса. При дальнейшем прогрессировании болезни локальный энцефалит переходит в гнойную стадию и образуется абсцесс. При инфицировании мозга из среднего уха по сосудистым путям абсцесс, как правило, формируется в белом веществе и может располагаться на глубине 3-5 см от поверхности мозга. Размер абсцесса может варьировать от небольшого (1-2 см в диаметре) до размеров куриного яйца.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

В развитии симптоматики различают начальную, латентную, явную и терминальную стадии заболевания. Начальная стадия длится обычно 1-2 нед и сопровождается лёгкими менингеальными симптомами: головными болями, субфебрильной температурой тела, рвотой, тошнотой. Если по времени это совпадает с послеоперационным периодом после произведённой по поводу отита операции, то часто эта группа симптомов приписывается либо отиту, либо послеоперационному состоянию. Больной более вялый, чем обычно, несмотря на достаточный период времени, прошедший со дня операции, продолжает жаловаться на резкую слабость [9, 10, 16].

Такое состояние обусловлено реакцией оболочек мозга на внедрившуюся инфекцию. При этом процесс может сразу не распространяться по оболочкам, а наступает ЛП болезни, в течение которого инфекция медленно проникает в вещество мозга.

В этот период отсутствуют явные признаки воспаления: температура тела часто нормальная, в периферической крови нет существенных отклонений от нормы. Отсутствие аппетита, головные боли, слабость обычно приписывают отиту или перенесённой операции. Нередко в латентной стадии эти признаки могут отсутствовать.

Стадия явных симптомов абсцесса височно-теменной доли мозга может развиваться постепенно, но иногда проявляется внезапно среди полного здоровья.

В этой стадии развивается картина тяжёлого заболевания с неуклонным ухудшением динамики болезни. Больной жалуется на головную боль, общую слабость, отсутствие аппетита, снижение массы тела, запоры.

Симптомы при явной стадии болезни могут быть разделены на четыре группы.

Первая группа симптомов свойственна нагноительным процессам вообще. Такие признаки, как слабость, истощение, отсутствие аппетита, обложенность языка, запоры, factor ex ore, скорее, указывают на трофические расстройства, нередко наблюдаемые и при других заболеваниях. Из изменений крови наибольшее значение имеет увеличенная СОЭ.

Вторая группа - общие мозговые симптомы, развивающиеся в результате гипертензии, вызванной отёком мозговой ткани. Эта группа симптомов чаще бывает выражена отчётливо: головная боль, например, носит нестерпимый характер, нередко она соответствует локализации абсцесса и обычно усиливается при перкуссии покровов черепа в проекции соответствующей локализации абсцесса.

Патогномоничными являются замедление пульса до 45-60 в минуту, изменения глазного дна, рвота, не связанная с приёмом пищи. Ригидность затылочных мышц и симптом Кёрнига являются ранними симптомами абсцесса большого мозга. При сильной гипертензии развивается коматозное состояние. Типичны изменения психики: недостаточная концентрация внимания, депрессивное настроение, слезливость, вялость мышления. В спинномозговой жидкости обычно обнаруживают небольшой плеоцитоз и некоторое повышение содержания белка. Ликвор вытекает при пункции под повышенным давлением.

Третья группа - симптомы, зависящие от нарушения деятельности проводниковых систем и подкорковых ядер и вызванные отдалённым действием на них абсцесса: наблюдаются пирамидные симптомы (симптом Бабинского, Оппенгейма), контралатеральные гемипарезы и параличи, судороги, анестезии от давления на внутреннюю капсулу. Иногда наблюдаются поражения черепно-мозговых нервов: неврит зрительного нерва, паралич n. oculomotorius (расширение зрачка и птоз век), а также одноимённого n. hypoglossus, невралгии тройничного нерва (давление на гассеров узел).

Четвёртая группа - гнёздные симптомы, являются наиболее информативными для определения локализации процесса. Они зависят от прямого повреждающего действия энцефалита и распада ткани в области абсцесса.

Наибольшее диагностическое значение при установлении локализации абсцесса имеют очаговые симптомы. Своим происхождением они обязаны разрушению и дислокации вещества мозга гнойным процессом, развитию перифокального отёка и негнойного энцефалита и сдавлению проводящих нервных путей.

При абсцессе височно-теменной доли мозга основными локальными симптомами являются афазия и гемианопсия. Самый яркий симптом - афазия при поражении левой височной доли у правшей. Наиболее характерна для абсцесса левой височной доли у правши амнестическая афазия, несколько реже наблюдается сенсорная, ещё реже - моторная. Сенсорная проявляется тем, что больной владеет произвольной речью и свободно называет предметы, о которых говорит, но если ему показать какой-либо из этих предметов и спросить, как он называется, больной не может ответить, он описывает этот предмет. При поражении центра Вернике часто страдает связанная с ним функция чтения и письма: развиваются алексия и аграфия - больной «разучивается» читать и писать.

Гемианопсия - второй и очень важный симптом абсцесса височной доли мозга. При правосторонней локализации абсцесса это может быть единственный очаговый симптом. Гемианопсия, чаще гомонимная, с выпадением обоих одноимённых полей зрения с двух сторон, объясняется вовлечением в процесс зрительного пути, проходящего через височную долю в затылочную. Отсутствием компактности нервных волокон в зрительном пучке Грасиоле объясняется выпадение не всей половины поля зрения, а только её квадранта и возникновение верхнеили нижнеквадрантной гемианопсии, чаще верхнеквадрантной.

Среди гнёздных симптомов, выявляемых при правосторонней локализации абсцесса височной доли мозга у правшей, - височная атаксия, проявляющаяся падением больного влево. Причиной её является поражение пути, связывающего височную долю с противоположным полушарием мозжечка. Может возникнуть также головокружение, обусловленное нарушением коркового вестибулярного представительства.

Одним из очаговых признаков при поражении височной доли мозга является эпилептиформный синдром. Иногда именно этот признак является первым указанием на формирующийся абсцесс. Пирамидные симптомы при абсцессе височной доли проявляются в виде небольшого повышения мышечного тонуса в контралатеральных конечностях, очень лёгкой слабости или неловкости в них. Двигательные нарушения при абсцессе височной доли всегда бывают на противоположной стороне. Развитие гемипареза или пирамидных симптомов на стороне предполагаемого абсцесса наблюдается при абсцессе мозжечка.

ДИАГНОСТИКА

Наиболее информативными в диагностике абсцесса височно-теменной доли мозга являются данные КТ, МРТ с контрастированием. Диагноз также обосновывается наличием острого среднего отита или ХГСО в стадии обострения, ухудшением общего состояния, появлением вышеописанных симптомов.

ЛЕЧЕНИЕ

Экстренное хирургическое лечение включает расширенную радикальную операцию уха, поиски и вскрытие абсцесса. При расширенной операции, кроме обычного объёма хирургического вмешательства, производится обнажение твёрдой мозговой оболочки в области средней и задней черепных ямок, а при необходимости - и в области медиальной стенки антрума. В зависимости от данных обследования и операционных находок выполняется пункция височной доли мозга. Для удаления абсцесса используется наружный доступ через кости черепа. Санация абсцесса посредством пункций и промывания полости в настоящее время не применяется из-за недостаточной эффективности. Наряду с хирургическим лечением проводится активная антибактериальная, дегидратационная, дезинтоксикационная терапия.

ПРОГНОЗ

Сомнительный.

ДИСПАНСЕРИЗАЦИЯ

Под наблюдением педиатра, оториноларинголога, невролога.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Минасян В.С. Острые средние отиты у детей // Учебно-методическое пособие. М.: РГМУ, 2000. 12 с.

  2. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. II том // Руководство для врачей. М.: Медицина, 2005. С. 102-139.

  3. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Реоперации на среднем ухе в детском возрасте // Актуальные вопросы клинической оториноларингологии. М.: 1992. С. 275-276.

  4. Воронкин В.Ф., Сергеев М.М. Интракраниальные осложнения в оториноларингологии. Краснодар, 2000. 175 с.

  5. Енин И.П. Отогенный абсцесс мозга у ребёнка, самостоятельно вскрывшийся через кости свода черепа // Материалы юбилейной конференции, посвященной 25-летию Ставропольской государственной медицинской академии. Ставрополь, 1963. С. 290-293.

  6. Зеликович Е.И. Рентгеновская компьютерная томография височной кости в диагностике хронических заболеваний среднего уха: Дис. …​д-ра мед. наук. М., 2005. С. 45-63

  7. Калина В.О. Руководство по оториноларингологии. том I, глава II, МЕДГИЗ, 1960. с. 100-175.

  8. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология: Руководство для врачей. М., 2001, С. 616.

  9. Пальчун В.Т., Каплан С.И., Вознесенский Н.Л. Отогенные внутричерепные осложнения: Метод. рекомендации. М., 1978. 47 с.

  10. Пискунов С.З., Гельфанд М.И. Особенности течения отогенных внутричерепных осложнений по материалам ЛОР-клиники за 10 лет // Вестн. оторинолар. 1982. № 3. С. 44-47.

  11. Чистякова В.Р., Яблонский С.В., Ковшенкова Ю.Д. Отоантриты у новорождённых и грудных детей. М., 2004. С. 10-36.

  12. Чистякова В.Р. Отогенные внутричерепные осложнения по данным ЛОР-отделения ДКБ им. Филатова // Сб. научн. тр. / Под ред. М.Р. Богомильского. М., 1989. С. 25-32.

  13. Шеврыгин Б.В. Руководство по детской оториноларингологии // М. 1985. С. 239-241.

  14. Copeland B.J., Senior B.A., Buchman C.A., Pillsbury H.C. 3rd. The accuracy of computer-aided surgery in neurotologic approaches to the temporal bone: a cadaver study. Otolaryngol Head Neck Surg. 2005 Mar; 132(3): 421-428.

  15. Intracranial venous sinus thrombosis as a complication of otitis media in children: Critical review of diagnosis and management. Zanoletti E., Cazzador D., Faccioli C., Sari M., Bovo R., Martini A. Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2015 Dec; 79(12): 2398-403. doi: 10.1016/j.ijporl.2015.10.059. Epub 2015 Nov 5.

  16. Intracranial complications of acute and chronic mastoiditis: report of two cases in children. Kuczkowski J., Mikaszewski B. Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2001 Sep 28; 60(3): 227-237.

  17. Otogenic intracranial abscesses. Kulai A., Ozatik N., Topcu I. Acta Neurochir (Wien). 1990; 107(3-4): 140-146.

  18. Pediatric Masked Mastoiditis Associated with Multiple Intracranial Complications. Voudouris C., Psarommatis I., Nikas I., Kafouris D., Chrysouli K. Case Rep Otolaryngol. 2015; 2015: 897239. doi: 10.1155/2015/897239. Epub 2015 Jun 28.

  19. Transtemporal approach to otogenic brain abscesses. Alaani A., Coulson C., McDermott A.L., Irving R.M. Acta Otolaryngol. 2010 Nov; 130(11): 1214-9. doi: 10.3109/00016481003749321.

Глава 24. Вестибулярные расстройства в детском возрасте

М.Р. Богомильский, Н.Л. Кунельская

За последние 20-25 лет диагностика и лечение вестибулярной патологии переживает второе рождение, так как, с одной стороны, появились новые, высокоинформативные методы исследования функции вестибулярных рецепторов, с другой - расширились и продолжают расширяться знания относительно этиологии, патогенеза и методов лечения вестибулярных нарушений, появились даже новые нозологические формы, такие как синдром дегисценции верхнего полукружного канала. Однако наибольшее количество научных и практических публикаций в мировой литературе посвящено вестибулярной патологии взрослых. Тем не менее вестибулопатии детского возраста могут влиять на моторное, интеллектуальное и поведенческое развитие ребёнка, имеют свои особенности и нуждаются в своевременной и правильной идентификации. В настоящее время признано, что исследование вестибулярной функции у детей даже младенческого возраста может быть полноценным и информативным, важно лишь правильно организовать методику проведения с учётом возраста ребёнка.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

  • Н81 Нарушения вестибулярной функции.

    • Н81.0 Болезнь Меньера.

    • Н81.1 Доброкачественное пароксизмальное головокружение.

    • Н81.2 Вестибулярный нейронит.

    • Н81.3 Другие периферические головокружения.

    • Н81.4 Головокружение центрального происхождения.

    • Н81.8 Другие нарушения вестибулярной функции.

    • Н81.9 Нарушение вестибулярной функции неуточнённое.

  • Н83 Другие болезни внутреннего уха.

    • Н83.0 Лабиринтит.

    • Н83.1 Лабиринтная фистула.

    • Н83.2 Лабиринтная дисфункция.

    • Н83.3 Шумовые эффекты внутреннего уха.

    • Н83.8 Другие уточнённые болезни внутреннего уха.

Классификация

Общепринятой классификации не существует. Ряд авторов подразделяют вестибулярные нарушения в зависимости от этиологического фактора, другие - классифицируют вестибулярные нарушения в зависимости от характеристик вестибулярного синдрома.

Эпидемиология

По данным H.K. Neuhauser (2016), который провёл анализ публикаций, посвящённых эпидемиологическим исследованиям вестибулярных нарушений у детей в мире, существующие работы имеют ряд ограничений, которые связаны с отсутствием единообразия в методологии проведения исследований, использованием невалидированных шкал, отсутствием чёткой разницы между физиологическим головокружением, возникающим во время игры, и патологическими симптомами, а также разницы между разными типами головокружений (вращательным головокружением и неустойчивостью). Тем не менее, по данным исследования в США, проведённого по обширной базе данных педиатрической службы, частота встречаемости головокружений в педиатрии составляет 0,45% всех диагнозов, что значительно уступает частоте встречаемости головокружений у взрослых (до 8,3%). Наиболее частыми причинами развития вестибулярной симптоматики у детей являются непериферические головокружения, такие как пароксизмальное головокружение детского возраста (19%) (Gioacchini F.M. et al., 2014), вестибулярная мигрень (18%) и черепно-мозговая травма (14%), также дети часто страдают от синдрома укачивания. Так, при обследовании более 800 школьников в возрасте от 7 до 12 лет более 320 (40%) детей испытывали симптомы укачивания в автотранспорте (Henriques I.F. et al., 2014). Среди причин головокружений у детей, как и у взрослых, высока частота психосоматических расстройств (Jahn K. et al., 2015).

Особенности сбора жалоб и анамнеза

Полнота и качество сбора анамнеза зависят от возраста ребёнка и наблюдательности его родителей, так как дети до определённого возраста не могут объяснить своих ощущений в силу отсутствия достаточного количества слов в лексиконе и понимания происходящего с ними или даже желания скрыть беспокоящие их симптомы от окружающих. Тем не менее во многих случаях сбор анамнеза играет очень важную роль в постановке правильного диагноза.

У детей с вестибулярными расстройствами не всегда жалобы на головокружение занимают первое место; дети могут выглядеть сонливыми, раскоординированны-ми, нередко можно подумать о расстройствах поведения. Среди жалоб могут быть неустойчивость, частые падения без потери сознания, головная боль, расстройства зрения, снижение слуха, боль в ухе, оторея, доминирующими симптомами могут быть тошнота, рвота, которые наводят на мысли о желудочно-кишечных расстройствах. Могут быть проблемы с учебой из-за того, что у ребёнка нарушена динамическая острота зрения, возникающая вследствие дефицита вестибуло-окулярного рефлекса, а такого рода нарушения никак не идентифицируются при офтальмологическом исследовании. Также родители могут обратить внимание, что детям с вестибулярными нарушениями легче передвигаться с большой скоростью (например, легче бежать, чем идти).

Наиболее важными вопросами, которые стоит задавать ребёнку и его родителям, являются следующие.

  • Что испытывает ребёнок? Это может быть иллюзия движения с тошнотой и рвотой (системное головокружение при периферическом вестибулярном нарушении), но также это может быть ощущение ваты в голове, чувство нарушения ориентации в пространстве, предобморочное состояние с шумом в ушах и потемнением в глазах, а может быть и потеря сознания. Всё это может трактоваться как головокружение, однако уточнение характера симптомов играет существенную роль в дифференциальной диагностике.

  • Не всегда удаётся точно определить характер симптомов даже у взрослых пациентов, и тут большую ясность вносит уточнение следующих характеристик симптомов:

    • впервые ли возникли симптомы или они отмечались раньше и носили приступообразный характер. Так, для некоторых заболеваний характерно повторение симптоматики [пароксизмальное головокружение детского возраста, доброкачественное пароксизмальное позиционное головокружение (ДППГ)], в то время как для других характерен один выраженный эпизод (лабиринтит, вестибулярный нейронит), постоянно может беспокоить неустойчивость вследствие двусторонней потери вестибулярной функции;

    • если это приступ, то какова его длительность (секунды, минуты, часы или даже сутки и более); длительность головокружения при ДППГ не превышает нескольких секунд, в то время как при головокружении, ассоциированном с мигренью, приступы могут длиться до нескольких дней;

    • есть ли провоцирующий фактор для возникновения симптомов. Для ряда заболеваний характерно наличие триггеров, таких как перемена положения головы при ДППГ, воздействие громких звуков или изменение давления в наружном слуховом проходе при фистуле лабиринта. В других случаях приступы головокружения стартуют спонтанно, без видимых причин (пароксизмальное головокружение детского возраста, вестибулярный нейронит);

    • сопутствующая симптоматика, анамнез жизни, семейный анамнез. Вестибулярная симптоматика может быть следствием большого количества заболеваний, поэтому такие данные анамнеза, как наличие в недавнем прошлом перенесённой черепно-мозговой травмы, приём ототоксических антибиотиков, острые и хронические заболевания среднего уха, нейросенсорная потеря слуха, операции на височной кости в анамнезе, имеют большое значение. Также важен семейный анамнез, например наличие у родственников таких заболеваний, как мигрень, болезнь Меньера, раннее снижение слуха.

Исследование вестибулярной функции

Полнота исследования вестибулярной функции зависит от возраста пациента. Примерно с 5-7 лет исследование может быть проведено в полном объёме, включая такие методы, как битермальный калорический тест, вестибулярные миогенные потенциалы. Но многие диагностические тесты могут быть проведены и в возрасте от 6 мес до 1 года, они лишь требуют дополнительных условий: участия нескольких специалистов, родителей, наличия большого количества мелких ярких игрушек, позволяющих привлечь внимание ребёнка во время теста, а также быстрой и слаженной работы специалистов, для того чтобы за кратчайшее время получить максимальное количество информации, не напугав и не переутомив ребёнка.

Исследование вестибулярной функции необходимо:

  • для дифференциальной диагностики периферического и центрального вестибулярного поражения;

  • уточнения диагноза и последующего назначения адекватного лечения;

  • планирования кохлеарной имплантации, когда отсутствие вестибулярной функции с одной стороны может повлиять на выбор стороны имплантации для того, чтобы сохранить функцию вестибулярных рецепторов в единственном ухе.

От цели исследования зависит и количество необходимых тестов, и в силу возрастных особенностей пациентов алгоритм исследования должен быть чётко продуман до начала исследования, а при выявлении патологических изменений необходимо ещё раз повторить тест, чтобы не допустить ошибки в трактовке, так как у маленьких детей невыполнение теста может быть следствием недостаточного внимания. Важно расположить к себе ребёнка, привлечь к выполнению некоторых тестов его родителей, включить в исследование элементы игры, использовать яркие и интересные объекты для привлечения внимания.

Клиническое исследование, не требующее специального оборудования

ИССЛЕДОВАНИЕ ГЛАЗОДВИГАТЕЛЬНЫХ ФУНКЦИЙ И ВЕСТИБУЛООКУЛЯРНОГО РЕФЛЕКСА

Клинические тесты на исследование глазодвигательной функции включают исследование стабилизации взора в эксцентрическом положении, плавных следящих движений, саккад, оптокинетического рефлекса, спонтанного нистагма, исследование вестибулоокулярного рефлекса с помощью импульсного теста поворота головы.

Наиболее удобным и информативным для исследования вестибулярной функции как у детей, так и у взрослых является исследование вестибулоокулярного взаимодействия. Это связано с тем, что вестибулоокулярный рефлекс присутствует у ребёнка с рождения, угловой вестибулоокулярный рефлекс опосредован работой полукружных каналов и обеспечивает стабилизацию остроты зрения при вращениях головы. Рефлекс реализуется за 7-8 мс, то есть практически моментально. В то же время постуральные функции, которые у детей развиваются в течение первых лет жизни, имеют мультисенсорную природу и включают работу вестибулярной, зрительной и проприоцептивной систем, а также интегративную функцию структур ЦНС, следовательно, изменение статического, динамического равновесия и ходьбы может быть обусловлено целым спектром разнообразных заболеваний, и данные, получаемые при их исследовании, могут иметь лишь дополнительное значение.

Саккады, плавные следящие движения, оптокинез, способность длительно удерживать взор в заданном эксцентрическом положении также относятся к глазодвигательной системе, но имеют центральное происхождение, сложное строение нейронной дуги, включающей кору головного мозга, поэтому реализуются данные типы движений глаз значительно дольше, чем вестибулоокулярный рефлекс (не менее 100-150 мс). Исследование этих классов движений глаз необходимо для дифференциальной диагностики периферических и центральных поражений вестибулярной системы, и при периферических поражениях эти классы движений глаз не нарушены.

Начинать исследование следует с тестов, требующих наибольшего внимания ребёнка, так как внимание у детей очень быстро истощается. Для каждого теста мишень (маленькая игрушка) должна быть новой, яркого цвета, возможны блестки или огоньки, для того чтобы внимание ребёнка не ослабевало.

Вначале исследуют способность бинокулярно эксцентрически удерживать взор. Для этого перемещают мишень вверх, вниз, направо и налево, удерживают мишень в каждом положении по возможности не менее 20 с, при этом медицинская сестра или родитель должны держать голову ребёнка в срединном положении так, чтобы он следил за мишенью только глазами. За способность эксцентрического удержания взора отвечают структуры мозжечка и ствола мозга, в норме положение глаз удерживается стабильно, пока пациент смотрит на мишень, при патологии непрерывное удержание взора может быть нарушено с одной или двух сторон в горизонтальной либо вертикальной плоскости - глаза стремятся вернуться в исходное срединное положение и затем возвращаются к мишени - возникает так называемый нистагм удержания взора.

Исследуют плавные следящие движения (служат для длительной фиксации движущегося объекта), для этого перемещают мишень из стороны в сторону в горизонтальной и вертикальной плоскости. В норме следящие движения глаз плавные, повторяют движение стимула. При центральном поражении плавность нарушена - движения прерывистые (как зубчатое колесо).

Саккады (быстрые, скачкообразные движения глаз из одной точки фиксации к другой) можно исследовать, если взять кусок плотного картона или фанеры и попеременно показывать из-под него игрушку: то справа, то слева, то сверху, то снизу. В норме саккадические движения глаз точные, быстрые и содружественные. При поражении структур мозжечка точность саккад может быть нарушена, они могут «перелетать» мишень и лишь затем возвращаться к ней - тогда наблюдается короткое возвратное движение глаз к мишени, или могут «не долетать» до мишени - тогда саккада имеет дополнительное уточняющее движение к мишени в том же направлении. При поражении структур медиального продольного пучка нарушена содружественность движения глаз, тогда один глаз будет отставать при выполнении теста в горизонтальной плоскости, второй может компенсаторно перенапрягаться, что проявляется в виде нистагма, при этом плавные следящие движения нарушены не будут. Исследование саккад имеет большое диагностическое значение как при выявлении патологии мозжечка, так и надъядерных структур. Например, паралич вертикальных саккад является ранним признаком наследственного заболевания Ниманна-Пика типа С, эффективность лечения которого зависит от времени постановки диагноза.

Непосредственное нарушение работы глазодвигательных мышц может приводить к нарушению подвижности глазного яблока в той или иной плоскости, и в этом случае все глазодвигательные тесты, выполняемые с участием повреждённой мышцы, будут нарушены.

Исследование оптокинетического рефлекса является хорошим тестом для детей, так как позволяет оценить как саккады, так и плавное слежение быстро в одном тесте в различных плоскостях и может быть выполнено у совсем маленьких детей с помощью оптокинетического барабана.

Наиболее важными в постановке диагноза периферического вестибулярного поражения являются тесты на исследование спонтанного нистагма и вестибуло-окулярного рефлекса с помощью импульсного теста поворота головы.

Периферический спонтанный вестибулярный нистагм является следствием патологической асимметрии импульсации, исходящей от вестибулярных рецепторов обоих лабиринтов в покое, без движения головы, и представляет собой чередование быстрых и медленных фаз движений глаз. Медленная фаза обусловлена асимметрией вестибулярной импульсации, быстрая - корригирующим движением глаз центрального генеза (саккадой). Оценить направление нистагма можно по быстрой его фазе, которая при периферическом вестибулярном поражении направлена в сторону наиболее активного лабиринта, то есть в противоположную от поражённого лабиринта сторону.

Периферический вестибулярный нистагм, как правило, горизонтальный или горизонтально-ротаторный, всегда однонаправленный, то есть не меняет своего направления при изменении положения глаз. Наиболее выражен нистагм при взгляде в сторону быстрой фазы нистагма. Периферический нистагм, особенно у маленьких детей, имеет тенденцию к быстрому подавлению фиксацией взора, поэтому для его исследования необходимы очки Френзеля, которые убирают фиксацию за счёт линз с большим увеличением(+20 дптр), таким образом, происходит растормаживание нистагма.

По истечении времени с момента возникновения вестибулярной асимметрии (2-3 нед) развивается центральная компенсация, и в этом случае спонтанный нистагм может быть сомнителен даже в очках Френзеля, в таком случае усилить нистагм можно с помощью теста встряхивания головы. Тест обязательно выполняют в очках Френзеля, совершают 10-15 пассивных встряхивающих движений головой пациента и сразу после этого смотрят на глаза - во время встряхивания головы асимметрия между лабиринтами усиливается, визуализируется спонтанный нистагм.

Другим не менее важным тестом является тест импульсного поворота головы, который позволяет оценить состоятельность горизонтального вестибулоокулярного рефлекса.

Для его выполнения ребёнок сидит на коленях у родителя или медицинской сестры лицом к врачу, во время теста ребёнок должен непрерывно смотреть на мишень (яркую игрушку, которую врач удерживает во рту), а врач берёт голову ребёнка обеими руками и совершает пассивные быстрые низкоамплитудные (не более 20° в сторону), но быстрые повороты головы из стороны в сторону. Важно, чтобы ребёнок в это время не отрывал взгляда от игрушки. Врач оценивает наличие компенсаторной саккады, которой в норме быть не должно. В норме при быстрых поворотах головы из стороны в сторону глаза следуют в противоход движению головы, тем самым удерживают в фокусе мишень, создаётся впечатление неподвижного стояния глаз при поворотах. При поражении вестибулоокулярного рефлекса глаза вместе с головой следуют в сторону поворота и лишь затем возвращаются к источнику фиксации взора - таким образом, глаза совершают скачок - саккаду в сторону мишени сразу после поворота головы. Возникновение саккады при повороте головы в одну сторону указывает на то, что с этой стороны имеется значительное нарушение вестибулоокулярного рефлекса, следовательно, нарушение функции периферических структур вестибулярного аппарата. Наличие саккад с двух сторон свидетельствует о двустороннем вестибулярном поражении. Важно удерживать внимание ребёнка на мишени в момент проведения теста, иначе он может быть ложноположительным за счёт того, что ребёнок отвлекается. При обнаружении саккады тест следует повторить, для того чтобы убедиться в правильности результата.

ПРОВОКАЦИОННЫЕ ТЕСТЫ

Фистульная проба При хронических гнойных средних отитах кариозный процесс разрушает капсулу лабиринта, возникает ограниченный лабиринтит (фистула). Суть пробы состоит в появлении нистагма при изменении давления воздуха в наружном слуховом проходе, который из-за наличия фистулы приводит в движение эндолимфу и, следовательно, купулу в горизонтальном полукружном канале.

Тесты при доброкачественном пароксизмальном позиционном головокружении

Тест Дикса-Холлпайка используют для диагностики каналолитиаза заднего полукружного канала, для этого необходимо повернуть голову пациента на 45° в сторону исследуемого уха и уложить его со свешенной головой примерно на 30° ниже горизонтальной плоскости. Тест проводят последовательно для правого и левого уха. Если тест положительный, при укладывании возникает характерный для ДППГ вертикально-ротаторный нистагм и головокружение, нистагм имеет краткий ЛП, затем нарастает и затихает примерно в пределах 20 с. При усаживании также возникают головокружение и нистагм, обратный по направлению нистагму укладывания, менее интенсивный.

Тест МакКлюра-Пагнини, или ролл-тест, используют для диагностики ДППГ горизонтального полукружного канала: пациент лежит на спине в исходном положении с головой, приподнятой от горизонтали на 30°, затем голову поворачивают сначала в одну, затем в другую сторону. При каналолитиазе горизонтального полукружного канала поворот головы в одну сторону вызывает возникновение горизонтального нистагма, бьющего в сторону нижележащего уха, и головокружения, при повороте головы в другую сторону горизонтальный нистагм меняет направление и опять направлен в сторону нижележащего уха. Та сторона, где нистагм и головокружение наиболее выражены, является стороной поражения.

ИССЛЕДОВАНИЕ РАВНОВЕСИЯ И ХОДЬБЫ

Вестибулоспинальный рефлекс имеет более сложную иннервацию, чем вестибулоокулярный, обусловлен как вестибулярной, так и зрительной и проприоцептивной афферентацией и развивается вплоть до 15 лет.

Оценка зависит от возраста пациента. Можно судить о характере походки по тому, как ребёнок идёт в кабинет врача, как садится или встаёт, совершает спонтанные движения.

Контроль позы может быть протестирован при игре в мяч с провокацией поворотов вокруг себя. Такое упражнение выявляет, насколько хорошо ребёнок может поддерживать равновесие во время ротации тела и головы и во время ходьбы и бега.

Статическое равновесие исследуют в позе Ромберга с открытыми и закрытыми глазами, также с усложнением, когда одна нога ставится за другой, или при выполнении стойки сначала на одной, а затем на другой ноге, таким образом, исследуют тенденцию к падению в ту или иную сторону. Невозможность поддержать равновесие на одной ноге с закрытыми глазами до 4 с в тесте с двух сторон является клинической предпосылкой к наличию двусторонней вестибулопатии.

Инструментальные исследования

Большую часть XX столетия наиболее распространёнными в клинической практике методами были калорический и вращательный тесты, которые дают представление о работе только горизонтальных полукружных каналов внутреннего уха. В настоящее время появились новые методики, такие как видеоимпульсный тест, который позволяет проводить исследование работы всех шести полукружных каналов, вестибулярные миогенные вызванные потенциалы, с помощью которых исследуют функцию отолитовых рецепторов и их проводящих путей по отдельности. Таким образом, в настоящее время можно получить полное представление о работе вестибулярной части внутреннего уха.

ВИДЕОИМПУЛЬСНЫЙ ТЕСТ

Представляет собой тест импульсного поворота головы, но с использованием лёгких очков с высокоскоростной камерой и акселерометром, фиксирующими скорость и направление движения глаз и головы во время быстрых поворотов. С помощью этого теста возможно не только увидеть явную саккаду, которую врач может наблюдать при импульсном тесте, но и скрытую саккаду, возникающую не после, а во время поворота головы. Скрытые саккады развиваются с течением времени после потери вестибулярной функции и являются продуктом вестибулярной компенсации, такие саккады трудно идентифицировать при обычном импульсном тесте. Видеоимпульсный тест позволяет рассчитать коэффициент соотношения движения глаз и головы (gain) для вестибулоокулярного рефлекса каждого полукружного канала, который в норме стремится к 1, и в зависимости от того, насколько он меньше 1, можно судить о том, насколько сильно снижена функция вестибулоокулярного рефлекса конкретного полукружного канала. Таким образом, можно выяснить, как работает каждый из шести полукружных каналов при физиологических движениях головы с частотой порядка 5 Гц. Тест обладает большой информативностью, во многих случаях позволяет выявить снижение вестибулярной функции различной степени выраженности и не занимает много времени, что важно при обследовании ребёнка.

ВРАЩАТЕЛЬНЫЕ ТЕСТЫ

Позволяют оценить работу латеральных полукружных каналов на низких и средних частотах. Маятниковое вращение представляет собой синусоидальное вращение на спектре частот от 0,01 до 0,32 Гц, таким образом, оценивают вращательный нистагм на различных частотах вращения. В норме медленная фаза нистагма должна быть симметричной с двух сторон. При некомпенсированной односторонней вестибулярной гипофункции возникает асимметрия, которая довольно быстро сглаживается по мере развития центральной компенсации и может сохраняться только на самых низких частотах вращения, так как они хуже компенсируются. При двусторонней вестибулопатии возникает симметричное снижение ответа с двух сторон или полное его выпадение.

При тестировании всех частот исследование занимает много времени, требует от пациента внимания и поэтому не может быть использовано у маленьких детей.

Шаговое вращение: выполняют вращение со скоростью 50°/с, вращают в течение минуты, затем кресло останавливается. Данный тип вращения приводит к последовательному возбуждению и затем торможению рецепторов латерального полукружного канала. Происходит подсчёт медленной фазы вращательного и поствращательного нистагма, длительности ответа и временной константы (снижение ответа до возникающей спустя 1/3 времени после начала ответа до его завершения).

Снижение всех характеристик ответа на одной стороне указывает на одностороннее вестибулярное поражение. Отсутствие ответа с двух сторон свидетельствует о двусторонней арефлексии. При развитии центральной компенсации в случае одностороннего вестибулярного поражения асимметрия ответа при вращении значительно уменьшается и может даже отсутствовать.

БИТЕРМАЛЬНАЯ (МОНОТЕРМАЛЬНАЯ) КАЛОРИЧЕСКАЯ ПРОБА

Тест проводится с использованием ирригации воздуха или воды. С помощью этого теста также оценивают функцию латеральных полукружных каналов, но, в отличие от вращательных тестов, стимулируют каждое ухо по отдельности. Калорический стимул не является физиологическим, вызывает низкочастотное смещение эндолимфы (0,004-0,020 Гц), которое не встречается в повседневной жизни человека, не всегда одинаково хорошо переносится, а также к нему не возникает центральной компенсации.

В случае плохой переносимости возможно проведение монотермальной калорической пробы с тёплым воздухом либо водой. Оценивают, насколько симметрично реагируют лабиринты на предъявляемый стимул. В случае одностороннего снижения реактивности можно думать об одностороннем вестибулярном поражении. При двустороннем снижении или даже отсутствии реакции нельзя поставить диагноз двусторонней вестибулопатии (арефлексии), так как выраженность ответа зависит от внешних факторов (например, таких, как форма и ширина наружного слухового прохода, толщина барабанной перепонки и др.), поэтому данные тесты необходимо сопоставить с результатами других исследований (вращательных проб, видеоимпульсного теста) для верификации диагноза.

Важно понимать, что вращательный, калорические и видеоимпульсный тесты не являются дублирующими друг друга, так как оценивают работу вестибулярных рецепторов при разных частотах движения эндолимфы - от 0,001 Гц до 5 Гц.

ВЕСТИБУЛЯРНЫЕ МИОГЕННЫЕ ВЫЗВАННЫЕ ПОТЕНЦИАЛЫ

Относительно новый электрофизиологический метод, который позволяет оценить функцию саккулюса и утрикулюса и их проводящих путей. Цервикальные вестибулярные миогенные вызванные потенциалы можно проводить даже у маленьких детей, так как потенциал легковоспроизводим, не требует большого количества повторных накоплений. Для цервикальных вестибулярных миогенных вызванных потенциалов используют звуки высокой интенсивности (90-100 дБ и даже выше), которые подаются с помощью внутриушного телефона, также возможно использование вибрационного стимула, который подаётся на лоб пациенту. При стимуляции звуком высокой интенсивности происходит возбуждение клеток саккулюса и активация вестибулоцервикальных путей, потенциал записывают с грудино-ключично-сосцевидной мышцы с той же стороны, с которой стимулируют ухо (ипсилатеральный ответ). Потенциал является по природе угнетающим сокращение мышцы, поэтому для его записи грудино-ключично-сосцевидная мышца должна быть исходно напряжена, для этой цели пациент в положении полулёжа должен повернуть голову в противоположную от исследуемого уха сторону и приподнять её, удерживать всё время стимуляции звуком. Получают двухфазный потенциал примерно на 13 и 23 мс; отсутствие потенциала или снижение его амплитуды могут указывать на снижение функции саккулюса; увеличение латентности может говорить о нарушении проведения нервного импульса по вестибулоспинальным путям; значительное увеличение амплитуды и снижение порога ответа до 70-65 дБ и ниже может свидетельствовать о наличии третьего окна лабиринта при дегисценции верхнего полукружного канала.

Окулярные вестибулярные миогенные вызванные потенциалы используют в клинической практике сравнительно недавно, с 2007 г. Окулярные вестибулярные миогенные вызванные потенциалы позволяют оценить функцию утрикулюса и его проводящих путей, записывают электромиографический потенциал с нижней косой мышцы глаза, противоположного исследуемому уху, так как проводящие утрикулоокулярные пути переходят на противоположную сторону в области медиального продольного пучка. Потенциал имеет двухфазную форму с пиками на 10 и 15 мс. Для максимального прилегания миографического электрода необходимо во время стимуляции звуком смотреть вверх для максимального прилегания электрода к мышце, так как мышца значительно меньше грудино-ключично-сосцевидной, амплитуда ответа меньше, требуется большее количество времени для записи ответа, поэтому данный вид потенциалов можно записать только у детей с возраста 7-8 лет.

При наличии нейросенсорной тугоухости и даже глухоты, но сохранной функции саккулюса и утрикулюса потенциалы получают, при наличии кондуктивной тугоухости можно получить значительное снижение амплитуды ответа или даже его отсутствие за счёт снижения силы звука, доходящей до структур отолитовых рецепторов, в этом случае необходимо использовать вибрационный стимул.

Заболевания вестибулярной системы в детском возрасте

Структура заболеваний, сопровождающихся головокружением и/или расстройством равновесия, в детском возрасте несколько отличается от таковой у взрослых.

Так, если у взрослых на первом месте стоит ДППГ, то у детей это заболевание редкость, и если возникает, то, как правило, сопряжено с черепно-мозговой травмой. Наиболее частыми причинами головокружения в структуре всех головокружений у детей являются непериферические причины, такие как мигрень и мигренозные эквиваленты (пароксизмальное головокружение детского возраста), головокружения на фоне нарушения зрения и глазодвигательных функций (вергенции и аккомодации), головокружение как проявление черепно-мозговой травмы лёгкой степени. Вестибулярные нарушения периферического характера у детей нередко могут быть обусловлены синдромальными и несиндромальными генетическими мальформациями внутреннего уха, которые могут сопровождаться частичным или полным выпадением вестибулярной и/или слуховой функции, также могут быть следствием вестибулярного нейронита, хронического среднего отита, острого лабиринтита, перелома пирамиды височной кости. Среди причин головокружений также стоит упомянуть новообразования, ортостатическую гипотензию, характерную для детей подросткового возраста, психогенные расстройства.

Для удобства дифференциальной диагностики вестибулярных нарушений наиболее приемлемым является рассмотрение вестибулярной патологии в зависимости от характеристик вестибулярного синдрома.

ОДНОКРАТНЫЙ ДЛИТЕЛЬНЫЙ ПРИСТУП СИСТЕМНОГО ГОЛОВОКРУЖЕНИЯ (ОСТРАЯ ОДНОСТОРОННЯЯ ВЕСТИБУЛОПАТИЯ)

Характеризуется возникновением выраженного системного (вращательного) головокружения, сопровождающегося вегетативными проявлениями - тошнотой и рвотой. Такой приступ может длиться от 1 сут до нескольких дней и является следствием острой односторонней потери вестибулярной афферентации (нарушения рецепторных структур внутреннего уха) либо нарушения проведения импульса по вестибулярному нерву.

Причинами острой односторонней вестибулопатии могут быть острый разлитой лабиринтит, перелом пирамиды височной кости, перилимфатическая фистула, вестибулярный нейронит. Для уточнения причины снижения вестибулярной функции необходимы сбор анамнеза и жалоб, данные отоскопической картины (наличие или отсутствие воспалительных изменений среднего уха, гематотимпанум), данные аудиологического исследования - нарушение слуха по нейросенсорному, смешанному типу или отсутствие признаков поражения слуха при вестибулярном нейроните.

Подтверждение периферической природы такого вестибулярного расстройства в остром периоде, помимо сбора жалоб, анамнеза и осмотра, базируется на характерных вестибулярных признаках в виде наличия спонтанного горизонтального или горизонтально-ротаторного нистагма, не меняющего своего направления при отведении глаз в разные стороны, усиливающегося при взгляде в сторону биения (быстрого компонента нистагма). Также при фиксации взора на мишени (пальце или шпателе) интенсивность нистагма ослабевает, в то же время без фиксации взора, в очках Френзеля нистагм становится более выраженным. Импульсный тест поворота головы является важным для подтверждения стороны поражения, в случае снижения вестибулярной функции во время этого теста врач видит компенсаторную саккаду, которая возникает с той стороны, где нарушено вестибулоокулярное взаимодействие, то есть со стороны поражения. Если выраженное головокружение не сопровождается нарушением вестибулоокулярного рефлекса, то стоит усомниться в его периферической природе. И наконец нарушение вестибулоспинальных связей на стороне поражения приводит к расстройству равновесия - отклонению корпуса в позе Ромберга, обеих рук в координаторных пробах в сторону снижения вестибулярной функции. Таким образом, в пользу периферического вестибулярного поражения свидетельствуют наличие саккады при выполнении импульсного теста со стороны больного уха, латеропульсия в сторону больного уха, горизонтальный или горизонтально-ротаторный нистагм в противоположную поражению сторону. При наличии головокружения, неустойчивости, отсутствии нарушения вестибулоокулярного рефлекса или наличии множественного спонтанного нистагма, нарушении плавности следящих движений, изменениях в тестах саккад следует заподозрить центральные причины вестибулярной симптоматики.

У пациентов с компенсированной вестибулопатией, у которых только глазами спонтанный нистагм уже увидеть нельзя, так как развиваются процессы центральной компенсации, необходимо использовать очки Френзеля или видеонистагмографическую маску для исключения фиксации взгляда, которая подавляет нистагм. Если и без фиксации взгляда нистагм сомнителен, усилить его можно с помощью теста встряхивания головы.

При развитии центральной компенсации саккада в тесте импульсного поворота головы также может не идентифицироваться глазом, так как возникает не после, а во время поворота головы, практически подменяя собой вестибулоокулярный рефлекс. В этом случае незаменимым является использование видеоимпульсного теста. Наиболее часто при вестибулярном нейроните страдает верхняя ветка вестибулярного нерва, поэтому снижение вестибулоокулярного рефлекса и саккады можно получить при исследовании горизонтального и верхнего полукружных каналов. Также после вестибулярного нейронита возможно полное восстановление проведения по нерву, в этом случае при выполнении видеоимпульсного теста получают нормальные результаты, без патологических отклонений. В случае потери вестибулярной функции травматического характера, а также вследствие гнойного разлитого лабиринтита возможно полное выпадение вестибулоокулярного рефлекса по всем трём полукружным каналам. Проведение калорического теста в случае идентификации одностороннего вестибулярного поражения с помощью вышеуказанных тестов не является обязательным и лишь подтверждает снижение реактивности вестибулярных структур со стороны поражения. Вращательные тесты обладают значительно меньшей информативностью, так как при развитии компенсаторных процессов практически исчезает асимметрия ответа при одностороннем снижении вестибулярной функции.

Лечение одностороннего вестибулярного поражения прежде всего направлено на устранение этиологического фактора: антибактериальная терапия, хирургическая санация при гнойном лабиринтите, гормональное лечение при вестибулярном нейроните. Но независимо от причины вестибулярного поражения для развития полноценных процессов центральной вестибулярной компенсации необходимо проведение физической вестибулярной реабилитации для стабилизации зрения и устранения нарушения равновесия. У детей, как правило, даже полное отсутствие вестибулярной функции с одной стороны очень хорошо и быстро компенсируется при быстрой активизации ребёнка.

РЕЦИДИВИРУЮЩИЕ ПРИСТУПЫ ГОЛОВОКРУЖЕНИЯ

Могут возникать спонтанно или быть спровоцированы каким-либо триггером (изменение положения головы, громкие звуки и др.). Длительность головокружения может быть различной - от нескольких секунд при ДППГ до 72 ч при мигренозном головокружении.

Заболевания спектра мигрени часто встречаются у детей и подростков и могут симулировать периферические вестибулярные нарушения, такие как болезнь Меньера, которая для пациентов детского возраста нехарактерна, либо ДППГ, однако в отличие от болезни Меньера с течением времени при мигренозных головокружениях отсутствует выгорание функции внутреннего уха, не страдает слух, нет стойких вестибулярных признаков при обследовании пациента в межприступном периоде. Патогенез вестибулярной симптоматики при мигрени пока недостаточно изучен. Есть предположение о влиянии таких нейротрасмиттеров, как серотонин, норадреналин и дофамин, на активность периферических вестибулярных нейронов, что приводит к развитию кратковременной вестибулярной асимметрии, также, возможно, имеется генетический дефект ионных каналов.

Пароксизмальное доброкачественное головокружение детского возраста

Возникает в раннем возрасте (от 2 до 5 лет), характеризуется возникновением коротких спонтанных пароксизмов головокружения, которые длятся не более 10 мин. Приступы возникают с частотой от 1 раза в неделю до 1 раза в полгода, частота снижается с возрастом. Как правило, такие приступы не сопровождаются выраженной вегетативной симптоматикой, возникает нарушение равновесия, можно наблюдать спонтанный нистагм. Приступ заканчивается так же внезапно, как и начался, обычно он хорошо переносится и после него самочувствие детей не нарушается. При всестороннем обследовании детей отсутствует какая-либо стойкая вестибулярная симптоматика между приступами, также нет неврологических симптомов. КТ и МРТ головного мозга без патологических изменений, некоторые авторы отмечают поведенческие расстройства у детей в виде тревоги, депрессии или гиперактивности. Нередко в семейном анамнезе выявляют мигрень. Как правило, такие приступы спонтанно проходят в возрасте 7-8 лет, специальную терапию не назначают. Но большинство авторов отмечают впоследствии развитие у таких пациентов типичных приступов мигрени и считают пароксизмальное головокружение детского возраста начальным проявлением мигрени.

Вестибулярная мигрень и мигрень со стволовой аурой

Вестибулярная мигрень характеризуется наличием спонтанных приступов вращательного головокружения с тошнотой и рвотой, которые могут длиться до 72 ч, возможно развитие позиционного головокружения, но, в отличие от ДППГ, нет чёткой связи нистагма с плоскостью исследуемого канала, нет характерных черт головокружения при ДППГ, таких как резкое нарастание и затухание нистагма в триггерной позиции. Эпизоды головокружения ассоциированы с головной болью, могут быть спровоцированы резкими запахами, громкими звуками, усталостью, также в анамнезе характерно наличие синдрома укачивания в транспорте. При мигрени со стволовой аурой приступ головокружения может быть аурой перед развитием приступа головной боли, аура также может включать нарушение зрения (мозаичное зрение, диплопия), нарушения речи, шум в ушах и даже обратимое нарушение слуха, парестезии лица, рук и др. Затем следует приступ головной боли, как правило, пульсирующего характера. Как правило, заболевают дети подросткового возраста, чаще девочки. У большинства пациентов при физикальном осмотре, неврологическом, отологическом и вестибулярном исследовании в межприступном периоде патологических изменений нет, нарушение слуха также отсутствует. Некоторые авторы отмечают умеренную асимметрию при выполнении калорического теста либо дирекционное преобладание нистагма при отсутствии спонтанного нистагма. Приступы нередко связаны с менструальным циклом. Диагноз мигрени ставится на основании критериев классификации Международного общества головной боли, которая регулярно пересматривается. Лечение назначает невролог, оно включает специальную диету, модификацию образа жизни, медикаментозную терапию, которая подбирается с большой тщательностью индивидуально и включает как терапию для купирования приступа, так и профилактическое лечение в межприступный период.

Доброкачественное пароксизмальное позиционное головокружение

Не является частым заболеванием в детском возрасте, и чаще всего его возникновение у детей связано с черепно-мозговой травмой, приводящей к отрыву отолитов и попаданию их в один из полукружных каналов. Головокружение возникает во время изменения положения головы в плоскости полукружного канала, в котором оказались отолиты. Головокружение имеет характерные черты - возникает после краткого ЛП, нарастает и затем затухает, длится менее 1 мин, при многократном повторении триггерной позиции интенсивность головокружения снижается. Нистагм соответствует плоскости исследуемого канала. При неврологическом, вестибулометрическом исследованиях патологии нет. Для лечения ДППГ используют позиционные методики, разработанные для заднего (Epley, Semont), горизонтального (Mcclure, Gufoni, Apiani и др.) и верхнего (Yacovino, Epley и др.) полукружных каналов.

Ортостатическая гипотензия

Может трактоваться как головокружение, проявляется в виде ощущения шума в ушах, потемнения в глазах, неустойчивости, тошноты, возникающих при переходе из горизонтального в вертикальное положение, или при длительном стоянии; длительность симптомов - более 1 мин. Характерно для детей подросткового возраста, в период интенсивного роста. Отсутствует вестибулярная, слуховая и неврологическая симптоматика. Подтверждают диагноз, выявляя изменение артериального давления в положении лёжа и сразу при переходе в вертикальное положение: если давление падает на 20 мм рт.ст., то можно думать об ортостатической гипотензии. Для профилактики такого состояния у подростков необходимы достаточное количество физических упражнений, правильный режим сна и бодрствования, избегание длительного стояния и резких переходов из горизонтального в вертикальное положение.

СОСТОЯНИЯ, СОПРОВОЖДАЮЩИЕСЯ РАССТРОЙСТВОМ РАВНОВЕСИЯ

Двусторонняя вестибулопатия

Это синдром, который обусловлен двусторонним снижением либо полным выпадением функции вестибулярных рецепторов. Может быть следствием разнообразных причин: синдромальных и несиндромальных генетических аномалий развития вестибулярных структур внутреннего уха, которые часто сопровождаются параллельным снижением слуха; ототоксического поражения при лечении ототоксическими препаратами (аминогликозидами, цитостатиками и др.); нейро-инфекций (менингококкового менингита, менингоэнцефалита), вирусных инфекций (гриппа, эпидемического паротита); двустороннего поперечного перелома височных костей и др.

При двустороннем симметричном снижении вестибулярной функции пациенты не испытывают головокружения, основные проявления - это шаткость, усиливающаяся в темноте и на неровной поверхности, частые падения, также может быть нарушение зрения (осциллопсия) при движениях головы вследствие двустороннего выпадения вестибулоокулярного рефлекса. Если двусторонняя вестибулопатия развивается с рождения, то родителей может насторожить замедление моторного развития: дети долго не могут начать ходить, предпочитают поддержку самостоятельному передвижению, часто падают, особенно на неровной поверхности, им легче передвигаться бегом, чем шагом.

При исследовании вестибулярной функции спонтанного нистагма нет, так как отсутствует вестибулярная асимметрия, при импульсном или видеоимпульсном тесте саккады присутствуют при исследовании функций всех шести полукружных каналов, что свидетельствует о нарушении вестибулоокулярного рефлекса. До появления видеоимпульсного теста наиболее достоверным тестом в постановке диагноза двусторонней вестибулопатии являлись вращательные пробы, при выполнении которых значительно снижается или полностью отсутствует вращательный и поствращательный нистагм при вращении в обе стороны. При калорической пробе также отсутствует реакция лабиринтов на калорический стимул, но не стоит полагаться на данные только этого теста, так как отсутствие нистагма в калорической пробе может быть, например, следствием узости извитости слухового прохода. Лечение двустороннего вестибулярного поражения сопряжено с устранением этиологического фактора - отменой ототоксических препаратов, своевременным лечением инфекционных заболеваний, но в случае развития стойкой двусторонней вестибулопатии независимо от причины в основе лечения - физическая вестибулярная реабилитация, которая способствует развитию компенсаторных стратегий поддержания равновесия и стабилизации взора. Как правило, при двустороннем вестибулярном поражении компенсаторные процессы неполные, шаткость в темноте и на неровной поверхности сохраняется, однако у детей они развиваются значительно лучше, чем у взрослых, и своевременное назначение методов реабилитации приводит к значительному улучшению развития ребёнка.

Опухоли задней черепной ямки

Хотя большинство вестибулярных расстройств у детей не связаны со структурными заболеваниями ЦНС, своевременная идентификация этих поражений является критически важной. По данным литературы, локализация новообразований у детей отличается от таковой у взрослых, и около 70% опухолей в детском возрасте локализуется в задней черепной ямке (Stiller C. et al., 1994) Но у детей опухоли данной локализации редко манифестируют головокружением, для них более характерны туловищная атаксия и шаткость при ходьбе вследствие нарушения работы мозжечка, а также симптомы обструктивной гидроцефалии в виде утренних головных болей и рвоты. Реже при инвазии опухоли в структуры мосто-мозжечкового угла и ствола головного мозга возможны очаговые симптомы в виде нарушения работы черепных нервов или стволовых симптомов; в этом случае могут быть вращательное головокружение, множественный нистагм, диплопия. Мозжечковые астроцитомы встречаются у детей наиболее часто и составляют приблизительно 15% всех опухолей мозга детского возраста. Также встречаются эпендимомы, глиомы. Невринома VIII пары не характерна для детей, но встречаются эпидермоидные кисты мостомозжечкового угла, гистологически сходные с холе-стеатомой и имеющие минимальное влияние на окружающие их черепные нервы.

ПСИХОГЕННОЕ ГОЛОВОКРУЖЕНИЕ

За симптомами неустойчивости и головокружения как у взрослых, так и у детей могут скрываться соматизированные психогенные расстройства. У взрослых расстройства такого спектра, как головокружения, по частоте встречаемости делят первое место с ДППГ. Среди детей психогенные головокружения встречаются несколько реже и в большей степени выражены в подростковой возрастной группе, когда дети наиболее эмоционально уязвимы.

Так, головокружение по типу дезориентации, нарушение равновесия могут встречаться при конверсионных расстройствах. При комплексном неврологическом и вестибулологическом обследовании таких пациентов не удаётся выявить каких-либо патологических изменений, отсутствуют патологические изменения при МРТ головного мозга. Важным является тщательный сбор анамнеза или даже доверительная беседа с пациентом, так как за симптомами головокружения стоит соматизация психологической травмы. Таким пациентам необходимо комплексное лечение, включающее как психотерапевтические подходы, так и методы физической вестибулярной реабилитации.

Тревожное расстройство может протекать в виде приступов панических атак, которые пациенты нередко трактуют как головокружение. Такого рода расстройства могут, например, возникать у старших школьников во время подготовки и сдачи экзаменов. Панические атаки пациенты часто описывают очень эмоционально и многословно, они могут сопровождаться повышенной потливостью, страхом смерти, сердцебиением, ощущением удушья, дезориентацией, и иногда описание приступов может включать ощущение вращения, что может сбить с толку врача. При всестороннем обследовании каких-либо патологических находок нет. Наиболее эффективным способом лечения панических атак является когнитивно-поведенческий метод психотерапии.

И наконец периодические жалобы на головокружение и неустойчивость могут быть следствием аггравации. Такого рода поведение также характерно в большей степени для детей подросткового возраста и обычно преследует какие-либо цели, например нежелание идти в школу из-за трудностей в общении со сверстниками или трудностей в учебе. Следует дифференцировать от конверсионного расстройства, при котором пациент не притворяется, симптомы не контролируются сознательно и присутствуют в течение дня; при аггравации симптомы появляются в нужный момент, например утром, когда надо идти в школу, и проходят к середине дня.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Brodsky J., Kaur K., Shoshany T. et al. Benign paroxysmal migraine variants of infancy and childhood: Transitions and clinical features. Eur J Paediatr Neurol. 2018 Jul; 22(4): 667-673.

  2. Gioacchini F.M., Alicandri-Ciufelli M., Kaleci S. et al. (2014). Prevalence and diagnosis of vestibular disorders in children: a review. Int J Pediatr Otorhinolaryngol 78: 718-724.

  3. Henriques I.F., Douglas de Oliveira D.W., Oliveira-Ferreira F. et al. (2014). Motion sickness prevalence in school children. Eur J Pediatr 173: 1473-1482.

  4. Hamilton S.S., Zhou G., Brodsky J.R. Video head impulse testing (VHIT) in the pediatric population. Int J Pediatr Otorhinolaryngolog.79(8): 1283-1287.

  5. Jahn K., Langhagen T., Heinen F. (2015). Vertigo and dizziness in children. Curr Opin Neurol 28: 78-82.

  6. Kim S., Oh Y.M., Koo J.W., Kim J.S. Bilateral vestibulopathy: clinical characteristics and diagnostic criteria. Otol Neurotol. 2011 Jul; 32(5): 812-817.

  7. Luna B., Velanova K., Geier CF. Development of eye movement control. Brain and cognition.68: 293-308.

  8. O’Reilly R.C., T. Morlet, Sh.L. Cushing Manual of pediatric balance disorders. Plural Publishing, Inc. 2013.

  9. Neuhauser H.K. The epidemiology of dizziness and vertigo. Handbook of Clinical Neurology Volume 137, 2016, P. 67-82.

  10. Rine R.M., Wiener-Vacher S. Evaluation and treatment of vestibular dysfunction in children. NeuroRehabilitation. 2013; 32(3): 507-18. doi: 10.3233/NRE-130873. Review.

  11. Stiller C., Nectoux J. International incidence of childhood brain and spinal tumors. Int J Epidemiol 1994; 23: 458-464.

  12. Yang C.J., Lavender V., Meinzen-Derr J.K. et al. Vestibular pathology in children with enlarged vestibular aqueduct. Laryngoscope. 2016 Oct; 126(10): 2344-2350.

  13. Кунельская Н.Л., Мельников О.А., Гусева А.Л., Байбакова Е.В. Этиология, патофизиология и дифференциальная диагностика доброкачественного пароксизмального позиционного головокружения. Журнал неврологии и психиатрии им. C.C. Корсакова. 2016. Т. 116. № 4. С. 79-84.

  14. Кунельская Н.Л., Байбакова Е.В., Гусева А.Л. и др. Компенсация вестибуло-окулярного рефлекса при реабилитации у пациентов с вестибулярным нейронитом. Вестник оториноларингологии. 2018. Т. 83. № 1. С. 27-31.

  15. Кунельская Н.Л., Гусева А.Л., Байбакова Е.В. Острый приступ головокружения: дифференциальная диагностика и тактика ведения пациента. Consilium Medicum. 2017. Т. 19. № 9. С. 102-108.

Глава 25. Хронические негнойные заболевания среднего уха

Авторы выражают искреннюю признательность за помощь в написании главы кандидату медицинских наук, ведущему сотруднику научно-исследовательского отдела оториноларингологических заболеваний детского возраста ГБУЗ «Научно-исследовательский институт оториноларингологии им. Л.И. Свержевского» Валерию Валерьевичу Яновскому.

25.1. ЭКССУДАТИВНЫЙ СРЕДНИЙ ОТИТ

А.Ю. Ивойлов, Е.В. Гаров

Экссудативный средний отит - негнойное заболевание среднего уха, характеризующееся присутствием экссудата в полостях среднего уха, медленно нарастающей тугоухостью (звукопроводящего или смешанного типа), отсутствием болевого синдрома и дефекта барабанной перепонки. Гистологически процесс характеризуется перерождением цилиндрического эпителия в секреторный с качественно-количественным увеличением бокаловидных клеток.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

  • Н65 Негнойный средний отит.

    • Н65.2 Хронический серозный средний отит.

    • Н65.3 Хронический слизистый средний отит.

    • Н65.4 Другие хронические негнойные средние отиты.

    • Н65.9 Негнойный средний отит неуточнённый.

    • Н66.9 Средний отит неуточнённый.

  • Н67 Средний отит при болезнях, классифицированных в других рубриках.

    • Н67.0 Средний отит при бактериальных болезнях, классифицированных в других рубриках.

    • Н67.1 Средний отит при вирусных болезнях, классифицированных в других рубриках.

    • Н67.8 Средний отит при других болезнях, классифицированных в других рубриках.

Эпидемиология

Экссудативный средний отит впервые выделил как самостоятельное заболевание A. Politzer в 1862 г. За свою более чем 200-летнюю историю термин «экссудативный средний отит» претерпел свыше 55 различных изменений наименования в зависимости от точки зрения авторов на преобладающее значение того или иного фактора в этиологии и патогенезе заболевания. В литературе можно встретить такие синонимы термина «экссудативный средний отит», как секреторный средний отит, негнойный средний отит, «клейкое ухо». В англоязычной литературе экссудативный средний отит обозначается как otitis media with effusion, glue ear. Распространённость экссу-дативного среднего отита зависит от возраста ребёнка и составляет: у детей первого года жизни - до 35%; 3-5 лет - 10-30%; 6-7 лет - 3-10%; 9-10 лет - 1-3%. В России при массовых осмотрах детей в детских учреждениях ту или иную стадию течения экссудативного среднего отита диагностируют в 30,2% случаев, при этом экссудативный средний отит является наиболее частой причиной снижения слуха у детей в возрасте от 2 до 7 лет. В детском возрасте этот процесс чаще бывает двусторонним (86%), а у взрослых - односторонним (70%). Заболеванию чаще подвержены мальчики. Анализ результатов работы оториноларингологических отделений детских стационаров города Москвы показал, что за последние 10 лет в структуре заболеваемости детей с госпитальной патологией уха отмечается рост заболеваемостью экссудативным средним отитом на 7,8%.

КЛАССИФИКАЦИЯ

В соответствии с патогенезом заболевания и тактикой лечения больных Н.С. Дмитриев, Н.А. Милешина, Л.И. Колесова (1996) выделяют четыре стадии течения экссудативного среднего отита.

  • I стадия, катаральная (длительность заболевания - до 1 мес), - на фоне дисфункции слуховой трубы длительное отрицательное давление в барабанной полости способствует появлению транссудата, экссудат отсутствует. Для этой стадии характерны изменения, начинающиеся в собственной пластинке слизистой оболочки в виде пролиферации и расширения капилляров, инфильтрации лимфоцитов.

  • II стадия, секреторная (длительность заболевания - от 1 до 12 мес), - характеризуется наличием в полостях среднего уха экссудата. На этом этапе эпителий подвергается гиперплазии и дифференциации в псевдомногослойный цилиндрический мерцательный эпителий, увеличивается число бокаловидных клеток и образуются слизистые железы из недифференцированных эпителиальных клеток.

  • III стадия, мукозная (длительность заболевания - от 12 до 24 мес), - характеризуется наличием в полостях среднего уха вязкого мукозного экссудата, который ограничивает подвижность слуховых косточек и блокирует окна лабиринта. Число бокаловидных клеток и слизистых желёз резко возрастает, в условиях продолжающегося воспаления слизистая оболочка становится резко утолщённой и полиповидной.

  • IV стадия, фиброзная (длительность заболевания - более 24 мес), - на этой стадии в слизистой оболочке барабанной полости преобладают дегенеративные процессы, происходит её фиброзная трансформация с вовлечением в процесс слуховых косточек, полностью прекращается продукция слизи.

Этиология

Экссудативный средний отит чаще встречается у детей, что обусловлено анатомо-физиологическими особенностями развития ребёнка в зависимости от возрастного периода.

Во-первых, анатомические особенности строения уха у детей предрасполагают к развитию данного заболевания:

  • слуховая труба короче, шире и расположена более горизонтально, чем у взрослых;

  • в среднем ухе новорождённых и грудных детей вместо гладкой, тонкой слизистой оболочки и воздуха имеется особая миксоидная ткань, являющаяся благоприятной средой для развития микроорганизмов.

Во-вторых, более низкая сопротивляемость организма в детском возрасте способствует частому возникновению у них общих инфекционных заболеваний, в частности ОРВИ, которые могут осложняться экссудативным средним отитом.

В-третьих, часто у детей имеется гипертрофия глоточной миндалины, которая способствует возникновению и затяжному течению экссудативного среднего отита.

Экссудативный средний отит - это полиэтиологичное заболевание. Среди причин возникновения экссудативного среднего отита выделяют инфекционные, биологические, физические и химические факторы. К первой группе относят ОРВИ, а также бактериальные и грибковые инфекции. Среди физических факторов превалирует изменение барометрического давления, среди химических - гастроэзо-фагеальный рефлюкс, среди биологических - гиперплазия глоточной, трубных и нёбных миндалин, деформация перегородки носа и опухоли носоглотки. При сочетании данных факторов развитие экссудативного среднего отита наиболее вероятно.

Помимо этого, в этиологии экссудативного среднего отита имеют значение многие общие и местные факторы:

  • острые и хронические воспалительные и невоспалительные заболевания носа, ОНП и носоглотки с распространением воспаления на слизистую оболочку слуховой трубы;

  • системная вазомоторная дисфункция слизистой оболочки верхних дыхательных путей нейровегетативного и аллергического характера;

  • дисфункция мышц, открывающих слуховую трубу;

  • локальный и системный иммунодефицит с нарушением мукоцилиарного, секреторного и фагоцитарного компонентов защитной функции слизистой оболочки слуховой трубы;

  • механическое нарушение проходимости слуховой трубы за счёт гипертрофии аденоидных вегетаций, трубных миндалин и тубарных валиков, доброкачественных и злокачественных новообразований носоглотки или рубцовых изменений различной природы. В детском возрасте первые факторы встречаются значительно чаще;

  • патология наружного и среднего уха, неправильное применение антибиотиков и недостаточно активная тактика отиатра при лечении острого среднего отита. Известно, что антибиотики способствуют гибели бактериальной микрофлоры, вследствие чего процесс в среднем ухе может протекать по типу асептического воспаления. Описаны редкие случаи экссудативного среднего отита вследствие упорного микотического наружного отита с явлениями мирингита;

  • анатомо-физиологические особенности развития слуховой трубы в детском возрасте.

Предрасполагающими факторами к развитию экссудативного среднего отита могут являться недоношенность и низкая масса тела ребёнка при рождении, искусственное вскармливание, посещение детского учреждения, рецидивирующие инфекции верхних дыхательных путей, низкое социально-экономическое положение семьи и др. К предрасполагающим факторам экссудативного среднего отита принято также относить пассивное курение, наличие у ребёнка гастроэзофагеального рефлюкса, генетическую предрасположенность.

Таким образом, пусковым механизмом в развитии экссудативного среднего отита является дисфункция слуховой трубы, развивающаяся на фоне перечисленных состояний. Доказательством этого может служить опыт, проведённый C.M. Alper и соавт. (2000), с введением ботулинового токсина в мышцы мягкого нёба с последующим параличом трубной мускулатуры, обструкцией слуховой трубы и развитием экссудативного среднего отита.

До середины XX в. существовало мнение, что выпот при экссудативном среднем отите стерилен, и этот факт был положен в основу теории о транссудации. В конце 1950-х гг. проведён ряд исследований на предмет выявления бактерий в экссудате барабанной полости у больных экссудативным средним отитом. В 40-60% случаев были выявлены микроорганизмы: Haemophilus influenzae, Streptococcus pneumoniae и Moraxella catarrhalis. Многие авторы считают, что эти возбудители, а также вирусы провоцируют развитие экссудативного среднего отита в детском возрасте, при этом вирусы могут исчезать из экссудата уже на 4-й день. Действуя цитопа-тогенно, вирусы снижают мукоцилиарный транспорт, вызывают эпителиальную десквамацию, нарушая эвакуацию слизи. Чаще всего из отделяемого барабанной полости высевают вирусы гриппа (A, B и C), парагриппа (типы 1-3, 4А и 4B), респираторно-синцитиальный вирус (типы А и В), аденовирусы (47 серотипов), риновирусы (более 100 серотипов), обладающие наибольшей тропностью к слизистой оболочке верхних дыхательных путей. Доказательством инфекционного начала экссудативного среднего отита может быть наличие в содержимом барабанной полости нейтрофильных лейкоцитов и простагландинов. Интересно, что в персистенции экссудата барабанной полости важен антиген гемофильной палочки в виде мембранного протеина P6. Здоровые дети обладают хорошим иммунным ответом на P6. В то же время установлено, что у детей, страдающих экссудативным средним отитом, ответ на P6 значительно снижен. Существует мнение, что гемофильная палочка индуцирует запуск патологических иммунных реакций, при этом сам микроорганизм также может исчезать. Этот факт объясняет наличие стерильных секретов при экссудативном среднем отите. Отдельные авторы в экссудате у пациентов с экссудативным средним отитом в 100% случаев верифицировали грибковую микрофлору.

Патогенез

Основными теориями развития экссудативного среднего отита являются нydrops ex vacuo, «воспалительная или экссудативная» и «секреторная».

Согласно теории нydrops ex vacuo, основой заболевания является отрицательное интратимпанальное давление, которое вызывает повышение проницаемости стенки сосудов. Эта теория была предложена ещё A. Politzer в 1878 г. Сторонники данной теории называют рассматриваемое заболевание «гидропс среднего уха», «серотимпанум», «стерильный средний отит» и др. Изменение условий вентиляции барабанной полости вследствие наружной или внутренней обструкции слуховой трубы приводит к снижению интратимпанального давления, что нередко ведёт к транссудации сыворотки через стенку капилляров слизистой оболочки. При исследовании функции газообмена в полости среднего уха между самой полостью и сосудами слизистой оболочки было показано, что повышение общего давления полости происходит за счёт диффузии СО2 из сосудов, а снижение - за счёт диффузии О2 из полости. При развитии отрицательного давления в полостях среднего уха происходит ретракция барабанной перепонки, образование транссудата и угнетение мукоцилиарного транспорта. Недостаточная вентиляция полостей среднего уха провоцирует значительные морфологические изменения в слизистой оболочке: её истончение, лимфоцитарную инфильтрацию, увеличение количества бокаловидных клеток, снижение количества ресничек эпителия и мукоцилиарного транспорта, а также формирование грануляционной ткани и холестериновых кист.

В основе «воспалительной или экссудативной» теории лежит тезис образования экссудата в полостях среднего уха, связанный с воспалительными изменениями слизистой оболочки среднего уха, в связи с чем появились термины «экссудативный средний отит», «негнойный средний отит». Сторонники этой теории полагают, что экссудативный средний отит является следствием развития воспалительных изменений в слизистой оболочке дыхательных путей бактериальной или вирусной этиологии. Инфекция из полости носа и носоглотки распространяется на слуховую трубу и затем на мукопериост барабанной полости. Возникает воспалительная реакция, сопровождающаяся отёком, нарушением проницаемости капилляров и образованием экссудата. В экссудате присутствуют нейтрофилы и простагландины, что подтверждает его воспалительный характер. Различные медиаторы принимают участие в инициации и ранних стадиях воспаления в полостях среднего уха, включая метаболиты арахидоновой кислоты (простагландин E2, лейкотриены LT-B4, LT-C4), гистамин, фактор активации тромбоцитов, поверхностные факторы адгезии, растворимые факторы адгезии, хемокин RANTES, анафилотоксин комплемента C3a и γ -ИФН. Однако ключевыми медиаторами воспаления в полости среднего уха являются цитокины. Цитокины регулируют различные стадии воспаления, отвечают за разрешение воспаления и влияют на местные молекулярные процессы, приводящие к гистопатологическим изменениям в слизистой оболочке среднего уха и формированию хронического экссудативного среднего отита. В слизистой оболочке и экссудате, полостях среднего уха определяются различные цитокины: провоспалительные - фактор некроза опухолей-α, IL-1β, IL-6 и IL-8, связанные с острой фазой воспаления в полости среднего уха; иммунорегуляторные - IL-2, IL-10 и трансформирующий фактор роста-β; ассоциированные с аллергическими реакциями - Il-4, IL-5 и гранулоцитарно-макрофагальный колониестимулирующий фактор. Две последние группы создают клеточный и молекулярный фон хронического воспаления, таким образом, предрасполагая к развитию хронического экссудативного среднего отита.

«Секреторная» теория основана на признанной ведущим звеном в патогенезе экссудативного среднего отита гиперплазии бокаловидных клеток и слизистых желёз, в связи с чем используются термины «секреторный средний отит», «клейкое ухо», «мукоидное ухо» и др. Бокаловидные клетки продуцируют и выделяют муцины, являющиеся важным компонентом системы мукоцилиарного транспорта среднего уха, а также обусловливающие вязкость экссудата. При патологическом состоянии изменения в метаболизме муцина, в структуре гликопротеинов муцина и экспрессии гликопротеинов приводят к дисфункции системы мукоцилиарного транспорта и формированию экссудата в полостях среднего уха.

Клиническая картина

Клинические симптомы экссудативного среднего отита в детском возрасте весьма маловыражены. Малосимптомное течение экссудативного среднего отита приводит к запаздыванию точной постановки диагноза, особенно у детей раннего возраста. По существу, единственным симптомом у детей 2-5-летнего возраста становится снижение остроты слуха, которое, как правило, впервые замечают близкие, так как пациенты этого возраста обычно на тугоухость не жалуются, особенно при одностороннем процессе, и экссудативный средний отит чаще становится случайной находкой. Родители часто объясняют необычное поведение ребёнка индивидуальными чертами характера, невнимательностью, непослушанием, слабым развитием, в то время как в действительности у него нарушен акустический контакт с окружающим миром. У школьников младших классов снижение слуха может проявляться неправильными ответами на уроках.

Диагностика

Ранняя диагностика экссудативного среднего отита возможна у детей старше 5-6 лет. Диагностика экссудативного среднего отита основывается на данных анамнеза, жалоб больного или его родителей; отомикроскопии (отоэндоскопии), эндоскопии полости носа и носоглотки; аудиологического исследования, включающего акустическую импедансометрию, тональную пороговую аудиометрию (при возможности проведения), камертональные пробы. В ряде случаев проводится рентгенологическое исследование - КТ височных костей. Помимо этого, данный контингент больных нуждается в консультации сурдолога, иммунолога-аллерголога, инфекциониста-вирусолога, гастроэнтеролога и т.д.

Изучение анамнеза направлено в первую очередь на выяснение основной причины заболевания. Очень важны анамнестические сведения о перенесённых респираторно-вирусных инфекциях, острых заболеваниях уха, их течении и особенностях лечения. Особое внимание обращают на жалобы, имеющие отношение к состоянию дыхательных путей. Тщательно собирают аллергологический анамнез.

Пациенты или их родители предъявляют жалобы на снижение слуха, заложенность уха, аутофонию, ушной шум, ощущение переливания жидкости в ухе, возможна флюктуация слуха при перемене положения головы. Болевые ощущения отмечаются редко, они обычно кратковременные. Помимо этого, в большинстве случаев дети или их родители предъявляют жалобы на частые респираторно-вирусные заболевания, постоянное или периодическое (только во время сна) затруднение носового дыхания, дыхание через рот, храп, отделяемое из носа, нарушение общего состояния.

При отомикроскопии (отоэндоскопии) цвет барабанной перепонки вариабелен - от белесоватого, розового до цианотичного на фоне повышенной васкуляри-зации. Можно обнаружить пузырьки воздуха или уровень экссудата за барабанной перепонкой. Она, как правило, втянута, световой конус деформирован, короткий отросток молоточка резко выступает в просвет наружного слухового прохода. Подвижность барабанной перепонки при экссудативном среднем отите, определяемая с помощью пневматической воронки Зигле, резко ограничена. Возможно наличие ретракционных карманов. Физикальные данные варьируют в зависимости от стадии процесса.

При катаральной стадии экссудативного среднего отита выявляется втяжение и ограничение подвижности барабанной перепонки, изменение её цвета (от мутного до розового), укорочение светового конуса. При секреторной стадии экссудативного среднего отита наблюдается утолщение барабанной перепонки, изменение её цвета (до синюшного), втяжение в верхних и выбухание в задних отделах. При отомикроскопии видны уровень экссудата в барабанной полости либо пузырьки воздуха после продувания слуховой трубы. Для мукозной стадии экссудативного среднего отита характерно резкое втяжение барабанной перепонки в ненатянутой части, её полная неподвижность, утолщение, цианоз и выбухание в нижних квадрантах. Экссудат в барабанной полости визуально не определяется в связи с утолщением барабанной перепонки. При фиброзной стадии барабанная перепонка истончена, атрофична, бледного цвета, неподвижна, характерным является наличие ретракционных карманов, рубцов, участков ателектаза, очагов мирингосклероза.

Эндоскопическое исследование полости носа и носоглотки проводят у всех детей с экссудативным средним отитом, особенно при рецидивах заболевания, в целях уточнения причин развития экссудативного среднего отита и разработки адекватной тактики лечения. При этом визуализируют: наличие, размер и характер роста аденоидных вегетаций, их воспаление и предлежание к устью слуховой трубы и тубарному валику (наличие блока устья слуховой трубы); состояние тубарной миндалины (гипертрофия, предлежание, воспаление); состояние области устья слуховой трубы (особенности анатомии, функциональное состояние, наличие отёка слизистой оболочки, «гнойной дорожки» через устье слуховой трубы, патологический рефлюкс в устье слуховой трубы); наличие воспалительного процесса в полости носа и ОНП, искривления носовой перегородки, гипертрофии носовых раковин, новообразований и т.д. У детей раннего возраста (до 3-4 лет) эндоскопическое исследование целесообразно проводить, используя гибкий фиброскоп.

Важное значение для диагностики экссудативного среднего отита имеют камер-тональные пробы Ринне, результат которых отрицательный, и Федеричи, пробы которые в зависимости от стадии могут быть также отрицательными либо неопределёнными. При пробе Вебера звуки камертонов С512 и С1024 латерализуются в поражённое ухо.

Основным методом инструментального исследования для диагностики экссудативного среднего отита является акустическая импедансометрия. При этом, согласно общепринятой классификации тимпанограмм по J. Jerger (1970), регистрируется тимпанограмма типа С со смещением пика её в сторону отрицательного давления при катаральной стадии или типа В - при всех остальных стадиях экссудативного среднего отита. У детей с сенсоневральной тугоухостью во всех случаях двустороннего экссудативного среднего отита отсутствуют как ипситак и контралатеральные акустические рефлексы стременной мышцы. При одностороннем экссудативном среднем отите не диагностируется ипсилатеральный акустический рефлекс на стороне поражения и не регистрируется контралатеральный рефлекс со стороны стимуляции здорового уха.

При тональной пороговой аудиометрии у больных экссудативным средним отитом определяется снижение слуха по кондуктивному (костно-воздушный интервал - до 20-30 дБ) или смешанному (костно-воздушный интервал - 15-25 дБ) типу. Характер кривой воздушного проведения на аудиограмме зависит от количества экссудата в барабанной полости, его вязкости и величины интратим-панального давления. У детей это исследование, в зависимости от индивидуальных психоэмоциональных особенностей ребёнка, проводят в среднем в возрасте 5 лет и старше.

Рентгенологическое исследование височных костей при этом заболевании малоинформативно. КТ височных костей - высокоинформативный метод диагностики экссудативного среднего отита у детей. Выполнение КТ височных костей в детском возрасте показано при рецидивирующих экссудативных средних отитах и при III и IV стадии экссудативного среднего отита. Характерными КТ-признаками экссудативного среднего отита у детей являются блок слуховой трубы, втяжение барабанной перепонки, наличие жидкости в барабанной полости, антруме и клетках сосцевидного отростка в виде уровней или тотально выполняющей полости среднего уха. Возможности КТ позволяют провести дифференциальную диагностику между наличием выпота и адгезий в барабанной полости.

Лечение

Лечение детей с экссудативным средним отитом не может быть унифицированным, поскольку необходимо учитывать стадию заболевания, особенности этиологии, общее состояние, возраст больного и т.д. В первую очередь необходимо устранить причины вызвавшие дисфункцию слуховой трубы. Затем восстановить слух и после этого разработать профилактические мероприятия, направленные на предотвращение стойких, необратимых изменений в ухе. В связи с этим в комплекс лечебных мероприятий входят корригирующие операции в полости носа, санирующие операции на ОНП, анатомических структурах глотки, методы восстановления функции слуховой трубы. Используя столь большой объём лечебных мер, важно придерживаться принципа «шаг за шагом», начиная лечение с наиболее щадящих вариантов. Эффективно лишь хорошо продуманное комплексное лечение.

Лечение экссудативного среднего отита в детском возрасте, в зависимости от стадии заболевания, подразделяется на консервативное и хирургическое.

Первым этапом лечения экссудативного среднего отита является санация верхних дыхательных путей и восстановление носового дыхания, что, несомненно, положительно влияет на функцию слуховой трубы. В детском возрасте чаще всего санация верхних дыхательных путей сводится к выполнению аденотомии, аденотонзиллотомии или аденотонзиллэктомии. Хирургические вмешательства у детей целесообразно проводить в условиях общей анестезии под эндоскопическим контролем.

При катаральной стадии проводится консервативное лечение воспалительной патологии верхних дыхательных путей и курс консервативной терапии, направленный на устранение дисфункции слуховых труб, которая, как правило, включает продувание слуховых труб по Политцеру, анемизацию устьев слуховых труб, кинезитерапию, применение современных интраназальных топических глюкокор-тикоидов, муколитическую и десенсибилизирующую терапию, лечение флюктуирующими токами, физиотерапию (эндауральный электрофорез с калия йодидом, ацетилцистеином), пневмомассаж барабанных перепонок. Катетеризация слуховых труб проводится в основном у детей старшего школьного возраста. Курс лечения составляет 10-12 дней. Через 1 мес после консервативного или хирургического лечения (аденотомия) экссудативного среднего отита проводится аудио-логическое исследование. При сохранении тугоухости и тимпанограммы типа С повторяют курс консервативного лечения дисфункции слуховых труб. Алгоритм лечения детей с катаральной стадией экссудативного среднего отита представлен на рис. 25-1.

При секреторной стадии проводится хирургическая санация патологии верхних дыхательных путей (если это не было выполнено ранее), миринготомия с эвакуацией экссудата, возможным введением вентиляционной трубки и промыванием барабанной полости комбинированным раствором ацетилцистеина и тиамфеникола глицинат ацетилцистеината с последующим введением в барабанную полость глюкокортикоидов в возрастной дозе. Если хирургическая санация верхних дыхательных путей (аденотомия и т.д.) не показана, возможно проведение курса консервативного лечения патологии верхних дыхательных путей и экссудативного среднего отита и назначение оперативного лечения в случае его неэффективности.

pic 0195
Рис. 25-1. Алгоритм лечения детей с катаральной стадией экссудативного среднего отита

В момент операции окончательно верифицируется стадия экссудативного среднего отита. При II стадии экссудат легко и полностью удаляется из барабанной полости через мирингостому. В случае если хирургическая санация верхних дыхательных путей была проведена ранее, при отсутствии эффекта от консервативного лечения экссудативного среднего отита, показано шунтирование барабанной полости. Как уже было отмечено, у детей в связи с интенсивным ростом лимфоидной ткани по сравнению со взрослыми пациентами, особенно в период активного становления функционирования иммунной системы в возрасте до 5 лет, нередко встречается гипертрофия трубных миндалин и тубарных валиков. Чаще всего её можно наблюдать у детей, ранее перенёсших аденотомию. В этом случае показана коррекция трубных миндалин и тубарных валиков. Алгоритм лечения детей с секреторной стадией экссудативного среднего отита представлен на рис. 25-2.

При мукозной стадии проводится санация верхних дыхательных путей (если не проводилась ранее) с одномоментным шунтированием барабанной полости, тимпанотомией с ревизией барабанной полости и промыванием барабанной полости комбинированным раствором ацетилцистеина и тиамфеникола глицинат ацетилцистеината с последующим введением в барабанную полость глюкокорти-коидов в возрастной дозе. Показанием к одномоментной тимпанотомии является отсутствие возможности удаления экссудата через мирингостому за счёт его повышенной вязкости.

При фиброзной стадии тактика лечения сходна с таковой при мукозной, но дополняется удалением тимпаносклеротических очагов и мобилизацией цепи слуховых косточек.

pic 0196
Рис. 25-2. Алгоритм лечения детей с секреторной стадией экссудативного среднего отита

Дальнейшее ведение

Послеоперационный период реабилитации детей с экссудативным средним отитом разделяется на ранний и отдалённый.

В раннем послеоперационном периоде (3-7 дней) детям, перенёсшим миринготомию, шунтирование барабанных полостей, тимпанотомию, назначают курс антибактериальной, десенсибилизирующей, муколитической терапии в возрастной дозе, топические назальные деконгестанты, топические антибактериальные или комбинированные (ацетилцистеин с тиамфеникола глицинат ацетилцистеинатом) препараты для эндоурального введения, не обладающие ототоксическим действием. В случае имплантации шунта ребёнка и его родителей необходимо предупредить о необходимости предохранения оперированного уха от попадания воды.

В отдалённом послеоперационном периоде диспансерное наблюдение за детьми с данной патологией целесообразно проводить в зависимости от стадии экссудативного среднего отита и объёма выполненных хирургических вмешательств.

Первый клинико-аудиологический осмотр рекомендуется проводить через 1 мес после санации верхних дыхательных путей и/или миринготомии. Наблюдение детей в дальнейшем следует осуществлять 1 раз в 3 мес в течение 3 лет.

Детям, которым было выполнено шунтирование барабанной полости, первый осмотр рекомендуется проводить через 2 нед после выписки из стационара, затем ежемесячно, пока вентиляционная трубка находится в барабанной перепонке. При отоскопии (отоэндоскопии) следует обратить внимание на степень инфильтрации барабанной перепонки, её цвет, состояние вентиляционной трубки. При обтурации шунта вязким содержимым барабанной полости и серными массами наружного слухового прохода проводится его туалет, используя топические антибактериальные или комбинированные (ацетилцистеин с тиамфеникола глицинат ацетилцистеинатом) препараты для эндоурального введения, не обладающие ото-токсическим действием. Аудиологическое исследование у данного контингента больных проводится 1 раз в 3 мес в течение первого года и 1 раз в 6 мес в течение второго года. По результатам тимпанометрии в режиме исследования проходимости слуховой трубы можно судить о степени её восстановления.

У детей, перенёсших шунтирование барабанных полостей, экструзия шунтов происходит через 4-8 мес в зависимости от возраста ребёнка. При этом срок нахождения вентиляционной трубки в барабанной перепонке не должен превышать 12 мес (если не был поставлен шунт длительного ношения).

Однако стоит помнить, что в любом случае окончательную тактику наблюдения определяет лечащий врач исходя из особенностей каждого конкретного ребёнка.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Детская оториноларингология: Руководство для врачей / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: ОАО «Издательство «Медицина». 2005. Т. 1. 660 с.

  2. Дмитриев Н.С. Экссудативный средний отит / Оториноларингология: национальное руководство // под ред. В.Т. Пальчуна. М.: ГЭОТАР-Медиа. 2008. С. 553-565.

  3. Дмитриев Н.С., Милешина Н.А., Колесова Л.И. Экссудативный средний отит у детей (патогенетический подход к лечению): методические рекомендации. М.: Медицина. 1996. 20 с.

  4. Зеликович Е.И. Лучевая диагностика заболеваний уха. Воспалительные заболевания уха / Детская оториноларингология: Руководство для врачей // Под. ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. В двух томах, Т. II. М.: ОАО «Издательство «Медицина». 2005. С. 137.

  5. Милешина Н.А. Возрастные особенности экссудативного среднего отита (диагностика, лечение, отдалённые результаты): Автореф. дис…​. канд. мед. наук. М., 1994. 18 с.

  6. Преображенский Н.А., Гольдман И.И. Экссудативный средний отит. М.: Медицина, 1987. 192 с.

  7. Савенко И.В., Бобошко М.Ю., Лопотко А.И., Цвылева И.Д. Экссудативный средний отит. СПб.: Диалог. 2010. 72 с.

  8. Стратиева О.В. Диагностика и способы хирургического лечения экссудативного среднего отита: Автореф. дис…​. д-ра мед. наук. СПб., 1999. 39 с.

  9. Тарасов Д.И., Федорова О.К., Быкова В.П. Заболевания среднего уха: Руководство для врачей. М.: Медицина, 1988. 288 с.

  10. Экссудативный средний отит в детском возрасте. Методические рекомендации № 106. Под редакцией А.И. Крюкова, Москва. 2019. 21 с.

  11. Alper C.M., Swarts J.D., Doyle W.J. Prevention of otitis media with efusion by repeated air inlantion in monkey model // Arch. Otolaryngol. Head and Neck Surg. 2000. Vol. 126. № 5. Р. 609-614.

  12. Cantekin E.I., Bluestone C.D., Fria T.J. et al. Identification of otitis media with effusion in children // Ann. Otol. Rhinol. Laryngol. 1980. Vol. 89. P. 190-195.

  13. Chimona T., Panayiotides J.G., Papadakis C.E. et al. Antihistamine effects on experimental middle ear inflammatory model// Eur Arch Otorhinolaryngol. 2008. № 265. P. 899-905.

  14. Chonmaitree T., Owen M.J., Patel J.A. et al. Effect of viral respiratory tract infection on outcome of acute otitis media // J. Pediatr. 1992. Vol. 120. P. 856-862.

  15. Cohen M.L. Parent, teacher, child. A trilateral approach to attention deficit disorder // Amer. J. Dis. Child. 1989. Vol. 143. N. 10. P. 1229-1233.

  16. Kafetzis D.A., Astra H., Tsoilia M. et al. Otitis and respiratory distress episodes following a respiratory syncytial virus infection // Clin. Mocrobiol. Infect. 2003. Vol. 9. N. 10. P. 10061010.

  17. Moller H., Tos M. Point and period prevalence of otitis media with effusion evaluated by daily tympanometry // J. Laryngol. Otol. 1990. Vol. 104. P. 937-941.

  18. Murakami A., Tutumi T., Watanabe K. Middle ear efusion and fungi // Ann Otol. Rhinol. Laryngol. 2012. Vol. 121. N. 9. Р. 609-614.

  19. Nell M.J., Grote J.J. Endotoxin and tumor necrosis factor-alpha in middle ear effusions in relation to upper airway infection // Laryngoscope. 1999. Vol. 11. P. 1815-1819.

  20. Nokso-Koivisto J., Raty R., Blomqvist et al. Presence of specific viruses in the middle ear fluids and respiratory secretions young children with acute otitis media // J. Med. Virol. 2004. Vol. 72. N. 2. P. 241-248.

  21. Okubo J., Watanabe I. Physiology and pathophysiology of air-filled ear space and Eustachian tube function // ORL. 1988. Vol. 50. P. 273-305.

  22. Tos M. Epidemiology and natural history of secretory otitis // Am. J. Otol. 1984. Vol. 5. P. 459-462.

  23. Wright P.F., Mc Connel K.B., Thomson J.M. et al. A longitudinal study of the detection of otitis media in the first two years of life // Int. J. Pediatr. Otorhinolaryng. 1985. Vol. 10. P. 245-252.

  24. Zielhuis G.A., Rach G.H., Van den Bosch A. et al. The prevalence of otitis media with effusion: a critical review of the literature // Clin. Otolaryng. 1990. Vol. 15. P. 283-28.

25.2. АДГЕЗИВНЫЙ СРЕДНИЙ ОТИТ

А.Ю. Ивойлов, Е.В. Гаров

Адгезивный средний отит - заболевание среднего уха, характеризующееся наличием слипчивых и рубцовых образований слизистой оболочки барабанной полости, барабанной перепонки и слуховой трубы, которые возникают как репа-ративная (продуктивная) фаза обычно длительно текущего воспаления, а также медленно нарастающей тугоухостью.

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Н74.1 Адгезивная болезнь среднего уха.

Эпидемиология

В структуре причин тугоухости адгезивный средний отит занимает около 30% всех случаев, при этом у 66% больных поражение бывает двусторонним. Адгезивный средний отит встречается чаще у детей старшей возрастной группы. Это связано с тем, что в раннем и дошкольном возрасте превалируют острые процессы в среднем ухе, которые со временем переходят в рубцовый. Признаки адгезивного среднего отита из общего числа детей, которые получали лечение по поводу экссудативного среднего отита, диагностируются в 3,7-17,6% случаев.

Классификация

Клинически Д.И. Тарасов, О.К. Федорова, В.П. Быкова (1988) выделяют завершённые и незавершённые формы фиброзирующих средних отитов. К завершённым формам относят:

  • сухой перфоративный средний отит;

  • адгезивный неперфоративный средний отит;

  • тимпаносклероз.

К незавершённым формам относят:

  • фиброзирующий средний отит (фиброзная облитерация барабанной полости, или тимпанофиброз);

  • хронический туботимпанит.

Этиология

Адгезивный средний отит чаще развивается как последствие перенесённых острых, особенно латентных, вялотекущих средних отитов. Основным этиологическим фактором, влияющим на развитие данного заболевания, является тубарная дисфункция, обусловливающая нарушение аэрации и затруднение оттока из среднего уха, что в свою очередь ведёт к воспалению слизистой оболочки слуховой трубы и среднего уха. Этиологические факторы, способствующие развитию дисфункции слуховой трубы, многогранны и подразделяются:

  • на воспалительные (острые и хронические воспалительные заболевания носа, ОНП и носоглотки с распространением воспаления на слизистую оболочку слуховой трубы и среднего уха);

  • невоспалительные заболевания носа, ОНП и носоглотки (искривление носовой перегородки, хронический гипертрофический ринит и т.д.);

  • аллергические (при аллергическом рините и аллергическом воспалении верхних дыхательных путей повышается уровень лейкотриенов С4 и D4, угнетающих мукоцилиарный клиренс слизистой оболочки не только верхних дыхательных путей, но и евстахиевой трубы, что в свою очередь приводит к нарушению дренажной функции и изменению мукоцилиарной активности реснитчатого эпителия; при локальном и системном аллергическом ответе повышается скорость цилиарного транспорта, однако отмечается повреждение слизистой оболочки);

  • вазомоторные (системная вазомоторная дисфункция слизистой оболочки верхних дыхательных путей нейровегетативного характера на фоне синдрома вегетативной дистонии);

  • химические (гастроэзофагеальный рефлюкс; подтверждением данного вида дисфункции слуховой трубы является обнаружение в полости среднего уха желудочных ферментов, соляной кислоты, бактерий Helicobacter pylory);

  • иммунологические (локальный и системный иммунодефицит с нарушением мукоцилиарного, секреторного и фагоцитарного компонентов защитной функции слизистой оболочки слуховой трубы и среднего уха);

  • обтурационные (механическое нарушение проходимости слуховой трубы за счёт гипертрофии аденоидных вегетаций, трубных миндалин и тубарных валиков, доброкачественных и злокачественных новообразований носоглотки или рубцовых изменений различной природы);

  • травматические;

  • метеорологические (барический тубоотит, возникающий на фоне перепадов атмосферного давления, при этом отмечаются кровоизлияния, внутритим-панальная транссудация, отёк и воспаление слизистой оболочки слуховой трубы и барабанной полости);

  • врождённые аномалии развития лицевого скелета и функциональные нарушения мышц, открывающих слуховую трубу;

  • наследственные заболевания (синдромы Пьера Робина, Тричера Коллинза и др.).

Также степень выраженности адгезивных процессов в среднем ухе обусловлена: наличием экссудата, содержащего большое количество фибрина; малой активностью лейкоцитарной и ферментативной реакций самого экссудата; развитием грануляционной ткани; наличием остатков миксоидной ткани, которая служит пластическим материалом для образования спаек; широким, часто бессистемным и нерациональным применением антибактериальной терапии в клинической практике; недостаточно активной или неправильной тактикой врача-оториноларинголога при лечении детей с острыми и хроническими средними отитами.

Патогенез

Поскольку заживление всегда сопровождается образованием соединительной ткани, завершение воспаления в слизистой оболочке барабанной полости характеризуется продуктивными образованиями. Они тем больше, чем глубже, обширнее и длительнее воспаление и скопление жидкости в барабанной полости. Лёгкая форма острого среднего отита отличается от тяжёлой меньшими воспалительными и деструктивными изменениями, такими как десквамация эпителия, возникновение грануляций, инфильтрация слизистой оболочки клеточными элементами, наводнение её с нарушением архитектоники всех слоёв. Все эти изменения заканчиваются образованием соединительной ткани, превращающейся в утолщения, сращения, рубцовые перемычки между слуховыми косточками и стенками барабанной полости. Часто барабанная перепонка рубцуется к медиальной стенке. Выпот в барабанной полости также может прорастать соединительной тканью, нарушая подвижность звукопроводящей системы. В результате развития спаек в среднем ухе происходит не только нарушение проходимости слуховой трубы, но и тугоподвижность цепи слуховых косточек, вследствие чего ухудшается слух.

Клиническая картина

Ведущими клиническими симптомами адгезивного среднего отита являются снижение слуха и шум в ухе, при этом общее состояние ребёнка не страдает.

Диагностика

Диагностика адгезивного среднего отита основывается на данных анамнеза, жалоб больного или его родителей; отомикроскопии (отоэндоскопии), эндоскопии полости носа и носоглотки; аудиологического исследования, включающего акустическую импедансометрию, тональную пороговую аудиометрию (при возможности проведения), камертональные пробы. В ряде случаев проводится рентгенологическое исследование - КТ височных костей. Помимо этого, данный контингент больных нуждается в консультации сурдолога.

Изучение анамнеза направлено в первую очередь на выяснение основной причины заболевания. Очень важны анамнестические сведения о перенесённых респираторно-вирусных инфекциях, острых заболеваниях уха, их течении (с выделениями из уха или без них), особенностях лечения (использование антибактериальной терапии), состоянии слуха по окончании заболевания. Особое внимание обращают на жалобы, имеющие отношение к состоянию дыхательных путей: перенесённые воспалительные заболевания носа, ОНП и глотки, оперативные вмешательства на анатомических структурах носоглотки, перенесённые баротравмы и т.д. Тщательно собирают аллергологический анамнез.

При отомикроскопии (отоэндоскопии) картина заболевания довольно характерная: барабанная перепонка мутная, втянутая, световой конус укорочен или отсутствует, возможно наличие рубцовых изменений, вызывающих её деформацию; короткий отросток молоточка резко выдаётся. В ряде случаев барабанная перепонка нормальная, но несколько истончена. Иногда на барабанной перепонке визуализируются беловатые пятна - петрификаты (отложения солей извести). Возможно рубцевание её к медиальной стенке. Подвижность барабанной перепонки при адгезивном среднем отите, определяемая с помощью пневматической воронки Зигле, полностью или частично ограничена. При продувании слуховой трубы (проба Вальсавы) отмечаются отдельные выпячивания истончённых участков барабанной перепонки. При выраженном рубцовом процессе в области тимпанального устья слуховой трубы при проведении пробы Вальсавы барабанная перепонка остаётся неподвижной. Физикальные данные варьируют в зависимости от длительности течения процесса.

Эндоскопическое исследование полости носа и носоглотки проводят у всех детей с адгезивным средним отитом в целях уточнения причин развития адгезивного среднего отита и разработки адекватной тактики лечения.

Аудиологическое исследование включает исследование шёпотной и разговорной речи, а также проведение тональной пороговой аудиометрии, акустической импедансометрии, камертональных проб. Отмечается ухудшение восприятия шёпотной и разговорной речи. Камертональные пробы Ринне, Федеричи, Бинга отрицательные, могут быть сомнительными при присоединении сенсоневрального компонента. Латерализация звука в опыте Вебера происходит, как при кондуктивной тугоухости, в хуже слышащее ухо. По данным тональной пороговой аудиометрии определяется поражение звукопроведения: высокий порог воздушной проводимости, параллельные кривые костного и воздушного проведения, значительный костно-воздушный интервал. При облитерации окон костного лабиринта рубцами отмечается присоединение сенсоневрального компонента, особенно плохо воспринимаются высокие тоны. При акустической импедансометрии возможна регистрация тимпанограмм типа В, As, при этом акустические рефлексы в большинстве случаев регистрируются, но амплитуда пиков может быть снижена. Проходимость слуховой трубы нарушена.

Рентгенологическое исследование височных костей при этом заболевании малоинформативно. КТ височных костей - высокоинформативный метод диагностики адгезивного среднего отита у детей. КТ-семиотика адгезивного среднего отита разнообразна и может включать: мягкотканные тяжи и/или участки мягкотканной плотности, фиксирующие слуховые косточки или блокирующие ниши окон лабиринта; склерозирование или оссификацию связок и сухожилий среднего уха; очаги обызвествления в барабанной полости; костно-склеротические изменения в эпитимпануме; рубцовые изменения барабанной перепонки; деструктивные изменения слуховых косточек.

Лечение

Первым этапом лечения экссудативного среднего отита является санация верхних дыхательных путей и восстановление носового дыхания, что, несомненно, положительно влияет на функцию слуховой трубы. В дальнейшем лечение адгезивного среднего отита может быть консервативным и хирургическим.

Консервативные методы лечения включают: продувание слуховых труб по Политцеру, анемизацию устьев слуховых труб, кинезитерапию, применение современных интраназальных топических глюкокортикоидов, муколитическую и десенсибилизирующую терапию, лечение флюктуирующими токами, физиотерапию (эндауральный электрофорез с калия йодидом, ацетилцистеином, гиалуро-нидазой, химотрипсином), пневмомассаж барабанных перепонок. Катетеризация слуховых труб проводится в основном у детей старшего школьного возраста. Курс лечения составляет 10-12 дней.

Хирургическое лечение проводят при резко выраженном рубцовом процессе, не поддающемся консервативным методам лечения. Оно включает ревизию барабанной полости с иссечением рубцов и спаек, мобилизацией слуховых косточек или восстановлением цепи косточек и введением в барабанную полость лизирующих препаратов.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология: учебник / М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 624 с.

  2. Бурмистрова Т.В., Дайхес Н.А., Карнеева О.В. и др. Фиброзирующий и ателектатический средний отит: этиопатогенез и лечение (обзор) // Российская оториноларингология. 2016. № 5(84). С. 97-107.

  3. Зеликович Е.И. КТ височной кости в диагностике адгезивного среднего отита // Вестник оториноларингологии. 2005. № 2. С. 31-36.

  4. Левина Е.А. Адгезивный отит как следствие воспалительных заболеваний носоглотки и среднего уха // Consilium Medicum. 2014. № 11. С. 77-80.

  5. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология: Руководство для врачей. М.: Медицина, 2001. 616 с.

  6. Радугин К.Б., Овчинников Ю.М. Адгезивный средний отит: клиническая, аудиологическая характеристика и хирургическое лечение. Москва: Медицина, 1972. 140 с.

  7. Д.И. Тарасов, О.К. Федорова, В.П. Быкова. Заболевания среднего уха / Руководство для врачей./ М.: Медицина, 1988. 288 с.

25.3. ОТОСКЛЕРОЗ

А.Ю. Ивойлов, Е.В. Гаров

Отосклероз - специфическое заболевание, представляющее собой первичное метаболическое поражение костной капсулы ушного лабиринта, выражающееся особой формой остеодистрофии преимущественно с двусторонним очаговым поражением энхондрального слоя капсулы. При этом вначале наблюдается деструкция костной ткани с образованием мягких отоспонгиозных кровенаполненных очагов, а затем - образование очень плотной склеротической кости вследствие отложения в этих очагах солей кальция. Эти фазы размягчения и склерозирования кости имеют волнообразное течение.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

H80 Отосклероз.

  • H80.0 Отосклероз, вовлекающий овальное окно, не облитерирующий.

  • H80.1 Отосклероз, вовлекающий овальное окно, облитерирующий.

  • H80.2 Кохлеарный отосклероз.

  • H80.8 Другие формы отосклероза.

  • H80.9 Отосклероз неуточнённый.

Классификация

В зависимости от расположения отосклеротических очагов в капсуле ушного лабиринта различают:

  • гистологический отосклероз;

  • клинический отосклероз.

В зависимости от степени поражения звуковоспринимающего аппарата выделяют три клинические формы отосклероза:

  • тимпанальную;

  • смешанную;

  • кохлеарную.

По нарастанию клинических симптомов различают следующие формы отосклероза:

  • быструю (скоротечную);

  • медленную;

  • скачкообразную.

По течению отосклероза выделяют три периода:

  • начальный;

  • выраженного проявления всех основных симптомов;

  • терминальный.

Согласно патоморфологическим исследованиям, выделяют:

  • активные (незрелые, фиброзно-сосудистые, отоспонгиозные) очаги;

  • очаги умеренной активности;

  • неактивные (зрелые, склеротические, отосклеротические) очаги.

В зависимости от распространения очагов отосклероза или отоспонгиоза по данным КТ височных костей выделяют формы:

  • фенестральную;

  • кохлеарную;

  • смешанную.

Эпидемиология

Согласно литературным данным, гистологический отосклероз наблюдается в среднем у 10-12% населения планеты и определяется только по данным аутопсии. Клинический отосклероз в популяции составляет около 1%. Его эпидемиологическая распространённость составляет 5,67 пациента на 100 000 жителей. Клинические проявления отосклероза отмечаются лишь у 10% пациентов с гистологическими признаками отосклероза и выявляются у 8-10% представителей европеоидной расы, 1% японцев и менее чем у 1% представителей негроидной расы. Анализ возрастных и гендерных характеристик показал более высокую частоту встречаемости отосклероза у лиц женского пола (63-84%), начало заболевания возникает в возрасте от 20 до 45 лет (62-70%). За последние 30 лет исследований данное соотношение не изменилось, но отмечено увеличение среднего возраста пациентов с отосклерозом и уменьшение количества случаев этого заболевания. Тимпанальная форма отосклероза встречается у 37% пациентов, смешанная - у 34%, кохлеарная - у 29%. При этом кохлеарная форма отосклероза диагностируется у 1,5-2,3% пациентов с хронической сенсоневральной тугоухостью, из них у 10% - с прогрессирующим её течением. Активные (незрелые, фиброзно-сосудистые, отоспонгиозные) очаги встречаются у 11-30% больных отосклерозом, очаги умеренной активности - у 33,6%, неактивные (зрелые, склеротические, отосклеротические) очаги - у 36%.

Развитие отосклероза у детей до 14 лет наблюдается в 1,5-3,0% случаев. В то же время при анализе стапедопластик, выполненных у детей до 16 лет, в 17% случаев обнаружены очаги отосклероза.

Этиология и патогенез

Этиология заболевания пока не выяснена. В настоящее время в отечественной и зарубежной литературе представлен целый ряд теорий причин и патогенеза этого заболевания, которые в той или иной мере способствуют возникновению отосклероза. Среди основных гипотез можно выделить следующие: аутосомно-доминантную наследственную, вирусную, аутоиммунную и эндокринно-метаболическую, которые разрабатываются до последнего времени.

Многочисленные генетические исследования доказывают, что отосклероз является аутосомно-доминантным заболеванием с проявляемостью гена от 20 до 40%, или неполной его проявляемостью. Современные генетическое исследования позволили определить гены, ответственные за развитие наследственного отосклероза и их локализацию - хромосомы 15q25-26 (ген OTSC1), 7q34-36 (OTSC2), 6р21-22 (OTSC3), 16q22-23 (OTSC4), 3q22-24 (OTSC5). Однако некоторые исследователи отмечают аутосомно-рецидивный тип наследования данного заболевания: вероятность наследственной передачи заболевания от родителя с клинической картиной отосклероза составляет около 20%, а от родителя, у которого диагностированы гистологические признаки отосклероза, - около 10%.

Присутствие антител в сыворотке крови к коллагену II и IX типа у больных отосклерозом может свидетельствовать об аутоиммунной гипотезе развития отосклероза. Также это подтверждается исследованиями, которые выявили в сыворотке крови больных отосклерозом более высокий титр антител к коллагену типа II в сравнении со здоровыми. Выявлено участие трансформирующего фактора роста-b1 в патогенезе отосклероза. Его активность угнетает дифференцирование остеокластов и ингибирует нормальное ремоделирование капсулы лабиринта. Обнаружено участие костных морфогенетических белков (Bone Morphogenetic Proteins - BMP) BMP2, BMP4, BMP7, которые влияют на хондрогенез, а их мутации вызывают нарушения остеогенеза.

Морфологические и биохимические исследования доказали ассоциации между вирусом кори, который относят к экологическим факторам, и развитием отосклероза. При иммуногистохимических исследованиях хондроцитов костной ткани и в особенности отоспонгиозных очагов было подтверждено наличие структурных единиц вируса кори, а также наличие белка оболочки вируса. Наличие содержащего рибонуклеиновую кислоту вируса кори было доказано проведением полимеразной цепной реакции при исследовании перилимфы и костной ткани у больных отосклерозом. Анализ перилимфы показал наличие антител к белкам вируса кори во всех случаях и в 80% - наличие содержащего рибонуклеиновую кислоту вируса в препаратах основания и арки стремени, однако в клеточных структурах очагов содержащего рибонуклеиновую кислоту вируса не обнаружено. Некоторые исследователи, кроме вируса кори, обнаружили и фактор некроза опухоли в основании стремени, удалённого во время операции у больных отосклерозом.

Несомненно, что в возникновении отосклероза играет роль филогенетическая особенность строения лабиринта у человека и унаследованная врождённая неполноценность лабиринтной капсулы. Это выражается в наследовании повышенной чувствительности (сенсибилизации) лабиринта, остатков его эмбрионального хряща ко всякого рода экзо- и эндогенным сдвигам. В этих условиях эти факторы приобретают роль провоцирующих.

В генезе отосклероза также отмечены эндокринно-обменные нарушения, однако роль их в манифестации отосклероза является сложной и недостаточно изученной. Наиболее вероятно, что проявлению отосклероза предшествует нарушение функций нескольких эндокринных желёз, в первую очередь тех, которые регулируют минеральный обмен (надпочечники, гипофиз, паращитовидные, половые железы). Изучение анамнеза заболевания показало, что у половины женщин, больных отосклерозом, заболевание проявилось в период беременности на фоне нарушений гормонального фона. Результаты исследования показали наличие нарушений образования лизосом в гистиоцитах и повышенную активность ферментов в них и остеоцитах капсулы лабиринта, а также ферментативный коллагенолиз и вторичную генерацию остеонов.

Клиническая картина

Основными жалобами пациентов при всех формах отосклероза являются прогрессирующее, постепенное, беспричинное снижение слуха. Тугоухость при отосклерозе, как правило, двусторонняя, в 15-30% случаев определяется односторонний процесс. На течение заболевания и характер тугоухости влияет активность отосклеротических очагов. Так, появление очагов в раннем возрасте вызывает быстрое прогрессирование тугоухости, чего не наблюдается в пожилом возрасте. При продолжительном заболевании (10-20 лет) в 2 раза уменьшается количество активных очагов. Период активности имеет различную продолжительность у разных пациентов в зависимости от обменных и иммунобиологических функций организма.

Некоторые пациенты при тимпанальной или смешанной форме отосклероза с относительно хорошим уровнем слуха по костной проводимости отмечают улучшение слуха в шумной обстановке (paracusis Wilisii). Другой, наиболее постоянный признак отосклеротического поражения - это субъективное ощущение шума в одном или обоих ушах низко- и среднечастотного характера, крайне редко пациенты отмечают высокочастотный шум. Жалобы на головокружение и расстройство равновесия предъявляют лишь 24% пациентов. Объясняют данные вестибулярные расстройства внутрилабиринтной гипертензией.

При отомикроскопии обращает на себя внимание истончённая кожа слухового прохода и атрофичная (иногда в виде пчелиных сот, симптом Лемперта) барабанная перепонка с чёткими опознавательными признаками. При активном отосклерозе иногда барабанная перепонка выглядит розовой (симптом Шварца) вследствие просвечивания сквозь истончённую барабанную перепонку активных отосклеротических очагов.

Диагностика

При аудиологическом исследовании при тимпанальной и смешанных форме отосклероза отмечаются отрицательные результаты камертональных проб Ринне и Федеричи. В опыте Вебера звук камертонов C128 и C2048 латерализуется в хуже слышащее ухо.

По данным тональной пороговой аудиометрии определяется кондуктивная или смешанная тугоухость, двусторонняя или односторонняя. При аудиологическом исследовании часто выявляется так называемый зубец Кархарта - ухудшение показателей костной кривой на 5-15 дБ в диапазоне 2-3 кГц. При определении слуховой чувствительности к ультразвуку по методу Б.М. Сагаловича определяются нормальные пороги восприятия. При речевой аудиометрии отмечается 100% разборчивость речи.

При акустической импедансометрии для отосклероза характерны тимпанограмма типа А и отсутствие акустического рефлекса.

Для кохлеарной формы отосклероза типична сенсоневральная или смешанная (с преобладанием поражения звуковосприятия) тугоухость. При камертональных исследованиях отмечаются положительные камертональные пробы Ринне и Федеричи. Латерализация звука камертонов C128 и C2024 при проведение пробы Вебера - в лучше слышащее ухо. При тональной пороговой аудиометрии выявляется пологий, или нисходящий, тип аудиометрической кривой без костно-воздушного интервала или с его наличием (от 5 до 15 дБ) на отдельные частоты аудиометрической шкале тонов. Обращают на себя внимание нормальные или несколько пониженные значения порогов слуховой чувствительности к ультразвуку, определяемые по методике Б.М. Сагаловича. Латерализация ультразвука направлена в лучше слышащее ухо.

При речевой аудиометрии определяется 100% разборчивость речи, если пороги слуха по костной проводимости не превышают 30-35 дБ.

При акустической импедансометрии регистрируется тимпанограмма типа А, как в норме. Однако акустические рефлексы в большинстве случаев не регистрируются.

Кроме анализа жалоб пациентов, данных анамнеза заболевания, особенностей отоскопии, результатов аудиологических исследований, большую помощь в диагностике заболевания оказывает мультиспиральная высокоразрешающая КТ височных костей с мультипланарной реконструкцией. КТ височных костей (шагом 0,3-1,0 мм) является единственным объективным методом верификации отосклероза, который позволяет выявить локализацию (чувствительность метода - 80-95%, специфичность - 99,1%), распространённость очагов отосклероза и определить степень активности процесса.

Большинство хирургов считают, что КТ височных костей не является обязательным методом исследования при фенестральном распространении очагов отосклероза. Однако для выявления ретрофенестрального распространения очагов, дифференциальной диагностики кохлеарной формы отосклероза и нейросенсор-ной тугоухости этот метод имеет большое значение для определении патогномоничной терапии. Кроме того, КТ височных костей играет роль в диагностике аномалий и особенностей строения височной кости (аномалии цепи слуховых косточек, широкий водопровод преддверия и улитки, дегисценция верхнего полукружного канала и др.), в дифференциальной диагностике отосклероза и остеодистрофий, что может влиять на тактику реабилитации тугоухости и показания к хирургическому лечению. Именно в детском возрасте аномалии и особенности строения структур височной кости часто имитируют клинику отосклероза (на что может указывать не приобретённый характер тугоухости).

КТ височных костей проводится в аксиальной и коронарной проекциях с толщиной среза 0,3-1,0 мм. Для повышения чувствительности метода многие авторы используют денситометрические исследования, то есть анализируют плотность капсулы лабиринта (единицы Hounsfield - ед HU). При анализе плотности капсулы улитки у больных отосклерозом было выявлено её снижение в сравнении со здоровыми лицами, обусловленное деминерализацией кости. Снижение плотности капсулы лабиринта меньше +1000 ед. HU (в норме - +2000…​+2200 ед HU) свидетельствует о её деминерализации (активном отосклерозе, отоспонгиозе).

При фенестральной форме отосклероза на КТ височных костей очаги отосклероза наиболее часто визуализируются в области впередиоконной щели, переднего полюса основания стремени, распространяющиеся на переднюю ножку стремени. Плотность зрелых очагов отосклероза в основном составляет от +1000 ед. HU (рис. 25-3). Стоит отметить, что при фенестральной локализации очагов отосклероза или отоспонгиоза, по данным КТ височных костей, вид тугоухости может быть различным (от тимпанальной до смешанной формы).

При смешанных формах, выявленных по КТ височных костей, помимо фенестральной локализации очагов отоспонгиоза или отосклероза, определяются участки пониженной плотности капсулы лабиринта, окружающие улитку, распространяющиеся на область круглого окна, иногда до дна внутреннего слухового прохода (рис. 25-4). При смешанной форме распространения очагов отоспонгиоза или отосклероза, выявленных по КТ височных костей, по данным тональной пороговой аудиометрии определяется смешанная форма тугоухости (I-II степени).

pic 0198
Рис. 25-3. Компьютерная томография височных костей, коронарная проекция: активная форма отосклероза (плотность очагов - +300…​+800 ед. HU)
pic 0199
Рис. 25-4. Компьютерная томография височных костей, коронарная проекция: смешанная форма отосклероза (плотность очагов отоспонгиоза - +300…​+800 ед. HU)

При кохлеарном отосклерозе в начальной его стадии в костной капсуле лабиринта, окружающей улитку, выявляются участки пониженной плотности. При умеренно выраженной активной стадии в костной капсуле лабиринта вокруг базального и апикального завитков улитки определяются хорошо видимые на томограммах участки пониженной плотности (+600.+800 ед. HU), часто распространяющиеся на область круглого окна и достигающие дна внутреннего слухового прохода и горизонтальных полукружных каналов (рис. 25-5).

На стадии далеко зашедшего кохлеарного отосклероза выявляется деминерализация костной капсулы ушного лабиринта на уровне базального и апикального витков улитки. Также изменения могут достигать преддверия и полукружных каналов. Плотность на этой стадии колеблется от +300 до +600 ед. HU. На этой стадии развития отосклероза могут определяться явления костной облитерации структур лабиринта. Наиболее часто явления облитерации, по данным КТ височных костей, выявляются в базальном завитке улитке и горизонтальном полукружном канале (табл. 25-1).

pic 0200
Рис. 25-5. Компьютерная томография височных костей, аксиальная проекция: кохлеарная форма отосклероза (плотность очагов - +600…​+800 ед. HU)
pic 0201
Таблица 25-1. Сводная таблица диагностики различных форм отосклероза

Также КТ височных костей актуальна для диагностики причин неудовлетворительных результатов стапедопластики. С помощью метода можно определить положение протеза, глубину его погружения в преддверие, некроз длинной ножки наковальни, перилимфатическую фистулу и гранулёму окна преддверия. Расширяет возможности метода в определении движения цепи слуховых косточек и появление функциональной мультиспиральной КТ височных костей.

Перспективными в диагностике отосклероза являются однофотонная эмиссионная КТ (single photon emission computed tomography), которая демонстрирует чувствительность метода 95,2%, а специфичность - приблизительно 96,7%, и МРТ височных костей с применением гадолиния. Если раньше МРТ головного мозга использовалась только для определения наличия просвета улитки, то в последние годы появились сведения о способности метода определять активные (отоспонгиозные) очаги отосклероза.

У больных отосклерозом при жалобах на головокружение и расстройство равновесия выполняется экстратимпанальная электрокохлеография для исключения гидропса лабиринта. В то же время отмечается, что гидропс появляется у большинства пациентов при длительности заболевания более 10 лет вследствие нарушения гидродинамики жидкостей лабиринта из-за сдавления их очагами отосклероза или по причине аномалий развития лабиринта.

Лечение

С учётом современной диагностики различных форм отосклероза можно выделить основные варианты лечения пациентов с данной патологией.

КОНСЕРВАТИВНАЯ ТЕРАПИЯ (ИНАКТИВИРУЮЩАЯ)

Проводится у пациентов с кохлеарным отосклерозом и активной его формой как на дооперационном этапе, так и после операции, если она была выявлена интраоперационно. Инактивирующая терапия вследствие ослабления ферментативных процессов снижает активность отосклероза, тормозит нарастание сенсоневрального компонента тугоухости, увеличивает плотность капсулы лабиринта и уменьшает вероятность реоссификации после операции.

Кроме того, лечение останавливает рост отоспонгиозных очагов и препятствует облитерации улитки, что влияет на возможность проведения кохлеарной имплантации в будущем.

В качестве основной терапии используются бисфосфонаты, которые ингибируют костную резорбцию, в сочетании с фтористым натрием и кальция глюконатом. Наиболее эффективными являются азотосодержащие бисфосфонаты III поколения, которые используются при кохлеарной и смешанных формах отосклероза с прогрессирующим сенсоневральным компонентом.

Предложенный комплекс препаратов эффективен курсом в течение 3 месяцев. Количество курсов с перерывом в 3 месяца зависит от плотности очагов отоспонгиоза в лабиринте. Курсы инактивирующей терапии проводятся до момента достижения плотности очагов не менее +1000-+1500 ед. HU. При недостаточной эффективности проводится ещё 1-2 курса с перерывом 3 мес. Контролем за эффективностью проведённого инактивирующего лечения являются показатели тональной пороговой аудиометрии и КТ височных костей. В детской практике назначение инактивирующей терапии необходимо обсуждать с эндокринологом.

Комбинированная терапия

Применяются вышеуказанные схемы инактивирующей терапии перед операцией у пациентов с активной стадией отосклероза, выявленной по данным отомикроскопии и КТ височной кости. Сроки хирургического лечения определяются признаками стихания активности отосклеротического процесса, с учётом отоми-кроскопии, данных КТ височных костей и стабилизацией порогов слуха костной проводимости по данным тональной пороговой аудиометрии.

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Хирургическое лечение (стапедотомия или стапедэктомия со стапедопластикой) показано при выявлении тимпанальной и смешанной форм отосклероза по данным тональной пороговой аудиометрии с фенестральным распространением очагов отосклероза по данным КТ височных костей и плотностью не менее +900-1000 HU. Цель хирургического вмешательства - паллиативный способ реабилитации кондуктивной и смешанной тугоухости у больных отосклерозом. Показания к хирургическому лечению:

  • жалобы пациента на снижение слуха и наличие субъективного ушного шума;

  • кондуктивный или смешанный характер тугоухости с костно-воздушным интервалом не менее 30 дБ;

  • отсутствие признаков активного отосклероза (по данным отомикроскопии и КТ височных костей);

  • отсутствие перфорации барабанной перепонки и инфекции в наружном слуховом проходе;

  • отсутствие общих противопоказаний к плановому хирургическому вмешательству.

Относительные противопоказания к стапедопластике:

  • активный отосклеротический процесс;

  • операция на единственно слышащем ухе;

  • наличие широкого водопровода преддверия по данным КТ височных костей в сочетании с выявленными признаками гидропса лабиринта по данным электрокохлеографии вследствие возможного развития послеоперационной глухоты (эндолимфатический гидропс).

В современной хирургии стремени применяются различные методики стапедопластики, различные протезы стремени и аппаратура (лазерные системы, микроборы), облегчающие выполнение этапов операции и снижающие процент послеоперационных осложнений. Однако процент развития послеоперационной сенсоневральной тугоухости (у 3,5-5,9%), глухоты (у 0,9-2,0%) и кондуктивной тугоухости (у 10%) остаётся на протяжении многих лет стабильным.

В зависимости от предпочтений хирургов и школ стапедопластика выполняется трансмеатальным доступом, интрамеатальным, эндауральным или заушным подходом, с применением микроскопа или эндоскопа, классическим или обратным шагом, посредством предварительного создания безопасной перфорации основания стремени, но у детей обязательно под общей анестезией.

В настоящее время для лечения тугоухости у больных отосклерозом эффективными являются как стапедотомия, так и стапедэктомия. Преимущество стапедэктомии (или методики большого окна) - в сокращении костно-воздушного интервала в раннем послеоперационном периоде в сравнении с стапедотомией. После стапедэктомии отмечают больший процент развития нейросенсорной тугоухости и глухоты, но разница статистически незначительна. Основной причиной неудовлетворительных результатов обеих методик является использование искусственных протезов стремени.

Самыми распространёнными методиками являются поршневая стапедопластика, стапедотомия с применением поршневого протеза, который устанавливается на аутовенозный трансплантат, и частичная стапедэктомии с применением в качестве протеза стремени аутохряща задней поверхности ушной раковины, установленно го на аутовенозный трансплантат (табл. 25-2). В детской практике преимущественно выполняются первые две методики из-за возможности активации отосклеротического процесса.

pic 0202
Таблица 25-2. Критерии выбора методики стапедопластики у больных отосклерозом

Слухопротезирование

Слухопротезирование рекомендуется пациентам с высокими порогами костной проводимости (более 30 дБ), в том числе после операции, при наличии единственно слышащего уха, при общих противопоказаниях к плановому хирургическому лечению и в случаях отказа пациента от операции.

Кохлеарная имплантация

Кохлеарная имплантация рекомендуется у больных кохлеарной формой отосклероза или высоких порогах слуха после стапедопластики с двусторонней тугоухостью IV-V степени, при разборчивости простых односложных слов менее 30% по данным речевой аудиометрии с оптимально подобранными слуховыми аппаратами на оба уха, при отсутствии патологии улитки по данным КТ височных костей и МРТ, а также мотивации пациента.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Отосклероз. Клинические рекомендации (КР 315). Министерство Злравоохранения РФ, Национальная медицинская ассоциация оториноларингологов России. М., 2016. 25 с.

  2. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология: Руководство для врачей. М.: Медицина, 2001. 616 с.

  3. Преображенский Н.А., Патякина О.К. Стапедэктомия и стапедопластика при отосклерозе. М.: Медицина,1973. 272 с.

  4. Сватко Л.Г. Патогенетические аспекты отосклероза // Вестник оториноларингологии. 1995. № 3. С. 24-27.

  5. John W. House, Calhoun D. Cunningham. Otosclerosis. // In: Cummings Otolaryngology Head & Neck Surgery. Philadelphia, 2010. Chapter 144. Р. 2028-2036.

25.4. ТИМПАНОСКЛЕРОЗ

А.Ю. Ивойлов, Е.В. Гаров

Тимпаносклероз относится к группе завершённых форм фиброзирующих средних отитов и является исходом катарального воспаления слизистой оболочки среднего уха как морфологическое отражение очаговой реакции мукопериоста при негнойных формах воспаления. Это заболевание, характеризующееся разрастанием соединительной ткани в слизистой оболочке среднего уха с последующим её гиалинозом, обызвествлением и окостенением (тимпаносклеротические бляшки), приводит к поражению звукопроводящего аппарата уха и тугоухости.

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Н74.0 Тимпаносклероз.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Распространённость тимпаносклероза, по данным различных авторов, значительно варьирует, что связано с отсутствием чётких его морфологических критериев и трудностями выявления гистологического тимпаносклероза (вторичная оссификация). По данным публикаций зарубежных коллег, тимпано-склероз выявляется у 3,3-38,0% пациентов, страдающих хроническим средним отитом, а отечественных - у 5,3-33,0%. Распространённый и массивный тим-паносклероз обнаруживают чаще (до 63%), чем ограниченный (в 40% случаев). Распространённость тимпаносклероза у лиц, не страдавших патологией уха, по данным вскрытий, - 14,1% (старше 40 лет - 86,7%; соотношение мужчин и женщин - 1,6:1). Распространённость мирингосклероза, как начальной стадией тимпаносклероза, по данным эпидемиологических исследований, варьирует от 1,7 до 25,7%. Нередкой причиной тугоухости в детском возрасте некоторые авторы считают тимпаносклероз.

Классификация

Существует большое разнообразие классификаций тимпаносклероза в зависимости от его распространённости (ограниченный и распространённый), взаимосвязи с хроническим воспалительным процессом (открытый и закрытый), времени развития заболевания (ранний, промежуточный и поздний; первичный и вторичный), гистологической характеристики и влияния на слуховую функцию. Первичный тимпаносклероз является одним из непосредственных исходов длительного воспалительного процесса в среднем ухе и обусловливается организацией экссудата, иногда с обызвествлением и даже окостенением. Вторичный - развивается через длительное время, иногда через десятки лет, после банального обострения ХГСО. Некоторые выделяют гистологическую, клиническую и хирургическую формы тимпаносклероза (табл. 25-3-25-6).

pic 0203
Таблица 25-3. Варианты классификации тимпаносклероза
pic 0204
Таблица 25-4. Классификация тимпаносклероза по М. Bhaya и соавт., 1993
pic 0205
Таблица 25-5. Классификация тимпаносклероза по S. Kamal, 1997
pic 0206
Таблица 25-6. Стадии тимпаносклероза по C. Bluestone и соавт., 2002

Этиология и патогенез

Этиология и патогенез тимпаносклеротического процесса к настоящему времени изучены фрагментарно, и целостного взгляда на данную патологию нет. Основным морфологическим исходом воспалительного процесса являются развитие склероза на месте повреждения (воспалительная альтерация) тканей и преобладание процессов фиброзирования над вялотекущим воспалением. Нарастание фиброза отражает качественные изменения реактивных возможностей тканей среднего уха - снижение их способности к развитию выраженных воспалительных реакций. Однако по данным гистологических исследований даже при распространённом тимпаносклерозе в тканях среднего уха обнаруживаются участки текущего воспаления, то есть поствоспалительный склероз не является застывшим патологическим состоянием, а характеризуется внутренним развитием, направленным в сторону гиперпластических, дистрофических, атрофических и некробиотических изменений в зависимости от условий, что и объясняет фиброзно-деструктивный его характер. Завершённость и незавершённость процесса морфологически отражает разную степень и форму фиброзирования. Тимпаносклероз многие относят к завершённым формам, что проявляется благоприятным клиническим течением процесса и медленно нарастающей тугоухостью. В то же время при длительном течении ХГСО в настоящее время вместе с тимпаносклеротическими комплексами можно встретить сочетание катарального воспаления слизистой оболочки с участками фиброзирования, кариеса и холестеатомы, что свидетельствует о динамике хронического воспаления и его исходах.

В зависимости от характера воспаления (гнойного или серозного) морфологически фиброзный процесс протекает по принципу эпиморфоза (возмещение тканевого дефекта грануляционной тканью с её созреванием и превращением в рубец) или эндоморфоза (развитие соединительной ткани в самой слизистой оболочке). Тимпаносклероз является типичным проявлением эндоморфоза после серозного воспаления в среднем ухе, при котором происходят дегенеративные процессы в слизистой оболочке среднего уха и барабанной перепонке с образованием плотных конгломератов (очагов тимпаносклероза). Возникновение слоистой структуры тимпаносклеротических очагов связывают с процессом множества циклов обызвествления гиалиновых масс, которые, формируя пластины, подвергаются дегенерации.

Гистологические исследования бляшек обнаруживают плотную волокнистую соединительную ткань с признаками гиалинового перерождения и скоплениями кальцификатов (в ряде случаев - очаги оссификации) в слизистой оболочке барабанной перепонки. Выделены следующие гистологические варианты строения бляшки: дистрофический, склеротический (фиброзный), гиалиновый, петрифицированный, смешанный. Понятие «гистологический тимпаносклероз» включает начальные, выявляемые гистологически проявления поражения отдельных участков слизистой оболочки и надкостницы, а также тимпаносклеротические комплексы, не выявляемые при отомикроскопии.

Описан ряд механизмов, имеющих место при развитии тимпаносклероза: гиалиновая дегенерация, эктопическая кальцификация и/или дистрофическое обызвествление соединительной ткани собственной пластинки барабанной перепонки и слизистой оболочки среднего уха, оссификация склеротических конгломератов, остеогенное происхождение очагов тимпаносклероза и гетеротопическое формирование костной ткани. Эктопическая кальцификация (отложение фосфорно-кальциевых соединений в слизистой оболочке среднего уха и толще барабанной перепонки) обусловлена усилением процессов костной резорбции вследствие дисбаланса в системе регуляции костного метаболизма при хроническом воспалении. В патогенетических механизмах тимпаносклеротического процесса существенную роль играют локальные и системные нарушения костного ремоделирования.

До настоящего времени невозможно объяснить, почему у одних пациентов наблюдается быстрое прогрессирование заболевания после однократного кратковременного эпизода гноетечения из уха, а у других - нет никаких тимпаносклеротических проявлений даже при частых и длительных обострениях хронического среднего отита. Результаты исследований, предпринятых в разные годы в целях изучения тимпаносклероза, свидетельствуют об участии множества факторов в патогенезе заболевания.

На основании результатов HLA-типирования, было сделано заключение о вероятной ассоциации тимпаносклероза с HLA-антигенами В35 и DR3, что позволяет говорить о генетической предрасположенности пациентов к тимпаносклерозу.

Исследование особенностей кальциевого обмена у больных тимпаносклерозом доказало эффективность использования блокаторов кальциевых каналов для профилактики развития тимпаносклероза. Представлены данные о значительном повышении уровней паратгормона и маркёра костной резорбции в крови у больных тимпаносклерозом при одновременном снижении концентрации витамина D, регулирующего остеогенез. Таким образом, более высокое содержание паратгормона в сыворотке крови у пациентов с тимпаносклерозом, во-первых, способствует усилению костной резорбции, во-вторых, стимулирует поступление кальция и фосфатов в кровь. В то же время первая стадия формирования костной ткани - синтез белков-предшественников коллагена и остеокальцина - оказывается недостаточной. Этот дисбаланс сопровождается кратковременным нахождением чрезмерной концентрации ионов кальция и фосфатов в крови, ведущим к отложению фосфорно-кальциевых соединений в тканях (эктопической кальцификации) и, в частности, в слизистой оболочке среднего уха.

В результате гистологического исследования операционного материала выявлены зоны хронического неспецифического воспаления и участки кальциноза. Особенности гистологической картины тимпаносклероза подтверждают незавершённость воспалительного процесса при указанной патологии. Этот факт является одним из аргументов в пользу необходимости радикального удаления тимпаносклеротических конгломератов из среднего уха. В образцах операционного материала не обнаружено элементов костной ткани, что подтверждает дискутабельность остеогенеза при развитии тимпаносклероза. В то же время кальциноз, выявляемый в склеротических очагах, обусловливает актуальность локального применения кальцийсвязывающих препаратов для профилактики фиксации структур среднего уха вследствие развития тимпаносклероза.

Установлено, что у пациентов с выраженными атеросклеротическими изменениями тимпаносклероз встречается достоверно чаще по сравнению с пациентами без проявлений атеросклероза, в связи с чем продолжаются исследования в целях выявления общих механизмов развития этих заболеваний.

При изолированном тимпаносклерозе сывороточные уровни маркёра костной резорбции β-CrossLaps на 40%, а при сочетании тимпаносклероза с холестеатомой, кариесом, полипозным и/или грануляционным процессами на 70% превышают показатели здоровых. Концентрации активатора костного ремоделирования паратгормона по сравнению с больными хроническим средним отитом без патологических образований в среднем ухе и здоровыми людьми повышены на 21,5% при изолированном тимпаносклерозе и на 38,3% - при сочетании тимпаносклероза с другими патологическими образованиями.

Имеются данные, свидетельствующие об участии вегетативной нервной системы в механизмах развития тимпаносклероза, что требует проведения дополнительных терапевтических мероприятий, направленных на устранение нейровегетативных расстройств.

По мнению большинства авторов, формирование тимпаносклероза начинается в детском или подростковом возрасте, а пусковым моментом является воспалительный процесс в среднем ухе. Это может быть острый или хронический, катаральный либо гнойный отит. Имеются сведения о развитии тимпаносклероза в результате травмы барабанной перепонки, в том числе после установки тимпановентиляционной трубки при лечении экссудативного отита. Имеются подтверждения влияния длительного течения хронического среднего отита на возрастание количества случаев тимпаносклероза с увеличением возраста больных.

Существует ряд гипотез развития тимпаносклероза: застой выделений в складках слизистой оболочки; иммунологические нарушения, способствующие патологическому образованию соединительной ткани в отдалённом периоде воспаления среднего уха; остатки экссудата, которые способствуют сближению участков фиброза слизистой оболочки и увеличивают объём тимпаносклеротических комплексов. Тимпаносклеротический процесс чаще происходит в зоне наименьшего скопления слизистых желёз и реснитчатого эпителия. Именно поэтому тимпаносклероз является одной из частых причин нарушения слуха при заболеваниях уха вследствие дегенеративных процессов в слизистой оболочке среднего уха и барабанной перепонке с образованием плотных конгломератов (очагов тимпаносклероза). Тимпаносклеротические бляшки могут ограничивать подвижность слуховых косточек и/или барабанной перепонки, приводя к кондуктивной тугоухости. Тугоухость при данном патологическом процессе может быть обусловлена и разрушением структур среднего уха тимпаносклеротическими конгломератами.

В отношении наиболее частой локализации тимпаносклеротических очагов следует отметить, что они развиваются в большей степени в узких местах барабанной полости, где аэрация и отток затруднены. Преимущественно они локализуются между стенками надбарабанного пространства, в области шейки и головки молоточка, вокруг сухожилий барабанной полости, в окнах лабиринта с фиксацией цепи слуховых косточек, что приводит к нарушению слуха по кондуктивному и смешанному типу.

Клиническая картина

Большинство пациентов отмечают перенесённое в детском возрасте острое воспаление с гнойными непродолжительными выделениями из уха. Основным симптомом заболевания является тугоухость, по поводу которой пациенты обращаются к врачу. Симптом этот развивается спустя много лет с момента перенесённого острого среднего отита. Тугоухость в половине случаев сопровождается шумом в ушах.

Тимпаносклероз у больных ХГСО характеризуется наличием перфорации барабанной перепонки, в то время как при тимпаносклерозе, ассоциированном с адгезивным или экссудативным отитом, барабанная перепонка может быть рубцово изменена, втянута, с тимпаносклеротическими бляшками. В отличие от петрификатов, тимпаносклеротические бляшки всегда тесно связаны с рукояткой молоточка и анулярным кольцом.

В зависимости от наличия перфорации барабанной перепонки тимпаносклероз подразделяют на открытый и закрытый. Для пациентов с тимпаносклерозом, ассоциированным с ХГСО, характерны длительные периоды ремиссии, а редкие эпизоды обострений сопровождаются, как правило, скудными слизистыми или серозными выделениями.

Согласно имеющимся данным, при наличии двустороннего хронического отита проявления тимпаносклероза в 95% случаев также носят бинауральный характер, но при этом выраженность клинико-морфологических проявлений чаще несимметрична, а размеры перфорации при ХГСО не отражают объём тимпаносклеротических очагов.

Диагностика

Тимпаносклероз проявляется локальными, резко отграниченными от окружающих тканей белыми бляшками, которые располагаются в глубине слизистой оболочки и имеют излюбленную локализацию - область окна преддверия, зона канала лицевого нерва и верхняя часть мыса. Затруднения в дооперационной диагностике тимпаносклероза возникают, когда характерные изменения не могут быть обнаружены при наличии небольшой перфорации, в случаях локализации тимпаносклеротических очагов в глубине барабанной полости и при сохранной барабанной перепонки. При отсутствии дефекта барабанной перепонки для тим-паносклероза характерны тимпаносклеротические бляшки, тесно связанные с костной тканью рукоятки или анулярного кольца (что отличает их от петрификатов барабанной перепонки), а также рубцовые изменения, указывающие на перенесённый в прошлом гнойный отит. Визуализация бляшек в задневерхнем квадранте натянутой части барабанной перепонки может указывать на массивный тимпаносклероз в области окна преддверия, распространяющийся на атрофированную барабанную перепонку. Отсутствие при отомикроскопии характерных тимпаносклеротических бляшек не исключает наличия других, не столь явных гистологических типов тимпаносклероза (фибриноидный, склеротический, гиалиновый), что было неоднократно подтверждено морфологическими исследованиями операционного материала. Этим обусловлено введение понятия «гистологический тимпаносклероз», которое включает начальные, слабовыраженные очаговые проявления фибриноидного набухания и гиалиноза некоторых участков мукопериоста, а также наличие типичных тимпаносклеротических бляшек, по ряду причин недоступных визуальному наблюдению. При обследовании больных тимпаносклерозом диагностируется чаще кондуктивная, реже смешанная тугоухость и отсутствие корреляции снижения слуха с отоскопическими данными. Возникновение тугоухости обусловлено комбинацией нескольких причин, таких как наличие перфорации барабанной перепонки, ограничение подвижности изменённой барабанной перепонки, дефекты оссикулярной цепи и, что наиболее характерно для данного заболевания, ограничение подвижности или полная фиксация слуховых косточек очагами тимпаносклероза. При наличии изолированных очагов тимпаносклероза только в барабанной перепонке костно-воздушный интервал обычно небольшой.

При обследовании больных тимпаносклерозом диагностируется чаще кондуктивная, реже смешанная тугоухость и отсутствие корреляции снижения слуха с отоскопическими данными. Возникновение тугоухости обусловлено комбинацией нескольких причин, таких как наличие перфорации барабанной перепонки, ограничение подвижности изменённой барабанной перепонки, дефекты оссикулярной цепи и, что наиболее характерно для данного заболевания, ограничение подвижности или полная фиксация слуховых косточек очагами тимпаносклероза. При наличии изолированных очагов тимпаносклероза только в барабанной перепонке костно-воздушный интервал обычно небольшой.

При тимпаносклерозе в барабанной полости наблюдается только изолированное поражение барабанной перепонки в 79-89% случаев, сочетание мирингосклероза и поражения тимпаносклеротическими комплексами среднего уха - в 21,1% случаев. Отсутствие изменений слизистой оболочки отмечают у 78,9%, катаральное воспаление - у 13,9%, грануляции - у 5,3% и холестеатому - у 2,6% больных. Подвижную слуховую цепь при тимпаносклерозе выявляют у 71,1% пациентов, фиксированную - у 29,1% и её эрозии - у 7,9% пациентов. Фиксация тимпаносклеротическими комплексами рукоятки молоточка наблюдается у 79,8%, наковальне-молоточкового сустава - у 45,2% и стремени - у 36,5% пациентов. Локализация тимпаносклеротических комплексов в области гипотимпанума и устья слуховой трубы не характерна и встречается в 2-3% наблюдений. При распространенной форме тимпаносклероза наблюдается восходящий тип аудио-метрической кривой по воздушной проводимости и появление «зубца» Кархарта на 2 кГц, который отражает фиксацию стремени (костно-воздушный интервал превышает 30-40 дБ). При фиксации оссикулярной цепи часто отмечается тимпа-нограмма типа As (тип 1 или 2). Сочетание заболеваний среднего уха не позволяет выделять специфические аудиологические критерии.

При рентгенологическом исследовании больных тимпаносклерозом практически не удаётся выявить каких-либо специфических особенностей, характерных только для тимпаносклеротического процесса. Рентгенологические данные при тимпаносклерозе во многом сходны с аналогичными при ХГСО: как правило, определяются склеротические изменения в барабанной полости и склеротический тип строения сосцевидного отростка. КТ височных костей позволяет получить более значимую информацию. При выраженном мирингосклерозе барабанная перепонка значительно утолщается и уплотняется, поражение среднего уха выглядит как единичные или множественные очаги неравномерной интенсивности (пятнистые очаги), а иногда оно похоже на сетку в барабанной полости или в толще барабанной перепонки. В свою очередь, петрифицированные и оссифицированные тимпаносклеротические очаги отчётливо дифференцируются в виде структур соответствующей плотности, расположенных изолированно или связанных со слуховыми косточками.

Лечение

Консервативных методов лечения тимпаносклероза не существует. В то же время местная терапия используется при перфоративной форме и вялотекущих изменениях в среднем ухе как подготовка к оперативному лечению для повышения его эффективности.

Хирургическое лечение является наиболее эффективным способом реабилитации больных, страдающих тимпаносклерозом, хотя отдалённые результаты не всегда являются удовлетворительными. Целью хирургического вмешательства являются улучшение слуха и санация среднего уха. Успех операции и стабильность результатов во многом определяются выраженностью тимпаносклеротического процесса, локализацией и характером очагов, сохранностью и подвижностью элементов цепи слуховых косточек, а также состоянием слуховой трубы. Лечение может быть одно- и многоэтапным. Одноэтапное лечение осуществляется чаще при локальных формах тимпаносклероза, многоэтапное - при распространённых. Основой слуховой реабилитации больных тимпаносклерозом является одноэтапное хирургическое вмешательство, включающее удаление патологических образований из полости среднего уха, мобилизацию сохранных элементов звукопроводящей цепи, реконструкцию оссикулярной цепи и восстановление барабанной перепонки. Выполнение тимпанопластики в два этапа проводится у пациентов с открытой формой тимпаносклероза при невозможности мобилизации стремени в ходе первого вмешательства. Важным принципом хирургии тимпаносклероза является удаление тимпаносклеротических комплексов, фиксирующих слуховые косточки, с сохранением последних и поэтапным расширением объёма оссикуло-пластики.

Основными вмешательствами при тимпаносклерозе являются следующие:

  • тимпанопластика (мирингопластика) - при очагах тимпаносклероза, не фиксирующих цепь слуховых косточек;

  • тимпанопластика (мирингопластика) с мобилизацией цепи слуховых косточек посредством удаления тимпаносклеротических комплексов;

  • тимпанопластика (мирингопластика) с оссикулопластикой дефектов слуховой цепи после удаления тимпаносклеротических комплексов;

  • стапедотомия и реконструкция звукопроводящей цепи при фиксации стремени.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Пальчун В.Т., Крюков А.И. Оториноларингология: Руководство для врачей. М.: Медицина, 2001. 616 с.

  2. Тарасов Д.И., Федорова О.К., Быкова В.П. Заболевания среднего уха / Руководство для врачей. М.: Медицина, 1988. 288 с.

  3. Тимпаносклероз. Клинические рекомендации (КР 302). Министерство Злравоохранения РФ, Национальная медицинская ассоциация оториноларингологов России. М., 2016. 30с.

Глава 26. Слухоулучшающая хирургия

Е.В. Гаров

В структуре причин, вызывающих тугоухость в детском возрасте, по-прежнему ведущее место занимает ХГСО. Данное заболевание по частоте занимает второе место среди заболеваний ЛОР-органов. Большая частота заболеваний среднего уха у детей обусловлена их анатомо-физиологическими особенностями, которые способствуют частому инфицированию полости среднего уха, рецидивирующему и хроническому течению воспалительного процесса. К ним относятся короткая, относительно широкая и прямая слуховая труба, наличие в полостях среднего уха миксоидной ткани, гиперплазия лимфоидно-глоточного кольца, несформированность защитных и иммунобиологических механизмов. Нарушение слуха у детей препятствует развитию речи или ведёт к её неправильному формированию. Нарушение слуховой афферентации отрицательно влияет и на общее психическое развитие ребёнка. Именно поэтому в настоящее время любой ребёнок, страдающий ХГСО, для профилактики этих расстройств должен рассматриваться кандидатом на хирургическое лечение, и чем раньше оно будет проведено, тем больше будет шансов на полное излечение среднего отита и восстановление (сохранение) слуховой функции.

Цель лечения

На современном этапе в отохирургии разработаны и успешно внедрены в практику операции, цель которых - санация полостей среднего уха, восстановление его структур с сохранением и улучшением слуха. Подобные операции, объединённые общим термином «тимпанопластика», широко распространены во взрослой практике, и всё чаще их применяют детские оториноларингологи.

Показания и противопоказания

В вопросе о показаниях и противопоказаниях к тимпанопластике нет определённой чёткости, особенно в детской практике. Относительно возраста, при котором лучше выполнять тимпано-пластику, единого мнения также нет. Большинство хирургов рекомендуют проведение вмешательства в возрасте не моложе 8-10 лет, учитывая частые рецидивы респираторной вирусной инфекции у детей младшего возраста и регрессию носоглоточной миндалины к этому возрасту. В ряде случаев этот вопрос решается индивидуально и с учётом личного опыта хирурга. В то же время показаниями к слухоулучшаю-щей хирургии являются:

  • жалобы на снижение слуха;

  • наличие стойкой перфорации барабанной перепонки;

  • наличие проходимости слуховой трубы;

  • отсутствие признаков обострения процесса в течение 6-12 мес;

  • отсутствие общих противопоказаний к плановому хирургическому вмешательству.

Различают клинико-морфологические и функциональные показания. В основе клинико-морфологических показаний - степень патолого-анатомических разрушений и интенсивность воспалительных изменений, которые определяют характер, объём и время проведения оперативного вмешательства. При определении функциональных показаний базируются на данных исследования слуха с помощью тональной пороговой аудиометрии, которая свидетельствует о характере и степени тугоухости, а также о возможности улучшения слуха. Следует помнить, что при тимпанопластике полностью ликвидировать костно-воздушный интервал удаётся редко, и за счёт несостоятельности новой реконструированной системы он сохраняется в пределах 10-15 дБ. Вопрос о проведении тимпанопластики на единственном слышащем ухе решается индивидуально.

Противопоказания к слухоулучшающей операции:

  • внутричерепные осложнения;

  • полная непроходимость слуховой трубы;

  • обострение ХГСО;

  • общие тяжёлые соматические заболевания;

  • острые заболевания верхних дыхательных путей.

Подготовка

При подготовке к слухоулучшающей операции вначале требуется проведение терапевтической или хирургической санации очагов инфекции в полости носа, носоглотки и придаточных пазух носа (аденотомия, подслизистая резекция носовой перегородки, конхотомия и т.д.). Аденоидные вегетации, хронические аденоидиты, часто на фоне общей аллергизации организма приводящие к нарушению функции слуховой трубы, оказывают влияние не только на результат тимпанопла-стики, но и на течение хронического отита, являясь одним из пусковых механизмов его развития. Через 3-6 мес для успешной слухоулучшающей операции необходимо в предоперационном периоде комплексное обследование, включающее клинические, аудиологические, рентгенологические и бактериологические исследования, которые определяют тактику лечения, характер, объём и эффективность хирургии, а также при необходимости консервативное лечение для уменьшения воспалительного процесса в среднем ухе. Цель консервативного лечения - подготовка больного к операции в благоприятных условиях. Чем меньше будет воспаление в среднем ухе, тем лучше будет его эффективность, чем раньше будет проведено вмешательство, тем меньшим окажется его объём и лучше результаты.

Отоскопическое обследование детей перед тимпанопластикой обязательно должно включать отоэндоили микроскопию. Данный метод позволяет определить размеры наружного слухового прохода, состояние его стенок и кожи, уточнить цвет, характер и локализацию перфорации, состояние остатков перепонки и слизистой оболочки барабанной полости, наличие отделяемого, его характер и количество, оценить сохранность элементов цепи слуховых косточек, присутствие тимпаносклеротических комплексов, фиброза и эпидермальных масс.

Принципиально важный момент в предоперационном обследовании - определение функционального состояния слуховых труб. В настоящее время существует множество способов определения проходимости слуховых труб. Наиболее простые из них - проведение проб Тойнби и Вальсальвы, а также продувание с одновременным прослушиванием прохождения воздушной струи с помощью отоскопа по Н.В. Белоголовову. В последние годы для оценки состояния вентиляционной функции слуховой трубы применяется акустическая импедансометрия в автоматических режимах ETF1 и ETF2 (ETF - Eustahian Tube Function; 1 - при отсутствии перфорации и 2 - для перфорированной барабанной перепонки с тестом Тойнби).

Эндоскопическое исследование носоглотки выполняется для оценки степени выраженности аденоидных вегетаций, анатомии и состояния глоточных устьев слуховых труб, избавляя ребёнка от лишнего рентгенологического исследования.

Применение современных аудиометров, в том числе и с игровыми приставками, акустической тимпанометрии и объективной компьютерной аудиометрии позволяет получить достаточную информацию о степени и характере нарушения слуха у ребёнка практически любого возраста. При аудиологическом исследовании у детей следует помнить о том, что операции проводят под общим обезболиванием. В этой ситуации хирург лишён возможности контролировать слуховую функцию непосредственно в процессе операции. Именно поэтому исследование слуха необходимо проводить крайне тщательно и в максимально возможном объёме. Тугоухость у большинства пациентов с ХГСО характеризуется нарушением звукопроведения вследствие наличия дефекта барабанной перепонки, фиксации и дефектов цепи слуховых косточек. Развитие смешанной тугоухости объясняют блокадой окон лабиринта, увеличением жёсткости, массы звукопроводящей системы и токсическим поражением внутреннего уха.

Выбор и способ операции во многом определяют по рентгенологической картине. С помощью рентгенограмм в обычных для отологии проекциях, КТ височных костей возможно получение достоверных данных о характере и распространённости патологического процесса. Однако рентгенография височных костей с использованием укладки по Шюллеру и Майеру позволяет выявить только анатомические особенности строения сосцевидных отростков и выраженные деструктивные изменения этой локализации. В отличие от рентгенографии, КТ височных костей в коронарной (фронтальной), аксиальной (поперечной) и сагиттальной (косой) проекциях при шаге срезов 1,0-0,6 мм позволяет достоверно оценить костные структуры височной кости, состояние цепи слуховых косточек, окон лабиринта и структур внутреннего уха, пневматизацию барабанной полости, антрума, клеток сосцевидного отростка и устья слуховой трубы, характер патологического субстрата в этих областях и особенности расположения дна средней черепной ямки, крупных сосудов и фаллопиева канала. В то же время информативность метода повышается при его выполнении через 3-6 мес после обострения заболевания и качественной его трактовки рентгенологом.

В случае наличия отделяемого из среднего уха необходимо проводить бактериологическое его исследование для определения характера и чувствительности микрофлоры к антибиотикам в целях подавления очага воспаления в среднем ухе.

Консервативная терапия перед операцией проводится у больных ХГСО и катаральным воспалением слизистой оболочки барабанной полости (мукозит I- III степени) для его уменьшения и улучшения функции слуховой трубы. В отличие от сухого перфоративного среднего отита, который не требует лечения, мукозит I степени при отомикроскопии проявляется утолщением слизистой оболочки медиальной стенки барабанной полости при отсутствии свободного отделяемого в ней.

Мукозит II степени визуально характеризуется подушкообразным утолщением слизистой оболочки медиальной стенки барабанной полости с большим количеством слизистых желёз и наличием скудного количества слизистого отделяемого, а III степени - выраженной полиповидной гиперплазией слизистой оболочки мезогипотимпанума с наличием слизистого отделяемого. С увеличением степени мукозита отмечается прогрессивное ухудшение вентиляционной и дренажной функций слуховой трубы, нарушение пневматизации барабанной полости, антру-ма с признаками лизиса цепи слуховых косточек и стенок барабанной полости по данным КТ височных костей. В этих случаях проводится местная терапия с транстимпанальным нагнетанием антисептиков или неототоксичных антибиотиков (с учётом микрофлоры) с гормональными препаратами. При отсутствии перфорации барабанной перепонки в случаях ретракционных карманов с холестеатомой эффективным препаратом для её дегидратации и снижения воспаления является борный или левомицетиновый спирт.

Кроме того, особенностью предоперационной подготовки ребёнка является необходимость снятия невротической реакции страха перед операцией. В связи с этим показано за 3-5 дней до операции и в первую послеоперационную неделю, связанную с болезненными перевязками, назначать «малые» транквилизаторы в дозе, соответствующей возрасту ребёнка.

Методики проведения операций

Все операции у пациентов детского возраста необходимо проводить под общей анестезией с использованием микроскопической или эндоскопической техники. В последние годы совершенствование эндоскопической оптики послужило основой для развития эндоскопического подхода в отохирургии как малоинвазивного вследствие хорошей визуализации и контроля за структурами наружного и среднего уха, из-за анатомических особенностей, которые ограничивают возможности обычной отомикроскопии. При этом эндоскопическая хирургия применяется исключительно трансмеатально или в качестве ассистенции к стандартному микрохирургическому подходу. В то же время к недостаткам методики следует отнести возможность манипуляции только одной рукой, необходимость специального инструментария, восприятие «плоской» картинки и трудности в осуществлении гемостаза.

Тимпанопластика выполняется первым или вторым этапом. При слухоулучшающих операциях применяется как трансмеатальный, эндауральный, так и ретро-аурикулярный доступ в зависимости от характера воспаления, объёма операции, анатомических особенностей строения и предпочтений хирурга. Интрамеатальный доступ используется при операции на барабанной полости с помощью эндоскопа или микроскопа через ушную воронку. Эндауральный (малый или большой) доступ применяется при узком наружном слуховом проходе и ограниченном распространении процесса из барабанной полости в антрум, а также для бимануальной хирургии. Ретроаурикулярный подход имеет те же показания, а также при распространении воспалительного процесса в клетки сосцевидного отростка. При этом эндауральный и ретроаурикулярный доступы позволяют без дополнительных разрезов подготовить аутотрансплантаты.

Принципы хирургических вмешательств при ХГСО основаны на максимально возможном сохранении непоражённых структур среднего уха во время его санации. В зависимости от степени разрушения элементов среднего уха и характера патологического процесса применяют различные способы реконструктивных операций. Основа современных представлений о способах слухоулучшающей хирургии - это классификация Х. Вульштейна, где в зависимости от степени разрушения звукопроводящей системы выделяются пять основных вариантов тимпанопластики.

  • Тимпанопластику 1-го типа проводят при ненарушенной и подвижной цепи слуховых косточек. Сущность состоит в ревизии отделов барабанной полости с последующим закрытием дефекта барабанной перепонки одним из подходящих для этого методов. Хирургическое вмешательство без ревизии барабанной полости соответствует мирингопластике.

  • Тимпанопластику 2-го типа проводят при ограниченном дефекте цепи слуховых косточек (дефект рукоятки молоточка и длинного отростка наковальни). Применяют различные варианты реконструкции звукопроводящей цепи с созданием большой тимпанальной системы, когда глубина барабанной полости между барабанной перепонкой, трансплантатом и медиальной стенкой остаётся нормальной.

  • Тимпанопластику 3-го типа проводят при выраженных разрушениях молоточка и наковальни, но при сохранении стремени, образуют плоскую барабанную полость путём помещения барабанной перепонки непосредственно на головку стремечка.

  • Тимпанопластика 4-го типа - восстановление только звуковой защиты для одного из лабиринтных окон (чаще круглого) - подразумевает отказ от преобразования звукового давления. Данный тип применяют, когда разрушены не только молоточек и наковальня, но и головка, и ножки стремени.

  • Тимпанопластика 5-го типа представляет собой восстановление звуковой защиты для круглого окна с последующим восстановлением гидродинамики перилимфатического пространства внутреннего уха (тимпанопластика и фенестрация).

В настоящее время, когда накоплен значительный опыт проведения слухоулучшающих операций, известно, что только в случае сохранения нормальных анатомических соотношений в среднем ухе или их восстановления заново существует возможность достигнуть оптимальных и стойких функциональных результатов. Предложенные и систематизированные Х. Вульштейном пять типов тимпанопластики были дополнены и усовершенствованы в дальнейшем рядом специалистов. Сегодня в практической отохирургии используются 1-4-й типы тимпанопластики по Х. Вульштейну, однако многие принципы реконструктивно-пластической хирургии, в частности физиологическая их сущность, некоторые основы манипуляционной техники незыблемы и в настоящее время. Наибольшую популярность в настоящее время приобрела классификация по М. Тосу, где также выделяется пять типов и мирингопластика. Отличие от классификации Х. Вульштейна имеется в описании 2-го и 3-го типа, за счёт чего сохраняется объём барабанной полости.

  • Тимпанопластику 2-го типа проводят при нарушении цепи слуховых косточек и интактном стремени за счёт протезирования (частичного) между головкой стремени и рукояткой молоточка или трансплантатом барабанной перепонки.

  • Тимпанопластику 3-го типа проводят при выраженных разрушениях арки стремени путём протезирования (тотального) между подножной пластинкой стремени и рукояткой молоточка или трансплантатом барабанной перепонки.

Мирингопластика у детей при небольших сухих центральных дефектах в настоящее время является частой операцией. Распространению методики способствовало развитие эндоскопического подхода, при котором можно частично осмотреть барабанную полость через перфорацию. Операция заключается в иссечении краёв дефекта и укладке аутотрансплантата большего размера перфорации под поднятый эпидермис на фиброзный слой или петрификат барабанной перепонки (onlay или overlay) или под него (underlay) с опорой на саморассасывающуюся губку, которой заполняют барабанную полость. Необходимо отметить, что мирингопластика при травматических дефектах барабанной перепонки (до 1 мес) эффективна и без использования аутотрансплантатов (гемостатическая губка, силиконовый или латексный протектор и др.) и только при наружном его расположении. Данная методика может использоваться у больных после завершения острого гнойного среднего отита с формированием перфорации или после удаления шунта как способ профилактики хронизации воспаления в среднем ухе.

При больших дефектах барабанной перепонки с наличием отделяемого в недалёком прошлом, мукозита, тимпаносклеротических комплексов, эпидермиса в барабанной полости и выраженной кондуктивной тугоухости необходимо проводить ревизию барабанной полости. Цель ревизии - оценка структур барабанной полости (стенок, слизистой оболочки, слуховых косточек, окон лабиринта, устья слуховой трубы, адитуса и тимпанальных синусов), подвижности оссикулярной цепи, характера и локализации патологического процесса (мукозит, тимпаносклероз, фиброз, деструкция и эпидермис). Все эти патологические изменения свидетельствуют о динамике хронического воспаления и его исходах и встречаются у детей старшего возраста при длительном течении ХГСО независимо от локализации перфорации. При ХГСО значительную группу составляют дети с сохранённой цепью слуховых косточек, так как известно, что именно у детей даже при выраженных изменениях структуры среднего уха слуховые косточки долгое время интактны. Дальнейшие манипуляции зависят от результатов визуального контроля. Нередко для ревизии аттика и адитуса требуется выполнение аттико- и адитотомии. Использование угловой эндоскопической оптики в этих случаях позволяет не выполнять эти этапы операции. В случаях выполнения аттико- и адитотомии дефекты их наружных стенок целесообразно реставрировать хрящом, кортикальной костью пациента для формирования барабанной полости на её естественном уровне и получения наилучших функциональных результатов.

Трансплантаты при эндауральном или ретроаурикулярном подходе получают через тот же разрез, при интрамеатальном подходе - через дополнительные разрезы. Наиболее применяемые тканевые материалы для закрытия дефектов барабанной перепонки - фасция, периост, перихондрий, хрящ, вена, твёрдая мозговая оболочка и кожа. Фасцию в силу её явных преимуществ используют чаще других. Заготовленную вначале фасцию больших размеров по сравнению с дефектом расправляют, освобождают от попавших случайно жировых клеток и мышечных волокон и в таком виде оставляют для высушивания. В процессе укладки сухую фасцию слегка увлажняют раневой и промывной жидкостью, она приобретает необходимую эластичность, облегчающую её укладку на опорные элементы. Хрящ и перихондрий обычно берут из ушной раковины, козелка или носовой перегородки в зависимости от необходимого количества. Периост получают из заушной области, кзади или книзу от шипа Генле.

Пластический материал укладывают различными способами по отношению к остаткам барабанной перепонки и фиброзному кольцу: латеральнее их (onlay или overlay), медиальнее (underlay), сзади и внизу под фиброзное кольцо, вверху и спереди на рукоятку молоточка и остатки барабанной перепонки. Вводить фасцию между слоями перепонки удобно при центральных перфорациях, если в барабанной перепонке сохранён фиброзный слой или существуют петрификаты. Лучшие условия для укладки трансплантата - при медиальном способе. При центральных перфорациях, особенно если они расположены вблизи фиброзного кольца, можно в задненижнем отделе уложить лоскут на костное барабанное кольцо, а в верхнем - на фиброзный деэпителизированный слой перепонки. Этот вариант особенно удобен, если верхний край трансплантата помещают на рукоятку молоточка. После тимпанотомии и заполнения барабанной полости губкой фрагмент фасции можно уложить и на внутреннюю поверхность перепонки. Трансплантат не западает в барабанную полость, если под него уложить тонкую хрящевую пластинку (0,5 мм), укреплённую одним краем на рукоятке молоточка или на барабанном кольце. С этой же целью можно заполнить всю барабанную полость губкой после предварительного удаления внутреннего эпителия по краю дефекта. Следует отметить, что фасция иногда западает или формирует очень атрофичную мембрану.

Медиальное расположение трансплантата при больших дефектах барабанной перепонки менее выгодно в сравнении с латеральным из-за большей вероятности западения. Фасциальный трансплантат по краю прикрывают кожей слухового прохода или остатками барабанной перепонки. Для этого выкраивают кожные меатальные лоскуты, которые должны иметь надёжное кровоснабжение. Можно выкроить лоскут на верхней или нижней ножке, но фиброзное кольцо целесообразнее не пересекать. Меатальные лоскуты можно использовать и без фасции, если возможно полностью закрыть дефект перепонки. При медиальном способе отсепарованное фиброзное кольцо в переднем и нижнем отделах возвращают в исходное положение, придавливают ватным тампоном, что позволяет надёжно формировать передненижний угол. При этом можно сделать дополнительный разрез кожи на передней стенке и через него вывести край фасции наружу для надёжного закрепления её в заданном положении. Задний край фасции выводят на костное барабанное кольцо и на рукоятку молоточка. При использовании других вариантов с фиброзного кольца в переднем отделе снимают наружный покров и на передней стенке дополнительно выкраивают кожный лоскут, которым затем прикрывают фасцию, выведенную на фиброзное кольцо. В заднем и нижнем отделах фасцию можно прикрыть смещённым кпереди цельным меатотимпанальным лоскутом или двумя кожными лоскутами на ножке. Многие хирурги отмечают преимущества медиальной техники в простоте выполнения, лучших возможностях ревизии, раннем приживлении трансплантата, лучших функциональных результатах и меньшем количестве осложнений.

Латеральный способ укладки трансплантата предполагает укладку его на фиброзный слой перепонки. Предварительно остатки барабанной перепонки деэпителизируют, а затем укладывают трансплантат. Латеральный способ удобен тем, что для трансплантата существует естественная опора в виде остатков перепонки, а кроме того, возможно сохранение на естественном уровне новой тимпанальной мембраны. Недостатки латерального способа: трудность удаления наружного покрова, невозможность удержания фасции фиброзным кольцом или остатками перепонки при расширении костного барабанного кольца и выполнение каналопластики. Если слуховой проход широкий, кожа его неатрофичная, тубарная функция мало изменена и сохранён фиброзный слой барабанной перепонки, то центральный дефект может быть легко закрыт латеральным способом укладки трансплантата через интрамеатальный подход. Однако в тех случаях, когда кожа слухового прохода атрофичная, нет фиброзного кольца или фиброзного слоя перепонки, более целесообразно закрывать перфорации медиальным способом. Небольшие дефекты барабанной перепонки можно закрывать и путём сближения её краёв.

Наиболее трудно закрывать субтотальные дефекты барабанной перепонки. В этих случаях необходимо использовать многослойную пластику путём помещения на рукоятке молоточка большой тонкой хрящевой пластины, на которую укладывают фасциальный трансплантат под меатотимпанальный лоскут. Возможно применение и перемещённых кожных лоскутов наружного слухового прохода. Многие свидетельствуют об улучшении морфологических результатов от использования хряща при тимпанопластике. Данная методика используется и при мукозите барабанной полости. Создание закрытой барабанной полости способствует нормализации слизистой оболочки, функций слуховой трубы и успешному приживлению трансплантата. Если при мукозите I степени изменение слизистой оболочки барабанной полости не требует вмешательства, то при II степени необходимо выполнять насечки на подушкообразной, гиперплазированной слизистой оболочке, чтобы не лишать всю медиальную стенку эпителиального покрова, а при III - иссечение участков изменённой слизистой оболочки. Отёчная слизистая оболочка может блокировать анатомически узкие пространства, например, вокруг стремени и наковальни, в области барабанного соустья и адитуса. В узких пространствах нецелесообразно удалять всю слизистую оболочку, её необходимо сохранять хотя бы на небольшом участке. Учитывая вялотекущий воспалительный процесс на фоне нарушения вентиляционной и дренажной функций при тимпано-пластике в условиях мукозита II степени, требуется установка шунта в передние отделы барабанной полости, при мукозите III степени - выполнение антрома-стоидотомии и установка временной дренажной трубки в антрум. Дренирующие технологии и подведение лекарственных препаратов в раннем послеоперационном периоде улучшают анатомические и функциональные результаты у больных ХГСО с катаральным воспалением слизистой оболочки барабанной полости. Тимпанопластика у пациентов с мукозитом даже в случаях образования реперфораций улучшает функции слуховой трубы вследствие нормализации слизистой оболочки барабанной полости и обеспечивает условия для успешной реоперации. В других случаях выполнение антромастоидотомии при тимпанопластике не обосновано, так как расширение объёма операции не улучшает функциональные её результаты и вентиляцию ретротимпанальных отделов среднего уха.

Некоторые предпочитают тимпанопластику при субтотальных и передних дефектах барабанной перепонки и локализации процесса в заднем тимпанальном и ретротимпанальном отделах выполнять с помощью ретроаурикулярного доступа. Хирургический подход выбирают индивидуально не только для обеспечения лучшего обзора, но и для сохранения костного барабанного кольца, столь важного для формирования барабанной полости.

В случаях обнаружения рубцовой ткани при ревизии барабанной полости её необходимо иссекать. Иссечение рубцовой ткани - очень кропотливая и технически сложная работа, как правило, сопровождающаяся интенсивным кровотечением. Для остановки кровотечения применяют управляемую гипотонию, местно - адреналин, гемостатическую губку и т.д. При фиброзе барабанной полости рационально иссечение ткани только в пределах, необходимых для восстановления звукопроведения и регенерации слизистой оболочки из областей её наличия. Иссекают рубцовую ткань из барабанной полости в пределах окон лабиринта, рукоятки молоточка, промонтория, тимпанального устья слуховой трубы и адитуса. При выделении рубцовой ткани из ниши окна улитки не следует углубляться в нишу инструментом во избежание повреждения вторичной мембраны. К остаткам слизистой оболочки в области устья слуховой трубы также необходимо бережное отношение. Следует максимально сохранять слизистую оболочку во всех случаях, одновременно при этом удаляя препятствия на пути звукопроведения. При распространении процесса в аттик и адитус необходимо проводить аттико- и адитотомию, а для полного иссечения и ликвидации блока в этой зоне - удалять головку молоточка и тело наковальни. Мобилизация этих структур функционально не обоснована из-за дальнейшего развития их анкилоза. Иногда остатки барабанной перепонки плотно сращены с медиальной стенкой, а вся полость заполнена рубцовой тканью. В этих случаях эпидермальная выстилка полностью поднимается с медиальной стенки с обнажением окон лабиринта, устья слуховой трубы и адитуса. Важным моментом формирования барабанной полости после удаления фиброза и выполнения элементов тимпанопластики является помещение на медиальную стенку от тимпанального устья слуховой трубы до окна преддверия силиконовой плёнки, которая способствует регенерации слизистой оболочки из зон её присутствия.

Тимпаносклеротические бляшки иссекают на тех участках, где они затрудняют восстановление или реставрацию цепи слуховых косточек. Участки миринго-склероза, не фиксирующие рукоятку молоточка и барабанную перепонку, можно использовать при тимпанопластике. При массивных разрастаниях бляшек в аттике, вокруг головки молоточка и наковальни целесообразно резецировать головку молоточка и удалить наковальню. Бляшки вокруг стремени удаляются сравнительно легко ввиду их доступности, и стремя, как правило, легко мобилизовать без стапедэктомии. Вокруг бляшек слизистую оболочку необходимо максимально сохранять.

Различают костную фиксацию слуховых косточек врождённую или приобретённую (в результате вторичной оссификации межкосточковых сочленений и разрастания костной ткани вокруг косточек). Мобилизация косточек чаще всего приводит к реанкилозу. Возможно её проведение в тех редких случаях, когда связки оссифицированы умеренно. Анкилоз наковальне-стременного сочленения при полной подвижности стремени практически не влияет на звукопроведение, в отличие от анкилоза наковальне-молоточкового сочленения, при котором наблюдают снижение слуха в зоне низких и средних разговорных частот. Большую потерю слуха отмечают при полной неподвижности косточек в результате замуровывания их костной тканью в аттике или нише окна преддверия. При фиксации наковальни и молоточка возможно удаление наковальни и головки молоточка. Удалённую наковальню при этом используют для реконструкции звукопроводящей цепи.

Объём хирургического вмешательства при завершённом процессе в ухе может быть ограничен манипуляциями, направленными на восстановление функции звукопроводящего аппарата среднего уха. При этом нередко для предотвращения оставления в глубоких отделах среднего уха каких-либо патологических тканей хирург прибегает к помощи различного вида аттикотомии или даже аттикоантротомии. В то же время, если цепь слуховых косточек интактна, проводят только мобилизацию их системы.

Реконструкция цепи слуховых косточек (оссикулопластика) - следующий этап тимпанопластики после ревизии барабанной полости. Цель оссикулопластики - восстановление или улучшение передачи звуковых колебаний на окно преддверия; при ней осуществляют принцип тимпанопластики с трансформацией звукового давления. Многообразие нарушений в цепи слуховых косточек - причина разработки большого количества методик, направленных на её восстановление. По своей сущности они разделены на две группы:

  • методики, основанные на принципе перемещения оставшихся в целостности слуховых косточек или их частей;

  • протезирование механизма звукопроведения.

Метод перемещения слуховых косточек был применен впервые в 1953 г. Х. Вульштейном. Автор при отсутствии наковальни с успехом провёл смещение головки молоточка до её соприкосновения со стременем, что создало не только хороший эффект колумеллизации, но и барабанную полость, по своим размерам близкую к нормальной. Позднее были предложены варианты разворота рукоятки молоточка к головке стремечка или его ножкам. Возможно не менее полноценное восстановление функций цепи слуховых косточек перемещением наковальни. В этих условиях необходимо отделение её от молоточка и смещение до соприкосновения со стременем. Положение смещённой наковальни определяют дефектом её частей или отсутствием элементов стремени. Следует отметить, что метод перемещения не всегда оправдан, особенно при нарушенной целостности мукопериоста и дефектах слизистой оболочки барабанной полости. В некоторых случаях обнаруживают плотные сращения между слуховыми косточками или стенками барабанной полости, приводящие к резкой тугоподвижности всей системы и развитию тугоухости.

Во второй группе для реконструкции слуховой цепи используют различные промышленные варианты протезов, которые по своей сущности, вне зависимости от модификаций и используемых материалов, подразделяют на частично замещающие слуховые косточки (partial ossicular replacement prosthesis) и полностью замещающие слуховые косточки (total ossicular replacement prosthesis). Partial ossicular replacement prosthesis - протезы, соединяющие остатки стремени с молоточком, наковальней или барабанной перепонкой. Total ossicular replacement prosthesis соединяют основание стремени с молоточком или барабанной перепонкой. В зависимости от используемого материала выделяют биологические, синтетические, полубиологические (состоящие из синтетической части, соединённой с натуральным материалом) и металлизированные протезы. Некоторые для реставрации цепи слуховых косточек при ХГСО используют костную и хрящевую ткань ввиду их ареактогенности, жёсткости, доступности и лёгкости моделирования, другие - синтетические, металлизированные материалы и их комбинации (пластипор, тефлон, биокерамика, титан и т.д.). При использовании синтетических и металлизированных протезов отмечены их нестабильность, экструзия (до 13%) и реакция окружающих тканей с различной степенью биодеградации имплантатов. Для реконструкции дефекта цепи слуховых косточек некоторые используют биологический цемент и лазерную сварку.

У тканевых материалов существуют свои преимущества и недостатки. Так, для получения достаточной жёсткости диаметр хряща должен быть не менее 1,0-1,5 мм (при колумеллизации), в окружении фиброзной ткани он быстро перестаёт быть подвижным. Его удобно использовать для замены небольших дефектов наковальни и всего стремени при широкой нише окна преддверия, а также в качестве дополнения к другому, более жёсткому материалу (тефлон, проволока, кость). Хрящ козелка более плотный в сравнении с хрящом ушной раковины, поэтому его целесообразно использовать в качестве колумеллы. В последние годы аллогенный хрящ у детей ХГСО используется крайне редко из-за больших возможностей забора аутохряща.

Костные столбики из кортикальной кости могут генерировать новую кость, приводя к анкилозу всей цепи, поэтому не должно возникать их соприкосновения с костными стенками ниши окна преддверия или лицевого нерва. Фрагменты из аутонаковальни и головки молоточка часто используются для колумеллизации, так как обладают малой остеогенетической реакцией.

В зависимости от наличия суперструктур стремени, целостности длинной ножки наковальни и рукоятки молоточка могут быть применены различные варианты установки протеза. При отсутствии только лентикулярного отростка или кончика длинной ножки наковальни эффективно введение костного или хрящевого штифта между наковальней и головкой стремени. При высоком дефекте длинной ножки наковальни возможно её удаление и помещение изготовленного из её тела протеза с посадочной поверхностью между головкой стремени и рукояткой молоточка. Если рукоятка значительно смещена кпереди или отсутствует, то протез помещают под тимпанальный лоскут. В некоторых случаях рассекают связки молоточка или сухожилие мышцы, напрягающей барабанную перепонку, и смещают рукоятку ближе к головке стремени. Возможно использование в качестве протеза головки молоточка и двух «таблеток» из хряща, равных по высоте 2 мм, необходимых для формирования барабанной перепонки на обычном уровне.

Протезирование косточек при наличии суперструктур стремени чаще осуществляют различными модификациями протезов типа partial ossicular replacement prosthesis. Однако синтетический или металлизированный частичный протез необходимо крепить от головки стремени к рукоятке или укрывать тонкой пластиной аутохряща при установке под тимпанальную мембрану для профилактики его протрузии.

При отсутствии суперструктур стремени возможны варианты установки колумеллы из хряща, а также полусинтетических, синтетических и металлизированных протезов (высотой 5 мм). Перед установкой тотального протеза на основание стремени с него тщательно снимают рубцовую ткань, проксимальная его часть для профилактики смещения фиксируется губкой или посредством коннектора, а дистальная - укрывается пластиной аутохряща. При использовании колумеллы из аутохряща фиксация требуется только у основания стремени с помощью гемостатической губки.

Поскольку при перфоративных средних отитах часто наблюдают тубарную дисфункцию и в процессе приживления возможно значительное втяжение неотимпанальной мембраны, то длина протеза не должна превышать нормальное расстояние между основанием стремени, рукояткой молоточка и тимпанальной мембраны. В среднем расстояние от основания стремени до середины рукоятки молоточка составляет 5 мм, до шейки - 6 мм, до костного барабанного кольца над ним - 6,0-6,5 мм. При установке протеза между основанием стремени и неотимпанальной мембраной общая высота колумеллы не должна превышать 5 мм. Несоблюдение данного правила при использовании синтетических и металлизированных протезов повышает риск их протрузии.

Способы реконструкции цепи слуховых косточек многообразны и зависят не только от варианта патологического процесса, но от индивидуальных предпочтений хирурга. Вопрос «золотого стандарта» оссикулопластики и тимпанопластики, этапности их выполнения к настоящему времени до сих пор обсуждается.

Некоторые рекомендуют при хронических гнойных эпимезотимпанитах без образования холестеатомы и без значительного разрушения стенок аттика одновременное проведение санирующего и реконструктивного вмешательства путём выполнения раздельной аттикоантромастоидотомии с тимпанопластикой и дренированием барабанной полости через антрум. Тимпанопластика на этапе санирующей операции возможна в следующих случаях:

  • при сохранении малоизменённой слизистой оболочки на медиальной стенке барабанной полости, главным образом в области устья слуховой трубы, окон лабиринта и промонториальной стенки;

  • при хорошей проходимости слуховой трубы;

  • при отсутствии обострения и осложнённого течения ХГСО.

При обострении ХГСО и необходимости выполнения санирующей операции тимпанопластику следует выполнять вторым этапом через 8-12 мес. При наличии перфорации барабанной перепонки и отсутствии возможностей улучшения слуха тимпанопластику необходимо выполнять для предупреждения рецидиви-рования ХГСО. Барабанную полость на этапе санирующей операции формируют по-разному. Если проводят аттикотомию или аттикоадитотомию, то возможно формирование барабанной перепонки на естественном уровне после пластики наружной стенки аттика и адитуса. При санирующей операции в объёме раздельной аттикоантромастоидотомии также барабанную полость формируют на естественном уровне и в ближайшее время после операции её дренируют как через слуховую трубу, так и через антрум. Если же кариозный процесс обширный и слизистую оболочку из аттика и адитуса удаляют полностью, то из-за возможности блокады адитуса рубцовой тканью целесообразно антрум облитерировать и сформировать барабанную полость отдельно от антрума. В любом случае при отсутствии холестеатомы у больных ХГСО требуется тщательное сохранение жизнеспособных тканей, задней стенки наружного слухового прохода и выполнение тимпанопластики с использованием дренирующих технологий для создания закрытого типа операции. Удаление задней стенки наружного слухового прохода показано только при обострении ХГСО с холестеатомой и осложнённом его течении. В других случаях создание открытой антромастоидальной полости не обосновано, к тому же приведёт к длительной эпителизации и ухудшению качества жизни пациента в связи с частыми обострениями процесса. Безусловно, санирующие операции закрытого типа опаснее внутричерепными осложнениями, чем открытые, поэтому выбор варианта операции определяется характером, локализацией процесса и опытом хирурга при постоянном динамическом его наблюдении. При отсутствии возможности постоянного наблюдения в послеоперационном периоде предпочтительней является открытая методика санирующей операции.

Длительное время холестеатома среднего уха являлась серьёзным препятствием для проведения тимпанопластики, так как оставление даже небольшого её участка оболочки ведёт к её прогрессирующему росту. В детском возрасте холестеатома проявляет себя более агрессивно, чем у взрослых, чему способствуют анатомические особенности слуховой трубы и среднего уха, гиперплазия лимфоидно-глоточного кольца и нарушение механизмов местной иммунной защиты. В настоящее время холестеатома встречается у больных ХГСО независимо от локализации перфорации, при этом поддерживает и усугубляет воспалительный процесс, мешая поствоспалительной регенерации тканей. В основе костного кариеса у больных ХГСО лежит инфекционно-воспалительный процесс. При этом бактериальная инфекция усугубляет деструктивные процессы и стимулирует несогласованную миграцию эпителия в замкнутом пространстве среднего уха. Именно поэтому наличие холестеатомы, которая является производным воспалительного процесса при ХГСО - прямое показание к хирургическому лечению. В настоящее время предложена классификация холестеатом, где выделяются четыре типа и четыре стадии в зависимости от её этиологии и распространения для оценки современных тенденций возникновения и распространения холестеатомы, стандартизации этой патологии и хирургических вмешательств. Стадии распространения соответствуют анатомическим областям в среднем ухе: труднодоступные зоны (S: S1 - надтубарный синус, S2 - тимпанальный синус), барабанная полость (Т), аттик (А) и сосцевидный отросток (М), что соответствует общему названию - STAM. С этой же целью дискутируется и более широкая система классификации ChOLE, которая основана на оценке распространения (Ch), состояния цепи слуховых косточек в конце операции (O), осложнений (L), а также на степени пневматизации и вентиляции (E).

Выбор методики операции при холестеатоме индивидуален и определяется степенью распространения и активности патологического процесса, состоянием слизистой оболочки барабанной полости, функций слуховой трубы, анатомическими особенностями строения сосцевидного отростка, уровнем слуховых нарушений, наличием отогенных осложнений и квалификацией хирурга. Именно поэтому в каждом случае проводится анализ жалоб больных, характера отоэндоили микроскопической картины, данных аудиологического исследования и КТ височных костей (выполненной в период ремиссии). Операция должна проводиться в плановом порядке, квалифицированным хирургом, с обязательным применением микроскопа или эндоскопической техники, что уменьшает объём и риск вмешательства, обеспечивает хорошую визуализацию, сохранение неизменённых структур, способствует репарации тканей и уменьшает риск рецидивирования процесса.

Тимпанопластика возможна только при ограниченной сухой холестеатоме, которую легко вылущивают вместе с оболочкой, что в детском возрасте бывает достаточно редко. Иногда при ревизии полостей среднего уха больного сухим перфоративным средним отитом обнаруживают лизис цепи слуховых косточек и стелющуюся холестеатому с краёв перфорации. В данной ситуации большинство отохирургов рекомендуют провести вариант санирующей операции с элементами тимпанопластики, выбор которой зависит от характера и объёма патологического процесса. При локализации ограниченной холестеатомы в барабанной полости после её тщательного удаления возможно выполнение только тимпанопластики. При ограниченных холестеатомах, сопровождающих небольшие перфорации в верхних отделах барабанной перепонки, проводят аттико- и адитотомию для полного удаления матрикса с последующей пластикой латеральной стенки и тимпанопластикой. При обширных перфорациях верхнего отдела барабанной перепонки с сохранением её натянутой части, сопровождающих локальные поражения области аттика, возможно проведение реконструкции аттика с блокадой адитуса и создание закрытой тимпанальной полости с восстановлением цепи слуховых косточек (полуоткрытый вариант). Особенностью полной ревизии аттика является удаление наковальни после пересечения наковальне-стременного сустава и головки молоточка, а для ревизии надтубарного пространства - и пересечение сухожилия мышцы, напрягающей барабанную перепонку. Необходимо жертвовать целостностью структуры слуховой цепи в случаях неуверенности в полном удалении холестеатомы из аттика и адитуса, учитывая опасность её рецидива. В то же время следует помнить, что восстановление трансформационного механизма среднего уха и архитектоники барабанной полости значительно упрощается при сохранении даже небольших остатков слуховых косточек и вопрос об их удалении необходимо решать строго индивидуально. Некоторые при первичной операции рекомендуют выполнять раздельную аттикоантромастоидотомию с тимпанопластикой. При распространении матрикса холестеатомы в гипотимпанум или тимпанальный синус большую помощь в их ревизии и для полной элиминации процесса оказывают задняя тимпанотомия или угловая эндоскопическая оптика. При обширных холестеатомах аттикоантральной зоны или рецидиве холестеатомы после раздельной аттикоантромастоидотомии выполняют открытый вариант санирующей операции с удалением задней стенки наружного слухового прохода и формированием изолированной барабанной полости на уровне мезо- и гипотимпанума.

Холестеатому следует удалять полностью под визуальным контролем. Рецидив холестеатомы в послеоперационном периоде возникает по двум причинам: вследствие неполного удаления оболочки (резидуальная) и в результате сохранения причины образования эпидермального кармана в верхнезаднем отделе барабанной полости (рецидивирующая). Последнее наблюдают в случаях выраженной тубарной дисфункции, при блоке адитуса и большом дефекте наружной стенки аттика. Именно поэтому для уменьшения влияния данных факторов в последние годы широко применяется при санирующих операциях с тимпанопластикой шунтирование барабанной полости и эпитимпанопластика.

Перспективной методикой у детей с ХГСО и холестеатомой является открытая санирующая операция с облитерацией антромастоидального отдела (гибридная техника), эпитимпано-и тимпанопластикой, которая имеет хорошие результаты лечения у взрослых больных. Рецидивов холестеатомы после открытых санирующих операций не наблюдают, а при закрытых - резидуальная выявляется в 45%, рекуррентная - в 12% случаев.

Тимпанопластика при гнойном или холестеатомном процессе, как правило, менее эффективна, чем реконструктивно-пластическая операция на «сухом» ухе. Однако возможность одномоментного выполнения санирующего и слухоулучшающего этапа операции рекомендуется многими специалистами, как и двух-этапная хирургия. При отсутствии задней стенки наружного слухового прохода вариант тимпанопластики осуществляется в зависимости от остатков барабанной перепонки и элементов цепи слуховых косточек. При этом для увеличения объёма барабанной полости используют пластику аттика и адитуса аутохрящевыми материалами с использованием синтетических, металлизированных и протезов, изготовленных из тканей пациента.

Тимпанопластику заканчивают укладыванием на созданную тимпанальную мембрану рассасывающейся губки, или полосок перчаточной резины, или силикона, облегчающих в конце операции удаление крови, удерживающих меатальные лоскуты и препятствующих их смещению при удалении тампонирующего материала. В качестве тампонады широко используются тампоны из гидролизованного поливинилацетата, способные впитывать и сохранять лекарственные растворы, которые инстиллируются на тампоны в послеоперационном периоде. При заушном подходе рана послойно ушивается с дренажом или без дренажа. В первые дни накладывают асептическую повязку и назначают постельный режим.

В послеоперационном периоде назначают противовоспалительные, дегидратационные, стимулирующие средства в зависимости от общего состояния ребёнка и процессов местного заживления. Ежедневно проводится анемизация глоточного устья слуховой трубы, а с 6-го дня - её продувание. При наличии тубарной дисфункции продувание целесообразно начать раньше, с 2-3-х суток, сначала применяя пробу Тойнби, затем пробу Вальсальвы, а позже с помощью баллона или катетера. На тампоны в слуховом проходе инстиллируются антибактериальные или антисептические препараты до момента их удаления. Полное удаление тампонов из слухового прохода осуществляется на 14-21-й день в зависимости от объёма операции, после чего проводится осторожное удаление секрета, инсуффляция смеси порошков (антибиотик плюс Йодоформ, преднизолон) и назначается лазеролечение через ушную воронку с помощью световода. Разовая экспозиция - 5 мин, количество сеансов - 5-10 или микроволны по общепринятой методике. При интраоперационной установке дренажной трубки в антрум через неё вводят гормональные препараты и муколитики для улучшения состояния слизистой оболочки барабанной полости и слуховой трубы и извлекают её на 7-10-й день. При использовании шунтирования барабанной полости через шунт интратимпанально вводят те же препараты и сохраняют его до 3-6 мес. После выписки пациенты наблюдаются 1-2 раза в неделю с увеличением сроков посещения до полного восстановления барабанной перепонки или эпидермизации созданной полости. Отохирургом дети наблюдаются в течение 1 года после операции.

В случаях выполнения тимпанопластики у больных ХГСО и холестеатомой, при закрытых типах санирующих операций и облитерирующей технике необходимо длительное динамическое наблюдение и при подозрении на её рецидив - повторная операция через 8-12 мес. В настоящее время ревизионные операции проводятся только при реперфорации барабанной перепонки и неэффективности слухоулучшения. При хорошем морфологическом и функциональном результате в последние годы для точной диагностики наличия холестеатомы или её рецидива, дифференцировки её от рубцового и грануляционного процесса применяется МРТ головного мозга в определённых режимах (T1, T2, EPI DWI и non-EPI DWI). В пользу холестеатомы будет свидетельствовать низкоинтенсивный сигнал Т1, высокоинтенсивный Т2 и высокоинтенсивный non-EPI DWI. Данное исследование проводят через 1, 3 и 5 лет после операции. КТ височных костей малоинформативно при оценке состояния послеоперационного уха, поскольку рубцовая ткань, грануляции, пластический аутоматериал имеют одинаковую плотность с холестеатомой. Подозревать холестеатому можно только при оценке результатов КТ височных костей в динамике (рост «подозрительного» образования).

Анатомо-функциональная эффективность тимпанопластики во многом зависит от времени, прошедшего с момента последнего обострения, полиморфизма изменений в среднем ухе, локализации и размера дефекта, состояния функций слуховой трубы и слизистой оболочки, способа реконструкции, опыта хирурга и качества послеоперационного периода. Так, эффективность операции при «сухом» перфоративном среднем отите при отсутствии мукозита отмечается у 94% детей, а у пациентов с явлениями мукозита и нарушенной функцией слуховой трубы - от 66 до 85%. Улучшение слуха имеет место у всех больных.

Основными причинами возникновения реперфораций у пациентов с ХГСО являются обширный дефект барабанной перепонки, мукозит барабанной полости, нарушение функций слуховой трубы, врастание эпидермиса в структуры барабанной полости или их сочетание, а также технические сложности проведения операции.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Вульштейн X. Слухоулучшающие операции. М.: Медицина, 1972. 421 с.

  2. Тарасов Д.И., Федорова О.К., Быкова В.П. Заболевания среднего уха. М.: Медицина, 1988. 185 с.

  3. Тос М. Руководство по хирургии среднего уха. Том 1 - Томск: Сибирский государственный медицинский университет, 2004. 412 с.

  4. Тос М. Руководство по хирургии среднего уха. Том 2 - Томск: Сибирский государственный медицинский университет, 2005. 436 с.

  5. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте: национальное руководство / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2008. 736 с.

  6. Vercruysse J.-F., De Foer B., Somers T., et al. Mastoid and epitympanic bony obliteration in pediatric cholesteatoma. Otol Neurotol. 2008; 29: 953-960.

  7. Богомильский М.Р., Иваничкин С.А. Слухоулучшающие операции у детей: современное состояние проблемы. Часть I: тимпанопластика и мирингопластика. Вестник оториноларингологии. 2012; № 3: 99-103.

  8. James A., Papsin B. Ten top considerations in pediatric tympanoplasty. Otolaryngol Head Nesk Surg. 2012; 147(6): 992-998.

  9. Prasad S., Melia C., Medina M. Longterm surgical and functional outcomes of the intact canal wall technique for middle ear cholesteatoma in the paediatric population. Acta Otorhinol Ital. 2014; 34: 354-361.

  10. Presutti L., Marchioni D. Endoscopic ear surgery. Principles, indications and techniques. Thieme - Stuttgart, New York, Delhi, Rio, 2015. 403 p.

  11. Dornhoffer J., Gluth M. The chronic ear. Thieme - New York, Stuttgart, Delhi, Rio de Janeiro, 2016. 349 p.

  12. Yung M., Tono T., Olszewska E. et al. EAONO/JOS joint consensus statements on the definitions, classification and staging of middle ear cholesteatoma. J Int Adv Otol. 2017; 13(1): 1-8.

  13. Jackson R., Addison A., Prinsley P. Cholesteatoma in children and adults: are there really any differences? J Laryngol Otol. 2018; 132(7): 575-578.

  14. Pai I., Crossley E., Lancer H. et al. Growth and late detection of post-operative cholesteatoma on long term follow-up with diffusion weighted magnetic resonance imaging (DWI MRI). A retrospective analysis from a single UK Centre. Otol Neurotol. 2019; 40(5): 638-644.

  15. Linder T., Shah S., Martha A. et al. Introducing the "ChOLE" classification and its comparison to the EAONO/JOS consensus classification for cholesteatoma staging. Otol Neurotol. 2019; 40(1): 63-72.

Глава 27. Нейросенсорная тугоухость

Е.Е. Савельева

Синонимы: нейросенсорная потеря слуха, сенсоневральная тугоухость, перцептивная тугоухость, кохлеарная невропатия, снижение слуха.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

H90.3 Нейросенсорная потеря слуха двусторонняя.

H90.4 Нейросенсорная потеря слуха односторонняя с нормальным слухом на противоположном ухе.

H91.2 Внезапная идиопатическая потеря слуха.

H90.5 Нейросенсорная потеря слуха неуточнённая.

H91.8 Другие уточнённые потери слуха.

H91.9 Потеря слуха неуточнённая.

Нейросенсорная тугоухость - форма снижения слуха вплоть до его полной утраты с поражением участков звуковоспринимающего отдела слухового анализатора, начиная от нейроэпителиальных структур внутреннего уха и заканчивая корковым представительством в височной доле коры головного мозга [33].

Введение

Потеря слуха у детей неразрывно связана с задержкой в речевом развитии, что в дальнейшем может вызвать отставание ребёнка в общем, психологическом и интеллектуальном развитии [4]. У школьников и подростков нейросенсорная потеря слуха может вызвать значительное социальное и эмоциональное воздействие на качество жизни, вызывая чувство одиночества, изоляции и безысходности. Лишение возможностей для общения у подростков, страдающих от потери слуха, может приводить к серьёзным психоэмоциональным переживаниям. Нерешённая проблема потери слуха у детей приводит также к отставанию в успеваемости детей в школьных учреждениях.

Раннее выявление нейросенсорной тугоухости или глухоты у детей с последующей медикаментозной и электроакустической коррекцией слуха, применение кохлеарной имплантации, достаточная логопедическая и сурдопедагогическая помощь являются основными условиями, которые могут минимизировать воздействие тугоухости на речевое и интеллектуальное развитие ребёнка и его успеваемость.

Эпидемиология

По данным ВОЗ от 20 марта 2019 г., 5% населения мира страдает от инвалидизирующей потери слуха. Это 466 млн человек: 432 млн взрослых людей и 34 млн детей. Под такой потерей слуха у детей понимается потеря слуха в лучше слышащем ухе, которая превышает 30 дБ [78]. На каждую тысячу физиологических родов приходится рождение одного глухого ребёнка. У 20-40 из 1000 новорождённых, нуждающихся в интенсивной терапии, имеется глухота или выраженные нарушения слуха [34]. Около 60% случаев потери слуха у детей вызваны факторами, которые можно было предотвратить. Более 1 млрд молодых людей в возрасте 12-35 лет подвергаются риску потери слуха в результате воздействия шума в местах отдыха и развлечений [78].

Этиология и патогенез

У детей нейросенсорная тугоухость может быть врождённой или приобретённой.

При врождённой тугоухости фактор воздействует на эмбрион, плод или новорождённого, то есть потеря слуха имеется при рождении или возникает вскоре после рождения [47]. В этом случае потеря слуха может быть вызвана наследственными и ненаследственными генетическими факторами или осложнениями во время беременности и родов. К факторам, которые могут оказать повреждающее действие на слух плода, относятся: краснуха во время беременности, нефропатия беременных и недостаточность функции плаценты, приводящие к гипоксии плода; сифилис матери во время беременности; применение ототоксических лекарственных средств во время беременности, таких как аминогликозиды, цитотоксические препараты, противомалярийные препараты, диуретики [48]. В перинатальный период негативное влияние на функцию органа слуха новорождённого могут оказать низкая масса тела ребёнка при рождении (менее 1500 г), недоношенность (гестационный возраст не более 32 нед), гипоксия или асфиксия при рождении, низкая оценка по шкале Апгар (менее 6), длительная искусственная вентиляция лёгких, признаки церебральной ишемии, тяжёлая желтуха и гипербилирубинемия в неонатальный период [7, 34, 53, 56, 57, 72, 78]. Среди детей, которые находятся на лечении в отделениях реанимации и интенсивной терапии новорождённых, процент детей с нарушением слуха нейросенсорного типа значительно выше, чем в общей популяции детей [59, 66]. У недоношенных детей в связи с общей незрелостью, зачастую наличием множественной сопутствующей патологией и длительным периодом выхаживания часто реализуются патологические факторы, приводящие к нейросенсорной тугоухости и глухоте [34, 38, 39].

Врождённая тугоухость может быть генетически детерминирована [11]. Около 70% детей с врождённой долингвальной тугоухостью или глухотой имеют изменение генотипа, которые являются причиной нарушений слуха, причём в 70-85% случаев это несиндромальные формы [25, 34]. Несиндромальные формы снижения слуха не сопровождаются поражением других органов и систем, которые передавались бы по наследству вместе с тугоухостью.

Более 100 генов кодируют белки внутреннего уха, а мутации в них приводят к нарушению работы нейроэпителия органа Корти. Наиболее часто встречаются мутации в гене GJB2. Ген GJB2 кодирует синтез белка коннексина 26, который является структурной единицей коннексиновых каналов, ответственных за гомео-стаз ионов калия в улитке [24]. Самой распространённой в России является делеция 35delG, у здоровых людей частота её гетерозиготного носительства составляет 2-6% [25, 34]. Распространённость данной формы врождённой тугоухости в РФ составляет 50% среди всех детей, имеющих стойкое нарушение слуха. Результатом рецессивных мутаций данного гена являются врождённая двусторонняя несин-дромальная сенсоневральная тугоухость тяжёлой степени и глухота. У таких детей не отягощён семейный анамнез и отсутствуют факторы риска по тугоухости. При этом родители ребёнка не страдают нарушением слуха, а являются только носителями гена рецессивной несиндромальной глухоты. В этом случае у ребёнка имеется нейросенсорная тугоухость или глухота, тогда как его родители имеют нормальный слух и в большинстве случаев даже не подозревают о данной мутации.

При синдромальных формах тугоухость сочетается с поражением других органов и систем.

Наиболее частыми синдромами, сочетанными с врождённой нейросенсорной тугоухостью, являются:

  • синдром Пендреда - наследственное АР заболевание, встречающееся у 10% детей с врождённой тугоухостью. Синдром характеризуется наличием ней-росенсорной тугоухости в сочетании с аномалиями развития височной кости и патологией щитовидной железы в виде эутиреоидного зоба. При синдроме Пендреда обнаружены мутации в гене SLC26A4 [36, 74];

  • синдром Ашера - наследственное АР заболевание, встречающееся у 5% детей с врождённой глухотой. Клинически проявляется наличием нейросен-сорной тугоухости с прогрессирующей дегенерацией сетчатки. Среди слепо-глухих этот наследственный синдром наиболее часто встречается. Различают три типа этого синдрома: синдром Ушера 1-го типа (USH1), 2-го типа (USH2) и 3-го типа (USH3) [46]. Клинический полиморфизм определяется генетической гетерогенностью - известно несколько локусов, связанных с разными типами этого заболевания. Наиболее изучены мутации генов MYO7A, USH1C, CDH23, PCDH15, SANS, USH2A, VLGR1, WHRN, USH3A [5].

Наиболее тяжёлой формой является синдром Ашера 1-го типа, который приводит к тяжёлой нейросенсорной потере слуха, вестибулярным нарушениям и дегенерации сетчатки в достаточно раннем возрасте (2-3 года).

При Синдроме Ашера 2-го типа наблюдаются нейросенсорная тугоухость различной степени, нормальная вестибулярная функция, дегенерация сетчатки развивается позже.

При синдроме Ашера 3-го типа заболевание обычно не проявляется в течение первого десятилетия жизни и первоначально не вызывает развития изменений глазного дна. Во втором десятилетии жизни болезнь проявляется ночной слепотой и утратой периферического зрения и необратимо прогрессирует. Для синдрома Ашера 3-го типа характерен более поздний дебют, нейросенсорная тугоухость и глухота развиваются уже постлингвально, речь у таких пациентов развита нормально, но болезнь прогрессирует и может приводить к полной слепоте. Вестибулярная дисфункция различной тяжести развивается у половины пациентов. Ген синдрома Ашера 3-го типа особенно часто выявляется у евреев-ашкенази.

Бранхиооторенальный синдром - наследственное АД заболевание, клинически проявляющееся наличием нейросенсорной тугоухости с аномалией развития жаберных дуг (расщелины и кожные выросты в преаурикулярной области, фистулы шеи, боковые кисты шеи). Часто сопровождается аномалиями развития почек (такими как мальформации почек, гипоплазия, агенез, дисплазия, кисты почек). Причиной заболевания является мутация гена EYA1 [19, 60].

Синдром Варденбурга - это наследственное заболевание, характеризующееся особенностью развития лицевого скелета и нарушением пигментации (телекант, прядь белых волос, очаги депигментации на коже, короткие глазные щели с широкой переносицей) и сопровождающееся нейросенсорной тугоухостью. Синдром Варденбурга наследуется по АД типу. В редких случаях заболевание обусловлено спонтанно возникшей мутацией. Клинические разновидности этого синдрома (пять типов) связаны с мутациями в различных генах: PAX3, MITF, WS2B, WS2C, SNAI2, EDNRB, EDN3, SOX10 [18, 34, 51].

Самой частой ненаследственной причиной врождённой нейросенсорной тугоухости считается врождённая цитомегаловирусная инфекция, которая выявляется у 1% новорождённых в общей популяции и у 25% недоношенных [34, 61]. В большинстве случаев врождённая цитомегаловирусная инфекция протекает бессимптомно, однако частота развития нейросенсорной тугоухости у детей с врождённой цитомегаловирусной инфекцией составляет 25%.

Другие внутриутробные инфекции также могут быть причиной нейросенсорной потери слуха у детей, например, краснуха и токсоплазмоз. В связи с иммунизацией против краснухи в настоящее время поражение слуха встречается реже [55].

Врождённый сифилис также может явиться причиной нейросенсорной тугоухости или глухоты у ребёнка. Развитие врождённой нейросенсорной тугоухости в результате воздействия герпетической инфекции происходит редко, и нет доказанных убедительных данных о связи этих заболеваний [34, 76].

Приобретённые причины могут приводить к тугоухости в любом возрасте ребёнка. Наиболее частыми причинами приобретённой нейросенсорной тугоухости и глухоты у детей являются:

  • менингит, грипп, парагрипп, краснуха, эпидемический паротит, цитомегало-вирусная инфекция, скарлатина, аденовирусы;

  • интоксикационная нейросенсорная тугоухость - могут вызвать различные ототоксические лекарственные средства: антибиотики, диуретики, салицилаты, хинин и цитотоксические препараты. Особое место среди антибиотиков ототоксического действия занимают антибиотики аминогликозидного ряда (стрептомицин, неомицин, мономицин, канамицин, гентамицин, амикацин). Некоторые другие антибиотики также обладают ототоксичностью (эритромицин, хлортетрациклинρ;, тетрациклин);

  • травмы головы или уха, в том числе перелом основания черепа и височных костей;

  • нейродегенеративные заболевания;

  • чрезмерный шум и воздействие громких звуков, в том числе у подростков, на громких вечеринках во время использования персональных аудиоустройств при высоких уровнях громкости и в течение продолжительных периодов времени и регулярное посещение концертов, ночных клубов, баров и спортивных мероприятий [1];

  • вторичное поражение органа Корти на фоне острого гнойного среднего отита или хронического отита;

В патогенезе нейросенсорной тугоухости можно выделить несколько факторов: нарушение гемодинамики во внутреннем ухе, воспаление и сенсибилизацию при инфекционных заболеваниях, интоксикацию различными продуктами распада, нарушение процессов метаболизма во внутреннем ухе, отёк структур внутреннего уха, нарушение нервных процессов в слуховом анализаторе. Пути и механизмы развития нейросенсорных поражений внутреннего уха зависят от характера этиологического фактора. При гриппе, кори, краснухе наблюдается апоплекти-формное выпадение слуха вследствие геморрагий в лабиринте с его последующим отёком и гидропсом. Вирусы вызывают гемодинамические изменения: гемагглютинацию, повышенную свёртываемость крови, отёк эндотелия капилляров с повышением их проницаемости и ангиоспазм. При воспалительных заболеваниях среднего уха имеет значение проникновение через мембрану круглого окна токсических продуктов и воздействие их на волосковые клетки кортиева органа. У детей с рассеянным склерозом выявляется ретрокохлеарный (центральный) тип поражения слухового анализатора при отсутствии заинтересованности рецепторного аппарата [16].

Важное значение в патогенезе нейросенсорной тугоухости имеет изменение состава крови (её метаболизм, гематокрит, осмолярность) и других свойств крови. Большое значение в кровоснабжении внутреннего уха имеет рефлекторное влияние позвоночных артерий. Так, установлено, что повышение давления в позвоночной артерии приводит к замедлению кровотока в капиллярах внутреннего уха и агрегации эритроцитов за счёт рефлекторного снижения тонуса сосудов внутреннего уха. Это играет определённую роль в возникновении кохлеовестибу-лярных расстройств при изменениях в шейном отделе позвоночника. В связи с тем что артерия лабиринта является концевым артериальным сосудом, снабжающим внутреннее ухо, а существующие анастомозы между средним и внутренним ухом не могут обеспечить жизнедеятельность структур внутреннего уха, при нарушении её проходимости возникают необратимые дегенеративные изменения в улитке с последующими склеротическими процессами в ней. Установлено наличие в структурах внутреннего уха макрофагов, показана их роль в развитии аутоиммунных заболеваний внутреннего уха. Ототоксические антибиотики вызывают дегенерацию структур спирального органа и центральных звеньев слухового анализатора. Действие ототоксических антибиотиков первоначально сказывается на микроциркулярном русле (артериолы, капилляры и венулы). Расширение сосудов, затруднение оттока венозной крови и повышение проницаемости сосудистых стенок способствуют нарушению гематолабиринтного и гематоэнцефалического барьера. За этим следует быстрое проникновение токсичных доз антибиотиков в эндолимфу и в периваскулярное ликворное пространство головного мозга. Затем развиваются дистрофические и некробиотические изменения клеточных структур внутреннего уха. Кроме повышенной проницаемости сосудистых стенок, возникает стаз и тромбоз во внутрилабиринтных сосудах, что ухудшает кровоснабжение внутреннего уха и отражается на состоянии нервно-рецепторных образований [34, 78].

Профилактика

По данным ВОЗ, среди детей в возрасте до 15 лет 60% случаев потери слуха вызваны предотвратимыми причинами. Половину всех случаев потери слуха можно предотвратить с помощью профилактических мер. Уменьшение количества детей с нейросенсорной тугоухостью возможно путём профилактических мер, к которым относятся:

  • иммунизация детей против детских болезней, включая корь, менингит, краснуху и свинку;

  • иммунизация девочек подросткового возраста и женщин детородного возраста против краснухи до наступления беременности;

  • предотвращение цитомегаловирусной инфекции у беременных путём надлежащей гигиены, выявление и лечение сифилиса и других инфекций;

  • укрепление программ охраны здоровья матери и ребёнка, включая содействие безопасным родам;

  • своевременное лечение средних отитов;

  • уменьшение воздействия громких шумов путём повышения осведомлённости о рисках, разработке и применении соответствующих законов и рекомендаций в отношении использования средств индивидуальной защиты;

  • аудиологический скрининг новорождённых для раннего выявления тугоухости и принятия адекватных медикаментозных и реабилитационных мер;

  • информирование родителей детей, а также специалистов смежных профилей о необходимости раннего комплексного медикаментозного лечения острой нейросенсорной тугоухости;

  • скрининг детей на средний отит с последующими надлежащими мерами медицинской помощи;

  • контроль за применением ототоксических препаратов, применение только по назначению и под контролем квалифицированного врача;

  • просветительная работа среди молодёжи в отношении потери слуха и причин, её вызывающих, профилактика, своевременное выявление и лечение.

Классификация

ВОЗ в 1997 г. была утверждена единая Международная классификация степеней тугоухости (табл. 27-1). Степень тугоухости определяется по среднему значению порогов слышимости по воздуху на частотах 500, 1000, 2000 и 4000 Гц. Различают четыре степени тугоухости и глухоту [2, 21].

pic 0207
Таблица 27-1. Классификация степеней тугоухости

Различают врождённую и приобретённую нейросенсорную тугоухость. Нейросенсорная тугоухость (глухота) у детей может быть доречевой (долингвальной) или послеречевой (постлингвальной) в зависимости от сроков её возникновения - до или после становления речи ребёнка [33].

Приобретённая нейросенсорная тугоухость (глухота) подразделяется на:

  • внезапную (снижение слуха развивается внезапно в срок до 12 ч);

  • острую (снижение слуха развивается в течение 1 сут-1 мес);

  • подострую (снижение слуха сохраняется в течение 1-3 мес);

  • хроническую (снижение слуха более 3 мес - стойкое снижение слуха).

Нейросенсорная тугоухость (глухота) делится на одностороннюю и двустороннюю (симметричную и асимметричную).

В зависимости от течения заболевания нейросенсорная тугоухость (глухота) может быть обратимой, стабильной и прогрессирующей.

Диагностика

Выделяют следующие диагностические критерии нейросенсорной тугоухости.

  1. Жалобы. При нейросенсорной тугоухости у детей младшего возраста наблюдаются отсутствие или сомнительная реакция на звуки речевого и неречевого спектра и задержка речевого развития. У детей старшего возраста и подростков при постлингвальной нейросенсорной тугоухости может наблюдаться хорошее развитие речи, а после воздействия повреждающего фактора появляются жалобы на снижение слуха, высокочастотный шум в ушах, снижение слуха с нарушением разборчивости речи, плохое восприятие речи (особенно шёпотной), могут возникать вестибулярные расстройства (головокружение, нарушение статики) У детей младшего возраста при нейросенсорной тугоухости, приобретённой в доречевом периоде, отставание в речевом развитии на начальных этапах может быть недооценено родителями, однако по мере развития ребёнка у родителей появляются сомнения по поводу задержки развития речи, в связи с чем они обращаются к специалистам (логопедам, сурдологам, сурдопедагогам). Небольшая степень снижения слуха степень) может долгое время оставаться незамеченной со стороны родителей, а порой и специалистов, маскируясь под маской низкой успеваемости в школе, неусидчивости и невнимательности. Внедрение аудиологического скрининга новорождённых и детей одного года в России привело к значительному увеличению выявления нейросенсорной тугоухости и глухоты на раннем этапе развития ребёнка.

  2. Анамнез. Изучая анамнез, особое внимание стоит уделять следующим факторам: отягощённая наследственность, наличие факторов риска, особенности течения беременности и родов, заболевания матери во время беременности и применение лекарственных средств во время беременности, гестационный возраст на момент родов, масса тела при рождении ребёнка, оценка по шкале Апгар, течение перинатального периода, наличие инфекционных и соматических заболеваний, перенесённые заболевания и применяемые медикаментозные средства (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV) [34]. При уточнении особенностей анамнеза необходимо выяснить сроки возникновения нейросенсорной тугоухости, так как в случае острой формы нейросенсорной потери слуха возможно существенно улучшить слух, используя срочную интенсивную медикаментозную терапию. Встречается форма нейросенсорной тугоухости, которая возникает внезапно. Её называют «внезапная нейросенсорная тугоухость» (Sudden sensorineural hearing loss). В большинстве случаев этиология остаётся неизвестной, и, как следствие, внезапная нейросенсорная тугоухость классифицируется как идиопатическая [70].

У детей внезапная нейросенсорная тугоухость встречается реже, чем у взрослых. Часто она носит односторонний характер. Наиболее распространёнными симптомами, сопровождающими внезапную нейросенсорную тугоухость у детей, являются шум в ушах и головокружение, наиболее распространёнными этиологическими факторами считаются идиопатические причины и вирусные инфекции. Причины такой тугоухости дискутабельны [73]. По некоторым данным, внезапная тугоухость имеет либо вирусный (нейротропный), либо сосудистый генез (тромбоз, кровоизлияние или сосудистый спазм лабиринтной артерии) [28].

  1. Общий осмотр. При общем осмотре необходимо обратить внимание на особенности развития лицевого скелета ребенка для выявления синдромальной нейросенсорной тугоухости КР22. (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности - IV).

  2. Отоскопия. При нейросенсорной тугоухости отоскопически определяется неизменённая подвижная барабанная перепонка серого цвета, с характерными опознавательными знаками. Необходимо помнить о возможности соче-танного поражения внутреннего и среднего уха, в таких случаях не исключается наличие нейросенсорной тугоухости на фоне острого или хронического среднего отита. При наличии у ребёнка острого среднего отита вирусной этиологии необходимо помнить о возможном поражении внутреннего уха с развитием острой нейросенсорной тугоухости на фоне отита. Наиболее высокая нейротропность свойственна вирусам гриппа, парагриппа, эпидемического паротита. В этих случаях нейросенсорная тугоухость у ребёнка может протекать на фоне острого среднего отита, а при отоскопии будет картина, соответствующая отиту.

Консультация генетика и молекулярно-генетическое исследование, в том числе на наиболее частую мутацию в гене GJB2 при выявлении подтверждённой двусторонней нейросенсорной тугоухости любой степени, целесообразны (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III) [25]. 5. Методы исследования слуховой функции. Широкий спектр современных методов исследования слуха детей позволяет провести полную качественную и количественную оценку состояния слухового анализатора у ребёнка любого возраста [22].

Целесообразность применения той или иной методики исследования слуха зависит от возраста, характера ребёнка, уровня его развития, наличия сопутствующей патологии.

Методы исследования слуха у детей делятся на две группы: субъективные и объективные. Субъективные методы исследования основаны на словесном, двигательном или поведенческом ответе на тестирующий звуковой сигнал. В отличие от субъективных, объективные методы исследования слуха не требуют активного участия в процессе обследования самого ребёнка и могут быть проведены под наркозом или в состоянии естественного сна. К объективным методам исследования функции слуха относятся акустическая импедансометрия, регистрация различных классов отоакустической эмиссии и СВП [22].

Существует множество субъективных и объективных методов исследования функции слуха ребёнка. Подробные сведения о методах исследования слуха у детей представлены в главе 4.

В зависимости от возраста ребёнка используются те или иные субъективные тесты.

  1. У новорождённого и детей первых месяцев жизни для оценки уровня слуха оценивают различные рефлекторные реакции:

    • рефлекс Моро - движение руками и ногами в ответ на звук;

    • кохлеопальпебральный рефлекс - реакция на звуки в виде сжимания век при закрытых глазах или быстрое смыкание век при открытых глазах;

    • дыхательный рефлекс - пятисекундная задержка дыхания в ответ на предъявляемый звук. Данные безусловные рефлекторные реакции новорождённых угасают в возрасте 3-5 мес.

  2. Поведенческая аудиометрия определяет изменение поведения ребёнка в ответ на предъявление акустических стимулов, различных по громкости и частоте. Ответная реакция ребёнка на предъявляемые стимулы может выражаться в повороте головы, изменении мимики, движении глазами, изменении сосательных действий - замирание или усиленное сосание, движении руками или ногами. Рекомендовано проведение поведенческой аудиометрии у детей в возрасте от 4 мес до 3 лет (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV) [34, 64].

  3. У детей в возрасте от 6 мес до 3 лет рекомендовано проведение аудиометрии с визуальным подкреплением (Visual Reinforcement Audiometry) (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV) [34, 44, 54, 64, 75].

Метод аудиометрии с визуальным подкреплением основан на том, что ребёнок, достигший возраста 6 мес, уже может поворачивать голову в ответ на звуковой стимул. Аудиометрия с визуальным подкреплением может использоваться для тестирования ребёнка в свободном поле, с внутриушными телефонами, костным вибратором. Используя визуальное подкрепление ответов ребёнка с помощью светящейся игрушки или короткого видеоклипа на мониторе, можно увеличить вероятность правильных ответов ребёнка в ответ на стимул. Для аудиометрии с визуальным подкреплением в свободном звуковом поле рекомендуется использовать частотно-модулированный тон (трель) различной интенсивности и частоты. Методика определения порога слышимости похожа на методику традиционной аудиометрии [34, 68, 75]. Период от 1 до 3 лет является самым труднодоступным для исследования слуха у детей [22].

  1. В возрасте от 2 до 5 лет в большинстве случаев удаётся установить контакт с ребёнком, привлечь его внимание к исследованию игрушками. Если уровень психического развития ребёнка достаточно высокий, то с этого возраста возможно проведение игровой аудиометрии. Таким образом, большинство детей начиная с двухлетнего возраста могут выполнить процедуру игровой тональной аудиометрии - в ответ на тональную посылку перекладывать игрушку или собирать пирамидку. В этом случае возможно получение типичной аудиограммы (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV).

  2. У детей старше пяти лет возможно выполнить классическую тональную пороговую аудиометрию без использования игровых методик. Полученные аудиограммы у детей с нейросенсорной тугоухостью показывают повышение порогов восприятия звука по воздуху и кости с отсутствием костно-воздушного разрыва. Характерны обрывистый и нисходящий типы кривых (рис. 27-1, см. цв. вклейку). Однако клинико-аудиологическая картина нейросенсорной тугоухости далеко не однородна и очень вариабельна.

Необходимо помнить, что дети устают быстрее, чем взрослые, и быстрее теряют интерес к процедуре измерения слуха. Именно поэтому, если ребёнок не даёт ответ на звуки, это не всегда означает, что он не слышит [22, 34, 44, 64].

Начиная со школьного возраста у ребёнка можно выполнить весь арсенал современных субъективных методов исследования слуха, таких как акуметрия с проведением камертональных проб, надпороговые тесты, речевая аудиометрия в тишине и на фоне шума и др. При нейросенсорной потере слуха камертональные пробы показывают укорочение звучания камертонов, опыты Ринне и Федеричи положительные, а в опыте Вебера - латерализация звука в лучше слышащее ухо. При речевой аудиометрии в случае небольшой потери слуха может сохраняться порог 100% разборчивости речи, он может достигаться при более интенсивных стимулах. При наличии нейросенсорной тугоухости средней и глубокой степени порог 100% разборчивости речи может не регистрироваться, а в случае выраженного феномена ускоренного нарастания громкости дальнейшее увеличение громкости речи приводит к прогрессирующему снижению разборчивости. У таких детей относительно небольшая степень тугоухости на тональной аудиограмме сочетается с выраженным нарушением разборчивости речи. Подобные данные свидетельствуют о тонально-речевой диссоциации, связанной с феноменом ускоренного нарастания громкости. При центральных и ретрокохлеарных поражениях слуха также может обнаруживаться тонально-речевая диссоциация, в этом случае она связана с поражением проводящих путей слухового анализатора.

На современном этапе возможности исследования слуховой функции у детей значительно расширились за счёт широкого внедрения в клиническую практику объективных методик исследования.

  1. Импедансометрия (тимпанометрия и акустическая рефлексометрия) (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV) [44, 45].

Тимпанометрия используется в целях исключения патологии среднего уха. При нейросенсорной тугоухости у детей регистрируется классическая тимпанограмма типа А, что свидетельствует о нормальной функции среднего уха. Акустическая рефлексометрия позволяет косвенно судить о порогах слуха у маленьких детей, так как при наличии выраженной степени снижения слуха пороги рефлекса увеличиваются с последующим исчезновением. У детей в возрасте до 6 мес целесообразнее применение методики регистрации тимпанометрии с частотой зондирующего тона 1000 Гц.

  1. Регистрация ЗВОАЭ и ОАЭПИ (DP-грамма) оценивает функции наружных волосковых клеток улитки. Метод регистрации отоакустической эмиссии широко применяется в качестве скрининга [6, 12, 13, 26, 50]. Оба метода являются объективными, легковыполнимыми, занимают не более 10 мин. Недостатком этих методов является их зависимость от состояния наружного и среднего уха. Кроме того, методы регистрации отоакустической эмиссии не выявляют ретрокохлеарную патологию, в том числе заболевания спектра слуховых невропатий. При наличии у ребёнка нейросенсорной потери слуха ЗВОАЭ перестаёт регистрироваться при снижении слуха более 30 дБ, а ОАЭПИ - 50-60 дБ (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - II) [54, 64, 77].

  2. «Золотым стандартом» объективного определения уровня слуха у ребёнка является регистрация КСВП (уровень убедительности рекомендаций - А, уровень достоверности доказательств - I) [3, 8, 9, 29, 31, 44, 45, 52, 54, 63, 65, 67, 71].

  3. Метод регистрации КСВП ствола мозга используется как для углублённого аудиологического исследования, так и в качестве скрининга. Регистрация КСВП отражает активность всего слухового проводящего пути и в меньшей степени зависит от состояния звукопроводящей системы. Недостатками метода являются его длительность и необходимость неподвижности ребёнка, что зачастую достигается физиологическим или медикаментозным сном. Допустимо проведение исследования под медикаментозной седацией в учреждениях, оснащённых реанимационной службой (КР 22). Регистрацию КСВП (ABR - Auditory Brainstem Response) и слуховых потенциалов на ASSR проводят, используя специальное оборудование различных производителей (систему диагностики слухопроводящих путей или компьютерный многофункциональный комплекс для исследования СВП). Как правило, положительный электрод (Сг) располагают по средней линии лба на границе роста волос, отрицательные - на сосцевидных отростках (M1, M2), заземляющий электрод - на лоб в точке Fpz. Наиболее часто применяют внутриушные телефоны (ER-3A). При регистрации КСВП в качестве стимула наиболее часто применяют широкополосные щелчки 100 мкс, нижняя граница полосы пропускания усилителя - 100 Гц, верхняя граница - 3 кГц, границы анализа - 15 мс, частота предъявления стимулов - 21 в секунду, всего 1000-2000 усреднений. Могут применяться и другие параметры стимуляции. Критерий регистрации - визуализация V пика на минимальный уровень стимула. Метод регистрации КСВП при использовании стимула в виде широкополосного щелчка является высокочувствительным (Se = 100%) и специфичным (Sp = 98,3%), визуализация ответа отражает пороги слуха в диапазоне 2-4 кГц, то есть получаемые пороги детекции V пика при КСВП отражают высокочастотные составляющие аудиограммы, не отражая низко-и среднечастотный диапазон (рис. 27-2, см. цв. вклейку). Таким образом, при использовании в качестве стимула широкополосного щелчка невозможно оценить степень тугоухости у ребёнка и наклон аудиометрической кривой, особенно при её крутонисходящем виде, а отсутствие V пика при КСВП при стимуляции щелчком не всегда соответствует сенсоневральной тугоухости IV степени или глухоте, в некоторых случаях у детей с III степенью тугоухости и с выраженным крутонисходящим типом аудиограммы может также отсутствовать регистрация V пика при КСВП, если используется широкополосный щелчок в качестве стимула. Очень важна и частотная составляющая порогов слуха, так как для оценки степени тугоухости, формы и наклона аудиометрической кривой необходимо получить объективные пороги как минимум на четырёх частотах - 500, 1000, 2000 и 4000 Гц для планирования решения по подбору и настройке слуховых аппаратов и последующих показаний к кохлеарной имплантации в случае необходимости. Для этого применяют методы записи КСВП на тональные посылки или частотно-специфические Chirp-тоны. Данные исследования являются подвидом стандартного метода регистрации КСВП, причём амплитуда пиков, получаемых при применении Chirp-стимулов, выше при пороговых уровнях стимуляции, чем при использовании широкополосного щелчка (рис. 27-3, 27-4, см. цв. вклейку), что улучшает его визуализацию и исключает ошибочную интерпретацию. Обосновано применение нового типа стимула LS-Chirp (Level-Specific Chirp - форма стимула зависит от предъявляемой громкости). При регистрации КСВП с помощью данного стимула можно получить хорошую амплитуду ответа с хорошей визуализацией, что исключает вероятность ошибки для исследователя.

КСВП на тональную посылку или Chirp-тоны позволяют получить объективные пороги слуха на различных частотах - 500, 1000, 2000 и 4000 Гц, то есть позволяют получить объективную аудиограмму правого и левого уха.

Для определения объективной аудиограммы также возможно применение стационарных слуховых вызванных потенциалов (ASSR). Стационарные слуховые потенциалы на стабильно модулированные тоны (ASSR - Auditory Steady-State Response). Методика позволяет получать частотно-специфичную информацию отдельно на каждое ухо и позволяет построить объективную аудиограмму. Регистрация ASSR является хорошим дополнительным методом исследования функции слуха у детей, позволяющим провести обследование даже при стимуляции очень громкими стимулами (120 дБ), в отличие от КСВП (до 103 дБ нормального порога слышимости). Данный метод позволяет уточнить степень тугоухости и подтвердить поставленный диагноз. Однако при данном тесте возможны колебания и нестабильность полученных порогов, особенно при незначительном снижении слуха, что требует перепроверки и сопоставления данных с другими методами исследования.

В табл. 27-2 перечислены факторы, которые необходимо учитывать при определении уровня слуха у ребёнка, так как они могут влиять на достоверность результатов. Табл. 27-3 отражает методы, которые помогут избежать недостоверные и ошибочные результаты тестирования слуха у детей.

pic 0208
Таблица 27-2. Факторы, влияющие на достоверность результатов диагностики уровня слуха у детей

При диагностике уровня слуха у детей обязательным условием является принцип перекрёстного контроля с использованием целой линейки (батареи) тестов, как объективных (электрофизиологических), так и субъективных (психоакустических) [32, 41, 42, 43, 62]. При выявлении нейросенсорной тугоухости важна оценка речевого развития ребёнка, артикуляционного аппарата, когнитивных и психических функций с участием сурдопедагога, логопеда, дефектолога. Целесообразна также консультация детского психолога и невролога, по показаниям - отоневролога. МРТ и/или КТ височных костей используются по показаниям для исключения пороков развития среднего и внутреннего уха, а также аплазии слухового нерва (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III).

Лечение

Детям с острой и внезапной нейросенсорной тугоухостью необходима экстренная госпитализация и комплексная интенсивная терапия в целях наиболее максимального восстановления слуха - «терапия спасения» (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - II).

Лечение проводится в три этапа [23].

  • Первый этап - экстренная терапия, которая длится 3-5 дней. За этот период времени проводится комплексное обследование пациента, которое помогает установить этиологию и патогенез поражения.

  • Второй этап - этиологическое и патогенетическое лечение, длится 10-15 дней. Оба эти этапа лечения проводятся в условиях стационара, и в основном все препараты вводят парентерально (внутривенно или внутримышечно). Согласно клиническим рекомендациям, терапию проводят в стационаре оториноларингологического или неврологического профиля.

  • Третий этап - долечивание больного в амбулаторных условиях в целях дальнейшего улучшения или стабилизации полученного эффекта (длится 1-3 мес). Третий этап лечения предполагает назначение препаратов внутрь [33, 58].

Различают два основных вида лечения внезапной нейросенсорной тугоухости, которые имеют доказательную базу: стероидную (пероральную, интратимпанальную и внутривенную терапию) и гипербарическую оксигенацию [73].

Глюкокортикоиды назначают независимо от этиологии острой нейросенсорной тугоухости. Лечение должно быть начато как можно раньше, в период обратимых изменений нервной ткани. Дети с внезапной и острой тугоухостью являются ургентными пациентами [30]. Дозы глюкокортикоидов рассчитывают индивидуально, с учётом всех имеющихся у ребёнка сопутствующих заболеваний, противопоказаний к назначению лекарственных препаратов и возможных побочных действий. Продолжительность парентерального применения глюкокортикоидов также рассчитывается индивидуально, причём в остром периоде и в начале лечения глюкокортикоиды применяют в более высоких дозах, а длительность обычно составляет 3-4 дня, затем переходят на поддерживающую терапию пероральной формой. При достижении эффекта дозу снижают с интервалом в несколько дней до достижения поддерживающей дозы или до прекращения лечения.

Применяются синтетические глюкокортикоиды: дексаметазон, преднизон, метилпреднизолон [58]. Дексаметазон - синтетический фторированный глюко- оказывает противовоспалительное, противоаллергическое и иммунодепрессивное действие, обладает антиэкссудативным и антифибробластогенным свойствами. Ингибирует биосинтез эндоперекисей, простагландинов, лейкотриенов, способствующих процессам воспаления, аллергии. Препятствует высвобождению медиаторов воспаления из эозинофилов и тучных клеток. Тормозит активность гиалуронидазы, коллагеназы и протеаз. Подавляет активность фибробластов и образование коллагена. Снижает проницаемость капилляров, стабилизирует клеточные мембраны, в том числе лизосомальные, угнетает высвобождение цитокинов из лимфоцитов и макрофагов. Рекомендуемые дозы метилпреднизолона - 0,4-1,0 мг/кг массы тела в сутки. Доза дексаметазона составляет от 0,027 76 до 0,166 65 мг/кг массы тела в сутки. Режим дозирования глюкокортикоидов является индивидуальным и зависит от показаний, состояния ребёнка, сопутствующей патологии и его реакции на терапию [58].

Эффективность лечения острой нейросенсорной тугоухости путём транстимпанального введения глюкокортикоидов отличается от системного введения глюко-кортикоидов и стандартной терапии ранним началом действия, более длительным терапевтическим эффектом и низкой дозой вводимого препарата [49].

Интратимпанальное введение стероидов можно использовать как самостоятельный и первичный метод лечения у пациентов, имеющих противопоказания к системной терапии стероидами, и у пациентов с преимущественно высокочастотной острой нейросенсорной тугоухостью [27].

Также имеются данные, что интратимпанальное введение глюкокортикоидов может быть альтернативой у тех пациентов, которые либо не переносят системную стероидную терапию, либо невосприимчивы к ней или же не выздоравливают на фоне парентерального введения системных стероидов. Для детей с диабетом, которые не могут принимать системные глюкокортикоиды, также возможно применение интратимпанального введения препарата [35, 58].

Гипербарическая кислородная терапия подвергает пациента воздействию кислорода, что позволяет обеспечить доставку значительно повышенного парциального давления кислорода к тканям и улитке, которая очень чувствительна к ишемии. Гипербарическая оксигенация оказывает комплексное воздействие на иммунитет, транспорт кислорода и гемодинамику, уменьшая гипоксию и отёк и потенцируя коррекцию ишемии.

Одной из предполагаемых этиологий внезапной нейросенсорной тугоухости является воспаление, вызванное вирусной инфекцией. Предполагаемые механизмы действия включают прямую вирусную инвазию улитки или нерва, реактивацию иммуноопосредованных механизмов, как только реакция становится системной. Данные международных обзоров свидетельствуют об единичных сравнительных плацебо-контролируемых исследованиях по этой проблеме и скудной доказательной базе о пользе противовирусных препаратов при внезапной нейросенсорной тугоухости [58].

Рекомендовано назначение при лечении острой нейросенсорной тугоухости у детей средств, улучшающих микроциркуляцию и реологические свойства крови, антиоксидантов, антигипоксантов (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV) [34, 58] .

Традиционно в комплексную терапию нейросенсорной тугоухости у детей включают препараты для улучшения кровоснабжения внутреннего уха, дегидратации, дезинтоксикации, гипосенсибилизации [28].

Многочисленные исследования показывают, что вазоактивные препараты применяются для увеличения кохлеарного кровотока, в качестве сосудорасширяющего средства и ингибитора агрегации тромбоцитов.

Антагонисты кальция способны уменьшать поступление ионов кальция в гладкомышечные клетки сосудов путём взаимодействия с медленными кальциевыми каналами клеточных мембран. В результате расслабляются гладкие мышцы артериол, снижается артериальное давление и общее периферическое сопротивление сосудов [15].

Пентоксифиллин увеличивает гибкость эритроцитов и лейкоцитов и, таким образом, улучшает вязкость крови, особенно в капиллярах. Пентоксифиллин также ингибирует агрегацию тромбоцитов посредством синергии простагландинов. У детей и подростков в возрасте до 18 лет препарат следует применять с осторожностью, его эффективность и безопасность при нейросенсорной тугоухости слабоизучены [58].

Имеются работы об использовании раствора гидроксиэтилкрахмала, который снижает уровень гематокрита и агрегацию тромбоцитов. Гидроксиэтилкрахмал - высокомолекулярное соединение, состоящее из полимеризованных остатков декстрозы, разрешён к применению с двухлетнего возраста. Источник получения - природный крахмал. Восстанавливает нарушенную гемодинамику, улучшает микроциркуляцию, реологические свойства крови (за счёт снижения показателя гематокрита), уменьшает вязкость плазмы, снижает агрегацию тромбоцитов и препятствует агрегации эритроцитов [58].

Несмотря на многочисленность работ по использованию разных групп препаратов, улучшающих микроциркуляцию и уменьшающих вязкость крови, имеются лишь единичные слепые плацебо-контролируемые исследования по оценке их эффективности. Некоторые международные обзоры указывают, что их применение неубедительно с позиций доказательной медицины [58].

Использование вазоактивных веществ для лечения внезапной нейросенсорной тугоухости было рассмотрено Cochrane Collaborative в 2009 г. Только в трёх исследованиях проводили экспертную оценку использования этих препаратов, однако размеры выборки были небольшими. Рецензенты отметили различия в типе, дозе и продолжительности лечения, используемого в каждом из этих исследований. Вследствие степени неоднородности в методологии и оценке результатов лечения данные этих исследований не могут быть объединены для получения заключения об эффективности. Некоторые работы показали, что при использовании вазоактивных препаратов не было никаких клинически значимых преимуществ перед плацебо [58].

Имеются данные об использовании препаратов других групп, таких как витамины, ноотропы, спазмолитики, антигистаминные средства, средства, улучшающие тканевый обмен на уровне коры головного мозга, седативные препараты, антихолинэстеразные средства, для лечения нейросенсорной тугоухости у детей. Имеются работы по использованию полипептидов коры головного мозга скота (Кортексин ) при острой нейросенсорной тугоухости [37].

Кортексин - отечественный препарат пептидной структуры, представляющий собой комплекс полипептидов, выделенных из коры головного мозга телят или поросят.

Препарат применяется в неврологической практике при острых и хронических заболеваниях головного мозга: в терапии ишемического и геморрагического инсульта, в остром периоде черепно-мозговой травмы, нейрореанимационной практике и интенсивной терапии, при дисциркуляторной энцефалопатии, лечении эпилепсии, нарушений развития психоневрологической функции у детей раннего возраста, синдрома вегетативной дисфункции у детей [37]. При сравнительной оценке Актовегина и полипептидов коры головного мозга скота (Кортексин ) как нейропептидов выяснилось, что Актовегин провоцирует синдром внутричерепной гипертензии в остром периоде, поэтому не используется у новорождённых, возможны аллергические реакции. Кортексин способствует компенсации гипертензивного синдрома. Пирацетам в сравнении с Кортексином в остром периоде повреждения в условиях гипоксии повышает потребность клетки в кислороде (синдром обкрадывания). Кортексин , регулируя метаболизм, не усугубляет гипоксию и энергетический дефицит, обладает нейропротективными свойствами и оказывает нейротрофическое влияние. Центральный механизм регуляции осуществляется через активацию нейромедиаторных систем. Сроки наступления эффекта - 3, 5, 10-е сутки [37].

Считается, что в состав комплексного лечения любой из форм нейросенсорной тугоухости должны включаться препараты, способные улучшить обменные и усилить регенеративные процессы в нейроэпителии и замедлить развитие невропатии. Для этого традиционно используются витамины группы B, прежде всего тиамин, пиридоксин и цианокобаламин, которые многие годы применяются в комплексном лечении заболеваний периферической нервной системы [14]. Их разностороннее влияние обусловлено широким спектром фармакодинамических свойств и участием в качестве коферментных форм в большинстве обменных процессов [40].

Витамин В1 (тиамин) участвует в энергетических процессах в нервных клетках и регенерации повреждённых нервных волокон. Помимо участия в углеводном обмене, тиамин является модулятором нервно-мышечной передачи и обладает антиоксидантной активностью.

Витамин В6 (пиридоксин) благодаря способности регулировать метаболизм аминокислот нормализует белковый обмен и положительно влияет на структурно-функциональное состояние нервной ткани.

Витамин В6 имеет антиоксидантное действие, участвует в синтезе катехолами-нов, гистамина и γ-аминомасляной кислоты, увеличивает внутриклеточные запасы магния, также играющего важную роль в обменных процессах нервной системы.

Витамин В12 (цианокобаламин) играет важную роль в биохимических процессах миелинизации нервных волокон.

При стойкой хронической нейросенсорной тугоухости необходимо проводить лечение фоновых соматических заболеваний, а также постоянное мониторирова-ние уровня слуха у ребёнка. В случае отрицательной динамики необходимо проведение курсов комплексной поддерживающей терапии с использованием препаратов, улучшающих мозговой кровоток, антиоксидантов, ноотропов и витаминов.

Детям с хронической нейросенсорной тугоухостью в случае повышения порогов слышимости в одном или обоих ушах свыше 40 дБ ПС на любых двух частотах в диапазоне 500-4000 Гц при тональной пороговой аудиометрии или при регистрации КСВП на щелчки (2000-4000 Гц) показано слухопротезирование. [34, 44, 54, 63]. При двустороннем снижении слуха эффективнее бинауральное слухопротезирование. Основным классом слуховых аппаратов, используемых у детей, являются заушные слуховые аппараты [69].

Раннее слухопротезирование в случае врождённой тугоухости в сроки 3-6 мес жизни ребёнка показывает наилучшие результаты его речевого развития и реабилитации. Использование внутриушных слуховых аппаратов возможно после 18 лет. Современные цифровые многоканальные слуховые аппараты со специальными «детскими функциями» могут компенсировать тугоухость различной стадии. У детей с двусторонней нейросенсорной тугоухостью IV степени или глухотой рекомендуется кохлеарная имплантация [44, 54, 63]. Кохлеарная имплантация проводится после использования бинауральных слуховых аппаратов в течение 3-6 мес и отсутствии эффекта от слухопротезирования (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III) [34] .

Подробные сведения о слухопротезировании, кохлеарной имплантации и реабилитации детей с тугоухостью и глухотой представлены в главах 29-31.

При подтверждённой наследственной тугоухости IV степени и глухоте (мутации в гене GJB2 и других генах) или перенесённом менингите проведение кохлеарной имплантации возможно без предварительного этапа использования слуховых аппаратов.

При реабилитации (абилитации) ребёнка с хронической нейросенсорной тугоухостью важна постоянная поддержка семьи ребёнка командой специалистов, включающей сурдолога, сурдоакустика, невролога, психолога, дефектолога, логопеда, сурдопедагога, реабилитолога [10, 17, 20]. Мониторирование и развитие слуховых, речевых и коммуникационных способностей и навыков ребёнка является важным этапом реабилитации детей с хронической нейросенсорной тугоухостью.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Абдулкеримов Х.Т. Последствия воздействия громкой музыки на слуховой анализатор у молодых людей. Проблемы сохранения слуховой функции / Х.Т. Абдулкеримов, К.И. Карташова, Р.С. Давыдов // Материалы XVIII съезда оториноларингологов России. СПб., 2014. С. 132.

  2. Альтман Я.А. Руководство по аудиологии / Я.А. Альтман, Г.А. Таварткиладзе. М.: ДМК Пресс, 2003. 360 с.

  3. Арефьева Н.А. Нарушения слуха у детей, возможности диагностики и реабилитации / Н.А. Арефьева, Е.Е. Савельева // Медицинский совет. 2014. № 3. С. 51-54.

  4. Богомильский М.Р. Значение ранней диагностики тугоухости и глухоты в профилактике речевых и интеллектуальных нарушений у детей / М.Р. Богомильский, Я.М. Сапожников // Российский педиатрический журнал. 1998. № 6. С. 57-59.

  5. Бочков Н.П. Клиническая генетика / Н.П. Бочков. М.: Гэотар-Медиа. 2002. 457 с.

  6. Гарбарук Е.С. Аудиологический скрининг глубоконедоношенных детей методом задержанной вызванной отоакустической эмиссии / Е.С. Гарбарук // Российская оториноларингология. 2005. № 1. С. 47-50.

  7. Гарбарук Е.С. Сенсоневральная тугоухость и слуховая невропатия у недоношенных детей / Е.С. Гарбарук, И.В. Калмыкова, Е.А. Вершинина // Российкая оториноларингология. 2008. № 1 (Прил.). С. 228-232.

  8. Гнездицкий В.В. Атлас по вызванным потенциалам мозга (практическое руководство, основанное на анализе конкретных клинических наблюдений) / В.В. Гнездицкий, О.С. Корепина. Иваново: ПресСто, 2011. 532 с.

  9. Гнездицкий В.В. Вызванные потенциалы мозга в клинической практике / В.В. Гнездицкий. М.: МЕДпресс-информ, 2003. 264 с.

  10. Диагностика и коррекция нарушений слуховой функции у детей первого года жизни: метод. пособие / сост. Г.А. Таварткиладзе, Н.Д. Шматко. М.: Полиграф сервис, 2001. 66 с.

  11. Диагностика наследственной паталогии в практике врача сурдолога: учебно-методическое пособие / Г.А. Таварткиладзе, Т.Г. Маркова, Е.Р. Цыганкова и др. М: РМАПО, 2011. 46 с.

  12. Динамика созревания слуховой функции у недоношенных новорождённых по данным вызванной отоакустической эмиссии на частоте продукта искажения / М.Р. Богомильский, И.В. Рахманова, Я.М. Сапожников, A.A. Лазаревич // Вестник оториноларингологии. 2008. № 3. С. 4-7.

  13. Значение активного аудиологического обследования детей раннего возраста в выявлении и профилактике слуховых нарушений / М.Р. Богомильский, И.В. Рахманова, Е.Ю. Радциг и др. // Вестник оториноларингологии. 2006. № 1. С. 49-50.

  14. Значение лекарственной формы и пути введения витаминов группы В в эффективном лечении нейросенсорной тугоухости / В.Ф. Антонив, К.В. Ефимочкина, Т.В. Антонив и др. // Вестник оториноларингологии. 2012. № 2. С. 57-60.

  15. Карпов Ю.А. Антагонисты кальция в кардиологической практике / Ю.А. Карпов // Русский медицинский журнал. 2004. № 15. 927 с.

  16. Кириченко И.М. Комплексная диагностика кохлеовестибулярных синдромов у больных рассеянным склерозом и вертебро-базилярной недостаточностью: автореф. дис…​. д-ра мед. наук: 14.01.03 / Кириченко Ирина Михайловна. М., 2012. 270 с.

  17. Кисина А.Г. Современные методы ранней диагностики и реабилитации нарушений слуха у детей и подростков / А.Г. Кисина, Е.П. Карпова // Педиатрия. 2013. Т. 92, № 1. С. 181-182.

  18. Клиническое и молекулярно-генетическое исследование синдрома Варденбурга I типа / Т.Г. Маркова, С.М. Мегрелишвилли, С.П. Шевцов, Е.И. Шварц // Вестник оториноларингологии. 2003. № 1. С. 17-19.

  19. Клинические признаки бранхио-оторенального синдрома в семье с положительными результатами исследования гена EYA1 / Т.Г. Маркова // Вестник оториноларингологии. 2006. № 6. С. 25-28.

  20. Королева И.В. Введение в аудиологию и слухопротезирование / И.В. Королева. СПб.: Каро, 2012. 400 с.

  21. Королева И.В. Кохлеарная имплантация глухих детей и взрослых / И.В. Королева. СПб.: КАРО, 2009. 752 с.

  22. Крюков А.И. Возрастные особенности исследования слуха у детей / А.И. Крюков, Н.Л. Кунельская, М.И. Кулагина // Русский медицинский журнал. 2011. № 6. С. 386.

  23. Кунельская Н.Л. Реабилитация пациентов с различными формами нейросенсорной тугоухости / Н.Л. Кунельская // Русский медицинский журнал. 2011. № 24. 1478 с.

  24. Маркова Т.Г. Клиника нарушений слуха, обусловленных изменениями в гене коннексина 26 / Т.Г. Маркова, А.В. Поляков, Н.Л. Кунельская // Вестник оториноларингологии. 2008. № 2. С. 4-9.

  25. Маркова Т.Г. Наследственные нарушения слуха. В кн.: Оториноларингология/ Национальное руководство / под ред. В.Т.Пальчуна 2-е издание. М.: Геотар, 2016. 1024 с.

  26. Методика аудиологического обследования недоношенных детей различного гестационного возраста методом регистрации вызванной отоакустической эмиссии / под ред. М.Р. Богомильского, Н.Н. Володина. М.: РГМУ, 2010. 32 с.

  27. Местная терапия острой сенсоневральной тугоухости путём интратимпанального введения стероидов / С.Я. Косяков, А.Г. Атанесян, А.В Гуненков // Вестник оториноларингологии. 2012. № 3. С. 74-78.

  28. Моренко В.М. Нейросенсорная тугоухость. Болезни уха, горла, носа в детском возрасте: национальное руководство / под ред. М.Р. Богомильского, В.Р. Чистяковой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2008. 736 с. (Серия «Национальные руководства»). ISBN 978-59704-0847-6.

  29. Особенности объективной оценки функции слухового анализатора у детей / Н.А. Дайхес, С.Э. Кербабаев, А.В. Пашков и др. // Российская оториноларингология. 2003. № 3. С. 53-55.

  30. Пальчун В.Т. Руководство по практической оториноларингологии / В.Т. Пальчун, Л.А. Лучихин, М.М. Магомедов. М: МИА, 2011. 341 с.

  31. Сапожников Я.М. Исследование слуха у грудных детей и детей раннего возраста / Я.М. Сапожников, B.C. Минасян, А.А. Лазаревич // Медицинская помощь. 2005. № 2. С. 10-13.

  32. Сапожников Я.М. Современные методы диагностики, лечения и коррекции тугоухости и глухоты у детей / Я.М. Сапожников, М.Р. Богомильский. М.: Икар, 2001. 250 с.

  33. Сенсоневральная тугоухость: клин. рекомендации / Х.Т. Абдулкеримов, Г.А. Таварткиладзе, Е.Р. Цыганкова, М.Ю. Бобошко, С.А. Климанцев. М., СПб., 2014. 21 с.

  34. Сенсоневральная тугоухость у детей: клин. рекомендации / М.Ю. Бобошко, Е.С. Гарбарук, ТАК НАЗЫВАЕМ Маркова, Г.А. Таварткиладзе, Е.Р. Цыганкова, С.С. Чибисова. М., СПб., 2016. 29 с.

  35. Сенсоневральная тугоухость [Электронный ресурс] / Ю.А. Сушко, О.Н. Борисенко и др. // Официальный сайт отдела микрохирургии уха и отонейрохирургии Института отоларингологии им. профессор А.И. Коломийченко АМН Украины. URL: www. otology.kiev.ua>article_0003.shtml.

  36. Синдром Пендреда (обзор литературы и клинические наблюдения) / Т.Г. Маркова, Е.Н. Гептнер, М.Р. Лалаянц, Е.И. Зеликович, Т.И. Чугунова, О.Л. Миронович, Е.А. Близнец, А.В. Поляков, Г.А. Таварткиладзе // Вестник оториноларингологии. 2016. № 6. С. 25-31.

  37. Скоромец А.А. Кортексин, пятилетний опыт отечественной неврологии / А.А. Скоромец, М.М.Дьяконов // Сборник научных статей. СПб.: «Наука», 2005. 197 с.

  38. Слуховая функция недоношенных детей первого года жизни в зависимости от сроков гестации по данным регистрации отоакустической эмиссии / И.В Рахманова, И.Н. Дьяконова, Ю.С. Ишанова // Вестник оториноларингологии. 2011. № 6. С. 20-23.

  39. Слуховая функция у детей, родившихся недоношенными / И.В. Савенко, М.Ю. Бобошко // Вестник оториноларингологии. 2015. № 6. С. 71-76.

  40. Строков И.А. Витамины группы В в лечении неврологических заболеваний / И.А. Строков, Л.Т. Ахмеджанова Л.Т., О.А. Солоха // Русский медицинский журнал. 2009. № 11. 776 с.

  41. Таварткиладзе Г.А. Диагностика и коррекция нарушенной слуховой функции у детей первого года жизни: метод. пособие / Г.А. Таварткиладзе, Н. Шматко. М: Полиграф сервис, 2001. 160 с.

  42. Таварткиладзе Г.А. Избранные лекции по клинической аудиологии: лекции / Г.А. Таварткиладзе. М.: РМАПО, 2011. 194 с.

  43. Таварткиладзе Г.А. Клиническая аудиология / Г.А. Таварткиладзе, Т.Г. Гвелисиани. М., 2003. 74 с.

  44. Таварткиладзе Г.А. Руководство по клинической аудиологии. М.: Медицина, 2013. 674 с.

  45. Таварткиладзе Г.А. Функциональные методы исследования слухового анализатора. В кн.: Оториноларингология/ Национальное руководство / под ред. В.Т. Пальчуна, 2-е издание. М.: Геотар, 2016. 1024 с.

  46. Тазетдинов А.М. Молекулярная генетика синдрома Ушера / А.М. Тазетдинов, Л.У. Джемилева, Э.К. Хуснутдинова // Генетика. 2008. Т. 44, № 6. С. 725-733.

  47. Тарасов Д.И. Наследственная и врождённая тугоухость / Д.И. Тарасов, Г.Д. Тарасова // Российский вестник перинатологии и педиатрии. 1998. № 2. С. 30-42.

  48. Тарасов Д.И. Причины приобретённой детской тугоухости / Д.И. Тарасов, Г.Д. Тарасова // Российский вестник перинатологии и педиатрии. 1998. № 6. С. 23-26.

  49. Транстимпанальное введение стероидов при лечении острой нейросенсорной тугоухости / В.В. Вишняков, М.В. Сорокина // Вестник оториноларингологии. 2014. № 4. С. 55-58

  50. Универсальный аудиологический скрининг новорождённых и детей первого года жизни / Н.А. Дайхес, С.В. Яблонский, А.В. Пашков и др. М., 2012. 34 с.

  51. Федеральные клинические рекомендации по оказанию медицинской помощи детям с синдромом Варденбурга / Н.А. Афанасьева Н.Н. Каладзе Г.В. Досикова О.Н. Рыбалко. Симферополь, 2017. 13 с.

  52. Хечинашвили С.Н. Слуховые вызванные потенциалы человека / С.Н. Хечинашвили, З.Ш. Кеванишвили. Тбилиси, 1986. 365 с.

  53. Akinpelu O.V. Auditory risk of hyperbilirubinemia in term newborns: a systematic review / O.V. Akinpelu, S. Waissbluth, S.J. Daniel // Int J. Pediatr Otorhinolaryngol. 2013. Vol. 77. P. 898-905.

  54. American Academy of Pediatrics, Joint Committee on Infant Hearing Year 2007 position statement: Principles and guidelines for early hearing detection and intervention programs. Pediatrics. 2007. V. 120. P. 898-921.

  55. Andrade G.M. Hearing loss in congenital toxoplasmosis detected by newborn scree=ning / G.M. Andrade, L.M. Resende, E.M. Goulart, A.L. Siqueira, R.W. Vitor, J.N. Januario // Braz J Otorhinolaryngol. 2008. Vol. 74. P. 21-8.

  56. Borg E. Perinatal asphyxia, hypoxia, ischemia and hearing loss. An overview / E. Borg // J. Scan. Audiol. 1997. Vol. 26. P. 77-91.

  57. Borkoski-Barreiro S.A. Evaluation of very low birth weight (≤1,500 g) as a risk indicator for sensorineural hearing loss / S.A. Borkoski-Barreiro, J.C. Falcon-Gonzalez, J.M. Liminana-Canal, A. Ramos-Macias // Acta Otorrinolaringol Esp. 2013. Vol. 64. P. 403-8.

  58. Clinical practice guideline: sudden hearing loss / Otolaryngol Head Neck Surg. 2012. Vol. 146(3). P. 1-35.

  59. Cristobal R. Hearing loss in children with very low birth weight: current review of epidemiology and pathophysiology / R. Cristobal, J.S. Oghalai // Arch Dis Child Fetal Neonatal Ed. 2008. Vol. 93. P. F462-468.

  60. Genome-wide copy number variation analysis of a Branchio-oto-renal syndrome cohort identifies a recombination hotspot and implicates new candidate genes / Patrick D. Brophy [et al.] // Hum. Genet. 2013. Vol. 132, N. 12. P. 1339-1350.

  61. Goderis J. Hearing loss and congenital CMV infection: a systematic review / J. Goderis, E. De Leenheer, K. Smets, H. Van Hoecke, A. Keymeulen, I. Dhooge // Pediatrics. 2014. Vol. 134. P. 972-82.

  62. Guidelines for the audiologic assessment of children from birth to 5 years of age [Electronic resource/American Speech-Language-Hearing Association. URL: http://www. infanthearing.org/coordinator_orientation/section2/10_asha_ guidelines.pdf.

  63. Guidance for Auditory Brainstem Response testing in babies. NHSP Clinical Group / J. Stevens, R. Booth, S. Brennan, R. Feirn, R. Meredith. 2013. 38 p. http://www.thebsa.org.uk.

  64. Guidelines for the early audiological assessment and management ofbabies referred from the newborn hearing screening programme. NHSP Clinical Group / R. Feirn, G. Lightfoot, R. Meredith, S. Minchom, G. Parker, S. Brennan, R. Booth. 2013. 44 p. https://www.thebsa. org.uk.

  65. Hall W.J. Handbook of auditory evoked responses / W.J. Hall. Allyn and Bacon Publ., 2006. 736 p.

  66. Hille E.T. Prevalence and independent risk factors for hearing loss in NICU infants / E.T. Hille, H.I. van Straaten, P.H. Verkerk // Acta Paediatr. 2007. Vol. 96. P. 1155-8.

  67. Katz J. Handbook of clinical audiology / J. Katz. Williams & Wilkins, 1994. 839 p.

  68. Madell J.R. Pediatric audiology. Diagnosis, technology, and management / J.R. Madell, C. Flexer. N.Y.: Thieme, 2008. 352 p.

  69. Marnane V. Hearing aid and cochlear implant use in children with hearing loss at three years of age: predictors of use and predictors of changes in use / V. Marnane, T.Y. Ching // Int. J. Audiol. 2015. Vol. 30. P. 1-8.

  70. Mathieu Marx E. International consensus (ICON) on treatment of sudden sensorineural hearing loss / E. Mathieu Marx, S. Younes Sujana, O. Chandrasekhar Sterkers // European Annals of Otorhinolaryngology, Head and Neck Diseases. 2018. Vol. 135(1S). 207 p.

  71. Pediatric Amplification Practice Guidelines / American Academy of Audiology. 2013. 60 p. http://www.audiology.org.

  72. Shapiro S.M. Bilirubin toxicity in the developing nervous system / S.M. Shapiro // Pediatr Neurol. 2003. Vol. 29. P. 410-21.

  73. Skarzynski P.H. Sudden Sensorineural hearing loss in children: a literature review / P.H. Skarzynski, J. Rajchel, H. Skarzynski // J. of Hearing Science. 2017. Vol. 6(4). P. 9-18.

  74. Tsukamoto K. Distribution and frequencies of PDS (SLC26A4) mutations in Pendred syndrome and nonsyndromic hearing loss associated with enlarged vestibular aqueduct: a unique spectrum of mutations in Japanese / K. Tsukamoto, H. Suzuki, D. Harada, A. Namba, S. Abe, S. Usami // European journal of human genetics. 2003. Vol. 11(12). P. 916-922.

  75. Visual Reinforcement Audiometry: Recommended Procedure // British Society of Audiology. 2014. 27 p. http://www.thebsa.org.uk.

  76. Westerberg B.D. A systematic review of the incidence of sensorineural hearing loss in neonates exposed to herpes simplex virus (HSV) / B.D. Westerberg, S. Atashband, F.K. Kozak // Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2008. Vol. 72. P. 931-7.

  77. Watkin P. The longitudinal follow up of a universal neonatal hearing screen: the implications for confirming deafness in childhood / P. Watkin, M. Baldwin // International Journal of Audiology. 2012. Vol. 51(7). P. 519-528.

  78. World Health Organization. Available from: https://www.who.int/ru/news-room/fact-sheets/detail/deafness-and-hearing-loss.

Глава 28. Кохлеарная имплантация

М.Р. Богомильский, В.И. Федосеев

В настоящее время единственным способом реабилитации пациентов с тотальной глухотой является кохлеарная имплантация. В мире насчитывается уже более 450 000 больных, использующих вживлённые кохлеарные протезы. Под термином «кохлеарная имплантация» подразумевается вживление электродных систем во внутреннее ухо в целях восстановления слухового ощущения путём непосредственной электрической стимуляции афферентных волокон слухового нерва. Типы глухоты у больных, являющихся кандидатами на кохлеарную имплантацию, варьируют от генетической, наследственной или неизвестной до травматической или связанной с инфекциями. В СССР в 1980-х гг. под руководством профессора М.Р. Богомильского были начаты работы по созданию отечественного кохлеарного имплантата. Был изготовлен опытный образец одноканального имплантата и проведены операции двум пациентам. Начало многоканальной кохлеарной имплантации в СССР было положено в 1991 г., когда сотрудниками Всесоюзного научного центра аудиологии и слухопротезирования при активном содействии и непосредственном участии профессора Эрнста Ленхардта и доктора Моники Ленхардт были произведены две первые кохлеарные имплантации. В 1997 г. к программе кохлеарной имплантации подключился Санкт-Петербургский НИИ уха, горла, носа и речи, в 2005 г. - Научно-клинический центр оториноларингологии (Москва), а в 2009 г. - Клиническая больница № 122 им. Л.Г. Соколова ФМБА России (Санкт-Петербург). На сегодняшний день в стране кохлеарные имплантаты используют порядка 10 000 пациентов.

Система кохлеарной имплантации состоит из двух компонентов: внутреннего - непосредственно кохлеарный имплантат, устанавливаемый хирургом во время операции, и наружного - речевой процессор, который подключается сурдологом-аудиологом через 3-6 нед после хирургического вмешательства. Звуковой процессор, который носится за ухом или на теле, воспринимает окружающие звуки и преобразует их в цифровой код. Далее звуковой процессор передаёт звук с цифровым кодированием на передающую антенну, которая через кожу по радиочастотному каналу связи передаёт цифровой сигнал к приёмнику-стимулятору кохлеарного имплантата, установленному во время операции хирургом под мягкими тканями головы. Приёмник-стимулятор кохлеарного имплантата преобразует звук из цифровой формы в электрические импульсы и отправляет их на электроды, помещённые в улитку (внутреннее ухо). Электроды имплантата стимулируют клетки спирального ганглия, а далее слуховой нерв, который затем посылает импульсы в мозг, где они воспринимаются и интерпретируются как звуки.

Кохлеарный имплантат обычно обеспечивает:

  • восстановление порогов слухового восприятия до 25-30 дБ по отношению к порогам слышимости;

  • значительное улучшение в определении нормальных, ежедневно присутствующих окружающих звуков;

  • психологический прорыв в мир звуков.

Эффективность имплантации определяется многими факторами, в частности возрастом, в котором наступила глухота, длительностью глухоты, способностью к обучению, интеллектуальным развитием. Эти факторы могут воздействовать как раздельно, так и взаимодействуя друг с другом. Наибольшая эффективность имплантации может быть достигнута у взрослых и детей, у которых глухота наступила после развития речи (постлингвальная глухота). Особое место занимают дети с прелингвальной глухотой. Глухота в детском возрасте отрицательно повлияет на овладение языком, а также на образовательное и социально-эмоциональное развитие. У данной категории больных эффект может быть достигнут лишь в том случае, если проводится интенсивная работа по развитию слухового восприятия и разговорного языка. В случае проведения операции у детей с прелингвальной глухотой результаты кохлеарной имплантации напрямую зависят от возраста на момент операции. Чем меньше возраст на момент операции, тем лучше результаты. Оптимальным возрастом для кохлеарной имплантации прелингвально оглохшим детям является возраст около 1 года.

Отбор пациентов, показания и противопоказания к кохлеарной имплантации

Основными показаниями к кохлеарной имплантации являются:

  • двусторонняя выраженная сенсоневральная тугоухость или глухота (средний порог слухового восприятия - 80 дБ и более на частотах 0,5, 1, 2 и 4 кГц);

  • пороги слухового восприятия в свободном звуковом поле при использовании оптимально подобранных слуховых аппаратов (бинауральное слухопротезирование), превышающие 55 дБ на частотах 2-4 кГц;

  • отсутствие выраженного улучшения слухового восприятия речи от применения оптимально подобранных слуховых аппаратов при высокой степени двусторонней сенсоневральной тугоухости (средний порог слухового восприятия - более 80 дБ), по крайней мере, после пользования аппаратами в течение 3-6 мес (распознавание менее 40% слов в открытом выборе). У детей, перенёсших менингит, этот промежуток может быть сокращён из-за угрозы облитерации улитки;

  • отсутствие когнитивных проблем;

  • отсутствие психологических проблем;

  • отсутствие серьёзных сопутствующих соматических заболеваний;

  • наличие серьёзной поддержки со стороны родителей и их готовность к длительному послеоперационному реабилитационному периоду.

Основными противопоказаниями к кохлеарной имплантации являются:

  • полная или частичная, но значительная облитерация улитки;

  • аномалия улитки в виде аплазии и общей полости;

  • ретрокохлеарная патология;

  • отрицательные результаты промонториального теста;

  • сопутствующие тяжёлые соматические заболевания;

  • интеллектуальная недостаточность;

  • наличие очаговой патологии в корковых или подкорковых структурах головного мозга;

  • отсутствие стремления к многолетней работе с сурдопедагогом после имплантации (у взрослых) или отсутствие поддержки членов семьи и их готовности к длительной реабилитационной работе.

Сторона кохлеарной имплантации

Выбор уха для имплантации у конкретного пациента может быть основан на следующих данных. По слуху выбирается лучшее, если слух на противоположное отсутствует или противоположное ухо не используется 10 лет и более; выбирается худшее, если с обеих сторон есть остаточный слух. По КТ и МРТ выбирается лучшее ухо, если обнаружены оссификация, дисплазия, аномалия лицевого нерва или сосудистого характера, разная степень пневматизации; к абсолютным противопоказаниям относятся аномалии улитки в виде аплазии или общей полости улитки и преддверия, тотальной облитерации улитки, отсутствия или поражения слухового нерва. По результатам клинического обследования выбирается лучшее ухо, если в анамнезе обнаруживаются рецидивирующие средние отиты, или ранее выполнялось хирургическое вмешательство на ухе, или есть признаки ликвореи. По продолжительности глухоты выбирается ухо, позже оглохшее. При прочих равных условиях предпочтение отдаётся правому уху у правшей и левому - у левшей.

Предоперационная КТ информативна не только в выявлении оссификации, но и в диагностике врождённых аномалий развития внутреннего уха. Большое значение придаётся обнаружению модиолюса и состоянию внутреннего слухового прохода у пациентов с врождёнными аномалиями внутреннего уха. При врождённых нарушениях слуха описаны различные морфологические изменения слухового анализатора, обнаруживаемые на КТ височных костей. Они могут характеризоваться отсутствием структур внутреннего уха при нормально развитом наружном и среднем ухе (тип Мишеля), неполным развитием костной и перепончатой части лабиринта (тип Мондини). В этом случае число завитков улитки может быть уменьшено, модиолюс гипоплазирован, вестибулярный аппарат недоразвит, эндолимфатический проток и мешочек расширены. У пациентов, перенёсших менингит или травму, для оценки состояния лестниц улитки МРТ височной кости обязательна.

Хирургический этап кохлеарной имплантации

В последние годы обнаружилась определённая тенденция к снижению возраста отбираемых к кохлеарной имплантации пациентов. Отмечена более высокая результативность реабилитации пациентов, оперированных в возрасте до двух лет. При врождённой глухоте и у детей, оглохших в первый год жизни, наилучшие результаты удаётся получить в случае выполнения кохлеарной имплантации в возрасте от 12 до 18 мес. Этот возраст определяется когнитивными возможностями центральной нервной системы. В процессе хирургического вмешательства у детей младше трех лет требуется особое внимание из-за высокой вероятности обнаружения структурных аномалий и малых размеров операционного поля, а также в деликатном обращении особенно нуждается область шилососцевидного отверстия.

Точное и атравматичное размещение электродов кохлеарного имплантата в тимпанальной лестнице улитки - общая цель для любого хирургического доступа при кохлеарной имплантации. Однако в ситуации непроходимости тимпанальной лестницы, в частности, при её оссификации, в качестве альтернативы может быть использована вестибулярная лестница.

Размеры окна улитки, индивидуальные анатомические особенности строения тимпанальной лестницы, которые невозможно оценить до вмешательства, технические характеристики выбранного электрода выходят на первый план при выборе доступа в улитку. Больше того, попытка введения через окно улитки заведомо неподходящего электрода с большей долей вероятности требует дополнительных манипуляций, что увеличивает травму внутреннего уха и сводит на нет борьбу за остаточный слух. Специальная конструкция электродной решётки позволяет гарантированно вводить её в тимпанальную лестницу через разрез в мембране окна улитки. Во всех остальных случаях необходимо формировать кохлеостому достаточного размера, в том числе и с вовлечением окна улитки.

В настоящее время хирургический этап кохлеарной имплантации выглядит следующим образом. Используются различные по своей форме разрезы мягких тканей, а также инструменты их бескровного рассечения. Все они призваны обеспечить создание надёжного укрытия имплантируемой части устройства, а толщина мягких тканей не должна препятствовать связи между внутренней и наружной антеннами. Одновременно важно сохранить условия полноценного питания формируемого лоскута и окружающих разрез тканей, ввиду того что послеоперационные осложнения, связанные с состоянием лоскута, включая его некроз, занимают одно из первых мест. Основными факторами беспроблемного существования лоскута являются его размер и форма, отсутствие натяжения тканей при наложении швов, достаточная удалённость разреза от корпуса имплантата (антенны и приёмника-стимулятора). Актуальна группа заушных разрезов. Все они не затрагивают наружный слуховой проход, разрез проводится вдоль переходной складки ушной раковины и продлевается в теменно-височной области. При такой форме разреза линия его неизбежно пересекает имплантируемую часть устройства, а именно провод, соединяющий приёмник-стимулятор и электродную решётку. Именно поэтому в разрез вовлекается не вся толща мягких тканей, интактной остаётся надкостница. Из неё выкраивается дополнительный, самостоятельный лоскут с передним основанием. Линия кожного разреза не должна совпадать с линией разреза надкостницы: это обеспечивает лучшую изоляцию имплантата от внешней среды, предупреждая инфицирование окружающих его тканей. Разрез проводится вдоль переходной складки ушной раковины отступя от неё на 0,5-1,0 см. Нижняя точка разреза находится вблизи верхушки сосцевидного отростка. Для того чтобы стало возможным стабилизировать приёмник-стимулятор кохлеарного имплантата на поверхности черепа, разрез кожи продлевается выше уровня верхнего края ушной раковины, направление этой части разреза строго вертикальное, а форма линейная.

Фиксация приёмника-стимулятора составляет неотъемлемую часть хирургического этапа кохлеарной имплантации. Особенно она важна у детей младшего возраста по нескольким причинам. Во-первых, из-за небольшого размера головы у детей поверхность черепа в области височной и теменной костей, то есть на месте размещения приёмника-стимулятора, далека от плоской формы. Именно поэтому только натяжения мягких тканей для надёжной фиксации имплантируемой части устройства может оказаться недостаточным. Более того, постоянное давление нефиксированного упругого приёмника-стимулятора на внутреннюю поверхность мягких тканей (кожи по краям разреза или лоскута) может быть одной из причин появления трофических нарушений и даже экструзии. Во-вторых, дети более подвижны, и это создаёт дополнительную угрозу для стабильности имплан-тата, по крайней мере, до момента его инкапсулирования в месте размещения. Излишняя подвижность приёмника-стимулятора может быть причиной повреждения имплантируемого устройства и кожи височной области.

Хирургическое вмешательство при кохлеарной имплантации у детей до 2 лет потенциально более рискованно, требует большей предоперационной подготовки и послеоперационного ухода. Использование задней тимпаностомы у детей оправдано и имеет такую же вероятность интраоперационных осложнений, как и у взрослых, ввиду сравнимых размеров фациального кармана. Доступ в тимпанальную лестницу через окно улитки не является методом выбора при кохлеарной имплантации, поскольку его реализация в равной степени зависит и от квалификации хирурга и от конструкции электрода, и от анатомии уха. Именно поэтому решение о доступе в улитку принимается индивидуально с обеспечением точного размещения электрода. При этих манипуляциях большего внимания заслуживают аккуратная работа фрезой и местное использование раствора глюкокортикоидов. Введение даже минимального количества электродов в улитку позволяет получить весомый результат в процессе реабилитации пациента.

Подтверждением оптимального расположения электродов в улитке могут быть результаты интраоперационной регистрации рефлекса стременной мышцы и потенциала действия слухового нерва - телеметрия нервного ответа. Если предполагается такое исследование, то после фиксации имплантата задняя тимпаностома не закрывается. Через неё определяется реакция стременной мышцы на электрический стимул от каждого из внутриулитковых электродов. Регистрация может быть визуальной и с использованием миографии. Полученный результат имеет важное значение при последующей настройке процессора и указывает на уровень комфортного восприятия звуков. Телеметрия нервного ответа проводится при полном укрытии приёмника-стимулятора мягкими тканями, значение её для определения уровня порогового слухового восприятия трудно переоценить, особенно у детей 12-24 мес. Появление потенциала действия слухового нерва указывает на величину порога слухового восприятия.

Серьёзной проблемой в хирургии уха при кохлеарной имплантации остаётся оссификация улитки. Наиболее частой причиной оссификации является бактериальный менингит, вызванный кокковой микрофлорой. Далеко не всегда удаётся обнаружить оссификацию улитки или адекватно оценить степень её выраженности при дооперационной КТ и МРТ. Вследствие этого приходится менять тактику вмешательства вплоть до изменении стороны операции или удовлетворяться неполным введением внутриулитковых электродов. Не удалось обнаружить корреляцию между распространённостью оссификации лестниц улитки и такими признаками, как возраст, в котором пациент перенёс менингит, типом патогенной кокковой микрофлоры, степенью лейкоцитарной реакции спинномозговой жидкости, длительностью периода времени между менингитом и имплантацией. Процесс оссификации заканчивается в течение примерно 6 мес после менингита и поражает в наибольшей степени тимпанальную лестницу базального завитка улитки. Оссификация вестибулярной лестницы встречается значительно реже, выражена в меньшей степени, развивается значительно позже, чем тимпанальной. Этим впервые воспользовались в 1990 г. R.L. Steenerson и соавт. - они разместили стандартный электрод у двух пациентов с оссификацией тимпанальной лестницы в вестибулярной лестнице через кохлеостому, просверлённую кпереди от ниши окна преддверия. Такой вариант внутриулиткового размещения электродов назван в честь автора и в настоящее время используется как альтернативный при обнаружении оссификации. Результативность реабилитации пациентов с электродами в тимпанальной и вестибулярной лестнице одинаково высока.

Угроза неполного введения электродов в улитку при оссификации заставила применить имплантаты с двойной электродной цепью, каждая из которых вводится на меньшую по сравнению со стандартной глубину, но в разные завитки.

Кохлеарной имплантации у пациентов с глухотой, сопровождающей аномалии строения височной кости, может сопутствовать ряд трудностей. На хирургическом этапе приходится учитывать возможное атипичное расположение лицевого нерва, изменения завитков улитки, осложняющие процесс введения в неё электродов, вероятность ликвореи и проникновения электродов во внутренний слуховой проход. В послеоперационном периоде у таких пациентов в процессе подключения имплантата и реабилитации нельзя исключить стимуляцию лицевого нерва и вестибулярного аппарата.

Хирургическому вмешательству в целях имплантации предшествуют КТ-и МРТ-исследования, при которых выявляются наиболее значимые изменения улитки. Среди значимых - это отсутствие сформированных отделов улитки: общая полость преддверия и улитки, неполное разделение улитки на отделы, гипоплазия и аплазия улитки, дистопия улитки относительно барабанной полости и расширение водопровода преддверия. Подобные находки определяют необходимость подробной беседы с родителями ребёнка - кандидата на кохлеарную имплантацию о возможных осложнениях операции и особенностях послеоперационной реабилитации. Сочетание двусторонней глухоты с двусторонней микротией делает хирургический подход к улитке крайне трудным. Серьёзной проблемой при имплантации оказывается нетипичное положение лицевого нерва в барабанной полости. Частота обнаружения аномалий анатомии лицевого нерва у пациентов с врождённой патологией уха достигает 16%, поэтому вероятность повреждения нерва во время операции выше. Актуальным становится интраоперационный мониторинг состояния лицевого нерва.

К порокам развития уха, сопровождаемым прогрессирующей тугоухостью вплоть до глухоты, при которых кохлеарная имплантация оказывается эффективным способом реабилитации, относится синдром расширенного водопровода преддверия. Истечение перилимфы после вскрытия улитки (кохлеостомии), сопровождающее хирургическое вмешательство, у таких пациентов легко ликвидируется с помощью фрагментов мышцы, фасции или надкостницы, которыми тампонируется кохлеостома вокруг введённой в улитку электродной решётки.

ВПР слуховых косточек, наружного слухового прохода, аномальное строение барабанной полости приводят к неизбежным техническим сложностям во время хирургического вмешательства. В этих случаях неоценимую помощь оказывает система навигации.

Показания к применению системы навигации при кохлеарной имплантации:

  1. синдромы, включающие пороки развития внутреннего и среднего уха;

  2. пороки развития внутреннего уха, включающие изолированные аномалии улитки, а также сочетание с пороками преддверия и полукружных каналов, при которых по данным КТ височных костей не визуализируется ниша окна улитки;

  3. аномалии хода лицевого нерва;

  4. приобретённые частичные облитерации улитки;

  5. приобретённые аномалии среднего уха (последствия различных воспалительных процессов).

Показания являются относительными, так как каждый пациент уникален, а зачастую опыт хирурга имеет решающее значение. Решение о подготовке и применении системы навигации при операциях на ухе у конкретного пациента принимается с учётом характера патологии и типа вмешательства, квалификации хирурга, существенного увеличения продолжительности наркоза, неизбежности дополнительных инвазивных и неинвазивных манипуляций, возможности использования других вспомогательных методов (мониторирование функции лицевого нерва).

Осложнения кохлеарной имплантации, их устранение и профилактика

Инфекция является наиболее распространённой причиной послеоперационных осложнений и связана с риском эксплантации. Показатели частоты инфицирования в литературе варьируют от 1,7 до 12,0% в зависимости от типа инфекций (кожные инфекции, менингит, лабиринтит, острый средний отит или мастоидит). У имплантированных детей могут развиться известные воспалительные заболевания, характерные для всей детской популяции: острый средний отит, острый эпизод серозного среднего отита или мастоидит, менингит. Риск возникновения мастоидита у имплантированных детей выше, чем у детей с нормальным слухом, поскольку внутреннее ухо оказывается более доступным для инфекции через кохлеостому, особенно в первые месяцы после вмешательства. Известно несколько факторов риска заражения: возраст при имплантации менее 2 и более 65 лет, иммуносупрессия, ликворея, наличие нейрохирургических протезов и менингит в анамнезе. Другие факторы риска непосредственно связаны с ухом: пороки развития внутреннего уха, история отологической хирургии (стапедэктомия), использование электродного позиционера.

Кожные осложнения, связанные с использованием имплантата (некроз кожи, язва), могут быть устранены путём строгой регулировки мощности магнита, стабилизирующего наружную и внутреннюю антенны, выполнения разреза на достаточном расстоянии от планируемого участка размещения приёмника-стимулятора. За каждым дефектом кожи над имплантатом выявляется прямая или косвенная травма, вероятность которой тем выше, чем ближе приёмник-стимулятор к ушной раковине. В этой области кожа тоньше и подкожных тканей меньше, чем в области волосистой части головы. Даже в случае адекватно установленного приёмника-стимулятора - не под разрезом и без контакта с заушным процессором - отсутствие интраоперационной фиксации может привести к миграции его на сосцевидный отросток и в дальнейшем к экструзии. В каждом случае при определении показаний к реоперации должен проводиться анализ возможностей по сохранению работающего имплантата.

Частота транзиторного паралича лицевого нерва низкая (0,49%). Случаи транзиторного паралича лицевого нерва полностью восстанавливаются через несколько месяцев, если были вызваны интраоперационным нагреванием лицевого нерва при кохлеостомии или задней тимпанотомии, реактивацией вирусов, таких как вирус простого герпеса. Риск этого осложнения может быть ограничен нейромониторингом лицевого нерва и точной предоперационной оценкой хода лицевого нерва с помощью анализа КТ.

Неисправность устройства, в том числе из-за спонтанного отказа, была самой распространённой причиной реимплантации. При этом частота отказа устройства составляла от 2,4 до 7,2%. Восприятие звуков после реимплантации оставалось неизменным по сравнению с первой имплантацией. Реимплантация может быть предотвращена путём тщательного наблюдения за имплантированными пациентами и подробным информированием их родителей.

Частота осложнений у взрослых была значительно выше, чем в педиатрической популяции (26,8 против 14,9%). Эта разница касалась только незначительных осложнений: у 21,4% у взрослых против 10,2% у детей. У детей в основном развивались инфекционные осложнения (по существу, острый средний отит), тогда как большинство осложнений со стороны внутреннего уха (тиннитус и головокружение) наблюдались у взрослых. Напротив, между взрослыми (5,4%) и детьми (4,7%) не наблюдалось существенной разницы в показателях основных осложнений.

Характер реоперации в зависимости от её причины следующий. Если имплантат не отвечает, то потребуется или коррекция положения магнита, или коррекция положения электродов, или замена имплантата. Если произошла дислокация приёмника-стимулятора, то потребуется коррекция положения приёмника-стимулятора. Поиск причины основывается на результатах КТ. Если обнаружена экструзия с дислокацией приёмника-стимулятора или без неё, необходимо максимально быстрое обращение (направление) в специализированное учреждение за хирургической помощью. В случае выполнения реоперации до 10 дней от возникновения экструзии проводится коррекция положения и закрытие дефекта над имплантатом. В случае инфицирования образовавшегося дефекта приёмник-стимулятор удаляется с сохранением электродной решётки. Реимплантация возможна после стихания воспаления, реэпидермизации дефекта кожи, через 2-3 мес. Оставленная электродная решётка выполняет роль протектора лестницы улитки от рубцовой облитерации и удаляется во время реоперации с заменой электродной решёткой нового имплантата. Можно утверждать, что профилактика реопераций сводится к профилактике травмы области расположения имплантируемой части имплантата.

В целях предупреждения дислокации внутреннего магнита необходимо соблюдать адекватный режим МРТ, использовать внешний магнит минимальной мощности с оптимальным отведением его от кожи (мягкие ткани между магнитами не должны сдавливаться), осуществлять контроль за состоянием кожи под внешней антенной. Сохранение работоспособного имплантата очень важно для перманентной слуховой стимуляции, особенно у детей. Именно поэтому сохранение целостности кожного покрова над имплантируемой частью кохлеарного имплантата и предупреждение образования её дефектов является действенным способом избежать развития воспаления. Достигается это, при соответствующих показаниях, своевременным направлением на хирургическое лечение для коррекции положения приёмника-стимулятора и по результатам контроля за состоянием кожи над имплантатом и стенок костного отдела наружного слухового прохода (обязательна отоскопия с определённой периодичностью).

Послеоперационная реабилитация (абилитация)

В прогнозировании результатов послеоперационной реабилитации более важными оказываются такие факторы, как глубина введения электродов, стратегия стимуляции, состояние клеток спирального ганглия. У подавляющего количества пациентов электродная цепь вводится в тимпанальную лестницу, и в этом случае ввиду близости основной мембраны можно ожидать наиболее эффективной электростимуляции слухового нерва. Результаты исследования речевого диапазона в послеоперационном периоде у пациентов с аномалиями не выявляют существенной разницы при сравнении с детьми, не имеющими порока развития внутреннего уха.

Подключение речевого процессора проводится в сроки 3-6 нед после хирургического вмешательства. После выбора параметров электрической стимуляции и необходимой стратегии кодирования специалист должен определить два важных параметра - пороговый и максимально комфортный уровень стимуляции.

Пороговый уровень стимуляции - это минимальный уровень электрической стимуляции, вызывающий у пациента слуховые ощущения. Для определения максимально комфортного уровня увеличивают стимуляцию, начиная от установленного порогового уровня, доводя стимуляцию до дискомфортных величин. Уровень стимуляции, предшествующий порогу дискомфорта, принимают за максимально комфортный порог. Сессии настроек речевого процессора кохлеарного имплантата проводятся через 3, 6, 9, 12, 18, 24 мес после подключения речевого процессора к кохлеарному имплантату, а в дальнейшем, при отсутствии жалоб у пациента, - один раз в год. При необходимости могут проводиться внеплановые изменения индивидуальной карты стимуляции речевого процессора. Следует иметь в виду, что лишь тесное сотрудничество врачей - сурдологов-оториноларингологов и педагогов-дефектологов может привести к развитию социальных слухоречевых навыков.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Г.А. Таварткиладзе Руководство по клинической аудиологии. М.: Медицина, 2013. 676 с.

  2. Богомильский М.Р., Ремизов А.Н. Кохлеарная имплантация. М.: Медицина, 1986. С. 38-45.

  3. Федосеев В.И. Хирургические подходы к повышению эффективности реабилитации больных с глухотой методом кохлеарной имплантации: Автореф. дис. …​ д-ра мед. наук. М., 2005. 37 с.

  4. Федосеев В.И., Дмитриев Н.С. Эволюция хирургического вмешательства при кохлеарной имплантации в Российском научно-практическом центре аудиологии и слухопротезирования. Вестник оториноларингологии, 2014, № 2, стр. 17-20.

  5. Федосеев В.И., Бахшинян В.В. Таварткиладзе Г.А. Новые технологии интрао-перационной регистрации электрически вызванного потенциала действия слухового нерва методом телеметрии нервного ответа. Вестник оториноларингологии, 2015, 80,3. С. 14-17.

  6. Федосеев В.И., Милешина Н.А., Бахшинян В.В., и др. Реоперации при кохлеарной имплантации. Вестник оториноларингологии. 2016; 6: 9-12.

  7. Федосеев В.И., Милешина Н.А., Курбатова Е.В., Осипенков С.С. Роль навигационной системы при кохлеарной имплантации у пациентов с аномалиями внутреннего и среднего уха. Folia Otorhinolaryngologiae et Pathologiae Respiratoriae, том 25, номер 3, год 2019, стр. 12-20.

  8. Янов Ю.К., Кузовков В.Е. Подходы к барабанной лестнице улитки при вве-дении активного электрода кохлеарного импланта: минимизация травмы внутреннего уха. // Мат. 3-го нац. конгр. аудиологов 2-го Междунар. симпозиума «Совр. введении проблемы физиол. и патол. слуха». Суздаль, 26-28 мая 2009. М., 2009, С. 251-252.

  9. Янов Ю.К., Ситников В.П., Щербакова Е.В. Особенности медицинской экспертизы при отборе кандидатов на кохлеарную имплантацию. // Мат. 8 Рос. нац. конгр. «Человек и его здоровье». СПб, 2003. С. 245.

  10. Cochlear implants in children - a review / T.J. Balkany, A.V. Hodges, A.A. Eshraghi et al. // Acta Otolaryngol. 2002. Vol. 122, N. 4. P. 356-362.

  11. Farinetti A., Ben Gharbia D., Mancini J.et al. Cochlear implant complications in 403 patients: comparative study of adults and children and review of the literature. European Annales Otorhinolaryngology Head Neck Diseases 2014Jun;131(3); 177-182.

  12. Friedland D.R. Choice of ear for cochlear implantation: the effect of history and residual hearing on predicted postoperative performance// D.R. Friedland, H.S. Venick, J.K. Niparko // Otol Neurotol. 2003. Vol. 24, N. 4. P. 582-589.

  13. Graham J.M. Congenital malformations of the ear and cochlear implantation in children: review and temporal bone report of common cavity / J.M. Graham, P.D. Phelps, L. Michaels // J Laryngol Otol Suppl. 2000. Vol. 25. P. 1-14.

  14. High resolution computed tomography and magnetic resonance imaging in the pre-operative assessment of cochlear implant patients / T.G. Gleeson, P.D. Lacy, M. Bresnihan et al. // J Laryngol Otol. 2003. Vol. 117, N. 9. P. 692-695.

  15. Neural response telemetry in 12- to 24-month-old children / K.A. Gordon, K.A. Ebinger, J.E. Gilden et al. // Ann Otol Rhinol Laryngol. 2002. Vol. 189 (Suppl). P. 42-48.

  16. Rubinstein J.T. Paediatric cochlear implantation: prosthetic hearing and language development / J.T. Rubinstein // Lancet. 2002. Vol. 360. № 9331. P. 483-485.

  17. Steenerson R.L. Scala vestibuli cochlear implantation for labyrinthine ossification / R.L. Steenerson, L.B. Gary, M.S. Wynens // Am J Otol. 1990. Vol. 11. P. 360-363.

  18. Scala vestibuli cochlear implantation in patients with partially ossified cochleas / S. Berrettini, F. Forli, E. Neri et al. // J Laryngol Otol. 2002. Vol. 116. № 11. P. 946-950.

  19. Shearer A.E., Hansen M.R. Auditory synaptopathy, auditory neuropathy, and cochlear implantation. Laryngoscope Investigative Otolaryngology, 2019 Jul 1;4(4):429-440.

  20. Entwisle L.K., Warren S.E., Messersmith J.J. Cochlear Implantation for Children and Adults with Severe-to-Profound Hearing Loss. Seminars in hearing, 2018 Nov; 39(4): 390-404.

  21. audiology.ru .

Глава 29. Слухопротезирование у детей

Г.А. Таварткиладзе

Последние годы характеризуются чёткой тенденцией к росту числа детей с нарушениями слуха (свыше 1 млн в РФ), в подавляющем большинстве случаев обусловленными патологией внутреннего уха. Одним из основных способов реабилитации при этом служит слухопротезирование, заключающееся в применении слуховых аппаратов или других приспособлений для улучшения слуха. И если у взрослых показание к протезированию - это тугоухость, усложняющая речевое общение, то у детей, особенно первых двух лет жизни, - двустороннее снижение слуха, превышающее 35 дБ, затрудняющее формирование речи, речевого слуха, познавательных и эмоциональных навыков.

Различают слухопротезирование монауральное, когда протезируют одно, как правило, лучше слышащее ухо, бинауральное, когда протезируют оба уха двумя слуховыми аппаратами, а также псевдобинауральное, когда оба уха протезируют одним слуховым аппаратом.

Начиная с 50-х гг. XX в., несмотря на многочисленные исследования, направленные на повышение эффективности слухопротезирования, значительного успеха в решении этой проблемы достигнуто не было. В основе исследований, проводимых в этой области, прежде всего лежало классическое направление - попытка довести повышенные пороги слышимости до нормальных значений и исключение чрезмерного усиления. Иными словами, основное внимание уделяли соответствию электроакустических характеристик слухового аппарата значениям порогов слышимости, а затем уже проблемам, связанным с ограниченным динамическим диапазоном слуховой системы, в то время как именно последний определяет тактику слухопротезирования и его результаты.

В основе определения динамического диапазона слуховой системы лежит определение, наряду с порогами слышимости, порогов комфорта и дискомфорта, что весьма затруднительно, особенно у детей. Это обусловлено как отсутствием стандартизированных инструкций, так и чисто методическими тонкостями, определяемыми параметрами акустической стимуляции. В частности, существенное значение имеют различия в характеристиках электроакустических преобразователей аудиометров и слуховых аппаратов, а также в реальном акустическом выходе головных телефонов аудиометров и слухового аппарата in situ.

Противопоказания

Слухопротезирование противопоказано при нарушении функции вестибулярного аппарата, острых воспалительных процессах и обострении хронического воспаления в наружном или среднем ухе, в первые месяцы после перенесённого церебрального менингита и слухоулучшающих операций.

Особенности слухопротезирования у детей

Проблема детского слухопротезирования комплексная и определяется необходимостью согласия родителей, участием сурдологов, слухопротезистов, сурдопедагогов, врачей смежных специальностей (психоневрологов), а также производителей слуховых аппаратов.

Эффективность

Эффективность слухопротезирования у детей определяется:

  • возрастом и развитием ребёнка;

  • степенью снижения слуха;

  • наличием сочетанной патологии;

  • состоянием интеллекта;

  • условиями жизни ребёнка;

  • возрастом, в котором был поставлен диагноз;

  • получением реабилитационной сурдопедагогической помощи;

  • совместной работой ребёнка, педагога и родителей.

Исследование слуха

Начиная с первых дней жизни ребёнка необходимо проведение тестирования слуховой функции (универсальный аудиологический скрининг), а при подозрении на наличие нарушений слуха - проведение диагностических мероприятий и ранняя их реабилитация. В России действует система раннего выявления таких нарушений, основанная на проведении универсального аудиологического скрининга в родовспомогательных учреждениях и детских поликлиниках. Диагноз подтверждают (при подозрении) в региональных сурдологопедических кабинетах и центрах.

При определении порогов слышимости у детей используют субъективные и объективные методы исследования, которые, в свою очередь, характеризуют как активные, требующие контакта с ребёнком (субъективные методы), так и пассивные, не требующие его (объективные методы).

  • Пассивные методы:

    • тимпанометрия;

    • регистрация СВП;

    • регистрация отоакустической эмиссии;

    • акустическая рефлексометрия;

    • безусловно-рефлекторная аудиометрия.

  • Активные методы:

    • исследование слуха звукореактотестом;

    • игровая аудиометрия;

    • речевая аудиометрия;

    • аудиометрия с визуальным подкреплением;

    • ориентировочная аудиометрия;

    • надпороговые тесты;

    • категоризация громкости.

Операционные характеристики

При проведении объективных методик необходимо сопоставление полученных данных с результатами сурдопедагогического обследования. Сложности при определении слуха у детей раннего возраста обусловлены прежде всего заболеваниями ЦНС или наличием сложной структуры дефекта.

ЭТАПЫ ЭЛЕКТРОАКУСТИЧЕСКОЙ КОРРЕКЦИИ

Абсолютное показание к слухопротезированию - большая потеря слуха (III и IV степень тугоухости по международной классификации). При I и II степени тугоухости большое значение имеют индивидуальные потребности конкретного пациента (безусловно, когда речь идёт о детях дошкольного и школьного возраста). При этом полученную диагностическую информацию расценивают как достаточную либо необходимо назначать дополнительные исследования или исследования в динамике.

Следующий немаловажный этап - изготовление индивидуальных ушных вкладышей (обоснование выбора материала и конструктивных особенностей вкладыша, параметров вентильного отверстия), что предшествует выбору параметров электроакустической коррекции.

Далее производят подбор базовых моделей слуховых аппаратов для первого тестирования и их настройку с учётом степени адаптации (компьютерную или триммерную), используя формулы расчёта вносимого усиления.

Чрезвычайно важны занятия с сурдопедагогом для выбора наиболее эффективного варианта слухопротезирования (режим работы аппарата уточняют на повторных занятиях) и оказание психологической и информационной поддержки родителям.

Согласовывают режим ношения слухового аппарата, настраивают вторую программу, дают рекомендации относительно занятий и определяют план повторных посещений в индивидуальном порядке.

Анализируя последние достижения клинической аудиологии, а также учитывая последние разработки в области цифровых технологий и, соответственно, современные программируемые и цифровые слуховые аппараты, можно сделать вывод об обязательных требованиях к электроакустической коррекции слуха у детей:

  • слуховой аппарат должен обеспечивать адекватное усиление в области высоких частот и возможность регулировки в области низких частот;

  • слуховой аппарат должен обеспечивать запас усиления для компенсации резонанса наружного слухового прохода;

  • в диапазоне интенсивностей 60-90 дБ на входе слуховой аппарат должен иметь параллельную амплитудно-частотную характеристику;

  • протезирование детей слуховым аппаратом с выходной мощностью 125 дБ и выше необходимо производить с большой осторожностью (!);

  • ребёнок в течение недели должен носить дома только вкладыш или вкладыш с выключенным слуховым аппаратом;

  • качество и комфортность вкладыша должны постоянно контролировать сурдолог;

  • дополнительное условие - необходимость изготовления специального вкладыша для измерений в реальном ухе;

  • перед тем как слуховой аппарат будет подключён, он должен быть исследован на приборе, обеспечивающем измерение реальных его характеристик;

  • особо внимательно необходимо проверять ограничение выходной мощности слухового аппарата.

Следующий принципиально важный этап - выбор метода слухопротезирования: должно ли оно быть бинауральным или достаточно ограничиться слухопротезированием одного уха (монауральное слухопротезирование), а также определение показаний и противопоказаний к каждому из них.

Немаловажный момент - выбор модификации слухового аппарата: заушный или внутриушной. И здесь возникают проблемы, связанные, как правило, не с анатомо-функциональными особенностями пациента, а с пожеланиями (а иногда и требованиями родителей). Необходимо предоставить им информацию о том, что наружный слуховой проход меняется в размерах с возрастом ребёнка. И одно дело периодически менять индивидуальный ушной вкладыш, другое же - довольно часто изготавливать новые корпуса внутриушного (а иногда и внутриканального) слухового аппарата.

При монауральном слухопротезировании аппарат подбирают на лучше слышащее ухо по данным аудиологического исследования, по тестам разборчивости речи (на рабочее ухо).

Бинауральное слухопротезирование обеспечивает развитие слуховых проводящих путей, лучшую разборчивость речи, особенно при фоновом шуме, локализацию источника звука, определение расстояния до источника звука, меньшее вносимое усиление (суммация громкости), исключение эффекта тени головы, улучшение субъективного ощущения качества звука.

Следует иметь в виду, что когда протезированное ухо воспринимает речь через слуховой аппарат, усиление которого на 20 дБ (на 10 дБ для локализационных задач) превышает порог восприятия речи, то такой аппарат можно эффективно использовать для бинаурального слухопротезирования.

При бинауральной коррекции возникает ряд вопросов, требующих чёткого ответа.

  • Каковы преимущества бинаурального слухопротезирования перед монауральным?

Преимущества выражаются прежде всего в том, что улучшается разборчивость речи при шуме, а также значимо повышаются локализационные способности.

  • Можно ли эти преимущества измерить?

При бинауральном слухопротезировании заушными слуховыми аппаратами на 2-3 дБ снижается фоновый шум и на 6-7 дБ - эффект тени головы. Оба эти параметра суммируются, из чего следует, что бинауральное слухопротезирование обеспечивает эффект, который превышает достигаемый эффект при монауральном на 10 дБ. При интерпретации этих данных в аспекте разборчивости речи это означает повышение разборчивости примерно на 40%. При бинауральном протезировании карманным слуховым аппаратом исключается эффект тени головы, хотя положительный эффект подавления фонового шума на 2-3 дБ имеет место. Это выражается в повышении разборчивости речи на 10%. Как заушные, так и карманные аппараты обеспечивают выраженное улучшение локализационной способности.

  • При каких условиях могут проявляться преимущества бинаурального слухопротезирования?

Показаны преимущества бинаурального слухопротезирования как при наличии реверберации, так и без неё, особенно при фоновом шуме. В тишине повышение разборчивости речи статистически недостоверно, хотя улучшение локализационной способности очевидно.

  • При каких формах тугоухости наиболее перспективно бинауральное слухопротезирование?

Наиболее существен вопрос, связанный с минимальной стимуляцией, необходимой для того, чтобы ухо участвовало в бинауральном восприятии.

Симметричное снижение слуха

При симметричном снижении слуха, наиболее часто встречаемом у детей, больные выделяют те же преимущества бинаурального слухового восприятия, что и лица с нормальным слухом, хотя и менее выраженные. Однако не следует забывать и о дополнительных искажениях, вносимых самими слуховыми аппаратами, а также о возможных временных задержках и фазовых изменениях, снижающих эффективность бинауральной коррекции. Однако, несмотря на это, преимущества бинаурального слухопротезирования перед монауральным у этой группы больных не вызывают сомнений.

Подходы к бинауральному слухопротезированию (к определению параметров коррекции) аналогичны подходам, применяемым при монауральной коррекции. При этом на бинауральное протезирование затрачивают на 25% больше времени. В то же время нередко прибегают и к некоторым отклонениям от классических методик. Если у больного возникают затруднения с усилением высокочастотных звуков, в том числе при обратной акустической связи, можно уменьшить усиление в высокочастотной области на этом ухе, при условии компенсации высокочастотного усиления на противоположном ухе.

При бинауральном слухопротезировании используют два основных подхода: первый предусматривает протезирование одного уха, подстройку характеристик слухового аппарата сурдопедагогом на основании реакций ребёнка, а затем - протезирование второго уха. При втором подходе одновременно протезируют оба уха. При этом отсутствуют указания на преимущества того или иного подхода. Однако не следует забывать о феномене бинауральной суммации громкости, компенсация которой предусматривает соответствующее уменьшение величины усиления. Кроме того, важно помнить и о способности ребёнка воспринимать свою речь.

При бинауральном слухопротезировании уменьшается утомление и улучшаются локализационные способности, что в свою очередь улучшает восприятие речи. Наличие при бинауральном слухопротезировании эффекта бинауральной суммации позволяет уменьшить общее усиление при коррекции, что значительно облегчает задачу обратной акустической связи и уменьшает вероятность нарушений слуховой функции шумовой этиологии.

БИНАУРАЛЬНОЕ УСИЛЕНИЕ ПРИ АСИММЕТРИЧНОЙ ТУГОУХОСТИ

Асимметричная тугоухость характеризуется различиями в порогах слышимости. Однако это определение недостаточно точно, так как у одного пациента возможны нормальный слух на одно ухо и выраженная степень тугоухости, не поддающаяся коррекции, на второе. У другого же больного снижение порогов слышимости с обеих сторон бывает одинаковым, в то время как разборчивость речи значительно отличается либо имеет место асимметричное повышение порогов слышимости или различная степень нарушения функции громкости. Многообразие перечисленных возможностей определяет необходимость использовать принципиально различающиеся подходы при выборе параметров электроакустической коррекции.

Исходя из значительного различия в порогах слышимости между ушами при данной патологии использование усиления должно улучшить слуховое восприятие таким образом, чтобы оно могло быть верифицировано при субъективных и объективных исследованиях. Это выражается в улучшении порогов слышимости, порогов комфорта и разборчивости речи, в компенсации нарушенной функции громкости, а также положительной субъективной оценке усиленных звуков в каждодневной ситуации. Субъективной оценке необходимо уделять особое внимание: в зависимости от выраженности тугоухости пациент может отмечать эффективность коррекции в случаях, когда обычные методики оценки не дают эффекта, особенно когда в качестве основного критерия оценки используют определение разборчивости речи.

Асимметричное снижение слуха выражается в различиях в слуховой чувствительности на различных частотах между ушами. В клиническом плане особое значение приобретает величина этого различия, от которой зависит и выбор способа коррекции - слухопротезирование хуже или лучше слышащего уха либо обоих ушей.

До настоящего времени сохраняются довольно жёсткие показания и противопоказания к бинауральному слухопротезированию при асимметричной тугоухости, подлежащие безусловному пересмотру. Так, считают, что бинауральная коррекция показана:

  • когда разница средних порогов слышимости между ушами на частотах 500, 1000 и 2000 Гц не превышает 15 дБ;

  • когда процент разборчивости речи между ушами не различается более чем на 8%;

  • когда разница между порогами комфорта и дискомфорта не превышает 6 дБ.

Очевидно, что, принимая решение о показаниях к бинауральному слухопротезированию, сурдолог должен основываться не только на этих принципах выбора параметров бинауральной электроакустической коррекции.

При протезировании пациентов с асимметричной тугоухостью чрезвычайно важно понимать и учитывать принципиальную значимость субъективной оценки, которую больной даёт качеству усиленных звуков. У пациентов, не имеющих опыта пользования слуховым аппаратом, возможны следующие варианты:

  • больные без особых проблем, адекватно и довольно быстро адаптируются к подобранным аппаратам;

  • больные без особых сложностей адаптируются к слуховым аппаратам, но период адаптации и подстройки должен быть пролонгирован;

  • больные испытывают сложности при настройке слуховых аппаратов и адаптации к ним.

Рекомендовать следует подход, предусматривающий попытку использовать бинауральное усиление при наличии остаточного слуха в хуже слышащем ухе, что в свою очередь может обеспечить удовлетворительное восприятие звуков больным.

Новейшие технологии обработки речевых сигналов, используемые в современных слуховых аппаратах, предоставляют сурдологу большие возможности для эффективной коррекции асимметричной тугоухости. Прежде всего это касается выраженных различий в динамическом диапазоне у этих больных. Как правило, чем уже динамический диапазон, тем сложнее обеспечить удовлетворительное усиление при использовании линейных систем, что обусловлено непропорциональным ростом громкости. Исходя из этого преимущество при данном виде патологии нужно отдавать слуховым аппаратам с компрессией. Однако оптимальные результаты могут быть достигнуты при использовании аппаратов, в которых предусмотрено раздельное регулирование 2-3-частотных полос, в том числе раздельное регулирование усиления, коэффициента компрессии, времени атаки и высвобождения и т.д. Подобное регулирование амплитудно-частотных характеристик и выходного уровня слухового аппарата повышает эффективность коррекции у пациентов с ограниченным динамическим диапазоном. В данном случае приоритет должен быть отдан программируемым и цифровым слуховым аппаратам. Использование цифровых технологий обеспечивает цифровую обработку сигнала; автоматическое определение акустической ситуации; использование набора независимых цифровых каналов, обеспечивающих точную компенсацию потери слуха, повышенную комфортность использования слухового аппарата в различных ситуациях; эффективное подавление акустической обратной связи; оптимизацию сигнала; систему распознавания речи; автоматическую направленность.

Было бы неверным рекомендовать бинауральное усиление во всех случаях асимметричной тугоухости. И прежде всего бинауральное слухопротезирование противопоказано в трёх ситуациях.

  • Когда при измерении функционального усиления (см. ниже) пороги слышимости не определяются на одном ухе даже при использовании усиления (в пределах возможностей аудиометра). В подобных ситуациях хорошие результаты могут быть достигнуты, если микрофон слухового аппарата расположить у хуже слышащего, а телефон - у нормально слышащего уха (contralateral routing of signals) или если микрофоны расположены с обеих сторон, а телефон - у лучше слышащего уха (Bi-contralateral routing of signals).

  • В случаях медицинских противопоказаний (например, при обострениях ХГСО). В последующем вопрос о бинауральном слухопротезировании может быть поставлен вновь.

  • В случаях, когда больной с асимметричной тугоухостью пользовался бинауральной коррекцией, но без эффекта.

При определении эффективности бинаурального слухопротезирования используют, как правило, следующие подходы:

  • определение вносимого усиления (см. ниже) при измерениях непосредственно у барабанной перепонки при использовании различных формул расчёта;

  • оценку эффективности коррекции самим больным;

  • психоакустическое исследование слуха без слуховых аппаратов и при их использовании (определение порогов комфорта и дискомфорта, определение функционального усиления).

Правила, рекомендуемые при определении показаний к бинауральному слухопротезированию:

  • никогда не отказываться от использования бинауральной электроакустической коррекции только на основании различий в порогах между ушами;

  • нельзя пренебрегать субъективной оценкой качества усиления больным;

  • когда пациент или врач не уверен, что использование усиления на хуже слышащем ухе эффективно, необходимо продлить испытательный период: это позволит пациенту определить, помогает ли ему бинауральная коррекция;

  • при асимметричной тугоухости, при которой на одном ухе невозможно определение порогов слышимости, оптимальные результаты могут быть достигнуты при использовании методов contralateral routing of signals и Bi-contralateral routing of signals;

  • когда при бинауральном предъявлении сигналов хуже слышащее ухо резко ухудшает бинауральное восприятие, положительного эффекта можно достигнуть, используя методы contralateral routing of signals и Bi-contralateral routing of signals;

  • при воспалительном процессе в одном из ушей от бинаурального слухопротезирования следует воздержаться;

  • при асимметричной тугоухости следует протезировать лучше слышащее ухо, если на хуже слышащем в определённых частотных полосах сохранены нормальные пороги слышимости, а на остальных частотах они резко повышены;

  • при окончательном анализе результатов предпочтение нужно отдавать субъективной оценке пациента.

Безусловно, когда речь идёт о субъективной оценке восприятия самим пациентом, имеются в виду дети, возрастное развитие которых позволяет дать эту оценку.

Основное показание к бинауральному слухопротезированию: симметричное или асимметричное кондуктивное или сенсоневральное ухудшение слуха со средними порогами слышимости 40/50-90 дБ (на частотах 0,5; 1 и 2 кГц). При снижении слуха, превышающем 90 дБ, усиление должно быть на 20 дБ больше порога восприятия речи на каждом ухе.

Относительные противопоказания к бинауральному слухопротезированию:

  • наличие плоской аудиограммы в одном ухе и крутонисходящей - в другом;

  • наличие преимущественно ретрокохлеарного поражения;

  • наличие у больных манипуляционных проблем;

  • невозможность протезировать одно из ушей.

Обоснованный выбор модели слухового аппарата

Процедура пробной электроакустической коррекции предполагает использование нескольких (аналоговых и цифровых) аппаратов требуемого усиления и последующий обоснованный выбор модели такого аппарата.

При врождённых аномалиях развития наружного и среднего уха, оценивая слуховую функцию, нельзя вносить коррекцию на величину костно-воздушного интервала. Наличие пороков развития определяет необходимость согласовывать хирургическую тактику и подбирать слуховой аппарат в очередности, которая должна обеспечить оптимальные условия для развития речи и дальнейшего обучения ребёнка. На период лечения часто рекомендуют временно назначать слуховой аппарат. И прежде всего речь идёт о частично имплантируемых аппаратах костного звукопроведения, ношение которых рекомендуется на бандаже до достижения возраста, в котором будет проведена имплантация.

Параметры, позволяющие комплексно оценить эффективность и правильность подбора слухового аппарата:

  • медицинские (определение реального вносимого усиления, достижение наиболее комфортного звучания и разборчивости речи по результатам речевой аудиометрии);

  • социальные (обучение школьников и студентов, возможность сохранить работу и продолжить активную социальную деятельность, улучшить качество жизни);

  • педагогические (эффективность протезирования оценивают совместно с сурдопедагогами).

ДИНАМИЧЕСКОЕ НАБЛЮДЕНИЕ

Улучшать параметры настройки нужно с учётом индивидуальных особенностей адаптации. В среднем оптимального режима работы аппарата достигают после 3-4 настроек.

В детском протезировании настройку осуществляют по рекомендациям сурдопедагога, данные о состоянии слуха со временем уточняют и учитывают в настройках аппаратов.

Правила выбора параметров электроакустической коррекции. Правила подбора слуховых аппаратов основаны на предположении о возможности рассчитывать необходимое усиление на каждой частоте, что позволило бы добиться оптимальной разборчивости речи при использовании слухового аппарата.

Основы методик предписания параметров слухопротезирования:

  • расчёт частотных характеристик и усиления должен базироваться на данных тональной пороговой аудиометрии;

  • необходимо предусматривать достижение усиления всех частот до субъективных уровней равной (комфортной) громкости либо усиление должно обеспечивать максимальную разборчивость речи;

  • методики по степени сложности и длительности должны соответствовать возможностям сурдологопедического кабинета;

  • методики должны быть эффективными при слухопротезировании пациентов с различными конфигурациями аудиограмм, нарушениями громкости, степенями тугоухости.

Необходима верификация данных электроакустической коррекции, в основу которой должны быть положены методики предписания параметров усиления, что не исключает использования речевых тестов для окончательной субъективной оценки эффективности у детей, способных дать её.

При использовании методик предписания усиления необходимо дать определение двум различающимся параметрам - функциональному и вносимому усилению (рис. 29-1).

Функциональное усиление - разница в децибелах между порогами слышимости, определёнными в свободном звуковом поле при включённом слуховом аппарате и без него при использовании в качестве стимулов воющих тонов и двусложных слов. Регулятор громкости устанавливают на уровне, соответствующем уровню комфортной громкости (см. рис. 29-1, а).

Вносимое усиление - разница в децибелах между уровнем звукового давления, измеренным у барабанной перепонки при включённом слуховом аппарате и без него. Регулятор громкости устанавливают на уровне, соответствующем уровню комфорта (см. рис. 29-1, б).

Измерения в реальном ухе обеспечивают: определение индивидуальных, а не усреднённых групповых характеристик; информацию, необходимую для оценки или улучшения параметров коррекции; документирование результатов коррекции; определение индивидуальной передаточной функции «ухо-камера», которую можно использовать при дальнейших визитах больного; а также демонстрируют возможные эффекты электронных и акустических модификаций слухового аппарата и систем его звукопроведения.

Оптимизировать параметры настройки необходимо, учитывая индивидуальные особенности процессов адаптации. В среднем оптимального режима работы аппарата достигают после 3-4 настроек.

Таким образом, современное детское слухопротезирование - комплексная система, эффективность которой определяют многие взаимосвязанные факторы. Прежде всего, это сроки выявления тугоухости (её необходимо определить в первый год жизни ребёнка). Также эффективность зависит от сроков и правильности подбора слухового аппарата. И наконец, эффективность во многом определяется адекватностью сурдопедагогической реабилитации.

pic 0209
Рис. 29-1. Функциональное (а) и вносимое (б) усиление слухового аппарата

Практические рекомендации

ОБЩИЕ ПОДХОДЫ К ВЫБОРУ СЛУХОВОГО АППАРАТА

Основные требования

  • Звуковой путь слухового аппарата должен минимально искажать передаваемый сигнал. Значительным преимуществом в этом плане обладают цифровые слуховые аппараты.

  • Слуховой аппарат для детского слухопротезирования должен обеспечивать возможность очень точно настраивать частотные и динамические характеристики усиления, чтобы наиболее полно соответствовать современным формулам настройки. Здесь преимущество - за многоканальными аппаратами.

  • Детский слуховой аппарат должен адекватно воспроизводить речь различной громкости - от тихой до громкой. Аппараты с компрессией в широком динамическом диапазоне позволяют добиться наиболее комфортного звучания речи.

  • Эффективно и точно ограничить выходной уровень звукового давления слухового аппарата можно путём компрессии по выходу (автоматическая регулировка усиления, автоматический контроль усиления по выходу). Не следует назначать детям аппараты без ограничения выходного уровня звукового давления либо аппараты, использующие для этого системы пик-клиппирования.

  • Слуховой аппарат для детского слухопротезирования должен иметь значительную гибкость настройки для того, чтобы обеспечить адаптацию настроек к постоянно меняющимся характеристикам слуха ребёнка.

Программируемые многоканальные аппараты наиболее полно удовлетворяют этим требованиям.

Современные возможности

  • Автоматические адаптивные алгоритмы подавления обратной связи желательны из-за растущего уха и повышенной активности ребёнка. К недостаткам таких систем относят снижение усиления в высокочастотной области в процессе подавления обратной связи, что может сказаться на разборчивости речи.

  • Многоканальность позволяет не только точнее настроить слуховой аппарат в сложных случаях потери слуха, но и реализовать преимущества компрессии, улучшить работу сложных алгоритмов шумоподавления и выделения речи, подавления обратной связи.

  • Специальные алгоритмы подавления шумов микрофона (система подавления шума микрофона) в сочетании с компрессией в широком или полном динамическом диапазоне (компрессия в широком динамическом диапазоне или компрессия в полном динамическом диапазоне) позволяют регулировать усиление самых тихих звуков (включая собственные шумы, издаваемые микрофоном слухового аппарата).

В связи со значительным ростом наружного уха в течение первых лет жизни ребёнка аппаратами выбора служат заушные слуховые аппараты как более надёжные по сравнению с внутриушными, менее сложные в обращении, реже вызывающие обратную связь и обладающие набором функций, необходимых ребёнку (телефонная катушка, аудиовход и др.).

Для детей раннего возраста внутриушные аппараты просто физически невозможно изготовить вследствие узкого слухового прохода. Опасность травм наружного уха во время игр, занятий физкультурой также служит противопоказанием к применению внутриушных слуховых аппаратов.

Внутриушные слуховые аппараты можно рекомендовать, взвесив все за и против по достижении ребёнком возраста 8-10 лет, когда рост наружного уха не так стремителен.

Частотный диапазон

В процессе развития ребёнок чаще общается со сверстниками и окружающими лицами женского пола, то есть с имеющими более высокочастотный спектр речи. Именно поэтому для детей в общем рекомендованы аппараты, имеющие более широкий спектр воспроизводимых частот, в частности обеспечивающие адекватное усиление в высокочастотной области.

Для развития слуха ребёнка важны не только звуки речевого диапазона, но и более низко- и высокочастотные звуки. Шелест листьев, мурлыканье кошки, звук работы холодильника - все эти звуки могут оказаться полезными для развития слуха ребёнка. Именно поэтому для детского слухового аппарата необходим максимально широкий диапазон воспроизводимых частот. Этому требованию наиболее полно удовлетворяют цифровые слуховые аппараты.

В случаях выраженной потери слуха, граничащей с глухотой, а также остатков слуха только на низких частотах высокочастотное усиление может не дать очевидного эффекта. К примеру, у взрослых с аналогичной потерей слуха чрезмерное усиление в высокочастотной области иногда ухудшает разборчивость речи. Однако поскольку существует вероятность неточно диагностировать частотную потерю слуха у ребёнка, детям с выраженной потерей слуха рекомендуют всё же широкополосные слуховые аппараты с возможностью регулировать усиление высокочастотных звуков.

Программы

Переключение программ может понадобиться для занятий ребёнка с сурдопедагогом, в различных акустических ситуациях и в случаях флюктуирующей потери слуха.

Детям доречевого периода наличие нескольких программ не столь необходимо, но может понадобиться в некоторых случаях. К примеру, в одной из программ слухового аппарата можно предусмотреть работу адаптивного алгоритма подавления обратной связи. В этом случае при возникновении обратной связи вследствие активных движений ребёнка или роста наружного уха родителям будет достаточно лишь включить программу с настроенным алгоритмом подавления обратной связи. Остальные программы слухового аппарата должны быть настроены одинаково либо вовсе отключены для того, чтобы ребёнок не смог случайно изменить настройки аппарата.

Для работы с телефоном детский слуховой аппарат должен иметь программируемую телефонную катушку.

Индивидуальный вкладыш

Решение о типе вкладыша, его форме и материале специалист принимает индивидуально. Для того чтобы предотвратить травмы наружного уха у детей, предпочтительнее изготовление индивидуальных вкладышей из мягкого материала (силикона, вариофлекса). Частота смены вкладышей зависит от мощности аппарата и роста наружного уха. В процессе роста наружного уха появляется зазор между вкладышем и стенками наружного слухового прохода, что приводит к возникновению обратной связи. Грудным детям в некоторых случаях бывает необходима ежемесячная замена вкладыша. Детям более старшего возраста обычно необходимо менять вкладыши один раз в полгода.

АКУСТИЧЕСКИЕ МОДИФИКАЦИИ

Венты, демпферы и горны также назначают индивидуально. Следует отметить, что специальные детские рожки для слуховых аппаратов могут влиять на звукопроведение и изменять в ту или иную сторону частотную характеристику аппарата.

Рекомендовать венты необходимо с осторожностью ввиду значительного риска возникновения обратной связи. Детям грудного возраста назначать вент или горн практически невозможно вследствие узкого слухового прохода.

Контроль и настройка

Гибкость настройки - важный фактор успешного слухопротезирования ребёнка. В процессе развития могут появиться новые диагностические данные, возникнуть необходимость изменить текущие характеристики аппарата. С этой точки зрения неоспоримыми преимуществами обладают программируемые слуховые аппараты. Возможность сохранить настройки аппарата в компьютере, быстрый доступ к различным вариантам настройки обеспечивают дополнительные преимущества.

Предыдущий опыт

Ребёнок, имеющий опыт ношения слухового аппарата, воспринимает окружающие звуки так, как воспроизводит их его слуховой аппарат. Все звуковые образы, формирующиеся в коре головного мозга, напрямую зависят от характеристик слухового аппарата. Именно поэтому при его смене ребёнок может первое время не замечать преимуществ нового аппарата. Напротив, он может вызывать дискомфорт и ухудшить разборчивость речи. В результате специалист ошибочно постарается адаптировать настройки к характеристикам старого слухового аппарата.

В связи с этим важно выбрать модель с наилучшими параметрами и свойствами и производить самую первую настройку как можно тщательнее.

Детям, имеющим опыт ношения слухового аппарата, скорее всего, потребуется адаптационный период при смене аппарата. При резкой смене технологий (например, с аналоговой на цифровую) необходима более длительная, ступенчатая адаптация.

ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ УСТРОЙСТВА

Устройства коллективного обучения, аудио- и радиоклассы в специализированных учреждениях могут иметь различные принципы работы со слуховым аппаратом. При назначении слухового аппарата необходимо учитывать типы устройств, применяемых в учреждении, где предстоит учиться ребёнку, и выбирать аппараты, наиболее соответствующие конкретной системе.

Элемент питания

Элементы питания, применяемые в слуховых устройствах, могут иметь различную ёмкость, размер и другие свойства. Эксплуатация слухового аппарата с элементом питания, для него не предназначенным, может привести к выходу аппарата из строя. Использование аккумулятора или батареи также имеет свои особенности, и это нужно учитывать при подборе модели слухового аппарата. В большинстве случаев применение аккумулятора у детей крайне нежелательно.

Батарейный отсек слухового аппарата для детей раннего возраста должен запираться, чтобы ребёнок не смог достать и проглотить элемент питания.

Регулятор громкости

Необходимость в ручной регуляции громкости зависит от возможностей аппарата и предыдущего опыта пользования. Современные механизмы компрессии, применяемые в слуховых аппаратах, обеспечивают автоматическую регулировку громкости, то есть в этом случае нет необходимости регулировать громкость вручную. Это необходимо в линейных аппаратах, на занятиях с сурдопедагогом, для избежания обратной связи в случае несоответствия вкладыша (при росте наружного уха). Но и в этих случаях должна быть возможность фиксировать выбранное положение регулятора громкости (программно или физически - с помощью защитной крышки), чтобы ребёнок не мог случайно его изменить.

КОНСУЛЬТАЦИЯ ПО ИСПОЛЬЗОВАНИЮ СЛУХОВОГО АППАРАТА И УХОДА ЗА НИМ

Консультацию, раскрывающую особенности использования слухового аппарата, необходимо проводить для тех, кто будет непосредственно работать с ребёнком: для родителей, родственников, сурдопедагогов или воспитателей.

Консультация должна включать следующие положения:

  • обращение со слуховым аппаратом: включение и выключение, процедуры надевания и снимания;

  • график адаптации;

  • установка и выемка источника питания слухового аппарата;

  • хранение, токсичность и продолжительность работы элементов питания;

  • основные проблемы, которые могут возникнуть в процессе эксплуатации слухового аппарата;

  • использование телефона или аудиовхода слухового аппарата;

  • использование дополнительных средств ухода за аппаратом (пакеты для сушки, таблетки, салфетки и др.);

  • обращение с аксессуарами (тестер для батареек, стетоклип, груша для продувания вкладыша и др.);

  • гарантийные и сервисные обязательства;

  • график последующих занятий, обследований и профилактических мероприятий.

АДАПТАЦИЯ К СЛУХОВОМУ АППАРАТУ, РАЗВИТИЕ СЛУХА У РЕБЁНКА

После подбора слухового аппарата ребёнку дальнейшую, более тонкую настройку аппарата может проводить после консультаций и занятий сурдопедагог.

Развитие слуха ребёнка обусловлено конкретными обстоятельствами, вызвавшими потерю слуха, но зависит оно и от ряда других, не менее значимых факторов:

  • особенностей окружающей среды;

  • возможностей развития слуха ребёнка;

  • возможностей слухового аппарата;

  • персональных требований и пожеланий родителей, а также от их усилий, направленных на развитие слуха у ребёнка.

Программа идеального слухопротезирования ребёнка в возрасте до одного года приведена на рис. 29-2.

Таким образом, современное детское слухопротезирование - комплексная система, эффективность которой определяют многие взаимосвязанные факторы:

  • сроки выявления тугоухости (её необходимо выявить в первый год жизни ребёнка);

  • сроки и правильность подбора слухового аппарата;

  • адекватность проведения сурдопедагогической реабилитации.

pic 0210
Рис. 29-2. Программа идеального слухопротезирования ребёнка в возрасте до одного года

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Таварткиладзе Г.А. Слухопротезирование у детей/ М.: Святогор Пресс, 2005…​.. 64 с.

  2. Таварткиладзе Г.А. Руководство по клинической аудиологии/ М., Медицина. 2013. 676 с.

  3. Таварткиладзе Г.А., Кириллова И.П. Бинауральное слухопротезирование при различных формах тугоухости. Методические рекомендации. М., 1996. 18 с.

  4. Таварткиладзе Г.А., Шишкина Е.И. Методика выбора параметров электроакустической коррекции. Методические рекомендации. М., 1991. 11 с.

  5. Таварткиладзе Г.А., Шишкина Е.И., Кириллова И.П. Обоснование стратегии расчёта оптимальных параметров электроакустической коррекции: Пособие для врачей. М., 1997. 39 с.

  6. Gelfand S.A. Essentials of Audiology/ 3rd Ed.: Thieme, 2009.

  7. Hodgson W.R., Skinner P.H. Hearing Aid Assessment and Use in Audiologic Habilitation. 2nd Ed.: Williams and Wilkins, 1981.

  8. Katz J. Handbook of Clinical Audiologyio/ 5th.Ed. Lippincott. Williams & Wilkins, 2001.

  9. Sandlin R.E. Handbook of Hearing Aid Amplification: Clinical Considerations and Fitting Practicies/ Singular Publishing Group, 1995. Vol. 1

  10. Sandlin R.E. Handbook of Hearing Aid Amplification: Theoretical and Technical Considerations/ Singular Publishing Group, 1995. Vol. 1.

  11. Shaub A. Digital Hearing Aids/ Thieme, 2008.

  12. Valente M. Strategies for Selecting and Verifying Hearing Aid Fittings. Thieme, 1994.

  13. Valente M. Hearing Aids: Standards, Options, and Limitations/ 2nd Ed.: Thieme, 2002.

Глава 30. Реабилитация пациентов с нарушением слуха: социальные и психолого-педагогические аспекты

Посвящается светлой памяти Галины Дмитриевны Тарасовой - доктора медицинских наук, главного научного сотрудника ФГБУ «Национальный клинический центр оториноларингологии» ФМБА России, принимавшей участие в написании главы данного руководства.

О.С. Орлова

Для современной эпохи характерен пересмотр традиционных представлений о человеке, науке, обществе, в том числе и переоценка системы взглядов общества на инвалидов как на людей с особыми потребностями. Отношение общества к людям с отклонениями в развитии обусловлено социально-экономическими и социально-культурными условиями в стране и основано на идеях гуманизма, на поиске путей развития ребёнка как неповторимой индивидуальности. Гуманный личностный подход к адаптационным процессам предоставляет возможность каждому ребёнку освоить различные модели взаимодействия с окружающей средой, ощущать себя комфортно, быть принятым таким, каков он есть, не вызывая чувства жалости или брезгливости у окружающих и реализуя свой реабилитационный потенциал. Социокультурная адаптация идёт различными темпами и имеет различную результативность в зависимости от особенностей становления личности. Детей с нарушением слуха относят именно к этой категории, так как они имеют ограниченные возможности по сравнению со здоровыми, требуют особых методов и способов обучения и адаптации в обществе. В настоящее время в России выявлено более 13 млн людей со слуховыми нарушениями. Согласно прогнозу, в перспективе не намечаются тенденции уменьшения их числа в абсолютном и долевом выражении. Эти показатели свидетельствуют о масштабе проблемы, однако не меньшую озабоченность вызывает социально-психолого-педагогический аспект. До настоящего времени существовал социально-психологический барьер, который не позволял пациентам с нарушением слуха активно включаться в жизнь общества, полноценно в ней участвовать, ограничивал их общение социальным пространством себе подобных.

Цель лечения

Обеспечение максимальной адаптации лиц с нарушениями слуха в обществе.

Показания

Все пациенты с нарушениями слуха нуждаются в комплексной реабилитации, предусматривающей медицинскую, педагогическую и социальную поддержку.

Противопоказания

Отсутствуют.

Методики проведения

Социальная реабилитация лиц с ограниченными возможностями - одна из наиболее важных и трудных задач современных систем здравоохранения, образования и социальной защиты. Быстрый рост числа инвалидов, а также их проблемы предопределяют важность социально-реабилитационной деятельности. На современном этапе огромную роль в жизни лиц с ограниченными возможностями играют общественные организации. История цивилизации свидетельствует, что потребность человека объединяться для совместной деятельности, вести дело сообща, осуществлять постоянный обмен мнениями, оказывать взаимопомощь заложена в самой его природе как явления общественного, социального, который не может существовать и трудиться в одиночестве, что приводит к созданию разнообразных ассоциаций, союзов для защиты общих интересов и прав.

В связи с тем что общественные организации помогают решить ряд социальных задач, поставленных перед обществом и перед государством, их деятельность в настоящее время приобретает особую актуальность, имеет особое значение для лиц с ограниченными возможностями здоровья, так как благодаря их усилиям осуществляется эффективная интеграция инвалидов в социум, в том числе и при нарушениях слуха. Примеры таких организаций приведены ниже.

Всемирная федерация глухих (World Federation of the Deaf) является международной некоммерческой и неправительственной организацией ассоциации глухих из 113 стран. Всемирная федерация глухих имеет консультативный статус в ООН и является одним из основателей Международного альянса по вопросам инвалидности, защищает права глухих в соответствии с принципами и целями Устава ООН, Всеобщей декларацией прав человека. Всемирная федерация глухих обеспечивает равные права 70 млн людей во всём мире.

Всероссийское общество инвалидов было создано в РСФСР в 1988 г. Задачи - защита прав и интересов инвалидов, обеспечение им равных возможностей наряду с остальными гражданами, помощь по интеграции инвалидов в общественные структуры, а также предоставление им средств технической реабилитации и лекарственных средств. Всероссийское общество инвалидов насчитывает около 2 млн человек. С 2009 г. общество входит в Ассоциацию производителей электронной аппаратуры. Всероссийское общество инвалидов - член Международной организации инвалидов; имеет специальный консультативный статус при Экономическом и социальном совете ООН.

Союз инвалидов России - общественная организация, объединяющая людей по особому признаку идентичности.

Общероссийская общественная организация инвалидов «Всероссийское общество глухих» - одна из старейших организаций, создана 25 сентября 1926 г. и насчитывает около 100 000 человек. Всероссийское общество глухих с 1955 г. является членом Всемирной федерации глухих, имеет специальный консультативный статус Экономического и социального совета ООН. Представители Всероссийского общества глухих традиционно входят в состав совета Всемирной федерации глухих. Всероссийское общество глухих развивает связи с организациями глухих зарубежных стран, участвует в конференциях и конгрессах, проводимых Всемирной федерацией глухих, международных фестивалях и конкурсах. Главными задачами Всероссийского общества глухих являются выражение и защита прав и законных интересов граждан РФ с нарушениями слуха, их социальная реабилитация и интеграция в общество. В центре внимания Всероссийского общества глухих - вопросы реализации гражданских прав, доступности информации и различных услуг, получения образования и профессиональной подготовки, занятости и трудоустройства, качественного медицинского обслуживания и социального обеспечения, доступности объектов социальной и транспортной инфраструктуры, а также учреждений культуры. Основное внимание уделяется развитию и укреплению социального партнёрства с органами государственной власти, как федеральными, так и региональными и местными, что позволяет решать многие важнейшие задачи по интеграции в общество, обеспечению глухих техническими средствами реабилитации, услугами по сурдопереводу. Президент Всероссийского общества глухих В.Н. Рухледев является членом Совета при Президенте РФ по делам инвалидов, председателем Комиссии по вопросам образования и социокультурной деятельности инвалидов этого Совета, членом Правления ФСС РФ. Структура организации включает 35 социально-реабилитационных предприятий, которые решают проблемы профподготовки и трудоустройства инвалидов, финансируют уставную деятельность учреждений и организаций Всероссийского общества глухих. В систему Общества входят также 52 региональных и 182 местных учреждения социально-культурного назначения, а также Театр мимики и жеста, санаторно-курортное учреждение «Маяк» в Сочи, прочие базы отдыха и туризма по всей стране.

В России действует механизм государственной социальной политики в области защиты и реализации прав и интересов детей с патологией слуха, позволяющий обеспечить их выживание, развитие, адаптацию и интеграцию в общество. Его цель состоит в том, чтобы дети с ограниченными возможностями здоровья имели право пользоваться всеми социальными привилегиями наравне с другими людьми. Этот принцип во многих странах (США, Великобритании, Швеции, Германии, Италии и др.) получил название «нормализация». Постановления Правительства РФ в области защиты прав детей базируются на Конвенции ООН о правах ребёнка (1989, Конвенция о правах инвалидов, принятая резолюцией 61/106 Генеральной Ассамблеи ООН от 13 декабря 2006 г.) и на Всемирной декларации об обеспечении выживания, защиты и развития детей (1993). В России приняты Федеральный закон от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ», Федеральный закон от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в РФ», гарантирующие инвалидам равные с другими гражданами возможности в реализации гражданских, экономических, политических и других прав и свобод, предусмотренных Конституцией РФ, соответствующих общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам РФ.

Согласно Закону РФ «Об образовании», происходящие существенные изменения характера образования на современном этапе (его направленность, цель, содержание) ориентированы на свободное развитие человека, на творческую инициативу, самостоятельность.

Охрана здоровья всех участников процесса образования является приоритетной государственной социально значимой задачей и имеет междисциплинарный характер. В Федеральной целевой программе развития образования в России на 2016-2020 гг. чётко прослеживается «переход от системы массового образования, характерной для индустриальной экономики, к необходимому для создания инновационной, социально ориентированной экономики непрерывному индивидуализированному образованию для всех, развитию образования, связанному с мировой и отечественной фундаментальной наукой, ориентированному на формирование творческой социально ответственной личности».

Социально-экономические преобразования в обществе диктуют необходимость модернизации образования, совершенствования реабилитационных и профилактических мероприятий, в том числе и при нарушениях слуха.

В 2001 г. ВОЗ была принята Международная классификация функционирования, ограничений жизнедеятельности и здоровья (International Classification of Functioning, Disability and Health) - это классификация компонентов здоровья, ограничений жизнедеятельности и функционирования, является концептуальной основой реабилитации и рекомендована как правовая основа для управления процессом работы междисциплинарной команды практических реабилитологов.

Реабилитация - это комплекс мероприятий, направленных на помощь лицам с ограничениями жизнедеятельности для достижения и поддержания оптимального функционирования во взаимодействии с окружающей их средой в зависимости от их реабилитационного диагноза и потенциала.

Реабилитационный потенциал - комплекс биологических и психофизиологических характеристик человека, а также социально-средовых факторов, позволяющих в той или иной степени больному реализовать его потенциальные возможности. Другими словами, это возможность индивидуума при определённых условиях и содействии реабилитационных служб и общества в целом активизировать свои биологические и социально-психологические механизмы восстановления нарушенного здоровья, ограничений жизнедеятельности, личностного статуса и положения в обществе.

Цель реабилитации - восстановление социального статуса инвалида, достижение им материальной независимости и его социальная адаптация. Последнюю обеспечивает система мероприятий, включающая:

  • медицинскую реабилитацию, состоящую из восстановительной терапии, реконструктивной хирургии, протезирования и ортезирования;

  • профессиональную реабилитацию, которая состоит из профессиональной ориентации и образования, профессионально-производственной адаптации и трудоустройства;

  • социокультурную реабилитацию, которая заключается в социально-средовой ориентации и социально-бытовой адаптации.

Комплексная реабилитация пациентов с тугоухостью и глухотой предполагает создание оптимальных социально-психологических условий, позволяющих благодаря наличию компенсаторных механизмов развить реабилитационный потенциал инвалидов. Он включает совокупность биологических, социальных, педагогических и психологических факторов, обеспечивает восстановление или компенсацию нарушенных функций, расширяющих сферы общения инвалида.

В структуре реабилитационного потенциала выделяют следующие уровни:

  • саногенетический, позволяющий расширить сферы жизнедеятельности благодаря восстановлению или компенсации нарушений в анатомическом и физиологическом состоянии организма;

  • психологический, дающий возможность добиться восстановления или компенсации на психическом уровне;

  • педагогический, обеспечивающий образование и личностное развитие;

  • социально-средовой, определяющий возможность расширения сфер жизнедеятельности благодаря социально-средовым факторам;

  • правовой, регламентирующий возможность пользоваться благами общества.

Все перечисленные факторы и позиция самого инвалида в этом процессе определяют эффективность реабилитации.

В литературе, посвящённой реабилитации лиц с нарушением слуха, можно проследить два направления: биолого-медицинское и социокультурное, сторонники которых широко обсуждают диаметрально противоположные утверждения относительно глухих людей и их места в обществе.

Представители биолого-медицинской концепции расценивают глухоту как отклонение от нормы, поэтому основной задачей реабилитации считают «приведение глухого человека в норму», к «стандартам слышащих». Людей с нарушениями слуха они рассматривают как инвалидов, нуждающихся в помощи, требующих поддержки и заботы общества. По их убеждению, люди с нарушениями слуха в первую очередь требуют медицинского лечения, а затем психологической и социальной реабилитации, что позволяет им адаптироваться в социуме. Процесс и прогноз реабилитации обусловлены степенью потери слуха, в зависимости от которой определяют, где и как будет обучаться ребёнок. Сторонники этого направления выступают за обучение детей с нарушением слуха в общеобразовательных школах, утверждая, что ранняя диагностика и обучение могут обеспечить этот процесс. Большинство из них считают основным устный метод обучения глухих детей при овладении речью, отвергая при этом невербальные средства коммуникации - дактильную и жестовую речь. По их мнению, процесс реабилитации целиком зависит от использования звукоусиливающей аппаратуры и различных технических средств, а совершенствование устной речи определяется качеством звукоусиливающей аппаратуры, применением инновационных технологий, использованием кохлеарных имплантатов и генной инженерии. Вместе с тем они не принимают во внимание набор адаптивных средств и методов, накопленных самими глухими, опыт их общения между собой и слышащими.

Сторонники социокультурной концепции считают, что глухие люди имеют право на собственную культуру, язык и право самоопределения в обществе. Они ратуют за сегрегацию, которая предполагает обучение через сеть специально созданных учреждений для детей с отклонением в развитии.

Однако никто не отрицает, что дети с нарушениями слуха нуждаются в комплексной а/реабилитации (причём индивидуальной), сочетающей медицинскую, психолого-педагогическую и социальную помощь. Вместе с тем, если необходимость медицинской реабилитации признают представители обоих направлений, роль и место реабилитации средствами образования они понимают и принимают не столь единодушно. При реабилитации наиболее актуальны проблемы взаимодействия различных специалистов, служб и организаций как в постановке и реализации ближайших целей, направленных на оказание помощи конкретному ребёнку, так и в создании перспективных проектов, предусматривающих качественные преобразования системы в целом. Каждый возрастной этап развития ребёнка с нарушением слуха имеет свои специфические особенности, которые значительно отличаются от возрастных особенностей нормально развивающихся детей и требуют специального коррекционного воздействия. По отношению к ребёнку с нарушениями в развитии перестают действовать традиционные принципы образования, именно поэтому была создана система адаптации детей с нарушениями слуха, предполагающая медицинскую, педагогическую и социальную реабилитацию.

Степень социальной недостаточности характеризуется необходимостью (частотой, объёмом) помощи окружающих в связи с ограниченной возможностью вести независимое существование, быть экономически независимым, необходимостью использования сурдотехнических средств для компенсации дефекта.

Нарушения слуха могут иметь различную выраженность. В зависимости от степени его сохранности принято различать детей слабослышащих (тугоухих) и глухих, причём дефект может быть комплексным: затрагивать интеллектуальное и речевое развитие, сопровождаться нарушением зрения и расстройствами опорно-двигательного аппарата, а также заболеваниями других органов и систем (рис. 30-1). У слабослышащих детей диагностируют тугоухость - стойкое понижение слуха, вызывающее затруднения в восприятии речи на слух, которое может быть компенсировано в специально создаваемых условиях (усиление голоса, уменьшение расстояния от источника звука, использование звукоусиливающей аппаратуры и др.). У глухих детей отмечают наиболее выраженную степень поражения слуха, при которой разборчивое восприятие речи невозможно, чаще всего вследствие стойкого двустороннего нарушения слуха, врождённого или приобретённого в раннем детстве. Среди них выделяют ранооглохших [детей, рождённых неслышащими (глухими) или потерявших слух на 1-2-м году жизни] и поздно-оглохших (детей, потерявших слух после того, как у них была сформирована речь). Степень и характер речевых расстройств у детей с нарушениями слуха зависят от взаимодействия трёх основных факторов: степени нарушения слуха, времени его возникновения, условий развития ребёнка после поражения слуха. Степень сохранности речи у позднооглохших детей зависит от сроков развития глухоты и от условий, в которых развивается ребёнок.

По состоянию речи среди детей с нарушениями слуха выделяют группы:

  1. неговорящих (безречевых);

  2. детей, в речи которых сохранены отдельные слова;

  3. способных произносить элементарные фразы;

  4. употребляющих развёрнутые фразы с аграмматизмами;

  5. владеющих нормальной фразовой речью.

pic 0211
Рис. 30-1. Нарушение слуховой функции

По наличию или отсутствию дополнительных отклонений в развитии детей с нарушенным слухом можно отнести к одной из следующих групп: дети с интеллектом в пределах нормы, не имеющие дополнительных отклонений в развитии; дети, имеющие дополнительные отклонения в развитии (одно или в сочетании) - нарушение интеллекта, зрения, опорно-двигательного аппарата, эмоционально-волевой сферы. Когда нарушение слуха возникает у ребёнка в возрасте до трех лет, то есть во время формирования речи, развитие таких психических функций, как устная речь, внимание, мышление (в том числе и абстрактное), тормозится из-за нарушения одной из сенсорных функций - слуха. Именно поэтому «реабилитация» (re-abilitation) в данной ситуации - не совсем корректный термин. В таких случаях следует говорить об абилитации (иногда используют термин «раннее вмешательство»), то есть о развитии того, чего ещё нет, - речи, и того, что окажется под угрозой потери, если не будут применены соответствующие абилитационные мероприятия. Основные составляющие абилитации представлены на рис. 30-2.

Важнейший базовый принцип социальной адаптации - целенаправленное и системное развитие психических процессов ребёнка с нарушением слуховой функции, значимых для становления его личности. В норме формирование речи обеспечивают речедвигательный и речеслуховой анализаторы. У глухого ребёнка особую, специфическую роль выполняют его зрительный и тактильный анализаторы, гиперфункция которых способствует развитию не только речи, но и других высших психических функций. В соответствии с постановлением Минтруда РФ от 14 декабря 1996 г. № 14, все необходимые мероприятия должны быть реализованы в форме индивидуальной программы реабилитации ребёнка-инвалида, которую в обязательном порядке составляют учреждения государственной службы медико-социальной экспертизы и которая считается полностью завершённой, если достигнута полная социальная адаптация субъекта. Развитие научного обоснования используемых методов и приёмов педагогики в отношении детей с нарушениями слуха определило выделение сурдопедагогики (науки, занимающейся обучением и воспитанием детей с нарушениями слуха).

pic 0212
Рис. 30-2. Составляющие реабилитации пациентов с тугоухостью

Современный этап развития системы помощи детям с нарушениями слуха в России характеризуется рядом особенностей, что определяется увеличением числа детей, которым необходимо оказание психолого-педагогической помощи; созданием новых государственных служб и взаимопроникновением систем массового и специального образования; значительным расширением круга лиц и организаций, принимающих участие в реализации программ психолого-педагогической поддержки детей с нарушениями слуха; повышением роли и прав родителей в определении целей и задач обучения и воспитания ребёнка; активизацией федеральных и региональных инициатив; возможностью более свободного перемещения ребёнка из одной системы в другую; созданием альтернативных моделей помощи. В последние годы созданы научно-диагностические центры различного подчинения в медицинских и педагогических высших учебных заведениях и научно-исследовательских институтах; при некоторых дефектологических факультетах педагогических институтов функционируют экспериментальные и консультативные группы. Такие группы открывались при специальных дошкольных учреждениях и дошкольных отделениях специальных школ, создавались также разнообразные центры (медико-психолого-педагогические, социальные и др.), в которых оказывалась помощь детям с различной степенью нарушения слуха. Созданы негосударственные учебные заведения и диагностические центры.

Экспертиза - важный момент в системе реабилитации. Федеральный закон о социальной защите инвалидов определяет понятие медико-социальной экспертизы инвалидов как установление «потребностей освидетельствуемого лица в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, на основе оценки ограничений жизнедеятельности, вызванных стойким расстройством функций организма». Такая экспертиза «осуществляется исходя из комплексной оценки состояния организма на основе анализа клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых, психологических данных…​» Кроме того, на данную службу возлагают разработку индивидуальных программ реабилитации инвалидов. Методы экспертизы зависят от возраста ребёнка, уровня его психоречевого развития и от наличия у него сочетанной патологии, включая пороки развития (такие как слепота, умственная отсталость и др.). Обследование ребёнка в специализированном медицинском учреждении по месту жительства (сурдологическом кабинете, отделении, центре) включает педиатрическое, аудиологическое, психолого-педагогическое обследование.

В результате медико-психолого-педагогической экспертизы должен быть поставлен диагноз, обсуждены и согласованы с родителями способы и средства необходимой помощи, а также получены ответы на ряд вопросов о степени и характере тугоухости (в соответствии с принятой классификацией); о локализации поражения слухового анализатора; наличии отклонений в соматическом и психическом статусе ребёнка с нарушенным слухом, о степени их выраженности; об уровне общего и речевого развития ребёнка; о возможных и необходимых лечебно-профилактических мероприятиях; электроакустической коррекции слуха (слухопротезировании) или кохлеарной имплантации; определении индивидуальных программ педагогической и психологической коррекции.

Основной контингент сурдологических кабинетов - дети младенческого и раннего возраста (до 2-3 лет). В этих кабинетах проводят диагностику состояния слуха, подбор и регулярную настройку слухового аппарата, коррекционные занятия с детьми, обучение родителей приёмам и методам воспитания и обучения их ребёнка в условиях семьи, оказание родителям психотерапевтической помощи. Основное содержание работы - развитие речи ребёнка, его остаточного слуха и формирование произносительных навыков. Большое внимание уделяют обучению грамоте и формированию читательской деятельности.

Основной контингент ЛОР-стационаров крупных больниц - внезапно оглохшие дети, до потери слуха нормально слышавшие и говорившие, а также дети разного возраста с нарушениями слуха различной этиологии, нуждающиеся в медицинском стационарном обследовании и лечебных мероприятиях. В стационарах проводят, как правило, и коррекционные занятия с детьми. В сложных случаях или по желанию родителей проводят обследование ребёнка в крупных научно-исследовательских центрах, где возможно углублённое аудиолого-педагогическое исследование с использованием новейших аппаратурно-диагностических методов и коррекционных методик. Один из таких центров - ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр оториноларингологии» ФМБА России, на который приказом Минздрава России от 21 октября 2002 г. № 323 возложено руководство сурдологической службой в нашей стране. В настоящее время сотрудники центра изучают состояние сурдологической службы в регионах, развёрнута работа по электроакустической коррекции при различных степенях тугоухости. С этой целью используют приборы и системы для подбора и настройки автоматических линейных и цифровых слуховых аппаратов как отечественного, так и зарубежного производства, включая самые последние достижения в этой области; широко внедряют операции по кохлеарной имплантации детям не только в стационарах центра, но в различных регионах России.

Кроме того, в процессе реабилитации одновременно участвуют психолог и сурдопедагог, использующие все современные достижения и методики, включая верботональную. Первоочередной для детей с нарушениями слуха является медицинская реабилитация в форме восстановительного (нередко хирургического) лечения или протезирования. Для её осуществления необходимы внедрение в широкую практику аудиологического скрининга и доступность для населения электроакустической коррекции слуха и операций по кохлеарной имплантации.

Отечественная сурдопедагогика оптимистично оценивает возможности детей с нарушениями слуха исходя из научного понимания природы нарушений, препятствующих развитию этой категории детей, а также учитывая роль социальной среды в развитии и воспитании человека. Однако, несмотря на довольно развитую, на первый взгляд, систему педагогической реабилитации, специализированными учреждениями в стране охвачено не более 3,7% общего числа тугоухих и глухих. Именно поэтому необходимо дальнейшее совершенствование помощи названной категории инвалидов. Чем раньше начата коррекционная работа, тем выше её результативность, поэтому важную роль на первом этапе жизни ребёнка с нарушениями слуха играют воспитание и обучение в семье, образовательный и культурный уровень, оказывающий непосредственное влияние на результаты. В младенческом и раннем возрасте основное занятие ребёнка - общение, в ходе которого происходит формирование разнообразных видов деятельности, а также и самостоятельной речи. При этом речь взрослого выступает для него в качестве образца для подражания. Кроме того, при проведении коррекционной работы в этом возрасте важно в общении с ним использовать все имеющиеся языковые и паралингвистические средства, в том числе выражение лица и естественные жесты. К ребёнку со слуховым аппаратом обращаются с расстояния 0,5-1,0 м, чтобы он одновременно и слышал речь, и видел лицо говорящего, то есть воспринимал речь слухозрительно. При коррекционной работе используют повторение слов и выражений. Даже самый лучший слуховой аппарат усиливает далеко не весь спектр частот, воспринимаемых ухом человека, поэтому звуки, которые слуховой аппарат не может усилить из-за технических ограничений, соответственно отсекаются. Для преодоления этих неудобств и с целью помочь слабослышащему человеку ориентироваться в окружающем мире созданы специальные тренажёры.

Лишь с определённого возраста (обычно не ранее чем с двух лет) ребёнок с нарушенным слухом мог обучаться в специальных учреждениях по разработанным для этого программам. Однако ясельные группы существовали лишь в крупных городах, а большинство дошкольных образовательных учреждений принимали детей начиная с трёх лет.

Педагогическое воздействие направлено на обеспечение общего развития ребёнка в соответствии с возрастными особенностями (его двигательной, эмоционально-волевой и интеллектуальной сферы). Вместе с тем наличие сниженного слуха, отсутствие или недоразвитие речи требуют использования не только специфических методов работы, ориентированных на овладение теми или иными умениями и навыками и направленных на коррекцию отклонений в развитии.

С двух лет начинают целенаправленную работу по обучению неслышащих детей грамоте (чтению и письму печатными буквами). Это необходимо для того, чтобы открыть ребёнку возможность адекватного восприятия речи благодаря чтению и полноценному её воспроизведению с помощью письма. Дети с нарушенным слухом, не имеющие дополнительных отклонений в развитии, должны научиться читать (на основе устной или дактильной речи) и писать печатными буквами к возрасту 4,0-4,5 года. В старшем дошкольном возрасте особое внимание уделяют формированию читательской деятельности по оригинальной методике, предложенной Б.Д. Корсунской.

Комплектование групп медико-психолого-педагогические комиссии осуществляют с учётом возраста детей, состояния их слуха (отдельные группы для глухих и для слабослышащих детей), уровня речевого развития, а также с учётом дополнительных отклонений в развитии (нарушения интеллекта, эмоционально-волевой сферы, опорно-двигательного аппарата, зрения и т.д.).

Для детей с дополнительными отклонениями открыты специальные группы. С помощью специальных методик развивают внимание ребёнка, которое у детей с нарушенным слухом играет более важную роль. Основной особенностью внимания детей с нарушенным слухом служит то, что, воспринимая объект в целом, они могут заметить второстепенные, незначительные детали и проигнорировать существенные черты, свойства, качества. Это приводит к тому, что у них с большим трудом развивается память и формируются логические мыслительные операции (сравнение, анализ, классификация и т.д.). От кропотливой и тщательной работы сурдопедагога по развитию внимания и других высших психических функций во многом зависят успеваемость ребёнка в обучении, коррекция нарушенного развития и в конечном счете благополучная адаптация глухого (или слабослышащего) к среде слышащих людей.

Цель образования - подготовить детей с ограниченными возможностями к жизни не только в обществе себе равных, но и в нормальном мире, что достигается в процессе непрерывного образования. Общеразвивающая и коррекционная работа с дошкольниками, имеющими нарушения слуха, направлена на преодоление социальной недостаточности, на их социализацию. Ребёнку с нарушенным слухом, как и слышащему (поскольку основные закономерности их развития те же), следует обеспечить целостность психического развития, становление базиса личностной культуры, что означает возможность ориентироваться в предметах, природе, общественной жизни, общечеловеческих ценностях, в собственной жизни и деятельности.

Реализация этой задачи предполагает социальное развитие детей, высокий уровень познавательной деятельности, формирование речи как средства общения и познания, личностное развитие дошкольников. Эта работа составляет основу воспитания и обучения в дошкольных образовательных учреждениях. Каждый из этих разделов играет большую роль, а в совокупности они обеспечивают решение общеразвивающих задач. Вся система дошкольных образовательных организаций направлена в первую очередь на коррекцию вторичных отклонений - на развитие речи и навыков общения. Решение коррекционных задач наряду с общеразвива-ющими должно обеспечить полноценное развитие дошкольника со сниженным слухом и его готовность к школьному обучению.

Воспитание и обучение дошкольников с нарушенным слухом строят на системе дидактических принципов (научность, систематичность воспитания и обучения, доступность, наглядность, активность и самостоятельность в усвоении знаний, учёт возрастных и индивидуальных особенностей детей, связь обучения с жизнью). Ниже перечислены основные принципы, составляющие основу воспитания и обучения дошкольников с нарушениями слуха.

  • Генетический принцип - учитывает последовательность возникновения и развития психических функций в онтогенезе.

  • Принцип развивающего обучения - в основу содержания воспитания и обучения положены ориентация на здоровые силы ребёнка, обеспечение соответствующего возрасту уровня психического развития. Принцип развивающего воспитания и обучения связан не только с необходимостью преодоления отставания и нормализации развития, но и его обогащения (амплификации развития).

  • Принцип коррекционной направленности воспитания и обучения - исходит из структуры и выраженности нарушений, из выявления потенциальных возможностей ребёнка. Задачи этих разделов работы заключаются в том, чтобы преодолеть наиболее тяжёлые последствия отсутствия или нарушения слуха, и направлены на формирование различных форм речи (устной, письменной), на развитие речевого и неречевого слуха, обучение произношению. Конечная цель этой работы - формирование речи как средства коммуникации.

  • Деятельностный принцип - психическое развитие дошкольника осуществляется в деятельности. Через разные её виды он познаёт окружающий мир, расширяя и углубляя способы ориентировки в нём, постигая социальную сферу жизни, определяя взаимоотношения с людьми. В игре и других видах детской деятельности создаются оптимальные условия для овладения речевыми средствами и их использования в реальных условиях коммуникации.

  • Принцип дифференцированного подхода к воспитанию и обучению - уровень интеллектуального развития детей, наличие у некоторых из них сложной структуры нарушений развития, когда, помимо снижения слуха, есть и другие первичные нарушения (задержка психического развития, умственная отсталость, нарушения поведения и др.), делают целесообразным дифференцированный подход к их воспитанию.

  • Принцип формирования речи как средства общения - связан с необходимостью развивать у детей потребности в речевом общении, в овладении необходимыми для этого речевыми средствами, в создании слухоречевой среды, обеспечивающей возможности речевой практики в семье и дошкольных образовательных учреждениях.

  • Принцип развития слухового восприятия - предполагает максимальную активизацию остаточного слуха в процессе эксплуатации звукоусиливающей аппаратуры индивидуального и коллективного пользования. Это выступает основой для овладения произносительной, особенно ритмико-интонационной стороны, устной речи.

Закон № 273-ФЗ «Об образовании в РФ» от 29 декабря 2012 г. декларирует государственные гарантии «реализации права каждого человека на образование федеральными государственными органами, органами государственной власти субъектов РФ и органами местного самоуправления: создаются необходимые условия для получения без дискриминации качественного образования лицами с ограниченными возможностями здоровья, для коррекции нарушений развития и социальной адаптации, оказания ранней коррекционной помощи на основе специальных педагогических подходов и наиболее подходящих для этих лиц языков, методов и способов общения и условия, в максимальной степени способствующие получению образования определённого уровня и определённой направленности, а также социальному развитию этих лиц, в том числе посредством организации инклюзивного образования лиц с ограниченными возможностями здоровья».

Инклюзивное образование обеспечивает равный доступ к образованию для всех обучающихся с учётом разнообразия особых образовательных потребностей и индивидуальных возможностей, предусматривает создание для детей и подростков с отклонениями в развитии специальных (коррекционных) образовательных учреждений (классов, групп), обеспечивающих лечение, воспитание и обучение, социальную адаптацию и интеграцию в общество.

Направление детей и подростков в образовательные учреждения осуществляют только с согласия родителей (опекунов) по заключению специальных психолого-педагогических и медико-педагогических комиссий. В последние годы спектр выбора расширяется: созданы учреждения различного по профилю, содержанию и темпам обучения типа. Если у ребёнка нарушено функционирование лишь одного звукового анализатора, то по сравнению с глухими такой ребёнок компенсирует свой дефект главным образом не через зрение, а благодаря остаточному слуху. И от слышащего он отличается качественным своеобразием использования нарушенного слуха как фактора речи. Коррекционную помощь детям с нарушенным слухом в системе Министерства просвещения РФ оказывают в дошкольных образовательных учреждениях, специальных учебно-воспитательных комплексах и школах, некоторых научных центрах и педагогических институтах. Глухие и слабослышащие дети обучаются в специальных школах (для неслышащих и для слабослышащих и позднооглохших). Наряду со школами появились специальные дошкольные и послешкольные (общеобразовательные и профессиональные) учебные заведения. Систему коррекционной помощи детям с нарушенным слухом постоянно совершенствуют.

В соответствии с законодательной базой, регламентирующей образование лиц с инвалидностью и ограниченными возможностями здоровья, существенную роль в определении судьбы и направления развития ребёнка играют психолого-медико-педагогические комиссии. На современном этапе модернизации образования перед специалистами психолого-медико-педагогической комиссии стоят новые важные задачи, решение которых в значительной мере определяет успешность государственной политики в области обучения и воспитания детей и подростков с нарушениями развития. За долгий период функционирования психолого-медико-педагогической комиссии их деятельность претерпела ряд существенных изменений, которые были тесно связаны с изменениями позиций государства в отношении лиц с ограничениями жизнедеятельности. Деятельность психолого-медико-педагогической комиссии заключается не только в комплектовании специальных образовательных учреждений, но и в определении специальных условий получения образования каждым ребёнком, имеющим особые образовательные потребности с ограниченными возможностями здоровья, в инклюзивном образовании в том числе. Этот подход существенно изменил как методологические, так и организационные основания деятельности комиссий, которые базируются на совокупности следующих принципов: комплексном и системном подходе к изучению нарушения, междисциплинарном взаимодействии специалистов, раннем выявлении отклонений (скрининг новорождённых), динамическом изучении и потенциальных возможностях (реабилитационном потенциале), учёте языковых и этнокультурных особенностей среды, особенно для детей-билингвов (обследование на родном языке, перевод и адаптация вербального и невербального материала и инструкций, использование фольклора и др.). Важно при оценке задания, выполненного ребёнком, дифференцированно учитывать не только конечный результат, но и способ, рациональность выбранных решений задачи, логическую последовательность операции, настойчивость в достижении цели, принятие помощи и др. Произошло изменение возрастного диапазона пациентов, который сегодня представлен в границах от 0 до 23 лет.

Основные направления деятельности психолого-медико-педагогической комиссии:

  • диагностическое, направленное на комплексное, всестороннее, динамическое обследование развития ребёнка и определение специальных условий получения образования детьми с отклонениями в развитии, а также психологических условий, способствующих изменению личностных особенностей и поведения; составление коллегиального заключения о состоянии ребёнка, рекомендаций по созданию специальных условий в образовательной организации;

  • консультативное - информирование лиц, представляющих интересы детей с отклонениями в развитии и поведении (родителей или законных представителей; педагогических, медицинских и социальных работников учреждений);

  • организационно-методическое - сопровождение и динамическое наблюдение за развитием детей, прошедших через психолого-медико-педагогическую комиссию; контроль за эффективностью предложенных рекомендаций, координация и контроль за деятельностью специалистов психолого-медико-педагогической комиссии; обеспечение повышения квалификации специалистов психолого-медико-педагогической комиссии;

  • аналитическое - формирование базы данных: о детях и подростках, прошедших через психолого-медико-педагогическую комиссию; - анализ и обобщение данных об учреждениях различных ведомств, оказывающих психолого-медико-педагогическую и социальную помощь;

  • информационно-просветительское - информирование населения о деятельности системы психолого-медико-педагогической комиссии и социально-правовых гарантиях, закреплённых законодательством РФ для детей с ограниченными возможностями здоровья.

Новым направлением в деятельности психолого-медико-педагогической комиссии является определение специальных условий сдачи и порядок проведения государственной итоговой аттестации лицами с ограниченными возможностями здоровья.

В условиях инклюзивной практики психолого-педагогическое сопровождение является гибким, длительным динамическим процессом, предполагающим целостную, организованную и системную деятельность специалистов помогающих профессий таких, как педагоги, медицинские, социальные работники, священнослужители, психологи, психоаналитики, психотерапевты), направленную на создание условий для успешного функционирования участников единого образовательного пространства.

Эффективность образовательного процесса во многом зависит от уровня знаний педагогов о своих учениках, умения осуществлять дифференцированный подход к ним. Сопровождение ребёнка с ограниченными возможностями здоровья направлено на определение индивидуального образовательного маршрута и обеспечение максимально эффективного его прохождения в целях оптимальной социализации.

Процесс психолого-педагогического сопровождения ребёнка с нарушением слуха, в том числе и с кохлеарным имплантатом, в условиях инклюзивной среды - это сложный, многоуровневый динамический процесс, основанный на тесном мотивированном взаимодействии специалистов, педагогов и семьи ребёнка с ограниченными возможностями здоровья, организацию которого можно представить следующим образом: первичная диагностика, психолого-медико-педагогический консилиум, разработка индивидуального образовательного маршрута, разработка адаптированной образовательной программы, реализация индивидуального образовательного маршрута, динамическая диагностика, оценка результатов каждого этапа сопровождения.

Под специальными условиями для получения образования обучающимися с ограниченными возможностями здоровья в Федеральном законе «Об образовании в РФ» понимаются условия обучения, воспитания и развития, включающие использование специальных образовательных программ и методов обучения и воспитания, специальных учебников, учебных пособий и дидактических материалов, специальных технических средств обучения коллективного и индивидуального пользования, предоставление услуг тьютора, ассистента (помощника), оказывающего обучающимся необходимую техническую помощь, проведение групповых и индивидуальных коррекционных занятий, обеспечение доступа в здания организаций, осуществляющих образовательную деятельность, и другие условия, без которых невозможно или затруднено освоение образовательных программ обучающимися с ограниченными возможностями здоровья, в том числе и с нарушениями слуха. Тьютор (от англ. tutor - «наставник, опекун»; от лат. tueor - «наблюдаю, забочусь») - новое понятие для системы образования. Тьюторство - новый в российском образовании вид педагогической деятельности, становится в условиях инклюзивного образовательного учреждения важным ресурсом для создания эффективной, гибкой, ориентированной на ребёнка системы сопровождения.

При обеспечении безбарьерной среды детям с нарушением слуха необходимо обеспечить получение информации через сохранные анализаторы, в первую очередь через визуализированные источники:

  • удобно расположенные стенды с представленными на них внутришкольными правилами поведения, правилами безопасности, распорядке/режиме функционирования учреждения, расписании уроков, новостях школы т.д.;

  • табло с бегущей строкой/мониторы на этажах и в классах;

  • световая индикация начала и окончания урока в классах и помещениях общего пользования (залы, рекреации, столовая, библиотека и т.д.), позволяющая ориентироваться в учебном пространстве и самостоятельно организовывать своё рабочее время;

  • доступный интернет и телефон с функцией работы в режиме СМС-сообщений, предназначенный для контактов с родителями, сверстниками, учителями.

Важной является акустическая подготовка классов и других помещений, где будет находиться ребёнок со слуховым аппаратом/кохлеарным имплантатом. Для этого важно учитывать, что в большинстве групповых/классных комнат школы присутствует эффект реверберации (эхо), для устранения которого необходимо специальное звукозаглушение. Организация рабочего пространства ребёнка с нарушенным слухом в классе является значимой частью работы по созданию специальных образовательных условий и предполагает наличие исправного слухового аппарата/кохлеарного имплантата, выбор парты и партнёра, оснащение класса мультимедийной аппаратурой. При необходимости возможно использование FM-системы («учитель-ребёнок») для улучшения разборчивости речи в помещении класса.

Следует предусмотреть создание специальных кабинетов для отдыха/релаксации и коррекционно-развивающих занятий.

Кадровые ресурсы являются одним из важнейших условий в процессе включения глухого/слабослышащего ребёнка в общеобразовательную школу, в штатном расписании школы предусматривается должность координатора по инклюзии и тьютора [предпочтительно со специальным (в области сурдопедагогики) образованием].

Школьный психолого-медико-педагогический консилиум - это актуальная и практически значимая форма работы команды специалистов-единомышленников по сопровождению ребёнка с ограниченными возможностями здоровья в едином образовательном пространстве, предполагающая в том числе сетевое взаимодействие. Психолого-медико-педагогический консилиум определяет характер, продолжительность и эффективность создания специальных образовательных условий, составляет коллегиальное заключение психолого-медико-педагогического консилиума, которое содержит обобщённую характеристику структуры психофизического развития ребёнка и рекомендации по специальным условиям и адаптированную образовательную программу (если это необходимо), обобщающую рекомендации специалистов.

В Федеральном законе «Об образовании в РФ» (2012) впервые введено понятие адаптированной образовательной программы, законодательно обусловленное введением специальных федеральных государственных образовательных стандартов образования для детей с ограниченными возможностями здоровья. Адаптированная образовательная программа - это образовательная программа, адаптированная для обучения ребёнка с ограниченными возможностями здоровья (в том числе с инвалидностью), которая разрабатывается на базе основной общеобразовательной программы, с учётом адаптированной основной образовательной программы и в соответствии с психофизическими особенностями и особыми образовательными потребностями категории лиц с ограниченными возможностями здоровья.

Коррекционная часть основной образовательной программы направлена на создание системы комплексной помощи детям с нарушениями слуха, в том числе и с кохлеарным имплантатом, в освоении основных образовательных программ, коррекцию недостатков в физическом, психическом развитии обучающихся, их социальную адаптацию, а также на обеспечение условий для реализации основных образовательных программ. Коррекционная часть предусматривает создание специальных условий обучения и воспитания, позволяющих учитывать особые образовательные потребности детей с ограниченными возможностями здоровья посредством индивидуализации образовательного процесса. Важной задачей считается прогнозирование возникновения трудностей в освоении образовательной программы, определение причин и механизмов уже существующих учебных проблем. Для этого проводится выявление актуального уровня интеллектуального развития ребёнка, анализ состояния продуктивных видов деятельности (качественно-количественная характеристика), наблюдение за деятельностью в процессе свободной, учебной и внеучебной деятельности.

Коррекционная работа осуществляется в рамках целостного подхода к воспитанию и развитию ребёнка.

Структура адаптированной образовательной программы может включать несколько модулей: индивидуальный учебный план, включающий объём и формы организации обучения; адаптированные программы изучаемых предметов; программы психолого-педагогической поддержки различных специалистов. В рамках реализации адаптированной образовательной программы образовательная организация должна быть обеспечена удовлетворяющими особым образовательным потребностям детей с ограниченными возможностями здоровья учебниками, в том числе учебниками с электронными приложениями. Образовательная организация, специалисты сопровождения должны иметь доступ к печатным и электронным образовательным ресурсам, периодическим изданиям, сопровождающим обучение ребёнка с нарушенным слухом. Обучающимся предоставляются бесплатно специальные учебники и учебные пособия, иная учебная литература, а также услуги сурдопереводчиков и тифлосурдопереводчиков.

Таким образом, эффективность работы по психолого-педагогическому сопровождению ребёнка с ограниченными возможностями здоровья в едином образовательном пространстве достигается посредством междисциплинарного взаимодействия команды специалистов психолого-медико-педагогического консилиума, методических объединений и др.

Один из этапов её развития - интегрированное (совместное со слышащими детьми) воспитание и обучение. Термин «интеграция» либо рассматривают относительно локальной проблемы (например, интегрированный подход в обучении глухих, их интеграция в общество; интеграция в общество детей дошкольного возраста с нарушениями интеллектуального развития), либо интерпретируют в обобщённом виде (интеграция - включение в общий поток, или одно из важных средств подготовки к самостоятельной жизни в обществе).

Из опыта разных стран следует, что методологической базой интеграции детей с ограниченными возможностями в систему обычного образования служит принцип равных прав и возможностей получения образования. При этом интеграция выступает в двух формах - социальной и педагогической (учебной). Социальная интеграция предполагает адаптацию ребёнка с ограниченными возможностями в общую систему социальных отношений и взаимодействий. Педагогическая интеграция - формирование у детей с ограниченными возможностями здоровья способности к усвоению учебного материала, определяемого общеобразовательной программой. У детей с ограниченными возможностями совместное обучение ведёт к формированию положительного отношения к своим сверстникам, адекватного социального поведения, более полного потенциала развития и обучения. Однако зачастую отсутствие учебных успехов и адаптации при обучении в массовой школе ставит под сомнение целесообразность интеграции. Её успешность у детей с нарушением развития зависит и от системы отношений к таким детям со стороны социального окружения, и прежде всего от той образовательной среды, в которую ребёнок интегрируется.

Социальная адаптация должна обеспечить готовность ребёнка к оценке конкретных микросоциальных условий деятельности и действий по их выполнению. Эта готовность свидетельствует о наличии ситуативных социальных установок у ребёнка, формирование которых зависит от того, насколько он осознаёт свои физические, интеллектуальные и прочие качества, как оценивает свои возможности. Степень адекватности такой оценки определяет уровень сформированности самооценки, через призму которой ребёнок воспринимает влияние внешних факторов на результат его деятельности и на него самого как на личность. Это научит его организовывать внешние факторы таким образом, чтобы его действия были успешными, то есть чтобы он достигал цели, сохраняя максимально возможную активность и самостоятельность. Приятие своего недостатка не исключает для него необходимости овладеть умениями и навыками самостоятельной жизнедеятельности и даже способствует формированию положительной мотивации, что составляет основу психологической готовности ребёнка к интериоризации опыта жизнедеятельности, накопленного многими поколениями. Оценка дефекта имеет большое значение, с одной стороны, для формирования толерантности к фрустрационным ситуациям, с другой - для развития в них стремления к достижению успеха. При этом ребёнок учится не воспринимать возникающие объективные трудности как неразрешимые, безвыходные, и тогда такие ситуации не сопровождаются у него гаммой отрицательных эмоций, частые повторения которых могут привести к развитию комплекса неполноценности (а нередко аутизма). В рамках программы детских садов и школ для глухих детей отмечают большие индивидуальные различия в уровне и характере развития интеллектуальных способностей. Довольно высокий уровень развития наглядного мышления в сочетании с выработанными у детей умениями произвольно регулировать свою деятельность служит важной основой для формирования речи и начал понятийного мышления.

Адаптация к системе межличностных отношений требует от ребёнка коммуникативной компетентности, предполагающей наличие знаний о нормах и правилах общения и навыков их реализации в соответствии с возрастом. Процесс социальной адаптации может протекать успешно лишь при единстве усилий семьи и школы, реализующих принципы коррекционно-развивающего обучения и воспитания. Положительное отношение, понимание и приятие учителями и здоровыми людьми такого ребёнка оказывают прямое влияние на его умственное, эмоциональное и социальное развитие.

Существенная причина отрицательного отношения детей к совместному обучению - вынужденная интеграция без достаточной подготовки как интегрируемой, так и принимающей стороны. Интеграция должна распространяться на обычный класс, где ребёнок с нарушением развития будет находиться всё время вместе с обычными учениками. Учитель принимающего класса нуждается в опыте профессиональной коррекционной работы для выбора оптимальной программы обучения ребёнка с отклонениями.

Интеграцию ребёнка с проблемами в развитии следует начинать с социальной интеграции, желательно в дошкольном возрасте. При этом необходимо соблюдать следующие условия: программа интеграции не может быть директивной, она должна включать непосредственные контакты между детьми разных систем обучения, совместную учебную и внеурочную деятельность детей массовой и специальной школ, основываться на неформальной ситуации общения.

Альтернатива обучению ребёнка в специальном дошкольном образовательном учреждении - его воспитание дома, при этом коррекционную работу ведут главным образом родители под руководством учителя-дефектолога. Дети, воспитываемые дома, могут получать коррекционную помощь в сурдологических кабинетах, оториноларингологических отделениях больниц, в группах кратковременного пребывания при специальных дошкольных образовательных учреждениях и при научных медицинских и педагогических центрах и вузах.

Конечная цель специального образования - полное интегрирование таких людей в общество, использование ими социальных привилегий и благ, доступных остальным гражданам. При этом существует несколько форм: временная интеграция, при которой всех детей специальной группы вне зависимости от уровня психофизического и речевого развития объединяют с нормально слышащими соучениками не реже двух в месяц; частичная интеграция, при которой детей, не способных наравне со слышащими сверстниками овладевать образовательным стандартом, вводят по 1-2 человека лишь на часть дня в массовые группы; комбинированная интеграция, при которой детей с нормальным уровнем психического и речевого развития по 1-2 человека воспитывают вместе со слышащими детьми в массовых группах при постоянной коррекционной помощи учителя-дефектолога специальной группы; полная интеграция, когда ребёнка с нарушением слуха воспитывают в массовом учреждении. Таким образом, педагогическая интеграция подразумевает формирование у детей с ограниченными возможностями способности к усвоению учебного материала, определяемого общеобразовательной программой. Дети, у которых своевременно диагностировано снижение слуха и которым проведены адекватное слухопротезирование и сурдопедагогическая реабилитация (абилитация), посещают массовые детские сады и школы. Специализированные занятия с ними проводят в региональных сурдологических кабинетах или дома родители.

В соответствии с Федеральным законом «О социальной защите инвалидов», «образовательные учреждения, органы социальной защиты населения, учреждения связи, информации, физической культуры и спорта обеспечивают непрерывность воспитания и образования, социально-бытовую адаптацию детей-инвалидов. Образовательные учреждения совместно с органами социальной защиты населения и органами здравоохранения обеспечивают дошкольное, внешкольное воспитание и образование детей-инвалидов, получение инвалидами среднего общего образования, среднего и высшего профессионального образования в соответствии с индивидуальной программой реабилитации инвалида…​». При этом «государство гарантирует инвалидам необходимые условия для получения образования и профессиональной подготовки».

Общее образование инвалидов осуществляется бесплатно как в общеобразовательных учреждениях, оборудованных при необходимости специальными техническими средствами, так и в специальных образовательных учреждениях и регулируется законодательством РФ, законодательством субъектов РФ. Государство обеспечивает инвалидам получение основного общего, среднего (полного) общего образования, начального, среднего и высшего профессионального образования в соответствии с индивидуальными программами реабилитации инвалида. Организация образовательного процесса в специальных профессиональных образовательных учреждениях для инвалидов регламентируется нормативно-правовыми актами, организационно-методическими материалами соответствующих министерств и иных федеральных органов исполнительной власти в соответствии с государственными образовательными стандартами. Однако систематическую общеобразовательную подготовку и коррекционную помощь дети с нарушениями слуха получают лишь в специальной общеобразовательной школе. Здесь каждому ученику обеспечено политехническое обучение, трудовая подготовка по одному из видов труда. После школы выпускники могут продолжать образование в одном из видов учреждений специального или общеобразовательного типа (школа обеспечивает непрерывность образования) или трудоустроиться. После окончания школы дети имеют возможность продолжить обучение в учебных заведениях среднего и профессионального образования, и, таким образом, осуществляется их интеграция не только в речевую, но и в социально-трудовую среду. Выпускники успешно трудятся в промышленности и сельском хозяйстве вместе со слышащими людьми. На основе изучения и анализа психофизиологических особенностей лиц с нарушениями слуха, их деятельности на производстве и в учебных мастерских были сформулированы условия, определяющие выбор профессии для данной категории выпускников специальных школ, и составлен список профессий (более сорока), рекомендуемых для них. По этим и другим профессиям проходит трудоустройство выпускников школ для детей с нарушениями слуха, часть выпускников школ продолжают обучение в средних профессиональных учреждениях, вузах.

Эффективность

Эффективность комплексной реабилитации (абилитации) определяют составляющие, представленные на рис. 30-3.

pic0213
Рис. 30-3. Эффективность комплексной реабилитации

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативно-правовые документы

  1. Конвенция о правах инвалидов, принятая резолюцией 61/106 Генеральной Ассамблеи ООН от 13 декабря 2006 г.

  2. Федеральный закон от 19.05.95 № 82-ФЗ (ред. от 01.07.2011) «Об общественных организациях».

  3. Федеральный закон от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ»

  4. Федеральный закон от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в РФ»

  5. Указ Президента РФ от 7 мая 2012 г. № 599 «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки»

  6. Указ Президента РФ от 1 июня 2012 года № 761 «О национальной стратегии действий в интересах детей на 2012-2017 годы»

  7. «Доступная среда» Государственная программа РФ - на 2011-2020 гг, утверждена Постановлением Правительства РФ от 01.12.2015

  8. Постановление Правительства РФ № 23 от 22 января 2013 г. «О Правилах разработки, утверждения и применения профессиональных стандартов»

  9. Постановление Правительства РФ от 23 мая 2015 г. № 497 «О Федеральной целевой программе развития образования на 2016-2020 годы»

  10. Приказ Министерства образования и науки РФ от 7 июня 2013 г. № ИР-535/07 «О коррекционном и инклюзивном образовании детей»

  11. Приказ Министерства образования и науки РФ от 30 августа 2013 г. № 1015 «Об утверждении Порядка организации и осуществления образовательной деятельности по основным общеобразовательным программам - образовательным программам начального общего, основного общего и среднего общего образования»

  12. Приказ Министерства образования и науки РФ от 20 сентября 2013 г. № 1082 «Об утверждении Положения о п сихолого-медико-педагогической комиссии»

  13. Приказ Министерства образования и науки РФ от 19 декабря 2014 г. № 1598. «Об утверждении федерального государственного образовательного стандарта начального общего образования обучающихся с ограниченными возможностями здоровья»

  14. Приказ Минпросвещения России (Министерства просвещения РФ), Рособрнадзора (Федеральная служба по надзору в сфере образования и науки) от 07 ноября 2018 г. № 189/1513 «Об утверждении Порядка проведения государственной итоговой аттестации по образовательным программам основного общего образования».

  15. Постановление Главного государственного санитарного врача РФ от 10 июля 2015 г. № 26 «Об утверждении СанПиН 2.4.2.3286-15 «Санитарно-эпидемиологические требования к условиям и организации обучения и воспитания в организациях, осуществляющих образовательную деятельность по адаптированным основным общеобразовательным программам для обучающихся с ограниченными возможностями здоровья»

  16. Концепция реформирования системы специального образования. Приложение № 1 к решению коллегии Министерства образования РФ от 09.02.99 № 3/1.

  17. Национальные стандарты РФ.

  18. Социальное обслуживание населения. Реабилитационные услуги детям с ограничениями жизнедеятельности. М., 2017.

  19. Реабилитация инвалидов. Услуги по социальной реабилитации инвалидов. М., 2013.

  20. Реабилитация инвалидов. Услуги по психологической реабилитации инвалидов. М., 2011.

  21. Услуги по медицинской реабилитации инвалидов. Основные положения. М., 2008.

Список литературы

  1. Актуальные вопросы психолого-педагогического сопровождения детей с ограниченными возможностями здоровья в инклюзивном обучении: Сборник научных статей. Составители: Жигорева М.В., Кузьминова С.А. М.: «Спутник+», 2017. 108 с.

  2. Базоев В.З, Паленый В.А. Человек из мира тишины. - М.: Академкнига, 2002. 815 с.

  3. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. М., 2014, 624 с.

  4. Борякова Н.Ю., Данилова А.М., Евтушенко Е.А. и др. К вопросу о наименовании отдельных категорий обучающихся с ограниченными возможностями здоровья// Международный журнал экспериментального образования. 2016. № 10 (часть 2), С. 175-177.

  5. Боскис Р.М. Глухие и слабослышащие дети. М.: Советский спорт, 2004. 304 с.

  6. Выготский Л.С. Проблемы дефектологии. М.: Просвещение, 1995. 527 с.

  7. Головчиц Л.А. Система коррекционно-педагогической помощи дошкольникам с недостатками слуха в структуре комплексных нарушений развития: Монография / Л.А. Головчиц. М.: МПГУ, 2015. 180 с.

  8. Головчиц Л.А., Микляева Н.В. Особенности разработки индивидуальной образовательной программы для дошкольников в инклюзивной группе. Дошкольное воспитание, 2017, № 12, С. 4-11.

  9. Жигорева М.В. Дети с комплексными нарушениями развития: Диагностика и сопровождение. М.: Национальный книжный центр, 2016. 208с. (Специальная психология).

  10. Евтушенко И.В. Основные направления государственной политики в области специального (коррекционного) образования // Современные проблемы науки и образования. 2017. № 5; URL: https://www.science-education.ru/ru/article/view?id=26825 (дата обращения: 27.09.2017).

  11. Евтушенко И.В. Правоведение с основами семейного права и прав инвалидов: учебник для учреждений высшего профессионального образования / И.В. Евтушенко, В.В. Надвикова, В.И. Шкатулла / под ред. В.И. Шкатулла. М.: Прометей, 2017. 578 с.

  12. Евтушенко И.В., Готовцев Н.Г., Слепцов А.И., Сергеев (Счастливый) В.М. Проблемы формирования толерантного отношения к лицам с инвалидностью и с ограниченными возможностями здоровья глазами инвалидов // Современные наукоёмкие технологии. 2015. № 12 (часть 3), С. 492-496.

  13. Евтушенко И.В., Левченко И.Ю., Фальковская Л.П. Особенности разработки программы ранней помощи и сопровождения детей с ограниченными возможностями здоровья и их семей//Современные проблемы науки и образования. 2015. № 6; URL: http://www.science-education.ru/130-23501 (дата обращения: 02.12.2015).

  14. Евтушенко И.В., Линьков В.В., Речицкая Е.Г. Современные проблемы и условия подготовки кадров по специальной педагогике и специальной психологии // Педагогика и психология образования. 2019. № 2. С. 44-54.

  15. Левченко И.Ю., Волковская Т.Н., Ковалева Г.А. Психологическая помощь в специальном образовании. М., 2016.

  16. Назарова Н.М. Закономерности развития интеграции как социального и педагогического феномена // Компенсирующее облучение: опыт, проблемы, перспективы. М. Ч. 1. 1996. С. 28-38.

  17. Национальное руководство. Болезни уха, горла, носа в детском возрасте. / Под ред. Богомильского М.Р. и Чистяковой В.Р. М., 2008, 736 с.

  18. Национальное руководство. Болезни уха, горла, носа в детском возрасте. Краткое издание./ под ред. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. М., 2015, 544 с.

  19. Образование в 2015 году // Оперативная информация. Федеральная служба государственной статистики: сайт. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/ rosstat/ru/statistics/population/education/ (дата обращения: 04.11.2016).

  20. Орлова О.С., Евтушенко И.В., Левченко И.Ю. К вопросу о наименовании должностей педагога-дефектолога, требованиям к образованию и обучению // Современные проблемы науки и образования. 2016. № 5; URL: http://www.science-education.ru/ article/view?id=25118 (дата обращения: 09.09.2016).

  21. Паленный В.А. История Всероссийского общества глухих. М.: «Бафи-арт», 2007. 685 с.

  22. Таварткиладзе Г.А., Дмитриев Н.С., Бирюлина Ю.К.. Принципы определения инвалидности при тугоухости и глухоте. Медико-социальная экспертиза и реабилитация. № 1, 2011. С. 12-14.

  23. Тарасов Д.И., Наседкин А.Н., Лебедев В.П. и др. Тугоухость у детей. М.: Медицина, 1984. 239 с.

  24. Тарасова Н.В., Эстрова П.А., Кербабаев С.Э. Реабилитация лиц с нарушениями слуха и речи на основе верботонального метода // Российская оториноларингология. 2003. № 3. С. 135.

  25. Тифлосурдопедагогика: учебник / под ред. Т.А. Басиловой, Е.Л. Гончаровой, Н.М. Назаровой. М: ИНФРА-М, 2019. 472 с.

  26. Соловьёва Т.А. Новый подход к управлению результатами включения детей с ОВЗ в общеобразовательную среду// Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. 2018. № 4. С. 301-314.

  27. Стребелева Е.А. Консультирование родителей и детей с ограниченными возможностями здоровья // Педагогический журнал Башкортостана. 2018. № 2 (75). C. 76-80.

  28. Филичева Т.Б., Орлова О.С., Туманова Т.В. Основы дошкольной логопедии М.: Эксмо. 2017.

  29. Численность детей-инвалидов в возрасте до 18 лет, получающих социальные пенсии по субъектам РФ (по состоянию на 1 января 2016 года). Детская инвалидность / Положение инвалидов // Официальная статистика. Федеральная служба государственной статистики:сайт.URL:http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/ statistics/population/disabilities/# (дата обращения: 04.11.2016).

  30. Шматко Н.Д. Интегрированный подход к обучению детей с нарушениями слуха в России // Интегрированное обучение: проблемы и перспективы. СПб., 1996. С. 13-19.

  31. Шматко Н.Д. Ранняя коррекционная помощь детям с нарушенным слухом: взгляд через 30 лет // Дефектология. 2018. № 4. C. 45-54.

  32. Deafness: Historical perspectives: A Deaf American Monograph / Ed. by M.D. Garreston. - 1996. Higgins P.C. Outsiders in hearing world: a sociology of deafness. - Newbury Park, CA, Sage, 1980. Moores D., Meadow-orlans K. Educational and developmental aspects of deafness. Washington, DC: Gallandet University Press, 1993.

  33. Wrigley O. Politics of Deafness. Washington: Gallandet University Press, 1996.

РАЗДЕЛ V БОЛЕЗНИ ГОРТАНИ И ТРАХЕИ

Глава 31. Травмы гортани и трахеи

В.И. Егоров

Определение

К травмам гортани и трахеи можно отнести открытые и закрытые повреждения, влекущие за собой нарушение функции и изменение анатомической структуры органа и шеи.

Травмы гортани и трахеи могут сочетаться с травмами глотки и пищевода, а также с повреждением расположенных рядом с ней анатомических структур. Такие сочетанные травмы гортани и трахеи, как правило, приводят к тяжёлым нарушениям дыхания, массивной кровопотере, расстройству иннервации жизненно важных центров и могут стать причиной гибели пострадавшего.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

S19.8 Другие уточнённые травмы шеи.

J38.6 Стеноз гортани.

J38.7 Другие болезни гортани.

Эпидемиология и скрининг

Повреждения гортани и трахеи носят полиэтиологический характер, тем не менее в последние несколько десятилетий отмечают повышение частоты возникновения так называемой медицинской травмы. К ней относят травмы, возникающие при проведении реанимационных мероприятий (интубации, ларингоскопии, трахеотомии) и хирургических вмешательств на органах грудной клетки и шеи. Эти повреждения возникают как в лечебно-профилактических учреждениях, так и в специализированных стационарах и клиниках.

Профилактика

Рубцовые стенозы гортани и трахеи, как многие другие заболевания, легче предупредить, чем лечить. Существенно снизить риск повреждения стенки трахеи и развития стеноза при искусственной вентиляции лёгких через интубационную или трахеото-мическуютрубку позволяет комплекс профилактических мероприятий, разработанных в высокоспециализированных учреждениях.

Профилактику повреждений гортани и трахеи, приводящих к нарушению их основной функции (дыхания), следует рассматривать в двух направлениях. Первое - профилактика травматизма вообще и органов шеи в частности. Второе - профилактика заболеваний, возникающих после травмы, приводящих к обструкции дыхательных путей.

Рассматривая профилактические мероприятия первого направления, необходимо помнить, что в результате травмы гортань и трахея могут не подвергаться непосредственно воздействию травмирующего фактора, а в последующем очень часто необходимы реанимационные или анестезиологические мероприятия, связанные с интубацией трахеи или трахеотомией. Последние могут приводить к поражению гортани и трахеи.

Профилактика осложнений, возникших в результате травмы гортани или трахеи, приводящих к повреждению этих органов, зависит от своевременности и квалифицированности медицинской помощи. Медицинские мероприятия при этом должны быть направлены на обеспечение достаточного поступления воздуха в лёгкие, предупреждение воспаления и его осложнений, восстановление нарушенных анатомических взаимоотношений и функций.

Второе направление профилактических мероприятий связано с предупреждением заболеваний не только трахеи и гортани, но и других органов и систем, отражающихся на дыхательной функции гортани и трахеи.

Среди заболеваний, приводящих к поражению полых органов шеи, следует особенно выделить параличи и хондроперихондриты.

Классификация

По механизму происхождения травмы гортани и трахеи у детей классифицируются на внутренние и наружные. Внутренние травмы чаще являются изолированными, то есть поражающими лишь гортань и/или трахею. Наружные травмы гортани и трахеи зачастую бывают сочетанными и сопровождаются повреждением соседствующих с гортанью и трахеей анатомических структур.

По характеру повреждающего фактора различают пулевые, резанные, колотые, тупые, химические и термические травмы гортани и трахеи.

По факту проникновения в анатомические образования шеи выделяют проникающие и непроникающие травмы гортани и трахеи.

По факту нарушения целостности кожного покрова - открытые и закрытые.

В зависимости от ситуации, в которой были получены травмы гортани и трахеи, они могут иметь бытовой, производственный или военный характер.

Стенозы (атрезии):

  • хронические рубцовые или конгломератные:

    • ограниченные (вестибулярные, складочные, подскладочные, трахеальные);

    • распространённые (дистрофические, паралитические, дислокационные);

  • дефекты:

    • передней стенки (ларинготрахеостома);

    • боковых стенок;

    • задней стенки;

    • множественные, или субтотальные;

  • комбинированные поражения (стенозы и дефекты);

  • сочетанные повреждения органов шеи.

Этиология и патогенез

Причин повреждения гортани и трахеи у детей достаточно много.

Причинами закрытой тупой травмы гортани и трахеи могут являться удар тупого предмета или кулака в шею, автомобильная авария, спортивная травма, попытка удушения. Тупые травмы гортани и трахеи зачастую сопровождаются переломом её хрящей и подъязычной кости, отрывом гортани, разрывом голосовых складок и межкольцевидных связок трахеи. Проникающие травмы гортани и трахеи связаны с её пулевыми или ножевыми ранениями. Около 80% пулевых ранений гортани являются сквозными. В большинстве случаев оба пулевых отверстия находятся на шее, в отдельных случаях одно из отверстий расположено на голове. При слепых ранениях выходное отверстие может быть обнаружено в стенке гортани.

При механических травмах могут возникать контузии, ушибы, разрывы мягких тканей, вывихи и переломы хрящей гортани или различные комбинированные повреждения. При этом ушибы обычно вызывают развитие шока у пострадавшего, а повреждения, нарушающие целостность и структуру гортани, - кровотечения и невозможность выполнять свои функции в полном объёме. В ближайшее время после воздействия травмирующего агента развивается отёк гортани, что способствует дыхательным расстройствам.

Вывихи и переломы хрящевых колец гортани у детей в чистом виде встречаются нечасто. Более подвержены таким повреждениям взрослые, так как гортань с возрастом становится менее эластичной и подвижной. Переломы со смещением могут травмировать слизистую оболочку, вызывая тем самым внутреннее кровотечение и развитие эмфиземы окружающих тканей, что представляет угрозу асфиксии.

При проникающих ранениях полость гортани может быть открытой и сообщаться с полостью пищевода или клетчаточными пространствами шеи.

Самыми тяжёлыми из всех наружных повреждений гортани являются осколочные и огнестрельные ранения. В большинстве случаев они несовместимы с жизнью, так как поражают рядом расположенные жизненно важные структуры (крупные сосуды и нервы, а также спинной мозг).

Термические и химические ожоги гортани могут приводить к удушью и вторичному инфицированию тканей органа.

Иногда острые травмы гортани возникают при длительном пении, сухом, приступообразном кашле или при форсированном крике.

Следует помнить, что в результате травмы гортани или трахеи у детей развивается стеноз или атрезия, длительное нарушение физиологического дыхания, что приводит к существенным отклонениям в физическом и психическом развитии ребёнка.

В настоящее время к наиболее частым причинам стеноза гортани у детей можно отнести острые воспалительные заболевания дыхательных путей вирусной или вирусно-бактериальной этиологии, требующие трахеотомии. Впоследствии возможны осложнения в виде рубцовых изменений в полости гортани и трахеи. Нередко такие дети становятся трахеальными канюленосителями уже с первых дней жизни.

Причиной внутренней травмы гортани и трахеи часто являются её повреждения в ходе медицинских манипуляций: интубация трахеи, проведение бронхоскопии и эндоскопической биопсии, искусственная вентиляция лёгких, бужирование пищевода, удаление инородного тела глотки или гортани и др. В других случаях травмы гортани обусловлены попаданием в неё инородных тел, имеющих острые края или углы.

К образованию рубцовых стенозов гортани и трахеи могут приводить травмы этих органов инородными телами или травматичные манипуляции, связанные с их извлечением. Сужение просвета гортани и трахеи возможно вследствие ожога слизистой оболочки (термический, химический). Нередкой причиной хронического рубцового стеноза гортани и трахеи у детей бывает закрытая или открытая травма этих органов. Частые эндоларингеальные вмешательства у детей с папилломатозом гортани или трахеи могут приводить к рубцовому повреждению, усугубляя обструкцию дыхательных путей. Причин повреждения гортани и трахеи у детей много, но в образовании рубцовых стенозов ведущую роль играет посттравматическое воспаление.

В особую группу можно отнести детей с постинтубационными повреждениями гортани и трахеи.

По времени проявления интубационной травмы гортани у детей различают две группы: ранние, определяемые непосредственно после интубации, и поздние, проявляющиеся приблизительно через 8 нед. У первой группы возникают отёк слизистых оболочек и ссадины на них, у второй - развивается небольшая гранулёма, расположенная обычно в задней трети голосовой складки. К причинам возникновения постинтубационных гранулём можно отнести ряд факторов: неадекватность размеров интубационной трубки и просвета гортани; нефизиологичное положение головы и шеи оперируемого ребёнка; неумелые манипуляции интубирующего; наибольший размер голосовой щели во время её пассивного расширения (трубкой) в средней части (при активном её расширении он приходится на заднюю часть).

Одной из немаловажных причин интубационной гранулёмы, хондроперихондрита перстневидного хряща, анкилоза черпалоперстневидных суставов и рубцовых сужений просвета гортани или трахеи после интубации считают выраженный гортанно-трахеальный угол, особенно у детей младшего возраста. При выраженном гортанно-трахеальном угле даже термопластичные интубационные трубки в просвете дыхательных путей могут оказывать чрезмерное давление на слизистую оболочку и вызывать травму, воспаление и последующее рубцовое сужение просвета.

В настоящее время в детской ларингологии стали заменять продлённую интубацию трахеотомией. Данная манипуляция нередко приводит к тяжёлым осложнениям, таким как пневмоторакс, случайная деканюляция, приводящая к асфиксии, кровотечение и др. Не менее значимы в детском возрасте и поздние осложнения трахеотомии, затрудняющие деканюляцию (хондроперихондрит, рубцовый стеноз, трахеомаляция и т.п.).

Частой причиной повреждений и последующего развития хронического рубцового стеноза трахеи считают неправильное использование трахеотомических трубок, особенно металлических и из ригидной пластмассы. Отмечают тенденцию к росту числа стойких стенозов трахеи у детей после применения подобных приспособлений. Рубцовый стеноз трахеи у ребёнка может возникнуть при неправильном использовании термопластичной интубационной или трахеотомической трубки, если её размер (наружный диаметр) превышает размер просвета дыхательных путей.

Одним из этиологических факторов травм гортани и трахеи у детей являются инородные тела. Инородные тела в гортани чаще выявляются у детей младшего возраста. Это могут быть кости рыбы или курицы, иглы, металлические предметы, батарейки и др. Кроме того, аспирация кусочков тканей в гортань может наблюдаться во время операции (тонзиллоили аденотомии). Если инородное тело имеет большие размеры, оно может застревать в гортани, вызывая мышечный спазм, отёк и асфиксию. Более мелкие кусочки раздражают и повреждают слизистую оболочку, обусловливают воспаление и нагноение раны. Остроконечные предметы могут перфорировать стенку органа и проникать в рядом расположенные органы и ткани. Длительное пребывание инородного тела в просвете гортани вызывает различные нежелательные явления: язвы, пролежни, гнойно-воспалительные процессы окружающих тканей, сепсис.

Ожоги гортани и трахеи у детей обычно сочетаются с поражением полости рта, трахеи, пищевода. Они могут быть обусловлены проглатыванием горячих или едких жидкостей или вдыханием их паров.

В отдельных случаях травмы гортани происходят при резком повышении внутригортанного давления во время сильного кашля или крика. Обычно они случаются на фоне предрасполагающих факторов: голосового перенапряжения, нарушения кровоснабжения голосовых складок, гастроэзофагеального рефлюкса.

Клиническая картина

Выраженность клинической картины при травме гортани и трахеи у детей зависит от степени и обширности повреждения, его характера и общего состояния пострадавшего.

Симптомы повреждения трахеи и гортани достаточно просты для обнаружения. Клиническая картина повреждения трахеи и гортани представлена несколькими, часто взаимосвязанными симптомокомплексами, такими как нарушение дыхания, газовый синдром, нарушение функции гортани (глотание и фонация) и геморрагический синдром.

Основными клиническими симптомами повреждения гортани и трахеи служат одышка с нарушением вентиляции лёгких, стридорозное дыхание, кашель, изменения голоса. При ряде повреждений гортани и трахеи в процессе наблюдения больных эта симптоматика может изменяться. При реанимационных повреждениях гортани и трахеи после длительной искусственной вентиляции лёгких у больных часто отсутствует голос при неизменённом нервно-мышечном аппарате гортани.

У пациентов с параличами гортани нарушения голосовой функции могут играть значительную диагностическую роль. Улучшение голоса у пациентов с двусторонним параличом гортани приводит к ухудшению дыхания, что и служит прогностическим признаком, так как свидетельствует о грозящем удушье.

Основным патогномоничным симптомом острого повреждения дыхательного пути и его рубцового стеноза считают затруднение дыхания. Выраженность затруднения дыхания зависит от степени сужения и может варьировать от одышки при физической нагрузке до стридора при минимальной физической активности или даже в покое. Хронический стеноз длительное время может быть клинически не выражен. У большинства пациентов с сужением трахеи на 50% одышка возникает лишь при значительном физическом напряжении. В случае если просвет трахеи менее 25% нормального диаметра, затруднённое дыхание и стридор наблюдают и в покое. В такой ситуации может наступить асфиксия при обтурации сохранившегося просвета бронхиальным секретом. Как правило, при рубцовом стенозе трахеи одышка имеет инспираторный характер. Однако при выраженной обструкции грудной части трахеи, если при выдохе через преграду резко повышается внутригрудное давление или в сочетании стеноза с трахеомаляцией стридор может приобретать и экспираторный характер.

Симптомами сужения дыхательных путей служат также характерный кашель с металлическим оттенком, затруднение откашливания мокроты. В ряде случаев манифестацию заболевания принимают за приступ бронхиальной астмы или обострение астматического бронхита. Особое значение имеет примесь крови при кашле у трахеотомированных больных, что свидетельствует о травмировании крупных магистральных сосудов концом канюли и возможности аррозивного, часто смертельного кровотечения.

Симптомы хронического рубцового стеноза трахеи обычно возникают на 1-6-й неделе после экстубации. Это происходит после формирования рубцовой ткани в стенке трахеи с последующим сужением просвета дыхательного пути. Манифестация заболевания тотчас после экстубации менее характерна. В редких случаях затруднение дыхания может возникать через несколько лет.

Для повреждения любого отдела гортани характерна дисфония. Расстройства голосовой функции могут также возникать остро или отсрочено (осиплость усиливается постепенно). При наличии инородных тел в просвете органа или внутреннем кровотечении пострадавших беспокоит кашель.

Изменение голоса обычно происходит при недостаточном давлении воздушного столба в трахее, необходимом для нормальной фонации либо при вовлечении в патологический процесс гортани. Степень дисфонии варьирует вплоть до афонии. При этом следует учитывать, что осиплость может быть вызвана также нарушением функций возвратных нервов (центрального или периферического генеза). Нарушение глотания может быть различным - от небольшого поперхивания при приёме жидкой пищи до полной дисфагии.

В основе развития газового синдрома (подкожная эмфизема, пневмомеди-астинум, пневмоторакс) лежит выход воздуха за пределы дыхательного пути, в окружающие ткани или полости. Достаточно типично возникновение подкожной эмфиземы, которая может распространяться с шеи на лицо, грудь, живот и паховую область. Пневмомедиастинум зачастую протекает бессимптомно, но в некоторых случаях может приводить к компрессионному синдрому (нарушению венозного кровотока, ритма сердечных сокращений). Симптомы пневмоторакса зависят от его распространённости и напряжённости. Коллабирование одного или обоих лёгких может резко усугублять нарушение дыхания и требовать неотложных лечебных мероприятий.

Геморрагический синдром при изолированной травме трахеи и гортани не выражен. Наиболее часто возникает небольшое кровохарканье в виде прожилок крови в мокроте, сгустков. Однако возникновение даже небольшого кровохарканья служит основанием для применения инструментальных методов диагностики. Повреждение крупных сосудов шеи и средостения при сочетанной травме обусловливает массивное кровотечение, что часто приводит к асфиксии и бывает летальным.

Еще одним признаком данной патологии является дисфагия. У пациентов возникает боль и затруднение при глотании, ощущение инородного тела. Чаще нарушение глотания возникает при повреждениях вестибулярного отдела гортани и её парезах.

Угрозу для жизни ребёнка представляет наружное или внутреннее кровотечение при обширных повреждениях гортани, трахеи, мягких тканей шеи, крупных сосудов. При ограниченном скоплении крови могут образовываться гематомы, нарушающие проходимость дыхательных путей.

Ожоговые поражения гортани горячими жидкостями приводят к выраженному отёку её стенок и стенозу дыхательных путей. При попадании жидких химических веществ в организм на первый план выходят симптомы ожога пищевода. Наиболее серьёзные повреждения возникают при ингаляционных ожогах гортани. При этом развивается тяжёлый воспалительный процесс с рубцеванием и сужением её просвета. Кроме того, при ожогах изменяется общее состояние больных.

Диагностика

Диагностика повреждений гортани и трахеи у детей не так проста, как может показаться на первый взгляд. Факт травмы и характер поражающего фактора установить достаточно легко. Однако не всегда сразу удаётся точно определить степень и тяжесть повреждений.

В первую очередь оценивается возможность пострадавшего дышать самостоятельно и исключается кровотечение. Пальпация шеи позволяет определить целостность скелета гортани, выявить наличие эмфиземы.

Диагностика повреждений гортани и трахеи складывается из данных анамнеза, оценки субъективных жалоб и объективного обследования. Последнее включает визуальный осмотр шеи и эндоскопию (непрямую зеркальную и инструментальную - прямую и ретроградную). Кроме инструментального эндоскопического метода диагностики, используют и рентгенологические исследования.

По данным анамнеза можно достаточно точно определить характер травмы. Значительных диагностических трудностей не представляют ранения и ожоги, но вот закрытые повреждения гортани и трахеи, а также ранее перенесённые вмешательства, включая реанимационные, создают определённые диагностические затруднения, что приводит к врачебным ошибкам. Вопросы диагностики считают основополагающими для врача и жизненно важными для больного.

При физикальном обследовании обращают внимание на конфигурацию шеи, наличие и выраженность подкожной эмфиземы, конфигурацию хрящей гортани, их патологическую крепитацию и взаимоотношения с подъязычной костью и трахеей.

Для установления характера и степени повреждений гортани и трахеи необходимо провести инструментальное исследование. Широко используют зеркальную ларингоскопию в связи с относительной легкостью введения зеркала, оно не травмирует ткани и органы и допускает их осмотр в несмещённом (естественном) положении. Для лучшего обзора рекомендуют осматривать гортань в различных положениях, выделяя методы Киллиана и Брюнингса. Однако при некоторых ранениях гортани и трахеи существуют затруднения с проведением ларингоскопического исследования. По мнению И.Н. Александрова, «ларингоскопия не всегда даёт отчётливое представление о характере изменений, особенно в подскладковом пространстве, и истинная картина может быть при этом затушёвана рядом оптических наслоений. В таких случаях приходится прибегать к ларинго-фиссуре».

Многолетние фундаментальные работы отечественных и зарубежных учёных по созданию новых и совершенствованию ранее предложенных инструментов и конструкций для прямого исследования полых органов привели в настоящее время к развитию эндоскопического направления в медицине.

Любая эндоскопия возможна лишь при свободном проведении инструмента через анатомические структуры органов. В случаях резкого сужения или атрезии их просвета она становится трудновыполнимой либо невозможной и требует предварительного расширения просвета дыхательного пути.

У пациентов с травматическими повреждениями нижней челюсти, не способных открыть рот для введения жёсткого оптического аппарата и инструментов, можно осмотреть ротоглотку, трахею и пищевод через дефект в зубном ряду или носовые ходы, используя фиброэндоскопическую трубку небольшого диаметра, с мощным освещением и управляемым дистальным концом, максимально изгибающимся до 180°.

Исследование выполняют в эндоскопическом кабинете, перевязочной, операционной или рентгенологическом кабинете, в палате или любом другом помещении, имеющем электропроводку. Эндоскоп выбирают в зависимости от диаметра сужения и локализации объекта исследования.

По катетеру, проведённому в любую полость через канал эндоскопа, кроме лекарственных средств, можно вводить водорастворимые рентгеноконтрастные препараты в целях сочетанной эндоскопической и рентгенологической диагностики. Во время исследования эндоскопист выполняет техническую часть. Оценку видимых в эндоскоп изменений дают врач-эндоскопист и лечащий врач, последний ведёт параллельный осмотр через специальную приставку, соединённую с эндоскопом.

Все современные фиброскопы позволяют не только осмотреть орган и взять материал для гистологического и цитологического исследования, но и задокументировать изображение с помощью фотографирования на цветную плёнку; полученные во время эндоскопического исследования фото-, телеили киноматериалы обеспечивают ретроспективный анализ результатов проводимого лечения. Всё это имеет большое практическое и научное значение и позволяет сравнивать результаты последующего и предыдущего этапов операции.

Показания к эндофиброскопии:

  • невозможность проведения непрямой зеркальной ларингоскопии или прямой трахеоскопии при повреждении нижней или верхней челюсти, ограничении открывания рта, при атрезии или стенозе ротоглотки, деформации позвоночника или грудной клетки, при подозрении на варикозное расширение вен или сосудистую опухоль трахеи и т.д.;

  • невозможность рентгенологического исследования с использованием контрастных веществ вследствие рубцового стеноза и атрезии ротоглотки, нарушения фаз глотания или разделительного механизма, а также больших дефектов задней стенки гортани и трахеи или свищей у больных бронхолёгочными заболеваниями;

  • сочетанные повреждения воздухопроводящих путей и пищеварительного тракта, требующие уточнения уровня или величины дефекта, рубца или дивертикула;

  • определение характера фаринготомии и уровня вскрытия глотки у пациентов со множественными повреждениями;

  • определение возможности проведения очередного этапа пластики;

  • получение биоптата;

  • удаление лигатур, стентов, грануляций у больных после пластических вмешательств на глотке, гортани и трахее;

  • локальное введение лекарственных средств, рентгеноконтрастного вещества в малодоступные отделы повреждённых органов шеи;

  • применение клеевых композиций для склеивания трахеопищеводных и трахеальных свищей;

  • оценка функциональных результатов лечения;

  • необходимость получения объективной документации (слайды, фотографии, видеозапись и т.п.).

Техническое выполнение эндоскопии состоит из введения аппарата в полость и проведения различных лечебных и оперативных вмешательств с помощью инструментов и лекарственных препаратов.

Исследование проводят натощак. Жидкий секрет отсасывают через канал эндоскопа.

В целях премедикации за 30 мин до эндоскопии внутримышечно вводят 0,1% раствор атропина (Атропина сульфат ), 1% раствор дифенгидрамина. Пациентам с лабильной нервной системой дополнительно назначают 1% раствор тримеперидина.

Исследование проводят под местной анестезией или под наркозом. Показания к наркозу устанавливают в зависимости от общего состояния больного, сложности и длительности предстоящего исследования, психического состояния и возраста. Под местной анестезией в качестве анестезирующих средств используют 2% раствор лидокаина, 1-2% раствор тетракаина. При исследовании верхних дыхательных путей эндоскоп смазывают 1% мазью тетракаина. Анестетики распыляют в ротоглотке с помощью пульверизатора или шприца-распылителя. Местная анестезия обычно наступает через 5-6 мин и сохраняется 1,0-1,5 ч. Такой анестезии обычно бывает достаточно для исследования пищевода и глотки, при трахеоброн-хоскопическом осмотре до 2 мл раствора анестетика вводят дополнительно через канал эндоскопа.

В большинстве случаев детям эндоскопию проводят под наркозом. При наркозной эндоскопии местные анестетики не вводят. Дополнительная инъекционная игла позволяет подключить к эндоскопу респиратор или наркозный аппарат и при необходимости продлить обезболивание. Вводится аппарат прямым способом - через рот или носовой ход и смешанным - прямой и ретроградный через трахеостому. Первому способу введения отдают предпочтение. Только при непреодолимых препятствиях для введения эндоскопа или невозможности получения необходимой информации применяют второй метод.

Эндоскопический осмотр ротоглотки, трахеи и верхних дыхательных путей проводят через естественные пути. При трахеостоме ротоглотку осматривают обычным способом, затем извлекают трахеальную канюлю, вводят эндоскоп в трахею и осматривают все отделы трахеи, а ретроградным путём - гортань. У пациентов с травмой лица и нижней челюсти эндоскоп вводят через носовой ход или зубной промежуток.

Щадящее введение эндоскопа остаётся основой профилактики повреждения полых органов. Эндоскоп вводят под визуальным контролем без какого-либо насилия, не допуская выраженной болевой реакции. При появлении загрудинной боли, рвоты с примесью крови, затруднении дыхания эндоскопическое исследование прекращают, а при нарастании симптомов выполняют рентгенологическое исследование органов грудной клетки. Газ в средостении указывает на разрыв органа и требует оперативного лечения. Повторное исследование назначают через 1-2 дня при отсутствии повышения температуры тела, выраженных болей в ротоглотке.

Малые размеры вводимых инструментов (диаметр бронхофиброскопа составляет 1,9-3,2 мм, холедоскопа - 5,2 мм, фиброгастроскопа - 11,5 мм) позволяют осуществить необходимые исследования практически у всех больных. Оптические возможности применяемых аппаратов с учётом изгиба на конце инструмента позволяют осмотреть все стенки и просвет исследуемых органов. Оптику можно промывать и очищать, теплового воздействия света на рассматриваемые ткани нет. Всё это позволяет проводить исследование так долго, как это необходимо.

Показания к эндофиброскопии могут быть расширены. Так, при наличии микросшивающих аппаратов волоконная оптика позволит в дальнейшем расширить объём хирургических вмешательств на органах шеи и уменьшить число операций с наружным подходом.

Осложнения при эндоскопии могут быть вызваны неполной анестезией, вследствие чего из-за болевой реакции больного возможно повреждение стенок исследуемого органа.

Фиброэндоскопические методы исследования в восстановительной ЛОР-хирургии, особенно при повреждении полых органов шеи, имеют значение не только для диагностики, но и для лечения с функциональной оценкой его результатов и прогнозирования осложнений.

Трахеобронхоскопию применяют в следующих вариантах.

  • Ригидную трахеоскопию осуществляют полыми металлическими трубками, оснащёнными оптической системой с различным углом обзора, системами освещения и искусственной вентиляции лёгких.

  • Фибротрахеобронхоскопия с использованием гибкого бронхоскопа. Через канал фиброскопа вводят гибкие эндоскопические инструменты для лечебных манипуляций или используют его для высокочастотной искусственной вентиляции лёгких.

  • Комбинированная трахеоскопия с использованием ригидного эндоскопа и фибробронхоскопа, вводимого через тубус жёсткого дыхательного бронхоскопа.

Вариант трахеобронхоскопии следует определять индивидуально в каждом конкретном случае в зависимости от локализации стеноза, степени сужения, наличия трахеостомы. При компенсированном дыхании исследование целесообразно начинать с фиброларинготрахеоскопии под местной анестезией. Сначала осматривают голосовые складки и определяют их подвижность. После обнаружения сужения проводят топическую диагностику поражения. Это определяет выбор метода лечения и хирургического доступа. Степень стеноза следует уточнять относительно диаметра интактного отдела трахеи, а также ориентируясь на миллиметровые деления эндоскопической линейки. При наличии трахеостомы осмотр можно начинать через трахеостомическую канюлю. Следует избегать травмирования стенки трахеи каудальным концом трубки: это может привести к образованию глубокой язвы, наличие которой можно подтвердить путём контрастной трахеографии. При резком затруднении дыхания и отсутствии трахеостомы предпочтение следует отдавать ригидной или комбинированной трахеоскопии.

Другим важным, а часто и единственно возможным способом обследования пациентов с повреждениями гортани и трахеи служит рентгенологическое исследование. Его начинают с обзорной рентгеноскопии и рентгенографии органов грудной клетки и шеи в прямой и боковой проекциях. Оценивают состояние лёгких и средостения, а также ориентировочно определяют локализацию, степень сужения трахеи и наличие трахеомаляции. Следует учитывать, что из-за сложной топографии верхнепереднего средостения, наложения теней расположенных рядом с трахеей сосудов возможны трудности при интерпретации рентгенограмм. На обзорных снимках грудной клетки часто отмечают расширение и уплотнение корней лёгких, что связано с компенсаторной лёгочной гипертензией при дыхательной недостаточности. Может возникать перибронхиальная и периваскулярная инфильтрация вследствие хронического бронхита. Эти изменения часто диагностируют при длительном канюленосительстве, а также у детей. Рентгеноскопию трахеи выполняют в прямой, а затем в правой и левой косой проекциях. Это позволяет определить уровень поражения и степень сопутствующей трахеомаляции, обнаруживаемой при форсированном дыхании и кашле. Во фронтальной и сагиттальной плоскости определяют степень смыкания стенок трахеи.

При рентгеноскопии производят прицельную суперэкспонированную трахеографию, фиксируя полученную информацию.

Томография трахеи на начальных этапах была основным методом рентгенологического исследования патологии трахеи, в том числе рубцовых стенозов. Основные преимущества метода - высокая разрешающая способность, простота выполнения исследования и отсутствие противопоказаний. Томография оправдана и предпочтительна у пациентов со стридором при отсутствии трахеостомы. Из недостатков следует отметить высокую степень лучевой нагрузки. Кроме того, в связи с расположением трахеи на шее и в грудной клетке в различных плоскостях и направлениях (сверху вниз, спереди назад) возникают трудности с получением полных томографических срезов органа. Это особенно актуально при полифокальном поражении дыхательных путей. Томограмма не всегда позволяет точно определить протяжённость стеноза, установить размеры диастаза между отрезками трахеи. В этом метод уступает контрастной трахеографии. Томография, кроме определения локализации и протяжённости стеноза, помогает в идентификации кальциноза хрящей гортани и трахеи, что служит косвенным признаком длительного хронического воспаления.

Другим рентгенологическим исследованием, позволяющим наглядно диагностировать локализацию, протяжённость и степень сужения дыхательных путей, служит контрастная контурная трахеография. Противопоказания к исследованию - критическое сужение просвета трахеи, стридор в покое, индивидуальная непереносимость контрастного препарата. Контрастная контурная трахеография позволяет с большой точностью диагностировать протяжённость, степень и локализацию рубцового сужения. Она облегчает выбор метода лечения и хирургического доступа и показана при протяжённых сужениях, полифокальном поражении для решения вопроса о возможности циркулярной резекции трахеи с анастомозом или в спорных случаях.

Для определения тяжести дыхательной недостаточности исследуют функцию внешнего дыхания, обычно приборами для определения газообмена различных конструкций.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

При травмах гортани основной диагностический признак - дисфония, часто сопровождающаяся болевым синдромом и различной степенью нарушений дыхания вплоть до асфиксии.

При травмах трахеи, помимо нарушений дыхания, основными симптомами считают кашель с возможным кровохарканьем.

Показания к консультации других специалистов

Основным показанием служит необходимость топического определения характера повреждения гортани и трахеи, выполняемого посредством полипроекционного рентгенографического исследования, телефиброэндоскопии и взятия биопсии или других срочных микроскопических исследований.

Пример формулировки диагноза

Посттравматический закрытый отрыв гортани от трахеи с разрывом передней стенки пищевода, с травматическим двусторонним параличом возвратных нервов, стенозом гортани III степени, подкожной эмфиземой шеи.

Лечение

В детской ларингологии очень затруднён выбор адекватного лечения. Цель лечения - устранение повреждения и его осложнений, предотвращение рецидивов стеноза и создание достаточного просвета дыхательных путей, обеспечивающего физиологическое дыхание.

При выборе приёмов и тактики лечения детей с повреждениями гортани и трахеи необходимо помнить, что хирургическое вмешательство осуществляют на растущем органе, претерпевающем физические изменения параметров, и следует выбирать щадящую методику операции, думая о возможном рецидиве рубцов и повторных вмешательствах.

ПОКАЗАНИЯ К ГОСПИТАЛИЗАЦИИ

Необходимо госпитализировать всех пациентов с острой закрытой или открытой травмой гортани и трахеи, а также лиц с нарушениями внешнего дыхания.

НЕМЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Хирургическое лечение пациентов с повреждениями гортани и трахеи планируют с учётом рабочей классификации, предусматривающей разделение повреждений на три группы: I - деформации, стенозы и атрезии; II - дефекты; III - сочетанные поражения (деформации, стенозы, атрезии и дефекты).

Если при повреждениях I группы основная задача состоит в восстановлении и сохранении проходимости воздухопроводных путей, то при повреждениях II группы главной задачей становится поиск пластического материала для формирования недостающих частей повреждённого органа. При повреждениях III группы (сочетанные поражения) эти задачи объединяются.

При планировании хирургического лечения, его этапов и их последовательности необходимо уточнить характер повреждения, его протяжённость и определить очередность восстановления тех или иных нарушенных функций.

Выделяют несколько этапов восстановления воздухопроводных путей. При стенозах первоначально восстанавливают проходимость нижележащих дыхательных путей, то есть трахеи, и только лишь затем - гортани. При дефектах, особенно сочетанных, сначала устраняют глубжележащие повреждения, то есть производят пластику дефекта задней стенки, затем боковых и в последнюю очередь - передней стенки (стомы). Это относится к хирургическому лечению, не связанному с резекцией поражённого отдела дыхательного пути с восстановлением целостности с помощью анастомоза. В последних случаях, при сочетанном поражении гортани и нижележащей трахеи, план лечения меняют: первоначально устраняют стеноз гортани, а затем выполняют резекцию трахеи с анастомозом.

Хирургическое лечение пациентов с закрытыми повреждениями шеи и с их последствиями, так же как и с дефектами, связанными с ранением, разделяют на два периода в зависимости от срока поступления больного в лечебное учреждение после получения травмы.

В первом периоде (24-48 ч) проводят мероприятия по борьбе с шоком, кровотечением и асфиксией. Хирургические вмешательства в этом случае экстренны и складываются из лигирования сосудов, первичной обработки раны с её послойным ушиванием, трахеостомии или ларингофиссуры в зависимости от характера и места повреждения. Горлосечением обеспечивают достаточное дыхание, устраняют поступление воздуха в ткани шеи и средостение и лечат сопутствующие осложнения.

Реконструктивное вмешательство можно выполнить спустя 10-12 ч после травмы и оказания ургентной помощи. Подобное вмешательство может в корне изменить прогноз заболевания и дальнейшую судьбу больного.

Во втором периоде лечения (по ликвидации ургентного состояния) показано восстановление анатомической структуры пострадавших органов. В этом периоде больные уже носят трахеотомическую трубку, а в случаях ранения глотки или пищевода - назогастральный зонд или имеют гастростому. В целях восстановления дыхательных путей реконструируют их анатомические взаимоотношения путём прикрепления гортани к подъязычной кости после их мобилизации и сближения. С решением этой задачи не следует слишком медлить из-за возможности инфицирования раны мокротой трахеобронхиального дерева и слюной, а также обезвоживания организма и развития кахексии у пациентов с обширными фарингостомами.

Необходимо помнить про особенности хирургического лечения детей. Вследствие большой подвижности гортань у детей в результате травмы легко ротирует, изменяя соотношение складок и голосовой щели. В таких случаях рассечение мягких тканей необходимо производить не по средней линии шеи, а по ориентирам, определяемым пальпаторно (подъязычная кость, щитовидный и перстневидный хрящи). Топографический контроль во время операции лучше осуществлять по видимой части слизистой оболочки задней стенки гортани и трахеи. В случаях образования рубцового сужения просвета на уровне гортанно-трахеального перехода («песочные часы») у детей, в отличие от взрослых, возникает необходимость одномоментного расширения просвета гортани и трахеи.

К особенностям хирургического лечения детей следует отнести также и оставление микростомы при ушивании большой трахеостомы. Это связано с тем, что ребёнок не может самостоятельно оценить изменения дыхания после пластики трахеостомы. Этим же обусловлена тактика отсроченной деканюляции с постоянным бужированием трахеостомы или её расширением ушной воронкой. Одной из отличительных клинических черт повреждений гортани и трахеи у детей служит почти обязательное возникновение хронического трахеобронхита, особенно в младшем возрасте, что, естественно, затрудняет лечение и деканюляцию, удлиняет сроки реабилитации.

МЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Необходимо помнить о коррекции других нарушений, обнаруживаемых при клиническом, лабораторном исследовании. При низких показателях красной крови и раневом истощении показано вливание кровезаменителей [5 или 10% растворы декстрозы (Глюкозы ), декстран [средняя молекулярная масса - 50 000-70 000] (Полиглюкина ), желатин, плазма]. Пациентам с относительным обезвоживанием вследствие повышенной бронхосекреции и гиперсаливации необходимо внутривенное переливание изотонического раствора натрия хлорида или 5% раствора декстрозы (Глюкозы ) с добавлением витаминов тиамина, пиридоксина и аскорбиновой кислоты. Во избежание перегрузки правого сердца вливание осуществляют со скоростью не более 60 капель в минуту. Пациентам с двусторонними параличами гортани из-за нарушения кальциевого обмена вследствие скрытых форм гипотиреоза необходима подготовка введением кальция глю-коната или кальция хлорида. По показаниям и после консультации эндокринолога назначают тиреоидинρ .

При нарушении электролитного обмена проводят предоперационное вливание электролитов. При выявлении тенденции к метаболическому ацидозу, особенно при планируемом эндотрахеальном наркозе, внутривенно вводят 200-300 мл 4% раствора натрия гидрокарбоната. Возникающая тахикардия уменьшается от внутривенного введения строфантина-К или Коргликона до 1 мл на 40% растворе декстрозы (Глюкоз ). Если же вводят кальция глюконат, то его дозу соответственно уменьшают. Гипокалиемия может быть возмещена переливанием крови и плазмы во время операции.

Учитывая характер повреждения и патофизиологические изменения, обнаруженные во время предоперационной подготовки, можно выделить дополнительные моменты. Пациентам с высоким артериальным давлением обязательно назначают специфическое гипотензивное лечение. По показаниям пациентам с двусторонним параличом гортани за день до вмешательства и в течение трёх дней после операции вводят паратиреоидинρ внутримышечно.

У пациентов с постлучевыми хондроперихондритами из-за повышенной ломкости капилляров дополнительно исследуют коагулограмму и вводят аскорбиновую кислоту и рутозид.

Многие больные с хроническим трахеальным канюленосительством страдают трахеобронхитом, что повышает риск возникновения послеоперационных пневмоний. Для предупреждения данного осложнения необходимо санировать трахеобронхиальное дерево с помощью разжижающих и отхаркивающих средств, а также инстилляцией ферментов (таких как трипсин + химотрипсин, химотрипсин, Эластолитин , ацетилцистеин и другие препараты).

При выраженном воспалении в зоне предполагаемого хирургического вмешательства необходимо проводить интенсивное местное противовоспалительное лечение. В первую очередь это касается тех больных, у кого трахеальная канюля не менялась неделями, а то и годами. В этих случаях канюлю обязательно меняют на пластмассовую, проводят тщательный ежедневный туалет трахеостомы с применением красителей (водные или спиртовые растворы бриллиантового зелёного, метиленового синего), калия перманганата, мазей (гидрокортизон + окситетрациклин), антибиотиков, особенно в форме аэрозолей. Как правило, это приводит к улучшению состояния пациента.

ХИРУРГИЧЕСКОЕЛЕЧЕНИЕ

Лечебные мероприятия при травмах гортани и трахеи можно разделить на три группы:

  1. оказание неотложной помощи;

  2. первичная хирургическая обработка;

  3. последующее специализированное лечение.

В число мероприятий первой группы включают устранение асфиксии, остановку кровотечения, борьбу с шоком и обеспечение питания больного.

Для восстановления дыхания в срочных случаях возможно выполнение атипичной трахеотомии, ларинготомии или рассечения конической связки. Если имеется достаточно широкая рана, проникающая в просвет гортани и пропускающая дыхательный воздух, её можно использовать для введения трахеотомической трубки. Это целесообразно сделать перед транспортировкой пострадавшего с места происшествия, так как обструкция дыхательных путей может наступить внезапно.

Остановка кровотечения, если оно исходит не из магистрального сосуда и не представляет непосредственной опасности для жизни, легко может быть проведена прижатием сосуда с последующим наложением кровоостанавливающего зажима и перевязкой сосуда. При повреждении крупных стволов перевязывают наружную или общую сонную артерию.

Борьба с шоком проводится по общим правилам: введение морфина или омнопона, переливание крови, кардиостимулирующие средства, наружная или интра-фарингеальная вагосимпатическая новокаиновая блокада.

Первичная хирургическая обработка при ранении гортани и трахеи, помимо остановки кровотечения, заключается в экономном иссечении размозжённых тканей и ушивании раны. При значительном повреждении хрящей гортани показано наложение ларингофиссуры с репонированием сместившихся отломков. В гортань вкладывают Т-образную трубку или, при наличии трахеостомы, тампонируют полость гортани.

Ранящие инородные тела, если они находятся в зоне доступности, извлекают сразу, при этом обращают внимание на возможность прилегания к ним крупного кровеносного сосуда. Вопрос об удалении глубоко залегающих металлических инородных тел решается с осторожностью. Их удаляют немедленно в тех случаях, когда они вызывают непреодолимое расстройство дыхания, сильную боль или, располагаясь вблизи крупных сосудов, представляют угрозу их повреждения.

Раненым, у которых приём пищи через рот исключён, назначают питание через желудочный или дуоденальный зонд, вводимый через нос или рот. Если на шее имеется рана, то как временная мера допустимо введение зонда в пищевод и желудок через эту рану. Оставлять зонд, введённый через нос, рот или рану, более 7-10 дней не рекомендуется, так как могут возникнуть осложнения в виде пролежней и вторичной инфекции. Иногда прибегают к гастростомии. Питание может обеспечиваться парентеральным введением.

В восстановлении анатомической структуры гортани и трахеи различают два периода:

  1. ургентный с ранним хирургическим лечением;

  2. период устранения последствий местного повреждения (рубцовых стенозов, деформаций и дефектов стенок гортани и трахеи).

В ургентном периоде производят безотлагательные вмешательства, спасающие жизнь больному, такие как остановка кровотечения лигированием сосудов и применением кровоостанавливающих средств, трахеотомия, ревизия раны, первичная обработка и послойное закрытие, введение назогастрального зонда при нарушении целостности пищеварительного тракта.

В случаях подкожных разрывов гортани и трахеи закрытое повреждение переводят в открытое с обнажением места разрыва. Трахеотомию и тра-хеостомию в этих случаях делают на 1,5-2,0 см ниже места разрыва. Если состояние больного и оснащение операционной (наркоз, служба реанимации) лечебного учреждения позволяют сразу приступить к раннему хирургическому лечению, то рекомендовано восстановление анатомической структуры и функции воздухопроводящих путей и пищеварительного тракта при максимальном щажении тканей. В противном случае это вмешательство откладывают на несколько дней.

В зависимости от локализации и характера повреждений мероприятия должны быть различными. При разрыве трахеи или отрыве гортани от трахеи или от подъязычной кости следует наложить анастомоз на концы разъединённых органов. После разреза кожи, подкожной клетчатки и расслаивания мышц обнажают гортань и подъязычную кость. На щитоподъязычную мембрану накладывают узловые кетгутовые швы, затем сшивают разорванные края мышц, подкожную клетчатку и кожу, стараясь не оставлять карманов в тканях. После операции голову фиксируют в наклонённом к груди положении гипсовой повязкой для предупреждения расхождения краёв раны. Если после травмы гортань сместилась вниз, то производят ларингохиоидопексию - подшивание гортани к подъязычной кости. Для этого проводят и фиксируют с известным натяжением две нити (шёлк, марлекс, дексон, викрил, толстый кетгут или полоски аутоили аллоткани из широкой фасции бедра) позади подъязычной кости в области отхождения от неё больших рожков и через ткани, прикрывающие пластинки щитовидного хряща. При этом гортань подтягивают с таким расчётом, чтобы расстояние между верхним краем щитовидного хряща и нижним краем подъязычной кости соответствовало нормальному (1,5-2,0 см).

При отрыве гортани от трахеи находят края разъединённых органов и накладывают циркулярный шов, не прокалывая хрящей. Учитывая тонкость сшиваемых тканей и возможность расхождения краёв раны, целесообразно прикреплять трахею к гортани двумя боковыми швами из толстого шовного материала (трахеопексия). Укрепляющие швы следует проводить через межхрящевые промежутки и с небольшим натяжением прикреплять концы к нижним рожкам щитовидного хряща.

При поперечном разрыве трахеи после мобилизации концов накладывают циркулярный шов.

При поперечном разрыве гортани или трахеи, помимо наложения анастомоза по типу «конец в конец», показана ларинготрахеофиссура или трахеофиссура с образованием постоянной стомы. При этом требуется бережное отношение к хрящам гортани и трахеи, так как даже небольшая травма может привести к воспалению, некрозу и потере остова. Удалению подлежат только омертвевшие ткани.

При нарушении целостности глотки или пищевода на края раны после их мобилизации накладывают послойно викриловые или кетгутовые швы и вводят силиконовый назогастральный зонд для питания. При резаных ранах над- и под-подъязычной области, подскладкового пространства или трахеи поступают так же, как и при подкожных разрывах этой локализации.

При ранениях связочного отдела гортани в процессе обработки раны щитовидный хрящ необходимо щадить, лишь при чётких показаниях возможна его частичная резекция с оставлением наружного или внутреннего перихондрия во избежание нарушения питания и последующего некроза соседних участков хряща.

Наложение постоянной стомы обеспечивает прикрытие обнажённых по линии разреза хрящей кожей, что уменьшает возможность их инфицирования, позволяет контролировать состояние просвета дыхательного пути в послеоперационном периоде. Операцию заканчивают введением в просвет шины-протеза на срок, необходимый для формирования ларинготрахеального просвета; протез периодически извлекают для контроля за заживлением раны.

При лечении последствий травмы - хронического рубцового стеноза и атрезии гортани либо трахеи - на первом этапе хирургически восстанавливают проходимость этого отдела дыхательных путей.

Лучше радикально удалить всё, что мешает нормальному прохождению воздуха, создать хорошую стому, обеспечивающую в дальнейшем осмотр и лёгкую смену формирующих трубок, чем прибегать к многократным малым хирургическим вмешательствам. Раневые поверхности, образовавшиеся после удаления тканей, деформирующих и суживающих гортань и трахею, необходимо закрывать либо перемещёнными лоскутами слизистой оболочки, либо аутоили аллофасцией, кожными лоскутами (свободными или на питающей ножке).

На последующих этапах необходимы получение стойкого широкого просвета дыхательного пути на месте бывшего сужения и восстановление нормальной анатомической структуры органа путём пластики дефектов стенок гортани и трахеи.

При восстановлении просвета вестибулярного отдела гортани используют два подхода - через ларинготрахеостому или через рану при подъязычной фаринготомии. При широких, относительно тонких рубцах (полулунной или концентрической формы) рассекают диафрагму по гребню, расслаивая на два листка: верхний - глоточный и нижний - гортанный, каждый из них параллельно, но разнонаправленным разрезом превращают в треугольный лоскут. Перемещением лоскутов по типу встречных треугольников достигают расширения просвета на 1/4-1/3 и изменения направления возможного рубцевания из поперечного в косое и вертикальное.

При атрезии гортани после подподъязычной фаринготомии иссекают массивные рубцы, закрывающие просвет, выделяют из них надгортанник и черпаловидные хрящи; по возможности следует щадить слизистую оболочку, покрывающую рубец, которой вместе с мобилизованной слизистой оболочкой глотки закрывают раневую поверхность. Если одновременно с рубцовым заращением существует нарушение анатомических взаимоотношений гортани с подъязычной костью, то производят ларингопексию.

Для восстановления просвета гортани, суженного на уровне голосовой щели, в зависимости от характера изменений прибегают к иссечению рубцов, истончению щитовидного хряща или к поднадхрящничной окончатой резекции щитовидного хряща, перемещению складок, удалению одного или обоих черпаловидных хрящей, аритенохордэктомии или редрессации пластинок щитовидного хряща либо печатки и дуги перстневидного хряща.

При сужениях на уровне подскладкового пространства и шейного отдела трахеи изменения очень разнообразны: это нежные рубцовые мембраны, более массивные рубцы ограниченной протяжённости с включением фрагментов хрящей, грубые деформации стенок и полная облитерация просвета. Цель лечения состоит в восстановлении проходимости дыхательного пути истончением и иссечением тканей, деформирующих и суживающих просвет, в пластике плоскостных дефектов свободными лоскутами слизистой оболочки или на питающих ножках, кожей или фасцией, в создании постоянной стомы, нижний угол которой должен быть на 1,5-2,0 см ниже сужения, и в формировании просвета.

При восстановлении облитерированного просвета дыхательных путей отмечают значительные трудности: отсутствие анатомических ориентиров (нормальной конфигурации хрящей, складок, желудочков), инфантильность органов. Вовлечение в рубцовый процесс соседних органов (глотки, пищевода) может обусловить их повреждение при операции. Для восстановления проходимости обтурированного просвета целесообразно воспользоваться двумя встречными хирургическими доступами: снизу вверх (от стомы к входу в гортань) и сверху вниз (от входа в гортань к стоме) под контролем ларингоили фиброскопа. Узким колющим инструментом, введённым со стороны полости рта через заращённый вход в гортань, намечают путь для дальнейшего хирургического вмешательства по созданию просвета.

При ограниченных рубцовых стенозах трахеи применяют циркулярную резекцию с анастомозом, так как в основе рубцового стеноза трахеи лежат повреждения нормальных структур трахеи и замещение их грубой соединительной тканью. Обратного развития эти изменения претерпевать не могут. Единственной радикальной операцией, позволяющей удалить поражённый сегмент и восстановить целостность воздухопроводящих путей, служит циркулярная резекция трахеи с трахеальным анастомозом по типу «конец в конец».

Послеоперационное ведение

Гнойно-воспалительные осложнения в раннем послеоперационном периоде после вмешательств на гортани и трахее возникают наиболее часто и составляют более 60% послеоперационных осложнений. Сложность решения этой проблемы обусловлена такими неблагоприятными факторами, как:

  • нарушение трахеобронхиальной проходимости вследствие рубцового изменения трахеальной стенки;

  • бактериальная контаминация трахеи и бронхов резистентными штаммами вследствие повторных госпитализаций с многократными оперативными вмешательствами, длительным канюле- и стентоносительством;

  • снижение иммунной защиты организма вследствие длительного воздействия инфекционных агентов и антибактериальной терапии.

Решение данных проблем осуществляют на этапе предоперационной подготовки, во время операции и в раннем послеоперационном периоде. Одна из основных задач интенсивной терапии в экстренных случаях - профилактика и лечение инфекции. В большинстве наблюдений используют стартовую терапию антибиотиками широкого спектра действия, в остальных случаях - целенаправленную антибактериальную терапию на основании микробиологического изучения возбудителя. Также целесообразно проведение иммунокорригирующей терапии.

Одним из перспективных направлений антибактериальной терапии считают использование бактериофагов - препаратов строго специфической направленности, не оказывающих влияния на нормальную микрофлору кишечника, активных в отношении антибиотикорезистентных штаммов и стимулирующих иммунитет.

Немаловажный компонент ведения послеоперационного периода - уход за операционной раной. Удалить содержимое трахеобронхиального дерева можно различными способами. Следует назначать содовые или соляные ингаляции, а также вводить в трахеотомическую трубку глицерин, хорошо всасываемый слизистой оболочкой дыхательных путей.

Уменьшить выделение слизи в послеоперационном периоде можно, прибегнув к подкожному введению атропина или бензоклидина.

В развитии хронического стеноза гортани велика роль отёка, поэтому в послеоперационном периоде необходимо проводить терапию, направленную на его уменьшение или ликвидацию. Борьба с отёком начинается уже в операционной, где стараются возможно бережнее относиться к тканям гортани и трахеи. По возможности не удаляют слизь, кровь, слюну грубым промоканием салфетками, стремятся использовать аспиратор (водоструйный отсос, дающий минимальное разрежение). В случаях затекания крови в просвет трахеи и несвоевременной эвакуации могут возникнуть аспирационные пневмонии. По этой же причине не рекомендуется используемое многими оториноларингологами закапывание вазелинового масла в гортанные протезы и трубки для размягчения кровянистых корок после ларинготрахеостомии.

Целесообразно назначение гормональных препаратов, помогающих уменьшить отёк и предупредить рецидивирование стеноза. Преднизолон назначают по следующей схеме: 5 дней по 0,005 г 5 раз в сутки, 4 дня по одной таблетке 4 раза в сутки, 3 дня по одной таблетке 3 раза в сутки, 2 дня по одной таблетке 2 раза в сутки 2 дня по одной таблетке. Применять внутрь препараты типа фуросемида, гидрохлоротиазида (Гипотиазид ), мочевины нужно с осторожностью из-за вызываемых ими осложнений. Для разжижения мокроты и уменьшения отёка с успехом назначают также внутрь 3% раствор калия йодида, 1-2% раствор натрия гидрокарбоната и другие препараты. Перед закапыванием препаратов в трубку надо попросить больного хорошо откашляться, а затем на вдохе после глубокого выдоха осторожно пипеткой ввести несколько капель в просвет трубки. Надо помнить, что при плохом откашливании происходит накопление секрета в нижележащих отделах трахеобронхиального дерева, что может привести к развитию лёгочных осложнений. Для активного отсасывания часто применяют так называемую туалетную трахеобронхоскопию. Совместно с другими лечебными приёмами (правильное положение больного в постели, раннее вставание после операции, отказ от курения перед операцией) данный метод помогает избежать осложнений.

В периоде после ларинготрахеопластики и оформления стомы для ликвидации реактивного воспаления и быстрого заживления применяют микроволновую терапию, сочетая её с местным орошением раны фреон-аэрозолями, а также электроаэрозолями с различными лекарственными препаратами (такими как глюкокортикоиды, ферменты, сосудосуживающие средства, биологические стимуляторы - пелоидинρ , растительные масла и др.).

Для профилактики грубого рубцевания и рецидива рубцового стеноза гортани и трахеи в послеоперационном периоде оправдано применение электрофореза с ферментными препаратами российского производства - Эластолитином* и гиалуронидазой.

Возможно применение терапевтического ультразвука для воздействия на рубцовые и гранулирующие ткани гортани и трахеи. При небольшой интенсивности ультразвука происходит ускорение регенерации повреждённых тканей, предупреждающее грубую дистрофию тканей, происходит формирование тонкого соединительнотканного рубца на месте травмы, ускорение регенеративных процессов в хрящевой ткани, быстрое рассасывание воспалительных инфильтратов.

В терапевтических целях применяют методику ультрафонофореза (сочетанное применение в одной процедуре ультразвука и лекарственных средств), основанную на фонофоретическом действии ультразвука, выражающемся в снижении клеточного барьера, усилении проницаемости и абсорбционной способности тканей. Преимущество фонофореза состоит в том, что лекарственные вещества дают больший фармакологический эффект.

Применяют ультрафонофорез с глюкокортикоидными и антибактериальными препаратами наружно и внутригортанно при интенсивности ультразвука 0,30,4 Вт/см2 и с продолжительностью процедуры 5 мин. Курс лечения составляет 10 процедур.

Применение ультрафонофореза у пациентов с хроническими рубцовыми стенозами гортани и трахеи в послеоперационном периоде способствует быстрой ликвидации воспалительной реакции и эпителизации поверхности разрушенного рубца с формированием гладкого ларинготрахеального просвета.

Для улучшения течения послеоперационного периода используют также новые методики, такие как лазерная терапия, фотодинамическая терапия, терапия экзогенным азотом (NO).

Показания к консультации других специалистов

Коррекция хирургических и терапевтических мероприятий, направленных на ликвидацию последствий травм и повреждений гортани и трахеи. С этой целью следует организовать консультацию эндокринолога, торакального хирурга, деток-сиколога, кардиолога и других специалистов.

Примерные сроки нетрудоспособности

Примерные сроки нетрудоспособности зависят от степени повреждения, поскольку у большинства пострадавших возникает инвалидизация вследствие хронического трахеального канюленосительства или наложения гастростомы.

Дальнейшее ведение

Реабилитация детей с травмами гортани и трахеи - это сложный и длительный процесс. При своевременно начатом лечении возможно полное восстановление функций повреждённого органа.

При отсутствии эффекта от противовоспалительной, дезинтоксикационной, мочегонной терапии необходимо расширить показания к хирургическому лечению; последнее может стать многоэтапным, реконструктивно-восстановительным.

Информация для пациента

В зависимости от проведённого хирургического лечения рекомендации различаются. После введения дилатирующих стентов, протезов пациенту необходимо разъяснить важность тщательного ухода за приспособлениями, включающего аспирацию, смену протезов, продолжение противовоспалительной медикаментозной терапии.

После удаления подобных устройств для обеспечения свободного дыхания необходим самоконтроль, осуществляемый путём записей в блокноте частоты дыхания и его объёма на выдохе.

Прогноз

Достаточно часто возникают нагноения по ходу раневого канала и хондроперихондрит хрящей гортани и трахеи. Последний может развиться спустя несколько недель и даже месяцев после ранения. В результате аспирации крови возникают пневмонии, которые у истощённых раненых могут протекать бессимптомно. Тяжёлым осложнением при ранениях гортани, сочетающихся с повреждением глотки или пищевода, является гнойный медиастинит.

В настоящее время, кроме заболеваний опухолевого генеза (папилломатоза, злокачественных новообразований гортани и трахеи), прогноз по избавлению больного от трахеального канюленосительства составляет 99,7%.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Паршин В.Д. Хирургия рубцовых стенозов трахеи. М., 2003. 152 с.

  2. Перельман М.И. Хирургия трахеи. М.: Медицина, 1972. 208 с.

  3. Хроничесике стенозы гортани / Под общ. ред. Н.Н. Петрищева. СПб.: Эскулап, 2004. 208 с.

  4. Wasif M., Dhanani R., Ghaloo S.K.et al. Management of Laryngotracheal trauma: A review of current trends and future Directions. J Pak Med Assoc. 2020 Feb; 70(Suppl 1) (2): S60-S64.

  5. Reid A., Ha J.F. Burns. 2019 Sep;45(6):1266-1274. doi: 10.1016/j.burns.2018.10.025. Epub 2018 Dec 8. Review. Inhalational injury and the larynx: A review.

  6. Schellenberg M., Inaba K., Warriner Z. et al. Near hangings: Epidemiology, injuries, and investigations. J Trauma Acute Care Surg. 2019 Mar; 86(3): 454-457. doi: 10.1097/ TA.0000000000002134.

  7. Santiago-Rosado L.M., Lewison C.S. Tracheal Trauma. Treasure Island (FL): StatPearls Publishing; 2020 Jan 2019 Jan 26.

  8. Cooper J.D. Tracheal Injuries Complicating Prolonged Intubation and Tracheostomy. Thorac Surg Clin. 2018 May; 28(2): 139-144. doi: 10.1016/j.thorsurg.2018.01.001. Review.

  9. Humenansky K.M., Harris T.M., Hoffman D.M. Laryngotracheal separation following blunt neck trauma. Am J Emerg Med. 2017 Apr; 35(4):669.e5-669.e7. doi: 10.1016/j. ajem.2016.11.031. Epub 2016 Nov 12. No abstract available.

Глава 32. Инородные тела дыхательных путей и пищевода у детей

В основу предлагаемого материала легли результаты большой практической и научной работы сотрудников отделений оториноларингологии, детской хирургии, детской реанимации ГБУЗ МО МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского. Выражаю сердечную, искреннюю благодарность всему коллективу за помощь в написании данной главы.

В.И. Егоров

Определение

Инородные тела - обструкция дыхательных путей или пищевода в результате попадания в них посторонних предметов.

Инородное тело дыхательных путей - любой объект органической и неорганической природы, попавший в просвет дыхательных путей, достаточно большой по величине и способный вызвать нарушение функций системы дыхания как непосредственно в момент аспирации, так и через некоторое время в связи с развитием вторичных патологических процессов (рис. 32-1, см. цв. вклейку).

Инородное тело пищевода - задержавшийся в пищеводе крупный, непрожёванный кусок пищи и случайно или преднамеренно проглоченный предмет, не используемый в пищу (куриные, мясные или рыбьи кости, куски дерева, стекла, гвозди, иголки, монеты, значки, пуговицы и др.) (рис. 32-2, см. цв. вклейку).

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Т17.1 Инородное тело в носовом ходе.

Т17.2 Инородное тело в глотке.

Т17.3 Инородное тело в гортани.

Т17.4 Инородное тело в трахее.

Т17.5 Инородное тело в бронхе.

Т17.8 Инородное тело в другом или нескольких отделах дыхательных путей.

Т17.9 Инородное тело в неуточнённой части дыхательных путей.

Т18.1 Инородное тело в пищеводе.

Эпидемиология

Попадание инородного тела в дыхательные пути или пищевод - актуальная для многих стран мира ургентная ситуация, требующая немедленного лечения и госпитализации. Основная проблема данного заболевания - поздняя диагностика и, как следствие, несвоевременное удаление постороннего предмета.

По литературным данным, за последние годы увеличилось:

  • общее количество случаев заглатывания инородных тел детьми (в среднем на 3%, в группе новорождённых и грудных детей этот показатель значительно выше);

  • число больных, госпитализированных в поздние сроки (на 2-10-е сутки после аспирации, зарегистрированы случаи обращения даже спустя несколько месяцев);

  • количество случаев с развивающимися впоследствии осложнениями (до 1,4%).

Классификация

Существует ряд критериев для классификации инородных тел, попавших в дыхательные пути. По локализации различают инородные тела:

  • полости носа;

  • глотки: носоглотки, ротоглотки, гортаноглотки;

  • гортани;

  • трахеи;

  • бронхов;

  • ткани лёгкого;

  • нескольких отделов дыхательных путей;

  • неуточнённой части дыхательных путей.

По пути поступления:

  • экзогенные;

  • эндогенные.

По механизму обструкции дыхательных путей:

  • необтурирующие просвет (воздух свободно проходит мимо инородного тела на вдохе и на выдохе);

  • обтурирующие просвет (воздух не проходит совсем);

  • обтурирующие по типу клапана (на вдохе воздух проходит мимо инородного тела в лёгкое, а на выдохе посторонний предмет перекрывает просвет, препятствуя выходу воздуха из лёгкого).

По типу фиксации:

  • баллотирующие (не зафиксированы в просвете дыхательный путей, свободно перемещаются при дыхании);

  • фиксированные (не смещаются при дыхании).

По происхождению:

  • живые (пиявки, аскариды и др.);

  • неживые органические (горох, бобы, фасоль, вишнёвые и персиковые косточки, арбузные семечки);

  • неживые неорганические (игрушки, иглы, булавки, монеты, гвозди).

По выраженности клинических признаков:

  • с выраженными клиническими признаками;

  • с неясными или отсутствующими признаками.

По числу аспирированных объектов:

  • единичные;

  • множественные.

По вызванным инородными телами дыхательных путей осложнениям:

  • осложнённые ателектазом (с указанием локализации);

  • осложнённые пневмотораксом;

  • осложнённые эндобронхитом (катаральным, гнойным), пневмонией (с указанием локализации);

  • осложнённые грануляциями;

  • осложнённые кровотечением;

По времени развития стеноза при инородных телах в нижних отделах дыхательных путей:

  • молниеносный (развивается в течение секунд, минут);

  • острый (от нескольких часов до суток);

  • подострый (развитие в течение нескольких суток);

  • хронический (развитие в течение нескольких месяцев).

По выраженности клинических проявлений в зависимости от степени сужения и стадии компенсации (гортани, трахеи и главных бронхов):

  • I стадия - компенсации (урежение и углубление дыхания, укорочение или выпадение пауз между вдохом и выдохом, уменьшение числа пульсовых ударов, появление одышки при обычной физической нагрузке);

  • II стадия - субкомпенсации (одышка в покое с включением в акт дыхания вспомогательных мышц, втяжение межрёберных промежутков, мягких тканей яремной и надключичных ямок на вдохе, стридор, бледность кожи, беспокойное поведение пациента, пульс учащён, напряжён, артериальное давление нормальное или повышенное);

  • III стадия - декомпенсации (дыхание становится поверхностным, частым, пациент занимает вынужденное положение полусидя с запрокинутой головой, руками старается держаться за спинку кровати или другой предмет, гортань совершает максимальные экскурсии, лицо приобретает бледно-синюшный цвет, появляются повышенная потливость, цианоз губ, кончика носа, ногтевых фаланг, пульс становится частым, нитевидным, артериальное давление снижено);

  • IV стадия - терминальная [дыхание становится прерывистым или прекращается совсем, резкое падение сердечной деятельности, пульс частый, нитевидный, нередко не прощупывается, кожный покров бледно-серого цвета, в короткое время (1-3 мин) наступает потеря сознания, экзофтальм, непроизвольное мочеиспускание, дефекация, остановка сердца].

Классификация инородных тел пищевода:

  • по пути поступления:

    • попадающие в пищевод изо рта;

    • попадающие в пищевод из желудка (пищевые комки, поднимающиеся при рвоте, гельминты);

    • попадающие из дыхательных путей (кровяные сгустки, друзы, лёгочные камни);

    • попадающие извне (осколки снарядов, пули);

    • попадающие при хирургических операциях (вата, марля, части инструментов или инструменты полностью, например, трахеотомическая трубка);

    • имеющие происхождение in situ (некротический черпаловидный хрящ);

    • попадающие путём прорастания из соседних органов (опухоли, туберкулёзные железы);

  • по числу объектов:

    • одиночные;

    • множественные;

  • по механизму попадания:

    • случайные;

    • умышленные;

    • оставленные сознательно или забытые при оперативных вмешательствах.

Этиология

Аспирация инородного тела всегда неожиданна и происходит при самых разнообразных условиях. Обычно посторонние предметы попадают в организм естественным путём, реже - при хирургических манипуляциях (трахеотомии, аденотомии, удалении инородного тела из полости носа, стоматологических вмешательствах) и при проникающих ранениях органов грудной клетки, шеи, травме гортани.

Попаданию инородных тел в дыхательные пути и пищевод во время еды способствуют смех, разговор, плач, внезапный испуг, кашель, падение, а также стремление детей брать все предметы в рот. Кроме проникновения через рот, инородные тела могут поступать в дыхательные пути из пищевода и желудка в момент рвоты.

Находясь во рту, посторонний предмет сильной инспираторной струей воздуха в момент резкого вдоха увлекается внутрь. Инородные тела дыхательных путей чаще отмечают у детей раннего возраста из-за слабого развития защитных рефлексов (спазма входа в гортань и голосовой щели с последующим рефлекторным кашлем). У маленьких детей гортань расположена очень высоко, расстояние от зубов до входа в гортань небольшое. Кроме того, у них недоразвиты рефлексогенные зоны в области вестибулярных и голосовых складок, в подскладочном пространстве и в области надгортанника. Приведённые выше причины способствуют проникновению инородного тела в гортань.

При крике, резком вдохе, кашле возможно проскальзывание инородного тела из полости рта в пищевод. Попавшие таким образом предметы чаще всего задерживаются в физиологических сужениях пищевода, в 60-80% случаев - в первом.

Дети, страдающие психическими расстройствами, могут проглатывать разнообразные предметы для того, чтобы привлечь к себе внимание окружающих. Однако такие случаи отмечают крайне редко.

Патогенез

Попадание инородного тела в дыхательные пути (преимущественно нижние) чаще всего происходит из глотки (во время еды, при разговоре, плаче, испуге, смехе, падении, из пищевода и желудка при рвоте и др.), при хирургических вмешательствах и иных манипуляциях (таких как аденотомия, тонзиллотомия и тон-зиллэктомия, удаление инородных тел из носа и глотки, трахеотомия, стоматологические вмешательства), при проникающих ранениях (гортани, трахеи, органов грудной клетки). Возможно попадание инородных тел из желудочно-кишечного тракта при регургитации желудочного содержимого, а также заползание глистов, проникновение пиявок при питье воды из водоёмов. Непосредственной причиной попадания инородного тела служит неожиданный глубокий вдох, увлекающий инородное тело в дыхательные пути.

Обтурация бронха инородным телом приводит к нарушению его дренажной функции, застою и инфицированию секрета, частичному или полному ателектазированию соответствующего сегмента, доли или всего лёгкого с возможным последующим развитием фиброателектаза и бронхоэктазов.

Для того чтобы понять причины застревания предметов в пищеводе, необходимо вспомнить о так называемых физиологических сужениях пищевода. Всего принято выделять три сужения: первое находится в 15-16 см от резцов на уровне перстневидного хряща и обусловлено наличием мощных мышечных пучков нижнего констриктора глотки, второе - 23-24 см от края зубов на уровне перекрёстка пищевода с аортой и бифуркации трахеи, третье - 37-40 см от края зубов, на уровне прохождения пищевода через пищеводное отверстие диафрагмы. Диаметр просвета пищевода широко варьирует в зависимости от эластичности стенок, возраста ребёнка, но в области физиологических сужений он всегда меньше, чем в других участках. Вследствие этих анатомических особенностей инородные тела чаще всего находятся на уровне первого физиологического сужения - в 68% случаев, между первым и вторым - в 21%, на уровне второго - в 3,5%, ниже второго - в 7,5% наблюдений.

Клиническая картина

Выделяют три периода клинического течения инородных тел дыхательных путей.

  1. Острые респираторные нарушения: соответствуют моменту аспирации и прохождению инородного тела через гортань и трахею пациента. Внезапно среди полного здоровья возникает приступ удушья, который сопровождается резким судорожным кашлем, цианозом кожного покрова, дисфонией, появлением петехиальных высыпаний на коже лица. Дыхание становится стенотическим, с втяжением уступчивых мест грудной клетки и часто повторяющимися приступами кашля. Попадание крупного инородного тела может стать причиной моментальной смерти вследствие асфиксии. Угроза удушья имеется во всех случаях попадания инородного тела в голосовую щель. Более мелкие инородные тела во время последующего форсированного вдоха увлекаются в нижележащие отделы дыхательных путей.

  2. Скрытый период наступает после перемещения инородного тела в бронх, причём чем дальше от главных бронхов располагается инородное тело, тем меньше выражены клинические симптомы.

  3. Период развития осложнений.

Основные симптомы - выраженное стенотическое дыхание, резкий, приступообразный коклюшеподобный кашель, дисфония до степени афонии. При остроконечных инородных телах возможна боль за грудиной, усиливающаяся при кашле и резких движениях, в мокроте появляется примесь крови. Удушье развивается сразу при попадании крупных инородных тел или нарастает постепенно, если в гортани застревают остроконечные инородные тела, вследствие прогрессирования реактивного отёка.

Попадание инородного тела в полость носа, носоили ротоглотку не представляет опасности, поскольку полное закрытие этих полостей невозможно. Если же посторонний предмет достигает истинной дыхательной трубки, начинающейся у надгортанника, то жизни пациента угрожает опасность.

При нахождении инородного тела в полости носа отмечают односторонний процесс, характеризующийся головной болью, затруднённым носовым дыханием, слезотечением, слизистыми выделениями из носа, переходящими через несколько дней и недель в гнойные и кровянисто-гнойные с неприятным запахом. По мере угасания рефлекса вследствие привыкания к постороннему предмету приступы чиханья, слезотечения угасают.

Вокруг инородных тел маленького размера в результате отложения фосфорнокислых и углекислых солей кальция образуются «камни» - ринолиты. Они могут иметь самую разнообразную форму и величину, консистенцию и поверхность. При появлении ринолитов с неровной шероховатой поверхностью часто возникают мелкие кровоточащие грануляции.

Клинические симптомы инородных тел глотки зависят от их локализации, формы и длительности нахождения. Доминирующий признак - боль при глотании, особенно при пустом глотке, часто иррадиирующая в ухо. Отмечают также гиперсаливацию, кашель в результате попадания слюны в просвет гортани, вынужденное положение больного для уменьшения боли (голова наклонена вниз, шея вытянута вперёд).

При попадании крупного инородного тела в область гортаноглотки наступает затруднённое дыхание и расстройство речи с резким двигательным беспокойством из-за сдавливания гортани. При длительном нахождении такого тела развивается воспалительный процесс с развитием флегмоны шеи и дальнейшим вовлечением в него средостения. Для этой стадии характерны лихорадка, потрясающий озноб с выраженной потливостью, резкая общая слабость, головная боль, а также боль в грудной клетке и позвоночнике. Развитие гнойной инфекции диагностируют по появлению крепитации (образования газа в подкожной клетчатке) при пальпации шеи и неприятному запаху изо рта. В случае распространения воспалительного процесса на боковые отделы глотки возникает тризм мышц с ограничением открытия рта. Это делает невозможным проведение фарингоскопии и непрямой ларингоскопии. Очень опасны травматические или аррозивные кровотечения. Длительные, упорные кровотечения, не прекращающиеся несмотря на проведение гемостатической терапии, наиболее часто указывают на присутствие пиявки.

Клиническими симптомами попадания пиявки, помимо кровотечения, служат затруднённое глотание, хрипота, приступообразный кашель (как при коклюше) с затруднённым дыханием вплоть до одышки и удушья.

Зачастую инородное тело травмирует слизистую оболочку глотки, самопроизвольно отщепляется, смещается в пищевод и выводится через естественные пути, после чего болевые ощущения сохраняются весьма длительное время.

Многие симптомы, возникающие при попадании инородных тел в пищевод, сходны с картиной инородных тел глотки. Патогномонична гиперсаливация; кроме того, отмечают болезненность при глотании или невозможность глотания, боль неопределённой локализации с иррадиацией в спину, позвоночник, руку. Часто возникает спонтанная рвота, которая, сопровождаясь кашлем, приобретает неукротимый характер. У многих пациентов голова выдвинута вперёд и наклонена вниз. Наблюдают болезненные мимические движения лица. Инородные тела пищевода могут протекать бессимптомно, особенно у детей дошкольного возраста.

Вследствие вызываемой асфиксии очень опасны инородные тела гортани и нижних дыхательных путей. Наиболее яркий симптом инородного тела гортани - стеноз как результат рефлекторного спазма мышц. Первый после попадания постороннего тела в гортань приступ удушья достигает наибольшей степени и обычно сопровождается покраснением или цианозом лица. Внезапно наступивший стойкий стеноз всегда подозрителен в отношении закрытия дыхательных путей инородным телом. Постепенно нарастающие явления стеноза характерны для патологических процессов, развивающихся вокруг инородного тела, или для его набухания. Начальный период обычно продолжается 10-30 мин, после чего наступает успокоение вследствие истощения защитных рефлексов. При некоторых положениях инородного тела может начаться скрытый период заболевания, во время которого больной не испытывает никаких изменений в своём состоянии. Наличие такого периода представляет скорее исключение, чем правило. Одышка всегда носит инспираторный характер. Однако тонкие и острые инородные тела (булавки, швейные иглы, гвозди, рыбьи кости) при их фиксации в подскладочном отделе вызывают отёк рыхлой соединительной ткани с последующим развитием стеноза. Иногда инородное тело, застрявшее в гортани, меняет своё положение, в таких случаях отмечают чередование одышки со светлыми промежутками. Другой постоянный симптом - нарушение голосовой функции вплоть до афонии, за исключением ситуаций, когда инородное тело застревает в подскладочном пространстве. Расстройство голосовой функции может быть кратковременным или длительным. При длительной стойкой охриплости, наступившей вслед за аспирацией, более вероятно, что инородное тело находится в гортани и травмировало её элементы или механически препятствует фонации. Для травмы характерны умеренное расстройство голосовой функции, грубость голоса или небольшая охриплость. При механической преграде обычно наблюдают резкую степень афонии. Расстройство голосовой функции некоторое время после аспирации характерно для вторичных изменений в самой гортани вследствие травмы, нанесённой инородным телом, или надрывного кашля. Неожиданно возникший звучный голос свидетельствует о смещении инородного тела из гортани в нижележащие отделы либо наружу, ущемление же баллотирующего предмета может внезапно сделать голос беззвучным. Звучное дыхание при сужении гортани и трахеи называют «стридор» (скрип) или «стертор» (храп). Частый симптом при попадании инородного тела в гортань - кашель, носящий резко выраженный приступообразный характер, иногда не прекращающийся ни днём ни ночью или сопровождающийся рвотой, свистом и кровохарканьем.

Кровохарканье может быть следствием:

  • проникновения инородного тела, имеющего острые края и ранящего слизистую оболочку;

  • образования грануляций при длительном пребывании инородного тела в дыхательных путях;

  • попадания пиявок.

Пиявки при присасывании быстро увеличиваются в объёме; могут вызвать асфиксию и обильное длительное кровотечение, так как высасываемая пиявкой кровь из-за наличия гирудина не свертывается. Если же пиявку при удалении разрывают, то кровотечение в трахею и нижележащие отделы дыхательной системы может стать фатальным.

Болевой синдром возникает при попадании инородного тела в гортань извне, например, при ранениях. В этих случаях обнаруживают раневой канал, через который это тело проникло в полость гортани.

В то же время появление боли во время глотания, характерное для инородного тела глотки и пищевода, отмечают при фиксации угловых и остроконечных предметов в гортани или трахее. Болезненность, локализованная в глубине, за грудиной, особенно проявляющаяся во время кашля или резких движений, характерна для инородных тел нижней части трахеи и бронхов. Колющие боли в горле с иррадиацией в ухо - признак попадания инородного тела в гортань.

Инородные тела трахеи проявляются своеобразной клинической картиной. Нарушение дыхания, выраженное не столь резко, как при локализации инородного тела в гортани, отмечают практически всегда. Наблюдают приступообразный коклюшеподобный кашель, особенно усиливающийся по ночам и при беспокойстве ребёнка. Приступы кашля длительные, мучительные, иногда с рвотой, цианозом кожи лица, а в случае ущемления инородного тела при его смещении в гортань - с асфиксией. При попадании инородного тела в трахею возникает эффект копилки. Раздражение рефлексогенных зон гортани препятствует выкашливанию инородного тела из-за быстрого смыкания голосовых складок, что способствует его баллотированию в трахее - этот характерный признак нефиксированных посторонних предметов трахеи имеет большое диагностическое значение.

Во время беспокойства, плача, смеха и кашля отчётливо выслушивается флотация (хлопанье), возникающая вследствие баллотирования инородных тел, ударов его о стенки трахеи и голосовые складки во время вдоха и выдоха. Это напоминает звук при откупоривании бутылки с газированной водой. Баллотирование инородных тел, продолжающее длительное время, нередко слышно на расстоянии, а ещё лучше определяется путём прикладывания ладони к передней поверхности шеи или при аускультации. Кроме того, можно услышать свистящий звук, возникающий в результате сужения воздушной струи между стенками трахеи и самим инородным телом. Попадая в момент вдоха в правый или левый главный бронх, баллотирующие инородные тела могут вызвать бронхоспазм с сокращением бронхиол, резко ухудшающий состояние больного.

Главные симптомы инородного тела бронха - интенсивные приступы кашля и затруднённое дыхание. Интенсивность кашля зависит от формы и размера аспирированного тела, а также от эмоционального состояния больного. В то же время при фиксации инородного тела в бронхе интенсивность кашля снижается и возникает лишь при резких изменениях положения тела ребёнка. Затруднённое дыхание (особенно при попадании мелких инородных тел) выражено слабее. При аускультации отмечают симптом баллотирования, сухие рассеянные хрипы над всей поверхностью лёгких, ослабление дыхания над участком лёгкого, симптом немого лёгкого, региональные сухие и влажные хрипы.

В случае аспирации органического инородного тела у грудных детей нередко развивается астматический бронхит вследствие значительной чувствительности слизистой оболочки бронхов к чужеродным белкам (аллергенам).

Клиническая картина инородных тел пищевода у детей зависит от формы, величины, давности и уровня нахождения предмета, а также от наличия или отсутствия осложнений. Чаще всего наблюдаются колющая боль, возникшая во время проглатывания инородных тел, быстро усиливающаяся и сопровождающаяся слюнотечением. Характер и интенсивность боли свидетельствуют о застревании инородных тел, повреждении слизистой оболочки, перфорации стенки пищевода или его разрыве, отмечаются распирание за грудиной, афония, дисфагия, рвота или срыгивание при дисфагии, нарушение дыхания, шумное (шипящее, свистящее, стридорозное) дыхание. Наиболее выраженный болевой синдром возникает при вклинении инородных тел в верхние отделы пищевода. Боль может носить постоянный или переменный характер. Постоянная боль свидетельствует о внедрении инородных тел в стенку пищевода с её повреждением или даже прободением. Переменная боль в большинстве случаев свидетельствует лишь о вклинении инородных тел в просвет пищевода и усиливается при движениях в шейном и грудном отделе позвоночника. Болевые ощущения могут быть локализованными (в области шеи, за грудиной или в межлопаточном пространстве), разлитыми, иррадиирующими. Болевые ощущения могут отсутствовать при гладкостенных округлых инородных телах. Нарушения дыхания возникают, если инородное тело застряло у входа в пищевод или на уровне гортани. Эти нарушения могут быть обусловлены механическим или рефлекторным влиянием инородных тел, приводящим к сдавлению гортани, и её спазмом. Особенно тяжёлые формы нарушения дыхания возникают при воспалительном отёке в области входа в гортань с вовлечением в этот процесс черпаловидных хрящей и черпалонадгортанных складок; сдавление гортани и трахеи может сопровождаться шумным (шипящим, свистящим, стридорозным) дыханием, неукротимым кашлем. При вклинении инородных тел в грудном отделе позвоночника ребёнок принимает вынужденное положение, наклонив туловище вперёд, при котором боли несколько снижаются из-за уменьшения натяжения пищевода. В конце периода ранних симптомов может возникнуть триада признаков Киллиана: резкое усиление болевых ощущений и распространение их ниже того уровня, на котором они были отмечены в момент вклинения инородных тел; инфильтрат в мягких тканях шеи и в области перстневидного хряща; резкое повышение температуры тела с ознобом. Эта триада указывает на распространение воспалительного процесса на окружающую пищевод клетчатку. Вторичные симптомы могут возникнуть тотчас за первичными, но иногда они появляются после некоторого светлого периода, который может продолжаться не один день. В этом периоде дисфагия может быть минимальной и проявляться лишь при приёме плотной пищи или вовсе отсутствовать. Поздние симптомы следуют за периодом ранних симптомов и проявляются сначала признаками локального, затем разлитого воспаления пищевода и околопищеводной клетчатки. При перфорации пищевода признаки этого воспаления, как правило, возникают одновременно с ранними симптомами.

Диагностика

Диагностика инородных тел дыхательных путей и пищевода основана на жалобах больного или его родителей, на данных анамнеза, инструментального и дополнительных методов исследования.

В большинстве случаев на аспирацию инородного тела указывает анамнез, который бывает в ряде случаев недостоверным, а иногда и обманчивым. Сведения об аспирации могут отсутствовать у психически больных, у маленьких детей, а также при попадании эндогенных инородных тел (таких как конгломераты и пробки из густой слизи и гноя, свернувшейся крови, фибринозные плёнки и слепки, куски казеозных или кальцинированных масс из поражённых туберкулёзом перибронхиальных лимфатических узлов).

Инородные тела носа чаще всего расположены в области нижнего носового хода, реже в среднем и верхнем, а также у входа в нос.

У детей старшего возраста инородными телами в носу могут быть кусочки турунд или ватные шарики, которыми ранее останавливали носовые кровотечения, либо после хирургических эндоназальных вмешательств.

Для выполнения диагностического осмотра проводят поверхностную анестезию путём распыления анестетика или введением в носовые ходы турунд (ватных шариков), смоченных анестезирующим средством с добавлением раствора эпинефрина (Адреналин*). У очень беспокойных пациентов выполняют кратковременный внутривенный наркоз. В случае значительных вколоченных инородных тел, требующих при извлечении дополнительных операций, например резекций носовых раковин или ротации носовой перегородки, прибегают к интубационному наркозу с герметизацией дыхательных путей от возможного затекания крови.

При подозрении на металлическое или рентгеноконтрастное инородное тело (например, зубы, пуговицы, бусинки) выполняют рентгенографическое исследование. Если возможно, проводят томографическое исследование в двух проекциях, особенно когда задеты ОНП. Используя зонд Воячека, делают вывод о плотности и смещаемости инородного тела.

Посторонние предметы попадают в полость глотки обычно с пищей или являются частью пищи при поспешном глотании, кашле, чиханье, смехе и разговоре. Диагноз «инородное тело глотки» поставить довольно легко при обычной фарингоскопии с дополнительным инструментальным, а иногда и пальцевым исследованием, хотя вероятность ошибки не исключена. Так, чрезвычайно трудно обнаружить маленькие инородные тела, находящиеся в миндалинах или между ними и языком, поскольку они принимают цвет окружающих тканей или становятся похожими на нити слизи.

Избыток слизи затрудняет обнаружение инородного тела. Именно поэтому в случаях предполагаемого инструментального исследования за 30 мин до его проведения подкожно вводят 0,1% раствор атропина или метоциния йодида в дозе, соответствующей возрасту пациента. Чаще всего это касается детей, у которых ранее были предприняты безуспешные попытки извлечь инородное тело. Гораздо более верный диагноз можно поставить по результатам прямого осмотра глотки или осмотра с помощью гортанного зеркала. Задняя риноскопия позволяет оценить состояние всей носоглотки. В тех случаях, когда её проведение невозможно, или ввиду младшего возраста ребёнка либо его резкой негативной реакции, прибегают к пальцевому исследованию. Данный метод не всегда информативен, а у детей старшего возраста невыполним из-за недостаточной длины пальца самого исследователя.

Рентгенологические исследования (боковая рентгенограмма шеи по Зем-цову Г.М., фасная рентгенограмма) рекомендованы при указании в анамнезе на металлическое или рентгеноконтрастное инородное тело (рис. 32-3).

pic 0213
Рис. 32-3. а - рентгенограмма органов грудной клетки в прямой проекции - определяется тень инородного тела металлической плотности (ключ) на уровне Th4-Th6; б - удалённое инородное тело из пищевода в виде двух ключей, соединённые между собой кольцом

При непрямой ларингоскопии в 25% случаев отмечают задержку слюны в грушевидных синусах (симптом Джексона), отёчность черпаловидного хряща и черпалонадгортанной складки с ограничением подвижности данной половины гортани. При попытке выпить воды у больных часто возникают приступ кашля, болезненная мимика лица, проглотить жидкость не удаётся.

Нередко в анамнезе у детей старшего возраста присутствует факт химического ожога пищевода и проведённого бужирования. В этих случаях возникают так называемые пищевые завалы, то есть попадание тех инородных тел, которые в нормальном пищеводе практически не задерживаются (вишневые или сливовые косточки и т.д.).

Большое значение в диагностике инородных тел пищевода имеют рентгенологические методы исследования: рентгеноскопия с водорастворимым контрастным веществом в первом косом положении и рентгенография по методике Г.М. Земцова. В случае задержки в пищеводе контрастного вещества, не смываемого водой, считают, что именно в этом месте расположено инородное тело или повреждена стенка пищевода. Это подтверждают маятникообразные движения взвеси, задержанной на инородном теле и движущейся кверху при глотании. Если в просвете присутствуют плоские посторонние предметы, наблюдают обтекание их контрастным веществом в виде двух струек. Для поверхностных повреждений слизистой оболочки пищевода характерна нестойкая задержка контрастной взвеси. При более глубоких повреждениях или воспалительных изменениях выявляют сужение просвета пищевода, нарушение перистальтики (антиперистальтики) и изменение рельефа оболочки. В случае смещения трахеи кпереди (симптом мягких тканей Штусса) из-за значительного расширения позадитрахеальной тени предполагают развивающийся периэзофагит.

Значительно труднее обнаружить хрящи, кости (особенно мелкие рыбьи) и другие нерентгеноконтрастные инородные тела, которые невидимы при простой рентгеноскопии и даже на самых безупречных рентгенограммах. Метод Д.К. Вильсона (по Розанову Б.С.), заключающийся в проглатывании комочка ваты, смоченного жидким сульфатом бария, может помочь при постановке диагноза в данной ситуации. Однако он не очень надёжен в случае попадания инородного тела с гладкой поверхностью и даже может послужить причиной диагностических ошибок. В настоящее время при рентгенологическом исследовании больной принимает густую (пастообразную) смесь, которая, медленно проходя по пищеводу, оседает в достаточном количестве на слизистой оболочке и пропитывает инородное тело, если это позволяет его консистенция.

В то же время наиболее эффективный метод диагностики неконтрастных инородных тел и основной способ лечения, особенно в первые часы после травмы, - гипофарингоэзофагоскопия.

При длительном пребывании инородного тела в гортани велика опасность спутать образовавшиеся грануляции с проявлением респираторного папилломатоза. Это в свою очередь может ограничить или приостановить поиск инородных тел.

В настоящее время главный вспомогательный метод диагностики аспирированных инородных тел гортани - рентгенологический. Рентгенограмма в боковой проекции по методу Г.М. Земцова и прямые томограммы (особенно у детей старшей возрастной группы) при попадании рентгеноконтрастных инородных тел помогают точно определить их локализацию (рис. 32-4). Реактивные и воспалительные проявления, даже при наличии неконтрастных инородных тел, указывают на поражённую сторону.

Состояние больных при инородных телах, фиксированных в трахее, бывает очень тяжёлым. Дыхание учащено и затруднено, наблюдают втяжение уступчивых мест грудной клетки, акроцианоз. Пациент старается занять положение, в котором ему легче дышать. Голос обычно чистый. При перкуссии отмечают коробочный звук над всей поверхностью лёгких, а при аускультации - ослабленное дыхание с обеих сторон.

Вследствие слабого развития рыхлой соединительной ткани в трахее не возникает гиперергической реакции на внедрение инородного тела, поэтому расстройство дыхания - следствие ущемления предмета в просвете голосовой щели или попеременного закрытия просветов главных бронхов при баллотировании. Наличие перепончатой, легкорастяжимой части делает невозможным полное закрытие просвета трахеи даже разбухшими инородными телами. В худшем случае наблюдают лишь значительное затруднение дыхания и расстройство дренажной функции. Находящийся в трахее предмет редко остаётся в одном положении длительное время. Иногда он баллотирует, закрывает сильнее то правый, то левый бронх.

Особое внимание следует обратить на инородные тела, расположенные в месте бифуркации трахеи. Они представляют серьёзную опасность, так как могут смещаться и закрывать вход в главный бронх, вызывая его полную обтурацию с развитием ателектаза лёгкого, что приводит к тяжёлым расстройствам дыхания (см. рис. 32-7).

pic 0214
Рис. 32-4. Рентгенограммы локализации инородных тел: а - сагиттальная проекция; б - фронтальная проекция. На уровне C2-C4 в проекции гортани определяется тень инородного тела металлической плотности, V-образной формы, соединением книзу (диодная лампа); в - в проекции гортани определяется тень инородного тела металлической плотности (английская булавка)

Дети, у которых инородные тела фиксируются на бифуркации трахеи, как правило, поступают в стационар с выраженными нарушениями дыхания (инспираторная, иногда экспираторная одышка, бледность кожного покрова, беспокойство и т.д.). Синдром баллотирования чаще всего отсутствует. Диагностика у таких детей затруднена.

Обтурационная эмфизема наступает вследствие клапанной закупорки трахеи или бронха и обусловлена не только присутствием постороннего предмета, но и отёком слизистой оболочки бронха, скоплением слизи, отложением фибрина. Клапанный стеноз трахеи ведёт к вздутию обоих лёгких. Его определяют как равномерное вздутие с повышением прозрачности обоих лёгких, не изменяющейся при дыхании. Отмечают также низкое стояние диафрагмы и расширение межрёберных промежутков (рис. 32-5).

Рентгенография и рентгеноскопия важны для диагностики инородных тел трахеи, особенно металлических (рис. 32-6). Во многих случаях можно установить характер и местоположение аспирированного предмета, его форму и часть, вклинившуюся в слизистую оболочку. У ряда больных устанавливают положение инородного тела или его перемещение (чаще при полипозиционном исследовании). Дополнительное контрастирование, которое упоминал Б.М. Млечин, вызывает настороженное отношение у многих врачей из-за возможных осложнений. Следует помнить, что большие инородные тела, фиксированные в пределах шейной части пищевода или в глубине гортано-глотки, у детей могут сдавливать гортань или трахею с резким нарушением дыхания. При дифференциальной диагностике Б.М. Млечин обращает внимание на возможность сдавления дыхательных путей перибронхиальными железами, увеличенной вилочковой железой и натёчным абсцессом туберкулёзного происхождения. Распад туберкулёзных перибронхиальных желёз вследствие прорыва их в дыхательные пути может привести к немедленному удушью. Клиническую картину, сходную с таковой при попадании инородного тела в трахею, отмечают при образовании полипа, других опухолей трахеи или главного бронха, а также зоба, аномалии аорты (например, двойная дуга) и т.д.

pic 0215
Рис. 32-5. Рентгенография органов грудной клетки (эмфизема левого лёгкого)

Для диагностики инородного тела бронха применяют рентгенографию и рентгеноскопию органов грудной клетки (см. рис. 32-6), при этом обращают внимание на характерные признаки: пневмонию, симптом щелчка, ателектаз доли или целого лёгкого, эмфизему лёгкого, пневмоторакс, а также на рентгенологические изменения в целом (признак - «общие рентгенологические изменения»).

При локализации инородного тела в главном бронхе возникает гиповентиляция одного лёгкого, в результате которой наполнение лёгких воздухом на вдохе происходит неравномерно. Вследствие сужения просвета бронха затруднено движение воздуха, здоровое лёгкое быстрее наполняется воздухом в момент вдоха. Именно поэтому на вдохе и происходит толчкообразное смещение (щелчок) средостения в сторону гиповентилируемого лёгкого (положительный симптом Гольцкнехта-Якобсона). Он позволяет определить не только наличие постороннего предмета (особенно рентгеноконтрастного), но и его локализацию в том или ином главном бронхе.

pic 0216
Рис. 32-6. Рентгенография органов грудной клетки (рентгеноконтрастные инородные тела): а - гвоздь в правом главном бронхе; б - заколка в трахее; в - пружина в правом главном бронхе
pic 0217
Рис. 32-7. Рентгенография органов грудной клетки (ателектаз левого лёгкого)

У детей старшего возраста симптом щелчка встречается реже, чем в младшей возрастной группе, и с меньшей вероятностью свидетельствует о наличии аспирированного тела. Это связано с тем, что характер рентгенологических изменений лёгочной ткани определяют по соотношению поперечного размера инородного тела и величины просвета бронха на уровне его фиксации.

При локализации инородного тела в долевом бронхе колебания средостения, даже при форсированном дыхании, выражены слабее и распространяются лишь на тот отдел, который прилежит к ателектатической доле.

Применение таких функциональных методов исследования бронхиальной проводимости, как спирография, пневмотахометрия, общая плетизмография, флуорометрия и др., у детей младшего возраста ограничено вследствие необходимости выполнения исследования в сотрудничестве с пациентом.

Неясность анамнеза или полное отсутствие анамнестических данных при отрицательных результатах рентгенологического исследования обосновывают назначение диагностической ларинготрахеобронхоскопии, которая одновременно служит и необходимым лечебным мероприятием. При диагностической ларинготрахеобронхоскопии считают возможным выполнение и других вмешательств, главное из которых - трахеотомия.

Показания к госпитализации

Все пациенты с подтверждёнными инородными телами дыхательных путей, пищевода и подозрением на их заглатывание подлежат немедленной госпитализации.

Лечение

Цель лечения инородных тел дыхательных путей и пищевода - их удаление, предотвращение возможных осложнений и обеспечение нормального физиологического дыхания.

Оказание медицинской помощи при инородных телах дыхательных путей в амбулаторных условиях:

  • попытка извлечения инородного тела из дыхательных путей в амбулаторных условиях производится только у пациентов с прогрессирующей острой дыхательной недостаточностью, представляющей угрозу жизни ребёнка;

  • неотложная медицинская помощь, оказываемая детям до одного года года: ребёнка положить животиком на предплечье левой руки медицинского работника, оказывающего помощь, лицом вниз (позиция всадника). Нанести ребром ладони правой руки пять коротких ударов между лопатками. Проверить наличие инородного тела в ротовой полости и удалить его. Если первый вариант не приносит результатов, перевернуть ребёнка в положение лёжа на спине (голова должна находиться ниже туловища), положив его на свои руки или колени лицом вниз. Произвести пять толчков в грудную клетку на уровне нижней трети грудины, на один палец ниже сосков (не нажимать ребёнку на живот). Если инородное тело видно, его извлекают; при отсутствии дыхания и релаксации следует ввести палец в рот, нащупать вход в гортань, грушевидные синусы и попытаться извлечь или сместить инородное тело, после чего (если необходимо) повторить предыдущие мероприятия;

  • неотложная помощь, оказываемая детям старше одного года: выполнить приём Геймлиха: находясь сзади сидящего или стоящего ребёнка, охватить его руками вокруг талии, надавить на живот (по средней линии живота, между пупком и мечевидным отростком) и производить резкие толчки вверх до пяти раз с интервалом 3 с. Если пациент без сознания и лежит на боку, оказывающий помощь медицинский работник устанавливает на его эпига-стральную область ладонь своей левой руки и кулаком правой руки наносит короткие повторные удары (5-8 раз) под углом 45° в сторону диафрагмы. После этого следует осмотреть ротовую полость, и если инородное тело видно, его извлечь. Если не удаётся восстановить проходимость дыхательных путей и нет возможности выполнить экстренную прямую ларингоскопию, проводят экстренное горлосечение: трахеотомию, или коникотомию, или крикотиреотомию; при остром стенозе дыхательных путей, сопровождающемся шумным дыханием, а также явлениями гипоксии (I-III степени), проводится оксигенотерапия.

Транспортировка пациента с инородным телом дыхательных путей в организацию здравоохранения для оказания медицинской помощи в полном объёме в стационарных условиях производится в положении сидя. Во время транспортировки по медицинским показаниям следует продолжать искусственную вентиляцию лёгких, отсасывание секрета (кровь, слизь) из просвета дыхательных путей. Сопровождающий медицинский работник в процессе транспортировки больного проводит мероприятия по поддержанию функций жизнеобеспечения, профилактике угрожающих жизни состояний.

Дети с инородным телом гортани и баллотирующими телами в трахее считаются нетранспортабельными и не переводятся на более высокий уровень оказания медицинской помощи.

Этапность оказания медицинской помощи в стационарных условиях. Все пациенты, у которых подтверждена аспирация инородного тела или существует подозрение на неё, подлежат немедленной госпитализации в отделение интенсивной терапии и реанимации организации здравоохранения. После выполнения диагностического алгоритма, при наличии показаний к хирургическому (эндоскопическому) лечению, последнее выполняется немедленно. При исключении инородного тела нижних отделов дыхательных путей пациент переводится в педиатрическое отделение организации здравоохранения в соответствии с профилем заболевания.

Подозрение на аспирацию инородного тела в нижние отделы дыхательных путей, выявление хотя бы одного из симптомов нарушения бронхиальной проходимости является показанием к срочной ларинготрахеобронхоскопии;

  • в детском возрасте жёсткая эндоскопия является основным методом лечения. Из гортанной части глотки, гортани и верхних отделов трахеи инородные тела извлекаются под масочным наркозом при прямой ларингоскопии. Инородные тела из бронхов удаляют методом трахеобронхоскопии жёстким бронхоскопом под наркозом;

  • инородные тела в дыхательных путях извлекаются специально подготовленной бригадой врачей-специалистов, в состав которой входят: врач - анестезиолог-реаниматолог, медицинская сестра-анестезиолог, врач - хирург-эндоскопист, медицинская сестра операционная;

  • медицинское вмешательство проводится в операционной, оборудованной наркозным аппаратом высокого класса, жёстким дыхательным бронхоскопом и набором щипцов для извлечения инородных тел. Должна быть обеспечена возможность выполнения хирургических вмешательств (трахеостомии, торакотомии).

Анестезиологическое обеспечение:

  • при наличии признаков значительного перераздутия лёгкого или его доли следует воздержаться от использования закиси азота из-за потенциальной опасности увеличения объёма газа и разрыва лёгких. Внутривенная анестезия пропофолом является лучшим выбором по сравнению с использованием ингаляционных анестетиков, поскольку обеспечивает постоянный уровень анестезии вне зависимости от нарушений вентиляционно-перфузионного соотношения;

  • при возможности или по медицинским показаниям необходимо выдержать время после приёма пищи: 6 ч - после принятия твёрдой пищи, 2 ч - после принятия прозрачных жидкостей;

  • если аспирация инородного тела вызывает жизнеугрожающий респираторный дистресс, его извлечение имеет приоритет перед рекомендациями по поводу приёма пищи;

  • необходимый уровень мониторинга: пульсоксиметрия (сатурация определяется до начала анестезии для определения её базового значения), CO2 на выдохе, мониторная электрокардиография, артериальное давление, температура тела пациента; при использовании нервно-мышечной блокады рекомендуется наличие стимулятора;

  • индукция и поддержание анестезии: в случае наличия у ребёнка респираторного дистресса и гипоксемии, вызванного присутствием инородного тела в гортани, индукция производится в положении сидя с помощью ингаляционного анестетика и кислорода при проведении полного мониторинга. Предпочтительно сохранение спонтанного дыхания, поскольку искусственная вентиляция лёгких может привести к дислокации инородного тела и полной обструкции дыхательных путей. После ингаляционной индукции устанавливается внутривенный доступ (если не был установлен заранее) и вводится ваголитическая доза атропина (20 мкг/кг) однократно струйно; после установления внутрисосудистого доступа ингаляционная анестезия может быть переключена на тотальную внутривенную анестезию с использованием или без использования опиоидов (пропофола, фентанила). У детей в стабильном состоянии с предполагаемым расположением инородного тела в бронхе внутривенный катетер устанавливается до индукции. При подозрении на полный желудок врач - анестезиолог-реаниматолог обязательно оценивает риск аспирации перед потерей проходимости дыхательных путей при использовании техники быстрой последовательной индукции.

Рекомендации по использованию миорелаксантов. Риск сохранения спонтанного дыхания заключается в возможности неожиданного движения пациента и кашля, риск принудительной вентиляции заключается в возможности продвижения инородного тела вглубь дыхательных путей. Врач - анестезиолог-реаниматолог должен оценить возможные риски развития осложнений и выбрать наиболее подходящую методику в каждом конкретном случае. Мышечная релаксация особенно полезна при извлечении инородного тела, расположенного дистальнее карины, поскольку длительность таких процедур может быть более 1 ч. Если используется методика анестезии с сохранением спонтанного дыхания, обязательно применение местной анестезии с 2% раствором лидокаина для голосовых складок, что уменьшает риск кашля и ларингоспазма.

Обеспечение вентиляции. После индукции врач-эндоскопист должен убедиться в отсутствии инородного тела над голосовыми складками путём выполнения прямой ларингоскопии, затем бронхоскоп проводится через вход в гортань. После того как бронхоскоп прошёл через голосовую щель, анестезиологический контур немедленно присоединяется к дыхательному порту бронхоскопа и восстанавливается ручная вентиляция или спонтанное дыхание с ручной ассистенцией. Поток газа на вдохе должен быть настроен (увеличен) для компенсации утечки вокруг бронхоскопа.

Мониторинг и взаимодействие с врагом-хирургом (врачом-эндоскопистом, врачом-оториноларингологом). Временной период апноэ или тяжёлой гиповентиляции должен быть предварительно обсуждён с оперирующим врачом-специалистом. Внимание врача - анестезиолога-реаниматолога должно быть сфокусировано на симметричности экскурсии грудной клетки, транскутанной сатурации, симметричности дыхательных шумов. Просвет бронхоскопа сужается при введении в него щипцов или катетера, что приводит к ухудшению условий вентиляции бронха. После каждого эпизода гиповентиляции или апноэ инструменты должны быть извлечены из бронхоскопа, его дистальный конец необходимо подтянуть над кариной, а проксимальный открытый конец закрыть большим пальцем или стеклянным обтуратором в целях гипервентиляции ребёнка перед следующей попыткой манипуляции. Во время ключевого момента извлечения инородного тела вентиляция может быть временно остановлена, но только до того момента, когда сатурация начнёт снижаться.

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Присутствие инородных тел в дыхательных путях или пищеводе ребёнка - показание к их удалению, в разных ситуациях необходимо лишь определить срочность хирургического вмешательства.

Главные показания к срочному удалению инородных тел дыхательных путей:

  • асфиксия;

  • баллотирование инородного тела;

  • аспирация рентгеноконтрастных тел;

  • признаки ателектаза или эмфиземы лёгкого с симптомами внутригрудного напряжения вследствие пребывания инородного тела.

Вмешательство может быть отложено в случае длительного пребывания инородного тела в бронхе при развитии пневмонии с интоксикационным синдромом, а также при наличии в анамнезе безуспешных попыток его удаления.

В настоящее время в качестве основного метода удаления инородных тел дыхательных путей применяют эндоскопию (с использованием ригидных брон-хоскопов или фиброэндоскопов) (рис. 32-8 и 32-9, см. цв. вклейку). Внедрение волоконной оптики расширило диагностические возможности, позволив осматривать более глубокие отделы трахеобронхиального дерева и удалять инородные тела из ранее недоступных верхнедолевых и сегментарных бронхов.

При локализации аспирированного предмета в гортани и верхних отделах трахеи назначают прямую ларингоскопию. Манипуляцию проводят быстро, во время апноэ, после масочной гипервентиляции в течение 3-5 мин, в условиях внутривенной тотальной анестезии с миоплегией. При необходимости продолжения вмешательства гипервентиляцию повторяют. Затруднения, которые могут возникнуть при масочной искусственной вентиляции лёгких, или вероятность кровотечения при манипуляции позволяют охарактеризовать данный метод как опасный. Кроме того, допустимое время для манипуляций хирурга составляет 1,0-1,5 мин, что явно недостаточно для успешного и атравматического удаления инородного тела даже при многократном повторении попыток (рис. 32-10, см. цв. вклейку).

Ларингоскопию возможно выполнять в условиях так называемой назофарингеальной анестезии. В этом случае используют масочную кислородно-галотановую (Фторотан ) вводную анестезию. После достижения хирургической стадии наркоза через один или оба носовых хода вводят соответственно один или два катетера к входу в гортань, через которые при необходимости добавляют газонаркотическую смесь. В связи с тем что поддержание анестезии происходит фактически по открытому контуру, управлять глубиной анестезии сложно. Нельзя забывать также, что хирургу приходится работать в атмосфере с высоким содержанием наркотических средств.

Необходимо помнить, что использование галотана (Фторотан ), сенсибилизирующего миокард к симпатомиметикам и приводящего вследствие этого к аритмиям, ограничивает возможность применения препарата для анестезии слизистой оболочки бронха и грануляций на месте фиксации инородного тела.

Фибротрахеобронхоскопию следует проводить:

  • при отсутствии чёткого анамнеза и клинико-рентгенологической симптоматики;

  • подозрении на аспирацию инородного тела и его длительном пребывании в бронхе;

  • разрастании грануляционной ткани;

  • попадании мелкого инородного тела в дистальный отдел сегментарных бронхов;

  • невозможности удаления инородного тела посредством ригидной бронхоскопии.

После удаления инородного тела могут возникнуть и/или прогрессировать бронхолёгочные воспалительные осложнения. Для их предотвращения показан туалет бронхиального дерева с аспирацией слизи, гноя и удалением плёнок сразу после извлечения постороннего предмета.

При невозможности удаления инородного тела через естественные пути назначают его экстракцию ретроградным путём через трахеостому.

В настоящее время метод пальцевого удаления инородных тел из гортани вслепую и безнаркозную ларингоскопию не применяют.

Если все попытки удаления инородного тела из бронхов закончились неудачей, больной подлежит переводу в хирургическое отделение для торакотомии.

Подавляющее число инородных тел дыхательных путей и пищевода любой локализации у детей возможно удалить под наркозом через естественные пути с помощью прямой ларингоскопии. Адекватное обезболивание достигается внутривенным или ингаляционным наркозом (например, назофарингеальным). Внутривенный наркоз с инжекционной вентиляцией лёгких для удаления инородного тела гортани применять нельзя, так как мощный воздушный поток, поступающий из инжектора, может сместить посторонний предмет в нижележащие отделы дыхательных путей.

Инородные тела пищевода удаляют после рентгенологического исследования пищевода с помощью эзофагоскопии. Сложности с выполнением такой манипуляции отмечают при длительном нахождении в пищеводе постороннего предмета и вклинивании его в стенку. Трудности возникают при поиске мелких костей, особенно рыбьих. В таких случаях приходится медленно и внимательно осматривать стенки пищевода. Следует отметить, что даже сравнительно крупные круглые монеты не всегда обнаруживают сразу, поскольку те часто плотно прилегают к стенке пищевода и оказываются покрытыми слизью или остатками пищи. В младшем и среднем детском возрасте эзофагоскопию проводят только под эндоларингеальным наркозом. Особое значение эта манипуляция имеет при удалении инородных тел у детей с рубцовыми сужениями пищевода. Наркоз способствует полной мышечной релаксации, более свободному продвижению эндоскопа и отсутствию беспокойства ребёнка, результатом которого может быть ятрогенное повреждение пищевода и расположенных рядом органов. Также следует помнить о том, что нельзя удалять инородное тело пищевода вслепую, его обязательно надо извлекать, а не проталкивать.

Плановую эзофагоскопию выполняют в утренние часы натощак (после последнего приёма пищи и жидкости должно пройти не менее 3-4 ч) во избежание рвоты и последующего заглатывания кислотного содержимого желудка с проявлением острого аспирационного гиперергического пневмонита и рефлекторной остановки сердца (синдром Мендельсона). Медикаментозную подготовку осуществляют по указанию анестезиолога. До начала процедуры определяют группу крови, резус-фактор, назначают электрокардиографическое исследование, затем катетеризуют вену.

В очень редких случаях у детей среднего школьного возраста и подростков проводят эзофагоскопию под местной анестезией. При 4-6-разовом смазывании растворами анестетиков (2% раствор тетракаина, 1% раствор лидокаина или др.) нёбных дужек, задней стенки глотки, ретроперстневидного пространства и грушевидных синусов в течение нескольких минут можно достичь полной анестезии, когда больной не реагирует на смазывание рвотными движениями или кашлем. Анестезию следует проводить аккуратно, спокойно, без спешки и под визуальным контролем с помощью непрямой ларингоскопии. В этих случаях помощник должен удерживать язык больного, если он сам не в состоянии это сделать. Если невозможно провести исследование только с премедикацией и/или под местной анестезией либо оно сопряжено с опасностью для жизни ребёнка, необходимо применение наркоза.

Для эзофагоскопии больной может принять положение сидя, лёжа на спине, на правом или левом боку, возможно также коленно-локтевое положение. Детям практически всегда исследование проводят в положении лёжа на спине, при этом под голову ребёнка подкладывают кольцо или резиновый подголовник, чтобы затылок был приподнят над уровнем стола на высоту до 10 см в зависимости от роста и комплекции больного. После окончания интубации трахеи (интубационная трубка должна находиться в углу рта!) с герметизацией манжеткой и наступлением полной релаксации приступают непосредственно к эзофагоскопии. Врач, находящийся у головного конца операционного стола, разгибает голову больного в атлантоокципитальном сочленении и, положив II и III пальцы левой руки на верхние зубы больного, удерживает её в таком положении. Затем правой рукой берёт рукоятку эзофагоскопа, держа её кверху, большим пальцем левой руки открывает рот больного, отдавливая его нижнюю челюсть от верхней. Клюв эзофагоскопической трубки (следить, чтобы клюв трубки не оказался под языком!) вводят между языком и верхними зубами. После этого врач перекладывает большой палец левой руки с зубов нижней челюсти на трубку эзофагоскопа, которую затем по спинке языка продвигает в глубину.

В качестве ориентира выступает анестезиологическая интубационная трубка, которую отслеживают до её исчезновения в полости гортани. Далее клюв эзофагоскопической трубки направляют в ретроперстневидное пространство, которое выглядит как поперечная щель за гортанью, и во вход в пищевод, также представляющийся поперечной щелью. Продвижение трубки в этом отделе затруднено из-за сокращения констрикторов глотки, поэтому проводить её вглубь следует осторожно, с лёгким нажимом клюва кпереди, иногда вращательными движениями. При повышенной саливации, затрудняющей обзор нижележащих отделов глотки и входа в пищевод, слюну удаляют отсосом, что иногда способствует открытию входа в пищевод. В момент прохождения первого сужения и шейного отдела пищевода, где стенки находятся в спавшемся состоянии, тщательно следят за тем, чтобы ось трубки совпадала с осью пищевода. Соблюдение этих условий обеспечивает хороший обзор и гарантирует от повреждения стенки пищевода. Затем из-под головы больного удаляют подголовник (подушку), и в поле зрения попадает грудной отдел пищевода, стенки которого несколько провисают. Следует помнить, что с момента вхождения в шейную часть пищевода и при дальнейшем продвижении трубки вниз изменение её положения должно производиться путём поворота головы и шеи больного в ту или иную сторону, а не за счёт маневрирования рукояткой.

При эзофагоскопии нужно тщательно осматривать грушевидные синусы, инородные тела в которых при непрямой гипофарингоскопии могут остаться незамеченными. Для этого проводят прямой осмотр синусов с применением анестезиологических прямых или изогнутых клинков, которыми отодвигают массив гортани кпереди, расширяя ретроперстневидное пространство и устье пищевода. Подведение эзофагоскопической трубки к устью пищевода при этом может быть произведено легко и под визуальным контролем. При введении эзофагоскопиче-ской трубки одновременно тщательно осматривают стенки пищевода и его просвет. В грудном отделе просвет пищевода зияет. Иногда видно выпячивание левой стенки пищевода, образуемое аортой и её пульсацией. В кардиальном отделе, как и в шейном, просвет пищевода находится в спавшемся состоянии. При манипуляции необходимо точно знать расстояние от края зубов до физиологических сужений пищевода.

Для выявления инородных тел следует последовательно на всём протяжении осматривать слизистую оболочку пищевода, вращая эзофагоскоп и пользуясь при этом клювом трубки для отдавливания или разглаживания встречающихся складок. Мелкие или внедрившиеся посторонние предметы иногда в первый момент видны лишь в виде тёмных или светлых пятнышек (в зависимости от их цвета) на стенке или в просвете пищевода. Характер инородных тел может дать представление о возможном механизме повреждения. Например, внедрение длинной округлой или острой кости (ребра рыбы) приводит к образованию колотой раны; обоюдоострый щиток осетровых часто повреждает противоположные стенки пищевода, рассекая слизистую оболочку пищевода в продольном направлении, и т.д. Крупные посторонние предметы с острыми краями очень трудно извлекать. До настоящего времени многие авторы после безуспешных попыток их удалить при эзофагоскопии прибегают к оперативному методу, состоящему из соответствующего хирургического доступа (колотомия, торакотомия или лапаротомия), вскрытия просвета пищевода (эзофаготомия), извлечения инородного тела и наложения швов на стенку пищевода.

После определения формы инородного тела и его размеров отмечают его расположение:

  • поперечное (во фронтальной плоскости) (наблюдают часто);

  • косое (во фронтальной или сагиттальной плоскости), с указанием, какой из краёв постороннего предмета внедрён в стенку пищевода.

Для того чтобы это определить, стенку пищевода над посторонним предметом осторожно отодвигают клювом эзофагоскопа, как бы скользя по его верхнему краю. У большинства пациентов таким приёмом удаётся вывести в поле зрения верхний край инородного тела. При неудаче следует попытаться подвести под вышерасположенный край инородного тела эндоскопический крючок и осторожными движениями вверх вывести его в поле зрения. Ни в коем случае не следует форсировать извлечение инородного тела, захватывая его щипцами ближе к середине, поскольку край предмета, внедрённый в стенку пищевода, разрывает её на большом протяжении. Повреждения пищевода при удалении инородных тел относятся к ятрогенным. Следующий этап эзофагоскопии - правильная фиксация предмета эндоскопическими щипцами. Для пробок, монет, фруктовых косточек подходят щипцы с острыми зубцами. Однако применять их следует осторожно и фиксировать ими инородные тела только при визуальном контроле. Для извлечения крупных предметов (таких как мясные и птичьи кости, покрытые мясом) удобны плоские наконечники с захватом овальной формы. Лучше всего использовать изогнутые по всей длине плоские наконечники с насечками, так как изгиб позволяет отчётливо видеть момент фиксации инородного тела. Извлечение проводят осторожно, ориентируясь на сопротивление стенок пищевода. Если при медленном вытягивании чувствуется упругость и создаётся впечатление, что пищевод тянется за инородным телом, извлечение следует прекратить и вновь осмотреть зону манипуляций. Через тубус эзофагоскопа (параллельно щипцам) можно провести эзофагоскопический крючок и с его помощью развернуть предмет так, чтобы больший его размер располагался по продольной оси пищевода. Повторно захватив инородное тело, его удаляют. Если крупное инородное тело в результате фиксации начинает смещаться, его извлекают вместе с эзофагоскопом. В некоторых случаях крупный предмет приходится рассекать эндоскопическими ножницами и удалять по частям. По данным К.Б. Радугина и соавт. (1973), для удаления крупных вклиненных инородных тел следует использовать двое щипцов: одними из них оттягивают вклиненный край предмета книзу, а другими выводят его вверх.

НЕМЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

Достаточно эффективно и безопасно удаление инородного тела, расположенного в преддверии носа либо вблизи от него, путём высмаркивания с предварительным закапыванием в носовую полость сосудосуживающих капель. Ребёнок должен вдохнуть и затем пытаться высморкаться через ту половину носа, в которую попало инородное тело. Одновременно врач закрывает свободную половину носа, прижимая крыло носа к носовой перегородке. При отсутствии положительного результата проводят инструментальное удаление. Главное условие удаления инородного тела у детей - фиксация головы и туловища. Никогда нельзя доверять это родственникам или родителям больного. При пеленании ребёнка необходимо тщательно зафиксировать туловище, руки и ноги. Посторонний предмет можно удалять с помощью пинцета, сосудистого зажима (для мягких инородных тел), аттикового зонда (для твёрдых инородных тел). Инородные тела носа удаляют сзади наперёд, то есть из полости носа наружу, но бывают и исключения, когда необходимо удаление постороннего предмета через хоану. В этих случаях указательный палец левой руки заводят в носоглотку, чтобы препятствовать выпадению и аспирации инородного тела.

Для удаления инородных тел из глотки можно использовать любой инструмент, но только под визуальным контролем. Если посторонний предмет глотки расположен поперёк, сначала освобождают один его конец путём тонзиллоротации, а затем извлекают инородное тело из противоположной миндалины. Посторонние предметы, не поддающиеся тракции при наложении инструмента, нельзя удалять насильственно. Следует попытаться расшатать его, поочерёдно освобождая края, внедрившиеся в мягкие ткани.

В ряде случаев (особенно для извлечения металлических осколков из ткани миндалины) проводят тонзиллэктомию.

МЕДИКАМЕНТОЗНОЕ ЛЕЧЕНИЕ

При удалении живых и растительных инородных тел предварительно в полость носа закапывают 3-5% раствор калия перманганата, затем инородное тело извлекают с помощью захватывающих, но не рвущих инструментов. Остатки инородных тел, не поддающиеся удалению, умерщвляют 5% ментоловой мазью или маслом, а также вдуванием антисептического порошка. При молочнице рекомендовано смазывание поражённых участков слизистой оболочки 1-3% раствором серебра нитрата. Личинки насекомых, особенно прочно фиксированные на слизистой оболочке, могут быть удалены только после смазывания и умерщвления их хлороформной водой.

Назначение отхаркивающих препаратов для удаления посторонних предметов кашлевыми толчками не даёт должного результата и приводит только к потере времени.

Для полноценного выздоровления после извлечения аспирированного инородного тела корректируют все нарушения, выявленные при клиническом и лабораторном исследовании.

  • При артериальной гипертензии назначают гипотензивные препараты.

  • Пациентам с относительным обезвоживанием вследствие гиперсаливации проводят инфузионную терапию [0,9% раствор натрия хлорида, 5% раствор декстрозы (Глюкоза ), витамины].

  • При тенденции к метаболическому ацидозу, особенно перед предполагаемым эндотрахеальным наркозом, внутривенно вводят 200-300 мл 4% раствора натрия гидрокарбоната.

Кроме того, проводят консервативную коррекцию всех жизненно важных показателей.

Показания к консультации других специалистов

Анестезиолог - при необходимости подготовки к операции.

Торакальный хирург - при развитии периэзофагеальных осложнений, в случаях затруднённого удаления инородных тел при ригидной эндоскопии или фиброэндоскопии, при необходимости удаления инородного тела методом эзофаготомии.

Реаниматолог - в случаях тяжёлых осложнений в целях определения характера и объёма детоксикационной терапии.

Кардиолог - для коррекции стойкой артериальной гипертензии, нарушения ритма сердечной деятельности.

Психиатр - для коррекции острых психических расстройств.

Дальнейшее ведение

После удаления инородного тела из носа рекомендуют закапывание масел (оливкового, персикового, абрикосового). Назначают местную противовоспалительную терапию. Если выявлено сильное травматическое воспаление в месте, где находилось инородное тело, назначают антибактериальную терапию. Необходимо наблюдение оториноларингологом для предупреждения развития синехий и/или воспалительных заболеваний носа.

После извлечения инородного тела из глотки или пищевода необходимо проводить измерение температуры тела через каждые 3 ч, динамическое изучение количества лейкоцитов и лейкоцитарной формулы для раннего распознавания начинающихся осложнений (воспалительный процесс в мягких тканях шеи, медиастинит). Проводят противовоспалительную и антибактериальную терапию. При появлении симптомов перехода процесса на околопищеводную клетчатку (таких как повышение температуры тела, боль за грудиной, покраснение кожного покрова шеи, вынужденное положение головы) необходимо выполнять коллярную медиастинотомию.

Профилактика

Профилактические мероприятия для предотвращения попадания инородных тел в пищевод: тщательное отношение к приготовлению пищи (предупреждение попадания в неё инородных предметов), создание спокойной обстановки во время еды, каждый приём пищи должен осуществляться без спешки, без отвлечения разговорами с соседями по столу, во время еды нельзя читать, необходимо тщательно прожёвывать пищу. Родители должны держать в недоступном для маленького ребёнка месте мелкие предметы (иголки, гвозди, скрепки и др.), которые ребёнок может положить в рот и проглотить. Необходимо бороться с привычкой некоторых детей держать во рту некоторые предметы, которые они используют во время занятий в школе, игры. Дети дошкольного возраста должны знать, что опасно играть с пуговицами, орехами и подобными мелкими предметами и/или класть их в рот.

Для профилактики попадания инородных тел в пищевод или дыхательные пути с родителями и персоналом детских учреждений организуют лекции, беседы, выставки, выпускают брошюры. Следует объяснять взрослым, что:

  • дети должны находиться под их постоянным присмотром;

  • детям в возрасте до 3-4 лет нельзя давать мелкие предметы;

  • в пище ребёнка не должно быть косточек;

  • во время еды ребёнок не должен отвлекаться, недопустимы также смех, разговоры, шалости.

Информация для родителей

При попадании инородного тела в дыхательные пути или пищевод у ребёнка следует немедленно обратиться к специалисту. Ни в коем случае не следует самостоятельно пытаться удалять инородное тело, так как это приводит к дополнительной травматизации слизистых оболочек.

Прогноз

В большинстве случаев прогноз благоприятный.

Осложнения: возможны повреждения стенок бронхов, пищевода, инфицирование. В ранние сроки после аспирации инородного тела возникают асфиксия, отёк гортани, ателектаз соответственно зоне обтурированного бронха. Ателектаз у детей раннего возраста вызывает резкое ухудшение дыхания. Возможно развитие трахеобронхита, острой и хронической пневмонии, абсцесса лёгкого.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Коломенский Е.Е. Выбор метода эндоскопии и общего обезболивания при инородных телах трахеобронхиального дерева у детей. Пособие для врачей. М., 2001. 20 с.

  2. Зенгер В.Г., Наседкин А.Н., Паршин В.Д. Хирургия повреждений гортани и трахеи. М.: Медкнига, 2007. 364 с.

  3. Чистякова В.Р. и др. Инородные тела дыхательных путей у новорождённых и грудных детей. М.: Икар, 2000. 156 с.

  4. Chouhan M., Sharma S. Tracheobronchial Foreign Bodies: The Importance of Timely Intervention and Appropriate Collaboration. Indian J Otolaryngol Head Neck Surg. 2019 Oct; 71(Suppl 1): 972-975.

  5. Ullal A., Mundra R.K., Gupta Y., Mishra S. Virtual Bronchoscopy: Highly Sensitive Time and Life Saving Investigation in the Diagnosis of Foreign Body Aspiration-Our Experience. Indian J Otolaryngol Head Neck Surg. 2019 Oct; 71(Suppl 1): 378-383.

  6. Gibbons A.T., Casar Berazaluce A.M., Hanke R.E. et al. Avoiding unnecessary bronchoscopy in children with suspected foreign body aspiration using computed tomography. J Pediatr Surg. 2020 Jan; 55(1): 176-181.

  7. Ronen O., Kanelo F., Shor D. et al. Ethnic differences of children with foreign body aspiration: a need for preventive education. Eur Arch Otorhinolaryngol. 2019 Dec; 276(12): 3507-3511.

  8. Li P., Jiang G., Li Q. The risks of postoperative complications and prolonged hospital stay in children receiving bronchoscopy. J Pediatr Surg. 2019 May 22. S0022-3468(19)30362-8.

Глава 33. Рубцовые стенозы гортани и шейного отдела трахеи

Ю.Л. Солдатский, П.В. Павлов

Рубцовые стенозы гортани и шейного отдела трахеи (подскладковый стеноз, гортанно-трахеальный стеноз, комиссуральная синехия) - приобретённое сужение гортани и/или шейного отдела трахеи, вызванное развитием рубцовой ткани (реже - воспалением или деформацией хрящей).

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J95.5 Стеноз под собственно голосовым аппаратом после медицинских процедур.

J38.6 Стеноз гортани.

Эпидемиология

Истинная частота развития приобретённых рубцовых стенозов неизвестна, так как длительность безопасной интубации для каждой клинической картины различна. Максимально допустимое время безопасного нахождения интубационной трубки в гортани и трахее не определено вследствие множества составляющих факторов (возраста больного, размера и типа интубационной трубки, сопутствующей патологии). У взрослых больных деструктивные изменения перихондрия в хрящах трахеи возникают уже в первые сутки искусственной вентиляции лёгких, а к 4-5-м суткам можно обнаружить секвестрацию дистрофически изменённого хряща [13]. Однако эти изменения определяют у больных на фоне значительной кровопотери, функциональных нарушений органов дыхания, патологии сердечно-сосудистой и других систем. У детей, особенно младшего возраста, длительность безопасной назотрахеальной интубации больше, чем у взрослых. Это связано с относительной незрелостью перстневидного хряща (повышенный клеточный состав со скудным гелеобразным матриксом и высоким содержанием жидкости; с ростом ребёнка гидратация матрикса уменьшается, в нём увеличивается содержание фиброзного компонента, что приводит к большей ригидности хряща) [1].

При ретроспективном анализе состояния дыхательных путей у 416 новорождённых, которым проводили интубацию трахеи, обнаружено развитие подскладкового рубцового стеноза лишь в 0,24% случаев (при длительности интубации более 48 ч среди выживших детей частота развития стеноза составила 0,63% - 1/160) [24]. В этом же медицинском центре при проведении аналогичного исследования десятью годами ранее отмечена несколько большая частота развития рубцового стеноза - 0,65% среди всех 462 интубированных новорождённых и 1,9% (3/159) - среди выживших детей, интубированных на 48 ч и более. По данным других авторов [43], среди 211 новорождённых, интубированных в среднем в течение 11 сут, ни у одного не развился рубцовый стеноз.

Считают, что необходимость в эндоскопическом осмотре дыхательных путей в целях диагностирования возможно формирующегося рубцового стеноза при продлённой назотрахеальной интубации возникает у большинства взрослых больных на 5-7-е сутки, у детей - после 1-2 нед и у новорождённых - только в том случае, если попытки экстубации безуспешны [19].

Профилактика

Проблема профилактики рубцовых стенозов гортани и шейного отдела трахеи остаётся нерешённой. Учитывая, что большая часть пациентов с этой патологией - дети с приобретёнными стенозами, вызванными последствиями реанимационных мероприятий, на первом плане - необходимость правильного подбора размера интубационных трубок и соблюдение сроков назотрахеальной интубации. Необходимо использование трубок минимального диаметра для поддержания адекватного газообмена. При использовании трубок с раздувной манжетой следует использовать манометр, позволяющий не превышать давление в манжете выше безопасного уровня - 25 мм вод.ст., необходимо каждые 2 ч сдувать манжету для восстановления кровоснабжения в слизистой оболочке. В случае планируемой длительной интубации следует рассмотреть вопрос о плановой трахеотомии и сроках её проведения. При подборе трахеотомической трубки следует использовать те же критерии, что и при интубации.

Особое внимание необходимо обращать на данные анамнеза, свидетельствующие об особенностях дыхания ребёнка: при упоминании о стридорозном дыхании в анамнезе врач должен быть готов как к техническим сложностям проведения манипуляции, так и к учёту возможных аномалий строения дыхательных путей. Необходимо принимать во внимание и своевременно корригировать сопутствующую патологию - ГЭРБ, иммунные нарушения и т.д.

В случае развившегося рубцового стеноза крайне важную роль играет тщательное предоперационное обследование, включающее не только эндоскопический осмотр с применением фиброволоконной (под местной анестезией) и ригидной (под наркозом) оптики, но и рентгенологические методы, пневмотахометрию (у детей старшего возраста), суточное рН-мониторирование и др. Для устранения обструкции не существует стандартной методики лечения, в каждом конкретном случае выбор способа реконструктивной хирургии индивидуален и зависит от формы, локализации и степени стеноза, возраста и физического развития ребёнка, сопутствующей патологии со стороны других органов и систем организма, опыта и технической оснащённости ларингохирурга. Двусторонний паралич голосовых складок или анкилоз черпаловидных суставов, недостаточно эффективное откашливание мокроты могут свести на нет эффект от проведённых реконструктивных вмешательств.

Классификация

Классификация рубцового стеноза гортани и трахеи в зависимости от локализации.

  • Гортань:

    • стеноз вестибулярного отдела;

    • стеноз складкового отдела:

    • переднекомиссуральная синехия;

    • рубцовая «перемычка» между голосовыми складками;

    • заднекомиссуральная синехия;

    • подскладковый стеноз.

  • Сочетанный стеноз гортани и трахеи.

  • Трахея:

    • выше уровня трахеостомы (рубцово-грануляционный «козырёк»);

    • на уровне трахеостомы;

    • ниже нижнего края трахеостомы.

По некоторым данным [11], среди детей с рубцовым стенозом гортани стеноз вестибулярного отдела обнаруживают в 4% случаев, на уровне голосовых складок - в 21,3% (в том числе у 61,1% этих больных есть переднекомиссуральная синехия), подскладковый стеноз - у 74,7% больных. Сочетание рубцового стеноза гортани и трахеи определяют у 9,5% больных. Кроме того, ещё у 51,9% пациентов с приобретённым рубцовым стенозом гортани также диагностируют рубцово-грануляционный «козырёк» у верхнего края трахеостомы (рис. 33.1, см. цв. вклейку). Среди детей с изолированным стенозом трахеи у 42,1% пациентов рубец локализуется над верхним краем трахеостомы, у 12,3% - на уровне трахеостомы, у 45,6% - ниже нижнего края трахеостомы.

В зависимости от сужения дыхательных путей стеноз подразделяют на четыре степени:

  • I - сужение диаметра просвета до 50%;

  • II - сужение диаметра просвета на 51-70%;

  • III - сужение диаметра просвета на 71-99%;

  • IV - просвет дыхательных путей не определяется [35].

Степень рубцового стеноза проще всего определить по диаметру интубационной трубки, проведённой через зону обструкции (табл. 33-1). Необходимо учитывать, что степень рубцового стеноза и степень дыхательной недостаточности могут не коррелировать между собой.

В результате повреждения дыхательных путей могут формироваться различные формы гортанно-трахеальных стенозов, в том числе грануляции и гранулёмы, хондроперихондрит, собственно рубцы.

Грануляции, вызванные длительным нахождением интубационной трубки в гортани, исходят обычно из передней комиссуры, медиальной поверхности голосовых отростков черпаловидных хрящей и внутренней поверхности черпаловидных хрящей (рис. 33-2, см. цв. вклейку). После удаления интубационной трубки эти грануляции могут «свисать» в просвет гортани, приводя к дыхательному стенозу.

Постинтубационные гранулёмы исходят из тех же отделов гортани, что и грануляции. Считают, что к развитию гранулёмы приводит повреждение интубационной трубкой не только слизистой оболочки гортани, но и надхрящницы, с возникновением ограниченного хондроперихондрита перстневидного или черпаловидных хрящей, в результате чего грануляционная ткань постепенно покрывается эпителием.

pic 0218
Таблица 33-1. Классификация рубцового стеноза в зависимости от внутреннего диаметра интубационной трубки (по Муег СМ., O’Connor D.M., Cotton R.T., 1994)

Примечание. ID - внутренний диаметр.

Постинтубационные гранулёмы могут быть одно- и двусторонними. Сроки возникновения гранулёмы различны - от 2 до 30 нед после экстубации; заболевание вдвое чаще возникает у девочек.

Повреждения гортани и трахеи у детей, особенно младшего возраста, часто протекают с явлениями диффузного хондроперихондрита. Поражение хряща обычно возникает вторично вследствие нарушения питания тканей на фоне деструктивных изменений надхрящницы. Симптомы дыхательной обструкции наиболее часто возникают непосредственно в первые часы после экстубации, но в ряде случаев могут развиваться медленно, в течение 2-3 мес после травмы.

По мере формирования рубцовой ткани хондроперихондрит гортани проходит три стадии развития: инфильтративную, гнойную и склеротическую. Хондроперихондрит может протекать длительно, иногда в течение 2-3 лет и более. При инфильтративной форме обнаруживают отёк и гиперемию черпаловид-ных хрящей и в ряде случаев надгортанника; вестибулярные складки отёчны, гиперемированы, могут прикрывать голосовые складки, в подскладковом отделе - выраженные воспалительные валики, резко суживающие просвет дыхательных путей. Значительная инфильтрация наружного отдела гортани сопровождается дисфагией, в других случаях симптоматика ограничена инспираторным или двухфазным стридором, дыхательным стенозом и охриплостью. При гнойной форме хондроперихондрита, наряду с описанными изменениями, отмечают выраженный рост грануляционной ткани, при пальпации ткани гортани легко кровоточат. При этой форме заболевания иногда образуются абсцессы между листками надхрящницы, которые могут вскрываться как в просвет гортани, так и наружу. При склеротической форме, которая служит переходной стадией поражения гортани от хондро-перихондрита к рубцовому стенозу, воспалительный процесс обычно ограничен подскладковой или межчерпаловидной областью, при эндоскопии обнаруживают плотные воспалительные инфильтраты. Обильный рост грануляционной ткани, повышенная кровоточивость для склеротической формы хондроперихондрита не характерны.

В результате разрешения хондроперихондрита гортани происходит формирование соединительнотканных рубцов, которые в ряде случаев можно обнаружить при эндоскопическом осмотре уже к концу первого месяца после травмы. Рубец может локализоваться в любом отделе дыхательных путей, однако наиболее характерная зона стеноза - подскладковый отдел гортани. Кроме того, необходимо учитывать возможное наличие рубцов одновременно в различных отделах гортани и трахеи. Форма рубца может быть разнообразной: передне-комиссуральная синехия (рис. 33-3, а, см. цв. вклейку), концентрический рубец в складковом и подскладковом отделе (рис. 33-3, б, см. цв. вклейку) с отверстием различного диаметра вплоть до полной атрезии просвета органа (рис. 33-3, в, см. цв. вклейку), рубец в виде перемычки между голосовыми складками или боковыми стенками гортанно-трахеального отдела (рис. 33-3, г, см. цв. вклейку), полулунной формы и т.д.

Этиология и патогенез

Ведущая причина приобретённых рубцовых стенозов - интубация трахеи. Повреждение структур гортани и трахеи при интубации возникает в случае превышения давления интубационной трубки над капиллярным давлением в слизистой оболочке. Ишемия тканей приводит к развитию воспаления, отёка, изъязвления слизистой оболочки и под воздействием вторичной инфекции - к возникновению хондроперихондрита и некроза. Указанные изменения можно сравнить с развитием гортанного пролежня [19, 24]. Ишемия также возникает при использовании трахеотомических трубок неадекватного размера, металлических и ригидных пластмассовых трубок, перераздувании манжеты трахеотомической и интубационной трубки. В связи с этим классические локализации рубцового стеноза трахеи - уровень трахеостомы, надувной манжетки и конца трахеотомической трубки [9].

Один из предрасполагающих факторов развития рубцового стеноза - гастро-эзофагеальная рефлюксная болезнь. Кислое содержимое желудка, попадающее на слизистую оболочку гортани, - дополнительный травмирующий агент при интубации, повышающий риск развития рубцового стеноза. По данным M.M. Карра и соавт. (2000), среди 155 детей, подвергшихся прямой ларингоскопии и трахео-бронхоскопии в связи с патологией дыхательных путей, 130 пациентов (84%) имели экстраэзофагеальный рефлюкс. Из них у 83% обнаружена патология гортани и у 66% - изменения в трахее (в том числе подскладковый стеноз в 12,5% случаев) [20].

Кроме того, развитию гортанных осложнений у детей способствуют травма гортани при первичной и повторной интубации, особенно проводимой вслепую, без анестезии, повторные интубации гортани при закрытой голосовой щели. Определённое значение в генезе осложнений имеют также патоморфологические изменения слизистой оболочки, движение интубационной трубки при дыхании, кашле и глотании, анатомо-физиологические особенности детской гортани (большое количество тучных клеток в хорошо развитой рыхлой соединительной ткани слизистого и подслизистого слоёв подскладкового отдела гортани у детей до 6 лет) [6].

К развитию рубцового стеноза гортани и шейного отдела трахеи может привести транспортная, спортивная, бытовая и медицинская травма. Сообщения о частоте наружной ларинготрахеальной травмы у взрослых составляют приблизительно 1 на 30 000 (менее 1% всех наружных тупых травматических повреждений) [31]. Однако у детей частота повреждений гортани меньше, чем у взрослых, в связи с тем что они реже попадают в автокатастрофы и межперсональные конфликты; гортань у ребёнка расположена выше, чем у взрослого, и защищена нижней челюстью; хрящи её мягче, что также снижает частоту повреждений [33]. Основная причина медицинской хирургической травмы, приводящей к развитию рубцового стеноза, - эндоларингеальное удаление новообразований гортани (преимущественно папиллом), а также крикотомия и высокая трахеотомия [15, 26, 36]. Кроме того, к развитию рубцового стеноза трахеи приводит использование больших, чем требуется по возрасту, и/или ригидных трахеотомических трубок.

При изучении этиологических факторов приобретённого рубцового стеноза гортани и шейного отдела трахеи у 453 детей в возрасте от 2 мес до 15 лет получены следующие результаты [12]. Ведущая причина развития рубцового стеноза - интубация трахеи длительностью от нескольких часов до 90 сут (86,1%). Повторные эндоларингеальные хирургические вмешательства привели к рубцеванию просвета дыхательных путей у 8,4% детей; у остальных 5,5% стеноз был вызван погрешностями экстренной трахеотомии.

При анализе заболеваний, приведших к формированию приобретённого стеноза гортани и трахеи, получены следующие результаты:

  • острый стенозирующий ларинготрахеобронхит - 47,6% (215 больных);

  • черепно-мозговая травма - 13,2% (60 больных);

  • оперативные вмешательства и травмы - 12,8% (58 больных);

  • эндоларингеальные операции - 8,4% (38 больных);

  • патология ЦНС - 6,8% (31 больной);

  • наружная травма гортани - 5,1% (23 больных);

  • другие причины - 6,2% (28 больных).

Возраст развития приобретённого гортанно-трахеального стеноза в зависимости от пола представлен на рис. 33-4 (см. цв. вклейку). Более чем у 3/4 детей приобретённый стеноз гортани и шейного отдела трахеи возникает в течение первых семи лет жизни, причём у 58,3% - в возрасте до трёх лет. В этом же возрасте стенозирование гортани трахеи в 2,5 раза чаще развивается у мальчиков (преимущественно за счёт детей, интубированных по поводу крупа), в то время как соотношение мальчиков и девочек в возрасте от 3 до 15 лет составляет 1,3:1 (разница статистически достоверна; p <0,001). Основную группу риска по развитию приобретённого стеноза гортани и трахеи составляют мальчики, интуби-рованные по поводу острого стенозирующего ларинготрахеобронхита в возрасте от 6 мес до 3 лет.

Основные факторы, способствующие развитию рубцового стеноза:

  • интубация у детей с дыхательным стенозом, вызванным острым стенозирующим ларинготрахеобронхитом;

  • длительная интубация у пациентов с тяжёлой черепно-мозговой травмой;

  • интубация у детей, госпитализированных во взрослый стационар, где отсутствуют интубационные трубки адекватного размера;

  • трахеотомия после продлённой интубации у больного без сознания;

  • интубация у пациентов со множественными нарушениями со стороны сердечно-сосудистой и других систем;

  • интубация у детей с аномалиями развития гортани;

  • интубация у больных гастроэзофагеальным рефлюксом;

  • продлённая или повторная интубация у недоношенных детей с низкой массой тела при рождении.

Клиническая картина

Врождённые стенозы гортани проявляются с момента рождения. Основные симптомы - двухфазный стридор и дисфония (при локализации стеноза в области голосовых складок) - голос писклявый или похож на петушиный крик.

Симптомы приобретённого рубцового стеноза обычно возникают в течение 1-4 нед после экстубации, хотя в ряде случаев, особенно при развитии хондроперихондрита у новорождённых, родившихся недоношенными и интубированных по поводу дыхательной недостаточности, стеноз можно заподозрить после повторных неудачных попыток экстубации. При этом возможно удаление интубационной трубки на несколько часов, однако нарастающие симптомы гипоксии требуют повторной интубации. У детей более старшего возраста стеноз может проявляться повторными атипичными эпизодами «крупа» или стридором, возникшим после интубации по поводу каких-либо хирургических процедур, не связанных с дыханием. При этом особое внимание в сборе анамнеза у этих больных необходимо уделить возможному наличию аномалий строения дыхательных путей, проявлявшихся стридорозным дыханием на первом году жизни.

Основные симптомы гортанно-трахеального стеноза включают признаки обструкции дыхательных путей: стридор, эпизоды диспноэ или тахипноэ, цианоз, беспокойство, раздражительность, раздувание крыльев носа при дыхании, втяжение уступчивых мест грудной клетки, участие в акте дыхания вспомогательной мускулатуры. При вовлечении в рубцовый процесс голосовых складок возникает охриплость различной степени выраженности вплоть до афонии. Характер стридорозного дыхания зависит от локализации зоны обструкции. При повреждении верхнего отдела гортани стридор обычно инспираторного характера, при локализации стеноза на уровне голосовых складок или в подскладковой области стридор двухфазный, для стеноза трахеи больше характерен экспираторный стридор.

Выраженность клинической симптоматики в первую очередь определяется степенью обструкции просвета дыхательных путей. При незначительном сужении диаметра гортани и трахеи в покое стеноз может оставаться бессимптомным, клинически проявляясь только при беспокойстве, физической нагрузке или присоединении респираторной вирусной инфекции. Другие, более редкие симптомы стеноза - дисфагия, аспирация, повторные пневмонии.

Диагностика

Диагностика врождённого стеноза гортани возможна только при отсутствии в анамнезе данных о проводившейся ранее интубации или эндоларингеальном вмешательстве. Развитие приобретённого стеноза можно предположить при возникновении стеноза гортани или стойкой охриплости через 1-4 нед после проводившейся ранее интубации трахеи.

Физикальное обследование позволяет оценить общее состояние больного, выраженность дыхательного стеноза, однако диагноз рубцового стеноза гортани и шейного отдела трахеи возможен только при эндоскопическом обследовании.

Непрямая ларингоскопия, широко применяемая у детей старшего возраста и взрослых, у детей дошкольного возраста обычно не даёт полной информации о состоянии гортани, что связано с особенностями психоэмоциональной сферы ребёнка, возможными индивидуальными особенностями строения надгортанника (угол его наклона, низко расположенная гортань и т.д.). Помимо этого, у детей практически не удаётся осмотреть область фиксированного отдела надгортанника, его гортанную поверхность, переднюю комиссуру, нижний отдел гортани.

Фиброларингоскопия позволяет тщательно осмотреть все отделы гортани. Её можно выполнять как в процессе обследования больного, так и во время самого хирургического вмешательства. Кроме того, фиброларингоскопия, проводимая без наркоза, позволяет определить подвижность голосовых складок и возможное наличие ларингомаляции. Однако проведение фиброларингоскопа ниже голосовых складок у детей возможно только под наркозом в связи с высоким риском ларингоспазма.

«Золотой стандарт» в диагностике рубцового стеноза гортани и трахеи - прямая микроларингоскопия и трахеобронхоскопия под наркозом с использованием операционного микроскопа и оптических трубок, позволяющие точно оценить протяжённость и степень стеноза, его характер и локализацию (рис. 33-5, см. цв. вклейку).

Необходимо учитывать, что возможно комбинированное поражение на различных уровнях дыхательных путей, например, в гортани, шейном отделе трахеи выше трахеостомы и в её грудном отделе. Диаметр просвета дыхательных путей может быть объективно установлен с помощью наружного диаметра проведённой через суженный участок эндотрахеальной трубки или ригидного бронхоскопа.

Дополнительный диагностический метод исследования гортани и трахеи - рентгенография. При рентгенографическом исследовании гортани и трахеи в боковой проекции можно определить основные анатомические детали органа, наличие воздушного столба и его возможную деформацию за счёт патологического процесса (рис. 33-6). Рентгенотомографическое исследование позволяет диагностировать уровень, протяжённость и степень стенозирования, однако характер патологических изменений (грануляции, мягкотканные образования, рубцы) при этом определить невозможно. В то же время в связи с малой контрастностью тканевых структур гортани рентгенография не всегда даёт объективную картину, а КТ и МРТ информативны лишь при протяжённой зоне обструкции и могут быть недостоверны у детей младшего возраста в связи с частыми дыхательными движениями.

Пневмотахометрия невозможна у новорождённых и детей младшего возраста, однако у детей старшего возраста она позволяет объективно оценить степень сужения дыхательных путей как до, так и после проведённого лечения (рис. 33-7).

Схема обследования ребёнка с подозрением на приобретённый гортанно-трахеальный стеноз представлена ниже.

  • Анамнез:

    • особенности неонатального периода;

    • сопутствующие заболевания;

    • причины и возраст на момент возможной интубации;

    • динамика симптомов;

    • голос;

    • глотание.

  • Объективный осмотр:

    • стридор;

    • втяжение уступчивых мест грудной клетки;

    • особенности строения лицевого скелета;

    • кожные гемангиомы;

    • новообразования на шее.

pic 0219
Рис. 33-6. Рентгенограмма гортани и трахеи в боковой проекции. Рубцовый стеноз гортанно-трахеального отдела. В подскладковом отделе отсутствует воздушный столб (указано стрелкой), в шейном отделе трахеи - сужение просвета дыхательных путей. Над верхним краем трахеостомы - рубцово-грануляционный «козырёк»
pic 0220
Рис. 33-7. Данные пневмотахометрии больной О. 13 лет до и после устранения рубцового стеноза гортани. Кривая «поток-объём» наглядно демонстрирует нарушение проходимости верхних дыхательных путей II степени до лечения (а) и нормальные показатели после лечения (б)
  • Фиброназофаринголарингоскопия без наркоза:

    • полость носа;

    • носоглотка;

    • гортаноглотка;

    • наружное кольцо гортани;

    • вестибулярные и голосовые складки;

    • подвижность голосовых складок.

  • Рентгенография:

    • рентгенография гортани и трахеи в прямой и боковой проекциях;

    • рентгенография органов грудной клетки;

    • рентгеноскопия пищевода с контрастом;

    • КТ и МРТ органов шеи и органов грудной клетки.

  • Пневмотахометрия.

  • Суточное рН-мониторирование пищевода.

  • Ригидная эндоскопия под наркозом с использованием оптики:

    • ларингоскопия;

    • трахеоскопия;

    • бронхоскопия;

    • эзофагоскопия.

Для получения объективной картины в диагностике рубцового стеноза необходимо использовать все перечисленные выше методики. При проведении эндоскопических диагностических процедур необходимо учитывать возможное ухудшение состояния ребёнка, вызванное как самим эндоскопическим вмешательством, так и наркозом. В этом случае может потребоваться назотрахеальная интубация как во время проведения осмотра дыхательных путей, так и при пробуждении больного или в послеоперационном периоде. Квалифицированное эндоскопическое исследование с использованием прямой микроларингоскопии и тонких оптических трубок уменьшает риск отёка мягких тканей гортани.

Учитывая, что в ходе регенерации организм функционирует как единая система, стенозирование гортани и трахеи может быть нарушением как общих, так и местных репаративных процессов, в том числе вызванных нарушением функционирования иммунной системы. У пациентов с приобретённым рубцовым стенозом существует выраженный дисбаланс всех иммунологических показателей, относящихся как к гуморальному и клеточному, так и к макрофагально-фагоцитирующему звену иммунитета.

Для изменения гуморального звена характерно снижение уровней IgA и IgM, как правило, у детей младшего возраста с относительно небольшим сроком заболевания, и увеличение уровня IgM у детей старшего возраста с длительным сроком заболевания. Также характерно резкое увеличение уровней циркулирующих иммунных комплексов в сыворотке крови, сопровождаемое истощением белков системы комплемента и резко выраженным снижением всех функций фагоцитирующих клеток (хемотаксис, поглотительная, переваривающая, окислительно-восстановительная), а нередко и уменьшение их количества. Выявленные изменения, с одной стороны, могут быть расценены как защитный механизм системы иммунитета на постоянную длительную стимуляцию, с другой - при неблагоприятных условиях (снижение T-клеточного «надзора») как маркёр иммунокомплексного и/или аутоиммунного процесса.

Особенности состояния Т-клеточного звена иммунитета заключаются в резко выраженной цитотоксической/супрессорной недостаточности, регистрируемой почти у 70% детей, что, прежде всего, может выразиться в неполноценности противовирусной защиты, способствовать нарушению регуляции гуморального ответа (гиперпродукция IgM и IgE) и тем самым послужить пусковым механизмом в реализации различных иммунопатологических реакций.

При этом для детей, интубированных ранее по поводу острого стенозирующего ларинготрахеобронхита, характерны в основном изменения гуморального иммунитета, в то время как для детей, перенёсших ранее реанимационные мероприятия по поводу черепно-мозговой травмы, судорог и менингоэнцефалита, а также различных плановых и экстренных оперативных вмешательств, характерны изменения со стороны всех трёх звеньев иммунитета - гуморального, клеточного и фагоцитарного.

Длительное трахеальное канюленосительство у детей сопряжено с развитием множества патологических изменений в других органах и системах организма. Эти больные находятся в состоянии хронической гипоксии, в то же время они, как правило, адаптируются к этому состоянию. Сужение просвета дыхательной трубки, создавая препятствие вдоху, требует повышения напряжения дыхательных мышц, что может приводить к снижению лёгочной вентиляции и возникновению гипоксемии. Другое следствие деформации просвета гортани и трахеи - нарушение ламинарности воздушного потока, значительное повышение его скорости в суженном участке, что создаёт неблагоприятные условия для очищения вдыхаемого воздуха и способствует проникновению взвешенных частиц пыли, содержащих микроорганизмы, в более глубокие отделы лёгких, что повышает угрозу инфицирования. При этом эвакуация мокроты также проблематична в связи с затруднением выдоха и снижением скорости воздушной струи в средних и крупных бронхах.

Большее, чем в норме, падение внутригрудного давления на вдохе у детей со стенозом дыхательных путей ведёт к повышению венозного притока к правым отделам сердца, увеличению систолического выброса правого желудочка, его перегрузке и гипертрофии - формированию лёгочного сердца. Ещё один результат хронического стеноза гортани - деформация структуры ритма сердца, обусловленная анатомо-функциональными изменениями гортани и нарушением паттерна регуляции кардиореспираторных взаимоотношений за счёт изменения активности ларингокардиального рефлекса.

Немаловажное значение в характере сопутствующей патологии у детей с хронической обструкцией гортани и трахеи имеет этиология стеноза. Следствием возможной гипоксии при остром стенозе гортани, требовавшем проведения реанимационных мероприятий, особенно у детей с неблагоприятным преморбидным фоном, могут быть гипоксическая энцефалопатия, отёк мозга, кровоизлияния в надпочечники и т.д. У детей с судорогами различного генеза, менингоэнцефалитом или черепно-мозговой травмой в анамнезе могут сохраняться те или иные неврологические нарушения. Кроме того, необходимо учитывать, что практически все больные с рубцовыми гортанно-трахеальными стенозами получали длительные курсы массивной антибактериальной, инфузионной терапии, в том числе переливание крови или её компонентов, что могло привести к инфицированию гепатитами В и С.

Рубцовый стеноз гортани и трахеи, хроническое трахеальное канюленосительство, особенно у ребёнка первых лет жизни, обусловливают не только отставание в развитии речи, но и многие социальные проблемы, включая задержку интеллектуального развития, вызывают тяжёлые, часто необратимые нарушения в психике больных. Нарушение важнейших функций гортани, дыхательной и фонаторной, приводит к возникновению у ребёнка таких личностных особенностей, как повышенная тревожность и заниженная самооценка, которые оказывают влияние на всю последующую жизнь, препятствуют способности пациента участвовать в будущем в продуктивных действиях и реализовать себя в жизни. Такие дети имеют трудности в обучении, общении и других видах деятельности. Среди последствий приобретённого гортанно-трахеального стеноза особое место занимает посттравматическое стрессовое расстройство, которое затрагивает все уровни человеческого функционирования - физиологический, личностный, уровень межличностного и социального взаимодействия. Особенно актуально оказание психологической помощи ребёнку в условиях стационара в минимальные сроки после травмы, так как именно в течение 1-2 лет после начала заболевания дети переживают посттравматический стресс, а затем переживания, связанные с болезнью, несколько теряют свою значимость, но возникают стойкие специфические изменения личности дезадаптивного характера.

Таким образом, лечение детей с приобретённым рубцовым стенозом гортани и шейного отдела трахеи требует тесной кооперации специалистов различных дисциплин, таких как оториноларингология, анестезиология, реаниматология, иммунология, пульмонология, хирургия, гастроэнтерология, генетика и др.

Показания к консультации других специалистов

Необходимо учитывать, что у большинства детей рубцовый стеноз вызван интубацией, трахеотомией или различными экстренными состояниями, требующими проведения реанимационных мероприятий, либо стеноз развился после хирургического вмешательства, обусловленного различными серьёзными заболеваниями (врождёнными пороками сердца). В связи с этим рубцовый стеноз возникает на уже изменённом фоне, кроме того, возможно инфицирование ребёнка различными штаммами микроорганизмов, в том числе устойчивыми к большинству антибиотиков. Длительное трахеальное канюленосительство создаёт благоприятные условия для развития инфекции нижних дыхательных путей и лёгких, более того, у хронических трахеальных канюленосителей невозможно предотвратить инфицирование нижних дыхательных путей [34]. Трахеостома не обеспечивает должного очищения, согревания и увлажнения вдыхаемого воздуха, что приводит к нарушению функции реснитчатого эпителия слизистой оболочки бронхов, застою слизи и, как следствие, способствует размножению бактериальной микрофлоры и воспалению. При этом в большинстве случаев у детей обнаруживают полимикробную микрофлору - как широко распространённые микроорганизмы (S. aureus, Streptococcus, Pseudomonas aeruginosa, Proteus, E. coli, Candida), так и хламидии (C. trachomatis, C.psittaci, C.pneumoniae), которые обусловливают функциональную недостаточность макрофагально-фагоцитарной системы. В организме с дефектным или депресси-рованным Т-клеточным звеном иммунитета персистенция хламидий в макрофагах способна привести к генерализации процесса, развитию тяжёлой или хронической инфекции [30]. По некоторым данным [40], у 25% детей с приобретённым рубцовым стенозом гортани и шейного отдела выявляют диагностически значимые уровни антител к антигенам C. pneumoniae. При этом сопоставление с клиническими данными показывает, что все больные, инфицированные хламидиями, - либо хронические трахеальные канюленосители, либо были ранее деканюлированы. Таким образом, можно высказать предположение о вторичности инфицирования этих больных, что необходимо учитывать при антибиотикотерапии.

Лечение

ЦЕЛИ И ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ЛЕЧЕНИЯ

Основная задача реабилитации больного - восстановление адекватного просвета дыхательных путей и деканюляция.

Ребёнку с прогрессирующим, угрожающим жизни дыхательным стенозом необходимо срочное восстановление проходимости дыхательных путей с помощью назотрахеальной интубации или трахеотомии [2].

Основная задача лечения больного с приобретённым гортанно-трахеальным стенозом, особенно хронического трахеального канюленосителя, - восстановление просвета гортани и трахеи, обеспечивающего адекватный газообмен как в покое, так и при физической нагрузке.

Хирургическое лечение не должно вызвать дальнейшего ухудшения голосовой функции, качество голоса может быть улучшено фонопедической терапией. Все операции необходимо проводить под назофарингеальным или инжекционным наркозом, при наличии трахеостомы наркоз дают через трахеотомическую трубку.

Реконструктивному оперативному вмешательству должно предшествовать тщательное эндоскопическое исследование всех отделов дыхательных путей. Необходимо учитывать, что наряду с рубцовым стенозом такие заболевания, как ларингомаляция, паралич голосовых складок, анкилоз черпалоперстневидных суставов, трахеомаляция и др., могут свести на нет эффект от хирургического лечения.

При выборе метода лечения необходимо помнить, что для устранения стеноза нет стандартной хирургической операции, в каждом конкретном случае оперативное вмешательство индивидуально. Эндоскопические методы целесообразно использовать при стенозах I-II степени, протяжённостью до 1,0-1,5 см, при более выраженных и протяжённых стенозах перспективны операции наружным доступом.

Как сама операция, так и послеоперационный период могут осложниться присоединением вторичной или обострением хронической инфекции, в послеоперационном периоде могут потребоваться повторные эндоскопические процедуры под наркозом. В связи с этим до реконструктивных операций необходимо санировать возможные очаги инфекции, кроме того, лечение возможных аномалий (особенно врождённых пороков сердца) и заболеваний других органов и систем организма должно быть завершено. Больной должен самостоятельно эффективно эвакуировать мокроту, неврологические нарушения должны быть купированы. Необходимость хронического трахеального канюленосительства для аспирации мокроты - противопоказание к реконструктивной операции. Другое противопоказание к хирургическому лечению в целях деканюляции - необходимость искусственной вентиляции лёгких или повторных операций под наркозом с интубацией трахеи.

Оптимальные сроки хирургического лечения у детей окончательно не установлены. Наиболее важный фактор, определяющий возраст для реконструктивных операций, - общее состояние ребёнка и функциональные возможности дыхательной системы. Из местных факторов противопоказанием к реконструктивной операции служит выраженный воспалительный процесс в гортани и трахее. Рубцовые процессы, сопровождающиеся активной воспалительной реакцией с ростом пышных грануляций, отвечают на хирургическое вмешательство резко выраженным рестенозированием, причём рестенозировавший рубец может быть более грубым и массивным, чем первичный. Необходимо учитывать, что у реконструктивных операций у детей младшего возраста высокий, статистически значимый риск неудачи, несмотря даже на меньшую тяжесть повреждения дыхательных путей по сравнению со старшими детьми [45]. Противопоказание к операции наружным доступом - незаконченный процесс рубцевания, тяжёлые поражения ЦНС и лёгких, неизлеченное первичное заболевание, невозможность послеоперационного наблюдения и лечения [32].

Реконструктивные операции не всегда позволяют добиться достаточно широкого просвета дыхательных путей, при этом необходимо учитывать, что первая операция, особенно применительно к вмешательствам наружным доступом, имеет наибольшие шансы на успешное излечение. За исключением состояний, требующих экстренной помощи в связи с выраженным дыхательным стенозом, реконструктивные операции обычно производят в плановом порядке.

Выбор метода лечения зависит от тяжести процесса и локализации рубца. При ограниченных формах стеноза возможно использование эндоскопических методов, при протяжённой зоне обструкции целесообразно применение методик наружным доступом. В случае сочетанного рубцового стеноза различных участков дыхательных путей (например, гортани и трахеи) лечение необходимо начинать с нижележащего отдела (за исключением тех случаев, когда вышележащий рубец можно устранить эндоскопически).

ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ

В зависимости от выраженности и формы патологии, возраста и физического развития ребёнка, сопутствующих заболеваний предложено несколько способов лечения детей с гортанно-трахеальным рубцовым стенозом.

Динамическое наблюдение можно использовать у пациентов со стенозом, не вызывающим выраженной дыхательной обструкции. У хронических трахеальных канюленосителей эта тактика оправдана лишь в случаях выраженного хондропе-рихондрита гортани (инфильтративная форма) и в тех случаях, когда оперативное вмешательство может ухудшить общее состояние больного. В этих случаях целесообразны массивная антибактериальная терапия, назначение глюкокортикоидов из расчёта 1 мг/кг в сутки преднизолона внутрь, физиотерапевтическое лечение.

Трахеотомия - операция выбора у пациентов с выраженным рубцовым стенозом (III-IV степени), с тяжёлой сопутствующей патологией и основной способ ликвидации дыхательного стеноза. Кроме того, трахеотомия показана детям с выраженным хондроперихондритом в связи с тем, что реконструктивные операции противопоказаны до момента стихания воспалительных изменений тканей гортани и трахеи. Несмотря на определённый риск длительного трахеального канюленосительства, отсроченное реконструктивное вмешательство у более старшего ребёнка имеет большие шансы на успех. Целесообразна нижняя трахеотомия, в этом случае оперативное вмешательство производят на максимальном расстоянии от уровня перстневидного хряща - наиболее частой зоны рубцовой обструкции. Важен правильный подбор трахеотомических трубок. Широко распространённые металлические и ригидные пластмассовые трубки приводят к дополнительной травме слизистой оболочки трахеи у нижнего конца трубки. При длительном использовании металлические трахеотомические трубки коррозируют, вызывая дополнительное травмирование и инфицирование краёв трахеостомы. В связи с этим целесообразно использование термопластических трахеотомических трубок, которые следует подбирать исходя не столько из возраста пациента, сколько из его физического развития и диаметра трахеи. При индивидуальном подборе трахеотомической трубки следует использовать трубку минимально возможного диаметра, обеспечивающего адекватное дыхание, и тезис «чем больше, тем лучше» глубоко ошибочен [4]. При использовании трубки с раз-дувной манжетой необходимо помнить о возможности развития ишемии в тканях трахеи в случае превышения давления в манжете над капиллярным давлением в слизистой оболочке, что приводит к развитию рубцового стеноза трахеи и дополнительной инвалидизации больного.

Наиболее частые осложнения трахеотомии - пневмоторакс, пневмомедиастинум и подкожная эмфизема [21]. Эти осложнения могут развиваться как из-за особенностей строения фасций шеи и плевры, так и из-за слишком сильного стягивания краёв раны, и в большинстве случаев возникают в первые часы после трахеотомии. Другой причиной этих осложнений может быть искусственная вентиляция лёгких, в связи с чем, несмотря на продолжительное время интубации, трахеотомию целесообразно отложить до восстановления самостоятельного дыхания через интубационную трубку. В большинстве случаев подкожная эмфизема и пневмомедиастинум не требуют хирургического вмешательства и самостоятельно разрешаются. При развитии тяжёлого пневмоторакса необходима плевральная пункция.

Среди отсроченных осложнений трахеотомии наиболее часто встречается трахеальное кровотечение вследствие травмы слизистой оболочки трахеи при аспирации отделяемого из трахеи, особенно при бактериальном трахеите или развитии грануляционной ткани. Редкое осложнение трахеотомии - массивное кровотечение из безымянной артерии, которое может быть результатом возникновения пролежня, особенно при длительном использовании металлической трахеотомической трубки большого диаметра. Основная причина гипоксиче-ского повреждения головного мозга и летальности у хронических трахеальных канюленосителей, особенно детей младшего возраста, с тяжёлым подскладковым стенозом - незамеченная вовремя случайная деканюляция и закупорка корками трахеальной канюли.

Эндоскопическая микрохирургия с использованием микроинструментов показана при удалении грануляций, вызванных длительным нахождением интубаци-онной трубки в гортани, и постинтубационных гранулём.

Показание к эндоскопической лазерной хирургии - устранение рубцов протяжённостью до 1,0-1,5 см. Более протяжённые рубцы устранять с помощью лазера нецелесообразно в связи с большой площадью образующейся ожоговой поверхности, что вызывает выраженное рестенозирование. Другие противопоказания к использованию лазерной хирургии - деформация перстневидного хряща и значительная потеря хрящевого скелета. Важное преимущество метода - возможность обходиться в послеоперационном периоде без стента, поддерживающего просвет гортани и трахеи. Просвет дыхательных путей, воссозданный с помощью лазерной операции, сохраняет адекватность по мере роста ребёнка независимо от возраста, в котором произведена операция [10]. Лазерная хирургия рубцовых стенозов может быть эффективна также и в тех случаях, когда предыдущие операции с использованием других методов не дали хорошего результата [38]. Наибольшее распространение в эндоскопической лазерной ларингохирургии получили хирургические СО2 -лазеры; Nd:YAG-лазеры, лазеры на парах меди. Гольмиевые лазеры больше используют для устранения рубцовой ткани в трахее, что связано с передачей лазерной энергии по кварцевому моноволокну.

В зависимости от формы рубца и расположения отверстия рубцовую ткань устраняют с помощью лазера, начиная от края отверстия, равномерно по всем направлениям (при центрально расположенном отверстии в рубце), либо делая насечки, рассекая рубцовую ткань крестообразно. При асимметрично расположенном отверстии рубец устраняют в одном, двух или трёх направлениях. Для устранения рубцового стеноза трахеи целесообразнее использование лазеров, энергия которых передаётся по фиброоптическому волокну, таких как Nd:YAG, аргоновый, гольмиевый. Фиброоптическое волокно подводят к зоне обструкции или через инструментальный канал гибкого фиброэндоскопа, или через ригидный бронхо-скоп. Так же как и в гортани, возможна либо полная деструкция рубца трахеи, либо нанесение на нём насечек, позволяющих расширить просвет дыхательных путей. Основное противопоказание к устранению рубцового стеноза трахеи посредством эндоскопической лазерной операции - наличие выраженной трахеомаляции.

Эндоскопические лазерные операции предпочтительно производить через год и более после травматического повреждения гортани и трахеи и формирования стеноза, однако положительных результатов удаётся достичь и при лечении детей в ближайшие сроки (до 2 мес) после травмы дыхательных путей [16]. При анализе результатов повторных лазерных операций по поводу рубцового стеноза гортани отмечена определённая связь: при неэффективном первичном хирургическом вмешательстве в 50% наблюдений результат повторной операции аналогичен. Показание к повторной операции - хотя бы минимальный эффект предыдущей: небольшое увеличение просвета дыхательной трубки [17]. При удовлетворительном результате первичной операции результат повторной в большинстве наблюдений приводит к дальнейшему улучшению.

С появлением катетеров для баллонной ангиопластики в целях применения в кардиологии дилатационные операции стали применять для терапии заболеваний различных органов и систем. Не так давно баллонная дилатация стала применяться для лечения сначала незрелых и невыраженных постинтубационных стенозов дыхательных путей, а затем появился опыт использования баллонной дилатации и для хронических рубцовых стенозов гортани у детей [23, 25].

Методика баллонной дилатации состоит в том, что после выполнения радиальных инцизий рубца в подголосовой отдел гортани проводится баллон (диаметром от 5 до 10 мм) соответственно возрасту, массе и росту пациента. Затем производится его заполнение физиологическим раствором до создания давления менее 10 атм. Максимальная экспозиция - 60 с (под контролем сатурации кислорода капиллярной крови). Количество дилатаций - 1-3 [3].

Баллонная дилатация показала себя как перспективный эндоскопический метод. Однако следует помнить о ряде тяжёлых осложнений баллонной дилатации, которые описаны в литературе: это острый отёк гортани и разрыв перстневидного хряща. Именно поэтому врач должен серьёзно относиться к отбору пациентов, выбору баллона и должен быть готов выполнить экстренную трахеостомию, если того потребует ситуация.

При повторных неудачных попытках экстубации новорождённых и детей грудного возраста в качестве альтернативы трахеотомии предложена передняя ларинготрахеальная декомпрессия (anterior cricoid split) [7, 27]. Операция показана детям с выраженным воспалением и отёком подскладкового отдела; лучшие результаты удаётся получить у больных в возрасте до 30 мес. Показанием к операции служат следующие критерии: масса тела ребёнка не менее 1500 г, отсутствие выраженной деформации перстневидного хряща, отсутствие необходимости в искусственной вентиляции лёгких в течение 10 сут до операции, отсутствие тяжёлой инфекционной патологии, выраженных неврологических нарушений и врождённых пороков сердца.

Техника операции заключается в следующем. Через небольшой горизонтальный кожный разрез на уровне перстневидного хряща тупо выделяют переднюю поверхность гортани и первых колец трахеи. По средней линии рассекают дужку перстневидного хряща, затем разрез продлевают выше, до нижней трети пластинки щитовидного хряща (не пересекая уровень голосовых складок) и ниже, рассекая первые два полукольца трахеи. Хрящи раздвигают латерально, добиваясь адекватного размера воссозданного просвета трахеи. После этого интубационную трубку заменяют большей, которая не только поддерживает адекватный газообмен, но также служит стентом для воссоздания хрящевой структуры. Кожный разрез неплотно ушивают, оставляя тонкий резиновый дренаж для профилактики подкожной эмфиземы.

В послеоперационном периоде ребёнок может нуждаться в искусственной вентиляции лёгких; необходима седативная терапия. Попытку экстубации осуществляют на 7-14-е сутки после операции на фоне терапии глюкокортикоида-ми. В течение нескольких суток после экстубации необходимы ингаляционная терапия, увлажнённый кислород. При неудачной первичной попытке экстубации интубационную трубку заменяют меньшей. Повторная неудачная попытка эксту-бации - показание к трахеотомии. В случае выраженного мягкотканного стеноза дополнительно используют пересадку аутохряща (рёберного, ушной раковины) в область разреза перстневидного хряща и колец трахеи [37, 41]. Кроме того, эта модификация операции показана при изолированном стенозе передней стенки подскладкового отдела.

Современное название хирургического вмешательства, выполненного наружным доступом, - ларинготрахеопластика (ларинготрахеальная реконструкция).

Используют одно- и многоэтапную ларинготрахеопластику.

Различие между этими двумя техниками заключается в том, что при одноэтапной ларинготрахеопластике трахеостома не накладывается или закрывается непосредственно в ходе реконструктивного вмешательства.

Традиционно в ларинготрахеальную реконструкцию включают пять стадий:

  1. установление характеристики стеноза;

  2. расширение просвета;

  3. стабилизация расширенного каркаса просвета;

  4. заживление места хирургического вмешательства;

  5. деканюляция.

В одноэтапной ларинготрахеопластике комбинируются и сжимаются стадии с 3-й по 5-ю в короткий период послеоперационной интубации.

Многоэтапная ларинготрахеопластика показана в случаях выраженного (III-IV степень) и протяжённого (более 1,0-1,5 см) рубцового стеноза у хронических трахеальных канюленосителей, детей с выраженной деформацией перстневидного хряща или в случаях потери хрящевого каркаса, при неэффективности эндоскопической хирургии. После кожного разреза и разведения мягких тканей шеи трахею вскрывают от трахеостомы вверх с последующим вскрытием перстневидного хряща, при необходимости разрез продлевают выше, до уровня передней комиссуры, которую не пересекают. Если в процесс вовлечены голосовые складки, складковый стеноз может быть устранён эндоскопически во время операции.

После этого производят продольное рассечение печатки перстневидного хряща с последующей её редрессацией (рис. 33-8, см. цв. вклейку). Для расширения просвета дыхательных путей в область передней стенки гортани и трахеи вводят трансплантат, в качестве которого используют тело подъязычной кости на питающей сосудисто-мышечной ножке из грудино-подъязычной мышцы, хрящи: рёберный, ушной раковины, перегородки носа (рис. 33-9, см. цв. вклейку) [18].

Также хрящевой трансплантат устанавливают и в область печатки перстневидного хряща. Хрящевой трансплантат располагают перихондрием внутрь, что увеличивает его шансы на приживление, и пришивают к хрящам гортани и трахеи (рис. 33-10, см. цв. вклейку) [8, 22].

Для поддержания воссозданного просвета дыхательных путей в послеоперационном периоде необходимо введение стентов. В качестве стентов используют интубационные, силиконовые, Т-образные трубки (рис. 33-11, см. цв. вклейку) и т.д. В зависимости от типа стента и цели стентирования длительность его пребывания различна. Если стент необходим лишь для фиксации трансплантата, можно ограничиться стентированием в течение 2-3 нед, если же необходимо предупреждение рестенозирования просвета дыхательных путей рубцовой тканью, требуются месяцы и в ряде случаев годы стентирования. Длительность стен-тирования индивидуальна и зависит от степени стеноза и скорости эпителизации воссозданного просвета. При этом необходимо учитывать, что пребывание стента в просвете гортани и трахеи индуцирует рост грануляционной ткани, особенно выраженный у концов стента; кроме того, в подлежащей слизистой оболочке могут образовываться изъязвления. В случае длительного стентирования необходима ежемесячная смена стента с эндоскопическим контролем его положения в просвете дыхательных путей.

Наиболее частые причины неудачных операций наружным доступом: недостаточная предоперационная диагностика гортанно-трахеального стеноза, интраоперационные дефекты, ошибки с выбором типа и длины стента и длительностью его использования, склонность к развитию келоидных рубцов, недостаточное послеоперационное наблюдение, а также сопутствующая патология (ларингомаляция, трахеомаляция и пролапс черпаловидных хрящей). В ряде случаев необходимы повторные операции наружным доступом для успешной деканюляции, лечение может затягиваться до десятков лет.

Лечение трахеогортанных стенозов у детей нельзя начинать и проводить путём формирования ларингоили ларинготрахеостомы, потому что такой способ нарушает рост гортани, её архитектонику, чрезвычайно длителен, мучительно переносится детьми, приводит к дополнительному образованию рубцовой ткани и дефектов хрящевого остова.

Устранение обширного стеноза гортани и трахеи возможно путём резекции стенозированного участка с последующим наложением межтрахеального, гортанно-трахеального анастомозов [39, 44]. Показание к операции - изолированный подскладковый или трахеальный стеноз как минимум на 10 мм ниже голосовых складок, протяжённость стеноза должна быть от 1 до 6 см. При формировании анастомоза между гортанью и трахеей возникают значительные трудности из-за несоответствия размеров сшиваемых концов. Даже незначительный отёк тканей в месте анастомоза может вызывать выраженный дыхательный стеноз у ребёнка в связи с малым диаметром трахеи, при этом трахея ребёнка менее толерантна к растяжению, чем у взрослого, что ограничивает возможность резекции относительно меньшей частью трахеи, чем у взрослых [29]. При циркулярной резекции трахеи и дополнительной мобилизации подъязычной кости происходит вмешательство в очень сложный механизм, обеспечивающий одну из важнейших функций гортани - защитную, из-за опасности аспирационных осложнений. A их присутствие необходимо для дополнительного разобщения отрезков воздухопроводящих путей - выполнения трахеостомии и введения трахеоканюли с раздувной манжеткой, что делает бессмысленным столь сложную и опасную операцию. В связи с этим частичная резекция дыхательных путей с наложением анастомоза должна быть резервирована как последняя хирургическая процедура [5].

Деканюляция (удаление трахеотомической трубки) - основная цель восстановительной хирургии гортани и трахеи. Помимо медицинского, деканюляция имеет также социальный и психологический аспект, так как при удалении трахеотомической трубки снимается тяжёлый фактор, травмирующий как ребёнка, так и всю семью. В то же время проблема деканюляции заключена не только в удалении трубки. Для успешной деканюляции необходимо несколько условий. Просвет дыхательных путей должен быть достаточен для свободного дыхания. Ребёнок должен самостоятельно, по команде врача и матери, эффективно откашливать мокроту через естественные пути, не пользуясь трахеотомической трубкой для её аспирации. Как минимум в течение суток пациент должен дышать через естественные пути с закрытой трахеотомической трубкой. Кроме того, необходимо накануне деканюляции удалить рубцово-грануляционный «козырёк» у верхнего края трахеостомы, если он останется, то с течением времени рост грануляционной ткани в просвете трахеи вызовет дыхательный стеноз. Необходимо учитывать, что страх удушья накладывает отпечаток на всю жизнь, поэтому возможны случаи психогенной асфиксии, для профилактики которой детям младшего возраста после деканюляции привязывают на шею щиток от трахеотомической трубки.

Деканюляцию осуществляют в стационаре в первой половине дня. Ребёнок должен постоянно находиться под наблюдением медицинского персонала как минимум в течение 7 сут после деканюляции. Должны быть наготове трахеотомические и интубационные трубки разных размеров, начиная с минимального диаметра, в связи с тем что после удаления трахеотомической трубки трахеостома может быстро сократиться, и, возможно, потребуется её бужирование при необходимости повторной канюляции трахеи.

Несмотря на различную технику операций, эффективность устранения рубцо-вого стеноза гортани и деканюляции достигает в сериях наблюдений различных авторов 63-94% [14, 28, 42]. Основная причина, влияющая на эффективность лечения и деканюляции, - степень и протяжённость сужения дыхательных путей. Если при стенозе гортани I-II степени удаётся деканюлировать до 100% детей, то при полной атрезии органа эффективность оперативного вмешательства снижается до 67% деканюлированных больных (в том числе и после повторных операций). Кроме того, чем короче стенозированный участок, тем лучше результаты лечения. Более того, при сочетанном поражении складкового и подскладкового отделов гортани, особенно при их тотальной облитерации рубцовой тканью, реконструктивные операции достигают успеха приблизительно в 50% случаев.

Прогноз

Основная задача реабилитации больного - восстановление адекватного просвета дыхательных путей и деканюляция. Длительность и эффективность лечения зависят в первую очередь от степени сужения дыхательных путей и протяжённости зоны стеноза. Методы эндоскопической хирургии целесообразны при ограниченных формах поражения, в случае массивного, протяжённого рубца показаны операции наружным доступом. Основная причина неудач реконструктивных вмешательств - рестенозирование рубца, и только решение этой биологической проблемы позволит повысить эффективность реабилитации больных.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Разумовский А.Ю., Рачков В.Е и др. Стенозы гортани у детей // Вестник оториноларингологии. 2005. № 2. С. 62-66.

  2. Захарова М.Л., Павлов П.В., Саулина А.В. Трахеостомия у детей: 17-летний опыт Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета // Рос. оторинолар. 2015. № 4 (77). С. 54-60.

  3. Захарова М.Л., Павлов П.В. Эндоскопическая ларинготрахеопластика с баллонной дилатацией в лечении врождённых и приобретённых хронических стенозов гортани у детей // Рос. оторинолар. 2016. № 3 (82). С. 70-75.

  4. Зенгер В.Г., Наседкин А.Н. Повреждения гортани и трахеи. М.: Медицина, 1991. 221 с.

  5. Зенгер В.Г. К вопросу о восстановлении просвета гортани после её циркулярной резекции с последующей окклюзией и хроническим канюленосительством./ «Заболевания голосового аппарата и верхних дыхательных путей». Юбилейный сборник научных трудов симпозиума, посвященного 10-летию Ассоциации фониатров и фонопедов. Москва. Владимир, 2001. С. 193-196.

  6. Луцкий Я.М., Чистякова В.Р. Осложнения продлённой назотрахеальной интубации в детском возрасте.// Журнал ушных, носовых и горловых болезней. 1978. № 3. С. 33-37.

  7. Павлов П.В. Оптимизация хирургической тактики при хронических стенозах гортани у детей. Автореф. дисс. д-ра мед. наук. СПб., 2010. 41 с.

  8. Павлов П.В., Захарова М.Л., Корниевский Л.А. Современные аспекты ларинго-трахеальной реконструкции у детей // Педиатр. 2017. Т. 8. № S1. С. 251.

  9. Перельман М.И. Рубцовый стеноз трахеи - профилактика и лечение. / Профилактика, диагностика и лечение рубцовых стенозов трахеи. Российская научно-практическая конференция: Материалы. М., 1999. С. 3-4.

  10. Понкратенко А.Д., Онуфриева Е.К. Отдалённые результаты эндоскопической СО2 лазерной хирургии рубцовых стенозов гортани у детей.// Вестник оторинолар. 1997. № 4. С. 16-19.

  11. Солдатский Ю.Л. Хронические стенозы гортанной части глотки, гортани и шейного отдела трахеи у детей (Этиология, клиника и методы устранения). Автореф. дисс. …​ д-ра мед. наук. М., 2002. 44 с.

  12. Солдатский Ю.Л., Онуфриева Е.К. Возрастные и этиологические аспекты приобретённого гортанно-трахеального рубцового стеноза у детей. // Вестник оторинолар. 2002. № 2. С. 24-27.

  13. Фоломеев В.Н., Антонова Н.А. Влияние интубации на состояние хрящей трахеи у больных при искусственной вентиляции лёгких.// Вестник оторинолар. 1993. № 4. С. 43-46.

  14. Цветков Э.А. Восстановительная хирургия гортани и шейного отдела трахеи при рубцовых стенозах у детей. Автореф. дисс. . д-ра мед. наук. Л., 1990. 38 с.

  15. Цветков Э.А., Павлов П.В. Рубцовые стенозы голосового отдела гортани. / «Оториноларингология на рубеже тысячелетий». Съезд оториноларингологов РФ, 16-й: Материалы. Сочи, 2001 г. С. 503-506.

  16. Чирешкин Д.Г., Зенгер В.Г., Онуфриева Е.К., Шустер А.М. Об оптимизации хирургического лечения детей с приобретённым рубцовым стенозом гортани и шейного отдела трахеи.//Вестник оторинолар. 1991. № 6. С. 47-51.

  17. Чирешкин Д.Г. Хроническая обструкция гортанной части глотки, гортани и трахеи у детей. Этиология, клиника и методы устранения. М., Рапид-Принт, 1994. 144 с.

  18. Bailey M, Hoeve H, Monnier P. Paediatric laryngotracheal stenosis: a consensus paper from three European centres // Eur Arch Otorhinolaryngol. 2003. Vol. 260, N. 3. P. 118-123.

  19. Benjamin B. Prolonged intubation injuries of the larynx: endoscopic diagnosis, classification, and management.//Ann Otol Rhinol Laryngol. 1993. Vol. 102, N. 4, Pt 2. Suppl. 160. 15 p.

  20. Carr M.M., Nguyen A., Poje C. et al. Correlation of findings on direct laryngoscopy and bronchoscopy with presence of extraesophageal reflux disease.//Laryngoscope. 2000. Vol. 110, N. 9. P. 1560-1562.

  21. Carrat X., Verhulst J., Duroux S. et al. Postintubation interarytenoid adhesion.// Ann Otol Rhinol Laryngol. 2000. Vol. 109, N. 8. P. 736-740.

  22. Chan L.S., Daniel M., Boardman S.J., Cheng A.T. Laryngotracheal stenosis and airway surgery - an outcomes based approach // Int J of Pediatr Otorhinolaryngol. 2014. Vol. 78, N. 11. P. 1931-1936.

  23. Chen C., Ni W.H., Tian T.L. The outcomes of endoscopic management in young children with subglottic stenosis // Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2017. Vol. 99, N. 8. P. 141-145.

  24. Choi S.S., Zalzal G.H. Changing trends in neonatal subglottic stenosis.// Otolaryngol Head Neck Surg. 2000. Vol. 122, N. 1. P. 61-63.

  25. Chueng K, Chadha N.K. Primary dilatation as a treatment for pediatric laryngotracheal stenosis: A systematic review // Int J of Pediatr Otorhinolaryngol. 2013. Vol. 77, N. 5. P. 623-628.

  26. Cole R.R. Tracheotomy in children with recurrent respiratory papillomatosis / R.R. Cole, C.M. Myer, R.T. Cotton // Head. Neck. 1989. Vol. 11, N. 3. P. 226-230.

  27. Cotton R.T. The problem of pediatric laryngotracheal stenosis: a clinical and experimental study on the efficacy of autogenous cartilaginous grafts placed between the vertically divided halves of the posterior lamina of the cricoid cartilage.// Laryngoscope. 1991. Vol. 101, N. 12 Pt 2 (Suppl. 56). 34 р.

  28. Cotton R.T. Management of subglottic stenosis.// Otolaryngol Clin Norht Am. 2000. Vol. 33, N. 1. P. 111-130.

  29. Grillo H.C. Pediatric tracheal problems.// Chest Surg Clin North Am. 1996. Vol. 6, N. 4. P. 693-700.

  30. Jendro M.C., Deutsch T., Korber B. et al.. Infection of human monocyte-derived macrophages with Clamydia trachomatis induces apoptosis of T cells: a potential mechanism for persistent infection.// Infect Immun. 2000. Vol. 68, N. 12. P. 6704-6711.

  31. Jewett B.S., Shockley W.W., Rutledge R. External laryngeal trauma analysis of 392 patients.// Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 1999. Vol. 125, N. 8. P. 877-880.

  32. Lesperance M.M., Zalzal G.H. Laryngotracheal stenosis in children.// Eur Arch Otorhinolaryngol. 1998. Vol. 255, N. 1. P. 12-17.

  33. Merritt R.M., Bent J.P., Porubsky E.S. Acute laryngeal trauma in the pediatric patient.// Ann Otol Rhinol Laryngol. 1998. Vol. 107, N. 2. P. 104-106.

  34. Morar P., Singh V., Jones A.S. et al. Impact of tracheotomy on colonization and infection of lower airways in children requiring long-term ventilation: a prospective observational cohort study.// Chest. 1998. Vol. 113, N. 1. P. 77-85.

  35. Myer C.M. 3d, O>Connor D.M., Cotton R.T. Proposed grading system for subglottic stenosis based on endotracheal tube sizes.// Ann Otol Rhinol Laryngol. 1994. Vol. 103, N. 4 Pt.1. P. 319-323.

  36. Pelser A., de Z Bowles P.F., Loock J.W. Conservative management of subglottic stenosis with home based tracheostomy care: A retrospective review of 28 patients // Int J of Pediatr Otorhinolaryngol. 2019. Vol. 116, N. 1. P. 196-198.

  37. Richardson M.A., Inglis A.F.Jr. A comparison of anterior cricoid split with and without costal cartilage graft for acquired subglottic stenosis.// Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 1991. Vol. 22, N. 2. P. 187-193.

  38. Rimell F.L., Dohar J.E. Endoscopic management of pediatric posterior glottic stenosis.// Ann Otol Rhinol Laryngol. 1998. Vol. 107, N. 4. P. 285-290.

  39. Rutter M.J., Hartley B.E.J., Cotton R.T. Cricotracheal resection in children.// Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 2001. Vol. 127, N. 3. P. 289-292.

  40. Soldatski I.L., Vinogradova T.V., Semyonov A.V. et al. Chlamydia infection in children with acquired subglottic stenosis.// Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2003. Vol. 67, N. 2. P. 177-179.

  41. Thottam P.J., Georg M., Simons J.P. Structured care to improve outcomes in primary single stage laryngotracheal reconstruction // Int J of Pediatr Otorhinolaryngol. 2018. Vol. 114, N. 11. P. 71-75.

  42. Triglia J.M., Nicollas R., Roman S. Management of subglottic stenosis in infancy and childhood.// Eur Arch Oto-Rhino-Lar. 2000. Vol. 257, N. 7. P. 382-385.

  43. Walner D.L., Loewen M.S., Kimura R.E. Neonatal subglottic stenosis - incidence and trends.//Laryngoscope. 2001. Vol. 111, N. 1. P. 48-51.

  44. Wolf M., Shapira Y., Talmi Y.P. et al. Laryngotracheal anastomosis: primary and revised procedures.//Laryngoscope. 2001. Vol. 111, N. 4. P. 622-627.

  45. Zalzal G.H., Choi S.S., Patel K.M. Ideal timing of pediatric laryngotracheal reconstruction.// Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 1997. Vol. 123, N. 2. P. 206-208.

Глава 34. Нарушения голоса у детей и подростков

Е.Ю. Радциг, О.С. Орлова

Голос имеет большое значение в развитии ребёнка, формировании его как личности, в общении со сверстниками и взрослыми. Плач новорождённого постепенно превращается в голос учителя, врача, адвоката, певца, то есть взрослого, социально адаптированного человека. Голос - это звуки, продуцируемые голосовым аппаратом человека, отражающие эмоции, возраст, состояние здоровья, служащие для определения, узнавания конкретного индивидуума. Без голоса невозможна устная речь, именно он передаёт тональные оттенки, делает её выразительной.

Составляющие голосообразования (речеобразования): дыхание, фонация, артикуляция, резонанс; нарушение каждой из них может привести к голосовым расстройствам [1-3].

Нормальный голос, обеспечивающий эффективное речевое общение, должен (по Вильсону Д.К., 1990) [1]:

  • быть приятным на слух;

  • обладать соответствующим балансом ротового и носового резонатора;

  • быть достаточно громким;

  • соответствовать возрасту, размерам тела и полу по основной (привычной) частоте речи и высоте тона;

  • иметь соответствующие модуляции, включая высоту тона и силу.

Любое отклонение от этих критериев можно считать нарушением голоса. Нарушение голоса бывает только изолированным симптомом или может сочетаться с расстройствами дыхания и глотания. Изучением голоса занимаются оториноларингологи, физиологи, фониатры и логопеды-фонопедагоги. Специалистов интересует, почему изменяется голос, локализация нарушения и как восстановить изменённую функцию.

Наиболее часто для обозначения нарушений голоса различной этиологии у взрослого контингента используют следующие термины: афония, дисфония, фонастения, дизодия в зависимости от степени выраженности нарушения и характера проявления [2].

Афония - полное отсутствие голоса, дисфония - расстройство голоса, связанное с наличием различных добавочных призвуков.

Термин «фонастения» (от греч. phon - «звук», asthenia - «слабость») употребляют для определения расстройства голоса у лиц, использующих его профессионально.

Согласно принятым определениям:

  • гипотонусная дисфония - нарушение голоса, обусловленное снижением мышечного тонуса голосовых складок или других мышц, участвующих в голосообразовании;

  • гипертонусная дисфония - нарушение фонации, вызванное повышением мышечного тонуса голосовых складок;

  • гипо- и гипертонусная дисфония - понижение тонуса голосовых складок и повышение активности вестибулярных;

  • фонастения - профессиональное нарушение голоса, встречают преимущественно у лиц речевых и вокальных профессий, поэтому в разговоре о детском разговорном голосе это не особенно актуальный термин;

  • дизодия - профессиональное нарушение голоса (у военных).

В англоязычной литературе последних лет предлагается использовать только термин «дисфония» для описания нарушений голоса [4]. Однако считается, что это не охватывает всего спектра проблем, так что принято придерживаться классификации, согласно которой нарушения голоса подразделяют на нарушения тембра, высоты, силы и резонанса голоса. Более подробно каждое из них описано ниже.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

R49 Нарушение голоса.

  • R49.0 Дисфония.

  • R49.1 Афония.

  • R49.2 Открытая гнусавость и закрытая гнусавость.

  • R49.8 Другие и неуточнённые нарушения голоса.

  • R06.1 Стридор.

Эпидемиология

Частота нарушений голосообразования у детей достаточно велика (до 38%) и имеет тенденцию к увеличению. Однако процент выявленной патологии голоса можно считать весьма условным, так как и сейчас существуют определённые трудности, связанные с осмотром гортани, особенно у детей раннего возраста.

Хроническая охриплость у учащихся начальной школы составляет 24-38%. Различные нарушения голоса встречают у 34,95% детей. В ряде источников описывается частота дисфонии для определённых возрастных групп (без уточнения причин), например как симптом, 6-23% для детей в возрасте от 4 до 12 лет [5, 6].

Изменение голоса может наблюдаться при расстройствах речи (дизартрия, ринолалия, заикание).

Профилактика

Система мероприятий включает акцентирование внимания врачей, педагогов и родителей на качестве голоса ребёнка. Необходимо объяснить, что даже единичное и непродолжительное изменение качества голоса - повод для обращения к врачу-оториноларингологу для углублённого эндоскопического исследования гортани. Соблюдение рекомендаций врача или фонопедагога относительно голосового режима и гигиены голоса. Наиболее важно как можно раньше диагностировать нарушения голоса. Своевременно начатое лечение (медикаментозное, физиотерапевтическое) и занятия у фонопедагога позволят предотвратить развитие органической патологии и ликвидировать проблему на этапе функциональных нарушений.

Скрининг

Выявление дисфонии начинается с субъективной оценки качества голоса врачом (независимо от специализации), логопедом-фонопедагогом, педагогами или воспитателями детских общеобразовательных/специализированных учреждений. Обязательное эндоскопическое исследование ЛОР-органов в случае выявления различных нарушений голосообразования.

Классификация

На практике для оценки детского голоса используют терминологию и педагогической (по Вильсону Д.К., 1990) (табл. 34-1), и медицинской (по Василенко Ю.С., 2002) классификации, однако они не охватывают всей специфики нарушений детского голоса. Существующие медицинские классификации основаны на этиопато-генетическом принципе и степени выраженности нарушения голосовой функции: выделяют афонии - полное отсутствие голоса или дисфонии - изменения тембра голоса за счёт добавочных призвуков.

pic 0221
Таблица 34-1. Педагогическая классификация нарушений голоса (по Вильсону Д.К.)

Медицинская классификация нарушений голоса (по Ю.С. Василенко) [2]:

  • функциональные дисфонии (афонии) подразделяют на функциональную или психогенную афонию, гипо- и гипертонусную, гипо- и гипертонусную, мутационную, спастическую дисфонию, фонастению;

  • органические дисфонии (афонии) - нарушения голоса, обусловленные острым и хроническим ларингитом; краевым (маргинальным) хордитом (заболеванием, при котором воспалительные изменения локализуются лишь в области голосовых складок, без вовлечения в этот процесс вестибулярного или подскладкового отдела); вазомоторным монохордитом (односторонним хордитом); узелками, полипами, кистами, контактными гранулёмами; парезами и параличами возвратного нерва; варикозным расширением кровеносных сосудов слизистой оболочки голосовых складок.

Данная классификация не учитывает специфики нарушений голоса у детей и не отражает всех аспектов голосовых проблем. Реабилитация пациентов с голосовыми расстройствами должна быть комплексной, её должны проводить совместно врач-оториноларинголог и логопед (фонопедагог), для чего целесообразно иметь единую классификацию, дающую возможность опираться на общие критерии. Создание медико-педагогической классификации (по Радциг Е.Ю., Орловой О.С., 2006) позволяет выработать единые стандартизированные критерии. Данная классификация группирует нарушения голоса по акустическому принципу на изменения:

  • резонанса (гипо- и гиперназальность);

  • высоты основного тона;

  • силы голоса;

  • тембра голоса (осиплость или охриплость), которые, в свою очередь, можно разделить:

    • по длительности (кратковременные, стойкие);

    • степени выраженности (афонии, дисфонии);

    • характеру поражения (функциональные, органические, физиологические, патологические, медикаментозные и другие).

К органическим нарушениям голоса разной степени выраженности относят нарушения голоса, обусловленные различной патологией (воспалительной, аллергической, нодозными или другими образованиями, нарушением иннервации и др.) собственно складкового отдела гортани, верхних и нижних дыхательных путей, которые приводят к изменению структуры органов.

При функциональной дисфонии (афонии) нарушения голоса носят временный, преходящий характер, при этом углублённое эндоскопическое исследование не выявляет каких-либо структурных изменений дыхательных путей. Нарушение голоса в данных случаях следует объяснять психологическими, поведенческими и/ или эмоциональными особенностями ребёнка.

У детей важен возрастной критерий нормы. Нельзя не учитывать формирование и развитие голоса ребёнка. Общеизвестно, что для детей характерно недосмыкание голосовых складок, объясняемое особенностью фальцетного механизма голосообразования, ростом (дозреванием) структур гортани и окружающих органов и тканей. С точки зрения «взрослых» классификаций, всем детям можно ставить диагноз «функциональная дисфония», но, в отличие от взрослых, при этом качество голоса ребёнка может не нарушаться совсем или изменяться периодически. Подобные состояния определяют как физиологическую возрастную дисфонию.

К патологическим возрастным дисфониям можно отнести остро возникшую мутацию.

Изменение голоса бывает вызвано воздействием различных лекарственных средств (ингаляционных и др.) - такие состояния называют медикаментозной дисфонией.

Этиология

Дисфония бывает следствием органических изменений, при которых методом обычной ларингоскопии можно в большинстве случаев выявить причину (органическая дисфония) заболевания, или функциональных, когда нарушение голоса не сопровождается органическими изменениями в гортани.

Вследствие большой сложности сочетания патогенетических механизмов, классифицирование патологических состояний голоса - довольно трудная задача. Эти состояния можно рассматривать как проявления органических изменений или функциональных нарушений анатомических элементов периферического органа - гортани, нервно-мышечного аппарата, нервных путей (афферентных и эфферентных), а также различных отделов ЦНС, которая прямо или косвенно, с помощью различных связей и сложных дополнительных взаимоотношений, принимает участие в реализации этого процесса.

Нарушения тембра голоса

Нарушения тембра голоса (осиплость, охриплость, дисфония, афония) - изменения голоса, вызванные нарушением ларингеального тона, в основе которого лежит звук, образующийся на уровне голосовых складок.

ЭТИОЛОГИЯ

К основным факторам, влияющим на тембр голоса, относят:

  • нарушения строения одной или нескольких структур, входящих в состав голосового механизма;

  • изменения мышечного тонуса и состояния слизистой оболочки верхних дыхательных путей;

  • острые и хронические эмоциональные перегрузки;

  • рациональное или нерациональное использование голосового аппарата.

Среди причин, вызывающих изменение тембра голоса, выделяют:

  • заболевания гортани: воспалительные (ларингиты, ларинготрахеиты) и невоспалительные (травмы);

  • образования голосовых складок (узелки, кисты, полипы, папилломы);

  • изменение гормонального фона (мутация, гипотиреоз).

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Нарушения тембра голоса проявляются такими симптомами, как:

  • грубый (огрубелый) голос;

  • придыхание;

  • охриплость.

Термином «охриплость» часто обозначают любое нарушение ларингеального тона, однако тренированный слух должен уметь отличать хриплый голос от резкого или придыхательного.

ДИАГНОСТИКА

Изучение тембра голоса начинают с акустической субъективной оценки во время первичной беседы по пятибалльной шкале. Шкала оценки голосовой функции:

  • 1 балл - нормальный голос;

  • 2 балла - дисфония - лёгкая степень нарушения тембра (лёгкая охриплость);

  • 3 балла - дисфония - умеренные нарушения тембра (умеренная охриплость);

  • 4 балла - дисфония - выраженные нарушения тембра (тяжёлая охриплость);

  • 5 баллов - афония.

Учитывают наличие добавочных призвуков, придыхание, стабильность звучания, назализацию.

При субъективной оценке качества голоса сталкиваются с проблемой наличия или отсутствия тренированного слуха у врача-исследователя. Для исключения разночтений в интерпретации полученных результатов идеальна объективная акустическая оценка параметров голоса с использованием объективных методик (запись звуков и фраз с последующей их обработкой).

ЛЕЧЕНИЕ

Обязательным является проведение разъяснительной работы по гигиене голоса, рациональному его использованию, соблюдению голосового режима, в ряде случаев - о необходимости голосового покоя.

Важным является формирование правильного фонационного дыхания.

Информируют пациентов о возможном влиянии лекарственных средств на качество голоса (особенно при медикаментозной дисфонии).

Если причина дисфонии - различная патология гортани, проводят лечение согласно протоколу ведения пациента с конкретной нозологией (см. соответствующую главу). Целесообразным является пролонгированный приём препаратов, улучшающих качество голоса и имеющих в показаниях к применению именно нарушения голоса, а не только воспалительную патологию гортани, например, комплексных гомеопатических препаратов (Гомеовокс ), особенно у пациентов с функциональной или мутационной дисфонией.

У эмоционально лабильных пациентов с органической или функциональной дисфонией/афонией также допустимо применение комплексных гомеопатических препаратов (Гомеовокс , Гомеострес ).

Нарушения силы голоса

Слишком тихий или чрезмерно громкий голос.

Из причин следует отметить снижение слуха или перенятую, или приобретённую привычку громко говорить.

В плане обследования обязательно аудиологическое исследование. При выявлении тугоухости - медикаментозное или хирургическое лечение заболевания, её вызвавшего.

Нарушения частоты основного тона

  • Слишком высокая или слишком низкая частота основного тона.

  • Провалы высоты тона.

  • Слишком высокий или слишком низкий для данной ситуации тон. Изменение частоты основного тона часто встречают при генетически обусловленной патологии (табл. 34-2).

pic 0222
Таблица 34-2. Генетические синдромы, связанные с нарушением голоса

Нарушения резонанса голоса

Среди факторов, обеспечивающих нарушения резонанса, в норме огромную роль отводят состоянию мышц глотки (особенно мягкого нёба). «Нёбно-глоточная недостаточность» - термин, используемый для определения всех типов расстройств нёбно-глоточного клапана, проявляющихся в нарушении разделения носовой и ротовой полости во время речеобразования. Во время нормальной речи носовая полость должна быть полностью изолирована от ротовой. Это достигается поднятием мягкого нёба вместе с задней стенкой глотки и аденоидами, а также медиальными движениями боковых стенок глотки в том же направлении. Аналогичные процессы происходят при глотании, рефлюксе. Только звуки [м], [м'], [н], [н'] отличает то, что при их фонации допускается частичное прохождение воздуха через нос.

Выделяют первичные и вторичные нарушения резонанса.

  • Первичные:

    • гиперназальность;

    • гипоназальность.

  • Вторичные:

    • сочетание гипо- и гиперназальности;

    • тупиковый резонанс - концентрация звука в носовой полости вследствие частичного или полного закрытия передних отделов полости носа.

Гиперназальность

Синонимы: открытая гнусавость, гиперринофония.

Чрезмерное использование носовой полости как резонатора возникает в результате релаксации мягкого нёба, неполного разделения носовой и ротовой полости во время фонации, прохождения воздуха через полость носа во время речи. В норме только звуки [м], [м'], [н], [н'] назализованы. При гиперназализации носовой оттенок характерен для всех гласных и ротовых согласных звуков.

Часто в любой речи присутствует в той или иной степени назальный оттенок, кроме того, существует гиперназализация некоторых региональных диалектов.

Выделяют ассимиляционную (при вялой нёбной занавеске при произнесении звуков, расположенных рядом с природно-назализованными [м], [м'], [н], [н']) и индуцированную (при поднятой, но напряжённой, истончённой нёбной занавеске).

Причины, приводящие к гиперназальности:

  • аденотомия и тонзиллотомия/эктомия возникают вследствие послеоперационного отёка тканей, допустимы в течение 3 нед после операции; при сохранении выраженности данных явлений в течение 6-12 мес ребёнку показаны эндоскопическое ЛОР-обследование и логопедическая коррекция;

  • врожденные пороки развития задних нёбных дужек;

  • ВПР твёрдого и мягкого нёба;

  • удлинённая носоглотка;

  • повреждение стенки носоглотки;

  • замедленное или неправильное развитие речи;

  • нарушение слуха;

  • психоневрологические нарушения;

  • церебральный паралич;

  • нарушение интеллекта;

  • синдром Дауна;

  • сколиоз шейного отдела позвоночника;

  • миастения.

Определяют гиперназальность с помощью специальных артикуляционных тестов при произнесении и согласных, и гласных. Тест проводят дважды - с открытыми и закрытыми ноздрями. При наличии гиперносовой резонанс будет нарастать при закрытии ноздрей.

Следует помнить, что нетренированный слух трудно дифференцирует гипо- и гиперназальность. Аденотомия помогает в случае гипоназальности, но может ухудшить состояние больного с гиперназальностью. Особенно актуально это у пациентов с врождённой расщелиной верхней губы и твёрдого нёба, как явной, так и скрытой [7]. Именно поэтому врачу-оториноларингологу, проводящему эндоскопию ЛОР-органов, следует оценивать и состояние нёбно-глоточного клапана. Также пациенту с гиперназальностью показана консультация логопеда-фонопедагога [8].

Гипоназальность

Синонимы: закрытая гнусавость, гипоринофония.

Недостаточное использование носовой полости как резонатора, отсутствие нормального носового резонанса, человек говорит так, как будто он простужен, а при резко выраженной форме [м] звучит как [б], [н] как [д], что создаёт определённые трудности в восприятии речи.

Основные признаки (по G.E. Arnold, 1965):

  • носовые звуки [м], [м'], [н], [н'] всегда приглушены;

  • имеются органические нарушения носового дыхания, обоняния, вкуса;

  • глотание не нарушено.

Причины:

  • обструкция носовой полости и носоглотки:

  • искривление носовой перегородки;

  • истинная гипертрофия носовых раковин;

  • гипертрофия аденоидных вегетаций;

  • аллергический ринит;

  • воспалительные заболевания полости носа и околоносовых пазух;

  • травма носа;

  • атрезия хоан;

  • инородное тело полости носа;

  • функциональные сдвиги из-за плохой двигательной координации;

  • врождённая диспраксия;

  • неправильные навыки речи;

  • интеллектуальные нарушения.

При определении гипоназализации используют предложения, содержащие звуки [м], [н]. При нормальной нёбно-глоточной функции закрытие ноздрей вызывает гиперназальный глоточный резонанс, но при истинной гипоназализации закрытие ноздрей не влияет на резонанс. Подсчитывают индекс гипоназализации по числу слов или звуков, при которых не произошло изменения резонанса.

Протокол обследования детей с гипоназальностью.

  • Консультация оториноларинголога (ЛОР-осмотр с обязательным эндоскопическим исследованием), логопеда.

  • Исследование проходимости слуховых труб (акустическая импедансометрия).

  • Аудиологическое исследование.

ЛЕЧЕНИЕ

Зависит от основной причины. Если гипоназальность вызвана гипертрофией и/или воспалением глоточной миндалины, то начинают с консервативной терапии аденоидита (см. соответствующую главу), при её неэффективности показано хирургическое лечение (аденотомия). Если гипоназальность выявляется у пациента с аллергическим ринитом, проводят ступенчатую терапию аллергического ринита (см. соответствующую главу). При необходимости показана консультация логопеда-фонопедагога.

Стридор

Стридор - аномальное слышимое проявление обструкции верхних дыхательных путей, вызванное турбулентными потоками воздуха в трахее или гортани. Чаще стридор инспираторный, иногда экспираторный и изредка смешанный. Это понятие встречают только в практике детского оториноларинголога. Строго говоря, стридор нельзя отнести только к патологии голосообразования.

Следует помнить, что «стридор» - не диагноз. Термин «врождённый гортанный стридор» неудачен, так как причина врождённого стридора у новорождённых далеко не всегда локализована в гортани.

ЭТИОЛОГИЯ

  • Врождённые расщелины гортани, пищевода и трахеобронхиального дерева.

  • Ларингомаляция.

  • Парезы (параличи) голосовых складок.

  • Гранулёматоз Вегенера.

  • Ларингоцеле.

  • Подскладковый стеноз различной этиологии.

  • Врождённый папилломатоз гортани.

Наиболее частая и общая причина стридора у детей - ларингомаляция (мягкая и гибкая гортань) - врождённое заболевание гортани, редко вызывает серьёзные нарушения дыхания, обычно исчезает к 12-18-му месяцу жизни. В основе - слабость надскладковых структур, вызывающая коллапс и частичную обструкцию дыхательных путей на вдохе. Дыхание более свободно при наклоне вперёд, ухудшается при откидывании головы назад.

Причины неизвестны, большинство склоняется к наличию внутренних анатомических аномалий надскладкового отдела, хотя некоторые считают, что сочетан-ные неврологические находки (центральное и обструктивное апноэ) позволяют отнести ларингомаляцию к снижению нервно-мышечного контроля (проводимости). Одна из причин - лёгкая локальная форма мышечной гипотонии вследствие задержки развития нервно-мышечного аппарата гортани, что также может проявляться гастроэзофагеальным рефлюксом, ночным апноэ и птозом век.

Клинические признаки (по Бенджамину Б., 1998):

  • непостоянный стридор (инспираторный);

  • признаки обструкции верхних дыхательных путей;

  • нормальный плач;

  • общее самочувствие и развитие ребёнка обычно не страдают, чаще стридор беспокоит родителей и врачей, но не ребёнка;

  • иногда - приступы цианоза.

Окончательный диагноз ставят после ларингоскопии (непрямой или прямой). Хотя ларингомаляцию классифицируют как врождённое состояние, ряд авторов не считают её истинной врождённой аномалией, так как это самокорректирующееся состояние, исчезающее самопроизвольно по мере роста ребёнка.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

  • Присвист или хрипы, также вызываемые турбулентным экспираторным шумом, выслушиваются при аускультации при астме.

  • Стертор - хрипы (при затруднённом дыхании); этот термин иногда используют при описании низкочастотных хриплых звуков, обычно продуцируемых вследствие обструкции полости носа или носоглотки.

Мутация

Синонимы: смена голоса, ломка голоса.

Мутация - физиологическое явление, которое связано с бурным ростом гортани и всего организма в период полового созревания. В результате меняется механизм голосообразования: на смену фальцетному, характеризующемуся смыканием краёв голосовых складок, формируется новый, при котором фонация осуществляется всей массой голосовых складок, голос приобретает грудное звучание. В литературе [1, 2] встречаются описания изменения голоса у детей допубертат-ного периода на фоне приёма гормональных препаратов, прекращающиеся после курса такого лечения.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Точных статистических данных о частоте встречаемости мутационной дисфонии и/или афонии не было найдено. На практике афония у подростков мутационного периода встречается редко, появляясь чаще после перенесённого респираторного заболевания, что описано и в литературе [1, 2], и всегда является поводом для направления пациента на осмотр гортани. Если речь идёт о мутационной дисфонии, то даже в специализированной литературе [1, 2] подчёркивается, что диагностика её у подростков представляет определённые трудности. С одной стороны, это связано с неспецифичностью данных непрямой ларингоскопии (гиперемия/пастозность голосовых складок, повышенное содержание слизи [1]), что расценивается как воспалительные изменения, требующие назначения противовоспалительной и даже антибактериальной терапии, с другой - недостаточной оценкой качества голоса.

В настоящее время мутация начинается несколько раньше, чем 100 лет назад, и зависит от климатических и географических условий. У жителей южных районов изменения голоса наступают раньше, чем у народов северных стран: у мальчиков в 12-13 лет, у девочек - в 10-11 лет. В среднем перемена голоса у юношей длится от 6 мес до 2 лет, у девочек мутация протекает от 6 нед до 3 мес, бывает затянувшаяся (патологическая) мутация.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Начало функционирования половых желёз у мальчиков и в меньшей степени у девочек приводит к выраженному росту гортани. Под влиянием гормонов половых желёз гортань мальчиков увеличивается в диаметре и за короткое время развивается из детской в мужскую, что приводит к понижению голоса на одну-полторы октавы. Изменения в голосе девочек не так заметны, так как увеличение гортани невелико и происходит в основном по вертикали, голосовые складки удлиняются на 3-4 мм, в результате голос понижается только на терцию. Увеличение размеров гортани у мальчиков проходит как в продольном, так и поперечном направлении на 1-2 см.

Патофизиологический механизм фонации во время мутации состоит в дискоординации слаженного механизма голосообразования. С одной стороны, закрепившийся стереотип фальцетного звучания, а с другой - изменения, связанные с быстрым ростом гортани и голосовых складок, обусловливают нестабильность звучания. Тогда, когда при фонации преобладает функция перстнещитовидной мышцы, сильное напряжение которой - причина поднятия гортани в верхнее положение, включается фальцетный механизм. Сменяющаяся гиперактивность голосовых складок определяет образование грудного голоса. Для выработки правильных фонационных кинестезий необходимо продолжительное время.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Весь период мутации можно разделить на ряд стадий:

  • предмутационную;

  • раннюю мутационную;

  • выраженную мутационную (высота мутации, пик мутации);

  • уменьшение (спад) мутации;

  • постмутационную стабилизацию;

  • постмутационное развитие.

Характеристики голоса соответственно стадиям мутации представлены в табл. 34-3.

pic 0224
Таблица 34-3. Характеристики голоса соответственно стадиям мутации (по Кукси Г., 1998)

Первые признаки приближающейся мутации: сужение диапазона, потеря высоких нот, быстрая утомляемость, голос становится жёстче, напряжённее. Разгар мутации характеризует бурный рост гортани и голосовых складок, изменение механизма голосообразования. Возрастает размер всех хрящей, особенно хорошо доступен для наблюдения щитовидный хрящ, который образует на передней поверхности шеи адамово яблоко; удлиняются голосовые складки.

Акустические изменения ярко выражены. Голос подростков характеризует непостоянство и вариабельность: тональность звучания меняется в пределах октавы, поочерёдно включаются головной и грудной регистры, изменяется диапазон, интонационные возможности ограничены. Возникает впечатление, что ребёнок не может управлять своим голосом. У 20% мальчиков мутация протекает как ломка голоса. Нередко голос меняется постепенно, незаметно для самого ребёнка и окружающих. Лишь иногда появляются повышенная утомляемость и лёгкая охриплость. Элементы звучания взрослого голоса как бы незаметно вплетаются в детский голос, который приобретает мужской или женский тембр.

В других случаях мутация протекает более остро. Голос неожиданно начинает срываться, возникают низкие ноты басового или баритонального тембра. Могут быть жалобы на неприятные ощущения или боли в горле, кашель или покашливание (при отсутствии катаральных явлений). В практике используют термин «остро возникшая мутация». Спокойно протекающая мутация - физиологический процесс, не требует никакой терапии, кроме охранительного голосового режима.

Встречают такие формы мутации, когда мягкий детский голос внезапно становится грубым, появляется хрипота вплоть до полной афонии. Через некоторое время охриплость исчезает, и у подростка возникает оформившийся голос взрослого. В литературе описаны случаи очень быстрой смены голоса, продолжавшейся у мальчиков 1-2 дня.

Подростки по-разному реагируют на появившийся у них голос. Юноши долго не могут привыкнуть к новому голосу, стараются говорить привычным для них высоким тембром, избегают возможности пользоваться низким звучанием.

В постмутационной стадии происходит дальнейшее оформление голоса подростков, устанавливаются диапазон и тембр. Этот период продолжается 1-2 года и имеет большое значение для вокалистов. Поскольку голос ещё не окреп, отмечают быструю утомляемость голосового аппарата; вокальные педагоги должны бережно развивать и совершенствовать природные данные голоса ребёнка.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании данных анамнеза, субъективной и/или объективной оценки качества голоса и данных эндоларингоскопии, видеостроскопии.

При эндоларингоскопии в период приближающейся мутации наблюдают повышенную инъецированность сосудов, скопление слизи на голосовых складках. В разгар мутации возможны покраснение средних отделов гортани, разрыхлённость слизистой оболочки голосовых складок, недостаточное замыкание голосовой щели в хрящевой её части. При фонации остаётся просвет, имеющий форму удлинённого треугольника в задних отделах, - «мутационный треугольник». В этот период возрастают объём глотки и языка, заметно усиливается напряжение артикуляционной и мимической мускулатуры. При обычном осмотре можно наблюдать явно выраженное напряжение наружных гортанных мышц и излишнее напряжение оральной мускулатуры.

ЛЕЧЕНИЕ

Говоря о методах лечения мутационной дисфонии/афонии, целесообразно проводить их с учётом этиопатогенеза и подходить к проблеме персонифицированно. Так, например, при подозрении на нарушение полового развития показаны консультация эндокринолога и определение уровня половых гормонов. При отсутствии данных о нарушении эндокринного статуса, вероятнее всего, врач будет иметь дело с закрепившимся неправильным механизмом голосоведения, хотя может столкнуться и с наличием органической патологии (узелки голосовых складок), развившейся на фоне чрезмерной голосовой нагрузки у пациента с физиологически протекающей мутацией. В сезон заболеваемости ОРВИ и гриппом изменения голоса могут быть отнесены на счёт воспалительной патологии верхних дыхательных путей. Важно правильно оценить ситуацию в любом случае и решить, как помочь конкретному больному.

Физиологическая (спокойно протекающая) мутация, как правило, не требует никаких лечебных мероприятий, хотя у подростков, занимающихся в музыкальных/творческих коллективах, полезным будет соблюдение голосового режима, ограничение вокальной нагрузки, возможно назначение комплексных гомеопатических препаратов (Гомеовокс* ) в профилактической (поддерживающей) дозе, а при остро возникшей мутации - в лечебной с переходом на поддерживающую [9] в комплексе с фонопедической коррекцией.

Логопедическая работа по коррекции и предупреждению нарушений голоса

СИНОНИМЫ

Коррекционно-педагогическое воздействие, фонопедическая работа, ортофо-нический метод, комплексная психолого-педагогическая терапия.

ОБОСНОВАНИЕ

Коррекционно-педагогическое воздействие обязательно включают в протокол лечения пациентов с нарушениями голоса: именно в процессе функциональных тренировок формируются и развиваются навыки правильной фонации, расширяется диапазон голоса.

ЦЕЛЬ ЛЕЧЕНИЯ

Основная задача логопедической работы состоит в достижении оптимального звучания при наименьшем мышечном напряжении, выработке выносливости голосового аппарата к нагрузкам в целях предупреждения рецидивов дисфоний и профилактики просодических нарушений.

ПОКАЗАНИЯ

Метод используют при реабилитации пациентов с функциональными и органическими нарушениями голоса.

ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ

Противопоказаний к применению метода нет, так как для каждой нозологической формы применяют персонифицированные дифференцированные приёмы и упражнения в соответствии с клинической картиной, степенью выраженности нарушения и индивидуальными особенностями больного.

ПОДГОТОВКА

Логопедическую работу осуществляют после комплексного клинико-психолого-педагогического обследования. Коррекционно-педагогическое воздействие основано на знании особенностей голоса при разных нозологических формах и учёте личностных психологических особенностей детей, таких как фиксированность на дефекте и определение ведущего канала сенсорного восприятия.

МЕТОДИКИ ПРОВЕДЕНИЯ

Логопедическая (фонопедическая) работа подчинена общедидактическим принципам: последовательности, систематичности, концентричности, активности и сознательности, мотивированности обучения. Необходимо учитывать индивидуальные и возрастные особенности ребёнка.

Выделяют три этапа:

  • I - подготовительный;

  • II - формирование нового механизма голосообразования;

  • III - закрепление и автоматизация речевого стереотипа, расширение диапазона звучания.

Задачи подготовительного этапа: всестороннее обследование ребёнка в целях составления плана дальнейшей коррекционной программы, ослабление патологических речевых связей, активное сознательное включение в тренировку, подготовка дыхательного, голосового и артикуляционного аппарата к последующим голосовым тренировкам.

Задачи II этапа: активное формирование навыков речевого дыхания, воспитание нового стереотипа голосообразования, предполагающего достижение оптимального звучания голоса.

Задачи III этапа: закрепление полученных навыков, расширение диапазона звучания и воспитание выносливости к голосовым нагрузкам.

Комплексная система реабилитационных мероприятий включает: психотерапевтическое воздействие, работу над физиологическим и фонационным дыханием, развитие резонаторной системы, воспитание речевого слуха (фонематического, интонационного и акцентного), формирование нового голосового стереотипа, расширение диапазона звучания, координация общей и речевой моторики.

Логопедическая работа включает дыхательные, артикуляционные упражнения, гигиенический и вибрационный массаж. Особое внимание уделяют специфическим приёмам, направленным на активизацию движений мягкого нёба при нарушении носового резонанса (ринофонии, ринолалии и дизартрии).

У всех детей рекомендуют применять серию рецептивных упражнений, направленных на различение звуков, слогов, интонационных структур, идентификацию и опознавание фонематических явлений. Необходимо использовать комплексы подготовительных упражнений по развитию фонематического, акцентного и интонационного слуха, выработке навыков узнавания и дифференциации языковых единиц разного уровня. Другое важное направление коррекционной работы - исправление и обучение правильному фонационному дыханию.

Комплекс дыхательных упражнений подбирают индивидуально с учётом клинической картины и соматического состояния ребёнка. Он включает:

  • статические дыхательные упражнения, основная задача которых - воспитать смешанно-диафрагмальный тип дыхания, скоординировать правильное ритмичное соотношение носового и ротового вдоха и выдоха, добиться сознательного произвольного управления дыханием;

  • динамические дыхательные упражнения, облегчающие процесс овладения навыком координированного ритмичного дыхания, косвенно влияющие на процесс фонации;

  • фонационные дыхательные упражнения с постепенной пролонгацией и усилением выдоха в конце упражнения и изменением силы и высоты звучания.

Предлагаемый комплекс статических упражнений можно использовать в качестве подготовительных при коррекции звукопроизношения и голоса независимо от характера нарушения.

Для организации оптимального вдоха и выдоха можно использовать различные приборы, например Triffolo-II (рис. 34-1, см. цв вклейку).

Для сокращения сроков обучения, лучшего усвоения упражнений разработаны схематические изображения предлагаемых упражнений с помощью специальных знаков и рисунков, доступных детскому воображению.

После установления ровного ритмичного дыхания через 5-7 дней переходят к формированию навыков дыхания во время двигательной активности.

Динамические дыхательные упражнения проводят сочетанно с движениями туловища, рук, шеи. Основную цель тренировки достигают за счёт изменения темпа, частоты, характера исполнения упражнений. Для активизации мышц используют резкие рывки рук, наклоны, повороты туловища, а для снятия напряжения - движения медленные и плавные (рис. 34-2, см. цв. вклейку).

Работу над фонацией рекомендуют начинать с глухих щелевых согласных, которые практически не вызывают трудностей. Выполнение этих упражнений сначала осуществляют статически (без дополнительных движений конечностей), затем динамически (медленно разведя руки в стороны, делая наклоны и повороты головы и туловища и т.д.). Основная задача этого периода - тренировка длительного выдоха.

Выбор речевого материала персонифицирован и зависит от индивидуальных особенностей детей и клинического диагноза.

При психогенной афонии, гипотонусной дисфонии традиционно рекомендуют произношение сонорных звуков [м] и [н] как физиологически наиболее удобных и хорошо контролируемых. Далее отрабатывают гласные звуки. Сначала одинаковые, затем разные попарно, после чего три, четыре, пять на один выдох.

При ринофонии и узелках голосовых складок занятия чаще начинают с гласного [а], реже [и]. При гипертонусной дисфонии как промежуточный вариант рекомендуют придыхательную фонацию, занятия начинают при мысленном произнесении звуков или шёпоте.

Фонационные упражнения постепенно усложняют: от звука к слогу, слову, словосочетанию и фразе. Основное внимание обращают на технику распределения дыхания во время речи - следует избегать утечки воздуха во время упражнений.

Вначале тренировку выдоха следует проводить при произношении одних и тех же коротких простых пословиц и поговорок, далее переходить к сложным. При работе со сложными пословицами следует произносить первую часть пословицы или поговорки, затем добрать воздух и завершить высказывание. В ходе тренировок следует менять темп речи, логическое ударение и интонацию.

После этого в тренинг включают рифмизированную стихотворную речь, чтение прозаических текстов, проводят работу над диалогом.

При выборе речевого материала следует ориентироваться на звуки, наиболее хорошо и правильно произносимые тренирующимися, тексты должны отвечать возрастным особенностям детей, что во многом облегчит процесс автоматизации.

Важный раздел в работе над голосом и произношением - формирование и развитие слухового контроля.

Нередко несформированный речевой слух служит причиной неэффективности логопедического воздействия. Именно поэтому совершенствованию и развитию слухового восприятия следует уделять пристальное внимание, так как в дальнейшем именно слуховой и мышечный контроль позволяет проводить корректировку звучания голоса и нормализацию произносительной стороны речи.

На первом этапе прослушивания магнитофонных записей формируют навык выделения патологического звучания у других пациентов и магнитофонные записи, далее можно обсуждать недостатки голоса самого тренирующегося. Способность анализировать собственные ошибки голосоведения позволяет сократить сроки восстановления голоса.

Негативная практика - также эффективный метод обучения. Суть заключается в сознательном подчёркивании нежелательных голосовых навыков. Сначала логопед демонстрирует на себе элементы правильной и патологической фонации, а затем под контролем логопеда обучаемый ощущает разницу при формировании нормального и патологичного голоса.

Эта методика эффективна при ринофонии, гипертонусной дисфонии.

Не менее важна подготовка голосового аппарата к звучанию.

В работе над резонированием можно выделить следующие направления коррекционной работы:

  • настройка резонаторно-артикуляционной системы с помощью слуховых и вибрационных ощущений;

  • укрепление мышц резонаторно-артикуляционной системы;

  • совершенствование системы резонирования звучания и голосоведения. Занятия по развитию резонаторно-артикуляционной системы следует начинать с массажа или самомассажа. Массаж способствует активизации процесса кровообращения, улучшает обмен веществ и иннервацию. Массируя мышцы, участвующие в процессе речеобразования, достигают расслабления, повышения, нормализации тонуса в зависимости от приёма проведения процедуры.

При гипертонусных дисфониях рекомендуют сочетание гигиенического и вибрационного массажа. Вибрационный массаж сопровождают произнесением сонорных звуков, звонких щелевых согласных и гласных в зависимости от области массируемого участка тела.

Для выведения звука в «маску» и активизации верхнего резонатора проводят упражнения с сонорными звуками [м] и [н]. При произношении этих звуков следует добиваться ощущений вибрации крыльев носа, верхней губы и альвеолярного отростка. Улучшение резонирования и выведения звука можно получить с помощью специального аппарата Master Sound (рис. 34-3, см. цв. вклейку), который позволяет за счёт отражения звука и повышенного слухового контроля скорректировать звучание.

При недостаточной активности грудного резонирования и понижения голоса рекомендуют голосовые упражнения с произношением гласных звуков [о] или [у], которые усиливают искусственно вызванной вибрацией. Для этого можно использовать вибраторы, применяемые при гигиеническом массаже, или механические воздействия: толчкообразные постукивания рукой по грудной клетке. Подобные приёмы способствуют включению грудного резонатора в процесс фонации.

На этапе автоматизации в работу включают простые и сложные скороговорки.

Постановка голоса - процесс строго индивидуальный, поэтому исключает трафаретные требования. Начинать голосовые тренировки можно только после согласования с врачом-фониатром, тесный контакт логопеда и врача способствует выбору оптимальных нагрузок для обучаемых.

Важный момент при работе над голосом - определение тональности звучания. Следует избегать слишком низкого или чрезмерно высокого звука. Интенсивность должна быть умеренной и не вызывать напряжения у пациентов, кроме того, голос должен быть ровным по звучанию в пределах фразы и достаточно выносливым для спонтанного общения.

Следующий этап работы над голосом - расширение диапазона звучания, которое осуществляют по следующим направлениям:

  • развитие силы голоса;

  • развитие высоты голоса;

  • развитие тембра голоса;

  • совершенствование интонационной стороны речи;

  • воспитание выносливости голоса.

При выборе упражнений для реализации конкретных задач подбирают упражнения, несколько более сложные, чем мог бы выполнить ребёнок, но не настолько трудные, что он и не пытался бы их выполнять.

Иерархию сложности упражнений определяет их значение в решении конкретной задачи обучения, для этого используют предметные, вербальные, смысловые опоры, обеспечивая этим контроль и самоконтроль.

Эффективности обучения достигают реализацией принципов этапности и концентричности в подаче материала, при этом обязательно учитывают ведущий канал сенсорного восприятия.

Поскольку не все дети одинаково воспринимают информацию [одни лучше глазом («визуалисты»), другие - через слуховой канал («аудисты»), третьи - через тактильные ощущения («кинестетический тип»)], в процессе коррекционной работы учитывают именно этот фактор, помогающий индивидуализировать процесс формирования и закрепления навыка.

Разработана методика дифференцированной биологической обратной связи в зависимости от этапа коррекционной работы, клинических особенностей и ведущего канала сенсорной модальности. Применяют одноили многопараметрическую биологическую обратную связь с использованием слухового, зрительного или кинестетического канала. Для этого применяют приборы И-2, ВИР-4, АИР-2, СНИМ-1, Vocal-2, Master Sound, Triffolo-II, «Интон-М», «ВокаСТИМ», «ВиброСтим», различные компьютерные программы, позволяющие повысить самоконтроль в процессе речи и дыхания.

Продолжительность голосовых тренировок должна быть строго дозирована, в соответствии с СанПиН, следует избегать переутомления. На первых занятиях длительность их не превышает 2-3 мин с 5-10-минутным перерывом, постепенно время занятий удлиняют, и на заключительном этапе оно может достигать 15-20 мин при 4-5-разовом выполнении в течение дня дыхательных и фонаторных упражнений, что в свою очередь позволяет закрепить правильный механизм фонации.

В целях нарушений голоса в детском возрасте следует проводить профилактические мероприятия. Проведение их - в первую очередь задача родителей, воспитателей детского сада, учителей, вокальных педагогов, которые должны целенаправленно разъяснять правила гигиены голоса, приучать детей разговаривать спокойно и тихо в соответствии с ситуацией, избегать чрезмерно громкой речи и пения. Эффективность этой работы во многом зависит от личного окружения ребёнка. Родители, учителя должны создавать образцы для подражания. Следует запрещать всякого рода шум, громкий разговор, крик, визг как проявления низкого культурного уровня.

Важно помнить, что вокальный репертуар следует подбирать с учётом возрастного диапазона голоса и личности ребёнка.

Особое внимание необходимо уделять гигиене голоса в период мутации. Рекомендуют ограничить пение в хоре.

Эффективности результатов коррекции фонетических, фонологических и просодических нарушений достигают применением биологической обратной связи с учётом ведущего сенсорного канала восприятия.

Осложнений при использовании коррекционно-педагогического воздействия не выявлено.

Работу по коррекции и профилактике нарушений голоса у детей необходимо начинать в более ранние сроки и проводить её обязательно комплексно.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Вильсон Д.К. Нарушения голоса у детей. М.: Медицина, 1990. 447 с.

  2. Василенко Ю.С. Голос. Фониатрические аспекты. М.: Дипак, 2013. 394 с.

  3. Дмитриев Л.Б., Телеляева Л.М., Таптапова С.Л. и др. Фонитария и фонопедия. М.: Медицина, 1990. 270 с.

  4. Clinical Practise Guidline: Hoarsness (Dysphonia) (Update)-Otorhinolaryngology-Head and Neck Surgery 1-42, DOI:10.111777|01995998175571030

  5. Martins R.H.1, Hidalgo Ribeiro C.B., Fernandes de Mello B.M. et al. Dysphonia in children. J Voice, 2012; 26(5): 674.e17-20.doi: 10.1016/j.jvoice.2012.03.004.

  6. Tavares E.L.1, Brasolotto A., Santana M.F. et al. Epidemiological study of dysphonia in 4-12 year-old children. Braz J Otorhinolaryngol. 2011; 77(6): 736-46.

  7. Богородицкая А.В. Эндоскопическая диагностика патологии ЛОР-органов у детей с врождёнными расщелинами верхней губы и нёба. Автореферат дисс.к.м.н. М., 2018. 21 с.

  8. Богородицкая А.В., Сарафанова М.Е., Голованева К.Д. и др. Тактика ведения детей с различными формами ринофонии. Педиатрия. Приложение к журналу Consilium medicum, 2016, № 2. С. 37-40.

  9. Радциг Е.Ю., Радциг А.Н., Богомильский М.Р. Изменения голоса в период полового созревания. Педиатрия. Журнал им. Г.Н. Сперанского, 2020, Т. 91, № 1. с. 107-110.

  10. Лаврова Е.В., Логопедия. Основы фонопедии. М.: 2016. 182 с.

  11. Шевцова Е.Е., Забродина Л.В. Технология формирования интонационной стороны речи: 2-е изд. пер. и доп. Учебное пособие для бакалавриата и магистр. М.: Юрайт, 2019. 189 с.

  12. Филичева Т.Б., Орлова О.С. Основы дошкольной логопедии. М.: Эксмо, 2015. 318 с.

Глава 35. Воспалительные заболевания гортани

Е.Ю. Радциг

Воспалительные заболевания гортани (ларингит, ларинготрахеит, эпиглоттит, хондроперихондрит) поражают различные её структуры и отделы и подробнее представлены и описаны ниже. В литературе (особенно педиатрической) часто встречался термин «ложный круп», обозначающий неспецифические заболевания гортани, сопровождающиеся симптомами обструкции дыхательных путей, в отличие от крупа истинного, возникающего при дифтерии гортани. Однако, согласно МКБ-10 и последним клиническим рекомендациям Союза педиатров РФ (2016), термин «круп» применяется только по отношению к острому обструктивному ларингиту, заменившему ранее используемый термин «острый стенозирующий ларинготрахеит» [1].

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

J04.0 Острый ларингит.

J04.2 Острый ларинготрахеит.

J05.0 Острый обструктивный ларингит [круп].

J05.1 Острый эпиглоттит.

J37.0 Хронический ларингит.

J38.2 Узелки голосовых складок.

J38.3 Другие болезни голосовых складок.

J38.4 Отёк гортани.

J38.6 Стеноз гортани.

J38.7 Другие болезни гортани. Хондроперихондрит гортани.

Классификация

Воспалительные процессы гортани делят на общие (захватывающие целиком гортань) и ограниченные [2-5]. Общие воспалительные процессы подразделяют на инфекционные и ирритативные (рефлюкс-ларингиты, ларингит курильщиков, аллергический ларингит, радиационный ларингит, метаболический ларингит). Воспалительный процесс бывает острым [неспецифическим (вирусным или бактериальным) и специфическим (дифтерия, корь)] и хроническим [бактериальным, грибковым, специфическим (у больных туберкулёзом, сифилисом) или развившимся на фоне системных заболеваний (саркоидоза, амилоидоза, гранулёматоза Вагенера)]. Встречаются травматические (травмы гортани, язвы, постинтубационные гранулёмы) и невоспалительные заболевания (например, отёк гортани ангионевротический, при сердечной недостаточности, заболеваниях печени или почек, опухолях средостения), а также папилломатоз, которые детально описаны в соответствующих главах.

В отечественной медицинской литературе принята следующая терминология: ларингит, ларинготрахеит, эпиглоттит и хондроперихондрит гортани. Каждую из этих нозологических форм классифицируют по-своему, что представлено ниже.

Острый ларингит

Ларингит - воспаление слизистой оболочки гортани. Острым считали ларингит, длящийся не более 1 мес [2-4], хотя, согласно последним клиническим рекомендациям Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов [6, 7], при сохранении симптомов воспаления более 3 нед заболевание следует считать хроническим.

ПРОФИЛАКТИКА

  • Адекватная и своевременная терапия ОРВИ и другой воспалительной патологии ЛОР-органов (синусит, аденоидит, фарингит, тонзиллит) для профилактики развития хронических заболеваний в том числе путем применения топических бактериальных лизатов: для интраназального применения (ИРС®19, разрешен к использованию с 3-х месячного возраста) и в форме таблеток для рассасывания (Имудон®) [8,9].

  • Голосовой режим во время и после перенесённого заболевания, обучение детей правильному пользованию голосом и дыханием, гигиена голоса детей и подростков. Меры по улучшению и гигиене голоса направлены на уменьшение повреждения голосового аппарата и включают адекватную гидратацию, избежание воздействия раздражающих веществ, тренировки голоса, использование микрофона (особенно в больших или шумных аудиториях), избежание криков, употребления алкоголя и кофеина, курения, медикаментов, вызывающих сухость слизистых оболочек, дегидратацию (табл. 35-1).

pic 0226
Таблица 35-1. Гигиенические меры по улучшению качества голоса

Профилактика сезонной заболеваемости [специфическая (вакцинация) и неспецифическая].

  • Закаливание организма: не следует слишком тепло одеваться, кутать шею тёплым шарфом, нужно пить только тёплую воду и т.д. Необходимо постепенно и систематически приучать свой организм без ущерба для голосового аппарата переносить перепады температуры.

СКРИНИНГ

Оценка качества голоса (субъективная) при клиническом ЛОР-осмотре, эндоскопическое исследование гортани (различные варианты непрямой ларингоскопии).

КЛАССИФИКАЦИЯ

Согласно клиническим рекомендациям Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов (2016), острый ларингит различают:

  • по форме: катаральный, отёчный, флегмонозный (инфильтративно-гнойный), инфильтративный, абсцедирующий;

  • характеру возбудителя: бактериальный, вирусный, грибковый, специфический.

Также в литературе имеется и другая классификация, согласно которой ларингит разделяют не только по клиническим проявлениям (катаральная, геморрагическая, фибринозная и флегмонозная формы) и этиологии [специфический (дифтерия, корь, туберкулёз, склерома), неспецифический (при респираторных инфекциях), посттравматический], но и по степени распространённости воспалительного процесса [разлитой (диффузный) и ограниченный] и по наличию или отсутствию признаков дыхательной недостаточности (обструктивный, необструктивный).

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Точная распространённость острого ларингита неизвестна, так как часть пациентов не обращаются за медицинской помощью и далеко не у всех обратившихся проводится ларингоскопия (осмотр гортани ), необходимая для подтверждения диагноза. По данным оториноларингологов, проводивших прицельные эндоскопические осмотры в период сезонного всплеска ОРВИ и гриппа, частота острого необструктивного ларингита у детей и подростков составила 7,4% [8]. Обструктивный ларингит встречается у 6%; в 60% случаев это быстрокупирую-щееся заболевание, однако 5% пациентов требуется госпитализация в стационар [1]. Заболеваемость эпиглоттитом составляет от 3 до 5 на 100 000 детей в возрасте до 5 лет, есть тенденция к снижению этого показателя после введения массовой иммунизации от инфекции Haemophilus influenzae типа b, не подкреплённая, однако, цифровыми данными [1].

ЭТИОЛОГИЯ

Острый ларингит бывает самостоятельным заболеванием, но чаще одним из проявлений ОРЗ верхних/нижних дыхательных путей или общих инфекционных (например, дифтерия, корь, туберкулёз).

В этиологии острого ларингита значительная роль принадлежит инфекции [вирусной (преимущественно) или бактериальной)]. Ведущие возбудители острого необструктивного ларингита - вирусы (парагриппа 1-3-го типа, респираторно-синцитиальный и аденовирус); из бактериальных - H. influenzae, St. aureus, Str. pneumonia; в единичных случаях встречаются атипичные возбудители (хлами-дии, микоплазмы) и Candida albicans [6]. Часто встречаются ассоциации различных бактериальных агентов [3, 4, 8].

ПАТОГЕНЕЗ

На проникновение инфекции в подслизистый слой рыхлая клетчатка реагирует прежде всего отёком, накоплением серозной жидкости, бедной белком и форменными элементами. При благоприятных условиях развитие процесса может на этом приостановиться. В случаях пониженной сопротивляемости организма и высокой вирулентности инфекции возникает обильная инфильтрация тканей форменными элементами (лейкоцитами, лимфоцитами), вследствие чего ткани уплотняются. Затем в ходе болезни может наступить нагноение и омертвение клетчатки. При этом патологический очаг либо отграничивается от окружающих тканей грануляционной тканью и в этом месте образуется абсцесс, либо отграничения не происходит и нагноение приобретает распространённый характер. Эти изменения бывают локализованы не только в подслизистом слое, но также могут захватывать и мышцы, межмышечную клетчатку, иногда воспаляется даже надхрящниц (в таком случае говорят о перихондрите или хондроперихондрите гортани).

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Симптомы острого ларингита (необструктивного):

  • гиперестезия, болезненные ощущения в гортани, кашель, чувство саднения/ сухости/ першения;

  • дисфония различной степени выраженности вплоть до афонии, утомляемость голоса;

  • общая реакция организма, как правило, незначительная (при необструктивной форме).

При эндоскопическом исследовании определяется гиперемия и отёчность слизистой оболочки гортани различной степени выраженности; голосовые складки могут быть утолщены, ярко гиперемированы, иногда покрыты вязкой слизью; при фонации смыкание неполное. При геморрагической форме обнаруживают мелкие подслизистые кровоизлияния, появление в мокроте крови, наличие в гортани кровоточащих участков слизистой оболочки, при фибринозной - налёты фибрина.

ДИАГНОСТИКА

  • Анамнез. Уточняют наличие/отсутствие катаральных явлений, эпидемиологическую обстановку (дифтерия, корь, наличие контактов с больными туберкулёзом); у подростков спрашивают, не начал ли ломаться голос, у девочек пубертатного периода - установился ли менструальный цикл, не было ли травм шеи.

  • Физикальное обследование. Общий ЛОР-осмотр.

  • Лабораторные исследования. Поскольку общее состояние ребёнка, как правило, нетяжёлое, специфических для данного заболевания изменений в анализах крови и мочи не выявляют. При подозрении на инфекционный процесс проводят соответствующее специфическое исследование (например, мазок из зева на бациллы Лёффлера при подозрении на дифтерию).

  • Инструментальные исследования. Точный диагноз помогает поставить эндоскопическое исследование гортани, проводимое по различным методикам, описанным в соответствующей главе.

Дифференциальная диагностика

  • Мутационный период.

  • Хронический ларингит, различные его формы.

  • Посттравматический ларингит.

  • Ларингит при специфических инфекционных процессах (дифтерии, кори, туберкулёзе).

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

При подозрении на специфический инфекционный процесс - консультация инфекциониста, фтизиатра; при наличии сопутствующей соматической патологии - консультация гастроэнтеролога, аллерголога или других профильных специалистов.

ПРИМЕР ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Острый ларингит, катаральная форма.

ЛЕЧЕНИЕ

Комплекс лечебных мероприятий при остром воспалительном процессе в гортани определяется его формой, степенью выраженности патологического процесса и наличием/отсутствием дыхательной недостаточности. В подавляющем большинстве случаев при необструктивном ларингите оно проводится амбулаторно с использованием в основном средств патогенетической (противовоспалительной) и симптоматической направленности. Показано назначение препаратов комплексного действия для приёма внутрь Тонзилгон Н , Гомеовокс , Траумель C (при посттравматическом ларингите). Широко используются топические препараты, выпускаемые в виде растворов для полоскания/аэрозолей/спреев на основе бензидамина [Ангидак /Ангидак септ , Тантум Верде ], бензилдиметил[3-(миристоиламино)пропил]аммоний хлорид моногидрата, цетилпиридиния хлорида, амилметакрезола.

Дополнительно к вышеперечисленным могут использоваться противокашлевые и/или мукоактивные препараты [ацетилцистеин (Флуимуцил ), карбоцистеин, бензопамины, комплексные гомеопатические (Стодаль )] [9] (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III).

Возможно интраназальное применение бактериальных лизатов (ИРС-19), по данным литературы способствующих регрессии воспалительной симптоматики заболеваний верхних дыхательных путей (ларингит, ларинготрахеит), продолжительности интоксикационного синдрома и сроков появления продуктивного кашля с разжижением мокроты [12,13].

Непременное условие лечения - щадящий голосовой режим, исключение курения (в том числе пассивного), острой пищи и прочих раздражающих факторов, обильное тёплое питье. Возможно применение рефлекторной (горчичники к икроножным мышцам, сухая горчица в носки у детей младшего возраста, сухое тепло на шею) терапии.

При ларингитах инфекционного происхождения в комплекс лечения включают антибактериальные препараты (при выраженной интоксикации и наличии регионарного лимфаденита), а также при отсутствии эффекта от местной антибактериальной и противовоспалительной терапии в течение 3-5 дней (при присоединении инфекции нижних дыхательных путей) назначаются (эмпирически) амоксицил-лин + клавулановая кислота, макролиды (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III) [6, 7]. Допустимо использование ингаляционных антибактериальных препаратов (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III), из которых в детской практике рекомендуется тиамфеникола глицинат ацетилцистеинат (Флуимуцил-антибиотик ИТ ), не имеющих возрастных ограничений к применению. Следует отметить, что иногда катаральный ларингит путают с изменениями гортани во время мутации. Назначение неадекватной антибактериальной терапии детям в мутационной период категорически не показано. Для исключения ошибок диагностики следует обращать внимание на возраст ребёнка и данные анамнеза.

Этиотропных противовирусных средств, активных в отношении большинства причинных значимых вирусов, доказательной медициной не выявлено, за исключением ингибиторов нейраминидазы, применяемых при лечении гриппа (сила рекомендации - 1, уровень достоверности доказательств - А) [1]. Возможно применение комплексных лекарственных средств, обладающих доказанным противовирусным действием (Оциллококцинум , Тонзилгон Н , Энгистол ) [10, 11].

Широко используются физические методы лечения:

  • ингаляции:

    • с глюкокортикоидами - показаны только при обструктивном ларингите (крупе) (сила рекомендации - 1, уровень достоверности доказательств -А);

    • с муколитиками [ацетилцистеин (Флуимуцил )], щелочные ингаляции (уровень убедительности рекомендаций - В, уровень достоверности доказательств - III);

    • согласно клиническим рекомендациям Союза педиатров РФ [1], паровые ингаляции не рекомендуются в настоящее время к использованию как показавшие невысокую эффективность в контролируемых исследованиях (сила рекомендации - 1, уровень достоверности доказательств - А);

  • электрофорез 5% раствора кальция хлорида на область гортани и трахеи (курс 8-10 процедур);

  • стимулирующая терапия (диадинамические или синусоидальные модулированные токи, лазерная терапия) (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV).

В стадии разрешения воспалительного процесса нередко в течение длительного времени отмечают изменение тембра голоса различной выраженности (от лёгкой осиплости до выраженной охриплости или даже афонии). Это бывает обусловлено поражением нервно-мышечного аппарата гортани, что требует включения в комплекс лечения физических факторов, оказывающих стимулирующее действие (см. выше), и/или фонопедической коррекции (уровень убедительности рекомендаций - С, уровень достоверности доказательств - IV). Возможно применение комплексных гомеопатических (Гомеовокс ) и биорегуляционных (Траумель C , особенно при постравматическом ларингите) препаратов в сочетании с проводимым лечением другими официнальными лекарственными средствами или в качестве монотерапии (Гомеовокс ) [9].

Лечение обструктивных форм описано ниже (см. «Острый ларинготрахеит»)

ПРОГНОЗ

Прогноз благоприятный. Заболевание обычно не длится более 5-10 дней.

Острый ларинготрахеит

Ларинготрахеит - воспаление слизистой оболочки гортани и трахеи.

ПРОФИЛАКТИКА

Адекватная и своевременная терапия инфекций верхних дыхательных путей, особенно в группе часто болеющих детей и больных респираторными аллергическими заболеваниями (см. раздел «Острый ларингит»).

СКРИНИНГ

О данном заболевании можно думать при появлении лающего кашля и симптомов дыхательной недостаточности на фоне ОРВИ.

КЛАССИФИКАЦИЯ

  • В зависимости от возможности идентификации возбудителя выделяют:

    • острый ларинготрахеит, вызванный конкретным возбудителем (вирус гриппа, парагриппа, аденовирус, респираторно-синцитиальный вирус и т.д.);

    • острый ларинготрахеит, вызванный неизвестным возбудителем.

  • Первичный (впервые диагностируемый) или рецидивирующий.

  • По течению: непрерывное или волнообразное.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Острый ларинготрахеит чаще развивается на фоне вирусной инфекции (до 89% случаев). Наиболее частые возбудители - респираторные вирусы (парагриппа 1-3-го типа и респираторно-синцитиальный); наиболее тяжёлые симптомы вызывает вирус гриппа А. Атипичные возбудители (M. ρneumonia), а также другие гриппозные (типа В) и негриппозные вирусы встречаются реже, возможно сочетание нескольких вирусных агентов [8].

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Острый ларинготрахеит чаще развивается на фоне типичных симптомов ОРВИ: насморка и/или заложенности носа, болей в горле, кашля, возможно повышение температуры тела до субфебрильных значений. В течение суток появляется грубый, лающий, металлический кашель, сопровождаемый инспираторной одышкой различной степени выраженности, обычно усиливающейся вечером.

ДИАГНОСТИКА

Обычно диагноз острого ларинготрахеита ставят на основании клинической картины, данных ларингоскопии и аускультации.

Анамнез

Появление на фоне ОРВИ лающего кашля, сопровождаемого признаками дыхательной недостаточности или симптомокомплексом стридора (особенно у детей раннего возраста).

Физикальное обследование

Общий ЛОР-осмотр. Аускультация лёгких: на высоте одышки выслушиваются хрипы, дыхание может быть стридорозное. Над некоторыми отделами лёгких дыхание может не выслушиваться (образование ателектазов).

Лабораторные исследования

Клинический анализ крови редко позволяет получить полезную информацию, так как воспалительных изменений обычно нет, а изменение газового состава крови развивается в более поздние сроки, по мере нарастания симптомов обструкции.

Инструментальные исследования

Точный диагноз помогает поставить эндоскопическое исследование гортани, проводимое по различным методикам, описанным в соответствующей главе. При ларингоскопии (эндоларингоскопии) выявляют отёк слизистой оболочки в виде гиперемированных валиков под свободными краями голосовых складок (рис. 35-1, см. цв. вклейку).

Голосовые складки бывают бледными, гиперемированными в различной степени, при сильном кашле возможны кровоизлияния в голосовые складки.

Дифференциальная диагностика

Заболевания, от которых следует дифференцировать острый ларинготрахеит, представлены в табл. 35-2.

pic 0227
Таблица 35-2. Заболевания, с которыми необходимо проводить дифференциальную диагностику острого ларинготрахеита и острого стеноза гортани, развившегося на фоне острого ларинготрахеита

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

При подозрении на специфический инфекционный процесс - консультация инфекциониста, фтизиатра.

ПРИМЕР ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

ОРВИ. Острый ларинготрахеит, первичный, непрерывное течение. Компенсированный стеноз гортани.

ЛЕЧЕНИЕ

Тактику ведения больного определяют тяжесть его состояния и выраженность явлений дыхательной недостаточности.

При остром ларинготрахеите без явлений стеноза гортани лечение амбулаторное (см. «Острый необструктивный ларингит»), в основном симптоматическое на фоне активного наблюдения.

При остром ларинготрахеите и стенозе гортани I степени - лечение стационарное:

  • ингаляции увлажнённого кислорода (парокислородная палатка);

  • ингаляции с глюкокортикоидами - суспензии будесонида через компрессорный небулайзер в дозе 0,5-2,0 мг на ингаляцию, при стенозе гортани I степени бывает достаточно одной процедуры (сила рекомендации - 1, уровень достоверности доказательств - А);

  • антигистаминные системные препараты.

При остром ларинготрахеите и стенозе гортани II степени - лечение стационарное:

  • к перечисленным выше мероприятиям добавляют инфузионную терапию (дезинтоксикационная + коррекция нарушений кислотно-щелочного баланса), глюкокортикоиды внутривенно или внутримышечно.

При остром ларинготрахеите и стенозе гортани III-IV степени - срочная госпитализация в реанимационное отделение, интубация или трахеотомия, инфузион-ная терапия, включающая глюкокортикоиды и седативные препараты, сердечные гликозиды, коррекцию кислотно-щелочного равновесия. В случае присоединения бактериальной инфекции применяют антибиотики широкого спектра действия внутривенно или эндотрахеально.

ПРОГНОЗ

Прогноз благоприятный. Заболевание обычно не длится более 5-10 дней.

Гортанная ангина

Гортанная ангина (подслизистый ларингит) - острое неспецифическое воспаление лимфаденоидной ткани гортани с развитием отёка и инфильтрации слизистой оболочки и распространением воспалительного процесса в подслизистый слой. Клиническая картина в зависимости от глубины, характера и распространённости процесса бывает разной, поэтому чаще выделяют отдельные нозологические единицы: отёк гортани, абсцесс гортани, эпиглоттит, флегмону гортани.

КЛАССИФИКАЦИЯ

Гортанная ангина бывает первичной и вторичной (распространение воспалительного процесса из глотки при паратонзиллитах, заглоточных абсцессах, флегмонах шеи).

ЭТИОЛОГИЯ

Вызывают заболевание стрептококки, реже стафилококки. Причинами могут быть механическая травма, химические и термические ожоги, а также распространение воспалительного процесса из глотки (вторичная гортанная ангина).

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Клиническая картина зависит от глубины, характера и распространённости процесса. Вначале эти заболевания имеют сходную картину, поэтому уточнить диагноз часто удаётся лишь в процессе наблюдения. Правильному распознаванию помогает выраженность общих и местных симптомов. Характерна отёчность тканей гортани, часто суживающая её просвет, что и обусловливает серьёзность состояния. Это обстоятельство диктует необходимость ранней госпитализации таких больных.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании жалоб, данных общего ЛОР- и углублённого эндоскопического осмотра.

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение гортанных ангин должно быть общим и местным. К общим мероприятиям относят назначение антибиотиков, дегидратационную терапию, отвлекающие (ножные ванны) манипуляции. При абсцессе и флегмоне глотки и шеи показано их вскрытие.

Больные с отёком гортани должны быть помещены в стационар. Следует проводить этиопатогенетическое и симптоматическое лечение, а именно применять дегидратирующие средства, например, 40% раствор декстрозы (Глюкозы* ) или гипертонический раствор натрия хлорида внутривенно по 10-20 мл, 10% раствор кальция хлорида. При аллергических отёках назначают антигистаминные препараты, системные глюкокортикоиды (гидрокортизон, преднизолон). Применяют также вагосимпатическую или внутриносовую новокаиновую блокаду: после анестезии передних концов нижних раковин в них внутрислизисто вводят от 2 до 5 мл 0,25% раствора для инъекций. После такой блокады часто наступает быстрый положительный эффект: улучшается самочувствие больных, прекращается дальнейшее развитие воспалительного процесса, а стеноз, вызванный спазмом дыхательной щели, исчезает в течение 30 мин. Если, несмотря на все принятые меры, стеноз гортани нарастает, необходима трахеотомия.

ПРОГНОЗ

При отсутствии своевременного и адекватного лечения возможно нарастание симптомов дыхательной недостаточности с развитием асфиксии.

Эпиглоттит

Эпиглоттит - острое воспаление надгортанника с развитием отёка и/или абсцесса (чаще на язычной поверхности или свободном крае).

КЛАССИФИКАЦИЯ

Большинство авторов выделяет отёчную, инфильтративную, абсцедирующую формы.

ЭТИОЛОГИЯ

Сочетание вирусной инфекции (респираторные вирусы) и кокковой микрофлоры. В подавляющем большинстве случаев возбудителем является H. influenzae типа b (более 90%), редко - Str. pneumoniae, Streptococci (в том числе и Str. pyogenes), St. aureus, H. parainfluenzae, N. meningitides и др. [1, 3]. Некоторые выделяют неинфекционный эпиглоттит, развившийся в результате ожога различной этиологии, травмы или инородного тела.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Болезнь имеет острое и быстро прогрессирующее начало, температура тела поднимается до фебрильной. Возникает резкая боль в горле, усиливающаяся при глотании. Быстро развиваются инспираторная одышка и шумное дыхание. Голос больного становится приглушённым, но не хриплым/сиплым. При осмотре обнаруживают слюнотечение, дисфагию, красно-вишнёвый корень языка, отёк надгортанника, тризм. Больной стремится сидеть, наклонившись вперёд, запрокинув голову. Лающего кашля нет, вообще кашель отмечают редко.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании жалоб, данных клинического осмотра, но решающую роль отдают эндоскопическому исследованию гортани. При ларингоскопии определяют воспалительный отёк; инфильтрация и формирование абсцесса чаще происходят на язычной поверхности надгортанника. Надгортанник интенсивно гиперемирован, на нём виден просвечивающий через слизистую оболочку гнойник (при абсцедировании).

Показано проведение общего анализа крови (высокий лейкоцитоз - более 15×109 /л), определение С-реактивного белка и прокальцитонина (сила рекомендации - 1, уровень достоверности - С) [1].

ПРИМЕР ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Острый эпиглоттит, инфильтративная форма.

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение проводят в условиях стационара (при транспортировке в стационар ребёнок должен находиться в положении сидя [1]). Назначают системную антибактериальную терапию до 7-10 дней, категорически не рекомендуется ингалировать, осуществлять седацию, провоцировать беспокойство (сила рекомендации - 1, уровень достоверности доказательств - С); при снижении сатурации крови кислородом менее 92% показана оксигенотерапия (сила рекомендации - 1, уровень достоверности доказательств - В) [1].

ПРОФИЛАКТИКА

Неспецифическая профилактика респираторных вирусных инфекций, вакцинация против гриппа, гемофильной и пневмококковых инфекций.

Хондроперихондрит гортани

Хондроперихондрит - воспаление хрящей гортани (хондрит) с вовлечением надхрящницы и окружающих тканей.

КЛАССИФИКАЦИЯ

  • По этиологии: первичный (при острых инфекционных заболеваниях), вторичный.

  • По распространённости: ограниченный, распространённый.

  • По клиническому течению: острый, хронический.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Возникновение данной патологии связано с инфицированием хряща и надхрящницы скелета гортани в результате её травмы (в том числе и после хирургического вмешательства). В результате перенесённого воспаления может наступить некроз хрящевой ткани, рубцевание, что приводит к деформации органа и сужению его просвета. Различают бактериальные (туберкулёзные, сифилитические, лепрозные и др.), паразитарные, фунгозные, опухолевые и неспецифические хондриты. Хондрит, вызванный специфической или неспецифической микрофлорой вследствие гематогенного пути заноса возбудителя в хрящевую ткань, обычно локализован в хрящах рёбер, гортани, наружного уха, лонного сочленения. Острое и хроническое воспаление суставных хрящей встречают при травмах, остеомиелите, ревматоидном артрите. Хондроперихондрит часто бывает спутником обменно-дистрофических и нейродистрофических заболеваний. Принято считать, что начало заболевания обусловлено первичным некрозом хрящевой ткани, вызванным закупоркой эмболом или тромбом сосуда, кровоснабжающего хрящ. Некротизированная ткань секвестрируется, а при присоединении эндогенной инфекции развивается гнойное воспаление с образованием секвестральной полости. В результате распространения процесса на окружающие ткани формируется хондроперихондрит, который характеризует образование плотного инфильтрата в месте поражения, а при прогрессировании процесса образовавшийся гной прорывается наружу или в полость какого-либо органа с формированием свища.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Клиническую картину определяет локализация воспалительного процесса и степень его развития, при ларингоскопии выявляют гиперемированный участок с утолщением подлежащих тканей, их инфильтрацией, часто с образованием свища. Развитие осложнений зависит от локализации. Может возникнуть некроз хряща с образованием хрящевого секвестра и свищей.

Острый перихондрит протекает с резко выраженными местными (резкая боль при глотании и пальпации гортани) и общими (повышение температуры тела, ознобы) симптомами. При поражении щитовидного хряща изменяется тембр голоса, перстневидного и черпаловидного - нарушаются дыхание и глотание. При пальпации удаётся отметить утолщение гортани, болезненность в месте припухлости. При наружном перихондрите обычно находят инфильтрацию и уплотнение мягких тканей шеи в области поражённого хряща с периодическим образованием внутренних и наружных свищей. Воспалительные изменения в гортани при этом часто выражены незначительно. При поражении внутренней поверхности щитовидного хряща ларингоскопически определяют гиперемию, отёк и инфильтрацию тканей гортани, которые суживают её просвет. В остром периоде возможны прорыв гноя в просвет гортани и трахеи с развитием аспирационной пневмонии, сепсиса.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании результатов ларингоскопии и рентгенологического исследования гортани.

Дифференциальная диагностика

Различия подострого тиреоидита и хондроперихондрита гортани представлены в табл. 35-3.

pic 0229
Таблица 35-3. Дифференциальная диагностика подострого тиреоидита и хондроперихондрита

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение хондроперихондрита гортани необходимо проводить в условиях специализированного стационара. Лечение в начальном периоде заболевания консервативное. С первых дней заболевания рекомендуют мощную противовоспалительную и гипосенсибилизирующую терапию, антибактериальные (широкого спектра действия), глюкокортикоидные и гипосенсибилизирующие препараты. В целях повышения общей реактивности организма назначают биостимуляторы в виде инъекций алоэ и др. Большую роль играют физиотерапевтическое лечение - ультрафиолетовая, ультравысокочастотная, сверхвысокочастотная, ингаляционная терапия (глюкокортикоиды), электрофорез 3-5% раствора кальция хлорида на область гортани, парафиновые аппликации. При разрушении хряща и образовании абсцесса показано оперативное лечение. В случае деструкции хряща выполняют некрэктомию, при появлении признаков асфиксии - трахеостомию.

Прогноз, как правило, благоприятный, хотя в ряде случаев возможны деформация и стеноз гортани, что в последующем может потребовать реконструктивных оперативных вмешательств.

Отёк гортани

Отёк гортани (отёчный ларингит) относят к местным отёкам, он развивается в результате воспалительного или невоспалительного поражения гортани. Локализуется обычно в местах скопления рыхлой подслизистой клетчатки гортани (подскладковое пространство, вестибулярные складки, черпалонадгортанные складки, язычная поверхность надгортанника).

КЛАССИФИКАЦИЯ

Отёк гортани может быть:

  • воспалительным и невоспалительным;

  • ограниченным и разлитым.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Воспалительный отёк гортани может вызывать воспалительный процесс [инфекционный (вирусный/бактериальный)].

Причинами невоспалительного отёка гортани бывают: заболевания сердца и печени (циррозы), новообразования шеи, микседема, передозировка препаратов йода или повышенная чувствительность к йоду, ангионевротический и аллергический процесс, венозный застой, опухоли средостения [6].

Аллергический отёк гортани развивается вследствие воздействия на организм аллергенов (бытовых, пищевых, медикаментозных): при ингаляционном воздействии аллергена отёк возникает в области свободного края и гортанной поверхности надгортанника, при воздействии пищевых аллергенов наблюдают преимущественную реакцию в области черпаловидных хрящей.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

При воспалительном отёке гортани общее состояние нарушается мало. Повышения температуры тела не бывает или оно незначительно.

При отёке надгортанник увеличивается в размерах и нависает над входом в гортань в виде чалмы. Ткани его представляются стекловидными, студенистыми, приобретают сероватый цвет, а иногда розовый и даже красный. С язычной поверхности надгортанника на гортанную отёк не переходит, но может распространяться на черпалонадгортанную складку и черпаловидные хрящи. Отёк входа в гортань, особенно если он медленно развивается, не вызывает затруднения дыхания и расстройства голосообразования. Больные испытывают лишь чувство неловкости и небольшие боли при глотании, да и то не всегда. При отёке черпаловидного хряща, помимо увеличения в объёме, отмечается недостаточная его подвижность, что при значительной выраженности или при двустороннем процессе обусловливает затруднение дыхания; боли при глотании выражены сильнее, чем при отёке надгортанника. Голос изменён (от лёгкой дисфонии до афонии в зависимости от степени выраженности отёка). При диффузном отёке гортани клиническая картина складывается из частных нарушений, описанных выше.

Для аллергического отёка гортани характерны острое, иногда молниеносное развитие стеноза разной степени на фоне кажущегося благополучия, расстройство голоса от дисфонии до полной афонии. При резко выраженной аллергической реакции отёк может распространиться на значительном протяжении и обусловить резкое сужение гортани.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании данных анамнеза, клинического осмотра и данных эндоларингоскопии.

При ларингоскопии выявляют следующее:

  • стекловидный отёк различных элементов гортани, слизистая оболочка гортани бледная;

  • поражённые участки имеют вид прозрачных возвышений бледно-розового цвета, наполненных транссудатом, локализуются на язычной поверхности надгортанника, черпалонадгортанных складках, черпаловидных хрящах.

ЛЕЧЕНИЕ

Пациенты с отёком гортани должны быть помещены в стационар. Следует проводить этиопатогенетическое и симптоматическое лечение, а именно применять дегидратирующие средства, например, 40% раствор декстрозы (Глюкозы* ) или гипертонический раствор поваренной соли внутривенно по 10-20 мл, 10% раствор кальция хлорида. При аллергических отёках прежде всего устраняют действие аллергена, проводят мероприятия по снятию аллергического отёка и восстановлению дыхания: назначают глюкокортикоиды ингаляционно или внутривенно («внутривенная трахеотомия»), антигистаминные препараты (инъекционно), мочегонные средства, проводят неспецифическую гипосенсибилизацию.

Применяют также вагосимпатическую или внутриносовую новокаиновую блокаду: после анестезии передних концов нижних раковин в них внутрислизисто вводят от 2 до 5 мл 0,25% раствора прокаина. После такой блокады часто наступает быстрый положительный эффект: улучшается самочувствие больных, прекращается дальнейшее развитие воспалительного процесса, а стеноз, вызванный спазмом дыхательной щели, исчезает в течение 30 мин. Если, несмотря на все принятые меры, стеноз гортани нарастает, прибегают к назотрахеальной интубации или трахеотомии.

В плане дальнейшего ведения больного с аллергическим отёком гортани необходимо установить характер аллергена и провести активную специфическую гипосенсибилизацию организма на фоне общей неспецифической гипосенсибили-зирующей терапии.

Прогноз благоприятный при своевременной и адекватной терапии.

Хронический ларингит

Хронический ларингит - хроническое воспалительное заболевание слизистой оболочки гортани длительностью более 3 нед [7].

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Хронический ларингит составляет 8,4% всех заболеваний ЛОР-органов. Хронический ларингит составляет 8,4-10,0% всей патологии ЛОР-органов у детей, его чаще встречают у мальчиков от 4 до 10 лет [3-5].

Отдельно остановимся на частоте встречаемости узелков голосовых складок, которая зависит от возраста и навыков владения речью. В доречевой период данная патология встречается реже: частота узелков голосовых складок (УГС) у детей первого года жизни составляет 6,3% [12], второго года жизни - 13,3%, а у детей 2-3 лет - уже 39,4% [12, 13]. В дошкольном возрасте частота выявления их максимальна - 32,1% [13] - 41% [14] - 50% пациентов в возрасте 4-5 лет [15]. В школьном и подростковом возрасте частота их выявления снижается: у 34,4% детей 6-8 лет (средний возраст 7 лет) и лишь у 15,6% подростков 12-15 лет [16]. Другие литературные источники приводят общую частоту их встречаемости у детей и подростков - от 16,1 до 41,0%, чаще всего приводятся цифры 32,1-34,6% [17-19]. Отметим, что истинная распространённость данной патологии может быть выше в силу недостаточного внимания к качеству голоса детей и подростков (возможно случайное их обнаружение при углублённом эндоскопическом исследовании, особенно у часто болеющих детей). Узелки голосовых складок чаще наблюдают у мальчиков, чем у девочек (соотношение 3:1) в возрасте от 5 до 10 лет (во взрослом возрасте женщины страдают чаще мужчин).

ПРОФИЛАКТИКА

  • Адекватная и своевременная терапия ОРВИ.

  • Голосовой режим во время и после перенесённого заболевания, обучение детей правильному пользованию голосом и дыханием, гигиена голоса (см. табл. 35-1).

  • Полное и своевременное лечение острых воспалительных процессов (для профилактики развития хронических).

  • Профилактика сезонной заболеваемости (специфическая и неспецифическая).

  • Закаливание организма: не следует слишком тепло одеваться, кутать шею тёплым шарфом, нужно пить только тёплую воду и т.д. Необходимо постепенно и систематически приучать свой организм без ущерба для голосового аппарата переносить перепады температуры.

  • Своевременная санация хронических очагов инфекции (ЛОР-органов, зубочелюстной системы, желудочно-кишечного тракта).

СКРИНИНГ

Оценка качества голоса (субъективная) при проведении клинического ЛОР-осмотра, эндоскопическое исследование гортани (разновидности непрямой ларингоскопии).

КЛАССИФИКАЦИЯ

Б.С. Преображенский (1955) и В.К. Супрунов (1960) выделяли три формы хронического ларингита: катаральный, гипертрофический и атрофический. В.Ф. Ундриц (1969) и А.И. Алимов (1972,1973) расширили понятие гипертрофического (гиперпластического) ларингита, добавив, что он может быть диффузным и ограниченным, причём В.Ф. Ундриц относил к последнему узелки голосовых складок, пахидермию гортани, хронический подскладочный ларингит, выпадение морганиева желудочка и контактную язву. Некоторые авторы (Wendler et al., 1997) выделяли две формы хронического ларингита: гиперпластический и атрофический, но подавляющее большинство только расширяли вышеприведённые классификации, добавляя к ним, в частности, хронический отёчно-полипозный ларингит (болезнь/ларингит Гайека-Рейнке, практически не встречается у детей).

Предлагалась (Jamie Koufman, 2002) и классификация хронического ларингита, основанная на дифференциальной диагностике инфекционных и неинфекционных причин ларингита, среди которых выделялись заболевания, связанные с гастроэзофагеальным (ларингофарингеальным) рефлюксом; ларингит на фоне острой (вирусной или бактериальной) инфекции, в том числе ларинготрахеит (круп), супраглоттит (эпиглоттит), дифтерия; грибковый ларингит (кандидоз), неинфекционные спазматический круп и травматический ларингит, хронические (гранулёматозные) заболевания; саркоидоз, гранулёматоз Вегенера, аллергические, иммунные и идиопатические заболевания, амилоидоз, ингаляционный ларингит (термический и радиационный), вызванный злоупотреблением голоса (кровоизлияние в голосовые складки, контактная язва и гранулёма), не нашедшая, однако, широкого распространения.

Обобщая вышеизложенное, хронический ларингит делят [5]:

  • на катаральный, гиперпластический (гипертрофический), атрофический, отёчно-полипозный (болезнь Гайека-Рейнке, практически не встречается у детей);

  • диффузный и ограниченный;

  • специфический (вторичный) (см. выше) и неспецифический [бактериальный, грибковый (ларингомикоз), вирусный и атипический (микоплазменный/хламидийный)].

УГС большинство авторов выделяют как самостоятельное заболевание, особенно у детей. Классификации УГС (официальной) как таковой не существует. Некоторые авторы выделяют три стадии в развитии УГС [4], большинство считают, что они бывают мягкими (молодыми) и твёрдыми (зрелыми) [3-5, 18-20]. Данные взгляды никоим образом не влияют на кодировку диагноза по МКБ-10, единый код J38.2 будет использоваться в любом случае. Также считается, что размер не связан со степенью зрелости узелка, а говоря о размерах УГС вообще, они варьируют от булавочной головки до горошины [21]. Целый ряд авторов не отмечают разницы в восприятии разговорного голоса (высота голоса, объективная и субъективная оценка голоса) у пациентов в зависимости от размера (большие/ маленькие) или стадии зрелости (молодые-зрелые) узелков [19-22], но есть данные о корреляции размера УГС и степени гиперактивности [23].

ЭТИОЛОГИЯ

Хроническое воспаление слизистой оболочки гортани возникает под влиянием тех же причин, что и острое воспаление, но медленно и длительно действующих. Предрасполагающие факторы:

  • частые простудные заболевания, инфекционные заболевания верхних дыхательных путей;

  • нарушение носового дыхания (ринит, синусит, гипертрофия и воспаление глоточной миндалины);

  • хроническая патология верхних и нижних дыхательных путей;

  • заболевания желудочно-кишечного тракта (особенно ГЭРБ);

  • патология сердечно-сосудистой системы;

  • эндокринная патология (сахарный диабет, гипотиреоз);

  • хроническая почечная недостаточность;

  • перенесённая лучевая терапия;

  • длительные ингаляции глюкокортикоидов;

  • чрезмерная голосовая нагрузка (в том числе в период мутации и на выходе из респираторных заболеваний);

  • аллергические заболевания;

  • нарушения интерфероновой и иммунной системы;

  • климат с влажным холодным воздухом или высокая температура и запылённость воздуха;

  • неблагоприятные бытовые (в том числе пассивное курение), профессиональные (у подростков или детей, занимающихся в творческих коллективах) факторы.

УГС вызваны в первую очередь неправильной техникой голосообразования, чрезмерно активным смыканием голосовых складок и форсированной твёрдой атакой. Далеко не у всех детей страдает техника голосообразования, но абсолютно все дети с данной патологией не в меру словоохотливы, а в ряде случаев и эмоционально лабильны. Приводить к появлению УГС могут также неврологическая патология и травмы, не доказана роль курения (пассивного/активного): текущие согласительные документы [28] относят курение к безусловному фактору риска развития дисфонии, но речь идёт об активных курильщиках. Нет однозначности о роли герпес-вирусной инфекции в генезе пролиферативных процессов (в том числе УГС) в гортани, так что данный вопрос требует проведения дополнительных исследований [29]. УГС могут быть результатом нарушенного слухового восприятия собственного голоса (аудиовокальной диссоциации) [30]. Уровень окружающего шума - фактор риска по формированию УГС. Повышение интенсивности/ громкости голоса (в том числе и в шумной обстановке) приводит к напряжению мышц шеи, возникновению гиперкинетического или мышечно-скелетного напряжения. Мышечно-скелетное напряжение также может возникать в стрессовых ситуациях, при психосоциальных конфликтах и проявляться излишней высотой голоса, различными мышечными спазмами, ощущением комка или стеснения в глотке/гортани, иногда болями (спонтанными, или в ответ на давление в области гортани, или смещёнными к ушам/грудной клетке).

ПАТОГЕНЕЗ

При катаральном хроническом ларингите на первый план выступают расстройства местного кровообращения и изменения со стороны покровного эпителия, который метаплазируется из цилиндрического в плоский, разрыхляется и слущивается; в подэпителиальном слое отмечают круглоклеточную инфильтрацию.

Патогистологическую сущность гиперпластического хронического ларингита характеризует гиперплазия эпителия слизистой оболочки гортани, но патогенез до конца не известен [4].

При атрофическом хроническом ларингите имеют место более глубокие изменения, выражающиеся, помимо метаплазии эпителия, в гиалинизации соединительной ткани, по преимуществу в стенках вен. В железах также наблюдают патологические процессы вплоть до жирового перерождения и распада.

Если речь идёт об образовании узелков голосовых складок, то авторы, выделяющие три стадии их развития, так описывают изменения в голосовой (-ых) складке (-ах):

  • начальные проявления - незначительная локальная гиперемия свободного края голосовой складки, микрокровоизлияние на границе передней и средней трети голосовых складок;

  • формирующиеся узелки - утолщение, отёк и гиперемия свободного края голосовых складок. На этой стадии узелки представляют собой полупрозрачные утолщения, которые при устранении травмирующего воздействия достаточно быстро исчезают;

  • при сохранении перенапряжения голоса - отчётливый, сформированный узелок из фиброзной ткани.

Более современные представления: в результате первичной фонотравмы, вызвавшей травму капилляров слизистой оболочки голосовых складок и отёк в собственной пластинке [27], появляются образования, визуализируемые на границе передней и средней трети свободного края голосовых складок. Повторяющиеся фонотравмирующие воздействия приводят к подтверждаемым гистологически пролиферации эпителия, истончению базальной мембраны и обильному отложению фибронектина в собственной пластинке голосовой складки [27].

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Основные симптомы при всех формах хронического ларингита: дисфония (различной степени выраженности, особенно по утрам), доходящая иногда до афонии; утомляемость голоса; неприятные ощущения в области гортани, парестезии, потребность откашляться (не кашель). Общее состояние практически не страдает.

Хронический катаральный ларингит - самая частая и самая лёгкая форма хронического воспаления гортани у детей. Жалобы на охриплость, быструю утомляемость голоса, першение (или другие неприятные ощущения) в горле, частое покашливание с выделением мокроты. При ларингоскопии определяют различной степени гиперемию и утолщённость слизистой оболочки голосовых складок, неполное смыкание, иногда слизь на голосовых складках. Возможно присоединение пареза голосовой и поперечной мышцы. Вестибулярные складки могут быть изменены: уплотнены, красны, отёчны, иногда закрывают голосовые складки (вестибулярно-складковая фонация).

Хронический гипертрофический ларингит. Различают диффузную и ограниченную формы заболевания.

  • При диффузной форме слизистая оболочки гортани (особенно голосовых складок) равномерно утолщена, гиперемирована, может иметь серовато-красный или серый цвет. Возможна гиперплазия вестибулярных складок. Изменение голоса более стойкое. В некоторых случаях наблюдают распространение воспалительного процесса на трахею (хронический ларинготрахеит).

  • Ограниченная форма проявляется в виде кератозов (пахидермии, лейкоплакии, гиперкератоза) и узелков голосовых складок, которые многие авторы выделяют в самостоятельное нозологическое заболевание (особенно у детей).

Узелки голосовых складок. Узелки голосовых складок представляют собой микроскопические изменения слизистой оболочки, расположенные на границе передней и средней трети голосовых складок, в так называемой узелковой зоне (рис. 35-2, см. цв. вклейку).

Клинически узелки голосовых складок проявляются различными вариантами нарушений тембра голоса: охриплостью, придыханием, грубостью и усталостью голоса после длительного использования. Затруднённого дыхания не бывает. У некоторых детей есть периоды пропадающего голоса, возможны кашель или покашливание. Иногда голос блокируется с задержкой начала фонации при разговоре или чтении в классе. Некоторые дети (особенно девочки) могут быть осмеяны или передразнены из-за необычного голоса.

Дети обычно говорливы, используют громкий голос, эмоционально лабильны, гиперактивны, некоторые нервозны, напряжены и агрессивны, часто из неблагополучных семей и/или не единственные дети в семье.

Узелки голосовых складок могут быть у новорождённых и грудных детей, проявляются грубыми, шероховатыми звуками при вокализации у детей, которые всё время (избыточно) плачут или кричат, за что и получили название «узелки крикунов».

При ларингостробоскопии узелки могут быть веретенообразной или почковидной формы, выступать по свободному краю голосовых складок, могут варьировать по форме, размерам и цвету. Фонаторные колебания носят равномерный характер с малой амплитудой, отмечают смещение слизистой оболочки по свободному краю, положительный стробоскопический эффект, неравномерные колебания отмечают при неодинаковых узелках справа и слева. На стороне более крупного узелка движения голосовых складок изменены больше.

При односторонней локализации возможно, что это:

  • двусторонние узелки, один из которых больше;

  • маленький односторонний полип голосовых складок (редко у детей);

  • подслизистая киста голосовой складки;

  • специфическая гранулёма голосовой складки;

  • реактивный отёк слизистой оболочки голосовой складки, симулирующий УГС, при вышеперечисленных односторонних поражениях другой голосовой складки.

Хронический атрофический ларингит наблюдают у детей старшего возраста, обычно заболевание сопровождается атрофическим ринофарингитом. Больные жалуются на неловкость и ощущение сухости, инородного тела в горле, упорное першение, охриплость (наиболее выраженную утром, после откашливания голос улучшается), слабость голоса, иногда афонию. При ларингоскопии - слизистая оболочка гортани бледная, сухая, голосовые складки истончены, дряблые, не полностью смыкаются при фонации.

ДИАГНОСТИКА

Диагноз ставят на основании данных анамнеза, клинического осмотра, акустической оценки голоса (субъективной и/или объективной), данных эндоларингоскопии и эндоларингостробоскопии, при необходимости - микроларингоскопии. При необходимости показаны консультации врачей других специальностей (гастроэнтеролога, эндокринолога, пульмонолога, невролога/психоневролога, кардиолога, ревматолога, нефролога, инфекциониста, фтизиатра и др.). По показаниям - КТ органов шеи.

Дифференциальная диагностика

Хронический ларингит следует дифференцировать от опухолей и инфекционных гранулём. Для отличия пахидермии от туберкулёзных инфильтратов в межчерпаловидном пространстве имеет значение строго срединное расположение первых и асимметричное расположение вторых.

В табл. 35-4 представлены дифференциально-диагностические признаки узелков голосовых складок и различных нодозных образований гортани.

pic 0230
Таблица 35-4. Дифференциальная диагностика образований голосовых складок

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение хронического катарального ларингита симптоматическое. Обязателен голосовой режим (ограничение голосовой нагрузки). Показано назначение комплексных гомеопатических (Гомеовокс ) и биорегуляционных (Траумель C♠) препаратов. Из физических методов лечения показаны: ингаляции щелочных лекарственных средств, глюкокортикоидов; элекроили фоно-, уль-тразвукофорез 2% раствора кальция хлорида или 1% раствора йодистого калия, глюкокортикоидов; далее - диадинамический ток, синусоидальный модулированный ток.

Системная антибактериальная терапия показана при обострении хронического ларингита (выраженные воспалительные явления), назначается эмпирически (амоксициллин + клавулановая кислота, макролиды) (уровень убедительности рекомендаций - D, уровень достоверности доказательств - IV).

Рекомендуется ингаляционная терапия: антибактериальные препараты [тиамфеникола глицинат ацетилцистеинат (Флуимуцил-антибиотик ИТ )], муколитики [ацетилцистеин (Флуимуцил )], глюкокортикоиды. Муколитики назначают при визуализации мокроты и корок, можно сочетать приём местных (ингаляционных) и системных муколитиков (уровень убедительности рекомендаций - D, уровень достоверности доказательств - IV) [5].

Антигистаминные препараты показаны при обострении гиперпластического и отёчно-полипозного ларингита при указании на наличие аллергии в анамнезе, их назначения следует избегать при катаральной и субатрофической форме хронического ларингита во избежание развития сухости слизистой оболочки (уровень убедительности рекомендаций - D, уровень достоверности доказательств - IV) [4-6].

В качестве лечебного (и профилактического) средства возможно применение бактериального лизата (ИРС-19) с целью активации специфического и неспецифического иммунитета в отношении различных респираторных патогенов.

При хроническом гипертрофическом ларингите показана физиотерапия (индуктотермия, ультразвуковая терапия, фонофорез глюкокортикоидов, далее - диадинамические токи).

Лечение хронического атрофического ларингита симптоматическое. Назначают голосовой режим, регламентируют голосовую нагрузку. Проводят ингаляцию щелочных и масляных растворов, ацетилцистеина (Флуимуцил ); орошение голосовых складок 1% раствором серебра протеината в глицероле или 0,25-0,50% раствором танина; используют диадинамический ток на область гортани. Назначают общее курсовое лечение препаратами йода, витаминами, биостимуляторами (алоэ, каланхоэ побегов сок, 0,5% раствор лизоцима и др.). Перспективно применение комплексных гомеопатических (Гомеовокс ) и биорегуляционных (Мукоза композитум ) препаратов.

На заключительном этапе лечения всем больным, независимо от формы хронического ларингита, показаны занятия с фонопедагогом и профилактика ОРВИ/ гриппа специфическая и неспецифическая, в том числе с применением иммуностимуляторов и бактериальных лизатов ((ИРС-19), особенно у пациентов с сопутствующими воспалительными заболеваниями ротоглотки(Имудон) [32].

Лечение узелков голосовых складок, как правило, консервативное в сочетании с фонопедической коррекцией. Исторически использовались ингаляции (со стероидами, маслами) [4], инстилляции в гортань у детей практически не применяются. Дети должны регулярно (каждые 3, 6, 12 мес) проходить углублённый эндоскопический осмотр, желательно со стробоскопическим исследованием. Обязательно лечение хронических очагов инфекции (аденоидит, тонзиллит, синусит, бронхит) или сопутствующей патологии (аллергический ринит, бронхиальная астма), требующей специфического лечения.

При выборе лекарственного средства следует учитывать возможное побочное негативное действие его на качество голоса [28]. Интересным и перспективным у таких пациентов является применение гомеопатических препаратов, как классических, так и клинических.

Особый интерес в терапии певческих узелков, особенно на начальных стадиях, имеют специально разработанные комплексные гомеопатические препараты (Гомеовокс , Гомеострес ) и биорегуляционные (Траумель C ) препараты, обладающие противовоспалительным действием, в том числе и при фонотравме свободного края голосовой складки.

Широко используют физические методы лечения: ультразвуковую терапию, ультрафонофорез или электрофорез глюкокортикоидов, диадинамический ток (в целях стимуляции нервно-мышечного аппарата гортани).

Показания к хирургическому удалению узелков голосовых складок:

  • расстройства голоса в течение нескольких лет при неэффективности консервативного лечения;

  • тяжёлая охриплость, вызывающая трудности при общении и чтении в классе (обучении);

  • неэффективность консервативного лечения.

В литературе есть небольшое количество сообщений об успешном лечении УГС у детей с помощью микрохирургических вмешательств [29], но есть и данные, что УГС рецидивируют после операции при сохранении фонотравмирующей манеры речи/голосоведения [30].

Прогноз благоприятный при раннем выявлении и систематически проводимой медикаментозной и фонопедической коррекции. В литературе описано, что УГС могут проходить после пубертатного периода, особенно у юношей [31], вследствие неравномерности изменений голосовых складок: 3-4 мм у девочек и более 1 см у мальчиков [32].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Клинические рекомендации «Острый обструктивный ларингит [круп] и эпиглоттит у детей», Союз педиатров России, 2016. 33 с.

  2. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р. Детская оториноларингология. М.: Гэотар-медиа, 2014. 431 с.

  3. Болезни уха, горла и носа в детском возрасте: национальное руководство: краткое издание/под ред. М.Р. Богомильского и В.Р. Чистяковой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. 544 с.

  4. Василенко Ю.С. Голос. Фониатрические аспекты. М., 2013. 481 с.

  5. Оториноларингология. 2-е издание, переработанное и дополненное. Сер. Национальные руководства. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2016. 1012 с.

  6. Клинические рекомендации «Острый ларингит» Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов, 2016. 23 с.

  7. Клинические рекомендации «Хронический ларингит» Национальной медицинской ассоциации оториноларингологов, 2016. 23 с.

  8. Шмелева Н. И., Леонова М. В., Ефременкова О. В., Белоусов Ю. Б. Оценка эффективности препарата ИРС19 при лечении острых инфекций верхних дыхательных путей у детей // Детский доктор. 2000. № 6. С. 36-42.

  9. Кладова О.В., Учайкин В.Ф., Демина Е.Д., Легкова Т.П., Корнюшин М.А. Местный иммуномодулятор ирс 19 в комплексной терапии ОРЗ // Детские инфекции. 2006. №4.

  10. Радциг Е.Ю., Ермилова Н.В., Селькова Е.П. Ларингит у детей: этиология, лечение и профилактика//Педиатрия. Приложение к журналу ConsiliumMedicum, № 1, 2017, с. 38-40.

  11. Карнеева О.В., Рязанцев С.В., Радциг Е.Ю., Ким И.А. Возможности клинической гомеопатии в комплексной терапии острых воспалительных заболеваний верхних дыхательных путей. Методические рекомендации. М.,С-Пб, 2017. Полифорум-групп. 40 с.

  12. Соловьева М.Н., Щербакова А.А., Кладова О.В. и др. Клинико-иммунологические критерии эффективности комбинированной иммунокорригирующей терапии при рецидивирующем крупе и обструктивном бронхите у детей // Детские инфекции. 2002. №1.

  13. Кладова О.В., Харламова Ф.С., Щербакова А.А. и др.. Результаты применения интраназальной вакцины (бактериального лизата) ИРС19 у часто болеющих детей с синдромом крупа и другими поражениями бронхолегочной системы // Детский доктор /Спецвыпуск. 2001. № 4.

  14. Селькова Е.П., Семененко Т.А., Ленева И.А., Бурцева Е.И. /Натуропатические средства в профилактике гриппа и ОРВИ//Лечащий врач 2007. № 2. с. 76-77.

  15. Hostanska et al. Anti-inflammatory abilities of Imupret®: Inhibition of IL-8 and human β-defensin 2 induced by LPS and IL-1β in lung epithelial A549 cells. European Journal of Integrative Medicine, Volume 1, Issue null, р. 12-12, 2008.

  16. Васина А.А. Клинико-физиологические особенности и структура патологии гортани у новорождённых, грудных и детей раннего возраста: Автореф. дис …​ канд. мед. наук. М., 2015: 25.

  17. Дегтярева Д.В. Объективные неинвазивные методы исследования голосовой функции у детей: Автореф. дис …​ канд. мед. наук. М., 2015: 26.

  18. Lancer J.M., Syder D., Jones A.S., Le Boutillier A.Vocal cord nodules: a review. 1988; 13(1): 43-51.doi: 10.1111.

  19. Arnold E. Vocal nodules and polyps; laryngeal tissue reaction to habitual dysphonia. J. SpeechHear. Disord. 1962; 27: 205-217.

  20. Nardone H.C., Recko T., Huang L. et al. A retrospective review of the progression of pediatric VFNs. JAMA Otolaryngol.HeadNeck.Surg. 2014; 140: 233-236.doi: 10.1001.

  21. Nagata K., Kurita S., Yasumoto S. et al. Vocal fold polyps and nodules. A 10-year review of 1,156 patients. Auris Nasus Larynx. 1983; 10(Suppl.): 27-35.

  22. Nunez R.B., Behlau M., Nunes M.B., Paulino J.G. Clinical diagnosis and histologocal analysis of vocal nodules and polyps. Braz. J otorhinolaryngol, 2013, 79 (4): 434-40. doi: 10.5935/1808-8694.2013007.

  23. Pontes P., Kyrillos L., Behlau M. et al. Vocal nodules and laryngeal morphology. J. Voice. 2002; 16: 408-414.

  24. Shah R.K., Feldman H.A., Nuss R.C. A grading scale for pediatric VFNs. Otolaryngol. HeadNeck.Surg. 2007; 136: 193-197.

  25. Shah R.K., Engel S.H., Choi S.S. Relationship between voice quality and vocal nodule size. Otolaryngol. Head Neck Surg. 2008; 139 (5): 723-726.doi: 10/1016.

  26. Shah R.K., Woodnorth G.H., Glynn A., Nuss R.C. Pediatric vocal nodules: correlation with perceptual voice analysis. Int. J.Pediatr.Otorhinolaryngol. 2005: 69 (7): 903-909.

  27. Barona-Lleo L., Fernandez S. Hyperfunctional voice disorder in children with Attention Deficit Hyperactivity Disorder (ADHD). A phenotypic characteristic? J.Voice. 2016; 30(1): 114-119.doi: 10.1016.

  28. Clinical PractiseGuidline: Hoarsness (Dysphonia) (Update). Otorhinolaryngology, Head and Neck Surgery. 2018; Suppl 1-42.doi: 10.111777.

  29. Gk U., Ozdarendel A., Kelefi E. et al. Detection of Epstein-Barr virus DNA by polymerase chain reaction in surgical spicemens of patients with squamous cell carcinoma and vocal cord nodules. Kulak BurunBogazIhtisDerg. 2003; 11(5): 134-138.

  30. Lee S.H., YU J.F., Fang T.J., Lee G.S. Vocal fold nodules: A disorder of phonation organs or auditory feedback? Clinical otorhinolaryngology, 2019, 44(6): 975-982. doi: 10.1111/coa13417.

  31. Martins R.H., Defaveri J., CustodioDomingues M.A., de Albuquerque E. Silva R., Fabro A. Vocal fold nodules: morphological and immunohistochemical investigations. 2010; 24(5): 531-9. doi: 10.1016/j.jvoice.2009.01.002.

  32. Ноников В.Е. Эффективность и переносимость местных бактериальных лиза-тов при лечении и профилактике инфекций дыхательных путей/ В.Е. Новиков, Н.И. Ленкова // РМЖ. - 2003. Т. 11, № 22. - С. 1263-1265.

  33. Радциг Е.Ю., Богомильский М.Р. Нарушения голоса: причины и способы коррекции: учебное пособие. М.: Изд-во МАИ, 2019: 36.

  34. Beduignon E., Bach C., Fugain C. et al. Long-term result of surgical treatment of vocal fold nodules. Laryngoscope. 2012; 123 (8): 1926-1930.doi: 10.1002.

  35. Caffier P.P., Salmen T., Ermakova T. et al. Phonomicrosurgery in Vocal Fold Nodules: Quantification of Outcomes in Professional and Non-Professional Voice Users. Med.Probl. Perform.Art.2017; 32(4): 187-194. doi: 10.21091.

  36. Harries M.L., Walker J.M., Williams D.M. et al. Changes in the male voice at puberty. Arch. Dis. Child.1997; 77: 445-447.

  37. De Bodt M.S., Ketelslagers K., Peeters T. et al. Evolution of vocal fold nodules from childhood to adolescence. J. Voice. 2007; 21: 151-156.

РАЗДЕЛ VI ВРОЖДЁННЫЕ АНОМАЛИИ РАЗВИТИЯ ЛОР-ОРГАНОВ

Глава 36. Пороки развития уха

Г.Л. Балясинская, Н.А. Милешина

Синоним - пороки развития наружного, среднего и внутреннего уха. К аномалиям развития уха относят врождённые изменения величины, формы или положения различных элементов наружного, среднего и внутреннего уха. Вариабельность пороков развития ушной раковины весьма высока. Увеличение ушной раковины или отдельных её элементов относят к макротиям, уменьшение или полное отсутствие ушной раковины - к микротиям и анотиям соответственно. Возможны дополнительные образования в околоушной области - ушные привески или околоушные свищи. Положение ушной раковины, при котором угол между ушной раковиной и боковой поверхностью головы составляет 90°, считают ненормальным и относят к лопоухости.

Пороки развития наружного слухового прохода (атрезии или стеноз наружного слухового прохода), слуховых косточек, лабиринта - более тяжёлая врождённая патология, сопровождается нарушением слуха. Двусторонние пороки - причина инвалидности больного.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

  • Q16.0 Врождённое отсутствие ушной раковины.

  • Q16.1 Врождённое отсутствие, атрезия и стриктура слухового прохода (наружного).

  • Q16.2 Отсутствие евстахиевой трубы.

  • Q16.3 Врождённая аномалия слуховых косточек.

  • Q16.9 Врождённая аномалия уха, вызывающая нарушение слуха, неуточнённая.

  • Q17.0 Добавочная ушная раковина.

  • Q17.1 Макротия.

  • Q17.2 Микротия.

  • Q17.5 Выступающее ухо.

  • Q17.8 Другие уточнённые пороки развития уха.

Этиология

ВПР органа слуха возникают с частотой примерно 1:700-1:10 00015 000 новорождённых, чаще правосторонней локализации, у мальчиков в среднем в 2,0-2,5 раза чаще, чем у девочек. В 15% случаев отмечают наследственный характер пороков, 85% - спорадические эпизоды.

Классификация

Существующие классификации ВПР органа слуха многочисленны и построены по клиническим, этиологическим и патогенетическим признакам. Ниже приведены наиболее распространённые из них.

По классификации микротий S. Marx (1923) выделяют четыре степени деформации наружного и среднего уха. К порокам I степени относят изменение величины ушной раковины (элементы ушной раковины узнаваемы). Пороки II степени - деформации ушной раковины различной степени, при которых часть ушной раковины не дифференцируется. Пороками III степени считают ушные раковины в виде маленького рудимента, смещённого кпереди и вниз. К порокам IV степени относят отсутствие ушной раковины. При пороках II степени, как правило, микротии сопровождаются аномалией развития наружного слухового прохода. Данная классификация и классификация Tanzer по-прежнему актуальны у пластических и челюстно-лицевых хирургов.

Классификация R. Tanzer (1960) включает пять степеней:

  • I - анотия;

  • II - полная гипоплазия (микротия):

    • А - с атрезией наружного слухового прохода;

    • В - без атрезии наружного слухового прохода;

  • III - гипоплазия средней части ушной раковины;

  • IV - гипоплазия верхней части ушной раковины:

    • А - свёрнутое ухо;

    • В - вросшее ухо;

    • С - полная гипоплазия верхней трети ушной раковины;

  • V - лопоухость.

Классификация Г.Л. Балясинской (1999):

  • тип А - изменение формы, размера и положения ушной раковины без нарушения слуховой функции:

    • А1 - врождённые изменения элементов среднего уха без существенных дефектов со стороны наружного уха;

  • тип Б - сочетанные изменения ушной раковины, наружного слухового прохода без нарушения структур среднего уха:

    • Б1 - сочетанное изменение ушной раковины, атрезия наружного слухового прохода, недоразвитие цепи слуховых косточек;

    • БП - сочетанное недоразвитие ушной раковины, наружного слухового прохода, барабанной полости при наличии антрума;

  • тип В - отсутствие элементов наружного и среднего уха:

    • В1 - отсутствие элементов наружного и среднего уха, изменения внутреннего уха.

Соответственно каждому типу в классификации даны рекомендации по методам хирургического лечения.

В пластической хирургии последнего времени чаще используют и приводят в литературных источниках классификацию H. Weerda и R. Siegert (1998).

  • I степень дисплазии - все элементы ушной раковины узнаваемы; хирургическая тактика: кожа или хрящ дополнительно в реконструкции не нуждаются.

    • Макротия.

    • Лопоухость.

    • Свёрнутое ухо.

    • Недоразвитие части завитка.

    • Малые деформации: несвёрнутый завиток, плоская чаша (scapha), ухо сатира, деформации козелка, дополнительная складка (ухо Шталя).

    • Колобомы ушной раковины.

    • Деформации мочки (большая и маленькая мочки, колобома, отсутствие мочки).

    • Деформации чаши ушной раковины.

  • II степень дисплазии - только некоторые элементы ушной раковины узнаваемы; хирургическая тактика: частичная реконструкция с дополнительным использованием кожи и хряща.

    • Выраженные деформации развития верхней части ушной раковины (свёрнутое ухо) с дефицитом тканей.

    • Гипоплазия ушной раковины с недоразвитием верхней, средней или нижней части.

  • III степень - глубокое недоразвитие ушной раковины, представленной только мочкой, или полное отсутствие наружного уха, обычно сопровождается атрезией наружного слухового прохода; хирургическая тактика: тотальная реконструкция с использованием больших хрящевых и кожных лоскутов.

Классификация атрезий слухового прохода H.F. Schuknecht (1993):

  • тип А - атрезия в хрящевом отделе слухового прохода, снижение слуха I степени;

  • тип В - атрезия как в хрящевом, так и в костном отделе слухового прохода, снижение слуха II-III степени;

  • тип С - все случаи полной атрезии и гипоплазии барабанной полости;

  • тип D - полная атрезия слухового прохода со слабой пневматизацией височной кости, сопровождается аномальным расположением канала лицевого нерва и капсулы лабиринта (выявленные изменения - противопоказания к слухоулучшающей операции).

Профилактика

Учитывая наследственный врождённый характер патологии (15% случаев), можно рекомендовать семейным парам с уже известной врождённой патологией медико-генетическое консультирование.

Скрининг

Как правило, патология хорошо визуализируется, и далее предпринимаются необходимые исследования в полном объёме в соответствии с этапами реабилитации.

Этиология и патогенез

Врождённые аномалии развития наружного, среднего, внутреннего уха как проявления врождённых синдромов или спонтанные мутации.

Диагностика

Диагностика включает осмотр, исследование слуховой функции, медико-генетическое исследование и консультацию челюстно-лицевого хирурга.

По мнению большинства авторов, первое, что следует оценить оториноларингологу при рождении ребёнка с аномалией уха, - это слуховую функцию. У детей раннего возраста используют объективные методики исследования слуха: определение порогов по регистрации КСВП, регистрацию ВОАЭ, проведение акустической импедансометрии. У больных старше 4 лет остроту слуха определяют по разборчивости восприятия разговорной и шёпотной речи, а также при тональной пороговой аудиометрии. Даже при односторонней аномалии и внешне здоровом втором ухе отсутствие нарушения слуховой функции должно быть доказано.

Микротия обычно сопровождается кондуктивной тугоухостью III степени (60-70 дБ). Однако может быть меньшая или большая степень кондуктивной и сенсоневральной тугоухости.

При диагностированной двусторонней кондуктивной тугоухости ношение слухового аппарата костной проводимости (Baha, Ponto, Alpha и т.д.) начиная с грудного возраста способствует нормальному речевому развитию. Там, где есть наружный слуховой проход, может быть использован стандартный слуховой аппарат. В возрасте 4-5 лет аппарат костного звукопроведения может быть имплантирован на кости височно-затылочной области больного. У ребёнка с микротией такая же вероятность заболеть средним отитом, как и у здорового ребёнка, поскольку слизистая оболочка продолжается из носоглотки в слуховую трубу, среднее ухо и сосцевидный отросток.

Известны случаи мастоидита у детей с микротией и атрезией. Более того, антибиотики назначают во всех случаях острого среднего отита, несмотря на отсутствие отоскопических данных.

Дети с рудиментарным слуховым проходом должны быть обследованы на холестеатому путём МРТ в специальном режиме и/или КТ височных костей. Хотя визуализация затруднена, оторея, полип или боль могут быть первыми признаками холестеатомы наружного слухового прохода. Во всех случаях обнаружения холестеатомы наружного слухового прохода больному показано хирургическое лечение.

В настоящее время в обычных случаях для решения вопроса о хирургической реконструкции наружного слухового прохода и оссикулопластике рекомендуют ориентироваться на данные исследования слуха и КТ височной кости (см. главу «Лучевая диагностика ЛОР-заболеваний»).

Подробные данные КТ височной кости при оценке структур наружного, среднего и внутреннего уха у детей с врождёнными атрезиями наружного слухового прохода необходимы для того, чтобы определить техническую возможность формирования наружного слухового прохода, перспективность улучшения слуха, степень риска предстоящей операции. Ниже приведены некоторые типичные аномалии (рис. 36-1-36-5).

Врождённые аномалии внутреннего уха можно подтвердить только по данным КТ височных костей. Наиболее известные из них - аномалия Мондини, стеноз окон лабиринта, стеноз внутреннего слухового прохода, аномалия полукружных каналов вплоть до их отсутствия (см. главу «Лучевая диагностика ЛОР-заболеваний»).

Основная задача медико-генетического консультирования любых наследственных заболеваний - диагностика синдромов и установление эмпирического риска.

Консультант-генетик проводит сбор семейного анамнеза, составляет медицинскую родословную семьи консультирующихся, проводит обследование пробанда, сибсов, родителей и других родственников. Специфические генетические исследования должны включать дерматоглифику, кариотипирование, определение полового хроматина. Наиболее часто ВПР органа слуха встречаются при синдромах Кёнигсмарка, Голденхара, Тричера Коллинза, Мебиуса, Нагера.

pic 0231
Рис. 36-1. Компьютерная томограмма больного К. Зона атрезии (короткая стрелка), головка молоточка уменьшена, тело наковальни деформировано (длинная стрелка)
pic 0232
Рис. 36-2. Компьютерная томограмма больной Ч. Стеноз окна преддверия (размер 0,71,5 мм) (указан стрелкой)
pic 0233
Рис. 36-3. Компьютерная томограмма больного К. Нижняя 1/3 канала лицевого нерва дистопирована кпереди
pic 0234
Рис. 36-4. Компьютерная томограмма больной Б. Барабанная полость резко уменьшена в размерах, не пневматизирована, цепь слуховых косточек отсутствует, предлежит сигмовидный синус (указан стрелкой)
pic 0235
Рис. 36-5. Компьютерная томограмма больной Д. Холестеатома наружного слухового прохода левого уха

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

Дифференциальная диагностика врождённых аномалий затруднена только в случае локальных пороков развития слуховых косточек. Дифференцировать пороки развития следует от экссудативного среднего отита, посттравматического разрыва цепи слуховых косточек, опухолей среднего уха.

Экссудативному среднему отиту свойственны флюктуирующая тугоухость и тимпанограмма типа В.

Для посттравматического разрыва цепи слуховых косточек характерна тугоухость I-II степени (при локальном пороке развития слуховых косточек, как правило, III степень тугоухости) и тимпанограмма типа Ad.

При подозрении на новообразование среднего уха диагноз подтверждают данными КТ и МРТ височной кости.

Показания к консультации других специалистов

Как правило, при выраженной патологии наружного и среднего уха, являющейся патологией развития жаберных дуг, у пациента имеется недоразвитие ветви нижней челюсти на стороне поражения, соответственно, показана консультация челюстно-лицевого хирурга с момента обнаружения асимметрии лица. Ряд состояний сопровождается врождённой расщелиной мягкого и твёрдого нёба, что также требует консультации челюстно-лицевого хирурга. При обнаружении у пациента с врождённой патологией уха кривошеи показаны рентгенография шейного отдела позвоночника и консультация ортопеда и т.д. Аномалия Мондини может быть одним из проявлений синдрома CHAGE, соответственн, показан осмотр окулистом, кардиологом, эндокринологом, гинекологом или при KID-синдроме потребуется консультация окулиста, нефролога и дерматолога и так далее соответственно выявленным наследственным состояниям.

Пример формулировки диагноза

Пример формулировки диагноза у больного, например, с недоразвитием ушной раковины справа в виде кожно-хрящевого валика и снижением слуха на стороне поражения (разборчивость разговорной речи у ушной раковины, на аудиограмме справа - горизонтальная линия порогов воздушного звукопроведения в среднем на 60 дБ и порогами костного звукопроведения в пределах 5 дБ на всём диапазоне частот): 168.230 Q-17.2 Q-16.1 правосторонняя микротия, атрезия наружного слухового прохода, кондуктивная тугоухость III степени.

Лечение

Лечение пациентов с ВПР наружного и среднего уха, как правило, хирургическое, в тяжёлых случаях потери слуха проводят слухопротезирование. При врождённых пороках внутреннего уха производят слухопротезирование. Ниже приведены способы лечения наиболее часто встречающихся аномалий наружного и среднего уха.

Операции при изолированных аномалиях развития ушной раковины.

Макротии - аномалии развития ушной раковины, возникшие в результате чрезмерного её роста, проявляются увеличением всей ушной раковины или её частей. Макротия обычно не влечет за собой функциональных расстройств, способ лечения - хирургический. Ниже приведены схемы наиболее часто используемых способов коррекции макротий (рис. 36-6).

pic 0236
Рис. 36-6. Коррекция макротии по: Di Martino (а), Cocheril (б), Cheyen и Burghard (в), Binnie (г), Day (д), Gersuny (е), Kolle (ж), Peer и Walker (з)

Особенность вросшей ушной раковины - её расположение под кожей височной области. Во время операции следует освободить верхнюю часть ушной раковины из-под кожи и закрыть кожный дефект. Используют способ F. Burian или Г.В. Кручинского.

По способу F. Burian разрез кожи производят над вросшей частью ушной раковины. Образовавшуюся рану черепа закрывают перемещённым кожным лоскутом, выкроенным из волосистой части головы, и фиксируют швами. На заднюю поверхность ушной раковины пересаживают свободный кожный лоскут.

Способ Кручинского-Груздевой. На задней поверхности сохранившейся части ушной раковины проводят V-образный разрез так, чтобы длинная ось лоскута располагалась вдоль заушной складки. Иссекают участок хряща у основания и фиксируют его в виде распорки между восстановленной частью уха и височной областью. Дефект кожи восстанавливают выкроенным ранее лоскутом и свободным кожным трансплантатом. Контуры ушной раковины формируют марлевыми валиками.

При выраженном противозавитке (ухо Шталя) деформацию устраняют клиновидным иссечением латеральной ножки противозавитка.

В норме угол между верхним полюсом ушной раковины и боковой поверхностью черепа составляет 30°, а скафоконхальный угол равен 90°. У пациентов с торчащими ушными раковинами эти углы увеличиваются соответственно до 90 и 120-160°. Для коррекции торчащих ушных раковин предложено множество способов. Наиболее распространён и удобен способ Converse-Tanzer (рис. 36-7) и А.Т. Груздевой, при котором производят S-образный разрез кожи по задней поверхности ушной раковины, отступив на 1,5 см от свободного края. Обнажают заднюю поверхность хряща ушной раковины. Через переднюю поверхность иглами наносят границы противозавитка и латеральной ножки противозавитка, по меткам разрезают хрящ ушной раковины, истончают его. Противозавиток и его ножку формируют непрерывным или узловыми швами в виде рога изобилия.

pic 0237
Рис. 36-7. Способ J.Converse. Разрезы кожи заушной области и хряща ушной раковины, наложение швов, формирование противозавитка и его латеральной ножки по типу рога изобилия

Дополнительно из углубления ушной раковины выкраивают участок хряща размером 0,3×2,0 см. Двумя П-образными швами ушную раковину фиксируют к мягким тканям сосцевидного отростка. Заушную рану ушивают. Марлевыми повязками фиксируют контуры ушной раковины.

Операция по А.Т. Груздевой. На задней поверхности ушной раковины производят S-образный разрез кожи, отступив от края завитка на 1,5 см. Мобилизуют кожу задней поверхности до края завитка и заушной складки. Иглами наносят границы противозавитка и латеральной ножки противозавитка. Края рассечённого хряща мобилизуют, истончают и сшивают в виде трубки (тело противозавитка) и жёлоба (ножка противозавитка). Дополнительно из нижней ножки завитка иссекают клиновидный участок хряща. Противозавиток фиксируют к хрящу конхальной ямки.

Избыток кожи на задней поверхности ушной раковины иссекают в виде полоски. На края раны накладывают непрерывный шов. Контуры противозавитка укрепляют марлевыми повязками, фиксированными матрасными швами.

Атрезия наружного слухового прохода. Цель реабилитации пациентов с тяжёлыми пороками развития уха - сформировать косметически приемлемый и функциональный наружный слуховой проход для передачи звуков от ушной раковины до улитки с сохранением функции лицевого нерва и лабиринта. Первая задача, которую следует решить при разработке реабилитационной программы больного с микротией, - определить целесообразность и сроки проведения меатотимпано-пластики.

Решающими факторами при отборе больных следует считать результаты КТ височных костей. Н.А. Милешина разработала 26-балльную оценку данных КТ височной кости у детей с атрезиями наружного слухового прохода. В протокол вносят данные отдельно на каждое ухо (табл. 36-1). В то же время Х. Диаб модифицировал и придерживался балльной таблицы R. Jahrsdoerfer.

pic 0238
Таблица 36-1. Оценка данных компьютерной томографии при врождённых пороках развития височной кости (Милешина Н.А., 2003)

Примечания: 2/1 балл - лёгкая степень патологии; 0 баллов - тяжёлая степень патологии; 4/2 балла - норма.

В свободные графы вносят соответственно данные на правое и левое ухо.

При количестве баллов 18 и более можно выполнять слухоулучшающую операцию - меатотимпанопластику. У больных атрезией наружного слухового прохода и кондуктивной тугоухостью Ш-IV степени, сопровождающейся грубой врождённой патологией слуховых косточек, окон лабиринта, канала лицевого нерва, имеющих количество баллов 17 и менее, слухоулучшающий этап операции не будет эффективным. Если у этого больного микротия, рационально проведение только пластической операции по реконструкции ушной раковины.

Пациентам со стенозом наружного слухового прохода показано динамическое наблюдение с МРТ височных костей для исключения холестеатомы наружного слухового прохода и полостей среднего уха. При выявлении признаков холесте-атомы необходимо провести хирургическое лечение, направленное на удаление холестеатомы и коррекцию стеноза наружного слухового прохода.

Меатотимпанопластика у больных микротией и атрезией наружного слухового прохода по С.Н. Лапченко в настоящее время утратила свою актуальность.

Рекомендуется следующая техника выполнения меатотимпанопластики: после гидропрепаровки в заушной области производят разрез кожи и мягких тканей по заднему краю рудимента. Типично обнажают planum mastoideum, бором вскрывают кортикальные и периантральные клетки сосцевидного отростка, пещеру, вход в пещеру до широкого обнажения наковальни, визуализируют сохранность наковальне-стременного сочленения и/или подвижность стремени и формируют наружный слуховой проход диаметром не менее 15 мм. Из височной фасции выкраивают свободный лоскут и укладывают на наковальню и дно формируемого слухового прохода, костные стенки мастоидальной полости - наружный слуховой проход покрывают кожным расщеплённым трансплантатом, взятым дерматомом в теменно-височной области, предплечья или при сохранной ушной раковине при изолированной атрезии в заушной области, формируют вход в наружный слуховой проход и тампонируют последний тампонами-турундами с антибактериальными мазями [такими как диоксометилтетрагидропиримидин + хлорамфеникол (Левомеколь ), повидон-йод (Бетадин ), декспантенол (Бепантен )]. В случаях достаточной кожной пластики послеоперационный период протекает гладко; тампоны после операции удаляют на 21-е сутки, затем меняют 2-3 раза в неделю в течение 1-2 мес, используя глюкокортикоидные мази (гиоксизоновую, гидрокортизоновую).

В раннем послеоперационном периоде при выраженных реактивных явлениях можно проводить курс магнитолазерного облучения (6-8 процедур), использовать повязки с гепариновой мазью или Траумель C в таблетках в возрастной дозе в течение 10 дней. В среднем госпитализация длится 7 дней, амбулаторное долечивание происходит в течение 2 мес.

В среднем у 65% оперированных больных слуховая функция улучшается на 20 дБ и более. В то же время создание слухового прохода глубиной 1,5-2,0 см у пациентов с двусторонней врождённой микротией и высокой степенью тугоухости делает возможным последующее слухопротезирование обычными слуховыми аппаратами.

Меатотимпанопластика при изолированных атрезиях наружного слухового прохода по R. Jahrsdoerfer. Автор использует прямой доступ к среднему уху, что позволяет избежать большой мастоидальной полости и сложностей с её заживлением, но рекомендует его только опытному отохирургу. Ушную раковину отводят кпереди, выделяют неотимпанальный лоскут из височной фасции, разрез надкостницы производят ближе к височно-нижнечелюстному суставу. Если удаётся обнаружить рудиментарную тимпанальную кость, начинают работать бором в этом месте вперёд и вверх (как правило, среднее ухо расположено непосредственно медиально). Формируют общую стенку между височно-нижнечелюстным суставом и мастоидальной костью. Она станет передней стенкой нового слухового прохода. Формируемое направление приведёт хирурга к пластинке атрезии, а пневматизированные клетки - в антрум. Пластинку атрезии истончают алмазными фрезами. Если среднее ухо не обнаружено на глубине 2 см, хирургу следует сменить направление. После удаления пластинки атрезии элементы среднего уха хорошо обозримы: тело наковальни и головка молоточка, как правило, сращены, рукоятка молоточка отсутствует, шейка молоточка сращена с зоной атрезии.

Длинный отросток наковальни может быть истончён, извит и расположен вертикально или медиально по отношению к молоточку. Расположение стремени также вариабельно. В 4% случаев стремя было полностью неподвижно, в 25% случаев автор обнаружил прохождение лицевого нерва через барабанную полость. Второе колено лицевого нерва было расположено над нишей круглого окна, и высока вероятность травмирования лицевого нерва во время работы бором. Хорда была обнаружена R. Jahrsdoerfer в половине случаев (при её близком расположении с элементами среднего уха всегда высока вероятность травмы). Наилучшая ситуация - обнаружить пусть деформированные, но работающие как единый механизм звукопередачи слуховые косточки. В этом случае фасциальный лоскут укладывают на слуховые косточки без дополнительных опор из хряща. При этом, работая бором, следует оставлять небольшой костный навес над слуховыми косточками, что позволяет сформировать полость, а слуховые косточки оказываются в центральном положении. Перед наложением фасции анестезиологу следует уменьшить давление кислорода до 25% или перейти на вентиляцию комнатным воздухом, чтобы избежать «надувания» фасции. Если шейка молоточка фиксирована к зоне атрезии, мостик следует снести, но лишь в последний момент, используя алмазную фрезу и малую частоту оборотов бора во избежание травмы внутреннего уха.

В 15-20% случаев используют протезы, как и при обычных видах оссикуло-пластики. В случаях фиксации стремени рекомендуют прекратить эту часть операции.

Формируют слуховой проход, неомембрану, а оссикулопластику откладывают на 6 мес, чтобы избежать создания двух нестабильных мембран (неомембраны и мембраны овального окна), вероятности смещения протеза и травмы внутреннего уха.

Новый слуховой проход должен быть покрыт кожей, иначе в послеоперационном периоде очень быстро разовьётся рубцовая ткань. Расщеплённый кожный лоскут автор берёт дерматомом с внутренней поверхности плеча ребёнка. Следует помнить, что толстоватый кожный лоскут будет сворачиваться и с ним трудно работать, слишком тонкий будет легкоранимым при накладывании швов, ношении слухового аппарата. Более тонкую часть кожного лоскута накладывают на неомембрану, более толстую - фиксируют к краям слухового прохода. Расположение кожного лоскута - наиболее тяжёлая часть операции; затем в слуховой проход вводят силиконовый протектор до неомембраны, что предотвращает смещение как кожного, так и неотимпанального лоскута и формирует канал слухового прохода.

Костный слуховой проход может быть сформирован только в одном направлении, в связи с чем следует приспособить его мягкотканную часть в новом положении. Для этого допустимо смещение ушной раковины вверх или кзади и вверх до 4 см. Кожный С-образный разрез проводят по границе concha, зону козелка оставляют интактной, её используют для закрытия передней стенки, что предупреждает грубое рубцевание. После совмещения костной и мягкотканной частей слухового прохода ушную раковину возвращают в прежнее положение и фиксируют нерассасывающимися швами. На границе частей слухового прохода накладывают рассасывающиеся швы, позадиушной разрез ушивают.

По мнению R. Jahrsdoerfer, результаты операции зависят от количества исходных баллов при оценке данных КТ височной кости. Ранняя оссикулофиксация отмечена автором в 5%, стеноз слухового прохода - в 50% случаев. Поздние осложнения операции - появление очагов неоостеогенеза и холестеатомы слухового прохода.

Подобные виды меато- и каналопластики рекомендует H.F. Schuknecht, Н.А. Милешина, Х. Диаб при атрезиях слухового прохода.

По данным Y.F. Swartz, в 10% случаев меатотимпанопластики развивался парез лицевого нерва. Применение современных возможностей отбора и интраоперационного мониторинга лицевого нерва практически исключает такое осложнение в настоящее время.

В среднем на госпитализацию требуется 7 дней, последующий амбулаторный период долечивания занимает около 2 мес. Понижение порогов звукопроведения на 20 дБ считают хорошим результатом, его достигают, по данным разных авторов, в 30-45% случаев.

В послеоперационное ведение пациентов с атрезиями наружного слухового прохода можно включать курсы рассасывающей терапии: электрофорез с гиалуро-нидазой или ферменколом на зону послеоперационного стеноза (10-12 сеансов), инъекции раствора кеналога в области стенозирования в дозе до 1.0 ml (повторить через 1 мес).

Микротия. Привески необходимо удалить до начала реконструкции ушной раковины во избежание нарушений васкуляризации пересаженных тканей.

Нижняя челюсть может быть меньше на стороне поражения, особенно при синдроме Голденхара. В этих случаях первоначально нужно провести реконструкцию уха, затем нижней челюсти. В зависимости от методики реконструкции рёберный хрящ, взятый для каркаса ушной раковины, может быть использован и для реконструкции нижней челюсти. Если реконструкцию нижней челюсти не планируют, при аурикулопластике следует учесть асимметричность лицевого скелета.

В настоящее время эктопротезирование в детском возрасте возможно с семи лет, но из-за особенностей фиксации и гигиены больше распространено у взрослых и детей старше 10 лет.

Из предложенных методов хирургической коррекции микротий наиболее распространена многоэтапная аурикулопластика рёберным хрящом. Важное решение для ведения таких больных - выбор времени хирургического вмешательства. При больших деформациях, где необходим рёберный хрящ VI-IX ребра, аурикуло-пластику следует начинать после 10-12 лет. Недостаток операции - вероятность резорбции трансплантата.

Из искусственных материалов используют силикон и пористый полиэтилен (Medpor, Omnipore).

При реконструкции ушной раковины у больных микротией и атрезией наружного слухового прохода аурикулопластика должна быть сделана первой, так как любая попытка реконструкции слуха будет сопровождаться выраженным рубцеванием, что значительно снижает возможности использования кожи околоушной области и возможен не вполне хороший косметический результат. Поскольку для хирургической коррекции микротии необходимо несколько стадий операции, пациент должен быть полностью предупреждён о потенциальном риске, включая и неудовлетворительный эстетический результат. Ниже приведено несколько основных принципов хирургической коррекции микротии.

Пациент должен быть достаточного возраста и роста для того, чтобы можно было взять рёберные хрящи для каркаса ушной раковины. Рёберный хрящ можно забирать со стороны поражения, но предпочтительнее - с противоположной.

Следует помнить, что тяжёлая местная травма или значительный ожог височной области препятствуют операции в связи с распространённым рубцеванием и отсутствием волос. При хронических инфекциях деформированного или вновь сформированного слухового прохода хирургическое вмешательство следует отложить. В случае ожидания пациентом или его родителями нереальных результатов операцию проводить не следует.

Измеряют ушную раковину аномального и здорового уха, определяют вертикальную высоту, расстояние от наружного угла глаза до ножки завитка, расстояние от наружного угла глаза до передней складки мочки, определяют высоту верхней точки ушной раковины по сравнению с бровью, а мочку рудимента сравнивают с мочкой здорового уха. На рентгеновскую плёнку наносят контуры здорового уха.

Полученное лекало в дальнейшем используют для создания каркаса ушной раковины из рёберного хряща. При двусторонней микротии образец создают по лекалу среднего размера.

Аурикулопластика при холестеатоме. У детей с врождённым стенозом наружного слухового прохода высок риск развития холестеатомы наружного и среднего уха. При выявлении холестеатомы первой должна быть проведена операция на среднем ухе. В этих случаях при последующей аурикулопластике используют поверхностную височную фасцию (донорское место хорошо скрыто под волосами, может быть получен большой участок тканей для реконструкции на длинной сосудистой ножке, позволяющей убрать рубцы и неподходящие ткани и хорошо закрыть рёберный имплантат). Сверху на рёберный каркас и височную фасцию накладывают расщеплённый кожный трансплантат.

Оссикулопластику проводят либо на этапе формирования отстоящей от черепа ушной раковины, либо после завершения всех этапов аурикулопластики. Другой вид реабилитации слуховой функции - имплантация слухового аппарата костного звукопроведения (Baha, Ponto, Alpha).

Ниже приведены наиболее часто используемые авторские методики аурикулопластики у больных микротией.

Наиболее широко распространена методика хирургического лечения микро-тии по способу Nagata - многоэтапное лечение, при котором проводят реконструкцию ушной раковины с использованием нескольких аутогенных рёберных имплантатов, как показано на рис. 36-8 (см. цв. вклейку). Начало проведения реконструкции в настоящее время отложено до 10-11 лет у мальчиков и 11-12 лет у девочек.

Кожный карман для рёберного имплантата формируют в околоушной области.

Его следует формировать, уже имея приготовленный каркас ушной раковины.

Положение и размеры ушной раковины определяют по лекалу из рентгеновской плёнки. В сформированный кожный карман вводят хрящевой каркас ушной раковины, как показано на рис. 36-9 (см. цв. вклейку). Рудимент ушной раковины на этом этапе операции переносят в горизонтальное положение, формируют козелок и полость ушной раковины (если далее не планируется меатотимпано-пластика).

На втором этапе Nagata формирует отстоящую от черепа ушную раковину и заушную складку. Автор проводит разрез по периферии завитка, отступив на несколько миллиметров от края. Ткани в заушной области стягивают кожными и фиксирующими швами, тем самым несколько уменьшают раневую поверхность и создают линию роста волос, не отличающуюся значительно от линии роста на здоровой стороне. Раневую поверхность укрывают расщеплённым кожным трансплантатом, взятым дерматомом с теменно-височной области. Если больному показана меатотимпанопластика, то её проводят на этом этапе аурикулопластики, а также формирование козелка.

Недостатки метода: использование рёберных хрящей ребёнка размером 3×6×9 см, при этом имеется вероятность частичного расплавления хрящевого каркаса в отдалённом послеоперационном периоде (до 13% случаев); большая толщина и малая эластичность сформированной ушной раковины. Этапы реконструкции ушной раковины по Nagata представлены на рис. 36-10,36-11 и 36-12.

Такое осложнение, как расплавление хряща, сводит на нет все предпринятые попытки по восстановлению ушной раковины пациента, оставляя в области вмешательства рубцы и деформацию тканей. Именно поэтому до настоящего времени идут непрекращающиеся поиски биоинертных материалов, способных хорошо и постоянно сохранять приданную форму.

pic 0239
Рис. 36-10. Формирование каркаса ушной раковины из реберного хряща (схема по Танзеру):

1 - взятие хряща VII-IX ребер на противоположной поражению стороне грудной клетки;

2 - распределение элементов будущего каркаса ушной раковины по хрящевым трансплантатам;

3 - формирование завитка будущей ушной раковины

T.Romo и соавт. используют в качестве каркаса ушной раковины пористый полиэтилен. Отечественными челюстно-лицевыми хирургами разработаны отдельные стандартные фрагменты каркаса ушной раковины.

Преимуществом метода реконструкции ушной раковины из синтетических каркасов - стабильность создаваемых форм и контуров ушной раковины, отсутствие вероятности расплавления хряща. На I этапе реконструкции проводят имплантацию полиэтиленового каркаса ушной раковины под кожу и поверхностную височную фасцию. На II этапе - отведение ушной раковины от черепа и формирование заушной складки. Из возможных осложнений отмечены неспецифические воспалительные реакции, потеря височно-теменного фасциального или кожного трансплантата и экструзия Medpor-каркаса (от 1,5 до 100%).

pic 0240
Рис. 36-11. Схема разрезов формирования кожного кармана и переноса мочки по Nagata: 1 - разрез по передней поверхности рудимента ушной раковины; 2 - разрез кожи в заушной области; 3 - формирование кожного кармана; 4 - разрез хряща рудимента; 5 - иссечение хряща рудимента; 6 - фиксация центра кожного лоскута; 7 - хрящевой каркас; 8 - каркас, введённый в кожный карман, разрезы ушиты
pic 0241
Рис. 36-12. Формирование заушной складки по Nagata: 1 - кожные разрезы; 2 - формирование фасциального лоскута; 3 - кожный разрез; 4 - отсепаровка кожного края; 5 - истончение кожного лоскута; 6, 7 - иссечение излишков мягких тканей; 8, 9 - формирование заушной складки

Известно, что силиконовые имплантаты хорошо сохраняют форму, биоинертны, в связи с чем их широко используют в челюстно-лицевой хирургии.

Н.А. Милешина и соавт. используют в реконструкции ушной раковины силиконовый каркас. Имплантаты изготавливают из мягкой, эластичной, биологически инертной, нетоксичной силиконовой резины (монолитная резина марки СК-52-1194). Они выдерживают любые виды стерилизации, сохраняют эластичность, прочность, не рассасываются в тканях и не изменяют формы. Имплантаты можно обрабатывать режущими инструментами, что позволяет корректировать их форму и размеры во время операции. Для того чтобы избежать нарушения кровоснабжения тканей, улучшить фиксацию и уменьшить массу имплантата, проводят его перфорирование сквозными отверстиями по всей поверхности из расчёта 7-10 отверстий на 1 см (рис. 36-13, 36-14 см. цв. вклейку).

Этапы аурикулопластики с силиконовым каркасом совпадают с этапами реконструкции, предложенными S. Nagata. Использование готового силиконового имплантата исключает дополнительные операции на грудной клетке, сокращает длительность операции.

Силиконовый каркас ушной раковины позволяет получить ушную раковину, по контурам и эластичности близкую к нормальной.

ПОСЛЕОПЕРАЦИОННЫЕ ОСЛОЖНЕНИЯ

При использовании силиконовых имплантатов следует помнить о возможности их отторжения.

Наиболее опасное осложнение пластики ушной раковины с рёберным хрящом - пневмоторакс, в настоящее время встречается редко. Инфицирование раны через ранее сформированный наружный слуховой проход или во время операции, послеоперационные гематомы, параличи лицевого нерва, сенсоневральная тугоухость, некроз пересаженных лоскутов, развитие келоидных рубцов - возможные неблагоприятные особенности пластических операций. Для того чтобы улучшить питание пересаженных тканей, рекомендуется внутривенное введение препаратов, улучшающих микроциркуляцию [таких как декстран (Реополиглюкин ) (средняя молекулярная масса - 30 000-40 000), пентоксифиллин, винпоцетин, раствор аскорбиновой кислоты, раствор никотиновой кислоты в возрастной дозе] и гипербарическую оксигенацию.

Для закрытия донорских поверхностей используют специальные стерильные лечебные салфетки («Легиус», «Воскопран», «Парапран», «Опсайт»).

Гипертрофированные рубцы могут возникнуть на месте аурикулопластики, на грудной клетке и донорских участках. Чем меньше создаваемое хирургом натяжение тканей, тем менее заметны рубцы. При их появлении вводят пролонгированные глюкокортикоиды в основание рубца (триамцинолон), применяют фоно-форез с ферментами [ферменкол, коллагеназа (Коллализин ), гиалуронидаза, аллантоин + гепарин натрия + лука репчатого луковиц экстракт (Контрактубекс )].

Существует некая квота случаев послеоперационного стеноза наружного слухового прохода, и она составляет 40%. Использование широкого слухового прохода, удаление всех избыточных мягких тканей и хряща вокруг наружного слухового прохода и тесный контакт кожного трансплантата с костной поверхностью и фасциальным трансплантатом предупреждают стенозирование. Использование мягких протекторов в сочетании с глюкокортикоидными мазями может быть полезно при начальных стадиях развития послеоперационного стеноза. В случаях тенденции к уменьшению размеров наружного слухового прохода рекомендован курс эндаурального электрофореза с гиалуронидазой (Лидазой ) (8-10 процедур) и инъекций гиалуронидазы (Лидазы ) в дозе 32-64 ЕД (10-12 инъекций) в зависимости от возраста пациента.

У пациентов с синдромами Тричера Коллинза и Голденхара, помимо микротии и атрезии наружного слухового прохода, есть нарушения развития лицевого скелета за счёт недоразвития ветви нижней челюсти и височно-нижнечелюстного сустава. Им показана консультация челюстно-лицевого хирурга и ортодонта, чтобы решить, необходима ли тракция ветви нижней челюсти. Коррекция же врождённого недоразвития нижней челюсти у этих детей значительно улучшает их внешний облик. Таким образом, если выявлена микротия как симптом при врождённой наследственной патологии средней зоны лица, в реабилитационный комплекс пациентов с микротией должны быть включены консультации челюстно-лицевых хирургов.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Балясинская Г.Л., Богомильский М.Р., Овчинников Ю.М. Хирургическое лечение врождённых пороков развития наружного и среднего уха. М., 1999. С. 8-34.

  2. Безруков В.М., Брусова Л.А. Руководство по хирургической стоматологии и челюстнолицевой хирургии. М.: Медицина, 2000. С. 366.

  3. Диаб Х.М., Назарян Д.Н., Дайхес Н.А. и др. Междисциплинарый подход к реабилитации пациентов с врождённой атрезией наружного слухового прохода и микротией. Вестник оториноларингологии. 2018; 2: 17-21.

  4. Конигсмарк Б.В., Горлин Р.Д. Генетические и метаболические нарушения слуха. М.: Медицина, 1980. С. 67-95.

  5. Крюков А.И., Карякина И.А., Милешина Н.А. Каналопластика в реабилитации больных с микротией. Вестник оториноларингологии. 2011; 4: 49-52.

  6. Кручинский Г.В. Пластика ушной раковины. М.: Медицина, 1975. 176 с.

  7. Лапченко С.Н. Врождённые пороки развития наружного и среднего уха и их хирургическое лечение. М.: Медицина, 1972. 176 с.

  8. Люлько В.К., Марченко В.М. Атлас операций на ухе. Киев, 1989. С. 5-71.

  9. Милешина Н.А., Дмитриев Н.С., Куриленков Г.В. и др. Использование компьютерной томографии при заболеваниях уха у детей // Научно-практическая конференция «Современные методы дифференциальной и топической диагностики нарушений слуха». М., 1999. С. 83-84.

  10. Милешина Н.А., Брусова Л.А., Дмитриев Н.С. и др. Хирургическое лечение врождённых аномалий развития наружного и среднего уха. Пособие для врачей. М., 2000. 21 с.

  11. Милешина Н.А., Осипенков С.С., Бахшинян В.В., Таварткиладзе Г.А. Новые возможности реабилитации пациентов с врождёнными пороками развития наружного и среднего уха. Вестник оториноларингологии. 2014; 2: 33-36.

  12. Солдатов И.Б. Врождённые нарушения слуха. Тугоухость. М.: Медицина, 1978. С. 328.

  13. Таварткиладзе Г.А., Гвелисиани Т.Г. Клиническая аудиология. М.: Медицина, 1999. 45 с.

  14. Чергейшвилли А.К. Аномалия развития уха // Руководство по оториноларингологии. М.: Медицина, 1960. Т. 2. С. 267-283.

  15. Aguilar E.F. Auricular Reconstruction of Cogtnital Microtia (Grade III) // Laryngoscope. 1996. N. 106. P. 1-26.

  16. Bance M., Abel S., Papsin B. et al. A comparison of audiometric performance of bone anchored hearing aids and air conduction hearing aids // Otology & Neurotology. 2002. N. 23. P. 912-919.

  17. Bellucci R.G. Congenital aural malformation: Diagnosis and treatment // Otolaryngol Clin. North. Am. 1981. N. 14. P. 95-124.

  18. Brent B. Auricular repair with sculpted autogenous rib cartilage // Aurical and middle ear malformations, ear defects and their reconstruction. 1998. P. 17-30.

  19. Convers J.M. Construction of the auricle in congential microtia // Plast Reconstr Surg. 1963. N. 32 (4). P. 425.

  20. Furnas D. Complications of surgery of the external ear // Clin. Plast. Surg. 1990. N. 17 (2). P. 305-325.

  21. Jahrsdoerfer R.A. My technique and results of middle ear reconstruction // Aurical and middle ear malformations, ear defects and their reconstruction. 1998. P. 203-206.

  22. Kaban L.B., Evans C., Mulliken J.B. et al. Analysis and treatment of hemifacial microsomia // Current advances in oral and maxillofacial surgery: orthognatic surgery. 1986. P. 288-315.

  23. Kelley P.E., Scholes M.A. Microtia and congenital aural atresia. Otolaryngologic Clinics of North America. 2007; 40(1): 61-80. https: //doi.org/10.1016/j.otc.2006.10.003

  24. Kruk J. Classification of congential anomalies of the auricles (Review of literature and the autho’s projects) // Acta. Chir. Plast. 1980. N. 22 (1). P. 76-72.

  25. Nagata S. A new method of total reconstruction of the auricle for microtia // Plast. Reconstr. Surg. 1993. N. 93. P. 187-201.

  26. Nagata S. Modification of the stages in total reconstruction of the auricle. Part I. Grafting the three-dimensional costal cartilage framework for lobular-type microtia // Plast. Reconstr. Surg. 1994. N. 93. P. 231-242.

  27. Romo T. Microtia Reconstruction Using a Porous Polyethylene Framework // Facial Plast. Surg. 2000. N. 16. P. 15-22.

  28. Schuknecht H.F. Congenital aural atresia and Congenital Middle Ear Cholesteatoma // Surgery of the Ear and Temporal Bone. 1993. P. 263-274.

  29. Siegert R., Weerda H. Modifications in auricular reconstruction // Auricular and middle ear malformations, ear defects and their reconstruction. 1998. P. 35-38.

  30. Swartz J.D., Harnsberger H.R. Imaging of the Temporal Bone. 1998. Thriem, N.Y. Stuttgart. P. 497.

  31. Siegert R. Partially implantable bone conduction hearing aids without a percutaneous abutment (Otomag): technique and preliminary clinical results. Advances inOto-Rhino-Laryngology.2011; 71: 41-46. https: //doi.org/10.1159/000323720

  32. Tanzer R.C. Microtia // Plast. Recons. Surg. 1982. N 5 (3). P. 317-336.

  33. Weerda H., Siegert R. Complications in Otoplastic Surgery and Their Treatment // Facial Plastic Surgery. 1994. (Jul.). N. 10. P. 287-295.

  34. Weerda H., Siegert R. Classification and treatment of auricula malformations // Face. 1995. N. 4. P. 23-29.

Глава 37. Взаимосвязь нарушения функции носового дыхания, голосо- и речеобразования и различных патологических состояний ЛОР-органов с зубочелюстными аномалиями и врождёнными расщелинами верхней губы и нёба

Х.Т. Абдулкеримов, Е.С. Бимбас

Связь организма с воздушной средой осуществляется через полость носа, которая находится между орбитами, передней и средней черепной ямками, а также полостью рта. Полость носа представляет собой различного диаметра воздушный канал, спереди сообщающийся через носовые отверстия с внешней средой, сзади - через хоаны с носоглоткой.

Для нормального развития и функционирования организму необходим постоянный обмен веществ со средой обитания. Это особенно важно для детского организма, находящегося в состоянии роста и перестройки. Связь человека с внешней средой через дыхательную систему - одна из важнейших в деятельности организма. Дыхание - это совокупность процессов, которые обеспечивают поступление в организм кислорода и удаление углекислого газа для биологических окислительно-восстановительных процессов. Дыхание осуществляется с помощью комплекса структур в виде органов аэрации, гемодинамики, эритропоэза, а также микроциркуляции, имеющих теснейшую связь со всеми клетками и тканями тела.

С анатомических позиций нос и ОНП являются начальным отделом дыхательных путей. В полость носа открываются выводные отверстия ОНП, которые вместе с полостью носа представляют собой единый функциональный комплекс, информирующий центры о контакте с различными агентами внешней среды, осуществляющий кондиционирование вдыхаемого воздуха, задерживающий и обезвреживающий вещества, которые могут поступить в организм с воздухом.

Каждая половина носа имеет рефлекторную взаимосвязь с соответствующим лёгким. Выключение из дыхания полости носа у людей приводит к уменьшению глубины дыхательных движений, снижению лёгочной вентиляции в среднем на 15-16% и изменению внутригрудного давления (Луков Б.Н., 1934; Громов В.В., 1940; Павловский Е.Н., 1946). Внутригрудное давление при носовом дыхании в момент вдоха равно -57,6 мм вод.ст., а в момент выдоха - +59,4 мм вод.ст., при трахеальном дыхании соответственно -45,9 и +7,4 мм вод.ст.

Рефлексы со слизистой оболочки носа и ОНП сказываются на деятельности сосудодвигательного центра (Буков В.А., 1957) и при полноценном функционировании неутомлённых нервных центров продолговатого мозга обеспечивают нормальное кровообращение.

Нормальное носовое дыхание действует на тонус сосудов головного мозга, а также на уровень внутричерепного и внутриглазного давления. При носовом дыхании давление в сосудах головного мозга повышается и понижается в соответствии с дыханием примерно 16 раз в минуту, или 900 раз в час, а в сутки - 24 000 раз. При ротовом типе дыхания головной мозг оказывается лишённым этого важного физиологического механизма, способствующего усилению мозгового кровообращения. Л.Е. Комендантов (1927) в опытах на собаках показал, что характер дыхания (носовое, ротовое, трахеальное) оказывает влияние на колебания давления не только в сосудистой системе полости черепа, но и во всей массе мозга. Переключение дыхания на трахеальное сразу же прекращает нормальные пульсовые колебания внутричерепного давления. Выключение носового дыхания ведёт также к застою в сосудистой системе глаза.

Носовое дыхание, вызывая ритмические колебания черепно-мозгового давления, является главной движущей силой перемещения спинномозговой жидкости. Установленным в многочисленных исследованиях фактом является то, что подпаутинное пространство очень тесно связано с лимфатической системой полости носа. Нарушение или выключение носового дыхания приводит к расширению лимфатических сосудов мозга.

Поэтому адекватное носовое дыхание, особенно у организма, находящегося в состоянии роста и развития, когда уровень окислительно-восстановительных процессов находится на более высоком уровне, имеет колоссальное значение в нормальном развитии органов и структур молодого, растущего организма.

Клинические наблюдения убедительно свидетельствуют также о нарушениях высшей нервной деятельности у пациентов с острыми и хроническими заболеваниями носа и ОНП, проявляющихся ощущением тяжести в голове, тупой болью в области лба, нарушением сна, снижением памяти, а также успеваемости у детей. Своевременное восстановление адекватного носового дыхания обычно приводит к полному исчезновению этих расстройств.

Следует заметить, что носовое дыхание очень тесно связано с различными пороками развития челюстно-лицевой области, сопровождающимися грубыми анатомическими и функциональными нарушениями, в том числе и с врождёнными расщелинами верхней губы и нёба (ВРВГиН), а также с зубочелюстными аномалиями, и наоборот, эти аномалии напрямую вызывают не только нарушения функции носового дыхания, но и различные патологические состояния со стороны ЛОР-органов.

Врождённые расщелины верхней губы и нёба

ВРВГиН - это тяжёлый порок развития челюстно-лицевой области, сопровождающийся грубыми анатомическими и функциональными нарушениями. ВРВГиН относятся к одной из наиболее часто встречающихся врождённых аномалий, формирующихся на ранних сроках беременности в утробе матери, составляющих до 16,8% в структуре всей патологии плода (Чуйкин С.В., Джумартов Н.Н., Чуйкин О.С. и др., 2019; Kummer A.W., 2014; и др.). По различным статистическим данным, ВРВГиН доходят до 87% всех пороков развития лица и челюстей, которые приводят не только к значительным эстетическим, но и функциональным нарушениям (Гуцан А.Э., 1980). По данным ВОЗ, заболеваемость ВРВГиН составляет 0,6-1,6 на 1000 новорождённых. Кроме того, количество детей, рождённых с ВРВГиН, имеет стабильную тенденцию к росту, и за последние 100 лет их число возросло в три раза.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

В классификации МКБ-10 выделены отдельные нозологические формы врождённых аномалий и деформаций. Q35 Расщелина нёба (волчья пасть).

  • Q35.1 Расщелина твёрдого нёба односторонняя.

  • Q35.3 Расщелина мягкого нёба односторонняя.

  • Q35.5 Расщелина твёрдого и мягкого нёба односторонняя.

  • Q35.7 Расщелина языка.

  • Q35.9 Расщелина нёба (волчья пасть) неуточнённая односторонняя. Q36 Расщелина губы (заячья губа).

  • Q36.0 Расщелина губы двусторонняя.

  • Q36.1 Расщелина губы срединная.

  • Q36.9 Расщелина губы односторонняя.

Q37 Расщелины нёба и губы (волчья пасть с заячьей губой).

  • Q37.0 Расщелина твёрдого нёба и губы двусторонняя.

  • Q37.1 Расщелина твёрдого нёба и губы односторонняя.

  • Q37.2 Расщелина мягкого нёба и губы двусторонняя.

  • Q37.3 Расщелина мягкого нёба и губы односторонняя.

  • Q37.4 Расщелина твёрдого и мягкого нёба и губы двусторонняя.

  • Q37.5 Расщелина твёрдого и мягкого нёба и губы односторонняя.

  • Q37.8 Двусторонняя расщелина нёба и губы неуточнённая.

  • Q37.9 Односторонняя расщелина нёба и губы неуточнённая.

КЛАССИФИКАЦИЯ

Расщелины верхней губы и нёба могут встречаться как в виде изолированного порока развития, а также быть одним из признаков множественных пороков развития (Робена, Франческетти, Тричера Коллинза и др.). Как самостоятельное заболевание ВРВГиН многообразны, что затрудняет их классификацию. В настоящее время имеются несколько наиболее признанных (в России, странах СНГ, Европы и США) классификаций ВРВГиН.

В странах Европы и США наиболее признанной является Международная классификация Kernahan, Stark (1958), согласно которой все расщелины делятся на три группы.

  1. Расщелины, находящиеся впереди от резцового отверстия и возникающие в первичном нёбе:

    1. полные;

    2. неполные;

    3. односторонние;

    4. двусторонние;

    5. срединные.

  2. Расщелины, расположенные сзади от резцового отверстия, в области вторичного нёба (мягкое и твёрдое нёбо):

    1. полные;

    2. неполные;

    3. подслизистые.

  3. Расщелины первичного и вторичного нёба:

    1. полные;

    2. неполные;

    3. односторонние;

    4. двусторонние;

    5. срединные.

Существует также и классификация ВРВГиН Л.Е. Фроловой (1974), где автор выделяет четыре группы расщелин (рис. 37-1).

  1. Изолированные расщелины верхней губы I-III степени с подгруппами А и Б.

  2. Изолированные расщелины нёба I-III степени с подгруппами А и Б.

  3. Сквозные расщелины верхней губы и нёба I-III степени (одно- и двусторонние).

  4. Комбинированные (атипичные) расщелины верхней губы и нёба.

ВПР являются актуальной проблемой не только для медицины, но и социального развития и интеграции в современное общество пациентов с ВРВГиН. Ежегодно в РФ рождаются около 20 000 детей с ВРВГиН. В регионах частота развития пороков колеблется в достаточно широких пределах - от 1:653 до 1:1280, что может быть обусловлено географическими особенностями регионов и особенностями популяций. В связи с высокой частотой встречаемости и тяжестью течения ВРВГиН представляет существенную проблему для здравоохранения и обусловливает актуальность изучения причин возникновения и особенностей их распространения в различных регионах страны.

pic 0242
Рис. 37-1. Виды расщелин верхней губы и нёба (по Фроловой Л.Е., 1974)

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактика ВПР челюстно-лицевой области у детей - прежде всего, это пропаганда здорового образа жизни и устранение экзогенного воздействия тератогенных факторов. В целях уменьшения количества различных ВПР челюст-но-лицевой области в первую очередь необходимы раннее выявление больных и семей повышенного генетического риска, активное сотрудничество медико-генетической, акушерско-гинекологической и педиатрической служб, планирование беременности, а также широкий охват скрининговых исследований на ранних сроках беременности. Если у родственников, родителей или старших детей имеются ВПР, то в обязательном порядке показана консультация генетика. Также важное значение в пренатальной профилактике врождённых расщелин губы и нёба имеет наличие взаимосвязи между уровнем загрязнения атмосферного воздуха валовыми выбросами от промышленных предприятий и тяжестью клинико-анатомических форм врождённой расщелины губы и нёба у детей, проживающих в промышленных районах с неблагополучной экологией (Чуйкин С.В., Джумартов Н.Н. и др., 2019).

СКРИНИНГ

Для скрининговых исследований обязательной является УЗ-диагностика, которая должна проводиться в 10-13 нед, с 16-й по 22-ю неделю и в III триместре беременности по назначению врача. По данным УЗИ, имеется возможность выявить до 60-70% структурных дефектов плода (расщелины губы и нёба, спинномозговую грыжу, отсутствие конечностей, пороки сердца и др.). Кроме того, для пренатальной диагностики пороков развития может проводиться анализ околоплодных вод или биопсия плаценты, а также можно определять некоторые биохимические показатели крови матери.

ЭТИОЛОГИЯ

Этиологически основной причиной возникновения пороков развития считаются эндогенные факторы, а экзогенные факторы, которым раньше уделялось большое внимание, имеют второстепенное значение.

В настоящее время принято считать, что одной из наиболее частых причин развития пороков человека являются генные или хромосомные нарушения (мутации). Наследственные ВПР в подавляющем большинстве случаев вызваны генными мутациями. Эндокринные заболевания родителей также играют немаловажную роль в возникновении ВПР у детей. Прежде всего, это сахарный диабет, заболевания щитовидной железы и др. Кроме того, многие тератологи указывают на «перезревание» половых клеток (как яйцеклеток, так и сперматозоидов) как одну из причин ВПР человека.

Немалую роль в происхождении пороков развития в челюстно-лицевой области отводят экологическим нарушениям и проблеме здорового образа жизни (хронический алкоголизм, неполноценное и несбалансированное питание и т.д.). Рассматривая влияние многих биологических факторов, следует заметить, что любое заболевание (инфекционное) вследствие гипертермии, гипоксии, гормональной дискорреляции и других также является тератогенным фактором. Особое место в этом ряду занимают токсоплазмоз и краснуха (до 30% вероятности врождённой патологии). Кроме того, имеются многочисленные данные о тератогенном влиянии на плод различных химиопрепаратов, гормонов коры надпочечников, салицилатов и др.

Таким образом, по этиологическому принципу можно выделить три группы ВПР:

  1. наследственные;

  2. экзогенные;

  3. мультифакториальные, то есть пороки, которые возникли от совместного воздействия генетических и экзогенных факторов. Однако следует отметить, что причины ВПР в 25% случаев не устанавливаются.

ПАТОГЕНЕЗ

Для понимания патогенетического механизма образования врождённых аномалий развития челюстно-лицевой области необходимо вспомнить некоторые моменты эмбриогенеза челюстно-лицевой области. У зародыша в возрасте около 2 нед между передним мозговым пузырём и сердечным выступом имеется втягивание эктодермы, которое называют первичной ротовой ямкой.

В процессе эмбриогенеза вся верхняя часть лица (лоб, нос, медиальная часть глазниц) формируется из носолобного бугра. Кроме того, из этого бугра формируются срединная часть верхней губы и альвеолярный отросток верхней челюсти (обычно в пределах резцов). Боковые отделы верхней губы и альвеолярного отростка, скуловые кости, латеральные части глазниц и так далее формируются из верхнечелюстных бугров. Из нижнечелюстных бугров формируются нижняя челюсть и окружающие мягкие ткани. Верхнечелюстные отростки срастаются с нижнечелюстными по линии ротовой щели, лобный с верхнечелюстными - на уровне второго резца. Формирование лица и сращение образующих его отростков заканчивается к 7-й неделе внутриутробного развития.

Таким образом, если в данный промежуток времени имеется воздействие одного или нескольких этиологических факторов, сращение краёв физиологической щели задерживается, что приводит к врождённому несращению верхней губы и нёба и возможному формированию врождённых аномалий лица и челюстно-лицевой области. К тому же следует отметить, что чем раньше действует тератогенный фактор, тем тяжелее врождённая патология. В дальнейшем, в начале второго месяца, происходит образование нёба, которое формируется из пластинчатых выростков на внутренней поверхности верхнечелюстных отростков, так называемых нёбных отростков верхнечелюстных бугров. Они растут навстречу друг другу и срастаются между собой и носовой перегородкой, формируя твёрдое и мягкое нёбо. В процессе формирования твёрдого нёба в него включается и часть альвеолярного отростка верхней челюсти, формируемая из носолобного бугра. Полное сращение этих образований происходит к 10-11-й неделе внутриутробного развития. При воздействии тератогенных факторов в данный промежуток времени формируются изолированные расщелины нёба.

КЛИНИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ

Клинические проявления при ВРВГиН вызваны сложными морфофункциональными нарушениями зубочелюстно-лицевой системы ребёнка и связаны с патологическими нарушениями во многих органах и системах в детском организме. Клинические наблюдения показывают, что расщелины лица часто сочетаются с другими пороками - в 56,6% случаев. При этом чаще имеют место множественные аномалии: только в 27,9% наблюдений было по одному сочетанному пороку, в 80% случаев рождаются с сопутствующей патологией. По данным исследований, наиболее часто ВРВГиН сочетаются с пороками развития опорно-двигательной системы, ЦНС, сердечно-сосудистой системы и др.

Врождённая расщелина губы и нёба - тяжёлый порок развития челюстно-лицевой области, сопровождающийся грубыми анатомическими и функциональными нарушениями. Тяжесть заболевания определяется не только анатомическими нарушениями в челюстно-лицевой области, но и выраженными функциональными расстройствами, влияющими на рост и развитие ребёнка. Так, у детей с ВРВГиН с первых дней жизни нарушаются функции дыхания, сосания и глотания.

По мере роста ребёнка нарушаются функции речи, слуха и жевания. Вследствие вышеизложенного возможны также психоэмоциональные изменения состояния больного (Fair M.L., McGlone E.L., 1976).

Следует напомнить, что нередко ВРВГиН представляется как часть симптомо-комплекса различных врождённых синдромов (таких как синдромы Корнелии де Ланге, Пьера Робена, Вандер-Вуда, Голденхара и др.). При таких сочетаниях совместная работа педиатра и генетика в подготовке детей с врождённой патологией к плановому оперативному вмешательству является «золотым стандартом» и залогом успешной реабилитации детей в послеоперационном периоде.

Анатомо-функциональные изменения, сопровождающие ВРВГиН, приводят как к острым, так и к хроническим заболеваниям со стороны ЛОР-органов. Сообщение полости рта и полости носа в области дефекта нарушает акт сосания, глотания, дыхания (смешанное ротоносовое дыхание), при этом вдыхаемый воздух не согревается и не очищается, что приводит к воспалительным изменениям в слизистой оболочке носа, носоглотки. У детей с ВРВГиН очень часто встречаются как острые, так и хронические заболевания среднего уха. Причинами возникновения среднего отита могут быть самые различные патологические состояния: острые респираторные и вирусные инфекции, деформация наружного носа и носовой перегородки, аденоидные вегетации и аденоидиты, гипертрофия нёбных миндалин и хронический тонзиллит, воспаление ОНП, вазомоторный ринит и др., нередко зарождающиеся как следствие смешанного ротоносового дыхания, попадания пищи из полости рта в полость носа и носоглотку.

При акте глотания в норме носоглотка отделяется от ротоглотки мягким нёбом (так называемый нёбно-глоточный затвор) и поэтому менее подвержена бактериальному загрязнению (за исключением ОРВИ, аденоидита, синуситов). При ВРВГиН нарушается функция нёбно-глоточного затвора и создаются условия для попадания пищи из полости рта в полость носа и носоглотку, для заброса секрета из носоглотки в слуховую трубу, что может привести к инфицированию носоглотки и среднего уха с развитием мукоцилиарной недостаточности. Местный иммунитет в полости рта у детей с ВРВГиН значительно снижен, а уровень энтеротоксичных бактерий вдоль расщелины почти в шесть раз выше, чем у детей без патологии (Вадачкория З.О., 1996).

Ведущим фактором в патогенезе средних отитов является дисфункция слуховой трубы, которая у детей с ВРВГиН может быть вызвана патологическим прикреплением мышцы, поднимающей мягкое нёбо (при ВРВГиН она вплетается в сухожилие мышцы, напрягающей мягкое нёбо, тем самым противодействует её нормальной функции), частичным прикреплением мышцы, напрягающей мягкое нёбо к латеральной пластинке слуховой трубы, недоразвитием хряща слуховой трубы, отсутствием слияния мышц в нёбном апоневрозе и, как следствие, к нарушениям нормального функционирования мягкого нёба, атрофии мышц, замене части волокон соединительной или жировой тканью. Дополнительной причиной может послужить длительное перенапряжение мышц, что приводит к потере их эластичности, нарушению трофики и, как следствие, к развитию дегенеративных процессов (Митринович-Моджиевска А., 1959).

ДИАГНОСТИКА

Диагностические мероприятия при пороках развития челюстно-лицевой области проводятся с пренатального периода. Самыми распространёнными методами диагностики в пренатальный период являются УЗИ, которые должны проводиться в 10-13 нед, с 16-й по 22-ю неделю и в III триместре беременности (по данным УЗИ можно выявить до 60-70% структурных дефектов плода). Кроме того, в диагностике используют анализ околоплодных вод или биопсию плаценты, а также определение некоторых биохимических показателей крови матери. После рождения пациент сразу осматривается челюстно-лицевым хирургом, который проводит общее исследование с использованием смотровых инструментов. Для детального изучения распространённости процесса, а также формы ВРВГиН назначают осмотр оториноларингологом, фиброэндоскопическое исследование ЛОР-органов. В более взрослом периоде жизни назначают современные лучевые методы исследования, такие как КТ и МРТ (по показаниям).

Дети с ВРВГиН должны находиться под активным наблюдением с момента рождения. Учитывая выраженные косметические дефекты, анатомо-функциональные изменения, а также присутствие сопутствующей патологии, наблюдение должно быть динамическим с привлечением к диагностике и лечению различных специалистов смежных профилей: челюстно-лицевого хирурга, генетика, оториноларинголога, стоматолога-хирурга, ортодонта, педиатра, логопеда, психолога и других специалистов (по необходимости). Благодаря мультидисциплинарному подходу имеется возможность добиться хороших результатов в лечении и реабилитации таких пациентов.

Очень важная роль в формировании психосоциального развития ребёнка с ВРВГиН принадлежит психоневрологу и клиническому психологу, которые начинают работать с родителями ещё в пренатальном периоде. Но неонатолог и врач-педиатр сталкиваются первыми с таким новорождённым, задача которых заключается в правильной оценке его состояния и с учётом особенностей таких пациентов - своевременном направлении к врачам-специалистам.

В челюстно-лицевой хирургии и стоматологии детского возраста в настоящее время лучше всего разработаны вопросы медицинской реабилитации детей с ВРВГиН (Булатовская Б.Я., 1974; Фролова Л.Е., 1980; Каспарова Н.Н., 1981; Cooper N.K., 1979; и др.) Помимо медицинской реабилитации, пациентам с расщелинами верхней губы и нёба требуется педагогическая и социальная реабилитация, поскольку отягощённый эстетический фактор препятствует их социальной адаптации.

ПРИМЕРЫ ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Врождённая полная сквозная правосторонняя (левосторонняя) расщелина верхней губы, альвеолярного отростка верхней челюсти и твёрдого и мягкого нёба (код по МКБ-10 Q37.0).

Врождённая двусторонняя сквозная полная расщелина верхней губы, твёрдого и мягкого нёба и альвеолярного отростка (код по МКБ-10 Q37.1).

ЛЕЧЕНИЕ

Лечение пациентов с данной патологией должно осуществляться в специализированных центрах. Для нормального функционирования специализированный центр должен иметь поликлиническое отделение (кабинеты) для соответствующих специалистов, а также хирургический стационар. В некоторых специализированных центрах имеется школа-интернат для детей, требующих длительного ортодонтического лечения и логопедического обучения (Булатовская Б.Я., 1974).

Лечение расщелин губы и нёба - сложная, многогранная и до конца не решённая проблема. Для получения оптимального результата лечения с рождения и до 14-16 лет проводится многоэтапное лечение с участием большого количества специалистов. Процесс коррекции врождённого порока и последующих этапов реабилитации часто усложняется разнообразной сочетанной патологией со стороны других органов, в частности нервной системы.

Трудности восстановления нарушенных жизненно важных функций питания, дыхания и речи, анатомического восстановления верхней губы, носа и верхней челюсти в условиях растущего организма являются причиной инвалидизации детей с расщелинами губы и нёба на долгие годы.

Различают следующие варианты расщелин верхней губы мягкого и твёрдого нёба (рис. 37-2, см. цв. вклейку).

В настоящее время не существует единой тактики в комплексной реабилитации детей с ВРВГиН. Анатомо-функциональные изменения, сопровождающие ВРВГиН, приводят как к острым, так и к хроническим заболеваниям со стороны ЛОР-органов. Сообщение полости рта и полости носа в области дефекта нарушает акт сосания, глотания, дыхания (возникает смешанное ротоносовое дыхание), при этом вдыхаемый воздух не согревается и не очищается, что приводит к воспалительным изменениям в слизистой оболочке носа, носоглотки и среднего уха.

Несмотря на огромный опыт лечения, у челюстно-лицевых хирургов до сих пор нет единого взгляда на способы и сроки проведения хейло- и уранопластики. Так, проведение операций на нёбе в очень ранние (до 1 года) и ранние (до 2 лет) сроки, безусловно, способствует быстрейшему восстановлению функций, нарушенных в результате заболевания, и является профилактикой вторичных воспалительных заболеваний ЛОР-органов. Однако чем раньше проводится операция на нёбе, тем больше вероятность недоразвития верхней челюсти в отдалённом послеоперационном периоде из-за наличия рубцов на нёбе и повреждения зон роста верхней челюсти во время уранопластики.

Для предупреждения или минимизации этих негативных последствий многие хирурги рекомендуют проводить через 6-8 мес после устранения дефекта верхней губы (рис. 37-3, см. цв. вклейку). После первичных операций на губе у пациентов с расщелинами губы и нёба может быть остаточная деформация верхней губы и носа. Тогда в возрасте 5-7 лет возможно проведение реконструктивных операций на верхней губе и носе после разрешения ортодонта на проведение данных операций. При грубых нарушениях прикуса у пациентов с ВРВГиН реконструктивные операции проводятся после ортодонтического лечения. Объём реконструктивных операций определяется после совместной консультации челюстно-лицево-го хирурга, врача-ортодонта и оториноларинголога.

Щадящая уранопластика - операция по устранению дефекта нёба, проводится в два этапа: в возрасте 6-10 мес (до 1 года) делают пластику мягкого нёба (функциональную велопластику) (рис. 37-4, см. цв. вклейку). На первом этапе освежают края расщелины мягкого нёба от верхушки язычка до границы мягкого и твёрдого нёба с двух сторон. Затем делают разрезы на слизистой оболочке по заднему краю твёрдого нёба с обеих сторон и далее латерально параллельно крылочелюстным складкам, чтобы дать возможность выделить hamulus (крючок крыловидного отростка основной кости). Таким образом, разрезы проводятся дистальнее больших нёбных отверстий, что исключает возможность повреждения сосудисто-нервных пучков на твёрдом нёбе. В раннем детском возрасте нет необходимости ломать hamulus, так как восстановление мягкого нёба достигается путём тщательного расслоения мышц мягкого нёба и смещения их кзади и к средней линии. Важный этап велопластики - тщательное восстановление целостности, а следовательно (в дальнейшем), и функций мышц мягкого нёба.

Адекватная длина мягкого нёба и нёбно-глоточный затвор (клапан) создаются за счёт отсечения мышц мягкого нёба от заднего края твёрдого нёба и их переориентации от переднезаднего к поперечному направлению. Так, восстановление непрерывности m. tensor. veli palatini и m. palatoglossus формирует мышечный сфинктер мягкого нёба и ведёт к его удлинению (см. рис. 37-4, б).

После велопластики через 6-12 мес (иногда и значительно позже) выполняют пластику твёрдого нёба (уранопластику). При узких и неполных расщелинах мягкого и твёрдого нёба раннюю велопластику и пластику твёрдого нёба проводят в один этап (рис. 37-5, см. цв. вклейку). До операции ребёнка осматривает оториноларинголог. В случае выявления экссудативного отита (эта патология часто встречается у детей с расщелинами нёба) одновременно с уранопластикой оториноларинголог проводит шунтирование полостей среднего уха (тимпаностомию) для улучшения оттока экссудата из барабанных полостей. После операции 2-4 дня ребёнок носит защитную пластинку, которая закрывает раневую поверхность. Пластинка изготавливается врачом-ортодонтом до операции индивидуально. Ранние хирургические вмешательства на нёбе следует проводить только в тех случаях, когда имеется возможность раннего ортодонтического лечения (по показаниям). После устранения дефектов верхней губы и нёба пациенту также необходимо ортодонтическое лечение.

Ранняя двухэтапная хейловелоуранопластика способствует правильному развитию мышц мягкого нёба, обеспечивает герметичность полости рта, создаёт нёбно-глоточный затвор, изолирует полость рта от полости носа и тем самым способствует быстрейшей нормализации функций сосания, глотания, дыхания, голоса и речи.

У детей с изолированной расщелиной нёба это вмешательство выполняется в возрасте одного года. Для устранения расщелины нёба используются аутотканные лоскуты пациента. При выборе метода пластики врождённых расщелин нёба хирурги опираются на положения, выработанные Markus и Делейром, основанные на функциональном восстановлении мягкого нёба в ранние сроки с последующей более поздней пластикой твёрдого нёба с учётом анатомии и физиологии тканей твёрдого и мягкого нёба (Markus A.F, 1993). В ранние сроки очень важно не нарушить целостность максиллярной слизистой оболочки и периоста. Именно поэтому при дефектах твёрдого нёба детям индивидуально изготавливают специальные протезы-обтураторы (рис. 37-6, см. цв. вклейку).

После уранопластики ребёнок в течение года должен получить три курса физиотерапии на нёбо, родителей обучают проведению массажа нёба. Необходимы занятия с логопедом.

Хирургические вмешательства на нёбе в ранние и очень ранние сроки следует проводить только в тех случаях, когда имеется возможность динамического наблюдения больного и проведения раннего ортодонтического лечения по показаниям. После того как устранены дефекты верхней губы и нёба, примерно в три года, ребёнок обязательно должен быть осмотрен врачом-ортодонтом. При необходимости пациенту назначается ортодонтическое лечение.

Критериями успеха при комплексном лечении детей с ВРВГиН является не только восстановление правильной анатомической формы верхней губы, нёба, альвеолярного отростка верхней челюсти, носа и др., но и нормализация носового дыхания, функции слуха, голосо- и речеобразования, нарушенных в результате заболевания.

Ранняя профилактика нарушений слуха, диагностика, своевременное лечение и динамическое диспансерное наблюдение детей позволит предупредить развитие стойких нарушений слуха у пациентов с ВРВГиН.

ПРОГНОЗ

Критериями успеха при комплексном лечении детей с ВРВГиН являются не только восстановление правильной анатомической формы верхней губы, нёба, альвеолярного отростка верхней челюсти, носа и др., но и нормализация носового дыхания, функции слуха, голосо- и речеобразования, нарушенных в результате заболевания, что позволит предупредить развитие стойких нарушений слуха у пациентов с ВРВГиН. При правильном подходе и соблюдении этапности лечения прогноз благоприятный.

Зубочелюстные аномалии

Зубочелюстные аномалии также являются мультифакторной патологией.

В классификации МКБ-10 выделена отдельная нозологическая форма зубо-челюстных аномалий и деформаций - «Зубочелюстные деформации и аномалии функционального происхождения» - К07.5.

В настоящее время отмечается увеличение числа детей с нарушением носового дыхания. Серьёзное влияние на это обстоятельство оказывают и внешние факторы, в частности, климатические и экологические условия, причём значение имеет не только холодный климат, но и использование кондиционирования помещений в жаркое время года, а в южных районах - сухой жаркий климат.

При ротовом дыхании исчезает равновесие между давлением языка и давлением губ и щёк. В результате не происходит расширение верхней челюсти, в переднем отделе развивается зубоальвеолярная протрузия и тесное положение резцов. Деформации верхней челюсти уменьшают объём носовых ходов, что приводит к формированию ротового дыхания, которое определяется как составная часть симптомокомплекса орофациальных дисфункций: переднее положение языка, отсутствие смыкательного рефлекса, привычное ротовое дыхание, поэтому восстановление носового дыхания включается в основную цель миофункциональной коррекции зубочелюстной системы.

Частой причиной привычного ротового дыхания у детей является аденоидит, который занимает значительное место в структуре ЛОР-патологий у детей. При длительном воспалительном процессе в носоглотке, сопровождающемся гипертрофией глоточной миндалины, даже после хирургической санации носоглотки, ротовое дыхание сохраняется как привычное. При ротовом дыхании, сужении носовых ходов уменьшена ширина основания грушевидного отверстия, что влияет на расположение крипт зубов верхней челюсти и их правильное прорезывание. Ширина основания грушевидного отверстия приблизительно равна размеру костных крипт резцов верхней челюсти. В период роста соотношение между шириной основания грушевидного отверстия и резцовым участком верхней челюсти, занятого верхушками корней верхних резцов, имеется взаимовлияние. В случае узкого грушевидного отверстия наблюдается конвергенция корней резцов и их скученность. Постепенное увеличение ширины верхней челюсти и коррекция положения резцов ортодонтическими аппаратами приводят к расширению основания грушевидного отверстия, способствуют развитию тканей полости рта и носовых ходов, восстановлению носового дыхания.

Таким образом, взаимосвязь между затруднённым носовым дыханием и сужением зубных дуг, скученным положением резцов верхней челюсти диктует необходимость взаимодействия врачей-ортодонтов с оториноларингологами при обследовании и лечении детей с сужением верхней челюсти и нарушением носового дыхания.

Обследование детей 7-11 лет, обратившихся к врачу-ортодонту с выраженным сужением верхней челюсти и привычным ротовым дыханием, показывает, что основная жалоба - эстетические нарушения (100%), связанные с положением резцов. Это не способствует углублённому обследованию детей для выявления причин патологии и планирования комплексного лечения. В то же время родители детей с сужением верхней челюсти и ротовым дыханием отмечают, что многие дети быстро устают при физических нагрузках и после уроков, у них наблюдается нарушение смыкания губ, чистоты произношения звуков речи вплоть до гнусавого оттенка. У значительной части детей с сужением верхней челюсти из анамнеза выявляются заболевания ЛОР-органов. Нарушение носового дыхания, обусловленное хронической патологией носоглотки, сохраняется продолжительный период времени у подавляющего большинства детей с сужением верхней челюсти, несмотря на то что большинству из них в дошкольном возрасте была проведена аденотомия.

Для детей с сужением верхней челюсти характерно лицо с удлинением гнатической части, узкое, выпуклое, с напряжённым смыканием губ. Наблюдаются вялость мимики, сглаженность носогубных складок, уплощение верхней губы, слабость круговой мышцы рта, западение крыльев носа, «аденоидное» выражение лица. На профильных фотографиях отмечается напряжение мышц подбородка при смыкании губ. Наблюдается изменение формы зубных рядов, часто верхний зубной ряд V-образный (рис. 37-7, см. цв. вклейку).

Глубокое, готическое нёбо свидетельствует о скелетной недостаточности верхней челюсти, о чем говорит нарушение окклюзии зубных рядов: дву- и односторонняя экзоокклюзия со смещением нижней челюсти. Характерное нарушение окклюзии при сужении верхней челюсти и нарушении носового дыхания - дистальная окклюзия с дизокклюзией передних зубов, которая в половине случаев сочетается с экзоокклюзией (рис. 37-8, см. цв. вклейку).

Верхние резцы у детей с сужением верхней челюсти располагаются скученно, находятся в положении протрузии, которая связана с недостаточным давлением губ при ротовом дыхании. В свою очередь, выступание резцов препятствует смыканию губ в покое. Вследствие сужения верхней челюсти уменьшается место в зубном ряду, что приводит к атипичному прорезыванию или ретенции зубов. Прорезывание передних зубов верхней челюсти начинается у детей в возрасте 7-8 лет, что совпадает с периодом увеличения объёма носовой полости. Важно, чтобы в это время у ребёнка было развито носовое дыхание, так как оно влияет на правильное формирование назомаксиллярного комплекса.

Анализируя этиологические факторы, важное место среди которых занимает нарушение функций в челюстно-лицевой области, способствующее формированию сужения верхней челюсти, можно констатировать, что деформация является результатом нарушения миодинамического равновесия в челюстно-лицевой области. Нарушение равномерного давления на челюсти и зубы воздействует как на рост челюсти, так и на положение зубов. В связи с нарушением смыкания губ, ротовым дыханием язык не прилегает к нёбу, альвеолярным отросткам и зубам верхней и нижней челюсти, в то время как давление щёк приводит к сужению верхней челюсти и верхнего зубного ряда. Сужение верхней челюсти без ортодон-тического лечения прогрессирует, сокращается место в зубном ряду для резцов, носовые ходы сужаются, несмотря на лечение аденоидита (рис. 37-9).

Функциональное эндоскопическое исследование носоглотки у детей с клинико-эндоскопическими признаками воспалительного гиперпластического процесса в лимфоидной ткани показывает, что у 28% пациентов с сужением верхней челюсти наблюдается механическая обструкция глоточного устья слуховых труб аденоидными вегетациями, что приводит, по данным аудиометрического исследования, к кондуктивной тугоухости степени [тимпанограмма типа С (а.р.+) или В (а.р.-)].

Таким образом, эндоскопическое исследование полости носа и носоглотки у детей с сужением верхней челюсти различной степени показывает, что затруднённое носовое дыхание связано с гипертрофией аденоидных вегетаций. В соответствии с тяжестью нарушения носового дыхания, неэффективностью консервативного лечения имеются показания к хирургическому лечению гипертрофии носоглоточной миндалины. Следует заметить, что аденотомия в дошкольном возрасте у детей с сужением верхней челюсти проводится до 30% пациентов с ортодонтической патологией, тем не менее у части детей наблюдаются рецидивы аденоидных вегетаций.

pic 0243
Рис. 37-9. Рентгенограммы пациента 8 лет с сужением верхней челюсти и ротовым дыханием, выполненные с интервалом один год. Ширина носовых ходов уменьшилась

Кроме этого, у значительной части пациентов с зубочелюстными аномалиями определяются нарушения архитектоники внутриносовых структур (более чем в 90% случаев выявляется искривление носовой перегородки, более чем в 60% случаев - гипертрофия носовых раковин). Такие структурные изменения полости носа обусловливают сужение просвета носовых ходов и свидетельствуют о наличии у детей длительного нарушения носового дыхания. Соответственно, в большинстве случаев это приводит к изменениям в ОНП в виде отёка слизистой оболочки пазухи, а также к деформации остеомиетального комплекса со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вышеуказанные особенности клинических данных свидетельствуют, что диспропорция зубов и зубных рядов обусловлена нарушением комплекса «функция-форма».

Врачи-ортодонты с помощью телерентгенографии, которая входит в стандарт диагностики зубочелюстных аномалий, могут обнаружить причину затруднения носового дыхания и для составления комплексного плана лечения направляют пациентов к оториноларингологу. Оценка верхних дыхательных путей по боковой телерентгенографии проводится путём измерения площади носоглоточной области, выделенной C.S. Handelman, G. Osborne (1976). На телерентгенографии проводились четыре линии: нёбная, проходящая через основание верхней челюсти; фронтальная линия атланта - перпендикуляр к нёбной плоскости касательно передней стенки зуба аксиса; крыловидно-верхнечелюстная - перпендикуляр к нёбной плоскости, пересекающий нёбную плоскость в точке крыловидно-верхнечелюстной фиссуры; клиновидная - касательная к нижней границе клиновидной кости, проходящей через точку Ba (базион) - переднюю точку затылочного отверстия в среднесагиттальной плоскости.

Исходя из этих линий получают носоглоточную область, в которой выделяют воздушную часть и часть, заполненную лимфоидной тканью носоглоточной миндалины и антрохоанальными полипами (рис. 37-10, см. цв. вклейку).

Определяется процентное соотношение просвета дыхательных путей и общей площади носоглоточной области. Данные анализа состояния дыхательных путей у детей с сужением верхней челюсти показывают взаимосвязь этих нарушений. Площадь просвета дыхательных путей к общей площади измеряемого участка носоглоточной области при сужении верхней челюсти может составить в среднем до 38%, наибольшие показатели просвета дыхательных путей - 47,22%, наименьшие - 18,22%. После расширения верхней челюсти увеличивается площадь просвета дыхательных путей в среднем больше чем на 10-12%, что свидетельствует о высокой значимости орто-донтического лечения детей с нарушением носового дыхания. После расширения верхней челюсти и дыхательных путей изменяется положение нижней челюсти и головы, нормализуется изгиб шейного отдела позвоночника (рис. 37-11).

Формирование высокого готического нёба при сужении верхней челюсти сказывается на общем объёме полости носа. Определённая роль в диагностике этих нарушений отводится ортопантомографии, которая проводится при диагностике зубочелюстных аномалий. На снимке хорошо просматривается носовая область. Измерение расстояния между медиальными точками зачатков клыков верхней челюсти, которые располагаются по латеральным границам носовой полости, позволяет судить о развитии основания носа и носовой полости в целом (рис. 37-12).

pic 0244
Рис. 37-11. Боковые телерентгенографии пациентки 11 лет до (а) и после (б) расширения верхней челюсти
pic 0245
Рис. 37-11. Координатные точки и линии для анализа развития основания носа (описание в тексте)

Визуальная оценка ортопантомографии детей с сужением верхней челюсти показывает сужение носовых ходов (92%), искривление носовой перегородки (88%), конвергенцию корней резцов верхней челюсти (68%), то есть указанные рентгенологические признаки являются симптомами сужения верхней челюсти.

Размер резцового отдела верхней челюсти/основания носа у детей с сужением верхней челюсти до расширения в среднем составляет 25,9 мм, после расширения - 31,8 мм.

Описанные методики анализа телерентгенографии и ортопантомографии могут быть использованы в комплексном обследовании детей с сужением верхней челюсти и нарушением носового дыхания, что поможет междисциплинарному планированию лечения.

Специалисты связывают замедление развития носовой пирамиды со скученностью верхних постоянных резцов, что ассоциируется с уменьшением объёма кости верхней челюсти в области основания полости носа. В клинической практике часто наблюдаются случаи, когда после необходимого расширения верхней челюсти улучшение носового дыхания было временным и недостаточным, и это обычно связано с конвергенцией корней верхних резцов (рис. <<pic37-13,37-13>).

В результате хронических заболеваний носоглотки развивается ротовое дыхание. При ротовом дыхании нарушается согласованность действия мышц губ и щёк снаружи и языка изнутри. Отсутствие давления языка на верхнюю челюсть с продолжающимся действием щёк снаружи приводит к сужению верхней челюсти, готической форме нёба, что в свою очередь способствует уменьшению полости носа. При выраженном трансверсальном сужении верхней челюсти её резцовый участок не развивается, места для резцов недостаточно (Бимбас Е.С., Мягкова Н.В., 2017). При этом верхние резцы могут располагаться с вестибулярным наклоном, с нёбным смещением боковых резцов, поворотами вокруг оси. Было установлено, что в значительном количестве случаев (68%) на развитие фронтального отдела верхней челюсти и функцию дыхания влияет конвергенция корней верхних постоянных резцов (рис. 37-14, см. цв. вклейку).

Поскольку в период роста ширина основания грушевидного отверстия и резцовый участок верхней челюсти зависят от объёма пространства, занятого верхушками корней верхних постоянных резцов, внимание на их положение послужит успеху лечения детей с нарушением функции носового дыхания (рис. 37-15).

Рост в ширину обеих челюстей, включая ширину зубных дуг, имеет тенденцию завершаться перед всплеском подросткового роста и практически не ощущает на себе влияния подростковых изменений. Эти данные свидетельствуют о показаниях к лечению детей с сужением верхней челюсти и нарушениями дыхания в ранние сроки, в возрасте 7-9 лет. В случаях с нарушением носового дыхания требуется более активное восстановление проходимости дыхательных путей за счёт изменений их размеров. Это способствует оздоровлению ребёнка, гармоничному развитию челюстно-лицевой области.

pic 0246
Рис. 37-13. Ортопантомограмма пациентки 10 лет. Сужение верхней челюсти, конвергенция корней резцов. После расширения верхней челюсти сужение носовой полости и конвергенция корней резцов сохраняются, требуется дополнительная коррекция положения резцов

У детей с сужением верхней челюсти, конвергенцией корней верхних постоянных резцов, нарушением функции носового дыхания вследствие разрастания носоглоточной миндалины перед аденотомией, через месяц после операции и после расширения верхней челюсти исследования методом передней активной ринометрии позволили объективно оценить динамику функции носового дыхания на фоне проводимого лечения. При первом исследовании среднее значение суммарного объёмного потока у детей с сужением верхней челюсти составило 232±55, а после аденотомии - 387±51 см3 /с. После расширения верхней челюсти и коррекции положения корней верхних постоянных резцов этот показатель достоверно увеличился до 513±42 см3 /с (р <0,5). Показатель суммарного сопротивления после аденотомии уменьшился в 2 раза, а после ортодонтического лечения - в 3 раза от первоначального значения - с 0,93±0,16 до 0,30 ±0,03 Па/см3 /с (р <0,5).

Таким образом, проведённый объективный анализ функции дыхания подтверждает важную роль расширения верхней челюсти и коррекции корней верхних постоянных резцов для улучшения носового дыхания у детей.

pic 0247
Рис. 37-15. Пациентка 9 лет. Ортопантомограммы до (а) и после (б) расширения верхней челюсти и коррекции положения верхних постоянных резцов

Своевременное восстановление адекватного носового дыхания в детском возрасте, когда уровень окислительно-восстановительных процессов находится на более высоком уровне, имеет колоссальное значение в нормальном развитии органов и структур растущего организма, а также нормализации нарушений высшей нервной деятельности у пациентов с острыми и хроническими заболеваниями носа и ОНП, проявляющихся ощущением тяжести в голове, тупой болью в области лба, нарушением сна, снижением памяти, а также успеваемости у детей.

Улучшение (восстановление) носового дыхания, функции слуха, голосо- и речеобразования у пациентов с врождёнными аномалиями челюстно-лицевой области способствует предупреждению развития у них стойких нарушений слуха.

Список литературы

  1. Арсенина О.И. Алгоритм лечения пациентов с морфофункциональными нарушениями зубочелюстной системы с аденоидами / О.И. Арсенина, К.Г. Пиксайкина // Стоматология детского возраста и профилактика. 2015. № 1 (52). С. 38-44.

  2. Бимбас Е.С. Диагностика зубочелюстных аномалий: Учебное пособие / Е.С. Бимбас, Н.В. Мягкова. // Екатеринбург: ГОУ ВПО «УГМУ Росздрава». 2017. 81 с.

  3. Бимбас Е.С. Ортодонтическое лечение детей с сужением верхней челюсти и нарушением носового дыхания / Н.В. Мягкова, А.С. Шишмарева, А.Ю. Клевакин, В.М. Кайем // Уральский медицинский журнал. 2018. № 6. С. 50-53.

  4. Богомильский М.Р., Минасян В.С., Рахманова И.В. Практическое руководство по диагностике, лечению и профилактике болезней уха, горла и носа у новорождённых, детей грудного возраста и раннего возраста. М.: Издательство РГСУ, 2012: 168.

  5. Богородицкая А.В., Сарафанова М.Е., Радциг Е.Ю, Притыко А.Г. Тактика ведения детей с врождённой расщелиной верхней губы и нёба: междисциплинарная проблема //Педиатрия. Журнал им. Г.Н. Сперанского. 2015. /Том 94 / № 3. С. 78-81.

  6. Беляков Ю.А. Стоматологические проявления наследственных болезней и синдромов. М.: Медицина, 1993. 253 с.

  7. Персин Л.С. Ортодонтия. Современные методы диагностики зубочелюстнолицевых аномалий / Л.С. Персин // М.: Медицина. 2007. 248. с. 5.

  8. Проффит Уильям. Современная ортодонтия / Пер. с. англ. 5-е изд. М.: МЕДпресс-информ, 2019. 712 с.

  9. Соколова А.В. Профилактика и коррекция нарушений слуха, обусловленных экс-судативным отитом у детей с врождённой расщелиной верхней губы и нёба: Автореф. дисс…​. канд. мед. наук. М., 2003.

  10. Флаттер Д. Ротовое дыхание как фактор негативного влияния на общее развитие организма / Джон Флаттер // Ортодонтия. 2012. № 2 (58). С. 50-55.

  11. Царькова О.А. Оценка морфологических изменений аденоидной ткани в возрастном аспекте у детей с зубочелюстными аномалиями / О.А. Царькова, Е.С. Патлусова // Пермский медицинский журнал. 2016. № 6 (33). С. 29-35.

  12. Чуйкин С.В. Клинико-анатомические формы врождённой расщелины губы и нёба в регионе с экотоксикантами /Чуйкин С.В., Джумартов Н.Н. , Чуйкин О.С., Кучук К.Н., Гринь Э.А., Чуйкин Г.Л., Муратов А.М., Гильманов М.В. // Проблемы стоматологии. 2019. Т. 15, № 3. С. 127-132.

  13. Abreu R.R. Etiology, clinical manifestations and concurrent findings in, mouth-breathing children / R.R. Abreu, R.L. Rocha, J.A. Lamonier, A.F. Guerra // J. Pediatr. (Rio.). 2008. Vol. 84. P. 529-535.

  14. Aksam M. Okan. Panoramic radiographs: A tool for investigating skeletal pattern / M.O. Akcam, T. Altiok, E. Ozdiler //American Journal of Orthodontics & Dentofacial Orthopedics. 2003. Vol. 123, № 3. P. 175-182.

  15. Handelman C.S., Osborne G. Growth of the nasopharynx and adenoid development from one to eighteen years. Angle Orthod. 1976; 46. Р. 43-59.

  16. Mahon D. Effects of adenoidectomy and changed mode of breathing on incisor and molar dentoalveolar heights and anterior face heights / D. Mahony, A. Karsten, S. Linder-Aronson // Aust. Orthod. J. 2004. Vol. 20, N. 2. P. 93-98.

  17. Markus A.F., SmithW.P., Delaire J. // Brit. J. Oral Maxillofac. Surg. 1993. V. 31. P. 7177.

  18. Mason R.M. A retrospective and prospective view of orofacial myology / R.M. Mason // Int. J. Orofacial Myology. 2005. Vol. 31. P. 5-14.

  19. Matsumoto M.A. Long-term-effects of rapid maxillary expansion on nasal area and nasal airway resistance / M.A. Matsumoto, C.E. Itikawa, F.C. Valera et al. // Am. J. Rhinol. Allergy. 2010. Vol. 24, N. 2. P. 161-165.

  20. Mattar S.E. Skeletal and occlusal characteristics in mouth-breathing pre-school children / S.E. Mattar, W.T. Anselmo-Lima, F.C. Valera et al. // J. Clin. Pediatr. Dent. 2004: Vol. 28, N. 4. P. 315-318.

  21. Monini S. Rapid maxillary expansion for the treatment of nasal obstruction in children younger than 12 years / S. Monini, C. Malagola, M.P. Villa et al. // Arch. Otolaryngol. Head Neck Surg. 2009. Vol. 135, N. 1. P. 22-27.

  22. Page D.C. The airway, breathing and orthodontics / D.C. Page, D. Mahony // Todays FDA. 2010. Vol. 22, N. 2. P. 43-47.

  23. Ramire T. Nasal cavity changes and the respiratory standard after maxillary expansion / T. Ramires, R.A. Maia, J.R. Barone // Braz. J. Otorhino-laryngol. 2008. Vol. 74, N. 5. P. 763-769.

  24. Souki B.Q. Prevalence of malocclusion among mouth breathing children: do expectations meet reality? / B.Q. Souki, G.B. Pimenta, M.Q. Souki et al. // Int. J. Pediatr. Otorhinolaryngol. 2009. Vol. 73, N. 5. P. 767-773.

  25. Tecco S. Changes in head posture after rapid maxillary expansion in mouth-breathing girls: a controlled study / S. Tecco, F. Festa, S. Tete et al. // Angle Orthod. 2005. Vol. 75, № 2. P. 171-176.

  26. Zicari M. Oral breathing and dental malocclusions / M. Zicari, F. Albani, P. Ntrekou et al. // Eur. J. Paediatr. Dent. 2009. Vol. 10, N. 2. P. 59-64.

Глава 38. Врождённые пороки развития гортани и трахеи

П.В. Павлов, М.Л. Захарова

Определение

Пороки развития - совокупность отклонений от нормального строения организма/органа, возникающих в процессе внутриутробного или реже послеродового развития. Их следует отличать от крайних вариантов нормы. Пороки развития возникают под действием разнообразных внутренних (наследственность, гормональные нарушения, биологическая неполноценность половых клеток и др.) и внешних (ионизирующее облучение, вирусная инфекция, недостаток кислорода, воздействие некоторых химических веществ, амниотические перетяжки и т.д.) факторов.

Распространённость пороков гортани и трахеи

ВПР гортани и трахеи относятся к редкой патологии. Заболеваемость ВПРГ, по данным различных авторов, колеблется в пределах от 1 на 10 000 до 1 на 50 000 живых новорождённых [1].

В структуре хронических стенозов гортанной части глотки, гортани и трахеи у детей ведущее место занимают приобретённые рубцовые стенозы - 70,3%, а также аномалии развития - 19,2%, сосудистые опухоли - 10,5% [66]. По данным Э.А. Цветкова [2], ВПР составляют 14% всех хронических стенозов гортани.

J.Kessel, R.M. Ward [3] изучили частоту врождённой патологии у детей и обнаружили аномалии строения гортани и трахеи у 8 из 8113 детей (0,1%), родившихся с массой тела более 2500 г, и у 1 (0,16%) из 603 детей, родившихся с массой тела менее 2500 г. По мнению других авторов [4, 5], пороки развития встречаются у детей гораздо чаще, чем их диагностируют, что связано с разной степенью выраженности клинической симптоматики, относительной трудностью диагностики и иногда исчезновением симптомов с ростом ребёнка.

Коды по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Q31 Врождённые аномалии (пороки развития) гортани.

  • Q31.0 Перепонка гортани.

  • Q31.1 Врождённый стеноз гортани под собственно голосовым аппаратом.

  • Q31.2 Гипоплазия гортани.

  • Q31.3 Ларингоцеле.

  • Q31.5 Врождённая ларингомаляция.

  • Q31.8 Другие врождённые пороки развития гортани.

    • Q31.9 Врождённая аномалия развития гортани неуточнённая.

Q32 Врождённые аномалии (пороки развития трахеи и бронхов).

  • Q32.0 Врождённая трахеомаляция.

  • Q32.1 Другие пороки развития трахеи.

Классификация

В зарубежной литературе нет единой классификации ВПРГ. Авторы выделяют лишь отдельные клинические формы врождённой патологии, такие как ларингомаляция, одно- и двусторонний параличи гортани, кисты гортани, врождённый подголосовой стеноз гортани, врождённые мембраны гортани, задняя расщелина гортани, врождённые (инфантильные) гемангиомы гортани [1, 6, 7, 8]. Также существует ряд классификаций отдельных форм врождённой патологии гортани, из чего можно сделать вывод об их неоднородности и необходимости различного подхода к лечению. По классификации ВПРГ, предложенной Э.А. Цветковым (1999), выделяются четыре основных типа ВПР гортани: органные пороки развития, связанные с нарушением хрящевых структур; тканевые пороки развития, связанные с нарушением формирования эластического конуса гортани и соединительнотканной дифференцировки; нейрогенные пороки развития гортани, представленные одно- и двусторонними параличами; сосудистые опухоли и гамартомы (рис. 38-1) [2].

Тканевые ВПР часто составляют обязательный компонент более значительных анатомических отклонений в общей структуре органа. Однако они существуют и сами по себе, иногда только на микроскопическом уровне, охватывая орган или систему органов в том или ином объёме.

ОРГАННЫЕ (ХРЯЩЕВЫЕ):

  • Агенезия, аплазия

  • Гипогенезия, гипергенезия

  • Дисгенезия, персистенция

  • Дистопия

ТКАНЕВЫЕ (МЯГКОТКАННЫЕ):

  • Дисплазия

  • Гипоплазия

  • Дисхрония

ВРОЖДЕННЫЕ ОПУХОЛИ НЕЙРОГЕННЫЕ ПОРОКИ РАЗВИТИЯ

Рис. 38.1. Классификация врождённых пороков гортани по Э.А. Цветкову

Органные пороки могут быть обусловлены генетическими нарушениями, которые нередко бывают мультифакториальными. Пороки возникают преимущественно в эмбриональном периоде и могут проявляться множественными пороками развития. Однако следует принимать во внимание, что зародыш с тяжёлыми ВПР органов может не дожить до плодного периода, поэтому высокая частота тканевых ВПР весьма относительна.

К органным порокам развития гортани и трахеи отнесена патология, связанная с нарушением развития хрящевой структуры гортани, которая формирует каркас гортани (перстневидный, щитовидный, черпаловидные хрящи) и хрящевых колец трахеи. Так, нарушение развития перстневидного хряща может лежать в основе врождённого стеноза подголосового отдела гортани или задней расщелины гортани II-IV степени, которые относятся к органным порокам развития.

Тканевые врождённые пороки характеризуются нарушением структуры эпителия или соединительнотканных структур гортани или трахеи, а также эластического конуса гортани.

Помимо основных типов пороков развития гортани и трахеи, выделяют ещё два типа - врождённые опухоли и нейрогенные пороки развития, которые имеют своё особое филоэмбриогенетическое происхождение. Выделение отдельных групп ВПР и объединение их в однородные типы осуществляют, сравнивая выявленные анатомические аномалии с патоморфологическими изменениями и этапами онто-и филогенеза гортани и трахеи в целом.

Пороки развития гортани и трахеи редко бывают изолированными. В большинстве случаев органные пороки (пороки хрящевой ткани) сочетаются с тканевыми, которые, в свою очередь, могут сочетаться с врождёнными опухолями и нейрогенными пороками.

На современном этапе целесообразно использовать следующую клинико-морфологическую классификацию ВПРГ [9].

По патоморфологии:

  • органные (хрящевые);

  • тканевые (мягкотканные);

  • нейрогенные пороки развития;

  • врождённые опухоли (сосудистые опухоли и гамартомы).

По клинико-эндоскопической картине:

  • ларингомаляция;

  • врождённый паралич гортани (одноили двусторонний);

  • врождённый стеноз гортани;

  • врождённые кисты гортани;

  • гемангиомы гортани;

  • задняя расщелина гортани;

  • лимфангиомы;

  • редкие.

По степени стеноза/объёму поражения:

  • I степень стеноза -до 50% просвета гортани;

  • II степень стеноза -51-70% просвета гортани;

  • III степень стеноза -71% и более просвета гортани.

Структура ВПРГ (Q31) по частоте их встречаемости выглядит следующим образом (в скобках указан код по МКБ 10-го пересмотра) (рис. 38-2):

  • ларингомаляция (Q31.5) - 78,6%;

  • нейрогенный пороки гортани (врождённый паралич гортани, одноили двусторонний) - 5,4%;

  • врождённый стеноз гортани (Q31.0, Q31.1) - 5%;

  • врождённые кисты гортани (кистозная дисплазия) (Q31.8) - 3,8%;

  • гемангиомы гортани (Q31.8) - 3,8%;

  • задняя расщелина гортани (Q31.8) - 2,2%;

  • лимфангиомы (Q31.8) - 0,9%;

  • редкие (Q31.9) - менее 0,2% (гамартома гортанной локализации, гипергенезия черпаловидного хряща).

pic 0248
Рис. 38-2. Структура врождённых пороков развития гортани [9]

Профилактика

ВПР вносят существенный вклад в заболеваемость, инвалидизацию и смертность, являются тяжёлым бременем как для отдельной семьи, так и для общества в целом. Кроме того, длительное и сложное лечение пациентов с ВПР, необходимая медико-педагогическая коррекция дефектов и социальная помощь детям-инвалидам требуют значительных экономических затрат. К основным причинам возникновения ВПР можно отнести влияние экологических, производственных и социальных факторов, вредных привычек, приёма лекарственных средств, неблагоприятной наследственности, неполноценного питания, возраста. Важную роль в возникновении ВПР играют ухудшение показателей здоровья беременных, хронические гинекологические заболевания, многократные аборты, выкидыши, продолжительные стрессовые ситуации. Учитывая, что современные методы лечения большинства ВПР весьма дорогостоящи, а летальность при их использовании все ещё высока, наиболее перспективным решением этой проблемы является профилактика. Первичная профилактика пороков развития включает следующие меры.

Улучшение питания женщин на протяжении репродуктивного периода посредством обеспечения надлежащего потребления витаминов и минералов, в особенности фолиевой кислоты, в результате ежедневного перорального приёма пищевых добавок или обогащения основных продуктов питания, таких как пшеничная или кукурузная мука.

Наблюдение за тем, чтобы беременная не употребляла или употребляла в ограниченном количестве вредные для здоровья продукты, в особенности алкоголь.

Предупреждение диабета в период подготовки к беременности и во время беременности с помощью консультирования, борьбы с излишней массой тела, правильного питания и в необходимых случаях введения инсулина.

Предупреждение во время беременности воздействия содержащихся в окружающей среде опасных веществ (например, тяжёлых металлов, пестицидов, некоторых лекарственных препаратов).

Контроль за тем, чтобы любое воздействие на организм беременной лекарственных средств или облучения в медицинских целях (например, рентгеновскими лучами) было оправданным и было основано на тщательном анализе рисков и пользы для здоровья.

Расширение охвата вакцинацией женщин и детей, особенно против вируса краснухи. Эту болезнь можно предотвратить путём вакцинации детей. Вакцина против краснухи может также вводиться женщинам, не имеющим иммунитета против этой болезни, по меньшей мере за 1 мес до наступления беременности.

Расширение масштабов и усиление учебной работы с медицинскими работниками и другими сотрудниками, причастными к укреплению профилактики пороков развития. Профилактические медико-санитарные меры, принимаемые в период подготовки к беременности и в период зачатия, а также дородовое медицинское обслуживание снижают частоту появления некоторых ВПР [2, 94].

Этиология и патогенез, онтогенез гортани и трахеи

Развитие дыхательного аппарата тесно связано с развитием пищеварительного тракта. У эмбриона размером 3 мм на 3-й неделе внутриутробной жизни в области передней стенки пищеварительной трубки появляется вырост - зачаток системы органов дыхания. Располагаясь позади жаберных дуг, вначале он имеет вид непарного продольного выпячивания. Появившееся вдоль выпячивания углубление формирует гортанно-трахеальную борозду - зачаток будущей гортани и трахеи. Постепенно углубляясь, гортанно-трахеальная борозда обособляется от кишки, за исключением её краниального участка. Здесь навсегда остаётся соединение дыхательного пути с пищеварительным трактом, формирующим впоследствии гортаноглотку. На втором месяце внутриутробной жизни по бокам углубления образуются два бугорка, из которых будут формироваться черпаловидные хрящи. Надгортанник и черпаловидно-надгортанные складки возникают из складки, впервые появляющейся также в заднем отделе глоточной кишки. На 3-м месяце внутриутробной жизни формируется весь остов гортани. В ходе развития передняя часть пищеварительного тракта врастает в жаберные дуги таким образом, что будущая гортань получает свои мезенхимальные элементы (хрящ, мышцы и соединительную ткань) из жаберных дуг.

Вентральный участок трахеопищеводной борозды быстро увеличивается в длину, а в его нижнем отделе развиваются зачатки лёгких.

Одновременно в гортанно-трахеальной борозде в каудально-краниальном направлении начинается разделение передней части пищеварительного тракта путём продольного выбухания эпителия. По мере того как выпячивания приближаются друг к другу, формируется эпителиальная трахеопищеводная перегородка, из которой позже развивается разделительная стенка между трахеей, гортанью и пищеводом. Это происходит благодаря врастанию внутрь мезенхимы.

Деление пищеварительной трубки на трахею и пищевод завершается уже на 5-й неделе беременности, а нормальное развитие перегородки завершается у эмбриона размером 9 мм.

Головная часть трубки формирует гортанную щель. Начиная с 3-й недели внутриутробного периода развития у зародыша длиной от 7-9 до 21 мм вход в гортань облитерирован активно пролиферирующим эпителием, резорбция которого происходит на 7-9-й неделе внутриутробного развития. Нарушение резорбции эпителия, по-видимому, и приводит к развитию соединительнотканных мембран и атрезий.

Перстневидный хрящ формируется каудально путём превращения двух билатерально расположенных мезодермальных масс в хрящевую ткань. Они сливаются вентрально на 40-42-й день беременности, в то время как дорсальное их слияние задерживается до 45-48-го дня беременности. Если не происходит врастания мезенхимы в области формирующейся разделительной стенки между трахеей и пищеводом, возникает инволюция эпителия с образованием свища между пищеводом и трахеей. Нарушение слияния мезодермальных масс может привести к формированию порока развития перстневидного хряща, в том числе и к формированию расщелины между гортанью и пищеводом. Эта расщелина может быть изолированной аномалией, которая необязательно связана с трахеопищеводной перегородкой.

В процессе развития гортани наиболее рано начинают формироваться гортанные желудочки, которые развиваются из углублений, находящихся по бокам входа в трахею. У оснований гортанных желудочков имеются два выступа - части 4-й жаберной дуги, которые в дальнейшем образуют истинные и вестибулярные складки.

Большинство же анатомических образований просвета гортани намечается к 10-й неделе внутриутробного развития, когда происходит полное рассасывание пролиферирующего эпителия (эпителиальной пробки) и восстановление просвета гортани.

Внутриутробный период развития плода характеризуется неравномерным ростом отдельных элементов гортани. В относительно короткий промежуток времени происходит несколько этапов ускоренного и замедленного развития гортани. При этом у плодов женского и мужского пола фазы ускоренного роста не совпадают, и можно отметить, что интенсивность роста гортани меньше у плодов женского пола.

Указанные особенности и сроки формирования гортани и трахеи наиболее вероятны для формирования ВПР.

Диагностика

Диагностика ВПРГ основана, прежде всего, на наличии симптомов, характерных для нарушений функций этого органа, данных анамнеза, оценки клинического осмотра, данных эндоскопического осмотра и лучевой диагностики [10-14].

Наиболее часто встречается стридор (92% случаев), затем признаки обструкции верхних дыхательных путей (36%) и далее по частоте встречаемости следуют аспирация (24%) и дисфония (11%) [9]. У 19% детей первые симптомы заболевания проявляются уже с первых суток жизни, в периоде новорождённости первые симптомы заболевания присутствуют у 88% детей и к 6 мес они проявляются уже у 100% пациентов, причём у 60% это два симптома и более одновременно.

Стридор является наиболее частым симптомом патологии верхних дыхательных путей, по данным различных авторов, он встречается у 75,4-100,0% детей с врождённой патологией гортани и при этом примерно у 35-67% - с рождения [15-21]. У стридора принято выделять следующие характеристики: силу (громкость), высоту (низкочастотный, высокочастотный), соотношение с фазой дыхания (инспираторный, двухфазный, экспираторный), постоянство и зависимость от положения тела [20, 21]. Громкий стридор наиболее характерен для патологии вестибулярного отдела гортани, когда в его формировании участвуют тканевые структуры гортани, издающие громкие, вибрирующие звуки в потоке проходящего воздуха. Однако такой стридор может быть непостоянным и зависит от положения тела. В отличие от него, стридор при сужении подголосового отдела обычно менее громкий, но постоянный и имеет зависимость от физической нагрузки [21]. Также громкий стридор характерен для двустороннего паралича гортани, при этом он может сопровождаться голосовыми репризами, усиливаться при физической нагрузке [22]. Внезапное ослабление силы стридора может свидетельствовать о выраженной декомпенсации дыхания и ослаблении дыхательных движений [15].

Высокотональный стридор чаще связан с двусторонним паралитическим поражением гортани [20, 22], в то время как среднетональный стридор более характерен для стеноза подголосового отдела гортани, а низкочастотный - для патологии вестибулярного отдела (ларингомаляции, кист черпалонадгортанных складок) [23, 24]. Соотнося стридор с фазой дыхания, некоторые авторы предполагают возможность локализовать патологию в различных отделах гортани: инспираторный стридор наиболее характерен для вестибулярного отдела гортани, двухфазный - для голосового и подголосового отделов гортани и экспираторный - для поражения трахеи и нижележащих отделов дыхательных путей. Однако данные оценки несколько условны, зависят от целого ряда факторов и не могут нести самостоятельной диагностической ценности [21, 25, 26], в то время как знание данных анамнеза, наравне с анализом стридора, достоверно повышает частоту правильной диагностики ВПР [24].

Нарушение дыхания, проявляющееся от полной асфиксии до признаков стеноза гортани I степени или эпизодов апноэ при различных положениях тела, также может указывать на отдел поражения гортани и выраженность патологии.

Дисфония наиболее характерна для поражения голосового отдела (врождённый паралич гортани, межголосовые мембраны), но может также сопровождать и патологию подголосового отдела за счёт изменения подачи воздушного потока на голосовые складки.

Аспирация - симптом, который встречается при врождённой патологии гортани, по данным различных авторов, в 7-16% случаев, причём аспирация характерна для целого ряда врождённой патологии, начиная от ларингомаляции и заканчивая задней расщелиной гортани [27-29].

Сбор анамнеза является важным этапом в диагностике врождённой патологии гортани. Основными моментами, на которые следует обращать внимание, по мнению ряда авторов, являются возраст появления симптомов, их постоянство, связь с положением тела, физической или эмоциональной нагрузкой. Динамика прибавки массы тела также является немаловажным фактом, говорящим о возможной тяжести патологии.

Также следует обращать внимание на наличие и возможную причину интубации в анамнезе [4].

При клиническом осмотре следует оценить общее состояние ребёнка, соотношение частоты дыхания и сердцебиения, форму грудной клетки, признаки соединительнотканной дисплазии, оценить механику дыхательных движений, западение уступчивых мест грудной клетки и участие вспомогательной мускулатуры в акте дыхания, определить фазу дыхания, на которой наиболее явно прослушивается стридор; выявить стигмы дизэмбриогенеза и другие врождённые аномалии, так как от 54 до 77% детей с врождённой патологией гортани имеют сопутствующую патологию [9, 30].

Дополнительные методы исследования, такие как лучевая диагностика, включающая рентгенографию органов шеи в боковой проекции, рентгенографию органов грудной клетки, рентгеноскопию пищевода, КТ и МРТ, по мнению многих авторов, играют важную роль в диагностике ВПРГ [2, 4, 31]. Однако, по данным K.W. Altman и соавт., соответствие результатов рентгенографии эндоскопическим находкам у детей с аномалией строения гортани и трахеи выявлено только у 31% больных [32].

Большинство авторов считают фиброларингоскопию, или гибкую эндовидео-ларингоскопию, которая проводится трансназально без использования общей анестезии, первым этапом инструментальной диагностики у детей с подозрением на врождённую патологию гортани [2, 4, 15, 31, 33], причём ряд авторов отказываются не только от местных анестетиков при проведении процедуры, но и от сосудосуживающих средств у новорождённых, чтобы избежать осложнений [33].

Для устранения проблемы поздней диагностики и оптимизации лечебной тактики у детей с ВПРГ целесообразно применять алгоритм раннего выявления детей с подозрением на врождённую патологию гортани, основанный на наличии симптомов нарушения функции гортани у новорождённых и схеме их дальнейшей маршрутизации и диагностического обследования (рис. 38-3) [9].

Гибкая эндовидеоларингоскопия проводится первым этапом, сразу после клинического осмотра, и позволяет верифицировать диагноз в 91,4% случаев. Все дети с врождённой патологией гортани, требующие лечения, должны быть госпитализированы в многопрофильный стационар.

Клинико-эндоскопические группы врождённых пороков развития гортани. Клиническая картина. Лечение

ЛАРИНГОМАЛЯЦИЯ

Ларингомаляция - порок развития гортани, характеризующийся изменением соотносительных размеров, физических свойств, а также пассивной и активной моторики элементов вестибулярного отдела гортани, приводящим к пролабированию данных структур в просвет гортани на вдохе.

По данным большинства авторов, ларингомаляция является наиболее частой причиной врождённого стридора у детей и наиболее частым врождённым пороком развития гортани соответственно, её также можно отнести и к наиболее легко протекающим порокам, исключая её тяжёлые формы [5, 9, 35, 36]. По мнению S.M. Ahmad (2007) [34], ларингомаляция является ведущей причиной стридора у детей раннего возраста и занимает примерно от 60% до 75% врождённых аномалий гортани [31, 36]. Ларингомаляция была впервые описана Jackson and Jackson в 1942 г. как коллапс преддверия гортани на вдохе [37]. Это заболевание, как правило, проявляется инспираторным стридором в течение первых 2 нед после рождения и спонтанно проходит в возрасте от 12 до 24 мес [1, 2, 9, 13, 14]. В тяжёлых случаях ларингомаляции ребёнок может страдать от апноэ, лёгочной гипертензии или дыхательной недостаточности. В таких случаях оправдано хирургическое вмешательство [9]. Ларингомаляция диагностируется с помощью гибкой эндоскопии, в целом чаще встречается у мальчиков, чем у девочек. Так, в исследовании Ю.Л. Солдатского [38] из 67 детей с ларингомаляцией 40 были представителями мужского пола; некоторые авторы говорят о двукратном преобладании мальчиков над девочками, что также подтверждает данные о преобладании мальчиков с этой патологией [40]. G. Lis и соавт. [39] отметили статистически достоверный (p <0,001) дефицит массы тела у детей с ларингомаляцией по сравнению со здоровыми детьми, что отмечено и другими исследователями [40, 41]. Сопутствующая патология со стороны других органов и систем выявлена у 80% детей с ларингомаляцией [9, 38, 42].

pic 0249
Рис. 38-3. Алгоритм выявления и маршрутизация новорождённых с подозрением на врождённую патологию гортани [9]

Основным симптомом ларингомаляции является инспираторный стридор, появляющийся обычно в течение первых 2-8 нед жизни. Стридор, как правило, низкочастотный, может изменяться в зависимости от положения ребёнка, усиливается при плаче или беспокойстве. Голос обычно не изменён. Ларингомаляция чаще протекает доброкачественно и исчезает к 1,5-2,0 годам жизни [1, 2, 25, 35, 43]. Тяжесть заболевания может быть различна. У большинства детей отмечается только шумное дыхание, но в ряде случаев ларингомаляция вызывает выраженные явления обструкции верхних дыхательных путей, требующие интубации и даже трахеотомии [9, 44]. Оперативное лечение необходимо только в случае выраженной симптоматики [42] и может включать как трахеотомию, так и эндоскопические вмешательства (обычно с помощью СО2 -лазера, но возможно и с помощью микродебридера [45]) по частичной резекции черпаловидных и клиновидных хрящей, надсечению черпалонадгортанных складок или латеральных краёв надгортанника или эпиглоттопексии. У детей после оперативной коррекции купирование симптомов ларингомаляции сочеталось с улучшением показателей физического развития [45].

В литературе описаны различные варианты эндоскопической классификации ларингомаляции. Так, Ю.Л. Солдатский (2002) [38] предложил клинико-эндоскопическую классификацию, включающую четыре типа. Ряд авторов предлагают эндоскопическую классификацию, выделяя 1, 2 или 3-й типы, основанные на видах коллапса преддверия [36, 31]. При 1-м типе ларингомаляции происходит пролапс избыточной слизистой оболочки преддверия, 2-й тип характеризуется укорочением черпалонадгортанных складок, у 3-го типа - закрытие просвета смещённым кзади надгортанником. Другие авторы [1, 43] выделяют пять типов ларингомаляции.

Однако с практической точки зрения наиболее востребована следующая классификация ларингомаляции по её эндоскопической картине [2, 9]. Тип 1 ларинго-маляции представлен довольно широким надгортанником, но выдвинутые вперёд черпаловидные и увеличенные клиновидные хрящи с характерным для этого типа избытком слизистой оболочки могут прикрывать вход в гортань и способствовать коллапсу на вдохе (рис. 38-4, см. цв. вклейку).

Тип 2 ларингомаляции (трубчатая форма) характеризуется надгортанником в форме жёлоба, укороченными черпалонадгортанными складками и увеличенными клиновидными хрящами; коллапс преддверия происходит из-за сближения краёв надгортанника и присасывания клиновидных хрящей (рис. 38-5, см. цв. вклейку).

Тип 3 ларингомаляции характеризуется податливым надгортанником, который откланяется кзади, перекрывая вход в гортань на вдохе.

Тип 1 ларингомаляции встречается примерно в 23% случаев.

Для этого типа характерен избыток слизистой оболочки в области клиновидных и черпаловидных хрящей, который хорошо диагностируется при прямой ларингоскопии, однако существует и фиброларингоскопический симптом избытка слизистой оболочки в этой области. Он выражается в прилипании слизистой оболочки гортани к заднебоковой стенке гортаноглотки и оттягивании этой слизистой складки при движении гортаноглотки (рис. 38-6, см. цв. вклейку, указано стрелкой). Наличие этого симптома облегчало принятие решения при выборе объёма супраглоттопластики уже на этапе фиброларингоскопии. Оперативное лечение в данном случае сводится к иссечению избытка слизистой оболочки в области верхушек черпаловидных хрящей с сохранением клиновидных хрящей, чтобы избежать развития аспирации.

При ларингомаляции 2-го типа (75% случаев) избыток слизистой оболочки наблюдается реже, он не характерен для этого типа, и основную роль в коллапсе гортани на вдохе несут увеличенные клиновидные хрящи, укороченные черпалонадгортанные складки и свёрнутый надгортанник. При этом в ряде случаев гиперплазированные клиновидные хрящи создают препятствие для полного смыкания заднего отдела гортани при глотании, что способствует аспирации (см. рис. 38-5, а).

Симптом избытка слизистой оболочки вестибулярного отдела гортани при ларингомаляции 1-го типа

Супраглоттопластика при данном типе выполняется в объёме рассечения чер-палонадгортанных складок и одноили двустороннего иссечения клиновидных хрящей.

При 3-м типе ларингомаляции, который встречается крайне редко (в 2% случаев), обращает на себя внимание увеличенный или удлинённый надгортанник, избыточно податливый в основании и легко западающий при вдохе к задней стенке гортаноглотки. При этом типе ларингомаляции супраглоттопластика сводится к эпиглоттопексии. Показания к оперативному лечению при ларингомаляции следующие: эпизоды обструктивного апноэ, признаки обструкции верхних дыхательных путей (шумное дыхание с одышкой, втяжением уступчивых мест грудной клетки во время бодрствования, усиливающееся при минимальной нагрузке), задержка прибавки массы тела, поперхивание при каждом кормлении ребёнка, эндоскопические признаки коллапса преддверия гортани на вдохе. Оперативное вмешательство проводится под назофарингеальным наркозом на спонтанном дыхании. В послеоперационном периоде дети в возрасте до 6 мес наблюдаются в палате интенсивной терапии в течение первых суток. Дети старшей возрастной группы или дети с наложенной ранее трахеостомой наблюдаются в условиях послеоперационной палаты.

ВРОЖДЁННЫЕ ПАРАЛИЧИ ГОРТАНИ

Врождённый паралич гортани (одноили двусторонний) - это врождённый порок гортани, на долю которого приходится от 10 до 20% всех врождённых аномалий гортани [47, 48]. Двусторонние параличи гортани встречаются чаще и, как правило, проявляются двухфазным стридором и пронзительным криком [48]. Некоторые новорождённые с двусторонними параличами требуют интубации при рождении из-за тяжёлой дыхательной недостаточности, в то время как другие имеют малоили вообще невыраженные симптомы дыхательной недостаточности [49]. Односторонний паралич голосовых складок проявляется слабым, хриплым криком, трудностями при кормлении.

В большинстве случаев врождённый паралич гортани носит идиопатический характер, тем не менее он может быть результатом родовой травмы, аномалий ЦНС или периферической нервной системы или сердечно-сосудистых аномалий [49, 50]. Заболевания ЦНС и периферической нервной системы могут привести к одноили двусторонним параличам гортани [48, 49]. Расстройства нервной системы, связанные с параличами гортани, представлены расстройствами ствола мозга или церебральной дисгенезей, гидроцефалией, энцефалоцеле, лейкодистрофией, менингомиелоцеле, расщелиной позвоночника, церебральным параличом и синдромом Арнольда-Киари. Хотя синдром Арнольда-Киари ассоциируется чаще всего с двусторонним параличом гортани, но может привести к одностороннему параличу [51]. Заболевания периферической нервной системы, связанные с врождёнными параличами гортани, включают миастению, миопатию, спинальную мышечную атрофию [41]. Сердечно-сосудистые аномалии, связанные с врождённым параличом голосовых складок, включают дефект межжелудочковой перегородки, тетраду Фалло, кардиомегалию, синдром Ортнера, сосудистые кольца, двойную дугу аорты и открытый артериальный проток [9, 47-49].

В 2001 г. Manaligod и соавт. [52] идентифицировали хромосомы 6q16 в качестве локуса, ответственного за наследственную причину двустороннего врождённого паралича голосовых складок. В случае одностороннего врождённого паралича голосовых складок генетическая причина не была идентифицирована.

При диагностике врождённого паралича гортани эндоскопия имеет важное значение для оценки подвижности голосовых складок. Сочетание гибкой ларингоскопии без общей анестезии и прямой микровидеоларингоскопии под наркозом необходимо для точной постановки диагноза. Для полной оценки функции черпаловидных хрящей следует определять пассивную подвижность черпалоперстневидных суставов. Обследование также включает контрастную эзофагографию для оценки функции глотания и электромиографию гортани, УЗД, чтобы различать фиксацию и паралич голосовой складки. У младенцев с двусторонним нарушением движения голосовых связок должна быть проведены томография головного мозга (КТ, УЗИ или МРТ), чтобы исключить патологию ЦНС, тщательный медицинский осмотр шеи, рентгенографии органов грудной клетки и осмотр кардиологом.

При возможности необходимо провести медицинскую коррекцию патологии, повлёкшей развитие врождённого паралича голосовых складок [53]. В большинстве случаев идиопатический врождённый паралич голосовых складок спонтанно разрешается в течение первых 6-12 мес жизни, хотя были зарегистрированы случаи восстановления подвижности и в возрасте 11 лет [1, 9, 53, 54].

Лечение детей с врождённым параличом гортани остаётся серьёзной проблемой, особенно это касается двустороннего паралича. При одностороннем параличе возможно консервативное ведение с наблюдением совместно с кардиологами и неврологами. У пациентов, которые имеют односторонний врождённый паралич голосовых складок и которые склонны к аспирации, используют назогастральный зонд или гастростому в целях обеспечения надлежащего питания [48]. Инъекции для медиализации парализованной голосовой складки с Gelfoam или коллагеном являются эффективными для улучшения голоса у детей старшего возраста, Однако у детей раннего возраста медиализация парализованной голосовой складки может значительно ухудшить функцию дыхания [55].

Ведение детей с врождённым двусторонним параличом гортани, по данным литературы, до сих пор остаётся очень спорным. По данным авторов, часть пациентов может обходиться без какого-либо вмешательства, если признаки стеноза не выражены. R.G. Berkowitz считает, что врождённый двусторонний паралич гортани у детей имеет гетерогенную природу и в связи с этим различную клиническую картину, и поэтому нецелесообразно применять единую тактику, а следует соблюдать индивидуальный подход в каждом случае. R.G. Berkowitz и соавт. [85, 86] сообщают также о влиянии глицина на восстановление функции аддуктора при двустороннем параличе голосовых складок и предлагают водить его в схему консервативной терапии при врождённом двустороннем параличе гортани [85].

Дискутабельным остаётся также вопрос о раннем восстановительном хирургическом вмешательстве или паллиативном наложении трахеостомы у детей с двусторонним врождённым параличом гортани. Изолированный идиопатиче-ский, зависимый от трахеостомы паралич гортани у детей может улучшаться с возрастом, хотя и медленно, но достаточно для того, чтобы деканюлировать больного в возрасте 4-9 лет. Прогноз для восстановления голосовой функции зависит от характера и причины врождённого паралича. Долю восстановления оценить довольно сложно, но она примерно составляет от 16 до 86%, по данным разных авторов [9, 85-87]. Попытка систематизировать накопленный мировой опыт в отношении спонтанного восстановления при врождённом двустороннем параличе гортани у младенцев M. Jomah и соавт. [88] на основе проработки 4229 статей позволил авторам сделать следующий вывод: средний возраст на момент постановки диагноза «врождённый двусторонний паралич гортани» - 14 дней; у 65% пациентов паралич восстановился спонтанно, и среднее время восстановления - 25 мес. Трахеостомия была наложена у 71% больных. Выводы исследования: доступная литература низкого качества, со слабым уровнем доказательности и не может служить основой для принятия решений в клиническом мире [88]. M. Lesnik и соавт. (2015) описали серию врождённых двусторонних параличей гортани у младенцев (26 человек) за 15-летний период [89]. Эта однородная серия показывает, что врождённые двусторонние идиопатические параличи имеют спонтанные темпы восстановления, сравнимые с ранее опубликованными.

Восстановление чаще происходит в течение первых двух лет жизни. Именно поэтому инвазивные хирургические варианты должны быть рассмотрены после этого периода времени. Они также рекомендуют использование вспомогательной вентиляции с положительным давлением при деканюляции.

Ряд операций был предложен для временной коррекции врождённого двустороннего паралича голосовых складок с целью выждать время и избежать наложения трахеостомы. К ним относятся эндоскопические процедуры, такие как задняя хордотомия, латерализация голосовой складки, аритеноидэктомия [31, 91]. Однако степень улучшения дыхательной функции гортани коррелирует с ухудшением её голосовой функции. Операции с наружным доступом - редрессация печатки перстневидного хряща и постановка заднего рёберного аутотранспланта-та - также рассматриваются рядом авторов, для того чтобы избежать наложения трахеостомы [31, 90, 92]. Hartnick и соавт. [92] указывали, что лазерные эндоскопические подходы, такие как латерализация голосовой складки и частичная хорда-ритеноидотомия, не были столь эффективны, как операции с наружным доступом. Тем не менее операции наружным доступом значительно более инвазивные и ассоциируются с более высоким риском развития аспирации и дисфонии, чем после эндоскопических методик, таких как частичная хордотомия.

Определяя тактику ведения больного с двусторонним врождённым параличом гортани, нужно принимать во внимание, что возможно спонтанное восстановление функции. В этом исследовании такое восстановление наблюдалось в 16,6% случаев [9]. Именно поэтому при стенозе гортани II степени и грудном возрасте ребёнка целесообразен выбор паллиативной тактики - наложение трахеостомы, так как раннее выполнение хордотомии или хордаритеноидотомии может привести к дополнительному рубцеванию и формированию рубцово-паралитического стеноза, требующего более длительного лечения. Так, раннее хирургическое лечение, направленное на восстановление просвета гортани (хордаритеноидотомия) у детей, возраст которых не превышал 3 года 6 мес, было успешно в 25% случаев (у одного из четырёх детей), но в последующем этому ребёнку была снова наложена трахеостома в связи с нарастанием дыхательной недостаточности. Длительность лечения у этой группы детей составила в среднем 13 лет и 2 мес (от 6 до 18 лет). Наложение трахеостомы достоверно не увеличивает сроки лечения пациентов с врождённым двусторонним параличом гортани, позволяет выиграть время для самопроизвольного восстановления и обеспечить удовлетворительную дыхательную функцию маленького пациента.

При стенозе гортани менее II степени и возрасте старше 4 лет целесообразен выбор хордаритеноидотомии.

При стенозе гортани II и более степени, наличии трахеостомы у ребёнка оптимальным выбором считают ларинготрахеопластику с постановкой рёберного аутотрансплантата в заднюю стенку гортани [9, 92].

ВРОЖДЁННЫЙ СТЕНОЗ ГОРТАНИ

Врождённые стенозы гортани являются довольно редкой патологией и, по данным ряда авторов, занимают от 1 до 5% всех ВПР гортани, или, другими словами, занимают 3-е место по частоте после ларингомаляции и врождённого паралича гортани у детей [1, 2, 4]. На современном этапе для оптимизации хирургической тактики при врождённых голосовых мембранах, подголосовых стенозах и соче-танных стенозах голосового и подголосового отделов гортани у детей предложена следующая классификация врождённого стеноза гортани рис. 38-7.

Ряд авторов выделяют врождённый стеноз подголосового отдела гортани и мембраны голосового отдела гортани, однако и те и другие описывают случаи сочетания стеноза голосового и подголосового отделов гортани и отмечают взаимосвязь степени поражения голосового отдела гортани с наличием подголо-сового стеноза. Чем протяжённее межголосовая мембрана, тем чаще она ассоциируется с подголосовым стенозом [3-5]. Клиническая картина зависит от отдела и объёма поражения гортани и может варьировать от минимальных жалоб на дисфонию до афонии и респираторного дистресс-синдрома [1-3].

pic 0250
Рис. 38-7. Клинико-морфологическая классификация врождённого стеноза гортани

Далее представлены клинические примеры различных вариантов врождённого стеноза гортани у детей (рис. 38-8-38-11, см. цв. вклейку).

Диагностика, основанная на клинической картине (явления дисфонии, признаки стеноза гортани от I до IV степени) с использованием фиброларингоскопии, лучевой диагностики и прямой микровидеоларингоскопии, не вызывает сложностей.

Лечение врождённых стенозов гортани только хирургическое. Хирургическая тактика зависит от этиопатогенеза (органный/тканевый/смешанный) стеноза, его выраженности, локализации, возраста ребёнка и наличия сопутствующей патологии.

Для лечения врождённых стенозов подголосового отдела гортани, в основе которых лежит дисгенезия перстневидного хряща (органный порок), применяют только эндоларингеальные операции с наружным или комбинированным доступом. При этом выполняют различные виды эндоларингеальных операций:

  • ларингопластику с дилатационной интубацией;

  • одноэтапную ларингопластику с использованием дополнительных трансплантатов;

  • ларингопластику с редрессацией печатки перстневидного хряща и с использованием или без использования дополнительных трансплантатов.

Ларингопластику с дилатационной интубацией проводят у новорождённых и грудных детей как альтернативу наложению трахеостомы. Показаниями к этой операции служат гипоплазии гортани и шейного отдела трахеи, дистопии гортанно-трахеального сочленения с внедрением первого кольца трахеи в просвет гортани. Метод заключается в том, что расширяют просвет гортани и трахеи, рассекая дугу перстневидного хряща и два кольца трахеи, с последующей дилатационной интубацией в течение 10-14 сут.

Ларингопластику с использованием дополнительных трансплантатов выполняют у детей, у которых уже ранее была неудачно выполнена дилатацион-ная интубация, а также у детей, у которых гипоплазия сочетается с хондроостео-пластической ларингопатией или соединительнотканной дисплазией. В качестве трансплантата чаще всего используют фрагмент рёберного хряща или васкуляри-зированный костно-мышечный трансплантат подъязычной кости. Трансплантат располагают вертикально в передней стенке гортани или гортанно-трахеальном сочленении и фиксируют к рассечённым краям раны нитями (рис. 38-12, см. цв. вклейку).

Ларингопластика с редрессацией печатки перстневидного хряща и постановкой рёберных аутотрансплантатов в переднюю и заднюю стенки гортани. Органные пороки гортани, сопровождающиеся стенозами II и III степени, пороки, ранее оперированные другими способами, - показания к ларингопластике с редрессацией печатки перстневидного хряща. Операцию выполняют при наличии у больного трахеостомы или трахеостому накладывают на первом этапе операции. Гортань вскрывают, рассекая дугу перстневидного хряща, коническую связку, и при необходимости частично рассекают грань щитовидного хряща. Рассечение печатки перстневидного хряща производят сверху вниз, начиная от межчерпаловидного пространства до первого кольца трахеи или несколько ниже, после чего рассечённые края печатки перстневидного хряща тупо разводят в стороны до выпячивания передней стенки пищевода в просвет гортани.

Этим достигается возможность разделить гортань на две половины, установить рёберные аутотрансплантаты в заднюю и переднюю стенки соответственно и сформировать просвет гортани, в который устанавливается эндопротез соответствующего размера. Эндопротез фиксируют к коже передней стенки, прошивая через мягкие ткани парафинизированными нитями, рану послойно ушивают. Средний срок эндопротезирования составляет 3-4 нед, после чего эндопротез удаляют при прямой ларингоскопии.

Выбор метода лечения при врождённых стенозах голосового и подголосового отделов гортани, в основе которых лежит соединительнотканная дисплазия, зависит от степени распространённости процесса и отдела поражения. Применяют эндоскопические методы восстановления просвета гортани, комбинированные и эндоларингеальные методы с наружным доступом.

При врождённых мембранах подголосового отдела гортани в последнее время все шире используется эндоскопическая ларинготрахеопластика с баллонной дилатацией, подробно метод и послеоперационное ведение больных описаны в статье М.Л. Захаровой, П.В. Павлова (2016) [56]. Метод эндоскопической баллонной ларинготрахеопластики должен являться методом выбора при ВПР гортани, таких как мембрана подголосового отдела, причём её выполнение возможно у детей первого года жизни при правильном подборе баллона и послеоперационном ведении (рис. 38-13, см. цв. вклейку).

Врождённые мембраны голосового отдела гортани, как уже говорилось выше, при большой вовлечённости голосовых складок могут сочетаться с подголосовым стенозом, причём органной природы. В таком случае целесообразны варианты ларинготрахеопластики, позволяющие разобщить голосовые складки после рассечения и восстановить просвет подголосового отдела гортани, например, одноэтап-ная ларинготрахеопластика с постановкой аутотрансплантата рёберного хряща на переднюю стенку гортани и последующей интубацией, причём отличие этой операции от выполняемого ранее оригинала в том, что рёберный аутотрансплантат устанавливается от уровня передней комиссуры, тем самым разделяя раневые поверхности голосовых складок (патент № 266558).

Ларингопластику комбинированным доступом применяют для лечения передних межголосовых соединительнотканных мембран. Среди ряда операций, применяемых для лечения межголосовых дисплазий и межголосовых рубцовых стенозов в виде мембраны, наиболее эффективной считают ларингопластику, выполняемую из комбинированного доступа с применением силиконового якоре-образного эндопротеза (рис. 38-14, см. цв. вклейку). Операция разработана в Санкт-Петербургском государственном педиатрическом университете (патент № 2153300). Эндопротез, выполненный из силикона, имеет якореобразную форму и состоит из разделительной и фиксирующей пластин толщиной 1 мм. Операцию выполняют под назофарингеальным наркозом или под наркозом с интубацией через трахеостому (при её наличии). После эндомикроскопического иссечения межголосовой мембраны в проекции голосовых складок наружным путём выполняют частичную тиреотомию. Через разрез в щитовидном хряще в просвет гортани между голосовыми складками вводят разделительную пластинку эндопротеза. Боковые фиксирующие пластины эндопротеза размещают между наружной поверхностью щитовидного хряща и фасцией гортани. Рану послойно ушивают. Эндопротез оставляют в гортани на время, необходимое для эпителиза-ции раневых поверхностей голосовых складок, в среднем на 3-4 нед. После этого эндопротез удаляют эндоскопически микрощипцами.

Таким образом, на современном этапе врождённый стеноз гортани представляется разнообразной по своей клинико-морфологической структуре патологией, требующей разного хирургического подхода.

Врождённый стеноз гортани, имеющий в своей основе соединительнотканную дисплазию, особенно мембранозные варианты, в большинстве случаев поддаётся коррекции эндоскопическими методами с удовлетворительным результатом.

В случае тканевых или смешанных стенозов гортани одноэтапная ларинго-трахеопластика открытым способом с постановкой рёберного аутотрансплантата в переднюю стенку гортани даёт хорошие результаты при стенозе гортани не более II степени (не более 70% стеноза).

В случае органных стенозов гортани II и II степени (дисгенезии перстневидного хряща) многоэтапная ларинготрахеопластика с постановкой рёберного аутотрансплантата в переднюю и заднюю стенки гортани может быть операцией выбора (деканюляция - 100%) [9].

Таким образом, целесообразно использовать следующую тактику ведения пациентов с врождённым стенозом гортани.

При протяжённом стенозе подголосового отдела гортани менее II степени у новорождённых возможно проведение одноэтапной ларинготрахеопластики наружным доступом с дилатационной интубацией.

При протяжённом стенозе подголосового отдела гортани (органном и тканевом) II степени у детей грудного и более старшего возраста возможно проведение одноэтапной ларинготрахеопластики с постановкой рёберного аутотрансплантата в переднюю стенку гортани с последующей продлённой интубацией.

При мембранозном стенозе подголосового отдела гортани степени методом выбора должна быть эндоскопическая ларинготрахеопластика с баллонной дилатацией (размер баллона должен соответствовать возрасту и массе тела ребёнка).

При протяжённом стенозе подголосового отдела гортани более III степени необходима выжидательная тактика - наложение трахеостомы и выполнение многоэтапной ларинготрахеопластики открытым доступом с постановкой аутотрансплантата рёберного хряща в переднюю и заднюю стенки гортани в возрасте 4 лет.

Выбор хирургической методики при соединительнотканных мембранах голосового отдела гортани будет зависеть от их толщины и объёма вовлечения голосовых складок. Предложенная классификация даёт лучшее понимание природы врождённого стеноза гортани, а следовательно, и способствует выбору правильной тактики.

ВРОЖДЁННЫЕ КИСТЫ ГОРТАНИ (КИСТОЗНАЯ ДИСПЛАЗИЯ)

Врождённые кисты гортани относятся к тканевым порокам развития гортани и встречаются примерно в 4% случаев из всей врождённой патологии этой области.

Клиническая картина у детей с кистозной дисплазией гортани зависит от локализации кист и их размеров.

Симптомы кистозной дисплазии проявляются с рождения примерно в 33% случаев. Ведущий симптом - нарушение дыхания. При этом у детей с кистой чер-палонадгортанной складки отмечаются признаки стеноза гортани II-III степени, что требует экстренной ларингоскопии, интубации хирургической коррекции в объёме пункции или марсупиализации (что предпочтительнее) (рис. 38-15, см. цв. вклейку).

Киста правой черпалонадгортанной складки

На серии МРТ мягких тканей шеи от уровня С2 до уровня С5-С6 в проекции правого грушевидного синуса определяется киста с чёткими, неровными контурами, имеющая неправильную округлую форму. Размер кисты - 11×16×28 мм. Киста значительно смещает правую черпалонадгортанную складку влево. Нижний край её прослеживается на уровне подсвязочного пространства (рис. 38-16, а, б, см. цв. вклейку).

pic 0251
Рис. 38-17. Магнитно-резонансная томография: а - сагиттальная проекция; б - фронтальная проекция

Первым симптомом у детей с кистой истинной голосовой складки является дисфония (рис. 38-17, а, б), проявляющаяся уже на первом месяце жизни, но зачастую она расценивается как особенность голоса. По этой причине диагностика нередко запаздывает.

Первыми симптомами у детей с кистой надгортанника являются стридор и дисфагия, которые проявляются с рождения (рис. 38-18, см. цв. вклейку).

У детей с кистами подголосового отдела гортани ведущий симптом - признаки стеноза гортани, возникшие на фоне ОРВИ, которые могут расцениваться как эпизоды острого стенозирующего ларинготрахеобронхита в возрасте 2-6 мес.

В целом же в группе детей с кистозной дисплазией стридор встречается в 81% случаев, симптомы обструкции верхних дыхательных путей - в 76%, дисфония - в 33% и дисфагия - в 33% случаев. У 86% детей встречается более одного симптома одновременно.

При обследовании проводят анализ анамнеза и клинической картины, далее у всех больных проводится фиброларингоскопия или гибкая эндовидеоларингоскопия. Лучевые методы исследования - КТ и МРТ органов шеи (см. рис. 38-16). Прямая ларингоскопия является заключительным этапом и, как правило, сочетается с оперативным лечением. Диагноз подтверждается гистологическим исследованием материала. При необходимости дети должны быть проконсультированы другими специалистами.

Возможно использование следующих методов хирургической коррекции кист гортани:

  • метод декортикации холодным микроинструментом. Метод наиболее применим для кист подголосового отдела (которые по своей гистологической классификации относятся к протоковым или дуктальным кистам) с выраженной окружностью и относительно тонкой стенкой;

  • метод абляции, или выпаривания, стенок кисты с помощью лазера (лазер «Аткус 15» в контактном режиме, мощностью 6 Вт);

  • метод марсупиализации кисты, или широкое раскрытие стенки кисты с удалением её части, для формирования открытого кармана, способствующего облитерации оставшейся части кисты. Этот метод разработан для объёмных кист, полное удаление которых приведёт к нарушению анатомии и жизненно важных функций гортани.

Марсупиализация показала себя как эффективный метод лечения объёмных кист вестибулярного отдела гортани (рис. 38-19, см. цв. вклейку).

Абляцию контралатерально расположенных кист подголосового отдела целесообразно выполнять в несколько этапов во избежание формирования рубцового стеноза подголосового отдела гортани.

Пункция кист даёт рецедив патологии в 96% случаев, но может быть использована при объёмных кистах, чтобы выиграть время и избежать наложения трахеостомы.

ЗАДНЯЯ РАСЩЕЛИНА ГОРТАНИ

Ларингеальные расщелины представляют собой редкий тип ВПР, с частотой 1 на 10 000-20 000 родов [63]. Впервые заднюю расщелину гортани описал в 1792 г. Рихтер [59]. В 1989 г. Бенджамин и Инглис предложили классификацию и разделили задние расщелины гортани на четыре типа:

  • тип 1-й - расщелина гортани в межчерпаловидной области, над голосовыми складками;

  • тип 2-й - частичная расщелина гортани в области печатки перстневидного хряща;

  • тип 3-й - тотальная расщелина гортани с распространением на трахеопище-водную стенку в пределах шейного отдела;

  • тип 4-й - гортанно-трахеопищеводная расщелина, вовлекающая большую часть трахеопищеводной стенки.

По патоморфологии задняя расщелина гортани I степени относится к тканевым порокам развития и, соответственно, может компенсироваться с возрастом и хорошо поддаётся оперативному лечению, которое может быть выполнено в кратчайшие сроки. Задняя расщелина гортани II-IV степени уже будет относиться к смешанному типу ВПР и, соответственно, носить все признаки органных пороков развития как наиболее тяжёлой формы. Компенсация её невозможна, и оперативное лечение порой растягивается на несколько лет, в связи с чем целесообразнее первым этапом добиться разделения пищеварительного тракта и дыхательных путей (от консервативной терапии до оперативного лечения в объёме трахеосто-мии и гастростомии с фундопликацией при необходимости). Хирургическая коррекция может быть выполнена после стабилизации состояния эндоскопическим или открытым способом в более старшем возрасте ребёнка [9]. Диагностика расщелин гортани III-IV степени, как правило, не представляет трудностей, и диагноз ставится уже в первые сутки жизни в связи с наличием выраженной симптоматики респираторного дистресс-синдрома у новорождённых, требующего экстренного осмотра верхних дыхательных путей. В то же время задняя расщелина гортани I-II степени может проявляться рядом неспецифических симптомов, таких как стридор, эпизоды апноэ, кашель, что ведёт к задержке начала диагностических мероприятий [57-59].

Многие авторы сходятся во мнении, что это наиболее сложная и неоднозначная для диагностики и лечения врождённая патология гортани у детей [60, 61]. По мнению ряда авторов, её диагностика и лечение требуют мультидисциплинарного подхода, и план лечения, включая собственно хирургическое лечение расщелины, должен быть разработан для каждого пациента в отдельности, учитывая состояние лёгких, пищеварительного тракта, наличие патологии ЦНС и другой сопутствующей патологии. Хирургическая коррекция задней расщелины гортани зачастую не даёт полного купирования такого симптома, как аспирация, а следовательно, сохраняется риск тяжёлых осложнений со стороны бронхолёгочной системы.

В то же время существует проблема поздней диагностики задней расщелины гортани 1-го типа. По мнению E. Day Kristine и соавт., 1-й тип задней расщелины гортани представляет собой недостаток тканей задней стенки гортани, которые не распространяются ниже уровня истинных голосовых связок и могут иметь неспецифическую симптоматику, что часто приводит к задержке в диагностике [62]. Поскольку симптоматика часто включает дисфагию, рецидивирующие заболевания дыхательных путей, а также дыхательные аномалии, пациенты часто наблюдаются врачами других специальностей, к ним относятся гастроэнтерологи, пульмонологи и оториноларингологи. В последние годы наблюдается увеличение частоты случаев постановки диагноза задней расщелины гортани I степени (до 7,6% случаев) [63]. Высокий индекс подозрений при постановке диагноза задней расщелины гортани, а также появление мультидисциплинарных команд в центрах по исследованию дыхательных путей, возможно, привели к росту диагностики данной патологии. Наряду с фиброларингоскопией, которая позволяет заподозрить заднюю расщелину гортани, требуется проведение прямой микровидео-ларингоскопии для возможности инструментального тактильного исследования патологии и определения степени поражения [64].

J.E. Strychowsky и соавт. говорят о том, что у пациентов с ларингеальной расщелиной могут наблюдаться нарушения дыхания и глотания, которые могут привести к рецидиву аспирационной пневмонии, респираторному дистресс-синдрому и замедлению физического развития [3, 63]. Именно поэтому своевременная диагностика имеет первостепенное значение. Тактика при задней расщелине гортани I степени варьирует от консервативного наблюдения до разнообразных видов вмешательства, однако все мероприятия в первую очередь должны быть направлены на устранение проблемы дисфагии и аспирации [64, 65].

Диагностические методы включают анамнез и клиническое обследование, рентгенографию органов грудной клетки, оценку глотания (модифицированный тест с барием и/или оптоволоконная эндоскопическая оценка глотания), гибкую волоконно-оптическую ларингоскопию, и «золотым стандартом» диагностики является прямая ларингоскопия, чтобы аккуратно прощупать межчерпаловидную область. Другие диагностические адъюнкты включают измерение липидных фракций в макрофагах, полученных при бронхиальных лаважах и смывах межчер-паловидной области [68]. В настоящее время модифицированный тест с барием является наиболее широко используемой методикой для оценки глотания у детей [66]. Однако его роль в диагностике и мониторинге ларингеальных расщелин остаётся спорной.

Многие авторы считают, что определение тактики ведения пациентов с ларингеальной расщелиной должно определяться до оперативного лечения [59, 62-64, 67], и сообщают о целесообразности принятия всех симптоматических мер ещё до оперативной коррекции самой расщелины. Однако сроки этой коррекции весьма размыты, и успех при лечении данной патологии также варьирует от 20 до 100% [2, 67].

E.Day Kristine и соавт. [62] сообщают об исследовании необходимости ранней хирургической коррекции задней расщелины гортани 1-го типа. У восьми детей (44%) расщелина была диагностирована с помощью прямой ларингоскопии и пальпации в операционной непосредственно перед операцией оториноларингологом. Эти дети поступили в ЛОР-клинику с подозрением на заднюю расщелину гортани, и у них была запланирована диагностическая прямая ларингоскопия для диагностики и лечения в случае обнаружения расщелины. Около 39% пациентам был поставлен диагноз во время совместных процедур осмотра с бронхоскопистом и гастроэнтерологом. Остальным 17% - при прямой ларингоскопии, бронхоскопии и пальпации расщелины и оперативным вмешательством в более поздний срок. Прооперировано 18 детей. Среднее время от диагностики до оперативного лечения составило 25,6 дня. Для диагностики и оценки глотания у всех пациентов проводился модифицированный глотательный тест с барием, который был проведён и в послеоперационном периоде для оценки динамики глотательной функции. Авторы отмечают, что убедительное восстановление функции глотания произошло только в течение в среднем 264 дней после оперативного лечения. В целом же положительные результаты ввиду уменьшения аспирации и необходимых госпитализаций в связи с этим отмечались в 61% случаев прооперированных детей.

T.Chiang и соавт. [69], говоря о хирургической коррекции задней расщелины гортани, также отмечают низкий показатель купирования симптомов аспирации в послеоперационном периоде. Авторы делают вывод о хорошей переносимости хирургической коррекции задней расщелины гортани, которую они в ряде случаев сочетали с супраглоттопластикой, но указывают на то, что нарушение процесса глотания и аспирация имеют полиэтиологичную природу и для его восстановления требуется команда профессионалов. Они также говорят о возможности использования филлера - водного геля на основе карбокси-метилцеллюлозы натрия (Radiesse Voice Gel; Bioform Medical Inc., Сан-Матео, Калифорния) - для введения в межчерпаловидную область в целях формирования разделительной стенки. У детей они обычно использовали 0,2 мл материала на инъекцию [69].

A.L. Kawaguchi и соавт. в обзоре лечения пациентов с задней расщелиной гортани III-IV степени также указывают на чрезвычайную сложность ведения этих больных. После постановки диагноза необходимо паллиативное разобщение дыхательных и пищеварительных путей для обеспечения этих функций организма в оптимальном режиме. Выбор времени оперативной коррекции самой расщелины зависит уже от состояния лёгких и общесоматического состояния пациента [70].

При фиброларингоскопии, или гибкой видеоларингоскопии, поставить или заподозрить диагноз «задняя расщелина гортани» удалось в 100% случаев, но этот метод не может быть стандартом диагностики, так как не позволяет оценить степень патологического процесса. Однако при фиброларингоскопии возможна оценка аспирации свободного содержимого гортаноглотки. Бронхоскопия, выполненная по обычной методике, не всегда позволяет выявить патологию гортани, что делает необходимым проведение тройной эндоскопии: микровидеоларингоскопии, трахеобронхоскопии и эзофагоскопии под наркозом у детей с патологией дыхания и аспирационным синдромом.

Основная задача при ведении детей с задней расщелиной гортани заключается в контроле над дисфагией и аспирацией. Именно поэтому первым этапом при установке диагноза задней расщелины гортани и выявлении аспирационного синдрома все усилия должны быть направлены на ликвидацию аспирационного синдрома и стабилизацию состояния лёгких.

В случае с расщелиной I степени и наличии микроаспирации может быть достаточна консервативная терапия аспирационного синдрома, которая заключается в назначении антирефлюксных смесей, мотилиума, особого режима кормления, при необходимости перехода на зондовое питание.

При наличии задней расщелины гортани II или III степени, наряду с консервативной терапией, требуется наложение трахеостомы (в целях санации трахеобронхиального дерева) и в ряде случаев гастростомы с фундопликацией (при наличии гастроэзофагеального рефлюкса).

Оперативное лечение задней расщелины гортани заключается в эндоскопическом ушивании расщелины (при I и II степени) (рис. 38-20, см. цв. вклейку). Ушивание задней расщелины гортани III степени целесообразнее проводить открытым доступом для лучшей герметичности швов и снижения возможных рецидивов.

Ларинготрахеопластика при дефектах задней стенки гортани и трахеи.

В настоящее время существуют три способа пластики задней стенки гортани и трахеи. При первом способе пищевод вскрывают со стороны боковой поверхности шеи. Дефект ушивают или производят пластику мышечным или кожным лоскутом. Хирургический доступ к дефекту осуществляют боковой фаринготомией и эзофаготомией. После вскрытия нижнего отдела глотки и пищевода расщеплённую заднюю стенку гортани и трахеи формируют из их слизистых оболочек, выкраивая два лоскута. Оба лоскута сшивают таким образом, чтобы они перекрывали друг друга, после чего рану наглухо ушивают. Для лучшего разобщения швов на трахее и пищеводе предлагают прокладывать и фиксировать между ними мышечный лоскут или долю щитовидной железы.

Второй способ (Цветков Э.А. и др., 1989) позволяет сформировать переднюю стенку пищевода через просвет гортани и трахеи. Операцию производят с предварительным наложением нижней трахеостомы. Ларинготрахеотомию выполняют, рассекая переднюю стенку гортани и трахеи до уровня нижнего края дефекта задней стенки. Переднюю стенку пищевода формируют за счёт слизистой оболочки задней стенки гортани и трахеи, обычно избыточной при пороках такого типа. Для этого, отступив на 2-3 мм от края дефекта, производят разрез слизистой оболочки задней стенки гортани и трахеи, окаймляющей дефект. Слизистую оболочку отсепаровывают через дефект кзади, за заднюю стенку гортани и трахеи, и ушивают двумя рядами узловых швов снизу вверх до верхнего края печатки перстневидного хряща. Переднюю стенку пищевода формируют таким образом, чтобы просвет его не только не сужался, а, наоборот, расширялся за счёт слизистой оболочки гортани и трахеи, что предупреждает возникновение послеоперационного стеноза пищевода. Заднюю стенку гортани и трахеи оставляют разделённой, не стягивая и не сшивая её. Стойкий просвет гортани и трахеи формируют введённым в их просвет протектором, например, интубационной трубкой, сроком на 2-3 нед. После этого ребёнка экстубируют и ещё через 2-3 дня удаляют желудочный зонд [71].

Третий способ стал развиваться в последние годы в связи с бурным развитием эндомикроскопической хирургии. Края дефекта рассекают на всём его протяжении обычно лазерным ножом. Образовавшиеся лоскуты слизистой оболочки частично отсепаровывают соответственно от внутреннего и наружного краёв гортани, после чего дефект ушивают эндоскопически двумя рядами швов: один ряд накладывают со стороны просвета гортани, другой - по наружной его поверхности. Кормление ребёнка в послеоперационном периоде осуществляют через зонд, введённый в желудок, в течение 10-12 дней, а затем приступают к щадящему кормлению ребёнка естественным путём. Операция эффективна при 1-м и 2-м типе задней расщелины (рис. 38-21, а-в, см. цв. вклейку).

Хирургическое лечение пациентов с трахеопищеводными свищами.

Радикальное хирургическое лечение пациентов с трахеопищеводными свищами заключается в разъединении патологического сообщения между трахеей и пищеводом с закрытием свищевых отверстий этих органов. Вопрос о наложении гастростомы решается индивидуально, в зависимости от величины дефекта, особенностей аспирации, тяжести состояния больного. При трахеопищеводных свищах в области шеи доступ к дефекту через просвет трахеи оказывается пригодным только при прямых дефектах. При косых дефектах предпочтение отдают способам с наружным доступом.

При операции с наружным доступом к дефекту разрез производят по переднему краю грудино-ключично-сосцевидной мышцы с односторонней перевязкой и пересечением сосудов щитовидной железы. Отводят латерально сосудисто-нервный пучок шеи. При свищах, локализующихся в грудной полости, применяют заднюю или правостороннюю боковую торакотомию с перевязкой и рассечением дуги непарной вены и широким вскрытием медиастинальной плевры. Сообщение трахеи с пищеводом разъединяют острым путём, после чего ушивают свищевые отверстия: вначале трахею, а затем на зонде, введённом в пищевод, ушивают и пищевод. В тех случаях, когда ушить его не представляется возможным, поражённую его часть резецируют, каудальный отрезок пищевода ушивают, а краниальный используют для наложения эзофагостомы и планируют в последующем пластику пищевода. После операции по поводу трахеопищеводных свищей больным без гастростомы вводят через нос желудочный зонд на неделю, но с 2-х суток после операции разрешают пить через рот.

ВРОЖДЁННАЯ ГЕМАНГИОМА ГОРТАНИ

Наиболее часто среди врождённых опухолей встречаются сосудистые опухоли (гемангиомы и лимфангиомы) и собственно гамартомы гортанной локализации.

Врождённые гемангиомы подголосового отдела (инфантильная гемангиома) составляют 1,5% врождённых аномалий гортани [73]. Гемангиомы - это врождённые сосудистые поражения, которые подвергаются быстрому росту в первые месяцы после рождения [72, 73]. Инфантильная гемангиома - тип сосудистых образований, выделенный в отдельную нозологическую группу, название которой определяет её врождённый характер или появление сразу после рождения: врождённая гемангиома, инфантильная гемангиома, гемангиома новорождённых, детская гемангиома и т.д. [74, 75].

Инфантильная гемангиома не является опухолью. Она представляет собой реактивный опухолеподобный процесс с инволюцией в 100% наблюдениях. Соответственно, термин «гемангиома» не совсем неправомочно использовать для данного вида патологии [75].

Существует три типа образований из кровеносных сосудов: сосудистые гиперплазии (опухолеподобные сосудистые образования, возникающие в результате внутриутробной тканевой гипоксии или других эмбриональных нарушений; ткань этих поражений на пике их роста образована сплетениями беспорядочно ориентированных только мелких кровеносных сосудов среди массива активно размножающихся эндотелиальных клеток), сосудистые мальформации (врождённые нарушения строения сосудистой сети, проявляющиеся в любом возрасте, чаще с рождения) и истинные сосудистые опухоли [75-77]. У детей, особенно первого года жизни, в большей степени преобладают сосудистые гиперплазии. Именно к сосудистым гиперплазиям относятся наиболее часто встречающиеся у детей первого года жизни образования из кровеносных сосудов, локализующиеся в гортани. Стремление выделить сосудистые гиперплазии в отдельную группу связано с уникальной способностью этих образований к самопроизвольной инволюции [75, 78].

Инфантильная гемангиома характеризуется быстрым ростом, за которым следует медленная инволюция. Стадия пролиферации характеризуется увеличением уровня фактора роста фибробластов и фактора роста сосудистого эндотелия. Наибольший рост происходит с 4-го по 6-й месяц. Пролиферация значительно замедляется в темпе с 6-го по 12-й месяц. Стадия инволюции характеризуется апоптозом эндотелия и подавлением ангиогенеза и коррелирует с накоплением тучных клеток и увеличением тканевого ингибитора металлопротеиназы. Полная инволюция в 50% случаев завершается в возрасте пяти лет, в 70% - в возрасте семи лет [72]. Возможными маркёрами пролиферации и дифференциации гемангиомы являются фактор роста сосудистого эндотелия, фактор роста фибробластов, матриксная металлопротеиназа [72].

Инфантильные гемангиомы гортани встречаются у девочек в два раза чаще, чем у мальчиков. В 93,5% случаев гемангиома располагается в нижнем отделе гортани, в 6,5% наблюдений она занимает и средний отдел [15, 76]. Наиболее часто встречающаяся локализация подскладковой гемангиомы - на левой стороне гортани. Она также может быть представлена круговой, двуили односторонней локализацией с распространением или без распространения на задние отделы [9,38].

Симптомы обычно проявляются в возрасте до 6 мес. Чаще всего первым симптомом является двухфазный стридор, который часто усугубляется плачем и инфекцией верхних дыхательных путей. Стридор обычно появляется на 2-3-м месяце жизни. Инспираторная одышка - в 3-4 мес у 85-90% больных [90]. Первые симптомы заболевания зачастую ошибочно диагностируют как круп. Громкий стридор является симптомом выраженного сужения дыхательных путей. Внезапно ослабевший звук в случае прогрессивно усиливающегося стридора может быть признаком усилившейся обструкции, ослабления дыхательных движений и возникновения коллапса дыхательных путей. По данным зарубежной литературы, средняя летальность от этого заболевания составляет 8,5% [79].

Диагностика подскладковой гемангиомы основывается на сборе анамнеза и данных клинического обследования. Диагноз подтверждается эндоскопическим исследованием. Цвет варьирует от красного до голубого в зависимости от толщины слизистой оболочки и уровня васкуляризации [9]. Клиническая картина врождённой гемангиомы зависит от её локализации и может быть похожа на таковую подголосового стеноза [9, 38, 74,76,79]. Другие симптомы могут включать лающий кашель, охриплость, цианоз, кровохарканье, дисфагию, низкую прибавку массы тела. Примерно 50% детей имеют кожные гемангиомы. Для верификации диагноза необходимы жалобы, анамнез, клинический осмотр и фиброларингоскопия. Обзорные рентгенограммы шеи могут показать асимметричное сужение подголосового отдела. Гибкая эндоскопия может предположить диагноз и исключить другие врождённые пороки гортани. Прямая микровидеоларингоскопия под общей анестезией выявляет образование от красного до синюшного цвета, чаще на заднебоковой области подголосового отдела. Гистологическое подтверждение несёт высокий риск кровотечения и в связи с этим не может быть рекомендовано. Ю.Л. Солдатский (2002) описывает случай взятия биопсии опухоли гортанной части глотки, оказавшейся кавернозной гемангиомой, при которой развилось массивное кровотечение, потребовавшее чрезгортанной назотрахеальной интубации и тампонады гортаноглотки, а впоследствии и трахеостомии [38]. Таким образом, биопсия допустима только в случаях, если находки эндоскопического исследования неоднозначны. Микроскопические гемангиомы состоят из мелких, тонкостенных сосудов, напоминающих капилляры, которые выстланы одним слоем эндотелиальных клеток и окружены мембраной из ретикулярных волокон и перицитов.

Тактика ведения больных включает консервативные и хирургические методы. Традиционно в приоритете ведения больных гемангиомой выжидательная тактика с наложением или без наложения трахеостомы [83]. Хорошо зарекомендовали себя системные глюкокортикоиды, однако скорость ответа на терапию варьирует. Кроме того, длительная терапия глюкокортикоидами даёт ряд побочных эффектов, включая задержку роста, желудочно-кишечные расстройства, раздражительность, синдром Кушинга, сахарный диабет и нарушение иммунитета. Хирургическое лечение по-прежнему сохраняет свою актуальность, и используются различные варианты лазерной деструкции гемангиомы [9, 38, 80, 81]. Однако надо помнить о возможности рубцевания подголосового отдела, что в свою очередь может привести к значительному удлинению сроков инвалидизации пациентов.

При выборе тактики ведения больных гемангиомой подголосового отдела гортани учитывают, прежде всего, выраженность стеноза верхних дыхательных путей, локализацию образования. Так, при циркулярном расположении гемангиомы подголосового отдела и стенозе более II степени целесообразнее наложение тра-хеостомы и последующее консервативное лечение с использованием препаратов анаприлина (пропранолола).

При локализации образования на одной из стенок подголосового отдела гортани хороший эффект даёт консервативная терапия. Терапия анаприлином (про-пранололом) может начинаться сразу после постановки диагноза и консультации кардиолога и сосудистого хирурга. Препарат назначают внутрь в дозе 1 мг на кг массы тела в сутки с переходом на 2 мг/кг в сутки в три приёма. Анаприлин (пропранолол) обладает хорошей эффективностью и даёт незначительные побочные эффекты (в данном исследовании они отсутствовали) (Захарова М.Л., Павлов П.В., 2016) [82]. Однако наступление клинического эффекта от про-пранолола на 3-7-е сутки нельзя считать достаточным для использования его в качестве стартовой терапии у детей с гемангиомой подголосового отдела гортани и клинической картиной стеноза гортани I-II степени. В этом случае предпочтение следует отдавать системным глюкокортикоидам, эффект от которых наступает в течение нескольких часов. Раннее же или одномоментное присоединение к терапии пропранолола позволяет отказаться от стероидов уже в течение 1 нед терапии. Такая тактика может оптимизировать лечение детей с гемангиомой подголосово-го отдела гортани, быстро уменьшая клиническую картину стеноза гортани и сводя к минимуму побочное действие от системной терапии глюкокортикоидами.

Лимфангиома - доброкачественная опухоль, состоящая из расширенных лимфатических сосудов, которые могут образовывать полости различной формы и величины. Чаще всего их выявляют при рождении или в первые месяцы после рождения. По распространённости они могут быть ограниченными или диффузными. Простая лимфангиома имеет вид мягкоэластической опухоли без чётких границ. Опухоль деформирует анатомические части органа, в котором она сформировалась. Клинически простую лимфангиому дифференцируют от гемангиомы. Характерные их различия представлены в табл. 38-1.

pic 0252
Таблица 38-1. Дифференциальная диагностика гемангиом и лимфангиом

Кавернозная лимфангиома обычно имеет мягкоэластическую консистенцию, нечёткие границы. Прорастает в ткани до мышц, вызывая деформацию органа, нарушение дыхания и разделительной функции гортани. Травматизация опухоли приводит к возникновению эрозии, кровоточивости, вторичному воспалению. Кистозная лимфангиома имеет мягкую консистенцию, состоит из множества кист, заполненных светлой или прозрачной жидкостью.

Диагностика сосудистых опухолей облегчается при наличии аналогичных образований на слизистой оболочке полости рта и на коже. В сомнительных случаях производят биопсию, которая требует осторожности из-за опасности кровотечения.

Гамартомы - опухоли, развивающиеся на почве тканевого порока развития. Гамартома гортани - доброкачественное новообразование. В зависимости от локализации в гортани она может вызывать симптомы обструкции, дисфагию, аспирацию, охриплость. Гистологически новообразование состоит их зрелых тканей, рост которых идёт с нарушением нормального, запрограммированного развития. В опухоли могут быть обнаружены зрелая жировая клетчатка, фиброзные волокна, скелетные мышцы со следами процессов атрофии, дегенерации и регенерации. Коэн в 1984 г. доложил о двух случаях гамартомы, которая в обоих случаях сочеталась с задней расщелиной гортани [84]. В исследовании М.Л. Захаровой описан случай врождённой гамартомы гортани, сочетающейся с комбинированным пороком правого лёгкого: секвестрация и трахеальный бронх [9]. Подобные сочетания могут встречаться как наследственное заболевание в составе синдрома Паллистера-Холл (Pallister-Hall), имеющего АД тип наследования (гамартома гипоталамуса, расщелина гортани). В литературе описан и синдром множественной гамартомы (hamartoma multiplex): гамартома кожи, грудной и щитовидной железы при болезни Каудена (morbus Cowden) - комплексе множественных врождённых аномалий у женщин, имеющем АД наследование. И хотя среди таких больных не описана гамартома гортани, подобную локализацию исключать нельзя.

Обследование включает рентгенологическое исследование, ларингоскопию, фиброскопию, биопсию. Дифференцировать гамартому необходимо от тератом, хористом и дермоидных кист. При этом следует иметь в виду, что тератомы содержат зрелую и незрелую ткани из всех трёх зародышевых листков (эндо-, мезо- и эктодермы). Дермоидные кисты состоят из многослойного ороговевающего эпителия с экто- и мезодермальными элементами, формирующими придатки. Хористома - это зрелая патологическая ткань, расположенная в местах, где она обычно не встречается. Гамартома локализуется там, где обычно располагаются ткани, из которых она состоит, но при этом они имеют опухолевую архитектонику. Лечение гамартом проводят исключительно хирургическими методами. Применяют обычное хирургическое иссечение опухоли или лазер. В качестве доступа к опухоли используют эндоскопический микрохирургический доступ, наружный эндоларингеальный или, в зависимости от локализации, метод боковой фаринготомии. Рецидивы, как правило, не наблюдаются, гортанные функции чаще всего восстанавливаются полностью.

Редкие

АГЕНЕЗИЯ И АПЛАЗИЯ

Наиболее тяжёлые формы пороков, относящихся к органным порокам, которые нередко заканчиваются летальным исходом, - агенезия и аплазия.

Агенезия - полное врождённое отсутствие органа или его части в результате отсутствия его эмбриональной закладки. Агенезия гортани и трахеи относится к казуистическим наблюдениям. Агенезия наиболее часто сочетается с нарушением формирования других жизненно важных органов и систем, в связи с чем эмбрион не доживает до плодного периода. Примерами этой патологии могут служить полное отсутствие трахеи или её части, отсутствие части гортани или надгортанника. Аплазия - отсутствие развития органа или его части при наличии эмбриональной закладки (рис. 38-22, см. цв. вклейку). Чаще всего встречается аплазия надгортанника, которая проявляется формированием его в виде валика или двух валиков, разделённых углублением. Аплазия надгортанника может сочетаться с аплазией черпаловидных хрящей и гипоплазией гортани. Основные клинические проявления связаны с симптомами стридора и нарушением разделительной функции гортани. Если в период новорождённости не потребовалось наложения трахе-остомы, то разделительная функция гортани восстановится довольно быстро и её нарушение полностью исчезнет к 6-8 мес, в то время как стридорозное дыхание может сохраняться ещё длительное время. Как симптом множественных ВПР аплазию надгортанника описывают при наследственном синдроме Голдберга с АД наследованием, при котором наблюдается также гипоплазия глотки и гортани.

Агенезия трахеи встречается значительно реже, чем агенезия пищевода. Отсутствие трахеи пытаются объяснить влиянием тех факторов, которые нарушают рост эмбриона на 4-й неделе и тормозят образование бронхиального дерева. При агенезии трахеи обычно отсутствует средняя часть трахеи, гортань заканчивается слепым мешком в подголосовом отделе. Дистально находится трахеальная культя, от которой отходят два главных бронха. Порок может иметь сообщение с пищеводом, и это сообщение обеспечивает поступление небольшого количества воздуха в лёгкие при вдохе. Однако этого количества оказывается явно недостаточно, поэтому смерть ребёнка практически неизбежна. При крайней степени стеноза он живёт около 20-30 мин. Однако известны случаи, когда ребёнка удавалось интубировать через пищевод, что продлевало ему жизнь на 6-7 нед.

ДИСГЕНЕЗИЯ

К органной дисгенезии отнесено неправильное формирование и развитие хрящевой структуры гортани и трахеи. Она проявляется нарушением формы органа, деформацией хрящей, отдельными утолщениями или истончениями хрящевых структур и другими изменениями. Так, дисгенезия щитовидного хряща характеризуется неправильным сращением пластинок щитовидного хряща, его асимметрией. Дисгенезия надгортанника и черпаловидных хрящей характеризуется в основном их деформацией (рис. 38-23).

Одно из проявлений дисгенезии - врождённая атрезия гортани, или отсутствие естественного просвета гортани.

Выделяют три типа атрезий гортани:

  • 1-й - отсутствие канализации в результате перемещения основной массы хрящевой ткани перстневидного хряща на его дугу и сращение её с черпало-видными хрящами;

  • 2-й - отсутствие канализации в результате сращения хрящевой ткани печатки и дуги перстневидного хряща;

  • 3-й - отсутствие канализации в результате сращения черпаловидных хрящей с вестибулярными и голосовыми складками, слизистая оболочка которых видоизменена дисплазией.

Дети, родившиеся с атрезией гортани, чаще всего погибают в связи с невозможностью их интубации, а трахеотомия «запаздывает» из-за времени, потраченного на неэффективные реанимационные мероприятия, попытки интубации и диагностики. В настоящее время считают, что при подозрении на развитие порока гортани, основанном на коэффициенте «лецитин/сфигмомиелин» более 1 (что указывает на наличие многоводия, при котором возможно развитие атрезии), необходимо подготовиться к трахеотомии сразу же после рождения ребёнка.

Атрезия гортани имеет мультифакториальную природу. Нередко она сочетается с пороками развития других отделов дыхательных путей и других органов: сужением устья аорты, незаращением артериального (боталлова) протока, незаращением овального отверстия, трахеоэзофагеальной фистулой, атрезией ануса и др. Как симптом множественных ВПР атрезия гортани встречается при синдроме Салдино-Нунан (полидактилия с врождённой хондродистрофией, 1-й тип). Синдром имеет АР тип наследования, при этом наряду с полидактилией развивается поликистоз почек, происходит неравномерное развитие костного вещества черепа, позвоночника, костей таза, конечностей. Как наиболее тяжёлый симптом, приводящий к летальному исходу в первые часы жизни, атрезию гортани вместе с атрезией пищевода и прямой кишки наблюдают при синдроме Поттер 1 (сим-птомокомплекс наследственных аномалий почек и лицевого скелета). Синдром характеризуется АР наследованием. Основные его проявления - гипертелоризм, эпикант, расширенный корень носа, высокие разделённые ушные раковины, микрогнатия, дисили агенезия почек, аномалии развития мочевыводящих путей и половых органов. Реже наблюдают аномалии позвоночника и конечностей, гипоплазию лёгких.

pic 0253
Рис. 38-23. Этапы трахеостомии: а - прошивание трахеи нитями параллельно будущему разрезу; б - вскрытие просвета пересечением 3-4 полуколец; в - трахея готова к постановке трахео-канюли

Атрезия трахеи характеризуется перепончатой или хрящевой окклюзией, которая обычно локализуется в месте сочленения гортани и трахеи. Подобный порок несовместим с жизнью, если не произвести срочную нижнюю трахеотомию, как при атрезии гортани.

Врождённые пороки развития трахеи

Виды врождённых пороков в трахее те же, что и в гортани, однако в ней чаще встречаются смешанные формы органных и тканевых пороков. Виды пороков в трахее следующие:

  • агенезия (аплазия) и атрезия;

  • врождённые стенозы трахеи при дисгенезии (дисплазии);

  • гипогенезия (гипоплазия);

  • остеопластическая трахеопатия [дисхрония (ускоренное развитие)];

  • трахеомаляция [дисхрония (замедленное развитие)];

  • дилатация трахеи при гипергенезии (трахеомегалия);

  • дивертикул трахеи, трахеоцеле, свищи (при дисгенезии и дисплазии);

  • врождённые опухоли и гамартомы;

  • вторичная трахеомаляция (вызванная внешними аномалиями, сдавлением средостения врождёнными опухолями).

Агенезия (аплазия) трахеи - это полное отсутствие трахеи в результате нарушения её закладки или развития. Она встречается значительно реже, чем агенезия пищевода, и её пытаются объяснить влиянием тех факторов, которые нарушают рост эмбриона на 4-й неделе и тормозят образование бронхиального дерева. При агенезии отсутствует средняя часть трахеи, гортань заканчивается слепым мешком в подголосовом отделе. Дистально находится культя, от которой отходят два главных бронха. Культя трахеи может иметь сообщение с пищеводом, и оно обеспечивает поступление небольшого количества воздуха в лёгкие при вдохе, однако этого количества воздуха оказывается явно недостаточно, поэтому смерть ребёнка неизбежна.

Атрезия - перепончатая или хрящевая окклюзия, которая обычно локализуется в месте соединения гортани и трахеи. Подобный порок также несовместим с жизнью, хотя ребёнка можно было бы спасти, произведя срочную трахеотомию, как при атрезии гортани.

Дисгенезия и гипогенезия проявляются различной степенью стеноза трахеи. С анатомо-хирургических позиций различают ограниченный и распространённый циркулярный, а также веретенообразный стеноз. При ограниченном (сегментарном) стенозе часто выявляют разрастание фиброзной ткани в окружающей зоне. Распространённый циркулярный стеноз бывает при генерализованной гипоплазии, при которой имеет место диффузное сужение трахеи, вероятно, вызванное слиянием задних дуг трахеальных колец. Все эти стенозы могут быть связаны с трахеопищеводными свищами, которые встречаются у 0,03-0,40% всех новорождённых. При этом врождённые трахеопищеводные свищи чаще локализуются на 0,5 см выше бифуркации трахеи и сочетаются с атрезией или стенозом пищевода.

В основе остеопластической трахеопатии (ускоренное развитие) лежат обызвествление трахеального хряща и протрузия костных масс, покрытых нормальной слизистой оболочкой, в просвет трахеи. Заболевание может стать неожиданным препятствием при интубации, что создаёт очень опасную ситуацию, которую необходимо разрешать путём применения эндоскопической искусственной вентиляции.

Врождённое расширение трахеи (трахеомегалия) относится к редким порокам развития. Иногда оно сочетается с врождённым фиброкистозом поджелудочной железы. Клинически вместо обычных 1,5-1,8 см диаметр трахеи составляет 2,5-6,0 см. Расширение трахеи и бронхов зарегистрировано как составляющее синдрома Мунье-Куна (трахеобронхомегалия с дивертикулёзом трахеи и бронхов). Синдром Мунье-Куна включает, возможно, наследственные пороки развития, в состав которых, помимо трахеобронхомегалии, входят симптомы мягкости задней стенки трахеи, рецидивирующие пневмонии.

Дивертикулы, трахеоцеле и свищи трахеи встречаются редко. Дивертикулы выявляются у 2% новорождённых. Возможно, этот процент больше, но, поскольку они могут не вызывать никаких симптомов и обнаруживаются чаще всего случайно, их регистрируют редко, чаще всего тогда, когда происходят их инфицирование, сдавление возвратного гортанного нерва или пищевода. Дивертикулы возникают в основном в задней или заднебоковой и очень редко - в передней стенке. Они бывают многодольчатыми, круглыми или мешотчатыми, глубиной 0,3-0,5 см, выстланы дыхательным эпителием, продуцирующим слизь. В тех случаях, когда дивертикул не соединяется с просветом трахеи, он носит название «трахеоцеле». Трахеоцеле имеет тенденцию к росту и может вызывать спастический кашель за счёт сдавления трахеи. В этих случаях появляется прогрессирующее диспноэ. Иногда трахеоцеле также сдавливает пищевод, вызывая дисфагию и усиливая диспноэ во время глотания. Трахеальные свищи встречаются реже, чем дивертикулы. Чаще всего они сочетаются с аномалиями пищевода, в том числе с атрезиями, а также с аномалиями лёгких (гипоплазией, дисплазией). Обычно свищ начинается на несколько миллиметров выше карины и заканчивается в нижней половине пищевода. Помимо трахеопищеводных свищей, сочетающихся с атрезией пищевода, бывают свищи без атрезии (Н-свищи), клинические проявления которых не такие тяжёлые.

Трахеомаляция - это аномалия развития, характеризующаяся недоразвитием хрящевого скелета и мышечной системы трахеи. Она относится к дисхронии и представляет собой незрелость тканевых элементов, при которой ткани органа отстают в развитии по сравнению с возрастной нормой. Трахеомаляция бывает связана с отсутствием или деформацией хрящей трахеи и охватывает всю трахею или отдельные её сегменты. У некоторых больных отсутствуют все поддерживающие хрящи трахеи и бронхов (в этих случаях говорят о трахеобронхомаляции). Трахеомаляция может возникать как при диффузном или очаговом недоразвитии хрящей трахеи и бронхов, так и при некоторых врождённых болезнях в результате сдавления опухолью, аномально расположенными кровеносными сосудами. Если компрессия аномальными сосудами происходит в период эмбриогенеза, то нарушается формирование колец трахеи и бронхов, что приводит к их врождённому стенозу. Врождённую трахеомаляцию следует дифференцировать от экспираторного стеноза трахеи. В отличие от трахеомаляции, при экспираторном стенозе трахеи хрящи остаются нормальными, а патология трахеи заключается в атрофии и дегенерации эластических элементов перепончатой части с развитием её атонии. Перепончатая часть трахеи во время выдоха вследствие разницы внутригрудного и внутритрахеального давления пролабирует в просвет трахеи. Данная патология, как правило, связана с эмфиземой лёгких и хроническим бронхитом, что приводит к стойкому повышению внутригрудного давления и создаёт условия для атрофии эластических элементов перепончатой части трахеи в результате рецидивирующих воспалительных процессов.

Лечение первичной и вторичной трахеомаляции одинаково, за исключением того, что при вторичной трахеомаляции необходимо удалить причину, приведшую к трахеомаляции. Для того чтобы предотвратить спадение трахеи при трахеомаляции, применяют различные способы. Для фиксации трахеи снаружи при операциях на шейном отделе трахеи основное значение имеют модификации подтягивания швами передней стенки трахеи по Кохеру, а при вмешательствах на грудном отделе - методы с использованием трансплантатов и протезов.

Трахеопексию применяют только в случаях истинной трахеомаляции, когда просвету трахеи можно придать естественную форму. В основе операции лежит фиксация трахеи на окружающих тканях. Выделяют обе грудино-ключично-сосцевидные мышцы до места прикрепления их к ключицам. Фиксацию трахеи осуществляют двумя рядами швов с каждой стороны. Первые швы, матрасные, проводят между культями щитовидной железы и задней порцией грудино-ключично-сосцевидных мышц. Вторые швы (также матрасные) - между передней стенкой трахеи и передними порциями тех же мышц. После завязывания первые ряды швов растягивают трахею в стороны, а вторые - подтягивают её кпереди.

Трахеопексию с использованием аутотрансплантата чаще применяют при трахеомаляции в грудном отделе. Однако её можно использовать и в области шеи, особенно если ранее была наложена трахеостома. Обычно используют хрящевые трансплантаты: рёберный хрящ, хрящ ушной раковины и др. Сформированный трансплантат должен покрыть поражённый участок трахеи, после чего хрящи притягивают к хрящевому мостику наложением субперихондральных швов, таким образом расширяя просвет гортани.

Резекцию трахеи с наложением межтрахеального анастомоза применяют при наличии высоких трахеопищеводных свищей. Наиболее эффективна операция при резекции 2-4 см трахеи. Разрез U-образный или вертикальный на передней поверхности шеи от подъязычной кости до вырезки грудины. Вместе с трахеей мобилизуют и гортань, при этом тщательно отделяют возвратный нерв. Гортань лучше оттянуть книзу, отделив щитоподъязычную мембрану вместе с мышцами подъязычной кости и мышцами верхних рожков щитовидного хряща. Во всех случаях трахею мобилизуют до бифуркации, после чего резецируют поражённый участок трахеи, ушивают пищевод и формируют межтрахеальный анастомоз по типу «конец в конец». На задней стенке трахеи швы завязывают в просвете трахеи. В области хрящевых колец швы проводят под слизистой оболочкой трахеи с захватом двух колец. После операции голова и шея больного должны быть зафиксированы в положении антефлексии. В последующем необходимо осуществлять тщательный эндоскопический контроль. Результаты циркулярной резекции трахеи с анастомозом по типу «конец в конец» бывают хорошими при условии, что резецируют участок трахеи не более 4 см.

Показания к консультации других специалистов

Любой ВПР гортани, трахеи требует консультации педиатра, невролога, кардиолога и генетика для комплексного обследования и исключения сопутствующей патологии, которая встречается у 75% детей с врождённой патологией гортани.

При выявлении гемангиомы подголосового отдела гортани пациенту показана консультация сосудистого хирурга и кардиолога с последующим динамическим наблюдением в процессе лечения.

При наличии врождённого одноили двустороннего паралича гортани показана консультация невролога, кардиолога. При наличии задней расщелины гортани - неонатального хирурга, эндоскописта, пульмонолога, гастроэнтеролога.

Примеры формулировки диагноза

ВПРГ. Ларингомаляция 2-го типа. Компенсированная форма (Q31.5). Врождённый двусторонний паралич гортани (Q31.8).

Лечение

Лечение ВПРГ, может быть как консервативным, так и хирургическим. При выборе лечебной тактики у детей с ВПРГ необходимо придерживаться персонифицированного подхода, учитывающего тип порока, клиническую картину, возраст больного и сопутствующую патологию.

Говоря о лечение ВПРГ, нужно в первую очередь определиться с выбором в пользу паллиативной тактики или раннего восстановительного лечения, поскольку, как показала практика, ранняя хирургическая коррекция и иногда неправильно выбранный метод оперативного лечения могут значительно увеличивать сроки реабилитация, усугубляя ситуацию ещё и развитием рубцового стеноза гортани.

Показания к наложению трахеостомы у детей с ВПРГ можно разделить на две группы.

Нарушение дыхательной функции гортани:

  • признаки стеноза гортани не менее III степени с невозможностью интубации (органные пороки развития гортани);

  • признаки стеноза не менее II-III степени при кистозной дисплазии подголосового отдела гортани и контралатеральном расположении кист;

  • признаки стеноза не менее II-III степени при циркулярном расположении гемангиомы подголосового отела гортани и отсутствии достаточного эффекта от консервативной терапии;

  • признаки стеноза гортани не менее II степени (тканевые пороки развития гортани, например, соединительнотканная дисплазия подголосового отдела гортани при неэффективности одноэтапной ларингопластики с рассечением дуги перстневидного хряща и дилатационной интубацией);

  • признаки стеноза более II степени при нейрогенных пороках (при двустороннем параличе гортани и возрасте ребёнка до 4 лет).

Нарушение разделительной функции гортани и необходимость в санации трахеобронхиального дерева - задняя расщелина гортани II-III степени.

В целях максимального упрощения и сокращения сроков оперативного вмешательства усовершенствована предложенная в 2005 г. методика щадящей трахеостомии у новорождённых и детей грудного возраста [9]. Этапы трахеостомии кратко представлены на рис. 38-23. Нити, фиксирующие стенки трахеи, не прошивались через кожу, а просто закреплялись лейкопластырем на коже груди. Они помогали при первой смене трахеоканюли или при случайной деканюляции, а также предотвращали подворачивание внутрь полуколец трахеи и формирование аспирационной стомы. Данная методика учитывает анатомо-физиологические особенности новорождённых и детей грудного возраста. В группе детей, которым трахеостома была наложена по данной методике, доля осложнений составила 27,27%, тогда как во второй группе она достигла 83,75%, что является статистически значимой разницей (p <0,0001; критерий хи-квадрат).

Необходимость наложения трахеостомы и сам факт её наложения увеличивают сроки наступления реабилитации и статистически значимо увеличивают вероятность развития неблагоприятного исхода в пять раз. Следовательно при тканевых пороках развития, которые хорошо поддаются раннему хирургическому лечению, следует избегать наложения трахеостомы. В то время как выбор паллиативной тактики при органных пороках развития и врождённом двустороннем параличе гортани позволит выиграть время и провести успешное восстановительное оперативное лечение в оптимальные сроки.

Лечение врождённых пороков гортани и трахеи в основном сводится к хирургическим методам. Исключение составляют только сосудистые опухоли, при которых хорошие результаты даёт консервативная терапия β-адреноблокаторами.

Все методы хирургического лечения врождённых пороков делятся:

  • на эндоскопические вмешательства (инструментальная и лазерная микрохирургия, радиочастотная хирургия, криохирургия, аргоноплазменная коагуляция);

  • эндоларингеальные вмешательства с наружным доступом (одноэтапные и многоэтапные, ларингопластика с эндопротезированием или без него);

  • комбинированные вмешательства.

При одноэтапной ларингопластике трахеостому не накладывают или деканюляцию производят непосредственно после операции. При многоэтапной пластике деканюляцию производят после нескольких этапов хирургического лечения.

При этом на этапах ларингопластики могут применяться дополнительные трансплантаты или эндопротезирование.

Более подробно методики хирургического лечения описаны в соответствующих разделах.

Прогноз

В большинстве случаев (более 80%) прогноз благоприятный. Однако ВПР гортани и трахеи остаются одной из причин неонатальной и младенческой смертности. В целом прогноз зависит от патоморфологического типа порока, клинической картины и сопутствующей патологии. Наиболее сложной патологией в плане достижения реабилитации являются органные пороки развития гортани (включающие органный стеноз подголосового отдела гортани и заднюю расщелину гортани II степени и более), а также нейрогенные пороки развития гортани (врождённый двусторонний паралич).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Monnier P. Pediatric airway surgery: management of laryngotracheal stenosis in infants and children / P. Monnier. Springer Science & Business Media, 2010. 371 p.

  2. Цветков Э.А. Пороки гортани и трахеи у детей / Э.А. Цветков. СПб.: Лань, 1999. 123 с.

  3. Kessel J. Congenital malformations presenting during the neonatal period / J. Kessel, R.M. Ward // Clin Perinatology. 1998. Vol. 25, N. 2. P. 351-369.

  4. Солдатский Ю.Л. Заболевания гортани / Ю.Л. Солдатский // Педиатр. фармакология. 2007. Т. 4, № 6. С. 6-15.

  5. de Alarcon A. Laryngeal and tracheal airway disorders / A. de Alarcon, R.T. Cotton, M.J. Rutter // Kendig and Chernick’s Disorders of the Respiratory Tract in Children / R.W. Wilmott [et al.], eds. 8th edition. Philadelphia, PA, Elsevier Inc, 2012. P. 969-975.

  6. De Trey L.A. et al. Management of severe congenital laryngeal webs-a 12 year review // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2016. Vol. 86. P. 82-86.

  7. Forte V. A new classifi cation system for congenital laryngeal cysts / V. Forte, G. Fuoco, A. James // Laryngoscope. 2004. Vol. 114, N. 6. P. 1123-1127.

  8. Barringer C. et al. Congenital Malformations of the Larynx and Trachea // Clinical Embryology. Springer, Cham, 2019. P. 177-184.

  9. Захарова М.Л. Оптимизация лечебно-диагностической тактики при врождённых пороках развития гортани у детей: дис. …​д-ра мед. наук: 14.01.03 / Захарова М.Л. 2018. 312 с.

  10. Антонив Т.В. Гемангиомы и хемодектомы ЛОР-органов (клиника, диагностика, лечение): дис. …​д-ра мед. наук: 14.01.03 / Антонив Т.В. 2015. 196 с.

  11. Blanchard M. et al. Management specificities of congenital laryngeal stenosis: external and endoscopic approaches //The Laryngoscope. 2014. Vol. 124. N. 4. P. 1013-1018.

  12. Гаращенко Т.И. Современная диагностика и лечебная эндоскопия гортани и нижних дыхательных путей у детей / Т.И. Гаращенко, М.Р. Богомильский // Обструкция гортани и трахеи у детей: сб. науч. тр., посвящ. 60-летию кафедры и клиники оториноларингологии / под ред. Э.А. Цветкова. СПб., 1996. С. 38-44.

  13. Fracchia M. S. et al. The diagnostic role of triple endoscopy in pediatric patients with chronic cough //International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2019. Vol. 116. P. 58-61.

  14. Kessel J. Congenital malformations presenting during the neonatal period / J. Kessel, R.M. Ward // Clin Perinatology. 1998. Vol. 25, N. 2. P. 351-369.

  15. Yoo M. J., Roy S., Smith L.P. Endoscopic management of congenital anterior glottic stenosis // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2015. Vol. 79. N. 12. P. 2056-2058.

  16. Клиническое значение стридора в педиатрической практике / Стрига Е.В. [и др.] // Педиатрия. 2010. Т. 89, № 2. С. 86-90.

  17. Reinhard A. et al. Laser supraglottoplasty for laryngomalacia; a 14 year experience of a tertiary referral center // European Archives of Oto-Rhino-Laryngology. 2017. Vol. 274. N. 1. P. 367-374.

  18. Стрига Е.В. Клиническое и прогностическое значение стридора в педиатрии: автореф. дис. …​канд. мед. наук: 14.01.08 / Стрига Е.В. М., 2011. 27 с.

  19. Стридорозное дыхание у детей первого года жизни / Ю.Л. Солдатский [и др.] // Лечение и профилактика. 2013. Т. 5, № 1. С. 67-72.

  20. Verheij E. et al. Congenital respiratory tract disorders in 22q11. 2 deletion syndrome // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2018. Vol. 104. P. 1-4.

  21. Lis G. Congenital stridor / G. Lis, T. Szczerbinski, E. Cichocka-Jarosz // Pediatr Pulmonol. 1995. Vol. 20, N. 4. P. 220-224.

  22. Yousif S. Bilateral vocal cord palsy causing stridor as the only symptom of syringomyelia and Chiari I malformation, a case report / S. Yousif, M. Walsh, H. Burns // International journal of surgery case reports. 2016. Vol. 25. P. 28-32.

  23. Захарова М.Л. Врождённые пороки развития гортани у детей / М.Л. Захарова, П.В. Павлов // Рос. оториноларингология. 2017. Т. 86, № 1. С. 31-35.

  24. D’heygere E. et al. Congenital laryngeal cyst: an unusual cause of stridor in the neonate // B-ENT. 2015. Vol. 11. N. 4. P. 313-317.

  25. Hoskison E. Fifteen-minute consultation: investigation and management of an infant with stridor / E. Hoskison, J. Grainger // Archives of Disease in Childhood-Education and Practice. 2017. Vol. 102, N. 3. P. 124-126.

  26. Zoumalan R. Etiology of stridor in infants / R. Zoumalan, J. Maddalozzo, L.D. Holin-ger // Ann Otol Rhinol Laryngol. 2007. Vol. 116, N. 5. P. 329-334.

  27. Injection laryngoplasty for type 1 laryngeal cleft in children / M.S. Cohen [et al.] // Otolaryngol. Head Neck Surg. 2011. Vol. 144, N. 5. P. 789-793.

  28. Fracchia M.S. et al. Assessment of the feeding Swallowing Impact Survey as a quality of life measure in children with laryngeal cleft before and after repair // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2017. Vol. 99. P. 73-77.

  29. Kumar P. Severe Laryngomalacia and Its Surgical Management: A Prospective Study / P. Kumar, K.K. Diviya, K. Kumaraswamy // Research in Otolaryngology. 2017. Vol. 6, N. 2. P. 30-33.

  30. Altman K.W. Congenital airway abnormalities requiring tracheotomy: a profile of 56 patients and their diagnoses over a 9 year period / K.W. Altman, R.F. Wetmore, R.R. Marsh // Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 1997. Vol. 41, N. 2. P. 199-206.

  31. Wiatrak B.J. Congenital anomalies of the larynx and trachea / B.J. Wiatrak // Otolaryngol Clin North Am. 2000. Vol. 33, N. 1. P. 91-110.

  32. Altman K.W. Comparison of endoscopy and radiographic fluoroscopy in the evaluation of pediatric congenital airway abnormalities / K.W. Altman R.F. Wetmore, S. Mahboubi // Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 1998. Vol. 44, N. 1. P. 43-46.

  33. Berkowitz R.G. Assessment of the neonatal upper airway by flexible laryngoscopy / R.G. Berkowitz // Ann Otol Rhinol Laryngol. 1998. Vol. 107. P. 75-80.

  34. Ahmad S.M. Congenital anomalies of the larynx / S.M. Ahmad, A.M.S. Soliman // Otolaryngologic Clinics of North America. 2007. Vol. 40. № 1. P. 177-191.

  35. Chen J.L. Familial laryngomalacia in two siblings with syndromic features / J.L. Chen, A.H. Messner, K.W. Chang // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2006. Vol. 70, N. 9. P. 1651-1655.

  36. Daniel S.J. The upper airway: congenital malformations / S.J. Daniel // Paediatric respiratory reviews. 2006. Vol. 7. P. S260-S263.

  37. Jackson C. Diseases and Injuries of the Larynx / C. Jackson, C.L. Jackson. New York: Macmillan, 1942. P. 63-69.

  38. Windsor A., Clemmens C., Jacobs I. N. Rare upper airway anomalies //Paediatric respiratory reviews. 2016. Vol. 17. P. 24-28.

  39. Miller C., Parikh S.R. Does supraglottoplasty improve outcomes in children with laryngomalacia? // The Laryngoscope. 2019. Vol. 129. N. 2. P. 285-287.

  40. Objective Outcomes of Supraglottoplasty for Children With Laryngomalacia and Obstructive Sleep Apnea: A Meta-analysis / Z. Farhood [et al.] // JAMA Otolaryngology- Head & Neck Surgery. 2016. Vol. 142, N. 7. P. 665-671.

  41. Thompson D.M. Abnormal sensorimotor integrative function of the larynx in congenital laryngomalacia: a new theory of etiology / D.M. Thompson // Laryngoscope. 2007. Vol. 117, N. 6, Pt 2, suppl. 114. P. 1-33.

  42. Thorne M.C. Laryngomalacia: review and summary of current clinical practice in 2015 / M.C. Thorne, S.L. Garetz // Paediatric respiratory reviews. 2016. Vol. 17. P. 3-8.

  43. Holinger L.D. Congenital anomalies of the larynx / L.D. Holinger // Nelson textbook of pediatrics / ed. R.E. Behrman. 17th edition. Philadelphia: W.B. Saunders, 2004. P. 1409-1410.

  44. A Rare Cause of Upper Airway Obstruction in a Child [Electronic resource] / H. Ahmed [et al.] // Case Reports in Otolaryngology. 2017. Vol. 2017. Available at: https: //doi. org/10.1155/2017/2017265.

  45. Zalzal G.H. Microdebrider-assisted supraglottoplasty / G.H. Zalzal, W.O. Collins // Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2005. Vol. 69, N. 3. P. 305-309.

  46. Neiner J. Evaluation of growth curves in children after supraglottoplasty / J. Neiner, A. Gungor // American journal of otolaryngology. 2016. Vol. 37, N. 2. P. 128-131.

  47. Giotakis A.I., Pototschnig C. Prognosis of congenital idiopathic abductor laryngeal paralysis with laryngeal electromyography //The Laryngoscope. 2019.

  48. Patel N.J. The use of injectable collagen in the management of pediatric vocal unilateral fold paralysis / N.J. Patel, J.E. Kerschner, A.L. Merati // Int J Pediatr Otorhinolaryngol. 2003. Vol. 67, N. 12. P. 1355-1360.

  49. Berkowitz R.G. Natural history of tracheostomy-dependent idiopathic congenital bilateral vocal fold paralysis / R.G. Berkowitz // Otolaryngology-Head and Neck Surgery. 2007. Vol. 136, N. 4. P. 649-652.

  50. Bilateral congenital vocal cord paralysis: a 16-year institutional review / R.C. Miyamoto, S.R. Parikh, W. Gellad, G.R. Licameli // Otolaryngol Head Neck Surg. 2005. Vol. 133, N. 2. P. 241-245.

  51. Bilateral Vocal Cord Palsy with Arnold Chiari Malformation: A Rare Case Series / N. Arora [et al.] // Journal of clinical and diagnostic research: JCDR. 2016. Vol. 10, № 9. P. MR01.

  52. Manaligod J.M. Localization of the gene for familial laryngeal abductor paralysis to chromosome 6q16 / J.M. Manaligod, J. Skaggs, R.J. Smith // Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 2001. Vol. 127, N. 8. P. 913-917.

  53. Parikh S.R. Pediatric unilateral vocal fold immobility / S.R. Parikh // Otolaryngol Clin North Am. 2004. Vol. 37, N. 1. P. 203-215.

  54. Idiopathic bilateral vocal cord paralysis in infants: Case series and literature review / M. Lesnik [et al.] // The Laryngoscope. 2015. Vol. 125, N. 7. P. 1724-1728.

  55. Paediatric vocal fold paralysis: a long-term retrospective study / H. Daya [et al.] // Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 2000. Vol. 126. P. 21-25.

  56. Захарова М.Л. Эндоскопическая ларинготрахеопластика с баллонной дилатаци-ей в лечении врождённых и приобретённых стенозов гортани у детей. / М.Л. Захарова, П.В. Павлов // Рос. оторинолар. 2016. Т. 82, N. 3. С. 70-75.

  57. Syamal M.N. Vocal fold paresis: a review of clinical presentation, differential diagnosis, and prognostic indicators / M.N. Syamal, M.S. Benninger // Current opinion in otolaryngology & head and neck surgery. 2016. Vol. 24, N. 3. P. 197-202.

  58. The association between laryngeal cleft and tracheoesophageal fistula: myth or reality? [Electronic resource] / J.C. Fraga [et al.] // Laryngoscope. 2014. Available at: http: //dx.doi. org/10.1002/lary.24804 [Epub aheadof print].

  59. Watters K. Laryngeal cleft / K. Watters, L. Ferrari, R. Rahbar // Pediatric Airway Surgery. Advances in Oto-Rhino-Laryngology / C.J. Hartnick, M.C. Hansen, T.Q. Gallagher, eds. Karger AG, Basel, Switzerland, 2012. P. 95-100.

  60. Wertz A. et al. Pediatric laryngeal cleft repair and dysphagia //International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2018. Vol. 104. P. 216-219.

  61. Hernandez G., Beauchamp-Perez F.D., Gonzalez-Aquino C. Laryngeal cleft type IV: One pathology, two different presentations //International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2018. Vol. 109. P. 154-157.

  62. Day K.E. Early surgical intervention in type I laryngeal cleft / K.E. Day, N.J. Smith, Kulbersh B.D. // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2016. Vol. 90. P. 236-240.

  63. Laryngeal cleft: evaluation and management / D.R. Johnston, K. Watters, L.R. Ferrari, R. Rahbar // Int. J. Pediatr. Otorhinolaryngol. 2014. Vol. 78. P. 905-911.

  64. Rutter M. Posterior laryngeal cleft / M. Rutter, R.G. Azizkhan, R.T. Cotton // Operative pediatric surgery / M. Ziegler, R.G. Azizkhan, T.R. Weber, eds. New York: McGraw-Hill Companies, 2003. P. 313-320.

  65. DeHart A.N., Korpon J.R., Petersson R.S. Transoral approach to type 1 laryngeal cleft repair: A novel, non-endoscopic technique //International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2018. Vol. 114. P. 97-100.

  66. Tutor J. Dysphagia and aspiration in children / J. Tutor, M. Gosa // Pediatr. Pulm. 2012. Vol. 47. P. 321-337.

  67. Saxena R.C., Scott A.R. The varying presentations of type I laryngeal cleft: illustrative cases in a set of triplets // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2015. Vol. 79. N. 4. P. 620-622.

  68. Utilization of lipid-laden macrophage index in evaluation of aerodigestive disorders / B.K. Reilly [et al.] // Laryngoscope. 2011. Vol. 121. P. 1055-1059.

  69. Surgical management of type I and II laryngeal cleft in the pediatric population / T. Chiang [et al.] // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2014. Vol. 78, N. 12. P. 2244-2249.

  70. Vuncannon J., Albanna M., Evans A.K. The adaptive use of a hand-crafted endotracheal-endobronchial tube for airway management in laryngo-tracheo-esophageal cleft type IV // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2017. Vol. 100. N. 98. P. 71-74.

  71. Propst E.J. Revision repair of type iV laryngotracheoesophageal cleft using multiple long tapered engaging grafts //International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2017. Vol. 103. P. 80-82.

  72. Xiao-Yan L. et al. Role of oral propranolol in the treatment of infantile subglottic hemangioma //International journal of clinical pharmacology and therapeutics. 2016. Vol. 54. N. 9. P. 675.

  73. Buckmiller L.M. Update of hemangiomas and vascular malformations / L.M. Buck-miller // Curr Opin Otolaryngol Head Neck Surg. 2004. Vol. 12, N. 6. P. 476-487.

  74. Li Y. et al. Vallecular cyst in the pediatric population: Evaluation and management // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2018. Vol. 113. P. 198-203.

  75. Гиперплазия кровеносных сосудов (так называемые врождённые и инфантильные гемангиомы): биологическая сущность и тактика лечения / В.В. Рогинский [и др.] // Онкопедиатрия. 2015. Т. 2, № 3. С. 323-324.

  76. О классификации образований из кровеносных сосудов в детском возрасте / Ю.Л. Солдатский, В.В. Рогинский, А.Г. Надточий, О.П. Близнюков // Вестн. Оториноларингологии. 2012. Т. 2. С. 36-39.

  77. Hemangiomas in infancy and childhood / R. Grantzow [et al.] // J. Dtsch. Dermatotol. Ges. 2008. Vol. 6. P. 324-329.

  78. Prospective study of infantile hemangiomas: clinical characteristics predicting complications and treatment / A.M. Haggstrom [et al.] // J. Pediatr. 2006. Vol. 118. Vol. 882-887.

  79. Darrow D.H. Management of infantile hemangiomas of the airway //Otolaryngologic Clinics of North America. 2018. Vol. 51. N. 1. P. 133-146.

  80. Leaute-Labreze C., Harper J.I., Hoeger P.H. Infantile haemangioma //The Lancet. 2017. Vol. 390. N. 10089. P. 85-94.

  81. Стрыгина Ю.В. Сравнительная характеристика различных методов лечения подскладковой гемангиомы у детей / Ю.В. Стрыгина Ю.Л. Солдатский, Е.К. Онуфриева // Рос. оториноларингология. 2004. Т. 3, № 4. С. 73-76.

  82. Захарова М.Л. Консервативная терапия инфантильной гемангиомы подголосо-вого отдела гортани / М.Л. Захарова, П.В. Павлов, К.К. Рачкова // Рос. оторинолар. 2016. Т. 85, № 6. С. 49-54.

  83. Wang C.F., Wang Y.S., Sun Y.F. Treatment of infantile subglottic hemangioma with oral propranolol // Pediatrics International. 2016. Vol. 58. N. 5. P. 385-388.

  84. Cohen S.R. Posterior cleft laryngx associated with hamartoma // Ann. Otol. Rhinol. Laryngol. 1984. Vol. 93. P. 443-446.

  85. Rutter M.J. et al. Endoscopic anterior-posterior cricoid split for pediatric bilateral vocal fold paralysis // The Laryngoscope. 2018. Vol. 128. N. 1. P. 257-263.

  86. Berkowitz R.G. Natural history of tracheostomy-dependent idiopathic congenital bilateral vocal fold paralysis / R.G. Berkowitz // Otolaryngology-Head and Neck Surgery. 2007. Vol. 136, № 4. P. 649-652.

  87. Scatolini M.L. et al. Paediatric bilateral vocal cord paralysis: our experience //Acta Otorrinolaringologica (English Edition). 2018. Vol. 69. N. 5. P. 297-303.

  88. Spontaneous recovery of bilateral congenital idiopathic laryngeal paralysis: Systematic non-meta-analytical review / M. Jomah [et al.] // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2015. Vol. 79, N. 2. P. 202-209.

  89. Idiopathic bilateral vocal cord paralysis in infants: Case series and literature review / M. Lesnik [et al.] // The Laryngoscope. 2015. Vol. 125, N. 7. P. 1724-1728.

  90. Endoscopic anterior - posterior cricoid split for pediatric bilateral vocal fold paralysis [Electronic resource] / M.J. Rutter [et al.] // The Laryngoscope. 2017. Available at: DOI: 10.1002/lary.26547.

  91. Laser cordotomy for the treatment of bilateral vocal cord paralysis in infants / A. Lagier [et al.] // International journal of pediatric otorhinolaryngology. 2009. Vol. 73, N. 1. P. 9-13.

  92. Surgery for pediatric vocal cord paralysis: a retrospective review / C.J. Hartnick [et al.] // Ann Otol Rhinol Laryngol. 2003. Vol. 112. P. 1-6.

  93. Павлов П.В. Ларинготрахеопластика с трансплантацией рёберного аутохря-ща в заднюю стенку гортани в лечении паралитических стенозов гортани у детей / П.В. Павлов, Э.А. Цветков, А.Н. Савин, М.Л. Захарова // Материалы IV науч. практ. конф. оториноларинголов ЦФО РФ. М., 2011. С. 21.

  94. Пороки развития. Информационный бюллетень № 370. Всемирная организация здравоохранения (октябрь 2012).

РАЗДЕЛ VII НОВООБРАЗОВАНИЯ ЛОР-ОРГАНОВ

Глава 39. Юношеские ангиофибромы основания черепа

А.С. Юнусов

Определение

Юношеская ангиофибриома основания черепа (ЮАОЧ) - доброкачественное новообразование, в соответствии с Международной классификацией опухолей (1971) относящееся к опухолям мягких тканей (фиброматозам).

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

D10 Доброкачественное новообразование рта и глотки.

D10.6 Доброкачественные образования носоглотки.

Классификация

В зависимости от места возникновения выделяют различные формы этой ангиофибромы. Соепеп (1922) описал четыре формы: базилярную, или базосфеноидальную, сфеноэтмоидальную, птериго-максиллярную и тубарную.

Е.Н. Мануйлов и И.Т. Батюнин (1971) привели только три формы: базилярную, сфеноэтмоидальную и птеригомаксиллярную.

Б.А. Шварц (1955), являясь сторонником возникновения ЮАОЧ в носовой части глотки, предложил различать четыре стадии заболевания в зависимости от величины ЮАОЧ и её проникновения в ОНП, крыловидно-нёбную ямку и полость черепа.

Подобную классификацию в 1984 г. опубликовали Chandler и соавт.

В 1987 г. в печати была опубликована клинико-топографическая классификация ЮАОЧ В.С. Погосова и соавт.

Клинико-топографическая классификация юношеских ангиофибром основания черепа

Стадия опухоли Распространение опухоли

I Опухоль занимает носовую часть глотки и/или полость носа; костная деструкция отсутствует

II Опухоль соответствует I стадии и распространяется в крыловидно-нёбную ямку, верхнечелюстную пазуху, пазухи решётчатой кости, клиновидные пазухи; наблюдается костная деструкция

IIIA Опухоль соответствует I стадии и распространяется в клиновидные пазухи, полость черепа (латеральнее кавернозного синуса)

IIIБ Опухоль соответствует I, II, IIIA стадии и распространяется в глазницу, подвисочную ямку

IV Опухоль соответствует III стадии, но обширно узурирует кавернозный синус, зрительный перекрёст и гипофизарную ямку

Из приведённых данных следует, что в литературе отсутствует единое мнение о месте возникновения опухоли и путях её распространения.

Р.Г. Анютин, Л.Е. Кременецкая (1990) утверждают, что ЮА может возникать на основании черепа (ЮАОЧ), в области свода и боковой стенки носовой части глотки, внутри клиновидной пазухи (на любой из её стенок), на медиальной и латеральной пластинках малого крыла и наружной поверхности большого крыла клиновидной кости. Она развивается в указанных местах одновременно и поочерёдно (сначала в носовой части глотки, а затем и в других отделах). Появившись только на своде носовой части глотки и разрушив подлежащую кость, опухоль может проникнуть в клиновидную пазуху. Авторы пришли к выводу, что ангиофиброма имеет уни- и мультицентригеский характер роста. При последнем отдельные участки первоначального роста опухоли сливаются между собой, формируя в дальнейшем многодольчатое образование. Они не разделяют мнение других исследователей, допускающих первоначальную локализацию опухоли только в носовой части глотки с последующим распространением за её пределы.

О возможности развития опухоли не только в носовой части глотки, но и в других местах на основании черепа имеются сведения в работах И.Т. Батюнина (1964), Patterson (1965), Brian и соавт. (1970), Sessions и соавт. (1982).

На основании данных обследования 240 больных с учётом результатов КТ Р.Г. Анютин и Л.Е. Кременецкая (1990) выделили следующие две клинико-анатомические формы:

  1. носоглоточная форма, когда опухоль возникает в носовой части глотки или в клиновидной пазухе и растёт экзофитно, распространяясь в носовую и ротовую часть глотки, полость носа и клиновидную пазуху;

  2. согетанная (носоглоточная и внеглотогная) форма, при которой опухоль появляется не только в носовой части глотки и клиновидной пазухе, но одновременно или спустя некоторое время и в крыловидно-нёбной ямке. В силу анатомической особенности этой области новообразование растёт в сторону верхнечелюстной пазухи, в подвисочную ямку, глазницу, разрушает основание черепа, прорастает в его полость. Другая часть ангиофибромы сочетанной формы растёт как опухоль носоглоточной формы. Носоглоточную форму авторы выявили у 31%, а сочетанную форму - у 69% больных.

Выделение этих двух клинико-анатомических форм опухоли позволяет обосновать выбор наиболее эффективного метода терапии (хирургического или лучевого), а при хирургическом лечении - определить наиболее оптимальные пути подхода для удаления опухоли, а также рассматривать рецидив (после её эндоназального удаления у лиц с сочетанной формой) как продолженный рост неудалённой части новообразования из крыловидно-нёбной ямки, а не как рецидив заболевания.

При гистологическом исследовании операционного материала обе формы имеют одинаковое строение и отражают различные стадии морфогенеза опухоли.

Сочетанная форма заболевания характеризуется неблагоприятным, тяжёлым течением. Одновременно с появлением опухоли в носовой части глотки происходит её рост и в крыловидно-нёбной ямке, и клиновидной пазухе. Относительно небольшой величины новообразование, заполняющее только небольшой отдел носовой части глотки, за её пределами может иметь значительные размеры, разрушая при этом основание черепа и проникая в его полость. Рецидив после её хирургического лечения отмечен в 30% случаев.

К моменту постановки диагноза основание черепа бывает разрушено у 31% пациентов данной группы. Результаты этих наблюдений совпадают с данными Krekorian, Kato (1977), Standler и соавт. (1983).

Е.Н. Мануйлов и И.Т. Батюнин (1971) предлагают различать три основных типа ЮАОЧ.

  • Базальный тип - опухоль исходит обычно из купола носоглотки, чаще с правой стороны, и распространяется в ротоглотку и через хоаны в полость носа (отмечена авторами в 19,5% случаев). Опухоль занимает носоглотку, затем распространяется в ротоглотку, полость носа, редко - в основную пазуху.

  • Сфеноэтмоидальный тип встречается гораздо чаще. Опухоль исходит из передней и передненижней стенки основной пазухи (в сфеноэтмоидальном пространстве). Заполняя вначале основную пазуху, клетки решётчатого лабиринта, опухоль затем распространяется в полость носа, носоглотку, верхнечелюстную пазуху, глазницу (отмечена авторами в 52,4% случаев).

  • Птеригомаксиллярный тип, при котором опухоль исходит из области медиальной пластинки крыловидного отростка основной кости и вертикальной пластинки нёбной кости, то есть из задних отделов носа. Опухоль распространяется в носоглотку и одновременно в полость носа, крылонёбную ямку, зачелюстную и подвисочную область, верхнечелюстную пазуху, глазницу, основную пазуху, среднюю черепную ямку и иногда в боковую стенку глотки между мышцами в далеко зашедших случаях (отмечена авторами в 18,1% случаев).

Одним из наиболее сложных вопросов для диагностики и лечения и заболеваний ЛОР-органов у детей являются доброкачественные опухоли полости носа, ОНП и носоглотки. Сложность диагностики такого рода новообразований заключается в сходстве ранних клинических проявлений с симптомами других гипертрофических и воспалительных процессов носа и ОНП, столь частых у детей и подростков. Среди доброкачественных опухолей носоглотки наиболее часто встречается ЮАОЧ (Мануйлов Е.Н., Батюнин И.Т., 1971; Пачес А.И., 1971, 1983; Анютин Р.Г., 1981, 1990; Погосов В.С. и др., 1986; Погосов В.С. и др., 1987; Яблонский С.В., 1995, 1999; Duvale А.Y., Moreano А.Е., 1987).

Удаление таких опухолей является чрезвычайно трудным, поскольку связано с массивным, трудно останавливаемым кровотечением. Большинство ринохирургов отмечают высокий процент рецидивного роста опухоли даже при радикальном её удалении (30-50%) (Мануйлов Е.Н., Батюнин И.Т., 1971; Рзаев Р.М., 1987; Анютин Р.Г., 1987, 1990).

В большинстве случаев на ранних этапах заболевания больные лечатся по месту жительства по поводу риносинуситов с широким использованием физиотерапии, что обычно приводит к быстрому прогрессированию опухоли. В связи с этим многие больные обращаются к специалистам уже с распространёнными опухолями, прорастающими в полость черепа и другие анатомические структуры, когда оперативное вмешательство связано с большим риском тяжёлых и даже летальных кровопотерь.

В этих условиях важное значение приобретают рациональный выбор лечебной тактики и использование всех имеющихся возможностей противоопухолевого лечения, в том числе современной лучевой терапии в сочетании с оперативными вмешательствами.

Сложность топографической анатомии носа, ОНП и глотки, недоступность для визуального обозрения являются одной из причин поздней диагностики заболевания, вызывающей необходимость проведения обширных разрушительных операций. Массивные, трудноуправляемые кровотечения во время оперативных вмешательств ограничивают возможность радикального удаления опухоли. В качестве профилактики кровотечения и снижения кровопотери чаще всего применяется перевязка сонных артерий, которая негативно влияет на растущий детский организм.

Эпидемиология

По данным литературы, заболеваемость ЮАОЧ составляет 1 на 12 00016 000 стационарных пациентов с оториноларингологическими заболеваниями.

ЮА является самой распространённой доброкачественной опухолью этой локализации. По данным A.Y. Duvale и А.Е. Moreano (1987), она составляет около 0,05% всех доброкачественных новообразований носоглотки.

И.И. Потапов (1960) считает, что среди пациентов с доброкачественными опухолями носоглотки первое место по частоте поражения занимают больные ЮАОЧ (53,6%). По мнению автора, ЮА в молодом возрасте отличается от такой же опухоли в более старшем возрасте.

Заболевание встречается исключительно у мужчин, что подчёркивается подавляющим большинством исследователей, занимавшихся изучением этой проблемы. Наиболее часто поражаются юноши в возрасте от 12 до 20 лет.

Этиология

Ряд авторов (Ferreri G., 1922; Eggston А.А., 1947; Acuna R.J., 1956; Manrlse M., 1981 et al.) полагают, что причиной развития ЮА являются различные аномалии развития в утробном периоде, однако никто из них не приводит убедительных данных, подтверждающих это положение. R.J. Acuna (1981), изучив кариотипы пациентов с данной патологией, считает, что наследственность - необязательный фактор развития заболевания.

Этиологию заболевания нужно искать в перестройке организма в связи с изменениями, происходящими в период половой зрелости. Гистогенез её неизвестен.

Одни исследователи (Schubert et al., 1963, 1965) полагают, что в основе развития этого заболевания лежит угнетение андрогенной функции половых желёз, так как уменьшается экскреция 17-кетостероидов по сравнению с аналогичным показателем у здоровых людей; после стимуляции тестостероном их число увеличивается, но менее значительно, чем в контрольной группе.

В противоречии с этими данными находятся результаты исследований Martin и соавт. (1948), свидетельствующие о преобладании эстрогенного эффекта.

Другие учёные (Karatay et al., 1963, 1969) считают, что причиной формирования ЮАОЧ является нарушение эстрогенно-андрогенного баланса.

Е.Н. Мануйлов, И.Т. Батюнин (1971) сформулировали основные этиологические теории ЮАОЧ.

  1. Эмбриональная теория (Федоров В.М., 1900; Кобылинский Ф.Л., 1908; Uchermann, 1912; Muller, 1914; Coenen, 1923; и др.). ЮА возникает из зачатков, оставшихся после развития костей черепа между основным отростком затылочной кости и клиновидной костью (эти кости соединяются между собой с помощью эмбрионального хряща, окостенение которого заканчивается на втором десятилетии жизни). Толчком для роста опухоли является усиление питания этой области в период полового развития.

  2. Теория усиления деятельности гипофиза (Ferrari, 1911). Клетки гипофиза, расположенные в своде носоглотки, в пубертатном периоде усиливают свою секреторную деятельность, при этом их секрет раздражает надкостницу свода носоглотки, что приводит к её бурному избыточному росту.

  3. Гормональная теория (Negus, 1937; Some, Neffos, 1940; Martin, 1948; Handousa, 1954; Felisati, Piatti, 1958). Причинным фактором развития опухоли являются гормональные нарушения в пубертатном периоде, недостаток андрогенов и избыток эстрогенов; последний вызывает усиленную секрецию гипофиза, секрет которого раздражает слизистую оболочку свода носоглотки, где постепенно и развивается эта опухоль. В качестве подтверждения данной теории выдвигаются наличие полового недоразвития у таких больных, тенденция этих опухолей регрессировать после полового созревания.

  4. Травматическая теория (Ильяшенко А.А., 1924; Личкус М.Г., 1929; Ашкена-зи О.Б., 1936; Heitmann, 1888; Capart, 1895). Рост ЮА связан с травмой.

  5. Теория гиперплазии надкостницы. Истинные ЮА растут из надкостницы, не являются новообразованиями в прямом смысле этого слова, а представляют гиперплазию соединительной ткани. Эти опухоли не дают метастазов, не разрушают кость, а, оказывая на неё давление, приводят к атрофии.

  6. Теория хронического воспаления (Stenberg, 1954). Причиной развития ЮА является хроническое воспаление основной пазухи или задних клеток решётчатой кости.

  7. Мезенхимальная теория (Kutwlrt, 1914). Ангиофибромы развиваются из тех остатков мезенхимы, которые остаются после образования перепончатого черепа у проксимального конца хорды. В период полового созревания оставшиеся элементы мезенхимы при усиленном их кровоснабжении бурно растут, трансформируясь в ангиофиброму основания черепа.

Ни одна из этих теорий не имеет экспериментального подтверждения, так как ЮАОЧ ещё не была получена в эксперименте.

Патогенез

Ангиофиброма является доброкачественной опухолью только по её гистологическому строению, но «доброкачественность» её весьма относительна, по клиническому же течению она является злокачественной. Разрастаясь, опухоль не только раздвигает соседние ткани, но преодолевает все препятствия на своём пути, разрушая хрящи и кости.

Из носоглотки опухоль распространяется раньше всего по линии наименьшего сопротивления - в нос или глотку, а часто и в нос, и в глотку. В полость носа опухоль проникает чаще всего через одну хоану.

В носовой полости рост (носового отростка) идёт опять по линии наименьшего сопротивления - из носоглотки кпереди. Но вместе с тем носовой отросток начинает давить и на окружающие стенки. Давление на носовую перегородку вызывает отклонение последней в противоположную сторону и сужение соответствующего носового хода.

ЮА, разрастаясь, даёт в окружающие каналы и полости непосредственно от себя отходящие отростки, но составляет с отростками одно целое, что характерно для доброкачественных новообразований. Они не дают сходных отростков от себя вдали, что является одним из характерных признаков злокачественных новообразований. Тем не менее ангиофиброма по своему раздвигающему и разрушающему росту клинически имеет уже злокачественный характер.

В начале роста опухоли имеется только затруднённое носовое дыхание, но в дальнейшем, если она занимает всю носоглотку и совершенно закрывает хоаны или врастает в носовую полость, наблюдаются уже полное отсутствие носового дыхания и все пагубные для организма явления, связанные с этим. Вызывая же частые кровотечения, опухоль действует на организм ещё губительнее.

Быстрый разрушительный ангиоматозный рост, отсутствие носового дыхания и частые изнуряющие кровотечения позволяют отнести её к опухолям, имеющим клинигески злокагественный характер.

Большинство ринохирургов отмечают чрезвычайную агрессивность опухоли, быстропрогрессирующий рост с распространением в носовую полость, придаточные пазухи, крылонёбную ямку, зачелюстную и подвисочную область, глазницу, полость черепа, что приводит к тяжёлым осложнениям и нередко к летальному исходу. Многие авторы считают возможным исходным местом этих опухолей весь участок, покрытый глоточно-основной фасцией (Федоров В.М., 1990; Кобылинский Ф.Л., 1908). Однако, по мнению некоторых авторов, опухоль может исходить из стенок носовой полости.

Исходным местом развития опухоли обычно является пространство в пределах глоточно-основной фасции, а именно область свода носоглотки, передненижней стенки основной пазухи и медиальной пластинки крыловидного отростка основной кости.

В процессе роста опухоли кровеносные сосуды развиваются путём образования стенок из одного слоя эндотелия. Понятно, что такие кровеносные сосуды с очень тонкими стенками легко разрываются и возникают кровотечения.

Существует точка зрения, что обильные кровотечения при данной патологии происходят не вследствие разрыва их тонкостенных кровеносных сосудов в строме опухоли, а вследствие разрыва кровеносных сосудов слизистой оболочки носа, окружающей опухоль.

При прорастании отростков опухоли в черепную полость наступают параличи черепных нервов.

Самым главным симптомом, заставляющим больного обратиться за помощью, является носовое кровотечение, но может быть и ротовое из носоглотки.

Исходным местом роста опухоли является основание черепа, соответствующее своду носовой части глотки, а также боковые стенки задних отделов полости носа (Финк А.И., 1937; Фетисов А.Г., 1949; Шварц Б.А., 1955; Коломийченко А.И., 1963; Мануйлов Е.Н., Батюнин И.Т., 1971).

V.G. Jung и соавт. (1989) считают, что ЮА развивается из области основного нёбного отверстия и патогномоничным её признаком является разрушение медиальной крыловидной пластинки.

По исходному месту и распространению такие опухоли классифицируются как ЮАОЧ, так как в большинстве случаев они не ограничиваются носоглоткой, а поражают основную пазуху, решётчатый лабиринт, распространяются в крыло-нёбную ямку, зачелюстную, подвисочную области и полость черепа.

За счёт энергичного роста опухоль нередко распространяется из носовой части глотки в соседние анатомические области, в том числе и полость черепа, что считается наиболее опасным.

По данным литературы, внутричерепное распространение опухоли встречается в 20-36% случаев (Bremer Y.W. et al., 1986; Lanaret M. et al., 1991).

В литературе, посвящённой ЮАОЧ, можно выделить три основных места её возникновения.

  1. В носовой части глотки с распространением в клиновидную пазуху, решётчатый лабиринт, крыловидно-нёбную ямку и верхнечелюстную пазуху (Финк А.И., 1937; Hughes, 1941; Neel et al., 1973; Waldman, 1981).

  2. В крыловидной ямке с распространением в носовую часть глотки (Glrgls, Fahmy, 1973).

  3. В клиновидной пазухе (Figl, 1940; Friedberg, 1940).

Представить, как опухоль, появившись в носовой части глотки, проникает через клиновидно-нёбное отверстие в крыловидно-нёбную ямку трудно. В связи с этим Chandler и соавт. (1984) предлагают компромиссное решение, считая, что местом развития ЮА является поверхность тканей, покрывающих клиновидно-нёбное отверстие, из которых она растёт в обе стороны (в носовую часть глотки и крыловидно-нёбную ямку), приобретая форму гантели.

Как указывает Ф.Л. Кобылинский (1908), опухоль обладает огромной энергией роста, и ни апоневроз, ни кость, ни твёрдая мозговая оболочка не оказываются достаточно устойчивыми, чтобы противостоять её разрушительному действию.

Патологическая анатомия

Эта опухоль никогда не имеет капсулы, представлена зрелой фиброзной тканью со множеством звёздчатых, вытянутых, иногда овального вида клеток и большим количеством сосудов синусоидного типа, внутренняя поверхность которых выстлана чаще всего одним лишь слоем эндотелия. Просвет сосудов во многих случаях имеет щелевидную, неправильную или округлую форму.

В то же время морфологическая картина у разных больных и даже в различных участках одной и той же опухоли может быть отнюдь не одинакова. Сочетание клеточного, сосудистого и фиброзного компонентов чрезвычайно вариабельно. Иногда в опухоли встречаются сосуды с утолщённой фиброзной стенкой, напоминающей строение кавернозной ангиомы.

Морфологической особенностью новообразования является наличие сосудов эмбрионального типа, стенки которых лишены мышечного слоя и образованы одним слоем эндотелия. В связи с этим при травмировании эти сосуды не спадаются, чем объясняется кровоточивость опухоли.

По калибру сосудов выделяют мелкососудистые, крупнососудистые и смешанные опухоли.

Паренхима опухоли представлена зрелой фиброзной тканью, изобилующей вытянутыми и звёздчатыми клетками. В паренхиме множество сосудов различной формы - от щелевидной до округлой, местами сливающихся между собой с образованием кавернозных полостей. Стенка сосудов представлена слоем эндотелия и лишена мышечной оболочки.

Многие авторы (Фетисов А.Г., 1949; Мануйлов Е.Н., Батюнин И.Т., 1971; Some и Weffos, 1940; и др.) считают ЮА соединительнотканной опухолью с обилием кровеносных сосудов эмбрионального типа, а также с преобладанием коллагеновых волокон над эластическими (Шуйский С.И., Миразизов К.Д., 1953; и др.).

К.А. Дреннова и Р.И. Данилова (1962) рассматривают указанную ангиофиброму как гранулёматоз, a Harma (1958) - как гиперпластическую тканевую реакцию.

Результаты морфологических исследований И.М. Мусаева (1981) показали общие черты в строении кровеносных сосудов эмбрионального типа, которые имеют различную форму просвета. Некоторые сосуды сливаются друг с другом, их стенка состоит из одного слоя эндотелиальных клеток. Вокруг сосудов коллагеновые волокна, переплетаясь между собой, образуют тонкую сеть.

В паренхиме многократно травмированных ангиофибром и при их рецидивировании отмечаются очаги кровоизлияния и гиалиноза, просветы отдельных сосудов расширены и наполнены кровью.

А.И. Финк (1937) также обращает внимание на обилие кровеносных сосудов различного калибра: и артерий, и вен, и капилляров. Крови в сосудах нет. Поскольку она вытекает при удалении опухоли, в просвете видны одни форменные элементы крови. Сосуды выстланы эндотелием, расположенным часто в один слой, иногда определяется разрастание эндотелия.

Сосуды расположены также и под эпителиальным слоем. Такое расположение сосудов и богатство опухоли сосудами являются причиной частых кровотечений при данной патологии. Основу опухоли составляет плотная соединительная ткань, пронизанная эластическими волокнами. Волокна имеют разнообразное направление и часто переплетаются между собой. На некоторых участках определяется незначительное количество клеток неправильной формы с малозаметным поясом протоплазмы, но иногда на препаратах видно обилие круглых или овальных клеток. В целом ЮА является опухолью, бедной клеточными элементами. Покрыта она многослойным цилиндрическим эпителием.

Микроскопическое строение опухоли варьирует в зависимости от возраста больного, определяется соотношением сосудистого и фиброзного компонентов. В активной фазе роста в опухоли преобладает сосудистый компонент. У её основания встречаются крупные, хорошо развитые сосуды, от которых отходят более мелкие и менее организованные. У поверхности отмечаются спонгиозные структуры в виде щелей и синусоидов, выстланных эндотелием. Строма опухоли в этой стадии обычно отёчна, богата клетками звёздчатой или вытянутой формы, иногда это участки миксоидного характера. В старых опухолях сосудистый компонент менее заметен, строма становится менее клеточной и более волокнистой. В растущей опухоли часто обнаруживается изъязвление поверхности с локальной воспалительной инфильтрацией.

Клиническая картина

Б.А. Шварц (1955) выделяет следующие стадии клинического течения опухоли.

I - опухоль незначительных размеров, расположена в области её исходного пункта, без деструкции костных стенок и нарушений функций. В этой стадии больные обычно не предъявляют жалоб и опухоль обнаруживается случайно при осмотре.

II - опухоль не выходит за пределы носоглотки и задних отделов носовой полости и сопровождается нерезко выраженными функциональными нарушениями и периодическими кровотечениями. Наблюдаются первичные или местные симптомы.

III - опухоль вышла за пределы носоглотки, вызывая деструкцию костных стенок расположенных рядом полостей. Возникают расстройства дыхания, глотания, головная боль, невралгические боли, расстройства слуха различной степени, обильные носовые кровотечения.

IV - опухоль проникает во все придаточные пазухи носа, ямки лицевого черепа и полость черепа. Отмечается выраженная деструкция костей. Наряду с симптомами II и III стадии имеются общие симптомы, кахексия, септические и менингеальные явления.

Клиническое течение ЮА автор подразделил на три основных периода.

  • 1. Период ранних симптомов:

    • насморк, не поддающийся консервативному лечению; при риноскопии - слизистое отделяемое из носа, бледная окраска слизистой оболочки и её набухание; при передней риноскопии опухоль в носовой полости не констатируется;

    • в носоглотке определяется опухолевидное образование округлой формы, красной окраски на фоне слизистой оболочки нормального цвета;

    • опухоль частично или полностью закрывает одну из хоан;

    • на рентгенограмме в носоглотке определяется мягкотканная тень с чёткими контурами, без изменения костных стенок;

    • в придаточных пазухах носа изменения отсутствуют;

    • в крови у некоторых больных определяются уменьшение сегментоядерных нейтрофилов, анэозинофилия и увеличение лимфоцитов.

  • 2. Период полного развития болезни:

    • носовое дыхание резко затруднено или отсутствует;

    • отделяемое из носа носит слизисто-гнойный характер;

    • наблюдаются спонтанные носовые кровотечения, анемизирующие больного;

    • отмечается гипоили аносмия;

    • при риноскопии в носовой полости определяется опухолевидное образование красного цвета, с ровной поверхностью, легко кровоточащее при дотрагивании;

    • в носоглотке определяется опухоль округлой или овальной формы, закрывающая хоаны;

    • в зависимости от исходного места и величины опухоли наблюдаются смещение мягкого нёба, гнусавость, определяются изменения со стороны среднего уха и придаточных пазух носа воспалительного характера;

    • нарастают изменения со стороны крови: анемия, сдвиг белковых фракций сыворотки крови, уменьшение альбуминов и увеличение глобулинов.

  • 3. Поздний период развития болезни:

    • опухоль выходит за пределы носоглотки, занимая носовую полость, смещает костные стенки, прорастает в придаточные пазухи носа, крыловидно-зачелюстную, подвисочную область, глазницу и полость черепа;

    • выражены симптомы общего поражения организма;

    • отмечаются деформация лица, экзофтальм, смещение костных образований и стенок придаточных полостей носа, глазницы, основания черепа или их атрофия и деструкция от давления опухолью;

    • более выражены реактивные воспалительные явления;

    • развиваются стойкие изменения в периферической крови, выражающиеся в уменьшении эритроцитов, сегментоядерных нейтрофилов, нарастании лимфоцитоза, увеличении СОЭ, уменьшается содержание альбуминов и увеличивается - глобулинов.

В работах В.М. Федорова (1900), Ф.Л. Кобылинского (1908), А.И. Финка (1937), А.А. Горлиной (1967), Changani и соавт. (1968) отмечается преимущественное поражение черепных нервов: глазодвигательного, лицевого, тройничного.

Исследования Е.Н. Мануйлова и соавт. (1972) свидетельствуют о том, что неврологическая симптоматика у пациентов с ЮАОЧ сфеноэтмоидального типа чаще всего обусловлена той или иной патологической реакцией стволового отдела мозга и ряда черепных нервов.

Наиболее часто выявляются двустороннее повышение периостальных рефлексов, снижение кожных рефлексов, патологические пирамидные симптомы, сглаженность носогубной складки, горизонтальный мелкоразмашистый нистагм, вегетативные нарушения, обусловленные поражением диэнцефальных отделов.

Реже со стороны тройничного нерва отмечается патология в виде лёгких тригеминальных болей, а также снижение чувствительности в зоне иннервации поражённых ветвей тройничного нерва, слабость жевательных мышц.

Наиболее частым неврологическим симптомом при птеригомаксиллярной локализации опухоли является в различной степени выраженный экзофтальм, что связано с более частым прорастанием опухоли в глазницу. Несколько реже отмечается недостаточность глазодвигательного нерва и пирамидных путей. В отдельных случаях у больных развиваются симптомы поражения отводящего нерва, сглаженность носогубной складки, горизонтальный спонтанный нистагм и другие симптомы.

Изучение обоняния свидетельствует о нарушении этой функции не только на стороне распространения опухоли, но и на противоположной вследствие смещения носовой перегородки.

Объясняя механизм развития неврологических симптомов, необходимо учитывать, что ЮА, в отличие от злокачественных опухолей, не имеет инфильтративного роста и, будучи морфологически доброкачественной, при своём распространении лишь оттесняет, а затем разрушает прилежащие к ней костные структуры и хрящевые ткани и внедряется в придаточные пазухи носа, крылонёбную ямку, глазницу, а иногда в полость черепа.

При этом опухоль может непосредственно воздействовать на черепно-мозговые нервы в области основания черепа, вызывая нарушение их функций, а также раздражать вегетативные образования (крылонёбный, ушной, цилиарный узлы, диэнцефальную область и др.) и нервно-сосудистые образования, обусловливая этим вторичные рефлекторно-сосудистые изменения.

Диагностика

Для определения оптимального метода лечения необходимо комплексное обследование больных.

Успех лечения больных зависит от точности дооперационного определения границ опухоли, степени её прорастания в окружающие ткани и выбора оптимального метода лечения и хирургического подхода. Диагностика в большинстве случаев основана на данных клинико-рентгенологических (в том числе каротидной ангиографии), эндоскопических методов исследования и данных гистологической верификации.

РЕНТГЕНОГРАФИЯ

Рентгенологические данные при опухолях полости носа, носоглотки и ОНП различны и зависят от индивидуального случая и методики исследования.

Прежде всего, рентгенограммы черепа выполняются в стандартных проекциях и томография - в носолобной и боковой проекциях. Методика рентгеновского исследования носоглотки в нашей стране разработана Г.М. Земцовым, В.Ф. Баклановой и Р.А. Саенко (1955), Е.А. Лихтенштейном (1959). Методика включает обязательную краниографию в трёх стандартных проекциях:

  1. подбородочно-носовую с широко открытым ртом;

  2. боковую рентгенограмму;

  3. аксиальный снимок черепа.

Обязательным условием исследования является томография, которую производят в боковой, лобно-носовой и аксиальной проекциях.

Каково бы ни было направление роста опухоли, при рентгенологическом исследовании в носоглотке всегда определяется тень опухоли с чёткими волнистыми очертаниями. При больших размерах опухоли отмечается смещение тени мягкого нёба кпереди и вниз, в большей или меньшей степени выраженное затемнение основной пазухи, задних клеток решётчатого лабиринта.

Очень часто можно видеть картину неспецифического гайморита как на стороне поражения, так и на противоположной стороне.

Для более эффективного выделения границ опухоли вводится контрастное вещество, так как с помощью обычной обзорной рентгенографии и томографии не всегда удаётся достаточно чётко определить границы опухоли и установить её либо доброкачественный, либо злокачественный характер, а следовательно, и радикально удалить её. Традиционное рентгеновское исследование лишь косвенно, по смещению костных элементов или их исчезновению, позволяет предполагать распространение опухоли в направлении полости черепа. Сам же интракраниальный фрагмент и его размеры выявить не удаётся.

КОМПЬЮТЕРНАЯ ТОМОГРАФИЯ

Развитие КТ, особенно высокоразрешающей, значительно расширило возможности определения опухолевой инфильтрации основания черепа, тканей парафарингеального пространства, интракраниального распространения опухоли, а также различения участков мягких тканей в зависимости от степени их плотности.

КТ обладает рядом преимуществ перед обычным рентгенологическим исследованием:

  • прежде всего, высокой чувствительностью, что позволяет отдифференцировать отдельные органы и ткани по плотности в пределах 1-2%, а на томографах III и IV поколения - до 0,5%, на обычных томограммах этот показатель составляет 10-20%;

  • в отличие от обычной томографии, где на так называемом трансмиссионном изображении органа (обычный рентгеновский снимок) суммарно переданы все структуры оказавшихся на пути лучей, КТ позволяет получить изображение органов и патологических очагов только в плоскости исследуемого среза, что даёт чёткое изображение, без наслоения выше- и нижележащих образований;

  • КТ даёт возможность получить точную количественную информацию о размерах и плотности отдельных органов, тканей и патологических образований, что позволяет делать важные выводы относительно характера поражения;

  • КТ позволяет судить не только о состоянии изучаемого органа, но и о взаимоотношении патологического процесса с окружающими органами и тканями, например, инвазии опухоли в соседние органы, наличие других патологических изменений;

  • КТ позволяет получить томограммы, то есть продольное изображение исследуемой области наподобие рентгеновского снимка путём перемещения больного вдоль неподвижной трубки; томограммы используются для установления протяжённости патологического очага и определения количества срезов.

Диагностика с помощью КТ основана на прямых рентгенологических симптомах, то есть определении точной локализации, формы, размеров отдельных органов и патологического очага, и, что особенно существенно, на показателях плотности или абсорбции.

Показатель абсорбции основан на степени поглощения или ослабления пучка рентгеновского излучения при прохождении через тело человека.

Каждая ткань в зависимости от плотности, атомной массы по-разному поглощает излучение, поэтому в настоящее время для каждой ткани и органа в норме разработан коэффициент абсорбции по шкале Хаунсфилда (HU). Согласно этой шкале, коэффициент абсорбции воды принят за 0 ед. HU, кости, обладающей наибольшей плотностью, - за +1000 ед. HU, воздуха, имеющего наименьшую плотность, - за -1000 ед. HU. Исходя из этого для каждого органа выбран средний показатель коэффициента абсорбции.

КТ весьма информативна, даёт двухмерную картину изображения новообразования (при реконструкции - трёхмерную), его заднюю, верхнюю, орбитальную распространённость.

КТ имеет большие преимущества перед рентгенографией и томографией в отношении чёткости полученного изображения исследуемого участка тела, точности определения границ опухоли, возможности определения проникновения опухоли в окружающие ткани, характера и объёма разрушения костной ткани; при использовании КТ больной получает значительно меньшее количество лучистой энергии, чем при таком же исследовании с помощью обычного рентгеновского аппарата (Меркле К. и др., 1981).

КТ позволяет получить информацию о состоянии таких труднодоступных областей во время операции, как крылонёбная и подвисочная ямки, основная пазуха, задние отделы глазницы, ткани парафарингеального пространства.

Знание истинной распространённости опухоли необходимо как для выбора оптимального способа лечения (хирургического, лучевого или их комбинации), так и для оценки его эффективности.

Недостатком КТ является невозможность дифференцирования воспалительных явлений от продолженного роста опухоли (в раннем послеоперационном периоде) и фиброзно-рубцовых изменений в послеоперационной полости от рецидива опухоли при подозрении на её рецидив (в катамнестическом периоде).

По данным С.В. Кузнецова и соавт. (1987), наиболее полное представление обо всех структурах полости носа и ОНП позволяют получить срезы, произведённые в плоскости, параллельной линии, соединяющей наружный угол глаза и наружный слуховой проход (орбитомеатальная линия), или линии, соединяющей нижний край орбиты и наружный слуховой проход (линии Рейда, франкфуртской линии), а также срезы во фронтальной плоскости.

Р.Г. Анютин (1985) указывает, что обследование больных с помощью радиоангиографии с натрия пертехнетатом (99тТс) или альбумином и КТ позволяет до операции без биопсии поставить диагноз ЮАОЧ.

В строме данной ангиофибромы, в отличие от других новообразований и злокачественных новообразований, при радиоангиографии с натрия пертехнетатом (99тТс) или альбумином регистрируется накопление радиофармпрепарата, в четыре раза и более превышающее таковое в сонных артериях. КТ позволяет точно определить не только границы новообразования, но и плотность интересующей опухоли (коэффициент поглощения рентгеновских лучей опухолью) в единицах Хаунсфилда. Плотность опухоли колеблется от +35 до +60 ед. HU (Анютин Р.Г., 1985).

pic 0254
Рис. 39-1. Эндоскопическая картина полости носа пациента 10 лет с юношеской ангиофибромой основания черепа
pic 0255
Рис. 39-2. Фрагмент компьютерной томограммы пациента 10 лет с обширной юношеской ангио-фибромой основания черепа в сагиттальной проекции

Ценным достоинством КТ является возможность объективной оценки радикальности и эффективности хирургического лечения, а после лучевой терапии - степени регрессии опухоли. Большое значение имеет возможность выявления рецидивов новообразования на ранней доклинической стадии, до возникновения первых клинических признаков.

При КТ у больных в проекции полости носа, носоглотки, придаточных пазух носа определяется мягкотканное образование с довольно чёткими контурами, вызывающее при распространённом росте соответствующее смещение и костную деструкцию стенок придаточных пазух, носовой перегородки, твёрдого нёба. При интракраниальном росте компонент опухоли определяется, как правило, в параселлярной области с разрушением костных структур основания черепа (рис. 39-1,39-2).

МАГНИТНО-РЕЗОНАНСНАЯ ТОМОГРАФИЯ

Знание истинной распространённости опухоли необходимо как для выбора оптимального способа лечения (хирургического, лучевого или их комбинации), так и для оценки его эффективности.

МРТ - это сложный метод получения трёхмерного изображения человеческого организма, основанный на исследовании реакции протонов в зависимости от той среды, в которой они располагаются.

Основной принцип МРТ состоит в воздействии высокочастотных импульсов на объект, находящийся в постоянном магнитном поле с градиентом напряжённости; получаемый сигнал усиливается индукционной катушкой, расположенной вокруг исследуемого объекта. Меняя расположение градиента магнитного поля, можно получить срезы, расположенные в любой плоскости. Компьютерный анализ получаемых сигналов даёт изображение исследуемого объекта.

МРТ позволяет лучше контрастировать ткани, чем КТ. Использование контрастного вещества гадолиния даёт возможность получать более полную информацию о границах опухоли и её строении. Стало возможным отличать доброкачественные патологические процессы от злокачественных опухолей, рецидивы опухоли от послеоперационных фиброзных изменений. МРТ позволяет определять обширные инфильтрационные процессы в области основания черепа, а мелкие дефекты кости определимы только с помощью высокоразрешающей КТ.

МРТ и КТ являются ценными методами диагностики патологических процессов носоглотки и соседних с ней областей.

Томография с использованием магнитного резонанса является лучшим методом, так как даёт возможность точно определить границы распространения опухоли и степень её васкуляризации.

Информативность метода повышается благодаря отсутствию артефактов, которые обычно имеют место при исследовании основания черепа и позвоночника.

Для больных, находящихся в критическом состоянии, предпочтительно проведение КТ как более быстрого метода исследования, позволяющего использовать специальное анестезиологическое оборудование.

Контрастность изображения тканей на МРТ обеспечивается влиянием на сигнал нескольких параметров: протонной плотности, Т1 и Т2 релаксационных времён, а также потоком биологических жидкостей. Это даёт возможность получать более контрастное по сравнению с КТ изображение мягких тканей.

Первое сообщение об использовании МРТ в диагностике ЮАОЧ в нашей стране принадлежит Ю.И. Воробьеву и соавт. (1989). Производимая в аксиальной, фронтальной (коронарной) и сагиттальной проекциях, МРТ даёт убедительное отображение опухоли в пределах носоглотки, позволяет уточнить топику, пути распространения и границы поражения, хорошо документируя распространение опухоли в полость черепа с прямым отображением опухоли и её взаимоотношением с соответствующими отделами мозга (смещением лобной или височной кости).

Распространение ЮА в полость черепа на МРТ проявляется сначала деформацией, истончением, а затем исчезновением тёмной зоны костей основания черепа с дальнейшим смещением теменной и лобной доли головного мозга на границе с новообразованием.

Признаком прорастания опухоли в крылонёбную область является исчезновение картины яркого свечения клетчатки этой зоны по сравнению с симметричной стороной.

Чётко выявляя проникновение опухоли в глазницу, крылонёбную ямку, ОНП, МРТ в то же время чётко дифференцирует истинную инвазию опухоли в ОНП и вторичные изменения, наступающие в результате блокады или обтурации опухолью выводного отверстия, сообщающего пазуху с полостью носа.

В затруднительных случаях в целях дифференциальной диагностики показано проведение каротидной ангиографии: в случае наличия рубцово-фиброзной ткани в послеоперационной полости контрастирование не отмечается.

ФИБРОЭНДОСКОПИЯ

Б.К. Винокуров (1986) из 36 детей с новообразованиями носоглотки у восьми мальчиков в возрасте 2-14 лет при фиброэпифарингоскопии выявил ЮАОЧ. Автор подчёркивает экзофитную форму роста опухоли. При этом опухоль занимала значительную часть просвета носоглотки, исходила из области свода и задней стенки. Поверхность была гладкой, слизистая оболочка над опухолью блестящая, с выраженным сосудистым рисунком. Консистенция плотная или плотноэластическая, что резко отличало эту опухоль от лимфосаркомы или рака. В шести из восьми наблюдений опухоль распространялась из носоглотки на левую или правую половину полости носа, а в трёх наблюдениях отмечено распространение на ротоглотку по задней стенке. Ограниченное поражение передних отделов свода носоглотки и передней стенки отмечалось у двух пациентов. На основании эндоскопического исследования точный визуальный диагноз поставлен у четырёх из восьми больных, у остальных пациентов заподозрена злокачественная опухоль носоглотки.

Фиброэндоскопическое исследование проводится для уточнения топографии опухоли, а также в целях дифференциальной диагностики.

При фиброэндоскопическом исследовании у больных ЮАОЧ в полости носа и носоглотке определяется опухоль, занимающая значительную часть просвета носоглотки, исходящая из области свода, задней и латеральной стенки: поверхность опухоли гладкая, слизистая оболочка над опухолью блестящая, с выраженным сосудистым рисунком, по консистенции опухоль плотная или плотноэластическая.

ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНАЯ ДИАГНОСТИКА

Диагноз ЮАОЧ ранее устанавливали, как правило, на основании биопсии, которая представляет определённые трудности, так как опухоль состоит из плотной фиброзной ткани и взять достаточную её часть для достоверного заключения не всегда возможно. По материалу, полученному с поверхности новообразования, не всегда можно поставить диагноз. Взятие кусочка ткани из глубины новообразования сопровождается сильнейшим, трудно останавливаемым кровотечением, требующим тампонады полости носа, применения препаратов, способствующих повышению свёртываемости крови.

Биопсию новообразования следует производить только в условиях оторинола-рингологического стационара, где имеются все условия для остановки кровотечения и в случае необходимости - полного хирургического удаления опухоли.

При необходимости проведения биопсии для подтверждения диагноза Р.Г. Анютин (1985) рекомендует производить её в условиях стационара с учётом возможной необходимости остановки сильного носового кровотечения. Кусочек ткани для биопсии необходимо брать из самой опухоли, а не с её поверхностного слоя.

В настоящее время большинство отечественных и зарубежных авторов считают проведение биопсии при ЮА ненужной и опасной манипуляцией: взятие участка опухоли с поверхности может ввести в заблуждение при постановке диагноза при одновременном риске массивного кровотечения (Fordice J.О., 1993). Единственными показаниями к биопсии остаются:

  • неясность диагноза после эндоскопических и лучевых методов диагностики;

  • первичное использование лучевой терапии;

  • в отдалённых сроках после лучевой терапии для исключения малигнизации опухоли (рабдомиосаркома, эстезионейробластома и др.).

Р.Г. Анютин и соавт. (1986) также обращают внимание на необходимость проведения генеалогических, серологических, кариологических и генетико-биохимических исследований у пациентов с ЮАОЧ.

Внутричерепное распространение опухоли достаточно убедительно определяется при КТ. Но даже при невозможности её проведения можно ориентироваться на некоторые клинические признаки. Е.Н. Мануйлов и И.Т. Батюнин (1970) указывают следующие диагностические признаки интракраниального роста опухоли:

  • у всех наблюдавшихся больных отмечена деформация лица, у некоторых из них - с резким обезображиванием;

  • отмечались полное отсутствие носового дыхания и спонтанные носовые кровотечения;

  • при исследовании обоняния выявлена гипоили аносмия; расстройство обоняния можно объяснить, во-первых, полной обтурацией носовой полости опухолью и, во-вторых, поражением опухолью обонятельной области (ситовидной пластинки и обонятельных нитей);

  • также выявлены экзофтальм, расстройство зрения, застойные сосочки зрительного нерва, головная боль, болезненность в точках выхода первой, второй и третьей ветвей тройничного нерва, а также гиперестезия в зоне иннервации первой и второй ветвей тройничного нерва. Заинтересованность V, VIII, IX, X черепных нервов выявлена у всех больных.

При разрушении основания черепа опухоль в первую очередь непосредственно приходит в соприкосновение с твёрдой мозговой оболочкой, при разрушении турецкого седла - с гипофизом и кавернозным синусом. В таких случаях местный реактивный воспалительный процесс и предыдущие хирургические вмешательства могут приводить к рубцовым сращениям с твёрдой мозговой оболочкой. Возникшие сращения между опухолью и мозговой оболочкой являются весьма опасным препятствием при хирургическом вмешательстве. Неудивительно, что такие больные часто считаются иноперабельными.

Жалобы больного и клиническая картина зависят от скорости и направления роста опухоли. На основании анализа катамнестических данных 114 больных ЮА или подозрением на неё, направленных в ЛОР-клинику, Р.Г. Анютин (1985) выделяет три наиболее типичные ошибки, допускаемые оториноларингологами при постановке диагноза.

Позднее распознавание заболевания:

  • почти у 1/3 больных ЮА в начале заболевания принимали за аденоиды, гипертрофический ринит, гайморит, этмоидит, искривление носовой перегородки;

  • этим больным производили аденотомию, сопровождающуюся сильным кровотечением, угрожающим жизни больного, пунктировали верхнечелюстную пазуху, что также сопровождалось кровотечением, назначали физиотерапевтическое лечение (ультравысокочастотную терапию, электрофорез), после которого происходил бурный рост опухоли;

  • ЮА ошибочно принимали за злокачественное новообразование полости носа и носоглотки, чаще за ангиосаркому (из-за быстрого роста, прорастания в окружающие ткани, приводящей к деформации костей лицевого черепа);

  • за ЮА принимали различные новообразования полости носа и носоглотки (такие как хордома, лимфоцитома, нейробластома, мезенхимома, мягкая фиброма, цементирующая фиброма, хоанальный полип, инородное тело носа, покрытое кровоточащими грануляциями).

Дифференциальная диагностика между риногенной мозговой грыжей и полипами полости носа недостаточно разработана (в практике оториноларинголога встречаются пациенты, у которых мозговая грыжа, пролабирующая в полость носа, принимается за полип, а ликворея рассматривается как проявление аллергии) (Добротин В.Е. и др., 1996). В частности, традиционная томография из-за её малых разрешающих способностей не позволяет выявить небольших размеров костный дефект в ситовидной пластинке.

На основании собственных наблюдений В.Е. Добротин и соавт. (1996) делают следующие выводы.

  1. Внутриносовые мозговые грыжи по-прежнему принимают за полипы носа и проводят неадекватное лечение, приводящее к назальной ликворее, рецидивирующему менингиту, а иногда и к летальному исходу.

  2. Следующие признаки должны настораживать врача в плане наличия мозговой грыжи:

    • образование неправильной формы;

    • голубовато-серого цвета;

    • расположенное в одной половине полости носа;

    • спускающееся из верхних отделов;

    • занимающее общий носовой ход;

    • иногда отмечается расширение и выбухание области переносицы и смещение верхних отделов перегородки носа в здоровую сторону.

  3. Диагностика мозговых грыж возможна при тщательно собранном анамнезе и комплексном обследовании больных, включающем КТ.

  4. Хирургическое лечение у таких больных должно осуществляться бригадой с участием нейрохирурга и оториноларинголога.

Каротидная ангиография и эндоваскулярная окклюзия.

Основной целью эмболизации является избирательная облитерация сосудистой сети новообразования с сохранением кровоснабжения здоровых тканей.

Эмболизация может быть единственным методом паллиативного лечения при кровотечениях из неоперабельных опухолей, а также снижает риск кровотечений при лучевой и химиотерапии.

Среди общих (обычных) осложнений для эмболизации указывают лихорадку и ограниченную боль (длящиеся обычно в течение суток после манипуляции).

Деваскуляризация ЮАОЧ методом эндоваскулярной окклюзии является наиболее распространённым и эффективным способом предоперационной подготовки, способствует относительно безопасному хирургическому удалению опухоли благодаря снижению кровопотери.

Исходя из гистологического строения ЮА и результатов проведённых исследований по изучению артериовенозного шунтирования в ткани опухоли, предложено использование эмболизирующих агентов диаметром более 140 мкм (Во1шлТ1 G. et al., 1996).

Эндоваскулярные манипуляции рекомендуется проводить на аппаратуре с цифровой обработкой изображения - цифровая субтракционная ангиография. При цифровой субтракционной ангиографии лучше, чем при обычной ангиографии, определяются сосуды опухоли, питающие их артерии. За счёт высокой разрешающей способности цифровой субтракционной ангиографии визуализируется мелкая капиллярная сеть опухолевых узлов, это позволяет уточнить истинные размеры опухоли, подтверждённые при КТили МРТ-исследованиях. Цифровая субтракционная ангиография позволяет добиваться хорошей визуализации даже в области проекции больших костных массивов.

Диагностическая ангиография проводится перед эндоваскулярной окклюзией или для уточнения локализации опухоли (особенно при внутричерепной её локализации).

Эндоваскулярная окклюзия при ЮА проводится в целях предоперационной подготовки для уменьшения интраоперационной кровопотери. Эндоваскулярная окклюзия также может являться самостоятельным методом лечения при изначально неоперабельных опухолях, когда первым этапом проводится лучевая терапия. В данных случаях эндоваскулярная окклюзия проводится перед лучевой терапией в целях профилактики кровотечений либо во время лучевой терапии в случае развития кровотечений на её фоне.

Диагностическая ангиография. Исследование проводят под эндотрахеальным наркозом, производят пункцию бедренной артерии по методу Сельдингера, через интродьюсер устанавливают катетер N4-6 по французской шкале (в зависимости от возраста пациента) типа HEADHUNTER. Последовательно выполняют ангиографию общих сонных артерий с двух сторон в боковой проекции, селективную ангиографию наружных сонных артерий в прямой и боковой проекциях; при подозрении на внутричерепную локализацию опухоли - селективную ангиографию внутренней сонной артерии в боковой проекции на стороне поражения и в боковой - на противоположной стороне, а также ангиографию позвоночной артерии в боковой проекции.

В неосложнённых случаях возможно проведение эндоваскулярной окклюзии в один этап с диагностической ангиографией. В большинстве случаев окклюзию выполняют, используя стандартный катетер фирмы СООС 4,5 F (по французской шкале) HEADHUNTER под 28-й проводник. Использование интродьюсера облегчает замену катетера в случае необходимости.

Основное кровоснабжение ЮАОЧ осуществляется из бассейна верхнечелюстной артерии (a. maxillaris). Окклюзия питающих сосудов вполне достаточна только из бассейнов наружных сонных артерий для снижения интраоперационной кровопотери (которая уменьшается в среднем в два раза), а также практически полностью снижает риск осложнений. Эндоваскулярная окклюзия выполняется сферами гидрогеля (они представляют собой отливки из полигидрооксиэтилметакрилата) 0,5 мм в диаметре и цилиндрами гидрогеля 0,50-0,75 мм в диаметре и 5-10 мм в длину. Во избежание миграции эмболов в бассейн глазничной, внутренней сонной или основной артерии при наличии перетоков в вышеуказанные сосуды окклюзия проводится гидрогелем цилиндрической формы. В противном случае окклюзия начинается со сфер гидрогеля, а затем, при появлении рефлюкса контрастного препарата, продолжается цилиндрами.

Во время исследования используется неионный контрастный препарат «Ультравист». Кончик катетера устанавливается в a. maxillaris дистальнее отхож-дения средней менингеальной артерии. Во всех случаях рекомендуется проводить двустороннюю окклюзию, добиваясь максимального выключения кровотока в области опухоли. В процессе манипуляции артериальный спазм может быть снят медленным введением через катетер 1-2 мл 1% раствора папаверина.

Оперативное вмешательство выполняется в сроки от 1 до 4 сут после выполнения эндоваскулярной окклюзии; в более поздние сроки увеличивается вероятность развития коллатерального кровотока, что ведёт к увеличению интраоперационной кровопотери.

Лечение

Известно, что удаление ЮАОЧ и других опухолей подобной локализации нередко представляет значительные трудности, обусловленные в основном анатомической особенностью носоглотки и особенностью клинического течения опухолевого процесса. При удалении ЮА и других опухолей используются различные доступы, среди которых наиболее распространены следующие: через естественные пути - рот или нос, верхнечелюстной, лицевой, чрезнёбный, носоверхнечелюстной.

В некоторых случаях применяются доступы через подвисочную ямку, через надподъязычную фаринготомию и нёбно-альвеолярный доступ. В настоящее время хирургическое вмешательство с полным удалением опухоли - оптимальный путь лечения пациентов с доброкачественными опухолям носа, ОНП и носоглотки. Все другие методы лечения: склерозирующая, лучевая и гормональная терапия, криохирургия и лазерокоагуляция опухоли, а также эмбо-лизация сосудов, питающих опухоль, и химиотерапия - являются лишь дополнительными к хирургическому вмешательству (Рзаев Р.М., 1987).

При удалении опухоли вопросы обезболивания и гемостаза играют важную роль, поскольку от них во многом зависит успех операции. Вопросы анестезии и гемостаза при удалении опухолей решаются неоднозначно.

При удалении ЮАОЧ используют преимущественно эндотрахеальный наркоз с управляемой гипотензией. Е.Н. Мануйлов, И.Т. Батюнин (1971), А.В. Фотин и соавт. (1971), В.Л. Павлов (1975), Р.М. Рзаев (1987), В. Semczuk, A. Borowko (1975), М. Such и соавт. (1969) считают эффективным сочетание наркоза с управляемой гипотензией и гипотермией.

В прежние годы перед операцией для профилактики кровотечений нередко использовали введение в опухоль склерозирующих средств (Martini, 1954). В настоящее время введение в опухоль склерозирующих веществ в целях ликвидации опухоли почти никем не применяется, так как этот способ не даёт достаточного эффекта.

По мнению Е. Abemayor и соавт. (1983), интракраниальные опухоли, распространяющиеся в переднюю и среднюю черепные ямки, подлежат хирургическому лечению, однако при большом диаметре снабжающих их параселлярных ветвей общей сонной артерии или распространении на кавернозный синус следует ограничиться лучевой терапией. Важное значение в определении кровоснабжающих артерий имеет селективная ангиография ветвей наружной и внутренней сонной артерий. Дооперационная артериальная эмболизация, выполняемая сразу после ангиографии, позволяет значительно снизить операционную кровопотерю. При отсутствии возможности эмболизации рекомендуют перевязку наружных сонных артерий.

A.R. Antonelli и соавт. (1987) считают применение криотерапии, электрокоагуляции, артериальной эмболизации, инъекций склерозирующих веществ в качестве самостоятельных лечебных методов неоправданным. При интракраниальном росте опухоли они рекомендуют участие в операции нейрохирурга. Фронтотемпоральная краниотомия позволяет радикально удалять внутричерепной компонент ЮА. Если опухоль поражает жизненно важные структуры: хиазму, кавернозный синус, турецкое седло, - производят частичную её резекцию с последующей лучевой и гормональной терапией. Эмболизация приводящих артерий за 24-72 ч до операции позволяет снизить кровопотерю в среднем с 1800 до 650 мл.

Хирургическое лечение является методом выбора, и дополнительное облучение показано лишь при неоперабельном внутричерепном распространении опухоли (Maharaj D., Fernandes С.М., 1989).

Хирургический доступ зависит от особенностей локализации и распространения опухоли. Для оперативного удаления опухоли существует очень много способов, их насчитывают свыше 60.

Все оперативные методы можно разделить на две категории: удаление опухоли с предварительной операцией для доступа к опухоли и удаление опухоли через естественные пути.

Предварительные операции имеют целью открыть насколько возможно более широкий доступ к носоглотке и сделать опухоль открытой, после чего должна последовать вторая операция для удаления самой опухоли.

Далеко не все предложенные способы имеют практическое значение для удаления ЮА и других опухолей.

Ввиду сложной техники предварительных операций и часто неудовлетворительных результатов этих сложных операций стали искать другие пути для удаления опухолей. Такими путями являются естественные пути, то есть нос и глотка.

Для хирургического удаления опухолей через естественные пути были предложены различные способы, отличающиеся между собой главным образом набором употребляемого инструментария.

В настоящее время существует более 60 различных хирургических способов подхода к области носоглотки.

Для подхода к области носоглотки хирурги пользуются тремя путями: первый - через рот, второй - через нос, третий - через верхнюю челюсть.

Путь подхода через рот:

  1. с рассечением мягкого нёба;

  2. с рассечением мягкого и твёрдого нёба;

  3. через носоглотку без рассечения мягкого или твёрдого нёба.

Путь через нос осуществляется:

  1. временной латеральной ринотомией;

  2. ринотомией под верхней губой;

  3. через нос без предварительных операций.

Путь через верхнюю челюсть заключается во временной полной или частичной резекции верхней челюсти.

На основании изучения литературных источников можно сделать выводы:

  1. предварительные операции разрушают здоровые зоны, иногда открывают путь инфекции, вызывают деформацию рубцами;

  2. предварительные операции сопровождаются обильным кровотечением, что опасно для жизни больного;

  3. предварительные операции ведут не к месту прикрепления опухоли, а к свободной её части;

  4. вызывают нарушение физиологических функций (образование корок в полости носа, затруднённое дыхание, неприятный запах, попадание пищи в полость носа, гнусавость).

Исследования на трупах показывают, что анатомические размеры носовой полости после смещения перегородки становятся достаточно широкими для хирургического вмешательства в области хоан и носоглотки.

Этот путь подхода к области носоглотки является самым коротким, он ведёт к месту прикрепления опухоли, не даёт косметических дефектов, на своём пути не имеет сосудистых сплетений или отдельных крупных сосудов (Батюнин И.Т., 1971).

Сторонниками удаления ЮА, не проникающей в придаточные пазухи носа, через естественные пути являются А.И. Финк (1937), Е.Н. Мануйлов, И.Т. Батюнин (1971), И.И. Потапов (1960), Г.А. Фейгин и соавт. (1980), Y.R. Chandler и соавт. (1984), S.R. Waldman и соавт. (1981). Отрицательной стороной этого способа операции вслепую, без визуального контроля, являются часто возникающие сильные кровотечения и рецидивы опухоли. Высокая доля рецидивов (30-50%) побудила авторов к разработке множества модификаций названных выше хирургических вмешательств (Мануйлов Е.Н., Батюнин И.Т., 1971; Фейгин Г.А. и др., 1982; Рзаев Р.М., Турик Г.Г., 1986; и др.).

Е.Н. Мануйлов, И.Т. Батюнин (1970) разработали четыре варианта удаления новообразования в зависимости от локализации опухоли и её отростков, два из которых осуществляются доступом через естественные пути (при базальном и сфеноэтмоидальном типе опухоли). В наблюдениях авторов рецидивы после операций, произведённых этими доступами, составили 31,5%. В то же время Р.М. Рзаев (1986) наблюдал в 66,7% случаев рецидивы ЮАОЧ именно при этом способе удаления.

Большинство хирургов используют верхнечелюстной доступ по Денкеру (Лихачев А.Г., 1928; Супердин М.П., 1938; Цыганов А.И., 1978; Roy, 1961; Waldman S.R. et al., 1981; Gilsbach Y., 1984) не только при опухолях, ограниченных носовой частью глотки, но и при распространении их в носовую полость, верхнечелюстную пазуху, крыловидно-нёбную ямку и глазницу. А.И. Цыганов (1978) указывает на возможность полного удаления данным методом опухолевых отростков из решётчатой кости. По данным Р.М. Рзаева (1986), в числе пациентов с рецидивами ЮАОЧ (49,3%) почти у половины (21,7%) была произведена операция по Денкеру.

  1. Legent и соавт. (1980), I.I. Piquet и соавт. (1979) отдают предпочтение способу Ружа-Денкера. В то же время Y. Bourguet и соавт. (1988) отмечают достаточно высокую долю рецидива опухоли при операции данным методом (40%).

Хирургический доступ по Муру, по мнению В.Л. Павлова (1975), Y. Bourguet и соавт. (1986), G. Spigno и G. Lampano (1986), оправдан при ЮАОЧ, распространяющихся из носоглотки в полость носа, пазухи решётчатой кости, клиновидные пазухи и глазницу. При этом отмечается минимальная частота рецидивов опухоли - 10% (Рзаев Р.М., 1987).

Р.Г. Анютин и Л.Е. Кременецкая (1990) считают, что удаление ЮАОЧ у лиц с сочетанной формой возможно только через верхнечелюстную пазуху с подходом по Денкеру или Муру.

Хирургическое лечение этих больных менее эффективно, чем пациентов с носоглоточной формой опухоли. Это можно объяснить несколькими причинами.

  1. Без КТ не всегда можно выявить небольшой фрагмент опухоли в крыловидно-нёбной ямке. Полагая, что ЮА локализуется только в носовой части глотки, её удаляют через естественные пути. Оставшийся в крыловидно-нёбной ямке фрагмент неудалённого новообразования является источником его дальнейшего роста.

  2. Удалив опухоль, нельзя гарантировать, что на крыльях клиновидной кости и в клиновидной пазухе не осталось участков, из которых может начаться её рецидив.

  3. После резекции опухоли злокачественный рост может возобновиться из близлежащих участков надкостницы.

Зарубежные авторы широко используют чрезнёбный доступ, преимущественно при небольших опухолях, ограниченных носоглоткой или полостью носа (Waldman S.R. et al., 1981; Chandler I.E. et al., 1984; Spigno G., Lampano G., 1986). Среди преимуществ этого метода отмечается отсутствие наружного рубца и хороший обзор носовой части глотки. Из недостатков выявлены возможность образования свища твёрдого нёба, относительное ограничение операционного поля, введение инструментов и невозможность контроля за боковым распространением опухоли.

При ЮА, выходящих за пределы носоглотки, рекомендуется носоверхне-челюстной доступ по Погосову-Рзаеву-Антониву. При создании кратчайшего пути к носоглотке и соседним анатомическим образованиям обеспечивается радикализм вмешательства за счёт одномоментного удаления её отростков после объединения в единую полость носоглотки, полости носа, пазухи решётчатой кости, клиновидных пазух, верхнечелюстной пазухи и крыловидно-нёбной ямки. Носоверхнечелюстной доступ позволяет в большинстве случаев радикально удалять опухоли, одновременно занимающие носоглотку, полость носа, пазухи решётчатой кости, клиновидные пазухи, верхнечелюстную пазуху, крыловидно-нёбную ямку и глазницу.

Среди пациентов с ЮА и другими опухолями, занимающими одновременно несколько анатомических образований, рецидивы после операции, произведённой носоверхнечелюстным доступом, наблюдаются в 4,2% случаев (Рзаев Р.М., 1987).

Применение обычных доступов при опухолях, распространяющихся преимущественно латерально (в глазницу, крыловидно-нёбную и подвисочную ямки), не гарантирует их радикального удаления. Учитывая это, V. Fisch (1983) разработал и применил доступ через подвисочную ямку; этот доступ использовали и другие авторы при опухолях данной локализации (Mann W., Gilsbach, 1984). Применение данного варианта оперативного вмешательства ограничивается возможностью формирования кондуктивной глухоты на стороне вмешательства вследствие облитерации полости среднего уха, а также потерей чувствительности в зоне иннервации верхне- и нижнечелюстными ветвями тройничного нерва. По мнению сторонников этой операции, она оправдана в тех случаях, когда речь идёт о сохранении жизни больного.

  1. Spigno, G. Lampano (1986) описали доступ через надподъязычную фаринготомию при больших опухолях носоглотки, который не нашёл широкого применения в связи с большим расстоянием до опухоли и невозможностью контроля её при латеральном распространении.

Челюстно-лицевые хирурги отдают предпочтение нёбно-альвеолярному доступу в различных модификациях, несмотря на его травматичность (Фейгин Г.А и др., 1980; Ибрагимов М.Х., 1983; Tenta L.T. et а1., 1981; Spigno G., Lampano G., 1986). Этот метод особенно рекомендуется при распространении опухоли в крыловидно-нёбную, подвисочную и позадинижнечелюстную ямки путём проведения операции по Лауэрсу-Балону. Отмечается относительно благоприятный косметический эффект.

Известен также шейно-трансоральный подход для удаления опухоли при её распространении в крыловидно-нёбную ямку (Fisch V., 1983).

Мнения авторов по поводу хирургического лечения больных ЮА с распространением в полость черепа противоречивы. Е.Н. Мануйлов и И.Т. Батюнин (1971) рекомендуют использовать только лучевую терапию. В последние годы сторонники хирургического вмешательства применяют при внутричерепном распространении опухоли комбинированную нейро- и ринохирургическую операцию, одномоментную или поэтапную (Krecorian Е.А. Kato R.H., 1977; Yafec В.W et al., 1979; Waldman S.R et al., 1981; Standefer Y. et al., 1983).

В целях обеспечения радикального удаления опухоли, вышедшей за пределы носовой части глотки, В.С. Погосовым и соавт. (1986) разработан и применен носоверхнечелюстной доступ, который состоит из пяти этапов, касающихся направления разреза мягких тканей, резекции отдельных костей лица, удаления опухоли и заключительного этапа операции.

  • Первый этап - разрез мягких тканей, включая надкостницу, идущий от внутреннего угла глаза до верхней губы и проходящий по основанию ската носа с окаймлением его крыла (по Муру). Далее по краю губного желобка рассекают верхнюю губу. Затем дополнительно пересекают слизистую оболочку и надкостницу вдоль переходной складки верхней губы от frenulum labii superior до третьего моляра.

  • Второй этап - обнажение поверхности костей лица в пределах операционного поля. Распатором отделяют мягкие ткани с надкостницей, после чего крыло носа и щёчно-губной лоскут смещают в сторону и удерживают острыми крючками. При этом обнажают поверхность лицевой части верхней челюсти, её лобного отростка, носовой и слёзной костей, глазничной пластинки решётчатой кости и нижней стенки лобной пазухи.

  • Третий этап - резекция отдельных костей лица. С помощью долота и костных щипцов удаляют лобный отросток верхней челюсти, верхнюю часть носовой кости с сохранением края грушевидного отверстия (для опоры скелета носа), часть слёзной кости и глазничной пластинки решётчатой кости, задний край сошника, переднюю (щадя по возможности нижнеглазничный нерв), медиальную и заднюю стенки верхнечелюстной пазухи, а также нижнюю носовую раковину. Удаление костных тканей производят до границы нижнего и внутреннего края глазницы.

  • Четвёртый этап - экстирпация новообразования. Этот этап выполняют как можно быстрее, поскольку при этом нередко отмечается значительное кровотечение. Опухоль через образованную полость отделяют элеватором или частично пальцем, далее со стороны носовой части глотки её приподнимают указательным пальцем, введя его туда через рот, и извлекают прямыми окончатыми щипцами.

  • Пятый этап - заключительный. После удаления опухоли в целях гемостаза операционную полость временно тампонируют марлевыми салфетками. Удалив последние, производят ревизию операционной полости. Остатки опухолевого отростка, которые иногда могут находиться в клиновидных пазухах, выскабливают хирургической ложкой. При этом внутричерепное распространение новообразования должно быть исключено. По окончании вмешательства операционную полость туго тампонируют по Никулину, а конец тампонов выводят через нос.

Предложенная операция предусматривает все возможные варианты для обеспечения радикального деления ЮА и других опухолей не только из носовой части глотки, но и из большинства соседних атомических образований.

При локализации опухоли в носовой части глотки, полости носа и пазухах решётчатой кости, соответствующей II стадии опухолевого процесса, носоверх-нечелюстной доступ обеспечивает полное и одномоментное удаление опухоли (Рзаев Р.М. и др., 1988).

По поводу тактики хирургического лечения пациентов с внутричерепным распространением ЮА мнения ринохирургов противоречивы.

Е.Н. Мануйлов и И.Т. Батюнин (1970) указывают, что в случае деструкции основания черепа и внутричерепного распространения опухоли оперативное вмешательство возможно. Операция проводится подле тщательного клинического и рентгенологического исследования после таких подготовительных мероприятий, как телегамматерапия и склерозирующая терапия. Операция должна проводиться в несколько приёмов при электрокоагуляции опухоли.

Учитывая опасность и неэффективность хирургического вмешательства при внутричерепном распространении опухоли, был разработан комбинированный метод лечения. Первый этап этого метода - предоперационное проведение курса телегамматерапии. В конце курса улучшалось носовое дыхание, прекращались кровотечения, но максимальное улучшение наступало только через 1,5-2,0 мес после облучения. Опыт показал, что за это время опухоль сократилась в размерах, у некоторых больных частично некротизировалась, полностью или частично освобождала лобную пазуху, на что указывало образование воздушной прослойки в пазухе. Частично или полностью освобождаются от опухоли челюстная пазуха, крыловидно-нёбная и подвисочная ямки. Значительное сокращение опухоли облегчает задачу хирургического удаления опухоли без риска травмировать мозговую оболочку, сосуды основания мозга и мозговое вещество.

R.Amedee и соавт. (1989) при внутричерепном прорастании опухоли рекомендуют расширенную боковую ринотомию и нейрохирургический подход с последующим проведением лучевой терапии. G. Yones и соавт. (1986) в этой ситуации используют латеральную или расширенную ринотомию.

Даже в тех случаях, когда опухоль ограничена только носовой частью глотки или распространяется через хоаны в полость носа, большинство авторов предпочитают использовать чрезнёбный, лицевой и другие подходы, считая, что удаление новообразования через естественные пути ограничивает визуальный контроль во время операции, способствует возникновению кровотечений и рецидивов заболевания (Мануйлов Е.Н., Батюнин И.Т., 1971; Рзаев Р.М., 1987; Busca et al., 1983; Chatteiji et al., 1984; Jones et al., 1986).

Внутричерепное распространение ЮА наблюдается приблизительно в 20% случаев (Рзаев Р.М., 1990). Чаще опухоль распространяется в среднюю черепную ямку, вследствие чего может возникнуть опасность поражения жизненно важных структур головного мозга.

Имеющиеся в литературе данные свидетельствуют о возможности радикального удаления опухоли, проникающей в полость черепа, либо применением комбинированной нейро- и ринохирургической операции, либо подходом через подвисочную ямку. Следует отметить, что комбинированная операция, зачастую со вскрытием субарахноидального пространства, таит в себе опасность инфицирования раны внутри черепа, и она не может быть оправдана, поскольку в большинстве случаев ЮАОЧ располагается экстрадурально. В то же время удаление опухоли с подходом через подвисочную ямку технически трудновыполнимо и требует специального оборудования и опыта.

При раннем внутричерепном распространении опухоли подход через полость рта и верхнечелюстную пазуху обеспечивает радикальное удаление опухоли, однако даже управляемая гипотензия и перевязка наружной сонной артерии при данной патологии не предотвращают значительную кровопотерю. Если опухоль распространяется в среднюю черепную ямку и занимает несколько соседних анатомических областей с носовой частью глотки, то после операции, кроме тампонады по Микуличу, необходимы задняя тампонада полости носа и дополнительная тампонада основания черепа. Следует избегать травмирования языка и быть готовым к интенсивной инфузионной терапии.

De и соавт. (1987) при удалении гигантской ЮАОЧ с распространением в полость носа, щёчную и височную области считают более целесообразным доступ по Wilson с дополнительным разрезом ниже скуловой дуги после предварительной трахеотомии и перевязки наружной сонной артерии.

Y.C Andrews и соавт. (1989) сообщили о 15 больных из 51 с вовлечением в опухолевый процесс подвисочной ямки, орбиты и внутричерепным распространением ЮА. Все больные оперированы доступом через подвисочную ямку. Операция включает мастоидэктомию и петрозэктомию, резекцию слуховой трубы вдоль внутренней сонной артерии, удаление опухоли из носоглотки, челюстной пазухи и заднего решётчатого лабиринта, удаления внутричерепного отростка опухоли. Часть опухоли, инфильтрирующая пещеристую пазуху, не удаляется во избежание нарушения зрения или офтальмоплегии. Полная резекция опухоли осуществлена у 14 из 16 больных. Из двух пациентов с инфильтрацией пещеристой пазухи у одного выполнено послеоперационное облучение, у другого - последующее нейрохирургическое вмешательство.

Выбор хирургического подхода осуществляется индивидуально у каждого больного и зависит от размеров опухоли и степени её распространения в ОНП, орбиту, крыловидно-нёбную и подвисочную ямки, полость черепа.

Большинство ринохирургов отдают предпочтение носоверхнечелюстному варианту операции наружным подходом в связи с большой степенью распространения опухоли.

Операция с наружным подходом производится носоверхнечелюстным доступом в модификации В.С. Погосова (Погосов В.С., Рзаев Р.М., Антонив В.Ф., 1986).

С учётом особенностей растущего детского организма С.В. Яблонский, М.Р. Богомильский, В.Р. Чистякова (1995) отработали методику оперативного вмешательства в детском возрасте.

  1. Операцию детям младшей возрастной группы (до 12 лет) проводят с минимальной резекцией лобного отростка верхней челюсти и носовой кости в целях наименьшей травматизации формирующего лицевого скелета и предотвращения анатомической деформации полости носа и околоносовой области.

  2. Все операции проведены без перевязки сонных артерий по нескольким причинам:

    • во-первых, по данным литературы и наблюдениям, в кровоснабжении ЮА у детей принимают участие обширные анастомозы с сосудами противоположной стороны, поэтому односторонняя перевязка малоэффективна;

    • во-вторых, по проведенным исследованиям, формирование и кровоснабжение опухоли у части больных осуществляются в зоне решётчатой артерии, которая относится к бассейну внутренней сонной артерии, в связи с чем перевязка наружной сонной артерии, с одной стороны, неэффективна, а с другой - может вызвать компенсаторное повышение давления в системе внутренней сонной артерии, что в свою очередь приводит к усилению кровотечения;

    • в-третьих, по данным литературы, перевязка сонных артерий в детском возрасте приводит к тяжёлым осложнениям (формированию носонёбных свищей, развитию ишемических кист головного мозга).

  3. Перед оперативным вмешательством производится диагностическая каротидная ангиография с эндоваскулярной окклюзией питающих опухоль сосудов (в бассейне наружной сонной артерии, как правило, a. maxillaris). Данная методика позволяет уменьшить интраоперационную кровопотерю в среднем в два раза: осложнений при каротидной ангиографии и эндоваскулярной окклюзии не отмечено.

  4. Всем больным, оперированным с наружным подходом, наложен внутрикожный косметический шов с хорошим последующим эффектом.

  5. При распространённых опухолях (III-IV стадии) в части случаев проводилась предили послеоперационная телегамматерапия.

Результаты лечения оцениваются по следующим критериям - хороший, удовлетворительный и неудовлетворительный.

Хороший результат - отсутствие жалоб после выписки, восстановление дыхательной и обонятельной функций носа в полном объёме, отсутствие носовых кровотечений, параметры клинических и биохимических исследований крови - в пределах нормы (рис. 39-3, 39-4, см. цв. вклейку).

Удовлетворительный результат - сохранение нарушения носового дыхания за счёт застойных изменений слизистой оболочки полости носа, атрофического процесса, синехий полости носа, однако признаков рецидива опухоли не отмечалось. В эту группу в основном вошли больные, у которых не было возможности наблюдаться после операции оториноларингологом по месту жительства.

Неудовлетворительный результат - рецидив опухоли. Вновь возникали жалобы на нарушение носового дыхания, носовые кровотечения, головные боли.

Послеоперационное ведение. В течение 2 сут (иногда более) после операции больной находится в отделении реанимации, где продолжаются инфузионная, гемостатическая терапия, переливание эритроцитарной массы и плазмы в целях восстановления кровопотери и коррекции электролитных нарушений.

pic 0256
Рис. 39-3. Фрагмент компьютерной томографии пациента 8 лет с юношеской ангио-фибромой основания черепа

Наиболее оптимальной антибактериальной терапией является сочетание применения антибактериальных препаратов широкого спектра действия [таких как карбенициллин, амоксициллин + клавулановая кислота (Аугментин♠), цефалоспорины последнего поколения].

После операции 5-7 дней ежедневно должен проводиться контроль клинических анализов крови и мочи, биохимического анализа крови для коррекции гомеостаза и анемии. По показаниям в ЛОР-отделении продолжается переливание эритроцитарной массы, плазмы, альбумина человека.

В отделении больного должен регулярно осматривать невролог, по показаниям производят повторные исследования - электроэнцефалографию, эхоэнцефалографию, по заключению невролога с учётом данных реоэнцефалографии и кар-диоинтервалографии назначают пирацетам (Ноотропил ), сосудистые препараты микроциркуляторного воздействия [винпоцетин (Кавинтон ), циннаризин], гиалуронидазу (Лидазу ), витамины. Дегидратационная терапия включает назначение ацетазоламида (Диакарба ) по схеме 3:1.

Осмотр окулистом в послеоперационном периоде в отдельных случаях выявляет реактивный отёк век глаза на стороне поражения, кровоизлияния в склеру; назначается симптоматическая терапия (мочегонные, гемостатики, витаминные глазные капли).

Осмотр гематологом проводится в целях коррекции анемии в послеоперационном периоде, по показаниям назначают препараты железа [железа [III] гидроксид полимальтозат (Феррум Лек ), феррум плексρ ], рекомендуется диета с богатым содержанием белков, калия и железа (курага, гранаты, чёрная икра, гречка).

Задняя тампонада удаляется в первые сутки, кровотечение при этом, как правило, не отмечается. Тампоны в полости носа и послеоперационной полости (через переходную складку верхней губы) ежедневно пропитываются растворами антибиотиков.

В отделении ежедневно пока зано проведение тщательной анемизации слизистой оболочки полости носа с аспирацией в первые дни носового секрета электроотсосом. С 6-7-х суток назначают препараты для нормализации трофики слизистой оболочки полости носа (закапывание в нос персикового или абрикосового масла).

Косметический шов, наложенный во время операции, снимают на 10-е сутки. Впоследствии отмечается хороший косметический эффект.

Выписка больного производится в среднем через 2-3 нед после операции.

Необходимо катамнестическое наблюдение детей в течение 3 лет с контрольным проведением рентгеноконтрастной томографии, спиральной КТ или МРТ-исследованием (предпочтительнее КТ с контрастом).

Больным оформляется группа инвалидности в бюро медико-социальной экспертизы по месту жительства.

ЛУЧЕВАЯ ТЕРАПИЯ

Некоторые хирурги применяют рентгенотерапию при ЮА профилактически в целях уменьшения кровотечения во время операции. В настоящее время хирургический метод лечения при данной патологии остаётся доминирующим. Лучевая терапия в некоторых случаях применяется как в сочетании с операцией (до и после неё), так и самостоятельно.

По мнению Е. Abemayor и соавт. (1983), интракраниальные опухоли, распространяющиеся в переднюю и среднюю черепные ямки, подлежат хирургическому лечению, однако при большом диаметре снабжающих их параселлярных ветвей общей сонной артерии или распространении на кавернозный синус следует ограничиться лучевой терапией. С помощью лучевой терапии в дозе 36 Гр вылечено 10 (78,5%) из 14 пациентов с интракраниальным распространением опухоли.

  1. Benghiat (1986) рекомендует лучевую терапию использовать преимущественно при далеко зашедших ЮАОЧ. При таком лечении отмечались частые осложнения и возможность малигнизации в будущем.

В 1978 г. Briant и соавт. сообщили об успешном облучении 35 из 45 пациентов с ЮА (доза - 30-50 Гр). Осложнений при отдалённых наблюдениях не было. Описывают юношу 16 лет, у которого ЮА распространялась в среднюю черепную ямку и решётчатый лабиринт; его облучали мегавольтным линейным ускорителем. Тотальная доза облучения составила 30 Гр (15 фракций) в течение 29 дней. Повторная КТ через 9 мес показала значительную регрессию опухоли, через 1 год после облучения наблюдалось дальнейшее уменьшение опухоли. Подчёркивается эффективность облучения малыми дозами.

В проблеме лучевой терапии ЮА остаётся невыясненным ряд вопросов, в том числе вопрос об оптимальной величине разовой и суммарной дозы, о показаниях к применению лучевой терапии как адъюванта к операции, о целесообразности применения расщеплённых и пролонгированных курсов лучевой терапии.

Лучевая терапия больным ЮАОЧ проводилась в 1992-2002 гг. в детском отделении Российского научного центра рентгенорадиологии Минздрава России (руководитель отделения - д-р мед. наук, профессор Цербенко О.И.).

Диагноз заболевания ставился на основании данных комплексного обследования с применением КТ и МРТ, а также дигитальной субтракционной ангиографии.

Лечение осуществлялось с помощью дистанционного γ-аппарата типа «Агат-Р».

Лучевому воздействию подвергали зону опухоли с двух встречных фигурных боковых полей. Локализация полей и дозиметрические расчёты осуществляли по данным КТ, ангиографии с применением компьютерной дозиметрической программы «Тонкий луч».

Компьютерный анализ различных вариантов дозного распределения при дистанционной γ -терапии показал, что наиболее оптимальным вариантом для большинства пациентов является облучение с двух встречных боковых полей с соотношением дозы 2:1 (две части с поражённой стороны). Используются разовые дозы 1,6-1,8 Гр, суммарные дозы составляют от 30 до 45 Гр.

Лучевая терапия проводится в условиях смещения нижней челюсти и языка книзу. Особое внимание уделяется защите глазного яблока и зачатков зубов, что осуществляется с помощью стандартных свинцовых блоков. Переносимость лечения, как правило, удовлетворительная. Явления лучевой реакции на слизистой оболочке мягкого нёба наблюдаются при дозе около 30 Гр, они имеют умеренную выраженность и стихают после 2-3-дневного перерыва в лечении.

Уже после подведения дозы 15-20 Гр отмечается улучшение общего состояния больных, носового дыхания, прекращение носовых кровотечений. К концу курса у всех неоперированных больных наблюдается уменьшение размеров опухоли, улучшение состояния и частичное восстановление носового дыхания.

После выписки регрессия опухоли продолжается, и при контрольных обследованиях констатируется хороший клинический результат.

Анализ литературы показывает, что лучевая терапия является результативным методом лечения даже при распространённых формах ЮАОЧ. Остаётся недостаточно выясненным вопрос об оптимальной дозе облучения. Многие авторы рекомендуют дозу не более 30-35 Гр (Jereb В. et al., 1970; Jafec В.W. et al., 1979; Cummings B.G., 1980; Kasper M.E. et al., 1993), другие - считают оправданным увеличение суммарной очаговой дозы до 45 Гр (Vadivel S.P. et al., 1980).

В литературе имеются указания на развитие в отдалённые сроки вторичных злокачественных опухолей, но такой результат наблюдается при использовании очень высоких доз облучения или при проведении повторных курсов. Так, имеется описание случая развития саркомы носоглотки через 40 лет после лечения ЮАОЧ внутриполостными укладками радия (Fitzpatrick P.J. et al., 1973), когда доза на носоглотку составила около 600 Гр. Отдельные случаи развития новообразований в отдалённые сроки после повторных курсов облучения описаны в работах T.P.R. Briant и соавт. (1978), В.G. Cummings (1980), R.B. Sessions и соавт. (1976), когда суммарная доза на носоглотку составляла более 600 Гр.

Таким образом, полученные результаты свидетельствуют, что лучевая терапия в дозе 30-35 Гр достаточна при её применении после операции, когда имеется сомнение в удалении всего объёма опухоли. При лечении распространённых новообразований более результативно использование дозы 40-45 Гр с распределением курса облучения на 3-4 нед, что позволяет реализоваться эффекту облучения, обеспечить репарацию здоровых тканей. Подведение таких доз не сопровождается выраженными ранними и поздними осложнениями. Важным моментом при лучевой терапии является адекватное планирование лечения с использованием современных методов уточнённой топической диагностики и дозиметрических расчётов.

Следует иметь в виду замедленные по сравнению с большинством новообразований темпы регрессии опухоли после лучевой терапии, в связи с чем нецелесообразно ставить вопрос о повторном лечении до появления явных признаков продолженного роста опухоли. По имеющимся данным и данным литературы, лучевая терапия при ЮАОЧ является перспективным методом лечения, и целесообразно дальнейшее её изучение и применение в клинической практике.

ДРУГИЕ МЕТОДЫ ЛЕЧЕНИЯ

В лечении детей с онкологической патологией используются все три известных метода лечения опухолей. Исторически первым методом лечения опухоли был хирургический. Если удавалось радикально удалить солидную опухоль до возникновения метастазов, это спасало больным жизнь.

В 1950-е гг. появилась возможность использовать рентгеновские лучи с лечебной целью, позже в практику радиологов вошли аппараты высокой энергии с большой проникающей способностью излучения, что позволяло более эффективно использовать лучевую терапию.

Позже всех в практику онкологов вошла химиотерапия - метод высокоэффективного лечения многих опухолей у взрослых и большинства опухолей у детей.

В настоящее время хирургическое вмешательство с полным удалением опухоли - оптимальный путь лечения больных ЮАОЧ. Все другие методы лечения: склерозирующая, лучевая и гормональная терапия, криохирургия и лазероко-агуляция опухоли, а также эмболизация сосудов, питающих опухоль, и химиотерапия - являются лишь дополнительными к хирургическому вмешательству (Рзаев Р.М., 1987).

В прежние годы (Коновальчиков Г.Д., 1989; Martin, 1954) для профилактики кровотечений и сокращения опухоли в основном использовали введение в опухоль склерозирующих средств (спирта, хинина). В настоящее время от этого метода отказались ввиду его неэффективности.

Нет единства взглядов и по вопросу о применении гормональной терапии при ЮАОЧ. По данным Karatay и соавт. (1963), лечение тестостероном вызывает уменьшение размеров опухоли, прекращение кровотечения и улучшение носового дыхания. Известно, что в большинстве случаев этот вид опухоли наблюдается в период полового созревания, а после 20-25 лет иногда отмечается её исчезновение. На основании этих данных возникла гипотеза о том, что этиологическим фактором образования опухоли является нарушение эндокринного равновесия в организме. Однако Erich (1955) сообщил, что полного обратного развития после гормональной терапии, проведённой с целью вызвать преждевременное наступление половой зрелости, ему наблюдать не удавалось.

При актинотерапии в ряде случаев отмечалось уменьшение размеров опухоли, главным образом за счёт запустевания некоторых кровеносных сосудов, но полного исчезновения новообразования не наблюдалось. В.М. Haughey и соавт. (1988) при значительном распространении опухолевого процесса настаивают на дооперационной гормональной терапии (диэтилстильбэстрол по 5 мг 3 раза в сутки) и эмболизации наряду с гемотрансфузией и поднятием алиментарного статуса.

F.Kosokovic и D. Danic (1987) отвергают целесообразность гормонального и лучевого лечения ЮАОЧ и не считают обязательной предоперационную биопсию. Они рекомендуют проводить эмболизацию приводящих артерий только накануне операции. Небольшие, хорошо обозримые опухоли могут быть удалены с помощью электрокоагуляции.

Н.Joepfert и A. Cangir (1985) при рецидивирующих ЮА после хирургического и лучевого лечения, особенно с внутричерепным или внутриглазничным прорастанием опухоли, назначали противоопухолевую химиотерапию (курс доксорубицина и дакарбазина - от 1 до 3 мес). Двое больных в дальнейшем принимали комбинацию винкристина, дактиномицина и циклофосфамида. У всех больных достигнуты ликвидация симптомов болезни и исчезновение (у трёх больных) или резкое уменьшение (у двух больных) величины опухоли. Считают, что химиотерапия данной опухоли показана при рецидивах после полноценной местной терапии, при внутричерепном распространении и вовлечении жизненно важных структур (гипофиз, кавернозный синус, перекрёст зрительных нервов), когда возрастает риск операции, и при кровоснабжении опухоли преимущественно за счёт внутричерепных сосудов.

Особенности ведения пациентов с ангиофибромой носоглотки

У пациентов с ЮАОЧ, как правило, проводится недостаточное обследование при первичном обращении в стационар по поводу рецидивирующего носового кровотечения и нарушения носового дыхания. Так, в большинстве случаев на ранних этапах заболевания пациенты с данной патологией лечатся по поводу рино-синуситов, аденоидитов с широким использованием физиотерапии, что в свою очередь приводит к очень быстрому прогрессированию процесса.

Лечение и ведение детей с новообразованиями носа, носоглотки и ОНП проводится после ранней диагностики, которая основана на лабораторно-клинических данных и данных хорошо собранного анамнеза (Юнусов А.С., 2009).

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Анютин Р.Г., Колесникова Е.К., Туманов Л.В. Возможности компьютерной томографии в диагностике новообразований носоглотки и придаточных пазух носа // Вестн. оторинолар. 1981. № 1. С. 30-33.

  2. Анютин Р.Г. Дифференциальная диагностика юношеской ангиофибромы основания черепа // Вести. оторинолар. 1985. № 2. С. 48-51.

  3. Анютин Р.Г., Сусков И.И., Курбатова О.Л., Афанасьев К.И. Опыт клинико-генетического обследования больных с юношеской ангиофибромой основания черепа // Вести, оторинолар. 1986. № 5. С. 64-68.

  4. Анютин Р.Г., Кременецкая Л.Е. Клинико-анатомические формы юношеской ангиофибромы основания черепа // Журн. ушн. носов, горлов. б-ней. 1990. № 1. С. 1-4.

  5. Батюнин И.Т. О хирургическом подходе к области носоглотки при носоглоточных фибромах // Вести, оторинолар. 1961. № 5. С. 52-55.

  6. Богомильский М.Р., Чистякова В.Р., Яблонский С.В., Петрова Л.Л. Ангиофибромы основания черепа в детском возрасте // Вестн. оторинолар. 1995. № 5. С. 27-29.

  7. Деменков В.Р. Щадящий метод удаления юношеской ангиофибромы базального типа // Журн. ушн. носов, горлов. б-ней. 1989. № 6. С. 39-41.

  8. Коновальчиков Г.Д. Лечение больных с юношеской ангиофибромой носовой части глотки // Журн. ушн. носов, горлов. б-ней. 1989. № 6. С. 41-44.

  9. Курашвили А.Е., Костров Н.И. К вопросу об эндокринном патогенезе ангиофибром основания черепа // Вестн. оторинолар. 1973. № 1. С. 54-56.

  10. Коломийченко А.И. Опухоли глотки / Руководство по отоларингологии. М., 1963. Т. 3. С. 400-432.

  11. Мануйлов Е.Н. Варианты щадящей операции удаления фибром основания черепа // Вести, оторинолар. 1963. N. 3. С. 50-60.

  12. Мануйлов Е.И, Батюнин И. Т. Юношеская ангиофиброма основания черепа. М., 1971.

  13. Мануйлов Е.И, Батюнин И.Т. К вопросу о лечении больных с внутричерепным распространением юношеских ангиофибром носоглотки // Вестн. оторинолар. 1970. N. 6. С. 35-39.

  14. Мусаев И.М. Ультраструктура юношеских ангиофибром основания черепа // Вестн. оторинолар. 1981. № 2. С. 51-54.

  15. Погосов В.С., Рзаев Р.М., Антонив В.Ф. Способ лечения ювенильных ангиофибром носоглотки // А. С. 1 273 076, СССР, Открытия. 1986. № 14.

  16. Погосов В.С., Рзаев Р.М., Акопян Р.Г. Классификация, клиника, диагностика и лечение ювенильных ангиофибром носоглотки: Метод. рекоменд. М., 1987.

  17. Погосов В.С., Акопян Р.Г.,Талалаев В.Н., Давудов Х.Ш. Диагностика и лечение больных с доброкачественными опухолями полости носа и околоносовых пазух // Журн. ушн. носов, горлов. б-ней. 1988. № 1. С. 14-18.

  18. Погосов В.С. и др. ЯМР-томография в диагностике новообразований полости носа и околоносовых пазух // Вестн. оторинолар. 1989. № 5. С. 38-40.

  19. Патапов И.И. Доброкачественные опухоли глотки (клиника и хирургическое лечение). М., 1960.

  20. Рзаев Р.М., Джавадова А.Ш., Ахундов Г.Г. Удаление ювенильной ангиофибромы носовой части глотки носоверхнечелюстным доступом // Вестн. оторинолар. 1988. № 2. С. 73-74.

  21. Рзаев Р.М. Современное состояние вопроса о хирургическом лечении больных ювенильными ангиофибромами носоглотки // Вестн. оторинолар. 1987. № 6. С. 90-94.

  22. Рзаев Р.М. Клинико-топографическая классификация ювенильных ангиофи-бром носовой части глотки // Вестн. оторинолар. 1987. № 1. С. 47-49.

  23. Рзаев Р.М. Радикальное удаление ювенильной ангиофибромы носовой части глотки с внутричерепным распространением // Вестн. оторинолар. 1990. № 6. С. 72-73.

  24. Рзаев Р.М. Методика удаления ювенильной ангиофибромы, вышедшей за пределы носовой части глотки // Журн. ушн. носов, горлов. болезней. 1989. № 2. С. 67-70.

  25. Финк А.И. Носоглоточные фибромы. Куйбышев, 1937.

  26. Фетисов А.Г. О гистопатологической структуре и гистогенезе юношеской ангиофибромы носоглотки // Тр. Томского мед. ин-та. 1949. Т. 15. С. 206-219.

  27. Фотин А.В., Пинегина Н.Л., Вознесенский Н.Л. Удаление юношеских фибром носоглотки под эндотрахеальным наркозом с артериальной гипотензией // Вестн. оторинолар. 1971. № 3. С. 57-60.

  28. Фейгин Г.А., Павлов Б.Л., Ибрагимов М.Х. К методике удаления юношеских ангиофибром с обширным распространением в птеригоретромандибулярную и подвисочную область // Журн. ушн. носов, горлов. болезней. 1982. № 1. С. 25-28.

  29. Цыганов А.И. Юношеская ангиофиброма носоглотки // Журн. ушн. носов, горлов. б-ней. 1978. № 6. С. 69-72.

  30. Чистякова В.Р. и др. Ангиофибромы основания черепа в детском возрасте // Мат. 15-го съезда отоларингол. России. СПб., 1995. Т. 2. С. 325-328.

  31. Чистякова В.Р., Яблонский С.В., Мыльников А.А. Опыт лечения 150 ангиофи-бром основания черепа у детей // Тр. IX съезда отоларингол. Украины. Киев. 5-8 сент., 2000.

  32. Чистякова В.Р., Яблонский С.В. Хирургическое лечение ангиофибром основания черепа в детском возрасте // Актуальные вопросы отоларингологии детского возраста и фармакотерапии болезней ЛОР-органов. 2001. С. 335-339.

  33. Чистякова В.Р., Яблонский С.В. Опыт хирургического лечения ангиофибром основания черепа у детей // Тр. 16-го съезда отоларингол. России. Сочи, 21-24 марта, 2001.

  34. Шварц Б.А. О носоглоточных фибромах // Сборник трудов Хабаровского мед. ин-та. Хабаровск, 1955. Т. 14. С. 168-174.

  35. Щербенко О.И., Зелинская Н.И. Яблонский С.В. Методика и непосредственные результаты лучевой терапии при юношеских ангиофибромах носоглотки у детей // Сборник работ научно-практической конференции к 100-летию открытия рентгеновских лучей. М., 1995.

  36. Юнусов А.С., Закариев А.С. Особенности ведения больных с юношеской ангио-фибромой основания черепа//Рос. оторинолар. 2009. № 1. С. 385-388.

  37. Яблонский С.В. Ангиофибромы основания черепа у детей: Автореферат канд. дис. М., 1995.

  38. Яблонский С.В., Цербенко О.И. Противорецидивная лучевая терапия при ангиофибромах основания черепа у детей // Новости оториноларингологии и логопатологии. СПб., 1996. № 3. С. 4-88.

  39. Яблонский С.В. Ангиофибромы основания черепа у детей // Сб. научных работ, посвященный 10-летию РДКБ М3 РФ. М., 1995.

  40. Яблонский С.В., Богомильский М.Р., Чистякова В.Р., Щербенко О.И. Ангиофибромы основания черепа в детском возрасте. М., 1998.

  41. Яблонский С.В., Щенев С.В., Никаноров А.Ю., Мыльников А.А. Применение каротидной ангиографии и рентгено-эндоваскулярной окклюзии в комбинированном лечении юношеской ангиофибромы носоглотки основания черепа // Вестн. оторинолар. 1998. № 6. С. 37-40.

  42. Яблонский С.В. Доброкачественные опухоли носа, околоносовых пазух и носоглотки у детей: Автореф. докт. дис. М, 2000.

  43. Яблонский С.В. Доброкачественные опухоли полости носа, околоносовых пазух и носоглотки в детском возрасте // Актуальные вопросы отоларингологии детского возраста и фармакотерапии болезней ЛОР-органов. 2001. С. 335-339.

  44. Antonelli A.R., Capiello J., Donajo С.А. Diagnosis, staging and treatment of juvenile nasopharingeal angiolibroma // Laryngoscope. 1987. Vol. 97, N. 11. P. 319-325.

  45. Bremer J.W., Neel H.B., DeSanto L.W., Jones G. C. Angiofibroma: Treatment trends in 150 patients during 40 years Laryngoscope. 1986. Vol. 96, N. 12. P. 1321-1329.

  46. Chandler J.R. et al. Nasopharyngeal angiofibroma: staging and management. Ann Otol Rhinol Laryngol. 1984. Vol. 93, N 4. P. 322-329.

  47. Duvall A. J.y Moreano A.E. Juvenile nasopharingeal angiofibroma: Diagnosis and treatment // Otolaryngol. Head Neck Surg. 1987. Vol. 97, N. 6. P. 534-540.

  48. Martin H., Ehrlich H.E., Abies J.C. Juvenile nasopharyngeal angiofibroma // Ann. Surg. 1948. Vol. 127, N. 2. P. 513-536.

  49. Nell В.Н., Whicker J.H., Devine K.D., Weiland L.H. Juvenile angiofibroma // Amer. J. Surg. 1973. Vol. 126, N. 4. P. 547-556.

  50. Steinberg S., Weltmore R.F. Current management of juvenile nasopharyngeal angiofibroma, Trans. Pa. Acad. Ophthalmol Otolaryngol. 1984. Vol. 37, N. L. P. 65-70.

Глава 40. Врождённая патология носа и околоносовых пазух в детском возрасте

А.С. Юнусов

Определение

Врождённая артезия хоан (ВАХ) - порок развития, характеризующийся полным или частичным заращением задних отделов полости носа.

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

Q30.0 Атрезия хоан.

Классификация

Эмбриономорфологическая характеристика ВПР, разработанная А.И. Абрикосовым в 1949 г., включает такие нарушения, как:

  • агенезия - полное недоразвитие органа или системы;

  • гипогенезия - недоразвитие органа или системы;

  • гипергенезия - чрезмерное развитие органа или системы;

  • персистенция - сохранение тех эмбриональных образований, которые к моменту рождения должны исчезнуть;

  • дистопия - нарушение нормального местоположения органа или ткани;

  • дисгенезия - неправильное развитие органа или системы.

К.Л. Хилов (1956) делит пороки развития наружного носа на три группы:

  • отсутствие или недостаточное развитие органа;

  • избыточное развитие всего органа или его части;

  • анормальное расположение органа или отдельных его участков.

Согласно классификации Б.В. Шеврыгина (1984), врождённые пороки и аномалии развития наружного носа и его полости распределены на три группы.

  1. Агенезия:

    • гипогенезия: наружного носа (тотальная, частичная, одной половины носа, носовых отверстий, крыльных хрящей, слабость крыльев носа), внутриносовых структур (носовых раковин, естественных отверстий, ОНП);

    • гипергенезия: наружного носа (тотальная, частичная - кончика носа, длинный нос, высокий нос), внутриносовых структур (носовых раковин, большого решётчатого пузырька - bulla ethmoidalis, крючковидного отростка, перегородки носа);

    • дисгенезия: наружного носа (горбатый нос, косоносость, боковой хобот носа одно- и двусторонний, асимметрия кончика носа), внутриносовых структур (искривление средней носовой раковины, переднего конца, S- и С-образное, прилегающая носовая раковина, оттопыренная носовая раковина, врождённое искривление перегородки носа).

  2. Персистенция:

    • наружного носа: срединная расщелина носа (полная, частичная), боковая расщелина носа (полная, частичная), раздвоение кончика носа, дермоидная киста, свищ носа; внутриносовых структур: раздвоение носовых раковин, двойные носовые раковины, ВАХ.

  3. Дистопия:

    • буллёзная средняя носовая раковина;

    • придаток перегородки носа;

    • атипичное расположение выводного отверстия носо-слёзного канала.

Агенезия носа характеризуется наличием двух отверстий входа в нос при полном или частичном отсутствии носа и внутриносовых структур.

При гипогенезии отмечается недостаточное развитие наружного носа, его полости и внутриносовых структур. Тотальная гипогенезия проявляется равномерным недоразвитием наружного носа и отдельных внутриносовых структур; носовые раковины небольшого размера или в стадии начального развития; возможны отставание в развитии и деформация одной половины носа. Гипогенезия хрящей крыльев носа проявляется в слабости, податливости и пролабировании крыльев в сторону полости носа при форсированном дыхании. Среди гипогенезий внутриносовых структур выделяют недоразвитие носовых раковин с их плотным прилеганием к латеральной стенке носа, что обычно сопровождается явлениями атрофического ринита.

Гипергенезия характеризуется избыточным развитием носа или его отдельных структур. При тотальной гипергенезии наряду с интенсивным ростом наружного носа возможно его удвоение. В функциональном отношении наиболее значима гипергенезия носовых раковин, особенно решётчатого пузырька и крючковидного отростка, с нарушением обоняния и проходимости выводных отверстий ОНП.

Дисгенезия наружного носа проявляется его деформацией (горбатый нос, косоносость, боковой хобот) и деформацией носовых раковин (разная форма искривления и фиксация на боковой стенке носа).

Дистопия - развитие отдельных образований носа в необычном для них месте. Относительно частой дистопией полости носа является буллёзная средняя носовая раковина - шаровидное вздутие её переднего конца с нарушением проходимости обонятельной щели и частичной или полной утратой обоняния. Нередко отмечают дистопию выводного отверстия носо-слёзного канала, участки девиации в области сошника и перпендикулярной пластинки решётчатой кости.

Персистенция предполагает сохранение тех элементов, которых к моменту рождения не должно быть.

Известно несколько классификаций ВАХ.

К.Kayser (1900) разделял атрезии на передние, средние и задние. Последние, в свою очередь, группировались на интраназальные, маргинальные и экстраназальные.

И.И. Щербатов в 1966 г. разработал классификацию, согласно которой атрезия хоан подразделяется на врождённую и приобретённую, одноили двустороннюю, полную или частичную, по строению ткани - костную, мембранозную или смешанную.

Нередко уродства носа сочетаются с пороками развития других органов, например, с расщеплением верхней губы и нёбной расщелиной.

Проблема лечения детей с расщелиной губы и нёба остаётся актуальной в структуре антенатальной патологии. Распространённость велика и составляет 1 на 750 новорождённых. На 1000 рождаемых приходится 600-700 пролеченных и реабилитированных. Несомненно, к триггерным механизмам ВПР можно отнести экологию и социальную проблему. Например, высокие показатели рождаемости детей с расщелиной губы и нёба встречаются в регионах с загрязнением атмосферного воздуха.

По данным статистики, соотношение расщелины губы и нёба у детей распределяется следующим образом: изолированная расщелина - 36,8%, односторонняя сквозная расщелина губы и нёба - 27,3%, изолированная расщелина губы - 23,3%, двусторонняя сквозная расщелина губы и нёба - 10,9%.

Профилактика. Скрининг. Этиология

Врождённые пороки полости носа, по данным ВОЗ, составляют от 2,7 до 16,3% и занимают одно из первых мест в структуре детской заболеваемости и смертности. Ежегодно около 5-8% детей рождаются с врождёнными и наследственными пороками челюстно-лицевой обяласти.

В России ежегодно рождаются 5000 детей с пороками челюстно-лицевой области, занимающими третье место среди других врождённых патологий. У 60% детей пороки челюстно-лицевой области сочетаются с другими видами аномалий (Лопатин А.В., 2003).

По данным зарубежной литературы, на 5000-7000 новорождённых приходится один случай ВАХ (Masing М., Steiner H., 1984; Nemcova В., Barta V., 1984; Schwartz W., Savetsky P., 1986). Согласно данным ВОЗ (1990), эта патология встречается в одном случае на 1000 новорождённых, а в настоящее время - с частотой 1 на 8000 новорождённых.

Теории эмбрионального развития ВПР. Этиология и патогенез пороков и малых аномалий развития гетерогенны и не до конца изучены. Общепризнан мультифакторный характер врождённых аномалий челюстно-лицевой области, который определяется взаимодействием множества разнообразных этиологических причин.

А.И. Абрикосов (1949) подразделяет факторы, вызывающие тератогенное воздействие на организм, на две большие группы: внутренние и внешние. К внутренним факторам автор относит изменения яйцеклетки и сперматозоида, из которых развивается плод. Внешние, или экзогенные, повреждающие факторы составляют весьма обширную группу (химические, физические, биологические, в частности, влияние лучистой энергии, воздействие высокой температуры, аномальное количество амниотической жидкости, заболевания матери во время беременности, заболевания плода и т.д.). Действие этих факторов на плод имеет преимущественно трансплацентарный характер, приводя к необратимым нарушениям дифференциации тканей эмбриона (Нисинман Э.П., 1988; Зубов А.А., 1989; Беляков Ю.А., 1993; Персии Л.С. и др., 1996; Cerisota J.F., 1982; Loevy Н.Т., 1983; Prolo D., 1985; Breadtey., 1989). Г.И. Лазюк (1991) разделяет основные тератогенные факторы:

  • на эндогенные:

    • изменения наследственных структур (мутации);

    • эндокринные заболевания и метаболические дефекты;

    • перезревание половых клеток;

    • возраст родителей;

  • экзогенные:

    • физические факторы (ионизирующая радиация, механические);

    • химические факторы (лекарственные препараты, применяемые в промышленности и быту химические вещества, гипоксия плода, неполноценное питание матери);

    • биологические факторы (вирусная, микоплазменная, протозойная инфекция).

В отношении плода внешнюю среду составляет и материнский организм с околоплодными или внезародышевыми тканями (Светлов П.Г.1974).

Сущность эмбриональной теории, предложенной М. Morrelli (1975), заключается в том, что на ранних стадиях эмбриогенеза нарушается закладка костей черепа.

Повреждающее действие факторов внешней среды на развивающийся организм не имеет какой-либо специфичности, таким образом, одни и те же уродства и аномалии развития могут быть вызваны различными механизмами воздействия.

В настоящее время понятие критический период представляет собой обусловленный генетически и окружающей средой совокупность процессов, которые регулируют клеточный метаболизм, в результате чего наступает физиологический сдвиг [Токин Б. П., 1983; Гринберг Р., 1967].

Теория критических периодов поможет объяснить патогенез многих эмбриопатий и воздействия среды на эмбриональное развитие.

Наибольшим тератогенным воздействием среди физических факторов обладает ионизирующая радиация (Кнорре А.А., 1969; Кожевникова П.Н., 1974; Мэт-тсон П., 1982). Наиболее выраженное тератогенное воздействие на эмбрион рентгеновского облучения приходится на II половину беременности (G. Lapert, 1950).

Механические колебания. Нарушение деятельности ЦНС и сердечно-сосудистой системы при воздействии на организм ультразвука, волны которого проникают на значительную глубину, вызывая изменения на клеточном уровне (Хентов Р.А., 1972; Bonchamme С. et al., 1960).

Из других механических факторов определённое тератогенное влияние на развивающийся плод оказывают сдавление отдельных частей тела эмбриона пуповиной, обвитие её вокруг тела, много- и маловодие, стенозы и рубцы плаценты, повышенная внутриматочная компрессия при маловодии, амниотические тяжи и сращения, особенно при локализации их в области лица, с нарушением нормального развития и персистированием эмбриональных структур (Фрумина Л.Е., 1940; Савельева Г.Н., 1992; Graham J.M., 1979).

Температурные воздействия могут вызывать непосредственный и косвенный тератогенный эффект у зародыша, конечный результат которого зависит от срока беременности, особенно в критический период развития - 4-12-й дни беременности, соответствующие имплантации и плацентации (Зусман И.Н., Лященко С.Ф., 1970; Hendrickx G. et al., 1979).

Значимая роль в возникновении врождённых аномалий принадлежит лекарственным препаратам, принимаемым беременными (Brendel К., Shepard Т.Н., 1985). Доказательством этого является рождение в ФРГ в 1958 г. большого количества детей с грубыми аномалиями развития после применения их матерями в ранние сроки беременности контергана (талидомида), обладающего тератогенным действием (Вишняков Ю.С., 1975; Wilson J.G., Helm F.Ch., 1980).

К тератогенным биологическим факторам относят вирусные и бактериальные инфекции и их токсины. Инфекционное поражение зародыша зависит от характера возбудителя, пути его проникновения и периода внутриутробного развития в момент инфицирования.

В противоположность вирусам бактерии и их токсины вызывают не эмбриопатии, а фетопатии (Nawrot P.S., 1980).

Большую роль в происхождении уродств наряду с экзогенными факторами большую роль играют эндогенные причины, среди которых доминирующее значение имеет наследственность (Абрикосов А.И., 1949; Белогорская Е.В., 1980; Robert T.S., Wilford N.W., 1980). По данным W. Lenz (1986), врождённые уродства с установленной генетической этиологией составляют не менее 10% всех случаев уродств.

Установлено влияние возраста родителей на частоту ВПР у детей. Указывается на значение гормональных дискорреляций в пожилом возрасте, снижение биологической активности организма матери и неспособность половых клеток образовывать полноценную зиготу за счёт их перезревания и наследственных нарушений.

Относительно механизма развития носовых щелей существует несколько точек зрения. V. Witzel основным фактором формирования «носа дога» считает повышение внутричерепного давления с выпячиванием мозга в область globella, что обусловливает несмыкание лицевых костей черепа. Второй причиной автор считает развитие костного клина, выступающего от основания черепа кнаружи и вызывающего расхождение костей лицевого скелета. Образование щелей может сопровождаться расщеплением нёба и верхней губы.

Одна из самых известных теорий возникновения атрезии хоаны признаёт недостаточность разрыва или сохранение носонёбной мембраны в период между 6-й и 12-й неделей гестации.

В настоящий момент существует несколько теорий эмбрионального развития ВАХ.

  • По теории V. Schzotter и В. Kundrat (1950) атрезия хоан возникает в результате разрастания вертикальной части нёбной кости, которая растёт к средней линии и сливается с краями хоаны.

  • М. Bilot (1950) не исключает существования особых костных образований, которые он назвал ossa triangularia nasopalatina. Последние срастаются с краями хоаны, вызывая её замыкание.

  • G. Berlinger (1962) считает, что формирование ВАХ между 6-й и 12-й неделей внутриутробного развития; он осуществляется за счёт эксцентивного (ускоренного) роста, сближения и последующего сращения перпендикулярной части нёбной кости с задними концами носовых раковин с одной стороны и с задней частью сошника - с другой.

  • Н. Charaisek (1968) считает причиной возникновения атрезии хоан сближение и последующее сращение заднего края сошника с задними концами нижних носовых раковин.

  • Теория нарушения прорыва эпителиальной пластинки, которую Н. Hochsterer назвал membrana bucco-nasalis, или ротоносовая мембрана.

Большинство практикующих врачей полагают, что в большинстве случаев не удаётся установить связь между возникновением патологии и возрастом родителей в момент рождения ребёнка, числом детей в семье, влиянием эндо- и экзогенных факторов на течение и родов.

Клиническая картина

Пороки развития наружного носа разнообразны и варьируют от резко выраженных уродств до слабозаметных аномалий.

Наиболее часто встречаются аномалии развития носа в виде дефекта тканей, расщепления носа, избыточного роста в виде хобота или удвоения носа, а также образование свищей или кист; реже наблюдаются одно или два отверстия входа в нос при полном отсутствии носа и внутриносовых структур.

Деформация наружного носа сопровождается не только нарушением носового дыхания, но и затруднением сосания, глотания вследствие нарушения целостности сосательных мышц. При щелевидных дефектах дна полости носа, расщеплении твёрдого и мягкого нёба у детей с волчьей пастью вследствие нарушения целостности полости рта и невозможности разъединения носоглотки и ротоглотки при глотании попытки кормления ребёнка сопровождаются выделением пищи через нос, что является серьёзным препятствием для правильного развития новорождённых.

Редкой аномалией развития является отсутствие носа или одной его половины (рис. 40-1, см. цв. вклейку). У наблюдавшегося И.И. Щербатовым (1960) ребёнка, помимо уродства носа, имелся врождённый порок сердца. Были выражены только левая ноздря и кончик носа, правая половина носа отсутствовала. Отмечалось отсутствие правой хоаны и сужение левой.

Заметным косметическим дефектом сопровождаются и менее выраженные аномалии развития носа, например, отсутствие крыльев носа, частичный дефект одного из них или расхождение крыльев носа с выраженным в разной степени раздвоением носа.

Из пороков развития носа прежде всего выделяют срединные расщелины носа, которые могут быть отнесены к аномалиям или уродствам. Они очень вариабельны по степени выраженности - от раздвоения кончика носа вплоть до полной его расщелины, когда обе половины носа находятся на отдалении друг от друга. При микрориноскопии также выявляются раздвоенные или двойные носовые раковины с выраженным нарушением проходимости носовых ходов.

Резко выраженное раздвоение наружного носа описано А.А. Бекрицким. У больной расстояние между разошедшимися лобными отростками верхней челюсти составило 5 см. Полное расщепление наружного носа описал М.П. Шефтель. М. Веу сообщил о случае расщепления носа с двойной перегородкой.

Более редкой аномалией является раздвоение ноздрей. Возникновение уродства связанного с нарушением развития носовых отростков. Степень недоразвития наружного носа на стороне возникшего хобота зависит от того, из каких именно участков латерального носового отростка формируется дополнительный носовой ход. И. И. Щербатов указывал, что при полном отсутствии половины носа возможно формирование хобота из латерального и медиального отростков (рис. 40-2, см. цв. вклейку).

Значительное нарушение носового дыхания возникает при гипогенезии крыльев носа вследствие слабости и податливости их с пролабированием в сторону полости носа на вдохе, а также при гипергенезии носовых раковин и крючковидного отростка с нарушением проходимости выводных отверстий ОНП. Недоразвитие или атрофия крыльных хрящей проявляется деформацией и втяжением крыльев носа при дыхании. Деформация носа особенно заметна в случаях односторонней аномалии из-за отсутствия симметрии (рис. 40-3, см. цв. вклейку).

Наиболее типичными врождёнными атрезиями считают заращения, которые занимают не края ноздрей, как это бывает при приобретённых формах, а более глубокие отделы преддверия носа, так что до места расположения атрезии остаётся ещё небольшой участок нормально устроенного носа. Такие заращения обычно бывают циркулярными и представляются в виде диафрагм с небольшим отверстием в середине. Гистологически они состоят из богатой сосудами соединительной ткани, иногда с включением хряща.

Средние атрезии врождённой природы встречаются исключительно редко. Чаще они бывают приобретёнными. Атрезии занимают среднюю часть полости носа и представляются в виде плотных рубцовых или костных сращений носовых раковин с перегородкой.

К задним атрезиям относится заращение хоан, которое может быть экстраназальным, интраназальным и маргинальным. При экстраназальной форме заращение находится в носоглотке, кзади от хоанальной рамки. Интраназальные атрезии располагаются в носовой полости кпереди от хоан, маргинальные охватывают костную хоанальную рамку. Нередко хоанальные атрезии имеют небольшое, эксцентрично расположенное отверстие.

Все эти формы атрезии обычно бывают врождёнными, и среди них, как правило, преобладают маргинальные атрезии.

Чаще всего хоанальные атрезии являются костными и реже мембранозными. Их толщина не во всех отделах одинакова - от тонкой пластинки до 1,0-1,5 см. Обычно при различной толщине мембраны наиболее утолщёнными бывают латеральный, верхний и медиальный отделы, центральная же часть представляется истончённой. В 90% случаев наблюдается костная атрезия, в 10% -перепончатая. Иногда в костной атрезии обнаруживают островки хряща (рис. 40-4, см. цв. вклейку).

Клинические симптомы ВАХ зависят от морфологической структуры, степени заращения хоан, локализации стенозирующего процесса, одноили двустороннего поражения, возраста больного и своевременности диагностики врождённого порока.

Наиболее тяжело протекает двусторонняя полная атрезия хоан, проявляющаяся развитием асфиксии и респираторного дистресс-синдрома сразу же после рождения ребёнка. При задержке реанимационных и лечебных мероприятий новорождённые могут погибнуть, поскольку они с момента рождения не приспособлены к дыханию через рот. Если акушерка своевременно откроет рот ребёнку с данной патологией, с первого же вдоха у него налаживается постоянное ротовое дыхание.

Если ребёнок после рождения всё же начинает самостоятельно дышать через рот, то возникают другие симптомы, дыхательная обструкция носит циклический характер. Когда ребёнок начинает засыпать, постепенно закрывается рот - развивается стридорозное дыхание, усиливаются одышка и цианоз. Ребёнок просыпается, начинает плакать, явления дыхательной недостаточности купируются, состояние ребёнка улучшается, он успокаивается до того момента, когда вновь закроет рот, после чего цикл повторяется. Во время кормления дети не могут одновременно сосать, глотать и дышать, потому что развивается прогрессирующая обструкция дыхательных путей.

Отсутствие носового дыхания у грудных детей проявляется выраженной одышкой, быстрой утомляемостью при кормлении с частыми остановками, поперхиванием, срыгиванием после еды, аэрофагией, что побуждает родителей раньше обращаться к врачам, а иногда требует проведения реанимационных мероприятий. Повторяющиеся приступы стенотического дыхания с поперхиванием и аспирацией молоком при кормлении могут имитировать клиническую картину врождённого трахеопищеводного свища. Характерны отставание в массе тела и росте, бледность кожного покрова, цианоз носогубного треугольника и вокруг глаз, акроцианоз, постоянное слизисто-гнойное отделяемое из носа, повышенная возбудимость или, наоборот, заторможенность, вялость ребёнка, развитие железо-дефицитной анемии, перинатальное поражение ЦНС (ишемически-гипоксическая энцефалопатия, гидроцефально-гипертензивный синдром, синдром мышечной дистонии, гипервозбудимость, задержка психоречевого и психомоторного развития, судорожная готовность). Присоединение вирусной или бактериальной инфекции приводит к развитию рецидивирующего и хронического катарального и гнойного ринита, этмоидита, среднего отита.

Клиническая картина врождённой атрезий хоан зависит от морфологической структуры ткани, степени заращения хоан, локализации стенозирующего процесса, одноили двустороннего поражения, возраста ребёнка и своевременности диагностики врождённого порока.

При двусторонней атрезии хоан отмечается невозможность носового дыхания. Ввиду того что новорождённые не умеют дышать ртом (ротовой тип дыхания у них формируется через 4-6 нед после рождения), у них возникает тяжёлая асфиксия. Симптомы проявляются инспираторной одышкой, втяжением уступчивых мест грудной клетки, цианозом кожи и слизистых оболочек, двигательным беспокойством . Дыхательная недостаточность требует неотложной помощи.

Во время кормления ребёнок не может одновременно сосать, глотать и дышать. Молоко попадает в глубжележащие дыхательные пути, возникает симптом поперхивания. Прогрессирующая обструкция дыхательных путей с последующим цианозом и симптомом поперхивания имитирует клиническую картину врождённого трахеопищеводного свища и со временем приводит к нарушению обмена веществ, дистрофическим изменениям организма и недоразвитию ребёнка.

Односторонняя атрезия хоан не вызывает таких тяжёлых респираторных нарушений, поэтому обычно диагностируется в более старшем возрасте. Однако при внимательном отношении на стороне отсутствующей хоаны можно обнаружить затруднение дыхания через одну половину носа, сухую и даже атрофичную его слизистую оболочку.

Ввиду нарушения лимфо- и кровотока носовые раковины приобретают синюшный застойный цвет. Они могут быть укорочены, недоразвиты. Из вовлечённой в процесс полости носа выделяется слизистый, а затем слизисто-гнойный секрет, теряется обоняние. Перегородка носа постепенно искривляется в сторону атрезии, появляется закрытая гнусавость.

Нераспознанные вовремя односторонние или частичные атрезии хоан приводят к развитию рецидивирующих хронических гнойных заболеваний ЛОР-органов и бронхолёгочной системы. Страдает функция внешнего дыхания - ограничивается экскурсия грудной клетки, дыхание становится частым и поверхностным, уменьшается лёгочная вентиляция. Всё это негативно сказывается на развитии речи, на формировании интеллекта и личности в целом. В силу нарушения вентиляционной и дренажной функций развиваются застойные и воспалительные изменения в полости носа, ОНП, носоглотке, возникают поражения звукопроводящей системы среднего отдела уха.

Ротовое дыхания вызывает напряжение мышц лица, что со временем сопровождается изменением конфигурации растущего черепа ребёнка: скелет лица и головы удлиняется, верхняя челюсть выдаётся вперёд, нижняя отвисает, нарушается прикус. Возникают гастроэнтерологические проблемы.

При полной атрезии хоан практически у всех детей раннего возраста развиваются катаральные и гнойные риниты, создаются условия для развития рецидивирующего среднего отита, острого этмоидита с периоститом орбитальных стенок и гнойным дакриоциститом.

У детей старшего возраста при рассматриваемой патологии выявляют хронические синуситы, рецидивирующие гнойные средние отиты, грибковые поражения ЛОР-органов, которые из-за нарушения дренажной функции полости носа плохо поддаются лечению.

При неполной форме врождённой одноили двусторонней атрезии хоан носовое дыхание частично компенсируется через не вовлечённую в процесс половину носа, после рождения не всегда развивается респираторный дистресс-синдром, больные дети не нуждаются в интенсивной терапии. Однако и у них имеет место затруднённое дыхание, особенно во время сна и при физической нагрузке, они поперхиваются во время еды.

С возрастом явления дыхательной недостаточности отступают на второй план, ведущими становятся симптомы воспалительных изменений полости носа, ОНП, глотки и нижележащих дыхательных путей.

В результате дисплазии поражённой стороны лицевого скелета возникает деформация лица.

Чаще перегородка носа расположена посредине, ребёнок может отсмаркиваться через обе половины носа, что не приводит к мацерации кожи в области преддверия носа. Голос обычно не меняется.

Иногда нарушаются обоняние и вкусовые ощущения. Грубая патология ЦНС и отставание в физическом развитии отсутствуют. Слизистая оболочка полости носа обычно бледно-цианотичная. Задние концы нижних носовых раковин недоразвиты, а передние концы и средние их отделы увеличены.

Частичная ВАХ, особенно односторонняя, существенно не отражается на здоровье и развитии больного и в силу различных объективных и субъективных причин долгое время может оставаться нераспознанной.

L.V. Bergstrom, О. Ovens (1984), B. Asher (1990) выделяют характерную ассоциацию множественных пороков развития и ВАХ, получившей название CHARGE-ассоциации. CHARGE-синдром впервые описал P. Pagon в 1979 г. Комплекс врождённых пороков обозначают акронимом, где каждая из букв в названии обозначает соответствующий врождённый дефект:

  • С - колобома радужки, сосудистой оболочки или сетчатки (Coloboma of the eye);

  • H - врождённый порок сердца (Heart disease);

  • А - атрезия хоан (Atresia choane);

  • R - задержка роста и развития (Retardedgrowth and development);

  • G - гипоплазия половых органов (Genital hypoplasia);

  • E - аномалии развития ушной раковины и/или глухота (Ear anomalies and/ or Deafness).

Каждый новорождённый с атрезией хоан должен быть тщательно обследован для исключения врождённых пороков сердца, вероятность которых велика. Постановка диагноза CHARGE-синдрома как полиморфной болезни требует наличия, по крайней мере, четырёх из указанных пороков развития с обязательным включением колобомы и атрезии хоан (Finel, 1989). Большинство детей с указанным синдромом имеют двустороннюю атрезию хоан, а меньшинство - преимущественно одностороннюю. Отметился рост постнатальной диагностики данного синдрома после его первого описания. С.Н. Hsu и соавт.(1999) указывали на 124 упоминания в литературе о пациентах с CHARGE-синдромом. Относительно частоты выявления этого синдрома мнения разноречивы. R. Saetti установил в 60% случаев одностороннюю атрезию хоан, P. Pagon (1981), L.V. Bergstrom и О. Owens (1984) - в 26,9%, B.F. Asher (1990) - в 59%, C.G. Hsu (1999) - в 33% случаев.

В 50% случаев полная костная ВАХ сочетается с черепно-лицевыми аномалиями. Таковыми являются синдромы Апера, Тричера Коллинза, Голденхара, болезнь Альберса-Шёнберга с АД типом наследования. Появились сообщения о возможности пренатальной диагностики CHARGE-синдрома на 31-й неделе гестационного периода (Karger A.G., 1998; Becker R. et al., 1999). Уже на 15-й неделе развития эмбриона можно обнаружить вентрикуломегалию и дисплазию слизистой оболочки, а на 21-й неделе - умеренную церебеллярную гипоплазию.

B.F. Asher и соавт. наблюдали у новорождённых с указанным синдромом выраженную склонность к неустойчивости дыхательных путей с возникновением дыхательной недостаточности; для предотвращения развития гипоксии мозга авторы рекомендуют до хоанотомии применять превентивную трахеотомию.

D.Morgan и соавт. (1998) наряду с ларинготрахеальными стенозами у детей с CHARGE-синдромом в 96% случаев обнаружили дефекты развития ушных раковин, в 54% - периферический паралич лицевого нерва, в 92% - тугоухость, в 84% - гипоплазию внутреннего уха с отсутствием полукружных каналов. Т. Murofushi и соавт. (1990) обратили внимание на нарушение вестибулярной функции в виде отсутствия вестибулоглазничных рефлексов, неустойчивость в позе Ромберга, нарушения проприоцептивной чувствительности. Одновременно у этих пациентов аудиологически установлено повышение костных порогов в диапазоне частот от 3 кГц, а при КТ - отсутствие костных полукружных каналов в улитке.

Среди других врождённых дефектов у детей с данным синдромом указываются пороки желудочно-кишечного тракта (36%), включая атрезию пищевода (15%), пороки мочевыводящей системы - пузырно-мочеточниковый рефлюкс, гидронефроз, клапан задней уретры (19%).

В.Koletzko и соавт. (1989) указывают на высокую смертность новорождённых с CHARGE-синдромом (около 49%) при сочетании с кардиальными дефектами и пороками развития почек. Авторы предлагают включить в этот синдром врождённое незаращение нёба и глоточную атрезию.

CHARGE-синдром - наследственное заболевание, обусловленное мутациями в гене CHD7, кодирующего ДНК-связывающий белок 7 хромодоменной геликазы

Сложные врождённые деформации наружного носа, требующие последующей косметической коррекции, наблюдаются при многих генетически обусловленных синдромах (Козлова С.И. и др., 1996; Бочков Н.П., 2001).

  • Фронтоназальная дисплазия (синдром срединной расщелины лица).

  • Синдром Маринеску при диабетической эмбриопатии - короткий нос с недоразвитыми крыльями.

  • Синдром Аарскога - круглое лицо, широкая переносица (85%), короткий нос с вывернутыми ноздрями (94%) на фоне гипоплазии верхней челюсти.

  • Синдром Пфайффера (акроцефалосиндактилии).

  • Синдром Карпентера (акроцефалополисиндактилии).

  • Синдром Маршалла - гипертелоризм, маленький, короткий нос, запавшая переносица, открытый рот, выступающий лоб, экзофтальм, гипоплазия средней части лица.

  • Болезнь Дауна - широкий, плоский нос с запавшей переносицей.

  • Расщелина губы с расщелиной нёба или без неё возникает при нарушении срастания лицевых и нёбных отростков. Расщелина губы сопровождается деформацией и асимметрией крыльев носа, может быть одноили двусторонней, полной, частичной или подслизистой. Расщелина губы и нёба распространяется на верхнюю губу, альвеолярный отросток, твёрдое и мягкое нёбо, сопровождается деформацией крыльев носа, искривлением носовой перегородки, нарушением прикуса, аномалиями зубов. Расщелина нёба может быть следствием антиконвульсантной терапии беременной (рис. 40-5, см. цв. вклейку).

Расщелина губы и нёба ведёт к отклонению, а также к дискоординации мимической и жевательной мускулатуры, резко изменяет анатомическое соотношение всех структур средней зоны лица, что прослеживается уже во время эмбриогенеза.

Ряд авторов отмечают, что деформация верхней челюсти обусловлена также врождённой неполноценностью костной ткани по краям расщелины и снижением её способности к росту. Недоразвитие верхней челюсти в целом и по краю грушевидного отверстия в частности отмечается уже при рождении ребёнка с расщелиной верхней губы и нёба.

На полноценное развитие хрящевых и костных структур носа в период внутриутробного развития плода влияют мимические мышцы и мышцы носа. В постнатальном периоде дисфункция мимических мышц ротовой щели при врождённой расщелине губы, альвеолярного отростка и нёба сохраняется, оказывая выраженное деформирующее воздействие на верхнюю челюсть. Большой вклад в понимание миологии в этиологии деформации лицевого скелета и носа внёс С.Н. Бессонов (2007), объяснив патогенез деформации носа при расщелине губы расщеплением круговой мышцы рта. Изучая топографию мимических мышц на секционном материале новорождённых и детей раннего возраста с расщелиной губы, он пришел к выводу, что мышцы хорошо выражены, чётко выделяются и не представляют сплошного мышечного пласта, однако на стороне расщелины они плотнее прилегают друг к другу.

В связи с наличием целого комплекса анатомических и функциональных дефектов у детей происходит задержка общего и физического развития, наблюдается отставание в росте и массе тела, возникают нарушения в психофизиологическом статусе, дети отстают в умственном развитии.

Практически у каждого ребёнка имеется гипоксия, связанная непосредственно с нарушением носового дыхания. У каждого шестого ребёнка отмечены изменения со стороны сердечно-сосудистой системы, со временем развиваются и выраженные изменения мозгового кровотока на фоне лёгочной недостаточности, а также органические поражения ЦНС.

Помимо соматических нарушений, у детей с расщелиной нёба отмечены психологические изменения личности.

У ребёнка с расщелиной губы и нёба анатомический дефект строения полости рта и носа способствует развитию осложнений со стороны ЛОР-органов. Практически у всех детей встречаются риниты, средние отиты, синуситы, тонзиллиты, аденоидиты, тугоухость, которые, в свою очередь, при отсутствии лечения приведут к формированию хронической патологии соответствующих органов. Так, по данным отечественных и зарубежных авторов, почти у 70% больных отмечено снижение слуха.

При расщелине нёба на фоне первичных анатомических изменений с первых дней жизни у ребёнка развиваются сопутствующие нарушения. Это вторичные деформации челюстей, зубов, мягких тканей лица, а также различная патология верхних дыхательных путей, в частности, укорочение заднего края твёрдого нёба, вследствие чего все мягкое нёбо перемещается вперёд, поперечное расстояние между мягким нёбом и задней стенкой глотки увеличивается. Развивается нёбно-глоточная недостаточность, связанная с нарушением координации мышц полости рта и жевательной группы. При этом напряжение мышц нёбной занавески вызывает соответствующее напряжение и двигательную реакцию гортани. При расщелине нёба наблюдается полная рассогласованность мышц, обеспечивающих подъём и растяжение мягкого нёба, что способствует возникновению дистрофических процессов в структуре мышц.

Несвоевременно проведённые хирургические вмешательства, не в полном объёме оказанная ортопедическая, ортодонтическая и оториноларингологическая помощь приводят к усугублению проблемы: нарушению функции внешнего дыхания, нарушению речи, слуха, вторичным деформациям челюстно-лицевой области.

Среди других пороков развития относительно часто встречаются дермоидные кисты и свищи спинки носа, образующиеся из зачатков эпителия в результате незаращения эмбриональных щелей.

Содержимое кисты представляет собой крошковидную сальную массу, среди которой бывают пучки волос. Если киста открывается свищевым ходом на поверхности кожи носа, то в просвете видны выступающие волосы. Кисты расположены преимущественно под кожей, у места соединения носовых костей с хрящами, в середине области спинки носа. Обнаруживаются уже в первые месяцы жизни. Представляют собой небольшую припухлость круглой или эллиптической формы, мягкой консистенции. При увеличении кисты наблюдается атрофия кончика носовых костей. При более высоком расположении кисты в носовых костях формируется округлой формы дефект, легко обнаруживаемый на боковой рентгенограмме костей носа.

Дермоидная киста растёт медленно. При затруднении оттока содержимого кисты она увеличивается в объёме, уплотняется; появляются гиперемия и отёк окружающих тканей, возможно образование новой, более широкой фистулы (рис. 40-6, см. цв. вклейку). После травмы носа рост её ускоряется, иногда возникает нагноение с последующим прорывом содержимого кисты и появлением одного или нескольких стойких свищей. При расположении кисты на носовых костях формирующиеся свищи локализуются у внутреннего угла глазной щели. Свищи могут временно закрываться до нового рецидива воспаления.

Врождённые свищи спинки носа в течение длительного времени проявляются лишь небольшим углублением и фистулой до 1 мм в диаметре на границе костного и хрящевого отдела спинки носа. Свищевой ход направлен кверху и заканчивается кистозным образованием в области globella. При дальнейшем росте ребёнка из свища начинают выделяться казеозные массы и слущившийся эпителий, вследствие присоединившейся инфекции отделяемое становится гнойным (рис. 40-7, см. цв. вклейку).

Опасна фронтобазальная локализация свищей и кист носа в связи с возможностью развития менингита при травме или нагноении из-за сообщения свищей с передней черепной ямкой.

Искривление носовой перегородки также относится к аномалиям развития лицевого скелета. Вертикальный рост перегородки возможен только при одновременном параллельном развитии свода и дна носа. При отставании в росте свода и дна носа начинается процесс искривления носовой перегородки. В отличие от искривления травматического происхождения, оно будет равномерным не только в передних отделах, но и охватит всю перегородку, за исключением сошника.

Из *врождённых опухолей носа * наиболее часто встречаются лимфо- и гемангиомы различной формы и величины. Встречаются звёздчатые ангиомы новорождённого, кавернозные ангиомы или ангиомы, напоминающие кисту (рис. 40-8, см. цв. вклейку).

Диагностика

Диагностика ВПР носа и ОНП в большинстве случаев не вызывает затруднений. При выраженной клинической картине методы диагностики, включающие трёхмерную КТ, а также лабораторные тесты, позволяют с большой долей достоверности поставить диагноз и определить дальнейший план лечения.

Однако возможны некоторые определённые трудности, обусловленные прежде всего многообразием нозологических форм наследственных болезней, каждая их которых характеризуется полиморфизмом клинических проявлений.

Обычно такие болезни имеют хроническое, прогредиентное течение и полисистемность поражения. Практикующим врачам постоянно приходится лечить таких больных, хотя многие из них не учитывают возможность генетически обусловленной патологии и не проводят соответствующее клинико-генетическое обследование.

Во всех случаях при обнаружении у детей врождённых аномалий носа и ОНП необходимо тщательно проанализировать наследственный и семейный анамнез для выяснения наиболее вероятных тератогенных факторов и более полного выявления возможных сопутствующих заболеваний.

Для определения оптимального варианта лечения проводят комплексное обследование: общеклинический осмотр с привлечением специалистов, медико-генетическое консультирование и эндоскопическое исследование полости носа и носоглотки с использованием фиброволоконной оптики, контрастной рентгенографии полости носа, трёхмерной КТ и МРТ.

Аномально изменённые внутриносовые микроструктуры, недоступные обычному осмотру, диагностируют при микрориноскопии и фиброэндоскопии. В поликлинических условиях для выявления атрезии хоан проводят осмотр наружного носа и его преддверия, оценивают степень нарушения носового дыхания, проводят переднюю и заднюю риноскопию, пальцевое исследование области хоан, зондирование, катетеризацию носовых ходов и их контрастирование с использованием растворов метиленового синего, 1-2% раствора серебра протеината (Протаргола ) или серебра коллоидного (Колларгола ), водного раствора бриллиантового зелёного, индигокармина с контролем скорости и количества их появления на задней стенке глотки; ольфактометрию у детей старшего возраста; рентгенологическое исследование полости носа, при необходимости - с контрастным веществом (Щербатов И.И., 1966; Козлов М.Я. и др., 1981; Эберовская Н.В., 1982; Рзаев Р.М., 1991; Pashley N., 1986; Morgan D.W., Bailey С.М., 1990; Croket D.M. et al., 1997).

Проходимость воздушной струи изучают поочерёдно с обеих сторон с использованием частицы ваты или нити. По отклонению индикатора оценивают степень нарушения проходимости носа.

При зондировании полости носа пуговчатыми ушными зондами В.И. Воячека обнаруживают препятствия различной плотности (перепончатые, костно-перепончатые или костные), закрывающие частично или полностью просвет полости носа и хоан.

При катетеризации полости носа используют термопластические катетеры допустимого диаметра для соответствующего возраста ребёнка с запаянным одним концом в целях предотвращения повреждения слизистой оболочки во время исследования.

А.Г. Шантуров и Е.В. Носуля (1986), М. Strom и A.S. Hengerer (1984) обращают внимание на возможность получения ложной информации при катетеризации полости носа из-за деформации гибкого катетера или наличия препятствия для его проведения в виде искривления носовой перегородки, гипертрофии носовых раковин, рубцов или образований в носовой полости. Полная атрезия хоан характеризуется невозможностью проведения катетера любого диаметра через хоану. При неполном заращении хоан иногда удаётся ввести через неё в носоглотку катетер меньшего диаметра.

Для подтверждения окончательного диагноза, установления характера и степени нарушения просвета полости носа, состояния хоан, сошника, носоглотки, задних отделов носовой перегородки, деструкции костных структур задних отделов полости носа, а главное, для выбора оптимального варианта хирургического лечения проводится рентгенологическое исследование в традиционной боковой и аксиальной проекциях (Земцов Т.М., Лихтенштейн Е.А.), а также контрастную боковую рентгенографию полости носа и фистулографию носовых свищей с использованием таких рентгеноконтрастных веществ, как йодолиполρ, натрия амидотризоат, урополинρ (рис. 40-9).

pic 0257
Рис. 40-9. Рентгенограмма носоглотки ребёнка в возрасте 2 мес с неполной костной атрезией хоан. Контрастное вещество из полости носа частично проходит в носоглотку

А.Г. Шантуров и Е.В. Носуля (1986), V. Hasegawa и соавт. (1983) обращают внимание на опасность развития осложнения данного исследования в виде выраженной аспирации контрастного вещества новорождёнными и грудными детьми. Детям, склонным к аллергическим реакциям, рекомендуют проводить профилактическую лекарственную подготовку антигистаминными препаратами перед проведением контрастной рентгенографии. Натрия амидотризоат и урополинρ , водорастворимые йодсодержащие рентгеноконтрастные препараты, противопоказаны пациентам со склонностью к судорожному синдрому центрального происхождения и страдающим сахарным диабетом, у детей применяют в возрасте старше одного года (рис. 40-10, (см. цв. вклейку)

Однако приоритетная роль в определении формы аномалии, структуры стенозирующих тканей и анатомической оценки исследуемой области принадлежит трёхмерной КТ и МРТ, что имеет решающее значение в выборе метода хирургической коррекции (Шантуров А.Г., Носуля Е.В., 1986; Slovis T.L., 1985; Crocket D.M.., 1997; Hsu C.Y., 1999). C.J. Hsu и соавт. (1999), считая КТ методом выбора для диагностики ВАХ, обращают внимание на возможность проведения дифференциации костной и мембранозной форм атрезии наряду с чёткой детализацией топографической анатомии задних отделов полости носа, установлением искривления носовой перегородки, утолщения боковой костной стенки полости носа, расширения сошника, а также выявлением сопутствующей патологии ЛОР-органов и изменений ЦНС (в частности, окклюзионной компенсированной гидроцефалии и др.) (рис. 40-11).

Т.L. Slovis (1985), анализируя многочисленные томограммы пациентов с правильным и патологическим строением данной области, вывел два параметра, которые помогают оценить патологию при атрезии хоан, - размер воздушного пространства и ширину сошника. Нормальный размер хоан - это расстояние от латеральной стенки носовой полости до сошниковой кости. Средние размеры хоанального воздушного пространства у новорождённых находятся в пределах 0,67 см и увеличиваются на 0,027 см каждый год вплоть до 20-летнего возраста. Ширина сошника в норме составляет примерно 0,23 см у детей в возрасте до 8 лет и постепенно достигает 0,28 см к 20 годам. Размер воздушного пространства хоаны при атрезии не определяется у детей с костной атрезией, а у пациентов с мем-бранозной формой атрезии составляет около 1/3 нормального размера. Ширина сошниковой кости при костной атрезии составляет примерно 0,6 см, а при мембранозной форме - 0,3 см.

pic 0258
Рис. 40-11. Компьютерная томография носа и околоносовых пазух (правосторонняя полная костная атрезия хоаны): а - сагиттальный срез; б - коронарный срез
pic 0259
Рис. 40-12. Компьютерная томография носа и околоносовых пазух при врождённой полной костной атрезии левой хоаны с 3D-реконструкцией (место атрезии указано стрелкой)

КТ необходима при дифференциальной диагностике уровня и протяжённости врождённых пороков полости носа и носоглотки (рис. 40-12)

Очень важна КТ при дифференциальной диагностике уровня и протяжённости врождённых пороков носовой полости и носоглотки. С. Chinwuba и соавт. (1986) при КТ-исследовании, проведённом у 21 ребёнка с ВАХ, у семи обнаружили стеноз всей полости носа и у двух - стеноз преддверия носа.

МРТ более информативна и высокочувствительна в плане контрастирования тканей, что позволяет выявлять некоторые физиологические изменения слизистой оболочки полости носа, в частности, процесс носового цикла - ритмически чередующуюся степень кровенаполнения носовых раковин и слизистой оболочки (Kennedy D.W., 1998).

МРТ и КТ являются взаимодополняющими методами и расширяют диагностические возможности.

Особое значение в диагностике имеет медико-генетическое исследование с применением клинико-генеалогического метода и составлением родословной с проведением цитогенетического исследования у детей и их родителей с анализом кариотипа, учётом хромосомных аберраций, результатов аналитических биохимических исследований и компьютерных дифференциально-диагностических программ по генетике, расчётом генетического риска для медицинского прогноза и профилактики заболевания, а также с уточнением внешних и внутренних тератогенных факторов, оказавших влияние на эмбриональное развитие плода. Целью исследования являются медико-генетическое прогнозирование, уточнение синдромологического диагноза, выявление генетических синдромов с характерными фенотипическими проявлениями, а главное, определение скрытых дефектов развития и функциональных отклонений с расчётом генетического риска, что имеет существенное значение для предупреждения возможных осложнений во время операции и в послеоперационном периоде.

Известно, что врождённая аномалия носа и ОНП сочетается с морфогенетическими вариантами, ВПР и наследственными заболеваниями. В основе её существования лежит несколько причин, включающих как генетические (главный ген, полигенный комплекс), так и негенетические (соматические аллергены, пристрастие к определённой пище, влияние родителей и окружения) компоненты, которые обладают наследственной предрасположенностью.

Показания к цитогенетическому исследованию у детей и их родителей следующие:

  • наличие у ребёнка множественных ВПР неясной этиологии, особенно когда сочетание этих аномалий не вписывается в уже известные синдромы;

  • необходимость окончательной постановки диагноза при обнаружении во время клинического обследования признаков какого-либо хромосомно обусловленного заболевания;

  • многократные спонтанные аборты, мертворождения или рождение других детей с ВПР в семье;

  • определение прогноза здоровья потомства при наличии в родословной лиц с хромосомно обусловленными болезнями или с подозрением на них.

Следует отметить, что ни в один из генетических синдромов не входит такое нарушение органогенеза, как ВАХ. По-видимому, данная аномалия сочетается с морфогенетическими вариантами.

Очень важно своевременно диагностировать скрытые дефекты развития и функциональные отклонения в рамках врождённых синдромов для предупреждения возможных осложнений во время операции и в послеоперационном периоде.

Пример формулировки диагноза

Врождённая правосторонняя полная костная атрезия хоаны.

Лечение

Целью любого вида ринопластики является не только косметическая коррекция дефекта наружного носа или полости носа, но и восстановление свободного носового дыхания.

Большинство ринохирургов отдают предпочтение щадящим методам ринопластики с бережным отношением и максимальным сохранением тканей, особенно хрящевого отдела носа, восстановление которого отличается большой сложностью.

Объём хирургического вмешательства при врождённых уродствах носа зависит от характера аномалии развития, степени дефекта тканей и сочетания уродства носа с аномалиями развития соседних участков лицевого скелета. Основы ринопластики при самых разных деформациях носа и лица подробно изложены в монографиях В.Н. Павлова-Сильвинского, А.А. Проскурякова, А.Э. Рауэра и Н.М. Михельсона, Ф.М. Хитрова.

Наиболее часто ринохирургам приходится восстанавливать кончик, крылья и спинку носа, а также устранять атрезию хоан. При этом наиболее доступными считают операции с применением местных тканей для одномоментного или поэтапного устранения дефектов и деформаций наружного носа (Филатов И.В., 1958; Еланцев Б.В., 1959; Кручинский Г.В., 1968). Среди преимуществ этого вида пластики отмечается идентичность используемых тканей соседних анатомических участков по цвету и обменным процессам, что улучшает косметический эффект и приживляемость трансплантатов.

Способов восстановительных операций носа за счёт местных тканей много, ещё больше видоизменений и приёмов, направленных на их улучшение.

При рубцовой деформации, истончении кожи, недостаточном количестве тканей применяют пластику с формированием стебельчатых лоскутов. Смешанные и комбинированные способы пластики при тяжёлых и обширных деформациях преимущественно проводят в несколько этапов. Метод стебельчатой пластики по В.П. Филатову лежит в основе многих модификаций и разработок в области тотальной и частичной ринопластики, при операциях по восстановлению носового дыхания и устранению атрезий носа (Бокштейн Ф.С., Рабинович М.С., Лимберг А.А., Воячек В.И., Попов Ф.А., Проскуряков С.А., Корсаков И.В.). Стебельчатые лоскуты (круглый стебель по Филатову, острый и спиральный стебель по Проскурякову) незаменимы при восстановлении наружного носа или при замещении большого дефекта его тканей, когда требуется большое количество пластического материала.

При восстановлении боковой спинки носа используют опрокидывающийся лоскут по Шимановскому, который выкраивают непосредственно над дефектом с питающей ножкой, обращённой к краю полости. Затем при закрытии дефекта его поворачивают на 180° кожной поверхностью в просвет полости носа.

Питание кожно-погружного лоскута по Проскурякову происходит за счёт глубжележащих слоёв тканей (вплоть до надкостницы). У самого основания питающей ножки снимают эпидермососочковый слой кожи, образуется как бы шейка лоскута шириной 5-7 мм, которая придаёт ему большую мобильность и позволяет погружать лоскут вглубь носа.

В ринопластике наиболее распространённым при восстановительных операциях наружного носа является круглый стебель по Филатову, который может быть сформирован в разных участках тела необходимой длины и ширины, а затем многоэтапно перемещается до места дефекта. Б.Е. Франкенберг назвал его шагающим (в отличие от мигрирующего, который выкраивают вдали от дефекта и переносят с помощью временной пересадки на руку).

Для сокращения сроков реабилитации С.А. Проскуряков разработал метод пластики спиральным стеблем, при котором кожную ленту заготавливают на одной ножке и сразу же сворачивают в спираль, дистальный конец стебля пришивают к раневой поверхности дефекта.

Для устранения передних синехий наиболее успешной является операция по Wallitschek с рассечением сращения не кпереди до кончика носа, а кзади до губы; крыло носа отделяют от дна носовой полости и оттягивают крючком кнаружи и кверху. A. angularis или её ветви перевязывают. Кожу медиального разреза сшивают со слизистой оболочкой или с кожей носовой перегородки, а кожу латерального разреза - со слизистой оболочкой боковой стенки носа или с кожей крыла носа.

На раневую поверхность нижнего угла ноздри накладывают вырезанный из щеки кожный лоскут треугольной формы (шириной около 5 мм), обращённый своим основанием к верхней губе, края лоскута пришивают к краю ноздри. В нос вводят дренажную трубку.

При хирургическом устранении средних атрезий для предупреждения рестенозирования, особенно при узких носовых ходах и искривлении носовой перегородки, сращения удаляют вместе с частью носовой раковины, а в случае искривления носовой перегородки производят предварительное смещение её в сторону, противоположную сращению (по консервативному способу Воячека). При устранении средних синехий по способу Katz разрез слизистой оболочки носовой перегородки делают кверху от атрезии и продолжают на слизистую оболочку раковины. Получается два лоскута: верхний - из слизистой оболочки перегородки и нижний - из слизистой оболочки раковины, прикреплённый к носовой перегородке. Верхний лоскут прикладывают к раневой поверхности носовой раковины, а нижний - к раневой поверхности перегородки носа (Ундриц В.Ф. и др., 1969).

При двухэтапной операции по Ф.С. Бокштейну в результате сбивания долотом краёв расширяется грушевидное отверстие. Дефект на дне полости носа закрывают лоскутом слизистой оболочки верхней губы, лоскут проводят через сквозной разрез по переходной складке (слизистой оболочки с десны на губу) у дна полости носа. Вторым этапом закрывают отверстие, сообщающее полости носа и рта.

С.А. Проскуряков разработал вариант устранения атрезии полости носа. На месте костного заращения формируют костный дефект по краю грушевидной ямки, который выстилают кожным толстым погружным лоскутом из носогубной складки кожной поверхностью в просвет полости носа. При соединительнотканных атрезиях в передних отделах носа автор рекомендует операцию с перемещением клиновидных лоскутов.

Для исправления и поднятия спинки носа применяют разные модификации способа, разработанного Н.Н. Петровым. При хорошо сохранившихся тканях производят разрез в сагиттальном направлении на кончике носа, через который заводят сомкнутый зажим Кохера; снизу вверх им образуют доходящий до уровня бровей туннель (который можно затем расширить ножницами) для помещения трансплантата. Хрящ вводят с таким расчётом, чтобы он на 1 см не доходил до кончика носа. Разрез в области кончика носа иногда делают эндоназально. В качестве трансплантата наряду с гомохрящом используют хрящевую стружку, кость, аллопластические материалы.

Известно много разных модификаций восстановления крыла носа. Раньше при недоразвитии или атрофии крыльев носа для улучшения носового дыхания применяли проволочные расширители (шины) по методу Р. Рота и В. Шмидта-Гюзена, что представляло большие неудобства для больных. Затем в область крыла носа стали делать инъекции парафина, который увеличивал упругость крыльев носа, но значительно уменьшал просвет полости носа.

К.И. Суслов разработал метод свободной пересадки части ушной раковины в носовое крыло (хряща и мочки уха) с одновременным смещением его кнаружи формируют крыло носа с внутренней выстилкой из покрова дна полости носа и частично из перегородки носа. Кожно-слизистый лоскут формируют с питающим основанием. Сформированное крыло носа фиксируют коллодийной повязкой. Для уменьшения плотности рубцов автор рекомендует проведение двух курсов лечения биостимуляторами (алоэ, ФиБС, стекловидное тело) и ферментами (лидаза, химо-трипсин и др.).

Тотальную ринопластику (полное восстановление носа) преимущественно проводят по способу Г.Д. Шишкова (1949), Ф.М. Хитрова, Л.Л. Фрумина (1956) или С.А. Проскурякова (1960) с использованием стебельчатого лоскута по Филатову и формированием отдельных фрагментов носа хрящом или аллопластическим материалом.

При тотальной ринопластике для создания опорного скелета спинки, крыльев и кончика носа формируемого наружного носа пользуются свободной пересадкой аллохряща (хряща VII-VIII ребра больного), гомохряща. Для коррекции мелких дефектов наружного носа К.П. Суслов и Л.М. Обухов (1953) предложили использовать аутохрящ ушной раковины.

Для восстановления кончика носа пластический лоскут формируют в области лба, щеки, верхней губы, при необходимости - на руке.

Ф.М. Хитров предложил формировать хрящевую часть носа из дублированного кожного лоскута длиной 25-30 см, лишённого подкожно-жировой клетчатки. Для формирования просвета полости носа вводятся термопластические катетеры.

При необходимости уменьшения хрящевой части ринохирурги применяют разрез по линии прикрепления крыла носа или производят операцию по способу Рауэра.

В последнее время в пластической хирургии предпринимаются попытки трансплантации эмбриональной кости (использование брефокостного пластического материала). Применяют своды черепа от 17-22-недельных плодов, внутриутробное развитие которых прервалось внезапно. Считают, что этот пластический материал просто заготавливать, консервировать и хранить. Обязательно проводят исследование для исключения контаминации брефотканей ВИЧ, вирусами гепатитов А, В и С, герпеса, цитомегаловирусом, бледной трепонемой, микоплазмой и уреаплазмой. Непригодным для забора материалом является плод от роженицы, страдающей инфекционным заболеванием, плод с повреждением кожного покрова.

При лечении перечисленных аномалий развития наружного носа наряду с косметическими операциями широко используют функциональную микрохирургию внутриносовых структур - щадящие операции с сохранением обоняния и других функций носа: подслизистую тотальную и секторальную конхотомию, удаление сферических образований и гипертрофированного крючковидного отростка, редрессацию и латеропозицию нижних и средних носовых раковин.

Основной целью хирургического лечения ВАХ является максимальное обеспечение свободной проходимости дыхательных путей в возможно более ранний период жизни ребёнка, в том числе непосредственно после рождения, в родильном доме, предпочтительно сразу же после постановки диагноза.

Существуют большие разногласия по поводу сроков выполнения операции, способа хирургической коррекции, этапности и повторности хирургического вмешательства, выбора наиболее подходящего для возраста и безопасного вида протектора для формирования стойкого просвета хоан.

В родильном доме по жизненным показаниям проводят эндоназальную хоанотомию, используя троакар или зажим Кохера, при мембранозной форме хоанальной атрезии. Инструменты проводят по дну полости носа и перфорируют диафрагму в области хоан. Если для этой цели используют зажим Кохера, после образования просвета в хоане зажим раскрывают в разных плоскостях для полной ликвидации стеноза; после удаления крови и слизи вводят дренажную трубку соответствующего диаметра на 4-6 нед. При полной костной атрезии применяют долото.

При односторонней ВАХ, а также неполной атрезии операцию рекомендуют в возрасте старше трёх лет.

В современной ринохирургии используют четыре основных хирургических подхода к области хоан: эндоназальный, транспалатинный, транссептальный с предварительной резекцией носовой перегородки и трансмаксиллярный (транс-антральный). Каждый из методов имеет преимущества и недостатки, а также противопоказания в зависимости от возраста и типа хоанальной атрезии и общего состояния пациента.

Наиболее распространённый способ хирургического лечения - эндоназальный. При перепончатой форме под контролем введённого в носоглотку пальца троакаром делают прокол стенозирующей мембраны, затем расширяют сформированное отверстие щипцами для эндоназальных операций, края вновь сформированной хоаны сглаживают ложкой и вводят термопластические протекторы. Результат хоанотомии бывает более стойким, если одновременно производят резекцию заднего края сошника.

В случае костной атрезии костным долотом выполняют трепанацию по топографической границе хоаны без травматизации твёрдого нёба и основания купола носоглотки. При односторонней атрезии ориентируются по размерам и контурам здоровой хоаны. Сформированное отверстие расширяют щипцами для эндоназальных операций, края сглаживают ложкой. Все манипуляции выполняют под контролем введённого в носоглотку пальца с последующей эндоназальной микрориноскопией или фиброэндоскопией.

Методика транспалатинного доступа впервые была предложена L. Ruddy, впоследствии модифицирована Н. Owens.

В настоящее время транспалатинный доступ с применением микрохирургической техники считается наиболее надёжным. По данным W. Pirsing (1986), выздоровление достигается у 84% больных, однако в послеоперационном периоде в 52% случаев отмечается задержка в росте мягкого и твёрдого нёба, а также усиленное формирование рубцов.

Транспалатинный метод вызывает наименьшее количество рецидивов, однако технически трудноосуществим и травматичен.

Н.Денкер отдаёт предпочтение подходу к уровню хоанальной атрезии через гайморову пазуху и латеральную стенку носовой полости с последующим удалением её долотом. Среди преимуществ этого метода отмечаются лучшее обнажение операционного поля, более лёгкая остановка кровотечения (при ранении крупных сосудов возможна перевязка внутренней челюстной артерии) и меньшая опасность ранения крылонёбного узла.

Трансмаксиллярный доступ используют при необходимости вскрыть верхнечелюстную пазуху в связи с её гнойным, полипозно-гнойным или кистозным поражением. Технически этот доступ заключается в том, что после вскрытия верхнечелюстной пазухи типичным подходом через переходную складку и латеральную стенку носовой полости достигают места атрезии, которую сбивают долотом. У новорождённых и детей раннего возраста данный метод не применяют из-за возможного повреждения зачатков зубов.

Большинство ринохирургов отдают предпочтение эндоназальному способу устранения атрезии хоан, хотя при этом наблюдается наибольшая частота рестенозирования. При односторонней атрезии используют транссептальный доступ с подслизистой резекцией сошника.

Всем детям независимо от метода хирургического вмешательства после операции в область сформированных хоан вводят разного вида протекторы, преимущественно термопластические трубки. В качестве дренажных трубок также используют резину (Маломуж Ф.Ф., 1965), полиэтилен (Псахис Б.И., Хромчек Б.И., 1977), тефлон (Резник И.Е., 1980) и другие аллопластические материалы. Наружный размер протектора должен строго соответствовать просвету образованной хоаны и не оказывать давления на стенки полости носа, а внутренний край должен выходить из хоаны в носоглотку на несколько миллиметров. Срок ношения протекторов обычно составляет 8-12 нед.

Многолетний опыт, накопленный профессором А.С. Юнусовым, позволил внедрить хирургическую методику формирования хоан (транссептальный хирургический подход) при врождённой атрезии в детском возрасте. Способ заключается в том, что в ходе операции проводится подслизистая мобилизация в нижней точке фиксации и пассивная редрессация задних отделов сошника в противоположную сторону от атрезии хоан. Такой приём увеличивает анатомический костный размер формируемой хоаны. В последующем, на 2-3-й неделе, в неё вводят протектор-дилататор, что предупреждает рецидив заболевания (рис. 40-13, см. цв. вклейку).

Способ является щадящим по отношению к слизистой оболочке полости носа, снижает риск рецидивов атрезии хоан, позволяет одномоментно реставрировать носовую перегородку и устранять рубцовый процесс полости носа (синехии).

Метод формирования хоан транссептальным доступом при врождённой атрезии, предполагает следующие этапы операции.

Дополнительно к наркозу в целях гидропрепаровки и усиления анельгезии используют авторскую методику инфильтрационного обезболивания из трёх разных точек (Юнусов А.С., 2001). Первая инъекция делается в точку, расположенную в нижней трети колумеллы, перед выступающим каудальным отделом четырёхугольного хряща носа, в месте перехода кожной части преддверия носа в слизистую оболочку дна полости носа; вторая инъекция - в дно полости носа, в месте перехода кожи преддверия носа в слизистую оболочку полости носа; третья инъекция - на противоположной половине носа в дно полости носа аналогично второй инъекции. Таким приёмом осуществляется гидропрепаровка мукоперихондрального и мукопериостального листков слизистой оболочки перегородки носа. Затем производится Z-образный разрез слизистой перегородки на стороне атрезии по методике, предложенной А.С. Юнусовым (2000), в целях риносептопластики.

Линия разреза мукоперихондрия проходит вертикально вниз в задних отделах четырёхугольного хряща до основания премаксиллы, далее по дну полости носа до нижней носовой раковины на стороне атрезии. Острым элеватором отсепаровывается мукоперихондральный и мукопериостальный лоскуты до заднего края сошника, их поднимают кверху, что открывает доступ к месту облитерации хоаны. Четырёхугольный хрящ рассекается вертикально вниз до премаксиллы кпереди от его соединения с сошником и перпендикулярной пластинкой решётчатой кости, мукоперихондрий отсепаровывают с противоположной разрезу стороны. Через довольно широкий доступ выделяют костный отдел перегородки носа с обеих сторон на всём его протяжении. Это позволяет во всех деталях визуально оценивать особенность и степень деформации сошника и места костной атрезии.

С помощью желобоватого долота и костных ложек формируют хоаностому, иссекая участки её костной облитерации.

Затем плоским долотом проводят мобилизацию сошника от дна полости носа и пассивно смещают в противоположную атрезии сторону. Такой приём увеличивает анатомический костный размер сформированной хоаны. Затем на вновь сформированные костные структуры заднего отдела носа укладывают мукоперихондральный и мукопериостальный лоскуты, выворачивая последний в просвет носоглотки. Варианты деформации сошника схематически представлены на рис. 40-13, (см. цв. вклейку).

На рис. 40-15, 40-17 (см. цв. вклейку) представлены схемы коррекции различных видов деформации сошника.

В случаях первичных хирургических вмешательств после лечения по данной методике стойкое формирование просвета хоаны наступает спустя 2-3 нед (рис. 40-18, см. цв. вклейку).

После повторных хирургических вмешательств в полости носа стойкое формирование наступает через 3-4 нед, оно во многом зависит от интенсивности репаративных процессов у конкретного ребёнка, что подтверждено эндоскопическими исследованиями полости носа и носоглотки, проводимыми в динамике. В дальнейшем, после восстановления носового дыхания, назначают дыхательную гимнастику, придавая большое значение влиянию воздушной струи на заживление раны и формирование просвета хоан.

Повторное заращение хоан возможно после всех применяемых видов операций. Все ринохирурги отмечают повышенную склонность к рестенозированию после операции и определённые трудности при сохранении свободного просвета сформированной хоаны.

Костная атрезия более «склонна» к рестенозированию, поэтому требует более продолжительного послеоперационного дилатационного периода для сохранения функциональной активности сформированных хоан.

Лечение детей с CHARGE-синдромом заключается в восстановлении просвета хоан наряду с оперативной коррекцией выявленных врождённых пороков.

Реконструкция наружного носа и внутриносовых структур у пациентов, перенёсших ранее хейлоуранопластику, представляет собой одну из наиболее трудоёмких работ в хирургии головы и шеи.

Учитывая нарушения анатомии внутриносовых структур и функций носа у детей, ранее перенёсших хейлоуранопластику, их взаимосвязь, необходимость комплексного подхода к решению данной проблемы, риск остаточных или вторичных деформаций наружного носа и внутриносовых структур, были предложены собственные методики хирургической реабилитации пациентов с данной патологией.

Формирование наружного носа и внутриносовых структур у пациентов, перенёсших хейлоуранопластику по поводу односторонней расщелины губы и нёба, проводится следующим образом.

После хирургического лечения по поводу односторонней расщелины губы и нёба практически у всех детей имеются изменения со стороны как внутриносовых структур, так и наружного носа. Несмотря на совершенствование методов ринохейлопластики, по некоторым данным, практически все пациенты имеют нарушения функций носа, изменения архитектоники внутриносовых структур, разнообразные остаточные и вторичные деформации верхней губы и нёба.

Первым этапом проводят инфильтрационную анестезию и одномоментно гидропрепаровку мукоперихондрия и мукопериоста на всём протяжении. После гидропрепаровки проводится первый эндоназальный линейный вертикальный разрез кожного участка перегородки носа на стороне расщелины, линия разреза начинается на уровне 1-2 мм отступя от верхней части перегородки носа до нижнего края перегородки носа, не доходя до дна полости носа. Острым распатором отсепаровывается мукоперихондрий и мукопериост на всём протяжении с обеих сторон, при этом переход на другую сторону перегородки носа осуществляется через её каудальный отдел. Необходимо отметить, что отсепаровка мукопериоста должна производиться по ориентиру передней носовой ости. При этом необходимо произвести ревизию нижней стенки и определить наличие хрящевого и костного отдела перегородки носа. Производят полное выделение четырёхугольного хряща на всём протяжении, затем его резецируют. Для исключения седловиной деформации носа оставляют полоску хряща в верхнем отделе параллельно спинке носа, размером 2-5 мм. Если же имеется искривление премаксиллы и костных структур, то их аккуратно сбивают долотом, тем самым проводится пассивная редрессация с учётом анатомии и физиологии ребёнка.

Удалённый четырёхугольный хрящ мобилизуется, реставрируется до состояния ровной пластины, перфорируется по всей поверхности для дополнительной фиксации Ригидный хрящ реимплантируется под мукоперихондрием и муко-периостом с хондроинверсией 180° во избежание повторной деформации из-за наличия эффекта «памяти хряща». Из остатков четырёхугольного хряща после реставрации формируется столбик, который имплантируется в каудальный отдел перегородки носа между медиальными ножками крыльных хрящей. Медиальные ножки выравнивают и фиксируют к столбику швом, используя проленовую нить. Слизистую оболочку укладывают на место. Накладывают швы на разрез (рис. 40-19, см. цв. вклейку).

Второй, линейный разрез производится на уровне нижней 1/3 латеральной стенки клапана носа между хрящами, по краю грушевидного отверстия, тем самым производится доступ к латеральной ножке крыльного хряща. Перед разрезом проводится инфильтрационная анестезия в месте предполагаемого разреза. Для укрепления и формирования латеральной стенки клапана носа устанавливается ранее сформированный столбик в сформированное ложе ниже и медиальнее латеральной ножки крыльного хряща. При нехватке аутохряща перегородки носа производится забор материала из ушной раковины или козелка.

В случаях щелевидных дефектов дна полости носа при расщеплении твёрдого и мягкого нёба у детей с волчьей пастью показана пластика нёба для восстановления питания и предотвращения дальнейшего углубления расщелины твёрдого нёба. При несвоевременном выполнении операции деформация нёба и носа прогрессирует, резко нарушая речь и развитие альвеолярного отростка верхней челюсти. Срок оперативного вмешательства в каждом случае определяют индивидуально.

Свищи и кисты подлежат хирургическому лечению по мере их выявления независимо от возраста ребёнка (рис. 40-20, см. цв. вклейку). Хирургическому иссечению свищей должна предшествовать фистулография. При фронтобазальной локализации врождённых свищей спинки носа, сообщающихся с передней черепной ямкой, операцию производят с участием нейрохирурга.

Операция по поводу свища и кисты носа заключается в полном удалении свищевого хода и тщательной отсепаровке стенок кисты. Оставление небольших участков эпителия приводит к рецидиву. При закрытой кисте линейный разрез делают на месте наибольшего выпячивания на спинке носа. Осторожность требуется при отсепаровке кисты в её ложе, которое иногда отделяется от полости носа лишь тонким слоем слизистой оболочки. При прорыве последней возникает опасность нагноения шва и рецидива кисты. Как правило, рубец на спинке носа при первичном натяжении малозаметен. При большой дермоидной кисте, если она отделяется от полости носа только слизистой оболочкой, возможно эндоназальное вмешательство, при котором после удаления слизистой оболочки и части стенки кисты происходит опорожнение её в полость носа, чем устраняется возможность рецидива (рис. 40-21, см. цв. вклейку). Чаще всего оперируют имеющиеся одновременно свищ и кисту. При наличии двух или нескольких свищевых ходов требуется тщательное вылущение их, особенно при частых нагноениях. При иссечении свищей и кист наружного носа максимально ограничивают разрезы с учётом косметической стороны операции.

Лечение гемангиом и лимфангиом включает склерозирующую, гормональную терапию, крио-, лазеро-, ультразвуковую и радиодеструкцию опухоли, а также её удаление. После удаления лимфангиом для предотвращения рецидивов опухоли и более надёжного рубцевания в операционную рану рекомендуют вводить в равных количествах настойку йода и раствор винилина.

Мозговые наружные и внутриносовые грыжи удаляют хирургически. При сохранении сообщения мозговой грыжи с полостью черепа проводят кранио-пластику.

Учитывая довольно высокую частоту сочетанных эмбриопатий, необходимо всестороннее соматическое обследование больных для выявления сочетанных пороков развития органов и систем в целях выработки правильной тактики лечения и прогнозирования возможных интра- и послеоперационных осложнений.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Абрикосов А.И. Основы общей патологической анатомии. М.: Медгиз, 1949. 499 с.

  2. Бекрицкий А.А. Присасывание крыльев носа. В кн.: Болезни уха, носа и горла / Под ред. С.М. Компанейца. Киев, 1941. Т. 2. С. 287-289.

  3. Белогорская Е.А.. Александрова Л.Я., Наконова Ф.К. Пороки развития новорождённых // Казан. мед. журн. 1980. Т. 61. № 2. С. 42-43.

  4. Бокштейн Ф.С. Внутриносовая хирургия. М.: Медицина, 1956.

  5. Бочков Н.П.. Захаров А.Ф. Медицинская генетика. М.: Медицина, 1984.

  6. Бочков Н.П. Клиническая генетика. М.: ГЕОТАР-Медиа. 2001.

  7. Брук А.М. К вопросу о хоанальных атрезиях // Вестн.оторинолар. 1949. № 3. С. 46-48.

  8. Васильев Г.А. К методике устранения рубцовых сужений носового отверстия // Хирургия. 1942. № 8. С.60-64.

  9. Губеев Р.И. Особенности клиники и хирургической реабилитации детей с нарушением функции носа после хейлоуранопластики: Автореф. дисс. …​ канд. мед. наук. М, 2017. 23 с.

  10. Дерепа В.К., Кищук В.В. Дилатационная труба для использования у больных с атрезией хоан // Журн. ушн., горл, бол. 1990. № 5, С. 78.

  11. Зберовская Н.В., Осинягова В.В. К хирургической тактике при атрезии хоан // Вестн. оторинолар. 1982. № 4. с. 63-66.

  12. Карташев 3.И. Восстановительная хирургия лица. Ростов н/Д: Медгиз, 1935.

  13. Козлов М.Я. Хирургическое лечение больных с врождённой атрезией хоан // Журн. ушн., нос. и горл. бол. 1981. № 4. С. 15-17.

  14. Козлова С.И., Прытков А.Н., Егоркина Д.А. Повторный риск рождения больного ребёнка при расщелинах губы и нёба // Педиатрия. 1981. № 2. С. 11-12.

  15. Козлова С.И.., Демикова Н.С., Семанова Е.И., Блинникова О.Е. Наследственные синдромы. М.: Практика, 1996. 410 с.

  16. Котова Е.Н. Ошибки в диагностике врождённой атрезии хоан в детском возрасте: материалы XVIII съезда оториноларингологов России (г. Санкт-Петербург, 26-28 апреля 2011 г.). СПб., 2011. Т. 1. С. 287-288.

  17. Котова Е.Н. Состояние хоанальной области и полости носа у детей с врождёнными пороками развития глаз: материалы IX Всерос. конгресса оториноларингологов «Наука и практика в оториноларингологии» // Вестн. оториноларингологии. 2010. № 5. Приложение. С. 176-177.

  18. Котова Е.Н. Сочетание врождённой атрезии хоан с другими аномалиями развития у детей // Рос. ринология. 2011. № 2. С. 46.

  19. Котова Е.Н. Хирургическое лечение врождённых атрезий хоан у детей: материалы регион. науч. практ. конф. «Современные аспекты оториноларингологии и педиатрии», посвящ. 30-летию детского оториноларингол. отд. МУЗ ДГКБ № 1 г. Твери (26 июня 2010 г.). Тверь: РИЦ ТГМА, 2010. С. 18-20.

  20. Кретчмер Н.И., Гринберг Ф.В. Критические периоды развития: Тр. 7-й науч. конф. по возрастн. морфол. физиол. и биох. М.. 1967. С. 37-39.

  21. Левин Л.Т. Деформация наружного носа. В кн.: Хирургия болезни носа, придаточных пазух и носоглотки / Под ред. Я.С. Темкина и Д.М. Рутенбурга. М.: Медгиз. С. 22-46.

  22. Лозицкая В.И., Фодерман В.М. Некоторые особенности лечения больных с врождённой атрезией хоан // Журн. ушн., нос. и горл. бол. 1981. № 6. С. 55-57.

  23. Лопатин А.В. Краниосинтозы. М.: Медицина, 2003.

  24. Макаров В.И. Врождённая атрезия хоан у новорождённых. В кн.: Метаболические нарушения плода и их коррекция. М.: Медицина, 1974. С. 35-40.

  25. Маломуж Ф.Ф. К вопросу о хирургическом лечении при хоанальных атрезиях у детей // Вестн. оторинолар. 1965. № 4. С. 53.

  26. Мануйлов Е.Н., Савельева К.Л. Щадящий способ хирургического лечения атрезии хоан // Вестн. оторинолар. 1968. № 3. С. 22-24.

  27. Манюк М.К. Аномалии развития полости носа у детей. М.: Медицина, 1983.

  28. Михельсон Н.М., Шефтель М.П. Филатовский стебель и его применение в восстановительной хирургии. М.: Медгиз, 1951.

  29. Обухов Л.М. Пластика носа хрящевой частью ушной раковины: Тр. Узбек. НИИ ортопед., травматол. и протезир. Ташкент, 1953. Т. 4. С. 136-139.

  30. Проскуряков С.А. Восстановительные операции носа, горла, уха. Новосибирск: Медгиз, 1947.

  31. Проскуряков С.А. Восстановительная хирургия в оториноларингологии (Многотомное руководство по оториноларингологии). М.: Медицина, 1960. Т. 4. С. 412-436.

  32. Рауэр А.Э., Михельсон Н.М. Пластические операции на лице. М.: Медицина, 1954.

  33. Сайдулаева А.И. Реконструктивная хирургия при врождённой атрезии хоан и рубцовых процессах полости носа у детей: Автореф. дисс. …​ канд. мед. наук. М, 2015. 23 с.

  34. Светлов П.Г. Критические периоды развития и их значение в онто- и филогенезе / Тез. докл. 3-го Всерос. совещ. эмбриологов. М., 1960. С. 152-153.

  35. Сидоренко Д.Н. Полная костная атрезия хоан // Журн. ушн., нос. и горл, бол. 1960. № 3. С. 12-13.

  36. Солдатов И.Б. Лекции по оториноларингологии. М.: Медицина, 1990. 285 с.

  37. Темкин Я.С, Рутенбург Д.М. Хирургические болезни носа, придаточных пазух и носоглотки. М.: Медицина, 1949. 305 с.

  38. Ундриц В.Ф., Хилов К.Л., Лозанов Н.Н., Супрунов В.К. Врождённые аномалии развития носа. В кн.: Болезни уха, горла и носа. Л.: Медгиз, 1969. С. 1-6.

  39. Филатов В.П. Круглый стебель в офтальмологии. М.: Медгиз, 1943.

  40. Филатов И.В. Пластика послеоперационных заушных фистул кожным лентообразным лоскутом // Вестн. оторинолар. 1956. № 2. С. 47-49.

  41. Франкенберг Б.Е. Восстановительная хирургия лица. М.Л.: Медгиз, 1956.

  42. Фрумин Л.Л. Новая модификация способа восстановления тотальных и субтотальных дефектов носа с помощью филатовского стебля // Вестн. оторинолар. 1956. № 1. С. 26-30.

  43. Хилов К.Л. Заболевания носа и придаточных пазух. Л.: Медицина, 1969.

  44. Хилов К.Л. Аномалии развития наружного носа и носовой полости. В кн.: Болезни уха, горла и носа / Под ред. С.М. Компанейца. Киев: Здоров’я, 1941. Т. 2. С. 226.

  45. Хитров Ф.М. Пластическое замещение дефектов лица и шеи филатовским стеблем. М.: Медицина, 1954.

  46. Хмельченок И.П. Устранение недоразвития крыла носа: Метод. реком. Иркутск, 1976.

  47. Чуйкин С.В., Персии Л.С., Давлетшин Н.А. Врождённая расщелина верхней губы и нёба (под ред. акад. РАЕН, профессор С.В. Чуйкина). М.: МИА, 2008. 363 с.

  48. Шантуров А.Г., Носуля Е.В. Эндоназальная хирургия хоанальных отделов // Рос. ринол. 1993. № 1. С. 62-66.

  49. Шевцов В.В. Хирургическое лечение рубцово-обструктивных заболеваний полости носа у взрослых и детей: Автореф. дисс…​. канд. мед. наук. М., 2000. 20 с.

  50. Шушков Г.Д. К методике тотальной ринопластики // Вестн. оторинол. 1959. № 1. С. 46-51.

  51. Щербатов И.И. О врождённых уродствах носа // Вестн. оторинол. 1958. № 1. С. 18-21.

  52. Щербатов И.И. Аномалии развития верхних дыхательных путей и шеи (Многотомн. руков. по оторинолар.). М.: Медицина, 1960. Т. № . С. 8-15.

  53. Эзрохин В.М., Безденежных Д.С. Коррекция деформаций носа после операций по поводу полных одно- и двусторонних расщелин верхней губы // Врождённая и наследственная патология головы, лица и шеи у детей: актуальные вопросы комплексного лечения: Материалы 2-й Всероссийской научно-практической конференции. М.: МГМСУ, 2006. С. 315-317.

  54. Юнусов А.С. Хирургическая коррекция деформации перегородки носа у детей и подростков: Автореф. дисс…​. докт. мед. наук. М., 2000. 42 с.

  55. Юнусов А.С. Нарушение носового дыхания и заболевания органов дыхания: материалы IX Национального конгресса по болезням органов дыхания. Москва. М., 1999. С. 357.

  56. Юнусов А.С. Особенности риноманометрии у детей при искривлении перегородки носа в области всасывающей части носового клапана // Вестн. оториноларингологии. 2001. № 2. С. 15-16.

  57. Юнусов А.С. Современные аспекты хирургического лечения врождённой атре-зии хоан у детей // Рос. оториноларингология. 2005. № 3. С. 31-33.

  58. Юнусов А.С., Бруевич О.А. Современные хирургические методы лечения врождённой атрезии хоан в детском возрасте // Рос. ринология. 2005. № 2. С. 205.

  59. Юнусов А.С., Рыбалкин С.В. Транссептальный хирургический доступ для формирования хоан при атрезиях в детском возрасте: метод. рекомендации. М.: ФГУ «НКЦ оториноларингологии Росздрава», 2005. 7 с.

  60. Юнусов А.С., Тарасова Г.Д. Физиология носового дыхания и искривления перегородки носа // V конгресс педиатров России: Тез. доклады. М., 1999. С. 552-553.

  61. Adharn M.N. New technique for nasal tip cartilage graft in primary rhinoplasty // Plast. Recjnstr. surg. 2002. Vol.110, N. 8. P. 693-696.

  62. Ai-Gun Li, Vong-Gang Sun, Guang-He Wang et al. Anatomy of the Nasal Cartilages of the Unilateral complete Cleft Lip Nose // Plastic and Reconstructive Surgery. 109, 6, 1835-1838, 2002.

  63. Anderhuber W., Stammberger H. Endoscopic, surgery of uni-and bilateral choanal atresia // Auris Nasus Larynx. 1997. Vol. 13, N. 24(1). P. 9-12.

  64. Asher B.F. Airway Complications in SCHARGE Association // Arch. Otolaryn. Head. Neck. Surg. 1990. Vol. 116. P. 594-595.

  65. Basta M.N., Goldstein J.A., Wilson A.J., Taylor J.A. A modified V-Y chondromucosal composite flap for correction of secondary cleft nasal deformity: photogrammetric analysis of a case-control study // Plast. Reconstr. Surg. 2014. Vol. 134, N. 1. P. 94-101.

  66. Beinfild M.N. Treatment of Complete Unilateral Bony Atresia of Posterior nares a new Technique and a Brief referens to Asphyxia Neonatorum // Arch. Otolaryngol. 1951. Vol. 5. P. 530-539.

  67. Bo C., Ningbei Y. Reconstruction of upper lip muscle system by anatomy, magnetic resonance imaging, and serial histological sections // J Craniofac Surg. 2014. Vol. 25, N. 1. P. 48-54.

  68. Brown О.Е., Pownell P.I., Manning S.C. Choanal atresia a new anatomic classifycation and clinical management applications// Laryngoscope. 1996. Vol. 106. P. 97-101.

  69. Caldarelli D.D., Friedberg S.A. Transnasal Microsurgical Correction of Choanal Atresia // Laryngoscope. 1977. Vol. 87. P. 2023-2030.

  70. Cao W., Xi M., Zhou F., Feng Y.P., Huang L. Lateral crus graft with autologous rib cartilage for cleft lip nostril asymmetry: a report of 35 cases // J. Huazhong. Univ. Sci. Technolog. Med. Sci. 2014. Vol. 34, N. 3. P. 387-392.

  71. Cheon Y.W., Park B.Y. Long-term evaluation of elongating columella using conchal composite graft in bilateral secondary cleft lip and nose deformity // Plast Reconstr Surg. 2010 Aug; 126(2): 543-53. doi: 10.

  72. Deng X.H., Zhai J.Y., Xu D.C., Cheng N.X. The nasal development after one-staged correction of nose deformity and unilateral complete cleft lip in infancy / Zhonghua Zheng Xing Wai Ke Za Zhi., 2009. N. 2. P. 89-92.

  73. Deutsch E.J., Kaufman M.N.. Eilon A.Y. Transnasal endoscopic management of choanal atresia // Pediatr. Otorhinolar. 1997, Vol. 40 (1). P. 19-26.

  74. Epker B.N. Secondary surgery to correct CLP nasal deformity // 3th Biennial World Congress International Cleft Lip and Palate Foundation. Halifax, Canada, 2004. P. 66.

  75. Farrior R.T. The cleft lip nose: an update // Fac. Plast. Surg. 1993. Vol. 9. P. 241-268.

  76. Guyuron B., Behmand R.A. Caudal nasal deviation // Plast. Reconstr. Surg. 2003. Vol. 111, N. 7. P. 2449-2457.

  77. Hafezi F., Karimi H., Nouhi A. Aesthetic septorhinoplasty in the burned nose. // Burns, 2005. Vol.31. P. 223-229.

  78. Haight J.S, Cole P.W. The Choana and nasal obstruction // Ann. Otolaryngol. 1985. Vol. 14. P. 99-102.

  79. Healy G.B., McGill Т., Strong M.S. et al. Management of Choanal atresia with the carbon dioxid laser // Ann. Otolaryngol. 1978. Vol. 87. P. 658-662.

  80. Henry C., Samson T., Mackay D. Evidence-based medicine: The cleft lip nasal deformity // Plast. Reconstr. Surg. 2014. Vol.133, N. 5. P. 1276-1288.

  81. Hoo J.H. The Aarskog (facio-digito-genital) syndrome // Clin. Genet. 1979. Vol. 16. P. 269-276.

  82. Jaatoul N.K., Haddad N.E., Khouri L. The Marden-Walker Syndrome // Amer. J. Med. Genet. 1982. Vol. 11. P. 259-371.

  83. Kaplan L.C. The CHARGE Association Choanal Atresia and Multiple Congenital Anomalies // Otolaryng. Clinic. of North Amer. 1989. Vol. 2. P. 661-672.

  84. Kirschbaum J. The chondromucosal sleeve for secondary correction of the unilateral cleft lip nasal deformity // Abstr. of the 10th congress ESPRAS. Vi144enna, 2005. P. 70.

  85. Komiyama A.A., Nonaca J.I., Hirayama K.R. Muscle pathology in Marinescu-Sjogren syndrome // J. Neurol. Sci. 1989. Vol. 89. P. 103-113.

  86. Lawrence R. Pediatric septoplasty: a review of the literature // J. Pediatr. Otorhinolaryngol, 2012; 76 (8): 1078-1081.

  87. Manning K.P., Singh S.D. Hvpoplasia of Nasal Bones // J. Laryngol. 1977. Vol. 12. P. 1085-1092.

  88. Marshall D.F. Ectodermal dysplasia // Amer. J. Ophthalmol. 1958. Vol. 45. P. 143-156.

  89. Moren S., Mani M., Lundberg K., Holmstro m M. Nasal symptoms and clinical findings in adult patients treated for unilateral cleft lip and palate // J. Plast. Surg. Hand Surg. 2013. Vol.47, N. 5, P. 383-389.

  90. Mossey P., Little J. Addressing the challenges of cleft lip and palate research in India // Indian Plast Surg. 2009. Vol.42, N. 3. P. 9-18.

  91. Narayanan P.V., Adenwalla H.S. Unfavourable results in the repair of the cleft lip // Indian. J. Plast. Surg. 2013. Vol. 46, N. 2. P. 171-182.

  92. Naver Y.A., Friedman A.J. Pleiffer syndrome report of family and review of the literature // J. Med. Genet. 1976. Vol. 13. P. 277-280.

  93. Pfeiffer R.A., Seemann K.L., Tunte W.E. Akrozephalopolysyn-gaktylie // Klin. Pediatr. 1977. Bd. 189. P. 120-130.

  94. Qutierres San Roman D., Bonet Marco J. Surgical treatment of the congenital obstruction of the choana using posterior transpalatine ostomy // Cir. Pediatr. 1988. Vol. 1. P. 19-21.

  95. Peck G.C. Techniques in Aesthetic Rhinoplasty. New York: Thieme. Stratton, 1990. P. 72-79.

  96. Reich E.W., Wish nick М.М., Me Carthe J.G., Cox R.P. A clinical investigation into the etiologiy of frontonasal dysplasia / / Amer. J. Hum. Genet. 1981. Vol. 33. P. 88-92.

  97. Saetti R.B., Emanuelli E.R. et al. The Treatment of choanal atresia // Acta Otorhinol. Lar. Ital. 1998. Vol. 18. P. 307-312.

  98. Staldewicz J.A. The endoscopic Repair of Choanal Atresia // Otolaryngol. Head. Neck Surg. 1990. Vol. 103. P. 931-937.

  99. Femtame S.A. Carpenter syndrome acrocephalopolysyndactyly // J. Pediatr. 1966. Vol. 69. P. 111-120.

  100. Wiatrac B.J. Unilateral choanal atresia endoscopic repair // Arch. Otolaryng. Head Neck Surg. 1998. Vol. 124. P. 537-540.

Глава 41. Рецидивирующий респираторный папилломатоз

Ю.Л. Солдатский

РРП (папилломатоз гортани, ювенильный респираторный папилломатоз) - доброкачественная фиброэпителиальная опухоль, ассоциированная с вирусом папилломы человека (ВПЧ), развивающаяся из плоского или переходного эпителия, поражающая слизистую оболочку дыхательных путей, преимущественно гортани, и склонная к рецидивированию после удаления.

Код по Международной классификации болезней 10-го пересмотра

D14.1 Доброкачественное новообразование гортани.

Эпидемиология

Хотя папилломатоз является наиболее частой доброкачественной опухолью гортани и второй по частоте причиной охриплости у детей, истинная частота РРП остаётся неизвестной. При исследовании частоты развития РРП в Дании (было охвачено около 50% населения государства) было обнаружено, что частота папилло-матоза гортани составляет 3,84 наблюдения на 100 000 населения в целом; среди детей частота РРП составляла 3,62 на 100 000, а среди взрослых - 3,94 на 100 000. В США ежегодно регистрируют около 2500 новых случаев РРП у детей (0,6-4,3 на 100 000) и 3600 случаев - у взрослых (1,6-3,8 на 100 000). Отечественная статистика достоверными данными о частоте РРП не располагает, однако есть данные, что распространённость заболевания в Московской области составляет 2,3 на 100 000 детей.

РРП может возникать как в детском, так и во взрослом возрасте: в литературе есть сведения как о врождённом папилломатозе гортани, так и о возникновении заболевания в возрасте 84 лет. В основном течение заболевания у детей протекает более агрессивно, однако у взрослых значительно выше риск малигнизации. По имеющимся данным, почти у 60% детей симптомы заболевания возникают в течение первых трёх лет жизни; у взрослых пик заболеваемости приходится на возраст 20-30 лет. Папилломатозом гортани дети обоих полов страдают с одинаковой частотой.

Профилактика

В РФ зарегистрирована и разрешена к применению квадривалентная реком-бинантная вакцина «Гардасил» (регистрационный номер ЛС-002293) (код по анатомо-терапевтическо-химической (АТХ) классификации - J07АХ), защищающая от инфицирования ВПЧ 6, 11, 16 и 18-го типа. Вакцина разработана для профилактики большинства ассоциированных с этими вирусами заболеваний (рак шейки матки, диспластические состояния шейки матки и влагалища, остроконечные кондиломы и др.) и показала свою высокую эффективность в нескольких двойных слепых плацебо-контролируемых рандомизированных клинических исследованиях. Широкое применение вакцинации может способствовать снижению частоты инфицированности населения ВПЧ и тем самым, возможно, снизит риск возникновения РРП. В литературе появились первые данные о снижении частоты развития ювенильного РРП на фоне введения в национальный календарь вакцинации рекомбинантной квадривалентной вакцины: в Австралии заболеваемость статистически достоверно снизилась с 0,16 на 100 000 в 2012 г. до 0,02 на 100 000 в 2016 г. В настоящее время разработана и используется в ряде западных стран девятивалентная рекомбинантная вакцина, защищающая от инфицирования ВПЧ 6, 11, 16, 18, 31, 33, 45, 52 и 58-го типа, однако в России эта вакцина пока не зарегистрирована.

Классификация

До сих пор не существует общепринятой клинической классификации заболевания. Предложены различные её варианты, учитывающее морфологию процесса, анатомические особенности поражения гортани, функциональное состояние, а также возраст клинического проявления и характер течения процесса.

Основываясь на возрасте возникновения заболевания, РРП подразделяют на ювенильную (до возраста 12 лет) и взрослую (симптомы возникают в более старшем возрасте) формы. Клиническое течение заболевания подразделяют на агрессивное и вялотекущее. Критерием агрессивного течения заболевания считается наличие одного признака или более из следующих: 10 операций и более в течение всего курса лечения; четыре операции и более в течение 1 года; дистальное распространение папиллом на трахею и ниже; необходимость в трахеотомии.

Наиболее полно охарактеризовать заболевание позволяет клиническая классификация, предложенная Д.Г. Чирешкиным (1971), согласно которой:

  • по распространённости процесса выделяют следующие формы папилломатоза:

    • ограниченная форма - односторонняя локализация папиллом или при локализации в области передней комиссуры с закрытием просвета голосовой щели не более чем на 1/3;

    • распространённая форма - локализация папиллом, двусторонняя или односторонняя, но с распространением за пределы внутреннего кольца гортани или при локализации в области передней комиссуры с закрытием голосовой щели более чем на 1/3;

    • обтурирующая форма - плохая дифференциация голосовой щели за счёт обширного распространения папиллом или полное отсутствие голосовой щели;

  • по состоянию дыхания:

    • свободное;

    • стеноз гортани I степени (компенсация):

      • 1А степени - углубление и урежение дыхательных экскурсий с выпадением или укорочением паузы между вдохом и выдохом во время сна или при физической нагрузке;

      • 1Б степени - те же симптомы отмечаются в покое;

    • II степени - стадия неполной компенсации;

    • III степени - стадия недостаточности - декомпенсации;

    • IV степени - стадия асфиксии;

  • по фонаторной функции:

    • чистый голос;

    • лёгкая охриплость;

    • выраженная охриплость;

    • афония;

  • по течению заболевания:

    • редко рецидивирующий (не каждый год);

    • часто рецидивирующий (1-3 раза в год);

    • очень часто рецидивирующий (ежемесячно или чаще).

Некоторая громоздкость этой классификации компенсируется полнотой характеристики.

Кроме того, широко используется анкета оценки распространённости и выраженности папилломатоза, предложенная C.S. Derkay и соавт. (1998) и адаптированная для применения в РФ Э.А. Цветковым и соавт. (2007). Использование этой стандартной анкеты позволяет объективно контролировать течение заболевания и сопоставлять результаты ведения больных в различных лечебных учреждениях.

Анкета оценки распространённости и выраженности РРП (Цветков Э.А., Павлов П.В., Мрочко И.В. и др., 2007).

pic 0260
pic 0261

Этиология

Впервые наличие ДНК ВПЧ в папилломах гортани, удалённых как у детей, так и у взрослых, страдающих РРП, было доказано в 1982 г. ВПЧ - небольшой (диаметром 50-55 нм) ДНК-содержащий вирус, не имеющий оболочки. Относится к семейству паповавирусов. Капсид имеет форму икосаэдра (20 сторон) и состоит из 72 капсомеров. Геном представлен двуспиральной, кольцевидно скрученной ДНК, включающей около 8000 пар нуклеотидов, организованных в три функционально различные единицы. Первые 1000 пар нуклеотидов представляют собой некодиру-ющий регион, отвечают на контрольные сигналы генной экспрессии и определяют место начала репликации. Вторая функциональная единица содержит 4000 пар нуклеотидов и кодирует репликационные и транскрипционные гены, играющие важную роль в процессе трансформации и получившие в связи с этим название онкогенов. Третья структурная единица содержит 2500-3000 пар нуклеотидов, кодируя структурные протеины. За онкогенные свойства вируса ответственны белки Е6 и Е7, которые всегда выявляют в опухолевых клетках, заражённых ВПЧ.

В инфицированных клетках на начальных стадиях вирусный генетический материал персистирует в эписомальной форме и клетка способна продуцировать вирусные частицы. На более поздних стадиях вирусный геном интегрирует в клеточный и способность к репродукции вируса утрачивается. При этом сохраняется транскрипция вирусных генов, прежде всего Е6 и Е7, которые могут взаимодействовать с белками, регулирующими клеточное деление. В частности, продукт гена Е6 способен взаимодействовать с белком гена р53, а Е7 - с Rb105, образуя комплексы, что приводит к тому, что эти белки не могут выполнять свою функцию, приводя к снижению противоопухолевой защиты.

В настоящее время выявлено более 100 типов ВПЧ, определяющихся в первично доброкачественных и злокачественных новообразованиях кожи и слизистых оболочек. Геномная организация всех папилломавирусов сходна. Типы и подтипы определяются по степени гомологичности последовательности полинуклеотидов. Считается, что нуклеотидная гомология ниже 90% разделяет вирусы на новые типы, а от 90 до 98% - на подтипы, например 6-й и 11-й; 16-й и 18-й; 31, 33 и 35-й типы ВПЧ. Каждый тип, как правило, характеризуется определённой клинической спецификой поражения. Кроме того, ВПЧ делят по канцерогенному потенциалу на группы низкой (генотипы 6, 11, 42-44), средней (генотипы 31, 33, 35, 51, 52, 58) и высокой (генотипы 16, 18, 45, 56) степени онкогенного риска. Для обнаружения пациентов, инфицированных ВПЧ, и определения типа вируса в основном используются полимеразная цепная реакция и гибридизация in situ.

У пациентов с доброкачественным течением папилломатоза гортани чаще всего обнаруживаются ВПЧ 11-го и/или 6-го типа ДНК. При этом РРП, вызванный ВПЧ 11-го типа, протекает агрессивнее по сравнению с папилломатозом, индуцированным ВПЧ 6-го типа: симптомы поражения гортани у этих больных развиваются в более раннем возрасте; отмечается бурный рост папиллом, приводящий к более частым рецидивам; имеется выраженная склонность к распространению опухоли на другие отделы дыхательных путей; пациенты нуждаются в достоверно большем количестве хирургических операций.

Считается, что инфицирование ребёнка ВПЧ происходит во время родов или даже внутриутробно, так как известны случаи возникновения заболевания у детей, рождённых путём кесарева сечения. В частности, по полученным данным, среди детей, страдающих РРП, рождены путём кесарева сечения 4,5% пациентов. Генитальная ВПЧ-инфекция является одной из наиболее распространённых: одним или несколькими типами ВПЧ инфицировано не менее 50% взрослых, живущих активной половой жизнью. В большинстве случаев генитальная ВПЧ-инфекция у взрослых остаётся нераспознанной, протекает субклинически или асимптомно. При этом она является высококонтагиозной: заражение при однократном половом контакте происходит приблизительно в 60% случаев. ВПЧ-инфекция с одинаковой частотой поражает лиц обоего пола, однако наиболее серьёзные поражения она вызывает у женщин, включая рак шейки матки. ВПЧ 6-го и 11-го типа вызывают развитие генитальных кондилом, по имеющимся данным, их обнаруживают более чем у 40% матерей пациентов. В то же время истинная частота инфицированности ВПЧ 6-го и 11-го типа клинически здоровых детей остаётся неизвестной. По одним данным, при взятии соскоба со слизистой оболочки глотки ВПЧ 6-го и 11-го типа выявлены у 28,8% детей; другие авторы приводят значительно меньшие цифры - 9,3%; при исследовании же биоптата удалённых по поводу хронического тонзиллита миндалин эти вирусы выявили лишь в 2% наблюдений. Различные типы ВПЧ обнаруживают более чем у 40% клинически здоровых детей в соскобе слизистой оболочки задней стенки глотки и в биоптатах удалённых глоточной и нёбных миндалин.

Патогенез

Индукция клеточной пролиферации является фундаментальной особенностью ВПЧ, хотя механизм окончательно не выяснен. ВПЧ инфицирует пролиферирующие эпителиальные клетки базального слоя эпителия и отличается высоким тропизмом именно к этому слою клеток. Достаточно единичных вирусных частиц, чтобы вызвать инфекционный процесс. Репликация ДНК ВПЧ происходит только в клетках базального слоя, в клетках других слоёв вирусные частицы лишь персистируют. При этом активация вирусной экспрессии и возникновение или рецидив опухоли могут возникнуть в любое время после инфицирования, что подтверждается данными о наличии вирусной ДНК в слизистой оболочке у пациентов с длительной ремиссией РРП. Таким образом, развитие РРП у взрослого может быть как следствием инфицирования эпителия дыхательных путей в момент рождения, так и результатом инфицирования в старшем возрасте, например, при сексуальном контакте. Реактивироваться ВПЧ, по-видимому, может иммунодепрессивным состоянием больного, интеркуррентным заболеванием, травмой, инфекцией и другими причинами. К ним относятся: хроническое раздражение различными вредными агентами, снижающее защитные реакции слизистых оболочек; аллергические реакции, инфекционные заболевания, дисбаланс нейрогуморальной, эндокринной систем организма, приводящие к местным нарушениям трофики слизистой оболочки и сдвигам в гомеостазе; нарушение обмена кальция, магния, цинка и др. Механизм активации ВПЧ также до настоящего времени не изучен, однако известно, что необходимым условием активации вируса, перехода болезни в явную форму является плоскоклеточная метаплазия дыхательного эпителия.

Состояние иммунной системы инфицированного играет важную роль в активации папилломатоза. Состояние клеточного звена иммунитета является основополагающим как в персистенции, так и в регрессе поражений, вызванных ВПЧ-инфекцией. Есть данные о полной ремиссии ВПЧ-ассоциированных заболеваний после специфической стимуляции Т-клеточного иммунного ответа на белки Е6 и Е7. Отмечено снижение абсолютного числа Т- и В-лимфоцитов, уменьшение процентного содержания Т-лимфоцитов в основном за счёт Т-супрессоров, при одновременном увеличении относительного содержания В-лимфоцитов. Общее снижение иммунокомпетентных клеток может быть связано с депрессивным воздействием ВПЧ. Однако, по другим данным, в структуре Т-клеточного иммунитета у детей с папилломатозом гортани иммунодефицитное состояние в большей степени связано со снижением содержания хелперной (CD4 ) фракции Т-лимфоцитов. Значительная роль в противовирусной и противоопухолевой защите организма как на ранних стадиях, так и при распространённом опухолевом процессе принадлежит NK-субпопуляции лимфоцитов (естественные киллеры). Отмечено существенное снижение концентрации NK-клеток, причём наиболее низким - у детей с частыми рецидивами РРП. Изменения со стороны факторов гуморального иммунитета наиболее выражены у детей с распространённой формой заболевания: у больных в возрасте от 1 до 6 лет отмечается снижение уровня IgG и IgA, а у пациентов старшего возраста - наряду со снижением IgG обнаружено повышение уровня IgM. Кроме того, отмечено снижение фагоцитарной активности нейтрофилов крови в основном за счёт уменьшения фагоцитарного числа и индекса фагоцитоза.

Противоречивость данных относительно изменений иммунореактивности пациентов при прогрессировании патологического процесса обусловливает необходимость поиска современных методов, позволяющих наиболее точно и достоверно диагностировать и идентифицировать характер иммунопатологических изменений, развивающихся у больных РРП, а также оценить их динамику в процессе иммуномодулирующей терапии. При мониторинге витального морфофункционального состояния лимфоцитов периферической крови больных РРП для оценки эффективности лечения с использованием эндоларингеальной лазерной хирургии и противорецидивной иммунотерапии обнаружено, что при первичном (впервые выявленном) папилломатозе выявляются морфометрические признаки активации Т-звена и угнетения В-клеточного звена иммунитета. У пациентов с рецидивирующим папилломатозом, напротив, преимущественно прогрессирует недостаточность иммунной системы по Т-клеточному типу. После курса иммуно- терапии у всех больных отмечается нормализация морфометрических показателей Т- и В-лимфоцитов.

Функционирование системы ИФН играет важную роль в клиническом течении РРП. ИФН - это группа биологически активных белков или гликопротеинов, синтезируемых клеткой в процессе защитной реакции на чужеродные агенты - вирусную инфекцию, антигенное или митогенное воздействие. В отличие от иммунной системы, основными функциями которой являются распознавание и уничтожение проникших извне чужеродных по белковому составу субстратов, в том числе вирусов, и собственных неопластически трансформированных клеток, система ИФН отвечает за распознавание и элиминацию чужеродной генетической информации. Известно более двух десятков ИФН, составляющих три вида - α, β и γ. Основными продуцентами ИФН -α считаются макрофаги и В-лимфоциты, а его индукторами - опухолевые, неопластически трансформированные клетки, бактерии и вирусы. ИФН -β формируется из эпителиальных клеток и фибробластов; его синтез продуцируют препараты, относящиеся к классу двуспиральных рибонуклеиновых кислот как природного, так и синтетического происхождения. ИФН -γ вырабатывается Т-лимфоцитами (главным образом, Т-хелперами) при участии макрофагов и моноцитов; его индукторами служат различные микроорганизмы, многие иммуномодуляторы, соли тяжёлых металлов, специфические антигены, участвующие в процессе распознавания клеток, в частности, антигены главного комплекса гистосовместимости. У детей, страдающих РРП, со стороны интерферо-нового статуса выявлены отклонения, выражающиеся в значительном повышении титров циркулирующего в крови ИФН и снижении способности лимфоцитов к продукции α -ИФН и γ -ИФН. В некоторых случаях эндогенный ИФН в крови не определялся, что указывает на глубокую депрессию системы ИФН.

Данные, полученные при анализе иммунного и интерферонового статуса у больных, страдающих РРП, могут служить ориентиром при выборе наиболее целесообразных и патогенетически обоснованных методов противорецидивного лечения папилломатоза и оценке их эффективности.

Механизм распространения папиллом из гортани на нижележащие отделы дыхательных путей остаётся неясным. Наиболее существенную роль, по-видимому, играют травматизация слизистой оболочки трахеи трахеотомической трубкой и само трахеальное дыхание, не обеспечивающее достаточного очищения воздуха от примесей, способствующих реимплантации частиц папиллом на трахею и бронхи, что принципиально отличается от механизма метастазирования злокачественных опухолей.

Одним из факторов, провоцирующих как развитие РРП, так и рецидива опухоли, могут быть ГЭРБ и/или фаринголарингеальный рефлюкс. ГЭРБ - многофакторное заболевание, основной причиной которого является гастроэзофагеальный рефлюкс, то есть непроизвольный заброс желудочного или желудочно-кишечного содержимого в пищевод. Различают две формы рефлюкса: физиологический и патологический. Физиологический рефлюкс характеризуется невысокой частотой (не более 20-30 эпизодов в сутки), незначительной длительностью (не более 20 с) отсутствием клинических симптомов, не вызывает развития эзофагита и встречается у здоровых людей любого возраста, чаще - после приёма пищи. Патологический рефлюкс возникает в любое время суток, характеризуется высокой частотой (более 50 эпизодов в сутки с рН менее 4,0, общая длительность которых превышает 1 ч в сутки), ведёт к повреждению слизистой оболочки пищевода с развитием рефлюкс-эзофагита, то есть к развитию ГЭРБ. Фаринголарингеальный рефлюкс возникает при забросе желудочного содержимого через верхний пищеводный сфинктер в гортаноглотку. Считается, что даже один эпизод снижения рН менее 4,0 в гортаноглотке является патологическим, в связи с тем что эпителий глотки и гортани более чувствителен к повреждающему действию желудочного секрета и менее защищён по сравнению с эпителием пищевода. В отличие от ГЭРБ, характерным симптомом которой является изжога, при фаринголарингеальном рефлюксе она отмечается значительно реже (до 20% наблюдений); для фарин-голарингеального рефлюкса характерно ощущение инородного тела в глотке, крайне редко встречающееся при ГЭРБ; при фаринголарингеальном рефлюксе преобладают эпизоды рефлюкса в вертикальном положении тела, при ГЭРБ - в горизонтальном. При эзофагогастродуоденоскопии у пациентов с фаринголарин-геальным рефлюксом, как правило, не выявляют изменений в пищеводе, тогда как у пациентов с ГЭРБ - это обязательное проявление.

По имеющимся данным, ГЭРБ и/или фаринголарингеальный рефлюкс обнаруживают у всех больных. При этом сочетание ГЭРБ и фаринголарингеального рефлюкса с высокой степенью достоверности (р <0,01) коррелирует с частым осложнением хирургического лечения папилломатоза гортани - рубцовым стенозом. Более того, корреляций между развитием рубцового стеноза гортани у детей, оперированных по поводу РРП, и количеством операций по удалению папиллом, возрастом ребёнка, типом ВПЧ обнаружить не удалось. Также отмечена определённая корреляция между клиническим течением РРП и выраженностью рефлюкса: на фоне проводимой антирефлюксной терапии и нормализации данных, полученных при контрольной рН-метрии, отмечается снижение активности папилломатоза, что проявляется увеличением межрецидивного периода в связи с менее бурным ростом папиллом. Полученные нами результаты, как и данные литературы, указывают на возможное влияние ГЭРБ и фаринголарингеального рефлюкса на течение РРП, однако на сегодняшний день этот вопрос окончательно не разрешён.

Клиническая картина

Первым симптомом заболевания обычно является охриплость, которая постепенно прогрессирует вплоть до афонии. Зачастую первые симптомы заболевания, особенно у детей младшего возраста, ошибочно (без эндоскопического осмотра гортани) принимают за проявления острого ларингита; детям назначают различные физиотерапевтические процедуры на область гортани, что может вести к бурному росту папиллом. Стеноз гортани является вторым симптомом заболевания и в подавляющем большинстве случаев возникает на фоне уже имеющейся охриплости различной степени выраженности. Явления дыхательного стеноза, так же как охриплость, имеют тенденцию к усилению, при неоказании своевременной помощи они могут прогрессировать вплоть до асфиксии. В начале заболевания дыхательный стеноз проявляется лишь при беспокойстве ребёнка или во время кормления и физической нагрузки, затем он проявляется и в покое. В этом случае, наряду с охриплостью, при физикальном осмотре отмечают инспираторный или двухфазный стридор, втяжение уступчивых мест грудной клетки, участие в акте дыхания вспомогательной мускулатуры и другие признаки дыхательного стеноза. Чем меньше возраст ребёнка, тем быстрее нарастают симптомы дыхательного стеноза, что связано с возрастными размерами гортани. Значительно реже у детей отмечают персистирующий кашель или повторные респираторные инфекции.

РРП у детей, особенно младшего возраста, клинически может протекать злокачественно, что обусловлено бурным ростом папиллом в самом узком участке дыхательных путей. В ряде случаев приходится оперировать больных ежемесячно, а иногда - и чаще. Тем не менее рост папиллом в гортани может самопроизвольно прекращаться практически в любом возрасте. Спонтанная ремиссия наблюдается приблизительно в 25% случаев. Такое течение заболевания может быть связано с пубертатным периодом (активацией половых гормонов), иммунологической перестройкой (созреванием) организма и другими причинами. Однако необходимо иметь в виду, что клиническое течение заболевания непредсказуемо. Даже при длительном, в течение нескольких лет, отсутствии роста папиллом было бы неправильным использовать термин «выздоровление», а следует придерживаться термина «стойкая ремиссия». По имеющимся данным, рост папиллом в гортани у 5% пациентов возобновляется через четыре года и более клинической ремиссии, в течение которых папилломы не определялись даже при повторных осмотрах гортани с использованием операционного микроскопа, при этом наибольший срок клинической ремиссии до рецидива опухоли среди наблюдаемых больных составил 35 лет. Как правило, провоцирующими факторами в таких случаях могут быть иммуносупрессирующие воздействия или состояния физиологического иммунодефицита: вирусно-бактериальная инфекция, травма, стрессовая ситуация, беременность и т.д., которые могут способствовать реактивации ВПЧ и трансформации латентной инфекции в манифестную.

Распространению папиллом в нижележащие отделы дыхательных путей могут способствовать высокая активность процесса, частые хирургические вмешательства, длительность заболевания, однако основной причиной папилломатоза трахеи, бронхов и лёгких является трахеотомия.

Трахеотомия и последующее трахеальное канюленосительство являются основным условием развития папилломатоза трахеи. Процесс распространяется дис-тально более чем у 90% трахеальных канюленосителей. Подавляющему большинству больных трахеотомия производится в возрасте 2-5 лет, когда активность процесса наиболее высока, а удаление папиллом представляет значительные трудности, особенно у оториноларингологов, не имеющих достаточного опыта и не располагающих необходимым оборудованием. В этих условиях трахеотомия остаётся единственным способом спасения задыхающегося ребёнка. Первые признаки папилломатоза трахеи - ухудшение дыхания через трахеотомическую трубку - у большинства пациентов появляются на первом году трахеального канюленосительства.

Папилломатоз лёгких является самой редкой формой РРП: в мировой литературе описано лишь несколько десятков таких больных. В подавляющем большинстве случаев это заболевание развивается у хронических трахеальных канюленосителей. Наблюдался только один больной, у которого папилломатоз лёгких развился через 6 мес после продлённой назотрахеальной интубации, вызванной дыхательным стенозом, обусловленным ростом папиллом гортани. Механизм развития папилломатоза лёгких, по-видимому, аналогичен папилломатозу трахеи. Единичные папилломы лёгких возможно резецировать, однако обычно процесс диссеминированный. У большинства пациентов, страдающих папилломатозом лёгких, происходит малигнизация процесса, заканчивающаяся летальным исходом.

В подавляющем большинстве случаев папилломатоз нижних дыхательных путей развивается у больных, инфицированных ВПЧ 11-го типа. При этом заболевание у них протекает агрессивнее по сравнению с пациентами, страдающими изолированным папилломатозом гортани: возраст возникновения заболевания, возраст на момент первой операции по удалению папиллом у детей с папилломатозом нижних дыхательных путей достоверно младше, они нуждаются в большем количестве хирургических вмешательств, а межрецидивный период у этих больных достоверно короче.

Диагностика

Временной интервал между появлением симптомов папилломатоза и его диагностикой разнообразен и может составлять месяцы, а иногда и годы, что зависит как от скорости роста папиллом, так и от возраста ребёнка и опыта врачей. Обычно диагноз РРП ставят в течение первого года после появления симптомов, при этом обычно чем быстрее прогрессирует симптоматика, тем быстрее диагностируют заболевание.

Диагноз РРП в подавляющем большинстве случаев не вызывает затруднений. «Золотым стандартом» диагностики является эндоскопия дыхательных путей с помощью фиброволоконной оптики и особенно прямая микроларингоскопия под наркозом, позволяющая дифференцировать РРП от других заболеваний уже на первых этапах заболевания у детей любого возраста, разумеется, с последующей гистологической верификацией диагноза (рис. 41-1, см. цв. вклейку). При микроларингоскопии папилломы бледно-розового цвета, иногда с сероватым оттенком, с типичной неровной мелкозернистой или мелкодольчатой поверхностью, напоминающей тутовую ягоду, кисть винограда или петушиный гребень.

Наиболее частой первичной локализацией папиллом гортани является область комиссуры и передней трети голосовых складок (рис. 41-2, см. цв. вклейку). На более поздних этапах заболевания папилломы могут распространяться на все отделы гортани, в том числе поражая надгортанник, черпаловидные хрящи, подскладковый отдел (рис. 41-3, см. цв. вклейку). Первичная локализация папиллом в подскладковом отделе гортани, в трахее и бронхах крайне редка. Обычно папилломы имеют широкое основание, однако в ряде случаев растут конгломератом на ножке, при этом возможно их баллотирование, вызывающее пароксизмы кашля.

Локализация папиллом трахеи разнообразна: встречается как распространённая форма заболевания, когда папилломы растут на всех стенках трахеи на большом протяжении, так и локализованная, когда рост папиллом в трахее ограничивается шейным отделом трахеи, до нижнего конца трахеотомической трубки; в последнем случае дыхание через трахеотомическую трубку остаётся свободным. В ряде случаев возможно откашливание конгломератов папиллом трахеи через трахеотомическую трубку.

Папилломатоз трахеи также выявляют при эндоскопии, папилломатоз лёгких возможно диагностировать при рентгенографическом исследовании органов грудной клетки - на рентгенограмме или КТ обнаруживают характерные кольцевидные тени, которые могут быть как множественными, так и единичными рис. 41-4.

pic 0262
Рис. 41-4. Компьютерные томограммы органов грудной клетки больного Б. 15 лет в сагиттальной, коронарной и аксиальной проекциях. Кольцевидные тени, характерные для папилломатоза лёгких

Морфологически папиллома - доброкачественная опухоль, представляющая собой образование с неровной, мелкодольчатой поверхностью красного, розового или белого цвета. Цвет опухоли зависит от наличия сосудов, толщины и степени ороговения эпителия. Большинство исследователей расценивают папиллому как фиброэпителиальную опухоль, состоящую из сосочковых разрастаний многослойного плоского эпителия и соединительнотканной стромы, в которой содержится большее или меньшее количество клеток и сосудов (рис. 41-5, см. цв. вклейку). В результате инфицирования ВПЧ клеток базального слоя эпителия происходит их ненормальное созревание и нарушение дифференцировки. В результате задержки созревания происходит аккумуляция клеток в базаль-ном слое, что и представляется гистологически как базальная гиперплазия или папилломатоз.

По плотности папилломы бывают от очень мягких до плотных, что объясняется характером сосудистой сети и степенью коллагенизации стромы, а также выраженностью ороговения поверхностного эпителиального слоя, что в свою очередь связано с возрастом больного, длительностью заболевания и предшествовавшим лечением в случаях рецидива. Мягкие папилломы наблюдаются преимущественно у детей, а твёрдые - главным образом у взрослых. В детском возрасте обычно выявляют значительную равномерную пролиферацию эпителиальной и соединительной ткани папилломы, что выражается в большом количестве митозов в эпителии, наличии рыхлой, нежно-волокнистой стромы, содержащей большое количество сосудов и инфильтратов. При этом в подлежащей строме отмечены явления склероза и хронической воспалительной инфильтрации, что может быть связано с многократными хирургическими вмешательствами. У взрослых папилломы характеризуются менее выраженным ростом эпителия, его интенсивным ороговением, строма папиллом состоит из грубоволокнистой, часто гиалинизированной соединительной ткани с меньшим количеством клеток и сосудов. Особенностью папиллом взрослых является большая частота встречаемости дисплазии эпителия по сравнению с ювенильными папилломами.

Истинная малигнизация ювенильных папиллом, характерная для твёрдых папиллом взрослых, встречается чрезвычайно редко. Однако такая возможность не исключается, особенно у девочек, если папилломатоз не подвергся инволюции к началу полового созревания. Малигнизации предшествуют диспластические изменения эпителия в виде нарушений стратификации, появления участков патологического ороговения, повышения митотической активности с фигурами деления в средней и верхней части шиповатого слоя.

Как указывалось выше, одним из факторов, влияющих на течение РРП, может быть наличие ГЭРБ и фаринголарингеального рефлюкса. «Золотым стандартом» диагностики как ГЭРБ, так и фаринголарингеального рефлюкса является суточная рН-метрия, позволяющая определить вид рефлюкса (кислотный или щелочной), общее число эпизодов рефлюкса в течение суток и их продолжительность (в норме рН пищевода составляет 5,5-7,0, в случае рефлюкса - менее 4,0 или более 7,0), связь с приёмом пищи, положением тела (рис. 41-6).

Хирургическое лечение

Основные задачи хирургического лечения больных, страдающих РРП, заключаются в следующем: восстановить проходимость дыхательных путей,; сохранить и восстановить голосовую функцию, избежать трахеотомии. Хирургическое удаление папиллом дыхательных путей проводят под наркозом.

pic 0263
Рис. 41-6. График 24-часового рН-мониторирования пищевода и глотки больной Н. 13 лет, страдающей рецидивирующим респираторным папилломатозом, осложнённым рубцовым стенозом гортани, свидетельствует о наличии как гастроэзофагеальной рефлюксной болезни, так и фаринголарингеального рефлюкса. (Пищевод 1 - данные датчика, помещённого в нижней трети пищевода; пищевод 2 - данные датчика, помещённого в средней трети пищевода; глотка - данные датчика, помещённого в гортанной части глотки)

Методы анестезиологического пособия при эндоларингеальной хирургии остаются дискутабельными. Используют разные методы обезболивания: интубационный и назофарингеальный наркоз, комбинированный наркоз с искусственной вентиляцией лёгких методом инжекции кислорода. Вместе с тем все вышеперечисленные виды обезболивания, наряду с положительными качествами, имеют ряд существенных недостатков: интубационная трубка в значительной мере загораживает операционное поле и затрудняет действия хирурга; передозировка анестетиков при назофарингеальном наркозе приводит к гипоксии и гиперкапнии, а в результате поверхностного наркоза может наступить рефлекторный спазм мышц гортани; при вентиляции с помощью инжектора с инжекционным потоком в трахеобронхиальное дерево могут попасть не только кровь, но и частички ткани, удаляемой во время операции; не исключена возможность возникновения эмфиземы лёгких или пневмоторакса. У детей в основном используют методики назофарингеального ингаляционного наркоза или наркоз с чрескатетерной высокочастотной искусственной вентиляцией лёгких в условиях тотальной внутривенной анестезии на основе пропофола (Дипривана ), кетамина и фентанила в малых дозах.

Наиболее распространённым способом удаления папиллом для восстановления просвета дыхательных путей остаётся метод эндоларингеальной микрохирургии. Под контролем прямой ларингоскопии с использованием операционного микроскопа (с фокусным расстоянием 400 мм) или ригидной оптики папилломы удаляют гортанными щипцами с наконечниками ложкообразной или клювовидной формы. Для облегчения проведения наркоза операцию начинают с удаления конгломератов папиллом, выступающих в просвет дыхательных путей, что позволяет наиболее быстро расширить голосовую щель. Для предотвращения грубой травматизации голосовых складок во время удаления папиллом движения щипцами необходимо проводить вдоль складки. По мере необходимости производят аспирацию крови из гортани и трахеи электроотсосом. Следует иметь в виду возможность ларингоспазма во время операции, в связи с этим наготове должна быть интубационная трубка для возможной интубации.

Преимуществами эндоларингеальной лазерной деструкции папиллом являются высокая точность воздействия, малая кровоточивость, отсутствие грубого рубцевания. Наибольшее распространение в эндоларингеальной лазерной хирургии получили СО2 -лазеры, посредством адаптера с микроманипулятором конъюгированные с операционным микроскопом, что позволяет полностью освободить операционное поле. Методика СО2 -лазерной операции заключается в следующем. Вмешательство проводят под контролем прямой микроларингоскопии. Большие конгломераты папиллом захватывают щипцами или пинцетом и отсекают у основания лучом лазера мощностью до 10-15 Вт, с экспозицией по 0,2-0,5 с. После устранения основных конгломератов оставшиеся папилломы удаляют единичными лазерными импульсами той же мощности, но с меньшей экспозицией - по 0,1-0,2 с. С особой осторожностью папилломы удаляют в области комиссуры, для предотвращения возможного рубцевания целесообразно удалить папилломы в этой области с одной стороны, а оставшиеся - удалить при повторной операции. Для удаления папиллом из вестибулярных складок и с нижнемедиальной поверхности голосовых складок используют конусовидные протекторы, позволяющие ротировать голосовую или вестибулярную складку кнаружи.

Однако такая методика лазерной операции, особенно в случаях распространённого и обтурирующего роста папиллом, имеет существенный недостаток - большую длительность вмешательства. Именно поэтому на практике наиболее удобным является использование комбинированного метода - удаление больших конгломератов с помощью микроинструментов с последующей лазерной деструкцией оставшихся папиллом. Сочетание микрохирургической и лазерной техники уменьшает длительность операции, позволяет в кратчайшие сроки ликвидировать дыхательный стеноз и тщательно удалить как конгломераты, так и отдельные папилломы.

Лазеры с волоконной передачей энергии (ИАГ-гольмиевый, ИАГ-неодимовый, на парах меди и др.) позволяют прецизионно подвести световолокно к структурам гортани и имеют некоторые преимущества при удалении папиллом из труднодоступных мест гортани - желудочков и нижней поверхности голосовых складок, подскладкового отдела, а также трахеи и бронхов. Считается, что среди волоконных лазеров наиболее эффективным и удобным для эндоларингеальной хирургии является ИАГ-гольмиевый (длина волны - 2,09 мкм).

Взаимодействие биотканей с излучением ИАГ-гольмиевого лазера имеет крайне важные особенности. Поскольку коэффициент поглощения для данного излучения достаточно высок, то практически вся энергия импульса за очень короткое время (300-400 мкс) полностью поглощается биотканями. Именно поэтому эффект деструкции проявляется уже при мощности 1 Вт, но без ожоговой реакции, так как время взаимодействия минимальное. Для лазерной раны от ИАГ-гольмиевого лазера характерно отсутствие зон некроза, а зона воспаления определяется на уровне прилежащих к ране клеток. Отсутствие ожоговой реакции и практически интактные ткани, окружающие раневой канал (разрез), способствуют быстрому и качественному заживлению лазерных ран после воздействия излучением ИАГ-гольмиевого лазера без грубого последующего рубцевания.

Хирургическое лечение РРП с помощью излучения ИАГ-гольмиевого лазера в технологическом аспекте имеет ряд особенностей и отличий от технологий лазерной хирургии с помощью излучения СО2 или ИАГ-неодимового лазера. Коагуляция осуществляется путём воздействия на поверхность биоткани расфокусированного лазерного луча. Это становится возможным, если рабочий торец световода держать над поверхностью на расстоянии 2-5 мм. При этом с увеличением расстояния увеличивается площадь обрабатываемой поверхности, но уменьшается глубина воздействия, так как снижается плотность мощности излучения.

Деструкция биотканей с помощью луча гольмиевого лазера может осуществляться в двух режимах: перфорирования и резания. Оба варианта выполняют при контакте рабочего торца световода с поверхностью биоткани. Если импульс единичен, то воздействие на биоткань можно сравнить с лазерным уколом, причём глубина проникновения и деструкции регулируется изменением мощности лазерного излучения с помощью регулятора «накачки». Глубина лазерной раны зависит также и от строения биоткани. Таким образом, единичные импульсы образуют точечные отверстия в биотканях, то есть перфорируют их. К этой методике рекомендуется прибегать в случаях точечного, прицельного воздействия. Рабочим торцом световода дотрагиваются до поверхности точечного остатка папиллом (после инструментального удаления) и производят единичный «выстрел» лазерным лучом. Затем торец световода переносят в другую точку над той же папилломой и повторяют «выстрел».

Резать биоткани можно, увеличивая частоту импульсов до 10-15 Гц и используя методику, суть которой заключается в следующем. Рабочий торец световода в контакте с биотканью медленно передвигают с таким расчётом, чтобы рана от каждого последующего импульса сопрягалась с раной от предыдущего импульса. При этом образуется линия разреза. Если разрезаемая ткань находится в состоянии натяжения, то края разреза расходятся и образуется типичная резаная рана. Если же напряжения (натяжения, растягивания) ткани нет, то разрез от лазерного луча трудно дифференцируется, так как края раны спадаются, а кровотечение, как правило, отсутствует. В таких случаях целесообразно комбинировать контактное воздействие на биоткань с коагулирующим действием расфокусированным лучом при инструментальном растяжении тканей. Необходимо также отметить, что путём изменения частотного режима излучения и фокусировки (контактно, бесконтактно с изменением расстояния от торца световода до объекта) можно осуществлять деструкцию биотканей, строго контролируя как её площадь, так и глубину. При вмешательствах на гортани во время эндоларингеальной микрохирургии используют металлические протекторы волокна. Этот способ позволяет избежать «дрожания» рабочего торца волокна и направлять лазерный луч строго локально.

Воспламенение газонаркотической смеси является возможным осложнением эндоларингеальной лазерной хирургии. Для профилактики этого осложнения необходимо обратить внимание на взаимодействие анестезиолога и хирурга, оперирующего с помощью лазера в просвете дыхательных путей. Практика показала, что для предотвращения вспышек газонаркотической смеси необходимо по команде хирурга прекращать вентиляцию лёгких на 10-20 с, то есть на время работы лазера. Этот приём является особенностью проведения лазерных операций. При лазерной операции необходимо строгое соблюдение мер безопасности: для профилактики повреждения интактных тканей и хирурга отражённым лазерным лучом необходимо использовать инструменты с матовым покрытием, с этой же целью глаза больного должны быть закрыты специальными очками; необходимо использование специальных армированных интубационных трубок.

Использование микродебридера с применением специальных фрез для эндоларингеальной хирургии получило широкое распространение в последние десятилетия в связи с возможностью прецизионно удалить конгломераты папиллом без повреждения окружающих интактных тканей за значительно меньшее время по сравнению с эндоларингеальной лазерной хирургией, при этом в послеоперационном периоде отмечается лучшее качество голоса и отсутствует риск термического ожога. Под контролем прямой ларингоскопии с использованием операционного микроскопа или ригидной оптики гортанную фрезу подводят к конгломерату папиллом, который засасывается в отверстие фрезы и срезается. Для предотвращения травматизации окружающих тканей целесообразно регулировать мощность электроотсоса, подсоединённого к рукоятке микродебридера, начиная операцию с минимально эффективной мощности. В целом методика операции по удалению папиллом гортани с помощью микродебридера аналогична микрохирургической.

Методом электрохирургического лечения папилломатоза гортани является применение холодной плазмы (с температурой 50-60 °С) - коблации. Метод коблации даёт хирургу возможность рассекать и коагулировать ткани одновременно, обеспечивая работу в сухом операционном поле. Наконечник электрода коблатора подводится к патологическим тканям, между тканями и электродом в условиях наличия жидкости (изотонический раствор натрия хлорида, который подаётся через электрод) возникает плазменный слой, который разрушает ткань, как бы испаряя ее. Малая толщина плазменного слоя даёт возможность точно дозировать воздействие и тщательно рассчитывать объём рассекаемой или удаляемой ткани, то есть вмешательство происходит практически без термического повреждения интактных тканей.

Криохирургический метод лечения показан исключительно при ограниченной форме папилломатоза гортани, преимущественно при конгломератном росте папиллом и в определённой степени при появлении первых признаков рецидива опухоли. Распространённая и обтурирующая формы папилломатоза гортани являются противопоказанием к криохирургии. Использование криодеструкции при этих формах заболевания в известной мере привело к дискредитации метода. Криогенное вмешательство в подавляющем большинстве случаев производят после хирургического удаления папиллом. В качестве самостоятельного метода криохирургию можно назначить лишь при единичных небольших папилломах дыхательных путей. К положительным сторонам метода относятся бескровность, отсутствие последующего грубого рубцевания. Гистологическое изучение папиллом в процессе криовоздействия выявило альтернативный, некротизирующий эффект локального замораживания.

Для криодеструкции используют как устройства, охлаждающим агентом в которых служит жидкий азот, так и значительно более удобные в эксплуатации аппараты, в качестве охлаждающего агента в которых применяется закись азота или углекислый газ. Вмешательство проводят под назофарингеальным ингаляционным наркозом под контролем прямой микроларингоскопии. Обычно проводят три сеанса криовоздействия в течение 2 нед, всего до 6-8 сеансов за один курс лечения. Во время одного сеанса криовоздействия проводят от двух до 10 криоаппликаций.

Методика криовоздействия заключается в следующем. Криозонд в неохлажденном состоянии вводят в гортань и слегка прижимают к папилломе или, в случае применения метода после хирургического удаления папиллом, к месту их роста, затем включают аппарат. Наконечник криозонда примораживается к папилломе. Величина участка замораживания определяется длительностью криоаппликации, которая обычно составляет до 20-30 с. Выключение аппарата ведёт к постепенному отмораживанию наконечника, после чего криозонд можно извлечь из гортани или подвергнуть локальному замораживанию другой участок гортани.

Следует иметь в виду возможность послеоперационного отёка слизистой оболочки гортани, в связи с чем следует применять минимальные экспозиции (5-10 с) и число аппликаций (2-3) во время первого сеанса криодеструкции для определения индивидуальной чувствительности тканей гортани. С особой осторожностью следует производить криовоздействие в подскладковом отделе, особенно у ранее не трахеотомированного ребёнка младшего возраста. У детей младшего возраста целесообразно несколько уменьшить длительность криоаппликаций и их число.

Ультразвуковая дезинтеграция папиллом гортани производится с помощью специального волновода под контролем прямой ларингоскопии. Ультразвук превращает папилломы в бесклеточную эмульсию, которая аспирируется из гортани. Несмотря на отсутствие клеток папиллом в эмульгате, в нём не исключено присутствие вируса, что может обусловить высокую частоту рецидивов и распространение папиллом на дистальные отделы дыхательных путей. Кроме того, конструктивные особенности волновода затрудняют его использование в труднодоступных отделах гортани.

Несмотря на совершенствование методов хирургического лечения РРП, их использование в изолированном виде в большинстве случаев не решает одной из основных задач реабилитации больных, а именно достижения стойкой ремиссии опухоли, и требует множественных оперативных вмешательств, у многих пациентов исчисляемых десятками, а иногда и сотнями. По данным исследований, стойкая ремиссия папилломатоза при применении только хирургических методов лечения возникает лишь у 1/4 детей. Даже после самого тщательного удаления папиллом их частое рецидивирование, возможно, связано с тем, что ВПЧ локализуется и в визуально неизменённых тканях, которые в последующем могут служить внутренним источником инфекции. Повторные оперативные вмешательства, зачастую производимые ежемесячно и даже чаще, приводят к развитию хондроперихондрита и рубцового стеноза гортани (рис. 41-7, см. цв. вклейку). По полученным данным, повторные эндоларингеальные операции по удалению папиллом являются второй по частоте (после продлённой назотрахеальной интубации) причиной развития приобретённых гортанно-трахеальных стенозов, которые развиваются в 23,3% наблюдений, являясь основным осложнением хирургического лечения.

Противорецидивная терапия

В подавляющем большинстве наблюдений изолированное применение хирургического лечения не предупреждает рецидива опухоли, то есть изолированное применение хирургических способов лечения является, по существу, паллиативным методом. Немаловажным обстоятельством является также и дороговизна лечения: только в США ежегодная стоимость лечения детей, страдающих РРП, на середину 90-х гг. ХХ в. составляла 110 млн долларов. В связи с этим большинству пациентов в целях прекращения роста папиллом или как минимум увеличения межрецидивного периода назначают различные методики противорецидивной терапии, то есть пациенты получают комбинированное (хирургическое и терапевтическое) лечение. Предложено свыше 50 разнообразных методов противорецидивного лечения, но все они эффективны не во всех случаях, а многие из них имеют существенные побочные эффекты. Более того, до настоящего времени не найдено радикального патогенетического метода лечения РРП.

Интерферонотерапия (ИФН-терапия) РРП в настоящее время является общепринятым методом лечения. ИФН (код по АТХ-классификации - L03AB) - это группа биологически активных белков или гликопротеинов, синтезируемых клеткой в процессе защитной реакции на чужеродные агенты. Известно более 20 ИФН, различающихся по структуре и биологическим свойствам и составляющих три вида - α, β и γ. ИФН являются биологическими модификаторами иммунной реакции. Способностью вырабатывать ИФН в той или иной степени обладают все клетки организма, но наиболее сильными продуцентами ИФН являются иммуно-компетентные клетки. При стимуляции клеток индуктором происходит активация генов, кодирующих белки ИФН, и трансляция/продукция этих белков. ИФН секретируются во внеклеточную жидкость и через рецепторы действует на другие клетки, возбуждая процесс синтеза протеинов, которые повышают резистентность клетки к чужеродному агенту. Возможен перенос таких протеинов на соседние клетки, не контактирующие ни с индуктором, ни с самим ИФН.

ИФН обусловливают разнообразные эффекты, проявляющиеся как на клеточном, так и на системном уровне, в том числе противовирусное, противоопухолевое, иммуномодулирующее, радиопротективное действие. Несмотря на то что ИФН не оказывают прямого повреждающего действия на вирус, они способны воздействовать на основные звенья этиологии и патогенеза РРП, вызывая противовирусную резистентность клеток, чувствительных к вирусам, и индуцируя синтез ингибиторов и ферментов, препятствующих репродукции вирусов и контролирующих пролиферацию клеток.

Существующие препараты ИФН можно классифицировать как по типу ИФН: α-ИФН, β-ИФН, γ-ИФН, комбинированные препараты (состоящие из разных типов ИФН), комплексные препараты (ИФН в сочетании с другими препаратами), так и по способу получения: природные ИФН (лейкоцитарные, лимфобластные, диплоидные), рекомбинантные (полученные путём генной инженерии) ИФН. Натуральные ИФН получают, стимулируя определённые типы клеток (лейкоциты, лимфобласты, диплоидные клетки), а рекомбинантные препараты - путём внедрения гена, кодирующего ИФН в плазмиды прокариотических клеток, таких как E. coli, Pseudomanas spp. Натуральные ИФН представляют собой сложный комплекс различных классов ИФН с цитокинами, что определяет особенности их биологического действия, где ведущую роль играет иммуномодулирующая активность. Активное начало рекомбинантных ИФН соответствует одному конкретному субтипу ИФН. У рекомбинантных ИФН превалируют противовирусные и антитуморогенные свойства.

В настоящее время в основном применяют рекомбинантные инъекционные формы ИФН, в частности, препараты интерферон-а-2b (Реаферон-ЕС ) (регистрационный номер 000642/01), интерферон-а-2Ь (регистрационный номер 014632/01-2002) и др. Препараты представляют собой человеческий рекомби-нантный ИФН-а2-белок, синтезированный бактериальным штаммом кишечной палочки, в генетический аппарат которой встроен ген человеческого лейкоцитарного а2 -ИФН.

Показаниями к применению ИФН-терапии служат распространённая или обтурирующая форма РРП с коротким (до 3 мес) межрецидивным периодом и/или распространение папиллом на нижние дыхательные пути. Противопоказания - аллергические, сердечно-сосудистые заболевания, тяжёлая патология печени и почек, недостаточность костного мозга, эпилепсия и другие заболевания ЦНС, повышенная чувствительность к ИФН и составным компонентам препарата, а также изменения лабораторных показателей в процессе лечения: лейкоцитопения менее 1,5×109 /л, тромбоцитопения менее 50×109 /л, содержание билирубина более 20,5 мкмоль/л, креатинина более 170 мкмоль/л. Перед назначением препарата целесообразно изучение исходного интерферонового статуса ребёнка. Лечение начинают после удаления папиллом. Опыт применения препаратов ИФН показывает, что курсовой метод лечения (введение препарата ежедневно в течение 1 мес с повторными курсами с интервалом 3 мес) недостаточно эффективен. Именно поэтому используется длительный, непрерывный метод лечения, когда препарат вводят 3 раза в неделю в течение 1 года и более, причём продолжительность лечения зависит от клинического эффекта в каждом конкретном случае (терапию завершают через 6 мес после прекращения роста папиллом).

Интерферон-а-2b (Реаферон-ЕС ) вводят внутримышечно из расчёта 100150 000 МЕ/кг массы тела (но не более 3 млн МЕ) на одну инъекцию. Наиболее частыми осложнениями инъекционных форм препаратов ИФН являются общий гриппоподобный синдром и непродолжительная пирогенная реакция (от субфебрильных значений до 39 °С и выше), проявляющаяся обычно после первых 1-10 инъекций спустя несколько часов после введения препарата. В связи с этим целесообразно делать инъекции вечером, чтобы пик подъёма температуры тела приходился на период сна. Кроме того, при выраженной температурной реакции возможно использование жаропонижающих средств. У детей, особенно младшего (до 3-5 лет) возраста, и их родителей длительное использование инъекционных форм ИФН, естественно, вызывает негативную реакцию. В связи с этим в младшей возрастной группе целесообразно использовать Виферон (рекомбинантный интерферон-а-2Ь в виде ректальных свечей; регистрационный номер 001142/012002) в следующей дозе: первые 10 дней - по одной свече, содержащей 150 000 МЕ (для детей до 3 лет), 500 000 МЕ (для детей от 3 до 5 лет) или 1 млн МЕ (для детей от 5 лет и старше) ИФН 2 раза в сутки, затем - по одной свече 3 раза в неделю. Побочных эффектов при использовании этого препарата не наблюдалось. При недостаточной эффективности интерферона-а-2Ь (Виферона ) в течение 1-2 лет применения необходимо использование препаратов ИФН для внутримышечного введения.

Необходимо учитывать, что рекомбинантным ИФН присуща особенность, в ряде случаев резко снижающая их эффективность в лечении РРП, а именно появление в сыворотке пациентов анти-ИФН-антител в ответ на введение рекомбинантных ИФН. Выделяют два типа антител к ИФН: связывающие антитела и нейтрализующие антитела. Связывающие антитела обычно появляются первыми и относятся к Ig класса М. Как считается, они не направлены против участка молекулы ИФН, определяющего биологическую активность ИФН. Наличие в сыворотке крови связывающих антител не оказывает существенного влияния на эффективность ИФН-терапии у больных РРП. Нейтрализующие антитела относятся к Ig класса G и направлены против участков молекулы ИФН, связанных с биологическими функциями ИФН, снижая противовирусную и антипролиферативную активность ИФН. Эффективность ИФН-терапии у детей, страдающих РРП, коррелирует с уровнем нейтрализующих антител в сыворотке крови. Среди пациентов с высоким (от 7 до 10 у.е.) титром нейтрализующих антител ИФН-терапия была эффективна лишь в 25% наблюдений, тогда как среди пациентов с низким (от 0 до 2 у.е.) титром нейтрализующих антител положительный эффект ИФН-терапии отмечен в 66,7% случаев. В связи с этим для определения индивидуальной чувствительности пациента к используемому препарату рекомбинантного ИФН перед началом ИФН-терапии и каждые 6-12 мес целесообразно определять степень нейтрализующей активности антител к ИФН.

Выраженный дефицит эндогенного ИФН, выявляемый у больных РРП, высокая частота побочных эффектов при использовании рекомбинантных ИФН, дороговизна лечения этими препаратами позволяют рекомендовать для терапии РРП индукторы эндогенного ИФН, в частности, отечественный препарат меглю-мина акридонацетат (Циклоферон ) (регистрационный номер 001049/03) (код по АТХ-классификации - L03АА). Меглюмина акридонацетат (Циклоферон) - синтетический низкомолекулярный индуктор ИФН, относящийся к гетероароматическим соединениям, к классу акридинов (основное действующее вещество - акридинуксусная кислота). Обладает широким спектром биологической активности за счёт своего противовирусного, иммуномодулирующего, противовоспалительного действия. Основными клетками-продуцентами ИФН после введения препарата являются макрофаги, Т- и В-лимфоциты. Препарат индуцирует высокие титры ИФН в органах и тканях, содержащих лимфоидные элементы, активирует Т-лимфоциты и NK-клетки, нормализует баланс между субпопуляциями Т-хелперов и Т-супрессоров, подавляет аутоиммунные реакции. При динамическом исследовании ИФН-статуса у детей, страдающих РРП, перед началом, во время и после окончания терапии отмечено увеличение показателей ИФН-статуса от 2 до 8 раз по отношению к исходному уровню, в том числе у 93,3% больных происходило увеличение продукции лейкоцитами периферической крови а-ИФН и у 91,1% - γ-ИФН. Меглюмина акридонацетат (Циклоферон♠) вводят внутримышечно в дозе 3-5 мг/кг массы тела в сутки: первые две инъекции - ежедневно, затем в 4, 6, 8, 11, 14, 17, 20 и 23-и сутки. В случае тяжёлого течения заболевания или при использовании препарата в качестве противорецидивной монотерапии целесообразно основной курс лечения дополнить поддерживающим - препарат вводят в той же дозе 1 раз в 10 дней в течение 3-6 мес. Препарат не рекомендуется женщинам в период беременности.

Терапия препаратами индол-3-карбинола. Известно, что РРП, как и другие заболевания, ассоциированные с ВПЧ (например, рак шейки матки), относится к гормонально зависимым опухолям. В организме под воздействием цитохро-ма Р450 эстрадиол метаболизируется в 16а-гидроксиэстрон или в 2-гидроксиэстрон. Взаимодействие эпителиальной клетки, инфицированной ВПЧ, с 16а-гидроксиэстроном обеспечивает пролонгированный эффект действия гормона, при котором происходит активный синтез онкобелков Е7, то есть продуцирует бурный рост папиллом. Другой метаболит эстрадиола - 2-гидроксиэстрон, наоборот, обладает антипролиферативным действием. Концентрация метаболитов эстрадиола коррелирует между собой: при увеличении уровня 16а-гидроксиэстрона уменьшается концентрация 2-гидроксиэстрола, и наоборот. К блокированию конверсии эстрадиола в 16а-гидроксиэстрон, тем самым снижая уровень синтеза онкобелка Е7, приводит применение препаратов индол-3-карбинола. Кроме того, индол-3-карбинол индуцирует избирательный апоптоз эпителиальных клеток, инфицированных ВПЧ.

Индол-3-карбинол - пищевой индол, в большом количестве обнаруживаемый в растениях семейства крестоцветных - во всех видах капусты (белокочанной, брокколи, цветной, кольраби и др.). Начиная с конца 1990-х гг. препараты индол-3-карбинола являются одной из наиболее популярных форм противорецидивной терапии РРП. В России индол-3-карбинол выпускается под торговой маркой «Индинол» (регистрационный номер 77.99.23.3.У.1451.3.07) (код по АТХ-классификации - L02ВА). В одной капсуле индинола содержится 100 мг высо-коочищенного индол-3-карбинола. Индинол показан при любой форме РРП - локализованной, распространённой или обтурирующей, может применяться как монотерапия РРП, так и в сочетании с другими методами адъювантной терапии заболевания. Препарат назначают после очередного удаления папиллом. В зависимости от массы тела ребёнка индинол применяют в следующих дозах: до 30 кг - по 100 мг/сут, до 50 кг - по 200 мг/сут, свыше 50 кг - по 300 мг/сут. При необходимости дозу препарата можно увеличить до 400 мг/сут. Препарат вводят в 1-4 приёма во время еды. Длительность лечения составляет не менее 12 нед, при необходимости курс лечения может быть продлён. Несомненными достоинствами препарата являются удобство применения, не вызывающее негативного отношения ребёнка, отсутствие побочных эффектов и противопоказаний к терапии индинолом (единственные противопоказания к назначению препарата - беременность и лактация).

Учитывая выраженность изменений иммунитета, особенно Т-системы, у детей, страдающих РРП, в клинической практике нашли применение иммуностимулирующие препараты, в первую очередь, тимуса экстракт (Тактивин ) (регистрационный номер 003100/02) (код по АТХ-классификации - L03AX), который оказывает влияние на Т- и опосредованно на В-системы иммунитета. Препарат восстанавливает нарушенную иммунологическую реактивность при первичных и вторичных иммунодефицитных состояниях. В отличие от других известных препаратов аналогичного действия, тимуса экстракт (Тактивин ) оказывает влияние только на патологически изменённую иммунную систему. При этом в случаях недостаточной продукции эндогенного ИФН препарат усиливает синтез последнего.

Используется следующая методика иммунокорригирующей терапии тимуса экстрактом (Тактивином ) у детей, страдающих РРП. Курс лечения начинают после эндоларингеального удаления папиллом. Препарат вводят подкожно в дозе 1-2 мкг/кг 1 раз в сутки ежедневно в течение 10 дней, затем 1 раз в 10 дней в течение 3 мес. Время введения препарата - с 18 до 20 ч - связано с суточным ритмом колебаний сывороточной тимической активности, пик которого достигается в указанное время. При необходимости курс лечения повторяют через 6-12 мес. Осложнений и побочных явлений при введении препарата не наблюдалось. Противопоказаниями к применению препарата являются беременность и лактация.

Учитывая вирусную этиологию папилломатоза, целесообразно в комплексной терапии заболевания использовать противовирусные препараты, в первую очередь, ацикловир (регистрационный номер 001471/01-2002) (код по АТХ-классификации - J05AB01). Механизм действия препарата основан на разнице между ферментами, кодированными в вирусной частице, и ферментами клетки человека. Ацикловир является аналогом дезоксигуанозина. Для включения в ДНК клетки или вирусной частицы он должен пройти активацию - фосфорилирование. В клетке, поражённой вирусом, имеется высокое содержание вирусной тимидинкиназы, которая связывается с ацикловиром в 1 млн раз быстрее, чем клеточные ферменты. После фосфорилирования препарат накапливается только в клетках, поражённых вирусом, так как фосфорилированная форма ацикловира не проникает через клеточную мембрану. Вирусная ДНК-полимераза включает фосфорилированный ацикловир в ДНК вируса и тем самым прерывает его синтез, при этом вирусная ДНК-полимераза не может включить фосфорилированный ацикловир в ДНК клетки человека. Из этого следуют два основных преимущества ацикловира - высокая избирательная активность в поражённых клетках организма и очень низкая токсичность для клеток человека. ВПЧ не имеет ацикловирочувствительной тимидиновой киназы, так что механизм действия ацикловира при РРП остаётся неизвестным. Коинфекция ВПЧ и вируса простого герпеса обнаружена у 50% взрослых и 38,5% детей, страдающих РРП. Возможно, что вирус простого герпеса провоцирует репликацию ВПЧ и при воздействии ацикловира опосредованно снижается и скорость репликации ДНК ВПЧ.

Терапию проводят сразу после эндоларингеального удаления папиллом. Препарат применяют в виде таблеток в следующей дозе: детям до 7 лет - по 200 мг 5 раз в сутки, свыше 7 лет - по 400 мг 5 раз в сутки в течение 10 дней. После выписки из стационара с поддерживающей целью препарат назначают в той же дозе 1 раз каждые 10 дней в течение 6 мес. Осложнений и побочных явлений при приёме препарата не наблюдалось. Для усиления эффекта лечения местно в области гортани возможно проведение фонофореза с мазью для наружного применения, содержащей ацикловир. На основании данных хроматографии обнаружено, что ацикловир не распадается при обработке ультразвуком, а распределяется в тканях за счёт микроциркуляции жидкости или поглощается клетками. Фонофорез проводят по следующей методике. Используют аппарат УЗТ 3.03Л. На кожу в области проекции гортани (одно поле площадью в среднем 50 см2 ) с помощью шпателя наносят мазь. Озвучивание производят излучателем площадью 1 см2 , который медленными, поглаживающими движениями, плотно прижимая к поверхности, перемещают по всему полю. Используют непрерывный режим воздействия интенсивностью с 1-й по 3-ю процедуру - 0,2 Вт/см2 , а с 4-й по 10-ю процедуру - 0,4 Вт/см2 . Время воздействия с 1-й по 3-ю процедуру - 2 мин, затем время воздействия увеличивают на 1 мин и доводят до 5 мин. Воздействие проводят ежедневно, на курс - 10 процедур.

Для химиотерапевтического метода лечения в основном используют проспидия хлорид (Проспидин ) (регистрационный номер 76/1104/9) - противоопухолевый препарат из группы алкилирующих соединений (код по АТХ-классификации - L01XX). При гистологическом исследовании папиллом в процессе проспидинотерапии выявлены дистрофические изменения и угнетение пролиферативных потенций новообразования. Создание высокой концентрации противоопухолевого препарата избирательно в ткани опухоли при папилломатозе гортани представляет значительные трудности. В связи с этим возможно два метода проспидинотерапии - эндоларингеальный и эндотрахеальный фонофорез проспидиновой мази и ингаляции проспидия хлорида (Проспидина ). Поскольку препарат легкорастворим в воде, гигроскопичен, то для фонофореза используется мазевая форма препарата. Промышленно выпускается 30% мазь проспидия хлорида (Проспидина ), кроме того, при необходимости её изготавливают extempore на основе безводного ланолина.

Для фонофореза используют отечественный аппарат УЗТ-3.03Л. Аппарат снабжён несколькими излучателями, предназначенными для использования в глотке и гортани. Проведение эндоларингеального фонофореза возможно только под общим обезболиванием под контролем прямой опорной ларингоскопии, предпочтение следует отдавать назофарингеальному фторотановому наркозу. Эндотрахеальный фонофорез проспидия хлорида (Проспидина ) обычно проводят через трахеостому под местной анестезией у хронических трахеальных канюленосителей. Метод показан при распространённом росте папиллом и проводится через 3-4 дня после хирургического удаления опухоли на остатки папиллом или на те участки, где они ранее располагались. Курс фонофореза заключается в 6-8 процедурах, проводимых с интервалом 3-4 дня.

Методика фонофореза проспидиновой мази в гортани и трахее заключается в следующем. Интенсивность излучения составляет 0,7 Вт/см2 , общая продолжительность процедуры - 5-7 мин. Небольшое количество проспидиновой мази наносят на предметное стекло. С предметного стекла мазь наносят ровным тонким слоем на излучатель, который плотно прижимают к слизистой оболочке гортани и круговыми движениями обрабатывают всё намеченное для фонофореза поле. В течение одной процедуры охватывают по два поля слизистой оболочки, на каждое поле воздействуют повторно (по 2-3 раза), нанося на излучатель новую порцию мази. Возможно также смазывание слизистой оболочки гортани и особенно трахеи (при наличии трахеостомы - под местной анестезией) проспидиновой мазью.

Существенным недостатком эндоларингеального и эндотрахеального фонофореза является необходимость повторных наркозов. Именно поэтому наибольшее распространение получила методика ингаляции раствора проспидия хлорида (Проспидина ). Непосредственно перед ингаляцией один флакон лиофилизированного порошка для инъекций, содержащего 0,1 г проспидия хлорида (Проспидина ), разводят в 5 мл физиологического раствора. Ингаляции проводят ежедневно, курс лечения составляет 30 процедур, за одну процедуру используют весь приготовленный раствор. Повторный курс проспидинотерапии при необходимости проводят не ранее чем через 6 мес после предыдущего.

Фотодинамическая терапия базируется на взаимодействии фотосенсибилизатора, селективно накапливающегося в опухоли, лазерного излучения с длиной волны, соответствующей пику поглощения фотосенсибилизатора, и кислорода, насыщающего опухолевые ткани. Механизм повреждающего действия фотодинамической терапии складывается из внутриклеточных изменений вследствие взаимодействия с синглетным кислородом, вызывающим гибель клеток при наличии его в достаточном количестве, и взаимодействии повреждающих факторов фотодинамической терапии и сосудистой системы опухоли. Поскольку синглетный кислород токсичен и для опухолевых, и для нормальных клеток, свойство фотосенсибилизатора концентрироваться в опухоли, в том числе и в папилломах гортани, позволяет предохранять нормальные ткани от повреждающего действия.

В качестве фотосенсибилизатора используют отечественный препарат гидроксиалюминия трисульфофталоцианин (Фотосенс ) (регистрационный номер 000199/02-2001) (код по АТХ-классификации - D05АХ), созданный на основе сульфированного фталоцианина алюминия. В качестве источника света используют терапевтический лазер, обладающий такими достоинствами, как узкий (монохромный) спектр излучения, высокая выходная мощность в требуемом диапазоне, возможность волоконно-оптической трансляции излучения к опухоли без значительных потерь мощности, возможность измерять и изменять дозу облучения.

Методика фотодинамической терапии заключается в следующем. Фотосенсибилизатор вводят внутривенно из расчёта 1,5-5,0 мг/кг массы тела. Лазерное облучение производят двукратно: через 24 и 48 ч. Общая доза света составляет 150-300 Дж/см. Используют лазерную терапевтическую установку на парах золота с длиной волны 628 нм. Лазерное излучение подводят двумя следующими способами: наружное облучение обозримых через трахеостому участков слизистой оболочки с помощью световода, на торце которого имеется фокусирующая линза, и внутриполостное облучение в просвете гортани и трахеи с помощью световодов с цилиндрическими диффузорами различной длины, которые проводят через биопсийный канал фиброскопа или через клинок ларингоскопа, если воздействие осуществляют под наркозом. В остальных случаях используют местную аппликационную анестезию в связи с болевыми ощущениями во время воздействия.

К моменту второго сеанса в зоне воздействия отмечается гиперемия, отёчность слизистой оболочки, через сутки появляются участки фибринозных наложений, явления геморрагического некроза. К концу первой недели после фотодинамической терапии реактивные явления значительно уменьшаются, а через 2 нед обычно папилломы визуально не определяются.

Основной недостаток фотодинамической терапии - выраженные реактивные явления после процедуры, вызывающие дыхательный стеноз у ранее не трахеотомированных больных. В связи с этим нетрахеотомированным больным следует уменьшить общую дозу света, что можно компенсировать увеличением дозы фотосенсибилизатора. При развитии дыхательного стеноза проводят симптоматическую ингаляционную и дегидратационную терапию, в ряде случаев может потребоваться интубация трахеи. К другим недостаткам фотодинамической терапии относятся болевой синдром в течение 7-8 дней, требующий введения анальгетиков; интоксикация; повышенная фоточувствительность в течение 3-4 нед после введения фотосенсибилизатора.

Прогноз

РРП - заболевание, отличающееся непредсказуемым течением. Склонность папилломатоза к рецидивированию индивидуальна, и её невозможно предусмотреть: у одного больного могут быть периоды с бурным ростом папиллом, требующим оперативного вмешательства ежемесячно и даже чаще, которые могут сменяться периодами с длительным межрецидивным интервалом. У большинства пациентов по достижении стойкой ремиссии в течение двух лет и более рост папиллом в дальнейшем не отмечается, хотя у 5-10% пациентов рецидив опухоли наступает через четыре года и более стойкой ремиссии. Даже при благоприятном течении заболевания сохраняется длительное, возможно, пожизненное персистирование вируса, что может в будущем, возможно, через десятки лет, обусловливать развитие рецидива опухоли под воздействием каких-либо провоцирующих факторов.

При развитии папилломатоза лёгких прогноз всегда серьёзный в связи с крайне высокой частотой малигнизации лёгочного процесса. Развитие папилломатоза гортани у взрослого также опасно возможным озлокачествлением, ювенильный папилломатоз гортани озлокачествляется редко.

Основным способом устранения дыхательного стеноза, вызванного ростом папиллом в гортани, остаётся эндоларингеальная хирургия, в первую очередь, с помощью микроинструментов и различных типов хирургических лазеров. Однако изолированное применение хирургии в большинстве случаев не предупреждает развития рецидива опухоли. В связи с этим интенсивно ведётся разработка различных видов адъювантной терапии, направленных как на устранение дефекта в иммунной и интерфероновой системе организма, так и на снижение скорости репликации ДНК ВПЧ. В настоящее время в большинстве случаев для достижения стойкой ремиссии опухоли больным сочетано применяют различные способы противорецидивного лечения. Однако универсальный метод противорецидивной терапии пока не разработан. Возможно, широкая иммунизация населения профилактической вакциной позволит уменьшить риск развития ВПЧ-ассоциированных заболеваний, включая респираторный папилломатоз.

Риск развития РРП у детей и членов семьи больного папилломатозом гортани минимальный.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Богомильский М.Р., Солдатский Ю.Л., Маслова И.В., Нурмухаметов Р.Х. Врождённый ювенильный респираторный папилломатоз гортани. // Вестник оторинолар. 1998. № 6. С. 28-29.

  2. Бойко Н.В., Панченко С.Н. Обнаружение вируса папилломы человека при гиперпластических процессах в ЛОР-органах. // Вестник оторинолар. 2017; 82(2): 51-54.

  3. Гаращенко Т.И., Маркова Т.П., Чувиров Д.Г. Исследование иммунологических показателей у детей с папилломатозом гортани и возможные пути иммунокоррекции.// Вестник оторинолар. 1996. № 4. С. 15-18.

  4. Герайн В., Чирешкин Д.Г. Молекулярно-биологические аспекты ювенильного респираторного папилломатоза и его комбинированное лечение. // Вестн оторинолар. 1996. № 4. С. 25-27.

  5. Ершов Ф.И. Система интерферона в норме и при патологии. М.: Медицина, 1996. 240 с.

  6. Каримова Ф.С., Иванченко Г.Ф., Григорян С.С. Лечение папилломатоза гортани индукторами интерферона. // Вестник оторинолар. 2000. № 5. С. 54-57.

  7. Киселев В.И. Вирусы папилломы человека в развитии рака шейки матки. М.: Димитрейд График Групп, 2004. 184 с.

  8. Колесникова О.М. Ассоциация тяжёлого течения респираторного папилломатоза с определёнными HLA-DQ аллелями. // Вестник оторинолар. 2016; 81(4): 31-33.

  9. Нажмудинов И.И., Гаращенко Т.И., Поляков Д.П., и др. Предраковые заболевания гортани у детей. //Медицинский совет. 2018. № 2. С. 242-246.

  10. Нурмухаметов Р.Х., Онуфриева Е.К., Солдатский Ю.Л. и др. Оценка образования антител к интерферону и их влияние на эффективность интерферонотерапии у детей с ювенильным респираторным папилломатозом. // Вестник оторинолар. 2000. № 4. С. 22-25.

  11. Овчинников Ю.М., Киселев В.И., Солдатский Ю.Л. и др. Распространённость типов вируса папилломы человека и их влияние на течение заболевания у детей, страдающих рецидивирующим респираторным папилломатозом. // Вестник оторинолар. 2004. № 3. С. 29-33.

  12. Свистушкин В.М., Мустафаев Д.М. Папилломатоз гортани: современное состояние проблемы. // Вестник оторинолар. 2013; 78(2): 79-85.

  13. Свистушкин В.М., Старостина С.В., Егоров В.И. и др. Анализ эффективности комбинированного лечения больных папилломатозом гортани. // Вестник оторинолар. 2017; 82(1): 47-51.

  14. Ситников В.П., Кравченко С.С., Шевченко А.Э. Роль перинатальной передачи и персистенции вируса папилломы человека в развитии ювенильного респираторного папилломатоза. // Вестник оторинолар. 2015; 80(4): 90-94.

  15. Солдатский Ю.Л., Онуфриева Е.К., Щепин Н.В. и др. Исходы ювенильного респираторного папилломатоза. // Российская оториноларингология. 2004. № 4 (11). С. 70-73.

  16. Солдатский Ю.Л., Онуфриева Е.К., Стеклов А.М. и др. Папилломатоз нижних дыхательных путей у детей. // Вестник оторинолар. 2005. № 5. С. 20-25.

  17. Солдатский Ю.Л., Киселев В.И., Онуфриева Е.К. и др. Анализ эффективности противорецидивной терапии ювенильного респираторного папилломатоза с помощью индинола. // Вестник оторинолар. 2006. № 1. C. 46-48.

  18. Солдатский Ю.Л., Онуфриева Е.К., Погосова И.Е. и др. Инфицированность вирусом папилломы человека верхних дыхательных путей у детей без клинических признаков респираторного папилломатоза.// Вестник оторинолар. 2009. № 1. С. 16-19.

  19. Цветков Э.А., Савенко И.В. Структура иммунологического дефекта при папил-ломатозе гортани у детей. // Вестник оторинолар. 1996. № 4. С. 9-11.

  20. Цветков Э.А., Павлов П.В., Мрочко И.В. и др. Стандартизация оценки клинических проявлений и анатомических изменений у больных с респираторным папилломатозом.// Российская оториноларингология. 2007. Приложение. С. 218-222. 21. Черемисина О.В., Чойнзонов Е.Л., Панкова О.В. и др. Папилломатоз как критерий формирования группы риска по раку гортани. // Вестник оторинолар. 2015; 80(1): 39-43.

  21. Чирешкин Д.Г. Папилломатоз гортани у детей (материалы к патогенезу, клинике и лечению). Автореф. дисс. …​ д-ра мед. наук. М., 1971. 40 с.

  22. Чирешкин Д.Г. Хроническая обструкция гортанной части глотки, гортани и трахеи у детей. Этиология, клиника и методы устранения. М.: Рапид-Принт, 1994. 144 с.

  23. Auborn K.J. Therapy for recurrent respiratory papillomatosis. // Antivir Ther. 2002. V. 7, N. 1. P. 1-9.

  24. Buchinsky F.J., Valentino W.L., Ruszkay N. et al. Age at diagnosis, but not HPV type, is strongly associated with clinical course in recurrent respiratory papillomatosis.// PLoS One. 2019 Jun 13; 14(6): e0216697.

  25. Derkay C.S. Recurrent respiratory papillomatosis. // Laryngoscope. 2001. V. 111, N. 1. P. 57-69.

  26. Kimberlin D.W. Pharmacotherapy of recurrent respiratory papillomatosis. // Expert Opin Pharmacother. 2002. V. 3, N. 8. P. 1091-1099.

  27. Formanek M., Kominek P., Jancatova D. et al. Laryngopharyngeal Reflux Is a Potential Risk Factor for Juvenile-Onset Recurrent Respiratory Papillomatosis. // Biomed Res Int. 2019 Feb 10; 2019: 1463896.

  28. Gerein V., Rastorguev E., Gerein J. et al. Use of interferon-alpha in recurrent respiratory papillomatosis: 20-year follow-up. // Ann Otol Rhinol Laryngol. 2005 Jun; 114(6): 463-71.

  29. Ivancic R., Iqbal H., deSilva B. et al. Current and future management of recurrent respiratory papillomatosis. // Laryngoscope Investig Otolaryngol. 2018; 3(1): 22-34.

  30. Lucs A.V., DeVoti J.A., Hatam L. et al. Immune Dysregulation in Patients Persistently Infected with Human Papillomaviruses 6 and 11. // J Clin Med. 2015 Mar; 4(3): 375-88.

  31. Mauz P.S., Schafer F.A., Iftner T., Gonser P. HPV vaccination as preventive approach for recurrent respiratory papillomatosis - a 22-year retrospective clinical analysis. // BMC Infect Dis. 2018; 18(1): 343.

  32. Nair K.S., Mazrani W., Maiwand M.O. Cryosurgery in the treatment of recurrent respiratory papillomatosis. // J Bronchology. 2002. V. 9, N. 2. P. 115-117.

  33. Novakovic D., Cheng A.T.L., Zurynski Y. et al. A Prospective Study of the Incidence of Juvenile-Onset Recurrent Respiratory Papillomatosis After Implementation of a National HPV Vaccination Program.// J Infect Dis. 2018; 217(2): 208-212.

  34. Omland T., Akre H., Lie K.A., et al. Risk factors for aggressive recurrent respiratory papillomatosis in adults and juveniles. // PLoS One. 2014 Nov 24; 9(11): e113584.

  35. Orloff L.A. Laryngeal recurrent respiratory papillomatosis. // Curr Opin Otolaryngol Head Neck Surg. 2000. V. 8, N. 6. P. 485-488.

  36. Pasquale K., Wiatrak B., Woolley A., Lewis L. Microdebrider versus CO2 laser removal of recurrent respiratory papillomas: a prospective analysis. // Laryngoscope 2003; 113 (1): 139-43.

  37. Smith E.M., Pignatari S.S.N., Gray S.D. et al. Human papillomavirus infection in papillomas and nondiseased respiratory sites ofpatients with recurrent respiratory papillomatosis using polymerase chain reaction. // Arch Otolaryngol Head Neck Surg. 1993. V. 119, N. 5. P. 554-557.

  38. Soldatski I.L., Onufrieva E.K., Steklov A.M., Schepin N.V. Tracheal, bronchial, and pulmonary papillomatosis in children. // Laryngoscope. 2005. V. 115, N. 10. Р. 1848-1854.

  39. Tjon Pian Gi R.E., San Giorgi M.R., Pawlita M. et al. Immunological response to quadrivalent HPV vaccine in treatment of recurrent respiratory papillomatosis.// Eur Arch Otorhinolaryngol. 2016 Oct; 273(10): 3231-6.

Глава 42. Злокачественные новообразования ЛОР-органов у детей

В.Г. Поляков

Недифференцированный рак носоглотки

Недифференцированный рак (недифференцированный рак носоглоточного типа, недифференцированная карцинома носоглоточного типа, злокачественное эпителиальное новообразование носоглотки) - злокачественная опухоль эпителиального происхождения.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

C11 Злокачественное новообразование носоглотки.

  • C11.0 Верхней стенки носоглотки.

  • C11.1 Задней стенки носоглотки.

  • C11.2 Боковой стенки носоглотки.

  • C11.3 Передней стенки носоглотки.

  • C11.8 Поражение носоглотки, выходящее за пределы одной и более вышеуказанных локализаций.

  • C11.9 Носоглотки неуточнённое.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Больные со злокачественными опухолями носоглотки составляют 1-3% общего числа детей со злокачественными новообразованиями, 10-12% - со злокачественными опухолями головы и шеи и около 25% всех опухолевых заболеваний ЛОР-органов. Недифференцированный рак занимает основное место (около 97%) среди злокачественных эпителиальных новообразований носоглотки и развивается в основном у детей 10-15-летнего возраста, значительно чаще у мальчиков. Плоскоклеточную форму рака встречают в виде казуистических наблюдений.

ПРОФИЛАКТИКА

Профилактические осмотры оториноларингологом всех детей с затруднениями носового дыхания с использованием эпифарингоскопии. Повышение онкологической настороженности у оториноларингологов в отношении детей с заболеваниями-масками (такими как хронический ринит, гипертрофия носовых раковин, искривление носовой перегородки, гипертрофия аденоидных вегетаций, аллергический ринит с полипозом и т.д.).

КЛАССИФИКАЦИЯ

  • Рак носоглотки.

    • Плоскоклеточный ороговевающий рак.

    • Плоскоклеточный неороговевающий рак.

    • Недифференцированный рак (носоглоточного типа).

  • Аденокарцинома.

  • Аденокистозная карцинома.

  • Прочие.

Международная классификация по системе TNM

Классификация относится только к раку. Диагноз должен быть подтверждён гистологически.

  • T - первичная опухоль.

    • T1 - опухоль в пределах носоглотки.

    • T2 - опухоль распространена в мягкие ткани верхней части глотки и/или носовую ямку.

      • Т - без распространения в окологлоточные структуры.

      • Т - с распространением в окологлоточные структуры.

    • Т3 - опухоль распространена в кость и/или параназальные структуры.

    • Т4 - опухоль распространена в полость черепа и поражает височную ямку, орбиту или гортаноглотку.

    • Примечание. Под распространением опухоли в окологлоточные структуры имеется в виду задненаружное распространение опухоли через глоточно-основную фасцию.

    • ТХ - определить распространённость первичной опухоли невозможно.

  • N - лимфатические узлы (регионарные метастазы).

    • N0 - нет регионарных метастазов.

    • N1 - метастазы в регионарных лимфатических узлах с одной стороны 6 см и менее в диаметре, выше подключичной ямки.

    • N2 - двусторонние метастазы в регионарных лимфатических узлах, до 6 см в наибольшем измерении, выше подключичной ямки.

      • N2a - метастазы до 6 см в наибольшем измерении в одном лимфатическом узле на стороне поражения.

    • N3 - метастазы в регионарных лимфатических узлах.

      • N3 - метастазы более 6 см.

      • N3b - в надключичной ямке.

    • - недостаточно данных для оценки регионарных лимфатических узлов.

  • Требования к определению категорий pT и pN соответствуют требованиям к определению категорий T и N.

  • М - отдалённые метастазы.

    • М0 - нет признаков отдалённых метастазов.

    • М1 - есть отдалённые метастазы.

    • МХ - недостаточно данных для определения отдалённых метастазов.

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Среди факторов, влияющих на развитие опухоли, следует отметить ионизирующее излучение, гербициды, пестициды, химические вещества, лекарственные препараты, обладающие тератогенным и канцерогенным свойствами, иммунодефицит и генетические факторы.

В районах Юго-Восточной Азии отмечают очень высокую заболеваемость у взрослых и детей недифференцированным раком носоглотки. Многие исследователи такую высокую частоту заболевания связывают с наличием герпесопо-добного вируса Эпстайна-Барр. Антитела к вирусу определяют в 100% случаев заболевания. Титр антител к вирусу Эпстайна-Барр у больных раком носоглотки в четыре раза выше, чем у здоровых, и в три раза выше по сравнению с раком других локализаций.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

В некоторых случаях начальный период заболевания протекает как ОРЗ с насморком, кашлем, повышенной температурой тела и последующим субфебрилитетом. В других случаях на фоне полного здоровья постепенно обнаруживают местные признаки опухолевого поражения: затруднение носового дыхания, выделения из полости носа, гнусавость, в дальнейшем головные боли, носовые кровотечения, снижение слуха, деформации в области ротоглотки, лица и шеи, затруднение дыхания, черепно-мозговые и офтальмологические расстройства.

Ведущие местные симптомы при раке носоглотки у детей - выраженные в различной степени расстройства носового дыхания. В большинстве случаев двустороннее затруднение носового дыхания указывает на значительный объём опухоли в носоглотке.

Для недифференцированного рака носоглотки характерно быстрое, агрессивное течение с инфильтрирующим ростом и вовлечением в процесс окружающих анатомических структур. С ростом опухоли появляются слизистые и гнойные выделения из носа, а с присоединением вторичной инфекции и в далеко зашедших стадиях заболевания - ихорозный запах, примесь крови и некротические массы. Изъязвление и распад опухоли вызывают периодические спонтанные носовые кровотечения.

Рост опухоли в ротоглотку вызывает смещение кпереди и асимметрию мягкого нёба, гнусавый оттенок голоса, при больших размерах - затруднение дыхания.

Часто в раннем периоде заболевания (особенно при первичной локализации опухоли на боковой стенке носоглотки) отмечают снижение слуха на стороне поражения, обусловленное отсутствием вентиляции среднего уха через евстахиеву трубу из-за опухолевых масс. Отоскопическая картина соответствует при этом хроническому тубоотиту.

Обладая выраженным местнодеструирующим ростом, недифференцированный рак носоглотки в ряде случаев вызывает разрушение костей основания черепа, при этом происходит поражение нескольких пар черепно-мозговых нервов с соответствующей симптоматикой, возникают головные боли как следствие гипертензив-ного синдрома.

Опухолевая активность недифференцированного рака носоглотки выражается не только местными симптомами, но и наличием регионарных и отдалённых метастазов. Регионарное метастазирование имеет, как правило, двусторонний характер, хотя прежде всего происходит поражение лимфатических узлов шеи на стороне опухоли. Потенцией к метастазированию обладает около 90% недифференцированных раков, причём в 70-75% случаев вовлекаются регионарные шейные лимфатические узлы, а в 20-25% наблюдают обширное сочетанное метастазирование с вовлечением регионарных лимфатических узлов и поражением лёгких, печени, костей, мягких тканей. В большинстве случаев метастазы возникают в течение первого месяца заболевания.

ДИАГНОСТИКА

Анамнез

Жалобы на общую утомляемость, сонливость, снижение аппетита, изменения в поведении, головные боли, субфебрилитет и другие симптомы общего характера помогают правильно оценить общее состояние ребёнка. Первичная клиническая симптоматика заболевания: затруднение носового дыхания, выделения из полости носа, гнусавость, расстройства функций черепно-мозговых нервов, немотивированные головные боли, увеличенные шейные лимфатические узлы, отсутствие положительной динамики на фоне противовоспалительного лечения.

Физикальное обследование

Для своевременной и правильной диагностики недифференцированного рака носоглотки прежде всего необходимо помнить о существовании этого заболевания у детей. При осмотре следует обращать внимание на различного рода асимметрии, деформации в области лица, черепа и шеи, которые могут свидетельствовать о наличии опухолевого поражения носоглотки и зон регионарного метастазирования.

Инструментальные исследования

Диагностика рака носоглотки не представляет трудностей на поздних стадиях заболевания, когда присутствуют вышеперечисленные симптомы распространённого заболевания. Труднее дело обстоит с начальными формами заболевания, особенно у часто болеющих детей.

У всех больных необходимо провести тщательный инструментальный оториноларингологический осмотр, иногда требуется пальцевое исследование рото- и носоглотки.

Важнейшее значение имеют рентгенологические методы диагностики. До сих пор не утратили своего значения стандартные рентгенологические укладки - боковой снимок носоглотки, прямой снимок придаточных пазух носа, а также обзорная краниография в аксиальной и полуаксиальной проекциях - позволяют получить достаточный объём информации. Но в настоящее время КТ и МРТ - наиболее ценные и информативные из всех визуализирующих методов диагностики, особенно небольших новообразований при проникновении в крылонёбную и подвисочную ямки. С помощью этих методов можно точно определить распространённость, характер и направление роста опухоли, обнаружить деструкцию костных структур и внутричерепной рост опухоли и т.д.

Крайне ценный и важный метод диагностики - эндоскопическое исследование носоглотки, или эпифарингоскопия. Эндоскопия позволяет детально обследовать все стенки носоглотки, определить направление роста опухоли и, что самое ценное, провести прицельную биопсию для морфологического подтверждения диагноза. Кроме того, в процессе лечения возможно многократное повторное обследование детей для контроля и оценки динамики опухолевого процесса. У детей старшего возраста возможно проведение эндоскопии под местной анестезией. У детей с негативизмом, страхом перед исследованием, а также у всех пациентов младшего возраста исследование следует проводить под общей анестезией.

УЗИ шеи используют для обнаружения вторичных изменений в регионарных шейных лимфатических узлах, и в некоторых случаях оно имеет решающее значение в определении стадии заболевания и тактики лечения.

Проведение радиоизотопных исследований с цитратным комплексом Ga-67 помогает поставить диагноз, определить степень местной распространённости новообразования. Кроме того, препарат обладает тропными свойствами к лимфоидной ткани, что позволяет обнаружить метастатическое поражение лимфатических узлов и отдалённых органов.

В последние годы большую популярность приобрела позитронно-эмиссионная томография, при которой в сочетании с КТ возможно возможно определить распространенность опухолевого поражения, а также выявить рецидивную опухоль и проследить за её динамикой в процессе лечения.

Лабораторные исследования

Высокий титр антител к герпесоподобному вирусу Эпстайна-Барр позволяет во всех случаях заподозрить недифференцированный рак носоглоточного типа.

Цитологические и морфологические исследования завершают комплексную диагностику. Материал для исследования получают при пункции или биопсии опухоли или шейного лимфатического узла. Только после морфологического заключения ставят окончательный диагноз.

Дифференциальная диагностика

Воспалительные процессы в носоглотке у детей (ринофарингиты, аденоидиты) имеют сходную клиническую картину со злокачественными новообразованиями, не имеющими патогномоничных признаков при первичной локализации в носоглотке. Кроме того, большое количество лимфаденопатий различной этиологии с локализацией на шее приводят к ещё большим трудностям в диагностике и дифференциальной диагностике опухолевых поражений и, как следствие, к их крайней запущенности. Необходимо проводить дифференциальную диагностику с другими злокачественными и доброкачественными новообразованиями (неходжкинской лимфомой, рабдомиосаркомой и ЮА), поражающими носоглотку. Для этого могут служить эндоскопические критерии исследования, когда по внешнему виду можно предположительно довольно точно определить тот или иной опухолевый процесс в носоглотке.

ПРИМЕР ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Клинический диагноз: недифференцированный рак носоглотки с распространением в полость носа и ротоглотку, метастазы в лимфатических узлах шеи с двух сторон. Стадия Т2b N20 . Гистологический диагноз: недифференцированный рак носоглоточного типа.

ЛЕЧЕНИЕ

Цель лечения

Улучшение показателей общей выживаемости.

Показания к госпитализации

Все первичные пациенты с любой формой распространённости заболевания, больные с локальными или метастатическими рецидивами, не получавшие ранее комбинированного программного лечения.

Медикаментозное лечение

На первом этапе проводят лекарственное лечение с использованием таких химических препаратов, как циклофосфамид, винкристин, метотрексат, блеомицин, цисплатин, ифосфамид, этопозид, дактиномицин, доксорубицин, фторурацил. Курсы химиотерапии проводят с интервалом 4 нед, всего 8-10 курсов в зависимости от чувствительности опухоли и достигнутого эффекта.

Немедикаментозное лечение

На втором этапе после первого курса полихимиотерапии и оценки его эффективности присоединяют лучевую терапию, которую проводят на первичную опухоль и шейно-надключичные лимфатические узлы с двух сторон разовой дозой 2 Гр 5 дней в неделю до суммарной очаговой дозы 50-55 Гр.

Хирургическое лечение

Хирургическое вмешательство используют только как биопсию для взятия материала либо первичной опухоли, либо метастатического лимфатического узла для морфологического подтверждения диагноза. Оперативному лечению больные с недифференцированным раком носоглотки не подлежат.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

Показано пожизненное наблюдение. После окончания лечения рекомендуют наблюдение у онколога и оториноларинголога, проведение оториноларингологических осмотров, УЗИ зон регионарного метастазирования каждые 3 мес в течение первого года наблюдения и каждые 6 мес в течение последующих 2 лет. После этого нужно проводить обследование 1 раз в год в течение 5 лет. При подозрении на рецидив заболевания - подробное обследование для определения распространённости процесса (первичный очаг, регионарное и отдалённое метастазирование).

КРАТКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ ПАЦИЕНТОВ

Незамедлительное обращение к оториноларингологу в случае не поддающегося лечению затруднения носового дыхания с одной или обеих сторон, а также при немотивированных головных болях, признаках общей интоксикации, локальных неврологических симптомах, увеличенных шейных лимфатических узлах с одной или двух сторон.

ПРОГНОЗ

Общая выживаемость при недифференцированном раке носоглотки составляет не более 86%, при запущенных стадиях - не более 33%.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Горбунова Т.В., Аль-Арики Галаль Абдулрахман Али, Глеков И.В. и др. Химиолучевая терапия у детей c недифференцированным назофарингеальным раком // Онкопедиатрия. 2018. Т. 5. № 2. С. 100-111.

  2. Горбунова Т.В., Аль-Арики Галаль Абдулрахман Али, Глеков И.В. и др. Анализ результатов лечения пациентов детского возраста с раком носоглотки: ретроспективное когортное исследование // Онкопедиатрия. 2018. Т. 5. № 4. С. 257-267.

  3. Дурнов Л.А., Кручинина И.Л., Поляков В.Г., Ясонов А.В. Лимфоэпителиома Шминке у детей // Журнал ушных, носовых и горловых болезней. 1979; 2: 53-57. [Durnov L.A., Kruchinina I.L., Polyakov V.G., Yasonov A.V. Limfoepitelioma Shminke u detei. Zhurnal ushnykh, nosovykh i gorlovykh boleznei. 1979; (2): 53-57. (In Russ).]

  4. Макарова И.С. Диагностика и дифференциальная диагностика злокачественных опухолей носоглотки у детей: Автореф. …​ канд. мед. наук. М.; 1994. 16 с.

  5. Поляков В.Г. Недифференцированный рак носоглотки. / Под общ. ред. М.И. Давыдова, Г.Л. Вышковского. М.: РЛС; 2005. С. 729-731. [Polyakov V.G.. Nedifferentsirovannyi rak nosoglotki. Ed by M.I. Davydov, G.L. Vyshkovsky. Moscow: RLS; 2005. pp. 729-731. (In Russ).]

  6. Поляков В.Г. Опухоли головы и шеи у детей, глава 19 // Клиническое руководство. Опухоли головы и шеи. Пятое издание. / Под ред. А.И. Пачеса. М.: Практическая медицина, 2013. С. 454-473.

  7. Поляков В.Г. Неедифференцированный рак носоглотки. // Национальное руководство. Детская онкология. // под редакцией М.Д. Алиева, В.Г. Полякова, Г.Л. Менткевича, С.А. Маяковой. М.: Издательская группа РОНЦ, 2012. С. 458-464.

  8. Чуприк-Малиновская Т.П. Рак носоглотки: вопросы диагностики и лечения // Практическая онкология. 2003. Т. 4. № 1. С. 38-43. [Chuprik-Malinovskaya T.P. Rak nosoglotki: voprosy diagnostiki i lecheniya. Prakticheskaya onkologiya. 2003; 4(1): 38-43. (In Russ).]

  9. Buehrlen M., Zwaan C.M., Granzen B., et al. Multimodal treatment, including interferon beta, of nasopharyngeal carcinoma in children and young adults: preliminary results from the prospective, multicenter study NPC-2003-GPOH/DCOG. Cancer. 2012; 118(19): 4892-4900. doi: 10.1002/ cncr.27395.

  10. Feng Y.R., Zhu Y., Liu L.Y., et al. Interim analysis of postoperative chemoradiotherapy with capecitabine and oxaliplatin versus capecitabine alone for pathological stage II and III rectal cancer: a randomized multicenter phase III trial. Oncotarget. 2016; 7(18): 25576-25584. doi: 10.18632/ oncotarget.8226.

  11. Grandjean Lapierre S., Vallieres E., Rabaamad L., et al. Evaluation of the abbot Architect(?) epstein-barr virus viral capsid antigen IgM, viral capsid antigen IgG and nuclear antigen IgG assays in a pediatric and adult population. J Clin Virol. 2016; 81: 1-5. doi: 10.1016/j.jcv.2016.05.008.

  12. Kontny U., Franzen S., Behrends U., et al. Diagnosis and treatment of nasopharyngeal carcinoma in children and adolescents - Recommendations of the GPOHNPC Study Group. Klin Padiatr. 2016; 228(3): 105-512. doi: 10.1055/s-0041-111180.

  13. Liang Z.G., Chen X.Q., Niu Z.J., et al. Recommendations for updating T and N staging systems for nasopharyngeal carcinoma in the era of intensity-modulated radiotherapy. PLoS One. 2016; 11(12): e0168470. doi: 10.1371/journal.pone.0168470.

  14. Liu W., Tang Y., Gao L., et al. Nasopharyngeal carcinoma in children and adolescents - a single institution experience of 158 patients. Radiat Oncol. 2014; 9: 274. doi: 10.1186/ s13014-014-0274-7.Tao C.J., Liu X., Tang L.L., et al. Long-term outcome and late toxicities of simultaneous integrated boost-intensity modulated radiotherapy in pediatric and adolescent nasopharyngeal carcinoma. Chin J Cancer. 2013; 32(10): 525-532. doi: 10.5732/ cjc.013.10124.

  15. Pan J.J., Ng W.T., Zong J.F., et al. Proposal for the 8th edition of the AJCC/UICC staging system for nasopharyngeal cancer in the era of intensity-modulated radiotherapy. Cancer. 2016; 122(4): 546-558. doi: 10.1002/cncr.29795.

Рабдомиосаркома верхних дыхательных путей и среднего уха

Рабдомиосаркома - злокачественная опухоль из примитивных мезенхималь-ных клеток.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

C09 Злокачественное новообразование миндалины.

  • C09.0 Миндаликовой ямочки.

  • C09.1 Дужки нёбной миндалины (передней) (задней).

  • C09.8 Поражение миндалины, выходящее за пределы одной и более вышеуказанных локализаций.

  • C09.9 Миндалины неуточнённой.

C10 Злокачественное новообразование ротоглотки.

  • C10.2 Боковой стенки ротоглотки.

  • C10.3 Задней стенки ротоглотки.

  • C10.4 Жаберных щелей.

  • C10.8 Поражение ротоглотки, выходящее за пределы одной и более вышеуказанных локализаций.

  • C10.9 Ротоглотки неуточнённое.

C11 Злокачественное новообразование носоглотки.

  • C11.0 Верхней стенки носоглотки.

  • C11.1 Задней стенки носоглотки.

  • C11.2 Боковой стенки носоглотки.

  • C11.3 Передней стенки носоглотки.

  • C11.8 Поражение носоглотки, выходящее за пределы одной и более вышеуказанных локализаций.

  • C11.9 Носоглотки неуточнённое.

C30 Злокачественное новообразование полости носа и среднего уха.

  • C30.0 Полости носа.

  • C30.1 Среднего уха.

С31. Придаточные пазухи.

  • С31.0 Верхнечелюстная пазуха.

  • С31.1 Решетчатая пазуха.

  • С31.2 Лобная пазуха.

  • С31.3 Клиновидная пазуха.

  • С31.8 Поражение, выходящее за пределы придаточных пазух.

  • С31.9 Придаточной пазухи неуточненное.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Злокачественные опухоли головы и шеи составляют третью часть всех солидных злокачественных опухолей детского возраста, а опухоли ЛОР-органов - 8-10% опухолей головы и шеи. Кроме того, локальные признаки системных заболеваний в верхних дыхательных путях добавляют в общее количество ещё от 2 до 6% больных. Среди всех гистологических типов преобладают саркомы мягких тканей (рабдомиосаркома, фибросаркома, ангиосаркома, лейомиосаркома, синовиальная саркома и т.д.), среди которых наиболее часто диагностируют ботриоидный и эмбриональный вариант рабдомиосаркомы. Несколько реже обнаруживают альвеолярный и очень редко - плеоморфный вариант развития рабдомиосаркомы. Рабдомиосаркома развивается преимущественно в первые семь лет жизни ребёнка. Саркомы мягких тканей одинаково часто развиваются в полости носа, носоглотке и ротоглотке и составляют около половины новообразований этой локализации. Исключение составляет среднее ухо, где саркомы мягких тканей составляют почти 100%. Гортаноглотку и гортань как первоисточник злокачественного роста рабдо-миосаркомы считают казуистическими в детском возрасте, частота заболевания составляет всего 2%.

ПРОФИЛАКТИКА

Регулярные профилактические осмотры у оториноларинголога.

КЛАССИФИКАЦИЯ

Международная классификация по системе TNM

Стадирование сарком мягких тканей основано на размере образования, его расположении в отношении поверхностной фасции и степени злокачественности. Степень злокачественности определяется на основании гистологического строения, степени дифференцировки, количества митозов и спонтанных некрозов. Стадирование сарком мягких тканей осуществляется по системе TNM (7-е издание, 2011 г.) (табл. 42-1).

pic 0264
Таблица 42-1. Стадирование сарком мягких тканей

ЭТИОЛОГИЯ И ПАТОГЕНЕЗ

Рабдомиосаркома развивается из примитивных мезенхимальных клеток, отвечающих за развитие поперечно-полосатой мускулатуры. Среди факторов, влияющих на развитие опухоли, следует отметить ионизирующее излучение, химиотерапевтические препараты, обладающие тератогенным и канцерогенным действием, травмы. Доказано влияние генетических мутаций при дефекте гена-супрессора Р-53 с транслокацией t[2;13] при альвеолярной рабдомиосаркоме.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Рабдомиосаркома обладает агрессивным течением и высокой частотой как местного, так и метастатического распространения. Большинство пациентов (78%) поступает в специализированное онкологическое отделение с III-IV стадией заболевания, когда есть поражение нескольких смежных анатомо-топографических областей, регионарные и отдалённые метастазы. Ранние специфические признаки рабдомиосаркомы, как правило, отсутствуют. В некоторых случаях начальный период протекает как ОРЗ с насморком, кашлем, повышенной температурой тела и последующим субфебрилитетом. В других случаях на фоне полного здоровья постепенно возникают местные признаки опухолевого поражения: затруднение носового дыхания, выделения из полости носа, гнусавость, в дальнейшем головные боли, носовые кровотечения, снижение слуха, деформации в области ротоглотки, лица и шеи, затруднение дыхания, черепно-мозговые и офтальмологические расстройства. У 40% больных наблюдают распространение опухоли в смежные области, полость черепа и орбиту с развитием черепно-мозговой и офтальмологической патологической симптоматики, головных болей, головокружения и тошноты. Наиболее часто черепно-мозговые нарушения обнаруживают у пациентов с поражениями среднего уха и носоглотки, что объясняют близким прилежанием опухоли к основанию черепа и вовлечением в процесс черепно-мозговых нервов. Офтальмологические расстройства чаще отмечают при первичной локализации опухоли в области клеток решётчатого лабиринта, верхних отделов полости носа и верхнечелюстной пазухи.

Клиническая картина рабдомиосаркомы полости носа и околоносовых пазух

Рабдомиосаркома полости носа и ОНП вызывает симптомы, сходные с воспалительными заболеваниями или аналогичные им. Общее состояние больных долгое время вполне удовлетворительное, без развития общего опухолевого симптомокомплекса, выражающегося общей интоксикацией, слабостью, вялостью, отсутствием аппетита, похудением и т.д. Местные признаки опухоли: расстройства носового дыхания, выделения из полости носа, носовые кровотечения, деформации наружного носа и лица, болевой синдром, изменение тембра голоса, тризм жевательной мускулатуры, расстройства зрения, в далеко зашедших стадиях - черепно-мозговые расстройства. При некрозе слизистой оболочки бывают спонтанные носовые кровотечения из одной половины полости носа. Наступает полная обструкция полости носа с прорастанием и смещением стенок носовой полости или ОНП, вызывающих деформацию наружного носа и лица.

При первичной локализации рабдомиосаркомы в ОНП симптомы симулируют течение гайморита или этмоидита. Дальнейшие клинические признаки зависят от скорости и направления роста первичной опухоли, в зависимости от этого отмечают различные группы симптомов.

Стоматологическую группу симптомов наблюдают у 10-12% больных при первичном расположении опухоли в области нижней стенки гайморовой пазухи и дна полости носа. Со стороны полости рта определяют гиперемию, отёчность и инфильтрацию слизистой оболочки в проекции твёрдого нёба, мягких тканей альвеолярного отростка верхней челюсти как с внутренней поверхности, так и с вестибулярной стороны. Стоматологические симптомы: зубная боль, расшатывание зубов при деструкции стенок верхнечелюстной пазухи, твёрдого нёба, альвеолярного края верхней челюсти.

Офтальмологическую симптоматику наблюдают у 28-30% детей с первичной локализацией опухоли либо в верхних отделах гайморовой пазухи, но чаще всего при поражении клеток решётчатого лабиринта. Отмечают светобоязнь, смещение и ограничение подвижности глазного яблока, экзофтальм, снижение остроты зрения, диплопию, нарушение проходимости носослёзного канала, слезотечение. При этом глазное яблоко смещается в противоположную от опухоли сторону, чаще кнаружи и кверху. В области медиального угла глаза уплощается скат носа, обнаруживают мягкотканный компонент опухоли и гнойное отделяемое из носослёзного хода. Рост опухоли из гайморовой пазухи, как правило, вызывает смещение глазного яблока кверху, при росте из фронтальной пазухи - книзу, поражение клеток решётчатого лабиринта характеризуется смещением глазного яблока латерально.

Рост рабдомиосаркомы из полости носа и ОНП в сторону носоглотки и ротоглотки (14%) вызывает смещение мягкого нёба, гнусавость, невнятность речи, гиперсаливацию, также обнаруживают аурикулярные признаки, связанные с блокированием устья евстахиевой трубы; развитие соответствующей симптоматики напоминает течение тубоотита со снижением слуха на стороне поражения. В ряде случаев наблюдают тяжёлый гипертензивный синдром и черепно-мозговые расстройства при прорастании опухоли в основание черепа. Рост опухоли из задних отделов полости носа и верхнечелюстной пазухи в сторону крылонёбной и подвисочной ямок вызывает тризм жевательной мускулатуры, ограничение движений в нижнечелюстном суставе, боль, иррадиирущую в височную и затылочную область.

Клиническая картина рабдомиосаркомы носоглотки

Ведущими местными симптомами рабдомиосаркомы носоглотки считают выраженные в различной степени расстройства носового дыхания, обнаруживаемые у всех детей. В большинстве случаев отмечают двустороннее затруднение носового дыхания, что указывает на более частое возникновение опухоли в своде носоглотки. Помимо затруднения носового дыхания, у 90% больных есть слизистые, а затем гнойные выделения из полости носа. С присоединением вторичной инфекции, а также в далеко зашедших стадиях заболевания в выделениях встречают некротические массы с ихорозным запахом и примесью крови, у 13% больных возникают носовые кровотечения. У части больных опухоль распространяется через полость носа и определяется в его преддверии. При передней риноскопии в задних и верхних отделах полости носа с одной или с обеих сторон определяют опухолевую ткань, которая вызывает, как и при первичных новообразованиях полости носа и ОНП, деформации в области наружного носа, в проекции верхнечелюстной и решётчатой пазух и глазницы. При первичной локализации новообразований на боковой стенке носоглотки уже в начальном периоде болезни почти у 1/3 больных отмечают снижение слуха на стороне поражения. Отоскопическая картина при опухолях носоглотки соответствует признакам хронического тубоотита. Опухоли, расположенные в своде носоглотки, вызывают аналогичную картину, чаще двустороннюю и несколько позднее. При прорастании опухоли в ротоглотку и полость рта отмечают ограничение подвижности мягкого нёба, его распластывание и асимметрию. Быстрый рост и большие размеры опухоли способствуют гнусавости и невнятности речи, затруднению дыхания, периодически наступающим апноэ. Злокачественные новообразования ЛОР-органов обладают выраженным местноде-струирующим ростом. У 13% больных злокачественные опухоли носоглотки распространяются через клетки решётчатого лабиринта в полость глазницы, вызывая при этом экзофтальм, диплопию, недоведение глазного яблока кнутри. У 26% пациентов деструктивный процесс в области основания черепа сопровождается развитием тяжёлого гипертензивного синдрома и черепно-мозговой симптоматики. В ряде наблюдений у больных рабдомиосаркомой носоглотки первоначально возникают метастазы в шейных регионарных лимфатических узлах. Симптомы общего характера при злокачественных новообразованиях носоглотки развиваются чаще, чем при опухолях полости носа и ОНП.

Клиническая картина рабдомиосаркомы ротоглотки

Рабдомиосаркома в равном проценте случаев исходит из боковой или задней стенки ротоглотки, мягкого нёба и нёбных миндалин. Среди всех локализаций верхних дыхательных путей и среднего уха рабдомиосаркома ротоглотки наиболее доступна для осмотра, объективной визуальной оценки, так как обычную фарингоскопию считают достаточно информативной. Ранними признаками, на которые обращают внимание как дети, так и родители, обычно бывают чувство инородного тела и дискомфорта при глотании, гиперсаливация и изменение тембра голоса. Подобные симптомы отмечают у 58% больных. Деформацию миндалин, мягкого нёба, стенок ротоглотки при фарингоскопии обнаруживают у всех больных, при этом наиболее часто отмечают асимметрию, истончение и распластанность мягкого нёба (71%), имеющего синюшный оттенок и расширенные на его поверхности сосуды. При поражении нёбных миндалин одна из них имеет большие размеры, выбухает кнутри и кпереди. Слизистая оболочка приобретает синюшный оттенок, лимфоидная ткань теряет характерный вид, становится бугристой, с неравномерными зонами роста. Окраска опухоли обычно красноватого оттенка, но может варьировать от белесоватого до синюшного и ярко-красного цвета. Как правило, все опухоли имеют инфильтративный рост без чётких границ, вовлекая окружающие мягкие ткани. При значительном распространении новообразования, особенно при возникновении опухоли в области задней и боковой стенки ротоглотки, происходит обструкция носового дыхания, появляются выделения из полости носа. Симптомы общей опухолевой интоксикации выявляют реже, чем при опухолях носоглотки.

Клиническая картина рабдомиосаркомы среднего уха

Злокачественные новообразования среднего уха составляют около 20% среди всех злокачественных новообразований ЛОР-органов. В абсолютном большинстве наблюдений речь идёт о рабдомиосаркоме. В отличие от других локализаций, в клинической картине рабдомиосаркомы среднего уха рано проявляется и быстрее нарастает общий опухолевый симптомокомплекс. Около 90% больных поступают в отделение с выраженным местнораспространённым процессом, интоксикацией, вялостью, слабостью, адинамией, анемией и субфебрильной температурой тела. Среди местных признаков опухоли отмечают боль в ухе, головную нелокализованную боль различной интенсивности, гнойные и гнойно-сукровичные выделения из уха, снижение слуха, поражение лицевого нерва, деформации в наружном слуховом проходе и околоушной области, офтальмологические и черепно-мозговые расстройства. Наряду с болью и выделениями из уха у 50% больных наблюдают снижение слуха на стороне поражения, что объясняют наличием опухолевых масс, заполняющих среднее ухо и затрудняющих звукопроведение. В 50% случаев обнаруживают парезы и параличи мимической мускулатуры соответствующей половины лица, что обусловлено и ранним вовлечением лицевого нерва в опухолевый процесс. Опухоль пролабирует барабанную перепонку и выходит в наружный слуховой проход. Рост опухоли в сторону сосцевидного отростка симулирует клиническую картину субпериостального абсцесса. Инфильтрация и гиперемия тканей в заушной области распространяются в зачелюстную ямку, теменно-затылочную область, а также по ходу сосудисто-нервного пучка шеи. При этом заушная складка сглаживается, ушная раковина смещается кпереди. Рабдомиосаркому среднего уха характеризуют интенсивный местнодеструирующий и инфильтративный рост опухоли с развитием вестибулярных, черепно-мозговых и мозжечковых расстройств.

ДИАГНОСТИКА

Своевременное и адекватное специфическое лечение рабдомиосаркомы верхних дыхательных путей и среднего уха зависит от диагностики. Постановку диагноза и дифференциальную диагностику проводят в несколько этапов:

  • сбор анамнеза;

  • оценка общего состояния больного;

  • инструментальный осмотр, направленный на обнаружение опухоли и степени её распространённости, включая зоны регионарного метастазирования;

  • лучевое, эндоскопическое и морфологическое исследования;

  • осмотр неврологом и офтальмологом.

Анамнез

При сборе анамнеза у родителей необходимо выяснить, не было ли изменений в обычном поведении ребёнка, жалоб на повышенную утомляемость, сонливость, снижение аппетита, головную боль, беспричинные подъёмы температуры тела, которые в большей степени характерны для больных рабдомиосаркомой с локализацией в среднем ухе и носоглотке.

Необходима объективная оценка первичной клинической симптоматики - затруднений носового дыхания, появления отделяемого из полости носа, гнусавости, расстройства функций черепно-мозговых нервов, немотивированных головных болей, увеличенных шейных лимфатических узлов, отсутствия положительной динамики на фоне противовоспалительного лечения.

Физикальное обследование

При осмотре ребёнка необходимо обращать внимание на возможные асимметрии и деформации в области лица, черепа и шеи, свидетельствующие о наличии объёмного процесса в области верхних дыхательных путей, среднего уха и зонах регионарного метастазирования. Больные с локализацией новообразований в полости носа и носоглотке, как правило, имеют вид, характерный для детей с гипертрофией аденоидной ткани. Все больные подлежат тщательному инструментальному оториноларингологическому осмотру (передняя и задняя риноскопия, фарингоскопия, отоскопия, ларингоскопия), в некоторых случаях возможно пальцевое исследование носоглотки и ротоглотки.

Важнейшее значение в диагностике злокачественных опухолей верхних дыхательных путей и среднего уха у детей имеют визуализирующие методы исследования. При отсутствии КТ и МРТ возможно использование стандартных рентгенологических укладок (рентгенография придаточных пазух носа, носоглотки, обзорная краниография, рентгенография височных костей по Шюллеру, Майеру, Стенверсу, исследование черепа в полуаксиальной и аксиальной проекциях). С большой степенью точности при КТ можно оценить состояние костных структур лицевого скелета и черепа, при МРТ более наглядно обнаруживают объёмные процессы мягкотканного характера. Лучевые методы диагностики могут быть дополнены радиоизотопными исследованиями. Для сцинтиграфии, как правило, используют натрия пертехнетат (99 Tc) или технеций (99 Tc) (технетрил 99 Tc), которые обладают тропностью к костным тканям, и цитратный комплекс галлия-67, накапливающийся в мягких тканях и лимфоидной ткани. Кроме того, очаги накопления радиоизотопа в других органах и тканях подтверждает наличие отдалённых метастазов. Как и при прочих злокачественных новообразованиях, применяются позитронно-эмиссионная томография и позитронно-эмиссионная томография/КТ, ценность которых особенно важна при выявлении рецидивов заболевания.

Инструментальные исследования

Для детальной диагностики необходимо провести инструментальный оторино-ларингологический осмотр, дополненный эндоскопическим исследованием верхних (полости носа и носоглотки - фиброрино-, фаринго- и эпифарингоскопия) и нижних (гипофарингоскопия, ларингоскопия и трахеобронхоскопия) отделов верхних дыхательных путей. У детей старшего возраста возможно проведение исследований под местной анестезией слизистых оболочек полости носа, ротоглотки и носоглотки 1% раствором тетракаина или другого доступного анестетика. У детей младшего возраста подобные манипуляции выполняют с использованием премедикации или внутривенного наркоза, обеспечивающих спокойное поведение ребёнка в процессе манипуляций. Большое достоинство эндоскопического метода диагностики - возможность проведения прицельной биопсии, что имеет значение для своевременного начала адекватного лечения. Отсутствие осложнений, лёгкая переносимость детьми данного вида диагностики, высокая разрешающая способность делают фиброрино- и эпифарингоскопию неоценимыми в объективизации оценки результатов противоопухолевой терапии, а также обнаружении на ранних сроках рецидивов или продолженного роста опухоли.

УЗИ шеи, как и при любых других злокачественных новообразованиях, позволяет обнаружить вторичное поражение регионарных шейных лимфатических узлов, а также отдалённые метастазы рабдомиосаркомы в паренхиматозных органах.

Для исключения отдалённых метастазов необходимо рентгенологическое или КТ-исследование органов грудной клетки, по показаниям - сканирование скелета и мягких тканей.

Лабораторные исследования

Лабораторные исследования (общий анализ крови, мочи, биохимический анализ крови, коагулограмма) не показывают специфических изменений и особенностей, которые были бы присущи или сопровождали бы развитие рабдомиосаркомы в верхних дыхательных путях и среднем ухе. Для подтверждения диагноза рабдомиосаркомы необходимо получить данные цитологического и гистологического заключений. Для более точного определения морфологического варианта опухоли проводят иммуногистохимическое и цитогенетическое исследования.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят прежде всего с воспалительными процессами - респираторно-вирусной инфекцией, ринитом, фарингитом, тонзиллитом, заглоточным и паратонзиллярным абсцессом, воспалением среднего уха, инородными телами полости носа и наружного уха, системными заболеваниями крови, раком и другими злокачественными и доброкачественными процессами. Метастатическое поражение шейных лимфатических узлов необходимо дифференцировать от банальных лимфаденитов, воспаления слюнных желёз, срединной и боковой кист шеи, системных заболеваний лимфатической системы, от специфических гранулём.

ПРИМЕР ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Рабдомиосаркома левой половины полости носа с распространением в правую верхнечелюстную и решётчатую пазухи, носоглотку, метастазы в шейных лимфатических узлах слева и лёгких. Стадия TIVN1 M1 .

ЛЕЧЕНИЕ

В связи с большим количеством детей с местнораспространёнными новообразованиями и особенностями локализации хирургический метод используют не так широко, как при других злокачественных новообразованиях (опухоли органов шеи, грудной и брюшной полости, туловища и конечностей). В плане комплексного или комбинированного лечения операции проводят преимущественно при поражении полости носа и ОНП. В большинстве же случаев назначают лекарственную и лучевую терапию.

Цель лечения

Улучшение показателей общей выживаемости.

Показания к госпитализации

Все первичные пациенты с любой формой распространённости заболевания, больные с локальными или метастатическими рецидивами, не получавшие ранее комбинированного или комплексного программного лечения.

Медикаментозное лечение

Для лекарственного лечения рабдомиосаркомы верхних дыхательных путей и среднего уха используют лекарственные препараты различного спектра действия. Наиболее часто применяют препараты растительного происхождения (винкаалкалоиды) - винкристин и винбластин; алкилирующие вещества - циклофосфамид, ифосфамид, этопозид, бусульфан, мелфалан; антиметаболиты - метотрексат; антрациклиновые антибиотики - доксорубицин, эпирубицин, даунорубицин; противоопухолевые антибиотики - дактиномицин; соли тяжёлых металлов - цисплатин, карбоплатин. Лекарственное лечение в виде монохимиотерапии в настоящее время используют крайне редко.

Существует много схем и программ лечения рабдомиосаркомы. До настоящего времени «золотым стандартом» считают схему VAC, которая включает винкристин, дактиномицин и циклофосфамид. Препараты вводят из расчёта: винкристин - по 1,5 мг/м2 в 1-й и 8-й дни лечения внутривенно; дактиномицин - по 1500 мкг/м2 в 1- 3-й день лечения, внутривенная инфузия; циклофосфамид - по 500 мг/м2 в 1-й и 8-й дни лечения. Интервалы между курсами - 3 нед. Всего проводят восемь курсов лечения. В зависимости от задач, степени распространённости и локализации опухоли, как правило, после 2-4 курсов химиотерапии проводят хирургическое вмешательство (если это возможно) с предшествующей или дополняющей лучевой терапией.

В других случаях для лечения применяют комбинацию: ифосфамид из расчёта 1,8 г/м2 в 1-5-й день лечения в инфузии на фоне уропротектора MESNA + винкристин и дактиномицин (схема IVA). С появлением антрациклиновых противоопухолевых антибиотиков к этим комбинациям добавили доксорубицин.

Для второй линии полихимиотерапии используют препараты платины - цисплатин (80-100 мг/м2 в 1-й день лечения внутривенно на фоне гипергидратации) или карбоплатин (360-400 мг/м2 в 1-й день лечения), имеющий менее выраженную нефро- и ототоксичность, в сочетании с этопозидом (100 мг/м2 с 1-го по 5-й день).

В последнее время хорошо зарекомендовал себя топотекан (Гикамтин♠) в сочетании с циклофосфамидом и дактиномицином. Проведение только полихимиотерапии не всегда позволяет добиться 100% резорбции опухоли. Максимального эффекта достигают при сочетании лекарственного и лучевого лечения, после чего возможно в ряде случаев радикальное хирургическое вмешательство.

Наиболее благоприятные непосредственные результаты достигаются при комбинированном и комплексном лечении у пациентов с ботриоидным и эмбриональным вариантом рабдомиосаркомы. Непосредственная эффективность в виде более 50% сокращения опухоли после проведения двух курсов полихимиотерапии составляет 60% и более. В период консолидации после лучевой терапии 100% резорбцию опухоли регистрируют более чем у 80% больных, у остальных наблюдают резистентность, при которой необходимо использовать другие линии полихимиотерапии. Хуже результаты при лечении альвеолярной и плеоморфной рабдомиосаркомы, где устойчивость к лечению отмечают уже на первых курсах химиотерапии. Это предопределяет изначальное усиление и модификацию протоколов лечения, вызывающих глубокие и продолжительные изменения в миелограмме, присоединение вторичной инфекции, сепсиса. Именно поэтому проведение полихимиотерапии, особенно в сочетании с лучевой терапией, осуществляют на фоне деконтаминации с использованием ко-тримоксазола [сульфаметоксазола + триметоприма] и гентамицина внутрь, активной инфузион-ной, антибактериальной, противогрибковой терапии. Проводят заместительную терапию компонентами крови - эритроцитарной массой, плазмой, тромбоконцентратом. Используют цитокины [колониестимулирующие факторы роста - гранулоцитарно-макрофагальный и гранулоцитарный колониестимулирующий фактор - филграстим (Нейпоген ), ленограстим (Граноцит 34 )], парентеральное питание, введение противорвотных препаратов (ондансетрон, трописетрон, гранисетрон). Затруднение дыхания вызывает необходимость обеспечения адекватной вентиляции лёгких с помощью трахеостомии. Необходимы активная санация и туалет ЛОР-органов, что предупреждает самопроизвольные некрозы и отторжение тканей, раздражение и мацерацию кожного покрова в преддверии полости носа, рта, глаз, ушей.

Немедикаментозное лечение

В плане комбинированного или комплексного лечения рабдомиосаркомы ЛОР-органов в обязательном порядке используют лучевую терапию, которую проводят на первичный очаг и вторичные поражения в суммарной очаговой дозе от 36 до 55 Гр в зависимости от возраста ребёнка. Предоперационная лучевая терапия позволяет достичь сокращения опухоли и провести операцию в более абластичных условиях. В послеоперационном периоде лучевое воздействие помогает уничтожить опухолевые клетки, оставшиеся при нерадикально или условно радикально выполненных операциях.

Хирургическое лечение

Оперативные вмешательства проводят преимущественно при первичном поражении полости носа и ОНП. Характер и объём радикальных оперативных вмешательств, которые выполняют у больных в плане комбинированного или комплексного лечения, могут быть самыми разнообразными и нестандартными.

Проще всего хирургические вмешательства выполнить при небольших опухолях наружной локализации, когда не требуются реконструктивные операции для закрытия дефекта тканей перемещением или свободным кожным лоскутом. Чаще объём операции включает боковую ринотомию в различных модификациях с удалением латеральной стенки полости носа, клеток решётчатого лабиринта, крыла и спинки носа, мягких тканей щеки, субтотального или расширенного удаления верхней челюсти. При прорастании опухоли в орбиту выполняют экзентерацию глазницы, при распространении в крылонёбную, крылочелюстную и подвисочную ямки удаление остаточной опухоли выполняют после остеотомии или резекции вертикальной ветви нижней челюсти на стороне поражения. В последние годы широко внедрены методы трансназальной эндоскопической хирургии, которая имеет ограниченные показания, сводящиеся к строгому контролю краёв резекции для установления радикальности вмешательства. Это в большей степени касается пациентов с остаточной опухолью, позволяющей выполнять эндоскопические вмешательства. В некоторых случаях можно использовать сочетание открытого и комбинированного доступов. Отдалённые результаты в такой группе пациентов не отличаются по срокам жизни, но преимущества трансназальной эндоскопической хирургии в её функциональности, скорейшей реабилитации и достижении косметического эффекта. Дополнительно при необходимости выполняют фасциально-футлярное иссечение лимфатических узлов и клетчатки шеи. Зачастую расширенные операции требуют предварительного наложения трахеостомы и перевязки наружной сонной артерии на стороне поражения. Как правило, опухоли, расположенные в носоглотке, хирургическому лечению не подлежат, операцию ограничивают биопсией. При изолированном поражении нёбной миндалины может быть выполнена тонзиллэктомия. Инфильтративный рост опухоли ограничивает возможность хирургического вмешательства. При поражении рабдомиосаркомой среднего уха, как правило, операции ограничивают исключительно биопсией новообразования для уточнения морфологической природы. Расширенные операции с резекцией височной кости имеют паллиативный характер, что связано с невозможностью выполнения радикального вмешательства.

ПОКАЗАНИЯ К КОНСУЛЬТАЦИИ ДРУГИХ СПЕЦИАЛИСТОВ

Очень важный момент - необходимо привлечение к диагностике таких специалистов, как невропатолог и офтальмолог, особенно при локализации первичной опухоли в параменингеальной области (носоглотка, полость носа с ОНП и среднее ухо). Совместные осмотры подобных больных позволяют своевременно обнаружить неврологические нарушения и глазные патологические симптомы (внутричерепную гипертензию, головные боли, черепно-мозговые симптомы, слезотечение, экзофтальм, латерализацию и ограничение подвижности глазного яблока, нистагм). Следует помнить, что подобные симптомы до постановки диагноза должны настораживать оториноларинголога в отношении возможности развития злокачественного новообразования.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

Показано пожизненное наблюдение. После окончания лечения рекомендуют наблюдение у онколога, оториноларинголога, проведение оториноларингологических осмотров, УЗИ зон регионарного метастазирования каждые 3 мес в течение первого года наблюдения, каждые 6 мес в течение последующих двух лет, затем один раз в год в течение пять лет. При подозрении на рецидив заболевания - подробное обследование для определения распространённости процесса (первичный очаг, регионарное и отдалённое метастазирование).

КРАТКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ ПАЦИЕНТОВ

При появлении жалоб на затруднение носового дыхания, выделения из полости носа, уха, носовые кровотечения, асимметрию и деформацию мягких тканей лица и черепа, увеличение лимфатических узлов шеи, неврологическую симптоматику, головные боли, вялость, слабость, недомогание, изменение оттенка голоса, гиперсаливацию, затруднение дыхания, глотания необходимо обратиться к специалистам-оториноларингологам для исключения рабдомиосаркомы с поражением ЛОР-органов.

ПРОГНОЗ

В настоящее время при комплексной терапии рабдомиосаркомы ЛОР-органов общая пятилетняя выживаемость составляет не менее 78%, при этом для стадии I заболевания эта цифра равна 94%, стадии II - 87%, стадии III - 65%, стадии IV - около 25%. Результаты лечения лучше при ботриоидном и эмбриональном и хуже при альвеолярном и плеоморфном вариантах рабдомиосаркомы.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Меркулов О.А., Горбунова Т.В., Булетов Д.А., Поляков В.Г. Клиническое значение метода трансназальной эндоскопической хирургии в комплексном лечении детей c саркомами параменингеальной локализации // Онкопедиатрия. 2017. том 4. № 3. С. 214-225.

  2. Меркулов О.А. Аналитическое обоснование использования эндоназальных хирургических доступов к основанию черепа в педиатрической практике // Детская оториноларингология. 2012. № 2. С. 42-44.

  3. Поляков В.Г. Клинические аспекты и лекарственное лечение рабдомиосаркомы головы и шеи у детей: Автореф. дис. …​ докт. мед. наук. М.; 1992. 242 с.

  4. Поляков В.Г. Целесообразность краниофациальных резекций при местно распространённых опухолях головы и шеи. VIII Российский онкологический конгресс 23-25 ноября 2004. М.: 2004. С. 164-165.

  5. Поляков В.Г. Злокачественные опухоли ЛОР-органов. Клинические лекции по детской онкологии. Монография. Под ред. Л.А. Дурнова. М.: МИА, 2005.

  6. Поляков В.Г. Опухоли головы и шеи у детей, глава 19 // Клиническое руководство. Опухоли головы и шеи. Пятое издание. / Под ред. А.И. Пачеса. М.: Практическая медицина, 2013. С. 454-473.

  7. Поляков В.Г., Шишков Р.В. Общие принципы хирургических вмешательств при опухолях различных локализаций. Опухоли головы и шеи. // Национальное руководство. Детская онкология. / под редакцией М.Д. Алиева, В.Г. Полякова, Г.Л. Менткевича, С.А. Маяковой. М.: Издательская группа РОНЦ, 2012. С. 185-192.

  8. Lawrence W. Jr, Anderson J.R., Gehan E.A., Maurer H. Pretreatment TNM staging of childhood rhabdomyosarcoma: a report of the Intergroup Rhabdomyosarcoma Study Group. Children’s Cancer Study Group. Pediatric Oncology Group. Cancer. 1997; 80(6): 1165-1170. doi: 10.1002/ (sici)1097-0142(19970915)80:63.0.co;2-5.

  9. Weiss A., Lyden E., Anderson J. et al. Histologic and clinical characteristics can guide staging evaluations for children and adolescents with rhabdomyosarcoma: a report from the Children’s Oncology Group Soft Tissue Sarcoma Committee. J Clin Oncol. 2013; 31(26): 3226-3232. doi: 10.1200/ JCO.2012.44.6476.

  10. Zevallos J.P., Jain K., Roberts D. et al. Modern multimodality therapy for pediatric nonorbital parameningeal sarcomas. Head Neck. 2010; 32(11): 1501-1505. doi: 10.1002/ hed.21353.

  11. Ohno K., Tsunoda A., Shirakura S. et al. The approaches and outcomes of skull base surgery for pediatric sarcoma after initial therapy. Auris Nasus Larynx. 2011; 38(2): 208-214. doi: 10.1016/j. anl.2010.08.005.

  12. Deneuve S., Teissier N., Jouffroy T. et al. Skull base surgery for pediatric parameningeal sarcomas. Head Neck. 2012; 34(8): 1057-1063. doi: 10.1002/ hed.21865

  13. Rawal R.B., Farzal Z., Federspiel J.J. et al. Endoscopic resection ofsinonasal malignancy: a systematic review and meta-analysis. Otolaryngol Head Neck Surg. 2016;155(3):376-386. doi: 10.1177/0194599816646968.

Эстезионейробластома

Эстезионейробластома (нейроэпителиома обонятельного нерва, ольфакторная нейробластома) - злокачественная опухоль, происходящая из обонятельного нейроэпителия и имеющая недифференцированные нейроэктодермальные структуры. По морфологическому строению выделяют три типа ольфакторной нейробластомы: эстезионейробластому, эстезионейроцитому и эстезионейроэпителиому. Некоторые исследователи при микроскопии отмечают типичные признаки нейрогенной опухоли - формирование розеток и наличие мембран с гранулами, похожих на опухоли АПУД-системы.

КОДЫ ПО МЕЖДУНАРОДНОЙ КЛАССИФИКАЦИИ БОЛЕЗНЕЙ 10-ГО ПЕРЕСМОТРА

C30 Злокачественное новообразование полости носа и среднего уха.

  • C30.0 Полости носа.

  • C30.1 Среднего уха.

С 31 Придаточные пазухи.

  • С31.0 Верхнечелюстная пазуха.

  • С31.1 Решетчатая пазуха.

  • С31.2 Лобная пазуха.

  • С31.3 Клиновидная пазуха.

  • С31.8 Поражение, выходящее за пределы придаточных пазух.

  • С 31.9 Придаточной пазухи неуточненное.

ЭПИДЕМИОЛОГИЯ

Эстезионейробластому встречают преимущественно у взрослых в возрасте 20-40 лет и у детей старше 10 лет. Среди злокачественных новообразований верхних дыхательных путей эстезионейробластома представляет огромный интерес не только из-за относительной редкости, но и в силу особенностей морфологического строения и клинического течения.

ПРОФИЛАКТИКА

Как и при других злокачественных опухолях, развивающихся в полости носа и ОНП, необходимы профилактические осмотры с использованием эпифарингоскопии всех детей с затруднениями носового дыхания. Повышение онкологической настороженности у оториноларингологов в отношении детей с возможными заболеваниями-масками (такими как хронический ринит, гипертрофия носовых раковин, искривление носовой перегородки, гипертрофия аденоидных вегетаций, аллергический ринит с полипозом и т.д.).

КЛАССИФИКАЦИЯ

Международная классификация опухолей полости носа и околоносовых пазух

  • Верхнечелюстная пазуха.

    • T1 - опухоль ограничена слизистой оболочкой без эрозий и деструкции кости.

    • T2 - опухоль вызывает эрозию или деструкцию кости, включая распространение на твёрдое нёбо и/или средний носовой ход, за исключением поражения задней стенки верхнечелюстной пазухи и крыловидного отростка клиновидной кости.

    • Т3 - опухоль распространяется на одну из следующих областей: кость задней стенки верхнечелюстной пазухи, подкожные ткани, дно или медиальную стенку глазницы, крыловидную ямку, решётчатый лабиринт.

    • Т - опухоль прорастает в любую из следующих структур: элементы передних отделов глазницы, кожу щеки, крыловидный отросток клиновидной кости, подвисочную ямку, решётчатую пластинку, а также клиновидную или лобную пазуху.

    • T4b - опухоль распространяется на одну из следующих областей: верхушку глазницы, твёрдую мозговую оболочку, головной мозг, среднюю черепную ямку, черепные нервы, за исключением области разделения тройничного нерва в верхней челюсти (вторая ветвь тройничного нерва), носоглотку или скат.

  • Носовая полость и решётчатый лабиринт.

    • Т1 - опухоль ограничена одним отделом полости носа или решётчатой пазухой (с инвазией в кость или без неё).

    • Т2 - опухоль поражает две анатомические области либо распространяется с поражением смежных отделов по отношению к носо-решётчатому комплексу (с инвазией в кость или без неё).

    • Т3 - опухоль поражает медиальную стенку или дно глазницы, верхнечелюстную пазуху, нёбо или решётчатую пластинку.

    • Т - опухоль распространяется на одну из следующих областей: элементы передних отделов глазницы, кожу носа или щеки, минимально распространяется на среднюю черепную ямку, крыловидный отросток клиновидной кости, а также клиновидную или лобную пазуху.

    • T4b - опухоль распространяется на одну из следующих областей: верхушку глазницы, твёрдую мозговую оболочку, головной мозг, среднюю черепную ямку, черепные нервы, за исключением области разделения тройничного нерва в верхней челюсти (вторая ветвь тройничного нерва), носоглотку или скат.

  • N - регионарные лимфатические узлы.

    • N0 - метастазов в лимфатических узлах нет.

    • N1 - метастаз не более 3 см в наибольшем измерении в одном лимфатическом узле на стороне поражения.

    • N2 - метастаз.

      • N2ii - метастазы 3,1-6,0 см в наибольшем измерении в нескольких лимфатических узлах на стороне поражения.

      • N2b - метастазы не более 6 см в наибольшем измерении в нескольких лимфатических узлах на стороне поражения.

      • N2 . - метастазы не более 6 см в наибольшем измерении в двусторонних или контралатеральных лимфатических узлах.

    • N3 - метастаз более 6 см в наибольшем измерении.

    • Nx - состояние регионарных лимфатических узлов оценить невозможно.

  • М - отдалённые метастазы.

    • М0 - отдалённых метастазов нет.

    • М1 - имеются отдалённые метастазы.

Этиология и патогенез

Теоретически эстезионейробластома у взрослых может возникнуть при длительном воздействии токсических веществ с резким запахом. У детей причины развития заболевания неизвестны, вероятнее всего, новообразование имеет дизонтогенетическую природу.

КЛИНИЧЕСКАЯ КАРТИНА

Опухоль исходит из обонятельной плакоды, нейроэпителия (окончательных отделов обонятельного нерва), проникающего из полости черепа в верхние отделы полости носа через ситовидную пластинку. На начальных этапах эстезионейро-бластома локализуется в верхних отделах полости носа и не вызывает негативных симптомов. С ростом новообразование заполняет всю половину полости носа, прорастает в ОНП, основание и полость черепа, орбиту, разрушает костные структуры лицевого скелета и черепа. Эстезионейробластома способна к обширному регионарному и отдалённому метастазированию. Зоны регионарного поражения - заглоточные, верхние глубокие шейные, околоушные и поднижнечелюстные лимфатические узлы. Зоны отдалённого метастазирования - плевра, лёгкие, кости, костный мозг, печень. В детском возрасте относительно редко наблюдают метастазы в регионарных лимфатических узлах и ещё реже - отдалённые метастазы. Как и при других морфологических формах злокачественных новообразований этой локализации, при эстезионейробластоме очень редко развивается общий опухолевый симптомокомплекс. Незначительные размеры полости носа обусловливают в детском возрасте довольно быстрое нарастание расстройства носового дыхания вплоть до аносмии. Наблюдают слизистое или слизисто-гнойное отделяемое из одной половины полости носа. В дальнейшем клинические признаки зависят от направления роста опухоли, её распространения на окружающие ткани и особенностей метастазирования.

Распространение новообразования в решётчатую пазуху с деструкцией медиальной стенки орбиты приводит к смещению глазного яблока кпереди и кнаружи с ограничением движений его кнутри. Отмечают деформацию мягких тканей в проекции медиального угла глаза и постепенное увеличение экзофтальма, диплопии. Опухолевые массы распространяются в верхнем, а потом и в общем носовом ходе. Носовая перегородка может быть значительно смещена в противоположную сторону, что вызывает затруднение дыхания на здоровой стороне. При деструкции латеральной стенки полости носа опухоль распространяется в верхнечелюстную пазуху, возникает припухлость в проекции собачьей ямки, скуловой области, мягких тканей щеки, альвеолярного края верхней челюсти. Эстезионейробластома обладает инфильтрирующим ростом и может проникать в основание и полость черепа с развитием симптомов внутричерепной гипертензии, упорных головных болей, прогрессивным ухудшением общего состояния. Иррадиирующие болевые признаки возникают, как правило, на поздних стадиях развития опухоли, чаще при росте в область крылонёбной ямки.

ДИАГНОСТИКА

Анамнез

Как и при других новообразованиях полости носа и ОНП, необходимо обращать внимание на общую утомляемость, сонливость, снижение аппетита, изменения в поведении, головные боли, субфебрилитет и другие симптомы общего характера. Необходима объективная оценка первичной клинической симптоматики, затруднений носового дыхания, появления отделяемого из полости носа, гнусавости, расстройства функций черепно-мозговых нервов и т.д.

Физикальное обследование

Диагностировать трудно, особенно на ранних сроках, когда новообразование принимают за воспалительный процесс, аденоиды, инородное тело и полипы полости носа.

При передней риноскопии в верхних и задних отделах полости носа удаётся обнаружить опухолевую массу. Макроскопически опухоль обычно красновато-синюшного цвета, плотноэластической консистенции, бугристая. Осмотр задних отделов носа и носоглотки бывает затруднён при классической зеркальной задней риноскопии. При инструментальном тактильном исследовании ощущают плотно-эластическую опухоль, иногда она кровоточит после манипуляции.

Рентгенологическое исследование придаточных пазух носа и носоглотки в обычных стандартных укладках часто бывает достаточно информативным для установления факта опухоли, но для определения степени и границ её распространённости необходимо использовать дополнительные проекции. Наиболее информативные диагностические методы - КТ и МРТ.

Инструментальные исследования

Риноэпифарингоскопический осмотр с использованием световолоконной оптики позволяет визуализировать процесс и провести прицельную биопсию, избавляющую ребёнка от повторных неприятных процедур. В динамике легко контролировать происходящие с опухолью изменения под влиянием лечения.

УЗД - ценный неинвазивный метод диагностики, позволяющий обнаружить вторичные изменения в регионарных лимфатических узлах и отдалённых органах. Накопление радиоизотопов в месте первичного очага или отдалённых органах уточняет диагноз злокачественного новообразования.

Лабораторные исследования

Общие лабораторные данные не показывают какой-либо специфичности при эстезионейробластоме. Маркёры опухолевого роста при данном виде новообразований не обнаружены. Главными в постановке и подтверждении диагноза считают морфологические методы диагностики. Цитологические методы информативны в 50-70% случаев. Окончательно подтверждает диагноз гистологическое исследование (иммуногистохимия, цитогенетика), проведённое после биопсии опухоли.

Дифференциальная диагностика

Дифференциальную диагностику проводят с неопухолевой патологией детского возраста (такой как аденоиды, полипы полости носа, гипертрофии носовых раковин, инородные тела), с доброкачественными и злокачественными новообразованиями (такими как ЮА носоглотки, тератома, краниофарингиома, рабдомиосаркома, рак). Реже дифференцируют эстезионейробластому со специфическими гранулёмами, которые также могут развиваться в полости носа, и с системными заболеваниями, в первую очередь с неходжкинской лимфомой.

ПРИМЕР ФОРМУЛИРОВКИ ДИАГНОЗА

Эстезионейробластома слева с распространением в полость носа и решётчатый лабиринт слева. Локализованная форма. Стадия Т1 N0 М0 .

ЛЕЧЕНИЕ

Цель лечения

Улучшение показателей общей выживаемости.

Показания к госпитализации

Все первичные пациенты с любой формой распространённости заболевания, больные с локальными или метастатическими рецидивами, не получавшие ранее комбинированного программного лечения.

Медикаментозное лечение

На первом этапе проводят четыре курса полихимиотерапии с включением винкристина, циклофосфамида и доксорубицина. Винкристин вводят внутривенно из расчёта 1 мг/м2 в 1, 8, 15-й день лечения; циклофосфамид - по 500 мг/м2 в 1, 8, 15-й день лечения внутривенно; доксорубицин - по 30 мг/м2 в 1-й и 8-й дни лечения. Всего проводят 8-10 курсов полихимиотерапии через каждые 3-4 нед. В случае устойчивости новообразования к первой линии полихимиотерапии, которая определяется после проведения двух курсов лечения, необходимо сменить схему лекарственного лечения. Целесообразно назначение препаратов платины (цисплатин по 100 мг/м2 или карбоплатин по 400 мг/м2 внутривенно в 1-й день лечения) в комбинации с доксорубицином по 20 мг/м2 в 1, 2, 3-й день лечения внутривенно и этопозидом по 100 мг/м2 с 1-го по 5-й день лечения внутривенно. При незначительной эффективности лекарственного лечения необходимо решить вопрос о лучевой терапии опухоли с предоперационной целью в суммарной очаговой дозе 30 Гр.

Немедикаментозное лечение

При стандартном течении лечебного процесса на втором этапе после четырёх курсов первой линии полихимиотерапии и оценки её эффективности присоединяют лучевую терапию, которую проводят на первичную опухоль и шейно-надключичные лимфатические узлы на стороне поражения при одностороннем процессе и с двух сторон - при двустороннем поражении разовой дозой 2 Гр 5 дней в неделю до суммарной очаговой дозы 50-55 Гр. При возможности в послеоперационный период суммарную очаговую дозу облучения доводят до 50-55 Гр. При невозможности хирургического вмешательства лучевую терапию используют как самостоятельный метод до указанной суммарной очаговой дозы.

Хирургическое лечение

При хорошем сокращении опухоли и наличии остаточной опухоли, занимающей решётчатый лабиринт и полость носа, выгоднее всего использовать трансназальный эндоскопический подход для радикального удаления новообразования. При достижении хорошего эффекта, но значительном остатке опухолевой ткани проводят открытую операцию - электрохирургическое иссечение опухоли полости носа с подходом по Муру. Радикальность вмешательства определяет дальнейшую тактику. При больших остаточных эстезионейробластомах, не поддающихся химиолучевому воздействию, используют агрессивные расширенные операции типа краниофациальных резекций, особенно при параменингеальном росте опухоли. При нерадикальном удалении опухоли суммарную очаговую дозу лучевой терапии доводят до 55-60 Гр.

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ВЕДЕНИЕ

Показано пожизненное наблюдение. После окончания лечения рекомендуют наблюдение у онколога, оториноларинголога, проведение оториноларингологических осмотров, УЗИ зон регионарного метастазирования каждые 3 мес в течение первого года наблюдения и каждые 6 мес в течение последующих 2 лет. Далее проводят обследование 1 раз в год в течение 5 лет. При подозрении на рецидив - подробное обследование для определения распространённости процесса (первичный очаг, регионарное и отдалённое метастазирование).

КРАТКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ ПАЦИЕНТОВ

Незамедлительное обращение к оториноларингологу в случае не поддающегося лечению затруднения носового дыхания с одной или обеих сторон, а также при немотивированных головных болях, признаках общей интоксикации, локальных неврологических симптомах, увеличенных шейных лимфатических узлах с одной или двух сторон.

ПРОГНОЗ

Общая 5-летняя выживаемость при эстезионейробластоме составляет 67%. Разрабатывают новые, более эффективные комбинации полихимиотерапии. Внедряют современные источники облучения с мультифракционным временным распределением дозы, что позволяет надеяться на значительное улучшение прогноза при комплексном лечении эстезионейробластомы у детей.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Кручинина И.Л., Поляков В.Г. Эстезионейробластома в детском возрасте // Журнал ушных, носовых и горловых болезней. 1979. Т. 39. № 1. C. 31-33.

  2. Меркулов О.А., Горбунова Т.В., Поляков В.Г. Метод трансназального эндоскопического удаления опухоли в комплексном лечении детей с эстезионейробластомой Онкопедиатрия. 2017. том 4. № 1. С. 31-42.

  3. Поляков В.Г. Опухоли головы и шеи у детей, глава 19 // Клиническое руководство. Опухоли головы и шеи. Пятое издание. / Под ред. А.И. Пачеса. М.: Практическая медицина, 2013. С. 454-473.

  4. Таболиновская Т.Д., Мудунов А.М., Алиева С.Б., и др. Эстезионейробластома (клиническое течение, отдалённые результаты) // Опухоли головы и шеи. 2016. Т. 6. № 1. С. 13-27.

  5. El Kababri M., Habrand J.L., Valteau-Couanet D., et al. Esthesioneuroblastoma in children and adolescent: experience on 11 case with literature review. J Pediatr Hematol Oncol. 2014; 36(2): 91-95. doi: 10.1097/ MPH.0000000000000095.

  6. Fu T.S., Monteiro E., Muhanna N., et al. Comparison of outcomes for open versus endoscopic approaches for olfactory neuroblastoma: a systematic review and individual participant data meta-analysis. Head Neck. 2016; 38 Suppl 1:E2306-E2316. doi: 10.1002/ hed.24233.

  7. Oskouian R.J., Jane J.A., Dumont A.S. et al. Esthesioneuroblastoma: clinical presentation, radiological, and pathological features, treatment, review of the literature, and the University of Virginia experience // Neurosurg. Focus. 2002. Vol. 12(5).

  8. Venkatramani R., Pan H., Furman W.L., et al. Multimodality treatment of pediatric esthesioneuroblastoma. Pediatr Blood Cancer. 2016; 63(3): 465-470. doi: 10.1002/pbc.25817.

  9. Wang J., Wang R., Han D. et al. Esthesioneuroblastoma in children // Lin. Chuang. Er. Bi. Yan. Hou. Ke. Za. Zhi. 2006. Vol. 20(11). P. 491-493.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ

pic 0266
Рис. 2-1. Графическое представление карты белковых взаимодействий дрозофилы, содержащее 10 969 системных комплексных взаимодействий компонентов c высокой степенью достоверности (при коэффициентe функциональной дивергенции 0,05%) с участием 2297 белков (Guruharsha K.G. et al., 2011, с нашими изменениями)
pic 0267
Рис. 2-2. Кариотип клетки костного мозга больной с грубыми перестройками хромосом (результат хромотрипсиса), установленными методом многоцветной флуоресцентной гибридизации in situ (fluorescence in situ hybridization - FISH) (Мамаев Н.Н., Гиндина Т.Л., Бойченко Э.Г., 2017)
pic 0268
Рис. 2-5. Положение ушных пазух и ушных кист: а - тип I; б - тип II; в - топография лицевого нерва для пазухи типа II (по Weerda H. et al., 2004)
pic 0269
Рис. 2-6. Деформации ушной раковины: a - тип I, небольшая деформация; б - тип IIA, деформация от слабого уровня до умеренного; в - тип IIB, деформация от умеренного до выраженного уровня; г - тип III, тяжёлая деформация (по Weerda H. et al., 2004)
pic 0270
Рис. 2-7. Группы пороков развития наружного слухового прохода от типа А до С (по Weerda H. et al., 2004)
pic 0271
Рис. 2-14. Патогенез фронтоназальной дисплазии (по Kenneth J., 2011, с нашими изменениями)
pic 0272
Рис. 2-18. Врождённая гемангиома подскла-дочного пространства (https://entokey.com/ congenital-anomalies-of-the-larynx/)
pic 0273
Рис. 2-19. Мешочкообразная (саккулярная) врождённая киста гортани (https://entokey. com/congenital-anomalies-of-the-larynx/)
pic 0274
Рис. 2-20. Схема нарушения внешнего дыхания (по Monnier Ph., 2011)
pic 0275
Рис. 4-2. Ребёнок во время игровой аудиометрии
pic 0276
Рис. 4-6. Ребёнок во время регистрации отоакустической эмиссии на частоте продукта искажения
pic 0277
Рис. 4-11. Ребёнок во время регистрации слуховых вызванных потенциалов
pic 0278
Рис. 4-16. Пример регистрации широкополосной тимпанометрии
pic 0279
Рис. 4-17. Пример регистрации тимпанометрии при экссудативном среднем отите
pic 0280
Рис. 4-18. Пример регистрации тимпанометрии при адгезивном среднем отите
pic 0281
Рис. 4-19. Регистрация вызванной отоакустической эмиссииу доношенного новорождённого
pic 0282
Рис. 4-21. Регистрация вызванной отоакустической эмиссии у недоношенного ребёнка в кувезе на втором этапе выхаживания
pic 0283
Рис. 5-2. Схематическое изображение вибрационного цикла (по E.P-M. Ma, E.M-L. Yiu, 2011)
pic 0284
Рис. 5-3. Схематическое изображение параметров акустического анализа голоса (по E.P-M. Ma, E.M-L. Yiu, 2011)
pic 0285
Рис. 5-4. Результаты обследования пациента методом акустического анализа голоса
pic 0286
Рис. 5-6. Электроглоттограмма
pic 0287
Рис. 6-3. Вид манометрической кривой
pic 0288
Рис. 6-4. Вид ринометрической кривой
pic 0289
Рис. 9-1. Строение остеомеатального комплекса: а - структуры остеомеатального комплекса; б - варианты строения крючковидного отростка; в - блок лобного кармана гиперплазированным крючковидным отростком и выступающими клетками вала носа (указано стрелкой); г - блок лобного кармана и соустья верхнечелюстной пазухи гиперплазированной решётчатой буллой (указаны стрелками). 1 - средняя носовая раковина; 2 - носовая перегородка; 3 - нижняя носовая раковина; 4 - верхнечелюстная пазуха; 5 - лобная пазуха; 6 - крючковидный отросток; 7 - решётчатая булла; 8 - клетки вала носа; 9 - соустье верхнечелюстной пазухи; 10 - решётчатая воронка; 11 - лобный карман; 12 - клетка Галлера
pic 0290
Рис. 9-2. Сужение решётчатой воронки буллёзной средней носовой раковиной: средняя носовая раковинa (cm); носовая перегородка (s)
pic 0291
Рис. 9-3. Блок лобного кармана гиперпневматизированными клетками вала носа: средняя носовая раковинa (cm); клетки вала носa (a)
pic 0292
Рис. 9-4. Комбинация аномалий в области естественных соустий околоносовых пазух - блок лобного кармана и воронки: а - гиперпневматизированным крючковидным отростком (u) и буллёзно-изменённой средней носовой раковиной (cm); б - буллёзно-изменённой средней носовой раковиной (cm), гребнем носовой перегородки (s) и клетками вала носа (а)
pic 0293
Рис. 9-5. Блок решётчатой воронки за счёт выраженного отёка решётчатой буллы (b) у ребёнка 1,5 года; средняя носовая раковина (cm)
pic 0295
Рис. 9-6. Гиперпластические аномалии в области среднего носового хода: гиперпневматизация клеток вала носа (а); буллёзная средняя носовая раковина (cm)
pic 0296
Рис. 9-7. Этапы этмоидотомии: а - вскрытие решётчатой буллы (b); б - вскрыта основная пластинка решётчатой кости (lb) и частично удалены внутрисинусные перегородки (Io); средняя носовая раковина (cm); носовая перегородка (s)
pic 0297
Рис. 9-8. Медиальная конхопексия средней носовой раковины слева: средняя носовая раковина (cm); носовая перегороди (s)
pic 0298
Рис. 9-9. Вскрытие решётчатой буллы
pic 0299
Рис. 9-12. Зависимости от длины волны излучения коэффициентов поглощения (μa) и эффективного ослабления (μэфф) в цельной крови с гематокритом (Hct) 45%, а также поглощения (μa) в воде. Данные для крови уменьшены в 10 раз. Стрелками указаны длины волн 0,81; 0,97 и 1,06 мкм
pic 0300
Рис. 9-13. Зависимости от длины волны излучения коэффициентов поглощения (μa) и эффективного ослабления (μэфф) в эмульсии эритроцитов (модель крови с Hct = 33,2%), а также поглощения (μa) в воде. Стрелками указаны длины волн 1,44; 1,55; 1,68; 1,94 и 2,01 мкм
pic 0301
Рис. 9-14. Спектры поглощения и люминесценции фотосенсибилизатора «Радахлорин»
pic 0302
Рис. 9-15. Область обратимой потери упругости хрящевой тканью (зона термопластики) и ухо кролика, загнутое методом лазерной термопластики
pic 0303
Рис. 9-17. Внешний вид модулей типа PLD производства НТО «ИРЭ-Полюс»
pic 0304
Рис. 9-18. Аппарат «Лазон-10П»
pic 0305
Рис. 9-19. Упрощённая оптическая схема лазерного аппарата
pic 0306
Рис. 9-20. Структура семейства ЛСП «ИРЭ-Полюс»
pic 0307
Рис. 9-21. Аппарат Fiberlase-S
pic 0308
Рис. 9-22. Структура оптического волокна (а), к определению NA (б)
pic 0309
Рис. 9-23. Волоконный инструмент для транспортировки лазерного излучения с оптическим разъёмом для присоединения к аппарату
pic 0310
Рис. 9-24. Различные способы вывода лазерного излучения из световодов: а - дистанционно из плоского торца; б - контактно, торцом световода; в - боковой (side-fiber); г - «твистер»; д - диффузор
pic 0311
Рис. 9-25. Держатели волокна
pic 0312
Рис. 9-26. Держатель волокна с кнопочным зажимом
pic 0313
Рис. 9-27. Дымоотсос «Элема-Н АМ2ДО»
pic 0314
Рис. 9-28. Дымоотсос СД-1 производства РИК (Тула)
pic 0315
Рис. 9-33. Знак лазерной опасности (для длины волны 0,97 мкм, мощности 30 Вт)
pic 0316
Рис. 12-4. Коррекция искривления перегородки носа (Лопатин А.С., 1994): а - четырёхугольный хрящ (1), лоскут (2), сошник (3), стрелкой указано направление роста хряща; б - четырёхугольный хрящ (1), лоскут мукоперихондрия (2), сошник(3), стрелкой указано правильное направление сгибания гребня (4), стрелкой указано неправильное направление сгибания гребня (5); в - эндоскопическая картина полости носа при искривлении перегородки носа
pic 0317
Рис. 13-1. Общие звенья патогенеза - причина коморбидности аллергических заболеваний
pic 0318
Рис. 13-2. Последовательность развития аллергической патологии - «атопический марш»
pic 0319
Рис. 15-2. Эндоскопическая верхнечелюстная синусотомия у ребёнка с антрохоанальным полипом: а - визуализация ножки полипа в добавочном соустье; б - удаление нижней порции крючковидного отростка и объединение соустий; в - осмотр пазухи через оптику 70° и визуализация кисты, которая служит основой полипа; г - контрольный осмотр пазухи после удаления кисты
pic 0320
Рис. 15-4. Эндоскопическая фронтотомия у ребёнка с хроническим гнойным фронтитом: а - на томограмме видны признаки воспаления клеток решётчатого лабиринта, окружающих соустье лобной пазухи; б - левая лобная пазуха тотально затемнена за счёт гнойного содержимого; в - расширенное в результате эндоскопической фронтотомии соустье левой лобной пазухи
pic 0321
Рис. 15-5. Эндоскопическая сфенотомия у ребёнка с кистой клиновидной пазухи: а - идентификация и расширение соустья между верхней носовой раковиной и перегородкой носа; б - осмотр пазухи через расширенное соустье, визуализация кисты
pic 0322
Рис. 16-1. Места возможных локализаций абсцессов мозга (схематическое изображение)
pic 0323
Рис. 21-1. Эндофотографии барабанных перепонок при тубоотите
pic 0324
Рис. 21-4. Эндофотографии барабанных перепонок при остром гнойном среднем отите: а - проекция места парацентеза справа; б - вид правой барабанной перепонки после парацентеза и аспирации гнойного отделяемого
pic 0325
Рис. 21-5. Эндофотография левой барабанной перепонки при остром среднем гнойном отите после самопроизвольной перфорации (гнойной отделяемой)
pic 0326
Рис. 21-6. Эндофотография правой барабанной перепонки при буллёзном отите (две буллы в нижних отделах)
pic 0327
Рис. 21-7. д правой заушной области при остром мастоидите (гиперемия, отёк, оттопыренная ушная раковина)
pic 0328
Рис. 22-1. Мезотимпанит. Ретракционный карман
pic 0329
Рис. 22-2. Мезотимпанит
pic 0330
Рис. 22-3. Мезотимпанит. Петрификаты
pic 0331
Рис. 22-4. Эпитимпанит. Грануляции, холестеатома
pic 0332
Рис. 22-5. Холестеатома истинная: а - холестеатома при сохранённой барабанной перепонке; б - холестеатома истинная в оболочке («жемчужина»)
pic 0333
Рис. 22-6. Холестеатома вторичная
pic 0334
Рис. 27-1. Аудиограмма ребёнка с нейросенсорной тугоухостью
pic 0335
Рис. 27-2. Визуализация V пика при использовании различных типов стимула при записи коротколатентных слуховых вызванных потенциалов на приборе «Нейро-Аудио» (Россия): коротколатентный слуховой вызванный потенциал при типе стимула щелчок (А); коротколатентный слуховой вызванный потенциал при типе стимула Сhirр (В); артефакт стимула (отражает латентность стимула) (1)
pic 0336
Рис. 27-3. Кривые регистрации LS-Chirp-коротколатентных слуховых вызванных потенциалов (частотно-специфический Chirp, прибор «Нейро-Аудио», Россия)
pic 0337
Рис. 27-4. Частотная аудиограмма ребёнка П. 4 лет, полученная с помощью регистрации корот-колатентных слуховых вызванных потенциалов с помощью LS-Chirp-стимулов и игровой аудио-метрии. Красным цветом обозначены пороги слуха, полученные при Chirp-аудиометрии, синим цветом - пороги игровой аудиометрии
pic 0338
Рис. 32-1. Инородные тела, удалённые из дыхательных путей
pic 0339
Рис. 32-2. Инородные тела, удалённые из пищеварительного тракта
pic 0340
Рис. 32-8. Ригидный бронхоскоп фирмы Karl Storz
pic 0341
Рис. 32-9. Фибротрахеобронхоскоп
pic 0342
Рис. 32-10. Инородные тела, удалённые из гортани: а, б - пластмассовый фрагмент от колпачка ручки размером 18x12 мм, удалённый из гортани у ребёнка 7 мес; в - пластмассовая звёздочка диаметром 1 см; г - пластмассовое кольцо диаметром 1,5 см; д - куриная кость 1,5 см в длину
pic 0343
Рис. 33-1. Эндофотография гортани и шейного отдела трахеи. Большой рубцово-грануляционный «козырёк» исходит из передней стенки трахеи, за ним видна канюля трахеотомической трубки
pic 0344
Рис. 33-2. Эндофотография гортани. Грануляции гортани, вызванные продлённой назотрахеальной интубацией. В просвете гортани - интубационная трубка, над ней - «языки» грануляций, исходящих из голосовых отростков черпаловидных хрящей и передней комиссуры
pic 0345
Рис. 33-3. Эндофотография гортани: а - переднекомиссуральная синехия; б - рубцовый стеноз подскладкового отдела гортани, концентрический рубец с асимметрично расположенным отверстием; в - тотальная рубцовая атрезия просвета дыхательных путей на уровне голосовых складок, которые «замурованы» в рубце; г - в подскладковом отделе рубец в виде перемычки между боковыми стенками
pic 0346
Рис. 33-4. Распределение больных по полу и возрасту на момент травмы гортани и/или трахеи
pic 0347
Рис. 33-5. Эндофотография гортани. Рубцовый стеноз подскладкового отдела гортани. В подскладковом отделе гортани - тонкий рубец с концентрическим отверстием в задних отделах, суживающий просвет дыхательных путей более чем на 1/2. Через отверстие в рубце виден большой рубцово-грануляционный «козырёк»
pic 0348
Рис. 33-8. Передняя ларинготрахеальная стенка рассечена по средней линии
pic 0349
Рис. 33-9. Передний (сверху) и задний (снизу) хрящевые рёберные аутотрансплантаты
pic 0350
Рис. 33-10. Передний хрящевой рёберный аутотрансплантат фиксирован к ларинготрахеальной стенке отдельными узловыми швами
pic 0351
Рис. 33-11. Эндофотография гортани. Т-образная трубка в просвете гортани, у верхнего края трубки слева - гранулёма
pic 0352
Рис. 34-1. Упражнения для оптимизации вдоха и выдоха с использованием прибора Triffoio-II: а - индивидуальные; б - в группе
pic 0353
Рис. 34-2. Индивидуальные занятия с фонопедагогом
pic 0354
Рис. 34-3. Использование компьютерной программы и Master Sound
pic 0355
Рис. 35-1. Эндоскопическая картина при остром ларинготрахеите
pic 0356
Рис. 35-2. Эндофотография гортани у пациента с узелками голосовых складок
pic 0357
Рис. 36-8. Техника аурикулопластики по С.Н. Лапченко (не применяется в настоящее время)
pic 0358
Рис. 36-9. Хирургическое лечение микротии по способу Nagata. Реконструкция ушной раковины с использованием аутогенных рёберных имплантатов. Введение хрящевого каркаса в сформированный кожный карман ушной раковины
pic 0359
Рис. 36-13. Силиконовый имплантат
pic 0360
Рис. 36-14. Больная с микротией после полной реконструкции наружного и среднего уха (достаточной величины правая ушная раковина, виден контур завитка и противозавитка, заушная складка хорошо выражена, имеется глубокий и широкий слуховой проход)
pic 0361
Рис. 37-2. Варианты врождённых расщелин верхней губы и нёба: а - дефект только мягкого нёба; б - дефекты твёрдого и мягкого нёба; в - дефект верхней губы, мягкого и твёрдого нёба и альвеолярного отростка верхней челюсти; г - полная билатеральная расщелина альвеолярного отростка верхней челюсти
pic 0362
Рис. 37-3. Неполная односторонняя расщелина губы и нёба: а - схематическое изображение подготовки к устранению дефекта верхней губы; б - этап сопоставления краёв верхней губы; в - внешний вид пациента после хейлопластики (устранение дефекта верхней губы)
pic 0363
Рис. 37-4. Устранение дефекта мягкого нёба (велопластика - различные этапы): а - сам дефект; б - сшивание слизистой оболочки и мышц мягкого нёба; в - наложение швов на слизистую оболочку мягкого нёба
pic 0364
Рис. 37-5. Схема устранения дефекта мягкого и твёрдого нёба (уранопластика): а - сам дефект; б - обозначение разрезов; в - сшивание слизистой оболочки дна полости носа и мышц мягкого нёба; г - наложение швов на слизистую оболочку полости рта (3-й ряд швов)
pic 0365
Рис. 37-6. Использование протеза-обтуратора: а - индивидуально изготовленный протез-обтуратор; б - пациент с протезом-обтуратором
pic 0366
Рис. 37-7. Пациентка 10 лет с сужением верхней челюсти и нарушением функции носового дыхания: а, б - «аденоидное» лицо (анфас и профиль): узкое, выпуклое, удлинённое в нижней части, сглажены носогубные складки, западание крыльев носа, уплощена верхняя губа, смыкание губ напряжённое; в - верхний зубной ряд V-образный, высокое «готическое» нёбо
pic 0367
Рис. 37-8. Нарушение окклюзии у пациентки 10 лет: а - сагиттальная дизокклюзия резцов; б - дистальная окклюзия; в - двусторонняя экзоокклюзия
pic 0368
Рис. 37-10. Линейные параметры и схема оценки носоглоточного пространства: а - схематическое изображение боковой телерентгенограммы для измерения площади носоглоточной области. Проводится 4 линии: нёбная (PL) - через основание верхней челюсти; фронтальная линия атланта (AAL) » перпендикуляр к нёбной плоскости касательно передней стенки зуба аксиса; крыловидно-верхнечелюстная (PML) - перпендикуляр к нёбной плоскости, пересекающий нёбную плоскость в точке крыловидно-верхнечелюстной фиссуры; клиновидная (SpL) - касательная к нижней границе клиновидной кости, проходящей через точку ba; Ьа (базион) - передняя точка затылочного отверстия в среднесагиттальной плоскости; б - в носоглоточной области выделяют воздушную часть (синий) и заполненную лимфоидной тканью носоглоточной миндалины и/или антрохоанальным полипом (красный). Определяется процентное соотношение просвета дыхательных путей к общей площади носоглоточной области
pic 0369
Рис. 37-14. Схема взаимодействия этиопатогенетических факторов нарушения носового дыхания. Розовым цветом выделено влияние на дыхание конвергенции корней верхних постоянных резцов при сужении верхней челюсти, впервые описанное авторами
pic 0370
Рис. 38-4. Мальчик К. 4 мес, ларингомаляция 1-го типа
pic 0371
Рис. 38-5. Тип 2 ларингомаляции (трубчатая форма): а - мальчик А. 5 мес, тип 2 ларингомаляции. На эндофотографии также можно видеть маленькое отверстие, образованное клиновидными хрящами, что способствует аспирации; б - девочка С. 2 мес
pic 0372
Рис. 38-6. Эндофотография гортани. Стрелкой показана избыточная лабильная слизистая оболочка вестибулярного отдела гортани, характерная для ларингомаляции типа 1
pic 0373
Рис. 38-8. Девочка Ч. 11 мес, врождённый порок развития гортани. Органный стеноз подголосо-вого отдела гортани, дисгенезия перстневидного хряща. Соп.: Трахеостома
pic 0374
Рис. 38-9. Девочка С. 8 мес, врождённый порок развития гортани. Тканевый стеноз гортани, мембрана подголосового отдела, стеноз степени
pic 0375
Рис. 38-10. Тканевый порок развития гортани: а - межголосовая мембрана, стеноз 0-I; б - сагиттальный срез (схема)
pic 0376
Рис. 38-11. Мальчик Б. 6 мес, врождённый порок развития гортани. Сочетание соединительнотканной дисплазии голосового отдела и дисгенезии подголосового отела гортани: а - эндофотография гортани; б - сагиттальный срез (схема)
pic 0377
Рис. 38-12. Одноэтапная ларингопластика. Трансплантат (фрагмент рёберного аутохряща) вшит в переднюю стенку гортани; ребёнок остаётся на назотрахеальной интубации в палате интенсивной терапии
pic 0378
Рис. 38-13. Этапы эндоскопической ларинготрахеопластики с баллонной дилатацией
pic 0379
Рис. 38-14. Фотография якореобразного эндопротеза
pic 0380
Рис. 38-15. Эндофотография гортани. Гибкая эндовидеоларингоскопия
pic 0381
Рис. 38-16. Кистозная дисплазия гортани. Пациентка Д. 3 лет: а - эндофотография гортани; б - гистотопограмма
pic 0382
Рис. 38-18. Мальчик Я. 2 мес, киста надгортанника
pic 0383
Рис. 38-19. Этапы наблюдения пациентки С. 11 мес: а - до оперативного вмешательства в объёме марсупиализации; б - через 7 сут после оперативного вмешательства в объёме марсупиализации; в - через 6 мес после операции
pic 0384
Рис. 38-20. Ребёнок Т., эндофотографии гортани: а - задняя расщелина II степени; б - состояние после ушивания задней расщелины гортани, 7-е сутки
pic 0386
Рис. 38-21. Этапы эндоскопического ушивания задней расщелины гортани III степени по Бенджамину: а - визуализация расщелины; б - произведён разрез слизистой оболочки лазером; в - расщелина ушита
pic 0387
Рис. 38-22. Эндофотографии гортани: дисгенезия левого черпаловидного хряща
pic 0388
Рис. 39-4. Макропрепарат. Ангиофиброма носоглотки того же пациента
pic 0389
Рис. 40-1. Ребёнок в возрасте 2 нед со множественными пороками развития
pic 0390
Рис. 40-2. Ребёнок Ю. 11 лет с врождённым пороком развития наружного носа и врождённой двусторонней полной костной атрезией хоан
pic 0391
Рис. 40-3. Дефект правого крыла носа (наблюдение А.С. Юнусова)
pic 0392
Рис. 40-4. Эндоскопическая картина врождённой левосторонней полной костной атрезии хоаны
pic 0393
Рис. 40-5. Врождённая двусторонняя расщелина верхней губы, твёрдого и мягкого нёба: а - полная; б - частичная
pic 0394
Рис. 40-6. Дермоидная киста спинки носа у ребёнка 2 лет
pic 0395
Рис. 40-7. Врожденный свищ спинки носа во время обострения
pic 0396
Рис. 40-8. Врождённая гемангиома нижней губы
pic 0397
Рис. 40-10. Эндоскопическая картина полости носа при односторонней рубцовой частичной атрезии хоаны
pic 0398
Рис. 40-13. Фиксация трубки-протектора после формирования хоаны слева
pic 0399
Рис. 40-14. Варианты деформации сошника: а - дугообразная; б - угловая; в - боковая перпендикулярная пластинка решётчатой кости (1), четырёхугольный хрящ (2), сошник (3)
pic 0400
Рис. 40-15. Боковая деформация. Сплошной линией представлены разрез мукоперихондрального слоя и рассечение четырёхугольного хряща, пунктирной линией - линия субмукозно-периостальной мобилизации сошника
pic 0401
Рис. 40-16. Угловая деформация. Сплошной вертикальной линией представлены разрез мукоперихондрального слоя и рассечение четырёхугольного хряща, сплошной горизонтальной линией - резекция сошника на всём его протяжении, пунктирной - линия субмукозно-периостальной мобилизации сошника
pic 0402
Рис. 40-17. Дугообразная деформация. Сплошной линией представлены разрез мукоперихондрального слоя и рассечение четырёхугольного хряща, пунктирной - линия субмукозно-периостальной мобилизации сошника в двух местах
pic 0403
Рис. 40-18. Эндоскопическая картина полости носа через 1 мес после формирования правой хоаны с одномоментной септопластикой: а - вид справа; б - вид слева
pic 0404
Рис. 40-19. Способ реимплантации мобилизованного перфорированного опорного хряща и аутотрансплантата для кончика носа
pic 0405
Рис. 40-20. Внешний вид ребенка с врожденным свищом спинки носа и кистой
pic 0406
Рис. 40-21. Этапы удаления врожденной дермоидной кисты
pic 0407
Рис. 41-1. Возраст возникновения симптомов рецидивирующего респираторного папилломатоза у детей (диаграмма)
pic 0408
Рис. 41-2. Эндофотография гортани. Впервые выявленный папилломатоз гортани. В области комиссуры, на свободном крае голосовых складок папилломы, суживающие просвет голосовой щели на 1/2
pic 0409
Рис. 41-3. Эндофотография гортани. Конгломераты папиллом, исходящие из голосовых, вестибулярных складок и гортанных желудочков, обтурируют просвет гортани
pic 0410
Рис. 41-5. Микрофотография плоскоклеточной папилломы гортани. Папилломатозные разрастания, выстланные многослойным плоским неороговевающим эпителием. В строме - умеренно выраженные воспалительные изменения (окраска гематоксилин-эозином, ×100)
pic 0411
Рис. 41-7. Эндофотография гортани. Рубцовая мембрана в области комиссуры. Конгломераты папиллом исходят из правой и левой вестибулярных складок, рост папиллом на рубце

1. Бутираты - соли масляной кислоты, продукт бактериальной ферментации пищевых волокон, один из наиболее распространённых микробных метаболитов.